Не в этой реальности (джен)

Северус открыл глаза и увидел над собой белёный деревянный потолок. Это не был дом Малфоев. Рывком сев, — голова закружилась, а в ушах зазвенело, — он огляделся вокруг. В маленьком помещении никого, кроме него, не было. Приглядевшись внимательнее, он узнал свою спальню в доме Мюриэль. Как он здесь оказался? Что произошло? Ему нужно было это выяснить. Кое-как встав, Северус, пошатываясь, двинулся к двери. Его слегка мутило. Видеть он мог сносно, звуки тоже различал сквозь звон в ушах: вставая, он отчётливо слышал, как скрипнула рама кровати. Северус открыл дверь и, вцепившись в косяк, выглянул в пустой коридор.

— Эй, — позвал он слабым голосом. Никто не откликнулся.

Были ли люди в доме? Возможно, в гостиной мог кто-то находиться? Его комната была на втором этаже. Северус решил, что в таком ослабленном состоянии он мог и не дойти вниз по лестнице — разве только если бы его кто-то левитировал...

Магия! Как он мог забыть? Он машинально потянулся к карману на груди и одновременно осознал две вещи: что, во-первых, на нём была только рубашка и не было сюртука, в кармашке которого он обычно держал палочку, а во-вторых, что эту палочку у него отобрали в поместье, а значит, не было смысла её искать. Он беспомощно оглянулся назад, в комнату.

На стуле возле кровати была сложена какая-то одежда, а на светлой тумбочке с другой её стороны лежала она — его палочка, он моментально узнал её тонкий тёмный силуэт. Но этого не могло быть! Она же была у Волдеморта…

Он поднял слабую руку, призывая её к себе. Палочка взмыла в воздух и через мгновение привычной тяжестью лежала в его ладони. Каким-то образом она очутилась здесь вместе с ним. Это было похоже на чудо. И его магия… Она не ослабла, в отличие от его тела!

Немного взбодрённый двумя этими обстоятельствами, Северус призвал к себе стул, предварительно переместив сложенную на нём одежду на кровать. Он с облегчением сел на него, а затем заставил его парить над полом. В такой манере, левитируя своё собственное транспортное средство, медленно, но верно он добрался до лестницы, спустился вниз и вплыл в гостиную.

Хозяйка сидела в кресле-качалке возле камина и нервно покачивалась туда-сюда. Кашлянув, Северус привлёк её внимание.

— А, Северус Снейп, — проскрипела Мюриэль. — Очнулся, значит?

— Как видите, — негромко проговорил Северус. — Вам известно, как я здесь оказался?

— Тебя притащил этот, Леший. Или Водяной, забыла, как его зовут.

— Кикимер? — взволновался Северус.

— Он самый. Мне доложился, что доставил тебя в твою спальню и что ты без сознания, а когда очнёшься, доктора, мол, не знают. А потом исчез и вернулся с Гарри Поттером. — Она ещё усерднее закачалась в кресле.

— Гарри? Почему? Разве он не был здесь? — сердце Северуса забилось. Он вдруг осознал, что, вероятно, всё-таки провалил свою миссию, а что в это время случилось с Поттером — и вовсе не знал. — Где он сейчас?

— В своей комнате, — сникшим голосом отозвалась старуха, отвернувшись от него и махнув куда-то рукой. — Иди, он ждёт тебя.

— Но что произошло? — слабым голосом воскликнул Северус. — Как прошла… проходит операция?

Старуха отмахнулась от него.

— Иди, — одними губами прошептала она и отвернулась к окну.

Северус неуверенно посмотрел на её раскачивающуюся фигуру, затем развернулся и поплыл к спальне Поттера. Та была на первом этаже. Недоброе предчувствие разливалось по всему его телу, бросая его то в холод, то в жар.

У нужной двери он остановился и постучал.

— Войдите, — отозвался какой-то надтреснутый женский голос изнутри.

У Северуса всё внутри перевернулось. С трудом совладав с собой, он заклинанием распахнул дверь и левитировал стул через порог.

На него смотрела Грейнджер, сидящая у кровати. Поттер лежал в постели. Даже со своего места Северус мог различить, что тот выглядел плохо. Шея его была обмотана бинтами, руки, лежавшие поверх одеяла, тоже. Он не шевельнулся, когда дверь за Северусом со щелчком захлопнулась.

Подплыв на своем стуле ближе, Северус увидел, что лицо Гарри было совершенно серым, глаза были закрыты и будто ввалились, все черты заострились.

— Что случилось? — резко повернулся он к Гермионе и тут же заметил, какой заплаканной она была. О нет. Нет, нет, нет, нет! Только не это, пожалуйста!

— Он умирает, — всхлипнула та.

Сознание Северуса на миг помутилось. Он крепче схватился за свой стул.

— Что? — услышал он свой собственный слабый голос.

