Юность чувств (гет)

Первое, чем поразила Окинава в общем и Наха в частности — синее-пресинее небо, от взгляда в которое у Кёко даже на пару секунд закружилась голова. А потом нахлынул горячий, пронизанный солнцем воздух, и необычный говор вокруг, и яркая растительность по краям трассы, и белоснежные здания Нахи, и пальмы на улицах… И сотни каменных львов-символов, от которых изумление окончательно смешалось с восхищением и осознанием — да, она на Окинаве. О которой до этого лишь читала в журналах и видела по телевизору.

Автобусы остановились у гостиницы европейского типа. Юмено-сенсей, дождавшись, пока весь класс соберется вокруг него в холле, пару раз хлопнул в ладоши, привлекая внимание:

— Итак, мы располагаемся на седьмом этаже. По правую сторону от лифтов — номера для парней, по левую — для девушек. Номера нашего класса — с третьего по одиннадцатый. Делитесь по четверо.

— Сенсей, — Кагурадзаки поднял руку, — но у нас семнадцать парней. Не делится поровну.

— Не делится, — спокойно согласился Юмено-сенсей, — в третьем номере я буду жить с Хизури, остальные спокойно уместятся по четверо.

Кёко мысленно хихикнула, когда у Янки слегка перекосилось лицо от услышанного, и тут же себя одернула — ну нельзя же так злорадствовать… Хотя так ему и надо!

— А может, — впрочем, Куон быстро взял себя в руки, — я с девушками? Все равно в одном номере будет свободное место у них?

— Тише-тише, — мужчина махнул папкой с документами на смешки и глянул на блондина. — Еще вопросы?

— Надеюсь, вы не храпите?

— Вот и проверишь. Раз все, следуем за мной.

Дааа, терпение у их классного руководителя просто ангельское, призналась себе девушка, идя рядом с Сугитой. Или уже просто он знает, на что способен Янки, и просто не реагирует? Даже вон, подкалывает его в ответ…

На этаже Рина подхватила ее под руку и уверенно потащила к самому дальнему номеру, выделенному для их класса. На недоуменный взгляд она пояснила, уже зайдя в просторную комнату:

— Девчонки будут стараться занять места поближе к номеру сенсея — там ведь будет Янки. А мы — подальше, потому что…

— Нам он точно не сдался! — подхватила хихикнувшая Кёко и огляделась. — Какой огромный и просторный!

— И мы тут только вдвоем будем, — подмигнула Сугита, ставя сумку на одну из кроватей. — Ну что, осмотримся?

Кёко с радостью согласилась. Ее восхищало все — и большая ванная, в которой обнаружилась даже массажная кабинка, и широкий балкон с ошеломительной панорамой на город, и встроенные шкафы, и невероятно мягкие кровати, и туалетные столики с зеркалом у каждой… Рина лишь посмеивалась ее эмоциям и позже заметила, что ей даже завидно такой реакции — будучи из богатой семьи, она привыкла к подобной обстановке.

Наконец, успокоившись и разобрав вещи, девушки по очереди приняли душ, переоделись и вышли из номера, чтобы в рекреационной зоне этажа дождаться сенсея.

Ждать не пришлось — Юмено-сенсей уже раздавал всем подходящим к нему буклеты с программой экскурсии. Получив свой экземпляр, Кёко с интересом развернула его.

Итак, сегодня предстояла экскурсия по самому Наха, ознакомление с современной его частью, посещение «Волшебной мили», обед в семейном ресторане, предварительно зарезервированном для класса, затем свободное время для прогулок. Вернуться в гостиницу требовалось не позднее семи вечера.

— Рина-чан, а что такое «Волшебная миля»?

— Не слышала ни разу? — Сугита немного удивленно глянула, затем улыбнулась и подмигнула. — Кокусай — длинная-длинная улица со всевозможными магазинчиками и лавочками. Говорят, там можно купить все, что пожелаешь.

— Ого! — Кёко воодушевилась. — Значит, там можно купить сувениры в последний день поездки.

— Или сегодня или завтра, — Рина указала на расписание среды и четверга. — Послезавтра у нас отъезд на острова Яэямы и морские экскурсии.

— Завтра тогда. Пойдем вместе?

— Конечно!

Разглядывая морские пейзажи на фотографиях, девушка вновь невольно опечалилась. Ведь Шо-чан мог бы тоже видеть всю эту красоту, погулять по старинным улочкам, выбирать с ней сувениры родителям…

Сзади послышались голоса, и Кёко поспешно одернула себя, пряча грустные мысли. Да, сейчас Шо-чан не видит этого, но он работает над своим будущим! Вон, как она, когда планирует закончить год с самыми высокими оценками! А потом они вместе съездят сюда. Поэтому сейчас она все будет внимательно смотреть, слушать и запоминать, чтобы потом побыть экскурсоводом для самого важного человека!

 

На Кокусай они лишь посмотрели издали из монорельса, проходящего как раз через ее центр. Даже так Кёко была впечатлена толпами и невероятно разнообразными вывесками магазинов, которые своим расположением друг рядом с другом живо напомнили пчелиные соты.

