Тёмные воды (джен)

— Полагаю, что не ошибусь, высказав мнение, будто в Гриффиндоре скоро появится ещё одна студентка? — предположил Рон, окинув Софию многозначительным взглядом.

— Разве не всё равно, на каком факультете учиться? — в ответ пожала та плечами. — Знания одинаково можно получить везде. Ведь так?

Гермиона, не отрывая взгляда от книги, процедила сквозь зубы:

— Всё, чего можно добиться от Рона по этому поводу, будет приблизительно такого содержания: Гриффиндор — это круто; Слизерин — это отстой.

— Потому что это правда! — упрямо заявил рыжий.

— Нет, Рон! — демонстративно заявила Гермиона, захлопывая книгу и с вызовом взглянув на друга. — Эта правда лишь в твоем понимании. Объективная правда другая.

Видимо конфликт между этим двумя так и не уладился, и они оба лишь искали повод, чтобы продолжить выяснять отношения.

— Слушай и запоминай, — повернулся Рон к Софии. — Расклад в Хогвартсе таков: слизерин — рассадник зла; хаффалпаф — факультет для неудачников, равенкловцы все сплошь повальные зануды…

— И только гриффиндор достоин уважения, — саркастично закончила Гермиона.

— Не хочешь прослыть змеёй подколодной, тупицей или занудой, милости просим к нам, Астория, в Гриффиндор! — развёл руками Рон.

Дверь, успевшая порядком застояться, вновь скользнула в сторону, пропуская в купе хорошенькую девушку с огненным облаком вместо волос.

— Гарри ещё не вернулся? — с ходу спросила она.

— И тебе «здравствуй», Джинни, — кивнула Луна.

Джинни нетерпеливым жестом отбросила волосы с лица.

— Простите, что не поздоровалась, — сказала она, — просто я очень беспокоюсь. Собрание у профессора Слагхорна закончилось полчаса назад, а Гарри нигде нет, и я подумала… — заметив Асторию, Джинни смолкла на полуслове. — Это ещё кто?

— Астория Гринграсс, — представила Софию Луна.

Джинни, подбоченившись, повернулась к Софии:

— Не могла бы ты немного погулять, Астория Гринграсс? — видимо сообразив, что была не слишком-то любезна, рыжая сбавила тон. — Не принимай на личный счёт, просто нам нужно кое-что обсудить. Это важно, а поскольку мы тебя не знаем, сама понимаешь…

Софии оставалось только встать и тихонечно выйти, прикрыв за собой дверь.

Возможно, у рыжей были веские причины вести себя подобным образом, но симпатии к ней это не добавляло.

Около получаса София стояла и молча наблюдала, как за окном мелькают живописные английске долины и холмы, попутно размышляя о том, что быть новенькой одинаково неприятно как в магическом, так и в маггловском мире.

— Астория? — окликнула её Гермиона, в сотый раз открывая дверь в купе.

— Вы уже поговорили? — обернулась к ней София. — Я могу забрать свои вещи?

— Не нужно их забирать. Оставайся с нами, — дружелюбно предложил Рон. — Посуди сама, ну куда ж тебе идти? Ты же в Хогвартсе кроме нас всё равно никого не знаешь.

— Не хочу мешать, — ответила София.

Она чувствовала себя обиженной.

— Ты и не мешаешь, — дружелюбно заверила её Луна.

Джинии фыркнула, смерив новенькую прищуренным взглядом. У Софии не оставалось никакого сомнения, что если бы решение о её присутствии в купе зависело от рыжей, то её, Софии, здесь бы точно не было.

Уже стемнело, когда поезд, пыхтя и отдуваясь, прибыл в Хогсмед, а Гарри так и не вернулся. Его друзья приуныли.

Газовые рожки на пероне светили тускло. Софии, привыкшей к ярким московским неоновым витринам, освещение казалось убогим. Прохладный ветер после царящей в поезде многочасовой духоты пронизывал насквозь, до костей.

Вагонный состав продолжал гудеть и вздрагивать, похожий на длинную добродушную усталую гусеницу. Чей-то голос созывал первоклассников.

София, следуя за гриффиндорцами, шла по узкому переходу, ведущему от поезда к дороге, соединяющей станцию Хогсмеда с Хогвартсом, где их поджидали самые настоящие кареты, запряженные невиданными зверями: костлявыми конями-ящерами с драконьими мордами и чёрными кожистыми крыльями, как у гигантских летучих мышей.