Он опрокинул себя на край кровати и наклонился над Гарри.

— Поттер! — потряс он того за плечо. — Поттер, ты слышишь меня?!

Мальчишка не реагировал. Северус слышал, как за спиной у него снова сдавленно всхлипнула Гермиона.

— Что происходит, мисс Грейнджер? — прошептал он. — Я не понимаю…

— Гарри… — начала та и вдруг безудержно разрыдалась. Через какое-то время, с заметным усилием совладав с собой, она протянула Северусу зажатый в её руке флакон. — Вот, возьмите, — сказала она, вытирая рукой глаза и красный хлюпаюший нос. — Вы всё поймёте. Омут памяти, — добавила она еле слышно, махнув рукой куда-то в сторону. На столе в углу комнаты стояла каменная чаша, в которой уже плавала серебристая дымка.

Северус взял у девушки флакон. То, что его наполняло, было таким же серебристым и эфемерным, как и содержимое Омута.

— Что это? — спросил он, боясь услышать ответ.

— Гарри оставил, — ответила Гермиона и, поймав своими покрасневшими глазами взгляд Северуса, добавила: — специально для вас.

Она встала и подошла к выходу. В дверях она оглянулась, посмотрела на безжизненно лежавшего на кровати Поттера, окинула комнату усталым и расфокусированным взглядом и вышла, закрыв за собой дверь.

Северус снова смотрел на Гарри. Снова звал его. Снова тряс за плечо. Бесполезно, ничего не помогало, в чувство тот не приходил. Северус провёл диагностику жизненных функций с помощью специального заклинания. Сердце ещё билось в слабеющем организме, дыхание было едва заметным. Установив сигнальные чары на случай, если состояние Поттера изменится, в худшую или лучшую сторону, Северус поднялся на ноги и доковылял до стоявшего в углу комнаты стола. Магией он вновь призвал к себе стул, на этот раз твердо установив его на пол.

Северус опустил лицо в чашу Омута, и его завертело погружение.

* * *

Он оказывается в этой же самой комнате. Поттер сидит на своей кровати, раздаётся стук в дверь, а затем в неё просовывается голова Нимфадоры Тонкс. Гарри приглашает её войти. Северус наблюдает и слушает как бы со стороны, но он знает, что эти воспоминания содержат только то, на что Гарри в то время, когда это происходило, обратил внимание. Например, Северус сейчас не может разглядеть вида за окном, а также не видит узора на обоях в комнате. Детали окружения всегда смазаны, когда смотришь на них в Омуте памяти.

— Все уже ушли? — спрашивает Поттер.

Тонкс кивает.

— Когда начнётся операция?

— Не знаю. Сигнал из поместья ещё не поступал, — отвечает та. — Рано, вообще-то, ещё. Снейп вряд ли успел… — Тут она замолкает и зажимает рот рукой.

— Какой сигнал, и причём здесь Снейп? — в голосе Поттера неожиданно звучит угроза. — Он что, проник к Малфоям?!

— Гарри, успокойся, — умоляет его Тонкс. — Ты не должен был этого знать! Мерлин! Я такая идиотка!

— Тонкс! — кричит Гарри. — Снейп у Малфоев?

— Да, — еле слышно отвечает та.

Комната расплывается перед глазами Северуса. Теперь он стоит в каком-то закутке дома Мюриэль — если судить по ковровой дорожке, расстеленной в коридоре. Перед ним Гарри и Кикимер. Гарри сжимает в руках свёрнутую прозрачную ткань, в которой безошибочно угадывается его мантия-невидимка.

— Билл ничего не заметил? — очень тихо спрашивает он.

Домовик в ответ только качает головой.

— Кикимер, это должно остаться в тайне. Скажи, как зовут домовика, которого эльфы Хогвартса больше не могут найти? — тихо спрашивает Гарри и уточняет: — Того, который помог директору.

— Этого эльфа зовут Хруст, хозяин Гарри.

— Как он выглядит?

— Старым как трухлявый пень, — квакает Кикимер — смеётся.

— Слушай внимательно, Кикимер… — ещё тише говорит Гарри, оглядываясь по сторонам, но никого нет, и он продолжает. — Когда ты перенесёшь меня во двор особняка Малфоев, сразу начинай кричать «Я Хруст! Свободный эльф! Что хочу, то и делаю, где хочу, там появляюсь!» Понял меня? Смотри, чтобы тебя хотя бы кто-нибудь услышал. А потом ты сразу исчезнешь, ясно? Меня никто не увидит, я буду в мантии. Все будут думать, что шум поднялся из-за тебя.

Домовик стоит, важно кивает.

А Северус наблюдает за этим и думает, что мальчишка-то его переиграл. Обошёл со всех сторон. Ох и зря же он отстранил Поттера от совещания!

