Андромеда с неудовольствием смотрела на Тедди, Тедди же индифферентно разглядывал потолок малой сиреневой гостиной в Блэк-меноре. В общем-то, его появление можно было предугадать, — совы вернулись из Бостона вместе с письмами, которые она — и Глава — отправляли ему, — но это не значило, что сейчас удачное время для визита. Да и то, что Харальд едва сдерживал силу — по-видимому, от гнева, — тоже налагало своё отпечаток на отношение женщины к возвращению племянника.
— Тед, не то чтобы я не была рада тебя видеть... Но скажи пожалуйста, какого чёрта ты вернулся? тебя предупреждали, что сейчас в Англии опасно!
— А я не ребенок, и носиться со мной не надо. У меня два подтвержденных мастерства, в конце концов! — недовольно отозвался метаморф. — И со мной не надо нянчиться, я наоборот могу помочь хоть чем-то!
— Единственная твоя польза может состоять разве что в присмотре за детьми! — рявкнул Харальд, придавив крестника магической силой к креслу. — Что неясного было в послании "Не возвращайся, стало еще опаснее чем раньше"?!
— Ну так ведь не как при Волдеморте же… — пробубнил Тедди, по виску которого катилась испарина.
— Приказы Главы Рода теперь ничего не значат? — внезапно отозвал свою силу и вроде как успокоился Харальд. Вот только от его пронзающего, холодного, почти безэмоционального взгляда по телу бежали мурашке чаще и крупнее, чем когда он просто давил своей силой. На такой приём Тедди не рассчитывал…
— Не то чтобы… Просто я закончил обучение, а оставаться там больше не мог… — Тедди отвёл взгляд, хотя и понимал, что всё равно придётся рассказать о том, что натворил.
— И что же ты натворил? — с по-прежнему безэмоциональной холодностью спросил Харальд, складывая руки на груди. Ему эта ситуация совершенно не нравилась…
Дети, в мозгах которых кто-то хорошенько покопался. Стажёры, даже не понимавшие, что творили, и сумевшие каким-то образом обойти все клятвы, которые параноидальный главный навесил на каждого, кто имел вход в аврорат и сопутствующие структуры. Тедди Люпин недовольно смотрел на крёстного. Он, конечно, понимал, что поступил в какой-то степени глупо, но… Это не отменяло уже свершившегося факта и несколько раздражало некоторое перфекционистическое чувство внутри метаморфа. Андромеда тоже с неудовольствием смотрела на Тедди, Тедди же индифферентно разглядывал потолок малой сиреневой гостиной в Блэк-меноре. В общем-то, его появление можно было предугадать, — совы вернулись из Бостона вместе с письмами, которые она — и Глава — отправляли ему, — но это не значило, что сейчас удачное время для визита. Да и то, что Харальд едва сдерживал силу — по-видимому, от гнева, — тоже налагало своё отпечаток на отношение женщины к возвращению племянника.
— Теодор Римус Франциск Люпин, — довольно грозно начала Андромеда, которую вся эта ситуация на самом деле тоже выматывала, — Глава Рода задал тебе вопрос! Будь добр ответить!
— Участие в дуэли, — неохотно подал голос Тед, меняя цвет волос. — В незаконной дуэли, и соперник в госпитале с тяжёлыми проклятиями! — недовольно отозвался метаморф. — Так что из Бостона надо было валить по-быстрому! А тут и спрятаться можно, и пользу принести…
— Как ты собираешься приносить мне пользу, если сейчас во всей Британии для тебя два безопасных места — Блэк-холл и Хогвартс? — рявкнула Харальд, придавив крестника магической силой к креслу. — Какой из двух вариантов выбираешь? — магическое давление ослабло, хоть и не на много.
— В общем-то как прикажет Глава… — пробубнил Тедди, по виску которого катилась испарина.
— Кажется, приказы Главы Рода ты исполняешь в весьма вольной трактовке, — хмыкнул Харальд. — Какое именно мастерство ты получил и насколько реально оно соответствует твоим навыкам?