Джинни и Рон остановились и о чём-то с кем-то говорили на повышенных тонах. В свете фонарей тускло багровели макушки брата и сестры.

Первое, что бросилось в облике их собеседника в глаза Софии, были чёрные туфли из очень дорогой кожи, начищеные до такой степени, что блестели даже в сумерках, потом взгляд задержался на модно подстриженных платиновых волосах и лишь потом остановился на узком бледном лице, кривящемся в недоброй гримасе.

— О, нет! — простонала Гермиона. — Драко Малфой!

Гриффиндорка устремилась к друзьям с решительностью тарана. София из любопытства последовала за ней — ей было интересно взглянуть на будущего мужа вблизи.

Малфой стоял, широко расставив ноги и запустив руки в карманы чёрного, похожего на футляр, пиджака. За его спиной темнели два крупных силуэта.

«Крэбб и Гойл», — догадалась София.

— Предатели крови нищеброды Уизли, — протянул блондин, небрежно кивая в пародии на приветствие. — А вот и грязнокровка Грейнджер и новенькое сомнительное нечто. Вижу в вашем полку Г.А.В.Н.Э прибыло?

София решила, что будущий муж смазливый тип (даже слишком для парня-то), но в серых холодных глазах было столько раздражения и ненависти, что это невольно отвращало.

— Кстати, я что-то не вижу среди вас Чудо-Мальчика? — снова скривил губы суженный-ряженный Софии. — Куда он запропостился?

— Куда надо, туда и запропостился, — воинственно вздёрнул подбородок Рон.

Малфой неприятно засмеялся:

— Ты уверен, Уизел, что ему туда нужно?

С этими словами Драко Малфой удалился, по пятам сопровождаемый своим эскортом: Краббэ и Гойлом.

— Гадёныш! -процедила сквозь зубы Джинни.

— Чёрт! — Рон с досадой бросил чемоданы. — Как думаете, Хорёк просто издевается или действительно что-то знает?

— Сложно сказать, — вздохнула Гермиона. — Если Гарри не появится до ужина, расскажем об этом профессору Дамблдору.

Пустынная дорога нырнула между каменных столбов, змеёй скользнула за высокие ворота с фигурами крылатых верпей и вывела к гигантскому замку с башенками и бойницами, стоящему на вершине высокой скалы. У подножий замка раскачивались под ветром фонари, а в огромных окнах отражался свет усыпавших небо звёзд. Широкие двери гостерпиимно распахнулились, пропуская прибывших в большой зал с четырьмя длинными факультетскими столами. Преподавательский стол стоял отдельно, на возвышении. Под высоким потолком прямо в воздухе парили свечи, с первых шагов даря атмосферу уюта и волшебства.

— Я профессор МакГонагалл, декан факультета Гриффиндор, — представилась Софии женщина в летах, строгая и элегантная. — Следуйте за мной.

Вслед за женщиной София подошла к табурету, стоявшему посредине зала. Её попросили надеть на голову старую конусообразную шляпу. Опасливо покосившись на полуистлевший от времени головной убор, София со вздохом выполнила просьбу и мир сузился до ветхой, затёртой почти до дыр, внутренней подкладки.

Шляпа хранила молчание.

«Я хочу в Райвенкло», — сообщила Софии артефакту-распределителю.

Шляпа продолжала молчать.

«Можно и в Хаффлпаф, — решила София быть посговорчивее. — Или даже в Гриффиндор. Только бы не в…

— Слизерин! — закричала Шляпа.

София сняла ей с головы и трясущимися руками отдала обратно МакГонагалл.

Путь до стола слизерницев показался ей Голгофой. София имела все основания предпологать, что там её вряд ли будут рады видеть.

Крэбб подвинулся, освобождая место, и София осторожно присела на краешек деревянной скамьи рядом с ним.

— Как нам повезло-то, Мерлин великий и всемогущий! — разглядывая её, протянул красивый парень с темными глазами. — Теперь грязнокровки добрались и до Слизерина.

— Я и сама не рада попасть сюда, — огрызнулась София. -Это всё сумасшедшая шляпа. И что её моль до сих пор не съела?

— Как бы ты, мугродье, не пожалела, что попала к нам, — угрожающе навис над ней Гойл.

— Уже жалею, — тоскливо вздохнула София, украдкой бросая взгляд на гриффиндоский стол.

Там, казалось, даже свечи пылали ярче.

