Первый курс. If we could turn back time (гет)

1 декабря 1991 года. Вестминстерский собор

Ремус обводил взглядом высокие своды собора, искренне поражаясь тому, как он здесь оказался, в дорогом фраке, на свадьбе лучшего друга, которую тот закатил в самом Вестминстере!

Сириус действительно превзошёл сам себя, блестяще отыграв амплуа несправедливо осужденного аристократа, и не просто перед журналистами, а перед самим Фаджем. Со всем доступным ему артистизмом Блэк продемонстрировал, как сильно пострадала его гордость, когда его вначале посадили в тюрьму на девять лет за преступление, которого он не совершал, а теперь когда ему не давали воссоединиться с крестником. И пока министр смягчился, Сириус поставил его перед ультиматумом: он скоро женится и хочет провести свадьбу, пригласив половину магической Британии. А для этих целей сгодился бы лишь Вестминстер. И пока министр, открыв рот от такой наглости, не успел возразить, Сириус поблагодарил его за то, что тот так любезно согласился помочь им, и, едва покинув кабинет, объявил журналистам, что свадьба пройдёт в Вестминстере и что приглашены абсолютно все.

Фаджу не оставалось ничего другого, кроме как дать Сириусу то, что тот хотел: договориться с премьер-министром магглов, чтобы на тот день всю территорию Вестминстерского собора освободили от охраны, перекрыли подходы на территорию, оправдав это чем угодно, лишь бы никого из магглов там не было.

В итоге все подходы к соборы оказались перекрыты сквибами из королевской гвардии, которых оказалось куда больше, чем мог бы предположить Ремус. Вместе с ними на всех выходах дежурили авроры, накладывая отвлекающие чары, чтобы ни единая любопытная душа не захотела попасть в этот день в собор, где собирался весь свет Магической Британии. Гости ехали изо всех уголков страны — свадьба века, с поистине королевский размахом — как такое пропустить?!

Ремус искренне радовался, что мероприятие вышло столь масштабным, и вместо того, чтобы скидывать организацию гостей на друзей, Сириус просто нанял два десятка недавних выпускников Хогвартса, которые за десяток галлеонов радостно носились между рядами, провожая гостей по местам.

Ремус в последний раз обвел взглядом заполняющийся зал и, вздохнув, ушёл в небольшую дверь, спрятанную за драпировкой. Пандора должна была прибыть с Лонгботтомами, которым Сириус, в благодарность за помощь с освобождение из Азкабана — как гласила официальная легенда, — отвел места в первом ряду, прямо у алтаря, где должны были сидеть ближайшие члены его семьи. Некоторые уже были там: Андромеда Тонкс с мужем и дочкой, чьего имени Ремус никак не мог заполнить, потому что оно было длинным и дурацким — хорошо, что они не были представлены друг другу, иначе Ремус попал бы в неловкую ситуацию. Но девушка с ярко-розовыми волосами, закрученными в небрежный пучок, даже не глядела в сторону Ремуса, всецело поглощенная диалогом с Альфардом Блэком. Старый затворник, в свое время поддержавший Сириус, когда тот сбежал из дома, и тоже выжженный с семейного древа, не смог пропустить свадьбу любимого племянника, пусть до этого и жил в уединении, не выходя на связь, и никто даже не знал, жив он или нет.

По другую сторону от центрального прохода расположилась чета Малфоев; гордая Нарцисса, которая хоть и помирились с Сириусом, так и не смогла простить Андромеду за то, что та вышла замуж за маггла. И места рядом с Малфоями, отведенные Лонгботтомам и Пандоре с девочками, пустовали.

Ремус так и не дождался их появления и вместо этого отправился проведать Сириуса. Последний нашёлся в небольшой комнатке перед зеркалом, где эльф заканчивал колдовать, приводя причёску хозяина в порядок. Сириус же развалился в кресле в брюках и рубашке, забросив ноги на столик и беззаботно напевая что-то из маггловских хитов себе под нос.

— Как ты, Бродяга? — спросил Ремус, подсаживаясь на соседний стул рядом с другом. — Волнуешься перед свадьбой? — вопрос был больше риторическим, так что Сириус лишь приподнял бровь, словно пытаясь понять, шутит Ремус или нет, прежде чем лающе рассмеялся.

