Божественная кровь (джен)

«Разиэль, их слишком много, мы отступаем. Уводи своих», — прозвучал голос брата в сознании первого лейтенанта в самый разгар сражения.

Разиэль почти не обратил на это внимания, вместо этого срубая голову очередному противнику и скалясь во все клыки при виде брызнувшей из шеи настоящим фонтаном крови. Ещё один жалкий смертный пал, не в силах устоять перед самым лучшим творением Каина. Осталось только немного дожать, и люди отступят. Отступят… что?!

«Не смей! — практически рявкнул он. — Мы почти победили».

«Их слишком много, придурок! Там подкрепление. Уходите», — в последний раз предупредил Зефон.

Разиэль зарычал и продолжил идти вперёд. Ладно… если этот трус и его клан отступают, они добьют противника самостоятельно. Так даже лучше — у пятого не будет шансов претендовать на какие-либо особые заслуги в этом бою.

Разиэль отшвырнул очередного противника воздушной волной, и тот, завопив, сбил ещё и нескольких своих товарищей, сделав их лёгкой добычей вампирских клинков. Вот так… никакого отступления не будет.

«Мастер! — прозвучал почти панический голос его главного помощника. — Они прорвались с фланга, который должен был прикрыть Зефоним. Мы почти окружены!»

Разиэль зарычал снова, в порыве ярости нанося ещё один ставший смертельным для человеческого воина удар, пропоровший его от основания шеи почти до середины груди. Созданное вампирами оружие оказалось крепче человеческой кости…

«Отступаем!» — передал он наконец, понимая, что без поддержки младшего брата они обречены. Может, Разиэль и был горд, но всё-таки не был полным идиотом и мог соизмерять свои возможности и возможности своих подчинённых даже в горячке боя.

Вампиры бежали горными тропами, оставляя в руках людей так и не достроенный город. К счастью, они успели эвакуировать оттуда всех своих раньше, чем сражение перенеслось непосредственно под стены. Да, возможно, принимать бой в открытом поле действительно было не самой лучшей идеей… как и отступать, оставляя людям плоды своих трудов, не попытавшись закрепиться там и дождаться помощи от других кланов.

Мрачный и очень злой, предчувствуя нагоняй от Каина, Разиэль отправился на поиски младшего брата. Зефон спокойно смотрел на него, скрестив руки на груди. Снова зарычав, первый лейтенант, даже не задумываясь, что кто-то может это увидеть, ударил младшего, но его рука прошла через воздух, и Зефон растаял облачком быстро исчезнувшего тумана. Настоящий пятый лейтенант стоял у него за спиной. Впрочем, как знать, настоящий ли в этот раз? Разозлённого и раздосадованного Разиэля сейчас вполне могли обманывать чувства.

— Мы бы не смогли с ними справиться, — спокойно сказал Зефон.

— С чего ты взял? — рыкнул Разиэль.

— Я сказал тебе — их слишком много. Но мы запечатали город, им туда не попасть. Через пару ночей можно будет попробовать обойти их по недоступным для людей тропам и контратаковать.

— Мы вообще не должны были бежать! Самое большее — отступить под защиту города!

— И сдохнуть с голода там? — спросил Зефон. — Разиэль, все кланы заняты на других фронтах. Нам бы никто не пришёл на помощь. А сами мы не справимся с такой армией.

— Хорошо, — ответил старший, гася порыв придушить пятого лейтенанта на месте. — Ты сам будешь объяснять это Каину.

— Не беспокойся, — Зефон слегка кивнул в ответ и удалился прочь.

Разиэль глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться, но успокоиться не получилось. Подчинённые, почувствовав на себе его взгляд, предпочли как можно быстрее найти себе хоть какое-нибудь занятие, дабы не попасть под горячую руку.

Каким же просчётом было отсутствие в городе тайного хода! Но, с другой стороны, если бы им пришлось воспользоваться, это тоже было бы бегство, только под землёй, что тоже не выход. Им вообще не следовало отступать. Но Разиэль не имел права приказывать зефонимам.