Впрочем, впечатлений хватало и без этого — бизнес-центры, архитектурные памятники, район Синтосин. В расположенных неподалеку мастерских национальных ремесел показывали старинную технику окраски ткани для кимоно. Кёко восхищено рассматривала получающееся полотно под слегка недоуменным взглядом подруги.

— Тебе действительно интересно?

— Рина-чан, это же техника бингата, — девушка глянула на Сугиту. — Посмотри, какие яркие цвета! И все красители натуральные! А ты знаешь, что ткань можно окрасить двумя способами: катадзомэ и цуцугата? В одном случае рисунок покрывается клейстером и закрашивается в свободных частях, а во втором — намечаются контуры и потом рисунок расписывается кистями!

— Прямо так и рисуют?

Она обернулась и обнаружила за спиной неизменную троицу и пожилую женщину в простом кимоно.

— Все верно, — женщина с доброй улыбкой чуть поклонилась. — Одзё-сан не ошиблась.

Кёко смущенно поклонилась в ответ:

— Спасибо.

— Всегда приятно видеть, что молодежь интересуется древним ремеслом. Вот здесь — одно из старинных кимоно, — женщина указала на дальний стенд. — Ему двести тридцать лет.

— Сколько же оно сейчас может стоить? — в голосе Ошино слышался интерес.

— Оно бесценно.

Девушка не могла не согласиться со служащей мастерской — разве можно такую красоту оценить в йенах? Она от души любовалась на яркие желтые и лиловые бутоны, расцветающие на темно-персиковом фоне в окаймлении алых листьев. А оби нежно-лазоревого цвета с едва заметным золотистым узором и вовсе привел Кёко в восторг:

— Какая тонкая работа!

— Сразу видно человека, разбирающегося в красоте кимоно, — женщина подошла к ней. — Вы не из семьи?

— А? А, нет, — сообразив, что ее отнесли к клану, занимающемуся производством кимоно, девушка смутилась от такого комплимента. — Просто интересовалась…

— Банни-чан, а ты умеешь носить кимоно? — рядом нарисовался Кагурадзаки и, получив ее кивок, глянул на женщину. — А можно ей надеть это кимоно?

— Ты что?! — возмутилась Могами. — Во-первых, это практически национальное достояние! Во-вторых, такой рисунок могли носить лишь особы, приближенные к императорскому двору, а то и из самой императорской семьи!

— Разве?

— Кагурадзаки-кун, историю Японии ты точно завалил, — привлеченный беседой Юмено-сенсей подошел к стенду и восхищенно закивал. — Могами-сан права, это кимоно не для обычных людей. К тому же, это женское кимоно, а не девичье.

Кёко с уважением глянула на своего классного руководителя — вон как поддержал! И даже служащая одобрительно смотрит на него! Гордость заставила улыбнуться и глянуть на подругу — правда же?

Рина задумчиво рассматривала кимоно, но, ощутив на себе взгляд, покосилась на Могами и тоже улыбнулась.

Женщина повела дальше, рассказывая историю каждого кимоно и обращая внимание на мелочи. Впрочем, как приметила Кёко, это было больше обращено именно к парням, которых ненавязчиво подталкивал в спину Юмено-сенсей. Кстати, а остальные где? Она оглянулась, прислушалась и поняла, что одноклассники растянулись по остальным залам, где их ждали экскурсоводы.

Ее предположения подтвердились, когда класс расселся в автобусе по местам — девушки восхищенно делились воспоминаниями о кимоно, парни скорее обсуждали всякие механизмы, использовавшиеся при окраске. Но главное, как довольно отметила про себя Кёко, никто не остался равнодушным. Разве что вон тот павлин, который сидит впереди! Вот кому до лампочки на всю красоту… Ну и чего ехал на экскурсию, если сидит сейчас со скучающим видом?

Хизури внезапно обернулся, заставив ее вздрогнуть от неожиданности, и с загадочным видом продемонстрировал в проем между сиденьями сотовый, на экране которого Кёко с изумлением увидела собственное фото в компании с Одой.

Когда он успел?!

Парень с коварной улыбкой нажал на кнопку, и девушка ощутила еще большее смущение — теперь на снимке она с завистью рассматривает кимоно.

— Когда ты успел? — Рина тоже заметила и теперь заинтересованно смотрела на Куона. Тот загадочно приподнял одну бровь и отвернулся. — А я даже не подумала о фотоаппарате…

— У-удали сейчас же!

— Еще чего, — не оборачиваясь, отозвался Янки. — С какой стати?

— А зачем они тебе? — Кёко едва сдерживалась, чтобы не пнуть переднее сиденье от возмущения.

— Как зачем? Вставлю в отчет о поездке.

Ах так?!

— Ну тогда и я сделаю твое самое неприглядное фото и вставлю в свой отчет!

Парень обернулся, смерил заинтересованным взглядом напряженную девушку и усмехнулся, отворачиваясь:

— Вперед, Банни-чан. Лови момент.

И поймает!!

— Рина-чан, — Кёко глянула на подругу, которая, прикусив губу, следила за перепалкой, — можно попросить у тебя на время твой фотоаппарат?

