Гарри Олег Поттер (джен)

Ещё каких-то десять минут назад ничто не предвещало беды, и Гарри очень старался не напортачить, ведь от этого зависело разрешение на походы в магическую деревеньку, что расположена рядом с Хогвартсом. На беду мальчишки, в гости к дяде Вернону припёрлась его заплывшая жиром сестрица Мардж. «Соревнования у них, что ли, на тему кто больший жиртрест?» — подумал Гарри и вернулся к мытью посуды, стараясь даже не смотреть в сторону свинообразных родственничков. И всё бы ничего, она тут уже три дня, и он, Гарри, вроде как справляется, по крайней мере, дядя выглядит вполне довольным жизнью. Но когда это Гарри Поттер обходился без приключений на свою бедовую голову? Да не было такого, вот и сегодня, несмотря на хорошее начало дня, к вечеру всё пошло наперекосяк.

Сначала дядя Вернон потребовал, чтобы он, Гарри, обслуживал их вечерний банкет, проще говоря, подай, принеси. Быть спокойным стоило больших усилий, но Гарри терпел и боролся со всё усиливающейся мигренью, противно сверлящей виски. Ему стоило приличных усилий с наигранной улыбкой поддакивать тем глупостям, которыми фонтанировала эта идиотка Мардж, но требовательный взгляд дяди игнорировать было никак нельзя. Вот и приходилось, игнорируя всё нарастающую мигрень, соглашаться с тем, что учится он, Гарри, в интернате для трудных подростков, и что бьют их там прямо-таки смертным боем.

В какой-то момент времени эта жирная свинобразь*, видя, что мальчик сносит все её пасквили, словно стойкий оловянный солдатик, начала закипать. Такого просто не могло быть, и её, Мардж, категорически не устраивало, что мальчишка никак не проявляет свою истинную натуру, она желала, чтобы дерзкий гадёныш был наказан, а для этого он должен проявить свою истинную суть, а не эту маску пай-мальчика. И раз личные оскорбления должного эффекта не имеют, значит что? Правильно, надо пройтись по родственникам до седьмого колена. Пусть знает своё место, щенок! Именно это и стало последней каплей, голова Гарри взорвалась вспышкой дикой боли, после чего дражайшая тётушка медленно, но планомерно начала превращаться в нечто, напоминающее воздушный шар. Не дожидаясь ответной реакции Дурслей, Гарри бросился к себе в комнату и уже спустя пару минут был на лестнице вместе со всеми своими вещами, благо чемодан он так и не разобрал.

— Куда это ты намылился, щенок, а ну вернул всё, как было! — заорал дядя Вернон, но быстро осёкся, оказавшись под прицелом волшебной палочки. — Тебе нельзя, — на несколько тонов ниже выдавил из себя Вернон Дурсль.

— А мне плевать! — выпалил Гарри, и, не теряя более ни секунды, вылетел из ненавистного дома. Куда глаза глядят, лишь бы подальше, вот та единственная мысль, что в данный момент владела сознанием юного мага. На первоначальном запале мальчик практически пробежал две улицы небольшого городка, после чего в нерешительности остановился, мигрень усилилась, на дворе ночь, и вернуться домой не вариант. Только не после того, что он устроил несколькими минутами ранее. Где-то в груди возникло неприятное жжение и начало быстро нарастать, Гарри не понимал, что с ним происходит, но то, что это что-то плохое, знал точно. Чудовищный всепоглощающий приступ рвущей на части боли скосил совершенно внезапно. Мальчик упал на ближайший к тротуару газон, корчась в болезненных судорогах. Он уже не видел, как с опаской к нему подошёл огромный чёрный лохматый волкодав. Как не ощущал и того, что пёс тыкается в него мордой и даже лижет, всё его сознание было затоплено рвущей на части болью.

А тем временем пёс протяжно заскулил, и на его месте оказался довольно неопрятного вида мужчина, тут же склонившийся к ребёнку. То, что с крестником творится какая-то магическая хрень, Сириус Блэк, а это был именно он, понял сразу. Как и то, что без квалифицированной помощи тут не обойтись. Вот только куда ему, беглому... Но крестник же. Измученное двенадцатью годами Азкабана сознание безвинного узника разрывалось между страхом быть пойманным и необходимостью что-то делать, и делать срочно. Именно в этот момент сработала заложенная многие годы назад ментальная закладка. Сириус выпрямился и подхватил крестника на руки.

— Мне нужно в русское магическое посольство, — пробормотал он и тут же аппарировал.

Комментарий к Пролог

*Свинобраз — Выдуманная порода животных из книги Гарри Гаррисона, Стальная крыса (Stainless Steel Rat)

С момента, как беглый преступник Сириус Блэк покинул городок Литтл Уингинг, прошло всего тридцать минут, но, несмотря на довольно поздний час, его Императорское Величество Мирослав Мстиславович Ярославичев находился в своём рабочем кабинете. Дела магической России, а правителем именно этого государства являлся этот весьма строгого вида мужчина, являвшийся обладателем коротко стриженных светлых волос и голубых, будто лазурь небес, глаз, отложить было никак нельзя, да и не имелось у Ярославичева такой привычки — откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Его Величество только минуту как оторвался от чтения весьма занятного отчёта и позволил себе небольшую задумчивость, как дверь в его кабинет распахнулась настежь, и на пороге появилась весьма массивная фигура светлейшего князя Александра Мстиславовича:

— Мы нашли его! — с порога воскликнул младший брат его Императорского Величества. — Мир, ты представляешь, оказывается, он был в Англии! — если бы это был не его младший брат, то подобное поведение было бы недопустимым, но это был именно младший и безсомненно любимый брат, а значит, некоторые вольности ему всё же позволительны.

— Саша, давай ты успокоишься, сделай глубокий вдох, и, желательно, почини дверь. Ты своим приходом замял ручку так, что я даже представить боюсь, зачем тебе потребовалось прикладывать столько силы, — невозмутимо поправив изящные прямоугольные очки, ответил Император магической части России. К таким вот эмоциональным приходам брата он был давно привычен, Сашка, он же Светлейший Князь Александр Мстиславович Ярославичев, человеком был импульсивным и коли был чем-то взволнован, то сам не замечал, как приводил всё окружающее его пространство в некое подобие хаоса. Вот и сейчас его что-то крайне впечатлило, и, как итог, пострадала безвинная ручка входной двери.

— Прошу простить, дорогой брат, — несколько сконфуженно ответил младший брат Императора и лёгким взмахом руки вернул пострадавшей части двери прежний вид. — Я правда по делу.

— Да я уже понял, садись давай, — совершенно неподобающим Императору весёлым тоном ответил Мирослав и кивнул на кресло для посетителей.

— Да ну тебя, нашёл время, — отмахнулся младший и, облокотившись на стол, уставился в ярко голубые глаза брата. — Говорю же дело срочное, удалось найти следы без вести пропавшего княжича Светослава*, точнее, нашёлся его потомок.

— Светослав? Подожди, тот самый, что пропал во время Второй Мировой и так и не был найден, несмотря ни на какие наши усилия?!

— Да, он самый, оказывается, он в Англии был, увы, пока его судьба не ясна, но вот то, что у нас в посольстве в Лондоне оказался его, судя по возрасту, внук либо поздний ребёнок, это однозначно. Чары его тут же опознали как наследника, и не просто наследника, там всё посольство на ушах, мальчик-то кронпринц британский оказался. В общем, всё запутано, а если учесть то, что парню нужна срочная медицинская помощь... В общем, посол отправил молнию и просит указаний, мальчишка хоть и дальний, но родственник, да и то, что он определяется как наследник магической короны Британии, а это крон договор с побратимами. Принёсший его в посольство по положенной форме запросил убежища, и даже то, что это ни много ни мало тот самый сбежавший из Азкабана Сириус Блэк никак не влияет на то, что происходит, последнего сразу же изолировали, но вот что с мальчиком делать, не знают.

— Ну, начать можно с того, что не такой уж и дальний. Светослав нам с тобой двоюродный брат, соответственно, мальчик нам двоюродный внук либо племянник, это как минимум. Далее предварительное определение ребёнка, как кронпринца, ясно говорит о том, что, учитывая его прямое обращение, пусть и посредством представителя, что доставил его на территорию посольства, мы должны оказать помощь. Что ж, выбор у нас не так чтобы большой. Распорядись, чтобы обоих срочно переправили в Москву, если здоровью мальчика что-либо угрожает, пусть этим займётся наш личный целитель, Блэка допросить и, исходя из полученной информации, решим, что с ним делать.

— Как будет угодно, брат, — кивнул Светлейший Князь Александр и покинул кабинет главы магической России. «Эх, Сашка, Сашка, когда же ты повзрослеешь-то?», — мысленно вопросил глава магической России и постарался настроиться на рабочий лад, то, что ночь обещает быть безсонной, он уже понял.

— Светополк*, зайди, будь добр, дело есть, срочное. — Произнёс Император, нажимая на клавишу селектора, как только за младшим братом закрылась дверь. Светополк Мстиславович Ярославичев, магический младший брат-близнец Императора Мирослава Мстиславича, был рождён всего на семь минут позже Мирослава, вследствие чего наследником трона был только второй по очереди. Но это никак не умаляло его достоинств, вследствие чего близнецы прекрасно поделили сферы влияния, и Светополк занял место правой руки брата и министра иностранных дел по совместительству.

— Ты хотел что-то обсудить? — Не прошло и минуты, как за спиной вставшего у окна государя раздался всегда такой невозмутимый голос брата. Светополк, в отличие от взбалмошного младшего Сашки, имел вид весьма суровый.

— Да, брат, в Англии отыскался, предположительно, то ли внук, то ли поздно рождённый сын нашего пропавшего без вести двоюродного брата Светослава. Это того самого, что пропал во время Великой Отечественной. Мальчишка запросил убежища, и его здоровье, судя по первичной информации, оставляет желать много лучшего, и словно бы этого мало, он ещё и кронпринц британский. Из посольства запросили инструкций, с этой самой молнией ко мне в своей манере явился Сашка, в общем, разберись, будь добр, мальчику, я считаю, нужно помочь в любом случае, запрос убежища есть запрос убежища. А коли он нам родич, да ещё и действительно кронпринц британский, то и тем паче. В общем, возьми дело под свой контроль, с моей стороны добро у тебя есть.

— Я понял, посмотрю, что можно сделать. — Кивнул Светлейший Князь и покинул рабочий кабинет брата, чтобы уже через десять минут оказаться в Лондоне.

А тем временем в магическом посольстве России, в Лондоне, штатный целитель пытался не дать погибнуть юному магу. Первичная диагностика была неутешительной. На ребёнке был наполовину сорванный магический ограничитель, и самого этого было бы достаточно для больших проблем, но это было далеко не всё. Первичная проверка также выдала наличие в крови ребёнка ни много ни мало яда василиска и слёз феникса, которыми, судя по всему, и был нейтрализован яд, но нейтрализация была не полной, и как следствие медленно, но планомерно подтачивала жизненные силы ребёнка. Всё это наложилось на весьма сильный, и судя по всему недавний стихийный выброс магии, имевший характерный для сильнейшего эмоционального стресса отпечаток.

— Добродар, что можешь сказать? — обратился к целителю глава дипломатической миссии.

— В Москву его надо, не удержу я, тут целый букет, и у местных мальчик точно помрёт, али инвалидом станет.

— Я молнию отправил, во дворце уже знают, удержи, великой прошу.

— Я стараюсь, но ты пойми тут просто мрак, только в Москву, по-другому не сбережём, — откликнулся целитель и вернулся к кровати, на которой в бреду метался черноволосый мальчуган приблизительно тринадцати лет. — Терпи, отрок, — тихо прошептал целитель и затянул речитатив исцеляющего заклятья. Так прошло ещё двадцать минут, и в комнату вновь вернулся глава дипмиссии:

— Из Москвы ответили, готовься к транспортировке, на выходе бригада целителей будет. — Сообщил мужчина, и именно в этот момент дверь в комнату отворилась вновь, и на пороге появилась внушительного вида фигура, одного вида которой хватило, чтобы посла взяла оторопь, ведь перед ним был не кто иной, как Светлейший Князь Светополк Мстиславович Ярославичев.

— Добрый день, господа, введите меня в курс дела, я так понимаю это и есть предположительно наследник?

— Вы совершенно правы, Светлейший Князь, — откликнулся посол, и следующие пару минут сжато пересказывал историю того, как в посольстве появился, предположительно, как выразился Светлейший Князь, наследник Светлейшего Князя Светослава и кронпринц британский.

— Я вас услышал, целитель, что можете добавить?

— Только то, что мальчик плох, он умирает, и если не вмешаться, до утра не доживёт. — Откликнулся посольский целитель, не прерывая своих манипуляций.

— Готовьте отрока к транспортировке в Москву, я открою прямой портал. — Сообщил Светлейший Князь и покинул комнату, дабы не отвлекать целителя. Спустя пять минут мальчика бережно переложили на каталку, и как есть с целителем, устроившимся в ногах ребёнка, покатили к портальному кругу. Как только каталка, на которой лежал Гарри, показалась в портальном зале посольства, туда же ввели и Сириуса Блэка, тот лишь коротко бросил взгляд в сторону крестника и опустил голову. Мужчина явно плохо представлял, что вокруг происходит, и, судя по всему, был накачан зельями под завязку. Ещё миг, и, повинуясь широкому взмаху могучих рук, магические потоки ринулись к арке стационарного портала, соединяя её с такой же, находящейся в одном из лучших магических медицинских учреждений мира, госпитале имени Сергия Радонежского. Это в магловском мире он известен как святой, на деле же это был маг целитель колоссальной силы, спасший тысячи жизней.

Не прошло и минуты как каталку, на которой лежал до крайности бледный отрок, обступило четверо целителей, светлые асы в единый миг подхватили поток энергии, коим удерживал ребёнка штатный посольский целитель. Всё же не тягаться ему покамест со светилами магической медицины.

Все четверо проводили диагностику одновременно, и их выводы причудливо переплетались. То, на что штатный посольский целитель потратил час, асы от медицины завершили менее, чем за минуту, и это дежурная смена, что уж говорить о старших целителях. В общем, теперь жизни отрока ничего не угрожало.

— Благодарю за труд, — заговорил один из целителей. — Далее мы сами, а тебе стоит отдохнуть, ты славно потрудился, такое не каждый сдюжит. — Каталка с черноволосым мальчуганом мягко покатилась и вскоре скрылась из виду за герметичными дверьми реанимационного блока. В то время как Сириуса Ориона Блэка под конвоем доставили в одну из спец палат. Отчёт целители дали через полчаса, и тот был до крайности удручающ.

— Допрашивать его сейчас нет смысла, у него спутано сознание, и судя по отклику, он действует по ментальной закладке, отклик довольно чёткий. Закладка обязывает этого человека доставить некоего Гарри Поттера в магическое посольство России и просить убежища. Установлена не менее тринадцати лет назад, точнее не скажу, тут менталист нужен. Дураки эти бритты, я общения с дементором и врагу не пожелаю.

— Что ж, тогда под вашу ответственность, мозгоправа пришлю завтра, постарайтесь привести его в чувство. У нас нет времени, а информация о происходящем крайне ограничена. — Откликнулся Светлейший Князь и покинул палату, где на койке лежал зафиксированный ремнями Сириус Блэк.

Комментарий к Глава первая «Магическая империя и родственные связи»

* Имена написаны верно, не Святослав и Святополк, от слова Святость, а Светослав и Светополк, от слова свет. Это не значит, что имени Святослав нет, и хотя как по мне так это ново дел, но тем не менее. Я не отрицаю, что это могут быть два сходных по написанию, но разных по значению имени.

Даже тех скудных зацепок, что удалось выудить из сознания Блэка, хватило, чтобы опознать мальчика, который мало того, что в действительности оказался внуком светлейшего князя Светослава, так ещё и ни много ни мало самим Гарри Поттером, светочем и магическим мессией магической же Британии. Над последним, кстати, в магической России тихо посмеивались, ибо не могли взять в толк, куда же смотрели взрослые, если их страну пришлось спасать годовалому младенцу. А если верить тем опусам, что стоили баснословных денег, и имели миллионные тиражи, то сделал он это ни много ни мало лбом. В общем, Гарри Поттер был опознан. А учитывая тот чудесный букет, с которым он прибыл, отдавать ребёнка обратно никто и не подумал. Да и мыслимое ли это дело, Гарри он там Поттер или кто, да хоть Кощей Безсмертный лично, это никого не волнует, своих не отдают, а мальчик свой.

Уже к утру все следы, способные вывести на магическую Россию, исчезли, словно их никогда и не существовало, и след мальчика оборвался где-то на улицах городка Литтл Уингинг. А затем был допрос Сириуса Ориона Блэка с применением ментальных техник, так как иначе добиться чего-либо внятного от человека, двенадцать лет прообщавшегося с дементорами, было бы нереально. Из полученной от беглого заключённого информации стало ясно, что этот самый маг невиновен во всех предъявленных ему обвинениях, а также то, что он магический крёстный ребёнка, что объясняло то, что его первыми словами, произнесёнными после пробуждения, были: «Гарри, сохатик…» После допроса с применением ментальных техник и детального разбора полученных сведений было принято решение познакомиться, так сказать, лично. Именно по этой причине в момент пробуждения Сириуса в палате он был не один.

— Мистер Блэк, вы меня понимаете? — обратился к нему светлейший князь Светополк, как только мужчина, всё также зафиксированный ремнями, перестал затравленно озираться по сторонам, и уставился в потолок немигающим взглядом. — Вы в безопасности, и находитесь на территории Русской Магической Империи. Вам предоставлено магическое убежище, и выдаче на Родину вы не подлежите по целому ряду причин. Ваша возможность передвижения ограничена ради вашего же блага, у вас был приступ, и вы пытались причинить себе вред. Как только целители сочтут возможным, они снимут фиксаторы, хотя, если я правильно понимаю, то они не в жёстком режиме, и если не дёргаться, то вы вполне сможете принять сидячее положение.

— Гарри, где мой крестник, я должен… — словно не слыша сказанного, забормотал Блэк.

— С юным мистером Поттером всё в порядке, им занимаются наши лучшие целители, давайте оставим им их работу, и не будем мешать. — Услышав про целителей и Россию, Сириус немного успокоился. Он, конечно, всегда был своенравен, но вот о том, что целители в России одни из лучших, знал, да и не узнать регалии правящей династии он не мог. Как бы он ни бунтовал, но гербы старших магических родов как Британии, так и остального мира мать вбила в него настолько, что он в любом состоянии опознал бы символику такого известного рода как Ярославичевы.

— Прошу прощения, с кем имею честь? — как можно ближе к высокородному этикету, обратился к гостю Сириус. Он искренне надеялся, коли что и нарушит, то всё спишут на двенадцать лет Азкабана.

— Светлейший князь Светополк Мстиславович Ярославичев, честь имею, — представился брат русского магического Императора, Блэки, как бы там ни было, были далеко не последним родом, до коронованных им, конечно, далеко, но тем не менее.

— Ваше Сиятельство, не могли бы вы пояснить, как я вообще здесь оказался?

— Отчего же, извольте. Без семи минут десять часов вечера вчерашнего дня по времени Лондона, вы, Лорд Блэк, изволили явиться в наше посольство в Лондоне посредством так называемой аппарации, и просить магического убежища. На руках у вас был мальчик, опознанный как Гарри Джеймс Поттер. Мальчик был на грани жизни и смерти, и ему была оказана первая помощь. Впоследствии выяснилось, что Гарри Джеймс Поттер является дальним родственником правящей династии русской магической империи, вследствие чего были приняты все возможные меры, дабы оградить жизнь и здоровье двадцать шестого наследного принца русской магической империи от какой-либо опасности. На данный момент его жизни ничто не угрожает, и он проходит долженствующее в его случае лечение.

— Двадцать шестой принц, — тупо повторил за светлейшим князем Сириус. — Но ведь род Поттеров никак не связан с русской магической короной?!

— Вы совершенно правы, Лорд Блэк, род его отца тут совершенно точно ни при чём, а вот род матери очень даже. Мы сейчас выясняем, как так получилось, что от нашего взора укрылось прямое родство Лили Поттер, в девичестве Эванс, с шестым, на момент своего рождения, наследником русской магической короны Светославом Олеговичем Ярославичевым.

— Вот это да, Лили, и принцесса, сказал бы кто другой, не поверил бы.

— Вот и мы не сразу поверили, что, наконец, удалось найти следы давно утраченного родича, но кровь мальчика уже проверили, и родство подтверждено. А вот то, откуда в крови ребёнка взялся целый коктейль из яда василиска, смешанного со слезами феникса, и ещё нескольких зелий, по остаточным следам сильно напоминающих модификацию зелья доверия, нам бы очень хотелось узнать. Я понимаю, что данной информацией вы, скорее всего, не владеете. А потому прошу вас детально вспомнить крайний год вашей жизни, перед тем как вы оказались в Азкабане, как теперь уже ясно, оказались без вины.

— Так вы не выдадите меня на Родину?

— В этом нет смысла, вы магический крёстный моего двоюродного внука, а выдавать родичей у нас не принято, коли б вина ваша была доказана, вас судили бы согласно уже нашим законам, и с учётом родственных связей, но так как вы невиновны, то по нашим законам полностью оправданы. Но, увы, это не значит, что в ближайшее время вы вернётесь на Родину. Я, конечно, не особо вникал в судебную систему британских магов, но вот посадить наследника чистокровного рода в Азкабан, не имея на руках веских доказательств его вины, а получить их, учитывая вашу фактическую невиновность, было бы весьма проблематично, это весьма и весьма сложная задача. Такое не могло обойтись без санкции, как минимум, министра и главы Визенгамота и требовало бы рассмотрения полным составом Визенгамота, а если учесть, что глава Визенгамота с тех пор не менялся.... Да и Корнелиус Фадж весьма недалёкий маг и политик. Это я вам как глава МИД Русской Магической Империи говорю. В общем, ваше возвращение на Родину не приведёт ни к чему хорошему, и даже решение международного трибунала не убережёт вас от неминуемой и весьма скорой гибели. Или же вам придётся запереться в собственном мэноре и сидеть там до тех пор, пока все причастные к вашему заключению в Азкабан лица не покинут сей бренный мир, то есть очень долго, и даже возможно пожизненно.

— Нда, перспектива не радостная, — с явной грустью протянул Сириус. — А насчёт того, что было до того, как я очнулся в камере, что именно вам интересно? Ведь вряд ли вы желаете узнать обо всех моих похождениях за тот год.

— В первую очередь, можете ли вы назвать имя истинного хранителя тайны Фиделиуса, то, что это не вы, мы знаем, но, возможно, вы прольёте свет на эту тайну?

— Его имя Питер, Питер Петтигрю. И я, и Джеймс считали его другом. Он — незарегистрированный анимаг, мы все трое анимаги, я превращаюсь в ирландского волкодава, Джеймс становился благородным оленем, а Питер был крысой, обычной садовой крысой.

— Хм, весьма познавательно, и уже этой информации хватает, чтобы задаться вопросом, как вам вообще пришло в голову доверять этому человеку?

— Простите?

— Вы разве не в курсе, что анимагическая форма есть проявление сути мага? Вот, к примеру, взять вас. Стоило случиться беде с вашим крестником, как, несмотря ни на что, вы преодолели все преграды, и даже сбежали из Азкабана, а ведь считается, что это невозможно. А ответ-то лежит на поверхности и скрыт в вашей анимагической форме.

Огромная Ирландская борзая, более известная как ирландский волкодав. Добродушный и ласковый гигант, не стесняясь, проявляет свои эмоции к хозяину и всем членам его семьи. Данная порода псовых обожает внимание и любит проводить время с хозяевами. Причём псу совершено не важен комфорт. Даже в дождь на улице этот пёс будет счастлив, если его любят и хозяин рядом. Вроде ничего не забыл, я, знаете ли, собак очень люблю и в породах разбираюсь, — с лёгкой улыбкой пояснил светлейший князь. — И если это ваша анимагическая форма, то вернее друга не найти, вы просто не мыслите о предательстве, такого понятия в вашем мышлении не заложено в принципе, отсутствует за ненадобностью. Хотя это же объясняет и то, что вы крысу в друзья записали. Ведь он был вам, вероятно, как семья, вот и верили до последнего, — на последних словах светлейшего князя Сириус глухо зарычал. — Ну вот, как видите, я абсолютно прав, врагам лучше отойти в сторону, ведь за хозяина ирландец порвёт, но, да ладно, так что там с крысой?

— Она в Хогвартсе, то есть он в Хогвартсе, эта тварь не сдохла в тот день, это он убил тех маглов, обернулся и удрал в канализацию.

— Допустим, но почему вы уверены, что этот человек сейчас в Хогвартсе?

— А я его в газете видел, мне Фадж, когда инспекцию проводил, оставил, а там фото на первой полосе и статья о том, как семья Уизли выиграла в министерскую лотерею. Так на плече у младшего мальчишки Уизли крыса, а у крысы-то пальца на лапе нет, того самого, что на месте преступления нашли, да и не мог я не узнать эту падлу. Мы же с третьего курса регулярно друг при друге перекидывались и аниформы друг другу тоже сами просчитывали.

— Что ж, мы проверим эту информацию, что ещё можете добавить?

— Дамблдор, он говорил, что было пророчество, и под него подходили два ребёнка: мой крестник и сын Лонгботтомов, и де только один из них может уничтожить Тёмного Лорда. Именно после этого Джеймс и Лили скрылись под Фиделиусом.

— Хм, пророчество? Это весьма интересно. Возможно, есть что-то ещё?

— Ну, Дамблдор незадолго до конца октября одолжил у Джеймса мантию-невидимку, а больше вроде ничего действительно стоящего. А, да, мы все состояли в Ордене Феникса и посильно боролись с Тем-Кого-Нельзя-Называть.

— Однако, у вас в каждой второй фразе торчит борода одного весьма хитрого и расчётливого мага, и не спорьте, мне ли, как главе МИД, не знать, что за личиной доброго директора, косящего под человека с приветом, скрывается вовсе не белый и пушистый зайка, но матёрая и очень зубастая акула. Но да ладно, что хотел, я узнал, отдыхайте, Лорд Блэк.

Вечером того же дня

— Добрый вечер, брат, — поприветствовал вошедшего Император Русской Магической Короны. — С чем пожаловал?

— С промежуточным докладом, касательно дела о нашем недавно обретённом родиче. Мозгоправы выпотрошили из Блэка всё и ещё немножко, а затем я лично уделил время весьма занимательной беседе с ним. Естественно, что большая часть его слов для меня новой не была, но некоторые нюансы я всё же прояснил. Так, стала ясна причина того, почему лорд Блэк так недолюбливает крыс, а точнее одну конкретную крысу. Имя: Питер Петтигрю, родился в одна тысяча девятьсот шестидесятом. Из особых примет то, что он — незарегистрированный анимаг, форма оборота — крыса. К какому-либо знатному роду Британии не принадлежит. Несёт полную ответственность за гибель Лили Поттер, в девичестве Эванс, был истинным хранителем тайны Фиделиуса. Выдал местонахождение семьи Поттеров магу, известному как Волан-Де-Морт. Имеются неподтверждённые сведения о том, что он в своей анимагической форме находится в доме семьи Уизли, предателей крови. Прикидывается домашним питомцем. Побег Сириуса Блэка спровоцировала статья в английской прессе, попавшая к нему в руки, там на фото был мальчик с крысой, в которой лорд Блэк опознал анимагическую форму Питера Петтигрю. В той статье упоминалось, что мальчик Уизли проживает в Хогвартсе в одной комнате с Гарри Поттером.

— Я так понимаю, что крёстный сорвался в бега, почуяв угрозу крестнику?

— Ты, как всегда прав, брат, также доказана полная невиновность Сириуса Ориона Блэка относительно предъявленных ему обвинений, как и то, что буквально отовсюду в этой запутанной истории торчит борода одного престарелого интригана.

— Ты о Дамблдоре что ли?

— Да, он самый. Блэк его через слово поминал, но, похоже, сам не понимает, что этот дед далеко не белый и пушистый зайка.

— Ясно, есть новости о мальчике?

— Целители его стабилизировали, но раньше, чем через неделю, он не очнётся. Я распорядился применить все возможные скрывающие барьеры, дабы ребёнка не нашли, по крайней мере до тех пор, пока мы этого не захотим.

— Добро, брат, добро, я уже ознакомился с отчётом медиков, яд василиска, погашенный слезами феникса весьма «позабавил». Видимо это из разряда: было бы смешно, если б не было так грустно.

— Согласен, — кивнул глава МИД. — Что делать-то будем?

— Ну, во-первых: мальчика я не отдам, мне отчёта целителей за глаза хватило, и яд василиска там, конечно, самое явное, но далеко не самое интересное. Куда интереснее общая дистрофия, дополненная задержкой умственного развития, магические ограничители, ментальный паразит и остаточный коктейль из зелий доверия и подчинения. И это предварительный отчёт, я даже не берусь представить, что в окончательном будет, ведь как только мальчик очнётся, с ним начнут работать психологи и менталисты, и что тогда вскроется, одним светлым предкам ведомо.

Во-вторых: займись выяснением того, что там произошло. Я хочу понять, как такой весьма сильный маг, как Волан-Де-Морт, умудрился убиться о годовалого карапуза. Ну, и крыса эта, коли будет возможность изловить, излови, то, что он сошка мелкая, это понятно, так что это скорее ради воздаяния за всё хорошее.

Тем временем вся магическая Британия медленно, но верно вставала на уши. По крайней мере, министерство и магический опекун Гарри Джеймса Поттера были в полном шоке и недоумении, и уже начавшей подступать панике. Ведь именно этот самый Гарри Джеймс Поттер взял и пропал, пропал абсолютно безследно. Доподлинно удалось установить следующую картину происшедших событий. В восемь тридцать вечера, во время праздничного семейного обеда юный маг по неустановленной причине, без применения волшебной палочки раздул сестру своего магловского опекуна Вернона Дурсля, Марджори Дурсль. После данного происшествия мальчишка, угрожая, но так и не используя волшебную палочку, покинул дом магловских опекунов, прихватив с собой чемодан, с которым он ездил в Хогвартс. Дальнейших следов мальчика обнаружить не удалось. Мальчик буквально испарился. Тревогу забили только к десяти вечера, когда подросток так и не вернулся домой. Обыск городка и прилегающих территорий ничего не дал, как и опрос горожан.

И вот уже не менее часа Фадж орал на Дамблдора, а Дамблдор на Фаджа. Оба понимали, что ребёнок, скорее всего, спонтанно трансгрессировал. Так как ни один из почтенных магов не допускал и мысли о том, что сбежавший всего-то три дня назад Сириус Блэк мог столь быстро добраться до Гарри Поттера, да и более ранние прецеденты магических скачков у этого самого Гарри Поттера уже отмечали, и не раз, именно версия спонтанной трансгрессии была основной. А сама ссора была вызвана тем, что Дамблдор укорил Фаджа, мол, тот в прошлом году так и не отменил взыскание, наложенное на мальчика за спонтанную детскую магию. И вот вам итог — из-за сильных эмоций у юного мага случился ещё один стихийный выброс. Произошедший, как было установлено, на фоне не совсем корректного поведения пострадавшей в отношении юного волшебника и его родителей. Но так как мальчик не знал, что за подобное из школы его не исключат, то это лишь усилило стресс, и, как следствие, ребёнок сбежал и на эмоциях переместился неизвестно куда. И где его теперь искать — одна сплошная загадка. Фадж же отбивался не совершенностью системы надзора, но его аргументы лишь распаляли почтенного старца. А если учесть, что подобное времяпрепровождение никоим образом не приближало спорящих к разрешению так не вовремя возникшей проблемы, то всё это было только на руку тем, кто в данный момент был занят заботами о восстановлении здоровья искомого объекта.

С момента, как юный спаситель магической Британии буквально испарился в воздухе, прошло шесть дней. Шесть дней, за которые аврорат сбился с ног в поисках ребёнка, а Альбус Дамблдор провёл не менее десятка поисковых ритуалов, но сработал лишь тот, что был основан на крови ребёнка, но и он не показал его местоположения, ограничившись тем, что мальчик жив и всё. Дамблдор медленно, но верно подходил к точке, за которой начал бы бросаться на окружающих. Не помогали ни лимонные дольки, ни любимый чай на травах. Ведь мальчишка был крайне важен для его плана, и вот простая ссора перечеркнула, без малого, тринадцать лет неустанных трудов. И это если не считать времени, затраченного на подготовку почвы. «Чёртовы Поттеры, — зло подумал Дамблдор. — Последние, кто имел хоть и мизерный, но шанс на магический престол Британии, а значит на восстановление монархии и крах моих многолетних трудов. Я справился с прямым наследником Слизерина, его не спас даже зов рода, мальчишка, хотя сам того и не знал, лишился короны, как только создал первый из своих крестражей. А затем... такой план, такой план! Я ведь всё сделал, и этот идиот повёлся и пошёл убивать. Линия Поттеров должна была пресечься в тот вечер, тридцать первого, но нет, мальчишка выжил, чтоб тебе посмертия не ведать, грязнокровка поганая. Жизнь она свою, видите ли, отдала за сына, но даже это не сильно исказило план, лишь отсрочило неизбежное. Мальчик был стреножен и сбагрен к ненавидящим магию родственникам, и на первый курс прибыл в точности таким, каким его желал видеть я. Немножко нехитрых манипуляций, и мальчик стал негласным изгоем на факультете, ведь клеймо предателя крови так хорошо отбивает всякое желание общаться не по делу. Его вроде как любят, и он хорошо играет в квиддич, но вот общается он только с предателем крови и идиоткой Грейнджер, мнящей себя невесть кем. И просвещать его касательно происходящего никто не станет. Воспитанникам Северуса это без надобности, а Гриффиндор на то и Гриффиндор. И тут такое…», — Альбус в безсилии заскрипел зубами.

В то время, как Альбус Дамблдор безуспешно искал последнего из рода Поттеров, этот самый искомый начал подавать первые признаки пробуждения. Разбудило его то, что кто-то тихо прошептал его имя, а ещё назвал внуком. В полузабытьи мальчик уже несколько раз слышал подобное обращение. Он не знал, что за прошедшие шесть дней к нему регулярно заглядывал его двоюродный дед и, по совместительству, Император магической России. Мирослав Ярославичев был в большой ярости, когда к нему на стол легла полная версия отчёта о состоянии ребёнка, подкреплённая отчётом МИД о том, где и в каких условиях воспитывался один из Ярославичевых. Именно с тех самых пор Император неизменно находил время хотя бы для короткого визита. Вот и сейчас он уже около десяти минут сидел у кровати внука, а по-иному он ребёнка и не воспринимал. Сидел и читал сказку, история рассказывала о далёких-придалёких временах, могучих магах и отважных рыцарях. И вот веки мальчика едва заметно затрепетали. Чтец остановил тихое, едва слышимое повествование и позвал внука, и мальчик вполне ожидаемо открыл свои, оказавшиеся большими зелёными, цвета весенней листвы, глаза, и так доверчиво уставился на сидящего у кровати мужчину, что все вопросы о том, почему Лорд Блэк зовёт мальчика сохатиком отпали, ведь так может смотреть только новорождённый оленёнок.

— А глаза-то у тебя дедовы, — с улыбкой сообщил Мирослав и бережно потрепал мальчишку по волосам. — Меня Мирославом зовут, а тебя?

— Гарри. А вы правда знаете моего дедушку? А какой он был? — тут же начал фонтанировать вопросами мальчишка, чем заставил русского самодержца весело рассмеяться.

— Увы, я только его детское фото видел, но глаза у тебя точно дедовы, вот смотри. — Поток вопросов был остановлен, и теперь мальчик с интересом рассматривал колдофото, на котором была изображена светловолосая женщина с малышом на руках. И глаза карапуза были точной копией глаз Гарри, а так как глаза ему достались от матери, то мальчик понял, что перед ним детское фото его деда по материнской линии.

— А разве мой дедушка был волшебником, ведь моя мама маглорождённая? — неуверенно протянул мальчик и вернул фото.

— Это очень запутанная история, ты ведь знаешь, что с одна тысяча девятьсот тридцать девятого по сорок пятый года на территории Европы и европейской части России была война?

— Да, мы по истории в магловской школе учили, — кивнул Гарри.

— Вот в то время и погибла женщина, что ты видел на фото, погибла вместе с мужем, и малыш был тогда с ними, именно поэтому все думали, что княжич Светослав погиб вместе с родителями, ему было-то всего два года отроду. А он, как оказалось, волею судьбы оказался у маглов в приюте, где ему дали новую фамилию. Так Светослав Олегович Ярославичев стал Генри Эвансом. Вследствие психической травмы его магия ушла, и он стал сквибом. Он вырос и женился на Кэтрин Дорн, и у него родилось две дочери, Петуния и Лили Эванс. Собственно, последняя, как ты понимаешь, и есть твоя мама.

— Ого, а откуда вы всё это знаете? У меня вот только мамино с папой фото есть, а о семье мамы я вообще ничего не знаю! — изумлённо произнёс Гарри.

— А мне по рангу положено о своих родичах знать, ты прости, внук, что так долго, ведь ещё шесть дней назад никто не ведал, что Светославушка выжил в той войне, да ещё и потомство оставил, коли ведали бы, то забрали бы тебя сразу же, но, увы, судьба распорядилась иначе.

— Если вы обо мне ничего не знали, то, как же так…

— Как узнали, ты это хочешь спросить?

— Да!

— Так ты, можно сказать, сам нам на голову свалился, точнее на голову нашего британского посла, ну и завертелось.

— Посол — это ведь посланник иной державы, да и имя вы назвали странное, это что-то славянское, да?

— А ты сообразительный, это хорошо. Да, ты прав, я гражданин другой страны, и ты сейчас находишься весьма далеко от Британии, а если точнее, то недалеко от столицы России в центре магического целительства, более известном как госпиталь имени Сергея Радонежского. Это нечто вроде вашего святого Мунго, но много более продвинутого, ведь у нас лечат то, что в Британии считается неисцелимым.

— Ого, а как я сюда попал?

— О, это довольно грустная история, ты вот скажи, что крайнее помнишь, а я ужо дополню.

— Ну, я был дома у моих родственников, ненавижу их, особенно сестру дяди Вернона, она на меня своего бульдога натравливает каждый раз, как приезжает, он как-то раз меня на дерево загнал, и я там до самой ночи сидел, а ей смешно было, видите ли. Она плохо говорила о маме, а ещё у меня голова болела, и я спать хотел, но было нельзя, иначе дядя не даст мне разрешения ходить в Хогсмид. А ведь вы же меня внуком зовёте, и фамилия у вас с дедушкой одна, вы тоже мой дедушка, да?

— Двоюродный, если быть точным, ведь Светослав мне двоюродный брат.

— А вы можете мне разрешение подписать? И раз вы тоже мой родственник и как раз по линии мамы, то, может, вы можете забрать меня от дяди с тётей, они меня ненавидят и…

— Подписать-то я могу, но какой в том смысл, коли ты в Хогвартс не пойдёшь. И погоди пугаться, вот скажи мне, как я могу отправить своего внука в школу, где его покусал василиск?

— Ну, так-то случайно, я же не мог бросить Джинни, ведь он бы тогда её убил.

— Разумеется, не мог, но вот то, что после такого, безсомненно, подвига тебе не оказали медицинскую помощь, меня крайне настораживает.

— Так я в порядке был, меня Фоукс вылечил! — запальчиво воскликнул Гарри

— Так кто же спорит, но вот скажи мне, внук, а до того, как тебя покусал василиск, у тебя голова часто болела?

— Э, нет, ну, только если уставал сильно.

— А после? — этот вопрос заставил задуматься. «А ведь и вправду, после второго курса я чувствовал себя не так, чтобы очень здоровым, быстро уставал, и голова часто болела», — подумал Гарри.

— Вот видишь, — прервал тягостные размышления ребёнка Мирослав. — До конца здоров ты не был, даже более того, тебе грозила смертельная опасность. В тот вечер у тебя был стихийный магический всплеск, что само по себе наводит на мысли, ибо у тринадцатилетнего мага это может свидетельствовать лишь о проблемах, но никак не о здоровье как магическом, так и физическом. После того, как ты превратил сестру своего дяди в надувной шарик, ты схватил свои вещи и сбежал из дома. — Именно в этот момент на Гарри нахлынули фрагменты воспоминаний. Вот ненавистная собачница начинает раздуваться, вот он угрожает палочкой дяде и уходит из дома, дальше пустота, и почему-то кажется, что было очень больно.

— Меня теперь из школы исключат, я дома опять колдовал.

— Так это у тебя не первый такой всплеск?

— Нет, — отчаянно замотал головой Гарри. — В тот раз это был домовой эльф, но предупреждение прислали мне. До сих пор обидно, ведь не я же тот торт уронил.

— Занятно, но да ладно, как я уже сказал, о Хогвартсе ты можешь не переживать. Ты туда в любом случае не вернёшься, я понимаю, как это звучит для тебя, там твои друзья, но и ты пойми меня. Ты мой внук, внук, состояние которого оставляет желать много лучшего. Отчёт целителей занял тридцать листов, и в нём нет ничего утешительного. Гарри, с таким букетом ты бы не пережил своё совершеннолетие, а если бы случилось чудо, то магом был бы весьма посредственным, и это при твоих-то задатках.

— Как же так, мадам Помфри говорила, что я здоров, — неверяще уставился на двоюродного деда Гарри.

— Тут одно из двух: либо она лгала тебе, либо некомпетентная. Ты пойми, внук, ведь, я так понял, ты о школьной медсестре, так где медсестра, а где целитель?! Это же как небо и землю сравнивать, вот ты хоть раз в Мунго был?

— Нет, — потерянно пробормотал Гарри.

— Ну вот, а ведь даже маглы, между прочим, не менее раза в год здоровье своих детей проверяют, просто так, на всякий случай, но вернёмся к нашей теме. В тот вечер у тебя случился сильный стихийный выброс, он наложился на то, что ты так до конца и не оправился от укуса василиска, да, слёзы феникса нейтрализовали яд, но не то, что он к тому времени успел повредить. В итоге у тебя был сильнейший приступ магической лихорадки. Работники посольства сказали, что ты бился в агонии и был на грани смерти. Посольский целитель сделал всё, что мог, но без помощи более опытных специалистов ты бы умер, именно поэтому посол отправил срочное сообщение на родину.

— А как я оказался в посольстве?

— Тебя доставил твой магический крёстный.

— У меня ещё и крёстный есть?

— Да, но, увы, его посадили в Азкабан, посадили, надо сказать, по ложному обвинению. Доследование дела, проведённое по моей просьбе, включало в себя допрос твоего крёстного с применением зелья, называемого веритасерум или, если по-простому, сыворотка правды. Также присутствовал маг менталист. Проведение допроса подобным образом есть международно-установленная процедура, и почему её не было двенадцать лет назад, для меня остаётся загадкой. Доследование показало, что Сириус Орион Блэк был невиновен, и истинным хранителем тайны места нахождения твоей семьи был другой человек. Но обвинён был именно твой крёстный, он двенадцать лет просидел в одной из самых страшных тюрем, но незадолго до памятных тебе событий он сбежал.

— Да, я по ТВ видел.

— Ну вот, значит, о его побеге ты знаешь, он хотел тебя защитить, ведь тот, кто предал твоих родителей, оказался рядом с тобой, и в любой момент мог причинить тебе вред. Именно желание защитить тебя привело твоего крёстного в Литтл Уингинг в тот вечер, и он стал свидетелем того, как тебе стало плохо. Как мы выяснили, на то, чтобы ты был доставлен в русское магическое посольство, его запрограммировал тот, кому он явно доверял, так как эта ментальная закладка не противоречила ни его внутреннему стержню, ни убеждениям, ни клятве крёстного. Я полагаю, что это был кто-то из очень близких ему людей, и этот кто-то, судя по всему, знал, что ты получишь помощь, окажись ты на нашей территории.

— А что такое "ментальная закладка"?

— Это, внучек, очень сильное внушение, активируемое в определённых обстоятельствах по условной фразе, или действию. Вот, к примеру, ты дал другу обещание, что позаботишься о его сыне, случись какая беда. И вот беда таки постучалась в дом твоего друга, и ты несёшься на выручку, приходишь к дому, где часом ранее твой друг был убит, берёшь на руки ребёнка, и в этот момент к дому приходит некто и говорит, отдай де малыша. Вот будь ты на месте того человека, отдал бы кроху без единого вопроса и возражения?

— Эм, нет, наверное, нет, я же другу обещал.

— Вот, — поднял к потолку палец дед, — а Сириус отдал, и отдал без вопросов. После чего понёсся гоняться за тем, кто предал твоих родителей и их доверие, а ведь должен был заботиться о тебе, как и обещал лучшему другу, и, мало того, кровному брату. Ведь Сириус Блэк твоему отцу троюродный брат, так как твоя бабушка по отцу в девичестве носила фамилию Блэк. Именно за ловлей предателя твой крёстный и был пойман, после чего препровождён в Азкабан, препровождён без суда и следствия, лишь по санкции главы Визенгамота за подписью министра магии.

— Но так ведь не может быть! Так нельзя! — воскликнул Гарри.

— И, тем не менее, внук, это суровая реальность бытия, и сам лорд Блэк так и не смог объяснить, как он вообще мысль допустил о том, чтобы попрать братскую клятву, данную твоему отцу. Зато его отбытие в Азкабан позволило упрятать тебя к твоим родственникам маглам.

— Ну, там на доме кровная защита мамы, — неуверенно пробормотал Гарри.

— Хм, а скажи мне, внук, тот дом, он твой?

— Эм, нет, он дядин, а что?

— А то, что я обратил внимание, что своим ты дом этих маглов не считаешь. А теперь скажи-ка мне, что ты знаешь о кровной защите, которую даровала тебе мама?

— Ну, она отдала за меня жизнь, и поэтому Волан-Де-Морт не смог меня убить, и пока дом, в котором живут мои родственники, это и мой дом, то защита будет действовать.

— Ну вот, ты сам ответил на свой вопрос. Пока ты считаешь дом кровных родственников своим домом, а ты таковым дом на Тисовой не считаешь, одного проживания под одной крышей категорически недостаточно для столь сложной и многослойной защиты, как жертвенные узы крови. Тут нужны совершенно конкретные эмоции, что будут питать эту защиту, и именно этих-то эмоций в твоём случае нет, а значит, нет и защиты. А раз её нет, то с чего бы тебе жить с теми, кто тебя не любит?

— Я правда могу больше не возвращаться на Тисовую?

— Вестимо, что так, — подмигнул ребёнку Император.

— Но как же Хогвартс?

— А чем Колдотворец хуже? И вообще, в России отнюдь не одна школа магии, как в Британии, есть ещё академия Олега Трисветлого, в которой учился я, а ещё корпус целителей и мастеров. В России вообще много внимания уделяется врождённому дару юного мага. Коли рождён целителем, и не быть тебе боевым магом, так зачем силы тратить на заведомо пропащее дело?

— Интересно, а у меня какой дар?

— Это смотреть надо, но не сейчас, ты ещё не готов. — Мальчик уже начал клевать носом, и дед, улыбнувшись и поправив одеяло, поднялся.

— Дедушка, а ты не уйдёшь? Не уходи, я не хочу один.

— Ты спи, внучок, я завтра приду, — улыбнулся император и, дождавшись, когда веки мальчика сомкнутся, покинул палату. За дверью его уже ждал старший целитель:

— Здравы будьте, Ваше Императорское Величество.

— И тебе здравия, Радомир, чем порадуешь? А то я вот с внуком поговорил и не знаю, плакать мне или смеяться. Мальчишке тринадцать лет, а он что дитё малое. Как есть сохатик, верно его крёстный назвал, в самую точку. Незнакомому человеку на слово верит, в общем, я даже не знаю.

— А я вот знаю, Мой Император, мозги мальчику промыли, и сильно, там закладок и зелий было столько, что эффект от них не сразу рассеется. Хотя я заметил, что его аура откликается всплеском, когда рядом кто-то из родственников, так что доверие к вам вполне объяснимо, он чувствует родную кровь.

— Хорошо, коли дело только в этом, Радомир, а иначе быть беде, ты ведь понимаешь, что я не допущу до него никого, и уж тем паче огражу от поползновений со стороны бриттов.

— Я как раз об этом хотел поговорить, мальчика ищут и ищут активно. За неделю не менее десяти раз, и с каждым разом ритуал всё мощнее, крайний пробил первый щит, так что искавший точно знает, что ребёнок жив.

— Что предлагаешь?

— Имярёк нужен и чем быстрее, тем лучше, принять в род, тогда найти его будет уже невозможным, по крайней мере, до тех пор, пока новое имя не выяснится.

— Значит, проведём. Как добро дашь, так сразу и проведём.

— Тут всё от мальчика зависит, физически-то он уже полностью здоров*, но вот о его психике я такого сказать не могу.

Перед уходом Император дал понять, что если с внуком случится что-либо, то ставить его в известность независимо от времени суток. А тем временем Гарри спал, и если сначала его сон был просто смазанной цветной круговертью, то затем он оказался в какой-то комнате и почему-то был уверен, что она, в смысле комната, находится в Хогвартсе, вот только привычного чувства защищённости, что он обычно испытывал, находясь в замке, не было. Скорее даже наоборот, Гарри ощущал себя абсолютно безпомощным, беззащитным и маленьким. А затем над ним склонился человек, в котором Гарри безошибочно узнал директора Дамблдора, вот только его лицо было не привычно добрым, но очень сосредоточенным и каким-то безразлично-довольным, что ли. Он начал делать какие-то пассы палочкой, и мальчик ощутил нарастающую с каждым движением тяжесть, хотелось закричать, но внезапно Гарри осознал, что не слышит собственного голоса и даже шевельнуться и то безсилен, а затем всё тело пронзила резкая всепоглощающая боль, и он очнулся в полумраке неизвестного помещения. Он даже не успел оглядеться, как дверь отворилась, и на пороге появился… «Дамблдор», — пронеслось в голове мальчишки, а уже в следующую секунду Гарри забился под кровать.

Целитель Радомир лишь удручённо вздохнул — от ребёнка отчётливо веяло всё нарастающей паникой, и что прикажите с этим делать? Принимая во внимание, что проверить подопечного целитель пришёл вследствие того, что сработали сигнальные чары, оповестившие о резком ухудшении эмоционального фона. Судя по всему, своим приходом Радомир лишь усугубил паническое состояние. Ну откуда седовласому старцу было знать, что у страха глаза велики и ребёнок, увидев его, решил, что это директор школы чародейства и волшебства Хогвартс. Также Радомир был совершенно не в курсе содержания сна, который и стал причиной панической атаки, зато прекрасно понимал, что в таком состоянии любое воздействие будет только во вред. Магия мальчика бушует аки ураган, и стабилизировать его поток незаметно не получится. «Как бы хуже не стало», — подумал Радомир и, вздохнув, покинул палату.

— Как в воду Император глядел. — Со вздохом пробормотал себе под нос могучий ас от медицины и открыл точку прямого перехода к себе в кабинет. Спустя каких-то двадцать секунд щёлкнув клавишей селектора, Радомир набрал код связи с приёмной Его Императорского Величества.

— Приёмная Его Императорского Величества, адъютант Светлов, чем могу быть полезен?

— Свяжи с Его Величеством, сынок, будь добр, передай, что целитель Радомир на линии.

— Так, поздно же, отче, может до завтра?

— Нет, сейчас, сынок, сейчас, под мою ответственность. Император сам велел, чуть что, немедля оповестить. — В трубке воцарилась тишина, чтобы спустя двадцать секунд смениться несколько сонным голосом Его Императорского Величества.

— Слушаю тебя, Радомир.

— Прости старика, с мальчонкой беда, судя по отклику следящих чар, шибко дурной сон приснился, а я, дурак старый, добавил своим приходом. Малец сейчас под кроватью засел, а магия так и вьётся, мы ж ограничитель снять-то-таки изловчились. Не ожидал я, что он так споро проснётся, меня он боится и как бы ни случилось чего.

— Через десять минут буду у вас, — раздалось в ответ, и последовал характерный для отключения селектора щелчок.

— Вот дела-то, выходит, прикипел к мальчонке-то, а ещё говорят суров, да какой там, для чужих-то оно может и так, а внука родного… — продолжать целитель Радомир не стал и отправился на встречу гостю.

Как и сказал, аккурат спустя десять минут, Император Ярославичев был уже в госпитале, а спустя ещё две зашёл в палату, которую покинул несколькими часами ранее. То, что целитель прав, стало ясно тут же, шторы трепетали, словно под порывами ветра и весьма неслабыми, вот только какой ветер в закрытой-то комнате? Из-под кровати отчётливо веяло ужасом и диким безконтрольным страхом. «Однако», — вздохнул Мирослав и совершенно не по статусу распластался на полу, аккурат занимая такое положение, чтоб удобно было общаться с забившимся под эту самую кровать внуком.

— Гарри, внучок, я б к тебе в гости напросился, да вот боюсь, габариты не позволят, ты уж уважь деда, выйди на крылечко. — Реакция ребёнка была довольно замедленной, но вот его магия, реагируя на присутствие, невольно потянулась и из хлёсткой плети превратилась в ласковый летний ветерок. «Узнал значит, что ж, это хорошо», — подумал Мирослав, а мальчишка тем временем наконец поднял голову, и в заплаканных глазах промелькнуло узнавание.

— Дедушка? — раздался неуверенный, дрожащий от напряжения голос.

— Ну, а кто ж ещё в третьем часу ночи внуков под кроватью-то ищет?

— Дедушка! — повторил Гарри и залился горючими слезами.

— Может, почтишь деда-то, не по возрасту мне на полу-то, это ты у меня шустрый да юркий, и как только забрался-то? Будь я в твоём возрасте, точно бы так не сумел. Хотя нет, сумел бы, помнится, было дело, нам иммуноглобулин от драконьей оспы кололи, так меня из-под шкафа с препаратами доставали, и то насилу уговорили. Уколы енти я страсть, как не люблю, но, увы, именно от драконьей оспы лечат исключительно уколами, а в то время эпидемия была.

Стоявший в углу палаты Радомир мысленно хмыкнул. Уж он-то помнил, как маленького цесаревича Мирослава лично из-под этого самого шкафа вынимал, тогда же они и подружились, да так крепко, что цесаревич-то вон до Императора вымахал и двадцать лет как на троне, а он, Радомир, всё также при нём личным целителем.

Собственно, пока Радомир предавался воспоминаниям о столь памятном событии, младший Ярославичев таки вылез из своего убежища и теперь навзрыд ревел в дедову рубашку, бормоча что-то о каком-то Дабледоре. И если Радомир из бессвязного, захлёбывающегося в детской истерике, бреда понимал очень мало, то сказать то же об Его Императорском Величестве было никак нельзя. Ведь, в отличие от Радомира, Мирослав прекрасно понял, что Дабледор — это Дамблдор, и что мальчик пытается рассказать что-то важное. Ещё полчаса ушло на то, чтобы Гарри таки позволил напоить себя успокоительным и отправился в царство Морфея. Стоило ребёнку заснуть, как добродушная улыбка сползла с лица самодержца, сменившись плохо скрываемой яростью.

— Ты чего это, Мирослав, может и тебе накапать?

— Да стоило бы, а то так бесит, что убить кого-нибудь охота, хотя нет, не кого-нибудь, а совершенно конкретного ублюдка.

— Это ты к кому такой страстью-то воспылал, коли не секрет?

— Да не секрет, есть один деятель, в Британии обитает, не свезло тебе, Радомир, ты на него, коли издали смотреть, похожий, вот мальчонка и напужался. Бороду тебе отстричь что ли?!

— А может, не надо покушаться на родовое богатство-то, коли сам не дорос, так завидно что ли?

— Да какой там, Дамблдор этот такой же седой лунь, как и ты, и бороду вы одинаковую носите, говорю же, издали похож. И так уж вышло, что мальчик сам нам сказал, кто на него ограничитель-то навесил.

— Дамблдор этот твой что ли?

— Да чур тебя, не мой он и не надо мне такого. Зверюга этот гад матёрая, с ним общаться врагу не пожелаю. Сам под дурачка косит, де не все дома, но так, чтоб слегонца, вроде чудака с приветом, но маг что надо, и ему за это всё прощают. Но вот внука я ему не прощу, сегодня же поутру поставлю задачу, чтоб узнали мне, какого хрена, эта тварь умыслила, а то куда ни глянь, везде он отметился.

Комментарий к Глава третья «Дедушки»

Это значит, что ото всего, от чего можно избавить, его избавили, за те шесть дней, что он в отключке был. Сначала провели стабилизацию и детоксикацию организма. Затем скорректировали и остановили саморазрушение ограничителя магии. Извлекли паразита (он же крестраж), дабы не мешал нормальному умственному развитию. После добили ограничитель и погрузили в медицинский сон. Проснулся Гарри именно после всего этого.

Но то, что основные проблемы убрали, не значит, что герой резко избавился от появившихся за годы жизни такой, проблем. Дистрофия как была, так и есть. Отставание в развитии также в наличии, оно не будет прогрессировать и в дальнейшем будет сокращаться и сглаживаться.

В общем думать он начнёт, и довольно быстро, но не сразу, принцип Ёж — птица гордая, пока не пнёшь — не полетит в действии.

Проснувшись поутру, Гарри тяжело вздохнул, ведь стоило открыть глаза, как сознание услужливо подкинуло воспоминание о том, какую он ночью учинил истерику. «Ну, блин, надо было так-то», — с досадой подумал мальчишка и яростно стёр непрошеные слёзы. — «Кошмар, видите ли, приснился, и надо ведь было всех перебаламутить? Дедушка — вот ночь, полночь, вместо того, чтобы спать, меня, будто малого совсем, спать укладывает. Но что ж всё-таки за сон такой был?» — Гарри почесал затылок и задумался. — «Сон-то был ну очень реалистичный, прям точь-в-точь как тот, где я на мотоцикле летал. Это уже потом стало ясно, что-то не сон был, а его, Гарри детские воспоминания. А что, как и этот сон не сон вовсе, и больно-то было вполне реально, как тут не испугаться-то? А ещё интересно, кто тот дед, которого я спросонья принял за директора? Дедушка его Радомиром, кажется, назвал и сказал, что это целитель, и он помочь хотел, а я дурак», — мальчик с досады саданул по матрасу. Именно в этот момент в дверь постучали:

— Войти-то можно, отрок, или ты опять уже под койку залез?

— Не буду я больше под кровать, что я, маленький что ли! — обиженно сопя ответил Гарри.

— Ну тогда, с твоего позволения, я войду, — ответил голос из-за двери, и на пороге показался вчерашний целитель. — Здрав будь, отрок, давай знакомиться, я — целитель твой, Радомиром прозван, имя сие значит, что мир я радую своими деяниями. Мне тебя осмотреть надобно, не против ли?**

— Раз надо, так-то я к больнице привычный, — и, заметив помрачневший взгляд голубых глаз, добавил: — Я же в квиддич играю, а там травмы — это нормально.

— Во взрослой лиге оно, конечно, да, а вот в детской... Ну да ладно, привычный так привычный, — примирительным тоном ответил целитель. — Ты ложись ровно и лежи себе, только не отвлекай, вот закончу, тогда и поговорить можно будет.

Гарри послушно устроился на кровати и приготовился к осмотру. К его немалому удивлению, палочкой целитель так и не воспользовался, только руками поводил, от чего было немного щекотно, хотя целитель его так ни разу и не коснулся. Гарри честно утерпел и не пикнул, всё же за вчерашнее было очень стыдно. Наконец осмотр был закончен, и целитель разрешил вставать.

— Ты как, на завтрак-то сам пойдёшь, али сюда принести?

— Сам, только одежду бы, не в пижаме же ходить.

— Это можно, да и ждёт она тебя, ты в тумбочке-то посмотри.

Одежда и в правду обнаружилась там, где и указал целитель: белая хлопковая футболка, исподнее, мягкие штаны на завязках, а ещё толстовка с длинным рукавом и что-то вроде сандалий. Гарри уже почти переоделся, когда целитель тихо сказал:

— Чую, вопрос у тебя есть, и покоя тебе не будет, коли не задашь, так ты спроси, а что как отвечу?

— Я это, а правда, что дедушка уколов боится?

— Правда, только то в детстве было, а теперь он уже взрослый и по необходимости терпит. А когда во втором классе был, правда, как есть, вот этими руками, да с конфетами, я его лично из-под того шкафа в процедурной выманивал, до сих пор нейму, как он туда протиснулся-то.

— Ого, это же сколько вам лет-то?

— Ужо постарше твоего Дабледора буду, — явно подтрунивая над ночным произношением, ответил целитель. — А так двести сорок седьмой год по свету хожу, да людей исцеляю.

— Ого, а я думал, что старше нашего директора и нету никого. Только вот он, кажется, не такой хороший, как я думал. Вы простите, я вас с ним спросонья перепутал, а он во сне мне больно сделал, вот я, в общем и…

— Да ты не переживай, да выкать прекращай, на вы — это к ворогу, а я тебе враг разве?

— Нет, только меня всю жизнь учили, что к старшим на "вы" надо.

— Ты смотри, деду не выкни только, а то он может и не понять, он так-то добрый, но может и осерчать, если что.

— Я учту, спасибо.

— Вот же паразитское слово-то, запомни, спасибо — это сокращение от «спаси, Боже». Ты сам-то подумай, как тебя понимать? Ты и учтёшь, и бог спасёт, а бог-то тут вообще причём и от чего ему тебя спасать?

— Э…

— Не «Э», а благодарю, и отклик на здоровье или во благо, зависит от контекста. Как говаривал мой дед: «Правильно употребляй слова, чтоб к месту было, а то, как ляпнешь чего, а слово-то не воробей».

Гарри лишь задумчиво почесал затылок, он в свои тринадцать о таких вещах даже не задумывался, но ведь целитель Радомир дело говорит, так по незнанию ляпнешь и как быть? Так погружённый в раздумья Гарри не заметил, как оказался в столовой. Просторное чистое помещение, как и весь госпиталь, было пастельно-светлых тонов.

— Ну вот, мы и пришли, как твой целитель, настаиваю на плотном завтраке, у тебя в анамнезе дистрофия и недоразвитость, как костей, так и мускулатуры, а если по-простому, то задохлик ты обыкновенный. С сим недугом мы будем бороться и, перво-наперво, физическими упражнениями, и правильным питанием.

По итогу, на подносе мальчика образовалась тарелка незнакомой на вид каши, судя по всему, с морковкой и грибами, какао и стакан компота, плюс неизвестно что, похожее на шоколадный батончик и два яблока.

— Радомир, я же не съем, — жалобно промямлил Гарри, старательно удавливая желание обратиться к почтенному старцу на вы.

— Ну, яблоки разрешаю по карманам распихать, а вот остальное, чтоб съел. Тебе через час на ЛФК, и ты ещё благодарить меня будешь за столь плотный завтрак.

В итоге оказалось, что боялся Гарри совершенно напрасно, каша была просто обалденной и ушла влёт, батончик оказался не шоколадным, а орехово-злаковым, но от этого был не менее вкусным. После завтрака была ЛФК, и занятия мальчику очень понравились. Сначала была разминка и полчаса всяких растяжек и отжиманий, приседаний, зато затем был бассейн, настоящий крытый, и просто-таки огромный. Радомир дал Гарри доску и велел проплыть туда обратно, гребя одними ногами. В общем, плыть Гарри умаялся, это кажется, что всё просто, ан нет, да о чём тут говорить-то, идите, да сами попробуйте. А затем Радомир учил Гарри плавать уже без доски*, и это было волшебно, о нём впервые кто-то по-настоящему заботился, терпеливо объяснял и вообще не орал, как это обычно было, если у Гарри что-либо не получалось. Гарри очень честно старался, правда, получалось так себе, но Радомир сказал, что с первого раза редко, кто плывёт как положено, держаться на воде это да, а вот чтоб плыть, а не барахтаться, тут учиться надо и одного занятия мало, но так как, по словам целителя, плавать он будет теперь регулярно, Гарри не переживал и был уверен, что обязательно всему научится.

Оказавшись в раздевалке, Гарри понял, что старец-то был прав насчёт завтрака, и оставалось таить надежду на скорый обед. Обед действительно был всего через полчаса, и был не менее плотным, чем завтрак. А потом уставший Гарри вернулся в палату и рухнул на кровать, в чём был, да так и заснул. Проснувшись ближе к вечеру, мальчик обнаружил, что в комнате он не один. «Интересно, а дедушка давно пришёл?» — подумал Гарри, одновременно вскакивая с кровати и пытаясь привести свой внешний вид к хоть немного приемлемому состоянию.

— Смотрю, умаялся ты за день, раз спать посредь дня лёг, — с улыбкой скорее констатировал, чем вопросил дед.

— Угу, я плавать учился. Это здорово, и у меня даже получается. — Поделился новостями Гарри.

— Рад за тебя, плавать это полезно, я вот поговорить хотел и разговор-то будет серьёзный, но ты у меня мальчик большой, так что, думаю, всё поймёшь.

— Дедушка, прости за вчерашнее, я не специально.

— Ну, ты ещё пореви тут мне, — строго остерёг мальчика Император. — Не то чтобы я совсем против слёз, тут дело такое, что иногда можно. А иногда вот никак нельзя нюни распускать.

— Я, честно, больше не буду!

— Посмотрим, — уклончиво ответил дед. — Я вот о чём поговорить-то хотел, ты сам-то понял, из-за чего вчера такой сыр-бор устроил?

— Ну, мне это, плохой сон приснился и, в общем, вот.

— Эх, пороть тебя надо, да поздно уже. Ты чего мямлишь-то, ты мне это брось, говори чётко, без междометий. Ты хоть в курсе, что коли человек через каждое слово экает да акает, протяжно так, словно бы сказать ему нечего, так-то у него со скоростью мышления проблемы, и мысли не поспевают за речью? Оттаробанить-то уже оттаробанил, а продолжать нечем, вот и вставляет междометия, дабы пустоту заполнить. Это неосознанная, но весьма показательная реакция организма, свидетельствующая об отставании в умственном развитии, зачастую имеющая нейробиологические причины. Так что не пугай меня, внук.

— Не буду, просто я правда не знаю, что сказать-то. Испугался, проснулся, спросонья померещилось, вот и…

— Ясно, а снилось-то тебе что? А то сквозь плач твой я только и понял, что Дамблдор тебе что-то плохое в этом твоём сне сделал.

— Ну, я не знаю, что он сделал, только то не сон, это как тогда, с летающим мотоциклом было, мне ещё тогда от дяди досталось. Сказал, что мотоциклы не летают, да отвесил подзатыльник, а мне всё равно иногда снится, что я на мотоцикле лечу, а потом я узнал, что я и в правду, когда мне полтора года было, на мотоцикле летал. Вчерашний сон, он такой же, ну, похож в смысле на полёт, а раз тот правда был, то может и это тоже не сон, а воспоминание?

