Дамы семьи Паркинсон (джен)

Панси решили не тревожить, Гарри особо на этом настоял — не хватало еще подруге переживать из-за грязного языка Уизли. Драко фыркал и морщился («Что, Поттер, дорвался наконец до подвига? Когда ты уже забудешь свои маггловские предрассудки, шовинист?»), но все-таки согласился промолчать, хоть и посулил, что когда подруга узнает, им не поздоровится. Пока же они отговорились мальчишескими делами, а Панси, доверчиво покивав, отправилась в библиотеку — читать про парселтанг.

Выручай-комнате придали форму уже знакомого дуэльного зала. Проникшийся ответственностью Драко принялся выхаживать туда-сюда перед сидевшим на полу по-турецки Гарри, будто главный аврор на лекции в Академии. Руки друг заложил за спину, подбородок вздернул, а грудь выпятил, и все вместе это выглядело настолько комично, что Гарри пришлось закусить щеку, чтобы не рассмеяться.

— Дуэли — неотъемлемая часть устройства волшебной Британии, — вдохновенно, как по писаному декламировал Драко, а Гарри послушно кивал, изо всех сил сдерживая смех. — Испокон веков трения между волшебниками решаются именно так. Запомни накрепко: под мантию аврорам прячутся только трусы или магглокровки, которые плевать хотели на наши традиции. Тебе все ясно?

— Так точно, командир! — браво гаркнул Гарри, пожирая друга глазами, и они оба прыснули.

— Ладно, посмеялись и хватит, — вытирая выступившие слезы, наконец сказал Драко. — В таланты Уизли я не особо верю, но в чистокровной семье невозможно не нахвататься по верхам. Он явно наблюдал за тренировками старших братьев, а может, и тренировался вместе с ними. Дуэльный кодекс этот мерзавец знает, так что недооценивать его опасно.

— Почему ты не вызвал Рона сам? — поинтересовался Гарри. Тогда, в Большом зале, он сделал то, к чему подталкивала интуиция, бездумно, на одних инстинктах — просто с кристальной ясностью понял, что друг не может сам поставить Уизли на место, а потому благородно взял эту миссию на себя. Видимо, Драко прав: у него действительно комплекс героя… — Рон сказал, твой отец будет против. Почему?

Малфой выразительно скривился.

— Уизли не способен к самостоятельному мышлению и думает, что остальные люди такие же умственные калеки. Отец тут ни при чем, он бы все понял. Я сам так решил.

Драко помолчал и продолжил:

— Вызывая человека на дуэль, ты поднимаешь его до своего ранга. Фактически, во всеуслышание объявляешь его равным себе. Уизли принадлежат к Священным Двадцати Восьми только формально: Предателям крови в этом списке не место. Вот только пересмотр перечня семей — дело политическое и веса немалого, потому что в корне меняет правила игры. Отец уже не первый год проталкивает эту идею в Визенгамоте, но другие фракции блокируют его своими голосами.

— То есть, если бы ты вызвал Рона…

— …То во всеуслышание заявил бы, что считаю его ровней, — подхватил Драко, — а значит, плевать хотел на статус Предателей крови. Во-первых, это навредит политической позиции отца, во-вторых, выгодно это только Уизли, а никак не Малфоям. Ну и в-третьих… противно мне. Просто по-человечески противно.

— Да что такого в этом статусе? — удивился Гарри и, сняв очки, принялся протирать их краем футболки. Мир сразу утратил резкость и слился в разноцветное смазанное пятно. — Я слышал, Рон трепался в гостиной, что их зовут Предателями за хорошее отношение к магглам.

— Больше слушай, — Драко отмахнулся и тоже сел на пол — причем, прямо там, где стоял. На его лице проступило выражение глубокого удовлетворения — будто он никогда в жизни не сидел на полу и теперь восхищался собственной раскованностью. — Ты же не ждал, что Уизли возьмет и расскажет всем о вине предка во всех подробностях? Стыд, Поттер, — штука серьезная, а стыдиться там есть чего.

