Инквизитор под прикрытием (джен)

Еву пробрала дрожь. Но не от вида Безымянного.

Внешность верховного инквизитора не навевала ужас. Обычный мужчина, на улице пройдешь мимо и не заметишь — средний рост, аккуратно подстриженные темные волосы с проседью, тонкие черты лица, на котором не отражалось никаких эмоций. Взгляд только неприятный, как у всех старых инквизиторов. И какая-то незримая, но давящая аура, которая словно лишала воли… хотя может, виной тому была излишняя впечатлительность Евы.

А вот то, что он примчался в город К., пугало. Это доказывало, насколько серьезно все, что происходило.

Не то чтобы Ева сомневалась…

Безымянный поднял руку, привлекая внимание. В разросшейся кафе-гостиной собралось уже не меньше полусотни ведьм. Новые все заходили и заходили, прибывая через порталы. Легко было не заметить неброско одетого человека, стоящего у барной стойки. Но почти мгновенно наступила тишина.

— Всем оставаться в здании ковена, — сказал Безымянный.

Он не повышал голос, но каким-то образом — наверное, с помощью чар — его отчетливо услышали все. Голос был спокойным, будничным и чуть уставшим.

— Не пытайтесь уничтожать тварей. Обычная магия против них не работает. Организуйте временное проживание для всех сотрудниц ковена. Ждите распоряжений инквизиции.

— Что будет со смертными? — не выдержав, крикнула Ева через весь зал. В тишине ее вопль прозвучал слишком громко. Головы повернулись к ней.

Она не ожидала, что Безымянный ответит. Похоже, он зашел на минутку, только сообщить оставшимся без руководства ведьмам о самом главном. Будто знал, что Элен отгородилась от всех в своей хрустальной башне, а начальницы отделов или исчезли, или потеряли голову…

Хотя почему «будто»? Он совершенно точно все это знал.

— Их защитой займется инквизиция, — ответил Безымянный, окинул зал еще одним внимательным взглядом и вышел.

Алиса прикрыла глаза.

— Как займется? Инквизиции мало! Для такого количества тварей — точно мало! — Ева не могла успокоиться. — К тому же Большая Охота обычно начинается по всему миру одновременно. Значит, он не мог притащить сюда столичную инквизицию, а наших не хватит!..

— Он никого не тащил… В вашем городе тварей в тридцать раз больше, чем в столице… и они зловреднее, — рассеянно, полушепотом ответила Алиса.

Она так и сидела с прикрытыми глазами, будто прислушивалась к чему-то. Ведьмы снова начали галдеть, и гул голосов все нарастал.

— Должен же быть какой-то способ, чтобы мы могли что-то делать, — беспомощно сказала Ева. — Мы не можем всю Большую Охоту проторчать здесь!

— Подожди минутку, — пробормотала Алиса.

— Ты с ним разговариваешь? — наконец догадалась Ева.

— Связные чары…

В век мобильных телефонов они почти вышли из употребления. Да и до того требовали слишком большой концентрации, чтобы постоянно ими пользоваться.

Но ими пользовался Сулей. По слухам. В столице, когда готовил атаки на правительство смертных. И ими пользовался Безымянный, когда отменил свой апокалипсис и связался со всеми магами одновременно, сообщая, что Сулей мертв.

— Про Техногена скажи! Пусть найдут Техногена!

Ева тоже перешла на полушепот. Он был заразительным.

Алиса молча кивнула. По-видимому, в ее голове сейчас шел бурный диалог.

Интересно, как это звучит? Не связные чары, а именно общение Алисы с Безымянным. Он ведь даже не взглянул на нее, когда был здесь. И Ева могла поклясться, что это не укрылось от внимания самых отпетых сплетниц ковена. И что они уже вовсю судачат, пользуясь тем, что можно отсиживаться в укрытии и болтать, вместо того чтобы ликвидировать тварей.

Да, случайные люди не попадали в ковен. Их выбирал сам город, и он знал, кто принесет ему больше пользы.

Случайные люди не получали магию. Но иногда получившие становились случайными.