— Я тебе так скажу, внук, сны бывают, конечно, разными, но лично я всегда важные сны от безделицы отличаю, это просто есть и всё. Вот когда мой дед преставился, мне на сороковой день кот приснился, матёрый такой кошак, и на облаке, а я проснулся и был уверен, что со мной дед попрощался, когда за грань этого мира убыл. Такие сны помнят, вот как твой мотоцикл, ты коли захочешь, то и день, когда сей сон видел, припомнишь, а скажем, что снилось неделю назад, не вспомнишь, как не старайся. Это я всё к тому, что только ты сам можешь понять, сон то али не совсем.

— Не сон, только я не понимаю, что это значит.

— Ну, а приснилось-то что?

— Я был в Хогвартсе, там директор был, он что-то со мной сделал, что-то нехорошее, ведь хорошее больно не делает, а если делает, то не так, а ещё он меня голоса лишил, наверно, чтоб не плакал, мне ещё почему-то казалось, что я маленький совсем, вот.

— А поподробнее о его действиях можешь рассказать?

— Ну, он палочкой махал замысловато так, бормотал что-то, и сначала стало давить, а потом больно было, и я проснулся.

— В общем, как я и думал, что ж, внук, то, что ты видел, скорее всего, не сон, но воспоминание из твоего, судя по всему, богатого на происшествия детства. По всему выходит, тебе приснилось то, как твою магию ограничили. Если захочешь, мы с тобой твой сон в омуте памяти просмотрим, это устройство такое, оно позволяет детально рассмотреть воспоминание.

— А зачем ему, в смысле Дамблдору, мне магию ограничивать?

— Ну, общая цель такого действия ясна из самого определения, ограничивают, чтобы уменьшить силу мага. Тут вопрос в причине, бывает, что ограничитель вешают, чтобы спасти, это к целителям с таким. Бывают моменты, когда ради спасения жизни — это необходимо. Ещё ограничивают неугодного наследника, есть в некоторых родах такая практика, чтоб наследовать мог только угодный роду, остальным крылья подрезают. В общем, причины могут быть разными, и зачем это потребовалось делать с тобой не ясно, но не для здоровья твоего это точно. Есть у меня подозрение одно, но бросаться подобными обвинениями, имея на руках лишь твой сон, я не стану.

— Дедушка, а что такое "предатель крови"? — ни с того ни с сего выпалил Гарри первое, что пришло на ум.

— Хм, предатель крови — это тот, кто попрал своё магическое естество, на таких людях печать висит, и если она на трёх поколениях рода будет, то род тот угаснет, то есть превратится в маглов. А к чему это ты? Если за себя боишься, то таких подарков на тебе нет, хотя обыкновенным грязнокровкой ты являешься, но это у бриттов через одного. И предупреждая твоё заблуждение о том, что грязнокровка — это маг у которого родители маглы, это не так. Грязь, внук, она и в Африке грязь.

— То есть, грязнокровкой может быть и чистокровный, вроде Малфоя?

— Я так понимаю, что ты о потомках французской фамилии Малфоа, что осели на островах? Если да, то мой ответ положительный. Да хоть наследником престола родись, коли чистоту своей магии не блюдёшь, то грязнокровкой будешь. Но как я и сказал, это-то как раз поправимо. Очистительные ритуалы на кологодные праздники и по всем остальным поводам в помощь, и года через три всё исправится, а коли родичи подсобят, то и того быстрее, но тут уже круг собирать надо. Тебя именно это, кстати, и ждёт, притом весьма скоро. В родах, что хранят своё наследие, грязнокровок отродясь не было. Ты припомни, может, кто из соседей по спальне с утра с солнцем здоровался, к примеру?

— Вроде было, я пару раз Невилла по утрам заставал, что-то шепчущим у окна, он тогда ещё говорил, рассвет де красивый.

— Ну вот, как видишь, не сложно вовсе. А ведь сосед твой новый день приветствовал, это одна из традиций, восходящая в такую глубокую древность, что сейчас уже и не помнят о значении этого приветствия. А там всё на резонансе звуковых частот построено, и коли приветствие правильно произносить, то твоя магия как бы просыпается вместе с солнцем и для неё эти слова, что для тебя умыться перед завтраком. А солнышко, как привязка, с таким же успехом этими словами можно и платяной шкаф приветствовать, просто с солнцем как-то привычнее, что ли.

— Значит, врут, что Слизерин маглорождённых не жаловал и грязнокровками их называл?

— Я за этого безсомненно достойного мага сказать не могу, но вот то, что в то время с маглорожденными в Европе была беда, это факт. Церковники народ стращали, и простой люд магии, как огня боялся, и нет-нет, да находились фанатики, которые творили безчинства именем единого бога. И корни этой давней неприязни тянутся именно оттуда. У нас в России с этим просто порешили. Мага ещё в роддоме определяют и с рождения помогают освоиться в магическом мире, да и мир наш от магловского немногим отличен. Политический строй разнится, а в целом мы в ногу идём. Так что маглорождённые не попадают в век так восемнадцатый, как это происходит в Англии. Думаю, ты уже заметил, что мантию я не ношу и отродясь не носил.

— А в магической России тоже министр магии есть?

— Нет, у нас наследная монархия, и тут-то мы и подошли к самому интересному. Ты, как я смотрю, в геральдике-то не силён, иначе б вёл себя совсем по-иному. Оно с одной стороны хорошо конечно, так как вышло, что мы сразу перешли на неформальный тон. Но вот то, что ты так и не понял, кем твой дед является — это плохо, и ладно бы я скрывал, так я же вот он, разве что не в парадном мундире.

— Ну, мундир военные носят, на твоём много значков всяких, наверное, ты генерал. — Попытался блеснуть эрудицией Гарри, чем вызвал весёлый смех деда.

— Неуч ты, внук, но то не твоя вина, я так понимаю, что геральдику и законы магического мира ты в школе не учил?

— У нас только история и ту призрак ведёт. Он только про гоблинов рассказывает, а геральдики у нас никогда и не было.

— Значит, проведу тебе наглядный урок, — с этими словами Император магической России снял китель и разложил его на кровати так, чтобы было удобно показывать. — Начну с простого, с погонами ты лишь чутка промахнулся, вот смотри.

Следующие десять минут Гарри под чутким руководством деда исследовал дедов же китель и к концу был уверен, что его дед никак не менее, чем высокородный лорд али герцог, и совершенно точно имеет отношение к правящей династии.

— Дедушка, так получается, что ты из семьи Императора, это тогда у тебя, наверное, титул есть, да?

— Вестимо есть, да и тебя предки не обделили.

— Ну, Поттеры род, наверное, знатный, я как-то слышал, что они аристократами были. Только это ещё до войны было.

— М-да, тяжёлый, однако случай, хотя ты прав, и предки по отцу тебя также не обидели. А что до родственника Императора, это скорее к тебе относится, чем ко мне, ибо как я могу быть родственником себе самому? А дед твой, Светослав, шестой в очереди на престол был на момент своего рождения. Что же до тебя, внучок, то ты у нас двадцать шестой наследный принц* русского магического престола, аккурат за близнецами пристроился. — От такого Гарри был в шоке, его дедушка — Император, и это получается, что он, Гарри, принц, что ли?

— Дедушка, а…

— Дай угадаю, принц ли ты? Мой ответ — да, на официальных мероприятиях к тебе должно обращаться: Ваше Императорское Высочество, двадцать шестой наследник и светлейший князь Гарри, это если по полной форме, ещё можно Ваше Императорское Высочество, светлейший князь Гарри. Вот только и то и другое применяется исключительно на официальных мероприятиях, но при твоих манерах и знании этикета, тебя туда никто не возьмёт. Так что пока побудешь внучком, да этикет позубришь, да ещё много разных наук, что долженствует знать образованному молодому человеку.

— Вот только это ещё не всё. — продолжил император магической России, дождавшись когда внук переварит первую порцию заготовленной для него информации — Я, пожалуй, издалека зайду, ибо ты у нас про одних гоблинов, да их восстания учил. В магической Британии, как и в магической России, всегда была монархия. Изначально правящим родом в Британии был род Певереллов, суровые были правители, и каких только ярлыков на них за давностью лет не понавешали. Но при них магическая Британия процветала. Затем в какой-то момент их род пресёкся, и наследие магической короны ушло к Слизеринам, как к ближайшим родственникам. Но и этот род продержался ещё каких-то триста лет и тоже пресёкся, так наследие ушло к роду Гонтов, но те лишились его ещё быстрее, так как быть Императором вовсе не значит иметь вседозволенность, скорее даже наоборот, на плечах правящего рода вся держава и это не игры. Коли правитель только о себе и думает, то магическая корона уходит к более достойному. В итоге, ещё сто пятьдесят лет назад правящая магическая династия окончательно прервалась. Совет лордов первые лет двадцать, насколько я знаю, регулярно проверял каждого новорождённого на предмет проявления у него королевского наследия. А затем начались разброд, да шатания, кои длятся и по ныне. Как итог, развитие магической Британии застопорилось на рубеже восемнадцатого-девятнадцатого веков. И всё это медленно, но верно катится в пропасть.

— Выходит, что пока не вернётся правитель, всё будет плохо? — немного грустно уточнил Гарри, одновременно прокручивая в голове всё что он знает о магическом мире Британии и приходя к весьма не утешительным выводам.

— Магический правитель, он как скрепы и стержень в одном лице. Такой маг всегда является обладателем огромной магической силы. И свою жизнь он посвящает развитию державы, он тот, кто не допускает бардака, это если вкратце. Но вернёмся к истории: у меня есть подозрение, что один наследник за эти сто пятьдесят лет уже был, и это — тот самый человек, что погубил твою семью, и не смотри на меня такими глазами, не родился же он с этим намерением. А к тому времени, как он пришёл в твой дом, короны у него уже давным-давно, как не было. Но вот какое-то время она у него определённо была, и об этом свидетельствует поведение вашей аристократии, не пошли бы они за простым полукровкой, а вот за наследником трона, решившим заявить права на престол, это в корне меняет дело.

— Дедушка, и почему мне кажется, что на данный момент наследие короля вновь проснулось? Твоё это «был» прям просит продолжения.

— Это ты прав, и вот тут мы и подходим к самому интересному. Дело в том, что сейчас корона магической Британии вновь обрела наследника и это ты.

— Я?! — неверяще округлил глаза Гарри.

— Таким уж уродился, но, как я уже сказал, родиться наследником вовсе не значит занять престол, и Томас Марволо Реддл, более известный, как лорд Волдеморт, тому яркий пример.

— То есть, я — возможный правитель магической Британии. А может, именно из-за этого Волдеморт и пришёл в наш дом?

— Это не исключено, тут дело в том, что о том, что наследие перешло к тебе, судя по всему, мало кому известно потому, как та же палата лордов, узнай она о наследнике, озаботилась бы тем, чтобы этого самого наследника к рукам прибрать. Вот сам посуди, как ещё мне воспринимать то, что твой крёстный действовал по заложенной в него ментальной закладке? Доставил тебя в наше посольство и, согласно форме крон-договора о защите, просил убежища, и просил-то он за тебя, о себе ни слова, это мы уже сами его за компанию прихватили. Родная кровь — она не водица, а Блэк тебе хоть и дальний, но родственник, он ведь троюродный брат твоего отца.

— А что это за договор такой?

— А вот это правильный вопрос, внук — крон-договоры есть практически между всеми монаршими родами. Это защита на крайний случай, ну, примерно, как твой. Если наследник запросит помощи у правителя другой магической территории, то он эту помощь получит. У Британии крон-договор с нами, немцами и датчанами. Но, как ты понимаешь, родственные узы тебя связывают только с моим родом. Тогда как немцы и датчане тебе не родичи, хотя обратись ты к ним, они бы тоже помогли, тут просто вопрос в возможностях и доверии.

— То есть, отнеси меня крёстный в посольство одной из этих стран, то мне бы тоже помогли?

— Ну, в принципе да, но проверить мы уже, как ты понимаешь, не можем. История твоего рождения вообще довольно мутная, так, к примеру, мне не даёт покоя внезапно вспыхнувшая за пару лет до твоего рождения драконья оспа. Эпидемия продолжалась вплоть до конца восемьдесят первого. Она, кстати, и унесла жизни твоих бабушки и деда по отцовской линии. Твой дед, Карлус Поттер, твоего рождения уже не увидел, а вот бабушка, Дорея Поттер, в девичестве Блэк, умерла через четыре дня после того, как ты появился на свет. Я не хочу голословно заявлять, что она была убита, но не исключаю. А то уж больно складно выходит. Ты родился, на родовом гобелене проявился знак королевского наследия, и не прошло и недели, как единственная, кто могла к этому самому гобелену пройти, погибает, а ведь ей и пятидесяти не было, а для мага, тем более чистокровного, это и не возраст вовсе. Тут мне стоит пояснить, что родовой гобелен, чаще всего, расположен в закрытой части мэнора, и попасть туда могут только кровные родственники. Насколько удалось узнать, твоего отца права наследовать лишили, так как он себя плохо вёл, там налицо пренебрежение магией, и, как минимум, угроза грязной крови, род такому не отдадут. Так что, скорее всего, он попасть к гобелену не мог, так как наследником рода не был. Зато ты — наследник, и до гобелена дойти сможешь, только в этом смысла нет. Ведь когда мы узнали о тебе, то я провёл воззвание, и ты отобразился на родовом гобелене Ярославичевых, там же и королевское наследие отображается аккурат над твоим именем. Как только тебе разрешат покинуть госпиталь, я тебе покажу семейное древо.

— Дедушка, ты думаешь, что бабушка успела кому-то сообщить о том, что я принц?

— Думаю, что да, ведь кто-то же сделал закладку в сознании твоего крёстного, а учитывая тот факт, что она совершено неконфликтна, и не отторгается его магией, это сделал либо родственник, либо некто, кому он всецело доверял. Лично я склоняюсь к следующей цепочке событий: Дорея Поттер, в девичестве Блэк, узнаёт о твоём наследии, сын надежд не оправдал, мужа нет, так что она, вероятнее всего, обратилась к своему роду, а именно к Вальбурге Блэк, больше всё равно было не к кому. Лорд Орион Блэк к тому моменту год как был мёртв. Так что, судя по всему, с сознанием сына поработала именно леди Вальбурга.

— А почему она просто не сказала маме и папе? Ведь тогда они бы сами обратились в посольство!

— Думаю, что всё дело в том, что и тут отметился директор Хогвартса. Видишь ли, твои родители состояли в организации, именуемой Орденом Феникса. Они вроде как боролись с тиранией безсомненно безумного на тот момент Волдеморта, вот только больше эта борьба, как по мне, напоминала планомерное уничтожение наследников чистокровных династий обеих сторон конфликта. Ну что, право, могли противопоставить вчерашние выпускники закалённым в боях, так называемым Упивающимся Смертью? И это на фоне практически поголовного вымирания их отцов от эпидемии драконьей оспы. Вот и скажи мне, внук, к кому бы пошли твои родители? Родителей нет в живых, на улице война.

— К Дамблдору, — с некоторой грустью в голосе ответил Гарри.

— Вот и я так думаю, а если учесть, что ограничитель на тебя навесил именно он, и это притом, что твоя магия в тот момент боролась с ментальным паразитом, не заметить которого мог бы только полностью слепой сквиб. Да как такое вообще допустили-то? Вот и рисуется неприятная такая картина, а если вспомнить, что своё имя Дамблдор сделал, в том числе и посредством открытия двенадцати способов применения крови дракона, то становится совсем уж неприглядно.

— Дедушка, ты хочешь сказать, что директор убил моих бабушку и дедушку?

— Я такого не говорил, но вот думается мне, что без его бороды тут не обошлось. Иначе б зачем такие сложности? Да и вообще, на кой тебя к маглам отправлять, тебя надо растить по законам магии и возводить на престол, и было бы всем счастье. Я более чем уверен: знал бы кто о тебе, передрались бы, но вырастили, как положено, ибо жить им ещё не надоело.

— Получается, что теперь моим воспитанием займёшься ты?

— Вестимо, но не лично, конечно, ты не грусти, внук, но у меня дела есть, так что учиться ты в школе будешь, а не дома, да и не принято у нас такого. Все Ярославичевы в академии Олега Трисветлого учатся, там братья твои обучаются, так что один ты не будешь. Но сначала надобно тебе имярёк провести. Кто-то шибко активно тебя ищет и дошёл уже до применения запрещённых ритуалов, и это настораживает.

— А что такое имярёк?

— Тут снова нужен экскурс в историю. В аристократии России, да и не только у нас, распространено понятие, так называемого детского имени. Его дают при рождении и чаще всего оно неказистое. Вот знаешь ли ты хоть одного правителя с именем Гарри?

— Нет, только принца, это внук королевы Елизаветы второй, у него ещё брат Уильям есть, но они маглы.

— Вот будь уверен, что, взойдя на престол, имена они сменят. У нас примерно также. Я вот когда маленький был, меня Мирком все звали, а брат и сейчас иногда так называет. А вот в тринадцать я прошёл имярёк и получил имя Мирослав, в принципе не слишком отличается от Мирка, но Император Мирок как-то, не благозвучно, что ли, ты не находишь?

— Ну да, а ведь мне тоже тринадцать, значит и у меня будет новое имя?

— Да, заодно это убережёт тебя от поисковых ритуалов, ведь не зная имени найти очень сложно.

— А когда?

— Да хоть сегодня, это надо у целителей спрашивать, коли Радомир скажет, что ты потянешь, значит можно и сегодня.

— А это сложно?

— Нет, но там побегать придётся, но обещаю, будет весело. Перед имярёком надо тебя почистить, и это вовсе не больно, а очень даже весело, особенно когда не один, а в семейном кругу.

В итоге ещё тридцать минут Гарри не умолкая спрашивал обо всём на свете, создавалось такое ощущение, что произошёл прорыв плотины и титанический объем вопросов, которые мальчик никогда не озвучивал, и теперь все они потребовали немедленного и всеобъемлющего ответа. А затем была консультация с целителем, и Радомир дал добро на проведение имярёка, но с условием вернуть мальчика в госпиталь не позднее завтрашнего вечера. Именно так Гарри Поттер и оказался недалеко от родового места силы Ярославичевых. Вокруг был обалденный берёзовый лес, а ещё река. Собственно, на её берегу мальчик и сидел — оказалось, что из-за него было решено перенести имянаречение внуков светлейшего князя Светополка, и теперь ожидалось их прибытие.

Ритуал начали, как только близнецы, носившие детские имена Дар и Рад, прибыли. Мальчишки тут же решили познакомиться с вновь обретённым родственником, именно так и было положено начало большой и крепкой дружбы. Сначала провели очищение, во время которого ребята прыгали через огонь и окунались в реку, славя предков, магию и дары её. А затем было самое сложное, и если близнецы пробежали по огненному пути, словно каждый день так делают, то Гарри у пылающих углей застыл как вкопанный, но ситуацию спас дед, и лично провёл мальчика, держа за руку. В итоге стало ясно, что вовсе это не страшно, да и близнецы явно из солидарности прошли полный круг, то есть шестнадцать раз, так что Гарри был не одинок. А затем было таинство имянаречения, и тут уже верховодил седой, как лунь, статный старец. Дамблдору до волхва Радолада, как его представил дед, было как до луны пешком. Первыми имя получили близнецы и теперь, весело переглядываясь, подтолкнули своего недавно обретённого брата.

— Давай, брат. Да, Гарри, не боись, не укусит. — С улыбками пошучивали братья. Наконец собравшись с мыслями, ведь не каждый же день тебе имя, данное родителями, изменяют, Гарри подошёл к убелённому сединами старцу.

— Здравствуйте! — стушёвано промямлил Гарри.

— И тебе здравия, отрок, ну что, готов ли? Имя твоё тебе род укажет, так что не боись. — С этими словами старец протянул над головой мальчика руку и затянул какой-то непонятный иноязычный речитатив (на русском, ведь все говорят с Гарри на его родном языке). Так прошло несколько минут, и на мгновение Гарри показалось, что он видел маму и папу, а за их спиной кого-то ещё, но не разглядел, все исчезло слишком быстро.

— Реку имя, что род нарёк, отныне сей отрок зовётся Олег, да будет так, как я сказал, во славу рода.

— Во славу, — послушно откликнулся Гарри, который теперь уже и не Гарри вовсе. — Скажите, а…

— Хочешь знать, что за видение видел? То род тебя приветствовал, родители твои и дальние предки почтили присутствием. Так что не огорчай их, они в тебя верят.

— Хорошо, — кивнул сразу подобравшийся Гарри, внутри он был совершенно уверен, что абсолютно точно видел маму и папу, и они были за него рады, это было совсем не так, как тогда с зеркалом.

— Ну что, давай делись? — стоило вернуться к стоявшим в стороне родственникам, как налетели близнецы.

— Олегом нарекли! — немного смущённо ответил Гарри, который ещё не до конца привык, что это имя теперь пройдённый этап в его жизни, а он стоит в самом начале нового и совершенно неведомого.

— А я Мирослав, прям как дедушка, — улыбнулся один из близнецов.

— Славомир, правда забавно, что у нас имена перевёртыши? А папа сказал, что мы теперь у него Мирки, вот! — и оба близнеца залились весёлым смехом, а спустя десяток секунд к ним присоединился Олег.

Комментарий к Глава четвёртая «Новое имя»

*Не забываем, что разговор идёт на английском, и Гарри отродясь был не в курсе титулования на исторической родине своей матери, как следствие Император применяет понятные англичанину термины.

Радомир в отличии от императора разговаривает с Гарри на совершенно ином уровне. так как он АС (Вершина развития человека, как личности и как мага) он владеет мысли речью. то есть технически он говорит на русском, так как ему так удобно, но Гарри слышит английский. Радомир посылает ему мысли-образы и мальчик их понимает. Именно так и получается что всё до него дошло и дошло правильно. К тому же в английском есть место имение ТЫ — thou.

** Гарри не просто учили держаться на воде, а делать это правильно, да в школах Англии учат плавать, но не всех и не всегда. Учитывая условия детства героя, плавает он плохо, так как им никто не занимался, ибо хулиган, и так далее.

Как оказался в постели, Гарри не помнил, а посему решил, что и вспоминать не хочет, и сладко потянулся, а в следующую минуту услышал стук в дверь, и стало ясно, что поваляться ему не светит. И оказался прав — на пороге был целитель Радомир, а впереди полный медицинских забот день. Зато утром следующего дня Радомир обрадовал тем, что Гарри, нет, теперь уже не Гарри, а Олег, мысленно поправил себя Олег, просто-таки семимильными шагами идёт на поправку, и уже вечером его отправят домой. Домой звучало заманчиво, вот только где теперь его дом? Подумать Олегу так и не удалось, так как сначала его разве что не под микроскопом осмотрел целитель. И только через три часа, показавшихся мальчику сущей пыткой, выпустил из своих владений заявив, что Олег (Радомир ещё со вчерашнего дня обращался к своему подопечному исключительно по новому имени), может быть свободен, то есть собирать вещи и отправляться домой.

Правда, домой отправиться удалось только после десяти вечера, так как дедушка был занят, о чём и предупредил в коротком звонке. Но Олег был рад даже такой заботе, ведь, в итоге, из всех недавно обретённых родственников он знал только деда, да вот с близнецами познакомился. Те, кстати, уже звонили и обещали, если старшие разрешат, много всякого и очень интересного. В общем, порог нового дома, оказавшегося просто-таки громадным, Олег переступил лишь в двенадцатом часу, и в связи с этим тут же был отправлен спать. «Завтра все вопросы задашь», — повелительным тоном сказал дед, и Олег решил не спорить. Его новая комната по всем прикидкам была примерно, как общая спальня в гриффиндорской башне, только кровать была одна и без полога. А ещё имелось две двери, но Олег решил заняться исследованиями с утра, как только проснётся.

Вот только пробуждение получилось несколько неожиданным, да и как можно ожидать, что тебя поднимут столь изуверским способом, как прыжок к тебе в кровать.

— Вставай, брат, труба зовёт, — далеко не сонным голосом поприветствовал кто-то, и Олегу пришлось нехотя продрать глаза. Проморгавшись, Олег обнаружил, что в комнате, помимо него, присутствуют одинаковые с виду близнецы.

— Ну, вставай же, соня, нас ждут великие дела, или ты хочешь, чтоб каникулы кончились?

— Э.… а вы тут откуда? — неуверенно протянул Олег.

— Живём мы тут, а теперь и ты тоже. Пошли, завтрак через пятнадцать минут, а ты всё дрыхнешь, отец к этому строг, и к завтраку положено быть, так что мы решили тебя будить.

— А дедушка…

— Он уже отбыл по делам в министерство, а если ты о Его Величестве, то он не здесь ночует, он с бабушкой Александрой в другом месте живёт. Сейчас дома только отец, да матушка, и ещё малые, но они не в счёт, ибо малявки совсем.

— Ясно, а куда идти-то?

— Пошли, мы покажем, кстати, у тебя когда день рождения? Мы шестнадцатого августа родились, то бишь завтра будет днюха. И так как нам шестнадцати нет, то скучных приёмов не будет. Основные торжества будут в воскресенье, а завтра наш день и можно почти всё.

— А «почти» это как?

— А это значит — секрет, но ты завтра всё узнаешь, а сегодня после завтрака пойдём за покупками, а то я твой сундук видел — это же мрак кромешный.

Так за разговорами дошли до столовой, где уже практически все собрались. В общем-то, переживал Олег напрасно, никаких десятков столовых приборов на столе не наблюдалось. А еда, как и в Хогвартсе, появлялась сама. Только разносолов было поменьше, но всё было очень вкусным. Так, украдкой поглядывая на близнецов, что беззаботно поедали свои порции, Олег решил брать с них пример и стушевался лишь в конце, когда мальчики поднялись, и, пожелав отцу хорошего дня, одновременно с двух сторон поцеловали в щёку молодую женщину на вид не более двадцати пяти-тридцати лет. Эта сцена неприятно царапнула где-то в груди, и Олег понял, что он тоже так хочет, чтоб мама была, и чтоб с утра — вот так.

Видимо его эмоции всё-таки отразились на лице, так как женщина, улыбнувшись, попросила его задержаться, тогда как братья успели уже выйти из столовой.

— Ты чем-то расстроен, Олег?

— Нет, ваша светлость, — лихорадочно вспоминая урок этикета, касательно обращений к старшим, ответил Олег.

— Прости, я не хотела тебя расстроить, ведь мальчики привыкли делать так, как делают, и просто не знали, что тебя это может огорчить, я только надеюсь, что ты привыкнешь, так как, хотя мы не можем заменить тебе потерянных родителей, но по любым вопросам можешь обращаться. И постарайся без официальных обращений, ты, вероятно, заметил, что в кругу семьи у нас и Император — дедушка.

— Я просто только с ним и общался, вот и…

— Его Величество — весьма занятой человек, он, конечно, очень старается, но просто для информации: последнюю неделю его канцелярия на ушах стоит, так как Император отменяет запланированные встречи и визиты лишь ради того, чтобы пообщаться с внуком. Это не в укор тебе, скорее, чтоб ты понял, что ты дорог и важен и, если родич болен али нуждается в чём-то, то и сам Император дела отложит. Но злоупотреблять не советую, а теперь беги, я почти уверена, что близнецы удумали удрать в Москву на прогулку, думаю, тебе будет полезно развеяться.

— Благодарю, — смущённо откликнулся Олег и покинул столовую, чтобы за дверью обнаружить близнецов.

— Ну, что? Что она сказала?

— Что вы задумали удрать в Москву и это будет интересно, — ошалевшим от такого напора голосом откликнулся Олег.

— Ура, значит, разрешили и, если мы сбежим от охраны, ругаться не будут, ну, наверное. Пошли, братишка, нас ждут приключения и много всякого интересного.

В итоге день пролетел как один миг, ребята и в правду удрали из особняка, больше похожего на дворец, и произвели десант сначала в магической части Москвы, где устроили набег на торговые ряды, в основном ради того, чтобы закупить всякой полезной мелочёвки, и параллельно устроить экскурс брату. Вот только сравнивать московские торговые ряды магического квартала и Косую Алею в Лондоне, всё равно, что сравнивать небо и землю. Первое, что бросилось в глаза, это то, что тут никто не носил мантии, и люди выглядели как самые обычные маглы. Здесь было абсолютно всё, и даже здоровенный магический торговый центр на три этажа. Что интересно, очень многие магазины щеголяли вывесками как на русском, так и на английском, а на прилавках, к удивлению Олега, были кроссовки, толстовки и ещё много чего, на первый взгляд не имеющего к магии ни малейшего отношения. Вот только стоило Олегу удивиться подобному, как братья взялись его просвещать и, взяв первые попавшиеся кроссовки, вытащили стельку.

— Да вот же, смотри, ну, зачем изобретать велосипед, коли маглы его уже придумали, а мастера просто улучшили. Тут тебе и чары износостойкости, и влаго-грязевая защита, а ещё в них ноги не потеют. Во, смотри, по-моему, эти то, что надо, берём. Давайте три пары, Олег у тебя размер какой?

— Третий, — машинально ответил мальчик и спустя пару минут после сопоставления английских и российских размеров прижимал к груди новёхонькие кроссовки Найк из самой новой коллекции, доработанные по последнему слову магического дизайна.

— Я верну, честно верну, мне только в банк надо, — неуверенно бормотал Олег, лихорадочно думая, как ему достать свои деньги из Гринготса.

— С ума что ли сошёл? Это подарок, П-О-Д-А-Р-О-К, — по буквам повторил за братом второй близнец. — И вообще, нафига тебе в банк-то, у нас всё по карточкам, и мы всё равно лимит никогда не выедаем, да и спорим, не сегодня, так завтра тебе собственную дадут. Это у нас традиция, каждому в десять открывают малый счёт и нужно не растранжирить, он пополняется на установленную сумму раз в год. Сумма, кстати, от оценок зависит, а в пятнадцать лет нам дадут в управление одну из дочерних компаний холдинга Ярославичевых, и вот тогда капитал пойдёт в дело. Коли всё растранжирил, то в семнадцать тебя снимут с управления, и, в общем, не оправдал надежд, а коли вверх пошёл, так-то твоё теперь, честно заработанное.

Затем был поход в магловский кинотеатр и просмотр новейшего боевика. Олег, который никогда до этого в кино не был, был в полном восторге. В общем, домой вернулись только к закату и, получив беззлобную трёпку от матери, так как запропали уж больно надолго, засели играть в монополию. А ещё братья начали потихоньку учить Олега русскому, пока только разговорному, но где разговорный, там и письменный.

На следующий день к утренней побудке Олег уже был готов, а ещё на столе обнаружился конверт с письмом от деда. К письму прилагалась чёрная с серебром банковская карта с подробным пояснением: что, для чего и как. Едва успел одеться, а в дверь уже стучались в два кулака. Только теперь до Олега дошло, что близнецам просто скучно, младшие братья и сестрёнка ещё сущие крохи, им бы в погремушки играть, да спать, а тут внезапно возник сверстник одного с ними возраста. «Так вот как оно, когда большая семья», — подумал Олег и пошёл открывать. Не успел завтрак добраться до желудка, а подростки уже успели добраться до аэропорта Внуково, где к взлёту уже был готов бизнес-джет Falcon 900.

— Новейшая модель, на рынке ещё нет, но так как нашей семье принадлежит контрольный пакет акций, то лично у нас он есть. Да ты чего встал-то, на самолёте не летал что ли?

— Не-а, — ответил Олег и для убедительности помотал головой. — Я только камином в прошлом году.

— Фе, ну и варварский же способ перемещения. У нас между мэнорами стационарная сеть порталов. Можно конечно было бы и им, но мы ещё маленькие и сами арку не активируем, а просить взрослых долго. Самолёт быстрее долетит. А то папа на работе, дед вообще где-то за границей, не дедушку же Мирослава просить, нет, он, конечно, откроет, вот только будет это чёрт знает когда. А вот самолёт всегда готовый стоит, за пару часов пилотов предупредил — и можно лететь. А ещё, если очень надо, то можно северный мост стартануть, тогда в миг над аэропортом прилёта будешь, но это VIP плюшка и нам не по рангу. Хотя, когда мы на Алтай в том году летали, то разрешение было, а то иначе семь часов лёту, а так взлетел, и почти тут же сел. Да и без северного моста этот маги тех за час на месте будет. Ты не стесняйся, заходи, что ли, — улыбаясь, тараторили близнецы, одновременно запихивая Олега в салон.

— Добрый день, Ваши Высочества, прошу занять места и пристегнуться, взлетаем через пять минут.

— Ага, благодарим, Марина, ты лучше всех, — хрупкого вида женщина сделала изящный книксен и удалилась.

— Э, Олег, ты чего завис-то?

— А это кто?

— А ты про Марину что ли? Так это бортпроводница наша, она всегда с нами летает.

— Так, надо тебя пристегнуть. Олух ты, Олежка, ща взлетать будем, положено пристёгнутым быть и по салону не бегать, — наставительно подняв палец, вещал Мирослав, тогда как Славомир затягивал ремень. Мальчишки едва расселись, как из-под потолка раздался голос бортпроводницы:

— Вниманию пассажиров, наш самолёт начинает руление, прошу всех занять свои места, пристегнуть ремни и привести спинки кресел в вертикальное положение, благодарю за внимание, — дослушав сообщение, Олег неуверенно сглотнул, из всего сказанного он понял слово «самолёт» да «благодарю».

— Она сказала, что мы скоро взлетаем, пристегнуть ремни, не откидывать спинки и вообще быть паиньками, пока не взлетим, — перевёл на английский прозвучавшее предупреждение Славомир. В этот момент самолёт загудел двигателями и медленно покатился к ВПП. Посмотрев на близнецов, которые явно к полётам были привычны, Олег тоже успокоился и решил смотреть в окно. Какое-то время самолёт катился по дорожкам, и Олег пытался разобрать, что за знаки установлены на обочине. Затем движение прекратилось, и спустя несколько секунд двигатели взревели, и бизнес-джет рванул с места, быстро набирая скорость. За стеклом иллюминатора быстро замелькали деревья, а затем Олега вдавило в кресло и стало не до пейзажа за окном, тут бы завтрак не потерять с непривычки. Но дискомфорт вскоре прошёл, а лайнер тем временем занял эшелон, и из динамиков вновь о чём-то сообщили. Олег тут же вопросительно уставился на братьев.

— Говорит, что мы заняли высоту, и время в пути час двадцать и если мы хотим напитки, то уже можно.

— Ого, — удивлённо протянул Олег.

— Блин, ну ты — деревня, нельзя же так, деда говорил, ты у маглов рос, они-то регулярно летают.

— Мои маглы, они, в общем, они не брали меня с собой на отдых, так что это мой первый полёт.

— Странно, я думал в Европе — это нормально, летать на отдых, ну да ладно. А так если полёт дальний, то и еда есть, только нам лететь час и смысла подавать обед нету, хотя если голоден, то сэндвичи всегда в наличии.

— Нет, я… Мне просто всё это в новинку.

— Ничего, привыкнешь, нам дедушка в пределах страны летать разрешает, на экскурсию там или на отдых. В общем, если хорошо учиться и радовать старших, то можно почти всё.

— Кстати, а куда мы вообще?

— Так день рождения же, и отец в виде подарка разрешил на море, ты был на море? Да ладно, быть не может! — воскликнул Мирослав, видя, как Олег отрицательно качает головой. — Блин, да как так-то? Море, оно же классное, как можно за тринадцать-то лет его ни разу не увидеть?! Но это поправимо, сегодня увидишь.

Следующий час прошёл в весёлой болтовне, прерванной только сообщением о скором прилёте. Стоило покинуть самолёт как оказалось, что на улице все плюс тридцать, а ещё у трапа стояла представительного вида машина, в которой Олег опознал мерседес. «Дядя бы усы свои съел за такую», — подумал Олег, устраиваясь вместе с близнецами на заднем сиденье.

— Доброе утро, Ваши Высочества, какая программа поездки? — спросил водитель, и Мирослав весело по буквам произнёс: «А-К-В-А-П-А-Р-К». Это слово перевода не требовало, и Олег наконец понял, куда намерились пойти развлекаться близнецы. Дадли тоже возили в Аквапарк, он ещё издевался, что он, Олег, там никогда не был. «Ну вот, дорогой кузен, я-то может и не был, а ты на личном самолёте отродясь не летал. Так что это мы ещё посмотрим, у кого лето веселее», — подумав о том, что он наконец-то получит всё тоже, что всегда получал Дадли, Олег мстительно улыбнулся. А затем были горки, горки и ещё раз горки, разные, на рафтах и без, крутые и пологие, закрученные и прямые. Всё это сопровождалось морем неуёмного восторга, и Олег постановил, что это лучший день в его жизни, хотя нет, это второй лучший день, а первый был, когда он, Олег, узнал, что у него есть семья, семья, которой он и вправду нужен.

После дня, проведённого в аквапарке, ночевать устроились в загородном доме, а наутро Олег впервые увидел море. Не из окна машины и не с верхотуры площадки одной из горок, а вблизи. С огромным интересом был опробован горячий золотисто-белый песок — казалось, ещё чуть-чуть, и он засияет на солнце. Единственное, что немного омрачило веселье, это то, что их было только трое, но это было ненадолго, так как уже через день к ним присоединились ещё трое младших Ярославичевых, а вшестером мутить развлечения было уже много интереснее. В общем, первые дни Олег не вылезал с пляжа и бултыхался у берега. Очень радовало, что никто из братьев не пенял ему за страховочный спасжилет, они, наоборот, гурьбой бросились учить родственника плавать. Говорить при этом старались больше на русском, поясняя всё и вся, ведь иначе как язык-то учить?! На четвёртый день была экскурсия в горы, и загоревшие до состояния головёшек дети вдоволь наелись диковинного для Олега плова.

Так и прошла неделя, отведённая на отдых, весело, но мало. Ужиная вечером в доме брата Его Императорского Величества, Олег всё не мог отойти от того, что ещё утром они с братьями напоследок гоняли на гидроскутерах, тогда как вечер застал их на подъезде к особняку. Тишина за столом была ровно до того момента, как подали десерт. Но стоило появиться сладостям, как шебутные близнецы начали выспрашивать, где будет учиться Олег, и всё в этом духе. Пришлось их отцу поднимать руки вверх и сдаваться, так как он попросту был не в курсе, но искренне озвучил сомнение в том, что Олег готов ехать на учёбу, ибо языковой барьер за столь короткий срок никуда не делся. Подобная сцена заставила Олега улыбнуться. «Обалдеть, и это правящая династия магической России! Сказал бы кто, не поверил бы, тот же Драко со свитой… а вот, кстати, интересно, а они дома такие же как в Хоге или тоже снимают маски?» — подумал Олег и попытался представить себе на месте одного из близнецов Малфоя, получилось не очень, зато забавно.

В то же время, когда Олег гадал о поведении слизеринцев в стенах родовых замков, в Англии, а точнее в шотландской глуши, где за всеми мыслимыми и не очень чарами скрывалась школа чародейства и волшебства Хогвартс, директор этой самой школы с не вяжущейся с его образом немного чудаковатого, доброго дедушки улыбкой вёл подготовку к какому-то ритуалу. С момента единственного условно удачного ритуала поиска прошло одиннадцать дней, за которые ни один ритуал не дал ни единого ответа. Светлейший маг Британии перепробовал всё, и многое из этого было отнюдь не светлым, скорее даже совсем наоборот. Но результата это не давало — Гарри Поттер исчез.

Подобный расклад магического опекуна героя совершенно не устраивал. Увы, но чем больше он, Дамблдор, думал, тем яснее становилось, что мальчишку где-то прячут, и прячут очень надёжно. «Ну, ничего, скоро сам найдётся, или издохнет, меня любой расклад устроит, и второе даже более предпочтительно», — мысленно улыбнулся Дамблдор и начал ритуал.

О том, что случилась беда, первыми узнали близнецы, так как спали всего в паре комнат от Олега и, когда их разбудил душераздирающий крик, сразу же бросились к двоюродному брату. Тот бился в судорогах, но мальчишки не растерялись:

— За отцом, живо, — скомандовал один из мальчиков, а сам быстро схватил в умывальнике полотенце, свернул жгутом и заткнул брату рот. Нет, он не пытался не дать Олегу кричать, таким нехитрым способом мальчишка на корню пресёк возможность того, что Олег себя покалечит, и теперь оставалось только продержаться до прихода взрослых. Отец появился через показавшиеся вечностью пару минут. А спустя ещё четыре прямо в комнате вспыхнула точка личного перехода, из которой появился в наспех накинутой одежде могучий ас от медицины. Ещё семь минут, и мальчик затих на перекрученных простынях, его дыхание стало неестественно ровным, будто механическим, тело расслабилось и замерло без единого намёка на движение.

— Что это было? — с некоторой неуверенностью в голосе спросил Вечеслав.

— Не было, а есть, Светлейший Князь, — поправил целитель. — Мальчик здоров, а воздействие идёт извне, я его в стазисе пока держу, но надолго ли… Тут волхвы нужны, не по моей части, но в том, что это какой-то весьма пакостный ритуал, я полностью уверен.

— Я немедленно сообщу отцу и дяде, — хмуро ответил Вечеслав и покинул комнату. Не прошло и получаса, как на пороге появился весьма хмурый самодержец:

— Жизнь рекущие скоро будут, я связался с их асом.

— Добро, — только и ответил целитель, не убирая распростёртой над мальчиком ладони. Четверо мужчин, возглавляемых убелённым сединами старцем, прибыли в течение получаса.

— Здравия тебе, Радомир! — поприветствовал старший могучего аса от медицины.

— И тебе всех благ, Радан, жаль повод для встречи неудачный, — откликнулся целитель. Заговоривший с ним Радан лишь коротко кивнул и несколько неуверенно, словно ища что-то на ощупь, начал водить рукой над ребёнком, так продолжалось минуты три.

— Ах, ты ж пёс плешивый, — сквозь зубы процедил жизнь рекущий. — Убил бы лично, да боюсь, и без меня желающих целый род выстроится.

— Что с моим внуком? — спокойно спросил стоявший всё это время у окна Император.

— Имя мы мальчику сменили, но кто же мог знать, что додумаются до такого. Это обряд магического единства, более известен как нерасторжимая магическая помолвка. Отличие от обычного варианта в том, что этот принуждает наречённых находиться в непосредственной близости друг от друга. И как только протащили, не иначе заранее изготовились, твари. Для такого нужна кровь ближайших родственников по отцу, кровь самого ребёнка, а также кровь нарекаемой и её родителей. Снять эти узы практически невозможно, только обмануть, но для этого нужно постоянно носить специальный артефакт. Артефакт мы изготовим, но чтоб он работал, нужна кровь девочки, а также слепок её ауры. Тогда привязка зациклится на браслете.

— Я правильно понимаю, что как-либо отменить эту дрянь не выйдет? — абсолютно спокойным голосом, никак не вяжущимся с происходящим, уточнил Император.

— Увы, на самом деле даже об обходе этой пакости никто не в курсе, дело в том, что к нам с подобным уже обращались, ещё до первой магической. В Европе такие вот браки по расчёту были распространены, и до запрета на магию крови подобное было не редкостью. У них во главу угла ставятся деньги и влияние, о том, как подобные принудительные союзы отражаются на магии рода, они не задумывались. А некоторые не гнушались сделать подобную подставу, дабы убрать с дороги неугодных. Именно с таким случаем мы и столкнулись сто тридцать семь лет назад. Тогда же и нашли способ обойти ритуальную привязку, замкнув её на псевдообраз.

— Что ж, значит сейчас делайте, что можете, а затем надо будет думать, как сбросить эту дрянь. Шансы, что Олег совместим с выбранной ему суженой, невелики, а меня как раз в первую очередь интересует магия, а не чушь, вроде денег, а в случае Олега это выливается в острую необходимость.

В это же самое время где-то недалеко от Уэльса в агонии билась старшая дочь лорда Гринграсса. Но, в отличие от могучего аса Радомира, семейный врач был безсилен, и там, где юный Олег отделался искусственной комой, девочку ждала медленная и очень мучительная смерть. Лорд Гринграсс был в шоке, он просто не мог понять, как такое возможно, то, что его дочь проклял кто-то весьма могущественный, было понятно. Но вот как такое вообще возможно, а главное, что теперь делать и возможно ли сделать хоть что-нибудь? После смерти любимой жены, он остался один с двумя крохами на руках и без наследника. Повторно жениться Марк Гринграсс не пожелал, просто не мог, ведь его случай был один из тех редких, когда сговорённые полюбили друг друга. И вот теперь его сокровище умирает на его глазах, затухая, словно пламя догорающей свечи.

На третий день, видя, что семейный целитель не справляется, скорее от отчаяния, чем понимая, безутешный отец обратился к самому лучшему и одновременно порицаемому целителю больницы святого Мунго. Тот ставил на ноги тех, кто уже считался не жильцом, вот только методы его нередко были на грани запрещённых, а чаще всего находились за этой самой гранью, и пусть не его профиль, но во вторую магическую Сметвик творил чудеса. Целитель не отказал, вот только не прошло и трёх минут, как он прекратил какие-либо действия, затем тяжело вздохнул, и обратился к лорду Гринграссу.

— Девочка твоя здорова, её прокляли, и весьма хитро, скажу только, что на крови. Думай, твоя светлость, кто мог получить кровь, как твою, так и её. Потому как без твоей тут не обошлось, уж больно мощно. И вот ещё, деньги нужны, много, и нет, не мне. Проси помощи у русских, это только сказки, что они там неотёсанные дурни. У них лучшие целители и ритуалисты, и чихать им на британские запреты. За большие деньги они иностранцев тоже лечат, но не всех. В общем, тебе не в Мунго, а в посольство надо. А там как повезёт, коли возьмутся, то исправят, но денег возьмут немерено. — Гринграсс лишь понуро кивнул и уже через полчаса стоял в посольстве, тогда как Сметвик согласился не оставлять девочку одну.

Каково же было его изумление, когда не прошло и трёх часов с момента встречи с послом, который был, мягко говоря, крайне прохладен в разговоре, как пришёл ответ из посольства, а спустя ещё час его дочь спокойно спала. Вот только лорду Гринграссу было не до сна. Оказаться втянутым в интриги правящих мира сего было самым последним, чего он желал в жизни. Всего полчаса беседы с министром иностранных дел русской магической империи, и Гринграсс знал и то, кому он обязан таким совершенно нежеланным подарком, как знал и о последствиях этого подарка. Условия, на которых его дочери не дали погибнуть, были просты — его молчание. Марк Гринграсс зарёкся даже в мыслях думать о какой бы то ни было мести старому ублюдку. Правда, в обмен на подобное Светлейший Князь так мило улыбнулся, что Гринграсс понял — дед не жилец, и Ярославичевы его сами со свету сживут.

Проснуться и узнать, что провалялся в кровати аж четыре дня было худшим известием, которое когда-либо получал Олег. А если осознать, что эта хрень произошла аккурат в конце августа, и сегодня уже двадцать девятое число! В общем, мир обрушился миллионами мельчайших осколков. «Завтра близнецы уедут в академию, а я? Я ведь один тут останусь», — сокрушённо подумал Олег. Дело было не столько в том, что ему тут не нравилось, да и как можно составить мнение о месте, в котором провёл всего три ночи, и ни одного дня, так как всегда был где-то. «То в Москву утащат, то на море. Нет, море, оно... Его очень трудно описать, короче, крутотень. И вот опять, ну что у меня за жизнь-то такая?!» — огорчённо саданув кулаком по кровати, думал Олег, при этом совершенно не замечая, как за окном потихоньку нарастают порывы совершенно не прогнозировавшегося на сегодня урагана.

О том, что взрослые довольно быстро сообразили, что ураган — это дело рук не в меру огорчённого двадцать шестого наследника престола, Олег был не в курсе. Как и о том, что лишь часом ранее ушедший целитель стоит за дверью и уверяет, что не в его силах смирить подобное.

— Усмирить его магию, которую он, кстати, контролировать не умеет, так просто не выйдет. Тут вам и ограничители, и психологическая травма, так как за магию его наказывали «родственнички» маглы. Я просто не пробьюсь, он не услышит, а подойти не даст, вы же сами видели, что в комнате творится! — так продолжалось до тех пор, пока не появился брат Императора. Светополк лишь головой покачал.

— Умные, да, — обратился он к честному собранию. — Стихийник ты у нас, значит, ну и чего стоим? Тут Мирослав нужен!

— Ага, ну конечно, отец, и что по-твоему сделает дядя, или ты думаешь о применении голоса?!

— Нет, я думаю, что стихийник стихийнику брат, товарищ и так далее. — Спустя пять минут и одно короткое сообщение, Его Императорское Величество появился со стороны портального зала.

— Это вот, — Светополк указал на дверь, — по твоей части, утихомирь этого ветродуя, а то у нас тут только огненная стихия в лице меня и близнецов, хотя теперь мне понятно, чего ты с ним возишься — родича учуял. — Император лишь вздохнул.

— Я должен был догадаться. Куда мы смотрели, Радомир, он же тогда под кроватью сидючи тоже ветерок устроил в палате, а я и внимания не обратил, — с этими словами император сделал глубокий вдох и спокойно зашёл в комнату, по которой носилась вся её меблировка, и делала она это с угрожающей скоростью. Дверь за магом послушно закрылась, и того, как Мирослав Ярославичев без видимых усилий отводит от себя ураганные порывы и спокойно расчищает себе путь к самому сердцу урагана, собравшиеся уже не видели.

— Отец, это же самоубийство, а если дядя пострадает?!

— Кто, Мирослав? Очнись, сын. Малой ветерок, да что он сможет против взрослого воздушника? Я одного понять не могу, почему вы дождались, когда сформируется полный ураган третьей категории? А не пожалуй я домой, ждали бы, когда эта дрянь до пятой дорастёт и снесёт всё в округе? Оно понятно, дом аккурат в глаз урагана угодил, но как с округой-то быть, у маглов штормовое предупреждение. И Мирослав же не скрывает, что ветряк. Один на поколение, а то и реже, я вот огневик, как и внуки, а ветряк у нас в роду большая редкость.

— Я забыл, — честно признался Вечеслав. — И как не понял, дядя родича почуял вот и прикипел — мы же все огненные и ему с нами тяжко, мы хоть и родственные стихии, но дядя, он же рвануть может.

— Вот и я о том, именно поэтому он к сыновьям, пока малые были, не подходил, раздувать огонь легко, а вот усмирить... ох, чую я, академию ждёт второе пришествие. — губы сурового политика тронула улыбка.

— Папа?

— Что «папа», или ты забыл, что мы близняшки и я огненный, как думаешь, учителям было весело?

— Э.… — изумлённо открыл рот старший сын Светополка Мстиславича. — Папа, так это вас учителя огненным штормом называли?

— Вестимо, и их ждёт второе пришествие, ибо твои дети уже нашли своего ветерка. Не завидую я преподавателям.

В то время, как за дверью успели позабыть о бушующей стихии, один совершенно расстроенный стихийник уже вовсю рыдал в рубашку деда. «Это ты ещё не видел, что натворил, эко тебя приложило-то», — подумал августейший и бережно погладил внука по спине.

— Ну не реви ты так, внучок, поправимо всё.

— Братья уедут, а я опять один буду, ну почему меня никак в покое не оставят, это же опять козни этого бородатого гада, я точно знаю! Ну что я ему заделал? — всхлипывая и запинаясь через слово, плакал Олег.

— Я тебе уже говорил, что скорее всего, ему известно о том, что ты потенциальный претендент на престол, вот и силится избавиться, раз контролировать безсилен. И что это ты про братьев, куда же они без тебя-то? Неужто ты думаешь, что будешь филонить?

— Нет, я знаю, учителя будут, и учиться надо, но в школу-то всё одно не пустят, я же языка и программы не знаю. Да и братья — они рассказали про уроки, я вообще неуч, — вновь залился слезами Олег.

— Ну, неуч — это поправимо, всего-то и надо, быть усердным. Язык? Так в чём проблема, выучишь, али ты решил, что преподаватели по-заморски то неймут? Я значит йму, братья, дядья все ймут, а преподаватель, значит, нет? Так что успокойся и давай-ка приберёмся, а то устроил кавардак. — Только теперь Олег увидел, во что превратилась доселе аккуратная просторная комната, и понурил голову.

— Так, ты мне это брось, ну проснулся дар, тоже мне горе, ты же сам спрашивал, когда дары твои смотреть будем! Ну вот и посмотрели, основной — явно стихия ветра. И предвещая вопросы: я теперь понял, чего я так к тебе прикипел, мы же оба редчайший вид Ярославичевых, маги ветра то бишь. Я один такой на всё колено, да и ты поди такой же. Не завидую я преподам, это не ты их бояться будешь, а они тебя, у тебя в родственниках братья близнецы, огненные маги. Вы втроём за три круга жару наддадите, и не боись ты. Тут надо с остроумием и смекалкой, да и контролю всё одно учиться надо, так что не переживай. А теперь давай-ка посмотрим, как бы нам так прибраться, чтоб побыстрее. — император подмигнул мальчишке, и в считаные минуты привёл комнату в порядок.

— А теперь пошли, мне есть что с вами троими обсудить.

— Ага, брат, ща ты их научишь, как преподов стращать, — весело сообщил заглянувший в затихшую после усмирения стихии комнату светлейший князь Светополк.

— Ну и научу, как можно-то, академия и так целое поколение отдыхала, сами предки же велели, чтоб не расслаблялись.

— Я уже с содроганием жду новостей, их же теперь трое, а мы и вдвоём справлялись.

— Ничего, управятся, — по-мальчишески отмахнулся император и утянул внука за собой, чтобы спустя каких-то полчаса на пальцах разъяснять троим малолетним стихийникам, как устроить в школе форменный террор и сделать это так, чтобы не попало по ушам. Близнецы слушали с восхищением, а Олег думал, что день всё-таки не так плох. О том, что ураган, им устроенный, снёс не один десяток магловских рекламных щитов и растяжек и, слава предкам, никого не покалечил, мальчик так и не узнал. Как не узнал и того, что за кажущейся весёлостью дед скрывал неподдельную тревогу. Ведь стихийнику должно с детства жить со своим даром на «ты», а тут и на «вы» не предвидится.

После того, как император оставил детвору готовиться к отъезду в академию, и заверил, что если не первого сентября, то в самое ближайшее время к ним присоединится Олег, близнецы переглянулись и сделали вид, что совсем не заметили того, что взрослые в присутствии Олега ведут себя как-то странно. После чего оставшаяся часть дня была потрачена на сборы, за которыми мальчики пришли к выводу, что надо бы попытаться прояснить ситуацию с братом, а то это реально странно — Олег чудит, а взрослые мило улыбаются.

— Дедушка Мирослав к нам так никогда не относился, — задумчиво протянул Славомир. — Интересно, что с Олегом не так? То, что что-то не так, это ясно! Дедушка, конечно, всегда среди домашних, и вполовину не так суров, как на официальном рауте или приёме, но чтоб ещё, и Деда Светополк…

— Согласен, они что-то скрывают, и это что-то связано с Олегом, начать хотя бы с того, что он только нашёлся и сразу в больницу загремел, и не просто, а в руки к асу Радомиру.

— Ты прав, Радомир ерундой не занимается, да и спешка с перенесением имярёка! И заметь опять с участием аса, только уже жизнь рекущих.

— Ага, да и то, как он ни с того ни с сего заболел, что это вообще было?

— Не знаю, но взрослые были очень злы, дедушка дома не ночевал трое суток, отец на взводе, а дедушка Мирослав ночь, полночь, всегда на связи, и разве что не дежурил у кровати.

— Ты прав, странно всё это, а объяснению и вовсе поддаётся только его последний визит, но вот с чего вдруг Олегу приспичило выдать стихийный выброс? Мы уже к восьми так не чудили, а Олег…

— Ага, и ведь взрослые ничего не скажут, если б хотели, уже сказали бы.

— Может, попробуем выспросить у Олега, и плевать, что родители просили его не дёргать? Должен же он хоть что-то знать!

— Согласен, так и поступим.

Не прошло и пары минут с момента принятия решения, а близнецы уже стучались в комнату брата. Олег оказался не занят, да и чем было заниматься? Вещей у него не так чтобы много, да и собирать их некуда, так что мальчишка изучил содержимое гардероба, и теперь сидел на подоконнике, задумчиво смотря на закат.

— Братишка, можно тебя оторвать от созерцания пейзажа? — с улыбкой спросил один из близнецов, в то время как второй бодро навесил на дверь глушилку, ну так, на всякий случай.

— Да, конечно, — улыбнулся темноволосый мальчишка и соскочил с подоконника.

— Я понимаю, что быть может мы лезем не в своё дело, но мы правда помочь тебе хотим.

— Олег, скажи, ты чем-то болен, да? — продолжил за брата Славомир. — Мы не хотим тебя обидеть, но мы переживаем. Взрослые странные, один только дедушка чего стоит, он в твоём присутствии ведёт себя так, что мы не знаем, что думать.

— Ага, и как так вышло, что ты на попечении аса от медицины, он же безсомненно лучший целитель в стране, и по пустякам его тревожить никто бы не стал.

— В общем, если есть что сказать — говори, а мы обещаем, что не выдадим, что бы там ни было. — Закончил Мирослав

— Эм, я не знаю, что мне сказать, — неуверенно замялся Олег, лихорадочно пытаясь понять, что он может сказать, а что нет, врать ну очень не хотелось. — В общем, я в начале лета попал в переплёт и очень сильно потравился, мог умереть, но меня спас целитель Радомир, и я просто не хочу, чтоб вам попало. Если бы взрослые хотели, они наверняка бы всё рассказали. Я, правда, не знаю, что можно сказать, а что нет.

— А ты просто расскажи о том, как ты рос, о родственниках твоих, а то мы знаем, что они маглы, но ты говоришь о них очень странные вещи. В общем, давай с самого начала. Уверен, что твоё детство и учёба в школе не есть секрет, — с улыбкой предложил Славомир.

— Мы же помочь хотим! — поддержал брата Мирослав.

— Ну ладно, но, чур, если что, я не виноват, и поклянитесь, что не полезете во всё это.

— Хорошо! — хором откликнулись близнецы.

— В общем, вы же в курсе, что до имянаречения меня звали Гарри, вот только фамилия у меня не Ярославичев. Моего отца звали Джеймс Карлус Поттер, а маму Лили Эванс. Поттеры — это древний британский род, дедушка сказал, что их родословная восходит к Певереллам…

— Так погоди, теперь понятно, ты можешь претендовать на английский престол? Просто да нет, Олег!

— Да, дедушка сказал, что я кронпринц британский, — поникнув плечами ответил Олег.

— Обалдеть! — хором воскликнули близнецы. — Это объясняет многое, коли ты не просто один из претендентов, а очень даже наследник, то это объясняет поведение старших, и то, что они с тобой так носятся, а так как ты по материнской линии Ярославичев, эту часть истории нам как раз рассказали, — улыбнулся Мирослав, поймав недоумённый взгляд брата. — Сказали, что ты двоюродный внук наших дедов, а вот о том, что ты кронпринц, упомянуть как-то запамятовали.

— Ну это большой секрет, так что вы обещали, — с неуверенной улыбкой напомнил Олег.

— Да о чём вообще речь, нашёл дурачков. Во взрослые игры мы не полезем, считай, что никому не говорил. И давай дальше, где рос, чем дышал?

— Рос у тёти с дядей, только они маглы, хотя тётя, наверное, сквиб, но это не важно, магию она, что так, что так ненавидит, как, кстати, и её супруг. У них сын есть, Дадли. Он, как бы так объяснить, в общем, охренел от вседозволенности, вот. Я у них за домового эльфа был, до одиннадцати жил в чулане под лестницей, был часто бит, особенно если магичил, за это без еды оставляли и запирали в чулане. О том, что я маг, я узнал из письма из школы Хогвартс, куда, оказывается, был зачислен при рождении. Они сначала меня пускать не хотели, а потом за мной прислали Хагрида. Он лесник в Хогвартсе, и да, я знаю, как это звучит, точнее теперь знаю, а тогда я вообще ничего не понимал, и, наверное, уже никогда не пойму, как я мог просто так взять, и поверить незнакомому человеку, да ещё и полувеликану. Но в тот день было как было. Мы пошли в магический квартал Лондона, я узнал, что папа и мама оставили мне наследство. И был безмерно счастлив, что уеду от ненавистных родственников.

— Так, погоди, тебя что за магию наказывали, что ли? — с неподдельным изумлением воскликнул Славомир.

— Ну да, я вроде так и сказал, дядя магию боится, ну и вот…

— Теперь ясно, чего с тобой деда носится: ты же дар не принял, а он уже в ворота ломится, вот-вот снесёт. Обалдеть, ты хоть знаешь, как это опасно, ты же мог обскуром стать!

— А это что? Звучит как-то не радостно.

— Это когда ребёнок-маг боится своего дара и подавляет его, а дар мстит за это и обращается в обскура. Что такое обскур, мнений много, но сходятся на том, что с этим не живут. Это смертельно для маленького мага, и именно из-за угрозы перерождения мага в обскура на насильственное подавление детской магии наложен всемирный, строжайший запрет. В общем, это очень поганая штука, и спасти ребёнка считается нереальным. Хотя я не уверен, что наши асы не смогли бы чего-нибудь придумать,

— Вот только никто не пробовал, — продолжил за брата Славомир. — У нас в стране это практически невозможно. Магов выявляют ещё в роддоме, и если семья неблагополучная, то маленького мага заберут и определят на воспитание в любящую семью. Забирают, конечно, не всегда, это крайняя мера, а в иных случаях помогают с устройством на работу или с жильём. Но у нас почти нет маглорождённых. Они же редкость, один-два в год рождается не более. Остальные — это потомки сквибов, их называют пробуждёнными. А так как все сквибы на учёте, и под приглядом, то такого, чтоб не уследили — я о таком никогда не слышал. Крайний случай был в пятидесятом, тогда мальчика нашли, когда ему уже семь было. Увы, опоздали, его отец вернулся с работы пьяный и избил сына. У того случился выброс, и от пятиэтажки-сталинки остались одни руины. Мальчик погиб, как и все, кто был в том доме. Именно с тех пор во всех роддомах установлены маг определители.

— Жуть, — не уверенно сглотнул Олег.

— Это истина как она есть, никому такие вот выбросы не нужны, проще отследить всех магов и поставить на учёт, чем допускать подобное. Но это у нас, дедушка тебе наверно говорил, что магический правитель — это как скрепы, и пока правитель силён, маги под его рукой процветают.

— Да, мне он также сказал.

— Ну вот, значит ты хотя бы приблизительно понимаешь, зачем магам правитель: это, если грубо, сильнейший из них и дабы его магия не была во зло, он принимает бразды правления и даёт клятву оберегать державу и подданных. Согласно курсу истории магического мира, именно так появились первые короли-маги. Сильнейшие в поколении, родоначальники правящих династий. Наследует, кстати, не всегда первый урождённый, дар может проявиться как захочет. В какой-то момент никто уже даже не помнит, но все признают тот факт, что приблизительно в тысячном году от рождества христова на гобеленах стал появляться указатель на то, что именно этот ребёнок наследник. Наследие могло переходить, если в той же семье рождался более сильный маг. Например, сейчас, случись беда, наследовать будет третий сын дедушки Мирослава, Адер, ему сейчас шестнадцать. А вот братья его оба в пролёте, хотя до его рождения наследовал Игорь, он старший, и ему сейчас за тридцать, но, когда родился Адер, наследие сместилось к нему. В общем, тут не угадаешь. Нам на уроках говорят, что магическое королевское наследие выбирает того, кто более достоин. И именно поэтому все возможные наследники числятся светлейшими князьями и принцами соответственно. Потому как никогда до конца не ведомо, кто будет править следующим, а нумерация просто для удобства, чтоб не путаться.

— Я всего, этого не знал, — ответил Олег. — Думал, раз я двадцать шестой, то мне точно не светит.

— Ну наш престол тебе и правда не светит, ты бритам наследуешь, и пока есть хоть один Ярославичев по мужской линии, тебя наше наследие не тронет. А вот случись беда, ты стал бы регентом правящего рода, и твой ребёнок получил бы трон. Но, так как ты двадцать шестой в очереди, то не бойся. И давай дальше, я так понял, ты с какого-то непонятка поверил этому полувеликану, как там его... а, точно, Хагриду, а дальше что?

— Ну, дальше мы купили всё по списку, он подарил мне сову, красивая, полярная, но с тех пор, как я здесь я её не видел. — С явной грустью продолжил Олег.

— Она твой фамильяр, да?

— Если фамильяр это когда всегда отзывается, когда нужна, будто знает, то да, Хедвиг всегда прилетала, даже если я не приходил в совятню, если я скучал, она прилетала, писать-то мне было некому.

— Значит, фамильяр. Ты попроси деда, али учителей, расскажи как есть, что после имярёка разлучился с другом. Уверен, что способ позвать твою сову имеется. Просто у нас нет почтовых сов, но друга-то не променяешь, — улыбнулся Славомир, а Олег, приободрившись, кивнул и продолжил.

— После я уже жил в самой маленькой спальне, а затем был Хогвартс-экспресс, где я, ничего не знающий о магическом мире, познакомился с Роном Уизли. Наследник Малфой пытался меня остеречь от такого знакомства, но куда там, да и его манера разговаривать отторгала, в общем, я считал лучшим другом предателя крови и свято верил в то, что так называют магов, которые любят всё магловское. И не смейтесь, я уже знаю, что дурак был. Дедушка мне лекцию на тему предателей крови и грязнокровок прочитал, и по полочкам всё разложил. Но в Англии, готов поклясться, об этом либо ничего не знают, либо намеренно попустительствуют.

— Скорее второе, чем первое, никогда не поверю, что вся Британия со всеми вашими заморочками на чистоте крови враз так взяла и поверила, что грязнокровка и маглорождённый суть одно и тоже. Зато как удобно, ведь за подобным легко скрыть то, что сами чистокровные не такие уж и чистокровные, и давно забили на очистительные ритуалы, и всё с ними связанное. Двести лет без правителя — это вам не это и даже не то.

— Эх, братишка, тяжко тебе будет, отвыкли они от сюзерена-то, — подытожил слова брата Славомир.

— Ну, я надеюсь, что всё будет не так, чтобы... В общем, сам боюсь, но деваться-то некуда. Покуда мне двадцать одного года не будет, полноценным правителем я не буду. Дедушка сказал, что он мой регент, вот.

— Ну вот, как я и думал, ты поди тогда, когда потравился, помощь попросил, и тем самым сделал дедушку Мирослава регентом правящего рода. Теперь понятно, чего он с тобой так носится. Ему как регенту положено, а ты ещё и внук, да ещё и стихия у вас одна. Везучий ты, — констатировал Славомир.

