Братья навек! (джен)

Проводив гостей, Вальбурга тяжёлой походкой направилась в свой кабинет: побыть одной и оплакать потерянного сына. Что она сделала не так?!

Через пять минут её уединение было прервано — на дверь обрушился град ударов. Леди Блэк тут же надела маску равнодушия и ответила:

— Войдите.

В кабинет вошёл младший сын — теперь единственная надежда рода…

— Матушка, что произошло?! Я был у Сириуса, пытался поговорить с ним... Так он раскричался, сказал, что теперь я наследник!

«День сегодня явно не задался», — подумала она. — «Если уж даже всегда спокойный Регулус ведёт себя, как...»

— Так и есть, сын, теперь наследник — ты. Сириуса… выжгло с древа рода… — Глаза Регулуса округлились, а с лица сошли все краски — брата он всё же любил. — Он что-то тебе рассказал, хоть как-то объяснил своё поведение?

— Я очень сомневаюсь, что он осознавал, что наговорил гостям… Посмотри, какую интересную вещицу мне удалось у него забрать. — На стол лёг золотой медальон. — Откуда у нас такое?

Леди Блэк внимательно осмотрела украшение со всех сторон, но в руки брать не стала: неизвестно, на что ещё способна эта вещь.

— Странно… Я не помню у нас такого украшения… Но если мы с отцом чего-то не помним, надо позвать Кричера — он ещё деда твоего нянчил и знает в этом доме каждую пылинку.

— Кричер! — позвал Регулус, и домовик возник рядом, преданно смотря в глаза молодого хозяина. — Скажи, тебе знакома эта вещь?

Когда эльф увидел медальон, он посерел, затем задрожал, потом упал на колени и стал биться головой об пол, причитая: «Плохая вещь… я виноват…»

Мать с сыном впервые столкнулись с такой реакцией.

— Кричер, — попытался вразумить домовика Регулус. — Я отобрал эту вещь у Сириуса. Ты не знаешь, как она к нему попала?

— Я оставил его в комнате хозяина Сириуса… Хотел, чтоб он уничтожил плохую вещь… Кричер не справился…

— Что это за украшение? Откуда оно у нас? Расскажи всё, что знаешь.

Не вставая с пола, домовик начал рассказ:

— Однажды к хозяюшке пришёл страшный чёрный маг… Тьма так и кружилась вокруг него… Он попросил в услужение эльфа. Хозяйка вызвала Кричера и велела идти со страшным магом и выполнять его приказы, а когда я стану не нужен — возвращаться назад.

Регулус сделал знак эльфу остановиться и вопросительно уставился на мать. Та объяснила:

— Где-то в середине октября ко мне пришёл мой бывший однокурсник — Томас Риддл, и действительно попросил одолжить ему эльфа на денёк-другой, а я отпустила с ним Кричера. Он, правда, вернулся только в конце ноября…

— Продолжай, Кричер, — приказал Рег. Эльф стал раскачиваться из стороны в сторону, как в трансе:

— Мы аппарировали на берег холодного моря. Там был проход в скале, а за ним — пещера с озером. Мёртвым озером. Маг вынул из кармана зелье и велел Кричеру выпить его. Кричер выпил и ему стало плохо: внутри всё горело и на память приходили ужасные картины, захотелось пить. Маг надел что-то на шею Кричеру и толкнул в воду. Я стал не нужен и вернулся.

— Но матушка сказала, что ты появился только в конце ноября…

— Кричер болел. Мёртвое озеро было полно инферналов. Если бы не хозяюшка, Кричер бы стал одним из них. Эта вещь — плохая, Кричер пытался её уничтожить, но не смог…

— Прочь с глаз моих, — приказала эльфу Вальбурга. — Из-за тебя Сириус изгнан из рода!

— Сириус изгнан волей магии за невоздержанный язык и отвратительные поступки, матушка. Оскорбление гостей просто стало последней каплей.

— Ступай, Регулус, — вымученным голосом попросила леди Блэк. — Мне надо подумать…

— Доброго вам вечера, матушка, — откланялся Регулус.

Когда дверь за ним закрылась, Вальбурга устало откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. «Том Риддл — однокурсник, называвший себя наследником самого Салазара Слизерина, яркий начинающий политик, жёсткий, где-то даже жестокий человек… страшный чёрный маг, по мнению Кричера… создал предмет — или всё же предметы? — от которого несёт такой тьмой, что Блэкам и не снилась… Какое счастье, что я не успела пристроить Регулуса ему «под крыло»! Надо срочно связаться с мужем — пусть напишет лордам Лестрейнджу и Малфою — может, они что-то знают.»