— Волнуюсь? Я? — спросил он, отсмеявшись. — Конечно же, нет, это же просто игра на публику. А кто у нас в ней самый лучший?

— Скромности тебе, я посмотрю, как всегда не занимать, — с укоризной качнул головой Ремус.

— Лучше бы учился, пока я жив, Лунатик! — махнул на него рукой Сириус. — А то ты со своей скромностью так и продолжил бы шляться по подворотням, если бы я тебя не пристроил.

— Не по подворотням, а по вполне приличным гостиницам, — надулся Ремус, скрестив руки на груди.

— А каждое полнолуние — по лесам, вечно боясь навредить кому-нибудь, — резонно заметил Сириус. — Не спорь, Реми, сейчас твоя жизнь стала куда лучше!

— Так я и не спорю, — качнул головой Ремус, вновь возвращаясь мыслями к Пандоре.

Он стали гораздо ближе — друзьями, собеседниками, партнёрами, — но так до сих пор и не стали друг другу мужем и женой. Ремус делал все, что было в его силах, чтобы стать для неё кем-то большим, но пока не преуспевал. Луна и Джинни чувствовали себя уже совсем расслабленно рядом с Ремусом, выпустив того в свою жизнь, делясь заботами и стремлениями, стараясь узнать больше о самом Ремусе и завороженно слушая его истории. С Пандорой все было так же, но Ремусу хотелось большего. Он сам не понял, когда в нем появилась эта жадность, которая не позволяла ему довольствоваться тем, что есть.

— Сириус, а как ты относишься к Рите? — спросил у него невпопад Ремус.

— Как к партнёру, — пожал плечами Сириус. — Как помнишь, в школе я на седьмом курсе попросил Марлин рассказать всем, что мы с ней встречаемся, чтобы от меня отстали на день Святого Валентина. А на самом деле мы просто с ней вместе пили сливочное пиво в Выручай-комнате и травили истории об однокурсниках. Вот так и с Ритой — она просто прикрытие.

— А она знает об этом? — спросил Ремус, уже жалея, что поднял эту тему.

Он слишком легко проводил параллели со своей ситуацией — он тоже лишь прикрытие для Пандоры, инструмент. И почему он хотел большего?

— Разумеется, знает, — отмахнулся Сириус, вставая. — На её месте могла бы быть любая другая девушка, если бы то объявление вышло в тираж. Но оказалась Рита — и это не самый худший вариант.

Сириус подхватил со спинки стула пиджак от своего костюма и набросил его, позволяя эльфу разгладить складки, после чего повернулся к Ремусу, нацепляя лучезарную улыбку плейбоя.

— Ну, что, Лунатик, отправляемся на самое большое представление в нашей жизни?

Сириус хлопнул вставшего Ремуса по плечу и пошёл к выходу первым. Ремусу ничего не оставалось, как с тяжёлым вздохом последовать за ним.

Однако Сириус отправился не в основной зал собора, из которого доносится ропот голосов, а в другую комнату, где его ждали. Трое рыжих мальчишек и Гарри подняли на него взгляд, когда он зашёл.

— Сириус! — Гарри радостно подскочил и крепко обнял крестного.

— Мистер Поттер, ведите себя достойно, — строгий голос профессора Макгонагалл ничуть не изменился с тех пор, как Ремус помнил себя ещё школьником.

— Здравствуйте, профессор Макгонагалл, — в унисон поздоровались с ней Ремус и Сириус, вновь чувствуя себя нашкодившими студентами. Но та, вопреки их ожиданиям, тепло улыбнулась в ответ.

— Рада снова видеть вас в добром здравии, мистер Блэк. И вас, мистер теперь Лавгуд-Люпин, верно? — Минерва подошла к своим бывшим ученикам, положив им руки на плечи. — Рада, что вы все же оба остепенились, мальчики.

«Мальчики» дружно кивнули в ответ декану.

— Профессор Макгонагалл, — обратился к ней Сириус. — Вы не могли бы оставить нас на минуту?

— Конечно, — понимающие кивнула Минерва. — Я буду за дверью.

