Гарри Олег Поттер (джен)

Зимние каникулы наступили как-то совершенно внезапно. Сначала Хогвартс обсуждал произошедшее в Большом зале, но вскоре все сошлись на том, что у близнецов получилась отличная шутка. А репрессии со стороны директрисы Амбридж в отношении краснознамённого факультета только укрепили данное мнение. А затем был Хогвартс-экспресс и прибытие в Лондон.

Стоило Дафне оказаться дома, как выяснилось, что её уже ждут. Не прошло и двадцати минут с тех пор, как посыльный с поклоном забрал посылку, а предпоследний крестраж уже находился в руках жизньрекущих.

Олег задумчиво смотрел в окно, расположенное в рабочем кабинете императора магической России. Смотрел и думал о предстоящем разговоре, и даже знание предстоящей к обсуждению темы ни капли не способствовало спокойствию. Оказалось, что покинувший стены Хогвартса Дамблдор исчез из поля зрения, и это весьма нервировало правителя магической России. Но, увы, сделать что-либо и не спалиться было решительно невозможно. И вот не далее, как этим утром, удалось выяснить вектор активности светлейшего мага Британии.

Оказалось, что он ищет крестражи и это было и хорошо, и плохо одновременно. Хорошо тем, что все крестражи, за исключением змеи, что была всё время под рукой Реддла, уже были доставлены на территорию магической России, тогда как их место заняли искусно сработанные подделки. Естественно, не без подарочка для желающего заполучить столь редкую вещицу. И вот одна из этих вещиц, а именно имитация кольца Гонтов, в узких кругах более известная, как второй дар смерти или же королевская печать рода Певерелл, коей в действительности и являлось кольцо, оказалась в руках Дамблдора. О скрытых же его возможностях, что и породили легенду о воскрешающем камне, известно было единицам. Беспокоило же старшего Ярославичева то, с какой скоростью Дамблдор прошёл все линии защиты, что выставил Тёмный Лорд, защищая одно из вместилищ своей истерзанной собственной глупостью души.

Подобная скорость наводила на очень нехорошие выводы, а именно полностью подтверждала то, что Томаса Марволо Реддла права наследия лишали совершенно осознанно и планомерно. Подобное заставляло задуматься. Уж больно много вот таких вот, ни разу не случайных случайностей произошло за крайние сто лет.

— Я думаю, что он расчищает себе дорогу к трону. Ранее я так не говорил, у меня не было доказательств. Их и сейчас нет, одни намёки, но уж больно неприглядно выходит.

— Я помню, дедушка, — тихим голосом откликнулся Олег. — Тогда, в госпитале, ты сказал, что не хочешь делать голословных заявлений.

— Именно так, внук, именно так, но закрывать глаза на то количество совершенно недоказуемых и разрозненных намёков я просто не могу.

— Понимаю. И, знаешь, может я ошибаюсь, но ведь есть же не только крестражи. Ему сто двадцать лет, и я бы ещё понял, если бы у него были, дети-внуки, но их-то и нет. По крайней мере, признанных и не скрываемых от общественности. Отсюда следует, что вероятность расчистки плацдарма для наследника я бы дал не более одного процента. Он явно хочет править сам и, если приглядеться, то он уже практически сформировал общность тех, кто принесёт ему клятвы. Удобрение и прополку он начал ещё в далёкие тридцатые. Отсюда вывод: он не собирается умирать. Томас, скорее всего, тестовая прогонка, но полагаю, что вариант с крестражами для директора неприемлем по целому ряду причин и первая из них — вызванное именно крестражами безумие. Стандартная филактерия тоже не вариант, вот не верю и всё тут. Хотя... философский камень. Дамблдор же ученик Фламеля. Я не знаю, был ли тот камень, что я так старательно спасал на первом курсе, настоящим. Но даже если и так, Дамблдор сказал, что он уничтожен, и что чета Фламелей, в общем, что их земной путь практически окончен.

— Думаешь, что камень не был уничтожен или у него имеется свой? У этого способа есть ряд нюансов и первый среди них это безплодие, но если тебя не волнует продолжение рода, то это не проблема. Что ж, значит, будем исходить из того, что у него имеется некий способ как минимум сильно отсрочить смерть. И это точно не деяния во блага рода, родины и магической расы в целом. Ведь данный индивид отметился злодеяниями, как минимум на первых двух уровнях. Что же до Томаса, то тут у нас подвижки куда как более действенные. Как тебе известно, диадема уже находится у нас. Ритуал по извлечению будет проведён в ближайшие дни.

— Это хорошо. Я очень надеюсь, что это окажется для него весьма неожиданным сюрпризом.

— Я тоже, но давай о чём-то более приятном. Я так полагаю, что ты нашёл способ переписываться со своей наречённой, не привлекая излишнего внимания. Я хотел бы узнать, так сказать, из первых рук, что интересного происходит в Хогвартсе.