Малфой вновь криво ухмыльнулся. Но на сей раз его ухмылка относилась не в новенькой.

— Смотрите-ка, кто к нам пожаловал! — протянул он.

По проходу между столами шёл Гарри Поттер. Вид его оставлял желать лучшего: под левым глазом лиловой тенью налился синяк, на губе темнела ссохшаяся корочка крови.

Темноволосый красавчик, что заговорил с Софией первым (Блейз Забини, как она узнала позже) присвистнул:

— Кто же это так отделал гриффиндорского героя?

— Я, — гордо заявил Малфой.

— Когда успел-то? — саркастично вопросил Блейз.

Малфой легкомысленным жестом закинул в рот виноградину:

— В Хогвартс-экспрессе можно многое при желании успеть.

Курносая соседка Слизеринского Принца надула губки:

— Драко! Ну зачем?.. О чём ты только думал?

— О том, как расквасить Поттеру нос.Очевидно, Паркинсон. Разве нет?

— Дамблдор спит и видит, чтобы выкинуть тебя из школы, а ты?.. — укоризненно поглядела слизеринка.

— Неблагоразумно давать ему повод сделать это, — заметил Блейз Забини.

Ужин показался Софии бесконечным и, против ожидания, скучным. Но даже самые неприятные вещи имеют обыкновение заканчиваться.

Большинство обучающихся в Хогвартсе в свои гостинные поднимались по лестнице, и только слизеринцы спускались вниз, в подземелье.

Окон в гостиной Слизерина не было. Повсюду возвышались колонны, переплетаясь у потолка в многочисленные аркады. Конструкция множественных арок вытраивалась таким образом, что складывалась впечатление, будто они нахдятся внутри какой-то огромной рептилии.

Тёмные массивные буфеты, круглые, инкрустированные перламутром столики, черные кожаные диваны, тахты и пуфики, светильники, испускающие холодное свечение — всё было отменного качества, создавало впечатление дорогого элитного клуба.

Коридор к гостевым комнатам проходил под озером, так что над головой у них находился настоящий аквариум.

Комната, в которую София прошла следом за Панси Паркинсон мало напоминала спальню. Центр занимал круглый массивный стол, осажденный тёмно-зелёными, почти черными, диванами. Вдоль правой стены возвышались массивные шкафы, вдоль левой тянулись кровати, прячась под пышные бархатные зеленые балдахины.

— Твоя кровать вон там, — указала Панси, — а вот там твой шкаф. Если у тебя, конечно же, найдётся, что в него положить.

* * *

Утром София едва не проспала. Она поспешно собралась, поэтому толком даже не успела привести себя в порядок. Отстать от соседок было смерти подобно, ведь сама она в замке ещё совершенно не ориентировалась.

Когда во время завтрака началась раздача почты и в Большой зал вместе с совами влетел изящный белый кречет, почти все взгляды обратились к Софии.

— Первый раз вижу, чтобы почту приносил сокол, — презрительно фыркнула Паркинсон.

Проигнорировав провоцирующую завистиливую реплику, София развернула свиток с письмом и пробежалась по нему взглядом:

«Дорогая София, — писала Василиса, — спешу сообщить, что у твоих родителей все хорошо: отец получил должность декана и прибавку к зарплате. Я так же помогла твоей матери найти жилье в замечательном, экологически чистом районе — потомки Салазара Слизерина не должны ютиться в многокварирном доме. Рядом с домом есть очаровательное озеро — тебе должно понравиться.

Дорогая, как случилось, что ты не рассказала мне о помолвке? Том написал про то, что ты, якобы, натворила. Должна сказать, он крайне тобой недоволен. Разделяя его беспокойство, я, однако, не могу на тебя сердиться. Будучи маглорождённой, ты ведь не представляла, на что идёшь.

Бессмертием клянусь, идея со свадьбой принадлежала чёрному юмористу по имени Снейп? Его шутку оценили.

С другой стороны, что бы там Том не твердил, всё складывается хорошо. Блэки старинный род — один из самых древних в магической Британии; в жилах Малфоев тоже течёт древняя кровь. Ты даже специально не смогла бы подыскать себе лучшей партии.

Но если сын Люциуса окажется тебе не по вкусу, не огорчайся. Замужество — это не навсегда, если рядом есть я, готовая оказать любую услугу.

Искренне твоя

Василиса Мракс».

София отпустила кончик пергамента и свиток сам собой свернулся.