Шорох мантии и хлопок возвестили о том, что Сириус и Ремус остались с детьми наедине. Ремус рассматривал их: двое рыжих мальчишек постарше, идентичные до последней веснушки, видимо, были теми самыми близнецами Уизли; более стеснительный мальчишка, что сидел рядом с Гарри, неловко поправляя парадную мантию, видимо, был Роном; и, наконец, сам Гарри Поттер — Ремус впервые видел его вживую, и он действительно был копией Джеймса.

— Итак, — прервал тишину Сириус, звонко хлопнув в ладоши и привлекая всеобщее внимание. — Не буду ходить вокруг да около, тем более, что вы сами, наверное, понимаете, почему вы сегодня здесь...

— Не понимаем! — встрял один из близнецов.

— Нас просто забрали с завтрака...

— Выдали парадные мантии...

— И приволокли сюда.

Ремус чуть не схватился за голову. Он знал, что близнецы, особенно у волшебников, чувствуют друг друга, но чтобы настолько, чтобы заканчивать друг за другом фразы — это было уже перебором!

— Профессор ничего нам не сказала, — добавил Рон, вытирая рукавом мантии нос.

И только Гарри сидел с хитрой улыбкой, в этот момент напоминая Джеймса, задумавшего какую-то шалости. Видимо, его Сириус посвятил в свой план, рассчитывая, что тот подготовит друзей к этому дню. Но судя по реакции Уизли, тех никто ни к чему не готовил.

— Я собираюсь подать заявление на опеку над вами четырьмя, — резюмировал Сириус, вводя мальчишек в состояние шока.

— Вы сейчас шутите, мистер Блэк? — недоверчиво нахмурился брови один из близнецов, спрашивая то, что было на языке у братьев.

— Просто Сириус, можно на «ты», и, нет, не шучу, — просиял тот.

— Хорошо, Сириус. А ты будешь нас ругать за приколы? — спросил уже более деловым тоном второй из близнецов.

— Если профессор Макгонагалл нас слышит, то, да, конечно, — нарочито громко произнёс Сириус, а затем продолжил заговорщицким шёпотом: — А на самом деле, наоборот, даже помогать буду, если что!

— И купите все ингредиенты, что нам потребуются? — подключился к их кружку второй.

— Вообще забудьте, что такое ценники. Все у вас будет в избытке! — махнул рукой Сириус.

— А вы, — замялся первый, — дадите нам свою фамилию? А то мы остались без своей...

— Фред, Джордж, это подло! — вскочил со стола Рон. — И вы тоже хотите избавиться от своей фамилии? Отказаться от семьи? От родителей?

— Они нам больше не родители, — в один голос ответили близнецы.

— Они предали и бросили нас...

— Так что мы не хотим иметь с ними ничего общего.

Ремус мысленно присвистнул. В обоих мальчишках горела уверенность в своих словах, тогда как их брат выглядел как побитый щенок.

— Сперва Билл и Чарли женятся на каких-то девчонках и берут их фамилии, лишь бы не возвращаться в Англию, к нам. Джинни удочеряют Лавгуды. Перси теперь у нас без пяти минут Гринграсс. И теперь ещё вы?! — обвиняюще спросил их Рон.

— Мы уже просто Фред и Джордж, не Уизли, — сказал один из близнецов.

— И если можно стать Фредом и Джорджем Блэками — мы бы хотели этого, — с надеждой перевёл на Сириуса взгляд второй.

— Разумеется, можно, — охотно кивнул Сириус. — А можно остаться Уизли, без проблем. Гарри вот тоже Поттером останется, — обратился он уже к Рону. — Я в любом случае готов взять на себя заботы о вас, чтобы вы не остались без семьи.

— Зачем вам это? — буркнул Рон.

— Я в любом случае получу опеку над Гарри, а вы — его друзья. Так что я просто хочу помочь, — улыбнулся Сириус, присев перед Роном на корточки. — Ты позволишь мне?

— Я подумаю, — неохотно сдался Рон, отходя в сторону.

— Вот и славно, — радостно объявил Сириус, поднимаясь. — Тогда идите в зал вслед за профессором Макгонагалл. Церемония скоро начнётся!

Мальчишки засобирались и уже были почти в дверях, когда Сириус добавил:

— Мы будем делать семейный снимок после церемонии. Если вы примете моё предложение — присоединяйтесь!

— Хорошо, Сириус! — ответил за всех Гарри, и они скрылись за дверью.