— Ладно, давайте о политике потом как-нибудь, а я раз уж начали, продолжу, только чур без обид, ибо есть у меня подозрения, что это не я такой тупой. Дальше был реальный мрак, я вот сейчас вспоминаю и диву даюсь. Почему я им всем безоговорочно верил, и совершенно не обращал внимания на происходящее вокруг? В общем, дальше я вёл себя также бездумно, как тогда с Хагридом, нет он не плохой получеловек, но сам факт такой доверчивости поражает. Первые пару месяцев я привыкал, примерно половина преподов млели от самого факта моего существования. Как же «О, я вижу героя, он лбом аваду отбил, и неназываемого упокоил!». Не знаю, что я там отбил и чем, но шрам на лбу вот он, правда, уже почти зарос, хотя двенадцать лет не заживал, и выглядел так, будто вчера получен. — Олег приподнял чёлку показывая едва заметную молнию. В ответ близнецы лишь пожали плечами, в магической России история о мальчике, который выжил была не в ходу.

— Странные они у вас какие-то, у нас подобное запрещено, в ученическом круге все равны и более равных нет, на то он и круг, что нет ни главы, ни иного авторитета, каждый напротив каждого и все решения только вместе общим обсуждением.

— Так-то у вас. Короче, покоя мне не было никакого, а ещё был профессор Снейп, он меня за сам факт моего существования ненавидит. Преподаёт зелья, и наша вражда началась ещё на первом уроке. Хотя я вот сейчас думаю и понимаю, что не могу понять, почему я его именно ненавидел. Да, придирался, да, был строгий, но и я был хорош. В общем, нашла коса на камень, а затем был тролль. Точнее сначала Рон обидел Гермиону, и та не пошла на праздничный ужин, во время которого вбежал наш преподаватель ЗОТИ и рассказал о тролле.

— О тролле в школе?! — изумлённо переспросили близнецы.

— Угу, а я вот сейчас подумал, тролль был в подземельях, правда, в итоге издох в туалете на втором этаже, но в Большом зале мы были в полной безопасности, и зачем, спрашивается, нас срочно разводили по гостиным?

— Чего?! — изумились близнецы.

— Как сказал, так и есть. Директор велел старостам увести учеников по гостиным. Те же слизеринцы были в шоке, ведь их комнаты как раз в подземельях, а там, если верить преподавателю ЗОТИ, тролль. Но на этом всё не закончилось, я вспомнил о Гермионе, и мы с Роном, вместо того, чтобы сказать хотя бы старосте, пошли её искать. Нашли, бля! В том самом туалете и нашли. В общем, не найди мы её, она бы умерла, но это не исправляет того факта, что два одиннадцатилетних идиота с непонятно какого перепугу порешили, что тролль не тролль. В итоге я чуть не умер, а Рон чудом оглушил эту тварь его же дубиной, вот радость-то, что левиосу кастануть таки сумел. Когда преподаватели подоспели, ругался один только Снейп, мне тогда обидно было, а сейчас я понял, что он как есть переживал, и орал за дело, и по делу. А в итоге нас ещё и наградили. В общем, тогда было жуть как круто, а сейчас и вспомнить-то противно, малолетние идиоты, и это самое мягкое.

— Согласен! — хором подтвердили близнецы. — Учуди мы что-то подобное, мне даже представить страшно, что бы батя с нами сделал, а дедушка бы добавил, — подытожил Мирослав, Олег тоже вздохнул, и продолжил свой рассказ.

— Затем, если не считать того, что мы случайно наткнулись на цербера, охранявшего люк, можно сказать, что до Рождества ничего и не было. Дверь, за которой сидел этот самый цербер, открывалась обычной алохоморой. А попали мы в тот коридор из-за внезапно сменившей направление лестницы, а как только Рон осознал, что это тот самый коридор, в который ходить запретили, так сразу начал ныть, что де ну хоть глазком глянуть. Глянули, блин. Как в гостиной оказались, не помню. Сейчас вот рассказываю, и сам не понимаю, как мне тогда в голову не пришло, что уж больно всё странно, и нас будто ведут, но это вы по ходу рассказа поймёте.

— Да у вас в школе, я смотрю, экстремальный зверинец! — не удержался Мирослав.

— Это я ещё про второй год не рассказал, но и на первом ещё есть много интересного. В общем, до Рождества было тихо, ну, если не считать, что Рону и Гермионе неимоверно захотелось разузнать, что такое охраняет Пушок, это цербера так звали, — пояснил Олег, видя изумлённые лица братьев. — Нет, ну точно, всё подстроено, только я их утихомирил, как от Хагрида письмо пришло, он нас, ишь ли, в гости звал. Я тогда счастливый был, первое же письмо. В общем, пошли. И, конечно, у Хагрида на столе лежала газета двухмесячной давности, с заголовком об ограблении Гринготса. Ограбление было, кстати, аккурат в тот же день, когда я за покупками ходил. Ну да не суть, короче, эти двое вытрясли из меня всю душу, и я на свою голову ляпнул, что Хагрид из сейфа какую-то вещь забирал, небольшой такой свёрток, с ладонь, не больше. Он ещё зачем-то сказал мне, что эта вещь принадлежит Фламелю.

— Это алхимику, что ли, который философский камень создал?

— Ага, ему. Покоя мне не стало, и по милости Гермионы мы сидели в библиотеке часами, ища этого Фламеля. Нет бы у мадам Пинс, библиотекарши нашей спросить, да куда там, мне тут же сказали, что подобный интерес якобы не подобающ, и всё в этом духе. Короче, искали сами. Дошло до того, что Гермиона требовала от меня и Рона пойти в запретную секцию. А на Рождество, как по спецзаказу, мне подарили мантию-невидимку. Подарок был без подписи, но мне хватило и того, что, это де вещь моего отца. Как есть дурак, но былого не воротишь.

— Погодь, мантию-невидимку, а она всё ещё у тебя?

— Ну да, — Олег пожал плечами и, немного покопавшись в комоде, извлёк мантию.

— Обалдеть, Олег, ты хоть знаешь, что это?

— Э… мантия моих предков, родовой артефакт?

— Ну ты блин даёшь, сюда смотри, нет, брат, ты прав, подозревая, что всё нечисто. Это королевская регалия. Вот же и герб при ней. — Мальчишки разве что не носом ткнули Олега в узор на внутренней стороне мантии. — Я в жизни не поверю, что тот, кто её тебе отдал, не знал, что это одна из королевских регалий рода Певереллов. По идее это не только мантия-невидимка, она ещё много чего умеет. Но раскрыть всю её мощь можешь только ты, и то только тогда, когда наследие примешь. Но я готов биться на свой титул, что сейчас она в режиме охранения, ну-ка надень. — Олег послушно закутался в мантию и исчез. Братья знаками показали, де так и стой, а сами быстро начали что-то магичить. Спустя минуту Славомир, ухмыляясь до ушей, сказал, что то, что хотели, они проверили, и Олег снял мантию.

— Ну и чего это было?

— Мы родовой поисковый маяк использовали, но тебя всё равно нет, она точно тебя охраняет. Уверен, что когда ты поймёшь как, ты сможешь ей управлять. А пока она тебя просто прячет, да так, что никто во всём мире не найдёт. Ну, может деду и удалось бы, и то не факт, тут спрашивать надо. Он нас завтра провожать будет, вот и озадачим.

— Ладно, проехали с мантией, что дальше-то было? — перебил брата Мирослав.

— Ну, дальше мы додумались в этой самой мантии, ну то бишь я, пойти в запретную секцию ночью. Сходил, блин, перепугался, дал дёру, в итоге наткнулся на зеркало. Там рядом с моим отражением стояли мои папа и мама, и практически все каникулы, я у этого зеркала просидел. А в конце меня там директор поджидал, он сказал, что это зеркало зовётся Еиналеж, и что оно показывает сокровенное желание. Я думаю, что показало, оно всё-таки правду, я мечтал узнать семью, я её увидел.

— Ага, а заодно покормил зеркало-паразита своей магией, молодец, братец. На будущее тебе урок, не смотри в незнакомые магические зеркала, особенно если в них отражается то, чего нет.

— Да я и не спорю, но былое не воротишь. До самого апреля всё было нормально, учился, играл в шахматы, да в квиддич. А затем всё по новой, Фламель, будь он неладен, таки сыскался, и мои друзья конечно же порешили, что Пушок ни много ни мало охраняет философский камень. А затем была история с драконом. Его незаконно вывел наш лесник Хагрид.

— Дракона? Лесник? Ты серьёзно?

— Вполне, я его своими глазами видел, норвежский горбатый, зубастый — жуть. В общем, Хагрид нуждался в помощи, и я предложил написать брату Рона, он драконологом в Румынии трудится.

— И что?

— Написали, согласился помочь, только попросил, чтоб мы дракона на башню замка притащили.

— Чего!!! Да ты смеёшься, братишка! Что, правда? И как они его оттуда бы забрали?

— Ну, они на мётлах были.

— Ты совсем сдурел? Первое: почему они не приземлились непосредственно у дома этого вашего лесника, и второе... Нет, это как раз первое. Ты вообще в курсе, что за подобное пожизненный срок? Да их с этим драконом вместе…

— Не ори, Мирослав, тогда я этого не понимал, хотя тоже недоумевал по поводу башни. Но подумать мне не дали, и как закономерный итог — мы чудом дотащили дракона и сдали драконологам, и только после этого были застуканы. В наказание нас отправили в Запретный лес, искать убийцу единорогов. Ну, как вы поняли, я талант, так что убийцу я нашёл, насилу жив остался. А дальше мрак, ибо Рон не отвязывался и увещевал, что де профессор Снейп хочет украсть философский камень. Под конец я не выдержал, и мы пошли спасать сраный камень. У меня, правда, ума хватило пойти сначала к декану. Но МакГонагалл нас натурально послала, и, в общем-то, была права, но Рон не был бы Роном, если бы не уговорил нас спасать камень самим, раз взрослым пофигу. А дальше был Пушок, дьявольские силки, охота на ключ, игра в гигантские шахматы, издохший тролль, загадка с зельями и, наконец, опять это сраное зеркало. Не защита, а смех один, ну серьёзно, в Гринготс попасть сложнее. Так что не было там никакого камня, но тогда я этого так и не понял. В общем, вместо ожидавшегося Снейпа, там был преподаватель ЗОТИ, профессор Квиррелл. А дальше он заставил меня смотреть в зеркало, так как сам он камень видел, но получить не мог. А стоило мне заглянуть, как этот самый камень оказался у меня в кармане. Жить хотелось очень сильно, так что лапшу вешал как мог, а затем мы всё-таки сцепились, и я его как-то, не пойму как, но сжёг.

— Сжёг?

— Ну да, я и сам не понимаю, я же маг воздуха, хотя может дело было в том, что в затылке препода сидел дух или что-то в этом вроде. Оно заявило, что оно Волдеморт. Ну и понеслось — оно меня, я его, очнулся в больничном крыле. Директор сказал, что я реально столкнулся с Волан-Де-Мортом, и тот меня чуть не убил, и тогда же рассказал про кровную защиту, дарованную мамой, и, что де именно из-за этой защиты я должен вернуться к Дурслям, в свой персональный ад.

— Обалдеть, по описанию на лича похоже, бррр... Зато понятно, как ты его упокоил: защитила тебя родовая магия. Это, так сказать, плюшка всех августейших — нас нельзя подчинить. Ни империус, ни иные заклинания просто не работают. Я империо сброшу и даже не чихну, а про кронпринца и вовсе молчать можно. Лич огрёб удар родовой магии, это я тебе гарантирую. Кстати, а ты часом не крайним ли был, когда этот гад пришёл убивать твоих родителей? В смысле... ты сказал, что мама тебя защитила, а она на момент нападения на тебя была ещё жива?

— Нет, я очень смутно помню зелёный свет и крики, нечётко всё очень, мне же год был всего. Но то, что когда он направил палочку на меня, защитить меня было уже некому, это точно.

— Ну, вот и раскрыта тайна века, о мальчике, который выжил. Единственного наследника престола и убить в лоб, да ещё и абсолютно беззащитного младенца. Королевский щит вам в морду и досвидос. Я пока маленький был, тоже часто щит поднимал, тут достаточно просто расстроиться — и щит поднялся. Магия наследника на любую угрозу реагирует однозначным поднятием щита. Я даже помню, как меня пятилетнего уговаривали щит убрать, а я тогда собаку испугался, и почти двое суток щит не снимал, и мы с братом сидели в окружении перепуганных родичей. Нас тогда дедушка Мирослав вытащил, умеет он слова подобрать, я уже не помню, что он сказал, но щит я убрал, и тут же оказался в объятьях мамы. Помню, что плакал, да и всё, пожалуй.

— Не знаю, как в тот проклятый Хеллоуин, а позже я точно такого не делал, иначе как бы меня Дадли бил? Поди побей, если, как ты говоришь, я мог бы отгородиться.

— Странно, должен был, ну да ладно, давай дальше.

— Ну а дальше нас всех наградили за тупость, и тем самым рассорили с доброй половиной школы. Правда, я тогда этого не понял и был страшно горд, идиот, — припечатал сам себя Олег. — Остальные баллы в борьбе за кубок школы знаниями зарабатывали, а я, Рон и Гермиона поиском приключений, и идиотизмом за раз сто шестьдесят баллов хапнули, тогда как максималка за урок это десять на человека и это если очень повезёт. А нам привалило, ибо так директор решил. Затем был отъезд домой, явление Добби, будь он неладен, этот тупой домовик видите ли решил, что мне грозит опасность, и пришёл спасать, вот только спасал он весьма оригинально. Скинул гостям родаков на головы торт. Лопоухий дал дёру, а я получил предупреждение за колдовство, и был заперт под замок. Обидно было — жуть, а ещё голодно, дядя очень обиделся, и в итоге я питался один раз в сутки овощным бульоном и коркой хлеба, а затем за мной прилетели Уизли. У них летающий старый " Форд Англия" был. Они выломали решётку на окне и таки умыкнули меня у родственников, так остаток лета я провёл, играя с ними в квиддич. А затем снова была школа, и где-то до октября даже нормально. А потом я начал слышать голос, который хотел всех поубивать. К учителям не пошёл, боялся, что за психа примут, да и Рон о том же талдычил. А затем мы нашли окаменевшую кошку нашего завхоза, а ещё через несколько недель, когда я лежал в больничке после не очень удачного матча по квиддичу, туда же принесли Колина Криви, он тоже окаменел.

— Обалдеть у вас школа, церберы, тролли, ты скажи ещё, что василиски тоже ползали, — воскликнул Славомир.

— Ползали, это он Колина и кошатину в камушек обратил, но давайте я до конца уж, чтобы вы прониклись тем, какой ваш брат дебил, — со вздохом ответил Олег, и продолжил. — Потом был дуэльный недоклуб в одно занятие, после которого вся школа ополчилась на меня за то, что я говорю со змеями. Не, я правда понимаю: тёмные маги, парселтанг, но я же не виноват, что таким родился. Да ещё эта надпись, под которой нашли кошку: там было написано, чтобы трепетали враги наследника, де Тайная Комната снова открыта. В общем, меня быстро зачислили этим самым наследником, а на следующий день все узнали, что тот мальчишка, что больше всех разорялся по поводу того, что я змееуст, тоже окаменел. От меня начали шарахаться, как от проказы, а я не знал куда мне деться. Так продолжалось до тех пор, пока не окаменели Гермиона и староста Рейвенкло Пенелопа Кристалл. При этом у Гермионы в руке была страница из книги, там было о василиске, и слово «трубы». Так была разгадана загадка голоса. Слышу я змею, а ползает она по трубам.

— Случись у нас подобное, уже после первого нападения всех бы по домам отправили, а школу бы обыскали, затем, если бы нашли тварь, то прибили бы, а если нет, то перетряхнули бы каждого ученика, но нашли того, кто повинен, и уже с ним бы разбирались. Преподы у нас напакостить в принципе не могут, ибо все под клятвой, и вред ученикам нанести не могут. Исключением является полигон, там каждый сам за себя и сюсюкать с тобой не будут, но даже там ни один из преподов никак тебя не тронет, не поможет это да, но и вреда не причинит.

— Не знаю, дают ли преподаватели Хогвартса такие клятвы, но никакой эвакуации не было. А в начале лета на стене появилась ещё одна надпись, о том, что монстр утащил студентку в Тайную Комнату Слизерина, и там её ждёт смерть. Утащил он младшую сестру Рона, мы снова сунулись к преподам, но куда там. Рон уговорил меня спасать Джинни. Да не смотрите вы так, сам знаю, что дурак, но сделанного не воротишь. В общем, вход был заклят так, что его мог открыть только змееуст. И я его, ясное дело, открыл, а дальше мы оказались в Тайной Комнате. Там была гигантская статуя Слизерина, ну, наверное, его, ибо комнату-то он создал. У подножья статуи была Джинни, она была без сознания, ещё там был Том, он был чем-то вроде призрака, и это он выпустил василиска, а дальше мне было ни разу не смешно. Сам не помню, как я от него бегал, а затем прилетел феникс директора, он притащил распределяющую шляпу, а ещё выклевал василиску глаза. Я незнамо каким чудом вытащил из этой чёртовой шляпы меч. Директор мне потом сказал, что этот меч де может получить только истинный гриффиндорец, и только из этой самой шляпы. Теперь у меня было хоть какое-то оружие, а от спасения отделял тысячелетний василиск Слизерина, и то, что он был слеп, ещё не значило безопасен. Не иначе чудом я его прибил, правда и он меня укусить-таки сумел. Тут бы мне и конец, но Фоукс, так феникса зовут, меня спас своими слезами. Дальше я прибил призрака, проткнув клыком василиска тетрадку, из которой этот призрак и вылез. Как выбрался и оказался в замке помню смутно, вытащил нас феникс. А затем, минуя больничное крыло, отбыл домой. Дедушка, когда обо всём этом узнал, был очень недоволен. А дальше до самого конца июля ничего интересного. А затем приехала сестра дяди, довела меня до стихийного всплеска магии, и я сбежал из дому, и в тот же день был уже в России, так как мне резко поплохело, и стоял вопрос жизни и смерти. Вот, собственно, и вся история. Можете смеяться, сам знаю, что дурак, но поделать что-либо уже безсилен.

Вольный пересказ истории жизни мальчика, который выжил, вот уже пять минут как отзвучал, но ни рассказчик, он же главное действующее лицо, ни слушатели не проронили и слова. Олег просто не видел смысла говорить. За прошедшее время он не раз и не два обдумывал события, происходившие в его жизни. Самым ужасным для него было то, что он с неимоверной чёткостью понимал, что всё происходившее с ним — это спектакль, а он актёр и отнюдь не главный, так, мелкая второстепенная роль. После того памятного сидения под кроватью Олег очень долго думал. С одной стороны, очень не хотелось терять веру в великого светлого мага, а с другой были факты, а против фактов не попрёшь. Он жил у маглов, и даже будучи таким неучем, Олег понимал, что ограничителю на нём взяться просто неоткуда, кроме как если его не наложил сам Дамблдор, больше просто некому, да и сон-воспоминание. Подросток старательно прокручивал в памяти своё знакомство с волшебным миром, справедливо решив, что клубок проще распутывать с самого начала. Увы, но объяснить самому себе как так вышло, что приход Хагрида его не испугал и, мало того, Олег поверил незнакомцу, несущему откровенную чушь. По крайней мере, с точки зрения магловоспитанного это выглядело именно так, а именно магловоспитанным и являлся юный Поттер. Не найдя объяснения своим действиям, Олег решил переключиться и как-то сам собой всплыл первый урок зелий.

Олег раз за разом прокручивал в голове свою первую встречу с профессором Снейпом и не мог найти причины возникновения своих чувств. Не делал Снейп ничего такого, за что можно так возненавидеть. Да, не ангел, но и не демон, строг, требователен и не умеет общаться с детьми. Но это не повод для ненависти. Преподы в магловской школе тоже не подарок были, но ни один из них не вызывал столь бурных реакций, а если учесть то, что его ещё и постоянно подначивали... Так, в наступившей тишине, Олег обдумывал первичные мотивы своих действий, стараясь отыскать то, что побудило его сделать именно так, а не иначе, тогда как братья молча играли в гляделки, словно общаясь без применения речи.

Поэтому, когда Мирослав наконец заговорил, Олег вздрогнул, настолько он успел уйти в собственные не слишком весёлые думы.

— Олег, ты ведь вроде не дурак, мы специально приглядывались, есть в тебе что-то, ты только не обижайся, но выглядит так, будто у тебя не все дома, но вот же ты рядом, и нормальный. Чем тебя опоили?

— Опоили? — неуверенно переспросил не на шутку удивлённый заявлением брата Олег. — Что ты имеешь в виду?

— Вот давай по порядку пойдём, с самого начала то бишь. С твоих слов выходит, что родственники-маглы тебя ненавидели. Ты сказал, что любимым занятием твоего кузена было догнать тебя и поколотить, и желательно в компании друзей.

— Ну да, — кивнул Олег, — он успокоился только после того, как я в Хогвартс поступил.

— Опустим, хотя мне всё ещё не даёт покоя то, что ты не поднимал защиту, хотя по всему должен был. Важным является то, что я не могу понять, откуда в тебе столько доверия!? С родственниками всё понятно, тут родовая магия и узы. Чтобы это как-то нарушить, надо весьма упорно подтачивать и то не факт. Но мы сейчас не о том, как подорвать доверие родичей и разорвать кровные узы. Ты умудрился довериться совершенно незнакомому тебе получеловеку! И ладно бы в нормальных условиях, но с твоих слов выходит, что этой встрече предшествовали несколько дней нарастающего стресса, а затем этот Хагрид выбил дверь в тот сарай, в который забились твои опекуны, практически обезумевшие от неадекватного поведения магов. Я, конечно, не спец, но точно знаю, что за маглорожденным вот так вот не приходят, этому должна предшествовать целая подготовительная операция.

— Сам посуди, — вклинился второй близнец. — Живёт себе на свете семья и есть у них малыш, он чудит помалёху и в один прекрасный день его засекают маги. Как ты думаешь, что будет, если даже просто маг без какой-либо подготовки явится в дом маглов и начнёт им втирать, что их ребёнок маг и что они де обязаны отдать его на учёбу в спецшколу?

— Мдя, — только и смог выговорить Олег, живо нарисовавший себе приход такого вот Хагрида, например, к родителям той же Гермионы. Картинка получилась просто загляденье.

— Вот и мы думаем, что это странно, — хором откликнулись близнецы.

— То есть вы думаете, что меня чем-то опоили, но как? Не тётя же с дядей!? То, что в торте, скорее всего, что-то было, я уже практически уверен, но в момент его прихода я никак не мог быть под зельями! Откуда бы?

— Хм, а может, ментальное воздействие?

— Это вы про то, что дедушка ментальной закладкой назвал?

— Да. И, стоп, дедушка с тобой это уже обсуждал?

— Нет, он про закладки упомянул, когда пояснял поведение крёстного, это ведь он меня в посольство перенёс и убежища попросил. Дедушка сказал, что он так сделал из-за ментальной закладки, и что её, скорее всего, установил кто-то из очень близких и доверенных людей, так как она прижилась как родная. Мы ещё разобрали с ним то, что крёстный ну очень странно себя повёл в тот день, когда погибли мои родители. Он, оказывается, должен был меня забрать, но почему-то ни с того ни с сего отдал всё тому же Хагриду и рванул искать предателя. А затем сел в Азкабан по обвинению в предательстве моих родителей и убийстве двенадцати маглов и одного мага, коим, собственно, и был настоящий предатель. По крайней мере, дедушка мне так сказал, а известно всё это из протокола допроса моего крёстного. Вот только в свете всего нового и столь интересного, думается мне, что про закладки дедушка сказал ещё и для того, чтобы я задумался, а не имеется ли у меня подобных подарков. Ведь если имеется, то это всё объясняет.

— Всё это что, поконкретнее, будь добр, — тут же уточнил Мирослав. Теперь выяснить, имеется ли ментальная дрянь у брата в голове, стало делом принципа, а лучшего способа, чем заставить думать и говорить не существует, ну, если ты, конечно, не мастер ментальной магии.

— Ну, мне очень реалистичный сон приснился, в котором со мной что-то делали, я такие сны и раньше видел, и потом узнал, что-то не сны, а мои воспоминания из детства. В общем, в том сне надо мной провели какой-то ритуал, и мне было больно. У меня тогда ещё сильный шок был, и я целителя испугался. В итоге забился под кровать, из-под которой меня дедушка выманивал разве что не конфетами. Даже рассказал, что в детстве уколов боялся. Короче, вспоминать стыдно, но дед тогда сказал, что на мне ограничитель магии был, и что его сняли, и именно поэтому я так себя повёл. Магия начала приходить в норму, а тут ещё сон, вот крышу и сорвало. Он ещё сказал, что голословно говорить не хочет, так как сон за доказательство не пройдёт. В общем, кто ж его знает, что там помимо ограничителя было, я не спрашивал, мне не сказали.

— Ясно, в общем, если допустить, что закладки имелись, то твой рассказ резко приобретает смысл. Это объясняет твоё доверие к незнакомцу. Закладка прописала его на подкорке. Да и остальная дурь, что лезла тебе в голову. Кому-то ну очень сильно хотелось, чтоб ты отыгрывал совершенно конкретную роль. И роль эта была не так чтобы завидна.

— А ограничитель объясняет, почему ты щит не поднимал, — снова вклинился Славомир. — Ты просто не мог защищаться, хотя даже ограничитель не выдержал, когда тебя попытался подчинить лич. Я почти уверен, что тогда он дал первые трещины, но это вовсе не значит, что всё было бы хорошо. Яд василиска расшатал эту дрянь окончательно, и в итоге ты превратился в ходячую бомбу с неисправным взрывателем. Тётка твоя стала последней каплей, и ей ещё повезло, что только раздул, а вот то, что ты удрал из дому, это даже хорошо. Ведь иначе могли бы быть жертвы от выброса сырой бесконтрольной стихии. Ты вспомни, что ты на днях творил? А ведь ты был в сознании, просто расстроился, а теперь представь себе, что было бы, если бы твоя магия вообще без всякого контроля бушевала?! — В ответ на слова брата Олег неуверенно сглотнул, перед глазами вполне отчётливо встал образ разрушенного ураганом Литтл Уингинга.

Обсуждение приключений юного героя продолжалось до самого позднего вечера. Дошло до того, что все трое прогуляли ужин, настолько увлекательным оказалось построение теорий о том, что, как и почему. Именно поэтому зашедший в гости Император остался незамеченным и уже около десяти минут с любопытством, и всё нарастающей тревогой наблюдал за внуками. А те, в свою очередь, в своих рассуждениях дошли до того, что всё произошедшее с Олегом, ни много ни мало, заговор против короны с целью полного уничтожения монаршей магической династии Британии.

Старший Ярославичев был весьма хмур, так как совершенно не ожидал от внуков такой прыти. Нет, он вовсе не выказывал недовольства, да и как можно, когда твои потомки демонстрируют весьма незаурядные таланты на поприще анализа разрозненных сведений, но, что более интересно, их выводы сходятся с теми, что выдал аналитический отдел, и это в тринадцать-то лет. Хмурился же самодержец из-за того, что рассуждения могли повлечь за собой совершенно ненужные на данный момент последствия.

Задумчиво огладив подбородок, мужчина тихо вздохнул: «А ведь теперь необходимо обстоятельно поговорить с внуком, а то как бы не воспылал праведной местью, мал ещё, да неумел…». Именно в этот момент Император был безжалостно вырван из раздумий, так как его приход обнаружил отвлёкшийся от обсуждения из-за неясного шороха Олег.

— Дедушка, только честно, скажи, у меня были ментальные закладки, и если да, то на что? — тихим голосом поинтересовался Олег, чем заставил обернуться своих не в меру увлёкшихся братьев, которые, увидев гостя, пошли характерными пятнами, ибо предчувствовали, что за подобные обсуждения им, скорее всего, попадёт. Ведь их предупредили, что тормошить Олега нельзя, что ему и так несладко, а они, наплевав на запрет, мало того, что всё выспросили, так ещё и возомнили себя величайшими аналитиками Империи.

— Да, были, когда ты будешь старше, я дам тебе прочитать отчёт целителей, а пока извини, но я не уверен, что ты всё правильно в нём поймёшь. В основном тебя подбивали не думать и доверять совершенно конкретным личностям.

— Моя ненависть к профессору зелий — это тоже работа закладок? — Император удивлённо моргнул, он ожидал любой реакции: от всплеска стихийной магии до истерики, а в промежутке ещё пара другая сотен вариантов, но внук сумел удивить. Ведь, по всем прогнозам, до стабилизации ему ещё далеко, но, поди ж ты, держится, надолго ли?

— Извини, Олег, я как-то наизусть отчёт не учил, но что-то о неприятии чистокровных было точно.

— Ясно, значит, скорее всего, закладка, — мальчишка нахмурился и сжал кулаки, чем заставил деда напрячься. — Это обидно, почему кто-то решил, что он вправе решать, кого мне любить, а кого ненавидеть? Я слышал, что Дамблдор — превосходный менталист. Знаешь, дедушка, кажется, я уже знаю, что сделаю, когда получу причитающееся мне по закону, и нет, я не убью его, ну, по крайней мере не сразу. Я хочу понять, почему он лишил меня семьи? И вообще решил, что имеет право решать за меня? А ещё спрошу за крёстного!

Внимательно наблюдающий за внуком Император улыбнулся. То, как мальчик произнёс вердикт, а это был явно именно он, ему понравилось. Не было в словах ребёнка ни ненависти, ни иных неконструктивных эмоций, и это успокаивало.

— Если ты не против, то с крёстным мы разберёмся сами. Изначально я думал, что всё расскажу тебе позже, когда ты подрастёшь, но теперь вижу, что это будет ошибкой. Прости, что неверно оценил твой потенциал, внук. Когда ты попал к нам, ты был что новорождённый, такой же доверчивый, я тебе улыбался, а сам дрожал от одной лишь мысли о том, насколько же ты пострадал. Прости меня, недооценил, моя вина.

— О чём ты, дедушка? — совершенно искренне не понимая причин, по которым дед приносит ему извинения, откликнулся Олег.

— Я о том, Олег, что позволил себе тебя недооценить. Когда ты только очнулся, все твои реакции указывали на то, что ты сверх меры доверчивый ребёнок, что тянется к любому, кто покажется ему добрым и заботливым. Такое не редкость, особенно у сирот, а ведь ты именно такой. Вот только теперь вижу, что ошибся, твоё доверие надобно заслужить, и это очень хорошо. Завтра с братьями ты отправишься в академию. Признаться, ещё в обед я не был уверен в том, поедешь ты на учёбу в этом году или нет, но теперь вижу, что ты готов, да и террор преподавателям кто-то ведь должен устроить, а то расслабились совсем. Но ты не переживай, ты совершенно, от слова совсем, не виноват в том, что твой дар шалит, — подмигнул внуку Император, — и ещё завтра с утра нам нужно поговорить, так что будь готов, так как разговор будет тяжёлым, а делиться им с братьями или нет решишь сам.

— Будь я проклят, — пробормотал Мирослав, стоило двери закрыться.

— Ты о чём? — немного неуверенно уточнил Олег.

— Я, братец, о том, что мы в самую точку попали, иначе дед так бы не реагировал, бьюсь об заклад, что завтра ты услышишь выдержки из отчёта аналитической службы разведуправления, и они если не полностью, то во многом совпадут с тем, до чего мы тут втроём додумались.

— Вот поговорим, тогда и узнаем, а пока — вы вообще поняли, что меня с вами в академию отпустили?

— Скорее да, чем нет, не думал же ты, что не отпустят?

— Если честно, то думал. Я языка не знаю, и у нас в Хогвартсе совершенно отличная от вашей программа обучения. Так что я не очень-то рассчитывал, было бы намного логичнее нанять учителей и подтянуть.

— И вовсе нет, в тринадцать проводят формирование учебного круга. Круг формируют после того, как определят дары и наклонности. Но я почему-то уверен, что мы вместе будем. Так что лично я не сильно удивился, а что до языка, так это мы запросто, и по программе подтянем. Преподаватели, ясное дело, будут предупреждены, так что в оборот возьмут, только успевай. Дар развития требует, а ты сильный стихийник. Хотя дедушка прав, и в долгу мы не останемся.

В итоге разошлись только за полночь, а на следующее утро Олега сразу после завтрака забрал адъютант Его Императорского Величества. Так Олег впервые очутился в кабинете правителя магической России. Рабочий кабинет старшего Ярославичева нисколько не напоминал виденный ранее кабинет директора школы чародейства и волшебства Хогвартс. Обстановка была весьма лаконичной, но от этого не менее впечатляющей. Массивный прямоугольный стол и кресло, при этом оно вовсе не напоминало трон, как то, что использовал директор Хогвартса. Оно было очень похожим на то офисное кресло, которое стояло в кабинете дяди Вернона, хотя выглядело гораздо более массивным и презентабельным. Громадное панорамное окно с видом на парк. А ещё кресла для посетителей в количестве двух штук. Не было ни броских цветов, как в гостиной Гриффиндора, ни стеллажей, заставленных весьма странными устройствами. В общем, просто, но со вкусом. Сам же Император оказался занят чтением каких-то бумаг и на появление внука только кивнул. Адъютант тут же скрылся за дверью, и Олег в нерешительности остался стоять, ведь сесть не предложили, а отвлекать дело неблагодарное, зато за окном был обалденный вид на парк. Колебался подросток около минуты, после чего осторожно, стараясь не шуметь, сместился ближе к окну, да там и залип, залюбовавшись видом, совершенно не заметив того, как к нему присоединился закончивший изучение отчёта дед.

— Нравится? Я вот тоже часто так стою, особенно когда обдумываю что-либо. Ну да ладно, может, чаю? Разговор долгим будет, так что присаживайся. И вот ещё что, постарайся обойтись без бурных реакций. Я прекрасно понимаю, что для тринадцатилетнего это очень сложно, но ты всё же постарайся.

— Постараюсь, — немного запнувшись откликнулся Олег, которого немного потряхивало от перспектив. Ощущение того, что вот прямо здесь и сейчас кончится детство, было практически всеобъемлющим. Когда-то на первом курсе на все его вопросы директор увильнул или не сказал ничего конкретного, и вот, стоя в кабинете двоюродного деда, Олег всем своим естеством осознал, что не будет отговорок и недомолвок. Здесь и сейчас он воспринимается взрослым и уже способным нести ответственность со всеми вытекающими из этого последствиями. «Что ж, ты сам этого хотел», — подумал мальчишка и поудобнее устроился в одном из гостевых кресел. Двоюродный дед занял оставшееся, и Олег чётко понял, что таким способом дедушка даёт понять, что говорят они именно как родственники, а не как облечённые совершенно конкретными обязанностями маги. И пусть он, Олег, об этих обязанностях ни сном, ни духом — это только пока, а вскоре всё изменится. То, что так и будет, Олег был абсолютно уверен.

Уже устроившись в кресле, Олег обратил внимание на то, что на столе появилась чаша немалых таких размеров. Края чаши были увиты чем-то похожим на руны, и Олег решил, что это какой-то магический прибор.

— Итак, внук, если честно, я нахожусь в некотором затруднении, ибо, с одной стороны, ты — ребёнок, которому и так выпало немало испытаний, которые, будем честны, не всякому взрослому по плечу. А с другой: утаивать от тебя что-либо я не вижу смысла, ведь, несмотря на все мои опасения, ты очень быстро очухался после того, как тебя освободили от всего того, что было призвано сдерживать твоё развитие, как магическое, так и ментальное. Подобное явно указывает на то, что ты по факту рождения обладаешь весьма немалыми задатками и, скорее всего, весьма радовал своих родителей тем, что развивался несколько быстрее, чем большинство сверстников.

— Получается, что я этакий вундеркинд?

— Ну, можно и так, хотя я бы назвал это по-иному, но суть ты уловил верно. Но хватит о твоём потенциале, коей ещё развивать и развивать. Как ты помнишь, в прошлую нашу беседу ты узнал о том, что являешься, как теперь уже доподлинно известно, единственным претендентом на британский магический престол. И слишком многое указывает на то, что творивший в отношении тебя безчинства либо точно знал, что ты наследник, либо предполагал такую возможность. И, судя по всему, уверен, что ты последний. А учитывая тот факт, что с тем букетом, с которым ты поступил в больницу, не живут, не до полного совершеннолетия точно, то вывод о том, что тебя преднамеренно готовили на убой, напрашивается сам собой.

Теперь же предлагаю поговорить о том, что нам известно, а то строить догадки при отсутствии фактов дело неблагодарное. Ведь по сути, что нам известно? Из твоих воспоминаний ясно, что ограничитель на тебя навесил директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, также занимающий посты главы международной конфедерации магов и главы британского Визенгамота, кавалер пары десятков весьма престижных наград, а также победитель тёмного мага Геллерта Гриндевальда. С последним не всё гладко, так как в юности эти двое были друзьями, и размолвка между ними произошла после нескольких лет весьма плодотворной дружбы. После той ссоры Гриндевальд вскорости начинает Вторую мировую войну, и в марте сорок пятого года, то есть спустя шесть лет с момента размолвки, его на дуэли побеждает Дамблдор, получивший за это орден Мерлина первой степени.

Идеи Геллерта нашли отклик в сердцах многих древних магических семейств старого света, так как вследствие действий инквизиции и не только её, у магов есть все основания для как минимум нелюбви к представителям не магического населения. А вот его методы… Подробнее о действиях этого мага ты узнаешь из курса истории, а пока достаточно и того, что я озвучил. Что до Дамблдора, то тут всё очень любопытно — я поднял архивы и нашёл много интересного. Так, стало ясно, что программа обучения в Хогвартсе, мягко говоря, сократилась, и очень сильно. Одно то, что из всех внеклассных занятий остался только квиддич вызывает оторопь, и это я молчу о том, что за крайние сто лет программа была урезана вдвое. Так, ещё при Диппете пропали такие дисциплины, как целительство и артефакторика, а также алхимия и магическое фехтование. Дамблдор же продолжил зачин предшественника, но на этот раз пострадали светские дисциплины, такие как: законы магического мира, этикет, боевая магия и основы защиты. Вместо последних появилось нечто, называемое ЗОТИ. В это же время в Британии под запрет попали очень и очень многие практики, и принцип постановки этих запретов довольно прост: если этого не могут маглорождённые, значит, это тёмная магия и её надо запретить. Ярким и понятным тебе примером является запрет на парселтанг и последовавшая за этим демонизация сего магического дара. В странах Востока и Азии змееусты в большом почёте, тогда как в Англии приравнены к вселенскому злу. Мыслимое ли дело, объявить магический дар чёрным и запретным исключительно на основе того, что кто-то из его обладателей отличился тем, что сеял вокруг себя хаос и разрушения? Покалечить можно тем же редукто, и даже люмосом, и что теперь, запретить и эти заклинания? Я считаю такую политику безперспективной и крайне разрушительной, маги с даром как рождались, так и рождаются. Запрет приведёт лишь к безконтрольному развитию дара, и, как следствие, хаосу и разрушениям.

— Но почему никто ничего не делает? Ведь такими темпами магическая Британия станет посмешищем в мире магов!

— Политика, внучок, — коротко, но ёмко ответил Император. — Я понимаю, как это звучит, но спасение утопающего — дело рук самого утопающего.

— Но мне же ты помог?

— А ты не путай проблемы всей страны, и проблемы конкретно отдельно взятого рода. Ты мне в первую очередь внук, и примерно на том же уровне находится то, что ты — кронпринц дружественной династии, запросивший помощь. Британцы помощи не просят, а раз не просят, то и помогать им не спешат. Вчера я сказал тебе, что разговор будет сложным, так что давай поступим так: на данный момент у меня для тебя есть одна новость, и она не шибко хорошая, хотя это ещё как посмотреть, и одно предложение. Выбирай, с чего начинать будем?

— С предложения, а то мало ли я из-за новости расстроюсь и не пойму чего-нибудь важного.

— Вполне возможно, тогда смотри, в первоочередном порядке стоит твой крёстный, и я, с твоего позволения, хотел бы использовать его ситуацию для небольшой мести. То, что Альбус Дамблдор тебе ни разу не друг, думается мне, ты уже понял. А чтобы не делать голословных заявлений, предлагаю повторить разбор, который вы с братьями вчера устроили, я сопоставлю с теми фактами, что на данный момент предоставила разведка, и постараюсь тебе всё разъяснить. Хотя подозреваю, что с течением времени картина будет дополняться, ведь разведка не зря ест свой хлеб.

Начнём мы с того, что пройдёмся по твоему детству. О вероятных событиях, происшедших сразу после твоего рождения, мы уже говорили, единственный на данный момент способ подтвердить или опровергнуть мою догадку об авторстве закладки, что позволила спасти твою жизнь, это поговорить с посмертным портретом леди Вальбурги Блэк. Но сделать этого прямо сейчас не получится, дом Блэков, находящийся на площади Гриммо, двенадцать, в Лондоне на данный момент сокрыт, попасть в него сможет только носитель крови рода Блэк, то есть твой крёстный. Есть, правда, ещё леди Нарцисса Малфой, леди Андромеда Тонкс и леди Белатриса Лестрейндж, но первая вошла в род Малфоев, а вторая, если Сириус прав, отсечена от рода за то, что вышла за маглорожденного. Третья также вошла в род мужа и вдогонку к этому сидит в Азкабане. Мы сейчас не обсуждаем их личности и политические взгляды, лишь констатируем факт их существования. — Опережая возможное негодование внука, касательно его родственных связей, пояснил русский самодержец. — По итогу мы имеем четырёх потенциальных наследников. Сириус, и за ним три его кузины. Пока жив первый, у кузин нет ни малейшего права на хоть какие-то претензии.

— Дедушка, постой, это что же получается, Драко Малфой, с которым я сцеплялся и недели не проходило, мой много раз юродный брат?

— Ты сейчас о сыне Нарциссы Малфой?

— Да!

— Ну, смотри сам, твоя бабушка, Дорея Блэк, имела двух братьев. Мариус родился сквибом, тогда как Поллукс был весьма одарённым магом. У Поллукса было два сына, Альфард и Сигнус, Нарцисса — это младшая дочь Сигнуса. Соответственно, Драко Малфой и ты — троюродные братья.

— Однако, получается, что это ложь, что в магическом мире у меня нет родственников по линии отца. Как минимум, три двоюродных тёти и один троюродный брат, ровесник, жаль, что мы не нашли общего языка, ведь он, скорее всего, знает о нашем родстве. Теперь-то уже не поправить ничего, но ведь могли же подружиться, ну, наверное, могли.

— Семьи не всегда дружны, так было, так есть и так будет, но не зарекайся, ведь совершенно неизвестно, что вырастет из младшего Малфоя. Отец у него, конечно, не подарок, и воспитание он получает соответствующее. Вот только Блэки достаточно старый род, и являются твоими полными вассалами, как и Малфои. Как следствие, они могут быть верны идеям Реддла и Гриндевальда, но и чихнуть без твоего позволения не посмеют, коли ты захочешь.

— Ладно, я понял, что родственников в магмире у меня хватает, и что к посмертному портрету леди Вальбурги без Сириуса не попасть, а так как он вне закона и вообще маньяк-убийца, то появляться в Англии ему совершенно не стоит. Вчера ты сказал, что хочешь Блэком заняться сам. Под «заняться» подразумевается снятие с него обвинений, что, как я понимаю, повлечёт за собой немаленький такой скандал. В общем, если из-за этого пострадают те, кто посчитал возможным превратить моё детство в ад, а школьную жизнь в череду балагана и полосы препятствий, то я только за.

— Что ж, значит, с этим мы порешили, потому как ты прав, и скандал будет. Твоего крёстного оправдает Визенгамот Германии, благо тут и напрягаться не надо. Допрос в круге истины — это тебе не веритасерум, тут солгать вообще без шансов, отчёт медиков, в котором обязательно будет упомянуто то, что у подсудимого были обнаружены ментальные закладки, одна из которых и вынудила его погнаться за настоящим предателем в ту роковую ночь.

— А какие ещё были?

— Да всё те же, что и у тебя и, полагаю, твой отец также не стал исключением. Ни с того ни с сего наследники начинают отходить от семейных традиций, начисто забивают на воспитание и обычаи предков, старательно превращаясь в грязнокровок. И как ты уже понимаешь, я говорю отнюдь не о том, что твой отец несколько лет добивался расположения твоей матери, а со слов Сириуса это именно так и было. Тут версий хоть отбавляй, от банальной, но от этого не менее светлой, любви, до зова рода. Ведь, как я уже говорил, пути магии неисповедимы, и вполне может статься, что магия королевского рода, что едва теплилась в потомках рода Поттер, почувствовала шанс и вцепилась в него всеми доступными способами. Как следствие, твой отец не давал прохода твоей будущей матери.

Но вернёмся к твоему детству. Поговорить с твоими опекунами не представляется возможным ввиду того, что их дом находится под наблюдением, а проводить тайную спецоперацию ради короткого разговора с маглами нецелесообразно. Так что давай рассказывай, что да как было. — И Олег рассказывал, рассказывал, а дед его не перебивал, лишь изредка уточняя детали. А затем они просматривали его одиннадцатилетие в думосборе. После чего был приход Хагрида и поход по Косой Аллее, а также знакомство с троюродным братом, который так и не стал ни братом, ни просто другом, и вообще превратился в заклятого врага. Именно в этот момент Олег вновь вспомнил о своей сове и каково же было его удивление, когда дедушка посоветовал не переживать и дождаться рассказа о новости, так как и сова там тоже присутствует. Пришлось смирить любопытство и продолжить экскурс по воспоминаниям. На первой поездке в Хогвартс подробно не останавливались, как и на распределении, здесь всё и так было ясно. Закладки явно установили заранее, а младший Уизли прекрасно исполнил возложенную на него роль, а то, что это была именно роль, Олег теперь уже не сомневался. Не после того, как дедушка разве что не по секундам разобрал момент его знакомства с четой Уизли.

— Внук, я бы не стал говорить, что Рональд всё это делал осознанно, другое дело родители, а подтолкнуть сына в нужном направлении не так, чтобы очень сложно. Ты ведь видел, как реагировала на тебя девочка. Я почти уверен, что ей с детства вбивали это слепое обожание, и во что оно вырастет очень большой такой вопрос.

— Да ни во что, ну, по крайней мере, когда я был на втором курсе, она меня не доставала, скорее даже наоборот. Хотя, возможно, виной тому был дневник Тома Реддла.

— Мы позже подробнее рассмотрим этот дневник, а пока нас ждёт твой первый курс.

Воспоминания пролетали одно за другим. При просмотре первого урока полётов, а точнее его последствий, Император тихо хмыкнул.

— Ну, надо же, как интересно-то. Эту ситуацию можно, и я бы даже сказал нужно рассмотреть подробно, так как это очень показательный момент. Исключить тебя понятное дело не исключили, но вот поощрение было выше всяких границ. Метлу, кстати, тебе не подарили, деньги на твой "Нимбус-2000" сняли с твоего же собственного счёта. Но это так, для понимания, а теперь смотри: тебя мало того, что не наказали, но ещё и поощрили, притом сразу в нескольких направлениях. Первое: тебе показали, что ты на особом счету и для тебя правила — не правила, и устав — не устав. Второе: тебя рассорили с представителями других факультетов. Подобные поблажки совершенно, от слова совсем, не помогают заводить друзей. Именно в этот момент было положено начало твоей изоляции от тех, кто мог бы тебе раскрыть глаза. Тебя заперли внутри твоего факультета, а судя по той информации, что я уже успел получить, воспитанием и пониманием столпов магического мира нынешние представители Гриффиндора не блещут. Ох, права была шляпа, говоря тебе, что слизерин — твоё всё. Там ты был бы в полной безопасности, ведь там наибольшее скопление твоих вассалов. Они бы и рта не раскрыли.

— Но тот же Драко, он же…

— А, собственно, что, он хоть раз тебя тронул? Слова не в счёт, Олег, ну, не думаешь же ты, что вассалу запрещено говорить и думать?

— Нет, конечно, нет.

— Ну вот, я тебе опишу, что бы было, попади ты на Cлизерин. Ты попал в гостиную, послушал старост, и вы все пошли в спальню, не берусь сказать, сколько бы утерпел тот же Драко или кто другой, но это точно был бы кто-то из твоих сокурсников, так как старшие бы решили приглядеться или игнорировать, так как верят, что ты полукровка. А дальше, вот сам скажи, как бы было. Драко или иной сосед устраивает наезд на тему покровительства, и это после весьма показательного момента в поезде. Твои действия?

— Я послал бы его с его покровительством.

— А теперь вспомни момент в поезде и то, как ты себя вёл, и что говорил.

— Ну, он зашёл вместе с друзьями, и с порога, не представившись, спросил я ли Гарри Поттер, а я… — тут Олег стукнул себя по лбу. — Я-то как раз молчал, а вот Рон... ведь перепалка началась с того, что он задел Драко, они начали пререкаться. Сначала я сказал, что друзей буду выбирать сам, Малфой аж порозовел. А может это быть реакцией на…

— Да, Олег, это она и была, сюзерен напомнил вассалу его место, ты сам не понял, что именно сделал, но, скорее всего, всё было именно так, а иначе с чего бы младшему Малфою идти пятнами? Ну отшили и отшили, обычно на такое отшивают в ответ.

— Что он и попытался сделать, но вмешался Рон, и началась потасовка. Хотя теперь я думаю, что спроси я его за оскорбление родителей, и ему было бы уже не до смеха.

— Именно так, ты должен понимать, что наследник — не правитель, и сделать ему что-либо реально несовместимое с жизнью ты бы не смог. Ну, не в одиннадцать лет точно, но вот окоротить легко. И ты именно это и попытался сделать, и не вмешайся младший Уизли, всё закончилось бы вполне понятным образом. Юный Малфой перегнул палку, ты в ответ дал понять, что он не прав. Тот бы ощутил свою неправоту буквально физически. Сюзерен, пусть и будущий, дважды не повторяет. Просто первая твоя фраза не была приказом, просьбу можно обойти, а вот приказ — нет. Ты мог, к примеру, сказать: «Не смей оскорблять меня и моих родителей», и о чудо, он бы замолк, не в силах произнести ещё хоть одну гадость. А заодно задумался бы, что это с ним. Но вмешался младший Уизли, и твоё истинное положение в обществе осталось тайной. Я вообще более чем уверен, что все перепалки всегда начинал именно он, тогда как ты, скорее всего, просто не успевал что-либо сделать.

— Да, дедушка, так и было, Малфой начинал… эм, придираться, я не успевал и слова вставить, как Рон уже кипел праведным гневом и, как итог, я так и не могу вспомнить ни единого раза, когда было бы ясно, что свара прекратилась именно из-за того, что я так пожелал.

— А теперь вернёмся к нашему допущению о поступлении на Слизерин. Некий сосед по спальне полез на тебя, Рона, понятное дело, рядом нет.

— Я не уверен в интонации, но факт в том, что сказал бы отстать.

— И он бы отстал, потому что прямой приказ — это не просьба, хотя и она притормозит не в меру разбушевавшегося вассала.

— Получается, что не прошло бы и пары дней, как весь факультет, а значит, и их родители, были бы в курсе того, что я могу заткнуть рот если не всем, то большей части факультета.

— Верно, твоя власть на данный момент ограничена оммажем, это правитель может подчинить всех без разбора. Хотя это очень затратно с точки зрения магии, но есть такое воздействие, именуется «голос повелителя». Работает только на подвластной территории, для тебя это Британия, для меня — Россия. Применив голос, ты заставишь повиноваться. Когда используют нечто подобное, то зачастую приказ довольно прост. Ну, скажем, к примеру, ты на совещании кабинета министров, они разгалделись и тебя уже просто не слышат. Достаточно одного слова «ТИШИНА», подкреплённого голосом, и они замолкнут.

— Ясно, — откликнулся Олег. — Но сложилось, как сложилось, и я попал на Гриффиндор, и там вассалов не было.

— Скорее всего, так оно и было, да и не привычен ты командовать, недаром тебя у маглов держали. — Затем был эпизод с троллем, где дедушка лишь головой покачал, а Олег втянул голову,

как на него при этом посмотрел дед, было ужасно. Не было ни презрения, ни укора, вообще ничего. Но этот взгляд пронизывал, и очень хотелось спрятаться, а ещё извиниться. Пришлось взять себя в руки и удавить порыв в зародыше. «Былого не воротишь», — напомнил себе Олег и расправил плечи, чем заслужил одобрительный кивок деда. Затем была мантия, и тут Император не удержался от присвистывания, он, как и близнецы, опознал регалию британской магической короны, а известие о том, что мантия ныне пребывает не где-нибудь, а в комнате юного принца, вызвало одобрительную улыбку.

— Интересно, я так понимаю, это Дамблдор, а мантию, если ты не знал, передать тебе мог только он, ведь твой отец передал её ему незадолго до своей гибели. Добровольно расстаться с регалией короны, это я даже не знаю. Укрой он тебя и мать в ту ночь, и вас сам, как вы там говорите? Мерлин, вот. Мерлин бы точно не нашёл. Уж кого-кого, а наследника регалия бы укрыла от любого зла.

— Выходит, и тут закладка?

— Скорее всего, но вот я подозреваю, что об истинном значении мантии Дамблдор был не в курсе, у тех же Слизеринов из регалий был только перстень, перешедший к Гонтам. Теперь понятно, что мантия хранилась у Поттеров. Считается, что третий дар смерти, он же регалия, так называемая бузинная палочка, был утерян, но имеются неподтверждённые сведения, что ей владел Гриндевальд, а также есть легенда, что эту палочку можно взять только в бою, и только победив противника. Как именно засчитывается победа — не указывается. По большей части предпочитают убить предыдущего владельца, но если Гриндевальд и вправду владел этой регалией, то убийство не есть обязательное действо, так как этот самый Гриндевальд и по сей день сидит в тюрьме Нурменгард. А палочка, по всему выходит, попала к Дамблдору.

— Но тогда…

— Не понимаешь, почему он вернул мантию тебе? Всё просто, внук, все её свойства можешь использовать только ты, возможно, мог использовать твой отец, но это не факт. Дамблдор, я уверен, изучил мантию вдоль и поперёк и признал её обычной мантией-невидимкой. После чего порешил, что вернуть её тебе самое то, заодно подтолкнуть ко всяческим приключениям.

— Вот с последним ты, дедушка, прав, не раз и не два я гулял под этой мантией по ночам. Когда один, когда в компании. — На этом просмотр воспоминаний продолжился, и Олег ещё раз удостоился того пронизывающего взгляда, когда дошли до зеркала желаний, но на этот раз ограничился тем, что постучал себя по лбу и пробубнил о неучах и идиотах. Старший Ярославичев лишь вздохнул. А затем был дракон, единогласно признанный полностью срежиссированным и отыгранным на высшем уровне спектаклем, как и последовавший за этим поход в лес.

— Как мило, я воистину поражаюсь с такого. Я так понимаю, что братья тебя уже просветили насчёт того, с чем именно ты столкнулся?

— Да, Мирослав сказал, что это был лич.

— Именно, внучок, именно, что лич. Это просто нечто, в школе, полной детей, преподаёт живой труп, на этом фоне призрак преподаватель истории это даже как-то не впечатляет. В этом году, кстати, у вас будет преподавать оборотень, не удивлюсь, если это тоже специально для тебя. Но красиво-то как, сначала лич, затем, видимо, для закрепления вывода, что преподавателям верить нельзя, неуч-нарцисс, и чтоб не расслаблялся, оборотень, да и дементоры, ведь Сириус Блэк на свободе. Министр, я даже не знаю, как его назвать-то, решил, что для охраны школы они просто-таки необходимы. Остаётся только надеяться, что в связи с твоим отсутствием в школе их уберут, ибо детей мне реально жалко. — Далее просмотр сместился на полосу препятствий и непосредственное убиение лича, по окончании которого Император подтвердил выводы внуков о том, что лич явно огрёб наследную защиту.

— Он пытался на тебя повлиять, и, как и сказали тебе братья, всё верно, подчинить наследника чужой воле чрезвычайно трудно, спросите, что попроще. Даже я не смогу тебя подчинить, хоть голосом, хоть как. Убить наследника — это пожалуйста, и то только для стороннего человека и даже тут никогда не знаешь, чем кончится. Единственное, что с наследником трона можно сделать, не боясь, так это похитить, что собственно с тобой и произошло.

— А как тогда быть с закладками?

— А они твою волю не подавляли, да и заложены были, скорее всего, в тоже время, что и ограничитель магии, одно на другое. Но даже так заставить тебя что-либо делать нельзя, только подтолкнуть, и с этой ролью прекрасно справлялись твои так называемые друзья. По сути, если бы было можно, то не потребовалось бы таких сложных комбинаций. Умер бы вместе с родителями. А тут сам видишь, какая игра, Дамблдор явно связан вассалитетом, его род довольно старый. Так что причинить тебе прямой вред он не мог, а вот нагадить — это запросто, что он и сделал.

Разговор в больничном крыле удостоился лишь хмыка, да Олег и сам прекрасно понимал, что ему навешали лапшу. Лето так же не заинтересовало, разве что домовик, но на вопрос внука Ярославичев лишь улыбнулся и пояснил, что эльф не может так себя вести. Тут явно прямой приказ и то, что он принадлежит Малфоям это большой такой вопрос.

— Ты сам посуди, внук, твой вассал направил на тебя палочку и пытался скастовать ни много ни мало аваду! Это форменный абсурд, прямой вред сюзерену? А вот про оборотное зелье ты уже в курсе, вот и думай. — Разбор второго курса был примерно таким же, очередное указание на то, что Уизли нужен, дабы он, Олег, внезапно не начал думать головой. Затем голос, с которым теперь уже всё яснее ясного. Дуэльный клуб, тут августейший дед присоветовал задуматься над поведением Снейпа и тем, что не преподаватель ли подсказал заклинание.

— Видишь ли, внук, профессор Снейп находится в прямом подчинении директора, сама его жизнь зависит от этого. Ведь этот человек являлся приспешником Тома Реддла, мы сейчас не станем пытаться разбирать мотивы его поступков. Но вот что известно доподлинно, так это то, что Дамблдор лично поручился за Северуса Тобиаса Снейпа перед судом и с тех пор тот преподаёт зелья и деканствует в Слизерине, и это при учёте того, что он однокурсник твоего отца, то есть ему на данный момент тридцать три года. А деканом он стал и того раньше, в двадцать один. Отличный, а главное очень опытный специалист. У нас до преподавания люди младше пятидесяти не допускаются, и это я не учитываю того, что помимо критерия возраста есть ещё проверка на способности преподавать и взаимодействовать с детьми. Того, что ты мне демонстрируешь, у нас в учебных заведениях просто невозможно. Если ты не педагог, то к детям тебя не допустят, да тебя даже на педагогическое отделение не примут, если ты к этому не склонен. — Тем временем разбор плавно подошёл к Тайной Комнате и василиску. Данный эпизод опять-таки был разобран от и до, как и полоса препятствий. Особенно деда заинтересовал дневник, ведь если раньше выводы о крестражах базировались на характерных изменениях внешности и поведения, то теперь получили материальное, так сказать, подтверждение.

— Жаль, что этой книжицы у нас нет, наши спецы, скорее всего, смогли бы избавить этот мир от лича. И не удивляйся ты так, он, если что, мою племянницу убил. Род Ярославичевых абсолютно в своём праве и, если бы не понимание того, что подобное автоматически раскроет твоё местонахождение, я именно так бы и поступил. А так придётся потерпеть и довольствоваться оправданием Блэка. — Дальнейший просмотр подарил Олегу обещание, что его родственники заплатят за каждую слезинку внука. И нет, убивать их никто не будет, на кой такие глупости, когда разорить и растоптать гораздо проще, да и смерть в таком случае слишком просто. Когда с воспоминаниями было покончено, Олег задумчиво уставился на своего деда:

— Я правильно понимаю, что теперь меня ждёт новость и что она мне не понравится?

— То, что, как минимум, не обрадует, это ты прав. Ты ведь помнишь, что несколько дней назад тебе было очень плохо?

— Забудешь тут, остаток каникул в койке, не каникулы, а мечта.

— Я рад, что ты реагируешь на это именно так, но проблема в том, что твоё недомогание было спровоцировано одним очень пакостным ритуалом. Доказательств у меня нет, но данный ритуал, как и проводившиеся ранее поисковые, был кровным, а значит, проводивший имеет под рукой запасы твоей крови и, что интересно, не только твоей, но и твоих родителей, и не только их. Точнее имел, так как мы уже озаботились тем, чтобы больше подобных сюрпризов не было, но того, что уже есть, не воротишь, так что слушай. Проведённый ритуал, опять-таки, лишь косвенно опасен, иначе бы его провести не удалось. Именуется он обряд магического единства, более известен, как нерасторжимая магическая помолвка. — Олег вытаращил на деда глаза, совершенно позабыв о каких бы то ни было правилах приличия.

— Я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь, внук, но как-либо изменить уже совершённое мы не можем. Задача, естественно, поставлена, но шансы как-то обойти эту пакость весьма невелики. Данный ритуал должен был тебя убить, как и ту девочку, что использовали. Нам удалось сохранить как твою жизнь, так и её, в конце концов, твоя однокурсница совершенно не виновата в том, что произошло.

— Кто она, дедушка, я её знаю?

— Дафна Гринграсс, факультет Слизерин, её отец принадлежит к группе так называемых нейтралов. Проще говоря, во время войны он заперся в мэноре и не поддерживал ни одну из сторон конфликта. Своих взглядов он с тех пор не поменял, и за несколько месяцев до ритуала именно его стараниями не прошёл очередной запретительный закон, призванный затянуть удавку на горле чистокровных британских магов, и я должен напомнить, что, первое, мы сейчас не обсуждаем их политические взгляды, и второе, далеко не все чистокровные пошли за Реддлом. — Олег понятливо кивнул, и Император продолжил пояснение.

— В тот момент вместе с тобой те же ощущения испытывала и Дафна, но в отличие от тебя, погруженного в стазис спустя считанные минуты, её агония длилась трое суток, именно столько нам потребовалось, чтобы понять, что происходит и остановить действие ритуала. Его суть в том, что он не позволяет наречённым находиться вдали друг от друга, так как это вызывает ту самую боль, что вы, собственно, и испытали.

— С ней ведь сейчас всё в порядке? Я не сказал бы, что мы были даже просто знакомы, пару раз здоровались, не более, но она никогда не говорила обо мне гадостей…

— Я тебя понял. Да, с ней всё в порядке, помощь подоспела вовремя. Как-то отменить ритуал мы на данный момент не можем, он считается необратимым, но вот обойти возможно. Целитель тебе уже сообщил о том, что ты теперь должен носить браслет, так вот, этот браслет и есть блокиратор, он обводит магию ритуала вокруг пальца, создавая видимость присутствия наречённой. Как ты понимаешь, девочка также обзавелась сходным украшением. С её отца взяли клятву неразглашения, он даже девочке без нашего разрешения ничего не скажет.

— Получается, она не в курсе нашей, хм, помолвки?

— Всё верно, и тут мы подходим к особенности этого ритуала, для его проведения необходима не только кровь наречённых, но и кровь родителей. Как думаешь, каковы шансы на то, что лорд Гринграсс и его почившая девять лет назад супруга поделились чем-то подобным?

— Да никаких! — воскликнул Олег. — Я своими глазами видел, как Малфой, когда ему Рон нос разбил, кровь заклинанием убрал, это первое, что он сделал, я тогда удивился, что его не сломанный нос волнует, а теперь понимаю, он не хотел, чтобы его кровь использовали.

— Молодец, быстро сообразил, а теперь ответь мне, кто мог бы разжиться образцами крови шести не самых последних людей в государстве и сделать это так, чтобы эти люди ни сном, ни духом?

— Э… не знаю, кто-то очень пронырливый?

— Это безсомненно, но да ладно, вот тебе подсказка, лорд Гринграсс, как и ты, играл в квиддич. Что до леди Виктории, то они были помолвлены с третьего курса и, что интересно, любили друг друга. Дальше сам?

— Больничное крыло, папа тоже играл, да и мама за семь лет учёбы хоть раз, но наверняка там побывала. У лорда Гринграсса также. Неужели мадам Помфри….

— Не думаю, она давала клятву Гиппократа. А вот кто помешал бы директору ночью прийти и добыть небольшую пробирочку, так сказать, на всякий случай? Он на посту более тридцати восьми лет, так что возможность у него была.

— Получается, он хотел меня убить?

— Да, и опять-таки заметь, непрямой вред, ведь ритуал не рассчитан на убийство. — Олег тяжело вздохнул, ведь жизнь только начала налаживаться…

— Дедушка, ты говорил, что мою сову нашли, подсласти пилюлю, что ли.

— Это можно, сова твоя сейчас у Гринграссов, она сама прилетела, буквально в тот же день, как мы замкнули браслеты. Я бы оставил её у девушки. Начать с того, что у нас нет совиной почты, а закончить тем, что её нахождение у Гринграсс более чем доказывает, что ритуал цели достиг и ты покинул мир живых, а твоя птица приняла девочку за новую хозяйку.

— А как быть с тем, что Дафна выжила? Это не станет, эм, проблемой?

— По нашим расчётам — нет, вот сам посуди, на тебе должен быть ограничитель, в крови плещется яд василиска и несколько весьма специфических зелий и, будто этого мало, имеется ментальный паразит. Да, внук, твой шрам скрывал в себе весьма неприятную гадость, которая все эти годы питалась твоей жизнью и магией. По всему, ты был бы просто обязан умереть и сделать это весьма быстро. На фоне всего перечисленного старшая дочь лорда Гринграсса прямо-таки кладезь здоровья. Так что то, что она продержалась дольше тебя, не должно кого-либо удивить, хотя, скорее всего, раздосадует, но если забрать её, это может привлечь излишнее внимание. Разделить семью можно, но нужно ли? Вывозить весь род, пусть в нём всего три души осталось, опять-таки привлекать ненужное внимание.

— Я понял, но Дафна может догадаться, что это моя сова, она у меня приметная.

— Она уже это сделала и, по словам отца, сильно расстроилась. Так что получается, ты ей не безразличен.

— Как ей объяснили, что Хедвиг поступила именно так?

— Подделали твоё письмо, короткая записка с просьбой позаботиться.

— Раз так, то пусть остаётся, главное, чтоб о ней заботились, птица же не виновата в том, что у взрослых свои игры.

— Хорошие слова, и правильное решение, и так как это, собственно, и есть та не самая радостная новость, и если ты больше ни о чём не хочешь поговорить, то я бы на твоём месте готовился к отбытию в академию.

— Хорошо, так и сделаю, хотя вещи я ещё вчера собрал, да и близнецы помогли.

— Вот и порешили, удачной учёбы, внук, и не забудь, с тебя навести в академии шорох.

— Это как получится, ведь учителя наверняка в курсе моей мантии.