— Конечно, — Сугита все же улыбнулась и подмигнула. — Всегда пожалуйста.

 

— Здорово, да?

— Ага… — отозвалась Кёко, вытирая мокрые после ванны волосы. — Это просто сказка какая-то!

— А то, — Рина, расслабленно валявшаяся на кровати, приподнялась на локтях и улыбнулась. — Если честно, первый раз была в таком огромном океанариуме.

— А я вообще в первый раз, — хихикнув, Кёко отнесла полотенце в ванную и, вернувшись, не отказала себе в удовольствии смело, как подруга, запрыгнуть на кровать, наслаждаясь ее мягкостью и упругостью. — Не думала, что скаты такие огромные и прекрасные! Они прям подводные орлы — парят в воде.

— Как ты поэтично выразилась… — задумчиво протянула Сугита. — Я как-то даже снова захотела посмотреть на них… — она рассмеялась следом за Могами. — А что? Завтра у нас тоже свободное время после обеда.

— Я хотела бы попасть все же на Кокусай…

Рина замерла, а затем кивнула:

— Точно, сувениры. Я и забыла про них. Молодец, что напомнила.

Значит, не против. Кёко улыбнулась, ощущая непривычный довольный покой в душе.

Да, день был замечательный. Экскурсии, затем отличный обед, а потом они отправились в океанариум «Чурауми Окинава». С ними отправился и Юмено-сенсей, который, как он потом рассказал, очень увлекался в детстве рыбками и всеми морскими жителями. С ним даже получилась полноценная экскурсия, очень интересная и увлекательная настолько, что увязавшиеся следом Янки с друзьями молчали почти все время!

Поразмыслив, девушка пришла к выводу, что Юмено-сенсея они все же уважают, причем очень сильно. Наверное, потому он поселил Янки с собой — гарантия, что ничего хулиганского они не сделают. Очень мудро и предупредительно, между прочим!

После ужина девушки устроились на балконе, любуясь вечерним городским пейзажем в компании со сладостями, купленными еще днем. Лишь когда уже глаза стали слипаться, Кёко потянула подругу спать — завтра предстояла большая экскурсия по старинному району Нахи.

 

Конечно, в экскурсионном буклете были фотографии достопримечательностей Сюри, бывшим когда-то столицей царства Рюкю, но действительность превзошла все представления. Девушка зачарованно рассматривала дворец, знаменитые врата Сюрэймон, Сонохиян-утаки, старинные здания, прятавшиеся за тенистыми деревьями, и невольно представляла, как тут пять веков назад прогуливались прекрасные дамы в кимоно и важные чиновники, спешили гонцы, а вон в те врата, закрытые теперь, входил правитель, чтобы помолиться за свое государство…

Юмено-сенсей и тут не подкачал в плане информации — он рассказывал так интересно, что к их группе незаметно присоединились и ученики других классов, среди которых Кёко заметила Даиримию. Помахав рукой, она улыбнулась, и Юи заулыбалась в ответ, немного робко, но тепло. Улучив момент, она подошла к Могами и Сугите и чуть поклонилась:

— У вас замечательный учитель, так интересно рассказывает.

— Ты бы слышала его вчера в океанариуме, — Рина приветливо улыбнулась. — Целую экскурсию провел.

— Да-да, — подтвердила Кёко. — Он столько знает о рыбах!

Даиримия вздохнула:

— Если бы можно было с вами сходить...

— А ты где вчера была, Юи-сан?

— Я была с нашим классным руководителем Вакунашима-сенсей, но мы были в картинной галерее.

— А на Кокусай была? — Сугита понимающе кивнула, когда Юи качнула головой. — Если отпросишься у своей классной, то можем пойти все вместе. Мы с Кёко собирались туда после обеда за сувенирами.

— Я… — Даиримия растерялась, но глянула на Могами и выдохнула. — Я попробую! Буду очень рада сходить с вами, если мне будет позволено!

Кёко провела ее взглядом. Вакунашима-сенсей в классе А вела мировую литературу и слыла строгой учительницей. Отпустит ли Даиримию? Но то, что та нашла в себе уверенность отпроситься, вселяло в душу гордость — молодец! Старается преодолевать свою робость и излишнюю стеснительность!

Уже при дороге к мавзолею выяснилось, что напрямую Вакунашима-сенсей не отпустила свою ученицу, но разрешила встретиться уже на самой Кокусай. Договорившись с Юи о месте встречи, девушки разошлись по своим группам.

— Вы после обеда куда?

— За сувенирами, — обернулась к Оде Рина.

— Тогда мы с вами! Тоже надо закупиться. Вы ж не против, да? — парень простодушно улыбнулся, заставляя и Кёко улыбнуться:

— Только если вы будете себя хорошо вести.

— Тише воды, ниже травы, — догнавший их Янки хлопнул друга по плечу. — Банни-чан, так когда ты начнешь собирать на меня компромат? Когда готовиться-то?

— Как только, так сразу, — отрезала девушка, отворачиваясь. Вот же прицепился, а?!

— Оказывается, у тебя еще есть и режим коварства, — задумчиво хмыкнули за спиной, заставляя Кёко скрипнуть зубами и обернуться снова. — Ну а что? Мне теперь надо будет постоянно быть в готовности, а это напряжение, волнение… И в итоге, когда я упаду обессиленным, ты и сделаешь эти фотографии, да?