— Большая будет у тебя ватага, — с усмешкой сказал Ремус.

— Уверен, что ещё и очень крутая! — улыбнулся в ответ Сириус. — Ладно, пошли. Меня женить пора!

Церемония прошла без эксцессов, чему Ремус был удивлён, учитывая, сколько народу явилось на праздник.

Рита, в жемчужно-белом платье с корсетом, отделанным драгоценными камнями, чуть ли не летела к алтарю. Золотистые кудряшки были собраны в высокую причёску, украшенную диадемой с переливающимися изумрудами, а на носу не было неизменных очков в тяжёлой оправе, из-за чего ее лицо выглядело заметно моложе, словно она и не была на восемь лет старше Сириуса.

Длинный подол многослойной юбки несли Луна и Джинни в серебристых парчовых платьях. Ремус улыбнулся своим девочкам, которые безукоризненно, ни разу не споткнувшись, помогли Рите дойти до алтаря, а затем убежали и расселись вокруг Пандоры. Последняя тепло улыбнулась им, обнимая обеих, и Ремусу, чьё сердце защемило от нежности при взгляде на эту идиллическую картину.

А затем он поднял взгляд на Риту и понял, что та не знала, что их с Сириусом отношения были просто фальшивкой. Во взгляде Риты, направленном на Сириуса, было нечто большее, чем сухое партнерство. И это было печально, зная, что Сириус просто будет играть роль и в итоге разобьет ей сердце.

— Согласны ли вы, Сириус Орион Блэк, взять в законные жены Риту Марию Скитер? — спросил священник у Сириуса.

— Согласен, — коротко ответил тот, надевая кольцо на палец Риты, пока та стремительно краснела.

— Согласны ли вы, Рита Мария Скитер, взять в законные мужья Сириуса Ориона Блэка? — перешёл ко второй части священник.

— Согласна, — с придыханием ответила Рита, надевая на палец Сириуса кольцо.

— Объявляю вас мужем и женой... — священник не успел закончить фразы, когда Сириус, в свойственной ему нетерпеливой манере подался вперёд, обнимая Риту за талию и целуя под шум аплодисментов из зала.

Леди Донателла Забини, исполняющая обязанности подружки невесты, недовольно закатила глаза на подобное нарушение традиций. Но чихал, конечно же, Сириус на эти длинные речи. Он добился своей цели и сейчас скрепил свой договор кольцом и поцелуем.

Защелкали колдокамеры. Абсолютно все завтрашние выпуски газет будут пестреть этим кадром. Действительно, свадьба века!

Ремус невольно вспомнил их с Пандорой свадьбу — тихую и никем не освещавшуюся. Они принесли клятвы перед министерским работником, который просто вписал их имена в книгу, выдал свидетельство и отпустил на все четыре стороны. Ни церемоний, ни поцелуев — просто подписание контракта. Ему было немного завидно...

В наивных мечтах он хотел того же, только в меньшем масштабе: небольшую свадьбу, на которую будут приглашены лишь самые близкие, Пандору в белоснежном платье, которое сделало бы её похожей на лесную нимфу, принесение клятв, которые не были бы пустым звуком, и поцелуй, первый из многих тысяч. Но увы, он упустил свой шанс, согласились на брак по расчёту, и теперь жалел об этом до зубовного скрежета. Но Ремус не позволял эмоциям пробиться сквозь вежливую улыбку, словно приклеенную к его лицу, и просто смотрел печальным взглядом на друга, разыгрывающего лучшую постановку в своей жизни.

Официальная часть церемонии завершилась фотосессией новобрачных. Сириус и Рита замечательно смотрелись вместе. Ремус и Донателла лишь оттеняли друзей на их празднике. На большую семейную фотографию со всеми родственниками Сириус позвал и мальчишек, с которыми говорил каким-то часом ранее. Они пришли все: близнецы уверенно влезли в кадр, ставя рожки Рону, который несколько нерешительно, но все же подошел туда же вместе с Гарри. Так что этот вопрос был, по всей видимости, решён. Ремус лишь тепло улыбнулся, радуясь за ребят, которые не останутся в одиночестве.

Ремус с облегчением покинул свое место подле Сириуса, который с новоиспеченной супругой принимал продолжительные поздравления от большей части гостей, и присоединился, наконец, к Пандоре. Она сидела в своём кресле у стены и, вероятно, наложила чары отвлечения внимания, чтобы ей никто не досаждал, раз уж прийти на свадьбу все равно пришлось. Но, к огромной радости Ремуса, его Пандора исключила из заклинания, позволяя найти себя.

— Пандора! — Ремус ласково прикоснулся к её плечу в знак приветствия.

Она накрыла его руку своей, и по спине Ремуса пробежали мурашки.

— Ты замечательно сегодня выглядишь, — искренне отвесил комплимент Ремус, окидывая супругу взглядом.

На той было мятного цвета платье с длинными узкими рукавами, подчеркивающее изящные руки. Лиф платья обрамлял округлые формы груди, но не давал увидеть лишнего, потому что вырез был прикрыт тонкой сеткой, переливающейся в пламени свечей, которые горели по периметру зала. Из той же сетки, только в несколько слоев, был сделан и подол платья, начинающийся от широкой ленты на талии и опускавшийся вниз до самого пола, прикрывая ослабшие ноги. Волосы были собраны в сложную объемную косу, заброшенную на одно плечо и украшенную цветами.

— Спасибо, — чуть покраснела Пандора. — Ты тоже хорошо смотрелся рядом с Сириусом.

— Ты мне льстишь, — усмехнулся Ремус, наколдовывая себе стул и расслабленно присаживаясь рядом с Пандорой. — На фоне Сириуса, особенно сегодня, все выглядят едва симпатичнее флоббер-червя.

— Так я смотрела не на Сириуса, а на тебя, — мягко произнесла Пандора, тепло улыбнувшись.

Сердце Ремуса сделало кульбит, и он спешно отвернулся, прокашливаясь.

— Кстати, портной Риты действительно расстарался, инкрустируя платье зачарованными тобой камнями, — поспешно перевёл он тему.

— О да, — улыбка Пандоры стала более жёсткой. — Надеюсь, Сириус не зря перестраховался, и в его невесту действительно пускали заклинания во время церемонии.

— Почему? — с интересом переспросил Ремус.

Зал собора, пока они говорили, вовсю превращался в фуршетно-бальный. Сотни домовых эльфов присоединились к волшебникам, чтобы помочь убрать все лавки, отлевитировать столы, принести закуски и шампанское.

— Потому что я зачаровала эти камни так, чтобы они нагревались, когда отражают проклятие или даже безобидное заклинание, — Пандора расплылась в злорадной ухмылке. — Так что даже то мелкое заклинание подножки, которое я послала в неё во время церемонии, она почувствовала.

— Пандора, это, конечно, некрасиво, но в изобретательности тебе не откажешь, — усмехнулся Ремус.

— Я ненавижу таких как она — журналюг до мозга костей, — неприязненно повела плечом Пандора. — Ни капли жалости или сострадания. Любая ситуация — лишь повод для статьи, ещё и мерзкой.

— Тут я соглашусь, хоть и не до таких крайностей. У меня нет к ней именно ненависти, лишь неприязнь и желание держаться подальше, насколько это возможно при условии, что она теперь Скитер-Блэк, — пожал плечами Ремус. — Хотя сейчас ты можешь немного расслабиться в её присутствии. Сириус сказал, что по моей просьбе включил нашу семью в список тех, о ком Рита писать не сможет без его согласия.

— О, это отличная новость, — улыбнулась Ремусу Пандора, переведя на него взгляд своих полупрозрачных серебристых глаз. — Спасибо, что сделал это для нас.

— Я сделал это для тебя, — Ремус взял её руку в свою и осторожно, словно боясь спугнуть, прикоснулся губами к тыльной стороне ладони.

Пандора не отдернула руки, но и не ответила, отвернувшись и спрятав лицо за объемной прической. Ремус не знал, как трактовать ее действия, и не видел алеющих щек своей супруги, которые та поспешно спрятала.

Поток гостей с подарками, пожеланиями и поздравления и постепенно начал сходить на нет: гости либо покидали церемонию, аппарируя из внутреннего дворника, где настроили специальные площадки для аппарации, либо рассасывались по залу, пригубляя шампанское и выхватывая закуски. Все ждали финальной части церемонии, а именно бала, который должен был начаться после окончания всего официоза.

В центре собора на возвышении, где проходила церемония бракосочетания, уже разместилась музыкальная группа — «Бешеные сестрички», куда же без них! Сириус был в своём репертуаре и не желал танцевать свой первый танец под заунывные классические мотивы. А Рита либо раздела его любовь к современной музыке, либо не стала спорить, так как платил за всю свадьбу Сириус — так что ему и выбирать.

Зазвучали первые аккорды, и Рита, сменившая платье на более лёгкое, для танцев, позволила Сириусу утащить себя на танцпол. Ремус не мог поспорить, что их первый танец, пусть и нестандартный, но был гармоничен для их пары. Мелодия, начавшаяся медленной балладой, переходила в ритмичный бит на припеве, и вместе с этим менялся и танец новобрачных: плавные движения сменялись рывками и выпадами. Сириус уверенно вёл партнершу, выполняя трюки, на которые далеко не каждый решился бы, а в конце, после очередного пируэта, завершил танец поцелуем.

Зал грохнул. Овации отдавались эхом под свода и старинного собора, который ещё никогда не видел такого непотребства на своей территории.

А затем начался бал. Или дискотека, тут уж как посмотреть. При всей своей чопорности волшебники и волшебницы лихо отплясывали под задорные мелодии, которые совершенно не сочетались с церемонией, но всем было плевать — в первую очередь Сириусу, а вслед за ним и всем остальным.

Пандора, сидевшая по левую руку от Ремуса лишь укоризненно покачивала головой, глядя, как столетние старикашки пытаются повторить со своими не менее дряхлыми партнёршами те же кульбиты, что и Сириус. Разумеется, безуспешно.

А затем мелодия сменилась нежной и медленной. Запыхавшиеся гости спешно расползлись по краям зала, позволяя желающим пригласить друг друга на медленный танец сделать это. Люциус Малфой, до этого подпиравший стенку в компании других аристократов, уверенно повел супругу в центр зала; Андромеда Тонкс с магглорожденным супругом, который на удивление легко относился к происходящему вокруг, начали свой танец, наоборот, в стороне.

Десятки пар закружились в классическом вальсе, когда Ремус перевёл взгляд на Пандору. В глазах той была глубокая тоска: она с завистью наблюдала за танцующими парами, отстукивая кончиком пальца ритм на деревянном подлокотнике.

И Ремус не стал задавать лишних вопросов. Он просто встал со своего места и, сделав шаг под пристально взглядом Пандора, присел перед ней на одно колено и приглашающе протянул руку:

— Окажешь ли ты мне честь, позволив пригласить тебя на этот танец? — спросил он, пристально глядя в кристально чистые глаза Пандоры.

— Как ты себе это представляешь, Ремус? — с горечью произнесла Пандора, отводя взгляд.

— Предоставь это мне, — нежно сказал Ремус, подаваясь вперёд, и одним плавным движением подхватил Пандору на руки.

Она была лёгкой как пушинка.

Пандора сдавленно пискнула от неожиданности и спешно обвила руками шею Ремуса, пытаясь удержать равновесие.

— Поставь меня на место, Рем, — она легонько стукнула его по груди кулачком. — Все же смотрят, — Пандора спрятала лицо, уткнувшись ему в плечо.

— Тш-ш, — ласково шепнул ей на ухо Ремус. — Пусть смотрят, сколько влезет. Но я хочу потанцевать сегодня именно с тобой.

И он уверенно направился к центру зала, где в ритме танца уже кружились другие пары.

Раз-два-три, раз-два-три.

Ремус легко влился в ритм, и через несколько тактов уже танцевал свою партию, кружась в танце с Пандорой на руках.

Этот танец пробуждал в нем воспоминания: тёплые и горькие. Ему было двенадцать, когда его мама решила научить его танцевать. Хоуп Люпин уверенно танцевала вальс под запись, крутившуюся по обычному маггловскому радио, и учила этому танцу и Ремуса. Это были тёплые и беззаботные воспоминания о детстве, когда все казалось таким простым и замечательный: он попал в Хогвартса, нашёл друзей, а дома его ждала семья, которая любила его. Это было до болезни Хоуп, до того, как их дом пропах лекарствами, и до того, как из дома Люпинов ушла вся радость.