Прошла минута или две, и Алиса открыла глаза. Встряхнула головой, посмотрела в меню, потом в сторону барной стойки. Но ведьмы не торопились сменять исчезнувших духов-собутыльников и превращаться в официанток хоть на время, и Алиса уныло отвернулась.

— Что, все? — сказала Ева. — В ложу пошел?

— В ложу? А-а… нет. Войный при памяти, там поспокойнее.

— А Техноген? Что с ним, неизвестно? И как они собираются защитить смертных?

Алиса негромко хмыкнула.

— Честно говоря, за весь вечер не встретила здесь ни одной ведьмы, которая бы так беспокоилась за смертных… Никому не в упрек. Я точно не знаю, но инквизиция сейчас будет ставить какие-то ловушки или антимагическую сеть. Она должна откачать у тварей часть сил. После этого смогут присоединиться маги. Но черт его знает, сколько времени это все займет и вообще поможет ли. Большой Охоты, сама понимаешь, на нашем веку не случалось.

— На нашем веку, — повторила Ева.

Алиса казалась ее ровесницей. Но Ева краем уха слышала что-то о заклинании прерванной жизни. О чарах Сулея, с помощью которых он избавлялся от лишних магов, заставляя их перерождаться лишенными памяти. Говорили, что Алиса была одной из таких магов. О ней вообще говорили чересчур много.

— С Техногеном что? Видишь, я беспокоюсь не только за смертных!

— Пока не получается связаться.

Они помолчали. Пару раз Алиса снова сосредоточенно прикрывала глаза и хмурилась. Что-то уточняла у Безымянного… или он у нее. Что-то скрытое от всех, что обычно и обсуждали с помощью связных чар, ведь они позволяли общаться мысленно, так, чтобы никто не отследил. И сама Алиса, и Безымянный порой казались только образами, набросанными на холсте реальности. Только образами — а суть, истинные мысли и истинные цели скрывались где-то в глубине, куда не было хода больше никому. Два айсберга в штормовых волнах…

Кафе-гостиная впустила еще несколько десятков ведьм, и ручеек иссяк. За барной стойкой наконец появилась одна из дежурных, которые раньше сидели в холле. Она включила кофемашину, и к ней потянулись жаждущие взбодриться. Никто еще не осознал, что они в осаде и осада может продлиться неизвестно сколько.

— Я, конечно, не знаю, пытался ли кто-то позвать Элен, но я бы попробовала, — произнесла Ева и встала. — Если Войный, в отличие от нее…

— Стой.

Алиса даже оторвалась от мысленного общения с Безымянным. От неожиданности Ева плюхнулась обратно на стул.

— Я сомневаюсь, что Элен пришла бы сюда, — сказала Алиса. — Но дело не в этом. Она в ловушке вместе со всеми своими советницами.

— Что? А-а… это ты установила там ловушки? — раскрыла рот Ева.

— Да.

Алиса глубоко вздохнула, потерла лоб, точно связные чары мешали ей думать. Посмотрела на Еву скептически. Но, видимо, получила разрешение раскрыть информацию.

— Моей задачей было понаблюдать за вашей Элен и во вторую очередь — за Войным и Чернокнижным. Инквизиция давно подозревала, что кто-то из них работает на противника. На того, кто создал игру… и стоит за всем этим, за утечкой магии, за побочной активностью тварей…

— Побочной? — вырвалось у Евы. — Так Безымянный считает, что твари бесятся просто как побочный эффект?

— Ну да. Побочный эффект от утечки магии…

— Или от похищения магии, — протянула Ева. — Магия не может просто утекать куда-то… И если за похищением кто-то стоит, то понятно хотя бы, почему беспокоится инквизиция. И зачем этому кому-то агенты из числа городского руководства, и зачем заметать следы. Непонятно только, зачем похищать смертных через игру. Так, значит, Элен подозревают в том, что она им помогает?

Алиса кивнула.

— Все, что было нужно, я уже увидела. Сегодня я только установила ловушки, чтобы вся эта компания не улизнула. Ну, пару жучков тоже. Нужно посмотреть, будут ли они звать на помощь и кого позовут, если обнаружат, что их заперли. Если нет — инквизиция их допросит.

— И что ты такого увидела?