Неизвестно, как, неизвестно, когда точно, но до людей дошла весть о том, что происходит на северо-западе. И началась война. Война, которая разыгрывалась совершенно не по плану вампиров. Всё случилось слишком быстро, раньше, чем они успели подготовиться как следует. Значит, пора было претворять в жизнь другой план и отправлять кланы возводить тайные убежища в разных точках Носгота, но на этот раз им предстояло работать в одиночку. Вечные споры и неудачные попытки согласовать действия сейчас были неуместны, а на кону стояло слишком многое. Слишком многое могло пойти прахом, но главное — вампиры сейчас могли легко лишиться уже завоёванных территорий. И если всё пойдёт по совсем плохому сценарию, то в итоге партизанская война с людьми может затянуться очень и очень надолго… Этого нельзя было допустить. А потому, в крайнем случае, кланы должны были ударить сразу с нескольких фронтов и так, чтобы люди уже не смогли ничего им противопоставить.

Южные леса всегда считались местом относительно безопасным. Относительно северных лесов, к примеру. Отправившись даже в одиночку и не забираясь слишком глубоко, человек вполне имел шансы вернуться обратно живым и даже целым. Нечисти тут особенно не водилось, излишне опасных хищников — тоже…

По крайней мере, так думал один охотник, выслеживая добычу — крупного кабана. Не подозревая, что вскоре добычей станет он сам…

Тихий шорох… и движение, настолько резкое, что человек просто не успел бы среагировать и отбить такую атаку.

Спустя несколько месяцев он, сам того не зная, закусит собственной женой на окраине этого же леса. Но в тот раз для него она будет только слабым человеком, не годным даже на обращение — только для того, чтобы стать кормом для него и его товарищей.

Сходные истории происходили по всему миру. Люди пропадали, и никто не мог ничего с этим сделать. Короли пытались найти и уничтожить вампирские логовища, но их разведотряды не то, что не возвращались — очень быстро их члены сами выходили на охоту. Да, они вроде бы освободили Курхаген, Вассербюнде и прочие захваченные вампирами города, но вампиров полностью истребить стало уже невозможно. Процесс оказался запущен и зашёл слишком далеко.

Vae victis… Эти слова можно произносить только тогда, когда у твоих ног лежит отсечённая голова противника, не раньше.

Три старших клана, скрывшиеся в цепях северных гор… Зефоним, раскинувший паучьи сети по всему востоку; Мелкайхим на западе и Рахабим в южных лесах. Победа людей была не более, чем видимостью. В «освобождённых» городах быстро росла преступность — после хозяев-вампиров люди не могли так же контролировать местный криминалитет. К тому же, на радостях они освободили всех заключенных, «жертв вампирского террора» из тюрем.

Каин ждал, перемещаясь от одного вампирского логовища к другому. Подземные города расцветали, словно подснежники, не видимые глазу простых смертных. И те из них, кто попадал в каменные чертоги, уже никогда не возвращались обратно. По крайней мере, в прежнем качестве.

Когда Турэлим выступил в открытую, восточные королевства честно попытались одолеть укрепившихся в северных горах вампиров, но неожиданная атака давно обитавшего на их территории Зефонима просто не оставила каких-либо шансов. А дальше события развивались очень стремительно.

Последней полубезумной надеждой человечества был великий священный Собор Авернуса, так привлекавший в своё время пятого лейтенанта. И его было решено превратить в оружие, что раз и навсегда уничтожит вампиров мощной звуковой волной. Вот только клан Зефоним высказался против…

Рискованной атакой пятый клан захватил город вместе с собором и закрепился там, захватив под свой контроль огромное количество людей в качестве источника пищи и новых солдат. А на северо-западе тем временем начиналось наступление армий Разиэлима и Доумахима, что вернули себе недавно потерянные города. И их жители встретили вампиров даже приветливо — как это ни странно, но в итоге под властью созданий ночи им жилось значительно лучше, чем когда правили свои же, люди.

Горе побеждённым… война не продлилась и столетия. Человеческие королевства пали, так и не сумев не то, что взять — найти хотя бы один из огромных подземных городов.