В задумчивости она пристально уставилась на сидящего перед нею Малфоя.

Что там говорила о сыне Нарцисса? «Красивый, умный, очень нежный мальчик»? Ага, как же! Холёный и аристократичный? Сколько угодно! Только не нежный.

София внимательно рассматривала зачёсанные назад белоснежные волосы, идеально отутюженный чёрный костюм, золотые часы на правой руке — всё в Малфое, казалось бы, привлекало к себе и удерживало внимание. И вместе с тем он вызывал отторжение и неприятие. И дело было даже не столько в его вызывающем, высокомерном, капризном, как у истеричной барышни, поведении (хотя и это, конечно, тоже). Было что-то ещё, что подсознание уже зафиксировало, а до сознания не доходило, но вылилось в стойкую антипатию.

Малфой поднял голову и исподлобья глянул на Софию, взглядом давая понять, что так глядеть девушке на парня неприлично.

Особенно девушке сомнительного происхождения на парня аристократа.

Опомнившись, София поспешно отвела взгляд.

— Что, Гринграс? — скривил губы в усмешке Малфой. — Нравлюсь?

— Напротив. Не нравишься.

— А чего ж ты тогда на меня пялишься?

— Задумалась, -пожала плечами София.

— О чём это, интересно?

— О том, как сильно ты мне не нравишься

Ехидно улыбнувшись, София вышла из-за стола.

Первым уроком числилась Защита от Темных Сил.

Кабинет был увешен своеобразной наглядностью. Несколько забавно смотрелись эти ужасные картины, представляющие собой нечто среднее между творением Босха и подробной анатомической иллюстрацией: раскрытые раны, вывернутые под невероятным, неестественным углом конечности, оторванные части тела.

Живописненько так. Тошнотворно.

— Я никому не велел доставать учебники, — рявкнул стремительно появившийся на пороге класса профессор Снейп. — Потерпите, мисс Грейнджер, ещё успеете зубрить. Сейчас я намерен говорить и требую безраздельного внимания. — Снейп обвел учеников взглядом. — До сих пор, насколько мне известно, у вас было пять разных преподавателей по моему предмету? Естественно, у каждого из них была своя методика, собственные предпочтения. При такой путанице остается только удивляться, как вы вообще сумели наскрести проходной балл сдавая экзамен на СОВУ. Мой предмет требует серьезных, углубленных знаний.

Говоря это, Снейп расхаживал по классу, шурша дорогой шелковой мантией.

— Силы зла бесчисленны, разнообразны, изменчивы и — вечны. Это многоглавое чудище. На месте отрубленной головы всякий раз вырастает новая, хитрее и страшнее предыдущей. Ваш противник неуловим. Он постоянно меняет обличье и не поддается уничтожению. Следовательно, защищаясь, — чуть громче продолжил Снейп, — нужно быть не менее изобретательным и гибким. Эти картины, — он махнул рукой, указывая на стены, — дают довольно верное представление о воздействии, к примеру, пыточного проклятия, — он ткнул пальцем в женщину, зашедшуюся криком в агонии, — последствиях поцелуя дементора (колдун с абсолютно бессмысленным лицом, бессильно привалившийся к стене) или нападения инфернала (кровавая кашица на земле).

Взгляд Снейпа прилип к Софии.

— Мисс Гринграсс, что вы спрособны поведать нам об этом виде нежити?

София напряглась, почувствовав на себе множество взглядов, хотя Василиса и Темный Лорд успели ей рассказать достаточно, чтобы дать ответ на этот вопрос.

— Инферналы являются порождением темной магии, попадающей под раздел некромантии. Они подконтрольны только создавшему их магу и ограничены в своих действиях наложенным на них заклятием. Очень опасны, особенно если маг не способен удержать их под своим контролем. Постоянно жаждут крови.

— Десять баллов Слизерину. Насколько я понимаю, мисс Гринграсс, вы совсем незнакомы с невербальными заклятиями? Можете назвать преимущества?

— Внезапность? -попробовала догадаться София.

Рука Гермионы нетерпеливо взметнулась вверх.

Профессор Снейп почти обречённо посмотрел в сторону гриффиндорки:

— Мисс Грэнжер, вы неотвратимы, как английские туманы. Хотите дополнить ответ мисс Гринграсс? Что там у вас?

Гермиона подскочила, словно чёртик на пружинке:

— Преимущества невербальных заклинаний в том, что соперник не знает о ваших намерениях. Это даёт фору в долю секунды.