— Конечно! И подпишу — наконец-то павлин остался без хвоста!

Щелчок сбоку заставил обоих спорщиков глянуть на Кёна, который опустил сотовый и усмехнулся.

— Ошино-кун, и ты туда же?! — вознегодовала Кёко. — Тоже в отчет вставишь?!

— Мне моя голова дороже, — парень невозмутимо спрятал телефон в карман. — Я это фото тебе подарю при выпуске. На память о школьных годах.

На память?? Она растерянно сморгнула. Просто так? Ошино лишь подмигнул и двинулся по улице:

— К слову, идемте обедать, потому что нам надо успеть еще за сувенирами.

Вздохнув, Кёко глянула на подругу, которая улыбнулась и тихо проговорила:

— Не обращай внимания. Они просто дразнят тебя.

Ну да, дразнят… Дразнит! Один-единственный, а остальные с него пример берут! Вон, идет чуть позади без всякого стеснения! Уууу, павлин! Ну ладно, она, может быть, и забыла бы о своем обещании, но теперь точно поймает момент и сфоткает его в самом неприглядном виде! Кровь из носу!

На обеде в ресторанчике ей пришлось дать еще одно обещание и снова своему вечному оппоненту. Хизури, попробовав карри, заметил, что японцы все же не умеют готовить по-настоящему острые блюда. Кёко недобро прищурилась, предчувствуя камень в свою сторону:

— С чего ты это взял?

— Да пожалуйста, — парень пододвинул тарелку в ее сторону. — Попробуй. Вообще не ощущается остроты.

— Острые блюда не ограничиваются только карри.

— Банни-чан, просто признай, что никогда у японского повара не получится острое блюдо, как у того же мексиканского.

От снисходительного тона девушка мгновенно недобро прищурилась:

— Да неужели?

— Хочешь поспорить? — Янки заинтересованно улыбнулся, облокачиваясь на стол.

— Запросто, — она гордо вскинула голову. — Я приготовлю специально тебе острое блюдо. И если ты съешь его полностью и сможешь после этого сказать, что оно не острое, то я… — девушка замялась, пытаясь сообразить, что бы такого предложить взамен.

— Исполнишь мое желание.

Кагурадзаки подавился цукимоно, Ошино замер с недонесенными до рта палочками, а Рина вытаращилась на Хизури:

— Янки, ты…

— Договорились!

— Кёко!? — теперь девушка уставилась на решительную подругу. — Ты серьезно?!

— Конечно, — та кивнула и немного вопросительно глянула на Куона, который протянул через стол руку. — Что?

— По правилам, условия спора закрепляют рукопожатием, которое потом свидетель должен разорвать.

Поколебавшись, Кёко аккуратно вложила руку в ладонь парня, который тут же сжал пальцы и покосился на друзей:

— Кто разобьет?

— Давай я, — Ошино, справившись с удивлением, выполнил необходимое действие, затем с легким осуждением покачал головой. — Ну вы даете…

— Когда приготовишь? — Янки не обратил внимания на ворчавшего друга.

— Как только вернемся в школу, — Могами не отвела твердого взгляда от зеленых глаз. — В любой день после уроков — в кулинарном клубе.

— Не в любой! — поспешно запротестовала Рина. — Понедельник или пятница, ибо я тоже хочу посмотреть! Или нет, давайте вообще в субботу. Уроков и обязательных занятий нет, очень удобно.

— Договорились, — Хизури довольно усмехнулся. — Суббота, в кулинарном клубе в полдень.

Кёко лишь мстительно поджала губы. Ничего, смеяться кое-кому после ее блюда будет просто невозможно, уж она-то постарается…

 

До Кокусай решили идти пешком, вернее, предложили парни, а Сугита согласилась. Кёко лишь смиренно выдохнула про себя. Понятно, что подруга привыкла к их присутствию еще во времена, когда они учились с ее братом. Ну не станет же она портить Рине-чан поездку своими капризами, верно? А когда навигатор Ошино проложил по запросу удобный маршрут, через небольшие улочки, то и вовсе успокоилась — появилась отличная возможность просто прогуляться по городу, проникнуться его атмосферой, отвлекавшей от всего плохого.

На одном из перекрестков, где Ошино уточнял направление у прохожего, им порекомендовали свернуть за ближайшим гипермаркетом направо — там, в конце улицы, находилась маленькая торговая площадь, окруженная магазинчиками. По словам прохожего, сувениры там можно было найти «совершенно уникальные».

Площадь нашлась быстро, но Кёко про себя подумала, что никогда бы не назвала ее маленькой — вдоль улицы с односторонним движением, петлей огибавшей площадь, расположилось не менее трех десятков магазинчиков. Впрочем, кто их поймет, этих окинавцев?

— Смотрите, это же Ватаджиба-сан! — Кагурадзаки замахал рукой. — Ватаджиба-сан!

— Странно, что она без Химеджимаю и Яцусибы, — тихо хмыкнул Ошино. — На обеде они точно вместе были.

