Зеркальные миры — 1. Перерождение (джен)

Всё рухнуло в одночасье.

Мари никогда не задумывалась о том, как же ей повезло, что Леон был на её стороне в решении сдать экзамен в этом году. Беспокойство Нэй, смешки одногруппниц, недоверие инструкторов — всё разбивалось о рьяную поддержку альва. Ровно до этого момента. Едва услышав про Чащу, Леон мгновенно растерял всё своё красноречие. Страшно бледный, он намертво впился длинными пальцами в плечи Мари и произнёс только одно: «Не ходи».

Уже сидя на излюбленном месте — на пороге своей комнаты, свесив ноги вниз, она вдруг поняла, что так и не смогла спросить о причинах той реакции Леона. Альв исчез из поля зрения столь стремительно, что Мари и опомниться не успела, Нэй же за всю дорогу до жилых комнат так и не нарушила гнетущей тишины. Фея хоть и была рядом, но любые слова просто застревали в горле, стоило только повернуться к ней. Только на прощание она подлетела близко-близко и, обняв подругу за шею, почти прошептала: «Я мало об этом знаю, но… не спрашивай его. Ладно?»

Мари с силой зажмурилась и уткнулась лбом в колени. Только она опрометчиво подумала о том, что наступили, наконец, счастливые времена, как реальность жёстко напомнила о себе. Но самое отвратительное было то, что Мари просто не представляла, чем она могла помочь другу. Нечто мрачное в глубине души подсказывало однозначно: «Ничем». И она, как ни странно, с этим была согласна.

Рассвет Мари встретила лёжа на полу в своей комнате. Сна не было ни в одном глазу, но тело не двигалось, словно придавленное сверху чем-то тяжёлым и мягким. Первый день из двух отведённых на отдых и подготовку перед вторым этапом рисковал так и пройти в ленивом ничегонеделании, если бы не заявившаяся к подруге с утра пораньше Нэй.

— До-о-оброе у-утречко, Мари! — пропела она, впуская свет в полутёмную комнатушку. — Как твой боевой настрой?

Мари тяжело вздохнула и с трудом приоткрыла глаза, привыкшие за всё это время к темноте. Нэй скорчила недовольную мордашку:

— И что это такое?

— Что? — буркнула Мари, переворачиваясь на бок.

— Для начала, — Нэй глубоко вздохнула, — почему ты на полу?

На пару секунд воцарилась тишина. Мари пришлось приложить все усилия, чтобы хотя бы немного разомкнуть челюсть.

— Тут прохладней.

— Ага-а… — Нэй присела на корточки возле её головы и устроила подбородок в ладонях. — Есть пойдёшь?

Мари промычала нечто неопределённое. Нэй цокнула языком и принялась разматывать наложенные со вчера повязки.

— Что-нибудь болит?

На сей раз мычание являло собой отрицание.

— Всё равно ещё раз надо помазать… а может быть ещё и парочку, — пробормотала себе под нос Нэй, не обращая внимания на пассивную реакцию.

— Тебе виднее.

— Мари!

Она повернула голову и вопросительно подняла брови.

— Слушай, ну чего ты расклеилась? — Нэй протянула её за щёки в разные стороны. — Не ты ли мне доказывала, что тебе всё по плечу?

— Не припоминаю такого, — даже не пытаясь выбраться из захвата, пробухтела Мари.

Видимо, зрелище получилось довольно забавным, потому что Нэй резко захихикала и разжала пальцы. В местах, где она касалась, кожа тихо горела.

— Ну, тут уж удивительный случай выборочной памяти. Мне такое не излечить!

Следующие несколько минут Нэй упрямо старалась намазать Мари мазью с резким травяным запахом. Та покорно переворачивалась с бока на бок, но более ничем упростить своё лечение не пыталась. Наконец, когда все процедуры были окончены, а использованные повязки свёрнуты в один комок, Нэй покачала головой и поднялась на ноги.

— Последний раз спрашиваю: есть пойдёшь?

Мари задумалась всего на пару мгновений:

— Нет, не хочу… Я отдохну ещё немного.