— А поконкретнее? — настойчиво уточнил Гарри и водрузил очки обратно на нос. Вздохнул: фигура друга опять обрела четкость, и он был благодарен очкам за это, но в глубине души тихо ненавидел свою унизительную зависимость от них. Что будет, если во время дуэли Рон собьет очки на землю? Надо спросить Драко — не помешало бы их приклеить… — И что именно Уизли натворили?

— Младший брат предал старшего, — глухо сказал Драко, как-то подобравшись и отводя глаза. — История стара, как мир, почти библейская. У Уизли была фамильная вражда с Гринграссами, и младшенький снюхался с ними и снял с мэнора защитные чары. Старший брат погиб во время налета, а младший стал лордом.

Гарри зябко передернул плечами: перед глазами сама собой встала полная огня и криков, расцвеченная вспышками заклинаний ночь.

— Свечку никто не держал, но шила в мешке не утаишь, — продолжал Драко. — Остальные семьи сделали выводы и подвергли оба рода остракизму. Гринграссы быстро поняли, куда ветер дует, и благоразумно перевели дела на материк, чтобы не мозолить остальным глаза. Вернулись только поколение назад, когда все поутихло. Уизли повезло меньше, но и вина их была значительнее. За них перестали выдавать девушек, вести с ними бизнес и так далее.

Он презрительно хмыкнул.

— Поинтересуйся как-то у Рончика, почему его семейство живет не в фамильном мэноре и куда подевались домовики. Уверен: получишь порцию душеспасительного бреда, мол, они бессеребренники и сами все раздали, чтобы магглокровкам не было так обидно.

— Жестоко все это, — покачал головой Гарри. Волшебный мир в его голове продолжал обретать краски, хоть и мрачные. — Разве сын в ответе за отца?

— Семья всегда идет первой, — назидательно воздел палец вверх Драко. Он выглядел очень вдохновленным и весь будто светился изнутри, так что Гарри даже позавидовал: вот у кого личный моральный компас работает как часы. — Любой чистокровный под этим подпишется — кроме Уизли, конечно. Посмотри на близнецов: они же Рона ни во кнат не ставят, надо будет — продадут первому встречному, кто больше даст. Помнишь, на распределении Рончик трясся, как осиновый лист? Братья, мол, сказали: надо сразиться с чудищем. Вот тебе их ценности во всей красе. Кому захочется отдавать в такую семью дочь?

— Может, это была шутка, — неуверенно предположил Гарри, хотя это мало что меняло — чувство юмора у близнецов было очень на любителя. Гарри таковым не был и старался держаться от них подальше.

— Да-да, шутка, — снисходительно усмехаясь, покивал Драко и встал. — Отличная шутка — выставить брата идиотом в первый же день. Первое впечатление — штука сильная и остается в памяти навсегда… Ладно, курсант, подъем! Нас ждут великие дела, а до вечера осталось не так много времени. Начнем с щитов. В позицию!

* * *

Ни в какую библиотеку Панси не пошла.

Загадочные мальчишеские дела друзей оказались очень кстати, и она смогла спокойно заняться тем, что весь день не давало ей покоя. В последнее время Драко и так что-то подозревал, а делиться своим открытием Панси была не готова — сначала нужно было понять, с чем она имеет дело, чтобы случайно не подвергнуть мальчишек опасности.

В Том-Самом-Туалете было сыро, а на полу влажно блестела большая лужа, вытекавшая из-под двери дальней кабинки. Панси оглянулась по сторонам — истеричного привидения на посту не было. Она на всякий случай осмотрела все кабинки по очереди, чтобы не прозевать неудобного свидетеля, и закрыла туалет изнутри на коллопортус.

Идея была проста и эффективна: Панси положила вилку на пол и трансфигурировала ее в ужа. Тот свился кольцами, жалуясь на слишком яркий свет и скользкий мрамор, а она медленно повторяла свои действия в тот судьбоносный вечер, когда столкнулась с троллем, пытаясь ничего не упустить. Раковина — окно — просьба открыться.

Сбоку пахнуло затхлым воздухом, и Панси медленно повернулась к ряду раковин: перед ней зиял провал в стене. Она осторожно подошла ближе и с опаской заглянула внутрь. Коридор, больше похожий на гигантскую трубу, круто уходил вниз. Панси взяла с ближайшей раковины брусок мыла, трансфигурировала его в камень и отправила в полет. Приглушенный удар раздался довольно скоро, и это обнадеживало. Панси покусала губы и отошла от тоннеля, а уже через минуту раковина медленно встала на место. Негусто, в следующий раз придется действовать быстро.