Картинка вновь меняется. Перед Северусом гостиная Малфоев, на полу, возле кресла у камина безвольно лежит его собственная измученная наказанием Лорда копия, больше в комнате никого не видно. Вдруг в воздухе появляется и плавной дугой подлетает ко рту распростертого тела флакон с розоватым зельем — тем самым, помогающим снять боль после Круциатуса. На миг появляется рука и гладит лежащего Северуса по горлу, тот рефлекторно глотает — и зелье потихонечку вливается в него. Это рука Поттера.

Значит, Гарри был тогда рядом, думает Северус, значит, это он помог ему так быстро оправиться после перенесенной боли. Значит, это он поднял его в кресло, — доходит до него.

И действительно, хоть и вытянувшийся за последнее время, но не слишком-то мускулистый паренёк, сейчас, в своих воспоминаниях невидимый под мантией, с очевидным усилием медленно поднимает бесчувственное тело над полом и почти роняет в кресло. Северус чувствует стыд, и одновременно у него щемит сердце.

Вновь смена сцены: та же комната, но на этот раз вдоль стены застыли пожиратели, Волдеморт стоит спиной к нему, наблюдающему за сценой из левого, ближе ко входу, угла гостиной. Нагайна свернулась огромными кольцами позади своего хозяина. Северус из воспоминаний корчится поодаль на полу, из его рта вырываются протяжные стоны. Ужасное зрелище — Северуса-наблюдателя передёргивает от него.

Маленькое смещение, и сцена неуловимо меняется: всё то же самое, Северус из воспоминаний бьётся в припадках мучительной боли на полу, но видно, что уже прошло какое-то время — люди стоят немного по-другому. Змея уползла в угол.

Северус смотрит на спину Волдеморта. И видит: рукоятка меча медленно высовывается из складок его мантии. Вдруг тот резко оборачивается и хватает воздух над этой рукояткой. Другой рукой он направляет в ту сторону палочку, и порыв ветра невероятной силы сметает прозрачный капюшон мантии-невидимки с головы Гарри Поттера. В комнате раздаётся дружный ошеломлённый вздох дюжины голосов. Бросив мучить несчастного Северуса из воспоминаний, Лорд срывает с мальчишки мантию-невидимку полностью. Тот беспомощно смотрит на него, отступая.

— Ты жив, — не то спрашивает, не то утверждает Волдеморт.

— Ага, — нервно улыбается Поттер, продолжая отступать, — меня эльфы оживили. — Он пятится и пятится к открытым дверям гостиной. — Ки…! — восклицает он, но не может закончить.

— А ну стоять! — за миг до этого ревёт Волдеморт, и на этот раз Северусу этот звериный рёв не чудится. Рука с палочкой взлетает вверх, и Поттера будто парализует. Лорд шипит. Нагайна поднимает голову. Она вовсе не выглядит умирающей, как ожидает от неё Северус, учитывая, что яд василиска должен был проникнуть в её организм какое-то время назад. Может, на змей он не действует или действует медленнее — как знать?

В один миг происходят сразу две вещи: змея кидается на застывшего Поттера, а на его голове с хлопком появляется распределяющая шляпа Хогвартса. В уши бьёт вой сигнала тревоги. Падая на пол, Гарри умудряется снять шляпу с головы — он больше не обездвижен! — и через секунду выхватить оттуда меч Гриффиндора. И в тот же миг змея вонзает в его шею свои клыки, кровь брызжет во все стороны, Поттер кричит. Змея вдруг прекращает своё нападение и отступает, слабо покачиваясь и шипя. Поттер приподнимается на локтях и встаёт — он всё ещё держится на ногах.

Комната вдруг наполняется эльфами.

Они начинают гоняться за пожирателями. Ещё оглушительнее воет сигнализация.

Волдеморт оглядывается вокруг, видно, как происходящее пугает его, он спешно делает какой-то жест рукой, и в этот же миг, пока тот не занят им, Гарри сносит мечом голову Нагайне. Лорд кричит, а Гарри шепчет «Авада Кедавра». Лорд падает замертво, так и не успев трансгрессировать из особняка, все барьеры с которого он только что снял.

— Кикимер, — еле слышно шепчет Гарри, и домовик появляется перед ним. — Забери Снейпа. — Его голос почти неразличим на фоне сигнала тревоги, но эльф и Северус-наблюдатель его слышат.

Кикимер хватает беспомощного и жалкого Северуса с пола и исчезает с ним.

Слабеющего Поттера кто-то подхватывает. Наступает чернота.

И вот Северус в лагере, смотрит, как над Поттером склонилась Поппи — целитель из Хогвартса, рядом стоит Добби, пара человек маячат поодаль. Всё кажется очень размытым. Из ощущений — только яркий свет и холод, из видимого окружения — палатка и куст: видимо, это всё, что успел заметить Гарри, очнувшись.