Нэй только фыркнула на прощание и выскочила из комнаты, видно, осознав, что в подобном состоянии большего она не добьётся. Вновь воцарилась тишина; только где-то вдалеке слышались смеющиеся голоса да лёгкий ветер шелестел листвой. Мари повела носком левой ноги, на которую падал солнечный лучик из-за отогнувшегося полога, — припекало.

Она подняла ладонь к глазам — ту самую, которая вчера пострадала от чёрного пламени, — кожа выглядела только немного покрасневшей и припухшей. Удушающе пахло травами. Снадобья Нэй всегда казались Мари чем-то совершенно поразительным, хоть фея и сетовала на то, что они действовали на человека не так эффективно, как должны были. Ещё в самые первые месяцы пребывания в Доме Ветров Нэй устроила Мари тотальную проверку, выясняя, какие составы вообще оказывали нужный эффект. Естественно, ничего опасного для человека в них не было — Нэй предусмотрительно проконсультировалась насчёт этого у жриц, но даже и они не могли точно ответить на все вопросы лекарки.

— Доброе утро, — прошелестел вдруг знакомый голос у самой кровати.

Мари, дёрнувшаяся от неожиданности, громко выдохнула, выцепив взглядом белую фигурку Мины.

— Когда-нибудь, я точно помру от твоих появлений, — заметила она, почти не разжимая зубов.

— Все умирают в конечном итоге, — обронила Мина — в голосе её почудилось сожаление — и в следующее мгновение появилась уже на расстоянии одной ладони. — Я принесла твой кулон.

Мари благодарно кивнула, когда на грудь опустился ставший родным за всё это время кристалл. Сразу стало будто бы спокойнее. Перед первым этапом она предусмотрительно отдала украшение Мине, опасаясь не то засветить, не то потерять его.

— Рано ещё… — с сожалением заметила Мари. — Отдашь после экзамена.

Мина посмотрела сквозь неё и едва заметно свела брови к переносице.

— Мы хотели ожидать тебя сегодня.

Мари качнула головой, не отрывая её от пола.

— Потом… Надо набираться сил, а не шастать по ледяным пещерам, — она усмехнулась. — Можешь передать ему, что всё в порядке.

— Уже, — Мина медленно моргнула. — Вижу, ты… обеспокоен?

Мари пожала плечами и сжала в руке тёплый кристалл, привычно ощущая биение пламени.

— Всё идёт так, как должно, — ещё тише, чем обычно, проговорила фея. — Нет причин терзать себя.

Едва слышно фыркнув, Мари закрыла глаза:

— Посплю — и мне сразу станет легче! Не волнуйся так…

Она хотела сказать что-то ещё, но вдруг запнулась, почувствовав, как лба коснулась — почти невесомо — тёплая сухая ладонь. И в тот же миг мир перестал существовать.

Он ступает по пеплу, огибая лишь чудом сохранившиеся кое-где металлические конструкции, торчащие из земли. Тишина давит на уши. Сердце бьётся, по ощущениям, где-то в горле. Что же он наделал?

Насколько хватает глаз, во все стороны простирается сокрытая серостью равнина. Ещё утром солнце освещало здесь вековые деревья и круглые, построенные из металла и камня жилища. Он сжимает в ладони знак Стража Льётхейма, и острые грани с готовностью впиваются в кожу. Он ведь не виноват… Совсем нет.

Чуткий слух улавливает вдруг неясное копошение. Он прислушивается. Ничего, только ветер сметает пепел с тихим шелестом. После такого никто и не может быть жив. Он слишком хорошо это знает.

Звук повторяется.

На этот раз он успевает проследить направление. Ботинки вязнут, заставляя оступаться, когда он бросается туда. Руками разгребает ненавистный уже пепел — символ потери самого себя; тёмные рукава, штаны — всё окрашивается серым.