— Я Мастер Трансфигурации, навыки ближе к Магистру, но за возраст, практику и родовую принадлежность не дали Магистра. Ну и Мастер Чар, хотя и не первый на курсе, хромает многопотоковый тонкий контроль, — Тедди отвёл взгляд, хотя и понимал, что его вины нет. Однако в глазах крёстного хотелось быть самым лучшим… Впрочем, Харальд так влиял на каждого, кто долго находился в его близком окружении.
— Понятно, — с по-прежнему безэмоциональной холодностью спросил Харальд, складывая руки на груди. Ему эта ситуация совершенно не нравилась… Тедди Люпин недовольно смотрел на крёстного. Он, конечно, понимал, что поступил в какой-то степени глупо, но…. Это не отменяло уже свершившегося факта и несколько раздражало некоторое перфекционистиченское чувство внутри метаморфа. — И тем не менее, я жду подробностей.
— Мне обязательно отвечать? — Тедди, меняя цвет шевелюры на грязно-зелёный. Харальд усмехнулся.
Однако Харальду, которому были знакомы проблемы такого рода, придумал, как «разговорить» метаморфа, не доставляя ему никаих неудобств. Он придумал эту цветовую гамму для очень маленького пятилетнего Тедди в тот короткий перерыв, когда после возвращения из БАИ он смог уделить время семье. Маленький метаморф, растущий как сирота при живых родителях, был очень замкнутым и не любил говорить о своих проблемах. Однако Харальд, которому были знакомы проблемы такого рода, придумал, как “разговорить” метаморфа, не доставляя ему никаких неудобств. Тедди просто менял цвет своей шевелюры. Красный означал, что Тед подрался; синий — проблемы в учёбе или с учителями; жёлтый — проблемы со здоровьем; коричневый — неприятности, проблемы с деньгами или чем-то подобным; а зелёный означал проблемы политического характера или крупную подставу. Харальд нахмурился. Грязно-зелёный означал крупную подставу, нацеленную на Тедди. Глава дал знак Андромеде выйти и сел напротив Тедди на корточках.
— Рассказывай, разноцветный, — и потрепал его по голове, прямо как в детстве. Тед усмехнулся, — несмотря на то, что он уже не был ребенком, такое проявление семейных чувств было ему приятно. Более того, Тед прекрасно понимал, что пусть у него и два мастерства и прочая-прочая, — он мог быть, конечно, круче Гималаев… вот только с Харальдом Поттер-Блэком и его опытом нельзя справнивать.
История, рассказанная Тедди, была стара как мир. “Богатые и влиятельные” из новой аристократии, в среде которой в последнее время было модно отправлять отпрысков в БАИ, наивно подумали, что раз уж Тед учится в БАИ и его никто не навещает, раз уж он предоставлен сам себе, то и будет лёгкой добычей. Хорошая, чистая кровь, обновлённая и бурлящая от силы, без прямого контроля Главы рода, и вроде как даже не в самых лучших отношениях с семьей… Более того, — без обязательств и имеющий два (!) мастерства в 21 год — какой род не позарится на такое сокровище?! Вот и идиоты из БАИ решили, что Тед будет лёгкой добычей.
Харальд его неоднократно предупреждал о том, чтобы он был внимателен и не доверял своему окружению, не связанному клятвами о непричинении вреда, — однако Тед как всегда умудрился проколоться на самом банальном. На формулировке. В конце концов, барышня из португальского рода Коимбра считала, что действует во благо самого Теда… Что и вылилось в отвратительную ситуацию с подставой, зельями привязанности, беременности и натуральным быстровыводимым афродизиаком. Тед регулярно посещал бордели и всегда обновлял заклинание контрацепции, — в дополнение к артефакту. — что его собственно и спасло. Вот только девушка оказалась племянницей ректора БАИ, и Тед счёл за лучшее свалить куда подальше. История банальная, как мир, однако грозила проблемами. Харальд усмехнулся и потрепал своего крестника по голове, — проблема решалась довольно быстро и сулила ещё и выгоду для рода.