— Потом, ладно? И там рассказала тебе больше, чем надо.

Ну да. Больше. Судя по спокойному лицу Алисы, она рассказала ровно столько, сколько ей разрешили. И Еве все сильнее казалось, что информацию ей выдают дозированно и продуманно. Планомерно вовлекают в паутину, чтобы подтолкнуть к чему-то. Или подготовить.

Хорошо бы это оказалась не подготовка к разделке туши.

Брр. Ну и мысли лезут в голову.

— Версия с зараженной душой все равно основная, — сказала Алиса. — Нормальный город не стал бы терпеть такую главу ковена. Или изначально не назначил бы ее. А теперь пошли, займем себе спальные места, пока еще можно выбрать. Вряд ли Валентин вернется до утра.

* * *

Ева привыкла спать где угодно. Как ни странно, даже не выезжая из родного города, часто получается так, что спать приходится далеко за пределами родной кровати.

Она спала на дежурстве в полиции. Сотрудников пресс-центра обычно не привлекали к дежурству, но однажды пришлось — когда в городе объявился террорист и обещал взорвать бомбы в двух десятках мест одновременно. Вся полиция сбилась с ног, пытаясь его поймать, на подмогу выдернули даже тех, кто сроду не занимался оперативной работой.

И только Ева знала, что террорист — это редкая, но зловредная тварь под названием пересмешник из пустоты. Сильный пересмешник мог обмануть целый город. Он заставлял людей видеть то, что они больше всего опасались увидеть, угрожал воплотить в жизнь самые стойкие, самые въедливые коллективные страхи и питался злостью, отчаянием или ужасом тех, кто пошел у него на поводу. Он манил полицейских за собой, заставляя их увидеть подозрительных типов, которые закладывали под здание центральной больницы подозрительные предметы. И вскоре обязательно сожрал бы тех, кто ехал на задержание.

Но сводная группа магов и инквизиции развеяла пересмешника раньше. И остаток ночи, пока отряды разыскивали несуществующего террориста, Ева мирно дремала за рабочим столом.

Еще она спала в погребе, куда ведьм как-то загнал ползучий многоэтажник. Погреб был полон мешков с полусгнившей картошкой и банок, в которых в мутном рассоле плавали огурцы. Спала на крыше — случайно отключилась, когда после двух бессонных ночей Жанна отправила подчиненных выслеживать фантомных птиц. Спала на скамейке в парке и проснулась оттого, что кто-то пытался вытащить у нее кошелек…

Спать в зале переговоров ковена довелось впервые. Раньше ее в этот зал даже не пускали никогда. Он предназначался для приема важных делегаций из других городов.

Над головой нависала магическая лепнина, изображающая разнообразных тварей. Их фигурки выступали из стен и потолка, как живые. Оскаленные морды или то, что заменяло морды, слепо таращились в лица спящих.

Ева заняла матрас у самого окна и легла, не раздеваясь. Алиса успела отдохнуть днем. Сейчас она устроилась на подоконнике, наложив на себя слабые чары отвода глаз. Иначе ей начинали кричать «эй, спускайтесь, вы мне спать мешаете!». Причем кричали из противоположного конца зала.

Ева думала, что вряд ли сможет заснуть, но стоило лечь — и глаза начали слипаться от усталости. Так она и провалилась в забытье, унося с собой отпечатанных на сетчатке ненастоящих тварей под потолком и неподвижную Алису на подоконнике. Алиса тоже сидела с закрытыми глазами. То ли дремала, то ли общалась с Безымянным.

Мир исчез и снова возник, когда Еву осторожно потормошили за плечо. Она открыла глаза. Сон мгновенно испарился.

— Пойдем, — сказала Алиса. — Там… кое-что случилось.

Голос был негромким, тревожным. В зале все еще царила тьма, ведьмы все как одна мирно спали… а может, им помогли уснуть покрепче, чтобы никто не путался под ногами и не видел лишнего. Из коридора в щель приоткрытой двери просачивался неяркий свет.

Ева вскочила и принялась пробираться туда, переступая через спящих ведьм.