— С чего бы? — откликнулся русский самодержец и лукаво подмигнул внуку. — Но учти, это тебе не Хогвартс, и попустительства не будет, так что шкодить надо со смекалкой и большой осторожностью. И по ночам чтоб не шатался, изловят — сам не рад будешь.

С момента, как Олег покинул кабинет, прошло уже около десяти минут, но самодержец и не думал приступать к повседневной рутине. Стоило пригубить ароматный чай, до которого они с внуком так и не добрались, как адъютант оповестил о приходе брата. «Вот и попил чаю», — вздохнул Император и, отставив чашку, велел просить.

— Доброго дня, брат, смотрю, я помешал чайной церемонии. — С едва тронувшей уголки губ улыбкой поприветствовал брата Светополк Мстиславович.

— Если бы... С чем пожаловал, али так заглянул? А то, может, чаю?

— От чая не откажусь, а пришёл по делу, — откликнулся Светополк, тут же устраиваясь в гостевом кресле напротив так и не покинувшего своё брата. Сделал глоток травяного чая и удовлетворённо кивнул. — Хороший чай.

— Слушаю.

— Бриты зашевелились.

— Уже интересно, и что же объявили?

— Мальчика похитил и, ясное дело, убил Сириус Блэк.

— Неожиданно. Я думал, что они не рискнут объявить национального героя мёртвым, но тем лучше для нас. Мне кажется символичным оправдать Блэка аккурат на годовщину гибели Поттеров.

— Пожалуй, ты прав, за два месяца они успокоятся, и удар будет не просто неожиданным, а сокрушающим.

— Именно этого я и хочу. Я не могу отомстить за внука и племянницу напрямую, не могу предъявить претензии без вреда для Олега. Он не готов, брат, не сейчас. Я, конечно, не Дамблдор и не буду играть с ним в одному мне ведомые игры, но и расти в тепличных условиях не позволю.

— Понимаю, — откликнулся Светополк. — Значит, решено, оправдание состоится тридцать первого октября.

В то время, как в главной резиденции Императора магической России по факту решалась ни много ни мало судьба политической элиты магической Британии, Олег в компании близнецов готовился к своему первому учебному году в новой школе. Точнее, подготовился он ещё вчера, а сейчас все школяры собрались в портальной зале в ожидании их очереди на прямой переход до академии. Тут стоит пояснить, что образование в русской магической Империи кардинально отличалось от такового в Британии не только учебной программой и возрастом начала обучения (девять лет), но и способом доставки студентов к месту учёбы.

Территория Империи была весьма протяжённой, и на ней располагалось три магических школы, в числе которых были общеобразовательный Колдотворец, академия Олега Трисветлого, делающая уклон в воинское образование, и академия Светозара Целителя, которая, как следует из названия, готовила будущих светил магической медицины. В общем, до учебных заведений, разбросанных по до крайности удалённым, но очень живописным уголкам России, учащиеся добираются через стационарный портал. Транспортные схемы были отшлифованы уже много веков назад, так что никакой сутолоки, давки и опоздавших быть не могло. Первыми в учебные заведения попадали учащиеся из семей, не имеющих личной портальной арки. Происходило это через сеть городских порталов. В небольших поселениях это была, как правило, одна арка, тогда как в тех же Москве и Санкт-Петербурге порталов было уже много больше. Отправление в школу было централизованным. Детвору организовывали в группы и отправляли в строго установленное время. Так продолжалось всю первую половину дня. Во второй половине дня до школы добирались те, кто имел личные арки. Именно это и предстояло проделать юным Ярославичевым.

Пять минут истекли, и Вечеслав (кто не понял, это отец близнецов) набрал адрес академии. Стоило открыться порталу, как всё завертелось с такой скоростью, что Олег поражался, как он нигде не отстал и, кажется, даже не накосячил, вследствие чего постановил, что первый день в академии прошёл вполне себе неплохо. На выходе из портала их прибытие зафиксировали, и близнецы утащили его, Олега, куда-то. Он только и делал, что здоровался и старался не отсвечивать, так как близнецы развили бурную деятельность, что не удивительно, ведь им тут всё было знакомо. А ещё тут были их друзья, и со всеми, конечно же, надо поздороваться и поболтать, и, ясное дело, представить нового брата. Затем было общее построение и организационные объявления, ставшие ещё одним приятным отличием от Хогвартса, где все объявления делались после сытного ужина, на котором после восьмичасовой вынужденной голодовки студенты сметали всё подчистую и из-за переедания были сонными и невосприимчивыми к информации.

Приятной новостью стало то, что они будут делить комнату на троих, и других соседей не предвидится. Затем был разбор вещей, переодевание в форму. Но самое главное — никакого переодевания в поезде. Спокойно заселились, разобрали самое необходимое, привели себя в порядок, благо душевая была в каждом блоке своя. После чего свежие, чистые и довольные направились на вечернюю трапезу.

— Обожаю холодное молоко, — заявил Мирослав и облизал верхнюю губу, слизывая молочные усы.

— И я. Кстати, у девчонок тёплое, фу, гадость, но наставник сказал, что им полезнее тёплое. Не понимаю, как это вообще можно пить, ну, разве что с мёдом.

Олег в ответ лишь улыбнулся, молоко он очень любил и пил в любом виде, но получал его до обидного редко. Дурсли не баловали, а в Хогвартсе подобного на столах не имелось вовсе. Здешнее меню вообще кардинально отличалось от хогвартского. Жареное отсутствовало как факт, зато было множество всевозможных запечённых вкусностей, овощей и фруктов, а ещё Олег нашёл странного вида засушенное мясо, на поверку оказавшееся олениной и очень вкусной, надо сказать, олениной. Как добрался до кровати, Олег толком так и не понял, а проснулся по звонку будильника и, несмотря на категорически ранний подъем (на часах было полседьмого) чувствовал себя на удивление бодрым. Затем была зарядка, завтрак и, наконец, распределение, продлившееся до самого обеда и до крайности напоминавшее виденное Олегом ранее имянаречение. Несколько умудрённых сединами наставников по очереди подзывали к себе учеников, иногда задавали вопросы и выносили вердикт касательно того, с кем и с каким уклоном будет продолжено обучение. Наконец, дошла очередь и до Олега, который вот уже двадцать минут как остался один, так как близнецов уже распределили, и те покинули помещение.

— Здравствуйте, — старательно выговаривая всё ещё непривычное приветствие, произнёс Олег.

— И тебе здравия, отрок. Ты, значит, и будешь найдёныш заморский? Готовься, тяжко будет, это тебе не ваш Хогвартс.

— Вы знаете о Хогвартсе? — удивлённо спросил Олег.

— А что ж о нём не знать? Ну да ладно, ты постой смирно, а я посмотрю, что ты у нас за зверь такой диковинный. — И вот уже минут десять Олег послушно стоял, изредка отвечая на вопросы наставника. Наконец, тот хмыкнул и спокойно изрёк: — К братьям пойдёшь, тебе с ними спокойнее будет. — И только когда Олег отошёл достаточно, чтобы не слышать, хмыкнул: — Попал ты, Станислав, ветерок и два огонька, это будет интересно.

За учёбой и играми Олег не заметил, как на порог постучался ноябрь. Постучался в виде вызова к директору академии, направляясь на который, Олег никак не мог решить, что стало его причиной. То, что это не его поведение и успеваемость, он был уверен, так как преподаватели хвалили, да и сам мальчик всецело отдавался учебному процессу. «Вчера была годовщина смерти родителей, но это же не повод для вызова к директору», — размышлял Олег, открывая дверь приёмной.

— Олег Ярославичев по вызову директора прибыл, — доложил он сидящему в приёмной адъютанту и замер, ожидая дальнейших инструкций. Не прошло и тридцати секунд, как дверь директорского кабинета открылась, и Олег, к своему удивлению, обнаружил сидящего в гостевом кресле деда. Переборов неуместное желание воскликнуть «Дедушка!», Олег замер и обратился к августейшему родственнику как положено.

— Здравия желаю, Ваше Императорское Величество.

— И тебе не хворать, твоё высочество, — улыбнулся самодержец, после чего ошалевший Олег оказался заключён в крепкие объятья. — Мне тут твои успехи нахваливают, внук, молодец, уважил.

— Я стараюсь, а ещё занятия очень интересные.

— Это хорошо, раз нравится. Но да ладно, об учёбе твоей мы на каникулах поговорим, а сегодня я решил, что новости сообщу тебе лично. Вчера в полдень твоего крёстного оправдали. Его реабилитация после известных тебе событий продлится ещё не менее года, но в целом он идёт на поправку.

— Значит, я смогу с ним познакомиться, а когда?

— Скорее всего на зимних каникулах.

— Ясно, это хорошо, я его поблагодарить хотел, ведь он меня спас.

— Значит, поблагодаришь.

— А что теперь будет с… ты понимаешь, о ком я.

— Скандал будет точно. Обыватели пока не в курсе, а министерство на ушах стоит.

— Им полезно, — хмыкнул Олег, Император лишь пожал плечами и встрепал мальчишке волосы.

Тем временем в магической Британии набирал обороты скандал. Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор был в шоке, ведь два месяца назад, когда приехавшая на учёбу Гринграсс, как он был уверен, доказала, что Гарри Поттер мертвее всех мёртвых, он, Дамблдор, сам поддержал идею министра свалить исчезновение Поттера на Блэка. «Ежедневный Пророк» разразился серией заказных статей. Ненависть к приверженцам идей Волдеморта возросла на порядок, и их чада за эти два месяца стали постоянными клиентами школьного лазарета. Львята мстили за смерть героя, даже не задумываясь, что обвинённый в убийстве юного Поттера Сириус Блэк сам является выпускником Гриффиндора. И вот тридцать первого октября он, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, изволил пить чай в своём кабинете в Хогвартсе, когда ему на стол легла только что доставленная срочная депеша. Прочитав которую, он, Альбус, даже не сразу понял, а затем перечитал первую половину и чуть не подавился чаем. Сириус Блэк оправдан Международным Магическим Судом, инициированным германским Визенгамотом. Оправдан и восстановлен во всех правах. То, что пахнет жареным, Альбус понял сразу. Примерно десять минут верховный чародей Визенгамота и директор Хогвартса планомерно разносил свой кабинет, после чего все следы магической катастрофы исчезли, словно их никогда не было, а Дамблдор крепко задумался. Спустя ещё тридцать минут он уже составил прошение об освобождении от должности верховного чародея Визенгамота Британии, надеясь, что таким образом удастся минимизировать потери.

— Да, это лучшее, что сейчас возможно, — бормотал Дамблдор, придирчиво изучая составленную им бумагу. — До Фаджа новость об оправдании дойдёт ещё часа через три и, если не сидеть сложа руки, ущерб можно минимизировать. Вся вина ляжет на Фаджа, я же, о да, я признаю свою вину. Принесу Блэку официальные извинения. Он всё равно не жилец, благо и на него есть управа. — Альбус с непередаваемым чувством в глазах посмотрел на скрытый в стене сейф. О том, что все его запасы испорчены, он был ещё не в курсе. Но, как и сказал Император магической России, они позаботились о том, чтобы оградить юного Олега. Как говорится, не кладите все яйца в одну корзину, но, увы, Дамблдор сделал именно так, и когда жизнь рекущие полным кругом провели ритуал очищения, была испорчена не только кровь наследника, но и вся, что хранилась рядом с ней в сейфе. Но об этом Альбусу ещё только предстояло узнать, а в данный момент он уже отбыл в министерство, где подал Фаджу прошение об отставке, сформулированное так, что комар носа не подточит. Фадж был на седьмом небе от счастья и даже успел написать лорду Малфою. Успел до того, как на его стол легла чуть менее срочная, чем та, что достигла Дамблдора этим утром, депеша.

Новость об оправдании Блэка сиятельного лорда не обрадовала, но сказать, что как-то повлияла на его планы, было бы сильным преувеличением. Было бы, конечно, очень хорошо загрести титул и богатства Блэков, благо Драко наполовину Блэк, но нет, так нет. А вот письмо Фаджа заставило задуматься, а когда до лорда Малфоя дошло, что Дамблдор ускользает, вот тут он пришёл в бешенство. Столь поспешно принятая отставка... «Фадж, ты тупой идиот», — мысленно взвыл лорд Малфой, но исправить что-либо было уже нельзя. На следующий день «Пророк» разразился разгромной статьёй, в которой ошибка Альбуса, осудившего невиновного, планомерно превратилась в ошибку министерства. Сам же Дамблдор прямо за завтраком на весь Хогвартс объявил о том, что покидает пост главы Визенгамота, так как жить и продолжать руководить главным судебным органом магической Британии, и осознавать, что осудил невиновного человека, он де не может. Об этой его пламенной речи лорд Малфой узнал из письма сына, который не поленился и приложил флакончик с воспоминаниями, после просмотра которых лорд Малфой искренне снимал перед старым интриганом шляпу. Ушлая тварь не только переложила большую часть вины на министерство и принесла покаяние, но и повернула всю ситуацию так, что использовать её было невозможно.

В итоге Англию трясло ещё неделю, а единственным значимым изменением в Хогвартсе стало то, что у некоего младшего Уизли внезапно пропал его фамильяр, садовая крыса по кличке Короста. Следы крови на простыне, по мнению означенного Уизли, свидетельствовали о том, что оная крыса была безжалостно съедена, и не кем-нибудь, а котом Гермионы Грейнджер. Этот конфликт ознаменовал окончание их дружбы, так как Гермиона категорически отрицала причастность своего Глотика, а Рон, надрываясь на всю гостиную, потрясал простынёй с кровавым пятном.

Что до Британского министерства магии, то под Фаджем кресло хоть и шаталось, но устояло. Правда, переизбранием на новый срок тут и не пахло, он выгреб закрома и таки сумел стрясти половину предписанной выплаты с Дамблдора. Сам Фадж считал это своим личным достижением, ему и в голову не приходило, что Дамблдор ещё в момент написания прошения выделил означенную судом сумму, как утраченную, и что он, Фадж, лично скостил ему половину этого долга за государственный счёт, чему бывший глава Визенгамота был крайне рад. Но Фадж об этом так и не узнал, как и о том, как Дамблдор, спустя месяц, в приступе ярости разнёс свой кабинет вдребезги. Произошло это в тот момент, когда теперь уже исключительно директор Хогвартса, но всё ещё кавалер ордена Мерлина, обнаружил то, что вся его с таким трудом и любовью собираемая коллекция безвозвратно утрачена. И сколько он ни пытался выяснить, как это могло произойти, так ничего и не понял. То, что кто-то к этому причастен, было ясно. Ведь не может же содержимое сейфа, находящегося под чарами стазиса, само по себе превратиться в грязноватую воду с бурым органическим осадком на донышке.

Полтора месяца спустя

Не успел Олег оглянуться, как за окном выпали метровые сугробы, а на календаре отметилось пятнадцатое декабря. За это время он успел привыкнуть к новому графику учёбы, и то, что занятия длились по восемь часов каждый день, уже не представлялось чем-то жутким. Начать можно было с того, что о понятии "домашнее задание" здесь никто не вспоминал, в этом просто не было смысла. Первое, чему его обучили, это всевозможные техники медитации, за ними были техники контроля сознания, а из них вытекали техники работы с глубинной памятью. Благодаря заботам близнецов и наставников, а также личному упорству, благо отвлекающих факторов на горизонте не имелось, Олег буквально за месяц освоил основы и внезапно поймал себя на том, что ему больше совершенно нет смысла повторять и зубрить. «Я превращаюсь в Гермиону, нет, это даже ещё более круто», — постановил Олег, когда без запинки выдал наставнику материал, что они проходили две недели назад. И, казалось бы, вовсе не учил, ан нет, всё запомнил. И не просто запомнил, но ещё и понял, что вылилось не в тупое повторения текста учебника, а творчески переосмысленное пояснение.

То, как объяснялся материал, разительно, от слова совсем, отличалось от Хогвартса. Ну, если только с очень большой натяжкой профессор Флитвик давал теорию не так сухо, как остальные, но это всё было не то, каждый наставник был готов разложить всё по полочкам, стоило только поднять руку и озвучить вопрос, и никто не давил авторитетом. Не говорил, что раз так сказано в учебнике, значит, так оно и есть и по-другому быть не может. А ещё они не занимались ерундой, трансфигурация была и здесь, но разительно отличалась. Не было никаких безполезных превращений, вроде мышь в стакан или навозного жука в пуговицу. Все преобразования были в разы сложнее, но при этом они были интересными. Тут стоит уточнить, что обучение было строго раздельным: и девочки, и мальчики учились раздельно. Как следствие, ничто не отвлекало, и наставники, дабы завлечь процессом, предлагали задания интересные мальчишкам. В конце сентября, к примеру, трансфигурировали из металлических пластинок остов для планера. Наставник дал выбрать модель по душе, и все с воодушевлением принялись делать необходимые детали. Планер Олега получился на загляденье: хищные обводы крыльев явно намекали на то, что это боевой истребитель, ему даже удалось обойтись без заклинания уменьшения веса. Добился он этого за счёт того, что древесина, в которую он превратил несколько стальных стержней, выданных наставником, называлась бальза, при ста килограммах веса на кубометр объёма древесина этого дерева была в восемь раз легче той же сосны. Как следствие, планер, созданный из тончайших, но от этого не менее крепких, деталей весил что-то около пятидесяти граммов, и это при размахе крыльев практически в метр!

Наставник работу оценил по достоинству, после чего Олег с самым счастливым видом присоединился к братьям, которые уже махали рукой, а дальше были гонки на истребителях. Вскоре уже весь круг проводил соревнования по планеризму, а потом начались фигуры высшего пилотажа, и вот тут Олег был безспорным лидером, ведь родиться магом воздуха — это не пустой звук. В сходном ключе проходили и остальные занятия, изобретательность наставников делала им честь и о том, что столь сложные преобразования в Хогвартсе проходят на шестом курсе, Олег даже не задумывался. Медитативные техники в сочетании с помощью наставников и куда более весомой наградой, в случае успешного выполнения задания, чем пресловутые баллы, мотивировали на недосягаемую этим самым баллам высоту, и, как следствие, развивался Олег с неимоверной скоростью. Целитель при академии осматривал его каждую неделю и неизменно был доволен. Да и как не радоваться, когда замотивированный ребёнок решил наверстать упущенное с невиданными доселе темпами. «Магическое ядро Олега вышло из спячки и за прошедшее время продемонстрировало уверенный рост, как если бы прошло два года. Такими темпами к концу года его магия придёт в согласие с его возрастом», — писал в своём отчёте целитель. А в это время Олег занимался физическими упражнениями, тут тебе и бег, и фехтование, и боевые единоборства. А ещё был квиддич, он являлся официальным уроком. Ученические круги насчитывали по шестнадцать душ, и, как следствие, создать команду не составляло труда.

Так за изучением едва ли не в три раза большего числа дисциплин Олег провёл первый семестр, а затем были каникулы, во время которых было просто море веселья и радости. Олег впервые в жизни катался на горных лыжах и отмечал Новый Год, заменивший Рождество в кругу семьи. При этом ему пояснили, что Новый Год — это светский праздник, а магический будет с двенадцатого на тринадцатое января. Всё это было здорово и, возможно, именно поэтому те потрясения, что творились в магической Европе, прошли мимо внимания Олега. И дело было вовсе не в том, что в академии не было доступа к информации. Был, и ещё какой, да и дедушка лично известил об оправдании крёстного, правда на том, какой из-за этого поднялся шум, он акцент не делал, но Олегу это было не интересно, учёба увлекала значительно больше, чем политические дрязги родины. А ещё была первая встреча с крёстным, Сириус Блэк оказался неплохим человеком, но больше напоминал большого ребёнка. Очень любил развлекаться, и всё в этом духе. В общем, уже переосмысливший приоритеты Олег решил, что его крёстный был бы идеален для Гарри Поттера, но не для него, Олега. Это вовсе не значило, что он, Олег, не хочет общаться, ему просто было скучно. Крёстный не интересовался тем, чем прошедшие три месяца вытеснили из сердца Олега всю приключенческую дурь. А Олегу не хотелось шалить, по крайней мере не так, как это понимал Сириус.

========== Глава десятая «Изобретатель и раскрытие тайн наитемнейших» ==========

Всё началось после очередного урока по фехтованию. Близнецы заявили, что жизнь прожита зря, если Олег не посмотрел «Звёздные войны». Несмотря на то, что эта трилогия вышла в конце семидесятых — начале восьмидесятых, Олег её, естественно, не смотрел, и стоило близнецам об этом узнать, как они загорелись идеей показать брату фильмы, которые, по их мнению, были культовыми, и вообще никак не менее, чем событием века. В общем, во время весенних каникул фильмы были просмотрены и даже признаны вполне себе интересными, особенно Олегу понравились Дарт Вейдер и его сын. Последний вообще чем-то неуловимо напоминал Олегу его самого. Тоже сирота, тоже неуч, которого бросили на баррикады. А ещё понравились световые мечи. Понравились до того, что Олег выяснил, что существует реальная школа киберфайтеров, как они сами себя назвали. Эти люди, вкладывая душу и порой немалые усилия, создавали копии снаряжения героев, огромное внимание уделяя бою на имитационных световых мечах. Бои были жутко красочными: тут тебе и акробатика, и много чего ещё. В итоге Олег решил поинтересоваться у наставника насчёт подобного фехтования, и тот, просмотрев съёмку одной из таких постановок, сказал, что с обычным мечом такое невозможно, а заниматься ерундой на имитаторах, не применимых в реальном бою, он не видит смысла.

И вот уже на пол пути к общежитию Олега осенило, что если сделать реальный аналог светового меча, то так понравившейся ему стиль боя станет очень даже практичным. Сказано — сделано, не прошло и недели, как Олег обложился книгами по вселенной ЗВ, оные пестрели закладками на местах, где были малейшие упоминания этих самых мечей. В итоге близнецы поняли, что показать брату ЗВ было ошибкой, так как брата они потеряли, ибо оный брат не вылезал из-за книг, справочников и прочей макулатуры. Продолжалось сие до самого окончания учебного года. А затем Олег до крайности изумил своего августейшего деда, ибо в качестве подарка на окончание учебного года (а окончил его мальчишка на загляденье, чем заслужил, как выразился Император, награду, и та может быть любой, в пределах разумного, разумеется), попросил достать ему чистейший кристалл индиголита в количестве трёх штук, при этом огранённый по схеме, которую мальчик вручил деду вместе с просьбой и присовокуплённым чертежом непонятно чего, которое надлежало сделать из иридия.

— Я многое в жизни видел и даже могу понять индиголит, камень действительно очень красивый, но вот это-то что? — вопросил Император, разглядывая весьма недурно сработанные чертежи деталей совершенно непонятного значения.

— Если я рассчитал всё верно, то получится неимоверная круть, но сейчас не спрашивай, не хочу обещать с три короба, ведь если у меня не получится заставить это работать, то смысла разоряться на красочные обещания нет.

— Я уже заинтересован, что ж, будет тебе то, что ты просишь. — Коробка с подарком была доставлена спустя две недели, за которые близнецы уже было понадеялись, что Олег наконец-то вылез из своих книжек. Но не тут-то было: стоило подарку попасть в его руки, как брат оказался вновь потерян для общества. А по прошествии пяти дней особняк огласил поистине громогласный вопль. Издавший его Олег спустя пять минут появился в столовой, где к тому времени на вечернюю трапезу собралась вся семья. Парень влетел, разве что не снеся дверь с петель, и успокаиваться явно не собирался, всё повторяя, что у него что-то там получилось. В итоге порядок восстановил зашедший в столовую Светополк, потребовавший от Олега вспомнить о том, где он находится. Мальчик слегка потупил взор и смирил пыл, но по глазам было видно, что это стоит ему огромных усилий.

— Вижу, что не успокоишься. Давай, рассказывай, что у тебя там такое получилось, что об этом должны знать все, да ещё в такой форме.

— Я это, в общем, у меня получилось сделать световой меч, как в фильме.

— Какой ещё меч, и что за фильм?

— Э… ну…

— Дедушка, он про «Звёздные войны», мы его на каникулах весной смотрели, и Олег загорелся сделать оружие, как в фильме. Там оно названо световым мечом. В отключённом виде напоминает цилиндр. Если включить, то должен появиться короткий луч то ли света, то ли плазмы, скорее второе, так как по фильму этот луч металл режет, что бутербродный нож масло.

— И ты хочешь сказать, что сумел добиться подобного эффекта? — задумчиво проговорил Светополк Мстиславич, выуживая из своей памяти отрывки из когда-то просмотренного фильма.

— Да. Ну, я на металле не проверял, но дерево разрубает без проблем, а ещё он отразил заклинание, я на него депульсо бросил, и оно отразилось в стену, хорошо, пригнуться успел. Я в тренировочном зале пробовал, — добавил Олег, увидев каким взглядом на него смотрит человек, которого он так и не решался назвать дедушкой. Уж больно суровым был Светополк, то ли дело дедушка Мирослав.

— Я рад, что ты додумался не проводить проверку в менее защищённом помещении. Думаю, что задумка у тебя интересная, но сначала УЖИН, и чтоб без…

— Да я понял, я уже успокоился и приношу извинения. Просто я не ожидал, что получится с первого раза, вот и…

— За стол! — остановил начавшееся было покаяние Светополк. «Однако, если хотя бы десятая часть того, что мальчик говорит, окажется правдой, то остальное доработают творцы и, чем чёрт не шутит… Да и, если я правильно понял, у Поттеров родовой дар артефакторика, а для истинного артефактора нет преграды. Коли что взбредёт в голову, то способ воплотить в реальность будет найден». Ужин прошёл спокойно, Олег собрал себя в кулак и молча ел, стараясь не спешить, а братья задумчиво поглядывали в его сторону. После трапезы все пошли в тренировочный зал, где Олег устроил демонстрацию, сначала включив клинок и продемонстрировав всем луч насыщенного океанического цвета. Затем были натурные испытания, полностью подтвердившие свойства создаваемого устройством луча. Он резал всё: от древесины до металла, но, главное, действительно отражал заклинания.

— Весьма интересно. Если ты не против, то я передал бы чертежи в касту творцов. Но можешь ли ты пояснить, как он работает, что это за магия?

— А вы не поверите, это люмос, точнее люмос солем, я его через кристаллы индиголита пропустил, ну, и руны на внутренней части ещё.

— Люмос? Ты хочешь сказать, что вот это обычный люмос?

— Ну да, я сам не знаю, как так. Когда я смотрел фильм, мне пришло в голову, что этот меч до крайности похож на люмос солем, ну и вот.

— Ясно. Достижение похвально, я о таких разработках никогда не слышал, а ещё говорят, что маглы ничего не могут. Как минимум, идею для совершенно нового изобретения одному юному магу-артефактору они подкинули. Что до... — Светополк взвесил в руке рукоять отключённого меча, — Это надо передать касте творцов вместе с чертежами. Они зафиксируют изобретение и протестируют все его свойства.

Каких-либо возражений Олег не имел и спустя два дня подробно разъяснил целому кругу творцов то, как он дошёл до идеи, и как воплотил. Спустя ещё две недели в реестре магических изобретений появилась запись, которая так и гласила: «Световой меч», в описании говорилось, что это оружие ближнего боя, а также щит, который, как выяснилось, способен отразить даже аваду. При этом сам меч не пострадал, как и тот доброволец, что проводил эксперимент. После подобного изобретением заинтересовались силовые структуры магической России. Спустя два года световой меч стал частью боевого снаряжения. Но это было спустя два года, а здесь и сейчас Олег мастерил ещё два меча в подарок братьям. Теперь, когда для добычи довольно редких материалов не требовалось просить об этом взрослых, как и доказывать необходимость такого весьма недешёвого приобретения… В общем, каста творцов без проблем предоставила мальчику набор для ещё двух мечей и даже сделала предложение, касательно того, как изменить цветовую гамму клинка. Видимо, там тоже посмотрели "Звёздные войны". В итоге на свет родились клинки цвета пламени, чего позволила добиться замена индиголита на особую разновидность огненного опала. Как оказалось, его вырастили искусственно, но именно это позволило слегка изменить природные свойства, а именно твёрдость, увеличение которой дало возможность необходимой для создания материального луча огранки.

В итоге шестнадцатого августа одна тысяча девятьсот девяносто четвёртого года близнецы стали обладателями обалденных по красоте огненных клинков. После чего, естественно, устроили пробу, благо уроки фехтования никто не забыл. А тем временем школа любительского киберфайтенга была принята на вооружение, доведена до ума и переработана. Так родился новый стиль: световое фехтование. Из него убрали красочную и никому не нужную акробатику, всё равно такое под силу только магам воздушникам. Остальные, конечно, тоже смогут, но уже в ущерб защите, а световой меч для магов, в первую очередь, заменил щиты, ведь не всегда, а главное не всё могут удержать протего. Да и иными видами щитов ту же аваду не остановить, тогда как световой меч, будучи физическим объектом, оказался способен её отбить. В итоге, по прибытии на новый учебный год, все узнали о новой дисциплине в фехтовании, а именно, бою на световых мечах. Наставник заявил, что подобное прекрасно развивает запястья, а что ещё нужно подросткам? Правильно, им нужно, чтоб красочно и с помпой, и с этим световой клинок справлялся на отлично. Сияет, врага разит, выглядит круто. То, что доктор прописал.

Не прошло и месяца, как академия загорелась новой дисциплиной, а популярность занятий по фехтованию превысила все мыслимые и не очень ожидания. Руководство академии быстро подсуетилось и в дополнение организовало турнир по соответствующей дисциплине. Каста творцов также не стояла на месте и уже к началу октября разработала учебную версию меча, призванную не калечить в случае чего, но оставлять весьма чувствительные ожоги. После этого световое фехтование стало доступно даже первогодкам. И те с утроенной прытью тренировались, тогда как старшие готовились к первому турниру, проведение которого было заявлено на февраль месяц.

Естественно, что на фехтовании свет клином не сошёлся, были и другие занятия. Так у шестого года обучения начались занятия по маскировке, и если вы думаете, что Олег был лучшим, то глубочайше заблуждаетесь, так как он по данному предмету был худшим в круге. И дело было вовсе не в том, что он не старался, а в том, что его магия от стабильности была также далеко, как соседняя звёздная система. Ведь несмотря на то, что его магический контур удалось стабилизировать, сказать того же о его магическом ядре было никак нельзя. Пусть и редко, но всегда так метко, что хоть плачь, его магическое ядро выдавало всплеск, тем самым нарушая энергоконтур и, как следствие, выдавая его с головой, как ни маскируйся. В итоге дошло до того, что наставник не взял его в лес на занятия из-за того, что кругу предстояло нечто вроде экзамена, а именно погладить самого настоящего медведя и сделать это так, чтобы этот самый медведь так и не понял, что же это происходит-то. И так как медведь был ну ни разу не ручной, а магия Олега имела совершенно конкретную проблему, то его банально оставили в академии. От обиды Олег остервенело крушил учебные мишени своим клинком цвета морской воды и на чём свет стоит клял Дамблдора. Именно в тот день он, Олег, поклялся отомстить, и отомстить самым жестоким способом. Нет, он решил, что смерть — это слишком просто, как и пытки, и иже с ними, примитивно. Именно так родилась идея весьма оригинальной мсти, и Олег вновь засел за книги, но на этот раз это были летописи. Олег искал любые упоминания того, какие именно рода связаны с ним вассальной клятвой, а также малейшие упоминания о её содержании. План пока что был очень сумбурен, но суть его была в том, чтобы извести весь Хогвартс напоминаниями о совершенно конкретных моментах бытия британского магического сообщества, но так, чтоб комар носа не подточил. Чтобы напрямую понять, что происходит, было ну никак нельзя, но чтоб как тревожный звоночек где-то в глубине нет-нет да дзинькал, заставляя вздрагивать и оборачиваться.

Первыми про задумку брата, естественно, узнали близнецы, узнали и одобрили, это раз, а затем предложили весьма оригинальный способ исполнения, и это было два. Они вспомнили рассказ Олега о громовещателе, которым мать наградила Рональда Уизли в начале второго курса, и предложили его слегка доработать. На доводку магического вестника, абсолютно неуничтожимого и незатыкаемого, ушло почти полгода, а затем братья начали сочинять соответствующие способы доставки к преследуемой цели послания. Тут очень кстати пришлось то, что близнецы играли на скрипке, при этом Мирослав выбрал сопрано, тогда, как Славомир альт, а сам Олег при поступлении выбрал клавишные, и чаще всего его можно было застать за роялем. В общем, с аккомпанементом проблем не было, да и в инструментах их не ограничивали, ведь всегда можно попросить товарищей по кругу, курсу и даже академии. Стоит сказать, что нужен аккомпанемент под стихотворение, особо будет оно качественным, так ещё и в очередь выстроятся.

В то самое время, как в России учащиеся академии Олега Трисветлого изучали новый стиль фехтования, и вообще жили обычной школьной жизнью, школу чародейства и волшебства Хогвартс сотряс очередной скандал. Произошёл он аккурат в день, когда происходил отбор чемпионов, что примут участие в Турнире трёх школ. Сам Турнир был задуман ещё перед третьим курсом и долженствовал поднять престиж магической Британии как принимающей стороны. И вот следствием двух лет подготовки стала отмена турнира по квиддичу и прибытие иностранных школ-участниц. По прошествии двух месяцев и ещё нескольких дней Кубок Огня был торжественно возжён, а студентам объявили правила участия. Скандал же грянул в тот самый момент, как началась церемония отбора. И если первые три имени были получены без каких-либо нареканий, то то, что затем кубок вспыхнул в четвёртый раз, и выдал имя Гарри Поттера, стало откровенным сюрпризом для всех присутствующих. Дамблдор, несколько зависнув, смотрел на бумажку с именем, как он был абсолютно уверен, почившего героя магической Британии, затем применил Сонорус и строго поинтересовался тем, у кого настолько плохо с мозгами. После чего попросил дирекцию турнира собраться на внеплановое совещание, на котором выяснилось, что французы, узнав о том, что человек, носящий указанное кубком имя, вот уже год, как официально признан мёртвым, о чем было объявлено во всех СМИ Британии, каких-либо претензий не имеют, как и немного пороптавшие на тему неорганизованности учащиеся Дурмстранга.

Именно в этот момент все узнали о том, что у Бартемиуса Крауча-старшего явно не все дома, ибо он чуть ли не с пеной у рта требовал, дабы избранный четвёртый чемпион прибыл для участия, и его де не волнует, где Альбус прячет мальчишку. Итогом его тирады стал безобразный скандал, громыхнувший на всю магическую Британию, так ни к чему и не приведший, так как никакого Гарри Поттера Альбус Дамблдор предъявить, понятное дело, не имел никакой возможности. В конце концов все сошлись на том, что никаких поисков официально мёртвого четвёртого чемпиона не будет и коли что, то он попросту умрёт, так как контракт есть и отказаться от него решительно невозможно. Единственное, чего удалось достигнуть, так это того, что Рита Скитер со страниц «Ежедневного Пророка» полила грязью как руководство школы чародейства и волшебства Хогвартс, так и министерство магии. Сделала она это на удивление красиво и настолько тонко, что зачитывались абсолютно все.

Незадолго до окончания учебного года

Настроение было плохим с самого утра. Стоило открыть глаза, как Олег почувствовал некое противное ощущение, но отмахнулся, решив, что банально не выспался и перенервничал перед экзаменом. Затем были два часа письменного экзамена по трансфигурации, а спустя ещё полчаса последовала практика. Это немного отвлекло, но за обедом подросток вновь ощутил неясное безпокойство, к вечеру переросшее в откровенное желание бросаться на людей. Близнецы лишь переглянулись и решили не доставать брата, видно же, что человек не в настроении. Апогей наступил между девятью и десятью вечера. Олег был готов кого-нибудь придушить, и не выдержавшие братья по-тихому вызвали наставника, а тот уже целителя. Ничего большего, чем констатировать очевидный факт того, что Его Высочество на грани нервного срыва со всеми из этого вытекающими для боевого стихийного мага последствиями, штатный целитель академии не смог. Как итог, не прошло и двадцати минут, а за истерящего подростка принялся ас от медицины, по совместительству являющийся лечащим врачом рода Ярославичевых. Радомиру потребовалось каких-то пару минут, после чего Олег успокоился.

— Ну и что с тобой, ты что это на людей-то бросаешься? — вопросил Радомир, задумчиво оглаживая бороду. Успокоить парня удалось довольно быстро, всё же ничего удивительного тут не было. Целитель при академии, конечно, профессионал, но до аса ему было далеко, хотя, как понял за крайние два года сам Радомир, до того, чтобы вот так встроиться в поток Олега и утихомирить его магию, штатному целителю было ещё дальше. Ведь стоило магии юного Ярославичева очухаться после снятия ограничителей, как список тех, кто мог хоть как-то влиять на эту самую магию, а с ней и на эмоции Олега, сократился до весьма узкого круга лиц. Это, конечно, не значило, что кто-то, не входящий в доверенный круг, не мог вообще ничего. Но для этого уже требовалось разрешение самого Олега, а получить его можно только когда пациент спокоен. Текущее же состояние было прямо противоположным. И от всплеска воинской ярости, в исполнении весьма сильного мага стихийника, академию отделяло только упорство самого Олега, но и его надолго бы не хватило. Именно поэтому, стоило штатному целителю осознать, что ученик не только на грани, но и поднял все мыслимые и не очень щиты до поистине параноидального уровня, что выливается в неслабый такой удар по рукам любому, кто лезет в его энергетический контур, он тут же вызвал аса Радомира. Из медицинской карты Олега было ясно, что подросток Радомира разве что дедушкой не считает, и если кто и сможет предотвратить бурю, то это многомудрый ас от медицины. Конечно, есть ещё Его Императорское Величество, о чём также указано в медкарте, но безпокоить Императора из-за истерящего подростка никто не стал.

— Что молчишь-то? — слегка поддел подопечного Радомир. Не то чтобы целитель хотел нарваться и таки спровоцировать только-только утихшую бурю, просто он отчётливо видел, насколько ощетинился боевыми энергиями энергопоток подопечного и понимал, что до тех пор, пока не исчезнет причина, всплески будут повторяться.

— Не знаю я, сам не пойму, что не так.

— Тогда давай по порядку, когда началось сие безобразие? — Олег задумчиво почесал затылок, немного помолчал, прикидывая так и сяк и, наконец, хмуро выдал:

— Рано утром, я думал, что встал не с той ноги или там перенервничал перед экзаменом, но это всё не то. Я понять не могу что за хрень. Безпокойно и всё тут, бесит буквально всё, а к вечеру совсем мрак настал, хоть к волкам в лес. Я всё перепробовал, ничего не помогает.

— Хм, то есть ты уверен, что причина не в тебе?

— Угу, это не стресс из-за экзаменов, и меня никто не кусал, оно как лёгкое раздражение, как комар, жужжит гад, а поймать не выходит, — говоря это, Олег машинально потёр лоб, аккурат в том месте, где когда-то был шрам в виде молнии. Именно в этот момент Радомир понял, что пазл под названием Мальчик-который-выжил окончательно сложился, и для того, чтобы это подтвердить, необходим буквально один маленький штришок. Ментальная дрянь, извлечённая из Олега, была очень странной. Одновременно паразит и нет, её уже два года исследовали и так, и эдак, а толку ноль. Ни природу происхождения, ни принципы воздействия понять так и не удалось.

— Если я прав, то источник твоего безпокойства находится весьма далеко, ты, я не знаю, попробуй подремать что ли, а я пока запрошу кое-какие данные, есть у меня одна догадка.

— Попробую, — устало откликнулся Олег и, пользуясь тем, что его энергопоток в текущий момент находился в сверхстабильном состоянии, сделал земной поклон целителю и прикрыл глаза. А сам Радомир спустя считанные мгновения был в кабинете директора академии.

— Соедини-ка меня с приёмной Императора, сынок.

— Может, не стоит? — неуверенно пробормотал адъютант, покосившись на директора академии.

— Стоит, сынок, стоит, это дело государственной важности, так что соединяй, а со Светловым я ужо сам. — Спустя пять гудков в трубке раздалось стандартное: «Адъютант Его Императорского Величества Светлов, слушаю вас».

— Здравия, сынок, соединяй с самим, дело есть.

— У него совещание с министром иностранных дел, я передам, что вы звонили.

— Ах и Светополк там, тогда тем паче, соединяй, — в трубке раздался полузадушенный вздох и щелчок селектора. О том, что у многомудрого целителя есть некоторые привилегии, Светлов прекрасно знал, как и о том, что эти самые привилегии целитель Радомир использует до крайности редко, в общем, вызов ушёл в кабинет Его Величества, несмотря на то, что сорок минут назад это самое Его Величество распорядилось отвечать, что его нет.

Когда разговор прервал сигнал селектора, Светополк удивлённо посмотрел на брата.

— Гони в шею адъютанта, или я не так понял твои слова о том, что тебя ни для кого нет?

— Ты на Светлова не серчай, Радомир на линии, я ему сам сказал, в любое время, — успокоил брата Император и щёлкнул клавишей селектора, а спустя десяток секунд перевёл разговор на громкую связь.

— Ещё раз здравия, Светополк, ты не серчай, по делу я. Скажи, будь добр, в ваших отчётах об этом, как его бишь, Тёмном Лорде не было ли упоминаний, что он того, с катушек съехал, и так не сразу, а потихоньку? И ещё, портрет егойный у вас есть? Желательно несколько, чтоб в разном возрасте!

— Прошу простить великодушно, но с чего вдруг уважаемого аса заинтересовало нечто подобное?

— А вот ответишь, тогда и скажу, а то, что ну как ошибся я, а дело-то серьёзное. — Братья лишь переглянулись, то, что могучий ас по пустякам тревожить бы не стал, было понятно, но просьба была уж больно необычная.

— Что скажешь, Светополк, я отчёты наизусть не учил, но вроде было там его школьное фото и за год до начала того, что бриты окрестили войной, хотя войны-то там как раз и не было, так, обычная делёжка власти.

— Да, есть там как минимум два фото, я прикажу их выслать.

— Ты сейчас прикажи, мне для дела надо, Его Высочество захандрил, и если я прав, то меры надо принять весьма специфические. — Братья вновь переглянулись, и Светополк вызвал своего адъютанта. Спустя пять минут, за которые целитель описал то, ради чего его вызвали в академию, папка с документами была доставлена в академию, а спустя ещё пять минут целитель погрустневшим голосом произнёс:

— Зачем же ты, дурень, такое сотворил-то?

— Радомир, я так понимаю, ты нашёл искомое? — решил уточнить, так и остававшийся на линии Император.

— Нашёл, Твоё Величество, и головоломку сложил. Ты же знаешь, что подселенца того мы так и не опознали. В общем, считай, что опознали, я сейчас барьер наведу, а то Олег извёлся весь, а затем ждите на разговор.

— Добро, — откликнулся Император и разорвал соединение. — Ты хоть что-нибудь понял?

— Если ты, брат, думаешь, что я знаю, что там ас целитель на этих фото увидел, то мой ответ нет, не знаю.

— Что ж, значит, подождём, когда он сам всё объяснит. Игорь, — обратился Император к своему адъютанту, — приготовь чай, что ли, а то, судя по всему, мы тут засидимся.

— Сюминут*, Ваше Величество. — Откликнулся последний и спустя пять минут подал травяной чай и тарелку с бутербродами.

— Однако, мой бы только чай подал, ну, может, с печеньем, — хмыкнул Светополк.

— Так он у меня привычный, что засидимся — это значит, я без ужина остался, вот и старается в меру возможного, да ты отведай, не стесняйся. — Так за перекусом пролетело чуть менее часа, и Светлов объявил о прибытии целителя Радомира.

— Проси, — велел Император.

— Здравия всем ещё раз, — поприветствовал всех целитель, — папка твоя, Светополк, благодарствую.

— Не за что, ничего особо секретного в ней всё равно нет.

— Вот не скажи, Светополк Мстиславич, не скажи. В папочке в ентой информации много больше, чем ты думаешь. Вы вот мне скажите, — устраиваясь в гостевом кресле, вопросил Радомир, — кто из вас может сказать, что произошло в ночь на первое ноября восемьдесят первого года?

— Свидетелей того, как погибла семья Поттеров, нет, так что доподлинно о произошедшем неизвестно, а сам Олег помнит только вспышку зелёного света и попытку своей матери его защитить. Так что с большой долей уверенности можно говорить о применении заклинания разрыва связи на уровне сущности тело, также известного как Авада Кедавра. Дальнейшее покрыто мраком неведения.

— И вот тут позволь тебя поправить, ты забыл упомянуть, что аккурат в тот день Олег обзавёлся подселенцем ментального подтипа.

— Помню, а также и то, что оного так и не удалось опознать.

— И вот тут-то мы и подходим к самому интересному. Подселенца я этого аккурат сегодня и опознал, но давайте по порядку. В академию меня, как я ранее и сказал, вызвали в восемь часов пятьдесят одну минуту. Вызвал штатный целитель, так как у Олега ни с того ни с сего нервишки зашалили, да так, что нависла угроза боевой ярости. Ты не переживай, мальчик спит уже и вполне здоров, — остановил поднявшегося было Императора целитель.

— Экзамены штука страшная, перенервничал, с кем не бывает, — пожал плечами Светополк.

— Так-то оно так, да не так. В смысле, не экзамены тому причиной. Олега я успокоил за пару минут, благо, мне он доверяет и даже в пограничном состоянии стабилизировать себя позволил. Вектор напряжённости у него был весьма странный, он как будто извне шёл, и я стал его расспрашивать. Оказалось, что началось всё ещё с утра, но наш боец, как и ты, Светополк, списал всё на экзамены и просто приложил больше усилий к самоконтролю. Это помогло, но ненадолго, и к вечеру он начал буянить. Казалось бы, экзамены сдал, а тревожное состояние всё нарастало, и к восьми часам переросло в пограничное. Именно тогда близнецы рванули за целителем, а тот, не сумев хоть как-то повлиять, вызвал меня.

— Если не экзамены, то что? — удивлённо вопросил Светополк.

— Я же сказал, причина безпокойства внешняя и находится далеко как не в ближайшем окружении Олега. Суть я понял, когда в процессе расспроса мальчик стал лоб тереть аккурат там, где шрам был.

— Да, есть у него такая привычка, так и не избавился, — немного грустно улыбнулся Император.

— Привычка та, со слов Олега, вызвана тем, что шрам его раньше безпокоил, и весьма часто. В общем, не суть, но меня осенило догадкой, и именно тогда я и попросил фото. Паразит этот, это, как бы так выразить-то… В общем, это часть сущности того самого Тёмного Лорда, что пришёл семью Олега убивать. Я так понял, что до того, как он Тёмным Лордом назвался, его Томасом Реддлом звали?

— Совершенно верно, но в каком это смысле часть, это как?

— А это очень просто и одновременно до того погано, что упоминать противно. Есть такая гнусь неимоверная, крестраж называется. Дрянь, надо сказать, наитемнейшая. Додумался до неё некто Гарпий Мерзкий, а мыслил он, если верить тем обрывочным упоминаниям, что я видел, приблизительно так: "Филактерия суть что? Вместилище сущности мага, извлечённой из живого тела." Тело без сущности, как известно, не живёт, и именно этот момент оного Гарпия и не устроил, он, видишь ли, возжелал, чтоб и при теле остаться, и филактерию заиметь.

— Постой, Радомир, ты хочешь сказать, что кто-то додумался до подобного, это же верная погибель. Ладно ещё филактерия, тут хоть какие-то шансы есть, но…

— Именно, Светополк, именно. Этот самый Гарпий не только додумался, но и, если верить трактату о его жизнеописании, нашёл способ разделить сущность на части, если быть точным, то на две. Он назвал сие крестражем, но очень быстро стало ясно, что подобное действо влияет на психику много хуже, чем создание филактерии. Ведь после уничтожения последней, сущность отбывает на круг перерождения со всеми вытекающими, тогда как разорванной сущности дорога только одна и именуется она небытие. Разорванное не сможет переродиться даже личинкой флоббер-червя. Но это из глобального, а из приближенного к земному такой разорванец сходит с ума, и крыша его едет так основательно, что дальше просто некуда. И это при разрыве души надвое, а про то, чтобы на большее число кусков, я уже и вовсе молчу. Но и при одном единственном крестраже наличествуют не только психические отклонения, но и физические. Первым из которых является безплодие и общая потеря либидо. А теперь, господа, гляньте на фото вашего недолорда, всего их в деле три. Первое — школьное и вроде бы как на нём абсолютно здоровый молодой человек, второе сделали спустя десять лет, на глаза обратите внимание, ну и третье за три года до даты его прихода в дом Олега.

Совместное изучение колдографий продлилось что-то около пары минуты, а затем Император тихо сказал:

— Даже на первом фото я вижу странный красноватый блик, он то есть, то нет, на втором снимке радужки глаз уже явно отливают багрянцем, а на третьем… тут уже какие-то странные ритуалы налицо, но я слышал, что он пытался свою силу увеличить.

— Не знаю, что он там пытался, а крестраж он создал, и не один. Ты вспомни, что Олег рассказывал. На первом курсе лич, заявивший, что он и есть Том Реддл, воротит меня от анаграмм этих. А ещё говорил, что влачит жалкое существование даже не призрака, что определённо невозможно, имей место быть обыкновенный филактерий. Затем был второй курс, и там мы снова встречаем Тома, но вот он уже не жалуется на жалкое существование, да и вид у него, я бы сказал, попрезентабельнее, чем у того лича с первого курса, хотя проблемы с головушкой явно имеются. Одна только мания величия и жажда власти чего стоят, и это в шестнадцать-то лет! Далее мы имеем ментального паразита, до крайности внешне похожего на сущность того лича из воспоминаний Олега. А теперь сложите всё это, и будь я проклят, если этот идиот не наштамповал крестражей, и именно, что во множественном числе. Первый — это и есть тот дневник, об остальных ничего сказать не могу, а вот крайний был буквально внутри Олега, и именно эту пакость мы и приняли за паразита. И наше счастье, что не уничтожили, а решили изучить. Теперь есть шанс отыскать остальные куски. Ведь пока хоть один кусок цел, покоя Олегу не будет, ибо этот недоиздохший лорд будет за ним охотиться, у него это идея фикс: убить Гарри Поттера, и плевать он хотел на всё остальное.

Комментарий к Глава десятая «Изобретатель и раскрытие тайн наитемнейших»

— Сюминут у него необходимость спать, — сказал парень, — и убережённым быть от всякого беспокойства.

*- Ты врач, что ли? — проговорил Николай Степанович, тут же сообразив, что в силу возраста парень практикующим медиком точно быть не может.

— Сюминут… — хихикнул Монахов. — Это что — сию минуту, что ли? (цитата из книги Романа Злотникова)

если одному из лучших фантастов в России можно, то почему мне нет?

— Так, подожди, Радомир, ты хочешь сказать, что Том Реддл, будучи ещё сущим мальчишкой, создал нечто подобное? О чём он вообще думал?

— О чём он думал, мы можем строить лишь догадки, но кое-что нам всё же известно. Во-первых, во время его обучения в школе, там уже преподавал некто Альбус Дамблдор. И он уже в то время успел побывать в учениках одного всем известного алхимика, а также сдружиться и рассориться с неким Гиллертом Гриндевальдом, и не забывайте о том, что половина учёбы Реддла прошла под знаком военных действий. Из этого вот досье — Радомир указал на раскрытую папку, лежащую на журнальном столике — мы знаем, что каждое лето он проводил в магловском сиротском приюте. Не трудно догадаться, что именно там под бомбёжками и издевательствами приютских и была выкована его личность. И всё, что требовалось, это небольшое внушение, и вот юный Том боится смерти пуще чего-либо иного. Это, конечно, лишь мои предположения, но стройно же получается. Том Реддл по рождению полукровный Гонт. О чём скорее всего было известно, по факту он возможный наследник Британского магического трона. Тогда можно предположить, что есть некто, желающий уничтожить правящий род, а такой вывод напрашивается сам собой, уж больно много слишком странных смертей и это на фоне общей деградации магического образования. В общем, я уверен, что с информацией о крестражах Тому помогли и помогли осознанно, и ровно в том объёме, чтобы заинтересовать и при этом оградить от информации о последствиях. Как итог, уже в неполные семнадцать права на трон мальчик потерял, что вполне понятно, тут даже не грязнокровка и не предатель крови. Живой труп на королевском троне! Да мыслимо ли подобное?

— Нет, Радомир, магия королевского наследия подобного просто не допустит, права на трон он потерял в тот же миг, как пошёл против законов магии и мироздания, — откликнулся император.

— Вот и я так думаю, а теперь смотрим дальше. Я с вашей семьёй уже давно, три поколения Ярославичевых народилось, это я к тому, что за эталон принял усреднённый магический потенциал наследной правящей династии. Я бы сказал, что при рождении потенциал Томаса был примерно на восьмидесяти процентах от того, что на данный момент имеется у Олега. Вычислить сие не так чтобы сложно, двадцать шестой год был пиковым по активности магии, священное лето то бишь. Рождённые в священное лето маги, да и простые люди сильнее, чем во все остальные года. Исключением тут может быть только священное гармоничное лето, что случается хорошо если раз в столетие, а то и реже. Я надеюсь, что тут нет тех, кто забыл, что у рода Ярославичевых крайнее лето священной гармонии выпало аккурат на восьмидесятый год. Таким образом на данный момент в роду три гармоничных чада.

— Забудешь тут, каждый триместр читаю отчёт из академии и диву даюсь, что она ещё стоит. Гармоничные маги-стихийники, да ещё и с резонансом.

— Ну, положим академия и до них гармоничных стихийников знала, — хитро подмигнул Радомир, чем заставил братьев несколько смутиться.

— В общем, в магической силе на момент учёбы равных Томасу не было, королевское наследие это вам не шутки, есть медицинские формулы, грузить коими вас я не вижу смысла, но их суть в том, что из силы мага, его возраста и ещё кое-каких данных можно рассчитать примерный размер его магической сущности. Это, конечно, не отменяет её развития, но не в случае раскола. А теперь смотрите, у нас есть один из кусков, притом явно от крайнего деления. И мы знаем примерный потенциал и возраст на момент заморозки магического развития. В общем, я тут прикинул и получилось, что этот психопат разорвал себя на семь частей. — Тишина в кабинете воцарилась такая, что, казалось, её можно потрогать, но вот первым от шока отошёл Светополк, а за ним и император, оба во все глаза уставились на целителя.

— Радомир, ты уверен?!

— Погрешность расчёта десять процентов, но это значит лишь то, что частей может быть на одну меньше, но не более.

— Твою же мать, я, конечно, подозревал, что у бриттов не все дома, но чтоб вот так!

— Полностью с тобой согласен, Мирослав, но, как ты понимаешь, нам придётся всё это разгребать. Филактерия — это тебе не игрушка, на них такую защиту вешают, что они практически неуничтожимы. А их, судя по расчётам, как минимум шесть, а то и все семь. В общем, не знаю, какие у вас там были планы по воцарению Олега на британском престоле, и не отрицайте, не поверю, придётся вам их корректировать, ибо один он с этой дрянью не справится.

— Это я уже понял, но ты сказал, что есть шанс по имеющемуся куску найти остальные?

— Да, есть, но только в случае, если эти самые куски не находятся в местах с совершенно запредельным уровнем магического фона. Если такое вот заныкано где-нибудь, скажем, в Хогвартсе, то никакой ритуал нам этого не покажет.

— Ясно, я в любом случае поговорю с Олегом, так что эту проблему мы решим, он не маленький ребёнок и имеет право знать, что убийца его родителей жив, если так можно выразиться о подобной форме существования. Да и у меня к этой твари личные претензии, так что уничтожение этих, как ты назвал, крестражей, я зачту, как месть рода. Светополк, — обратился к брату император, — любитель сладостей на тебе, найди способ доказать, что смерть Светослава его рук дело!

— Так этот ваш Дамблдор и тут засветился что ли? — удивлённо спросил Радомир, о любви директора Хогвартса к сладкому он узнал из рассказа Олега. — Вы же сейчас о Светославе Олеговиче?

— О нём, погиб с женой в ни разу не случайной автокатастрофе, следы зачищены качественно, работал очень хороший менталист, хотя и не лучший, — хмуро ответил за брата Светополк.

— Ну, небольшую зацепочку я вам дам, хорошего менталиста от посредственного отличить легко, и ваш любитель сладостей как раз хороший. И, предвещая вопрос, отвечаю: СЛАДОСТИ! Менталисты жить не могут без сладкого, так как им постоянно нужна глюкоза, такой сколько ни схарчит, всё без толку. Так что ищите сладкоежек, да любителей магловской аскорбинки и глюкозы.

С того дня, как стало известно о крестражах, прошла неделя, которой оказалось достаточно, чтобы выяснить, что один бородатый любитель сладкого воспылал оной любовью далеко не в преклонном возрасте. Да и сведения, полученные от некоей старушки-историка, что проживала в Годриковой Впадине ещё в те времена, когда Дамблдор был школяром, оказались поистине безценным. Пожилая дама, как оказалось, была совершенно не против поговорить, предложение возможности допуска в архив русской магической империи восприняла с огромным энтузиазмом. А спустя каких-то пару дней стало ясно, что оное приглашение было до крайности своевременным, так как установленные на дом сигнальные чары оповестили сразу о двух совершенно неожиданных визитах. И если первый был нанесён весьма удивившимся отсутствию именитого историка Дамблдором, то второй... В общем, когда тебе в окно вползает огромная ядовитая змея, ждать чего-либо хорошего не приходится.

Сама же Батильда Бегшот рассказывала много интересного и делала это весьма охотно. И, как говорится, не всё было так гладко, как хотелось. Сначала вскрылась весьма неприглядная история с малышкой Арианой, младшей сестрой Дамблдора, а затем женщина рассказала много интересного о своём племяннике Геллерте Гриндевальде. И вот тут-то и выяснилось нечто ну очень интересное. Оказалось, что вовсе не Геллерт инициатор того бедлама, что творился на исходе первой половины двадцатого века. По крайней мере, идейным вдохновителем, как оказалось, был именно Альбус. Со слов Бегшот выходило, что Геллерт хотел восстановить монархию, и именно для этого искал так называемые Дары Смерти. Он был уверен, что обладатель всех трёх взойдёт на трон, а также был убеждён в том, что кровных наследников британского трона не осталось. И именно Альбус был тем, кто всеми силами пытался доказать Геллерту ошибочность его теории. Именно из-за этого произошёл конфликт, после которого Геллерт покинул Британию, а вскоре началась Вторая Мировая война и стало не до возрождения монархии, тут самим бы выжить. На вопрос же про сладкое, Батильда уверенно припомнила, что маленький Альбус с оным не расставался. «Как на чай ни зайдёт, так по четыре, а то и пять ложек сахара в чашку, сладкоежка он знатный» — с улыбкой ответила Бегшот, и так как больше из именитого историка выжать что-либо было нельзя, её оставили в покое, вдобавок подарив возможность ещё раз поработать по специальности. Леди Батильда была счастлива, узнав, что сможет написать ещё один уникальный труд по истории магии. Приставленный к ней адъютант в отчётах исправно указывал, что пожилая леди будто сбросила несколько десятков лет, ибо такой прыти от ста сорокалетней леди ну никак не ожидалось.

Информации, полученной от Батильды Бегшот, да и не только её, ведь пожилая ведьма-историк знала очень многое и подсказала к кому ещё можно обратиться, хватило, чтобы изрядно заполнить пробелы в досье как Дамблдора, так и Томаса Реддла. Полученной информации оказалось достаточно для ритуала поиска, и к середине июля удалось доподлинно выяснить местонахождение трёх крестражей. Каково же было изумление недавно принявшего род и взявшегося за ум Сириуса, когда его попросили под охраной тайно наведаться в дом на площади Гриммо, двенадцать. С поиском предполагаемого крестража решили совместить общение с посмертным портретом матери Сириуса.

Сириус, стоило его освободить от закладок, которые, как оказалось, и были причиной его бунтарства, стал куда спокойнее, хотя свою мать от этого больше любить не стал. На что светлейший князь Светополк лишь пожал плечами.

— Лорд Блэк, позвольте совет?

— Да, разумеется!

— Вы последний мужчина в роду и на вас ответственность, но кто вам сказал, что вы ничего не можете изменить? Вы прожили в магической России два года, я полагаю за это время вы не один и не два раза сравнили мою родину с вашей.

— Вы абсолютно правы, светлейший князь, и сравнения явно не в пользу последней.

— Вам ничто не мешает взять за образец воспитания, подход применяемый в нашей стране.

— Я обязательно подумаю над этим, — кивнул Сириус и это было чистой правдой. Стоило Сириусу осознать, что крестнику с ним банально неинтересно, как молодой лорд в надежде подружиться с сыном Джеймса начал приглядываться к тому, что крестнику по нраву. И чем больше Сириус приглядывался, тем больше удручался тем, что его детство было не таким, а в какой-то момент осознал, что с радостью бы променял свой титул и все деньги рода Блэк на то, чтобы у него было такое же детство, как у младшего поколения Ярославичевых. И вот теперь, с подачи светлейшего князя, Сириус решил, что приложит все усилия, чтобы его дети выросли такими же, как крестник и его братья. — Но, боюсь, что роду Блэк не светит возвращение на родину, не в ближайшие десятилетия.

— А я бы не был так категоричен, — многозначительным тоном откликнулся светлейший князь, именно в этот момент машина затормозила аккурат между домами одиннадцать и тринадцать. Так, за раздумьями о том, как ему восстанавливать род, в ночь на семнадцатое июля одна тысяча девятьсот девяносто пятого года Сириус Орион Блэк переступил порог отчего дома. Одет он был так, как было принято в магической России, а это значило никаких постылых мантий, китель, что был пошит по индивидуальному заказу аккурат к слушанью его дела в Визенгамоте Германии, имел все регалии дома Блэк и вызывал у Сириуса благоговейный трепет. Являя собой воплощённую мечту его самого и его ретроградки матери одновременно, ибо сочетал в себе всё то что так любил он, Сириус, и при этом ярко демонстрировал принадлежность к древнейшему и благороднейшему магическому роду, что, безсомненно, являлось мечтой его матери. Стоило переступить порог, как появился Кикимер и начал было вещать о недостойном, непутёвом и так далее, как Сириус властным голосом приказал совершенно отбившемуся от рук эльфу замолкнуть. Кикимер выглядел столь убого, что Сириус едва сдерживался, но, понимая, что он тут не один, да и цель визита соответствует, сдержался и ограничился приказом привести себя в надлежавший вид. Кикимер исчез с громким хлопком, который и пробудил портрет леди Вальбурги. Изображённая на картине женщина начала было заводиться, но тут её взгляд упал на спокойно стоящего перед ней сына. Сириус, к её немалому удивлению, был абсолютно спокоен, а то, что это был результат только что принятого успокоительного, ей было знать совершенно незачем.

— Мама, с вами очень хочет поговорить Его Императорское Высочество, светлейший князь Светополк Мстиславич, извольте не позорить древнейший и благороднейший род Блэк, — спокойно отчеканил Сириус, чем заставил леди Вальбургу поперхнуться на полуслове.

— Добрый день, леди Вальбурга, у меня к вам есть несколько вопросов. Первый: вы как-либо причастны к тому, что ваш сын в один не самый прекрасный момент обратился за помощью именно в наше магическое посольство?

Портрет леди Вальбурги молчал приблизительно секунд тридцать, при этом не отрывал глаз от спокойно стоящего перед ней Сириуса.

— Да, ваше высочество, это была я. Смею ли я надеяться, что его...

— Безсомненно, благодарю вас за заботу, — с едва заметным наклоном головы ответил Светополк. — В знак нашей благодарности роду Блэк, мы оказали помощь в снятии всех обвинений с вашего сына, а также наши целители убрали всё то лишнее, что мешало вашему сыну осознать себя наследником одного из древнейших и благороднейших родов Британии. Как оказалось, не только вы смогли повлиять на некоторые действия вашего сына.

— О, Мерлин, — прошептала леди Вальбурга и прижала ладони к лицу, — прости меня, Сириус, я должна была, я была слепа, увы это всецело моя вина.

— Я давно простил вас, мама, и хочу, чтобы вы знали, что род Блэк не угаснет, не теперь, вы во многом были правы, хотя и ошибок было немало. Но в одном вы можете быть спокойны: я смогу возродить некогда один из могущественнейших родов магической Британии, — Сириус сделал резкий поклон и удалился, оставив портрет матери на растерзание сопровождавшему его светлейшему князю.

Спустя три с половиной часа крестраж удалось найти, им оказался ни много ни мало медальон самого основателя рода Слизерин. Находку упаковали в непроницаемый контейнер. Домового же эльфа в подробностях расспросили, благо его язык удалось развязать довольно-таки легко, достаточно было пообещать уничтожить крестраж, что погубил его любимого хозяина Регулуса. Светлейший же князь сделал себе заметку, о том, что стоило бы, пусть и посмертно, наградить Регулуса Арктура Блэка.

После тайной поездки на британские острова прошло чуть более недели, а жизнь рекущим совместно с мастерами ментальной магии удалось полностью подавить волю кусочка души тёмного лорда, запечатанного в медальоне Слизерина и тут им сопутствовала удача. Крестраж сдал остальные схроны. Одна из точек совпала с уже обнаруженной, ещё две оказались в хранилищах Гринготса и Хогвартсе, а дневник, о котором рассказывал Олег, и в самом деле оказался первым из запланированных семи недофелактерий. При этом крестраж из Гринготса помог добыть опять-таки лорд Блэк. Стоило ему узнать, что чаша была передана на хранение в сейф его кузины Беллатрисы Лестрейндж, в девичестве Блэк, как он провёл негласное магическое расторжение брака Беллатрисы и Рудольфуса, благо брачный контракт это позволял в случае, если по истечении десяти лет с момента бракосочетания наследник всё ещё не будет рождён.

Как только Беллатриса вновь стала Блэк, доступ к её сейфу для Сириуса оказался открыт и чаша незамедлительно перекочевала в руки экспертной группы. А затем был найден крестраж в лачуге Гонтов. Узнав о том, что была осквернена королевская регалия рода Певерелл, не выдержал уже император. В итоге спустя полгода все артефакты, включая диадему Ровены Рейвенкло были полностью очищены от поистине святотатской погани и вернули себе изначальные свойства, тогда как в тайниках были оставлены искусно сработанные копии. Но до этого было ещё полгода, а на данный момент стоял непростой вопрос, что делать со змеёй и как добраться до диадемы, находящейся прямо под носом у директора Хогвартса.

Экзамены давно закончились, вследствие чего юные Ярославичевы вернулись в отчий дом, где Олег узнал о том, что его ждёт к себе на чай император. То, что его ждут, говорило о том, что разговор предстоит серьёзный, так что юноша тут же подобрался, ведь если бы дедушка хотел поговорить на отвлечённые темы, то не вызвал бы к себе в кабинет, а значит произошло нечто, требующее обсуждения не с внуком, но в первую очередь с наследником. И Олег был практически уверен в том, что это связанно с его давешним недомоганием, из-за которого в академию пришлось наведаться целителю Радомиру.