— Привет, — подошедшая девушка чуть поклонилась. — Вы тоже за сувенирами?

— А ты откуда знаешь такое место? — Ода хитро прищурился, вызывая едва заметную улыбку у нее.

— Я в прошлом году здесь была с бабушкой и дедушкой.

— И как тут ассортимент? — поинтересовалась Рина, оглядывая магазинчики.

— Есть много редких вещей, которые не встретишь на Кокусай. Идемте, я покажу один магазинчик.

Магазинчик показался Кёко просто пещерой Али-бабы. Чего тут только не было! И брелки с ракушками, и смешные каменные фигурки, и украшения из кораллов, и, разумеется, сисы. Маленькие, большие, средние, каменные, деревянные, коралловые, склеенные из ракушек… А ведь еще и маски, и барабанчики, и куча фотоальбомов про Окинаву, и деревянные чашки для чая…

Девушка ощущала, что от всего многообразия у нее кружится голова. Она переходила от стенда к стенду, зачарованно рассматривая сувениры, и жалела, что не миллионер. Ведь тогда бы она смогла все-все купить и, вернувшись домой, подарить всем знакомым по кусочку Окинавы!

— Банни-чан, ты уже на третий круг идешь, — в голосе Янки было отчетливо слышно веселье.

— Так как тут выбрать что-то одно? — даже не обидевшись, она глянула на парня. — Ты ж посмотри, сколько всего интересного!

— Бери самое интересное и необычное, — посоветовал он. — Иначе останешься тут одна.

— Вы можете идти, — отмахнулась Кёко. — А мы с Риной-чан…

— Она уже сбежала на улицу вместе с Ватаджбой, — с ехидной усмешкой сообщил Хизури.

Выглянув из-за его спины, она увидела через витрину обеих девушек, которые о чем-то разговаривали.

Блин, действительно надо определяться! Не будет же она задерживать подругу!

Поколебавшись, Кёко минут за пятнадцать выбрала для тети коралловые бусы, дяде взяла деревянный футляр для очков — разумеется, с изображением сисы — а вот для Шо… Взгляд остановился на брелках. Какой выбрать-то…

— Для канарейки? Желтый бери, — Янки из-за спины ткнул пальцем в стенд.

— Да нет, желтый не подойдет, лучше розовый, — Кагурадзаки с задумчивым видом встал рядом.

— Есть розовый с желтым, — Ошино снял со стенда брелок. — И страшненький к тому же…

Вспылив, девушка развернулась к парням, чтобы посоветовать им присоединиться к подруге на улице, но взгляд, автоматически скользнувший к витрине, заставил окаменеть.

Перед магазином стояла темная машина, в которую двое парней заталкивали сопротивляющуюся Сугиту.

Время словно остановилось перед остро пронзившей мыслью — подруге пытаются причинить вред.

Ее подруге.

Ее подруге!!!!

Все словно отодвинулось на второй план и померкло перед нахлынувшей ослепительной яростью. В фокусе перед глазами была лишь машина, которая газанула с места.

Машина, которую надо было остановить.

Кёко сама не осознавала, как оказалась на улице, преодолев лабиринт стендов в магазинчике. Она лишь неотрывно следила за разворачивающимся по улице автомобилем, на заднем сиденье которого видны были силуэты нескольких человек.

Значит, там и Ватаджиба.

Холодное понимание сплелось с яростным.

И ее подруга.

ЕЕ ПОДРУГУ!!!

УВОЗЯТ!!

КАКИЕ-ТО ЗЛОДЕИ!!!

Она рванула наперерез, чтобы перехватить цель на выезде с площади.

Перепрыгнула через лавочку крохотного, в четыре дерева, скверика в центре и встала прямо на пути машины, которая как раз набирала скорость после разворота.

Неприятно взвизгнули шины при торможении.

— Хэй, ненормальная, с дороги! — высунулся из водительского окна парень, пока его сосед недоуменно рассматривал преграду. — Пока не сбил! — машина выразительно взревела двигателем.

С дороги? Кёко усмехнулась от нелепого предложения. Она — с дороги?

Нет.

До машины оказалось шага четыре, и, оперевшись о капот руками, девушка тяжело проговорила:

— Быстро отпустил.

— Что?..

— Я сказала, — она медленно нагнула голову, глядя на парня исподлобья и ударяя ладонями по капоту при каждом слове, — быстро отпустил мою подругу!!

— Ты… — ответить он не успел — появившийся рядом с водительским сиденьем Хизури ухватил его за волосы и потянул из машины прямо через окно:

— Ты не слышал, о чем попросила одзё-сан?

— Ай-яй-яй-яй!!!! — визг оборвался, когда Янки, все же вытащив водителя наполовину, с силой припечатал его лицом о крышу машины.

Подоспевшие Ошино и Кагурадзаки, обежавшие машину позади, рванули на себя пассажирские двери:

— А вам что, отдельное приглашение надо?!

Янки перемахнул через капот прямо перед Кёко и перехватил четвертого парня, кинувшегося бежать с переднего пассажирского сиденья, но девушка, больше не обращавшая ни на что внимания, скользнула к открытой задней двери и протянула руки внутрь:

— Рина-чан! Ватаджиба-сан!