София нахмурилась. Разве она только что сказала не то же самое другими словами?

— Слово в слово из «Стандартной книги заклинаний, класс 6», — презрительно скривился Снейп, — Всё верно, дамы. Если вы овладели искусством колдовать, не выкрикивая заклинаний, то ваша магия обретает элемент неожиданности. Разумеется, на это способен далеко не каждый. Здесь требуется особая концентрация воли и мысли. Сейчас, — продолжал профессор Снейп, — вы разделитесь на пары и по очереди будете пытаться безмолвно заколдовать друг друга. Приступайте, — взмахнул он рукой.

Большинство невербальных попыток заканчивались пшиком. Блейз Забини, в паре с которым пришлось работать Софии, аж побледнел от усилий, но толку было — ноль. Когда они поменялись ролями, результат был тот же.

Профессор Снейп, разглуивающий по классу, наблюдал за стараниями учеников, пока не задержался около пары Рона Уизли и Гарри Поттера.

Сколько не старался рыжий зачаровать друга, у него, как и большинства в классе, не получалось. Из тридцати пяти человек преуспели в выполнении задания лишь Гермиона Грейнджер и Драко Малфой. Гермиона, не издав ни звука, сумела отразить ватноножное заклинание Невиля, Малфой, молча вырвал оружие из рук Крэбба, применив, по всей видимости, Экспеллиармус.

Однако Снейпу приспичило придраться именно к Рону и Гарри.

— Жалкое зрелище, Уизли. Смотрите!

Снейп направил палочку на Гарри.

Непонятно по какой причине у последнего сдали нервы, и он заорал, как сумасшедший, на весь класс: «Протего!». Рикошетное заклинание сбило учителя с ног. Потеряв равновесие, профессор едва не рухнул на пол.

Выпрямившись, Снейп с разъяренным видом двинулся на Гарри:

— Вы помните, в чем суть урока, Поттер?! В том, чтобы тренироваться в использовании невербальных заклятий! Не-вер-баль-ных!

— Помню, — буркнул Гарри.

— Помню, сэр!

— Вам не обязательно назвать меня «сэр», профессор…

София не поняла, то ли Гарри издевается, то ли у него это непроизвольно вырвалось.

В классе повисла напряженная пауза.

— Взыскание, в субботу вечером, у меня в кабинете, — сквозь зубы произнес слизеринский декан. — Я никому не позволю мне хамить, Поттер… даже Избранному. Урок закончен!

* * *

Уроки в Хогвартсе стали для Софии настоящим кошмаром. Минуя первые классы сразу поступать в старшую школу не слишком разумно. Пончалу очарованная тем, что попала в настоящуюю сказку, София как-то упустила этот момент из виду. Она думала, что в магическом мире всё сложится как у Иванушки-дурочка — по щучьему велению да по её хотению.

Не сложилось.

На ЗОТИ невербальные заклинания не давались никому, но на остальных уроках София выглядела белой вороной — она не могла выполнить простейших заданий.

Будучи амбициозной и исполнительной София всегда хорошо училась. В круглых отличницах не ходила, но получаение тройки для неё было всегда трагедией маленького маштаба. А в Хогвартсе её место оказалось даже ниже, чем на уровне среднячков. Спасибо, что в штабе у Пожирателей её хоть немного поднатоскали, а иначе она бы и вовсе стала всеобщим посмешищем.

Чтобы хоть как-то выпровить ситуацию, София усиленно занималась. Почти всё свободное время она проводила в библиотеке, где кроме неё чаще бывала разве что всеобще признанная всесзнайка Грейнджер.

Обложившись свитками с ног до головы София зубрила, чертила схемы, пыталась по полочкам разложить историю магии и заклинания, уловить хоть что-то общее, выявить систему, но пока все магические законы представлялись ей полнейшим хаосом.

Софии нравилось в библиотеке. Она находила там желанное уединение. На занятиях ей зачастую удавалось попросту игнорировать высокомерных, заносчивых однокурсников, общаясь с более дружелюбными представителями с других факультетов.

В гостинной же Слизерина она всегда чувствовала себя напряжённо, была там чужой, словно инороднее тело в хорошо отлаженном организме.

В тот вечер, когда София вернулась в гостинную из библиотеки, стрелки часов уже миновали омтетку «десять». Младшие курсы успели разойтись по спальням, оставив удобные кресла у камина в распоряжении старших товарищей.