Пальцы через пару минут упираются в нечто твёрдое, ещё хранящее тепло. Небольшой нерабочий колодец, придавленный тяжёлой плитой. Он сдвигает её всего на пару пальцев, обдирая руки о неровные края, и в уши забивается рычание, вперемешку с жалостливым скулежом. Неужели кто-то…

Мари проснулась на своей кровати. Она потёрла глаза, с трудом размыкая кажущиеся неподъёмными веки. Ветер нетерпеливо колыхал тяжёлый зелёный полог, но солнце не спешило расцвечивать деревянный пол. Странное ощущение маячило где-то на периферии, однако осознанные мысли не приходили… Ей ведь ничего не снилось на этот раз? Мари уже и не помнила, когда вот так вот просыпалась с совершенно пустой головой, не обременённой яркими картинками.

Она вдруг тихонько фыркнула. Мина в очередной раз поняла её слова буквально. Нет, за эти два года Мари уже успела немного попривыкнуть к странной белой фее, но иногда той всё-таки получалось её удивить. Интересно, сколько же она проспала? Мари села на кровати и глубоко вздохнула.

Пахло дождём.

Она любила, когда он шёл в Доме Ветров. Из-за Защитного Круга частички воды, сколь бы объёмны они ни были, превращались в мелкую пыль. Деревья шумели листьями; где-то совсем рядом настойчиво стучали о доски капли, стекающие с них. Мари выбралась из-под одеяла и раскрыла полог, зацепляя его за стену специальным крюком. В комнату тут же ворвалась свежесть.

Желудок, казалось, намертво присох к позвоночнику. Мари поморщилась от неприятных ощущений и приняла стоическое решение выбраться на улицу за чем-нибудь съестным. В Доме Ветров всегда ели по строгому расписанию, но добрые феи, работающие «на кухне» в их части поселения, никогда не отказывали особенно голодающим личностям. Нэй, притащив впервые подругу в святая святых, непреклонно объявила, что такие знакомства — самые нужные и важные в жизни, а Мари не стала и возражать. В конечном итоге кухня стала подвергаться её набегам едва ли не чаще, чем заглядывала туда Нэй — известная любительница перехватить что-нибудь в перерывах между установленными приёмами пищи.

Снаружи оказалось… мокро. Влага мгновенно пропитала всю одежду и волосы, но Мари даже не старалась спрятаться от дождя. Он был тёплым и приятным. Разве что ботинки тут же стали раздражающе хлюпать. Мари потрясла ногой, но вода из обуви, ожидаемо, никуда не делась. Что ж, с этим ещё можно было смириться. Еда была в явном приоритете.

Поселение словно вымерло. Феи не выходили без необходимости в дождь — высокая влажность не шла на пользу их крыльям, которые тяжелели и становились неповоротливыми. Мари перегнулась через перила на одной из площадок, бесстрашно вытягивая вперёд ладони, словно пытаясь набрать в них как можно больше влаги. Взгляд лениво заскользил по умытой дождём зелени, и Мари даже на пару мгновений забыла о тянущем зове желудка, просто наслаждаясь природой, как вдруг сквозь листву отчётливо промелькнула знакомая долговязая фигура.

— Леон! Эй, Леон! — сложив ладони рупором, прокричала Мари, не надеясь, впрочем, на успех: до земли было достаточно далеко, а шум дождя всё нарастал.

Альв остановился и всего через секунду безошибочно нашёл взглядом источник дополнительных звуков. Задрав голову, прикрывая глаза ладонью, он поднял вторую руку с зажатым в ней объёмным свёртком и дёрнул подбородком в его сторону. Желудок Мари протяжно возвестил о себе, мгновенно опознавая передачку с кухни.

Через рекордные несколько минут она уже преодолевала последние разделявшие её с едой (и конечно же с другом) метры. Пару раз Мари умудрилась поскользнуться на лестнице, но, к счастью, обошлось без серьёзных приключений. Да и альв, вроде бы, ничего не заметил.

— А я говорил Нэй, что, проспав больше суток, ты первым делом начнёшь разыскивать еду, — с лёгкой усмешкой возвестил Леон. — Хотя я предполагал, что успею к такому знаменательному событию… Всё равно летуньи от тренировок отлынивают! Воздух, понимаете ли, потяжелел для них. Нет, ты только послушай!