— Не волнуйся. Пойдёшь в Хогвартс, они ищут преподавателя Трансфигурации, а с твоим мастерством ты легко получишь эту должность. Заодно присмотришь за Алом и Джеем. Хогвартс — нейтральная территория, а будучи восстановленным после Битвы — ещё и самая защищенная. Там таких подстав теперь можно не опасаться, чары основателей работают как надо… А я напишу в БАИ. Посмотрим, что они смогут ответить мне, Главе двух родов и лучшему их выпускнику за последние сто лет… — зловещая ухмылка не предвещала ничего хорошего.
— Рад, что ты мой крёстный, — улыбнулся Тед. Боднув головой плечо Харальда, он вышел из кабинета, понимая, что теперь в жизни есть чёткий план.
А сам Харальд остался в кабинете, писать письмо и ждать результатов не только от претензии, высланной срочной почтой в БАИ, но и от Гермионы, которая довела-таки Хэмсворт до нервного срыва…
* * *
Гермиона Дагворт-Грейнджер ненавидела три типа людей. Нерациональных, трусливых и лживых. Диана Хэмсворт относилась к первому типу, так что терпеть её было довольно сложно, — но ради того, чтобы найти ещё одну ниточку в этом запутанном преступлении, Гермиона готова была терпеть даже кого-то вроде Дианы. К тому же во время визита в логово Эль Диабло ей нужна была полная концентрация.
Поместье, в котором содержался на домашнем аресте бывший наркобарон магической Великобритании снаружи выглядело… довольно скромно. Хэмворт и Грейнджер в сопровождении пятёрки бойцов Нотта и двух судмедэкспертов стояли перед воротами, ожидая, пока хозяин — или его слуга — откроет им. В прочем, ждать долго не пришлось, — двое слуг-пуэрториканцев расторопно распахнули обе створки ворот(1), и гости прошли внутрь.
— Добро пожаловать в мою скромную обитель, — на терассе стоял сухопарый, остроскулый латиноамериканец с седыми волосами, завязанными в тонкую косичку.
Гермиона прошлась взглядом по хозяину поместья. Только при одном взгляде на него становилось понятно, почему его прозвали Дьяволом, — такой цепкий, внимательный взгляд, оставляющий после себя довольно жуткое ощущение бессилия и предчувствия угрозы, был не только редким, но и должен был быть обоснованным. Сухопарый, жилистый, с острым, слегка крючковатым носом и шрамом от ожога на почти что четверть лица, Эль Диабло оставлял по себе неприятное ощущение.
“Как гриф-стервятник”, — подумалось Гермионе, и она усмехнулась, глядя в глубоко посаженные глаза бывшего наркобарона.
— Леди не из робкого десятка, — одобрительно кивнул формальный заключённый, окидывая Гермиону оценивающим взглядом. Примечательно, что на Хэмсворт он так и не взглянул.
— Господин Эль Диабло, — прошипела оскорбленная таким к себе отношением Диана, — мы пришли, чтобы задать вам несколько…
— Милочка, ты можешь поговорить с моими слугами, — повелительно махнул рукой делец. — С таким отношением к хозяевам, как у вас, ни в одном приличном доме вас не примут! — и он хрипло, каркающе рассмеялся, по-прежнему глядя в глаза Гермионы.
Лучшая аналитик отдела Тайн на секунду почувствовала себя в подземелье Малфоев, сдерживаемая Грейбеком и Джагсоном, прямо перед лицом Беллатриссы, занесшей над ней нож… Но только на мгновение. И это чувство родило в ней не только гнев, но и азарт, — дети войны всё же вынесли в себе много следов, в том числе и адреналиновую зависимость. И сейчас, вновь ощущая себя на лезвии ножа, Гермиона буквально наслаждалась этой ситуацией.