Алиса направлялась к верхнему этажу. К вотчине Элен и ее совета, к невидимому для смертных лабиринту коридоров, где скрывались роскошные кабинеты, комнаты отдыха, гостиная для совещаний в узком кругу и даже квартира главы ковена…

«Может, хоть теперь получится на нее посмотреть», — пронеслось в голове. Как ни крути, а любопытство — один из главных пороков всех ведьм. Даже самых старых… то есть опытных. Что уж говорить о молодых.

В гостиную вела высокая резная дверь. Она нависала над головой, давила своей основательностью и мощью. Утверждала незыблемость власти тех, кто собирался за ней, принимая решения о судьбе всего города.

А за дверью…

За несколько часов обстановка не изменилась. Диваны с подушками и пледами все так же стояли в живописном беспорядке, приглашая уютно устроиться на них. На столиках еще оставались чашки с чаем и бокалы с вином, полупустые бутылки, открытые коробки конфет, фарфоровые блюдца с остатками миниатюрных марципановых пирожных и вычурными серебряными ложечками, такими миниатюрными, что в чьей-нибудь неловкой руке они, пожалуй, переломились бы пополам.

По гостиной бродили три инквизитора из совета высших. Из столичного совета высших. И Ева в очередной раз обомлела. Вряд ли сюда приехали только трое, учитывая, что сейчас творилось на улицах. Значит, Безымянный притащил сюда весь совет? Значит, в городе все действительно настолько ужасающе?

Затем она увидела Безымянного. А рядом с ним Этьена Дефоссе.

Те сидели на полу на корточках. Безымянный поднял голову, кивнул, увидев Алису с Евой, и вновь склонился над…

Теперь Ева рассмотрела и то, что лежало на полу.

Безымянный водил рукой над безжизненным телом Элен, верховной ведьмы города К.

Губы его беззвучно шептали заклинания.

Дефоссе хмурился, накладывая какие-то проверочные инквизиторские узоры. Высшие исследовали стены, будто ища тайники… но скорее — изучая пробоины в защите. Точно такие же пробоины, как та, которую нашли в квартире Евы в одно кошмарное утро, когда неизвестное проклятие поразило мага по имени Руслан. Виновного лишь в том, что остался ночевать у Евы вместе с друзьями.

У дальней стены, скрытые массивной фигурной спинкой одного из диванов, лежали еще несколько тел.

Высшие не отреагировали на прибытие Евы и Алисы. Дефоссе и Безымянный были заняты чарами. Ева беспрепятственно, медленным, замирающим шагом подошла к телам.

Ноги тонули в мягком ковре. Казалось, шелковистость его меха ощущалась даже сквозь кожу зимних сапог.

Девять ведьм. В той же одежде, в которой она видела их несколько часов назад. Они не выходили из гостиной. Кто-то или что-то настигло их прямо здесь, проникнув сквозь невидимые бастионы защиты и сломав все магические барьеры. Причем настигло, похоже, мгновенно, расправившись с ними за считанные секунды. Рука одной из ведьм все еще сжимала шоколадную конфету. Другая ведьма лежала, неловко скорчившись, наполовину сунув руку в карман джинсов, чтобы достать телефон.

— Что с ними случилось? — Ева не заметила, что говорит вслух. Заметив, осеклась, но все же закончила фразу. — Это… лишение разума? Снова?

— Они мертвы, — буднично сказал Безымянный и поднялся на ноги. — Все, кроме Елены. Алиса, когда точно вы ушли с крыши?

— В десять двадцать семь, — отчиталась та.

Безымянный кивнул каким-то своим мыслям.

— И Большая Охота началась сразу после этого?

— По-моему, до… Чуть ли не сразу, как только мы создали ход.

— На них напали, когда вы ушли. Может, даже минута в минуту, — он задумчиво рассматривал бесчувственную главу ковена. — Скорее всего, из-за жучков и ловушек. Елена привлекла к себе внимание… Тот, кто стоит за этим, не мог допустить, чтобы информация просочилась. Елена и ее совет что-то знали. Нам нужно было установить наблюдение раньше.

Раньше?!