— Больше суток? — Мари удивлённо моргнула, прерывая его бесконечный поток жалоб.

— Я имел смелость прийти к тебе, моя дорогая, вчера вечером. Нэй обмолвилась мимоходом, что ты спала прямо на полу! И представь себе моё удивление, когда именно эту картину я и обнаружил по приходу, — Леон трагически смахнул со лба налипшую мокрую чёлку.

— Так это ты перенёс меня на кровать?

Он отвёл взгляд и, вместо ответа, кивнул в сторону большого камня, что скрывался под плотно переплетающимся плющом. До него капли дождя почти не долетали, хотя сам валун казался мокрым.

— Не составишь ли мне компанию за обедом на свежем воздухе, моя дорогая?

Мари хмыкнула и, несмотря на явное увиливание от вопроса, с готовностью кинулась к указанному месту. Отказываться от такого заманчивого предложения в её понимании было просто кощунством. Она подбежала к валуну первой и коснулась тёмно-серой, шершавой поверхности ладонью. Камень был холодным и, действительно, несколько влажным. Она обернулась к Леону, но тот явно отстал, не стремясь ускорять размеренный шаг.

Решение пришло мгновенно. Мари прикусила язык, настраиваясь, и тут же отдёрнула ладонь — от камня явственно повалил пар. Получилось! Всё произошло настолько быстро, что она даже ничего не почувствовала, — разве что ладонь немного обдало жаром. Мари едва подавила желание сплясать от радости. Она уже не один раз пробовала нагреть таким способом воду или камни — «те» сны подсказывали, что это было более чем возможно, но до сих пор всё оканчивалось не совсем так, как задумывалось. Вода мгновенно испарялась, стоило только чёрному пламени лизнуть её, а камни оплавлялись как масло на солнце. Что ж, возможно, длительный отдых действительно был тем, чего ей не доставало…

— Как странно, — протянул незаметно подошедший альв, тоже касаясь камня; Мари едва не подскочила от его тихого голоса, раздавшегося совсем рядом.

— Ты чего, Леон?

— Валун хранит тепло, хотя не видел солнца уже очень давно, — он качнул головой и нагнулся к серой поверхности, придирчиво осматривая её. — Весьма странно.

Мари, всё ещё пребывающая в эйфории от первой за долгое время удачи, только пожала плечами, забираясь на нагретый камень. На этот раз даже никаких оплавленностей в форме ладони! Вот бы ещё научиться поджигать ветки для костра, а не обращать их в пепел… В рейдах такое умение точно бы пригодилось.

— Так ведь Дом Ветров всегда полон чудес, — усмехнулась Мари, нетерпеливо заёрзав на месте.

Леон окинул её нечитаемым взглядом и принялся развязывать свёрток.

— Кухарки специально для тебя собирали, — возвестил он. — И когда только ты, Мари, успела стать среди них ещё более известной, чем наша Нэй?

— Человеческая неотразимость, — довольно сощурилась та, тут же набивая рот, не особо заботясь, что именно там было.

— Не имею возможности возразить, дорогая, — протянул Леон, нисколько не претендуя на им же и добытую снедь.

Несколько минут они так и сидели молча. Мари пыталась тщательнее пережёвывать еду после того, как, поторопившись, чуть не подавилась особо крупным куском, а Леон, откинувшись на руки, меланхолично смотрел куда-то сквозь переплетающиеся над головой усики ярко-зелёного растения.

— Тебе всё ещё интересна та абсолютно скучная и длинная история о том, как я попал в поселение, Мари? — вдруг ни с того ни с сего произнёс он.

Она застыла, едва не прикусив палец от неожиданности. Этой темы они не касались напрямую уже довольно давно. Леон всегда стремительно уводил разговор в другое русло, а спрашивать у кого-то другого Мари считала нечестным по отношению к другу. Время шло — она вспоминала о повисшей в воздухе тайне всё реже, а с появлением в своей жизни ощутимой цели — становлении охотницей — и вовсе думать забыла о скрытности альва.

— Конечно! — Мари подалась вперёд, пытаясь заглянуть Леону в лицо.