 

В полицейском участке их попросили дождаться Юмено-сенсея, которого после драки вызвонил Хизури, и провели в небольшую комнату ожидания.

Усадив девушек на небольшой диванчик, парни отошли к стульям.

— Сходили за сувенирами… — Кагурадзаки плюхнулся на стул и встрепал челку. — Что счас будет-то?

— Ничего особенного, — отмахнулся Кён. — Я позвонил уже семейному адвокату. Он свяжется со здешними полицейскими.

Хизури развернул стул спинкой к дивану, оседлал его и хмыкнул, подпирая щеку кулаком:

— Вот теперь я понимаю, что до этого Банни-чан ни разу не переходила в боевой режим.

— Боевой?! Да я чуть не рухнул, когда она встала на пути автомобиля! Тормознула одним видом! Это вообще уже терминаторский режим какой-то! — Ода от избытка чувств даже подпрыгнул на стуле. — Банни-чан тебе страшно не было??

Кёко медленно подняла на него взгляд и так же медленно растянула губы в слабой улыбке:

— Нет…

— Нет — в тот момент?

Она глянула на уточнившего Янки, который со странным выражением лица рассматривал ее.

Верно. В тот момент… Что на нее нашло? Что-то дикое, злое, заставившее ее буквально сойти с ума…

Но ее близкий человек был в опасности…

Сугита сжала ее плечо и уткнулась в него лбом:

— Если бы не ты…

— Нас бы… — с другой стороны прерывисто вздохнула Ватаджиба, так же цепляясь за локоть Кёко, словно за опору.

Если бы не она, они бы пострадали… Страшно даже подумать, что довелось им пережить в той машине, пока их держали… и что бы было с ними потом, если бы машина уехала с площади…

Первая легкая дрожь прошлась по телу, словно снимая блокировку с нервов, затем Могами всхлипнула, задрожала уже сильнее…

Янки тяжело вздохнул и поднялся, когда девушки дружно обнялись и разревелись в голос:

— Я попрошу воды у полицейских.

К моменту прихода Юмено-сенсея они более-менее успокоились. Вода оказалась как нельзя кстати, и, сжимая в руках стакан, Кёко ощущала себя словно опустошенной. Пустая голова, казалось, с трудом удерживалась шеей и так и норовила опуститься. Слезы словно вымыли всю тревогу, страх, напряжение, оставив облегчение, что все обошлось, и едва заметную панику перед тем, что сейчас будет. Ибо в полиции девушка была впервые в жизни.

— Ну вы, ребята, и устроили, — классный руководитель вздохнул, оглядывая всех шестерых, качнул головой и присел на предоставленный Ошино стул. — Рассказывайте.

— Мы отправились на Кокусай, — Хизури, присевший на подлокотник диванчика, выпрямился. — По дороге встретили Ватаджибу-сан. Все вместе зашли в сувенирный магазинчик. Потом Ватаджиба-сан и Сугита-сан вышли на улицу, а мы вчетвером остались внутри… — он чуть нахмурился, покосившись на девушек, и Рина тут же заговорила, чуть сжимая носовой платок в пальцах:

— Подъехала машина. Мы думали, что к магазину, отошли немного от входа, а из машины вышло двое парней, стали приставать…

— Меня затащили в салон, там третий зажал рот рукой, потом втолкнули Сугиту-сан… — голос Ватаджибы дрогнул. — Машина поехала, потом резко затормозила…

— Потом мы, — Янки демонстративно лизнул разбитые костяшки пальцев на правой руке, — объяснили тем уродам, что они не правы. Вызвали полицию и вас.

Кёко растерянно глянула на парня — он специально не сказал…?

— Так, а где была Могами-сан? — Юмено-сенсей глянул на нее, заставляя замереть от испуга.

— Я…

— Она машину останавливала, — тихо проговорил Кагурадзаки и кивнул, когда мужчина недоуменно глянул на него. — Банни-чан первая заметила, что девчонок увозят, кинулась из магазина за ними, мы буквально на пару секунд опоздали. Она встала на дороге и вынудила их затормозить. Ну и мы подбежали сразу.

Под удивленным взглядом классного Кёко смутилась и опустила голову.

— Ясно, — помолчав, проговорил Юмено-сенсей. — Сидите здесь, я поговорю с полицейскими.

— Я с вами, — Янки неожиданно поднялся со стула. — Мне надо переговорить с вами наедине.

— Ну пошли.

Когда тяжелое молчание стало совсем невыносимым, Сугита проговорила:

— Получит наш сенсей выговор за нас, как только вернемся.

— Думаешь? — нахмурился Кагурадзаки, но ему ответил Ошино:

— Теоретически да. Потому что на время поездки мы находимся под его персональной ответственностью.

— Пусть только попробуют что-то сделать ему! — Рина нахмурилась. — Мои родители входят в попечительский совет.

— Не только твои, — кивнул Ода. — Так что да, в обиду сенсея не дадим.

Кёко почти не слушала их разговор, пытаясь понять, насколько она виновата в том, что могут сделать выговор классному руководителю.