На останках разрушенных шестьсот лет назад Колонн Носгота, о значении которых уже никто не помнил, была заложена императорская резиденция — Святилище кланов, символ могущества и величия расы вампиров. Мечта Каина сбылась — Носгот лежал у его ног. Но что теперь?..

А теперь настало время для преображения захваченных земель так, как было угодно новым хозяевам. Вампиры должны были принести на эти земли порядок, наведя его железной рукой. И проблема была лишь в одном — каждый из них видел этот порядок, как и идеальный мир, по-своему…

Гордый Разиэлим, всячески подчёркивающий своё величие, стремился к роскоши, как аристократия прежних времён. Сам Разиэль этому не препятствовал — напротив, он считал, что вампиры и должны жить так, как высшая раса. Ведь раньше люди из высших слоёв общества жили именно так, верно? К тому же, он слышал рассказы о древнем вампире Ворадоре, чьё поместье когда-то находилось в глубинах Термогентского леса. Его роскошь, по легендам, поражала всех, кто попадал туда. Правда, немногие из них возвращались обратно. Из людей, во всяком случае, никто. Они становились обедом старого вампира или его слуг.

В любом случае, Разиэль не видел причин не подражать старому вампиру, стремясь окружить себя и своих потомков роскошью, которая и не снилась прежним человеческим правителям и затмила бы все их богатства.

Турэл, глядя на чванливо задравшего нос старшего брата, только полупрезрительно фыркал — столько лет прошло, а мозга у старшего как не было, так и не появилось. Вампиры — на то и высшие создания, чтобы спокойно обходиться безо всяких там мягких диванчиков, пуфиков и прочих финтифлюшек. И уж точно они не нуждаются в показной роскоши, чтобы продемонстрировать своё величие. Оно состоит прежде всего в умении выжить там, где люди бы не смогли. И в способности преобразовать прежде бесплодные земли в пригодные для жизни, чем второй клан и занялся.

Третий брат был в целом согласен со вторым, вот только особенного смысла в облагораживании доставшейся ему суровой северной территории он не видел. Выживает сильнейший, и это касается как вампиров, так и людей. Ну и что, что смертные по зиме мрут как мухи? Останется только хороший материал, из которого получатся сильные вампиры.

Но другая черта роднила его и его клан с Разиэлем — гордыня. Залы городов украшали помпезные статуи, клановые знаки, отлитые в металле, и пурпурные флаги. Суровость обстановки причудливо сплеталась с помпезностью и пафосным восхвалением силы клана и его лидера. Доумахим отгораживался ото всех остальных, причём в скором времени начал делать это буквально, возводя на своей границе огромную стену. Очень скоро третий клан полностью отказался признавать во всех остальных достойных представителей вампирской расы. В первую очередь это касалось Рахабима…

Изнеженные, не любящие ближнего боя… так казалось на первый взгляд. В самом деле, Рахаб, как был, так и остался немного странным с точки зрения всех остальных. Он видел предназначение своего клана прежде всего в том, о чём, казалось, полностью забыли все остальные — в возрождении и дальнейшем созидании культуры вампиров. Раса великих воинов не должна была стать расой великих варваров. Пусть даже усилиями только одного клана, но никакое величие не может держаться только лишь на силе и страхе. И пусть все остальные не понимали, что и зачем делает Рахабим, как раньше не понимали, на кой он учит человеческую медицину, главное, что он сам ясно видел свою цель. Люди должны почитать вампиров… но обязательно ли для этого действовать только страхом? Рахабимы сочли, что нет. И пусть их и считали странными — им не было до этого никакого дела. Смысл оглядываться на тех, кому мышцы заменяют мозг, а уж тем более — прислушиваться к их мнению?

Как ни странно, но точно такого же мнения придерживался и клан, с которым у Рахабима сложились просто отвратительные отношения — Зефоним. С самого начала своего существования они привыкли действовать хитростью и косвенными путями, а не силой и в лоб. И к чему, вправду, было запугивать людей? Разве что уж в совсем безнадёжных случаях, когда иных средств просто не оставалось. А так… почему бы не убедить их, что вампиры — истинно высшая раса, сопротивляться которой не нужно? Это, во-первых, бессмысленно, а во-вторых, вампиры не сделают людям хуже, чем те могут сделать сами себе. Ведь они — мудры и вечны. Они могут думать о перспективе на много столетий вперёд… и вовсе не обязательно сообщать смертным, что конечная цель — их полное порабощение. Не только их тел, но так же разума и душ.