С первого взгляда обстановка могла показаться даже уютной — ярко пылающий огонь в камине, на длинных зелёных диванах вальяжно распложился студент, наслаждающийся теплом и одиночеством.

Драко Малфой…

Когда вошла София, блондин сидел, полузакрыв глаза. В длинных белых пальцах дымилась сигарета.

В помещении было уже изрядно накурено, а на маленьком столике выстроилось в ряд не менее трех бутылок огневиски.

Забывшись на мгновение София стояла и наблюдала, как тонкие белые руки с длинными музыкальными пальцами плавно поднимаются к губам, как Малфой, глубоко затягинувшись, задерживает дым в лёгких, а потом выдыхает белое, полупрозрачное, дрожащее облачко.

— Что? Опять пялишься на меня, Гринграсс? Может быть тебя сигареткой угостить?

Голос у Малфоя был манерный, тягучий. Он растягивал слова так, словно с наслаждением смаковал каждое из них.

— Курение, это же маггловская привычка? — холодно ответила София. — К тому же курить в помещении, к твоему сведению, это дурной тон.

Она попыталась уйти, но Малфой нарочито небрежным движением вытянул ноги, положив их на кресло, стоявшее напротив, тем самым преградив ей дорогу.

— Будешь учить меня хорошим манерам, грязнокровка?

— У тебя очень скудный словарный запас, Малфой. Кроме «грязнокровка» других оксорблений не знаешь? Кстати так, для справки, это определение никак меня не задевает.

То, что произошло дальше, выходило за рамки, кажущиеся приемлимыми для поведения нормального, адекватного человека.

Малфой стремительно поднялся и вмиг оказался рядом:

— Сейчас же попроси прощения.

— За что? — изумилась София.

— За то, что я вынужден дышать с тобой одним воздухом.

— Так не дыши, будь сильнее обстоятельств, — насмешливо откликнулась София. — Не знаю, Малфой, что ты там курил и почему никатин на тебя так странно действует. Возможно ты просто псих с рождения, но я бы на твоём месте всё равно свела спиртное к минимуму. Вредные привычки обостряют психческие заболевания.

Малфой прищурился:

— Ты будешь извиняться?

— Не буду. Не за что.

Малфой больно, грубо схватил её за руку, резко притягивая к себе.

— Какого черта?! — возмутилалсь София. — А ну убери от меня свои грабли, придурок!

— Ну и манеры у тебя, Гринграсс! — засмеялся Малфой.

София почувствовала, как его рука скользит вдоль спины и почти рефлекторно уперлась ему в грудь руками, пытаясь освободиться.

— Пусти! — повторила она требование.

— Или — что? -прищурив глаза, спросил он.

— Или пожалеешь.

Несильно схватив её за горло, Малфой снова прошептал на ухо:

— Не смей мне угрожать, сучка.

— Пусти! — в третий раз повторила София пытаясь вырваться, но добилась только того, что хватка Малфоя стала жестче.

Он намеренно, с явным удовольствием причинял ей боль.

«Он воспитанный, нежный мальчик», — снова всплыл в памяти голос Нарциссы.

Интересно, все матери так плохо знают свои сыновей?

Поняв, что ей не вырваться, София собразила резко обмякнуть в удерживающих её руках. Это заставило Малфоя принять на себя вес её тела. Он пошатнулся, утратив равновесие и хватка его на мгновение ослабла. София воспользовалась этим, чтобы вывернуться из его рук.

— Не этично, Гринграсс, — губы блондина сложились в очередную презрительную ухмылку. — Будучи волшебницей, не следует драться по-магловски, особенно когда ты — слизеринец. У тебя был шанс. А сейчас — прости, но… Петрификус тоталус.

Тело будто налилось свинцом. София не могла пошевелить ни одной мышцей, будто её разбил паралич. Словно подкошенная, рухнула на пол. Хотелось визжать от ужаса, но голос покинул её, как и способность двигаться.

Медленно, с какой-то почти женской кошачьей грацией, смахивая воображаемые пылинки с безупречной мантии, Слизеринский Принц приблизился и присел рядом на одно колено, победно и снисходительно взирая на поверженого противника.

— Поиграем, грязнокровка? — выдохнул Малфой, и София почувствовала дурноту — от него сильно пахло огневиски.