Она присела рядом на корточки и внимательно осмотрела раковину. Так и есть — сбоку была отпечатана выпуклая змейка, причем магическая — миниатюрный барельеф подмигнул Панси и прямо у нее на глазах закрутился изящной восьмеркой.

Панси задумчиво постучала пальцем по раковине и встала. Кое-что прояснялось, но удивительным образом вопросов становилось все больше. Пароль на парселтанге, надо же… Она тяжело вздохнула: вот и пригодилась ее маленькая ложь — все-таки без похода в библиотеку не обойтись.

* * *

Люциус Малфой пребывал в состоянии глубокого недоумения.

Это чувство он ненавидел всеми фибрами души. Последний раз проклятое «глубокое недоумение» он испытал, когда узнал о падении Лорда, — холодной логике октябрьские действия Волдеморта не поддавались. В отличие от сына — благословенно будь наследие авантюристов-Блэков и воспитание Нарси! — Люциус плохо ориентировался в изменчивых обстоятельствах и предпочитал сначала хорошенько все обдумать и просчитать. Насмешница-Нарцисса дразнила его черепахой, но Малфой не обижался: ну да, он тот еще тугодум, но зато если уж что-то придумал, то планы обычно сбывались без сучка и задоринки.

Утреннее явление Северуса наводило на неприятные мысли: прекрасный план Люциуса по возвращению семье прежних, довоенных, позиций в обществе не учитывал потерю памяти Снейпа. Было ли это важным? Люциус задумчиво покрутил в руках белое павлинье перо, которым предпочитал подписывать важные письма, и решил, что было, — опыт подсказывал, что в таких делах любая мелочь может оказаться решающей. Надо было собрать больше информации.

Переговорить с Поликсеной? Люциус поморщился, вспоминая злоязыкую сестру своего вероломного бывшего друга. Лучшего друга, между прочим, почти брата… Вспоминать Паркинсонов, а тем более общаться с ними было тяжело — со временем душевная рана от подлого удара Патрокла затянулась, но продолжала ныть. Впрочем, делать нечего: если Малфои хотят удержаться на плаву, нужно идти на жертвы.

Люциус подошел к камину, сел на низкую кушетку и вызвал Паркинсон-мэнор. Через пару минут зеленое пламя взметнулось вверх, застыв подобием экрана, и в нем появилось лицо Поликсены. Люциус удивленно сморгнул: через правую бровь Паркинсон тянулась длинная рваная царапина.

— Малфой, какие люди, — фыркнула приятельница. — Не спрашивай, откуда боевое ранение, все равно не отвечу. Глаз цел — и ладно. Что у тебя, что-то с детьми?

— Ко мне наведался Северус — говорит, ему стерли память о тебе, — небрежно сообщил Люциус, внимательно следя за выражением лица Поликсены — слава Мерлину, она никогда не умела хорошо притворяться. Вот и сейчас — нахмурила брови, сощурила глаза…

— И ты поспешил сообщить об этом мне? — с веселой злостью уточнила Паркинсон. — Так просто? А где же торг? Где попытка что-то выцыганить взамен на сенсационные новости?

Внезапно Поликсена ухмыльнулась.

— Кажется, знаю: торга нет, потому что Север примчался спозаранку, накрутил тебе хвост и умело растревожил твое знаменитое любопытство. Знал, дракклов сын, что не утерпишь и бросишься выведывать о нашем трогательном совместном прошлом, — а он потом считает все в твоей памяти.

Она вздохнула и покачала головой.

— Люций, тебе ли не знать: Северус плохо понимает слово «нет», да к тому же любит загребать жар чужими руками. Я отказала ему в долгой аудиенции по первому щелчку пальцев, и Север нашел обходной путь. Вот уж не думала, что ты заглотишь его крючок. Надо запомнить на будущее.

Люциус скрипнул зубами — иногда Поликсена бывала совершенно невыносимой.