Если бы она настояла на том, чтобы они поехали на метро, то тогда бы они не попали на ту улицу… Но в таком случае, она невольно задержала выдох на пару мгновений, пострадала бы одна Ватаджиба-сан, ведь встретили они ее уже у магазинов. И что получается — вообще бы был ужас?!.. Ведь Ватаджибу-сан увезли бы…

— …нни-чан, Банни-чан!

— А?! — она испуганно вздрогнула, поднимая голову, и обнаружила, что оба парня присели перед ней на корточки и немного настороженно заглядывают в ее лицо. — Ч-что?

— Ты в порядке?

— Это ты в порядке! — неожиданно рявкнула на Кагурадзаки Сугита. — Думаешь, девушке легко вот так кинуться под колеса, а?!

— Так я ж о том же! — запротестовал он. — Мы ее зовем-зовем… Может, к врачу надо, а?

— Нет-нет, — запротестовала Кёко, невольно вжимаясь в спинку диванчика. — Я в порядке, честно! Что вы хотели?

— Да ничего, просто хотели спросить, как ты будешь относиться теперь к своей славе в школе.

Она, сморгнув, уставилась на Кёна, словно у него выросло две головы:

— К-какой славе?!

— Как к какой? Ты спасла девчонок, станешь героиней.

Девушка в ужасе замотала головой:

— Мне не нужна слава!! Не надо! — Если так все узнают, значит… сообщат дяде и тете! А если они будут недовольны такими слухами?! — она умоляюще переводила взгляд с парней на девушек. — Пожалуйста, мне не нужна такая слава!!

— Могами-сан, из песни слов не выкинешь, — тихо проговорила Ватаджиба. — Или ты предлагаешь и полицейским соврать?

— Нет, просто… не говорите ничего в школе… — под недоуменными взглядами Кёко сникла, сжимая руки. — Пожалуйста…

Молчание нарушил Кён:

— Если ты обоснуешь причину, то я попробую уговорить Янки принять эту славу на себя.

Девушка сглотнула и глянула на него:

— Мои… дядя и тетя, у которых я живу, могут посчитать, что я вела себя неподобающе японской девушке… — серо-синие глаза парня округлились. — Могут не наказать, но…

— Осадок останется, — неожиданно кивнул Кагурадзаки. — Я понимаю тебя, Банни-чан. У самого такие дед с бабушкой. Всю семью заставляют по струнке ходить… — он легкомысленно фыркнул. — Со мной не получилось — так сейчас даже на порог в свой дом не пускают.

— Серьезно?! — изумилась Сугита, да и остальные, кроме Кёко, смотрели на него с удивлением.

— Серьезно, — снова кивнул парень. — Можете вон у Янки спросить. Он как-то пришел со мной и сам все видел.

— Банни-чан, и ты не будешь против, что в школе все будут считать Янки героем? — помолчав, уточнил Ошино.

Девушка было кивнула, но тут же прикусила губу.

Все же, неправильно получается — она ведь не хочет заставлять никого врать, даже Янки. Неправильно это, некрасиво…

Надо собраться с силами и принять на себя всю ответственность. В конце концов…

— Давайте так, — Ватаджиба не дала ей раскрыть рта, — в школе просто не будем много рассказывать об этом происшествии. Спросят — скажем, что Могами-сан и вы, — она глянула на парней, — помогли нам освободиться.

— А если спросят про подробности, скажем, что не хотим вспоминать плохое! — подхватила Рина. — Отличная идея!

— А мы тогда скажем, что ничего особенного не было, поступили так, как должны были, — Ода довольно заулыбался. — Банни-чан, и никто не узнает, что ты героиня. Хоть это, как по мне, и несправедливо.

— Меня устраивает!! — поспешно перебила его Кёко и сквозь набежавшие растроганные слезы улыбнулась. — Спасибо вам всем…

Дверь открылась, пропуская Юмено-сенсея, который при виде дружной компании нахмурился:

— Что опять случилось?

— Все в порядке, сенсей, — Кагурадзаки обернулся. — Просто успокаиваем Банни-чан. Она все еще волнуется.

— Не стоит, — мужчина чуть улыбнулся, расслабившись. — Все будет в порядке. Полиция даже готова выразить свою благодарность за поимку. Эта банда, как выяснилось, давно уже хулиганит здесь. Сценарий один и тот же — затаскивают девушку в машину, катаются, пристают к ней, потом где-нибудь на окраине выталкивают из машины без вещей и денег. Развлекаются таким образом. В полиции есть три заявления от жертв, но возможно, пострадавших больше — не каждая девушка осмелится рассказать о таком.

— Я расскажу! — Рина нахмурилась. — Я молчать не буду!

— Я тоже, — уверенно подтвердила Ватаджиба. — А наши адвокаты сделают все, чтобы эти бандиты получили по заслугам.

— Думаю, местные полицейские и сами справятся… — Юмено-сенсей обернулся к вошедшему Хизури, который кивнул:

— Все нормально, показания я дал, теперь ждут остальных. Ну и от Сугиты и Ватаджибы ждут заявлений, как от пострадавших, — он глянул на Кёко, и от едва заметного подбадривающего подмигивания у девушки потеплело на душе.