Блондин ловко поднял её, перехватив за талию, и прислонил к стене, словно палено. София чувствовала, как его рука скользит по её бедру и ничего не могла сделать. Если бы она могла хоть вырываться! Хотя бы мычать, как глухонемая! Но даже таким способом выразить свой протест не было возможности. Всё, что было доступно под обездвиживающим заклятием — это взгляд. Но им врага не сразишь.

Было такое чувство, будто всё происходит не с ней. Ничего более постыдного в жизни переживать не приходилось. Это чувство полнейшей беспомощности и страха перед тем, кто сильнее тебя и не ведает о том, что такое милосердие — его не описать.

Если бы только ещё лишиться возможности чувствовать его отвратительные прикосновения! София сгорала от страха и отвращения, пока Малфой неторопливо расстегивал застежку её мантии, ряд пуговиц на блузке. По-прежнему криво ухмыляясь, глядя Софии прямо в глаза, медленно провёл по самому сокровенному месту, которое, если верить литературе, является средоточием женских желаний. И точно! Одно его прикосновение разбудило в Софии настоящий вулкан — вулкан ярости, ненависти и горячего, горького на вкус, стыда.

Дядюшка Томми, ты был прав, этого блондинистого пакостника следовало заавадить ещё в колыбели. Вместо Поттера.

— Что здесь происходит? — прогремел голос Снейпа.

София подумала, что сейчас просто сгорит со стыда, но с другой стороны возблагодарила бога за появление декана.

— Что здесь происходит!? — голос профессора зельеделий вопреки ожиданиям не поднялся вверх, а наоборот, зазвучал ниже, но при этом сделался ещё более угрожающим.

София почувствовала, как словно волна прошла по телу, возвращая мышцам возможность сокращаться и двигаться. Малфой невербально снял проклятие, наложенное ранее.

— Ничего, сэр, — ответил гадёныш. — Мы просто немного развлекались.

— Это ты развлекался за мой счёт, подонок! — вскричала София.

— Полегче! — прошипел в ответ Малфой.

Она круто развернулась и направилась в сторону застывшего на пороге декана.

— Ваш… Слизеринский принц только что пытался меня изнасиловать и кажется уверен, что это сойдёт ему с рук?

Малфой засмеялся:

— Да это полный бред. Не хотел я её насиловать. Просто подумал, что небольшой урок этой выскочке не помешает.

— Ты!.. — София едва сдерживалась, чтобы не наброситься на мерзавца.

-Я?.. — нахально развернулся к ней Малфой.

— Довольно! — прервал их Снейп.

Неровные пряди черных волос обрамляли бледное перекошенное злостью лицо профессора с гневливо изогнутыми бровями и презрительно сжатым ртом.

— Кто позволил тебе пить в школе, Драко? О твоём неподобающем поведении будет немедленно доложено твоей матери…

— Я же уже говорил, эта сумасшедшая выдаёт желаемое за действительное. Да я никогда бы и пальцем не коснулся мерзкой грязнокровки…

— Ты дешевый лицемер и трусливый лгун! — гневно перебила его София. — У тебя не хватает силы духа элементарно отвечать за содеянное? Ты просто жалок!

София повернулась к декану:

— Ваша прямая и непосредственная обязанность обеспечивать безопасность ваших студентов, — заявила она Снейпу. — Разве не так? Вы не имеете право оставить подобное безнаказанным.

— Вы же не желаете предать случившееся огласке? — хмыкнул Снейп.

Малфой снова засмеялся, кривляясь:

— Что ты собираешься сделать, грязнокровка? Нажалуешься Дамблдору? Что, по-твоему, старикан может сделать мне? Выкинет из школы? Как страшно! Трепещу. Валяй, жалуйся. Хоть всей школе расскажи о случившимся. Выставляй себя полной дурой!

— Замолчи, Драко, — одёрнул его Снейп, устало потирая пальцами переносицу словно у него вдруг внезапно началась мигрень.

— Похоже ты прав, -согласилась София. — Жаловаться Дамблдору смысла нет. Он же наверняко постарается замять инцидент, сгладив острые углы. Лучше я поговорю с Темным Лордом.

При упоминании о Волдеморте блондин зашёлся в почти истеричном хохоте:

— Серьёзно?! Ты действительно думаешь, Тёмному Лорду есть дело до глупой грязнокровки?

София одарила его такой ядовитой улыбкой, что даже Нагайна ей бы позавидовала.

— Смеётся тот, кто смеётся последним, мистер Малфой.

С этими словами София вышла из гостиной.