— Bienvenida a mi casa, senora,(2) — пригласительно махнул рукой наркобарон, склоняясь в лёгком полупоклоне, выражающем скорее уважение к сопернику, нежели гостеприимство хозяина. Гермиона сделала лёгкий книксен, принимая правила игры, и с достоинством поднялась по ступеням, оставляя пышущую злобой Хэмсворт позади.
— Приятно видеть, что несмотря ни на что, вы всё ещё чтите respeto(3), — Гермиона позволила себе лёгкую улыбку. — Всегда приятно беседовать с человеком, чтящим традиции…
— Синьора осведомлена о традициях моей родины? — выгнул бровь Эль Диабло, провожая Гермиону в гостиную с французскими окнами и лёгкой каркасной мебелью.
— Не столь глубоко, как хотелось бы, — усмехнулась ведьма, невзначай поправляя кобуру с палочкой, даже не пытаясь спрятать этот жест от хозяина.
“Я признаю, что ты достоин уважения и опасен”, — вот что означал её жест. И бывший наркобарон, узник своего дома, принимал её позицию.
— Не хотите ли выпить? Чай, кофе, вино? Сигару? — по тонким бледным губам старика скользнула улыбка.
— Не откажусь от чашечки кофе, — отзеркалила змеиную улыбку Гермиона, изящно присаживаясь в кресло напротив собеседника.
— Итак, что же привело вас ко мне? — приподнял бровь латинос, знаком приказывая слуге подать напитки и закуски. — Вы не против? — он приподнял трубку, уже набитую табаком.
— Ничуть, — Гермиона позволила себе лёгкую усмешку. — А причину моего визита, я думаю, мы оба прекрасно знаем…
— К сожалению, я догадываюсь, — нахмурился Эль Диабло.
Не так давно наркобарон получил письмо от своего палача и благодетеля. В нём Харальд сообщал, что вскоре прибудет “незабываемый гость”, чтобы обсудить …”Санта Муэрте в одеждах цвета лазурного неба”. Хоть всё письмо и пестрело аллегориями и иносказаниями, — что было весьма странно для Харальда, — но только подогрело интерес старого криминального авторитета. Было понятно, что речь пойдёт не только о том, что разрушило его бизнес, но и о том, что до сих пор, как чума, выкашивает магов и магиков вокруг. Наркотик, с которым сам Эль Диабло отказался иметь дела, — за что и был “выставлен на всеобщее обозрение” кем-то из близких.
Принесли кофе и запотевший стакан с лимонадом для хозяина. Они пригубили напитки, завели неспешный разговор о былых временах… В общем-то, так было заведено в латиноамериканских семьях. Любой разговор начинался с обсуждения погоды, старых времён, былых дел… И каждая фраза была не только ничего не значащим диалогом, но и прощупыванием оппонента, — насколько он уважает хозяина/гостя? Насколько готов открыться, насколько сильно уважает собеседника? Когда с любезностями было покончено, они перешли к сути.
— Знаете, Педро, — могу я вас так называть? — дождавшись благосклонного кивка, Гермиона продолжила: — так вот, Педро… Насколько я помню ваше личное дело…
— Педро Забэ кон Эльва Амондоваро, — раздался голос Хэмсворт, явно не предвещавший ничего хорошего, судя по тону, — вы обязаны ответить перед законом…
— Хэмсворт, — покачала головой Генрмиона, вытаскивая палочку. — Прошу прощения, Педро, наша сотрудница слегка… неуравновешена…
Распахнувшаяся с пинка дверь и бегущие за Хэмсворт слуги с виноватыми и напуганными выражениями лица не удивили Леди Дагворт-Грейнджер. Боевая подруга Харальда только усмехнулась, пронзая Диану ледяным взглядом. Невербальное колдовство с минимумом движений палочкой заставило Хэмсворт поклониться сначала Педро, затем — его слугам, а после встать безмолвной тенью перед полураспахнутой дверью, замерев, словно статуя. Забывшись, Гермиона лишила лейтенанта даже возможности моргать.