— Добрый день, Ваше Императорское Величество, — произнёс Олег, стоило ему переступить порог рабочего кабинета деда.

— И тебе. Ты садись давай, думать будем, новости у меня есть, а вот решить, что делать, я пока так и не смог, возможно, ты что дельное подскажешь, да и пора тебе уже взрослеть потихоньку.

— Я готов, в смысле, я приложу все усилия,— откликнулся Олег и устроился в гостевом кресле. Император, как и в прошлую беседу, сел напротив, а спустя пару минут адъютант принёс поднос с чаем.

— Итак, начну я, пожалуй, как всегда, издалека, дабы ничего не упустить и настроиться на нужный лад. Ты ведь помнишь, что я обещал тебе, как подрастёшь, показать полный отчёт о твоём состоянии на момент пересечения границы империи?

— Да, дедушка!

— Ну так вот, держи, — император протянул Олегу папку и пригубил чай, давая внуку возможность ознакомиться со своим медицинским заключением.

То, что это очередная проверка, Олег понял сразу, как и то, что проверяют его способности к самоконтролю. По итогу прочтения раз десять хотелось разнести всё к чёртовой матери, но Олег держался и испытание прошёл с честью, лишь разок скрипнув зубами, когда читал о том, что мало ему зелий доверия и прочих воздействий, так ещё и на его магловских родственников повлияли так, чтобы они превратили его детство в персональный ад. Заинтересовал момент с ментальным соседом, почему-то это показалось важным. Наконец, отчёт был дочитан и отложен в сторону, а Олег также решил, что травяной чай — это то, что ему сейчас прямо-таки необходимо.

— Итак, я смотрю, у тебя нет вопросов или всё-таки есть?

— Есть, как не быть, я ведь не ошибусь, предположив, что наиболее интересным в текущий момент является то, что в отчёте названо «ментальным паразитом»?!

— Смотрю, зришь в самый корень, и да, ты прав, речь пойдёт именно об этом самом паразите, а точнее о том, чем он в действительности оказался. Ты извини меня, внук, но я ограничусь кратким описанием, уж больно поганая эта дрянь. Итак, то, что мы первоначально приняли за ментального паразита, оказалось крестражем, крестраж это разновидность филактерии, но в отличии от оригинала несёт в себе не всю сущность целиком, а лишь небольшую её часть. Я пока понятно говорю?

— Да нам уже рассказывали о Кощее Бессмертном и о том, что в этой сказке на самом деле описана именно филактерия, а также заменённые фольклорными аналогами способы её защиты. Получается, что крестраж суть та же филактерия? Но тогда, чёрт, так вот почему тот лич заявил, что он Волан-Де-Морт. Эта падаль создала филактерию! Но тогда странно, почему он не возродился, нам говорили, что тело лича формируется невдалеке от места нахождения филактерии и этот процесс можно прервать исключительно уничтожением последней. И я молчу о том, что это запрещённая магия, и на создателя филактерии объявят самую что ни на есть настоящую охоту.

— Если рассматривать с точки зрения современного магического мира, то так и будет, но, как ты понимаешь, речь идёт о магической Британии, лишённой своей опоры и путеводной звезды уже практически двести лет. Как итог, маг, при рождении названный Томасом Марволо Реддлом и в последствии взявший псевдоним Волдеморт, эту самую филактерию, а точнее крестраж создал и создал не в единственном числе.

— Чего!??? — только и смог выдавить из себя опешивший Олег. — Твою же... выходит, меня не просто на убой растили, а ещё и изуверский, ведь убивать лича не имеет смысла, а значит я заведомо проиграл бы, не с той подготовкой, что мне светила при обучении в Хогвартсе, а меня и её бы лишили, уж Рон бы постарался отбить у меня всякое желание учиться, да что с него взять, предатель крови он и есть предатель крови.

— Полагаю, что твои выводы недалеки от истины, но этим планам уже не суждено сбыться. Как ты сам и сказал, на лича откроют охоту, и мы её открыли, этот конкретный лич нарвался на месть рода, убийства твоей матери мы ему не простим, как и неоднократные покушения на твою жизнь. В общем, на данный момент мы позаимствовали у этого недолича три крестража, и четвёртым можно считать твоего подселенца, как незавершённый крестраж, а то что он был не завершён, это однозначно. Также нам известно местонахождение ещё двух и именно по поводу одного из них я тебя и позвал. Дело в том, внук, что один из крестражей помещён, предположительно, в диадему Ровены Рейвенкло и находится в Хогвартсе. Нам удалось выяснить, что его приблизительное местонахождение где-то на восьмом этаже, там ещё висит картина с каким-то Варнавой. Как ты понимаешь, сведений о Хогвартсе у нас не много, а о его внутреннем устройстве и того меньше. Вот и получилось, что ты у нас самый что ни на есть эксперт в этом деле.

— Однако, — задумчиво почесал затылок Олег. — Я, конечно, за два года облазил много чего, да и мантия способствовала, но про восьмой этаж мало что помню. Там нет действующих учебных классов, по крайней мере, когда я учился в Хогвартсе, не было.

— Понятно, жаль, конечно. Значит, придётся идти путём смещения директора, ибо пока Дамблдор в Хогвартсе, попасть в замок мы не сможем...

— Дедушка, прости, что перебил, но способ попасть в Хогвартс у нас есть, точнее не попасть, как бы так сказать, в общем, найти крестраж и вынести его за пределы Хогвартса мы сможем.

— Если ты думаешь попросить кого-то из твоих бывших одноклассников, то это не вариант, ты общался только с гриффиндорцами. А Гриффиндор это всё равно, что директор, так что нет, это не вариант.

— Зачем Гриффиндор, Дамблдор же сам нам протянул руку помощи. Моя магическая невеста учится на Слизерине, они и так безпричинным обожанием «великого светлого» не страдали, а конкретно у Гринграсс ещё и личный интерес.

— А ведь я совсем забыл об этом, я рассчитывал познакомить тебя с той, кого тебе выбрали даже не озаботившись узнаванием твоего мнения, в день твоего представления, который, как ты знаешь состоится через год, но, учитывая вновь открывшееся... Да, полагаю, это хорошее решение. Думаю, что до конца августа вопрос вашей встречи будет решён.

— Дедушка, ты сказал о двух крестражах, но местонахождение назвал только одного.

— А второй, внук, тоже оказался живой, как нам удалось узнать, это змея, фамильяр Тёмного Лорда. И, как ты понимаешь, она находится всегда при нём. Так что этот осколок лича придётся уничтожать непосредственно перед уничтожением самого лича. Видишь ли, ещё одним отличием крестража от филактерии является то, что уничтожение всех филактерий не равно уничтожению лича, нужно ещё и его возрождённое тело окучить и желательно чем-нибудь очень смертельным.

— Получается, этот гад таки обрёл тело? — едва не вскочив, воскликнул Олег.

— Да, аккурат в тот день, когда ты не мог найти себе места. Увы, мы проморгали, но нет худа без добра, уничтожь мы тогда лича, толку бы не было, так как о том, что у него есть филактерия, да к тому же не одна и не две, на тот момент нам ведомо не было.

— А известно, сколько он их всего наклепал?

— Всего им было создано семь крестражей. Первый ты уничтожил лично, это был дневник, так что если что, то яд василиска вполне себе способен избавить мир от присутствия подобной нежити. Правда, это довольно грубый способ, влекущий за собой не только уничтожение крестража, но и непоправимые повреждения его вместилища, а как ты уже мог заметить, вместилищем кусков своей сущности этот лич выбирал вещицы весьма знаковые. После дневника этот упырь осквернил королевскую регалию рода Певереллов, а именно кольцо, в которое вставлен так называемый Воскрешающий Камень. Воскрешать он, естественно, никого не может, и суть этой реликвии в том, что она является чем-то вроде точки доступа к скрижали рода Певереллов. О скрижали рода вам уже должны были пояснить в академии.

— Да, дедушка, скрижаль рода есть хранилище знаний предков, в ней записаны все значимые события и открытия, как сделанные родом, так и те, что повлияли на дальнейшее развитие. Скрижаль рода есть великая ценность и её утрата — это всё равно, что смерть, ибо древо без корней не живёт.

— Всё верно, так вот, упомянутое мной кольцо даёт доступ к родовой скрижали Певереллов. При желании или насущной необходимости получить совет али наставление предков посредством кольца можно призвать нужного тебе в данный момент члена рода и поговорить с ним. Так, к примеру, в скрижали рода Ярославичевых сохранены слепки личности всех тех, кто был хоть как-то важен. Я легко могу поговорить со своим десять раз прадедом. Это, конечно, отличается от живого человека, к примеру слепок не может сказать тебе то, что не знал при жизни или научиться чему-то новому, но тем не менее.

— Я понял, и вот эту бесценную реликвию рода он посмел осквернить?!!! Дедушка, умоляю, скажи, что её можно восстановить!

— Экспертная группа, созданная для решения данного вопроса, сошлась на мнении, что восстановить удастся. Видишь ли, есть небезосновательное мнение, что последовательное уничтожение крестражей может быть почувствовано их владельцем, и как ты, надеюсь, понимаешь, этого нам совсем не нужно. Так что мы решили, что сначала нужно добыть диадему, и так как способ её получить мы уже обговорили, то, полагаю, реликвии рода Певереллов вскоре предстоит очистительный ритуал, а там посмотрим.

— Если он реликвию рода превратил в это убожество, то какие же ещё предметы он изгадил?

— Да так, по мелочи, чашу основательницы факультета Хаффлпофф, диадему основательницы Рейвенкло, а на закуску медальон основателя рода Слизерин.

— Однако. Зато, если, взойдя на престол, я верну все эти реликвии, это поднимет мой авторитет среди соотечественников до небес.

— Вестимо. И реликвии ты получишь, но не раньше, чем взойдёшь на престол, а так как до этого ещё далеко, то не думаю, что стоит заморачиваться чем-то подобным в ближайшие пару-тройку лет, да и тогда ты будешь под регентством рода Ярославичевых. Британское министерство магии может принимать какие угодно законы, но полное магическое совершеннолетие наступает исключительно в двадцать один год и ни на год ранее. Так что, внук, до того дня как ты станешь самостоятельным, у тебя имеется достаточно времени дабы набраться опыта.

— Да, я помню, близнецы мне рассказывали о практике управления финансами, принятой в нашем роду, я, кстати, уже коплю стартовый капитал, — улыбнулся Олег.

— И правильно делаешь, хороший правитель всегда преумножает и начинать надо с малого, — улыбнулся правитель магической России и, не удержавшись, растрепал внуку волосы.

С момента принятия решения о переносе знакомства прошло чуть больше недели. За это время Олег достал братьев тем, что психовал по поводу предстоящего общения с девушкой, о которой он знал только то, что её за глаза называли Снежной Королевой и за два года обучения он, Олег, не припомнил, чтобы они перекинулись и парой фраз. Всё это, вместе с тем, что в пятнадцать гормоны уже бунтуют во все тяжкие, складывалось в психованного брата, с которым не знаешь, то ли, стукнуть, то ли пожалеть.

В это же время в Англии, в поместье, находящемся недалеко от Ричмонда, происходила самая настоящая трагедия и крушение всей жизни. Старшая дочь лорда Гринграсса, всю сознательную жизнь готовившая себя к тому, что мужа ей выберет отец, была в панике, ведь несколько дней назад ненавистный каждой клеточке её естества наглый хорь, более известный как Драко Люциус Малфой, «обрадовал» её тем, что от помолвки их отделяет только подпись её, Дафны, отца. И всё бы было хорошо, но больше Малфоя в этой жизни Дафна ненавидела только Рональда Уизли, но так как брак с предателем крови ей не светил, то на эту тему она была спокойна. «Меня устроит любой, даже полудурок Флинт, но только не Малфой» — билось в её голове всё то время, что она шла по коридору в сторону кабинета отца. В мыслях она уже согласилась с тем, что будет валяться в ногах отца, только бы он услышал её мольбу и отказал Малфоям. Учитывая заявление младшего Малфоя, сомнений в причине вызова пред светлые отцовские очи у юной слизеринки не было.

Ожидаемый стук в дверь вырвал Марка Гринграсса из невесёлых дум. За прошедшие с момента памятного визита брата русского самодержца, одновременно спасшего жизнь его дочери и в тоже время перевернувшего всё с ног на голову, прошло практически два года. Два года, за время которых он, Марк Гринграсс, ни на минуту не забыл, кому обязан жизнью дочери и какова цена. Предложениями помолвки отметились почти все те из двадцати восьми чистокровных семейств Британии, у которых имелся наследник подходящего возраста, и всем им он, Марк Гринграс, отказал. Говорить о том, сколько было предложений из менее влиятельных родов не имело смысла, ведь всегда есть те, кто надеется на что-то по тем или иным причинам. Неделю же назад пришло предложение от Малфоев, и назвать это чем-то иным, как ультиматумом, у лорда Гринграсса не получалось. Наглость предложения была поистине огромной, он уже обдумывал переезд на континент или хотя бы перевод дочерей в тот же Шармбатон, когда получил приглашение на совершенно конкретную встречу. И каково же было удивление, когда во время оной встречи ему сообщили, что оставшуюся часть каникул Дафна должна провести в магической России, а также то, что ни о каком переводе в отличную от Хогвартса магическую школу не может идти и речи. Также оказалось, что принято решение познакомить детей поближе. Звучало сие таким же ультиматумом, как и предложение Малфоев, но если выбирать, то тут Марк не колебался, сделать что-либо с узами, связавшими его старшую дочь с одним из наследников русской магической короны, не представлялось возможным. Да и своё слово Ярославичевы сдержали — импровизированный трон, состоящий из должностей в МКМ и Визенгамоте, а также директорства в Хогвартсе и почёта, причитающегося Дамблдору, как победителю Гриндевальда, разом утратил две из четырёх своих опор. Марк совершенно не обманывался тем, что в отставку Дамблдор пошёл добровольно — не будь Блэка, его из Визенгамота вынесли бы разве что вперёд ногами, и даже это произошло бы ой как не скоро. Спустя две недели последовал ещё один скандал, это уже МКМ выперла великого светлого из своих рядов. Слава же победителя Гриндевальда была весьма шаткой, особенно на фоне таких потрясений. Как итог — трон балансировал на двух опорах, притом одна из них была, так сказать, подломленной. Что до Малфоев, то по совету светлейшего князя Светополка, Марк ответил отказом, обосновав оный тем, что Малфои четыре поколения назад уже роднились с его родом и что столь близкородственного брака он, лорд Гринграсс, допустить ну никак не может, вследствие чего будет искать достойного чистокровного кандидата на континенте. А то, что искать не имеет смысла и всё уже решено, кто сказал, что это обязательно сообщать всем и каждому?

Сова с отказным письмом уже час, как улетела к Малфою и теперь его, Марка, ждал весьма важный разговор с дочерью. И вот представшая перед ним девушка, его старшая и, безсомненно, любимая дочь чуть не плачет, что лучше тысячи слов указывает на то, что она как минимум догадывается о причине вызова и явно в курсе предложения, поступившего от Малфоя.

— Доброе утро, отец, — едва слышным голосом поздоровалась Дафна и замерла, не зная, что ей делать дальше, ведь скорее всего всё уже решено, и хоть на коленях ползай, хоть что, ничего уже не изменить.

— Доброе утро. Я смотрю, ты уже вся в предвкушении, — с едва заметной улыбкой поприветствовал свою старшую дочь Марк Гринграсс. Не то чтобы он был сволочью, он просто хотел хоть немного подсластить пилюлю и, зная Дафну, понимал, что лучший способ — это выбить почву из-под ног, после чего подстелить мягкую перину, чтоб было не так больно падать. — Я принял решение касательно обращения лорда Малфоя. — Девушка заметно напряглась, готовясь услышать свой пожизненный приговор.

— Он получил отказ. — Дафна шокировано заморгала. Нет, она, конечно, знала о слухах, будто отец отказал всем желающим, но вот в то, что это правда, не верила. Она быстрее бы поверила в то, что Малфой угрозами и шантажом заставил остальные семьи отозвать предложение или же вовсе его не делать.

— Я отказал ему также, как и ещё пятнадцати семьям до него, — тем временем невозмутимо продолжил лорд Гринграсс.

— Отец? — неверяще прошептала девушка, только теперь понимая, что это не сон и не дурацкая шутка.

— У всех моих отказов есть одна, но весьма веская причина и состоит она в том, что ты уже обещана другому роду. Твой будущий супруг проживает на континенте, а если ещё точнее, то в русской магической империи. И не далее, как вчера было принято решение, что вам пора познакомиться, и я искренне надеюсь, что ты будешь достойна оказанной нашему роду милости.

— Отец?!!! — с изумлением воскликнула Дафна, лихорадочно пытаясь сообразить, что же за род такой, если отец их предложение иначе, как милостью, не называет.

— Далеко не каждый день поступает пусть и такое, но тем не менее предложение о помолвке от правящего монаршего рода. Твой будущий супруг двадцать шестой в очереди на русский магический престол, — дальнейшие слова отца о предстоящей в скором времени поездки на родину жениха Дафна слушала, как в тумане. Будучи не в силах поверить в происходящее, её разум банально замкнулся на мысли о том, что это будет не Малфой и всё остальное стало совершенно не важно. Марк Гринграсс, наблюдавший за явно выпавшей из реальности дочерью, лишь тяжело вздохнул. Всё, что он мог, он уже сделал, остаётся лишь надеяться, что двадцать шестой наследный принц окажется не плохим человеком, ведь всё, что о нём известно, так это то, что ему нет шестнадцати. Такой вывод лорд Гринграсс сделал после того, как выяснил, что род Ярославичевых проводит представление наследников исключительно после их шестнадцатилетия, а на данный момент магический мир знал только двадцать три светлейших князя, из чего следовало, что в роду подрастают ещё как минимум трое.

— Ты можешь идти, отбытие назначено на завтра на десять утра, — сообщил лорд Гринграсс и демонстративно уткнулся в какие-то бумаги, совершенно не замечая того, что держит их вверх ногами.

Оставшаяся часть дня прошла, как в тумане. Вернувшись из кабинета отца, Дафна рухнула на кровать и даже не обратила внимания, что младшая сестра, потоптавшись в нерешительности, почла за лучшее найти себе иное занятие, нежели выяснять у сестры, что хотел отец. Тем временем домовой эльф собрал дорожную сумку девушки согласно указаниям лорда Гринграсса, тогда как сам лорд озаботился тем, чтобы окоротить любопытство младшей дочери относительно предстоявшего отъезда её сестры.

Утро выдалось довольно суматошным, в итоге очухалась юная Гринграсс уже после того, как покинула родную Англию и оказалась в портальном зале, как ей сообщил одетый в мундир императорского дворца мужчина.

— Меня зовут Руслан Княжев, по приказу Его Императорского Величества я назначен вашим сопровождающим. В мою задачу входит по возможности ответить на возникающие вопросы, а также оказать содействие. Ваши личные вещи вы можете оставить здесь, о них позаботятся, — дождавшись утвердительного кивка, Княжев указал в сторону двери. — А теперь прошу следовать за мной.

Проход по коридорам был словно в полусне и каких-либо вопросов не возникало, так что спустя считанные минуты Дафна Гринграсс оказалась около тяжёлых резных деревянных дверей, явно ведущих в какой-то зал.*

Двери отворились, и Дафна отчётливо услышала, как об её появлении оповестили согласно полной форме этикета. Оказалось, что её привели в малый тронный зал, по крайней мере Дафна решила именно так. Стены были украшены бархатом с вышитыми на нём гербами рода Ярославичевых, в богато украшенной нише располагался трон. Нет, это был именно ТРОН. Подставка под седалище директора Хогвартса и в подмётки не годилось тому великолепию, на котором восседал мужчина средних лет, затянутый в роскошный белый мундир*. Спокойный взгляд ярко-голубых глаз остановился на замершей в глубоком реверансе девушке, после чего его обладатель едва заметно кивнул.

— Полагаю, дитя, ты понимаешь, где именно оказалась.

— Да, Ваше Императорское Величество, — повинуясь едва заметному жесту, адъютант скрылся за дверью, чтобы спустя минуту вернуться с объявлением о прибытии наследника. Старший Ярославичев решил, что смотрины надо проводить по всем правилам, заодно будет внуку наука, так что Олег, естественно, был в одной из малых гостиных, расположенных неподалёку. Одетый в парадный мундир наследника парень не удержался и перед самым прибытием в императорский дворец закинулся хорошей порцией успокоительного, да так качественно, что пронять его в ближайшие часы было бы абсолютно нереально. Так что стоило адъютанту объявить о том, что император его ожидает, Олег поднялся и направился к малому тронному залу, где по решению деда и должна была состояться его, по факту, первая встреча с девушкой, которую выбрали без его ведома и желания. Но это не значило, что он, Олег, позволит себе вольности. Если честно, он уже просто извёлся и именно поэтому залился успокоительным. Какого-либо опыта в общении с девушками у него не было, так как в академии они учились раздельно и как-то так само получилось, что мальчишки на женскую половину по своей воле не лезли. Помочь — это завсегда, а чтоб добровольно лезть в этот рассадник кружев и прочих атрибутов девичьего досуга, это увольте. Два года в Хогвартсе также не способствовали, не спасало даже то, что он и Дафна когда-то были однокурсниками.

— Его Императорское Высочество, светлейший князь Олег, — объявил стоящий у двери камергер. Двери отворились, и Олег быстрым, но полным достоинства шагом подошёл к трону императора магической России, выполнил формальное приветствие и замер в ожидании продолжения устроенного специально для девушки спектакля.

Тем временем от императора не укрылось то, что внук явно под успокоительным, но старший Ярославичев решил, что так даже лучше, ибо просчитать реакцию юной англичанки на абсолютную без эмоциональность парня труда не составляло:

— Знакомьтесь, юная леди, светлейший князь Олег, мой внук и, кто знает, вполне возможный наследник. — При этих словах деда Олег возблагодарил небеса за свою прозорливость с успокоительным, ведь иначе он не был уверен в том, как бы отреагировал на то, каким способом его дед прощупывает почву. Это он-то, Олег, возможный наследник?! Не смешите, вероятность, что весь род Ярославичевых вымрет, слишком низка, да и не хочет он наследовать деду, ему бы трон магической Англии занять. Но так как его, Олега, права на этот самый трон есть государственная тайна, то ничего удивительного, что дед зашёл именно с этой стороны. Олег отстранённо отметил, что какой-либо ярко выраженной реакции на заявление деда со стороны девушки не последовало. И решил, что это неплохо, ведь расторгнуть их помолвку оказалось нереальным, а иметь жену, которая вышла за его титул, ему хотелось в последнюю очередь. И так как зелье успокаивало, но никоим образом не влияло на умственную деятельность, Олег занялся тем, ради чего, собственно, всё это и затевалось, а именно внимательным изучением будущей супруги. Увы, всё то же зелье не позволило юноше осознать, что его взгляд, мягко говоря, был немножко неживой.

Именно в этот момент Дафна окончательно уверовала в то, что для наследника она просто вещь, красивое дополнение, благо природа не обидела. И это было очень обидно, ведь юноша был очень красив, пепельный блондин, но не яркий, оттенок ближе к тёмному*, точёный профиль лица без единого изъяна и абсолютно пустые зелёные глаза, в которых нет ни малейшего намёка на эмоции. Юноша галантно поцеловал руку, но ограничился парой ничего не значащих фраз, предпочтя оставшееся время молчать. Правда, тут Дафна могла его понять — едва начавший ломаться голос был уже не детским, но и не взрослым и, как следствие, вероятно, не шибко нравился наследнику. По окончании официальной части император отпустил девушку и поманил к себе Олега.

— Ты хоть понимаешь, что она теперь уверена, что ты бездушная жестянка, неспособная на эмоции? — с улыбкой поинтересовался Мирослав Мстиславич у внука.

— Я не…

— Не понимаешь. Знаешь, если бы меня изучали таким безэмоциональным взглядом, я бы тоже расстроился.

— Я…

— Да знаю я, или ты думаешь, что мне не доложили? Но с зельем ты явно перебрал. Я теперь даже не знаю, как ты будешь доказывать ей, что то, что она увидела, было маской, а за ней скрывается вполне себе нормальный подросток. Но это не мои проблемы, будет тебе хороший урок. А теперь можешь идти, у тебя впереди есть целый месяц, чтобы найти общий язык с будущей супругой, — закончил разговор император, при этом намеренно выделив последние слова. Понурившийся Олег покинул малый тронный зал вовсе не таким бравым, как вошёл. Слова деда попали в самую точку, и теперь юноша корил себя за то, что не смог произвести правильного впечатления. По прибытии домой он заперся в своей комнате и отказался выходить к ужину. Близнецы лишь переглянулись, но после ужина выяснилось, что будущая супруга их брата будет жить с ними в одном доме, по крайней мере, до тех пор, пока не закончится её пребывание в России. Так что братья списали поведение Олега именно на это. После чего не преминули познакомиться с девушкой и постановили, что она очень даже ничего, хотя о вкусах не спорят. Следующие несколько дней прошли под знаком того, что Олег украдкой смотрел на будущую жену и одновременно всячески от неё же прятался.

К концу недели стало ясно что именно не так. Олег сознался братьям про свою выходку с зельем и рассказал о словах деда, а также о том, что теперь совершенно не представляет, что ему делать и как быть. В итоге близнецы пообещали что-нибудь придумать и придумали. Буквально на следующий день погода выдалась просто прекрасной, и Олег опять спрятался от будущей супруги в прилегающем к имению парке, где его и обнаружили братья. При этом Олег беззастенчиво дрых под громадным раскидистым дубом. Именно в этот момент и родился хитрющий план, так сказать, повторно познакомить Дафну, оказавшуюся очень даже хорошей девушкой, с её будущим мужем. Девушка была совершенно не похожа на описания тех дурёх, что неизменно бывали на балах. Недалёких личностей, мечтающих о принцах, всегда хватало, но Дафна явно была не из их числа. Так, оказалось, что Дафна очень любит читать, и вообще не болтлива, а ещё очень переживает, что, судя по всему, совершенно безразлична Олегу. Именно поэтому, увидев хорошую возможность, братья аккуратно ретировались, чтобы спустя тридцать минут оказать Дафне услугу под названием «как грамотно заблудиться в парке». Расчёт мальчишек был прост, как и всё гениальное — лишить Олега возможности тактического отступления, а заодно показать Дафне, что их брат вполне себе живой человек.

По итогу плана близнецы под предлогом показать в парке что-то до крайности интересное, завели её в нужную им часть и сделали это так, чтобы выйти обратно самостоятельно у девушки не получилось. После чего провели тактический отвлекающий манёвр и, воспользовавшись мантией брата, исчезли словно их и не было.

«Вот же мальчишки», — огорчённо подумала Дафна, вот уже несколько минут, как оставшаяся наедине с огромным парком, и решительно не представляющая, куда ей теперь идти. «Наверняка сговорились с братом, вот только зачем?» — с грустью подумала Дафна, а грустить было от чего, Его Высочество вот уже неделю неизменно избегал общения с ней всеми доступными способами. Сводя общение до утреннего приветствия и то, судя по всему, исключительно из-за того, что в этом доме завтрак пропускать было не принято, исключением был брат Его Императорского Величества. Но Светополк Мстиславич — человек крайне занятой и, как следствие, застать его в доме было практически невозможно. Дафна с грустью осмотрелась и поняла, что окончательно заблудилась. «Чтоб я ещё хоть раз поверила мальчишкам», — вздохнула девушка, именно в этот момент небольшой шорох привлёк её внимание к громадному раскидистому дубу. То, что ничего опасного в парке нет, Дафна была уверена, а братья обещали показать якобы живущее у них в парке семейство дымчатых белок, даже пакет орехов дали. Вздохнув, девушка решила, что ничего не теряет и пошла в направлении шороха. «А вдруг и правда белок увижу, мальчишки говорили, что у них детёныши есть, а они очень забавные».

Естественно, никаких белок девушка не нашла, зато под дубом неожиданно обнаружился Его Высочество. На белку юноша был совершенно не похож и вообще, судя по всему, беззастенчиво дрых. Спящим его высочество выглядел очень милым, так что удержаться было выше всяческих сил. Растянувшийся в полутенях, отбрасываемых могучей кроной, юноша был прекрасен. Теперь, когда на нём не было мундира, стало очевидным, что у него не только с чертами лица полный порядок, но и с фигурой. «В Хогвартсе такого не встретишь» — пронеслось в голове. Сейчас, когда ветерок едва заметно шевелил его растрепавшиеся волосы, он был совершенно не похож на себя, представшего перед ней в малом тронном зале. Так, залюбовавшись спящим парнем, Дафна и пропустила тот момент, когда юный Ярославичев проснулся. Зелёные глаза неожиданно распахнулись и тут же заворожили. Эти немного мутные со сна зелёные омуты ничем не походили на те безжизненные льды Антарктики, что она видела ранее.

— Привет, — сонно сообщил парень и Дафне не осталось ничего иного, кроме как поприветствовать его высочество в ответ. — А ты всё так же неприступна, Снежная Королева, — всё ещё сонным голосом сообщил лежащий на траве юноша, чем конкретно сбил девушку с толку. Ведь Снежной Королевой её называли исключительно в Хогвартсе, и исключительно за глаза. «Откуда бы Его Высочеству знать о моём школьном прозвище?» — подумала девушка, но ответить что-то было необходимо.

— Тогда вы ледяной принц Кай.

— А, это ты про мою выходку с зельем, признаю, дурак.

— С зельем…? — непонимающе переспросила Дафна, а уже проснувшийся Олег сообразил, что это его шанс хоть как-то всё исправить.

— Я перед нашим знакомством закинулся успокоительным и переборщил с дозой, — немного неуверенно произнёс Олег. — Ты извини, я просто на самом деле совсем не умею общаться с девушками и, в общем, вот. — Всё, что могла Дафна, это хлопать глазами, а Олег тем временем поднялся и уселся, облокотившись на ствол дерева, спустя ещё миг рядом с ним появился небольшой плед, и Дафна увидела жест, который иначе, как приглашение присоединиться, истолковать было невозможно. На фоне происходящего то, что плед юноша создал без малейшего намёка на применение волшебной палочки, пролетело мимо её сознания.

— Мне кажется, мы неправильно начали наше знакомство, меня зовут Олег и можно по-простому. — С немного смущённой улыбкой сообщил юноша, и Дафна поняла, что это её шанс, шанс на то, чтобы узнать будущего супруга получше, а там как получится.

— Очень приятно, а меня Дафна, учусь в школе чародейства и волшебства Хогвартс, факультет Слизерин, закончила четвёртый курс. — Парень расплылся в широкой улыбке и лишь на миг позволил себе острый, как бритва, взгляд в сторону ближайших кустов.

— Эм..., вас, то есть тебя что-то безпокоит?

— Ну, не сказал бы, просто думаю, отобрать мою собственность сейчас или намылить кое-кому шею чуть опосля.

— Э…

— Твои любезные провожатые прячутся там, — Олег сделал указующий жест и его палец указал точно на скрытых под мантией близнецов. — Это ведь мои братья помогли тебе оказаться именно в этой части парка?

— Да, но там, — Дафна изучающе посмотрела на кусты, указанные Олегом, — никого нет.

— Есть, они под моей мантией-невидимкой прячутся, но я их всё одно вижу. Валите отсюда, пока не отобрал, и чтоб на место вернули, — наигранно серьёзным тоном сообщил Олег совершенно безжизненным кустам.

— Ну вот, теперь мы одни, — констатировал Олег спустя пару десятков секунд. — Кажется, мы остановились на школе. Я учусь в магической академии Олега Трисветлого, закончил шестой курс. А факультетов у нас нет, есть учебные круги, в круге по шестнадцать учеников. На моём курсе семь кругов, а у валькирий пять. Валькирии — это женское отделение академии, у нас раздельное обучение.

— То есть вы с девушками в разных школах учитесь?

— Нет, замок у нас один, просто есть женская и мужская половины. Занятия всегда раздельно, а трапеза совместная, хотя и за разными столами, но это из-за разного меню. Я сам не узнавал, но братья говорят, что у девчонок есть отличия. Например, у них какао и молоко исключительно тёплые, а я вот не понимаю, как это возможно пить, какао ещё как-то, а вот тёплое молоко… Бырр.

— А у нас из напитков только тыквенный сок, — грустно сообщила Дафна.

— Фу, гадость, — согласился Олег.

— Увы, но молока, как и чая или иного вида сока, нам не дают.

— Никогда этого не понимал, ладно молоко и сок, ну тот же чай, что за помешательство на тыкве.

— Осталось объяснить это нашему директору, он у нас с приветом, так что за прошедшее время все уже привыкли и смирились.

— Ну и зря, у нас бы такого директора взашей.

— Увы, но у нас это не у вас, и так, как ты говоришь, точно не получится. И, что из-за скандала с Лордом Блэком его подвинули с должности верховного чародея Визенгамота, уже огромная удача, но давай не будем о политике.

— Давай, — живо откликнулся Олег и начал рассказывать об академии. Чем больше он говорил, тем ярче Дафна понимала, насколько ущербно магическое образование в Британии. Одно только то, что Олег владеет безпалочковой трансфигурацией чего стоило. При этом Дафна только теперь задумалась над тем, что до того, как начала обучение магии с палочкой, её спонтанные выбросы очень даже были безпалочковыми, а в придачу относились к высшей трансфигурации. Вот к примеру превращение органики (овсянка) в так любимые Дафной топазы или цитрины. А ведь она совсем забыла, что в кабинете отца по сей день стоит тарелка, содержимое которой очередной её взбрык превратил в очень красивую друзу цитрина, проросшую прямо из тончайшего фарфора, из которого была тарелка. Дальше разговор как-то сам собой зашёл про одноклассников. Олег рассказал о своём круге, и Дафна в очередной раз пожалела, что не родилась в магической России.

— А у нас всё не так, — тихо заговорила девушка, когда Олег замолк. — Как я и сказала, у нас четыре факультета, я на Слизерине и все остальные, особенно гриффиндорцы, считают, что Слизерин — это гадюшник и питомник злобных тёмных магов. Обидно, ведь с того же Гриффиндора тоже выходили отнюдь не ангелы.

— Ну, змеи тоже хороши, вы со своей чистотой крови заколебали, один только Малфой чего стоит, — в запале воскликнул Олег, чем заставил Дафну удивлённо приподнять бровь.

— Я не знаю, откуда ты узнал о моём однокурснике, но чаще всего его задирает Рональд Уизли. Раньше его хоть немного сдерживал Гарри, но... я скучаю по нему, — совсем тихо проговорила Дафна. — Странно, мы ведь никогда даже не разговаривали, но я честно хотела с ним подружиться, да куда там, он всегда был в компании предателя крови и маглорождённой девочки, которой, видимо, совершенно не посчитали нужным объяснить, что традиции и магические законы появились не на пустом месте. Этот Уизли всё время втягивал Гарри во всякие переделки, а Драко, конечно, тоже хорош, ты не подумай, я его не оправдываю, просто...

— Просто тебе с ним учиться, а ещё тебя нормально воспитали, — с грустной улыбкой кивнул Олег.

— Угу, вот только на третий курс Гарри не приехал, в газетах написали, что его похитил и, вероятнее всего,

убил сбежавший из Азкабана Сириус Блэк. И все поверили, а затем был скандал с оправданием Лорда Блэка, который мало того, что никакого отношения к исчезновению Гарри не имел, так ещё и в Азкабане, оказывается, сидел ни за что. Отец сказал, что был очень большой скандал, и лорду Блэку выплатили немалую такую компенсацию. Правда, я не уверена, можно ли измерить деньгами двенадцать лет ада, а иначе, как адом Азкабан не назовёшь. А вот о том, что же случилось с Гарри, все позабыли. Блэк оправдан, мой однокурсник пропал, я понимаю, что сильным мира сего до сироты дела нет, но он всё-таки тот, кто остановил самого жестокого волшебника Британии за крайние сто лет.

— Ага, размечталась, дела нет, как же, как зельями доверия поить, да ограничители магии навешивать, так дело значит есть?! В дружки впихивать отребье, чтоб и помыслить об учёбе и общении с теми, кто мог бы открыть глаза, это им дело было! Дура ты, Гринграсс, али не понимаешь, что даже наша помолвка дело рук тех самых, которым дела как бы и нет, — выпалил Олег и только спустя несколько секунд осознал, что именно он наговорил. А девушка, сидящая рядом в изумлении, смотрела на своего будущего супруга. Как-то сами собой представились поттеровские дурацкие очки-велосипеды, и она с изумлением поняла, что от привычного ей образа шалопая-гриффиндорца Его Высочество отличается лишь цветом волос, да отсутствием этих самых очков.

— Не может быть! Этого не может быть! Гарри...

— Само, блин, внимание, вот скажи, кто меня за язык тянул? — Сверху начался настоящий листопад, и Дафна с изумлением поняла, что могучий дуб сотрясается под ураганными порывами ветра. На то, чтобы осознать, что это дело рук, а точнее взбесившейся магии, сидящего рядом юноши, ей потребовались считанный секунды.

— Тише, всё хорошо, я обещаю, что никому не скажу, — зашептала девушка, отчаянно пытаясь сообразить, что делать, ведь ей ещё ни разу не приходилось видеть чего-то подобного. По прошествии пары минут ветер утих.

— Лучше не рассказывай, что я опять сорвался, я ведь деда уже замучил своими всплесками. Все всё понимают, и не ругаются, но обидно до жути. Я же гармоничный стихийник, а меня магии моей лишили, магический контур превратили в невесть что. Мог бы, вот этими вот руками придушил бы ублюдка, но увы. Всю ту дрянь с меня поснимали, но двенадцать лет под ограничителем магии это тебе не бирюльки, так что злиться мне ну никак нельзя.

— Хорошо, это наш секрет. Но скажи, причём тут твой дед и, кстати, который из?

— Дедом я только одного человека называю, ты его знаешь как Его Императорское Величество, а для меня он дедушка Мирослав. У нас с ним одна стихия и он со мной больше всех возится, если б ты только видела, мне даже вспоминать стыдно.

— Тогда не вспоминай, а то вдруг опять, ну ты понял...

— Да нет, уже нет, зря что ли нас в академии учат, обидно просто.

— Одного не понимаю, — пожала плечами девушка, — зачем было устраивать эту хрень с лордом Блэком, ну спрятали тебя, могу понять. Что ни год, так какая-то муть творится, но зачем надо было...

— Пропал я по-настоящему, — вздохнув, пояснил Олег, — Я же уже сказал: букет у меня был, что надо. Тут тебе и ограничитель магии, и зелья доверия... Надо сказать, весьма специфические. Их, кстати, не только мне подливали, моих родственников-маглов, хотя тётка моя вообще-то сквиб, тоже опоили и околдовали, видимо, для верности. Одному ни разу не светлому светочу магической Британии ну очень хотелось, чтоб я помер, но убить он меня не мог по целому ряду причин, вот и изворачивался, как мог. А итогом его манипуляций был известный тебе шалопай Поттер, которого укусил самый настоящий василиск, и которого после этого отправили вовсе не в Мунго на обследование, а к ненавидящим его родственникам-маглам, а что, нормально же. Вот только не рассчитали мальца, в итоге я заболел, а Блэк сбежал. Блэк мой крёстный, вот и рванул ко мне, как только так сразу, да так вовремя поспел, что я жив остался, а дальше завертелось и на свет всплыло моё родство. Родственники как узнали, что я вообще на свете есть, так сразу же забрали под свою опеку. А учитывая букет моих плюшек... В общем, так Гарри Поттер и пропал.

— Обалдеть, я, правда, одного не понимаю, если тебя спрятали, да так хорошо, что весь британский аврорат не сумел отыскать, зачем потребовалась помолвка? Нет, ты не подумай, я просто не понимаю.

— Правильно не понимаешь, а хочешь, я тебе расскажу то, о чём знать по всему не должен, но знаю? — Дафна утвердительно кивнула, и Олег продолжил. — Аккурат двадцать пятого августа позапрошлого года ты заболела и очень сильно, хворь отступила на четвёртые сутки и с тех пор ты обзавелась примерно вот таким украшением. — Олег грустно улыбнулся и заставил проявиться браслет. В ответ Дафна смогла лишь кивнуть.

— Этот браслет водит за нос один очень пакостный ритуал, которым нас и помолвлили*, расторгнуть такое нельзя, разве что один из нас... — Олег запнулся на полуслове. — Нет, об этом лучше даже не думать. И не удивляйся, что я такой откровенный, тебя уже к завтрему обетами опутают, а меня, скорее всего, накажут, так как язык за зубами не держу. Вот только я думаю, что лучше быть честным. Нас ведь не хотели знакомить до следующего года, но обстоятельства изменились.

— И ты, конечно, не можешь сказать, что это за обстоятельства такие?

— Мочь-то могу, но я не уверен, что правильно всё объясню.

— А ты попробуй, я вообще-то понятливая, а ещё, если не секрет, можешь название ритуала дать, хочу почитать про него.

— Не секрет. Ритуал, который на нас провели, называется «Магическое единство», но более известен, как нерасторжимая помолвка. Его суть в том, что это не просто магическая помолвка, которую в принципе можно обойти. Помолвленные подобным образом физически не могут быть вдалеке друг от друга. Именно из-за этого нам и было плохо, и именно поэтому выбрали именно этот ритуал. Есть причины, по которым прямой вред мне очень мало кто может причинить. А вот не прямой, как к примеру магическое единство — это завсегда. Этот ритуал, кстати, ещё и запрещённый, так как, во-первых, это магия крови, а во-вторых, цивилизация и смена нравственных приоритетов.

— Магия крови? — с неподдельным изумлением переспросила Дафна. — И ты об этом вот так спокойно говоришь?

— А как я должен об этом говорить? Меня хотели убить, а ты вообще просто попала под раздачу. Аналитики считают, что всему виной непреклонный нейтралитет твоего отца, а также его убеждения в том, что опускаться уже дальше просто некуда и, как следствие, он часто присоединяется к партии, возглавляемой Малфоем, за ним следуют остальные нейтралы. Как итог, очередной проект, призванный якобы помочь несчастным маглорождённым, а на деле сделать магов ещё слабее, при том независимо от их чистокровности, отклоняется. Некоторых, не будем показывать пальцем кого, это бесит и именно поэтому жертвой выбрали тебя.

— Но зачем кому-то вообще потребовалось тебя убивать?!

— Гринграсс, ты сейчас серьёзно? Скажи, что ты шутишь! — воскликнул Олег. — Вспомни, из какой я семьи!

— Ты Поттер, род, конечно, не самый знатный, но...

— Но, что?

— Певереллы. Поттеры никогда не скрывали родства, идеи чистоты крови они не слишком придерживались, но корни Поттеров уходят очень глубоко и периодически ходил слух об их родстве с Певереллами, так это правда? — ответом ей стал короткий кивок Олега.

— Обалдеть, так вот почему... Олег, ты же можешь...

— Молчи, пока не ляпнула то, за что потом ответить придётся, я много чего могу, и есть те, кому это ну очень не нравится. Думаю, ты понимаешь, что когда всё это закончится, магическая Британия, какой мы её знаем, прекратит своё существование.

— А я не против, — улыбнулась Дафна. — Кстати, твои братья затащили меня сюда, обещая показать дымчатых белок, даже орешков дали. — Поняв, что ходит по самому краю, девушка тут же сменила тему. — Может, прогуляемся?

— Дымчатых белок? Так вот на что они тебя уговорили. Пошли, тут недалеко, но я не гарантирую наличия, они, знаешь ли, не всегда приходят.

По прошествии пяти минут Олег привёл наречённую на полянку, где они с братьями часто видели беличье семейство. А спустя ещё минуту подростки весело смеялись, наблюдая за тем, как малыши играют в догонялки. Орехи тоже пригодились, и ещё около часа ребята наблюдали за детской вознёй.

Комментарий к Глава двенадцатая «Знакомство»

*Для понимания, магический императорский дворец убранством мало чем отличался от Зимнего, да и размерами тоже. http://inspirationday.ru/interesno/puteshestviya/paradny-e-zaly-zimnego-dvortsa.html

чтоб было хоть немного понятно по каким коридорам и залам её провели.

**Большой императорский, а также гербы наследников.

* * *

https://radikal.ru/lfp/s45.radikal.ru/i108/0912/9a/a1581dda1f99.jpg/htm приблизительно такой.

* * *

После снятия ограничителей и прочей дряни, подавлявшей магический потенциал, волосы героя стали светлеть. Ярославичевы все поголовно блондины, что ясно видно на примере Петунии Дурсль. Мать сестёр была шатенкой. Как известно у европеоидов за редким исключением первый ребёнок всегда похож на отца. Так как генетическая линия передаётся именно по отцу. Лили же взяла больше от матери и лишь глаза были фамильной чертой одной из ветвей Ярославичевых. Рецессивные гены дали о себе знать, проявившись во внуке. В итоге Олег родился со светлыми волосами, но так как род Певереллов исконно был брюнетами, под воздействием магии отца быстро начал темнеть, а ограничители и ментальный паразит усугубили этот процесс. Оказавшись же среди родственников матери, герой вновь посветлел, превратившись в пепельного блондина.

* * *

Словарь В. И. Даля редакция первая стр. 282. Слово написано верно.

То, что всё пошло на лад, стало ясно за завтраком. Олег больше не пытался удрать, а скорее даже наоборот. И теперь в полный рост встала другая проблема: чем занять молодую привлекательную девушку. Можно, конечно, все каникулы болтаться в парке, да в фехтовальном зале. Последнее Дафне очень понравилось. Началось всё с того, что Олегу стало дико скучно, и, как будто этого мало, магическое напряжение ощущалось буквально в воздухе. Как итог — близнецы, наученные горьким опытом двух лет совместного проживания, уволокли брата в фехтовальный зал, ибо прекрасно знали, что если пар не спустить сейчас, то рванёт так, что мало никому не покажется. Прошлый такой взрыв стоил академии новой крыши и замены всех окон на их этаже. В общем, Дафне оставалось только с изумлением наблюдать, как её наречённого, подхватив под руки, тащат куда-то по коридору. Оставаться одной ей не хотелось, так что в фехтовальный зал она проскочила вместе с братьями.

Именно так Дафна Гринграсс стала свидетельницей потрясающего шоу, в которое братья превратили занятия по световому фехтованию. Это поистине феерические боевые действия с применением неизвестного доселе оружия. Неизвестным оно было исключительно для Дафны, отроду не видевшей светового меча. Спустя час, за который её жених доказал, что для него бегать по потолку это нормально и вообще в порядке вещей, парни успокоились.

— Ну вот, красавица, теперь ты в курсе, что такое гармоничный стихийный маг, — с сияющей улыбкой сообщил один из близнецов.

— Если честно, я не понимаю, что значит гармоничный? Стихийный — это потому, что может управлять стихиями, а гармоничный — это как?

— Гармоничный — это рождённый в священное гармоничное лето. Оное наступает очень редко. Это надо, чтобы совпала общая пиковая активность магии, а также родовая, притом, как по отцу, так и по матери. Мы все трое гармоничные. А что до тебя, то ты считаешься рождённой в лето священной гармонии. То есть ты сильнее тех, кто родился раньше или позже тебя, но гармоничный — это вообще иной уровень.

— Помнишь, я тебе говорил, что у английской аристократии проблемы с пониманием маглорождённости? — немного задумчиво произнёс Олег, и Дафна кивнула, а затем решила уточнить.

— Я никогда не называла маглорождённых грязнокровками, так как это оскорбление имеет более глубокий смысл, нежели просто маг в первом поколении.

— Совершенно верно. Хотя всех хогвартских маглорождённых можно смело записывать в грязнокровки, да и большинство полукровок и даже некоторых чистокровных. — Кивнул Олег. — Но ты наверняка слышала о неких мифических обретённых, так вот это и есть маглорождённые, рождённые в лето священной гармонии. Гармоничных маглорождённых не бывает, а вот рождённых в священное лето именуют обретёнными, они не просто новая кровь, они по силе не уступают иному чистокровному магу. Рождаются такие маги раз в шестнадцать лет. Собственно, происходит это потому, что раз в шестнадцать лет наступает лето священной магической гармонии. Крайнее было в одна тысяча девятьсот восьмидесятом, и, как ты понимаешь, ты у нас рождённая в священное лето.

— Правда, если не развивать свой дар, — продолжил за взявшего паузу брата Славомир, — то это почти ничего не даёт. А ещё нельзя забывать, что истинных маглорождённых очень мало, особенно в Европе. В империи таких два-три за год появляется. Все же остальные, кого в Европе выдают за маглорождённых, это пробуждённые. У них в роду были сквибы или маги, неважно в каком колене. Их дар — это дар того рода, капля крови которого течёт в их жилах. Так что можешь быть уверена, что, за исключением одного-двух на поток, все маглорождённые — это пробуждённые и, может статься, что тот, кого весь Слизерин хором гнобит маглорождённым грязнокровкой, по родовитости обскачет их на пару голов.

— Ладно, я поняла, что мне надо учиться больше, чем всем остальным и что я вообще дикий неуч, — вздохнула Дафна и решила перевести неудобную тему на более нейтральную. — Олег, а что это за меч такой странный, это же меч, да?

— Это, — Олег взвесил на ладони эфес деактивированного светового клинка, — называется световой меч. Концепцию данного оружия придумали маглы, а точнее, один конкретный магл. Он придумал целую вселенную со своей очень богатой историей и приключениями, но об этом как-нибудь потом. Сами маглы при текущем уровне технического прогресса способны лишь на имитацию, но никак не боевое оружие, но за идею я им благодарен.

— Это он так пытается сказать, что сие его собственное изобретение, видела бы ты, как он его изобретал, — встрял в разговор один из близнецов, так и оставшийся безымянным, так как Дафна их не различала.

— Ну да, — немного потупившись, подтвердил слова брата Олег. — У маглов нет достаточно мощного и одновременно компактного источника питания, а ещё они не могут создать световой поток необходимой интенсивности.

— Да, да, Олег, мы помним, ты нам это уже говорил, — прервал начавшего было углубляться в научные дебри брата Мирослав. — В общем, Олег придумал рунные цепочки и что-то там ещё, не важно, но в итоге обыкновенный люмос солем превратился в оружие чудовищной силы. То, что ты видела — это тренировочный режим, в боевом этот луч легко режет всё, что встаёт у него на пути, а так же отбивает заклинания, и если натренироваться, то можно и вовсе возвращать их отправителю, а не куда попало.

— Ничего себе! — воскликнула девушка, и следующие два часа братья демонстрировали ей возможности чудо-клинков по отбиванию заклинаний и фигурной резке самых, казалось бы, неподходящих для этого материалов.

Вечером того же дня, уже разойдясь, а, точнее, проводив Дафну до выделенной ей комнаты, парни заперлись в комнате Олега и стали держать совет с целью выяснить, чем занять следующие две с половиной недели. В итоге после часа обсуждения к реализации был принят план под кодовым названием «отдых на море». План включал в себя не только развлечения, но и знакомство одной юной англичанки с магловским миром. Ибо выяснилось, что магловедение, как оно преподаётся в Хогвартсе, это просто мрак, и у девушки весьма специфические представления о людях, не обладающих магией.

Так утро следующего дня началось с того, что сразу после завтрака близнецы и Олег, переговорив о чём-то с главой семьи, куда-то унеслись, а затем нагрянули в гости к решившей немного почитать девушке, ошарашив тем, что надо де срочно собираться и куда-то там ехать, ибо погода классная и вообще. В итоге Дафна не успела опомниться, а её уже запихивали в машину. Дафна видела подобные, так как британское министерство магии не так чтобы давно обзавелась схожими, но британские министерские автомобили и в подмётки не годились той роскоши, что подкатила к парадному входу в особняк. Затем было уже совершенно нечто новое. Нет, им на магловедении, конечно, говорили, что есть такое нелепое чудо магловской техники, как самолёт, но то, что оно выглядит именно так, Дафна не знала, ведь по колдографиям летящего, если верить пояснениям преподавателя, фанерного неизвестно что, понять, что и как довольно-таки затруднительно. Машина подкатила непосредственно к трапу и братья, не давая ей прочухаться после довольно скоростной поездки, буквально затолкали её внутрь сигарообразного нечто, именуемого ими именно самолётом и ни разу не похожего на то, что им показывали на колдофото (времён братьев Райт).

— Добрый день ваши высочества, прошу занять места и пристегнуться, взлетаем через пять минут.

— Ага, благодарим, Марина, ты лучше всех, — в три голоса откликнулись братья, и хрупкого вида женщина сделала изящный книксен.

— А… — только и смогла вымолвить Дафна, но братья были тут как тут и тут же затащили её в салон. Затем последовала рассадка, и Олег заботливо застегнул её ремень безопасности.

— Не расстёгивай, пока не взлетим, — пояснил юноша.

— Взлетим?! Вы что вообще задумали?

— Море. Разумеется, мы задумали море, — пояснил один из близнецов.

— А ты когда-нибудь была на море? — вклинился второй.

— Да, с отцом во Франции, у нас там есть особняк, — неуверенно откликнулась Дафна. — Только мы туда посредством портала попадали.

— Отлично, значит, что такое море пояснять не нужно, — в этот момент юношу прервало объявление о начале рулёжки.

— Не переживай, я на нём уже не раз летал, — улыбнулся Олег и для верности сжал руку девушки. Взлёт прошёл без происшествий, а затем Дафну было не оторвать от иллюминатора, ведь вид на землю с десяти тысяч метров — это тебе не на метле летать, а когда стало очевидным, что заход на посадку будет над акваторией, то и подавно.

— Ой, смотрите, там внизу какие-то существа из воды выпрыгивают! — воскликнула Дафна, показывая в иллюминатор, за которым стремительно приближалась водная гладь.

— Это дельфины, — авторитетно заявил Мирослав. — Если повезёт, то когда на яхте пойдём, они с нами поиграют.

Сразу после приземления к трапу подкатила представительного вида машина, и спустя считанные полчаса подростки были в одном из летних домов, принадлежащих Ярославичевым.

— Ура, море, я приехал! — радостно возвестил Мирослав, а затем был обед, после которого всей компанией ребята направились к морю. На пляже мальчишки поскидывали с себя верхнюю одежду и, оставшись в одних плавках, рванули в воду. И лишь спустя минут пять обнаружили, что их спутница изумлённо рассматривает их.

— Ты чего? — удивлённо спросил подошедший Олег.

— Я… — запинаясь и полыхая кончиками ушей попыталась ответить Дафна.

— Никогда не видела парней в плавках? А ведь мы специально плавательные шорты надели, чтоб не сильно смущать. Но если ты так и будешь стоять тут, то всё интересное пропустишь. И не переживай, нас в академии не зря муштруют, — улыбнулся Олег, явно намекая на то, что никаких поползновений быть не может от слова совсем. Именно так Дафна впервые в жизни оказалась втянутой в весёлые подростковые, но так и норовящие скатиться в детские забавы на море, ведь раньше ей не приходилось отдыхать в компании сверстников, только с сестрой да отцом. Спустя каких-то пять минут она и думать забыла, что на ней один лишь купальник и что он довольно-таки откровенный.

С пляжа вернулись только после заката, пропустить который было просто нереально. Затем был ужин, за которым парни объявили о том, что завтра они на весь день выберутся в аквапарк. Олег тут же успокоил девушку тем, что обещал быть рядом, ну и, конечно, рассказал про то, что это за зверь такой и что там обычно делают.

На следующий день по прибытии в аквапарк первым и основным испытанием для Дафны стало то, что в раздевалке было довольно много народу, к чему девушка была несколько непривычна. Поэтому она зажмурилась и переоделась, как можно быстрее. Олег и близнецы обнаружились прямо у входа в женскую раздевалку, после чего светлейший князь и по совместительству будущий супруг взял её за руку, тем самым явно пытаясь успокоить. Именно в этот момент Дафна обратила внимание на небольшие кулоны в виде жемчужин, и поинтересовалась у братьев, для чего они их носят. То, что кулоны были пропитаны магией, девушка поняла сразу же, также как и то, что это не экстренный портал или какой-либо иной защитный артефакт.

— Это? — улыбнулся Славомир. — Это моё сердце, у нас в семье все такие носят, данный кулон позволяет понять, когда ты встретишь ту единственную, что предназначена тебе судьбой. Это не значит, что если он никогда не сработает, я не женюсь, просто если сработает, то, в общем, она будет моей.

— Ясно, а ты не носишь из-за… — обратилась Дафна к Олегу.

— Э… — с недоумением уставились на брата близнецы. — Но ты же тоже носил, давай колись.

— Дома расскажу, — насупился Олег, а Дафна с грустью подумала, что его высочество не хочет её расстраивать тем, что они вот точно не пара и поэтому снял свой кулон.

— Дома так дома, но ты обещал, — кивнул Мирослав, и тут же переключился на выбор горки. В итоге первой, которую они посетили, стала горка «Торнадо»* высотой с пятиэтажный дом и временем спуска приблизительно тридцать секунд. Так как их было ровно четверо, то они все уместились в один рафт, и завертелось... Дафна верещала, сама не понимая, от страха это или от удовольствия. В ручки рафта она вцепилась так, что когда спуск завершился, не сразу смогла отпустить, но стоило ей оказаться на суше, как она тут же пожелала повторить. В итоге пришлось сделать ещё пять спусков, прежде чем парням удалось уговорить Дафну на какую-то иную горку.

В конце концов девушка признала, что аквапарк — это весело, а также пришла к выводу, что больше всего ей нравится кататься на рафтах. После был обед в местном кафе, заключавшийся в поедании огромной наивкуснейшей пиццы и запивании оной безалкогольными коктейлями, состоящими из содовой со льдом и самых разных сиропов.

Следующие два часа вся компания без колебаний провела на аттракционе «медленная река», превратив рафты в подобие плавучих лежаков и так, медленно покачиваясь, плавали по течению. После были горки и бассейн, где вода под большим напором лилась из самых разных отверстий и трубок. Тут были устроены соревнования, кто дольше удержится под таким давлением на плаву. Победителем стал Олег, а затем дирекция объявила, что через тридцать минут аквапарк закрывается и посетители потянулись на выход.

Вечер провели в очень даже неплохом ресторане и, наевшись всякой вкуснятины, устроили прогулку по городской набережной. Домой вернулись уже после заката и практически сразу разошлись спать. Точнее, спать пошла Дафна, которой трёхголосый хор пожелал спокойных снов, тогда как братья, стоило девушке скрыться за дверью, тут же вспомнили об обещании Олега пояснить, куда и зачем он дел свой кулон, зачарованный на определение той единственной.

— Итак, ты обещал, — хором напомнили близнецы, на что Олег лишь пожал плечами, ибо совершенно не рассчитывал на то, что близнецы забудут о чём-то подобном. Спустя минуту он протянул братьям антроцитово-чёрный кулон, который, оказывается, спрятал под подушкой.

— Обалдеть. И кто она, и почему ты молчал, — потребовали ответа близнецы.

— А самим догадаться? Я, правда, не сразу заметил, балбес, признаю.

— Да чтоб я так жил, Олег, ну ты даёшь!

— И молчишь, как сыч, — дополнил брата Славомир.

— Да в том-то и проблема, что говорить нечего, я вообще ничего не чувствую, вот совсем и всё тут. Ну, должно же оно хоть как-то проявляться?! Как так-то, почему мне ровно параллельно?!!!

— Э… — протянул Славомир, офигевший от ни с того ни с сего завёдшегося брата.

— А ты вообще, чего ждал-то? — тем временем уточнил Мирослав. — Если ты думал, что это прям, как в книжках про любовь, так там чушь написана, да розовые сопли. Настоящая любовь, она, ну, можно сказать, что тихая. Ни тебе всплесков и чего другого. Тихо, мирно общаетесь, ты не забывай, что мы все обучены инстинкты в узде держать. Или ты не заметил, что на тренировках реально по потолку ходишь? Чего тебе ещё надо? Или ты розовых соплей ждал и не проходящего, ну, ты понял, чего?

— Э… я об этом как-то не подумал, получается, я сам всё блокирую?

— А оно тебе вообще надо? Ты правда хочешь выть от того, что очень хочется, но вот никак нельзя?

— Нет, не хочу.

— Ну и не парься, — подвёл итог Мирослав. — Надо только родителям сказать. Коли ты у нас такой везучий, что даже со всеми преградами ту единственную отыскал, то это надо отметить. Но я бы на твоём месте проконсультировался с жизньрекущими, а затем, коли это не ошибка, пошёл бы к наречённой, и как есть сказал. Ведь зная Дафну, я почти уверен, что она думает, что ты кулон снял, дабы её не расстраивать, а то вдруг сработает и, ясное дело, что не на неё, то-то ей радости, да и тебе не сахар.

На следующий день близнецы озаботились досугом девушки, так как Олег решил не откладывать в долгий ящик, и с утра спозаранку связался с кастой жизньрекущих, да и был таков. Вернулся парень аккурат к моменту, когда близнецы устроили соревнование, кто больше мороженого съест. Дафну парни уговорили быть судьёй, что не отменяло её безпокойства за то, что близнецы могут заболеть, ведь по её скромным подсчётам, объём съеденного замороженного лакомства уже перевалил за отметку килограмм на единую живую душу.

— О, а меня не позвали, — с улыбкой произнёс Олег вместо приветствия.

— Нефига было пропадать у чёрта на рогах, — проглотив очередную порцию лакомства, пробубнил Мирослав, не отрываясь от процесса.

— Я за них переживаю, это уже второе ведёрко, — немного беспокойным голосом произнесла Дафна.

— Кто, эти? Дафна, очнись, это же огненные стихийники, предыдущий их рекорд три килограмма и четыреста два грамма у Мирослава и три пятнадцать у Славомира. Огненный маг быстрее лопнет от обжорства, чем простынет, такую силищу, да в мирных бы целях, — и спустя секунд десять добавил, — мне вот так нельзя, я воздушник и мороженое килограммами, увы, не ем.

Спустя ещё пять минут Славомир отодвинул недоеденное чуть меньше чем наполовину ведёрко и, отдуваясь, заявил, что в него больше не влезет, на что Мирослав демонстративно опустошил своё ещё на три ложки, после чего заявил, что снова победил, и с совершенно счастливым видом откинулся на спинку кресла.

— Не обращай внимания, они так всегда. И вообще, есть предложение пройтись, сегодня обещали безоблачную погоду, знаешь, какой тут прекрасный вид на звёзды?! — спустя пару минут подростки уже спускались к пляжу.

— Удачи, братишка, — с улыбкой покивали близнецы и, переглянувшись, ушли в свою комнату.

А тем временем Олег утащил Дафну на пристань, и спустя минуту парочка устроилась на носу небольшой яхты.

— Знаешь, я не мастак говорить разговоры, хотя при моём положении, наверное, стоило бы. В общем, если ты переживаешь из-за того, что я не ношу кулон, так это не так, ношу, я снял его перед поездкой, чтобы близнецы не задавали глупых вопросов. — С этими словами Олег достал из-за ворота серебряную цепочку с антроцитово-чёрной жемчужиной. — Как видишь, она у меня чёрная, а это значит, что я уже встретил ту единственную, и сработала она в малом тронном зале. Просто я под зельем был и не обратил внимания, что она греется. В общем, мне дальше объяснять или ты сама уже поняла, что мы до невероятности везучие?

— Думаю, не стоит, зато теперь понятно, почему мне всегда хотелось с тобой пообщаться, жаль, что так поздно. Я почему-то думаю, что ты не так чтобы сильно изменился, может, я просто всегда видела больше, чем остальные, но мне было непонятно, почему все вокруг видят в тебе только героя, а ещё мне кажется, что этим самым героем ты себя не считаешь!

— Ну, это, наверное, потому что ты права. Я, конечно, понимаю, какое значение для магической Британии имеет тот день, но для меня он ни разу не радостный Хеллоуин восемьдесят первого, как и все последующие. Ну, какой из меня герой, разве я сделал ну хоть что-нибудь для того, чтобы победить? Подозреваю, что, быть может, разревелся от испуга, но, как ты понимаешь, этим тёмных лордов не то что не убить, но даже не пронять. Готов поспорить, что это его, скорее всего, рассмешило, я точно помню, что он смеялся. Убился он об так называемый Королевский Щит. Этот вид защитной магии есть у всех наследников. Такая вот эволюционная плюшка. Щит поднимается при малейшей угрозе. Мои братья поднимали его из-за напугавшей их собаки, так что ничего геройского тут нет.

— А сейчас ты можешь использовать этот щит?

— Нет, он обычно пропадает максимум к десяти, как только магическое ядро переходит с этапа формирования на этап развития, так что я уже не могу ничего подобного.

— И почему я уверена, что мне ещё доведётся увидеть этот ваш щит?

— А что тут думать, — пожал плечами Олег и залился краской, стоило ему осознать, что именно он чуть не ляпнул.

С момента, как отыграли крайние отблески заката, прошло уже около получаса, и безоблачное небо уже вовсю сияло огоньками звёзд. Говорить о чём бы то ни было совершенно не хотелось, просто растянуться на пахнущей морем палубе небольшой яхты и ни о чём не думать. Мысли сами по себе сложились в строки, и Олег негромко начал что-то говорить, явно не замечая, что делает это вслух:

Открытое небо, вхожу без стука.

Лейся вода, каплями, каждой частью

Пролейся с небес, оставаясь счастьем.

Потерянное найденный, найденное нескончаемый.

Упади внутрь меня случайно.

Закрой глаза и просто это слушай

Всё растворит тебя, как поцелуй в душу

Ребёнок, только что проснувшись, прикоснувшись к раю.

Поезд вези меня, и я засыпаю.

До твоей души прикасаясь словами

Колыбель качается, а он спит и смотрит

и ветер листопадом совершает танец

Листья вниз, как люди и ветер попадал в них, и они смеялись

Рассвет вновь и вновь нас местами.

Соединит в одно, рассмешит облаками

В нас смотрит бог, и он с нами играет

Солнце восходи, переходи в закаты

Вселенная это ты, на бесконечность рядом? **

Комментарий к Глава тринадцатая «Самолёт не братьев Райт»

* Реально существующая, находится в аквапарке Золотая Бухта, г. Геленджик.

**Сон (стихи Артёма Красильникова, читает Светоч.) https://vk.com/audios-40402330

Здесь и далее получено разрешение на использование текстов песен.

П.С. ну вот теперь вы в курсе под какую музыку я пишу свои работы ;))))))

П.П.С. Огромная благодарность, Станиславу Баталову, за его песни

В этот момент времени Дафна была очень рада тому, что отец ещё два года назад непонятно зачем велел ей учить русский. Теперь-то в свете открывшихся событий это требование наконец приобрело смысл. В итоге, хоть и не полностью, но девушка всё же поняла смысл только что родившихся строк, а то, что это так и есть, она была уверена.