— В Хогвартсе пока ничего, у них там лютует Жамбридж, — с немного грустной улыбкой откликнулся Олег и, поймав недоумённый взгляд деда, продолжил: — Прошу прощения, дедушка, это прозвище нового исполняющего обязанности директора. Что небезынтересно, она так и не смогла попасть в кабинет директора, что тому виной не ясно. То ли Дамблдор постарался, то ли магия замка не приняла директора, назначенного подобным образом. Как ты уже знаешь, мы начали операцию по внесению смуты. Первый этап, как и ожидалось, результатов не дал. Все совершенно ожидаемо решили, что это проделки близнецов Уизли.

— Однако. Что ещё?

— Самым интересным моментом стало то, что я совершенно нежданно-негадано нашёл телохранителя для Дафны. Сам не ожидал, что мои сны могут быть столь материальны. Но факт остался фактом, в Хогвартсе, помимо Дафны, есть ещё один ученик, знающий о моём существовании и статусе. Я знаю, что ты скажешь, но перед тем позволь спросить. Смог бы ты отвернуться от своего вассала, что воззвал к тебе о помощи и заступничестве?

— Ты прекрасно знаешь, что нет.

— Вот и я не смог, из описания что предоставила мне Дафна ясно что парня убивала собственная родовая магия. Он не желал принять рабское клеймо. В отличие от отца не желал. Отца заклеймил наш ни разу не друг Томас, и та же участь была уготована последнему из рода. Кто там первый взбрыкнул неясно, но факт в том, что парень так перепугался, что неосознанно коснулся древних уз. Как итог чуть не погиб, но я его всё же услышал. Это был сон и в нём я видел тонущего человека. Я пытался ему помочь, но не смог дотянуться и проснулся. Проснулся и осознал, что в руке у меня мой световой меч. Не знаю почему я решил, что надо сделать именно так, но я отдал его Дафне и попросил отдать тому, кто нуждается в моей руке. А спустя неделю после прибытия в Хогвартс Дафна подробно расписала свою встречу с Теодором Ноттом в гостиной. Оммаж пробудился, но был не закреплён. Думаю, это произошло в тот раз, когда я протянул ему руку. Теодор из чистокровной семьи, как минимум сорок восьмое колено и их в роду две души. В общем, потревоженные узы дали толчок к тому, чтобы парень зарылся в библиотеку. Найти-то он нашёл, да только не знал, кому обязан. В общем, мы тогда засиделись, ну не мог я бросить Дафну с её горем. Жаба эта люто выедает мозг. Я-то, наивный, думал, что хуже Локхарта ничего не бывает, ан нет, Долорес Джейн Амбридж, она же просто Жаба или Жамбридж, успешно превзошла достижения павлина. В общем, я в тот вечер подрабатывал подушкой-плакушкой. А затем после очередного кошмара в общую гостиную спустился юный Нотт. Если коротко, то он был слегка не в себе, в общем, имела место быть истерика, во время которой он продемонстрировал незакреплённый оммаж. Я и не знал, что он выглядит как тусклый серебристый обруч, будто проступающий сквозь кожу. У Дафны он сразу был яркий и с узором.

— Интересно, и что же было дальше?

— А дальше, дедушка, Дафна попыталась его успокоить, ну и не придумала ничего лучше, чем показать свой. Типа ты не один и всё такое. А он возьми бухнись в ноги, в итоге она решила, что мой подарок аккурат для Теодора, ну и отдала. Он как-то сразу притих, а на следующий день продемонстрировал уже закреплённый по всем правилам оммаж. Ну и той же ночью мне приснилось, что передо мной стоит коленопреклонённый юноша и читает присягу, ну, ту самую, что ты мне показывал. Я не придумал ничего лучше, чем принять. А к обеду Дафна написала, что наш общий знакомый резко пошёл на поправку, а ещё что он заявил, что де будет её охранять.

— Однако, — задумчиво произнёс старший Ярославичев. — Учитывая твой рассказ, есть мнение, что продолжать твою затею с посланиями не только можно, но и нужно. Сегодня отреагировал один, что будет завтра, лишь предкам ведомо, а сёстры Гринграсс не в счёт, причины сам понимаешь.

— Понимаю, — чуть нахмурив брови откликнулся Олег и залпом осушил чай, чашку с которым всё это время крутил в руках. Следующие полчаса обсуждали уже менее глобальные дела, такие, как учёба и программа отдыха. В итоге сошлись на том, что предложение близнецов отправиться на Эльбрус более чем устраивает старших, после чего Олег покинул рабочий кабинет августейшего деда, дабы передать братьям, что их план одобрен и можно собирать лыжи и прочее снаряжение.

Оставшийся же в одиночестве император задумчиво смотрел в окно и едва заметно улыбался. Мирослав Мстиславович был доволен. Мало того, что всё идёт согласно его планам, так ещё и внук порадовал.