Тот поймал её взгляд лишь на мгновение и совершенно несвойственно себе усмехнулся.

— Вернёшься из Чащи живой, и мой голос — весь твой ровно настолько, сколько сможешь его выдержать, — Леон, подумав немного, вдруг склонился и легко коснулся виска Мари костяшками пальцев. — Но может… если ты не пойдёшь — я смогу дать тебе гораздо больше, дорогая.

В горле ощутимо пересохло; взгляд метался по лицу альва, словно бы она хотела прочесть истинный смысл этих слов.

— Я мог бы ждать твоего ответа хоть до самых звёзд, — тонкие губы тронула печальная улыбка. — Однако, боюсь, я уже имею несчастье знать его, душа моя. Твоему преданному другу никогда не удавалось повлиять на судьбу дорогих ему существ.

— Леон, — Мари до боли прикусила губу, но так и не смогла найти в голове нужных слов.

— Ешь… набирайся сил, — продолжал альв, словно не замечая её смятения. — О-о-о, они тебе понадобятся все без остатка! Позволь только сказать нечто, что никто не посмеет произнести в этом поселении… В борьбе за жизнь нет нечестных выпадов. Это все знают, дорогая, но хранят только у себя внутри.

Повисло молчание. Даже дождь, казалось, поутих, стараясь не мешать им своим шумом.

— Знаешь, — Мари вздохнула, подтягивая к себе колени. — Ты меня здорово напугал вчера.

— О, единственный, кто дрожит от страха, — тут же отозвался Леон, — это самый бесполезный во всех отражениях альв, сидящий перед тобой.

— Почему?

На этот раз прошли долгие несколько секунд, прежде чем он разомкнул губы:

— Чаща — это совсем не то место, дорогая моя, куда бы мне хотелось ещё хотя бы раз отправить своих родных. Понимаешь меня?

Сердце замерло на этих словах. Мари бросила быстрый взгляд на Леона, но тот, скрючившись, уставился на свои ладони, и не реагировал более ни на что. Она придвинулась к нему и прижалась щекой к острому плечу, ощутив на мгновение, как напряглись его мышцы.

— Я обязательно вернусь, большой брат, — успокаивающе протянула Мари.

Мелкая дрожь пробежала по телу Леона, и он уткнулся лицом в ладони:

— Конечно, — едва слышно шепнул он. — Я ведь не имею права сомневаться в моей маленькой сестричке.

* * *

Второй этап готов был начаться с минуты на минуту.

Жрицы безмолвными тёмными фигурами окружали периметр площадки, зовущейся Чащей. Мари с восхищением вертела головой: она не могла даже предположить, что та была настолько огромна. Более того: поговаривали, что внутри лес намного больше, чем занимаемая им часть Дома Ветров, и Мари после всех чудес первого этапа склонна была этим слухам верить.

Ей явственно чудилось, что они находились у самой кромки Защитного Круга. Сквозь чёрную, словно бы в маслянистых разводах, плёнку отчётливо проступали кроны небольших (по сравнению с теми, что росли в поселении) деревьев и сновали туда-сюда неясные силуэты. Картина была слишком знакома для Мари, привыкшей наблюдать за границей в ожидании отряда Нойль с рейдов.

От группы кандидаток в охотницы не слышалось ни единого шепотка. Все были напряжены до предела, взгляды — устремлены вперёд, в неизвестность, которую предстояло им преодолеть. Мари обернулась назад: в некотором отдалении от сдающих стояли друзья и младшие феи, прилетевшие поглазеть на знаменательное событие. Она почти мгновенно нашла во взволнованной толпе Нэй и Леона — последний уж очень заметно выделялся на фоне остальных. Мари искренне понадеялась, что им не придёт в голову просидеть здесь все двое суток, отведённых под испытание. Только подумав об этом, она вдруг тихонько хмыкнула, ясно осознав, что упрямства этим двоим хватит ещё и не на такое. Кажется, придётся поторопиться с преодолением испытаний.