— Итак, Педро, прошу прощения за мою сотрудницу… Вы, насколько я помню, сотрудничали с азиатским сегментом наркоторговли? — Гермиона неспешно вернулась в кресло, пряча палочку в ножны и вновь возвращаясь к хорошо заваренному кофе.
— У синьоры отличная память, — улыбнулся наркобарон, перекладывая трубку из одной руки в другую. — Мы работали с картелем Дзиньси, связанным с Триадой, — увы, Китай слишком ненадёжный союзник…
— Они предали договоры? — слегка приподняла бровь аналитик.
— Не напрямую, — покачал головой Педро…
* * *
То, что рассказал Эль Диабло, не слишком сильно помогло расследованию, но дало несколько гипотез. Эль Диабло, в миру — Педро Забэ кон Эльва Амандоваро, — строил свою наркоимперию с нуля. Однако захват британских рынков был довольно трудным делом, — если делать это в одиночку. Так что латинский картель объединился с картелем Дзиньси, курируемым китайской Триадой. Сотрудничество было довольно плодотворным, — китайцы предоставляли материал и рабочую силу, а Педро занимался налаживанием связей и распространением. Когда к китайцам пришёл неизвестный с предложением распространять Голубую Лагуну, они обещали ему подумать. Китайцам был выгоден такой поворот событий, — в отличие от Эль Диабло. И именно потому, что латиноамериканец мешал, его сдали с потрохами.
Зельеварни и лаборатории, связные и подкупленные полицейские, дилеры, склады, купленные сотрудники Министерства и сидящие на крючке воротилы из Лютного, — китайцы сдали аврорату всё, что знали и имели на Педро. Как они это сделали в обход клятв, Педро до сих пор не понимал. Хотя и высказал весьма неясное предположение, что дело именно в том самом наркотике.
И это могло бы быть правдой.
Но главное было не это, — а то, что Хэмсворт едва не сорвала переговоры. Всё равно анализ показаний Эль Диабло был сейчас не главным, раз уж точных сведений он не дал. Именно поэтому Гермиона стояла сейчас у кабинета Вальди, ожидая, пока он закончит совещание отделов. Рядом пылала злостью и гневом Хэмсворт, вынужденная после визита к Эль Диабло зайти в Мунго.
Наконец-то дверь открылась, и один за другим стали выходить сотрудники отдела. некоторые из них бросали удивленные взгляды на Хэмсворт и Грейнджер, но большинство было — злобных, насмехающихся и торжествующих. “Эта Хэмсворт опять что-то натворила”, — так и читалось в их взглядах. Наконец, в дверях кабинета появился капитан Вальди, — и приглашающе махнул рукой, обжигая Диану злым взглядом.
Все трое прошли в кабинет, и двери захлопнулись с громким стуком. Вальди сел на край стола и сложил руки на груди, иногда посматривая на стол, где лежал отчёт с грифом отдела Тайн.
— Итак, что на этот раз натворила моя сотрудница?
Воцарилось весьма неловкое молчание. Гермиона думала, как лучше преподать информацию, чтобы вред для отдела и расследования был минимальным. Поэтому пауза затягивалась.
— Капитан… — Хэмсворт начала неловко, но капитан прервал её.
— Помолчи, Диана, — голос капитана был уставшим. — Ты уже наговорила достаточно.
Диана замолчала, неловко опустив взгляд в пол. Она до сих пор помнила, каким был Вальди в те времена, как только он взял её под свою опеку. Он был категоричным, ставил закон — его букву — превыше всего. Он был таким же, какой стала она сейчас! Так что же поменялосчь?.. Лейтенант Хэмсворт не понимала, где она провинилась, и не могла понять, почему она виновата в этот раз.