— Обалдеть, Олег, ты ещё и стихи пишешь?!

— Э... я что, вслух что ли? — изумлённо заморгал юноша, лихорадочно обдумывая, не сболтнул ли лишнего, ведь его стихи не всегда были тем, что можно выдать вот так вот, на-гора.

— Ага, моего русского недостаточно для того, чтобы понять всё это полностью, но звучит очень красиво, — улыбнулась Дафна

— Ну, наверное, тебе виднее. Я, когда вдохновение приходит, просто выдаю, как получилось.

— А ещё можешь?

— Сочинить ещё? Нет, это вряд ли. Могу из ранее написанного что-нибудь.

— Давай, — тут же загорелась девушка.

— Тебе легко, а мне теперь думать, — немного насупившись произнёс Олег, но стихи тем не менее подобрал. — Думаю, что вот эти подойдут, — произнёс Олег спустя минуту. — Я их вот такой же звёздной ночью сочинил:

Расскажи мне о тайнах вселенной,

Не сосчитать этих звёзд холодной ночью,

О душе расскажи, раз материя тленна,

Что будет, если всё обесточить?

Громче и нам уже не услышать биения,

Это дыхание стало иным, что твой слух, что твоё зрение,

Это не действует так где другой мир.

Что-то потерянно нами давно,

Но внутри всё ещё живо далёкое чувство,

Это как свет сквозь тьму в твоё окно, это не передать устно,

Дорога внутрь, дорога извне,

Путь мир покоя любви и гармонии.

Твой кристалл там на глубине,

В комке страхов, панцире грехов и боли

Расскажи мне о вечной природе,

О роли песчинки во всём мироздании,

О тех, кто стал истинно свободен и как открыть в себе знание,

Стёртая память вмешательство или замысел.

Где твоя воля и воля творца?

Временно всё, но что-то останется, то, что могут хранить только сердца,

Расскажи мне о тайнах вселенной,

Не сосчитать этих звёзд самой тёплой ночью,

Какой из тысячи путей будет верным?

Верный тот, что ведёт в дом отчий,

Громче, я так хочу услышать биение,

Это дыхание стало иным

Смотреть на мир духовным зрением,

Книга земной жизни глава номер один.*

— Ого, — с изумлением протянула Дафна, — у тебя неплохо получается, а ещё невольно задумываешься о многом.

— Ну, началось всё с того, что мы с братьями хотели слегка подгадить Хогвартсу, а точнее, его дирекции, а потом как-то само получилось, что я начал писать самые разные стихи, на самые разные темы.

— И как стихами можно подгадить?

— Да очень просто, вот представь себе этакий неуничтожимый вопиллер, вещающий на весь Хогвартс, ну, к примеру:

Свет порождает свет, тьма тьму,

Пустота внутри рождает пустоту.

Любовь или ненависть за приоткрытой дверцей,

Слова ребёнка, важно сохранить доброе сердце.

Битва идёт уже тысячу лет,

Вкушаем горечь поражений и радость побед.

Борьба за каждую душу, каждый живой взгляд,

Ложь отравляет сущность как медленный яд.

Воины света, дети нашей земли,

Сильные духом способные разжечь огни,

Во имя любви, во имя небес.

Расти и будь счастливым, нам говорит,

Всю силу рода направить во благо,

Дыхание сокола, на щеках влага,

Такой чистый поток энергии, я восполняюсь,

Поток добра, силы и мудрости безценная кладезь.

Дети смеялись падала листва,

Взрослые наблюдали, пробуждаясь ото сна.

Мир меняет цвета и вскоре всё будет окрашено,

В душах происходить что-то важное,

Ангелы касаются твоих ресниц,

Вселенная растёт, не имея границ,

Возрождение и путь творчества совместного,

Прими этот поток чистого и божественного.

Мир чудес даёт каждому шанс

Свет твоей души станет со временем ярче

Мы не забудем тех, кто угас,

Твоё зерно в моём сердце старче.

Семь тысяч пятьсот двадцать шестое лето от сотворения мира в звёздном храме,

Время ведать, время детей света, время чтить и пробуждать родовую память. **

— Вот, казалось бы, что тут такого, — улыбнулся Олег. — Ан нет, во-первых, это песня и музыкальный ряд у неё соответственный. Во-вторых, тут отсылка на отсылке к тому, что кое-кто делает ну совсем не то и он категорически не прав, и это я так, чуть-чуть развлёкся. Так, например, битва, что идёт тысячу лет — это отсылка к тому времени, когда начала угасать династия Певереллов, а с ними и магическая Англия, речь, соответственно, о борьбе за выживание рода. Ложь, что отравила сущность, имеется в виду вся та погань и ярлыки, что вбиваются в юные умы и категорически не имеют отношения к действительности. Часть про детей — это намёк на то, что шанс будет дан всем. Там, где про возрождение и совместный путь — это вообще прямым текстом о том, что, когда придёт время, я призову тех, кто присягал моему роду жизнью и магией. Остальные подчинятся сами, можешь мне поверить, так и будет. Про "не забудем" — это чёткий посыл, что за всё придётся ответить, за каждый угасший род, за каждого мага, будь то представитель древнего рода или маглорождённый. Ну и про летоисчисление — это и вовсе прямой текст. Ведь род Певереллов правил далеко не пару сотен лет, и то, что все позабыли приблизительно пять тысяч лет своей истории, истории, в которой было много чего интересного и познавательного.

— Вот если честно, если бы ты не пояснил, то я бы вряд ли поняла весь смысл.

— Не огорчайся, под музыкальный ряд эти слова звучат совершенно не так, да и не к тебе это обращение, и вообще, оно одно из первых, я куда более жёсткие варианты написал, но это как-нибудь на потом.

— Вот бы послушать, хочется всё-таки понять всё самой, а не так, с пояснением на пальцах.

— А у тебя день рождения, когда?

— Пятого мая!

— Эх, следующий ждать долго, ну почему ты не могла родиться скажем, в августе?

— Ну извини, — улыбнулась Дафна, понимая, что тут действительно ничего не поделаешь и вопрос был явно из разряда не требующих ответа.

— Эх, — протяжно вздохнул Олег, — но если ты и в правду хочешь послушать, то это можно устроить. Наши мастера навострились дорабатывать магловскую технику, а наши лишённые магии собратья в свою очередь изобрели много крайне полезных штуковин. Одной из них является то, что они назвали плеер. Это такая коробочка чуть больше ладони, и она умеет воспроизводить музыку, к ней ещё прилагаются наушники, чтоб можно было слушать и не мешать всем вокруг.

— Ого, вот бы достать такую, я очень люблю музыку, дома пластинки заслушаны до дыр, вот в Хогвартсе с этим полный швах, у нас там вообще скука. Хотя кому я рассказываю, — немного грустно улыбнулась девушка.

— Это точно, не знаю, как у остальных, а на Гриффиндоре квиддич, плюй-камни, да шахматы, вот и все развлечения, не связанные с учёбой или пакостями ближнему своему. Раньше я этого не понимал, а как со стороны глянул, ужаснулся. Не знаю, какие храбрецы и к какой цели идут, а вот то, что все наглецы и дебоширы Хогвартса собрались именно на краснознамённом факультете, это непреложный факт. Что до классики, можно и классику, вообще всё что хочешь, от радио отличается тем, что слышишь только ты, а не все вокруг. В общем, если хочешь, я подарю тебе такой, зачтём, как опоздавший подарок на день рождения. Ты только список любимых произведений дай, чтобы я к плееру диски приложил.

— Договорились, завтра напишу. — Именно так Дафна Гринграсс стала первой обладательницей портативного плеера, работающего в Хогвартсе. Созданный на основе выпускаемого магловской компанией SONY sonyDiscman D 50, магический портативный проигрыватель комплектовался наушниками Koss portaPro и, благодаря паре весьма хитрых рунных цепочек и замене источника питания на магический аналог, прекрасно работал в условиях повышенного магического фона, имел весьма достойное звучание и вообще был весьма широко известен, как в магической русской империи, так и за её пределами. К плееру, что Олег торжественно вручил Дафне перед самым её отбытием на родину, прилагалось полтора десятка дисков, на которых, помимо сочинений самого Олега и его братьев, были и классические произведения таких авторов, как Бах, Шопен, Паганини. В общем, прижимая к груди заветную коробочку, Дафна уже предвкушала, как будет писать заданные на дом эссе под так любимую музыку.

Следующие пару дней вся компания провела на пляже, где они гоняли на скутерах, валялись на песке, играли в мяч, в общем, развлекались как могли. Ещё были экскурсии, экскурсии и ещё раз экскурсии. Братья показывали Дафне магловский мир, а также магические достопримечательности, находящиеся в зоне досягаемости. Спустя неделю одному из близнецов пришла в голову идея показать девушке Байкал. Ребята довольно долго спорили на предмет того, лететь семь часов или просить разрешения на северный мост. В итоге победило желание покрасоваться и, назначив парламентёром Олега, как наиболее часто общающегося с дедушкой Мирославом, оного выдворили за дверь, с наказом без разрешения на северный мост не возвращаться. Пришлось Олегу, заливаясь краской, просить старшего Ярославичева разрешить применение высокоскоростной магической транспортной магистрали. Но, к счастью, всё обошлось. Мирослав Мстиславич выслушал немного сбивчивые пояснения внука, залюбопытствовал его успехами на ниве нахождения путей к одной конкретной блондинке, сообщил, что уже в курсе того, что у Олега сработал амулет сердца, и что за внука он очень рад. После чего дал добро аж на два запуска северного моста, пояснив, что лучше они ещё один день проведут в живописных окрестностях самого большого озера в России, чем в самолёте. До аэропорта добрались с ветерком, после чего быстро заняли места и приготовились ко взлёту.

— Сегодня ремни можно и вовсе не расстёгивать, — авторитетно заявил Славомир. — Мы едва успеем занять эшелон, как пилоты запустят северный мост, и мы окажемся в точке назначения. — Именно в этот момент ожил динамик, и первый пилот объявил о трёхминутной готовности к пространственному скачку. Дафна на всякий случай перепроверила ремень безопасности, и именно в этот момент всех окатило ощущением, будто нырнул в ледяную воду, а спустя ещё десяток секунд первый пилот невозмутимо доложил, что они прибыли в точку выхода и встали на заданный эшелон.

— Ого, — пробормотала Дафна. — Это было круто.

— А то, — согласился Славомир. — Каминная сеть отдыхает, ни тебе головокружения, ни иных побочных эффектов длительного характера. Увы, но избавиться от ощущения холода оказалось в принципе невозможным, это побочный эффект скачка без применения стационарной привязки, то бишь портальной арки.

А затем был Байкал и практически безпрерывные экскурсии. Сначала выяснилось, что Байкал — это очень древнее место силы и, собственно, именно тут, на его берегу, и находится Колдотворец. Естественно, что Дафна загорелась желанием посмотреть русскую магическую школу. Так что весь следующий день подростки донимали преподавательский состав Колдотворца своими почему. В итоге все узнали много нового, а юная англичанка крепко задумалась. Нельзя было сказать, что их не учат заклинаниям, и, если сравнивать программы Хогвартса и Колдотворца, то заклинания, изучаемые учениками, были теми же, но были и разительные отличия. Так, то, что в Хогвартсе учили на пятом курсе, ученики Колдотворца изучали на первом. Касалось это в основном трансфигурации. Хотя была просто прорва иных дисциплин, которых в Хогвартсе не было. Стало ясно, что трансфигурация — это лишь основы и то, что у них ТРИТОН, у учеников Колдотворца — экзамен за третий курс. ЗОТИ также отличался как небо и земля. И это при учёте отсутствия уклона в боевую магию. Третьекурсник Колдотворца в лёгкую надрал бы известное место большей части старшекурсников Хогвартса. Причиной подобного был подход к образованию как таковой. В Хогвартсе начисто отсутствовали дисциплины, призванные развивать, если так можно выразиться, точное применение магии. Им показывали так называемый силовой метод. Вот только этот метод, основанный на том, чтобы вбухать как можно больше силы и получить результат, приводил к тому, что ни о каком мастерстве не могло идти и речи, хорошо, если подмастерье, и то не факт. Оказалось, что хоть что-то пытался делать профессор Флитвик, но это была капля в море, и та же трансфигурация перебивала все его попытки научить детей тому, о чём не написано в учебниках, одобренных министерством. С этим предметом всё вообще оказалось вовсе не так, как было привычно Дафне. Преподаватель, увидев неподдельный интерес девушки после обзорной экскурсии, проговорил с ней целых пять часов, за которые Дафна узнала об этом замечательном предмете больше, чем за пару курсов Хогвартса.

Радан Игоревич оказался человеком вдумчивым и талант девушки увидел сразу же. В итоге жалких пяти часов хватило, чтобы поднять её уровень на порядок выше. То, что раньше казалось невыполнимым, стало просто трудным, тогда как трудное превратилось в легче лёгкого. Русские учебники отличались от своих британских аналогов практически полным отсутствие каких бы то ни было аксиом, в них не тратилось время на то, чтобы сначала вбить в голову студента, к примеру, тот же закон Гампа, а затем, поступи он к примеру, в магическую Сорбонну, его опровергнуть. Так как оный закон действует только при методе так называемой силовой трансфигурации.

— Метод сей, — пояснил Радан Игоревич, — действенный, но в корне неверный и давно устаревший, и именно из-за него вот уже пару веков, как не слышно об английских артефакторах, да мастерах трансфигурации. Оно понятно, ведь это куда как проще, чем проводить расчёты. Жахнул, так сказать, от души и вот он, результат. А итог — тех же анимагов раз-два и обчёлся, я уже молчу о мастерах чар и трансфигурации. Не умея работать с малыми энергиями, вы не можете очень и очень многого. Вот, к примеру, лекари ваши, многое вылечить могут, а чтоб восстановить, как было, это уже все к нам бегут, да ещё к норвежцам, так те к нам на обучение всех своих целителей пятьдесят лет назад отправили. Долго, говорят, судили-рядили, в итоге не знаю, как там да что, а детвору на обучение приняли. Имена Йорга Страгхольна да Торвальда Одинсона гремят на всю Европу, а учились-то они в нашей академии Светозара Целителя, и я точно знаю, чему их там научили. Они со сверхмалыми потоками энергии работают. Это не лечение, как у вас, а именно что целительство. Эти двое не силой действуют, они... не целитель я в общем, но суть там в фиксации образа здорового энергопотока, того, что должно быть, а не покорёженного раной невесть чего. Как следствие, они вообще не исправляют то, что произошло, они говорят организму, как должно быть. Как говорит наш штатный целитель, "как родителями поставлено". Вот и с трансфигурацией также: можно "впихнуть невпихуемое", от чего же нельзя, маг ты али где? Вот только плата за это то, что малые потоки тебе не подвластны, ибо они силу не любят, не выдерживают, рвутся, как следствие, предмет стремится вернуть начальную форму, ведь чтобы это побороть, недостаточно изменить форму, нужно перестроить энергоконтур, а это-то и невозможно при применении силовой трансфигурации. Как итог, результат недолговечен, а наш Ирийзар Свитской тем временем из иглы трансфигурировал семечко яблони, оно проросло и уже тридцать пятый год как радует глаз и превращаться обратно в иглу не спешит, а яблоки то как вкусны! Исследований была тьма тьмущая, и все согласились с тем, что Свитскому удалось добиться того, чтобы трансфигурированный объект принял не просто новую форму, но и по сути своей стал тем, чего желал маг. Было это, как ясно из возраста яблоньки, тридцать пять лет тому назад, и с тех пор законы Гампа окончательно канули в лету.

— А есть какие-нибудь способы ну хоть чуть-чуть исправить? — с грустью спросила Дафна.

— Есть, как не быть, только для этого надо, чтоб предрасположенность была, я с тобой и заговорил-то именно из-за того, что оную в тебе увидел. Переучиваться тебе будет сложно, до мастера ты всё равно не дорастёшь, до подмастерья максимум. Но уже деткам своим ты всё разъяснишь и утраченный родовой дар вернётся. Книги тебе дам, и на все вопросы отвечу, ты пиши на адрес посольства с пометкой кому. Эх, хворостиной бы вашу МакГонагалл, сама-то она прекрасно владеет тем, что у вас называют высшей трансфигурацией. Иначе как бы она звание мастера защитила?! И вот после того, как она сама ваши способности гробит, она ещё и жаловаться смеет, что де дети пошли неучи, что де не стараются совсем. В общем, коли есть желание, то хотя бы теорией я тебе помогу, а там на что сил хватит. Сестре своей тоже разъясни, это дельно будет.

— Благодарю, обязательно всё расскажу, она у меня на третий курс только идёт.

В итоге из Колдотворца подростки выбрались только под самый вечер. Ещё несколько дней лазили по окрестностям, благо посмотреть было на что. А ещё братья, узнав, что у Дафны, оказывается, хоть и забитый, но таки дар к трансфигурации, напропалую бросились ей помогать. Правда, наибольший эффект был, когда объяснял Олег, то ли объяснять он умел лучше, то ли ещё что, но факт был на лицо, ТРИТОН можно было сдавать хоть сейчас, и дело было отнюдь не в каком-то мега учебнике. Парни просто показали как, а дальше в дело пошла личная предрасположенность девушки. Магия ожила, словно пробудившись ото сна, и то, что раньше было недоступным, стало вполне возможным.

А затем каникулы вдруг неожиданно кончились, и наступило двадцатое августа. За это время успели отметить сдвоенный день рождения близнецов и самого Олега, а также нагуляться так, что никакой Хогсмид Дафне теперь был совершенно неинтересен. Братья надарили просто гору всяких полезных мелочей. Именно так Дафна стала обладательницей очень даже красивой перьевой ручки, которая тут же была оценена по достоинству и очень быстро размножилась до пары запасных и ещё трёх для младшей сестрёнки. Ещё одного плеера, купленного уже самой Дафной, ведь будет нечестно не поделиться с сестрой. А про всякие обалденно клёвые вещи, вроде безразмерного ранца с кучей приблуд, что и не снились продавцам Косого Переулка, говорить и вовсе не имело никакого смысла.

Утром в день отъезда сразу после завтрака Олег позвал девушку на прогулку в парк. Они как раз дошли до того самого дуба, когда Олег решил всё-таки заговорить:

— Я это, в общем, вот, — с этими словами в руки девушки ткнулся изящный кожаный ежедневник. — На нём протеевы чары и ещё куча всего, в общем, прочитать его не сможет и сам Дамблдор.

— Получается мы сможем общаться, да? — с затаённой радостью в голосе уточнила девушка.

— Ну да, я же обещал, что помогу с учёбой и так просто болтать тоже можно. Не вживую, конечно, но лучше, чем ничего, — немного стушевавшись пробормотал Олег. После чего удостоился едва ощутимого прикосновения таких мягких и нежных губ к своей щеке. В общем, пришлось около минуты восстанавливать дыхание. После чего Олег достал кожаный тубус сантиметров тридцать в длину.

— Это тоже тебе, точнее не совсем тебе, мне трудно объяснить, но мне сегодня приснился сон и, в общем, я уверен, что он должен быть у тебя. Отдай его тому, кто нуждается в моей руке больше, чем кто бы то ни было другой. Я не знаю, кто он, но уверен, что он есть и ему нужна помощь. Протяни ему руку, раз я не могу сделать это сам.

— Хорошо, — резко посерьёзнев, кивнула Дафна, — я передам.

Комментарий к Глава четырнадцатая «Силовая трансфигурация или отменяем законы Гампа»

*Глава № 1 (Автор Станислав Баталов (Светоч)) Здесь и далее получено разрешение на использование текстов песен.

**Время ведать (Автор Станислав Баталов (Светоч)) Здесь и далее получено разрешение на использование текстов песен.

С самого начала лета Теодор Нотт не мог нормально спать. Вот уже месяц он просыпался в липком холодном поту, и каждый раз это был один и тот же сон: он тонул. Нет, сначала он пытался убежать от чего-то жуткого и необъяснимого, а затем тупик, в котором он неизменно оказывался уже безчисленное количество раз, превращался во всепоглощающую безграничную толщу воды, без малейшего намёка на поверхность. Он пытался плыть, но, сколько бы ни старался, ничего не получалось. Вот и сегодня он снова резко сел на кровати, понимая, что в очередной раз утонул. Это было по-настоящему страшно, все ощущения были словно наяву.

Теодор потёр грудь, стараясь отогнать назойливое, кажущееся реальным, жжение, и убеждая себя, что это только сон. Вот только он и сам в это уже почти не верил. Началось всё в тот день, когда его отец вернулся домой явно навеселе, Теодор тогда спросил, что за повод, и отец обрадовал его, что скоро де он, Тео, примет метку. В ту ночь он в первый раз утонул, но сегодняшний сон отличался от предыдущих. Он опять утонул, но в этот раз во сне он увидел неясную сияющую фигуру. Её сияние пробивалось сквозь водную толщу и ощущалось как маяк, ему не хватило каких-то пары секунд, всего пара секунд, и он был бы спасён, ведь та фигура протянула ему руку и, дотянись он, точно был бы жив.

Вздохнув от осознания, что уснуть более не получится, Тео направился в душ. Именно там, под струями чуть тёплой воды, он и заметил странное украшение, обвившее его правую руку. Тонкий, едва заметный серебристый обруч испускал едва заметное сияние. В этот момент Теодор понял, что именно этой рукой он и пытался дотянуться до своего спасения.

Несколько дней парень провёл в библиотеке, но всё, до чего сумел докопаться, так это то, что серебряный обруч до крайности похож на знак оммажа, но вот кому и, главное, когда этот оммаж был принесён, Теодор так и не понял, зато отыскал описание клейма, до неприличия похожего на чёрную метку. Разве что рисунок был не череп со змеёй, а нечто напоминающее голову быка. Описание находки вызвало смесь отвращения и глубокого презрения к тем, кто опустился до добровольного принятия тавро, а то, что чёрная метка и есть самое настоящее рабское тавро, Теодор был уверен. Как был уверен и в том, что его сны связаны именно с угрозой получить это самое украшение... Додумать мысль ему не удалось, так как в библиотеку явился отец и потащил его, Теодора, к Тёмному Лорду. Но тот, на удивление, то ли из жалости, то ли попросту побрезговал касаться осунувшегося, с залёгшими тёмными кругами вокруг глаз парня, то ли ещё что, но принятие метки было отложено до следующего года. Для себя Тео решил, что, вероятно, своим внешним видом оскорбил извращённое чувство прекрасного его темнейшества. А затем наступило первое сентября, и Хогвартс-экспресс унёс парня в шотландскую глухомань. Единственное, о чём Теодор думал во время пира, так это о том, что боится засыпать. Дома он хотя бы один, а тут однокурсники, и, подскочив посреди ночи, он перебудит их и, не ровен час, спросонья выхватит, нет, не аваду, конечно, но что-нибудь выхватить шансы есть, и шансы немалые, на Слизерине церемониться не будут.

Тем временем новый преподаватель ЗОТИ, больше всего напоминавшая жабу, зачем-то нацепившую розовую кофточку, распиналась об образовательной реформе и о чём-то там ещё, но Тео её не слушал. Первая неделя учёбы была сущим адом, мало того, что он практически не мог спать, и хорошо хоть чары, заглушавшие его бурное пробуждение после очередного упущенного шанса, действовали и, как следствие, не давали его соседям просыпаться вместе с ним, так ещё и преподы словно с цепи сорвались, эссе своими размерами перешли за три фута, а их сложность возросла на порядки. Хуже всего было на ЗОТИ, ибо предмет превратился в тупое и никому не нужное переписывание учебника, судя по иллюстрациям, рассчитанного на дошкольников. Единственной положительной новостью стало то, что старшая Гринграсс вдрызг рассорилась с этой идиоткой Паркинсон, и та демонстративно потребовала, чтобы он, Тео, уступил ей место рядом с Малфоем, на что Тео лишь пожал плечами и пересел к Гринграсс раньше, чем белобрысый хорёк успел раскрыть рот. Малфоя было жаль, но себя Тео было ещё жальче. Малфой, конечно, погрозил кулаком, но поделать ничего не мог, так как, попытайся он сам удрать к Гринграсс, та бы его извела. Началось всё ещё в первый же вечер в общей гостиной, когда Малфой начал выёживаться на тему привередливых леди и, ко всеобщему изумлению, получил весьма достойный и аргументированный отпор. С тех пор он обходил Гринграсс десятой дорогой.

Так как преподавателя ещё не было, Теодор, немного помолчав, решил хотя бы попытаться завести разговор.

— Слушай, Гринграсс, а откуда ты взяла всё то, что наговорила Малфою? Нет, ты не подумай, я просто, ну, в общем, интересно же.

— Жених пару книг дал почитать.

— Вот как, что ж, поздравляю.

— Благодарю, — без каких-либо эмоций откликнулась Дафна, решившая, что образ ледяной королевы — это сейчас самое то. В этот момент в класс влетел Снейп, и начался урок зелий, за время которого ей трижды пришлось перехватывать руку Теодора, дабы тот не испортил зелье.

— Ты что, решил уподобиться Лонгботтому? — спросила она, как только колокол возвестил об окончании занятия.

— Извини, я просто плохо сплю… в общем, я постараюсь больше не…

— Ты к Помфри обращаться пробовал?

— Толку-то, она зелье сна без сновидений даст, это в лучшем случае, а я его уже пробовал, что пил, что не пил — всё одно.

— Сочувствую, но если ты не будешь спать, то долго так не протянешь.

— Знаю, но уже лучше, раньше вообще жуть была, а сейчас просто тону, знаешь, когда-нибудь я справлюсь, мне бы только дотянуться, ведь чуть-чуть совсем не хватает.

— Ты вообще о чём?

— Ну, я во сне стабильно, вот уже два месяца, как тону, а с недавних пор мне кто-то протягивает руку, но мне буквально чуть-чуть не хватает, чтоб уцепиться. Знаешь, я уверен, что как только дотянусь, всё это прекратится, правда, тебе это, наверное, не интересно, ты извини.

— Да ничего, — пожимая плечами, ответила Дафна, — раз уж нам сидеть вместе, так почему бы и нет, ты всё равно лучше этой тупой мопсихи. Мозгов что у курицы, а мнит себя чёрт знает кем.

— Это точно, — кивнул Теодор, — в смысле она мне тоже не нравится, а ведь какое-то время отец рассматривал её как кандидатуру, ну, в общем, ты поняла. Я тогда заявил, что удавлюсь, но на ней не женюсь.

— Серьёзный подход, — одобрила Дафна.

— Ну, а как иначе-то, это моя жизнь, я на многое готов, но есть две вещи, которые точно не сделаю.

— Первая это, видимо, женитьба на Паркинсон, а вторая?

— Ну, только ты не говори никому, ладно?

— Хорошо, не скажу, — кивнула Дафна.

— Я на всё готов, даже против отца идти, но метку не приму, лучше смерть! Понимаешь?

— Понимаю, — помедлив минуту, ответила Дафна, — понимаю, и никому не скажу.

— Благодарю, я, наверное, пойду? — полуутвердительно, полувопросительно пробормотал Теодор и, получив утвердительный кивок, побрёл в сторону Большого зала.

— Как интересно-то! — пробормотала себе под нос Дафна и свернула в сторону подземелий. Сегодняшний урок ЗОТИ превзошёл все мыслимые пределы тупости, и Дафна имела твёрдое намерение нажаловаться жениху. Не то чтобы это могло как-то помочь, но ничего другого в голову не приходило. В итоге переписка затянулась аж за полночь, и девушке пришлось уйти в общую гостиную, ибо Паркинсон начала визжать, что Дафна де мешает ей спать.

Так и получилось, что в момент, когда Теодор после очередного кошмара, понимая, что не уснёт, спустился в гостиную, Дафна оказалась именно там.

— О, и ты здесь, чего не спишь? — с наигранным весельем в голосе вопросил парень и плюхнулся в соседнее кресло.

— Ты плохо выглядишь, Тео, ты ведь так совсем сдашь.

— А у тебя есть идеи? — пожимая плечами, пробормотал младший Нотт. — Я уже всё перепробовал. О, а может, твой жених чего знает, он же у тебя с континента, как я слышал, спроси, а!

— Есть у меня одна идея, только я не уверена. Ты можешь мне свой сон подробнее описать?

— А чего не мочь-то, могу, сначала меня гонит по какому-то лабиринту, я просто знаю, что стоит мне остановиться и я точно труп. Бегу, бегу, а затем вдруг начинаю тонуть, вот знаю, что так будет и все равно, как будто в первый раз. Вокруг вода и жить, не поверишь, ну очень хочется, но до поверхности не добраться. А последние пару недель я эту поверхность вижу и там кто-то есть, он протягивает мне руку, я пытаюсь дотянуться, иногда даже кажется, что касаюсь кончиками пальцев, и всё. В смысле буль-буль, вот такой вот сон.

— А с чего всё началось-то, ну, должно же быть хоть что-то, что спровоцировало.

— Да батя пьяный домой пришёл и обрадовал, что я скоро метку приму. Только ты молчи, понимаешь, молчи.

— Понимаю, но давай ко сну твоему. Неужели ты так сильно не хочешь эту метку?

— А ты рабское клеймо хочешь? — вспылил Тео, вскакивая на ноги. — Я не скотина какая, понимаешь, не скотина!

— Понимаю.

— Да ничего ты не понимаешь, я труп, понимаешь, живой труп! Наш род поклялся кому-то в верности, на магии поклялся, и нарушил, понимаешь, нарушил! Тавро — это поганое, все одно, что предательство. — Тео зло рванул рукав рубашки так, что тот затрещал и обнажил запястье. — Видишь, видишь? Вот он, оммаж-то, неактивный это да, я всё перерыл, так что знаю, это потому, что я своего сюзерена ещё не видел, а жив я лишь потому, что не предал ещё, но это ненадолго, как только меня заклеймят, я труп, понимаешь?

— Успокойся, если тебе станет легче, то на вот, смотри, ты не один такой. — Дафна закатала рукав, показывая точно такой же серебряный ободок, вот только её был ярче, словно светился, тогда как у Теодора тускло блестел. Глаза юноши буквально впились в серебрящийся обруч.

— Откуда?

— Если поклянёшься молчать, я расскажу, то, что могу.

— Клянусь, госпожа, я всё сделаю, — Дафна в шоке смотрела на рухнувшего к её ногам юношу, не представляя, что теперь делать. Олег, конечно, разрешил без подробностей намекнуть на возможность возвращения законного правителя туманного Альбиона, но чтоб вот так. «И что теперь делать?»

— Тео, Теодор, прошу, встань, ты явно перегибаешь палку, с чего ты вообще взял что-то подобное, и я же сказала, что расскажу.

— Не знаю, — виновато опустив голову, пробормотал парень, но с колен встал, — я не знаю, просто я уверен, что это именно так, ты — госпожа и никак иначе.

— Ну вот что, будь по-твоему, но ты больше ничего подобного не сделаешь, ты меня понял?

— Да, — глухо откликнулся младший Нотт и, упав в ближайшее кресло, помотал головой.

— Подожди меня здесь, хорошо? — сказала Дафна и, не дожидаясь ответа, исчезла в направлении женских спален. Вернувшись спустя пять минут, она обнаружила младшего Нотта в том же кресле, где и оставила. — Держи, я думаю, что тебе это нужнее. Будь осторожен, это ни разу не игрушка.

Теодор неуверенно принял цилиндр, обтянутый кожей, покрутил в руках и, наконец, открыл.

Спустя минуту тишину общей гостиной Слизерина нарушило тихое мерное гудение, это клинок цвета индиголита покинул своё убежище и озарил помещение неровными отсветами. Теодор сделал неуверенный взмах.

— Что это?

— Световой меч того, кто через несколько лет станет моим мужем. Он сказал, что сам не смог дотянуться и поэтому попросил меня передать эту вещь тому, кто нуждается в ней. — В ответ Теодор лишь кивнул и вновь заворожённо уставился на светящийся магический клинок. Каких-либо слов или пояснений ему уже не требовалось, он просто знал, что именно у него в руках и точка. Тем временем молчание затягивалось и Дафна, отчётливо понимая, что Теодор уже не здесь, тихо пожелала ему спокойной ночи. А спустя ещё полчаса в общей гостиной Слизерина можно было наблюдать абсолютно счастливого спящего младшего Нотта, на его губах играла полуулыбка.

Проснувшись поутру, Теодор обнаружил две вещи. Первая: странный металлический цилиндр, зажатый в правой руке, и вторая: он впервые за последние месяцы выспался. Парень поднёс своё запястье поближе к глазам и удовлетворённо кивнул — серебристый ободок больше не был тусклым, он сиял так же, как тот, что украшал руку Дафны Гринграсс. На то, чтобы вспомнить как он, Теодор, оказался в общей гостиной, потребовалось не более минуты, минуты, за которую всё встало на свои места. Да и какие могут быть вопросы, когда ответ буквально находится у тебя в руках. Теодор бережно провёл пальцами по эфесу отключённого магического клинка, аккурат там, где располагалась гравировка — герб рода Певереллов.

Комментарий к Глава пятнадцатая «Клятвы»

Начиная с данной главы начинается арка, рассказывающая про то, что происходило в Хогвартсе. В плоть до лета перед шестым курсом события будут крутиться вокруг Дафны Гринграсс и Теодора Нотта.

А вот летом обещаю много интересного (летом перед шестым курсом, ибо пишу я всё же довольно быстро)

Досидеть до конца занятий и не устроить младшему Нотту допрос с пристрастием было крайне трудно, но Дафна Гринграсс не была бы Дафной Гринграсс, если бы не справилась с этим безсомненно сложным, но, тем не менее, выполнимым заданием. А затем был один из заброшенных классов, куда она затащила не особо-то и протестующего Теодора с намерением прижать к стенке и расколоть, но этого-то и не потребовалось. Стоило им убедиться, что они одни, как выяснилось, что Нотт и сам готов всё объяснить.

— Тео, что за чудо случилось? Как ты…?

— Я просто дотянулся, понимаешь, я же сказал, что как только, так сразу.

— Прости, но нет, не понимаю, так что поясни, будь добр! — в ответ, парень широко улыбнулся и закатал рукав рубашки, демонстрируя сияющий серебром ободок.

— Видишь, я всё об этом прочитал, понимаешь? Как я вчера и сказал, это — знак того, что мой род когда-то очень давно принёс вассальную клятву и, как теперь стало ясно, не абы кому, а роду Певереллов. Я ведь не ошибусь, предположив, что пояснять значение данной клятвы, как и того, что она дала о себе знать, не требуется?

— Тут ты прав, в смысле, нет, не требуется, одного не пойму…

— Как так вышло, что мой оммаж стал полностью активным? — продолжил за запнувшуюся на подборе правильного слова Дафну Теодор.

— Да!

— Всё просто, он меня услышал, об этом все давно позабыли, но оммаж вообще-то работает в обе стороны. Все помнят, что сюзерен может приказывать, а вот то, что он ещё и обязуется защищать своих подданных, как-то забывают.

— То есть ты…

— Позвал его и попросил защитить от посягательств всяких нехороших дяденек? Да, всё верно, просто я изначально делал это неправильно, понимаешь, вот и корёжило меня. Да и вообще, это весьма сложно: обратиться к тому, о чьём существовании тебе совершенно неведомо. В итоге, моё подсознание устроило мне два месяца ада, но в какой-то момент я, видимо, что-то нащупал, и он услышал меня. А дальше, так как лично помочь он не мог, мы оба понимаем, почему — он, вероятно, поговорил с тобой, я вот ни разу не удивлюсь, если меч он тебе отдал аккурат двадцать пятого августа. — И, получив удивлённый кивок девушки, продолжил: — Аккурат в эту ночь мне впервые приснился тот, кто протянул мне руку. Я про этот вид магической клятвы прочитал буквально всё, что только смог найти, — чуть помедлив, продолжил Теодор. — Так что стоило мне узнать имя рода, которому мои предки когда-то отдали свою верность — обратился уже как положено, ну и в общем вот.

— Ясно, что ж, рада за тебя, но будь осторожнее.

— Буду, а ещё не удивляйся, но я теперь от тебя ни на шаг.

— Это ещё почему?

— А самой догадаться? Мне хоть и заочно, но оказали великую честь: боевое оружие, да ещё и личное — это, знаешь ли… В общем, мне теперь надо соответствовать, а что я могу, кроме как оберегать ту, кто со временем станет моей госпожой?! Вы же магической помолвкой сочетались, я ведь прав?

— Да.

— Ну вот, я эту связь очень даже чувствую и тебя воспринимаю как… в общем, в его отсутствии ты получается, что за главного, по крайней мере, для меня это так. — С совершенно искренней улыбкой сообщил Теодор и с удовольствием занялся любованием ошарашенной девушкой, до которой, судя по всему, только теперь начали доходить некоторые нюансы относительно расстановки сил.

— Если честно, я об этом даже не думала.

— Просто будь осторожнее, да и переживать смысла нет, твоё влияние отнюдь не безгранично и пока распространяется только на меня, да и то, далеко не во всём, оммаж — это тебе не тавро. Он далеко, а ты близко, так что тут всё просто: думаю, магия оммажа воспринимает сложившееся положение, как "сюзерен в отъезде, а значит, вассалам надлежит охранять вверенные границы" и всякое такое.

— Ладно, с этим разобрались, а делать я что-либо пока не собираюсь, ну почти, но об этом мы поговорим вечером.

— Хорошо, тогда я на обед.

— А я в библиотеку, и не спорь, ты же не хочешь, чтобы его хорёчество* опять устроил истерику, я его, конечно, опять пошлю, но настроение он испортит.

— Тут без возражений, — понимающе улыбнулся младший Нотт.

Дальнейшая часть дня прошла совершенно обыденно для пятикурсника: после обеда и до самого отбоя Теодор делал уроки в общей гостиной. Домашка по ЗОТИ выбешивала просто несказанно, но поделать ничего было нельзя, и, как следствие, Теодор занимался художественным переписыванием учебника, прилагая не дюжие усилия к тому, чтобы соблюсти требование по общему объёму работы. А учитывая ту чушь, что он нёс, и при этом неизменно получал превосходно, он, Теодор, был практически уверен в том, что преподаватель вообще, от слова совсем, не читает работы студентов или же читает, но её уровень компетентности ещё ниже, чем у незабвенного Локхарта.

Наконец, дописав ту дикую муть, что он вознамерился выдать за эссе по защите от тёмных искусств, Теодор поднялся и, размяв затёкшую спину, направился в спальню, дабы подготовить всё необходимое к новому учебному дню. И, конечно, именно в спальне его и поджидал истерящий хорь. В общем, стоило Теодору переступить порог, как этот представитель семейства куньих пошёл в разнос. Он явно не смог простить Теодору того, что тот так резко вынырнул из депрессий, а ему, Драко, приходится общаться с идиоткой Паркинсон. Именно поэтому, стоило Тео войти, как Малфой насел, прижимая его к стене.

— Что, радуешься, сволочь?! Ничего, будет и на моей улице праздник!

— Будет, — совершенно искренне согласился Теодор, прекрасно понимая, о каком празднике говорит Малфой, а также то, что как раз именно этого-то и не будет, точнее, будет, но совсем не в том виде, в каком это представляется Малфою.

— Думаешь, что раз твой отец в фаворе, так всё, да?!!!

— Ты вообще о чём, Драко?

— Ты знаешь!

— Нет, не знаю, и, если честно, то и знать не хочу. Осознай уже, Драко, мне пофигу, я никогда, слышишь, никогда не был повёрнутым на всех этих заморочках.

— Ты ещё с грязнокровками пойди подружись! — заорал окончательно вышедший из себя младший Малфой.

— С ними не дружить надо, а обучать. Хотя, кому я говорю, ты сам-то, поди, забыл, когда благодарение магии проводил. А что до грязнокровок — права Гринграсс, как бы ни сталось, что многие из них породовитее некоторых, а то как сквибов выкидывать, так все мастера, а потом ноете, что маглорождённых просто мрак сколько развелось. Мы все хороши: вместо того, чтобы вводить их в наш мир, мы и только мы позволили им превратить то, что нам дорого в то, во что оно превратилось, но кому я это говорю, тебе не понять, так что руки убрал и умолк, пока не выхватил, добром прошу, уймись, — уже чуть более примирительно закончил Теодор.

Ошарашенный хорёк даже отступил на шаг, а Теодор не стал задерживаться и покинул спальню, решив, что вещи он и завтра соберёт. Всё одно, пока хорь истерит, ничего путного не получится, ну, разве что никому не нужная драка. Винс и Грег — и те вон в купальню свалили.

В итоге Теодор вновь спустился в общую гостиную и, обложившись пергаментами, засел за домашку по нумерологии и плевать, что до оной ещё четыре дня — чем бездельничать, лучше сейчас отмучиться.

От расчётов Теодор оторвался только когда его окликнула Дафна. Домашка, она бывает такая интересная, а точнее, ну очень интересная, если ты, конечно, не хочешь огрести отработку по очистке бочки флоббер-червей под бдительным оком декана, а то, что не сдай он, Теодор, нумерологию в срок, и эти самые флоббер-черви ему обеспечены, он знал, как и все слизеринцы. Декан прощал им многое, очень многое, но только если у него на столе лежали ведомости с оценками не ниже выше ожидаемого по всем, абсолютно всем изучаемым его студентами предметам.

— Привет, как поживает художественное сочинение по теории ЗОТИ?

— Хорошо поживает, я вот за нумерологию взялся, а то в спальне истеричный хорь, видать, совсем его Паркинсон задрала, на людей уже бросается.

— Бедняжка, — наигранно огорчённым голосом согласилась Дафна. — Но я вообще-то по делу.

— Само внимание, — улыбнулся Теодор и отложил пергаменты в сторону.

— Ты не знаешь чего-нибудь интересного о восьмом этаже, а точнее, о той его части, где висит картина с Варнавой Вздрюченным, что учит троллей танцевать?

— Ну ты спросила. Ничего там вроде нет, несколько заброшенных классных комнат. А с чего интерес-то?

— Да попросил известный тебе товарищ там кое-что найти, в общем, велено без подробностей, но вещь эту найти ну очень надо.

— А что за вещь-то? Если знать, что ищем, будет намного проще!

— Для начала в точности известно, что искомое находится на восьмом этаже и что это точно не заброшенный класс. Я уже проверила, ни в одном из них нет ничего похожего на гигантский склад всякого хлама.

— То есть, мы ищем гигантский склад всякого хлама и непременно на восьмом этаже?

— Ага, — улыбнулась девушка, про себя радуясь, что обошлось без более детальных разъяснений.

— А я, кажется, знаю, о чём речь, — спустя минуту, задумчиво протянул младший Нотт.

— Вот как, может, просветишь?

— Мне перед началом семестра портрет прадеда рассказал, что в замке де есть комната, которая может стать тем, чем ты пожелал, и находится она аккурат на восьмом этаже, недалеко от указанной тобой картины. Эта комната из разряда «все о ней знают, но это типа большой секрет». Прадед сказал, что если трижды пройти между двух колонн, что за картиной, то там появится дверь и за ней будет то помещение, которое тебе больше всего потребно в данный момент. Ещё сказал, что там я даже со своими кошмарами никому не помешаю, а свои бы не сдали, ну в смысле, что меня в спальне нет.

— Что ж, значит, завтра попробуем, осталось только понять, как превратить эту твою комнату в огромный склад хлама, а не спальню.

— Что-нибудь придумаем, — отмахнулся Теодор. — Ты лучше расскажи о том, как каникулы провела, интересно же.

— Особых подробностей не жди, а так, отдыхали на море, побывала в магловском аквапарке, это место такое для развлечений, там огромные самой разной формы горки и в жёлобе течёт вода. В общем, кататься очень весело!

— Всё-таки странные эти маглы, я б ещё понял лёд, но вода-то зачем? Промокнешь же!

— Так в том и смысл, что это летние горки, и чтоб скользить лёд заменили водой, и катаются там не в одежде, а в купальнике, или ты купаться ходишь в мантии?

— Нет, конечно, только я на море всего два раза и был. Это что же получается, как если в водопад залезть и с водой вниз? Брр, я бы не рискнул.

— Да нет же, вот представь себе трубу, чтоб спиралью закручена была. Зев у неё шириной метра полтора, а то и два. По жёлобу несётся поток воды. И высотой эта дура метров так сорок. Ты наверх по лестнице поднимаешься и скатываешься вниз. Тут реально трудно пояснить, я, когда первый раз съезжала, визжала от ужаса, а стоило в бассейн плюхнуться, так сразу ещё захотелось. Да не очень-то и страшно, я же не одна там была. Вчетвером оно веселее.

— Вчетвером?

— Ну да, у него же братьев просто тьма, но я лично только с двумя познакомилась, они троюродные, вроде, но сами они этим не заморачиваются.

— Выходит, у него большая семья, да?

— Угу, только это всё родственники матери, а по отцу он сирота. В общем если вкратце, то нам нет нужды переживать за его воспитание и образование, там всё по высшему разряду.

— И при этом магловский, как там его, аквапарк?

— Ага, тут такое дело, понимаешь, это не он не правильный, это мы отсталые, притом все и века так на два. Аккурат, как монархия пала. Маглы-то, в отличие от нас, на месте не стоят, и во многом, как бы так помягче-то, в общем, правы маглорождённые. Для Олега нормально летать на личном самолёте, слушать музыку на магловском плеере, доработанном магами. Он знать не знает, что такое мантии. У них в школе развлечения не ограничены квиддичем да плюй-камнями с шахматами. Тут тебе и бассейн, и фехтование, и ещё много всего, перечислять можно до самого утра. Помнишь прошлогодний скандал из-за того, что наших во время чемпионата по квиддичу опять запалили маглы?

— Забудешь тут, я же правильно понял, что Эрни Килот явился на матч в магловской ночной сорочке?

— Ага, именно в ней, так вот там, где живёт Олег, такого просто не может быть. Да о чём я говорю, ты же помнишь тот урок магловедения, где нам показывали самолёт?

— Это ты про ту колдофотку странного не пойми что, которое якобы ещё и летает? Если да, то я как-то метле больше верю.

— Да кто б спорил, а братья как узнали, что нам о маглах рассказывают, смеялись до колик. Обозвали тот, как они сказали, тарантас "самолётом братьев Райт" и рассказали об основных вехах магловского самолётостроения. В общем, то, что профессор Барбридж выдаёт за величайшее изобретение маглов, это один из первых прототипов магловского летательного аппарата, он и в воздухе-то меньше минуты пробыл. Зато стал той, если так можно сказать, первой метлой. То, на чём маглы летают сейчас, и то, что показывает нам Барбридж, это как сравнивать первый прототип Чистомёта с Молнией.

— Ну ты скажешь тоже!

— Как есть, так и говорю. Я этим летом летала на том, что братья назвали бизнес-джет Falcon 2000, и он ну ни разу не похож на то, что нам показали. Вот, сам смотри, — девушка с улыбкой протянула колдофото, на котором четверо подростков весело махали руками. Колдофото они сделали перед отлётом из Иркутска, чтобы было, что показать отцу Дафны. — Вот видишь, на фоне здоровенная хрень с крыльями, это и есть самолёт, точнее, его современная версия, кстати, принадлежит семье Олега. И летать на нём очень даже удобно. Там внутри обстановка не хуже, чем в приёмной министра. Сидишь себе, чай там или ещё что пьёшь, а самолёт со скоростью восемьсот километров в час несётся к пункту назначения. Это, чтоб тебе было понятнее, всё равно, как если бы от Кингс-Кросса до Хогсмида было бы полтора часа езды и никаких тебе рельсов. Сел, пристегнулся и даже устать или проголодаться не успел, а уже объявили прибытие.

— Не врёшь?

— Да с чего бы, я на вот этом, — Дафна снова ткнула пальцем в стоящий на заднем плане бизнес джет, — три раза летала.

— Вот бы и мне… — мечтательно протянул Теодор и задумчиво провёл пальцем по плавным обводам крыла изображённого на магическом фото Falcona.

— Эх, мальчишки, только о полётах и думаете, — со вздохом произнесла Дафна.

— А о чём ещё думать то? Или ты забыла, как в том году Крам Малфоя осадил, и на корабле они жили вовсе не потому, что крутость свою показывали, я сам слышал, как Поляков на вопрос Флинта ответил, что большего захолустья, чем наш Хогвартс, он де не видал, и что у нас даже, как он там говорил, а точно, централизованного отопления нет. Тогда как у них даже на корабле есть. И в чёрное озеро они попали, используя северный мост, я тогда не поверил им, а они говорили, что его де русские маги придумали, и де он в сто раз круче всего, что у нас тут есть. А теперь вот верю, да и ты через слово Олег да Олег, а это ведь славянское имя, значит, и сюзерен наш славянин по происхождению и меня это не удивляет. Знала бы ты, как лорд бесился, когда узнал, что Поттера, ну, в общем, нету его! Отец реально домой приполз, без шуток, понимаешь, и так весь ближний круг. На что хочешь спорю, что в тот Хеллоуин в восемьдесят первом лорд Поттера попёрся убивать, так как увидел в нём конкурента, как же, потомки самих Певереллов. Пошёл, да убился об королевскую защиту, а затем уже мы своего сюзерена предали всем скопом, как есть предали. Ведь не искали даже, верили в сказки Дамблдора, а чистокровным было и вовсе пофигу на какого-то вшивого полукровку. Я всего этого от отца в своё время наслушался. Знала бы ты, какую пирушку он закатил, когда в «Пророке» некролог напечатали, а затем не знаю, что там с Поттером стало в реальности, может, и правда нет его. А может, спрятали, но лорд лютовал дико, отец сказал, Малфой едва жив остался. А затем, ни с того ни с сего, проснулся древний, как сам Хогвартс, оммаж, а может и того древнее, и глаза-то у этого твоего Олега точь-в-точь, как у Поттера, и тут только два варианта. Первый, глаза его ему, Поттеру, вовсе не от маменьки достались, как все умильно вещали, а от предков, что за руку с самой здоровались. А то, с кем и когда они братались и женихались, сейчас уже никому неведомо. В итоге, как только ушёл последний из Поттеров, корона сделала ноги к тем, кто более достоин. Либо второй вариант, и он мне кажется даже более вероятным. Вот этот вот парень, — Теодор указал аккурат на платинового блондина, что на колдофото стоял рядом с Дафной, — и есть никто иной, как якобы безвременно почивший герой магической Британии, и тогда глазки у него и взаправду мамины. Вот только мама у него такая же маглорождённая, как я — сквиб. Если честно, то меня любой из этих вариантов устроит, ибо из рассказов дурмстранговцев мне ясно одно — мы тут в зажопинске, на отшибе, а на востоке центром силы являются русские, и у них, насколько я знаю, Империя, и я даже на их протекторат согласен, лишь бы и у нас прекратилось всё это дерьмо.

Комментарий к Глава шестнадцатая «Он вернётся!»

* В хорька Малфой превратился и тут, так что всё закономерно.

Следующим утром главной обсуждаемой темой стало назначение Долорес Джейн Амбридж, уже получившей за глаза прозвище Жамбридж или, что проще, Жаба, генеральным инспектором Хогвартса.

Обсуждали буквально всё и уже к обеду у данного указа все, как и у самой жабы, кости были тщательнейшим образом обнюханы, обсосаны и прополощены. Сами же ученики поделились на три лагеря. Так, львятник, возглавляемый заучкой Грейнджер, неожиданно прорезавшимся Лонгботтомом и таскающимся за ними предателем крови, считал указ попранием всяческих свобод учащихся. Тогда как вороны и змеи поделились на ярых сторонников и тех, кому попросту всё равно. Барсуки же в полном составе сошлись на мнении, что им и так хорошо, кухня близко, начальство далеко и вообще не гожее это дело в политику лезть.

Дафна и Теодор любые попытки втянуть их в споры и прочие обсуждения игнорировали напрочь. Им было чем заняться и без этой никому не нужной полемики. Так прошло несколько недель, за которые им удалось разгадать секрет склада, находящегося на восьмом этаже. Вот только времени на поиски было до обидного мало, а склад был до обидного огромен.

— Эх, надо было идти на Гриффиндор! — в сердцах воскликнула Дафна, понимая, что с текущим объёмом домашнего задания ни о каких поисках не может идти и речи. А после того как Жамбридж задала очередную муть, да ещё и на пять футов и всё из-за этой идиотки Грейнджер, что ну никак не может молчать. «Да все уже давно всё поняли!» — мысленно выла Дафна, решительно не понимая, зачем грифы так отчаянно нарываются. В общем, эссе на пять футов по теме, из которой и фут уже чудо, доконало девушку окончательно и она, наплевав на отработки и прочее, засела за свой дневник, строча всеобъемлющую жалобу на несправедливость мира как такового и одной розовой жабы, в частности.

Ответ, к её удивлению пришёл довольно быстро и вместо попыток успокоить содержал обещание испортить оной жабе жизнь.

«Страдать будут все», — гласил ответ его высочества. Подобное обещание заставило девушку улыбнуться, а спустя пару минут в гостиную разве что не вприпрыжку влетел Теодор и, нимало не стесняясь, потащил девушку в одному ему известном направлении, чем заставил находившихся в тот момент в общей гостиной студентов недоумённо переглянуться.

— Ты что творишь?!!

— Я такое нашёл, такое! Ты представляешь, кто-то спрятал там комплекты старых учебников. Там много, но и одной истории хватит, чтобы взорвать всё не хуже Финнигана и Лонгботтома. Нашу историю переписали, понимаешь, всё до основания! Тому учебнику точно не больше трёхсот, может, четырёхсот лет, но там совершенно другое летоисчисление. На типографском оттиске сказано, что отпечатана книга в семь тысяч сто двадцатое лето от некоего С.М.З.Х.* Ты понимаешь, что у нас отобрали?

— Так, Теодор, давай ты успокоишься, о книгах надо позаботиться, чтобы они не исчезли, как те, в которых описывалось всё то, что сейчас находится под запретом министерства. Если это не шутка и ты прав, то это реально просто нечто, но ты же понимаешь, что будет, если эти учебники найдут!

— Понимаю, так что уже спрятал, но видела бы ты что там. Минимум семь тысяч лет монархии, и правителями были именно, — парень красноречиво бросил взгляд на своё правое запястье. — Я там и о Мерлине нашёл и ещё много о ком. Если бы мы изучали эти учебники, то знали бы, как развивалась магия в нашей стране. А то про Египет и его жрецов мы знаем, а из своих Мерлин да основатели, вот и всё. Будто никого больше и не было и свою силу и знания Мерлин и иже с ним получили ещё в колыбели. Где учились? У кого? Как мы докатились-то до того, что забыли собственное наследие? Теперь я уже совершенно не удивляюсь тому, что есть теория, что маглорождённые воруют у нас, чистокровных, магию. Мы же сами отреклись от истоков.

В итоге учебник был прочитан и признан ну очень годным. После чего Дафна взялась строчить сообщение его высочеству. Ответ пришёл на удивление быстро. «Книги спрячьте, нельзя позволить им исчезнуть так же, как это произошло с остальным наследием. Кто-то целенаправленно уничтожает и искажает историю и культуру магической Британии. Его принцип я могу понять, ведь древо без корней не живёт, а с малыми саженцами можно творить всё, что вздумается. Вот только что, помимо замены магической династии Певереллов на Ярославичевых, даст подобный шаг? Стоит британской короне лишиться последнего наследника по британской линии*, как в силу войдёт та его часть, что имеет место быть в России, а это одна из ветвей Ярославичевых и я очень сомневаюсь, что тот же Ярополк, взойдя на трон, будет белым милым зайкой».

«Ты вообще о чём, и кто такой Ярополк?»

«Один из моих старших братьев и у него в жилах по женской линии течёт кровь Певереллов, он вообще-то не единственный, просто в той линии самый старший. В общем, даже если меня не станет, наследие не падёт, просто уйдёт к Ярославичевым, и я не завидую тем, кто до этого доиграется! Дедушка в бирюльки играть не будет, взвоете».

«Я всё-таки предпочту, чтобы на трон взошёл ты».

«Я тоже, но учтите, я дедовы методы управления очень даже приветствую, просто Ярополк, он, скажем так, не такой добрый, да и родина его отнюдь не британские острова.»

«Пусть так, мне в империи понравилось ;) Кстати, что ты имел в виду говоря, что скоро будет весело?»

«Скажем так, мы почти готовы взбудоражить весь Хогвартс, только повод надобен. Спровоцировать, что ли, львятник на небольшой такой бунт?»

«А зачем его провоцировать, они сами, я же тебе писала, что Грейнджер постоянно собачится с Жамбридж!»

«Угу, если что интересное будет, ты скажи, нам повод нужен, ибо без должного мотивирующего фактора воздействие не даст должного результата»

— Эй, ну так не честно, я вообще-то всё ещё тут, — немного насупившись воскликнул Теодор, так как ему надоело наблюдать за начавшей затягиваться перепиской.

— Угу, короче, книги надо заныкать, желательно качественно. Идеи? И ещё надо подкинуть грифам мысль о самостоятельных занятиях магией, на фоне визгов Грейнджер на тебе известную тему это вызовет у Жабы такое возбуждение, что она сама сделает за нас всю работу!

— Согласен, тогда я завтра вроде бы случайно дам заучке увидеть мою тренировку. Заодно отработаю редукто, — с усмешкой откликнулся Теодор.

Сказано — сделано, а спустя месяц произошли сразу две вещи. Первая заключалась в том, что диадема таки была найдена и успешно запечатана в транспортный контейнер, коим Дафну снабдили ещё в России. Вторая же висела на факультетской доске объявлений и радовала всех студентов запретом на какие-либо собрания.

— Далеко пойдёт, — хмыкнул Теодор и направился в Большой зал. Организованный львятником кружок, как и реакция на оный генерального инспектора Хогвартса, не стали неожиданностью и теперь оставалось подтолкнуть грифов к небольшому бунту.

Вот только даже подталкивать не потребовалось, Директор был в откровенном шоке, когда в его кабинет ворвалась, именно ворвалась, а не вошла Амбридж, и сделала она это в сопровождении четырёх авроров и министра магии лично. А дальше ошалевший от происходящего Дамблдор не мог понять, как он проглядел, что эта дурёха Грейнджер назвала свой недокружок армией Дамблдора. Нет, он, конечно, был в курсе того, что гриффиндорцы, недовольные методами преподавания профессора Амбридж, взялись за самоподготовку. Так именно на это и был расчёт, поняв, что Корнелиус пляшет под дудку Малфоя, а тот в свою очередь денно и нощно уверяет министра в том, что все речи о возвращении малыша Томми чушь. Закономерным итогом этого стало то, что министерство стало давить на школу, судя по всему, кто-то вспомнил про Орден Феникса и решил, что он, Альбус, готовит новую смену. Закономерным итогом оного стало то, что Корнелиус с поддержкой аристократов протащил декрет об образовании и в преподавательском штате появилась идиотка Амбридж. «Ни на что неспособная дура, но очень полезная» — улыбался про себя Дамблдор, когда мадам решила показать, кто тут главный и перебила его во время ежегодной приветственной речи. Он, Альбус, конечно, сделал вид, что смутился, но неужели кто-то серьёзно верит, что сильнейший легилимент британских островов не знал о её планах? Чушь, он, Альбус, был готов и был крайне рад, когда она сделала именно то, что было нужно ему, Альбусу. Ведь её устами говорит министерство, и оно само готовит благодатную почву для нового витка войны, войны, что станет последней, так как в ней обе стороны изрядно перебьют друг друга. Остатки аристократии вымрут, а маглорождённых не жалко, ещё народятся. И вот тогда он, Альбус, получит трон. Дорогу он уже расчистил, более не осталось ни единого претендента. Три месяца всё было хорошо и вот на тебе.

«Как же я так проглядел?» — мысленно корил себя Дамблдор, нимало не обращая внимания на творящийся вокруг балаган. «Увлёкся, пока доказывал, что Реддл вернулся, пока подталкивал Лонгботтома к осознанию его избранности... упустил, обидно, но упустил» — мысленно вздохнул Дамблдор и мысленно же призвал фамильяра. Этот план был рассчитан, и для его начала было ещё не время. Но и арест был неприемлем. Марионетки Поттера, готового взять вину на себя и бездумно броситься на амбразуру, нет, так что пришлось разыграть спектакль с добрым дедушкой, защищающим идиотку Грейнджер. «Ты ещё пожалеешь, это же надо было додуматься — армия имени меня. Да на хрен мне сдалась подобная армия! Идиоты, ни на что не способные! То, что неспособные, это хорошо. А вот то, что перестарался, это плохо, мозгов-то совсем нет».

На следующее утро вся школа вновь стояла на ушах, фееричное отбытие директора Дамблдора верхом на фениксе не оставило равнодушных. А затем было объявление о назначении нового директора и всем стало не до смеха. Ведь с воспитательными методами мадам розовой жабы познакомились уже достаточное количество студентов. Правда, почему-то все они были маглорожденными, и в большинстве своём гриффиндорцами.

Дафна же, сидя за слизеринским столом, едва заметно улыбалась. Теперь, когда Дамблдора нет в школе, а директором стала та, кому на этом посту совершенно не место... Да и мыслимое ли это дело? Ведь из-за её действий ранее довольно-таки разобщённый преподавательский состав Хогвартса начал медленно, но верно кучковаться. На общем фоне ярко выделялись лагерь нейтралов, который возглавил Флитвик и к которому, ко всеобщему удивлению, внезапно примкнул Снейп, и лагерь МакГонагалл (читай директора).

При этом Амбридж достала уже и тех, и других и, как следствие, Дафна была уверена, что, когда Олег начнёт безобразничать, мешать ему не станут. Нейтралы самоустранятся, а МакГонагалл — не ей тягаться с правящей династией и наследником трона. Как итог, подробное сообщение о том, что да как, отправилось адресату и уже к вечеру Дафна увидела ожидаемый ответ о начале операции по подрыву общественного правопорядка в одном отдельно взятом учебном заведении.

Следующая неделя прошла практически мирно, если не считать создания инспекционной дружины, в которую вошли дети практически всех пожирателей и министерских чиновников, что рангом повыше. Исключением из отпрысков пожирателей стал Теодор Нотт, отклонивший предложение Малфоя и сославшийся на то что у него есть дела поважнее чем гоняться за тупорылыми грифами. А затем перед самым ужином Дафна с удивлением прочитала довольно странное сообщение, гласившее, что сегодня она узнает много нового, и что у всего есть даже не два, но, как минимум, три дна. Её вопрос о значении послания остался без ответа и девушка, пожав плечами, пошла на ужин.

Приём пищи практически подошёл к концу, когда под сводами большого зала полыхнула короткая вспышка и под потолком материализовался, судя по форме, конверт. Материализовался, чтобы спустя секунду огласить Большой зал школы чародейства и волшебства Хогвартс первыми аккордами неизвестной мелодии, к которой вскоре прибавился спокойный мужской голос. При этом волшебный потолок, до этого демонстрировавший ясное звёздное небо, ещё при первых аккордах затянуло свинцовыми тучами, и все отчётливо услышали подступающую грозу.

Дождь пробивал зонты, падая на прохожих,

Люди торопились, щенок промок до дрожи.

Может не брошен, может просто убежал,

Живое сердце ведь не сможет его оставить?!

Капли падали, превращаясь в лужи

Каждый из прошедших наверняка кому-то нужен!

Дождь усилился, неба совсем не стало,

Люди бежали, пока чья-то любовь угасала.

Так много криков осталось в груди,

Но сквозь боль я говорю спасибо за мир,

И я прошу простить всех, кому сделал больно,

Отпустить обиды легче, чем жить с виною.

Я благодарен всем, кого встретил на пути,

И если ты был не добр ко мне, я простил.

Хоронил родных и с ними умирал сам,

После потерь так трудно вернуться к мечтам.

Мне бы остаться собою и этот мир вокруг наполнить любовью

Не уподобиться тем, кто ещё не понял, что если ты жив, то жизнь чего-то стоит.

Ты свободен решать сам, так реши

Чью жизнь ты проживёшь?

Время уже бежит!

Щенок спит, согретый под лучами солнца

Нашёлся тот, кто готов за него бороться.

В наших силах всё изменить,

Хоть и подошва стёрта до дыр.

Но нам нужно всё выше и дальше идти,

В наших планах всё поменять,

хоть и сил нам уже не найти.

Мы можем сломать, а можем обуздать свой мир

Так мало времени, чтоб рассказать тебе об этом,

Много дел заносит часто не туда, куда хотел,

Среди неживых сумел найти живое,

Полюбить, но отпустить на волю.

Помоги мне сделать вдох, собраться с силами

Ведь не всегда мы будем молодыми и красивыми.

Но ты уходишь, так и не дослушав,

Теперь и я знаком с чувством равнодушия.

Верю пройдёт время и будем, как и прежде,

Держаться вместе, я с тобою, моя нежная.

Запутался это я или не я, что полюбил твои глаза цвета инея

Холодные до боли, сколько нужно силы воли,

Чтобы докричаться до тебя в открытом поле.

Как сложно, когда отнимает тебя суета,

Но я сумею сохранить и преумножить этот дар.

И вновь студия, стихи, музыка.

У меня есть всё чтобы летать, но что-то не так.

Я всегда делаю шаг туда, куда нельзя, чтобы испытать себя на все сто пятьдесят.

Всем плевать кем ты был, покажи, кто ты сейчас!

А кто я без тебя и куда на этот раз?

Занесёт и смогу ли я осилить поворот, оставив боль только в нотах,

Это счастье или же страдание?

Мои пустые мечты на твоих пустых обещаниях.

Давай все побросай, убеги от проблем,

Замкнись в себе, заткнись, и в итоге стань никем.

Изменив себя и себе, и своим принципам,

Все, кто предал любовь, навсегда теряют лица.

Вам никогда не найти истину, что до меня

Я впредь буду беречь и не растрачивать свой дар,

В наших силах всё изменить, хотя подошвы стёрты до дыр.

Но нам нужно всё выше и дальше идти.

В наших планах всё поменять хоть и сил нам уже не найти.

Мы можем сломать, а можем обуздать свой мир,

В наших силах всё изменить хотя подошвы стёрты до дыр.

Но нам нужно всё выше и дальше идти,

В наших планах всё поменять хоть и сил нам уже не найти.