* * *

Через несколько дней в кабинете главы рода Блэк собрались три лорда и одна леди. Именно она и открыла совет:

— Господа, благодарю, что откликнулись на наш призыв. Несколько дней назад наш старший сын попал под влияние очень странного артефакта, который раньше принадлежал нашему сокурснику — Тому Риддлу. Вот этот предмет. — Она открыла шкатулку, стоявшую на столе и продемонстрировала медальон. — Можете рассмотреть поближе, но в руки брать не рекомендую: после тщательного изучения мы можем с уверенностью сказать, что это — крестраж.

Приглашённые лорды склонились над артефактом, проверили его заклинанием и убедились в правоте слов леди Блэк. И самое ужасное, что они уже встречались с подобными эманациями — у каждого дома хранился подобный предмет: у Малфоя — дневник, а у Лестрейнджа — золотая чаша с барсуком. Какое счастье, что они, догадываясь о непростой природе артефактов, хранили эти вещи в экранированных шкатулках! Хотя Белла и порывалась носить чашу у самого сердца... Посовещавшись, они решили встретиться через три дня и уничтожить все вместилища души Тёмного Лорда Волдеморта, как теперь именовал себя их бывший сокурсник. Ведь один из побочных эффектов крестражей — это постепенная потеря рассудка, и чем сильнее раздроблена душа, тем быстрее идёт этот процесс… А если сосудов не три, а больше?! Никому не хотелось служить сумасшедшему.

Как ни пытался Абраксас оправдать своего близкого друга, но и он был вынужден признать: их дружба уже давно напоминала служение...

Операция «Возмездие» началась.

Все три дня Вальбурга провела в библиотеке, разыскивая подходящий ритуал призыва. Их было множество: от простого «акцио» до призыва утерянного имущества рода. Однако тут был нужен дававший возможность призвать не материальные объекты — но такого не было. Отчаявшись, леди Блэк решила обратиться к магии и предложить в качестве виры за сына жизнь тёмного колдуна.

* * *

В назначенный день и час лорды и леди снова собрались в кабинете главы рода Блэк. Поприветствовав друг друга, они направились в ритуальный зал и выложили свои страшные находки на родовой камень.

Все присутствующие выстроились с одной стороны камня, и лорд Блэк возгласил:

— О, Великая! Молю, услышь детей твоих! Прими жертву нашу!

Заклубились тени, потянуло студёным ветром, температура в зале упала на десяток градусов. Из темноты соткалась женская фигура.

— Я — Хель! — представилась гостья ледяным голосом. — Какая просьба у вас к моей сестре?

— Мы хотели бы вернуть в род неразумного отпрыска, — ответил лорд Блэк. — Магией он был выжжен с гобелена…

— Причина известна?

— Он… оскорбил гостей… многократно…

— Неприятно, но не смертельно, — усмехнулась Хель. — Что ещё?

— Младший сын говорил, — подала голос Вальбурга, — что и в школе его поведение не соответствовало статусу наследника…

— Вот, теперь понятно. Что ж, вы оказали мне большую услугу, собрав эти предметы. За это я поговорю с сестрой, но наследником ему не быть. Хотя здесь не всё… — От этих слов у волшебников на голове зашевелились волосы: если крестражей больше трёх, значит, до сумасшествия остаются считанные месяцы.

Хель протянула руку в сторону родового камня, и к ней от артефактов потянулись струйки чёрного дыма. Когда на её ладони собралось внушительных размеров облачко, она затянула какой-то заунывный мотив, и под звуки этой мелодии в зале закружились ещё три смерчика, которые тут же втянуло в облачко. Хель сжала его в ладони и попрощалась:

— Благодарю за службу. Ваша просьба услышана. Прощайте.

Фигура Хель растворилась во тьме, сами собой зажглись факелы и в зале опять стало тепло.

Волшебники переглянулись, как бы спрашивая друг друга — не привиделось ли им? Предметы нетронутыми стояли на родовом камне, но теперь это были просто предметы быта и украшение…

А Волдеморт где-то тихо скончался, так и не узнав, что его предали самые ближайшие соратники. Месть Вальбурги Блэк свершилась.