— На этот раз вам предстоит продемонстрировать навыки выживания и командной работы, — монотонно говорила жрица, стоящая к кандидаткам ближе всех. — Площадка приближена к реальным условиям за Защитным Кругом. Из Чащи невозможно выбраться в один момент, только послав нам сигнал. Воспринимайте это как настоящий рейд.

Мари ощутимо передёрнуло. В ровном и мягком голосе жрицы отчётливо проскальзывали опасные нотки. Она скосила глаза: феи, сбившиеся в одну большую группу, цеплялись друг за друга, словно уже сейчас готовые бороться за свои жизни.

— Команды вы образуете сами. Уже внутри, — продолжала жрица, ничуть не смущённая их реакцией. — В центре находится Камень Встречи. Условие одно — добраться до него в составе команды из не менее трёх… — жрица вдруг замялась и окинула Мари цепким взглядом, — …учениц. Каждой будет выдан походный рюкзак со всем необходимым. Однако самое важное для вас — компас.

Ещё две жрицы продемонстрировали простой заплечный мешок из выделанной шкуры. Первая запустила в него руку и вытянула круглый, полупрозрачный предмет со светящимся мелким песком внутри.

— Он укажет вам не только направление, но и расстояние до вашей цели.

Феи согласно закивали, заворожённо рассматривая такое нужное приспособление. Хильда вдруг скривила губы и резко спросила:

— Так и в чём тогда сложность?

Взгляд Мари мгновенно нашёл её. Хильда стояла в кругу подруг — те облепили фею столь плотно, словно старались сойти за одно существо.

— Компасы будут не у всех, — отрезала жрица, передавая рюкзак своим помощницам. — Вернее сказать… Их катастрофический недостаток вы заметите сразу же, как только начнёте собирать команды.

Дыхание у Мари перехватило. В голове настойчиво билась мысль о том, что уж это-то испытание точно окажется провальным. Кто вообще из фей станет объединяться с человеком-обузой? Если только ей не выпадет компас…

— Время на выполнение задание — двое суток. Те, кто не успеет вернуться, — останутся в Чаще до тех пор, пока поисковый отряд не отыщет их, — жрица чуть качнула головой и пробормотала, понизив голос: — Если, конечно, вообще отыщет.

Возмущённый гул прокатился по нестройным рядам, но она взмахнула рукой, призывая фей соблюдать тишину.

— На рюкзаки наложены чары, по которым мы поймём, где вы находитесь в данный момент, — терпеливо пояснила жрица. — Чтобы гарантированно не остаться на площадке до следующего экзамена, советую не терять их. И не теряться самим.

Мари невесело фыркнула. Как будто что-то зависело от неё самой. Коленки уже начали немного подкашиваться от тревожного ожидания, но она тряхнула головой. Нет уж! Она ведь обещала Нэй и Леону, что вернётся с победой.

Как только объяснение всех тонкостей подошло к концу, феи потянулись за рюкзаками. Мари, зазевавшись, оказалась на сей раз ближе к концу очереди. Вдруг что-то совсем неподалёку ярко вспыхнуло — во все стороны брызнули разноцветные искры. Мари мгновенно повернула голову, но явление пропало также стремительно, как и появилось. Только спустя пару секунд она наконец сообразила, что вспышка исходила от высокой кованной арки, притаившейся прямо возле границы.

Очередь продвигалась довольно быстро. Феи подхватывали с земли рюкзаки и проходили сквозь арку, исчезая в ворохе искр. Мари навязчиво казалось, что данный способ перемещения был ей знаком. Несколько мгновений ушло на то, чтобы найти в памяти нужную сцену. Ну конечно! Когда Лиэтель забирала её из человеческого мира ведь…

Мари застыла в нерешительности, когда подошла её очередь выбирать рюкзак. В мыслях отчётливо билось понимание, что именно от этого выбора будет зависеть успех прохождения всего второго этапа. Она протянула руку к приглянувшемуся ей мешку, стоящему прямо перед ней… но в самое последнее мгновение вдруг изменила траекторию — ладонь ощутимо кольнуло — и схватила рюкзак, который был чуть дальше, в стороне.

Интуиция редко когда её подводила. И Мари надеялась только на то, что и в этот раз ей сопутствовала удача.