Сети Зефонима раскинулись по всей империи. Не обладая достаточно хорошим стратегическим положением или ценными ресурсами, клан брал своё информированностью обо всём, что происходит в мире. Ни горы Турэлима, ни стена, оградившая территорию третьего клана, не могла стать для них преградой. Везде у пятого лейтенанта были свои глаза и уши. И очень скоро за вампиром, избравшим серый цвет, окончательно закрепилось прозвище Лорда Пауков…

Хуже всех, как обычно, пришлось младшим, мелкайхимам. Их лидер никогда не рассчитывал на то, что сможет, как Зефон, заставить воспринимать себя всерьёз. И стоит ли? Он достаточно наблюдал за пятым братом, чтобы кое-чему у него поучиться. В частности, тому, что незаметность — не всегда порок. А незамеченность — громадное преимущество. И пусть Мелкайхим не замечают. Пусть их никогда не принимают в расчёт — тем лучше для них. Он редко задумывался о благе империи в целом — главной задачей было выживание собственного клана. Но он из всех лучше всего знал, как управлять государством в мирное время. Недостаток силы и невыгодное положение клана вполне компенсировалось острым умом его лидера… И Мелкайхим тоже начал раскидывать свою сеть. Только вовсе не шпионскую, как у Зефонима. Сеть торговых путей. Мелкая выискивал то, что мог предложить кланам братьев, и уговаривал их покупать это. Он с упорством роющего нору крота стремился сделать так, чтобы сотрудничество с Мелкайхимом заняло важное место в экономике каждого клана. От него просто не смогут избавиться — самим слишком невыгодно будет.

В итоге картина получилась достаточно интересной: одно государство, поделённое на шесть. Один император и шестеро глав кланов, у каждого из которых свои намерения и цели.

Что изменилось в них? Периодически каждый из шестёрки вспоминал ночи, проведённые в лесном поместье под Курхагеном. Некоторые, к примеру, Рахаб с Разиэлем — с лёгкой ностальгией. По мнению четвёртого лейтенанта, это вообще было лучшее время в его жизни — само по себе правление кланом не очень его тяготило, но вот бесконечные разборки между братьями откровенно утомляли. Но разве так не было всегда? Просто сначала это было в одном доме, а теперь — в масштабах целого государства… Но не было ли это знаком того, что в конечном итоге ни один из его братьев не поумнел?

Разиэль, разумеется, так не считал. Да, раньше были детские забавы… но он не видел связи между ними и нынешними отношениями со своими братьями. Не видел, как из одного постепенно вырастало второе. И не задумывался, что будет, если ситуация не изменится.

Задумывался Турэл, укрепляя свои границы. Задумывался Доума, занимаясь тем же самым. Задумывался Зефон, прикидывая, как именно это можно будет использовать для укрепления собственных позиций. Задумывался Мелкая, гадая, как он и его клан будут лавировать между периодически пересекающимися интересами старших с наименьшими потерями для себя. Задумывался Каин…

И чем дальше, тем вернее император осознавал, что где-то когда-то допустил большую ошибку в воспитании сыновей. Он не привил им по-настоящему общих идеалов. Не научил договариваться между собой ради общего блага. Наверное, он сам слишком неотчётливо представлял себе облик будущей империи. Для него всё заканчивалось лишь на моменте захвата мира. Но он слабо задумывался о том, что станет делать потом. И вот, мечта сбылась. И что?..

Что ж, в какой-то мере разборки его сыновей были забавными и помогали не заскучать. Но с другой стороны — они утомляли. Более того, не так, не так должны были общаться друг с другом дети Божественного Императора. Только можно ли было теперь хоть что-то изменить? Процесс был запущен ещё тогда, в поместье в северных лесах…

Vae victis. Люди проиграли. Осталось понять, сколько на самом деле выиграли вампиры. И как долго они будут наслаждаться плодами этой победы…