Мы можем сломать, а можем обуздать свой мир.**

Последние аккорды ещё не успели отзвучать, а одной юной слизеринке стоило огромных усилий не начать аплодировать, и желательно стоя. Это какой надо иметь талант, чтобы в одну песню вложить столько. Тут тебе и признание в любви, ну оно-то на поверхности, но эти же строки говорят не только о его, Олега, чувствах в отношении одной конкретной девушки, но и о том, что он испытывает по отношению к своей родине и правящей верхушке. «Это же надо так ёмко-то», — мысленно воскликнула Дафна, про себя повторяя только что услышанные строки, и понимая всю их правоту. Ведь с момента, как его высочество осиротел, прошло двенадцать лет, полных лишений и обиды. А затем почти мёртвого щенка подобрали Ярославичевы. Именно об этом эта песня — это история его, Олега, жизненного пути. А также обещание взойти на престол. А учитывая, что на записи именно голос Олега, не приходилось сомневаться в том, что гробовая тишина вызвана не только шоком, но ещё и тем, что немалое число студентов ощутило едва заметное прикосновение к связующим их с сюзереном клятвам. Тем самым, что были многократно преданы и забыты, но менее действенными от этого не стали. Вопрос скорее нужно было ставить о понимании произошедшего. Слишком многие уже позабыли, что это за ощущения, и Дафна честно признавалась самой себе, что произойди это полгода назад, она бы, как и все, была в недоумении, ведь прикосновение можно было сравнить разве что с едва уловимым дуновением ветерка, что всколыхнул листву и затих, появившись лишь на краткий миг. Обернувшись к сидящему рядом Теодору, Дафна с удивлением услышала его шёпот, что на грани слышимости произнёс:

— А ведь в тот день лил дождь, я помню, отец говорил.

— О чём ты? — с любопытством уточнила Дафна.

— Хеллоуин восемьдесят первого, в тот день Лондон заливал самый настоящий ливень.

Комментарий к Глава семнадцатая «Напоминание первое»

* Обязательно найдутся те, кто скажет, ну вот приехали, и вы ошибётесь. Данная датировка имеется в летописях, а наиболее известным документом с ней является свод законов, написанный при правлении первого из династии Романовых. Ну и на закусь, в Израиле к примеру, два официальных календаря и по второму (национальному) сейчас 5779 год.

** Мраксы и Поттеры — это продолжатели линий от второго и третьего братьев. Но не думаете же вы, что в роду Певереллов никогда не было девочек?! Имеют место быть три пересечения Ярославичевых с Певереллам, все по женской линии со стороны рода Певерелл. Олег является единственным ребёнком, рождённым от союза дочери рода Ярославичевых и сына потомков третьего брата. Последнего правителя из Рода Певереллов.

* * *

Сохранить свой мир https://vk.com/audios-40402330 (Автор Станислав Баталов (Светоч)) Здесь и далее получено разрешение на использование текстов песен.

Зимние каникулы наступили как-то совершенно внезапно. Сначала Хогвартс обсуждал произошедшее в Большом зале, но вскоре все сошлись на том, что у близнецов получилась отличная шутка. А репрессии со стороны директрисы Амбридж в отношении краснознамённого факультета только укрепили данное мнение. А затем был Хогвартс-экспресс и прибытие в Лондон.

Стоило Дафне оказаться дома, как выяснилось, что её уже ждут. Не прошло и двадцати минут с тех пор, как посыльный с поклоном забрал посылку, а предпоследний крестраж уже находился в руках жизньрекущих.

Олег задумчиво смотрел в окно, расположенное в рабочем кабинете императора магической России. Смотрел и думал о предстоящем разговоре, и даже знание предстоящей к обсуждению темы ни капли не способствовало спокойствию. Оказалось, что покинувший стены Хогвартса Дамблдор исчез из поля зрения, и это весьма нервировало правителя магической России. Но, увы, сделать что-либо и не спалиться было решительно невозможно. И вот не далее, как этим утром, удалось выяснить вектор активности светлейшего мага Британии.

Оказалось, что он ищет крестражи и это было и хорошо, и плохо одновременно. Хорошо тем, что все крестражи, за исключением змеи, что была всё время под рукой Реддла, уже были доставлены на территорию магической России, тогда как их место заняли искусно сработанные подделки. Естественно, не без подарочка для желающего заполучить столь редкую вещицу. И вот одна из этих вещиц, а именно имитация кольца Гонтов, в узких кругах более известная, как второй дар смерти или же королевская печать рода Певерелл, коей в действительности и являлось кольцо, оказалась в руках Дамблдора. О скрытых же его возможностях, что и породили легенду о воскрешающем камне, известно было единицам. Беспокоило же старшего Ярославичева то, с какой скоростью Дамблдор прошёл все линии защиты, что выставил Тёмный Лорд, защищая одно из вместилищ своей истерзанной собственной глупостью души.

Подобная скорость наводила на очень нехорошие выводы, а именно полностью подтверждала то, что Томаса Марволо Реддла права наследия лишали совершенно осознанно и планомерно. Подобное заставляло задуматься. Уж больно много вот таких вот, ни разу не случайных случайностей произошло за крайние сто лет.

— Я думаю, что он расчищает себе дорогу к трону. Ранее я так не говорил, у меня не было доказательств. Их и сейчас нет, одни намёки, но уж больно неприглядно выходит.

— Я помню, дедушка, — тихим голосом откликнулся Олег. — Тогда, в госпитале, ты сказал, что не хочешь делать голословных заявлений.

— Именно так, внук, именно так, но закрывать глаза на то количество совершенно недоказуемых и разрозненных намёков я просто не могу.

— Понимаю. И, знаешь, может я ошибаюсь, но ведь есть же не только крестражи. Ему сто двадцать лет, и я бы ещё понял, если бы у него были, дети-внуки, но их-то и нет. По крайней мере, признанных и не скрываемых от общественности. Отсюда следует, что вероятность расчистки плацдарма для наследника я бы дал не более одного процента. Он явно хочет править сам и, если приглядеться, то он уже практически сформировал общность тех, кто принесёт ему клятвы. Удобрение и прополку он начал ещё в далёкие тридцатые. Отсюда вывод: он не собирается умирать. Томас, скорее всего, тестовая прогонка, но полагаю, что вариант с крестражами для директора неприемлем по целому ряду причин и первая из них — вызванное именно крестражами безумие. Стандартная филактерия тоже не вариант, вот не верю и всё тут. Хотя... философский камень. Дамблдор же ученик Фламеля. Я не знаю, был ли тот камень, что я так старательно спасал на первом курсе, настоящим. Но даже если и так, Дамблдор сказал, что он уничтожен, и что чета Фламелей, в общем, что их земной путь практически окончен.

— Думаешь, что камень не был уничтожен или у него имеется свой? У этого способа есть ряд нюансов и первый среди них это безплодие, но если тебя не волнует продолжение рода, то это не проблема. Что ж, значит, будем исходить из того, что у него имеется некий способ как минимум сильно отсрочить смерть. И это точно не деяния во блага рода, родины и магической расы в целом. Ведь данный индивид отметился злодеяниями, как минимум на первых двух уровнях. Что же до Томаса, то тут у нас подвижки куда как более действенные. Как тебе известно, диадема уже находится у нас. Ритуал по извлечению будет проведён в ближайшие дни.

— Это хорошо. Я очень надеюсь, что это окажется для него весьма неожиданным сюрпризом.

— Я тоже, но давай о чём-то более приятном. Я так полагаю, что ты нашёл способ переписываться со своей наречённой, не привлекая излишнего внимания. Я хотел бы узнать, так сказать, из первых рук, что интересного происходит в Хогвартсе.

— В Хогвартсе пока ничего, у них там лютует Жамбридж, — с немного грустной улыбкой откликнулся Олег и, поймав недоумённый взгляд деда, продолжил: — Прошу прощения, дедушка, это прозвище нового исполняющего обязанности директора. Что небезынтересно, она так и не смогла попасть в кабинет директора, что тому виной не ясно. То ли Дамблдор постарался, то ли магия замка не приняла директора, назначенного подобным образом. Как ты уже знаешь, мы начали операцию по внесению смуты. Первый этап, как и ожидалось, результатов не дал. Все совершенно ожидаемо решили, что это проделки близнецов Уизли.

— Однако. Что ещё?

— Самым интересным моментом стало то, что я совершенно нежданно-негадано нашёл телохранителя для Дафны. Сам не ожидал, что мои сны могут быть столь материальны. Но факт остался фактом, в Хогвартсе, помимо Дафны, есть ещё один ученик, знающий о моём существовании и статусе. Я знаю, что ты скажешь, но перед тем позволь спросить. Смог бы ты отвернуться от своего вассала, что воззвал к тебе о помощи и заступничестве?

— Ты прекрасно знаешь, что нет.

— Вот и я не смог, из описания что предоставила мне Дафна ясно что парня убивала собственная родовая магия. Он не желал принять рабское клеймо. В отличие от отца не желал. Отца заклеймил наш ни разу не друг Томас, и та же участь была уготована последнему из рода. Кто там первый взбрыкнул неясно, но факт в том, что парень так перепугался, что неосознанно коснулся древних уз. Как итог чуть не погиб, но я его всё же услышал. Это был сон и в нём я видел тонущего человека. Я пытался ему помочь, но не смог дотянуться и проснулся. Проснулся и осознал, что в руке у меня мой световой меч. Не знаю почему я решил, что надо сделать именно так, но я отдал его Дафне и попросил отдать тому, кто нуждается в моей руке. А спустя неделю после прибытия в Хогвартс Дафна подробно расписала свою встречу с Теодором Ноттом в гостиной. Оммаж пробудился, но был не закреплён. Думаю, это произошло в тот раз, когда я протянул ему руку. Теодор из чистокровной семьи, как минимум сорок восьмое колено и их в роду две души. В общем, потревоженные узы дали толчок к тому, чтобы парень зарылся в библиотеку. Найти-то он нашёл, да только не знал, кому обязан. В общем, мы тогда засиделись, ну не мог я бросить Дафну с её горем. Жаба эта люто выедает мозг. Я-то, наивный, думал, что хуже Локхарта ничего не бывает, ан нет, Долорес Джейн Амбридж, она же просто Жаба или Жамбридж, успешно превзошла достижения павлина. В общем, я в тот вечер подрабатывал подушкой-плакушкой. А затем после очередного кошмара в общую гостиную спустился юный Нотт. Если коротко, то он был слегка не в себе, в общем, имела место быть истерика, во время которой он продемонстрировал незакреплённый оммаж. Я и не знал, что он выглядит как тусклый серебристый обруч, будто проступающий сквозь кожу. У Дафны он сразу был яркий и с узором.

— Интересно, и что же было дальше?

— А дальше, дедушка, Дафна попыталась его успокоить, ну и не придумала ничего лучше, чем показать свой. Типа ты не один и всё такое. А он возьми бухнись в ноги, в итоге она решила, что мой подарок аккурат для Теодора, ну и отдала. Он как-то сразу притих, а на следующий день продемонстрировал уже закреплённый по всем правилам оммаж. Ну и той же ночью мне приснилось, что передо мной стоит коленопреклонённый юноша и читает присягу, ну, ту самую, что ты мне показывал. Я не придумал ничего лучше, чем принять. А к обеду Дафна написала, что наш общий знакомый резко пошёл на поправку, а ещё что он заявил, что де будет её охранять.

— Однако, — задумчиво произнёс старший Ярославичев. — Учитывая твой рассказ, есть мнение, что продолжать твою затею с посланиями не только можно, но и нужно. Сегодня отреагировал один, что будет завтра, лишь предкам ведомо, а сёстры Гринграсс не в счёт, причины сам понимаешь.

— Понимаю, — чуть нахмурив брови откликнулся Олег и залпом осушил чай, чашку с которым всё это время крутил в руках. Следующие полчаса обсуждали уже менее глобальные дела, такие, как учёба и программа отдыха. В итоге сошлись на том, что предложение близнецов отправиться на Эльбрус более чем устраивает старших, после чего Олег покинул рабочий кабинет августейшего деда, дабы передать братьям, что их план одобрен и можно собирать лыжи и прочее снаряжение.

Оставшийся же в одиночестве император задумчиво смотрел в окно и едва заметно улыбался. Мирослав Мстиславович был доволен. Мало того, что всё идёт согласно его планам, так ещё и внук порадовал.

Каникулы пролетели как один миг, некоторые покоряли горные вершины, в промежутке между спусками объедаясь вкуснейшим медовым тортом*, тогда как сёстры Гринграсс отметили Йоль в узком семейном кругу. Британская же магическая общественность пыталась отойти от шока. Это добрый и немножко свихнувшийся, возомнивший себя тёмным лордом, чернушник-полукровка, Томас Марволо Реддл, одарил всех рождественским подарком, и без особых затей вызволил из Азкабана самых одиозных последователей своих идей.

Единственным, кто вот совершенно, то есть от слова совсем, не радовался празднику середины зимы, оказался временно отстранённый, как он сам себя именовал, директор Дамблдор. Для печали и тоски у него была серьёзная причина.

«А ведь всё так хорошо начиналось» — с грустью подумал Дамблдор и его печальный взгляд упал на правую руку. Руку, что была по самое предплечье покрыта чёрными вкраплениями, до невозможности напоминающими чёрную плесень. «И надо же было так-то?» — в безсчётный раз укорил сам себя Дамблдор. «Эх, Томас, Томас, не ожидал я от тебя. Так ведь ещё и камень оказался пустышкой», — покачал головой светлейший маг Британии. Печаль его была вызвана тем, что, покинув Хогвартс и обдумав изменения в плане, временно отстранённый от директорствования директор Хогвартса решил заняться поисками и уничтожением крестражей. Сказано — сделано, и вот он уже стоит на пороге старой лачуги Гонтов. В общем, не прошло и получаса, как крестраж оказался в его, Альбуса, руках. И каково же было его изумление, когда он осознал, что у него в руках ни что иное, как второй дар смерти, он же королевская печать рода Певереллов. Как надевал кольцо на палец, Альбус уже не помнил, очнулся исключительно чудом и исключительно для того, чтобы осознать, что проклят. Проклят смертельно и неотвратимо. Кисть правой руки уже почернела и отнялась, когда вызванный им Северус Снейп примчался на зов и таки сумел остановить и даже, казалось бы, частично обратить проклятье.

Но именно вот это самое «частично» и было тем, что так печалило великого светлого мага. Проклятие Aspergillus Niger или же «чёрная плесень», прозванное так за неимоверное сходство с этим видом грибка. Вот только на внешнем сходстве всё и заканчивалось, ибо эта мерзость не просто покрывала кожу своей жертвы. Оно медленно и весьма мучительно убивало её. Убивало посредством того, что буквально пожирало нервную систему. И то, что Северусу удалось замедлить процесс, ничего не меняет. Да, теперь у него есть ещё около двух лет. Лет, за которые его тело будет медленно, но верно отказывать. Сначала это будет правая рука, что уже само по себе печально, ведь он, Альбус, правша. Затем проклятье доберётся до центральной нервной системы. И вот тогда у него начнут отказывать внутренние органы. Сначала это будут мышцы, а это значит угасание двигательной функции. Умрёт же он от остановки сердца или лёгких, тут не угадаешь, что откажет раньше. Самым же поганым было то, что именно Aspergillus Niger было не просто не снимаемым, от него не было спасения, ведь эта пакость поражает не столько тело, сколько само магическое ядро мага. Как следствие, от этого проклятья не спастись, даже став личем. Точнее, именно им-то ты стать и не сможешь. Тело просто не сформируется. Ведь это проклятье, созданное одним из слуг Вечной Госпожи, призвано уничтожить всё и лишить всяческого шанса на выживание. Любые попытки создать себе новое тело заранее обречены на провал, так как стоит заселиться, как проклятье вот оно тут как тут и всё по новой и всё безполезно. «Ну как же я так?» — вновь укорил себя Дамблдор. Чтобы не думать об утерянных возможностях, а то, что они утеряны и утеряны безвозвратно, следовало из этимологии проклятья и принципа его действия, Альбус решил постараться понять, как так вышло, что он недоглядел. «Томас, Томас, где же ты раздобыл описание этой пакости, и ведь сделал это буквально сразу по окончании Хогвартса. Месяца ведь не прошло, тот же дневник и вполовину не так заклят! И тут такое...»

За последующие недели прийти к удобоваримому ответу так и не удалось. В итоге, пришлось всё списать на то, что кто-то из дружков сокурсников, этих проклятых недобитков, поделился с малышом Томом парой-другой соответствующих книг. О том, что кольцо может быть фальшивкой, и что проклятье на него накладывали целым кругом волхвов, Дамблдору было неведомо, как и о том, что в тот момент, как он прошёл первый уровень защитных чар, о его действиях стало известно.

Комментарий к Глава восемнадцатая «Плесень, просто чёрная плесень»

* От автора, на Эльбрусе, на высоте 3800 метров (станция канатной дороги Мир 2) есть кафешка, самая высотная в Европе и там продают наивкуснейший медовый торт.

Изумлению императора магической России не было никакого предела. А дело было в том, что идея с проклятьем Aspergillus Niger целиком и полностью принадлежала Сашке. И к исполнению её приняли исключительно, чтобы не обижать последнего. В общем, на какой-либо эффект никто не рассчитывал — и тут такой подарок. Aspergillus Niger, предложенный младшим из старшего поколения Ярославичевых, был не очень-то удобным. Всё дело было в том, что данное проклятье при наложении оставляло совершенно конкретные следы, и чтобы его поймать, нужно совершенно не дружить с головой, либо быть таким диким неучем из джунглей, что и представить-то сложно. В общем, ни один нормально обученный маг к подобной вещи даже близко не подойдёт. Если бы проклятье словил какой-нибудь маглорождённый, на котором бы проверили защиту артефакта, это можно было бы понять, ведь расчёт был на то, чтобы защитить подделку от исследования. Aspergillus Niger являлся не снимаемым, и круг волхвов согласился с предложением Александра, посчитав, что так им удастся отсрочить момент определения того, что кольцо является подделкой. Вот только под проклятье попал сам бывший директор Хогвартса, и судя по остаточным магическим отпечаткам, колечко он надел прямо там, в лачуге Гонтов.

Данная информация стала известна аккурат за день до начала второго учебного триместра и стала весьма приятным дополнением к известию о том, что испоганенные чернушником Томми артефакты удалось не только очистить, но и сохранить их первоначальные свойства. Как и обещал старший Ярославичев, после очистительного ритуала настоящее кольцо было передано Олегу, и тот уже успел под присмотром Ярополка опробовать наследие предков. Как и предполагалось, кольцо Певереллов являлось аналогом кольца, хранящегося в роду Ярославичевых, во всех смыслах этого слова. Одним словом, весьма полезная штуковина. Но вот затем каникулы кончились, и молодёжь разъехалась по учебным заведениям. И если в академии Олега Трисветлого мальчишки ликовали, так как им предстоял выход на полигон и самая натуральная войнушка, то ученики Хогвартса в очередной раз услышали: «Палочки убрать, параграф двадцать, приступайте». И как будто этого мало, МакГонагалл словно с цепи сорвалась, хотя тут ей, конечно, помогли идиоты из инспекционной дружины. Малфой и его гориллы не упускали ни единой возможности и, как следствие, часы Гриффиндора очень быстро опустели. И нет бы присмиреть и сообразить, что к чему. Гриффиндор и думать — судя по всему, это несовместимые понятия. Как итог, студенты краснознамённого факультета только и делали, что нарывались. Малфой радовался, а остальные слизеринцы уже тихо перешёптывались за его спиной о его умственных способностях. Ведь мыслимое ли дело, когда видящие несправедливость наказаний преподаватели только и делают, что снимают с твоего факультета баллы. Как итог, твой дом страдает, а тебе пофигу, у тебя охота на львятник. В общем, градус напряжения медленно, но верно рос. Декан пребывал в какой-то странной растерянности и словно бы не замечал происходящего. Так прошла первая учебная неделя второго триместра. Субботний же вечер отметился ещё одним музыкальным посланием:

Потерявшийся ребёнок далеко от дома на снегу послание оставлял.

Он не смог подобрать ни одного слова: потерялся или потерял?

Мороз таял и стекал с пальцев рук. Под стук сердца вселенная замолчала…

И сказала: «Иди вперёд, мой друг. Пусть любая секунда — твоя сначала».

«Пусть заново будет пройдён твой путь!» — тишина внутри прокричала.

Ему снился один и тот же сон яркими красками, падая в радость чернил пером, он о нём рассказывал.

Про свою мечту вдалеке, как идти налегке. Вместе с радостью переполненный воздухом замер.

В тишине с потолка соскальзывали капли, слезами ребёнка искали выход, повсюду смотря чистыми глазами.

В воздухе, создавая рисунки, по одному огоньки угасали, что так близки.

Подбегали детьми и смеялись, потом смотри, что осталось в тебе…

Ветер пишет рукою твоею стихи. Иди ближе…

Подходя к краю, любовь говорила внутри: «Станет ясно, лишь сделай тише мотив…»

Растворись в молчании. В сердце раскрылся бутон твой — счастье, пусть оно светится в глазах,

Перенеси через мир, и ты не гаси. В твоём пространстве всё, что внутри спрятано, ты открывай заново.

И медленно превращалась в пар вода. И здесь, и там — везде та душа большая несёт земной шарик в руках.

И на замедленном воспроизведении снимок, крутится миллион пластинок, исчезает в тишине как солнце в ночи.

Как солнце отражается в воде, с рассветом опять прибудет из безконечности,

Осветит всё лучами. Передаст привет от вечности…*

Гробовую тишину, воцарившуюся в зале с того момента, как отзвучали крайние строки необычного послания, появившегося, как и в прошлый раз, где-то под потолком, разорвал визгливый голос директрисы Амбридж.

— Минус сто баллов с Гриффиндора и месяц отработок каждому!

— Позвольте, госпожа директор, но почему вы решили, что учащиеся факультета Гриффиндор хоть в чём-то виноваты? — сохраняя совершенно невозмутимый вид, поинтересовался профессор Флитвик. — Также я не вижу причин к столь серьёзному взысканию. Что, собственно, произошло? Давайте разберёмся! Некий ученик решил поделиться своим творчеством. Я, признаться, не большой ценитель поэзии, но стихи сложены весьма неплохо, и лично я не услышал ничего, что могло бы вызвать хоть чьё-то недовольство.

— Значит, вы покрываете нарушителей дисциплины! — обрадованно вскричала Амбридж. — Я всегда знала…

— И что теперь? — словно очнувшись, подключился к разговору профессор Снейп. — Выпустите декрет, запрещающий писать стихи? Тогда советую в нём же запретить петь, читать, а также писать. Так сказать, во избежание.

Лишь спустя минуту до директора дошло, как жестоко её унизили и сделали это в присутствии всех учащихся. Студенты же переглядывались и даже с некоторым сочувствием поглядывали на изумлённый нападками гриффиндорский стол. Затем староста факультета Рейвенкло, по совместительству являвшийся сыном главы департамента международного сотрудничества, нарочито громко сообщил своему другу, что сидел напротив, что он, пожалуй, напишет отцу. В итоге об отработках, назначенных всему факультету, все успешно забыли и единственное, что было безвозвратным, это отнятые директрисой сто баллов.

Учебные дни вновь потянулись своей чередой, а затем грянуло. Массовый побег из Азкабана, и чей? Сбежали самые одиозные приверженцы идей небезызвестного тёмного лорда. Магическая общественность Британии затаила дыхание. Министр магии Корнелиус Фадж дал ряд интервью, призванных оную общественность успокоить. Получилось или нет сказать было сложно — паники, вроде, не наблюдалось, на том министерство и успокоилось. И лишь со страниц «Ежедневного Пророка» продолжали звучать призывы к спокойствию и всё в таком же духе. Глупость образовательных декретов постепенно перешла за отметку «за гранью разумного». Один только декрет, запрещающий студентам разных полов находиться друг от друга ближе, чем на один метр, уже указывал на умственные способности его автора. Затем было развлекательное шоу с выселением признанной некомпетентной Сивиллы Трелони. А так как заступиться за стрекозу-алкоголичку оказалось совершенно некому, ей пришлось покинуть стены школы чародейства и волшебства Хогвартс. Когда Дафна написала об этом своему жениху, как и о крайних декретах, Олег ответил нарисованной рожицей и дописал, что увольнение Трелони есть, судя по всему, попытка оправдать ту идиотию, что творится в замке.

«Не думаю, что это хоть как-то сгладит проблемы. У меня вообще стойкое ощущение, что министерство буквально жаждет, чтобы Хогвартс восстал».

«Почему ты так думаешь? «Пророк» только и делает, что призывает к спокойствию».

«Сама посуди, декреты сыплются, как из рога изобилия. Их образовательная ценность стремится к минус безконечности, зато поднимает градус напряжения. Не мне тебе объяснять, как на юные умы действуют совершенно идиотские запреты, незаслуженные наказания и невозможность спустить пар. Я не знаю, о чём думают в министерстве и думают ли, но единственное, чего они добьются, так это бунта, жестокого и безпощадного. Не за идею без единого лидера, чистая стихия, что громит всё, до чего может дотянуться».

«Может не надо?»

«Так я и не призываю, я просто описываю то, к чему приводят идиотские, необдуманные запреты. Ладно, давай не будем о грустном. У нас тут на днях был конкурс самодеятельности, и мы с братьями написали одну скоморошину. Весёлая песенка вышла, теперь вот думаю заслать или не заслать».

«Скоморошина, это что?»

«Ну, это шутливая песенка с нехилым таким подтекстом. Есть у нас такое явление — скоморохи, это люди, которые в песнях и шутливой форме высмеивали какое-либо событие. Тексты обычно незамысловатые, если не приглядываться, но бьют метко и точно в цель. Если я зашлю в Хог получившийся текст, в общем, это будет бомба, так как он хоть и шуточный, но содержит весьма конкретный призыв. У Жабы сорвёт крышу со стопроцентной гарантией».

«Если там реально что-то серьёзное, то надо хорошо обдумать. Шутки шутками, но я ведь писала, что некоторые вороны зашевелились. Так что тут по обстоятельствам надо. Посмотрим, что к концу года будет».

«Думаю, что ты права, кстати, ты в курсе, что тебя внесли в списки приглашённых на церемонию представления наследников? Если что, то твои сестра и отец тоже приглашены. Дед ещё на весенних каникулах дал понять, что вместе с представлением будет объявлено о нашей помолвке».

«Я уже в предвкушении», — с улыбкой написала ответ Дафна и, подрисовав зевающую рожицу, закрыла дневник.

Триместр пролетел, как одно мгновение. В последующих беседах Олег просил внимательно поглядывать по сторонам. Так, на всякий случай. Именно так и выяснилось, что несколько парней с Рейвенкло также испытали совершенно конкретные ощущения и, как следствие, теперь перелопачивали библиотеку в попытках отыскать хоть что-то. Пришлось получать добро и, получив оное, намекать заучкам на сказки барда Бидля. Не историческая хроника, конечно, но нужную фамилию содержит. К тому же один из воронов был из весьма чистокровной семьи, как следствие: гобелен, кодекс рода и неплохая библиотека. В общем, ищущий — да обрящет.

СОВ нагрянули как-то совершенно внезапно: вот вроде ждёшь, готовишься, и всё равно слова декана звучат, как гром среди ясного неба. Каких-либо переживаний по поводу предстоящего ни Дафна, ни Теодор не испытывали, просто сам факт. Кажется, ещё вчера до экзаменов был месяц и вдруг бац и…

Прощальный пир ознаменовался тем, что за день до оного чернушник Томми, как его называл Олег, решился на вылазку в министерство. Из письма отца Дафна узнала, что целью Тёмного Лорда был зал пророчеств, из чего следовало, что, скорее всего, его интересовало именно некое пророчество. Правда, судя по всему, желаемого Тёмный Лорд так и не получил. Не считать же за оное гибель Беллатрисы Лестрейндж и то, что весь магический мир Британии более не мог игнорировать того факта, что он таки воскрес?

Смерть последней наступила от редукто, брошенного Невиллом Лонгботтомом. О том, что группа подростков-гриффиндорцев делала в министерстве магии, информации не было. На фоне происшествия в министерстве увольнение Амбридж стало чем-то будничным и малозаметным. Прощальную речь вместо директора произнесла МакГонагалл. И именно эту самую речь и прервала обещанная Олегом скоморошина. МакГонагалл вещала о единстве перед вновь появившейся угрозой, и тихий хлопок, с которым появилось очередное послание неизвестного автора, прошёл мимо студентов. Но тем веселее была реакция, когда из-под потолка раздались первые аккорды:

Пой душа, пой народ о любимой стране,

Точно птаха поёт о всходящей весне.

Откликайтесь скорей, с мира разных концов,

Хэй потомки князей, вещунов и певцов.

Откликайтесь скорей, с мира разных концов,

Хэй потомки князей, вещунов и певцов.

Будет ворог стяжать дух наш не сокрушим,

Точно зная, всё ждать, что мы вновь победим.

Ибо птаха поёт и не держится груз,

Там где вечно живёт имя славное — Русь!

Ибо птаха поёт и не держится груз,

Там где вечно живёт имя славное — Русь!

Пой душа, пой народ о любимой стране,

Точно птаха поёт о всходящей весне.

Откликайтесь скорей, с мира разных концов,

Хэй потомки князей, вещунов и певцов.

Откликайтесь скорей, с мира разных концов,

Хэй потомки князей, вещунов и певцов. **

Крайний повтор куплета не затейливой песенки неожиданно был подхвачены за столами Гриффиндора и Хаффлпаффа, и от взгляда юной слизеринки не укрылось, как несколько ребят за её столом начали потирать запястье. «Однако, какая интересная песенка», — с едва заметной улыбкой подумала Дафна и, поймав изумлённо-вопросительный взгляд Теодора, кивнула, подтверждая его слова касательно того, что их сюзерен, судя по всему, начал переход к тяжёлой артиллерии. Ведь проигнорировать прямой призыв, обращённый к вассалам, для этих самых вассалов весьма сложное и во многом невыполнимое деяние.

В итоге в Хогвартс-экспрессе обсуждалась лишь одна тема, а именно: кто же автор этих посланий? Гриффиндорцы в общем и целом оценили, а некоторые даже изловчились записать незамысловатые слова и пытались насвистывать мотив. Равенкловцы были единодушны в том, что у этой песни куда как больше смысла, чем простое увеселение. Слизеринцы же в очередной раз разделились на два лагеря и смотрели в оба.

Комментарий к Глава девятнадцатая «Хэй потомки князей»

*Восходи (стихи Артёма Красильникова, читает Светоч.) Здесь и далее получено разрешение на использование текстов песен. https://vk.com/search?c%5Bper_page%5D=200&c%5Bq%5D=%D0%90%D1%80%D1%82%D0%B8%D1%81%D1%82%20%26%20JT&c%5Bsection%5D=audio

** Имя славное Русь (группа Алатырь) в английском варианте слово Русь было заменено на рифмующийся аналог указывающий на британские острова. Но так как изначально песня писалась для конкурса самодеятельности представлен её вариант именно для оного конкурса.

https://vk.com/search?c%5Bper_page%5D=200&c%5Bq%5D=%D0%90%D0%BB%D0%B0%D1%82%D1%8B%D1%80%D1%8C&c%5Bsection%5D=audio

С момента окончания экзаменов прошёл ровно месяц. Месяц, отведённый на финальную подготовку одной из самых ожидаемых церемоний магической Европы. Приглашения давно отбыли к адресатам. И вот настал долгожданный для всей магической аристократии момент. Объявление наследников Русской магической империи, в программе мероприятия было указано, что в этот день в свет выйдут трое юных магов. А это означает, что у кого-то, возможно, появится шанс породниться с русской магической короной. О подобной перспективе мечтал каждый второй род магической Европы. В общем, ничего удивительного в том, что десятки юных леди, красоту которых иначе, как на божественно оценить было нереально, да и как можно, ведь в то, чтобы скрыть малейшие изъяны было вложено такое немыслимое количество усилий, замерли в ожидании.

Первая часть раута уже прошла, все гости прибыли и даже успели обсудить некоторые незначительные темы. Наконец, церемониймейстер объявил о прибытии его императорского величества с супругой. За императором последовал его родной брат-близнец, светлейший князь Светополк с супругой и сыном. Как только все заняли положенные по карте мероприятия места, церемониймейстер завладел всеобщим вниманием и объявил:

— Его императорское высочество, светлейший князь Олег Светославович с наречённой. — На последних словах двери зала синхронно распахнулись и все присутствующие увидели статного юношу, стоящего под руку с неизвестной блондинкой. Парадный мундир наследника прекрасно сочетался с идеально подобранным платьем юной аристократки. А в том, что девушка, сопровождающая его императорское высочество, принадлежит к высшему обществу, каких-либо сомнений не возникало.

О том, сколько раз они репетировали этот выход и проход до трона его императорского величества, говорить не было смысла. То улыбнулся не так, то взгляд упал не туда, в общем, десятки прогонов и репетиций, а о подборе платья и вовсе стоило молчать. Да что говорить, если даже Дафна, вообще-то привычная к светской жизни и балам, благо по данному вопросу магическая Британия не сказать, чтобы сильно отличалась от остального магического мира, тихо выла и пару раз сбегала в парк. Братья же стойко держались, правда, исключительно на честном слове и обещании родителей, что коли всё пройдёт идеально, то оставшийся месяц каникул они будут делать всё, что захотят. И вот наконец настал тот день и час, ради которого были эти четыре недели ада.

Как оказался у трона и сделал церемониальный поклон деду, Олег откровенно не заметил. Дафна присела в глубоком реверансе, и под одобрительным взглядом его императорского величества пара заняла положенное им место, уступая дорогу близнецам.

— Их императорские высочества светлейшие князья Мирослав и Славомир Ярославичевы, — оповестил церемониймейстер одновременно с вновь открывшимися дверьми. Близнецы не подкачали и прошествовали к трону деда, приковав к себе взгляды всех присутствующих, тогда как в случае Олега все взгляды достались Дафне. Украдкой поглядывая по сторонам, Олег с любопытством изучал реакции присутствующих. По лицам многих было видно толику разочарования, ведь оказалось, что один из принцев уже занят, а значит кто-то упустил свой шанс породниться. Правда, стоило объявить имя будущей принцессы, как интерес к ней возрос в разы. Виданное ли дело, девочка-то оказалась британкой. В общем, обсудить было что. Лорд Гринграсс только и делал, что отвечал на приветствия, как и стоящая рядом с ним Астория.

Представление плавно перетекло в бальную часть. Первый танец был за императором, а затем подтянулись и представленные наследники. Небольшая заминка произошла, когда оба близнеца с разницей менее секунды пригласили юную Асторию составить компанию. Девушка удивлённо захлопала глазами, не зная, как быть, а братья изумлённо переглянулись, но быстро нашлись. Славомир сделал приглашающий жест и, получив утвердительный кивок отца, Астория ответила реверансом, и следующие пять минут кружилась в танце.

Спустя пару минут к оставшемуся не у дел близнецу присоединились Олег с Дафной. Стоило Олегу загородить брата от толпы, как тот сделал странный жест, показывая на свою грудь. Олег неуверенно моргнул и повторил жест брата, при этом коснувшись давно уже сработавшего медальона и, получив утвердительный кивок, хотел было поздравить брата, но тот остановил его и, снова показав на медальон, показал два пальца. Изумлённо приоткрыв рот, Олег всё так же жестами и взглядами уточнил, правильно ли он понял. И, получив подтверждение, начал глазами искать деда, одновременно прикрывая не на шутку распереживавшегося брата от любопытных взглядов.

Странные телодвижение внука не остались незамеченными и спустя пару минут к ним подошёл Светополк. Мирослав вновь повторил свой жест, указывая на медальон и спустя миг их компанию окутал полог тишины.

— Что случилось, Мирослав? Или ты внезапно забыл об этикете?

— Нет дедушка, не забыл, и если бы медальон зажегся только у меня, то это не стоило бы и капли твоего внимания, но Славомир, в общем, он тоже…

— Что ж, я рад за вас, и тем не менее это не повод…

— А если я скажу, что в момент срабатывания девушка перед нами была только одна?

— Прости, что? Я не ослышался?!

— Нет, дедушка, ты всё верно понял — оба медальона среагировали на одну и ту же девушку.

— Однако, и где же сия юная леди?

— Славомир увёл её на танец, думаю, нет нужды пояснять, что я не просто так тут стою?

— Однако. Лорд Гринграсс, можно вас на несколько слов? — Переходя на английский произнёс Светополк Мстиславович. — Полагаю, это не займёт много времени, и не стоит безпокоиться, их высочества составят юным леди компанию.

Уводя британского аристократа, Светополк Мстиславовичь обдумывал превратности судьбы. Нет, с магическими близнецами всегда сложно, а с гармоничными ещё сложнее. Родись внуки просто в священное лето, всё было бы иначе. Но они гармоничные, а значит поиск партнёра для них целая спецоперация. И вот пожалуйста, случилось то, чего они все больше всего боялись. Вероятность ошибки стремится к нулю, а значит мальчики нашли ту, что им подходит. Вот только их двое, а она одна. «Ну почему у вас не двойня, лорд Гринграсс?», — мысленно вопросил Светополк, и распахнул дверь одной из потайных комнат.

— Проходите, лорд Гринграсс, есть разговор и я, буду откровенен, не сильно представляю, как его начинать.

В тоже самое время один из гостей был очень задумчив. Их взгляды пересеклись всего на секунду, но её было достаточно. Юный Олег Ярославичев оказался ни много ни мало якобы безвинно убиенным Гарри Джеймсом Поттером. Филиус Флитвик не был бы тем, кто он есть, если он ошибся. Он, Флитвик, узнал бы эти глаза из тысячи. Глаза, что принадлежали его любимой ученице. Первой за двадцать лет, которой он сделал предложение об ученичестве. Увы, не срослось, и вот в школу поступил её сын. Мальчик не блистал, и это было странным, ведь его родители... а тут это даже не посредственность, это просто-таки бездарность. Ни склонностей, ни желания учиться, ничего, кроме совершенно необъяснимой тяги к приключениям, абсолютная пустота. Именно поэтому для полугоблина не было неожиданности в том, что мальчик погиб, даже не дожив до СОВ. Да, жалко, но не более, чем любого другого ученика. Затем грянул скандал с оправданием Блэка, и вот тут-то Флитвик заинтересовался. Аккуратно наведённые справки, и вот оно. Недаром ведь его отец далеко не последний в иерархии Гринготса. Естественно без имён, но сам факт. Наследник жив и у него появился могущественный регент. Именно так выразился отец и не забыл напомнить, что гоблины не вмешиваются в дела людей.

С тех пор прошло три года. Три года, за которые произошло очень много интересного, и по крупицам выстроилась мозаика, последним кусочком которой стала сегодняшняя церемония. Первая ласточка, а точнее не ласточка, а сова, прилетела весной. Полярную сову юного Поттера, так выделявшуюся среди привычных для Хогвартса филинов и сипух, пропустить было решительно нереально. Альбус же, явно погружённый в свои мысли, этого, похоже, не заметил, а вот он, Филиус, не преминул обратить внимание, что пернатая гостья приземлилась к старшей дочери лорда Гринграсса и, получив угощение, ещё какое-то время наслаждалась обществом юной волшебницы. Затем начались очень странные телодвижения Альбуса и его поползновения в сторону юного Лонгботтома, но Филиус лишь наблюдал, понимая, что своим вмешательством ничего не добьётся, да и гоблинское равнодушие ко всему человеческому давало о себе знать.

От его взора не укрылось то, что юная Гринграсс обзавелась весьма примечательным украшением. Поражало то, что Альбус оного, судя по всему, не замечал. А ведь стоило бы — то, что украшение направлено на блокировку действия некоего ритуала было очевидным, хотя понять, что именно блокирует данный браслет, было практически невозможным. Но Альбус, судя по всему, переключил всё своё внимание на юного Лонгботтома и подобные мелочи ему были безинтересны.

Летом удалось выяснить весьма примечательный факт: оказалось, что в ночь исчезновения Поттера была зарегистрирована магическая активность, характерная для дальнего межконтинентального портала. Если учесть, что согласно официальным данным, на территории магической Британии стационарных порталов нет ни действующих, ни отключённых, то получалось, что магический всплеск, до неимоверности похожий на работу дальнего портала, был категорически невозможен. Последовали несколько дней попыток понять, как могло произойти то, что произойти не могло в принципе, да ещё и два раза и за весьма ограниченное время. Ведь между всплесками прошло не более часа. В итоге помог опять-таки отец. Посмотрел так снисходительно и спросил:

— А почему ты решил, что всплеск портальной магии произошёл на территории Британии?

— Но... — только и успел вымолвить семикратный чемпион по дуэлингу и прикусил язык.

— Смотрю, ты уже разгадал этот ребус?

— Отец, получается, что на территории Британии есть как минимум одна работающая портальная арка. Вот только она находится в посольстве. Таким образом, арка физически-то в Британии, но вот юридически никакого отношения к Британии не имеет.

— Верно, я даже больше скажу, таких арок в Лондоне шесть. Но в интересующую нас ночь работала лишь одна, две активации, входящая и исходящая, с разницей в двадцать семь минут. Я даже адрес арки тебе назову, Оутер сёркл двадцать* .

— Так сразу и не вспомнить, точно знаю, что там же, но двумя домами далее, находится магическое посольство Германии, а ещё в пяти домах от расположились французы.

— Ну, а в двадцатом сидят имперцы.

— Ты хочешь сказать русские?

— Да я вроде так и сказал.

— Получается, что вечером того дня в посольство кто-то прибыл и, не пробыв и получаса, отбыл.

— Верно, вот и думай, есть тут связь или нет.

— И почему я уверен, что есть?

— А вот это уже не ко мне, — оскалился старший гоблин.

Именно после этого памятного разговора мудрый полугоблин и понял, что, может статься, мальчик очень даже жив. Почти три года прошло, творящееся вокруг сидело уже откровенно в печёнках. Сначала безобразный скандал с попыткой принудить Поттера участвовать в Турнире Трёх Волшебников. Ан нет, не вышло, ну не считать же за достижение то, что министерство в очередной раз ославилось и далеко не с лучшей стороны. Затем странные заявления Альбуса и нарастание вражды факультетов. То, что последнюю разжигают искусственно, видно было невооружённым глазом, вот только как-либо повлиять на это не было никакой возможности. Своих воронов он, Филиус, удерживал, но и только. Говорят же, что один в поле не воин. Он, Филиус, отнюдь не величайший маг столетия и влиянием того же Альбуса не обладает, а без влияния какие-либо действия будут безсмысленны. Глупо исчезнуть, как все, кто был так или иначе конструктивно против. Нашли дурака, Филиус прекрасно понял, что эпидемия драконьей оспы была более чем искусственной. Как и то, чьих это рук дело, а когда понял, решил не высовываться и выжидать.

И вот новый виток весьма странных событий подтолкнул к тому, чтобы хотя бы попытаться понять, что всё-таки происходит. Понимание пришло довольно быстро, ведь для полугоблина не составило большого труда проследить усёкшиеся родословные, и вот тогда он понял, что именно затеял директор Хогвартса. Ведь до него застой британской магии носил безсистемный характер и явно обосновывался отсутствием единой линии поведения. А когда каждый тянет одеяло на себя... В общем, ничего путного из этого ещё ни разу не вышло. Но вот крайние сто лет имеют явную связь, да, очень запутанную и практически не прослеживаемую, но всё-таки связь.

В отличие от магов, гоблины не были столь близоруки. Когда министерство раз за разом садится в лужу, когда практически вся Европа, а особенно её восточная часть, смотрит с брезгливой снисходительностью. Ведь маги Британии отреклись от самих основ.

«На что ты рассчитываешь, Альбус, на что? Неужели думаешь, что забравшись на вершину, ты усидишь там? — мысленно вздохнул Филиус Флитвик. — Очнись, идиот, стоит бриттам вылезти за край болота, в которое ты превратил наше магическое общество, тебе вылезти и вякнуть, тебя попросту раздавят, пока ты сидишь на острове ты никому не интересен, но стоит этому измениться и тогда! Тогда ты поймёшь, насколько ты ничтожен по сравнению с теми, кто по-настоящему силён. С теми, кто не выпячивает свою силу, но это не значит, что этой силы нет. — А в том, что так и будет, он, Филиус, не сомневался. — То, что ты, Альбус, мнишь своими победами, обусловлено лишь политикой невмешательства, ты забыл, как захлебнулся Гриндевальд? Да если бы не его выверт с маглами... В общем, в рамках острова мы нафиг никому не нужны. Ресурсов тут нет, из достопримечательностей разве что Стоунхендж (и тот, по некоторым слухам у маглов, построили в середине 20-го века) да Хогвартс, который далеко не блещет, что явственно показал давешний турнир, где победителем стал Крам. Нас не трогают лишь потому, что мы не нужны. У имперцев и так всё есть, но вспомнить того же Гриндевальда, стоило германским магам перейти черту, как их прихлопнули. Ведь тот перелом в магловской войне полностью совпал с зачисткой когорты Гриндевальда. Один за другим ушли великие магистры, что рискнули пойти за Геллертом, и буквально тут же захлебнулась и магловская война, тогда как русские устроили победоносное шествие, да и чтоб не устроить-то, когда за спиной незримая поддержка магов».

Последовало осознание истинного положения дел и того, чем всё это закончится, а закончится всё либо гибелью нескольких сот идиотов, либо полным вымиранием и подминанием данной магической территории под влияние более сильного магического соседа. Альбус буквально всё сделал для этого — сильных магов днём с огнём не сыщешь, а те, что были, перебрались на континент. Простое население, понятное дело, почти не пострадает, его просто подомнут. К власти придёт какой-нибудь губернатор, и будут британские острова, да хоть бы и имперским сателлитом.

Именно так Филиус Флитвик принял решение посетить магическую Россию. Ниточки всё равно ведут именно туда. Сказать, что увидеть среди новь* представленных наследников русского магического престола Гарри Поттера, было для него неожиданностью, было нельзя. Это вызвало огромное удивление, но чтоб уж прям совсем... дело было в том, что за крайние три года Филиус таки раскопал связь Тома Реддла с родом Певереллов. А Поттеры свои корни не особо-то и скрывали. В итоге вывод об истинной причине событий в Годриковой Лощине напрашивался сам собой. Томас решил убрать конкурента, вот только конкурент выжил, далее на свет выползла информация о крон договорах, опять-таки отец подсказал, где искать. И вот уже ясно, как связать активность портала и ночь исчезновения героя. Да и оправдание Блэка прекрасно вписывается.

Судя по всему, крёстный героя магической Британии был в курсе истинного происхождения мальчика и, как следствие, его прав на британский магический престол. В связи с этим более чем понятными становились как посадка оного крёстного в тюрьму, так и отправка мальчика к маглам. Но вот Блэк умудрился сбежать и тут же все уверовали, что он будет охотиться именно за крестником. С чего бы? А если гипотеза о его осведомлённости касаемо происхождения крестника верна, то всё встаёт на свои места. Альбусу совершенно невыгодно допустить встречу крестника с Блэком, по крайней мере в неподконтрольных ему условиях. С побега Блэка не проходит и трёх дней, а Гарри Поттер таинственно исчезает, и в тот же вечер активируется портальная арка в русском посольстве. Если предположить, что Блэк знал о правах крестника на британский магический престол, то он также мог знать и о древних магических договорах. А дальше, дальше всё ясно. Забрал мальчика и прямой наводкой в русское магическое посольство. Там по формуле попросил убежища и вуаля. Первая активация — явно прибытие некой шишки или же гонца, но скорее первое. Шишка убедилась, что ошибки нет и к ним в руки попал наследник британской магической короны. Договоры вступили в силу и вот не прошло и получаса, как мальчика вывозят с территории Британии.

Дальнейшие действия также легко предположить — принятие регентства и воспитание наследника в надлежащем ключе. Единственное, что не вписывается, так это то, что мальчика вывели в свет, как одного из внуков императора. Просто нет смысла. Вымышленное имя — это понятно, но почему императорская фамилия? Признать официальным наследником, да ещё и эта помолвка со старшей Гринграсс. «Странно, очень странно», — подумал полугоблин.

От его глаз не укрылись странные манёвры и стремительный уход светлейшего князя и лорда Гринграсса. Постояв ещё минуту, полугоблин понял, что это его шанс, да и повод есть — тут две его ученицы, поздороваться и выразить свои вполне искрение поздравления.

Следующие несколько минут почти незаметный среди других гостей полугоблин аккуратно пробирался к намеченной цели, а достигнув оной, поздоровался в свойственной ему манере.

— Добрый день, молодые люди. Мисс Гринграсс, полагаю, я могу вас поздравить?

— Добрый день, профессор Флитвик, — с немного растерянной улыбкой откликнулась Дафна. — А что вы тут делаете?

— Ну право, юная леди, не мог же я пропустить столь знаменательное событие, и, если вы не забыли, я семикратный чемпион Европы по дуэлингу. Статус, знаете ли, обязывает.

— Простите профессор, я...

— Не стоит безпокойства, для вас я навсегда ваш учитель чар, а остальные регалии... Кому как не вам знать, что в Хогвартсе на них мало кто обращает внимание.

— Печально слышать нечто подобное профессор, я всегда уважала все ваши достижения, — улыбнулась Дафна.

— Рад слышать, юная леди. Ваше высочество, не могли бы вы сообщить государю-регенту, что имеет место быть необходимость встречи. Я, конечно же, понимаю, что и всех моих регалий не хватит, чтобы просить о чём-то подобном, но, быть может, вы всё же исполните просьбу скромного учителя чар, — продолжил Филиус, перенеся своё внимание на Олега.

— Я передам ваше прошение, профессор, — с секундной заминкой откликнулся Олег. От его внимания не укрылось то, что профессор Хогвартса назвал императора государем-регентом. Подобное могло говорить как о том, что он, Олег, спалился, так и о том, что все его переживания и подозрения абсолютно безпочвенны. В любом случае, не позднее пары дней состоится разбор мероприятия, так что просьбу он передаст, а там и без него разберутся.

Комментарий к Глава двадцатая «1 плюс 2 ровно ?»

*Реальный адрес в Лондоне напротив находится парк Риджентс

** Не путайте понятия новь и вновь. Вновь это на месте уже былого. Новь это там где ранее ничего не было.

Новость о появлении новой магической триады огорошила всю Европу. «Ежедневный Пророк» также не обошёл данную тему. Так, в занявшей всю передовицу и ещё два разворота статье, Рита Скитер спрашивала у британской общественности, как же так вышло, что цвет магической аристократии ищет пару в континентальной части Европы. А также о том, как так вышло, что монарший род магической Британии канул в лету, тогда как правящие рода континентальной Европы живут и здравствуют.

Читая статью, Альбус Дамблдор скрипел зубами, и если кто-то подумал, что его бесила выходка с триадой, то это было совершенно не так. Гнев великого светлого вызвала та часть статьи, где автор задавалась вопросом о судьбе правящей династии магической Британии. Ведь лично он, Альбус, приложил поистине титанические усилия к тому, чтобы Британия и не думала вспоминать о наследственной монархии.

В то, что Скитер написала всё это по собственному почину, великий светлый не поверил бы даже под империусом, а значит, кто-то её надоумил, и личность этого кого-то есть жизненно важный вопрос. Ведь несмотря на проклятье, отступаться Альбус не собирался. Занять трон, конечно, не выйдет, но можно ведь уйти, хлопнув дверью так громко, что эту самую дверь вырвет вместе с косяком. Теперь, когда ему оставалось чуть менее, чем год жизни, желание уничтожить аристократию и растоптать те жалкие остатки родов, что ещё смеют трепыхаться, возросло многократно. Ну и, конечно, отомстить Томасу. Отомстить за то, что не оправдал надежд; за то, что идиот; ну и за то, что, несмотря на нищенское детство в приюте, имел больше, чем он, Альбус. Имел просто по праву рождения. Гадёнышу не было нужды добиваться всего своими силами. Достаточно пары слов и желаемое лежит у его ног, как и тот, кто это самое желаемое предоставил.

Именно ради этой силы, ради власти, что открывает любые двери, он, Альбус, трудился столько лет, всегда понимая, что старые рода за ним не пойдут и именно поэтому так самозабвенно подтачивал основы их власти и силы. Маглорождённых уже сейчас было достаточно, а через пару-тройку лет его план увенчался бы успехом. Неожиданное проклятье поставило крест на всех начинаниях и теперь единственное, что ещё можно сделать, так это уничтожить всё.

«Родовые проклятья и преждевременные смерти прекрасно проредили магов Британии. Всего-то и надо, что сподобить Томми на крестовый поход против маглокровок. Ну и умереть так, чтоб с помпой, и тем самым дать начало непримиримой борьбе на уничтожение», — недобро улыбнувшись своим мыслям, констатировал Альбус и усилием воли заставил себя сконцентрироваться на первоочередной цели.

Вот только проверка ухоронок, где малыш Томми запрятал осколки своей драгоценной души, привела к неожиданным результатам. Медальон, что хранился в пещере под охраной инферналов оказался липой, и будто этого мало, записка от этого клятого Р.А.Б. Та же участь постигла и диадему.

Одна подделка — это ещё ничего, но три — это уже настораживает. Вопрос был не столько в том «как», а столько в том — «кто»? И если до крестража в пещере добрались явно не вчера, то диадема… Альбус был уверен, что пока он был в Хогвартсе, крестраж был на месте. Получается, его подменили совсем недавно. Если это был малыш Том, то непонятно, зачем делать обманку, ведь он уверен, что о его ухоронках никому не ведомо. Получается, что это кто-то ещё, но кто? Повторных записок в стиле Р.А.Б. не было. И в этом свете чёрная плесень становилась весьма примечательной. «А что, если плесень дело рук вовсе не Томми, а того, кто подменил крестраж на подделку? Если это так, то кто? Кто мог? Р.А.Б.??? Нет, не похоже — записка-то всего одна, да и диадема подменена совершенно точно недавно, иначе я знал бы», — так, мысленно перебирая возможных кандидатов, Альбус терялся в догадках. Никто из остатков аристократии не годился. Особенно для подмены диадемы. Пришлось напрячь Минерву, но и это не дало результатов. Посторонних в замке не было, если конечно не брать в расчёт идиотку Амбридж. Нет, она, конечно, могла выступить в роли курьера, эдакое "подай-принеси", а в конкретном случае "замени". Вот только если это Томми, то зачем он подменяет крестражи? Куда логичнее просто забрать и перепрятать, к примеру. Хотя, если допустить, что у него ещё остались мозги, что конечно маловероятно, но тем не менее всё-таки возможно, то тогда... Тогда подмена имеет смысл — ведь это позволяет пусть и на короткое время, но сбить со следа. Вот только непонятно, кто же это такой искусный? Ведь подделки просто прекрасны, и даже фон магии полностью совпадает. Как же это я так проглядел? Артефакторики вот уже пятьдесят с лишним лет как нет в программе, а поди ж ты, копии-то весьма недурны».

В то время, как великий светлый маг терялся в догадках на тему, кто подменил, когда и зачем, юный Теодор Нотт нервно мерил шагами свою комнату. Стоило пересечь порог отчего дома, как отец «обрадовал», рассказав о том, чем кончилась вылазка в министерство. Малфои нынче оказались не в фаворе, ведь достать некое пророчество Люциус так и не сумел. Повезло ещё, что отцу удалось покинуть министерство без последствий. Не считать же за них совершенно ожидаемый гнев тёмного лорда и последствия оного гнева. К тому же, судя по всему, батюшка таки одумался и уже не видит самоцелью заклеймить единственного наследника. Отец практически прямым текстом это сообщил, присовокупив к этому известие о том, что у тёмного лорда, судя по всему, не все дома, и это мягко сказано.

Новость о смене приоритетов была весьма приятной, а вот последовавшее за ней предупреждение о том, что лорд не в себе, заставило напрячься, ведь съехавший с катушек тёмный волшебник — это много опаснее, чем просто сильный тёмный маг. Из рассказа отца Теодор понял, что до падения и последовавшего за ним спустя тринадцать лет возрождения, политика тёмного лорда была вполне себе адекватной, ну, за исключением его совершенно иррациональной нелюбви к маглам и магическим существам. Теперь же какой-либо адекватности не было и в помине. Новым лозунгом тёмного лорда стал круциатус и, как следствие, весьма сильная задумчивость в рядах пожирателей.

— Понимаешь, мы ведь не просто так за ним пошли, не от балды и не из детской прихоти. Он наследник Слизерина и у него права на трон. Мы верили, что он всё исправит. Вот только то, во что он превратился… это уже не человек, Теодор, он не человек.

— Всё верно, отец, он стал личем.

— Да, ты прав, знаешь, когда он убился о Поттера, мы... мы надеялись... Поттеры... в общем, была надежда, но, увы, мальчишка оказался безполезен.

— И вы просто бросили своего сюзерена, бросили на растерзание грязнокровкам и предателям самой сути магии! — не выдержав проорал Теодор. — Даже не задумались, не была ли его слабость отголоском того отражённого заклятья, а также воспитания у маглов!

— Да пойми ты, сын, мы же не слепы, у мальчишки не было и половины той силы, что была у лорда. Как ты не понимаешь, глупый…

— А мне и не нужно, на вот, любуйся, может хоть так дойдёт, — с нотками отвращения в голосе произнёс младший Нотт, и заголил правое запястье. — Как видишь, это и рядом не стоит с рабским клеймом, коим вас заклеймили будто скот.

— Но, откуда, — изумлённо пробормотал лорд Нотт, невольно подавшись вперёд.

— Извини, отец, это не моя тайна, одно скажу: шанс есть, просто не загубите.

— Пусть так.

Теодор вот уже час как покинул кабинет отца, а лорд Нотт всё сидел, тупо смотря перед собой, всё прокручивая слова сына. «Бросили, бросили на растерзание», — мысленно повторял мужчина, как-то сама собой пришла мысль, что сказанное сыном никоим образом не должно выйти за пределы этой комнаты, и уж точно нельзя допустить, чтобы Лорд узнал о том, что у него имеется вполне себе дееспособный конкурент. Поттер это или нет, не так уж и важно. Куда более примечательно то, что древние клятвы принимают его, а также то, что этот неизвестный знает, что с ними делать. Ведь по-иному полностью активный оммаж объяснить нереально. Ведь даже Лорд никогда не касался этих древних клятв, придумал свои. Брошенные в пылу слова сына, те, что были о рабском клейме, запали в самое сердце.

С отвращением посмотрев на метку, старший Нотт сделал то единственное, что приходило на ум: поклялся жизнью и магией унести слова сына с собой в могилу, но ни при каких условиях не выдать Волдеморту того, что где-то, вполне возможно, что даже в Хогвартсе, скрывается тот, кто способен поднять британских магов с колен и вытащить из той трясины, в которой они увязли уже по самое не могу. То, что он, лорд Нотт, свой шанс уже упустил, Магнус понимал отчётливо. Перед глазами как наяву встала топь и тонущие в ней носители меток. Кто-то увяз по самое горло, а кого-то ещё можно вытащить.

Ледяной ужас сковал сердце, когда лорд Нотт увидел, что его сын, его единственное сокровище, с головой ушёл под топь и лишь рука в тщетной попытке ухватиться всё ещё борется. «Нет, только не мой сын!» — и словно в ответ яркой вспышкой появился сияющий звёздным светом силуэт. Подхватил и словно пушинку поставил уже ушедшего с головой сына на внезапно утвердившуюся почву. Будто не было никакой топи. В немом изумлении лорд Нотт наблюдал, как один за другим вспыхивают огоньки, как с каждой минутой тех, кто выбрался сам или ухватился за протянутую руку, становится всё больше.

Видение угасло точно также, как и вспыхнуло. Казалось бы, всего один краткий миг, но сколько надежды он нёс в себе, сколько чаяний тех, кого уже не спасти. Кажется, всё ещё слышны просьбы защитить, нет, не себя — детей, тех, у кого ещё есть шанс. Тех, кто ещё не успел отравить своё сердце. Теперь суть тех песен, что нет-нет, да звучали в Большом зале на протяжении года стала ясна, как и то, что их автор — это тот сияющий звёздным светом юноша. А в том, что это именно юноша, у лорда Нотта не было ни малейшего сомнения.

— Ты справишься. А что до меня, коли выпадет шанс — сделаю то, что по силам, — умиротворённо произнёс вслух лорд Нотт и с удивлением отметил, что родовая магия откликнулась на его слова, и словно бы ласково потрепала по макушке. Такое забытое, но от этого не менее приятное чувство, нечто похожее помнилось по детским играм, которые нередко могли закончиться весьма плачевно, ведь отцу тогда ещё юный наследник и будущий лорд Нотт был совершенно не интересен, хотя бы по той простой причине, что у мальчика не было родового дара. Даром этим была предрасположенность к стихийной магии огня. И вот родился долгожданный наследник и первые три года всё было хорошо. Ну не думаете же вы, что кто-либо ожидает чудес от грудничка! Но время шло, детская магия устаканивалась, но ни единого намёка на стихию. Когда же стало ясно, что Магнус Аодх Нотт к стихии огня имеет такое же отношение, как какой-нибудь маглорождённый, отцу он оказался нужен также, как этот самый маглорождённый, и ни сила магии, ни что-либо иное было уже не властно вернуть отцовское расположение к дефектному наследнику.

Так и тянулись дни, складываясь в недели и месяцы, а те в свой черёд в годы. Магнус рос не сказать, что быльём. Разумеется, это было не так, ведь несмотря на отсутствие стихии, он не был сквибом, да и его магический потенциал был прилично выше среднего. Именно поэтому от него не отказались, и даже рождение второго наследника, малыша Одхана, по большому счёту ничего не изменило. Лорд Нотт с тех пор стал чаще улыбаться и всё своё время уделял младшему сыну, тогда как старший, не оправдавший надежд, был окончательно спихнут на попечение нянек и воспитателей.

Сам же Магнус, как это ни странно, каких-либо отрицательных чувств к младшему брату не питал. Вечно предоставленный сам себе, он научился занимать своё свободное время играми, в которых он был великим магом и вообще спасителем всех и вся. Нередко такие игры заканчивались не сказать чтобы печально, но не так чтобы очень хорошо. Вот только маленький Магнус раз за разом выходил из переделок невредимым. И каждый раз ему всего на краткий миг казалось, будто его кто-то удержал, укрыл, защитил. А когда ему становилось одиноко, словно лёгкий ветерок трепал волосы и забирал всю грусть детских тревог и обид.

Так продолжалось до седьмого курса. Ещё вчера он, Магнус, радовался встрече с друзьями, но утро второго сентября изменило всё. В тот день умер добрый мальчик Магнус, и его место занял ожесточённый лорд Нотт. Произошло всё за завтраком, как всегда прилетели совы и на первой полосе «Пророка»…

На первой полосе «Пророка» юный Нотт увидел разорённый Нотт-мэнор, его, Магнуса, мэнор. Не сказать, что здание сильно пострадало, важнее был заголовок, гласивший о гибели отца Магнуса и младшего брата десяти лет отроду. В общем, для Магнуса это был именно разорённый дом, разорённое и уничтоженное родовое гнездо, в котором в одночасье погасло всё живое и светлое. В статье говорилось, что авроры, прибывшие на место и констатировавшие смерть лорда Нотта и его младшего сына, а также жены и находившейся в детской няни, не смогли определить, кто стоит за нападением, и что расследование ведётся. Затем были фальшивые и не очень соболезнования, разговор с деканом и, наконец, совершенно неожиданное письмо от лорда Малфоя. Последнее было до крайности интересным, так как становилось ясным, кто именно повинен в гибели родных. Письмо, переданное младшим Малфоем, весьма доходчиво объясняло, кому и в чём перешёл дорогу его, Магнуса, отец. Именно так он, Магнус Нотт, и стал Пожирателем Смерти.

Четыре года после смерти отца были как в тумане, рассеять который удалось лишь после трагической гибели супруги. Именно тогда, всего за месяц до Хеллоуина восемьдесят первого, молодой лорд Нотт заперся в собственном мэноре. Именно это и спасло от суда и Азкабана. Запершийся в родовом мэноре молодой лорд, сам того не зная, уберёгся, и с тех пор всего себя посвятил маленькому Теодору. Мир вновь рухнул, когда лорд вернулся. Тогда он, Магнус, знатно надрался, и было от чего, лорд решил наказать всех тех, кто так легко отделался. Он потребовал представить ему наследников.

А затем был запой, так как подростковая дурь давно сменилась, и её место заняла... Нет не мудрость, но то, что он с тех пор поумнел и избавился от подростковых иллюзий, было однозначно. В итоге ничего лучше, чем пить, молодой лорд не придумал и пил так крепко, что совершенно не видел, в каком состоянии пребывает его единственный сын. Что за чудо сберегло сына и отложило день, когда их род окончательно прервётся? Магнус Нотт понять так и не смог, он просто чувствовал, что в тот день, когда его сын примет метку, род Ноттов найдёт свою погибель, и всё тут. Чувствовал и не видел выхода, не представлял, как спасти наследника.

Комментарий к Глава двадцать первая «Сияние звёзд далёких»

Аодх — если верить гуглу это ирландское имя, значение имени огонь. Одхан если верить гуглу это также ирландское имя с всё тем же значением.

========== Глава двадцать вторая «Ниже ватерлинии» ==========

Первое сентября наступило как-то совершенно неожиданно, а за ним потянулись обыкновенные школьные будни. У Олега и всего восьмого года обучения год начался с полевых учений, которым предстояло продлиться практически до конца осени. Тут тебе и кроссы с препятствиями, и заброска в тайгу с минимальным снаряжением, читай только с волшебной палочкой, и много ещё чего, иногда интересного, иногда скучного, но исключительно необходимого для подготовки молодого боевого мага.

Хогвартс же жил своей, можно сказать, размеренной жизнью. После памятной битвы гриффиндорцев в отделе тайн и явления Волдеморта в атриуме министерства, скрывать возрождение последнего стало категорически невозможно. В следствии этого Фадж лишился своего поста, а вот мадам Амбридж заехала на постой в больницу им. Святого Мунго. Ей предстояло длительное и местами болезненное лечение от последствий общения с табуном кентавров. В принципе, будь она хоть чуточку умнее, то оного общения удалось бы избежать, ну или хотя бы сгладить углы. Но, увы, сначала заместитель министра одна, без охраны, пошла с юными гриффиндорцами, состоявшими в небезызвестном отряде Дамблдора, коей они гордо именовали армией. Пошла, потому как считала, что дети покажут ей некое секретное оружие, которое прячут по приказу готовящего государственный переворот Дамблдора. Вот только секретным оружием оказался единоутробный брат Хагрида, великан Грохх. Подобное издевательство Долорес стерпеть не смогла и начала выражать своё негодование, а также свою позицию относительно магических рас в целом и великанов в частности. И если Грохху было по большому счёту всё равно, так как он, будучи ещё ребёнком, а великаны взрослеют куда как медленнее представителей человеческого вида, мало что понял из её гневной тирады и в итоге разрыдался просто от того, что на него орут, то остальным обитателям Запретного леса бурные излияния были неприятны. Как так вышло, так и осталось тайной, но факт был в том, что разозлённые кентавры уволокли Долорес Амбридж в чащу, и выжила она лишь чудом и вмешательством Дамблдора.

Тот, несмотря на магическое проклятье, явился в лес и таки уговорил кентавров вернуть замминистра. Зачем ему потребовалось вызволять теперь уже бывшего преподавателя ЗОТИ, так и осталось тайной, но пару пунктов в глазах общественности данное действо ему добавило. В середине лета «Ежедневный Пророк» ошарашил общественность уходом Дамблдора с поста директора школы чародейства и волшебства Хогвартс. В статье её автор, незабвенная Рита Скитер, прямо задавалась вопросом, не является ли столь демонстративный уход Дамблдора в буквальном смысле приглашением для небезызвестного Неназываемого.