— Это все моя инициатива, Снейп ни о чем меня не просил, — надменно опроверг он ее грязные инсинуации. Конечно, кроме доступа в закрытую часть фамильной библиотеки и целой пробирки крови… — А ты хорошо его знаешь… Это правда, что вы дружили в школе? Странно, я не знал об этой главе в ваших биографиях.

— Ничего удивительного, что не знал. Когда мы сблизились на третьем курсе, вы с Патроклом как раз доучивались, — снисходительно пояснила Поликсена. — Такие взрослые были, важные, куда вам было следить за малышней. На носу ЖАБА, отцы давали все больше задач, а у тебя еще и помолвка с Нарциссой наклевывалась. Ну а в Ставке мы нашу крепкую дружбу не афишировали.

Люциус покивал, напрягая память. Тогда, на его далеком седьмом курсе, средняя Паркинсон могла дружить хоть с гиппогрифом — он был настолько поглощен своими блистательными перспективами, что не обратил бы на эту деталь ни малейшего внимания. Любимая девушка согласилась стать его женой! Отец признал его по-настоящему взрослым! Лорд принял в свои ряды!

Впрочем, надо было признаться честно: младшие сестры Патрокла и прежде не особо его интересовали — в семнадцать четыре года разницы кажутся непреодолимой преградой.

— Моргана, Люций, неужто это правда все, что ты хотел, — предаться ностальгии? — скептически и даже немного разочарованно уточнила Поликсена и, оглянувшись через плечо, с раздражением отмахнулась от кого-то невидимого и настырного. — Слушай, мне действительно некогда.

Она не удержала лицо и поморщилась, словно от боли, и Люциус насторожился.

— Ты ранена?

— Малфой, тебе что, заняться больше нечем? — огрызнулась Паркинсон. — Иди вон павлинов в курятнике пересчитай или проведи парадный смотр домовикам. Ты же целый глава рода, найди себе занятие по статусу!

— Ладно, не лезу, — примирительно вскинул ладони Люциус, но твердо решил рано или поздно дознаться — любопытство всегда было его ахиллесовой пятой. — Вообще-то я с деловым предложением: может, поделишься воспоминаниями о Снейпе⁽¹⁾? С меня любая услуга в разумных пределах.

— Ну ты и наглец, — восхитилась Поликсена и растянула красиво очерченные губы в неприятной усмешке. — А вот это абсолютно точно твоя идея, не похоже на почерк Севера. Решил разжиться компроматом на случай, если наши интересы опять разойдутся? Как это по-малфоевски! Так я тебе и отдала свои воспоминания, уже бегу.

Он поморщился: стоило попытаться, идея была отличная. Не будь Паркинсон такой стервой… Люциус вздохнул: тяжело с умными женщинами, ему ли не знать.

— И вообще, — помолчав и отведя глаза, добавила Поликсена, и в ее голосе звякнул металл. — Не лезь в мои отношения со Снейпом. Может, я не желаю, чтобы Северус вспоминал прошлое. Может, меня все устраивает, как есть.

Люциус изумленно поднял брови и подобрался, а она опять рассмеялась:

— Не делай стойку, ничего криминального. Просто… всякое бывало. Я даже немного рада, что он ничего не помнит — можно узнать друг друга заново, с чистого листа, без всего этого… груза. Так что воспоминания больше не клянчи! Если и поделюсь ими — то исключительно с Северусом лично, под Обет, и только когда решу, что настал подходящий момент.

Поликсена замялась, и Люциус поразился незнакомой горькой нотке в ее голосе:

— Я не уверена, что могу доверять ему новому. Все, Малфой, мне пора, арривидерчи! И не дергай меня больше по пустякам.

Она прервала контакт, и зеленое пламя полыхнуло в последний раз и сменилось обычным, уютным оранжевым. Люциус еще немного подумал, отсутствующе глядя в огонь, а затем пожал плечами: все-таки Поликсена права. В конце концов, эти двое — взрослые люди, как-нибудь да разберутся.

* * *

Идея стать секундантом Рона Уизли не понравилась Невиллу с первой же секунды, но приятель так просил, так настаивал, что Вилли сдался и махнул рукой: ладно, твоя взяла.

