Последнее дело М (джен)

Дорога домой была похожа на пытку, как бы она ни устала после изнурительного и очень долгого дня, дорога домой казалась ей просто непосильной. Она надеялась, что, только переступив порог дома, она не раздумывая ляжет спать, но как бы не так.

Стоило ей только переступить порог дома, как воспоминания накрыли её с головой. Вот тут, всего три месяца назад, они собирались в театр. Они редко куда-то выбирались из-за плотного графика, поэтому собирались они не спеша, смакуя каждую минуту их сборов. Сложно было поверить, что этот поход в театр был их последним, а потом…

Айрис осела на пол прямо там, смотря в одну точку. Она не знала, сколько просидела так, но очнулась она только тогда, когда получила от Вайлет сообщение о том, что Артур «не рассматривает Айрис, как имя мальчика, от слова совсем». Это вызвало слабую улыбку, а затем она встала, прошла на кухню, разогрела себе ужин и, как-то проглотив его, прихватила бутылку вина и прошла в спальню, впервые после смерти Пола.

Все эти три месяца она ночевала в гостевой или в гостиной или не ложилась вообще. И она с трудом могла вспомнить, чем занималась. Где-то на заднем плане не умолкал телевизор, в квартире горел свет, и медленно день за днём собиралась пыль.

Лишь после похорон Айрис начала выходить на улицу, не так часто, изредка, но туда, где бы её никто не беспокоил; она вставала на рассвете и, выпив кофе, заводила машину, и ехала, ехала, куда глаза глядят. Очень часто её поездки заканчивались на берегу реки Гудзон, недалеко от Джонс Пойнта. Оттуда открывался живописный вид на гору Данденберг, гору гроз, поэтому Палисейдс-Интерстейт-Паркуэй она знала теперь как свои пять пальцев и доехать Бэар Маутин могла с закрытыми глазами.

Ранним утром в парках вроде парка штата Харримана людей было мало, а любители кэмпинга ещё спали, поэтому она наслаждалась тишиной, ощутимо отличающейся от той, что давила на неё в стенах дома.

Опустошив бокал, она, наконец, решилась и вытащила коробки Пола из-под кровати, куда засунула их в приступе отчаяния. Она не помнила, как и когда собирала их. Но сейчас, смотря на шесть небольших коробок, она с болью осознала, что это всё, что от него осталось — шесть коробок.

В первых двух коробках оказались его вещи, и Айрис не стала их трогать, потому что стоило ей их открыть, как ей показалось, что она обожглась. Больно, почти невыносимо. Она молниеносно закрыла эти две коробки и с осторожностью подобралась к третьей.

Стоило её открыть, как она тут же выдохнула с облегчением. В этой коробке оказались папки с документами и заметками о делах. Она всё ещё не могла поверить, что теперь не у кого будет спрашивать о том, как может решиться дело.

Она с интересом просматривала папки, заметки Пола мелькали тут и там. Кое-где даже мелькало что-то совсем не связанное с делом напрямую. Открыв очередную папку, она вдруг наткнулась на знакомую фамилию и, не задумываясь, погрузилась в чтение.

Закрывая папку, она твёрдо решила сообщить М о том, что узнала о Джеймсе Фоуле и его сестре. Она и не представляла, что Пол был одним из адвокатов, консультирующих по этому делу. Информации было немного, но того, что она прочла было достаточно. Настоящие имена были не указаны, да это и не нужно было, чтобы понять, что оба, и Фоул, и его сестра, связаны с одной из банд Нью-Йорка. Данных об их отце тоже не было, лишь упоминание о том, что их отец был одним из членов банды, и их мать, побоявшись такой участи для своих детей, попросила защиты, став для полиции информатором, а затем после одного громкого дела, где Айрис узнала не одну фамилию, они оказались в системе.

Допив плескавшееся на дне бокала вино, она положила папки на место и, задвинув оставшиеся пять ящиков под кровать, вернулась в гостиную.

На часах было два часа ночи.

Включив телевизор, она легла на диван и накрылась пледом, как уснула, она даже и не заметила.

Разбудила её трель телефона, часы показывали шесть утра. Она не глядя подняла трубку.

— Доброе утро, — поприветствовал её М. — Извини, что так рано. Но у нас убийство.

— Кто? — глухо спросила Айрис, поднимаясь. Она знала, что М никогда не звонит просто так.

— Джослин Фрейзер.