Ева еще не успела опомниться, осознав, что в очередной раз спровоцировала нападение неизвестного врага. Причем снова на кого-то другого. Сначала напали на Руслана, напали в ее доме, потому что охотились за ней. Теперь убили всех самых знающих и опытных ведьм города и лишили разума Элен. Елена — это ведь Элен? Безымянный говорил о ней? На какой-то миг шок парализовал Еве разум, и она не могла воспринять даже такую малость, как имя. Имя на русский манер… на французский…

А Этьен говорил, что невозможно предусмотреть все, и не то чтобы она сама этого не знала, но…

Но она стала чуть ли не соучастницей преступления! Если бы Ева и Алиса не заперли ведьм в их гостиной, они бы могли спастись. Если бы не установили жучки — ведьмы были бы живы.

Безымянный сказал это прямым текстом.

Но это он послал Алису следить.

И не удивился массовому убийству.

Ева глубоко вздохнула и еще раз повторила себе, что ни в чем не виновата. Не ошибается тот, кто ничего не делает. А за того, кто ни на что не влияет, ошибаются другие. И виноват он только в том, что до сих пор не заставил с собой считаться. Самая бесполезная ведьма… Да и вообще — не слишком ли бурная реакция для сотрудницы полиции?

Но Ева работала в пресс-службе. И ей негде было привыкнуть к постоянным смертям и постоянной ответственности за них. За гибель свидетелей, нечаянных соучастников, всех, кто попадался на пути преступников или попадал в жернова машины правосудия, всегда отвечали другие.

А статус самой бесполезной ведьмы был уже привычным злом. И Ева легко отогнала мысли о нем на периферию сознания.

— Что с Элен? — спросила она. — Ее ведь лишили разума?

Высшие успели куда-то улетучиться так же молча, как и изучали помещение. То ли узнали все, что требовалось, то ли понимали, что сейчас начнется разговор не для их ушей. Нонсенс — может ли в инквизиции существовать хоть какая-то информация, не предназначенная для ушей совета высших?

— Да, как и остальных жертв. Почти так же. Взгляните.

Безымянный жестом пригласил Еву подойти поближе, и она с некоторым удивлением сделала шаг.

На шее Элен отчетливо виднелись темные, налитые кровью полосы. Отпечатки.

На коже отпечатался ровный ряд тонких поперечных линий. И они что-то напоминали. Что-то знакомое… Ева видела его совсем недавно…

— Щупальце, — вырвалось у нее.

— Да, — подтвердил Безымянный. — Это точно такое же щупальце, как то, которое Этьен отсек от той твари в подвале. Дружище, ты точно не запомнил, как она выглядела? Может, бросить на тебя проясняющие чары?

Этьен вздрогнул и на всякий случай отодвинулся подальше. Он стоял рядом с Безымянным, исследуя несчастную главную ведьму. Похоже, проясняющие чары были магией не для слабонервных. Ева невольно усмехнулась.

— Она выглядела, как сгусток тумана со щупальцами. Я даже отправил тебе одно щупальце. Что ты с ним сделал?

— В нем не было магических следов, — вздохнул Безымянный. — Обычное щупальце, не считая отсутствия присосок. Оно до сих пор лежит в лаборатории под стазисом, и лаборанты упрашивают, чтобы им разрешили приготовить его во фритюре.

Он покачал головой с выражением мученического терпения на лице. Дефоссе фыркнул.

Еву начал разбирать истерический смех. Она вспомнила, как воображала себе это самое щупальце, только поджаренным на гриле. Что же там за тварь, если ее части у всех вызывают такие неудержимые кулинарные ассоциации?

Потом взгляд упал на лежащие у стены тела, и смех сам собой затих. Ева отвернулась, но ее невыносимо тянуло обернуться. Увидеть их снова. И снова отвернуться, и снова посмотреть, и снова увидеть…

— Ждем еще три часа, — нарушил тишину Безымянный. — До шести утра. Потом ты мне понадобишься, Этьен.

Имя своего приятеля он произнес с какой-то едва уловимой насмешкой. И полузабытое невидимое досье на Этьена Дефоссе в воображении Евы словно проснулось. Туда добавилась строчка: «Имя со стопроцентной вероятностью фальшивое».