Северуса выбрасывает из Омута.

* * *

Его накрыло чувство, будто сейчас он задохнётся. Грудь словно сдавило железным кольцом, невозможно было сделать ни вдоха, ни выдоха. Заставив себя успокоиться, он, наконец, смог несколько раз судорожно вдохнуть.

До Северуса с неотвратимостью приближающегося поезда доходил тот факт, что Поттера укусила змея, в чьей пасти побывал яд василиска. Мальчишка был обречён… Даже если яд, судя по тому, как вела себя змея, действовал медленно, рано или поздно он непременно разрушит его тело. И он уже делал это. Может, и медленно, но неотступно, неотступно…

Не доверяя ногам, он левитировал стул обратно к кровати. Состояние Поттера не изменилось. Северус снова сел на край его постели.

Он глядел на Гарри. На героя, пожертвовавшего собой, чтобы спасти мир, и его, Северуса, никчемную жизнь. Мальчик убил Волдеморта. Он победил. Он справился.

А Северус облажался.

Облажался по полной, как говаривал его папаша.

Северус гладил плечи Гарри, его лицо, волосы, руки. Почему они были забинтованы? Яд — понял Северус. Наверное, он хватался за горло, пытаясь остановить кровь. Колдомедики наверняка уничтожили всю эту кровь заклинанием, но остановить действие яда, попавшего через кожу в организм, было невозможно. Гарри умирал. Хотя яд Нагайны был смертельным, его действие можно было остановить противоядиями. Яд же василиска противоядий не имел. Только слёзы феникса могли смыть его и обезвредить, но последний феникс улетел после гибели Альбуса, ведь фамилиар не может оставаться в мире, в котором его хозяин больше не существует — ещё одна жестокая реалия мира волшебников.

Поттера было не вернуть, — снова осознавал Северус. Мальчик умрёт, на этот раз по-настоящему. Почему! Почему! Он только обрёл его! Его дружбу, преданность. Зажмурившись, Северус упал на распростертое на кровати тело и слушал, как слабо, неровно и редко бьётся затухающее сердце. Лучше бы это был он, думал Северус. Лучше бы он сам умирал, а Поттер сидел у его постели. Пусть бы мальчишка даже рыдал над ним, — погрустит и забудет, — но только бы жил. Только бы жил!

Вдруг сердце под ухом Северуса стукнуло два раза подряд, без перебоя, и тут же в воздухе прозвенел мелодичный сигнал чар. Состояние Гарри изменилось. К лучшему ли? «Пожалуйста, пусть будет к лучшему», — взмолился про себя Северус, поднимаясь.

Глядя на лицо мальчика, он позвал его:

— Гарри!

Запавшие глаза того открылись. Он несколько раз моргнул, пытаясь сфокусировать зрение — очков на нём не было.

— Гарри, я здесь, — проговорил Северус и не узнал свой собственный голос, таким хриплым он был. — Мне сказали… мне сказали, что ты хотел меня видеть.

Лицо мальчишки неуловимо просветлело. Мышцы вокруг глаз расслабились, губы расплылись в кривоватой улыбке. Они зашевелились — Гарри что-то говорил, но ни звука не вылетало из его рта. Тогда он требовательно зашевелил рукой над одеялом. Северус не знал, правильно ли он понял намёк, но мягко сжал своими руками замотанные кисти Гарри. Тот прикрыл глаза и, как показалось Северусу, счастливо вздохнул. Северус смотрел на него, не отрываясь, смотрел во все глаза.

Полежав так пару мгновений, Гарри снова приподнял воспалённые веки и всмотрелся в глаза Северуса. Зрачки его были расширены, и он буквально втянул Северуса в своё сознание. Северус послушно провалился в глубину глаз.

Его окружила тьма. Все прошлые мысли и чувства отступили из сознания Гарри, больше не мелькали картинки, как тогда, миллион лет назад, в директорском кабинете Хогвартса, не тянула Северуса вниз глубина воспоминаний. В этот раз было только здесь и сейчас.

Он услышал в своей голове голос Гарри. Тот позвал его по имени:

— Северус.

Он увидел как руки Гарри, здоровые, не забинтованные, потянулись к нему. Гарри обнял его, прижался и стоял молча, а потом вдруг отнял голову от плеча Северуса и посмотрел ему в лицо. Зелёными, ясными глазами. И улыбнулся. И стал гладить Северуса по голове, очень нежно, как мама — и вдруг его образ стал таять.

И Северус снова сидел на кровати и смотрел на серое лицо Поттера, в его запавшие глаза. Глаза, в которых гасла искра жизни. И вот они уже были совсем пустые и смотрели на него стеклянными пуговицами, а Северус… не понимал…

...

Капля упала ему на тыльную сторону ладони. Ещё одна.

Северус очнулся от своего оцепенения. Встал на ватных ногах, вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.