— Лейтенант Хэмсворт не смогла сдержать своё рвение в исполнении закона и не учла некоторых обстоятельств традиций и обычаев подозореваемого, чем невольно помешала расследованию, — ровным тоном начала Гермиона. Это не было обвинением, и это не было “камнем” в чей-то огород. Это была просто сухая констатация факта, ведь сейчас в кабинете капитана Вальди сидела не “живой человек” Гермиона Дагворт-Грейнджер, — а лучший аналитик Отдела Тайн и ведущий специалист отдела расследований. — В связи с этим я выдвигаю требование отстранить её на время расследования и рекомендую назначить сеансы работы с менталистом.
— Какую область нужно проработать лейтенанту Хэмсворт для возвращения к работе? — слегка недовольным тоном продолжил капитан.
— Агрессия, контроль гнева, следование протоколу. Ничего сложного для специалиста хорошего уровня…
— Хорошего? — Хэмсворт не выдержала. — Хорошего?! Я профессионал!
— Ты далека от профессионализма, — осадила лейтенанта Гермиона. — Тебе стоит лучше контролировать себя, — голос аналитика был холоден и спокоен. — Тебя слишком легко вывести на эмоции, ты не замечаешь деталей и намёков. Более того, — Гермиона вперила равнодушный взгляд в лейтенанта, буквально пригвождая её к месту и заставляя замолчать, пусть даже это было и колдовство. — Ты подстраиваешь факты под свою версию и предпочитаешь считать себя той, кто имеет единственно верную версию. Ты не способна к гибкости, и тебе не хватает, как минимум, способности подстраиваться под обстоятельства. Ты не видишь всей картины. Ты хороша, — Гермиона жестом остановила сбросившую заклинание Хэмсворт, собиравшуюся заговорить, — как полевой сотрудник. Собрать улики, выйти на подозреваемого… Но социальные воздействия — не твоё. Так что уж прости, Хэмсворт, но до того, как зваться профессионалом, тебе предстоит много работы. В первую очередь — над собой и своим характером.
Хэмсворт только поджала губы, злобно глядя на Гермиону. Пусть та и была права, но признавать свои ошибки было… противно. так что оставалось только стоять на своём до конца. В конце концов, у неё оставался всего один аргумент.
— Да что ты знаешь, Грейнлджер?!
— А что знаешь ты, Хэмсворт? — холодно подняла бровь аналитик, и Хэмсворт внезапно пробрала дрожь. Создалось ощущение, что вот-вот её убьют эти холодные карие глаза, похожие на отсро огранённый коричневый бриллиант(4). Хэмсворт заткнулась на полуслове, не найдя что возразить. — А теперь выйди, нам с капитаном надо обсудить отчёт.
Хэмсворт вышла, потерянно глядя перед собой. Её отстранили. То есть она, конечно, понимала, что натворила дел, но… В этот самый момент она просто почувствовала себя ненужной. И это было обиднее всего. Сжав кулаки, Хэмсворт отправилась в криминалистический, — жаловаться одной из немногих своих подруг…
* * *
Министр недовольно смотрел на официального вида документ с вязью мехенди по краю. Документ не только не доставлял неудобства, но и вызывал громадное количество вопросов…
1) По этикету, в моём лоре, открытие обеих створок ворот перед гостями-представителями власти означает, что владелец жилища открыт к диалогу и не собирается ничего скрывать.
Вернуться к тексту
2) Фраза «Bienvenida a mi casa, señora» означает:
«Добро пожаловать в мой дом, сеньора».
Является частью сложного и запутанного латиноамериканского этикета гостеприимства, фраза предполагает, что если гость не нападет, его не тронут
Вернуться к тексту
3) Respeto — кодекс гостеприимства в латинской америке, весьма слодный и запутанный.
Вернуться к тексту
4) Коричневый бриллиант — один из самых распространённых, однако шоколадный бриллиант — один из самых редких в данной группе.
Вернуться к тексту
Популярное
Проверено на грамотность 
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу
