Юность чувств (гет)

Подготовив еще с вечера форму, Кёко утром одевалась медленно и торжественно. Ведь церемонию открытия первого триместра она пропустила, и сегодняшняя будет, получается, для нее самой первой в старшей школе. Значит, надо сделать так, чтобы остались самые светлые воспоминания.

Завязав бант, она застегнула на все пуговицы все еще летний пиджак, с рукавами до локтя, оправила юбку и взяла сумку. Отлично. Все в тон — белое, желтое, черное. Даже ленту в косу она вплела желтую.

Обувшись и обменявшись с улыбающейся Фувой-сан взаимными пожеланиями хорошего дня, девушка вышла во двор. Шо появился спустя минут пять, немного сонный и оттого недовольный.

— Зачем идти на церемонию, а? Уроки начнутся гораздо позже.

— Так положено, — Кёко лишь умиленно улыбнулась, глядя на него. — Разве тебе не хочется побыть на церемонии открытия?

— Я спать хочу, — буркнул он и направился к воротам. — Это ты жаворонок, а я сова.

Угу, просто кому-то надо ложиться пораньше, а не во втором часу ночи, после переписывания ее домашнего задания. Она вздохнула про себя. И ведь предлагала это сделать не в последнюю ночь, а за неделю. Но у Шо-чана, как он выразился, шла музыка, и ему было не до заданных на лето задач и упражнений.

В метро парень устроился в уголке, тут же задремывая, и Кёко до самой станции стояла рядом и следила, чтобы он не свалился с сиденья.

Уже на школьном дворе, зевнув в последний раз, Шо махнул рукой на прощание и направился к своему корпусу. Проведя его сожалеющим взглядом — церемония открытия, как и закрытия, разнилась по времени для отделений — девушка отнесла свой портфель в класс и поспешила в спортзал, вход в который был украшен желтыми шарами.

Внутри было немного человек, не больше десятка, и, заметив Даиримию, Кёко заулыбалась.

— Юи-сан, доброе утро!

— Кёко-сан, — девушка открыто улыбнулась в ответ. — Как прошли каникулы?

— Замечательно. А у тебя?

— Тоже хорошо, — Даиримия кивнула. — Мы с матушкой ездили в гости к родственникам в Ниигату. Вот, это тебе сувенир оттуда.

— Ой, спасибо! — смущенно улыбнулась Могами, принимая маленький пакетик. — Прости, я никуда не ездила, поэтому…

— Нет-нет, это просто подарок, — Юи сама засмущалась и тут же взяла себя в руки. — Ты же будешь продолжать ходить в кулинарный клуб?

— Конечно, — заверила ее Кёко, — бросать не собираюсь.

Постепенно зал наполнялся учениками. Пришли Рина и Рэй, подтянулись другие одноклассники…

— Ого, как они загорели.

Обернувшись на замечание Ватаджибы, Могами задумчиво прищурилась, разглядывая появившуюся троицу своих соседей по классу.

— Угу, — Рина не разделяла всеобщего удивления, — конечно, загорят — они на нашей южной вилле просидели целый месяц, тренируясь.

— Всей командой?

— Всей, еще и брата сманили. Он только на каникулы приехал…

— Банни-чааан! — Кагурадзаки радостно замахал руками. — Как лето? А чего такая бледная? Совсем не загорала? Девчонки, а вы тоже бледные! Вы чего, совсем не отдыхали?

Девушки переглянулись и хихикнули.

— Чего? О, а я тебя помню, — он кивнул заробевшей Даиримии. — Твой тортик был вкусным, честное слово. Кстати, у вас расписание занятий в клубе не изменилось? Можно рассчитывать на, — Ода хитро подмигнул, — вкусняшки?

— Янки, он что, все лето молчал, что сейчас тараторит? — фыркнула Сугита. Хизури лишь пожал плечами:

— Ты что, Оду не знаешь? Банни-чан, ты действительно бледная.

Еще и этот? Кёко вздохнула:

— Тебе-то какое дело?

— Как какое? — он недоуменно выгнул бровь. — Посмотри на нас — мы такие красивые, а ты будешь сидеть среди нас бледная и…

— Некрасивая? — она недобро сузила глаза, задетая такими рассуждениями.

— Уставшая, — с легкой довольной улыбкой поправил ее Янки.

Нет, вы только посмотрите на него! Он смеет ее упрекать?!

— Не нравится — не смотри.

— Так как мне не смотреть, когда ты сидишь передо мной.

— Я расстраиваю твое чувство прекрасного?! — Кёко ощутила жуткое желание стукнуть его и пожалела, что портфель остался в классе. — В таком случае не волнуйся — даже если я при распределении мест вытащу номерок с партой перед твоей, я попрошу Юмено-сенсея пересадить меня!

— Я такого не заявлял, — парень сложил руки на груди.

— А я с недавних пор угадываю твои желания, — парировала она и намекающе улыбнулась. — Или забыл?

Рэй и Рина фыркнули, сдерживая смех, а Ошино, до сих пор молчавший, с самым умиротворенным видом вздохнул:

— Хоть что-то остается неизменным в этом стремительно меняющемся мире. А то я за лето тревожиться начал — вот не хватает чего-то и все… — он так же мирно улыбнулся острому взгляду Хизури и не менее хмурому — Кёко. — А сейчас смотрю на вас и понимаю — да просто я соскучился по вашим боевым режимам.

— Я его не кусала! — возмутилась Могами и растерянно заморгала, когда подруги все же рассмеялись, а Ода с Кёном и вовсе согнулись от хохота. — Что?!

— Ничего, — Янки шумно выдохнул, прикрыл глаза рукой на пару мгновений, а затем опытными скупыми движениями отвесил друзьям два звонких щелбана.

— Ой!! За что?!

— Хватит смеяться, — он скривился на возмущение, глянул на Кёко, которая тут же воинственно поджала губы, и вздохнул. — Все, молчу-молчу.

— Вот и молчи.

— Вот и молчу.

— Вот и молчи.

— В… — скрипнув зубами, парень демонстративно развернулся к ней спиной.

Фыркнув, девушка хмуро глянула на отчаянно кусающих губы подруг, затем сурово на парней и повернулась к Даиримии:

— Юи-сан, у вас в классе есть свободные места?

— Даже не думай, — не оборачиваясь, отозвался Янки. — Мы ж следом переедем.

Новый взрыв хохота, из-за которого к ним начали подтягиваться заинтригованные одноклассники, заставил Кёко сжать зубы и пообещать самые страшные кары одному второгоднику. Вот закончится церемония — и он пожалеет!

 

Церемония прошла настолько замечательно, прямо так, как представлялось, что довольная и умиротворенная Кёко остыла и даже простила Янки. Ну что с него взять, с янки-то? Поэтому, когда в классе Юмено-сенсей поприветствовал всех с началом нового триместра, она ответила самой искренней улыбкой.

— Да, и напоминаю, — все притихли, глядя на классного, — с одиннадцатого сентября стартует школьный фестиваль. Как обычно — два дня. Так что подумайте к следующему классному часу, что бы хотели представить.

Школьный фестиваль!.. Как она могла забыть о таком важнейшем событии?? В средней школе все было просто — кафе или дом с привидениями, а здесь что будет?

— Может, кафе какое?

— Дом с привидениями?

— А все должны участвовать? А то у нас свои клубные мероприятия готовятся…

Она нахмурилась — неужели ни у кого нет оригинальной идеи?? Ну ладно она сама — фантазии не имеет, как говорит Шо-чан, но остальные? Ну же? Кёко даже обернулась к Янки, который недоуменно приподнял брови, мол, чего?

— Что вы готовили в прошлом году?

— Понятия не имею, — пожал он плечами, — мы в своем клубе были.

— А как же солидарность с классом?

В зеленых глазах появилась снисходительность:

— Какая, Банни-чан?

— А, ну да, — она с готовностью кивнула, — что с вас взять? Вы же как бабочки-однодневки — здесь и сейчас. Зачем думать о том, чтобы подружиться еще с кем-то?

Янки недобро прищурился:

— На что ты намекаешь?

— Не все хотят жить в твоем Неверленде, — прямо ответила девушка и отвернулась, прислушиваясь к предложениям одноклассников.

— И это мне говорит человек, который не снимает розовые очки лет десять.

Она обернулась, хмурясь:

— Что ты имеешь в виду?

Хизури облокотился на парту, приближаясь к Кёко:

— То и имею. Сними розовые очки и посмотри внимательно на мир.

— Я не ношу очки, — так же вкрадчиво ответила она.

— Ты уверена?

В глазах напротив было холодное ожидание, и девушка гордо приподняла подбородок:

— Уверена.

Отвернувшись, она прикусила губу, чуть хмурясь.

На что он намекает?! Какие еще розовые очки? Что значит «посмотри внимательно на мир»?

Она что, не смотрит? Смотрит. И прекрасно видит все! А если ему не нравится правда, то пусть задумается о своем поведении, а не запутывает ее своими фразами, претендующими на загадку!

И вообще, сейчас идет обсуждение того, что покажет класс на школьном фестивале!

К концу урока Юмено-сенсей, подытожив обсуждение, записал на доске тему — галерея сувениров. Идею предложила Химеджимаю, обосновав, что у каждого дома есть какие-то ненужные уже сувениры, игрушки, которые можно было бы выставить на обозрение и, при желании посетителей, продажу.

Ну, у кого-то, может, и есть, согласилась про себя Кёко, а у нее такого богатства нет. Все нужное и важное. Игрушек вообще нет… Но она может сделать и сшить куклу, верно? Потребуется только полимерная глина, немного лоскутков, шнур, краски, ну и представление, какую именно куклу надо сделать.

— Куклу? — изумилась Сугита, когда на перемене три девушки вышли в коридор. — Ты умеешь делать кукол??

Могами немного смутилась:

— Самых простых.

— Это просто здорово, — Рэй ободряюще улыбнулась. — А какая она будет?

— Еще не знаю, — вздохнула Кёко. — Есть пожелания?

Обе ее подруги призадумались.

— Готик-лолиту.

— Рина-сан, почему готик-лолиту?

— Должна выглядеть интересно.

— Но это банально.

— Рэй-сан, у нас фестивальное мероприятие банальное — брат говорил, что пару лет назад уже делали похожее, — парировала Сугита. — А готик-лолита освежит галерею.

Кёко молчала, прикидывая в уме, что может потребоваться для создания заказанной куклы.

— Ну тогда почему бы не зомби? — немного саркастично поинтересовалась Ватаджиба. — А что, тоже оживит обстановку.

— Брр!

Зомби? Кёко обдумала и эту мысль. А если зомби-готик-лолита? Будет, наверное, интересно…

— Давай просто спросим мнение человека со стороны, — Рина огляделась в поисках знакомого, затем заглянула в класс. — Ошино-кун, иди сюда на пару минут.

Кён вышел с озадаченным видом:

— Почему я?

— Потому, — девушка отмахнулась. — Что лучше — зомби или готик-лолита?

— Ну у вас и предпочтения! — изумился он, переводя взгляд с одной на вторую и третью. — С чего вдруг?

— Неважно, так все же?

— А чего у вас тут? — Кагурадзаки тоже вышел из класса, с интересом глядя на компанию.

— Ода, готик-лолита или зомби?

Глядя на озадаченное лицо парня, Кёко прыснула и тут же поджала губы — на пороге класса появился Хизури:

— Я не понял — я что, невидимка?

— Янки, готик-лолита или зомби?

Теперь уже и блондин округлил глаза:

— Чем обусловлен такой выбор?!

Могами вздохнула:

— Я просто могу сделать куклу для галереи, — она насупилась, когда парни уставились на нее с неверящим видом. — Что?

— Кёко — может, — непререкаемым тоном проговорила Сугита. — Стоит выбор — готик-лолиту или зомби.

— Девушки, вы меня пугаете, — медленно протянул Ошино. — Почему не какую-нибудь балерину? Или зверюшку на худой конец?

— Потому что кукла должна оживить наше банальное фестивальное мероприятие, — невозмутимо ответила Рэй и покосилась на фыркнувшую Рину. — Так что, что-нибудь небанальное.

— Ну, наверное, зомби, — Кагурадзаки пожал плечами. — Это если исходить из вашего намерения.

— Если исходить вообще из намерения, — поправил его Кён, — то решать должна Банни-чан. Ей же делать.

Под пятью взглядами Кёко поежилась:

— Ну… я подумала, что можно было бы сделать из зомби готик-лолиту… Но слабо представляю, с каким настроением должна она быть. В смысле — что должна передать кукла зрителю…

— Мм, сейчас сделаем, — Янки сходил в класс, вернулся со смартфоном, что-то в нем поискал и протянул его Кёко вместе с наушниками. — Посмотри клип и попробуй поймать настроение, — она послушно взяла телефон. — Только отойди, чтобы мы не мешали.

— Ладно… — девушка растерянно кивнула и отошла к дальнему окну коридора. Робко покрутила в руках наушники, затем вставила их в уши и вгляделась в темный экран смартфона. Как запустить? А, вот тут, наверное, нажать…

Начальные черно-белые кадры со странной девушкой очень напомнили хронику, затем она едва успела прочитать название, как из динамиков обрушилась музыка. Она била в уши, в мозг, пуская по спине волну предвкушающего ужас холода, заставляла руки сжиматься на смартфоне, но… Кёко не могла оторваться от жуткого клипа. Словно смотрит ужастик… «Звонок» или еще что почище… В какой-то момент она внезапно поймала себя на том, что чуть кивает головой в такт, вздрогнула и выдохнула, пораженная. Ей что, понравилось такое? Нет, что вы…

Но, когда закончился клип и наступила оглушающая тишина, она словно наяву увидела куклу.

Да, все верно, зомби-готик-лолита, как и думала. Но теперь она знает, как должно выглядеть ее творение.

Усмехнувшись, Кёко вытащила наушники и направилась к подругам и парням.

— Спасибо, — протянув смартфон Янки, она улыбнулась. — Поймала настроение.

— Уже хочу увидеть, что у тебя получится, — Ошино прищурился. — Слушай, если что, я ее выкуплю.

— В очередь, — грозно отозвалась Сугита. — Не ты один тут стоишь.

— Что-то я у вас дома не видел кукол.

— А вот сейчас начну коллекционировать, — парировала она. — И вообще, мы с Риной-сан в приоритете, так как идеи были наши.

— По-моему, вы делите шкуру неубитого медведя, — Янки вздохнул и кивнул на класс. — Перемена заканчивается.

Кёко машинально прошла к своей парте, села и открыла тетрадь. Весь разговор и перепалку она слушала вполуха — почти все ее мысли занимала предстоящая работа. Надо сначала нарисовать эскиз, потом просчитать, сколько может и какой потребоваться ткани… Хотя, если это готик-лолита, то кружева, шелк, сатин, можно бархата на корсет…

Когда вошел учитель и разрешил сесть, девушка обнаружила, что в тетради на последнем листе она успела записать все, что необходимо.

Так, хватит отвлекаться! Сначала уроки, потом уже все остальное…

В магазин рукоделия девушка попала уже затемно. Сначала собрание в кулинарном клубе, на котором Фуруяма объявила, что в начале следующего триместра сложит свои полномочия президента, и предложила кандидатуру Шинодзавы на это место. Затем была озвучена тема фестивального клубного мероприятия — кондитерская с японскими сладостями. Правда, от этой идеи чуть не отказались, когда выяснилось, что готовить японские сладости могут только двое — Сузуки и Кёко. Еще три девушки, включая Даиримию, знали методику приготовления, но никогда сами не делали.

Поймав встревоженный и напряженный взгляд Шинодзавы, Кёко лишь кивнула — справимся, сенпай. Тем более что в мероприятии класса ее участие, похоже, ограничится лишь куклой. А так она успеет и там и здесь помочь.

Выбрав в магазине все необходимое для куклы, она оплатила покупку и поспешила домой, чтобы поскорее зарисовать первый эскиз, стоявший перед глазами.

Очень хотелось, конечно, поделиться с Шо-чаном и тетей планами на фестиваль, но, поразмыслив, Кёко решила ничего пока не говорить. А вдруг не получится кукла?

А вот если все получится, то, конечно, она покажет. Хотя, Шо-чан наверняка останется равнодушным — он никогда не обращал внимания на ее рукоделие, а вот Фува-сан не останется в стороне. Какая-то реакция точно будет, ведь тетя всегда одобряла ее занятие, подчеркивая, что любая воспитанная девушка должна уметь шить.

И неужели Рина-чан всерьез хочет выкупить куклу? Кёко хихикнула от предвкушения и смущения — еще никогда и никто не имел такого желания. Впрочем, куклы она всегда делала для себя и небольшие. Но надо с чего-то начинать верно?

 

Время полетело как-то незаметно на фоне учебы и подготовки к фестивалю в кулинарном клубе. Шинодзава теперь потребовал строго пятидневного посещения клуба для тех, кто знает, как готовятся японские сладости, и Кёко частенько засиживалась до сумерек в клубной комнате, вместе с ним вспоминая, показывая и обучая Даиримию и двух помощниц.

Когда Яёй-сан узнала причину задержек, то загадочно улыбнулась и позвала за собой. В своей комнате она продемонстрировала удивленной девушке толстую книгу, которую принесла из кабинета мужа.

— Это передавалось в нашей семье от бабушки к внучке, — женщина положила книгу на столик и села, жестом приглашая сесть рядом.

— Ого! — Кёко с благоговением присмотрелась к тисненным золотом кандзи. — «Сто рецептов традиционных сладостей»! Тетя, это же прямо сокровище!

— Издание эпохи Мэйдзи, — кивнула Фува-сан и открыла книгу. — Но напечатано в европейском стиле. С черно-белыми фотографиями, которые потом вручную раскрашивались, — она немного полистала, затем пододвинула книгу к девушке. — В клуб дать не дам, но можешь почитать. Может, что найдешь интересное и необычное.

— Спасибо, тетя! — та воодушевленно кивнула и подхватилась на ноги. — Я прямо тут буду читать! Только возьму блокнот и карандаш!

Как здорово! В такой ценной книге точно будет что-то невероятное!

Рецепты оказались написанными в старинной манере, словно кто-то нашел древние свитки и просто отпечатал их содержимое в современной книге. Впрочем, Кёко не сдавалась, и к тому моменту, как Кенджи-сан отправил ее спать, в ее блокноте было десятка полтора переписанных рецептов, которые показались интересными.

При виде первого же рецепта Шинодзава невольно изумился:

— «Слеза русалки»? Откуда ты взяла такое?

— Секрет эпохи Мэйдзи, — девушка не сдержалась от довольной улыбки. — Попробуем, сенпай?

Он прищурился, снова перечитывая рецепт, а затем кивнул:

— Обязательно. Будет интересно воспроизвести старинный десерт, потому что, судя по названиям мер, он не младше периода Токугавы. Я попробую найти информацию по переводу в наши стандартные граммы.

Кёко кивнула в ответ. Ей было приятно и то, что она оказалась полезной, и то, с каким интересом Шинодзава отнесся к ее предложению. Они общались уже больше, и она изредка ловила на себе завистливые взгляды других девушек, вызывая лишь философское мысленное хмыканье. Что мешало им нормально разговаривать со своим кумиром, а не смотреть ему в рот и подпевать каждому слову? Ведь, как она успела понять, Шинодзава предпочитал серьезное общение, на равных. Даже если человек не умел готовить что-то сложнее омлета…

Куклой она занималась по вечерам, когда заканчивала с уроками и помощью в рёкане. Уже было готово туловище, руки, ноги, к ним пошито платье с корсетом и пышной юбкой, подготовлены чулочки и сапожки… а с лицом была беда. Кёко категорически не знала, каким оно должно быть. Понятно, что красивым, но каким именно?

Решение пришло неожиданно, когда она в очередной раз на ехидное замечание развернулась к Хизури. Он с самым невинным видом смотрел на нее, а девушка внезапно поняла — вот чье лицо она возьмет для куклы!! У Янки классически правильные черты лица, зеленые глаза, волосы нужного оттенка для лолиты!..

— Точно!!

От просиявшего девичьего лица парень прищурился:

— Что точно?

— Все! — Кёко кивнула, внимательно рассматривая его. — И к гадалке не ходи!

— Что на этот раз? — он немного надменно выгнул бровь. — Кем обзовешь?

— Никем, — решив, что достаточно четко запомнила все, она отвернулась, достала из портфеля заветный блокнотик, в ладошку размером, куда вносила все относящееся к кукле, и быстро записала нужные размеры.

Немного смягчит овал, сделает щеки чуть пухлыми… а, нет, это ж зомби! Значит, с одной вообще уберем мясо, чтобы была видна челюсть… и глаза зеленые — с белым белком и черным… И волосы все же не светло-платиновые, как у Янки, а с сединой. Девушка же мертвая, верно? Давно похороненная… Может, просто присыпать сероватой пудрой?

— Банни-чан, это что, книга проклятий? Или Тетрадь Смерти?

Кёко немного недоуменно глянула на Ошино:

— С чего взял?

— Ну ты ж сказала — точно, к гадалке не ходи, затем начала что-то писать… — он вытянул шею. — Цифры какие-то…

— Не подсматривай! — она прикрыла, а затем и вовсе закрыла блокнот и спрятала его в карман юбки. — Это секрет, — обернувшись к Янки и встретив его подозрительный взгляд, девушка добавила, не сдерживая улыбки, — секрет эпохи Хэйсэй.

Ага, удивился! Вон как замер, по глазам видно, как пытается понять, о чем она! Вот пусть и побудет на ее месте, когда сам загадками говорит!

 

— Ой, какая страшная! — Фува-сан всплеснула руками, когда Кёко продемонстрировала ей готовую куклу. — Кто это?

— Зомби, которая оделась как готик-лолита, — девушка довольно оглядела свое творение. Определившись с лицом, она за выходные доделала все, раскрасила, смастерила шляпку, все необходимые аксессуары и кружевной зонтик. — Это на мероприятие в классе. Галерея сувениров.

— Ну, сувенир из нее действительно вышел бы знатный, — согласилась Яёй-сан. — Очень впечатляет. Молодец.

Кёко польщенно кивнула:

— Я старалась. А в кулинарном клубе Шинодзава-сенпай сказал, что благодаря тем старинным рецептам и тому, что к нам присоединился клуб чайных церемоний, у нас будет аншлаг. Еще и афишу сделают на компьютере — чайная-кондитерская эпохи Реставрации.

— Очень интересно, — женщина улыбнулась. — Когда у вас, говоришь, фестиваль?

— Завтра начинается. Хотите прийти? — догадалась Кёко. — Обязательно приходите!

— Я посмотрю, сколько дел будет в рёкане. Если немного, то приду. А что Шо готовит?

— Не знаю, — девушка с сожалением пожала плечами. — Но, наверное, что-то впечатляющее типа концерта.

Яёй-сан вздохнула:

— Даже не знаю… Его это увлечение…

— Тетя, но у него такой талант! — горячо возразила Кёко. — Вы не представляете, как он рад, что может заниматься музыкой.

— Музыка редко приносит деньги, — женщина махнула рукой. — Все-все, не будем спорить. Тебе надо куклу во что-то положить, верно?

— Я уже сделала коробку из картона и пластика, — девушка вздохнула, недовольная тем, что не получилось убедить Фуву-сан, насколько серьезно и важно для Шо-чана создавать и писать новые песни. — Тетя…

— Тогда иди и прячь ее, пока не распугала наших постояльцев. Иди-иди.

И не такая уж она и страшная, хотелось возразить. Даже, при определенном ракурсе, хорошенькая для зомби.

Коробка-пенал особенно нравилась Кёко — в виде аккуратного гроба с несколькими атласными подушечками и кружевным покрывалом. Упаковав куклу, она еще немного полюбовалась на свое творение, затем аккуратно обернула темной бумагой и заклеила скотчем.

Шо-чану показывать не будет. Если уж тетя испугалась, то его тем более не надо сбивать с фестивального настроя. Остается лишь надеяться, что подруги оценят ее работу.

 

При виде школьных ворот, украшенных шарами, цветами и огромной вывеской «Добро пожаловать на школьный фестиваль» у Кёко перехватило дыхание от восторга. Следом пришли азарт, возбуждение и предвкушение — сколько сегодня будет необычного и прекрасного! Мероприятия классов, клубные, а еще концерт в три часа дня в актовом зале, в котором будет участвовать Шо-чан! Как разорваться и успеть на всё??

В классе налаживали стенды, сдвигая парты и застилая их серебристо-белыми полотнищами ткани. Химеджимаю, на правах старосты и ответственной за мероприятие, командовала, куда и как расставлять принесенное, как подписывать и маркировать — сувенир, подарок, экзотическая покупка.

— Химеджимаю-сан, — Кёко подошла к ней, — у меня кукла. Это не подарок, не сувенир, просто сделанная кукла.

— Ручная работа? — девушка обернулась. — Показывай, решим, куда ставить.

Едва упаковочная бумага оказалась снята, как вокруг раздались возгласы:

— Гроб! Смотрите, это же гроб!.. Разве у нас комната страха?

Могами немного растерянно глянула на одноклассников, рассматривавших коробку:

— Нет, просто мы с Р.. Сугитой-сан и Ватаджибой-сан подумали, что такая кукла могла бы разнообразить галерею…

— По-твоему, у нас скучная коллекция? — Химеджимаю обвела рукой парты, на которых расставляли самые всевозможные статуэтки.

— Нет…

— Тогда зачем ты сюда принесла гроб с куклой? И что вообще там за кукла такая?

Вместо ответа Кёко молча достала куклу и окончательно пала духом, когда все вокруг отшатнулись с возгласами ужаса и даже брезгливости.

— Что за ужас?!

— А по-моему, отлично получилась, — Ватаджиба, тихо вошедшая в класс, уверенно подошла к ним и аккуратно взяла куклу на руки. — Кёко-чан, просто супер.

— Тебе нравится такое?! — Химеджимаю недоверчиво уставилась на своего заместителя.

— Харухи-сан, уверена, многие оценят, — та спокойно кивнула.

— Да все сюда побоятся заходить!

— Ошибаешься, — все так же спокойно парировала Рэй, пальцем трогая кукольный зонтик. — Стоит рассказать, что у нас выставляется редчайшая кукла зомби готик-лолита, как будут идти толпами. Любопытство никто не отменял, — она глянула на Могами. — Кёко-чан, не переживай, я присмотрю за этой красавицей.

— Спасибо, Рэй-чан… — робко улыбнулась девушка. Сердце трепетало от мысли, что подруге понравилось настолько, чтобы защищать и так уверенно говорить — многие оценят. — Ее можно посадить, можно поставить. Зонтик раскладывается, так что…

— Я попробую придумать, как ее устроить, — кивнула Ватаджиба. — Слушай, получилось просто замечательно.

— Спасибо, — в этот раз улыбка у Кёко получилась уверенная и немного смущенная, которая чуть угасла, когда Химеджимаю лишь фыркнула и отошла, демонстрируя свое отношение. — Рэй-чан, если все будут против…

— Никто не будет, — подруга неожиданно хитро подмигнула и понизила голос. — Потому что я уже представляю реакцию Хизури-куна и его друзей. Да они из принципа заставят старосту посадить куклу на самое видное место. А спорить она с ними, вернее, с Хизури-куном не будет.

Почему? Хотя, видимо, есть на то причина… Та самая, по которой добрая половина девушек школы готова визжать при появлении Янки. Кёко лишь кивнула, предупредила, что ей нужно в клуб, и поспешила из класса.

В клубе тоже шла подготовка к мероприятию. Шинодзава и Сабута, глава клуба чайных церемоний, командовали и распределяли роли и обязанности. Могами невольно залюбовалась девушками в кимоно, которые должны будут встречать посетителей и предлагать чай и десерт. Самой ей выпало наблюдение за очередностью десертов и слежением за готовкой. Вообще, она разделяла эти обязанности вместе с Шинодзавой, так что была вполне спокойной. Сенпай не подведет, десерты в холодильниках, подписанные и прекрасные в своей простоте…

За локоть кто-то тронул, заставляя обернуться.

— Ой, Юи-сан, — Кёко с удовольствием оглядела Даиримию, облаченную в кимоно. — Ты тоже официантка?

— Нет, — та прикусила губу, вызывая подозрение, что сейчас расплачется, — меня садят на подиум, где заваривают чай. Но я не знаю утреннюю чайную церемонию…

Понятно. Открытие начнется в десять, а это еще утро, и по правилам чайного этикета… Впрочем, они же не на официальном приеме.

— А тебе и не нужна утренняя, — Могами оглянулась на холодильники. — Потребуется послеобеденная, ведь именно к ней подают пирожные.

— Послеобеденную я знаю, — Юи кивнула, на глазах обретая уверенность. — Ты права. Спасибо, — она церемонно поклонилась, и Кёко не отказала ей в вежливости, кланяясь точно так же:

— Уверена, у тебя все получится, — улыбнувшись, она не сдержалась. — Не знала, что ты еще и в клубе чайных церемоний.

— Да, я вступила в него с самого начала учебы. Как и в кулинарный… — Даиримия обернулась на зов Сабуты. — Мне надо идти.

— Постарайся, — Кёко кивнула. — Я тоже проверю, чтобы все было в порядке.

Ровно в десять по всей территории Академии разнесся гулкий колокольный звон, затем включилось школьное радио и объявило о начале школьного фестиваля.

 

В собственный класс Кёко попала только в пятом часу вечера — после концерта Шо, на который она, разумеется, не могла не пойти. А до этого помогала в клубе, встретила Фуву-сан и провела ее по школе, показывая, где они учатся. И снова клуб, в который, как выяснилось по бурному обсуждению девушек, заглянул Янки с друзьями. Скорее всего, инициатором посещения выступал Кагурадзаки-кун, как самый голодный.

Идя к классу, она любовалась на чужие плакаты и афиши, невольно сравнивая и оценивая. Конечно, мероприятия классов не отличались чем-то необычным, как клубные — в последних можно было попросту потеряться. Тут вам и исторические клубы, и спортивные, и астрономический, и пантомимы, и программирования…

Завтра. Она обязательно сходит на клубные мероприятия завтра, во второй фестивальный день. И позовет с собой Шо-чана. Он ведь тоже сегодня особо ничего и не видел, кроме подготовки своего концерта.

В классе оказалось несколько человек, увлеченно рисующих большой плакат. Девушка не рискнула отвлекать их, оглядела галерею и немного удивленно уставилась на свою куклу, расположенную на возвышении. Кокетливая и немного томная поза контрастировала с зомби-гримом и гробом, поставленным у ног куклы. Приглядевшись, Кёко даже увидела табличку и возмущенно ахнула.

«Белоснежка, к которой так и не приехал принц»?!!

— А, Могами-сан, — от стола с плакатом обернулся Нондабаяши. — Смотри!

Разглядев яркие кандзи, девушка ахнула второй раз:

— Что это?!

— Белоснежка оказалась такой популярной, что было принято решение устроить завтра аукцион по ее продаже, — улыбнулся парень. — Как тебе? «Хотите приютить Белоснежку, к которой так и не приехал принц, и бедняжка все же умерла в своем гробу? Спешите — только один день и один час! Класс 1А, аукцион по приобретению уникальной куклы!»

— Я… я забираю ее назад!

Одноклассники растерялись:

— Но…

— Мы уже нарисовали…

— И рассказали всем, кто приходил посмотреть…

Всем?!

Кёко беспомощно выдохнула, понимая, что при таком раскладе она ну никак не может взять и забрать. Но аукцион?! Белоснежка, которая умерла?! Кто придумал подобное?!

Возмущение клокотало в горле, и она откашлялась, решая начать с первой претензии:

— Кто придумал, что это Белоснежка?

— Так сказала Сугита-сан.

Рина-чан?! Как она могла?!

— Она уже ушла?

— Собиралась зайти в теннисный клуб…

Дальше девушка уже не слышала, срываясь в бег.

Нет, ну за что?! Как могло ей прийти такое в голову?! Белоснежка — это ведь сказка о любви, о верности, о дружбе и победе добра над злом! Гномы приютили, принц не забыл… И она не умерла!

А куда Рэй-чан смотрела?! Говорила же, что берет ответственность за куклу!

Пустой теннисный корт и немного удивленные старшекурсники, сообщившие, что Сугита уже ушла, немного остудили праведный гнев, вернее, заставили его бессильно стихнуть.

И вот что делать, а?

Она, выдохнув, огляделась и воспряла духом, завидев в дверях спортзала знакомую фигуру.

— Ошино-кун!! — девушка со всех ног кинулась к Кёну, который удивленно обернулся:

— Банни-чан? Что случилось?

— Ошино-кун, ты видел, что собираются сделать завтра в классе? Аукцион!

— А, видел, — он довольно кивнул на ее возмущенный вопль. — Отличная идея, верно? Привлечем народ, а деньги пойдут в фонд класса.

— А… — Кёко закатила глаза и сникла, признавая свое поражение. Фонд класса…

— Что?

— Ничего, — тяжко вздохнув, она качнула головой. — Прости, что побеспокоила.

— Что тебя смущает? — парень чуть нахмурился, получив хмурый взгляд:

— Тебе по пунктам?

— Давай по пунктам.

— Первое — почему Белоснежка?! — девушка начала загибать пальцы. — Как вообще такое пришло в голову? Почему со мной не посоветовались? Во-вторых, Белоснежка в сказке не могла умереть, так как она лишь выглядела как мертвая, а на самом деле была живой! В-третьих, сам аукцион! Когда вы с Риной-чан спорили, кто купит куклу, я не имела в виду подобное! Я вообще не планировала продавать! Я могла бы просто подарить ее тебе или ей, но не продавать!

— Все-все, — он примиряюще выставил руки, — я понял твои претензии. По первым двум пунктам не ко мне — всем этим заведовали Сугита и Ватаджиба, ну и Янки приложил руку, а вот по третьему пункту ты не права. Вещь ручной работы с оригинальной идеей и высоким качеством всегда должна оцениваться соответствующе. Ты потратилась на материалы, время и усилия — так почему ставишь свое творение на уровень булочки с бобовой пастой? Логично, что… — Ошино осекся. — Банни-чан, ты меня слушаешь?

— Нет, — коротко отозвалась она, сжимая руку в кулак. — Значит, говоришь, Янки?

Вот кто источник всего этого непотребства. Янки. Точно он.

— Стоп-стоп!! — Кен замахал руками. — Янки участие в названии не принимал!

— Ты сам сказал!

— Банни-чан, я имел в виду, что он помогал Сугите и Ватаджибе устраивать Белоснежку на подиуме!

— Тогда и выражайся так, чтобы было понятно! — Кёко гневно нахмурилась.

— А сама? — парировал он. — Кто обвинял Янки в том, что он пошлости говорит?

— С этим разобрались, — она невольно смутилась.

— Вот и с участием Янки сегодня тоже разобрались, — они помолчали, успокаиваясь. — Банни-чан, не переживай по поводу аукциона. Тем более, так будет честнее, нежели ты потом бы дарила кому-то одному, оставив других в обиде.

Девушка немного понуро кивнула:

— Наверное… Прости, что накричала на тебя, не разобравшись. Просто я не ожидала такого…

— Ты не видела, что творилось в классе сегодня, — улыбнулся Ошино. — Толпы приходили посмотреть именно на твою Белоснежку, интересовались, как можно купить ее и где заказать еще.

— У любого кукольного мастера, — буркнула она.

— Ну не у любого, верно? Куклы несут отпечаток характера своего создателя. Так что, даже если другой мастер попробует сделать еще одну Белоснежку, то получится лишь бесхарактерная реплика.

— У тебя язык медом смазан, — смущенно фыркнула Могами и вздохнула, когда парень тихо рассмеялся. — Ладно, пойду я. До завтра.

— Ты же придешь на аукцион?

— Приду и выкуплю куклу! — мстительно прищурилась она. — И никому из вас не подарю! Вот так!

Судя по хитрой усмешке Кена, угроза не оказалась серьезной.

Ладно-ладно, посмотрим завтра!

 

Второй день не задался сразу. Первым звоночком оказались слова Шо, который на предложение прогуляться вместе по клубным мероприятиям пожал плечами и сообщил, что будет занят весь день — запись вчерашнего концерта на диски с целью последующей распродажи в школе всем желающим. Утешило девушку то, что она сразу договорилась с ним на диск для себя.

Затем был серьезный разговор с Риной и Рэй. Те категорически не хотели понять, что плохого в наименовании куклы зомби Белоснежкой. Наоборот, как убеждали они, это новое, интересное, свежий взгляд на старую сказку и вообще кибер-панк. Что такое кибер-панк, Кёко предполагала смутно, поэтому, чувствуя неуверенность в этой области, сдалась на милость подругам.

Третьей новостью, которая заставила ее скрипнуть зубами, оказалось то, что именно Янки предложил идею аукциона. Вознегодовав на Ошино, девушка припомнила весь разговор накануне и призналась, что тот умело обошел скользкую тему, кто же придумал такое.

Ну Ошино-кун, ну Янки..!

Сгладил общее впечатление неудачного дня факт полной продажи к полудню всех пирожных в кулинарном клубе. Даже после того, как выставили плакат «Пирожных больше нет», все равно приходили посетители и спрашивали. Значит, мероприятие удалось на славу! Да и Шинодзава-сенпай в разговоре признался, что в прошлом году такого количества гостей в клубе не было.

В итоге, к часу дня Кёко освободилась из клуба и направилась в класс. У нее есть незаконченное дело кое к кому…

— Могами-сан?

Она обернулась и недоуменно посмотрела на второклассника, который ее окликнул. Незнакомый…

— Да, это я. Ты что-то хотел, сенпай?

— Да, можешь пройти со мной?

— Конечно… — девушка кивнула и зашагала следом, невольно удивляясь — кто это? Зачем она второкласснику? Может, кто из учителей попросил ее найти? Или из какого клуба? Хотя, из какого? Она только что была в своем…

Размышляя, она послушно дошла до уже знакомой ей часовни, у ступенек которой обнаружилось еще двое старшеклассников.

— Она, — ее спутник кивнул на Кёко и встал по правую сторону от высокого плечистого парня.

Подивившись про себя, она вежливо поклонилась:

— Могами Кёко, первый «А» класс. Вы что-то хотели, сенпаи?

— Ямагири Сейджуро, второй «В», — представился парень и покосился на двух других. — Оставьте нас.

Те кивнули и ушли назад к школьным зданиям.

Ого, даже не спросили, почему он хочет остаться с ней вдвоем?..

— Ты из Киото?

— Да, — кивнула девушка, пытаясь понять, к чему весь этот разговор.

— К какому клану принадлежишь?

— Могами, — осторожно проговорила Кёко. Почему спрашивает? Она ж представилась.

Ямагири чуть прищурился:

— А семья?

Девушка выпрямилась, ощущая, как растет подозрительность — с чего такие разговоры?

— Могами, сенпай.

Теперь он нахмурился:

— У вас есть какие-то проблемы с Ямагути?

— Никаких, сенпай, — кто такие Ямагути? Какие проблемы? Одни вопросы!.. — У нас нет никаких проблем ни с одной семьей в Киото.

Разве что с одной конкретно, вернее, с одним человеком конкретно!

Неожиданно после ее ответа лицо парня разгладилось:

— Отрадно слышать это. Не хотелось бы переносить какие-либо проблемы на территорию Академии, если ты понимаешь, о чем я… — он вдруг осекся, глядя ей за спину.

Кёко резко обернулась и чуть было не подпрыгнула от вспыхнувшего негодования — поодаль стоял Хизури с самым безучастным видом.

— Т… Сенпай, не хочу показаться невежливой, но если у тебя ко мне нет больше вопросов… — закончить она не успела. Подошедший Янки вежливо кивнул:

— Добрый день, Ямагири.

— Добрый день, Хизури, — Сейджуро тоже вежливо кивнул. — Я ожидал, что ты можешь появиться. Значит, информация верна?

— Смотря о чем, — Хизури невозмутимо пожал плечами и глянул на озадаченную девушку. — Если о том, что Банни-чан собирается высказать мне много нелицеприятного, то да.