— С кем хоть дуэль? — уныло спросил он, вороша кочергой угли в камине. Они сидели в гостиной на диванчике, и вокруг, как всегда, царил хаос — Гриффиндор шумно проводил выходные. — И когда? Учти, бабушка строго-настрого велела мне быть в башне за полчаса до отбоя.

— «Бабушка велела», — передразнил Рон, и Невилл стиснул зубы — кем бы ни был таинственный противник Уизли, в глубине души он понимал его порыв. — Логботтом, ты же взрослый парень! Женишься тоже на той, на кого бабушка укажет?

— И женюсь, — обиженно пробормотал Невилл и тихо добавил: — Я т-т-традиции чту, не то что некоторые.

— А в глаз? — Рон набычился и сжал кулаки, но обострять не стал — видно, и вправду нуждался в помощи. — Ладно, на этот раз прощаю. Дуэль сегодня вечером, в восемь, на Астрономической башне.

Невилл удивленно поднял брови. Рон закатил глаза и постучал себе согнутым пальцем по виску.

— Соображай давай. Дуэли вообще-то запрещены, а Филч на Астрономическую почти не поднимается — говорит, кости болят на верхотуру тащиться. Ну а его сторожевую кошку можно приложить ступефаем.

Невилл неодобрительно поджал губы — он любил кошек и иногда тайком гладил миссис Норрис по пушистому бочку. Та была рада ласке и порой Вилли казалось, что она относится к нему лучше, чем к остальным студентам, так что он твердо решил заступиться, если кошка все же выследит их на башне.

— Так с кем д-д-дуэль? — напомнил он.

— С Поттером, — нехотя признался Рон и тут же вскинулся: — Он сам виноват!

— Рональд, у тебя очень странное п-п-представление о дружбе, — укоризненно покачал головой Невилл. Для него, как и для половины Гриффиндора, не были секретом неуклюжие попытки Уизли приблизиться к Гарри. — Сомневаюсь, что после д-д-дуэли он захочет тебя видеть, не то что дружить.

— Будто я сам не знаю! — разозлился Рон. Он вскочил и мстительно пнул стоявшее рядом кресло. — Это все Малфой подстроил, змеюка скользкая… А Поттер — баран, только и делает, что в рот ему смотрит. И не противно же!

— Ладно, остынь, — примирительно сказал Невилл и вернулся к созерцанию пламени. Ему всегда нравился огонь — он гипнотизировал, завораживал… — Я все понял: Драко — коварный змей, Гарри — бычок на веревочке, а дуэль в восемь вечера на Астрономической башне. На этом все, дай посидеть спокойно.

— Странный ты, Лонгботтом, — сказал на прощание Уизли, смерив его долгим взглядом с головы до ног. — Сидишь пялишься в камин, будто там картинки показывают. Малахольный.

Он ушел, а Невилл пожал плечами и продолжил любоваться пламенем. Как объяснить Рону, что огонь прекрасен? Что это уют, это покой, это дом? Вилли не без основания считал себя косноязычным, поэтому даже не пытался облечь свои ощущения в слова. К тому же, он хорошо осознавал: Рон водился с ним только потому, что его дружбой пренебрег Гарри. Будь все по-другому, плечистый и горластый задира никогда не стал бы тесно общаться с мямлей и растяпой, заикой и бабушкиным внучком…

Если честно, Невилл и сам тяготился компанией Уизли. Рона было слишком много, и слова он выбирал очень обидные, обиднее, чем любой другой мальчишка на их курсе — тот же Малфой никогда не бил ниже пояса. Дурацкая история с драконом окончательно убедила Вилли в опасности этой дружбы, но выбор был невелик — остальные не спешили сближаться с наследником Лонгботтомом, а провести годы учебы в гордом одиночестве Невиллу не хотелось. Он и так слишком долго был один.

Примечания:

PayPal, чтобы скрасить мои суровые будни: ossaya.art@gmail.com

Карта для тех же целей: 2200700436248404

Буду очень благодарна, если вы порекомендуете "Дам" кому-нибудь, кому они могут понравиться ❤️

1) У меня воспоминания не изымаются, а копируются

Вернуться к тексту