Каникулы пролетели как один миг, некоторые покоряли горные вершины, в промежутке между спусками объедаясь вкуснейшим медовым тортом*, тогда как сёстры Гринграсс отметили Йоль в узком семейном кругу. Британская же магическая общественность пыталась отойти от шока. Это добрый и немножко свихнувшийся, возомнивший себя тёмным лордом, чернушник-полукровка, Томас Марволо Реддл, одарил всех рождественским подарком, и без особых затей вызволил из Азкабана самых одиозных последователей своих идей.

Единственным, кто вот совершенно, то есть от слова совсем, не радовался празднику середины зимы, оказался временно отстранённый, как он сам себя именовал, директор Дамблдор. Для печали и тоски у него была серьёзная причина.

«А ведь всё так хорошо начиналось» — с грустью подумал Дамблдор и его печальный взгляд упал на правую руку. Руку, что была по самое предплечье покрыта чёрными вкраплениями, до невозможности напоминающими чёрную плесень. «И надо же было так-то?» — в безсчётный раз укорил сам себя Дамблдор. «Эх, Томас, Томас, не ожидал я от тебя. Так ведь ещё и камень оказался пустышкой», — покачал головой светлейший маг Британии. Печаль его была вызвана тем, что, покинув Хогвартс и обдумав изменения в плане, временно отстранённый от директорствования директор Хогвартса решил заняться поисками и уничтожением крестражей. Сказано — сделано, и вот он уже стоит на пороге старой лачуги Гонтов. В общем, не прошло и получаса, как крестраж оказался в его, Альбуса, руках. И каково же было его изумление, когда он осознал, что у него в руках ни что иное, как второй дар смерти, он же королевская печать рода Певереллов. Как надевал кольцо на палец, Альбус уже не помнил, очнулся исключительно чудом и исключительно для того, чтобы осознать, что проклят. Проклят смертельно и неотвратимо. Кисть правой руки уже почернела и отнялась, когда вызванный им Северус Снейп примчался на зов и таки сумел остановить и даже, казалось бы, частично обратить проклятье.

Но именно вот это самое «частично» и было тем, что так печалило великого светлого мага. Проклятие Aspergillus Niger или же «чёрная плесень», прозванное так за неимоверное сходство с этим видом грибка. Вот только на внешнем сходстве всё и заканчивалось, ибо эта мерзость не просто покрывала кожу своей жертвы. Оно медленно и весьма мучительно убивало её. Убивало посредством того, что буквально пожирало нервную систему. И то, что Северусу удалось замедлить процесс, ничего не меняет. Да, теперь у него есть ещё около двух лет. Лет, за которые его тело будет медленно, но верно отказывать. Сначала это будет правая рука, что уже само по себе печально, ведь он, Альбус, правша. Затем проклятье доберётся до центральной нервной системы. И вот тогда у него начнут отказывать внутренние органы. Сначала это будут мышцы, а это значит угасание двигательной функции. Умрёт же он от остановки сердца или лёгких, тут не угадаешь, что откажет раньше. Самым же поганым было то, что именно Aspergillus Niger было не просто не снимаемым, от него не было спасения, ведь эта пакость поражает не столько тело, сколько само магическое ядро мага. Как следствие, от этого проклятья не спастись, даже став личем. Точнее, именно им-то ты стать и не сможешь. Тело просто не сформируется. Ведь это проклятье, созданное одним из слуг Вечной Госпожи, призвано уничтожить всё и лишить всяческого шанса на выживание. Любые попытки создать себе новое тело заранее обречены на провал, так как стоит заселиться, как проклятье вот оно тут как тут и всё по новой и всё безполезно. «Ну как же я так?» — вновь укорил себя Дамблдор. Чтобы не думать об утерянных возможностях, а то, что они утеряны и утеряны безвозвратно, следовало из этимологии проклятья и принципа его действия, Альбус решил постараться понять, как так вышло, что он недоглядел. «Томас, Томас, где же ты раздобыл описание этой пакости, и ведь сделал это буквально сразу по окончании Хогвартса. Месяца ведь не прошло, тот же дневник и вполовину не так заклят! И тут такое...»

За последующие недели прийти к удобоваримому ответу так и не удалось. В итоге, пришлось всё списать на то, что кто-то из дружков сокурсников, этих проклятых недобитков, поделился с малышом Томом парой-другой соответствующих книг. О том, что кольцо может быть фальшивкой, и что проклятье на него накладывали целым кругом волхвов, Дамблдору было неведомо, как и о том, что в тот момент, как он прошёл первый уровень защитных чар, о его действиях стало известно.

Комментарий к Глава восемнадцатая «Плесень, просто чёрная плесень»

* От автора, на Эльбрусе, на высоте 3800 метров (станция канатной дороги Мир 2) есть кафешка, самая высотная в Европе и там продают наивкуснейший медовый торт.