— Нелицеприятного? — тихо прошипела она, мгновенно вспоминая, по какому поводу искала этого павлина. — Я тебе все сейчас выскажу…

— Ямагири, думаю, для твоей же безопасности стоит оставить нас — она во гневе просто не помнит себя.

Кёко задохнулась от возмущения:

— Да… да что ты такое говоришь?!

— Поэтому ты прикрываешь ее? — Сейджуро задумчиво оглядел замершую от неожиданности девушку. — А с виду не скажешь, что она справилась с тремя парнями.

С минуту у ступенек часовни царило молчание, затем Могами кашлянула и предельно вежливо поинтересовалась, неотрывно глядя на Ямагири:

— Сенпай, не пояснишь ли свои слова?

Он кивнул на Янки:

— Мои парни слышали, как он разговаривал с вашим классным руководителем и объяснял, что ты не хочешь огласки о спасении девушек на Окинаве. Мол, да, ты все сделала сама, но, тем не менее, никто не должен знать об этом.

Прикрыв глаза рукой, девушка пыталась справиться с ошеломлением.

Это что получается — несмотря на всю конспирацию, сенпай…

— Ямагири, но ты же слышал, что по этому поводу сказал декан.

— Слышал, Хизури, но точно так же я понимаю, что неспроста состоялся и твой разговор перед этим. Тем более, как говорят, почти никто и не знает, кого именно ты и твои парни спасли. Учитывая, что девушки должны учиться в нашей школе, это довольно странно, верно?

— Так, — Кёко опустила руку и решительно выдохнула, — расставим все на места. Да, ты правильно услышал, сенпай, что я тоже принимала участие в этом… этой проблеме. Но мое участие ограничилось тем, что я лишь воспрепятствовала хулиганам покинуть место происшествия. Все остальное доделали он, — палец указал на невозмутимого Янки, — и Кагурадзаки-кун с Ошино-куном.

— Я услышал, — кивнул Сейджуро. — Что ж, раз проблем между нашими семьями нет, я позволю себе думать, что мы останемся хорошими знакомыми, Могами-сан, — он кивнул и поклонился ей.

— Ямагири, мне тоже надеяться, что информация останется здесь? — нейтральным тоном поинтересовался Куон.

— Разумеется, Хизури. Весь разговор и вся информация.

Проследив за тем, как он скрывается за зданием актового зала, Кёко глянула на Янки.

— Что?

— Может, объяснишь?

— По дороге, — он вздохнул. — Идем, тебя искали Сугита с Ватаджибой.

— Хорошо, — она послушно зашагала рядом. — Итак?

— Итак, — парень кивнул, сунув руки в карман пиджака, — Ямагири узнал про твое участие в случае на Окинаве.

— Это я поняла. С чего у него такой интерес-то?

— Видимо, решил, что раз ты такая крутая, то можешь быть из какого-нибудь клана. Спрашивал о таком?

— Спрашивал, — припомнила странные вопросы Кёко. — Спросил, к какому клану принадлежу и к какой семье. Почему ему интересна моя родословная?

Янки снова вздохнул и понизил голос:

— Ямагири из клана Ямагути, — он покосился на все еще недоумевающую девушку и пояснил, — якудза.

Ээээ?!! Она встала, как вкопанная:

— В… смысле?!

— В прямом, — парень тоже остановился. — Он из якудза, наследник одного из кланов, входящих в группировку Ямагути-гуми. Как видишь, ведет себя нормально, старается не афишировать свое происхождение.

— А ты откуда знаешь?

— Оттуда, — он усмехнулся краешком рта, и Кёко еще шире распахнула глаза:

— Ты тоже из якудза?!

На мгновение Хизури изумленно смотрел на нее, потом хлопнул себя по лбу и направился по дорожке.

— Нет, погоди, ну откуда ты знаешь-то тогда?!

— Банни-чан, я тут, на минуточку, четвертый год! По-твоему, никто, кроме той самовлюбленной канарейки, не пробовал прощупать меня на слабость?!

Не успев возмутиться, что Шо-чан не канарейка, девушка озадаченно нахмурилась:

— То есть, он тебя проверял? Требовал подраться с ним или типа того?

— Типа того, — отмахнулся Янки.

Мда, ну и дела…

— Что получается — Ямагири-сенпай решил, что я тоже из якудза?

— Ну да. Нээ-сан, как говорится.

— Этого только не хватало! — вяло возмутилась она, пытаясь понять, что теперь с этим со всем делать. — А ты тогда — прикрываешь меня?

— Ну видимо… — он усмехнулся, теперь уже насмешливо. — Телохранители — я, Кён и Ода. Как тебе?

— Ужас, — честно призналась Кёко, идя следом. — Это ж теперь такие слухи пойдут…

— Ну, слухи, может, и не пойдут, — пожал плечами парень, — сама слышала, что Ямагири пообещал сохранить разговор и свои домыслы в тайне, но…

— Никто не мешает строить догадки, — кивнула она. — А почему ты не сказал ему, раз все понял?

— Ай, Банни-чан, тебе от этого разве плохо будет? Подумай сама, если все будут подозревать, что ты не просто ученица, то кто посмеет испортить тебе вещи?

Ну, если рассматривать все в таком ключе… Девушка честно покрутила в голове все вероятные последствия.

— Все равно как-то нечестно.

— А честно макать твои туфли в выгребную яму только потому, что ты имеешь смелость выделяться из общей толпы? — вздохнул Хизури. — Мой тебе совет — оставь все, как есть. Время расставит все на свои места.

— Вынуждена согласиться с тобой, — кивнула она.

— О, в кои-то веки…

— Но только по этому поводу! — тут же одернула его Кёко. — А вот по остальным — ты вообще о чем думал, предлагая аукцион?

— О том, что тебе надо отомстить, — парень недобро прищурился в ответ на возмущенный выдох. — Или ты будешь утверждать, что случайно твоя зомби-кукла как две капли воды похожа на меня?

Вон в чем дело… Она вздохнула:

— А что поделать, если у тебя лицо такое?

— Какое у меня лицо?

— Соответствующее.

— То есть, кукольное?!

— Да блин!! — возмущенно всплеснула руками Кёко, не замечая, что за спором они вышли к фонтану. — Я про то, что у тебя лицо с классически правильными чертами лица! Как из учебника по анатомии! И вот не надо говорить, что кукла похожа — я смягчила подбородок!

— И все, — саркастично подтвердил Янки. — Это достаточно, чтобы она не была похожа на меня, да?

— Да никто и не заметил под гримом…

— Я заметил и этого достаточно!

— Видимо, ты очень часто любуешься на себя в зеркало, раз так хорошо знаешь свое лицо! — язвительно парировала она и, чтобы прекратить бессмысленный спор, прибавила шагу.

— Ты тоже, раз так четко и точно воспроизвела его!

— У меня просто хорошая зрительная память!

— Что ты говоришь, — ехидно протянул Хизури, догоняя в два шага. — А ведь внешне совсем не заметно.

— На что ты намекаешь?! — взвилась оскорбленная девушка.

— На то, что с тебя в следующий раз станется сделать куклу вуду!

— Отличная идея!

— Вы чего?! — появившийся на дороге Ода удивленно смотрел на раскрасневшуюся от негодования Кёко и не менее раздраженного Куона.

— Видишь ли, Кагурадзаки-кун, Янки очень радуется, что ку… Мммм!!!

Да что он себе позволяет?!

— Аукцион уже начался? — сдержанно поинтересовался Хизури, надежно закрывая ладонью рот девушки.

— Через несколько минут.

— Отлично, мы успели, — он убрал руку и — Кёко не успела ничего сказать — вкрадчиво проговорил, выразительно глядя в ее глаза. — Закрыли тему с моим лицом.

— Нет, не закрыли!!

— Тогда я пойду к Ямагири… — улыбка на его лице не предвещала ничего хорошего, заставляя ее возмутиться:

— Ты сам сказал, чтобы никто не знал!

— Сама решай, — Янки развел руками. — А я пойду поучаствую в аукционе.

Вот же гаааад… Девушка скрипнула зубами, жутко жалея, что действительно не якудза. Счас бы догнала и так наваляла этому гаду!..

— Банни-чан, — осторожно протянул Ода, — что-то случилось?

Она сурово глянула на него, заставляя невольно отпрянуть, затем хмуро фыркнула:

— Уже нет. Идем, Кагурадзаки-кун, я не уступлю этому павлину!

Уступить пришлось. И даже не одному Янки — цена с начальной тысячи за пару минут взлетела до сорока тысяч. Таких денег у нее попросту не было, и все, что оставалось Кёко — забиться в уголок и тихо ужасаться происходящему.

— Активнее, активнее, — роль аукциониста взял на себя тот же Нондабаяши, обзаведясь деревянным молоточком и громкоговорителем. — Итак, напоминаю, наш товар — уникальная авторская кукла-зомби готик-лолита! Белоснежка, которая так и не дождалась принца! Идет вместе с гробом — смотрите, какая прелесть! Текущая цена — сорок две тысячи йен!

Желающих было столько, что класс был полон, коридор перед ним и даже подступы к нему были забиты зрителями. Разумеется, ученики класса были в приоритете, что и позволяло Кёко сидеть, как говорится, в партере.

— Пятьдесят!

— Отличная цена! Пятьдесят тысяч йен третьему курсу!

— Пятьдесят одна тысяча!

Да, в чем-то Ошино-кун оказался прав — реклама сделала свое дело, а любопытство никто не отменял… Девушка тихо вздохнула.

— Шестьдесят.

— О, Ватаджиба-сан играет по-крупному! Шестьдесят тысяч йен!

Будда, Рэй-чан с ума сошла! Да пусть только скажет — она ж бесплатно сделает хоть десяток кукол, каких закажет!..

— Сто тысяч.

Кёко подавилась вздохом и обернулась, находя взглядом Янки у двери.

С ума сошел…

— Янки, сто тысяч?!

— Ага, — он кивнул с довольной улыбкой. — Сделаю Белоснежку талисманом баскетбольной команды. Пусть заставляет противников впадать в панику.

Точно сделает куклу вуду. И подарит ее Шо-чану с набором иголок и подробной инструкцией.

— Янки, боги, это будет шедеврально! Мы согласны!

— Итак, сто тысяч раз, сто тысяч два…

— Двести тысяч, — тихий голос заставил всех охнуть и обернуться. Даиримия лишь выше подняла голову и повторила. — Двести тысяч йен.

У Кёко от потрясения на глаза навернулись слезы — как, откуда вылезла такая сумма?! Юи-сан, зачем тратить такие бешеные деньги на куклу?!

— Янки, перебивай!

Хизури оценивающе глянул на Даиримию:

— Двести пятьдесят.

— Триста.

— Пас, — он поднял руки, — в моем бюджете таких денег нет.

— Итак, триста тысяч раз, триста тысяч два… — молоток в руке Нондабаяши подрагивал, и Кёко понимала от чего — сумма была более чем приличная, — триста тысяч три!! Белоснежка продана Даиримии-сан из первого «В» за триста тысяч йен!

— Офигеть, — Сугита, молча следившая за баталиями, покачала головой. — Ты можешь гордиться — бюджет класса пополнился благодаря тебе.

— Рина-чан, я не специально…

— Вот уж точно, — согласилась позади Ватаджиба. — Зато теперь твой вклад в фестиваль самый внушительный.

Еще какой… Осталось понять, гордиться этим или ужасаться тому, с какой легкостью люди вокруг нее тратят огромные деньги…

Победительница аукциона, добравшись до Нондабаяши, с поклоном приняла коробку с куклой, нашла взглядом растерянную Могами и благодарно улыбнулась.

Кто бы подумал, что ей может понравиться такое…

Дождавшись, когда наконец все разойдутся, Кёко поспешила за Даиримией.

— Юи-сан… — догнав ее, она поклонилась, — прости, что тебе пришлось так потратиться…

— Нет, что ты! Это тебе спасибо, — Юи поклонилась в ответ и снова улыбнулась с благодарностью. — Моя младшая сестренка просто обожает лолит всех видов. А такой, — она приподняла коробку-гроб, — у нее точно нет. Она будет в полном восторге.

— То есть, ты купила куклу для сестренки? — растрогалась Могами. — Какая ты заботливая…

— Спасибо, — Даиримия смутилась. — И за куклу тоже. К тому же, это хоть какая возможность отблагодарить тебя за все, что ты делаешь для меня. Я во многом беру с тебя пример, — она чуть покраснела, но уверенно закончила. — И за это тоже спасибо!

 

После сверхнасыщенного на эмоции дня на закрытие фестиваля, вернее, на танцы вокруг большого костра она не осталась. Хватит с нее впечатлений, да и Шо-чан занят…

Диск был записан, о чем Шо гордо заявил после ужина. Кёко лишь кивнула, отдала деньги сразу — всего триста йен! Ками-сама, да сегодня у нее на глазах потратили триста тысяч… — и ушла к себе, не в силах больше тратить эмоции, которые и так закончились. Усталость скапливалась тяжестью в кончиках пальцев, но на душе было необычайно легко из-за искренних слов Юи.

Подумать только, с нее берут пример, хоть она далеко не идеал… Но ведь так приятно осознавать, что тебя ценят и уважают…

Она улыбнулась, достала Корна и устроилась на футоне, расслабленно поглаживая камень.

Что ж, если вспомнить все два дня, события и сложить плохие и хорошие, то можно уверенно сказать — ее первый школьный фестиваль в старшей школе удался. Несмотря ни на что.