Да, все будет в порядке.

 

Вечером уже, после того, как они все вместе вернулись в гостиницу, Могами присела на кровать в своем номере и тихо вздохнула.

Тяжелый день. Очень тяжелый… И полный странных открытий. Например, ее собственная ярость, испугавшая своим неожиданным проявлением… Разве когда-нибудь можно было предположить, что она будет готова буквально растерзать другого человека? А те балбесы-одноклассники, которые только и делали, что прогуливали уроки, играли в свой баскетбол и дразнили ее? Разве могла она подумать, что они без колебаний кинутся спасать своих одноклассниц? А потом будут очень серьезно думать, как защитить ее репутацию и помочь уже в школе… А Ватаджиба-сан и Рина-чан? Какие они оказались сильные духом и уверенные! Нет, в подруге она не сомневалась, а вот Ватаджиба-сан, в школе казавшаяся настоящей юкки-онно…

— Кёко, — в номер вошла Рина в сопровождении Даиримии. При виде последней Кёко вспомнила о назначенной встрече и, вскочив на ноги, поклонилась, виновато воскликнув:

— Даиримия-сан, прости за то, что…

— Нет-нет, все в порядке, — Юи сама быстро поклонилась. — Сугита-сан мне уже все рассказала и объяснила! Не извиняйся, пожалуйста, ваша задержка была по очень уважительной причине. Главное, что вы все в полном порядке, — она чуть улыбнулась выпрямившейся девушке. — Когда вы не пришли, я сразу подумала, что случилось что-то серьезное. Поэтому вот, — Даиримия протянула два маленьких пакетика Кёко и Рине, — я взяла на себя смелость купить вам сувениры. Это мелочь, конечно, но я хотела, чтобы у вас осталась память о Нахе.

— С-спасибо… — растроганно всхлипнула Кёко, прижимая к груди подарок. — Спасибо за заботу…

— Нам очень приятно, — кивнула тепло улыбающаяся Сугита. — Спасибо, Даиримия-сан.

Юи наконец улыбнулась более открыто, видимо, искренняя благодарность убедила ее в правильности своего решения, и чуть поклонилась:

— Спасибо вам. Увидимся завтра, да?

— Обязательно!

Присев на кровать после ухода Даиримии, Могами вытащила из пакетика маленькую фигурку Сюрэймон.

— У меня такая же, — Рина устроилась рядом и улыбнулась, демонстрируя свой подарок. — А я все думала, почему она попросилась пройти к нам в номер вместе со мной.

— А я забыла, что надо извиниться перед нею, — покаялась Кёко, за что получила легкий шлепок между лопатками:

— Ты вообще удивительно крепко держишься для человека, который встал на пути бандитов!

— С тебя беру пример, — хмыкнула она. — Ты вон тоже молодец…

— Мне придает силы воспоминание, что ты так самоотверженно кинулась меня спасать, — призналась Сугита. — Раньше для меня так только брат делал — бросался защищать, когда меня обижали в младшей школе. Потом он вырос, я выросла…

— А потом он уехал учиться, да?

— Да, — кивнула она, спрятала свой сувенир в пакетик и тепло глянула на Кёко. — Спасибо тебе.

На ужине к ним подсела Ватаджиба и немного робко улыбнулась:

— Не против будете моей компании?

— Конечно нет, — Кёко помотала головой, а Рина понимающе хмыкнула:

— Достали вопросами, Ватаджиба-сан?

— Рэй. Пожалуйста, зовите меня по имени.

Ого! Могами затаила дыхание. Получается, она не против стать их подругой? Как замечательно!

— Тогда я Кёко, — она решительно кивнула.

— А я Рина.

Ватаджиба удовлетворенно улыбнулась:

— Спасибо. И да, надоели вопросы. И ладно бы спрашивали о чем-то серьезном — спрашивают, что я чувствовала, когда мне зажали рот!

— Надо было предложить им зажать рот и спросить об ощущениях!

— У меня была такая мысль, — кивнула она немного возмущенной Сугите. — Но не буду же я опускаться до их уровня.

Как правильно, невольно восхитилась Кёко, осознавая, что сдержанность и уверенность Ватаджибы ей нравится все больше.

— В… Рэй-сан, если ты не против, может, переедешь к нам в номер? — она глянула на Рину в качестве одобрения, и та согласно кивнула:

— Верно. Места свободные у нас есть, а за время до сна тебя замучают такими бесцеремонными вопросами. А еще можно попросить Юмено-сенсея и на Яэяма поселить нас троих в одном номере.

— Я не против, — улыбнулась Рэй. — Надеюсь, и он против не будет. Подойду к нему после ужина.

Как здорово! Теперь их в комнате будет трое, и все трое, получается, стали подругами! Кёко ощутила даже легкую эйфорию от такой мысли. Эх, жаль только, что такому приятному событию причиной стал откровенно плохой случай!

Уже засыпая, она припомнила еще одно открытие, на которое сначала постаралась не обращать внимания — у Янки было такое аккуратное и бережное рукопожатие, даже не смотря на то, что фактически они тогда снова здорово поспорили… Вот и как понять его, а?