— А смертные? — Ева на миг зажмурилась, точно это могло заставить досье исчезнуть. — Они хоть как-то защищены от тварей? И если нет, вы собираетесь что-то делать?

Прозвучало по-хамски. Но Безымянный не обратил внимания на тон.

— Мы зачистили антимагией все улицы, — устало сказал он. — Невозможно зачистить еще и каждый дом. Ловушки приманят оставшихся тварей.

— Если их не станет больше, — негромко добавила Алиса. — Если они не размножаются прямо во время охоты.

Безымянный метнул на нее острый взгляд.

— Посмотрим. Ловушки эффективны в любом случае. Все свободны до шести утра.

Судя по тому, что Алиса осталась на месте, на нее это распоряжение не распространялось. А Ева побрела к двери, пытаясь собрать мысли в кучу.

Здесь было почти не слышно шороха, с которым туши неизвестных существ скользили по крышам. Неизвестных! Да, неизвестных существ! Если все остальное расстраивало Еву, сбивало с толку или вызывало чувство вины, то вот это откровенно злило. Она не один год проработала в отделе по борьбе с тварями, изучила все справочники, которые имелись в библиотеке ковена, сталкивалась с десятками существ, но так и не узнала того или тех, чьи гигантские тела с ленивой неотвратимостью пересекали крышу за крышей вокруг здания ковена.

Стоп, а не могла это быть…

Ева рывком обернулась. Дефоссе догнал ее почти у двери.

— Это же та самая тварь, от которой вы отсекли щупальце!

— Он знают, — успокаивающе сказал Дефоссе и приобнял ее за плечи, увлекая в коридор.

Краем глаза Ева успела заметить, как Алиса что-то очень тихо, почти шепотом, но бурно доказывает Безымянному, энергично жестикулируя перед самым его лицом. А он держит ее за запястья, не мешая жестикулировать, и слушает. Мгновение, выхваченное из бесконечной ночи.

Дверь закрылась, и Ева заморгала в полумраке коридора.

— Так что там с тварью? Кстати, я не спросила, что с Техногеном! Его нашли?

— Пока нет, — сказал Дефоссе. — Утром попробуем снова. Но я не думаю, что стоит о нем беспокоиться. Он все-таки магическое существо. В худшем случае ему откажет разум, и тогда он попадется в одну из ловушек…

— Да, — согласилась Ева. — Смертные меня беспокоят больше. А все ваши ловушки — это просто отговорки, чтобы лишний раз не вспоминать, что сотням смертных этой ночью никто не поможет. И кого-то сожрут подземники, кого-то многоэтажники, кого-то вся эта стая вампиров… мать-магия, никогда не думала, что у нас в городе столько разных вампиров!.. Да, Техноген сможет за себя постоять, в отличие от смертных.

— Ева, мы им действительно сейчас не поможем. Улицы зачищены, это уже немало. А ловушки эффективны. Они создают притяжение, и твари слетаются к ним, как бабочки на свет…

— Если только они не размножаются прямо во время охоты, — перебила Ева. — Алиса правильно сказала. Я никогда не видела столько тварей одновременно. И да, сейчас я ничем не помогу. К сожалению. Вы что-то еще хотели? Говорите, вижу же, что собирались!

Дефоссе улыбнулся — обезоруживающе и печально. И как-то совсем беззащитно посмотрел Еве в глаза.

— Снова «вы», да?

— Ты, — она выделила это слово голосом, — очень мутный тип, господин Дефоссе, и я тебе не доверяю. Ничего не могу с этим поделать. И, если честно, не считаю нужным. Так что хотел-то?

— Чтобы ты провела со мной три часа. Может, у меня будет еще немного времени завоевать твое доверие, — сказал он со вздохом.

— Я бы не надеялась… — Ева подумала немного и махнула рукой. — Хорошо. Только учти, я сегодня плохой собеседник. Я буду злиться, ныть и постоянно расспрашивать о тварях. Еще не поздно найти себе сговорчивую ведьму и…

Дефоссе тихо, но от души рассмеялся, не дав ей договорить.

— Я отвечу на все вопросы о тварях. Пойдем.