У воспоминаний Ремуса был запах горячего шоколада, которым мама поливала булочки; в них был задорный смех Хоуп, которая уверенно вела за собой сына, показывая правильные шаги: раз-два-три...

Музыка закончилась, и Ремус остановился вместе с ней, крепко прижимая к груди Пандору и спрятав лицо у неё в волосах.

— Ремус? — тихо спросила Пандора, прикасаясь к его щеке. — Всё в порядке?

Ремус поднял на неё взгляд и сделал то единственное, что казалось ему правильным в этот момент: накрыл её губы своими, вовлекая в поцелуй. Кровь била в ушах, заглушая все шумы. Они словно остались одни посреди этого огромного зала. Ремусу казалось, что прошла целая вечность, прежде чем Пандора ответила на поцелуй. Робко она приоткрыла губы, призывая Ремуса, маня его; нежный язычок пробежался по губам, вызвав всплеск эмоций, захлестнувший сознание Ремуса. Это не был его первый поцелуй, но он был первым, имевший значение.

Ремус не знал, как долго они стояли так, слившись в глубоком поцелуе посреди чужой свадьбы, пока их не прервали.

— Реми, Дора! — Сириус навеселе подошёл к Лавгудам, хлопнув обоих по плечу и разрушая все настроение. — Нашли бы вы себе комнату, не посреди моей свадьбы же... — в его голосе была наигранная укоризна.

Ремус поднял взгляд на друга, который, судя по его чистым глазам, лишь делал вид, что пьян. Сириус едва заметно качнул головой в сторону, и Ремус, повернув свою, увидел, как Рита о чем-то говорит с молодым парнем с колдокамерой.

— Держите, в печать это не попадёт, — Рита, оставив расстроенного фотографа, подошла к ним, протягивая фото, на котором Ремус и Пандора заканчивали танец и сливались в поцелуе.

— С-спасибо, — неловко прочистив горло и забрав фотографию, ответила Пандора, впервые сказав доброе слово в адрес Риты.

— Это мелочь, — отмахнулась та и подхватила Сириуса под руку. — Ты обещал мне ещё один танец! — громче заявила она.

— Всё что угодно для дражайшей супруги, — с ухмылкой ответил Сириус. — Я сейчас подойду.

Рита отошла назад, тут же подхваченная гостями, а Сириус ненадолго задержался.

— Рем... — начал было он.

— Спасибо, Сириус, сам знаю, — кивнул ему Ремус. — Мы, пожалуй, направимся домой, чтобы не привлекать ещё больше внимания.

Сириус понимающе кивнул.

— Еще раз поздравляю, — добавила за двоих Пандора. — Возможно, Рита не так плоха.

— Время покажет, — улыбнулся во все тридцать два Сириус и, махнув друзьям рукой, отправился вслед за супругой.

— Пора и нам, Дора, — улыбнулся Ремус Пандоре, подхватив от Сириуса короткое обращение.

Пандора лишь качнула головой, пряча смущенную улыбку.

— Ты не видел девочек? — внезапно встрепенулась она, когда они направились к её кресло.

— Джером с Августой забрали их ещё до начала бала, так что они уже дома, — мягко улыбнулся Ремус, осторожно неся супругу. — Я лично попрощался с Джеромом, когда они уходили, строго наказав нам повеселиться сегодня.

— То есть это было просто веселье? — обиженно пробормотала Пандора.

— Нет, это было нечто большее...

Ремус ненадолго перехватил Пандору, удерживая ее одной рукой, благо сила оборотня позволяла ему это, и достал палочку. Взмах — и кресло уменьшилось, Акцио — и оно влетело Пандоре в руку.

— Я так понимаю, ты меня не отпустишь? — с мягкой улыбкой спросила она.

— Ни за что на свете, — ответил Ремус, целуя её в щеку и снова аккуратно перехватывая её в две руки. — Нам пора домой.

* * *

Им вслед смотрела только девушка с ярко-розовыми волосами, которая тоже откликалась на имя Дора, несмотря на всю свою нелюбовь к выбранному мамой имени. Нимфадора Тонкс тоже хотела, чтобы её кто-нибудь называл Дорой с такой же нежностью, как Ремус называл Пандору. И она была бы совершенно не против, если бы вместо супруги в инвалидном кресле Ремус называл так её.