Директорский пост заняла Минерва МакГонагалл, тогда как её замом стал Филиус Флитвик. Надо сказать, что последний был своим повышением до крайности доволен, вот только о том, что это действительно так, как и о истинных причинах такого благодушия полугоблина, знали единицы и эти единицы можно было пересчитать по пальцам одной руки.

Итогом же летних перестановок стало то, что отправка студентов в Хогвартс больше всего напоминала спецоперацию. Платформа девять и три четверти была нашпигована аврорами, как и небезызвестный алый паровоз. Доехали без приключений, ведь магов Британии маглы и их проблемы не интересуют, а стоило бы, так как пока практически полный состав аврората охранял школоту, Упивающиеся обрушили один из мостов, что связывал берега Темзы. Десятки погибших и раненных и шокированное магловское правительство в лице перепуганного премьер-министра, лично заявляющего что террористы, ответственные за случившееся, будут наказаны.

— Похоже, наш разорванец почувствовал вкус свободы, — с некоторой досадой в голосе констатировал вполне очевидный факт министр иностранных дел русской магической империи.

— Согласен, и ведь не подкопаешься.

— Именно так, доказать, что именно уход Дамблдора с поста директора Хогвартса и стал тем триггером, что активизировал деятельность Упивающихся, видится мне весьма проблематичным.

— Интересно, как скоро он решит, что готов к тому, чтобы идти штурмом на министерство?

— Думаю, не раньше, чем через полгода. И уж точно не при жизни бородатого дедушки, — откликнулся император магической России.

— Тут я, пожалуй, согласен, его страх перед Дамблдором имеет совершенно иррациональную природу. Он мог бы победить ещё в июне, но он отступил, отступил, стоило там появиться Дамблдору. Так что пока старик жив, на открытое противостояние он не решится.

— Я думаю, нам нужно подготовиться, теперь, когда у нас есть человек в дирекции школы и далеко не последний человек, нам нужно подготовить плацдарм для появления Олега.

— И как ты себе это представляешь? Я имею ввиду, причём тут Хогвартс?

— Есть у меня задумка, нам, конечно, не особенно важно где, если что, то эффектное появление внука я смогу организовать в любой точке земного шара. Но вот неэффективное расходование ресурсов… и это при наличии такого удобного плацдарма как Хогвартс. Новый директор, она, она есть никто и звать никак. Целиком и полностью человек Дамблдора, как следствие, замок будет безхозен. Я более чем уверен, что Дамблдор позаботится о том, чтобы Хогвартс пал к ногам Реддла, не сразу и с боем, но пал. Пал с совершенно ненужными жертвами. Ты ведь слышал всё, что сказал Флитвик — защита школы на нуле. Щиты, да нет их, одни дыры. Чтоб их поднять, нужна недюжинная магическая сила, но главное — знания, а именно их у МакГонагал-то и нет, и вот тут-то мы и подсобим.

— Я само внимание, брат.

— Вот смотри, из летописей мы знаем, что Хогвартс является побратимом Колдотворца. Между школами есть договор о взаимопомощи. У нас есть свой человек в дирекции, а также среди учеников. Я являюсь регентом магического правителя Британии и Хогвартс, как сильнейшее место силы, наилучший вариант для коронации. Кому как не тебе, брат, знать, что все эти церемонии полная туфта. Главное — это воля правителя и достаточная для её исполнения сила. Соответственно, для возведения Олега на престол достаточно его явления в Хогвартс. И это явление должно быть эпичным, он должен спасти свой народ. Я знаю, как пафосно это звучит, — хмыкнул император магической России, наблюдая за тем, как брови его брата-близнеца медленно ползут вверх. — И прежде чем ты скажешь, что подобные планы на меня совершенно не похожи, прошу, дослушай. Первое, что мы сделаем, так это выясним, в каком состоянии портальная система Хогвартса. То, что арка у школы как минимум была, сомнений не вызывает, хотя бы потому, что в наших реестрах имеется её адрес. Так вот, я хочу знать её судьбу. Если она всё ещё на месте и работоспособна, то в нужный день и час мы позаботимся об её активации. Обставим всё это, в общем, как-нибудь обставим. Через оную арку мы поможем эвакуировать детей. Затем перебросим несколько боевых групп, в числе которых будет и Олег. Стоит магическому правителю ступить на родную землю, да ещё и подготовленным, да ещё и на месте силы. В общем, бритам очень быстро станет весело, так весело, что очень грустно. Томас будет стреножен, я не хочу, чтобы он безславно и быстро издох от авады. Он виновен в смерти моей племянницы, и он за это ответит, как и за все свои преступления перед бритами, но это уже пусть Олег решает.

— Позволь дополнить, я бы озаботился тем, чтобы подкинуть идею касательно блокировки каминов Хогвартса, дабы лишить защитников иного пути к бегству. Понимаю, к чему приведёт подобное и предлагаю это только в случае, если арка портала исправна. Также имею предложение касательно щитов замка. Как ты и сказал, поднять стационарные щиты у защитников не будет никакой возможности, но вот организовать самою возможность их подъёма я бы рекомендовал.

— И как ты себе это представляешь, если Олег потратится на щиты, это…

— А мы пошлём туда не только Олега, он очень дружен с братьями, а вследствие недавних событий, а также их очереди в списке наследования. В общем, я предлагаю отправить с Олегом близнецов. Их задачей и станут щиты, учитывая их стихийную принадлежность, они смогут сделать это не просто эффективно, но и красиво. По силе они не сильно уступают Олегу, и если будут действовать в паре, то потратиться в ноль им не грозит. Как результат, мы разгрузим Олега для более важных задач, а также защитим замок. Далее я бы рекомендовал организовать в нашем британском посольстве возможность, кхм, как бы, так сказать, возможность приёма большого количества иностранных граждан.

— Зачем?

— О, всё просто брат, мы будем очень добрыми, такими добрыми, что прям даже изваляем британское магическое правительство в грязи. Я предлагаю попросить сестёр Гринграсс при случае, естественно, исключительно в экстренной ситуации, применить аварийный портал так, чтобы прихватить с собой пару десятков окружающих. Мы окажем им помощь, как пострадавшим при стихийном бедствии.

— И как ты себе это представляешь?

— Да всё просто, я же говорю, мы лишь будем готовы и предупредим юных леди, что они могут так сделать, если это будет необходимо. Если нам повезёт, то наш рейтинг подскочит вверх, а на нет и суда нет.

— Хорошо, я тебя понял, что-то ещё?

— Да в общем-то пока всё, хотя я бы рекомендовал намеченную эвакуацию учеников Хогвартса ограничить студентами первого-пятого курсов и не в Колдотворец, а в академию. Оттуда проще организовать прибытие как Олега, так и остальных боевых групп.

— Дельно, что ж, общий план мы набросали, осталось всего-то реализовать и сделать это так, чтоб комар носа не подточил.

С момента разговора не прошло и пары дней, а в британскую резиденцию империи ушла соответствующая депеша, тогда как сообщение для сестёр передали через Олега. Юный наследник британского престола не только оценил, но и полностью одобрил предложение деда, так что теперь оставалось лишь ждать удобного шанса и оный не замедлил представиться.

Первый же выход в Хогсмид закончился трагедией. Нападения Упивающихся никто не ожидал, и детей, хоть и под охраной, но выпустили из Хогвартса. Вот только что могут две пятёрки авроров против хорошо подготовленных бойцов, прикрывающихся толпой перепуганных детей?

Дафна и Астория в момент атаки Упивающихся находились порознь. Старшая Гринграсс вместе с Теодором находилась в пабе "Три Метлы" и ждала прихода младшей. Астория нашла весьма убедительные аргументы и в сопровождении двух студентов Рейвенкло, также разгадавших один не так чтобы очень заковыристый, но от этого не менее интересный ребус о том, кто является автором незабвенных сочинений, что оглашали стены Большого зала в прошлом учебном году, совершала покупки в "Сладком королевстве".

Когда начался хаос и полетели заклятья, времени на подумать было катастрофически мало, тогда как школьников, зашедших в паб, было около двадцати человек.

В общем, когда в дверь паба начали ломиться отнюдь не ищущие спасения студенты, начала подниматься пока ещё тихая, но от этого не менее опасная паника. Именно в этот момент Дафна поняла, что это именно то самое, о чём говорил Олег. Дальнейшее было в каком-то полусне и то, как им всем удалось договориться за считанные пару десятков секунд, так и осталось за гранью восприятия. Активация аварийного портала произошла за пару мгновений до того, как паб превратился бы в большую братскую могилу. Но влетевшая в дверь бомбарда максима разнесла лишь опустевшие столы и прочую утварь. Схожая ситуация постигла нападавших и в "Сладком Королевстве". Ни единой живой души.

Итогом хогсмидской бойни стало пятеро погибших студентов. Все оказались маглорожденными и полукровками. Когда спустя полчаса стало ясно, что приблизительно пятьдесят человек попросту испарились из Хогсмида, МакГонагалл нервно бегала по кабинету и заламывала руки, но всё, что удалось узнать, так это то, что детей увели порталом, а вот куда и с какой целью, в текущий момент было не ясно. Глава аврората был мрачнее тучи и уже прикидывал, чем обернётся исчезновение такого количества студентов, а если учесть, что среди них были и дети весьма высокопоставленных лиц, то произошедшее пахло катастрофой. Одно только известие об исчезновении обеих сестёр Гринграсс чего стоило, это же международный скандал. У девочек двойное гражданство и официальная помолвка с ну очень сильными мира сего.

В то время как в Хогвартсе, аврорате и британском министерстве магии медленно, но верно нарастала паника, сорок восемь студентов Хогвартса, а именно такое количество несовершеннолетних граждан магической Британии прибыло в атриум русского магического посольства в Лондоне, были напоены успокоительным. С детьми уже занимался психолог и это не считая того, что посольские в считанные минуты организовали всё необходимое для комфортного пребывания группы детей, оказавшейся в затруднительной ситуации.

Следующие пять часов прошли в обычных в таких случаях заботах для взрослых и не менее обычных развлечениях детей. Кто-то, сбившись в кружок, обсуждал произошедшее, кто-то поглощал доставленный посольством из ближайшего ресторана обед, кто-то и вовсе банально спал.

Грянуло ближе к вечеру, экстренное заседание Визенгамота и как гром среди ясного неба прибытие министра иностранных дел магической России. У почтенного Визенгамота, мягко говоря, зашевелились волосы, когда брат русского магического императора в своей фирменной манере опустил их человеческое, магическое и профессиональное достоинство ниже ватерлинии и при этом ни разу не нарушил рамок международного политического этикета.

Пропавшие дети нашлись и это было бы прекрасно, если бы не одно но: они нашлись в посольстве у русских. Как оказалось, причиной этому стало срабатывание аварийных порталов, что обеспечивали возможность экстренной эвакуации их императорских высочеств. А именно такой титул теперь был официально закреплён за старшей и младшей дочерями лорда Гринграсса. Статус официальной наречённой наследника престола обязывает соответствовать.

Как оказалось, в момент всеобщей паники, девочки не растерялись и применили нечто вроде импровизированной портальной сцепки, а если по-простому, то собрались в кучу и активировали аварийный портал, благо мощности последнего хватило, дабы переместить такое количество народа, изначально рассчитанный на пробитие антиапарационного купола имперский аварийный порт ключ мог бы вытащить около пятидесяти человек за раз, но зачем же об этом орать на каждом углу. Британские порт ключи могут обеспечить перемещение группы не более десяти человек и комфортным оное перемещение назвать язык повернётся только у истинного патриота, которому наплевать на всё, лишь бы сделано на родине.

И вот теперь русская магическая империя вежливо, но от этого не менее настойчиво просит возместить понесённый ими ущерб. Ведь в связи с внезапно свалившимися, спасибо, что не на голову, подростками, работникам посольства пришлось отложить все свои дела и заниматься урегулированием ни с того ни с сего возникшей чрезвычайной ситуации. Министр Скримджер с ужасом представлял себе, с какими заголовками завтра выйдет европейская пресса. Русские были вежливы и вернули детей в Хогвартс не только сытыми, но и получившими всю необходимую в подобной ситуации помощь, тогда как больничное крыло Хогвартса и несколько пациентов святого Мунго красноречивее тысячи слов демонстрировали уровень безопасности, а также организационные способности как администрации школы, так и британского аврората вкупе с министерством.

Следующую неделю разговоры только и были, что о нападении Упивающихся, да экскурсии по магическому посольству России. Детям даже портальную арку показали, а что, ну надо же их чем-то занять! Вот и отрядили одного из младших сотрудников. Дети при деле и слушают, раскрыв рты, а у взрослых свои заботы.

Прошедшая неделю назад акция устрашения всё ещё грела душу, отчего Тёмный Лорд был весьма благодушен. Чего никак нельзя было сказать о чете Малфоев, в доме которых оный Лорд разместил свою ставку. И если лорда Малфоя нервировало само присутствие Тёмного Лорда как таковое, то его жена переживала по несколько иному поводу. До неё дошли слухи о подвигах сына. И всё бы хорошо, вот только подвиги эти его совершенно не красили. Привыкший получать всё желаемое, Драко, получив от ворот поворот от Гринграсс, сорвался. А статья о её помолвке с русским принцем добила его окончательно. В итоге парень сорвал все тормоза и отрывался. Оказалось, что дорвавшись до власти, Драко очень быстро нашёл ей применение, уход же Дамблдора, если верить слухам, юный Малфой воспринял как индульгенцию. Верить в то, что её мальчик додумался до такого, Нарцисса не хотела и отрицала бы всё даже под пыткой, но червячок сомнений уже поселился внутри и медленно, но верно подтачивал её веру в светлый образ единственного ребёнка.

Тем временем Драко решил продолжить свои развлечения, он был уверен, что принял все меры предосторожности, и что его развлечения — это тайна. Обливиэйт был их неотъемлемой частью, как и ещё пара заклинаний, призванная не дать объекту сегодняшнего интереса сопротивляться или, упаси Мерлин, вспомнить то, что он, Драко, с ней делал. Сегодняшний день не был исключением, да и жертва была уже подобрана. Третьекурсница с Хаффлпаффа, маглорождённая, миловидная — в общем, то, что нужно, чтобы унять зуд. На их месте в его мыслях всегда только она одна, и это над ней он глумится и принуждает ублажать себя.

Драко и не подозревал о том, что о его развлечениях уже знают, и что жив он только потому, что добрый экс-директор лично попросил Минерву МакГонагалл не трогать мальчика. Он де запутался, ему де плохо, заблудшая душа, и всё в таком духе. Ныне ставшая директором декан Гриффиндора как всегда прислушалась, и с тех пор закрывала глаза и уши так тщательно, что в упор бы не увидела творимого опьянённым вседозволенностью мальчишкой. Флитвик пытался действовать через Снейпа, но Северус только и мог, что качать головой. Мальчишка на хорошем счету у Лорда и опьянён этим. Он, Северус, абсолютно безсилен его приструнить.

— Что вы предлагаете, Филиус, скажите, что? Он уверен в своей безнаказанности, ни вы, ни тем более я ему не указ, а Минерве всё фиолетово. Я говорил ей, понимаете, я, их декан, пошёл к директору и что вы думаете? Она сказала, что у мальчика сложный период, что он на перепутье. Вы представляете, Филиус, да я своими руками готов удавить поганца, но не могу.

— Значит, придётся усилить бдительность. Возможно, если он переключится на краснознамённый факультет, у Минервы всё-таки откроются глаза!

— Это вряд ли, я не могу рассказать всего, но её слепота имеет весьма конкретный источник и источник очень влиятельный. Даже его зримое отсутствие не дало результата.

— Понятно. Ну что ж, значит, придётся самим. Помоне я помогу, а вот что делать с Гриффиндором, не представляю. Декану всё равно, лидер факультета... Ну что тут скажешь, мне жаль Невилла, хороший был мальчик, но именно, что был. Но, увы, за ним идёт весь факультет, и эта война будет продолжаться, а на войне всегда есть жертвы.

— Быть может, сделать так, чтобы львы узнали о похождениях…

— Нет, это будет бойня, я не могу этого допустить, как и вы, Северус. На весь факультет он один такой. Да, есть его прихлебалы, но это всё равно не весь Слизерин. Те же Нотт и Забини прекрасные мальчики с сильным внутренним стержнем.

— Вы правы, Филиус, но что же делать?

— Как я и сказал — поднимать безопасность и вроде как невзначай срывать его веселье. Большего мы сейчас не можем, мальчишка очень осторожен. Следов не оставляет, доказать что-либо мы не сможем, осмотр его жертв покажет, что ничего не было. Уж о чём, о чём, а об этом его отец позаботится. Да, после подобного он затихнет, ляжет на дно, а вот те, кто вынес сор из избы, если и лягут на дно, то это будет дно чёрного озера.

Северус давно ушёл, а Филиус Флитвик продолжал сидеть за столом и невидящим взглядом смотреть в стену. Наконец встрепенувшись, полугоблин сделал то единственное, что ему было доступно. Подшил всё имеющееся на Малфоя в папку и, используя почтовый порт ключ, отправил в русское посольство в Британии. «Уже через сутки информация будет на столе у государя регента, и уже пусть он думает, что делать с охреневшим от вседозволенности вассалом», — то, что до семнадцати юный наследник не появится на британской земле, для полугоблина было очевидно, как и то, что, когда появится, полетят головы. И он, Филиус, этому поспособствует. «А как иначе? Неужели умолчать? Мыслимо ли? Нет, нельзя, виновные должны понести наказание. И метод «не пойман — не вор» не прокатит, его величество не подкупить. Кого другого, может, и да, но не воспитанного русской магической династией».

Ответ он получил спустя три дня и тот, как и ожидалось, лаконично сообщал, что информация принята к сведению. Самого же Филиуса попросили сосредоточиться на проверке наличия в Хогвартсе портальной арки, а в случае, если оная присутствует —проверке её исправности. К письму прилагалась копия страницы какого-то фолианта с гравюрой, на которой был изображён центральный холл замка. По крайней мере, парапет главной лестницы спутать с чем бы то ни было было решительно невозможно. Согласно гравюре, арка располагалась аккурат там, где сейчас была выложена простая плитка. Арка была установлена так, чтобы её обрамлял герб Хогвартса, аккурат на поперечной линии герба которого она и находилась. Текущий вестибюль Хогвартса на указанную гравюру походил мало, ни арки, ни герба, простой серый камень. И тем не менее, было необходимо проверить.

Несколько недель Филиус под разными предлогами крутился в холле. То очищающие чары подновить, то ещё что по мелочи подправить. Завхоз был на седьмом небе от счастья, ведь теперь детвора не тащила с улицы грязь и ему, старому сквибу, радость, и детям удобнее. Сам того не заметив, завхоз рассказал Филиусу о судьбе Хогвартского портала. Всего-то попросил посмотреть стык пола и стены, де там щель большая, так как стык каждый год промерзает до льда. Плита ходуном ходит, поправить бы. Филиус честно поправил, а пока поправлял — понял, куда делось изображение, что было на гравюре. Под указанной завхозом плитой оказалась ещё одна, и в отличие от верхней, находка оказалась белокаменным мрамором и мрамором явно зачарованным. Получалось, что прежний пол попросту заложили ещё одним слоем. Причин подобного Филиус не знал, но именно под предлогом восстановления пола он и обследовал холл. Обследовал и нашёл. Невзначай брошенное заклинание в то самое место, где предположительно находилась арка, и по стенам замка прошла едва ощутимая дрожь, что лучше тысячи слов показала, что арка на месте и даже откликается, но будучи замурованной под фальшполом не может быть использована.

Оглядевшись, Филиус вздохнул. «И как я раньше этого не замечал, вот же оно прямо на виду. Ступени центральной лестницы, вот тот молчаливый свидетель, что мог раскрыть одну из тайн замка, а именно тайну исчезновения портальной арки Хогвартса. Потратить три недели и выслушивать жалобы и нытьё Филча. И это тогда, когда достаточно было измерить ступени главной лестницы. У всех ступеней, кроме нижней, высота ровно двадцать сантиметров, тогда как нижняя всего десять. Ответ был прямо перед носом, но нет худа без добра, хоть чары в холле обновил», — хмыкнул Филиус и, довольный своим открытием, отправился в свой кабинет. Ему предстояло обрадовать государя-регента, а также решить под каким предлогом разобрать пол.

Тем временем дело близилось к Йолю, замок готовился к празднику и вот наступил прощальный пир. Перед которым Дафна с любопытством прочитала сообщение Олега, послание гласило, что сегодня будет очередной концерт не по заявкам. Девушка улыбнулась и поинтересовалась сегодняшней темой, на что Олег ответил, что, по его сведениям, есть в школе один деятель, и Олег хочет ему намекнуть, что о его поступках известно и что за содеянное придётся отвечать.

Большой зал как всегда гудел, столы ломились от яств. Домовики постарались на славу. МакГонагалл толкнула речь о единстве и угрозе темной магии и именно с её окончанием совпало появление очередного музыкального шедевра. Под сводами замка раздались первые аккорды, кто-то заметивший вспышку первым уже толкал соседа в бок. После первой строки Большой зал погрузился в тишину, всем было интересно, что неизвестный певец придумал на этот раз.

Я знаю, ты чувствуешь чистые потоки света,

Живое сердце услышит боль родной планеты.

Душа живая распахнётся навстречу ветру,

Все низменное станет пеплом.

Новый рассвет и в нём новые мы,

От наших глаз не скрыть вибрации любви.

Сохрани в себе веру и силу огня,

Береги природу это твоя Земля.

Она впитает все и породит вновь,

Ведь смысл каждой жизни в целом и есть Любовь.

Все ради тебя, на служении другим,

Так не губи её, ведь ты не один.

Слишком много ошибок, процессы необратимы,

Кто сможет объяснить массовую гибель дельфинов?

Вымирание пчёл в среде обитания,

Где мы не видим, как птицы падают замертво,

И нефтью захлебнулись океаны,

И каждый новый бур оставляет рваные раны на теле планеты.

Вот они твои ответы,

Кто из вас способен нести Свет и стать Светом?

Ты можешь менять мир одной мыслью,

Так почему ты рвёшь хрупкие нити единства?

Почему не чувствуешь чужую боль?

Убивая все, что создано не тобой?

Я знаю, ты чувствуешь чистые потоки света,

Живое сердце услышит боль родной планеты,

Душа живая распахнётся навстречу ветру,

Все низменное станет пеплом.

Новый рассвет и в нём новые мы ,

От наших глаз не скрыть вибрации любви.

Храни в себе силу огня,

Береги природу это твоя Земля.

Человек, знай своё место и помни кто ты,

Тебе не подвластны процессы Великой Природы

Твой дом не квартира, не город, и не Россия*

Твой дом — это Планета.

Так сохрани её

Для своих детей и последующих поколений.

Преклони перед Богом колени.

Всю материю, что так ты стремился достигнуть,

Земля уничтожит, завершив очередной свой цикл

Но в открытом космосе останется душа, карма которой определит её судьбу,

И снова зародится жизнь так было всегда.

Души сильных людей займут эту среду,

Обретут плоть и продолжат эволюцию,

Поэтому уже сейчас нам нужно проснуться.

Если мы и дальше будем планету ранить, наши души превратятся в камень.

Я знаю, ты чувствуешь чистые потоки света,

Живое сердце услышит боль родной планеты,

Душа живая распахнётся навстречу ветру,

Все низменное станет пеплом.

Новый рассвет и в нём новые мы,

От наших глаз не скрыть вибрации любви.

Храни в себе силу нового дня. Береги природу это твоя Земля**

Студенты неуверенно переглядывались, после весёлой песни о потомках князей эта навевала грусть. Трое Равенкловцы, что за лето раскопали информацию о так заинтересовавших их ощущениях и, как и юный Нотт, пошли по пути подтверждения древних обетов, задумчиво переглянулись, в попытке понять, что именно хотел сказать сюзерен. Неужели есть угроза, способная погубить саму жизнь? Может, это маглы, ведь они кажется именно таким путём добывают ресурсы. Или же речь совсем не о том, а о том, что за каждый поступок придётся ответить, что есть силы, которые будучи потревожены попросту сметают всё на своём пути? Если речь об этом, тогда это предупреждение, что один глаз уже приоткрыт, и что зверь недоволен и будет карать. Кого карать, это предельно ясно — всех кто преступил черту.

Зимние каникулы пролетели как один миг. Сёстры Гринграсс на вполне официальной основе провели их в России, так что им было весело. Как, впрочем, и юному Нотту. В рождественское утро он обнаружил подарок. Тот был положен под ёлку, и юноша, ни капли не стесняясь, сидел на полу и беззастенчиво улыбаясь разрывал обёртку.

— Смотрю, ты начал впадать в детство?! — подначил сына Лорд Нотт, на что Теодор лишь отмахнулся, но всё же пояснил, что подарок от НЕГО. Услышав подобное, Лорд Нотт лишь сухо кивнул и решил не мешать. В коробке обнаружился на совесть зачарованный оберег. Рассматривая немного угловатые линии и руны, Теодор счастливо улыбнулся, получить подобное в дар от своего сюзерена было огромной милостью, а приложенное к оберегу описание развеяло какие-либо сомнения. Его высочество готовится к войне и стремится по возможности обезопасить тех, кто верен ему не на словах, но на деле. То, что его появление на британской земле спровоцирует волну подобострастных излияний и попыток задобрить, было также очевидно, как то, что солнце встаёт на востоке.

Зима пролетела и свои права заявила весна, сошёл снег и уже проглянула молодая поросль. Пролетели пасхальные каникулы, и на календаре красовалось двадцать седьмое апреля одна тысяча девятьсот девяносто седьмого. День выдался солнечный, а то, что он выпал на воскресенье, было и вовсе замечательно. Все задания сделаны ещё вчера и Дафна решила, что этот день она проведёт в своё удовольствие. Именно поэтому она и сидела у одного из окон в коридоре недалеко от кабинета заклинаний. Сидела и слушала музыку. Любимый плеер на зимних каникулах пополнил свою коллекцию, и девушка наслаждалась столь любимым ей фортепиано.

— Что это у вас, мисс Гринграс? — раздалось откуда-то сбоку, но увлечённо смотрящая в окно девушка не отреагировала, она попросту не услышала и только повторное обращение достигло желаемого результата. Наушники сместились на шею и девушка, отвернувшись от окна, поприветствовала профессора трансфигурации, что по совместительству являлась ещё и директором школы.

— Добрый день, профессор.

— Я задала вопрос и жду ответа мисс Гринграс, — гневно раздувая ноздри произнесла директриса.

— Это? — Дафна указала на висящие на шее наушники, — Это музыкальный проигрыватель, называется плеер.

— Дайте его сюда, я конфискую эту вещь.

— На каком основании?

— На том основании, что считаю её опасной и неуместной на территории школы* * *

— МакГонагалл требовательно протянула руку и Дафна поняла, что сохранить плеер, и не нарваться на месяц отработок и немалый минус не получится. Быть может, будь на её месте ученик иного факультета, он попытался бы оспорить безсомненно неправомерные действия, но Дафна была слизеринкой и честь факультета была для неё также важна, как и собственная. К тому же в её голове тут же зародился план мести. Без музыки она как-нибудь переживёт. Жила же четыре года и ничего, не умерла, а вот отомстить, отомстить это можно.

— Пожалуйста, профессор, но учтите, что эта вещь стоит пятьдесят галеонов и конфискуя её по столь надуманному обвинению, вы берёте на себя всю полноту ответственности за её хранение. — Не дожидаясь ответа, Дафна развернулась и быстрым шагом скрылась за поворотом. Вдогонку ей полетело снятие десяти балов за хамство, а разъярённая профессор, пройдя два поворота, всучила отобранный плеер Филчу, велев занести в списки конфискованного. Последний лишь радостно оскалился и похромал в свою каморку. Там он просто небрежно швырнул плеер в один из ящиков, после чего наскоро заполнил карточку и, подшив к картотеке, ушёл на очередной обход, так и не заметив того, что его действия не прошли безследно и дужка наушников треснула, оголив совершенно не защищённый провод.

Тех десяти минут, что Дафна шла до родных слизеринских подземелий, оказалось более чем достаточно чтобы составить вполне приличный план мести. «Эх, профессор, профессор, ну думать же надо, что и у кого вы отбираете. Оно, конечно, понятно, следить за светскими хрониками вам вероятно некогда. Но знать о статусе ваших учеников есть ваша прямая должностная обязанность, и раз вы ей пренебрегаете, то придётся за это заплатить, и что-то мне подсказывает, что скандал будет просто божественным. Ведь судя по всему вы так и не выучили урок, преподанный вам в октябре,» — оказавшись в своей комнате, Дафна скинула обувь и, забравшись на кровать, взялась за ручку. Ей предстояло очень подробно изложить как произошедшее, так и те возможности, что могут быть извлечены из столь опрометчивого поступка директрисы.

Ответ от Олега был полон сочувствия и обещаний праведной мести, "ибо нефиг". После чего Дафна посчитала своим долгом убедить наречённого в том, что ей конечно грустно, но куда важнее этого то, что подвернулась такая шикарная возможность.

Вечером того же дня император магической России вот уже не в первый раз перечитывал послание внука. На этот раз особо понравившиеся обороты он зачитывал вслух.

— Что скажешь, брат? Как по мне, так отменный наследник подрастает. Какой-то плеер, да пройти и не заметить! Ан нет, ты посмотри, как вывернул?!

— Далеко пойдёт, да и его набросок весьма неплох, чутка отшлифовать и знатнейший скандал обеcпечен. Я думаю, ты не против, если я займусь этим лично. Британцы ещё не забыли моего прошлого явления, и я буду достаточно добр, чтобы напомнить им ещё разок, что они есть никто и звать никак. Опять же, это расчистит дорогу нашим людям и продвинет некоторые из наших планов. Если честно, мне даже жаль Дамблдора, ведь с такими союзниками врагов не надобно, и без них прекрасно справятся, и ведь исключительно из благих побуждений.

— Согласен, да и девочку надо поощрить, молодец. Первая же проверка докажет, что МакГонагалл предупредили и предупредили открытым текстом. А то, что не вняла, так-то её личные проблемы. В общем, действуй брат, мы, его императорское величество, до крайности оскорблены, так оскорблены, что ни есть, ни пить не можем, — с весёлыми искорками в глазах объявил правитель магической России. А спустя двое суток грянул безобразнейший скандал, и на стол Скримджеру легли передовицы ведущих магических печатных изданий Европы, а также официальная нота протеста от посла магической России.

Заголовки были один другого краше, французы интересовались, не является ли произошедший инцидент следствием урезания образовательной программы школы чародейства и волшебства Хогвартс. Их корреспонденту, видите ли, стало известно, что с приходом на пост директора Дамблдора из программы обучения исчезли некоторые, по мнению оных источников весьма важные, предметы. Так, Флёр Делакур, ссылаясь на приобретённый во время турнира опыт, заявляла, что британские юные маги совершенно лишены такта и от слова совсем не умеют себя вести ни за столом, ни в приличном обществе. Её словам вторила мадам Максим, также подтверждавшая наличие проблем в части воспитания как юных магов, так и некоторых представителей старшего поколения. «Они не ведают традиций, одна из учениц пыталась доказать мне, что домовые эльфы порабощены и их надо срочно освободить. Я специально интересовалась у тогда ещё директора Дамблдора, и он заявил, что эта девочка считается умнейшей ведьмой своего поколения. Если это умнейшая, то что же у прочих?» — вопрошала у общественности директор Шармбатона, и тут же заверяла, что в Шармбатоне такое снижение качества образования попросту невозможно.

Германская магическая пресса, напротив, сделала уклон в сторону нанесения прямого и необоснованного оскорбления правящему роду магической России. Проходилась по умственным способностям дирекции британской школы магии и топталась на ещё неделю назад считавшихся новаторскими решениях бывшего директора британской школы магии. Педантичные германцы мелким гребнем прочесали все открытые источники, итогом чего стала разгромная статья. И таких статей было не менее десятка, все мало-мальски читаемые издания считали своим священным долгом рассказать читателям о произошедшем. Британский министр магии хватался за голову и с ужасом смотрел на так и не распечатанную ноту от русской магической империи. Он с содроганием вспомнил скандал с октябрьским нападением на Хогсмид. Тогда всё удалось замять и русские согласились не выносить сор из избы, но обошлось это в немалую сумму компенсации и вот опять. «Ну, Минерва, ну погоди, вот только доберусь до Хогвартса,» — мысленно рычал министр, переламывая сургучную печать и погружаясь в чтение.

Комментарий к Глава двадцать третья «Не трогайте мой плеер, профессор»

* Естественно, что наименование страны было заменено на отсылку к Британии. Но так как у меня нет разрешения изменять оригинальный текст песен, вы видите неизменённый оригинал.

** Твоя Земля (Автор Станислав Баталов (Светоч) Здесь и далее получено разрешение на использование текстов песен.

* * *

В данном случае имеет место быть аналогичный отъём аналогичный действиям канонного Снейпа, когда тот забрал у Гарри книгу про квиддич. МакГонагалл просто не понравилось то что Дафна не ответила ей с первого раза, а также то что она слизеринка.

Окончание второго месяца весны выдалось солнечным и погожим. Вот только совершенно безрадостным этот день стал в первую очередь для директора Хогвартса Минервы МакГонагалл. Причина горести директора имела лицо Руфуса Скримджера, а также должность министра магии. Оный министр разъярённым хищником метался по её кабинету, то начиная орать, то делая дыхательные упражнения в явной попытке успокоиться. Прибывшие с ним авроры быстро рассосались по углам и прикинулись ветошью, дабы не попасть под горячую руку начальства.

Как итог, весь гнев и ярость министра доставались Минерве. И она решительно не понимала, о каком международном скандале, оскорблении и компенсациях вещает глава магической Британии. И тем паче не представляла, какое ко всему этому она имеет отношение. Да она и Хогвартса-то с самой середины августа не покидала, куда там, она — не Альбус, а Филиус — не она. Попытка переложить отчётность на полугоблина успехом не увенчалась. Ну нет у неё способностей Альбуса, что поделаешь, нет.

В свете вышеперечисленного Минерва никак не могла взять в толк, о чём же говорит министр. Наконец Скримджер спустил пар и посмотрев на МакГонагалл, изумился — так хлопать глазами надо уметь. И к своему ужасу вдруг осознал: не врёт ведь, тварь полосатая, не врёт и реально не понимает, чем вызвала неудовольствие высокого начальства.

— Я смотрю, прессу-то вы не читаете, а жаль, Минерва, очень жаль. Я не удивлюсь, если даже «Трансфигурация сегодня» выпустит специальный выпуск, дабы пройтись по вам лично и магической Британии в частности. Вот полюбуйтесь, — буквально выплюнул министр и бросил на директорский стол ноту протеста, что получил от русских.

— Что это, министр? Нота? Я вообще не понимаю, что это?

— А вы прочитайте, моя дорогая, — елейным тоном с явной пародией на Амбридж откликнулся министр, — там всё по-английски и, как по мне, вполне понятно, — с этими словами министр опустился в кресло для посетителей и скрестил руки на груди.

Недовольно поджимая губы, Минерва поправила очки и принялась за чтение официального вида бумаги. Первым в глаза бросился незнакомый герб, ну, не утруждала она себя подобным знанием, далее следовало сухое дипломатическое приветствие, а вот после — после начинался ад. Писавший сие явно на голову, а то и на две превосходил её дражайшего патрона. Таких формулировок она, декан, преподаватель и замдиректора не видела за всю свою жизнь, но главным был не элегантный дипломатический слог послания, а его суть. А суть была в том, что если верить написанному, то лично она, Минерва МакГонагалл, неведомым образом сумела оскорбить Императора Магической России, и сделать это она ухитрилась, даже в глаза его не видав. Да что там видеть, она и имени-то его не знает. Далее шли конкретные требования, первым из которых шла её отставка с поста директора Хогвартса.

— Это что, шутка?

— Нет, моя дорогая Минерва, — министр, явно продолжающий пародировать Амбридж, судя по всему, развлекался.

— Какие шутки, это, — Скримджер указал на лежащую на директорском столе ноту, — официальная нота протеста Русской Магической Империи. Если приглядитесь, то увидите их герб и печать МИД. Вам, моя дорогая, не хватило октября? Вы, видимо, так и не поняли, каких затрат и усилий нам стоило откупиться от имперцев в прошлый раз.

— Я не понимаю…

— Я говорю о нападении на Хогсмид, неужели ваш дражайший Альбус не объяснил вам, какой ценой нам далась безопасность учеников? Если бы не имперцы, у нас было бы на сорок восемь детских трупов больше. Вы, видимо, забыли, как бегали по кабинету и стенали, а также позабыли, кому обязаны аварийным порталом, что не только пробил антиаппарационный купол Пожирателей, но и вынес детей! Забыли, так я напомню, это были два имперских аварийных портала, личных портала. И спасение детей есть личная инициатива сестёр Гринграсс.

— Гринграсс, — непонимающе повторила Минерва, — а причём тут…

— Вы издеваетесь? Я уже начинаю сомневаться в том, что ваше назначение было изначально верным, и вот это, — министр указал на лежащую на столе ноту, — только укрепляет мои сомнения. Но раз до вас доходит с таким трудом, то я вам разъясню. Детей эвакуировали личными порталами русской императорской фамилии.

— Не понимаю, причём тут эти…

— Лучше молчите, иначе простым снятием с должности вы не отделаетесь. Как вы изволили выразиться, ЭТИ являются официально объявленными наречёнными их Императорских Высочеств, светлейших князей и так далее. А если простым слогом, для тех, кто считает ниже своего достоинства ознакомиться с политической ситуацией в мире и в Европе в частности, то обе дочери лорда Гринграсса сразу по совершеннолетии получат титул принцесс русской магической короны. Будучи наречёнными наследников престола, обе девушки имеют двойное гражданство, вследствие чего, а также учитывая политику безопасности русской императорской семьи, меня официально уведомили о том, что обе девушки имеют личные аварийные порт ключи повышенной мощности. Имперцы крайне щепетильны в вопросах безопасности. Такому порт ключу Хогвартс — не Хогвартс, купол — не купол. Пробивает на ура, в чём вы наглядно могли убедиться в октябре прошлого года. В тот день детей выкинуло в вестибюль русского магического консульства в Британии. Сёстры Гринграсс не растерялись и, пользуясь своим положением, запросили официальной помощи. И эту помощь им оказали, учеников накормили, их осмотрел целитель и с ними поработал специалист по урегулированию конфликтных ситуаций. Да им даже экскурсию провели! Вот только позже с милой такой улыбкой выставили счёт, а выставляя оный, прошлись по нашей компетентности магловским асфальтоукладчиком. А после того, как раскатали в тончайший блин, вытерли ноги и чинно удалились. И всё это, прошу заметить, русские проделали так, что им не то, что ноту, им благодарность надо выдать. Нашим аристократам учиться и учиться. Я в своей жизни многое видел, но такого — никогда, в тот момент, сидя в зале Визенгамота, где и происходило действо, я поражался умениям этого человека. Младший брат Императора лично изволил объяснить нам отсталым, что, где, как и почему.

Но октября вам было мало, ведь иначе я не могу объяснить систематические оскорбления сестёр. Да вы молиться на них должны, вы же вместо этого только и делали, что снимали с них баллы. И не смейте отрицать, я прекрасно осведомлён о вашей нелюбви к факультету Слизерин. Вы вообще понимаете, на что замахнулись? Это один из древнейших магических родов, более тысячи лет на троне. Да мы для них тараканы, раздавят и не заметят. У Фаджа мозгов не было, мнил из себя невесть что. Мне же хватило единственного явления их главы МИД. Это страшный человек. Одно его присутствие давит так, что Альбус нервно отпивается чаем и молится, чтоб его не заметили. Вот только боюсь, что именно это и произошло. Пока неясно, что именно спровоцировало русских, уж точно не ваши подвиги на поприще межфакультетской вражды. Они уже не первый раз щёлкают нас по носу, а вы, Минерва, предоставили им такой прекрасный повод. Наше общество на грани катастрофы. Авторитет магической Британии держался исключительно на прошлых заслугах Альбуса и его умениях. Вот только вашего дражайшего Дамблдора больше нет. Был — да весь вышел, не думаете же вы, что я не в курсе того, что он умирает от весьма неприятного проклятья!

— Как умирает? Да как вы смеете! — с негодованием воскликнула МакГонагалл.

— О Мерлин, Минерва, вы, верно, смеётесь: все признаки Aspergillus Niger. Вашему патрону и до конца года не протянуть. Aspergillus Niger необратим, контрзаклятий нет, лечения нет. Это страшная вещь, вылезшая из тёмных веков, и мне очень интересно, чью гробницу или заброшенный мэнор навестил наш светоч, потому как таким проклятьем защищали фамильные ценности угасающего рода. Как говорится, так не достанься же никому. Пресёкшихся родов у нас предостаточно. Я поражаюсь, что вам это неизвестно. Неужели вы думали, что сейфы тёмных неприкосновенны лишь потому, что Гринготс не интересуется делами магов? Не смешите меня, они прокляты и прокляты так искусно, что гоблины, эти скряги, готовы терпеть их мёртвым грузом, да они сами войти не могут! Хотя ходит слух, что королевская магия может снять чары, и тогда эти деньги станут доступны. Вот только я навёл справки и выяснил очень интересную вещь. Оказалось, что королевский род магической Британии по мужской линии окончательно прервался около двухсот лет назад. В архиве есть примечательный документ, заверенный тогда ещё действующей палатой лордов. Оказывается, последними наследниками по мужской линии были Гонты, они возводили свой род к Певереллам. Но оказались недостойны королевского наследия. Да, дорогая моя Минерва, прям так и указано. В связи с недостойным поведением отречены от престола, начаты поиски наследника. Увы, безуспешные и по прошествии двадцати лет превратившиеся в чистую формальность. С роспуском же палаты лордов и передачей всех её функций Визенгамоту о королевском наследии забыли окончательно. А тем временем мне удалось выяснить, что потомки по женской линии ещё оставались до недавнего времени.

— Закрытая секция министерского архива хранит очень много тайн. Сказка Бидля говорит о трёх братьях. Двое из которых, согласно архиву, побывали на престоле. Род угас на Игнотусе Александре Певерелле, что более известен как третий брат. Вот только в сказках у него был сын, а на деле дочь. Александра Астория Певерелл в замужестве ПОТТЕР. Вашу мать, Минерва, да если бы ваш патрон уже не подыхал, я бы его лично вот этими вот руками... И не смотрите на меня такими глазами. Я поднял дело Гарри Джеймса Поттера и теперь понял, что за чудо явил нам Мальчик-Который-Выжил. Он явил нам магию королевского рода. Я не так туп, как вы и ваш орден ощипанной курицы. Какая к хренам магия жертвы и любви?! Вассал посягнул на жизнь наследника. НАСЛЕДНИКА! И что сделала вся магическая общественность, что мы все сделали? А мы, дорогая моя Минерва, поверили в бредни полоумного старика. И позволили отлучить наследника от его народа, от воспитания и традиций. В итоге мы получили то, что получили. И не надо мне сказок про храброго мальчика Гарри. Не думаете же вы, что в аврорате сидят одни идиоты?! Мы прекрасно знаем и о цербере, и о василиске. Идиот Фадж запретил расследовать это дело, но мы знали и знаем. Я в общем-то даже не удивлён, моя дорогая Минерва. Более чем уверен, что чёрная плесень есть не что иное, как магический откат за то, что не сберегли последнюю каплю крови Певереллов.

— Но как же…

— Всё, Минерва, хватит, мне надоели ваши выкрутасы. Властью министра я снимаю вас с должности. Вас заменит Флитвик, а по окончании учебного года будет поставлен вопрос о том, кто займёт вакантный пост. Так что собирайте вещи. Единственное, в честь ваших прошлых заслуг, вы сохраните свой пост преподавателя трансфигурации, так как искать нового за два месяца до окончания учебного года не имеет смысла. На носу СОВ и ТРИТОН. И не дай вам Мерлин и магия ляпнуть хоть что-нибудь, и ещё будьте любезны в сторону сестёр Гринграсс даже не дышать. Я жить хочу, Минерва, я ясно выразился?! — Ответом ему стал едва заметный сухой кивок, но большего и не требовалось.

До самого конца учебного года МакГонагалл ходила с видом оскорблённой невинности. Правда, дальше вида дело не заходило. На сестёр Гринграсс она и вовсе старалась не смотреть, возможно, именно поэтому все шишки доставались Малфою. Баллы с хорька летели только в путь, следствием чего стало то, что последний присмирел. Подобный расклад вполне устраивал Флитвика, который, задержав старшую из сестёр после урока, вернул ей отобранную собственность и, лукаво подмигнув, поблагодарил. Так кстати надломившаяся дужка того, что как он знал, называется наушники, позволила приструнить Филча, и теперь тот был просто шёлковым. Ибо, услышав цену устройства, схватился за сердце, да и как не хвататься, если вся его зарплата за месяц составляла три четверти указанной директором суммы.

То, что директор, если так можно выразиться, человек Олега, девушка как минимум подозревала. Ну не зря же он тогда обратился к Его Высочеству именно в той форме. Теперь же этому было прямое подтверждение. А то, что директор школы теперь на стороне своего сюзерена, не могло не радовать.

Дни тянулись, складываясь в недели, наступила пора экзаменов, пятый и седьмой курсы резко спали с лица и теперь сидели исключительно за учебниками. А вот слизеринский декан наоборот посветлел, да и было от чего. Весь этот год волевым решением МакГонагалл, читай Дамблдора, он вынужденно преподавал ЗОТИ и счастья это ему не добавляло. Вернувшийся же в школу Слагхорн вновь преподавал зелья, но стоило смениться руководству, как он, Северус, был услышан. В отличие от Минервы, Флитвик глухим не был, в следствии чего попросил потерпеть до конца года, а затем обещал вернуть Северусу его любимые зелья. Немного виновато признался, что отпустить из школы совсем не может. Но в виде компенсации предложил обучать только старшие курсы. Немного подумав, Северус решил, что такой расклад его устроит. Он по-прежнему, вроде как, шпион, а значит, ему надо оставаться в школе. А то, что передавать что-либо мало-мальски ценное он, Северус, не намерен, полоумному Лорду знать вовсе не обязательно. А тут такая возможность: часов меньше, ставка прежняя и главное — никаких детей.

Летние каникулы едва начались, а в школе чародейства и волшебства вновь было неспокойно. Причиной было явление в стены альма-матер её бывшего директора. Правда, пересекая порог Хогвартса, Альбус Дамблдор и представить себе не мог, чем закончится его визит к его верной соратнице.

С момента, как он наигранно бодро поприветствовал МакГонагалл и спустившегося в вестибюль Флитвика, прошло от силы минут пять и началось настоящее светопреставление. Что-то полыхнуло, а спустя миг все присутствующие ощутили постановку стационарного антиаппарационного купола. Альбус едва моргнул, а его уже совершенно немилосердно скрутили невесть откуда взявшиеся маги.

— Именем русской магической империи, вы арестованы, — отчеканил высокий мужчина, затянутый в чёрное. — Благодарю за содействие, директор Флитвик.

— Я лишь следовал букве закона, — спокойно откликнулся полугоблин, а про себя подумал, как же удачно для него, Филиуса, и неудачно для себя Альбус напросился в гости. Письмо Альбуса всего на десять минут обогнало прибывший следом ордер на арест. В ордере чётко значилось, что со вчерашнего дня Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор объявлен в международный магический розыск по обвинению в преднамеренном убийстве его императорского высочества Светослава Олеговича Ярославичева.

Оповещение было разослано в соответствии с законом о выдаче скрывшегося за границей преступника. К ордеру прилагался сигнальный маяк, а к маяку группа захвата и не одна. Подобная практика была повсеместной в материковой Европе и странах Азии. И так как Англия была в числе подписавших документ, позволивший использовать подобную практику, то в такой оперативности не было ничего удивительного. Англичане и сами уже дважды использовали этот метод и использовали, надо сказать, весьма успешно. Сам Альбус и был инициатором вхождения магической Британии в список стран-участниц данной системы. Вот только ратуя за подобное, он, вероятно, и представить себе не мог, что сам будет задержан подобным способом. А глава группы захвата тем временем закончил зачитывать обвинение и права. На старческих руках сомкнулись блокирующие магию браслеты. Ещё пара минут — и в холле остались только Флитвик и опешившая от произошедшего МакГонагалл.

А спустя ещё пять минут рядом с МакГонагалл материализовался неизвестный патронус и сообщил Минерве, что она должна предупредить Альбуса, чтобы тот немедленно покинул Хогвартс, так как его ищут по системе международного розыска.

— Очень интересно, Минерва, я вот стою и думаю: мне сообщить куда следует, что вы чуть не стали пособницей преступника? То, что хозяина этого столь удачно явившегося патронуса ждут большие неприятности, это я гарантирую. И не советую делать резких телодвижений, будьте благоразумны и отправляйтесь в свои покои.

— Что всё это значит? Как арестован, за что, какое ещё убийство? Альбус бы никогда…

— Да очень просто: группу захвата вызвал я, в полном согласии с пришедшим сегодня международным предписанием. То, что этого нет в «Пророке», меня нисколько не удивляет — когда кого-то ищут по международному ордеру, рассылка предписаний требует времени, а если учесть чудесного патронуса, так удачно опоздавшего со своим предупреждением, несложно понять, что пришедший в наш Аврорат ордер благополучно придержали. Забавно, что никому не пришло в голову, что его копию направят в Хогвартс. Так что, Минерва, советую вам хорошо подумать перед тем, как сделать какой-либо опрометчивый шаг. Международный ордер на арест — это вам не местечковая фигулька, навроде той, по которой безвинно осуждённый лорд Блэк провёл в Азкабане двенадцать лет. Советую осознать, что такой ордер можно получить, только имея железобетонные основания. И если русские его получили — значит, вероятность непричастности Альбуса стремится к минус безконечности.

Оставив застывшую в недоумении МакГонагалл обдумывать свои слова, Флитвик направился к себе в кабинет. Так что спустя полчаса о попытке саботировать арест стало известно, как и о приметах патронуса, что был использован. Итогом стало явление в Британию международной следственной комиссии. Скримджер рвал и метал, не понимая, какая тварь додумалась. А тем временем палочки всех, кто так или иначе имел возможность ознакомиться с ордером на арест, проверяли. Не прошло и получаса с момента прибытия комиссии, как Кингсли Шеклболт был взят под стражу. Лишь после этого стало известно, что, оказывается, имела место быть попытка предупредить подозреваемого посредством заклинания патронуса. Воспоминания очевидцев произошедшего были засвидетельствованы. Шеклболт получил сыворотку правды и на вопрос, пытался ли он предупредить Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора о его готовящемся аресте, ответил «да». Этого было достаточно, чтобы означенный аврор в считанные минуты из защитника правопорядка превратился в пособника подозреваемого в убийстве.

А спустя три дня грянул суд, заседание проходило в открытом режиме, а сам обвиняемый находился в Круге Истины. Ведь сыворотка правды — это хорошо, вот только правда у каждого своя, а истина вечна. Так, если человек под сывороткой искренне верит в некую ложь, то его ответ будет основан именно на этой самой лжи. Таким образом суд может быть введён в заблуждение. Тогда как Круг Истины обмануть невозможно. Оказавшемуся в нём не помогут ни истовая вера, ни иные ухищрения. Только истина и ничего более. Вот и сейчас круг подтвердил свою эффективность. Обвинения зачитаны, и начался допрос обвиняемого. На заданный прямо в лоб вопрос о причастности к убийству князя Светослава Олеговича Ярославичева, Дамблдор сам себе не веря ответил «да». Не верил он себе, так как не помнил, где и когда именно он мог встретиться с кем-то из Ярославичевых. Да, он, Альбус, убивал и убивал много. Своими руками никогда, но планировал и находил исполнителей. Второй вопрос потребовал раскрытия темы и поражённый своими словам Альбус начал подробно пересказывать, как планировал и приводил в жизнь план по убийству старших Эвансов. О том, как самолично стирал память всем случайным свидетелям происшедшего, и, к своему ужасу, вспомнил, что в машине тех маглов на пассажирском кресле находился грудной ребёнок. Тогда он не тронул мальчика, не пожелал уподобляться Тому, да и что мог запомнить грудной малыш?! Именно это и стало его роковой ошибкой. Оказалось, что русские нашли этого ребёнка, и посредством весьма кропотливого и рассчитанного исключительно для этого человека ритуала помогли мальчику вспомнить тот день. Это был тринадцатый день, который мальчик по имени Питер провёл в этом мире, и его родители возвращались домой из больницы, в которой он родился. Память грудничка безпристрастно и от этого очень чётко зафиксировала визг тормозов отцовской машины, гудок и удар, испуганные крики матери и нервный смех отца. А затем появился старец, в котором безошибочно опознали именно Альбуса Дамблдора. Не посчитавший нужным маскироваться директор школы чародейства и волшебства направил на его родителей предмет, который безошибочно опознавался как волшебная палочка.

Именно так произошедшее увидел новорождённый малыш. Увидел и запомнил. И вот теперь уже ставший юношей Питер с болью смотрел на человека, что, вероятнее всего, стал причиной гибели его родителей. Сначала его мама сошла с ума, а затем его отец покончил с собой, он просто не выдержал потери любимой. Именно такими оказались последствия того вмешательства. Питер оказался в приюте, и вот теперь получил возможность хотя бы взглянуть на того, кто повинен в смерти его родителей.

А допрос тем временем продолжался, и вскоре стало ясно, что в руки правосудия попал человек, повинный далеко не в одном и даже не в двух преступлениях. Заседание пришлось прервать, так как выяснилось, что именно Альбус Дамблдор ответственен за ненадлежащие условия воспитания юного наследника Поттеров, и, как выяснилось, ещё и Ярославичевых. Суд удалился на совещание, в ходе которого представитель истца подтвердил, что к уже имеющимся обвинениям добавляются новые, теперь уже касающиеся жизни и, предположительно, смерти Гарри Джеймса Поттера, которого род его матери признал своим родственником. На вопрос касаемо формулировки о текущем состоянии наследника Поттера представитель истца пожал плечами и сослался на то, что тело ребёнка так и не нашли, а нет тела — значит, нельзя достоверно установить факт смерти, а раз факт смерти не подтверждён, значит, ребёнка следует считать без вести пропавшим. К тому же, согласно законам магической России, умершим можно признать лишь спустя пять лет с момента исчезновения, а прошло лишь четыре.

Вновь продолженный суд пришлось прервать спустя каких-то полчаса, так как начали вскрываться всё новые и новые преступления. Оказалось, что человек, которого вся магическая Британия почитала как великого светлого мага, не только не гнушался тёмными искусствами, но и повинен в пресечении пятнадцати магических родов, а ещё у десяти его трудами остался один единственный представитель. Учитывая всё вышесказанное, ни о каком снисхождении и речи быть не могло. Заседания, давно уже проходившие в закрытом режиме, продолжались ещё две недели. Две недели, во время которых водворённый в Круг Истины Дамблдор не умолкая вещал, а почтенные маги поражались услышанному. В конце все единогласно признали вину подсудимого, после чего вынесли вполне ожидаемый смертный приговор.

С момента оглашения приговора прошло каких-то пару часов, а директор Флитвик развил весьма бурную деятельность. Он готовил замок к длительной осаде, так как понимал, что единственным, что сдерживало вернувшегося Тёмного Лорда от каких-либо активных действий, было наличие Дамблдора в стране. Волдеморт его попросту боялся. Страх этот был подсознательным и не контролируемым. Вполне возможно, что взявший себе дурацкую пафосную кличку Томас этого своего страха даже не осознавал. Но именно Дамблдор был тем фактором, что удерживал его от начала активных действий.

Спустя три недели опасения Флитвика полностью оправдались: министр Скримджер был убит в собственном кабинете, и его место занял Пий Толстоватый. В тот день было много жертв. Лишь единицы из тех, кто по тем или иным причинам был неугоден обезумевшему Тёмному Лорду спаслись. Среди счастливчиков оказалась и глава ДМП. За каких-то сорок минут до переворота Амелия Боунс покинула атриум министерства и направилась в резиденцию посла магической России. Именно обсуждение вопросов, связанных с деятельностью ни разу, как оказалось, не светлого мага стало тем, что спасло её жизнь. В тот момент, когда здание окуталось мощнейшими осадными щитами, женщина изумлённо приподняла бровь, а спустя несколько десятков секунд кто-то из служащих доложил о безпорядках в Британском министерстве магии, а также о том, что посольство переведено в осадный режим.

— Не стоит. Вы, как и я, в ближайшее время не сможете покинуть пределы данного здания. Не стану скрывать, мы приняли меры, так как ожидали чего-то подобного. Его величество — это не ваш министр. Это вы ограничились печатью брошюрок и мелкими арестами вроде кондуктора этого вашего автобуса. Не мне вам объяснять, что этот мальчишка такой же последователь того, кого вы боитесь называть по имени, как моя любимица Маркиза. Если вы не поняли, то это я о своей кошке, — спокойно сообщил посол. — На подобный случай у нас весьма чёткие инструкции, и раз вы оказались на территории русской магической империи, я настоятельно рекомендую вам не забывать о том, что в этом здании не действуют законы магической Британии.

Министерство пало практически без боя, после чего один за другим начали издаваться указы, сплошь направленные на угнетение всех так называемых нечистокровных магов. Но один промах всё же был допущен, ведь сколько бы возомнивший себя Тёмным Лордом и истинным правителем Британии чернушник Томми не орал о своём родстве со Слизеринами, о власти чистокровных и возвращении старых времён, знал он об этом до крайности мало, а иначе никогда бы не издал указа об обязательном образовании. В своих мечтах Волдеморт видел, как он берёт в заложники всех учеников, и как их родители стелятся перед ним, лишь бы уберечь своих детей. Вот только Тёмный Лорд был не в курсе, что последние два директора, не считая МакГонагалл, пренебрегали кое-какими из своих обязанностей, а именно: не отдавали свою магию замку. Многие слышали о хвалёной защите основателей, и все почему-то полагали, что оная питается святым духом и памятью великого Мерлина, и совершенно не утруждали себя пониманием того, что это совершенно не так. И именно поэтому Тёмного Лорда ждал немалый такой сюрприз.

Началось всё с того, что внезапно выяснилось, что поставить своих людей в школе не так-то просто. Штат полностью укомплектован и все преподаватели принесли школе соответствующие клятвы. Знал бы кто, каких нервов и скандалов всё это стоило, одна только МакГонагалл орала так, что стёкла дрожали. Безропотно клятвы дали только Снейп, да Вектор, остальные с разной степенью недовольства, но тоже приняли обеты хранить учеников и школу. Именно эти обеты стали им высшей защитой, ибо пока маги не нарушат их, либо добровольно и навсегда не покинут территорию школы, причинить им вред было практически невозможно. По крайней мере до тех пор, пока в средоточии замка есть хоть капля энергии. Вот только никто из них не знал, какой ценой эта энергия там появилась. Ведь то, что все считали защитой Хогвартса, на деле являлось её резервным контуром, запитанным от природной магии. Не помогало даже то, что замок находился на сильнейшем после Стоунхенджа месте силы. Что с того, если в месяц накопитель пополняется на два процента. А если учесть, что Альбус считал, что вся эта магия принадлежит ему, то нетрудно догадаться, что, вступив в должность и принеся обеты, Флитвик понял, что накопители замка практически пусты. Каких-то пять процентов! На вопрос как, ответ нашёлся весьма быстро — оказалось, что именно за счёт магии замка Альбус и продержался так долго, крайний раз он опустошил средоточие во время пасхальных каникул этого года. За лето набралось ещё четыре и десять за счёт неимоверных усилий его и Северуса. Зельевар к средоточию был подпущен только после того, как жизнью и магией поклялся оберегать школу, в обмен на это магия Хогвартса защищала его от метки и её влияния. Так на двоих им удалось напитать средоточие до двадцати процентов. Это катастрофически мало, но лучше, чем ничего. Если минимизировать потребности замка и не давать включиться, к примеру, отопительному контуру, к чему, собственно, все давно привычны, то на сутки, может быть, двое, поддержания активного щита хватит, ну, или на пару-тройку месяцев пассивной защиты.

========== Глава двадцать шестая «Первое сентября» ==========

Первое сентября оказалось весьма богатым на события. Началось всё с того, что Хогвартс-экспресс был остановлен прямо на половине пути. Дети были напуганы, а итог не утешителен. Несколько круцио, снятый с поезда второкурсник, его родители чем-то не угодили новой власти. В общем, атмосфера в поезде была гнетущей. На платформе всех построили, а затем выяснилось, что в каретах поедут только чистокровные, остальным же придётся идти до школы пешком, и не просто пешком, а вместе с багажом. Один из егерей со смехом заявил, что грязнокровкам услуги эльфов не положены. Вот только ни егеря, ни прибывшие с ними инспектора Хогвартса, назначенные по решению Тёмного Лорда, решившего пойти путём Фаджа и, раз штат преподавателей полон, назначившего инспектора Хогвартса, попасть в замок не смогли. Точнее войти-то они вошли, и даже кинули пару круцио. Но на свою беду они решили замыкать колонну. Им показалось забавным подгонять лишённых привилегий учеников жалящими, а если кто роптал, то и пыточным.

Вот только их решение обернулось против них же самих. Стоило им оказаться в холле, как в них полетели проклятья. И каково же было изумление Алекто Кэрроу, когда в её грудь вошёл изумрудный луч, сорвавшийся с палочки Теодора Нотта. Егерей постигла та же незавидная участь, да и преподаватели в долгу не остались. Флитвик моментально сориентировался и уложил егерей, что успели пройти в Большой зал, тогда как декан Слизерина озаботился помощью защитникам в холле. Изумлённая МакГонагалл не верящими глазами смотрела на то, как юный Нотт и сёстры Гринграсс, а с ними ещё двое слизеринцев, накладывают диагностические чары и раздают младшекурсникам успокоительное. Из ступора её вывел оклик Снейпа.

— Минерва, имейте совесть, вы же, как-никак, декан Гриффиндора. Будьте добры помочь нам активировать щиты замка.

— Я не…

— Что «не», ну что «не»? Очевидно же, что Хогвартс переходит на осадное положение. — Изумлённая МакГонагалл огляделась и поспешила в Большой зал, где старосты уже рассадили ничего не понимающих учеников. Затем директор произнёс речь, и тут до всех наконец дошло, что всё очень серьёзно, и что Хогвартс не намерен подчиняться требованиям террористической группировки, каким бы именем таковая не называлась. И раз власть в Британии временно принадлежит Томасу Марволо Реддлу, пафосно именующему себя Тёмным Лордом, значит, Хогвартс переходит на осадное положение, что разрешено и утверждено уставом школы, пункт десять.

— А теперь, господа деканы, прошу вас исполнить свой долг! — воскликнул Флитвик и вышел в центр Большого зала. Спустя несколько секунд к нему присоединился Снейп, а за ним Спраут и Вектор. Наконец подтянулась и МакГонагалл. Когда все собрались, директор взмахнул палочкой и, ко всеобщему удивлению, на полу проступил герб школы.

— Каждый занимает место согласно факультету, пора разбудить замок, — сообщил Флитвик и встал в центре иллюзорного герба. Тот стал несколько ярче, стоило деканам занять свои места.

— Древние камни, встаньте стеной, — нараспев начал Флитвик, — оплот знания вы оградите, жизни детей оберегите, врага на порог не допустите. — Стоило последнему слову древнего обращения, заложенного ещё основателями, отзвучать, как по замку пронеслась магическая дрожь. Стены буквально гудели, ученики завертелись в попытках понять, что, собственно, происходит. Потолок Большого зала начал быстро темнеть, иллюзия неба исчезла, проявив каменные своды, теряющиеся где-то в вышине. Затем начали затухать свечи, но не успел Большой зал полностью погрузиться во мрак, как по периметру тускло вспыхнули факелы. Изумлённые переменами ученики крутили головами, а кто-то пробормотал, что это очень похоже на аварийное освещение.

— Что ж, господа студенты, как вы можете видеть, у нас недостаточно энергии на поддержание защитных барьеров, вследствие чего замок отключил второстепенные контуры, не завязанные на защиту. Благодарить за это мы должны экс-директора Дамблдора, да не узнает его душа посмертия. Он считал, что магия Хогвартса — это его личная собственность. С итогом его деятельности вы можете ознакомиться сами, достаточно оглядеться по сторонам. Отныне уроки будут проходить исключительно в светлое время суток. Я обращаюсь ко всем ученикам, не учиняйте раздор, сейчас школе как никогда нужна сплочённость. Никакого самосуда над теми, кто, по вашему мнению, виновен. В Хогвартсе введено военное положение. Отработок больше не будет, не понимаете, что ваши шалости и никому не нужные детские разборки излишни, добро пожаловать в казематы. Хлеб, вода и холод быстро отрезвляют, не поможет ни титул родителей, ни деньги. За свои поступки придётся отвечать. Я надеюсь, что всем всё понятно? А теперь приступайте к ужину. Пира не будет, так как во время осады каждый кусок хлеба на счету.

Приветственный ужин прошёл в практически полной тишине, обстановка как-то не располагала к веселью. Затем были полутёмные коридоры и освещённые лишь светом каминов факультетские гостиные. Снейп счёл своим долгом донести до своих змеек всю серьёзность положения, а также то, что все несогласные могут засунуть своё несогласие в известное им место, что игры кончились и пора взрослеть. Попытавшийся было вякнуть Малфой был водворён в темницу, именно в этот момент весь факультет осознал, что прошлогодние похождения юного Малфоя не остались незамеченными, и для его посадки под замок преподавателям нужен был лишь повод. На вопрос о наличии ещё желающих пощеголять меткой и поорать лозунги Лорда все замотали головами.

— Осознайте, маглорождённые как были, так и останутся маглорождёнными. В большинстве своём это потомки бастардов и сквибов, которые знать не знают, что они когда-то имели хоть какое-то отношение к магическому миру. Это не значит, что вы все должны срочно полюбить их и бежать обниматься. Я прошу всех вас осознать, что мы не в том положении, и каждая палочка на счету. Из вас хотели сделать заложников, дабы помыкать вашими родными. Теперь это невозможно, да, замок очень скоро подвергнется осаде, да, будет тяжело, и для многих не секрет, что когда-то и я поддерживал идеи Тёмного Лорда. Но тогда он не был сумасшедшим личем. Умершие не возвращаются, а если возвращаются, то уже не теми, кем были. Тварь, именующая себя Тёмным Лордом, и тот человек, которому я когда-то клялся в верности, это два разных существа, и я не собираюсь подчиняться самозванцу-психопату. Хотя это никак не меняет того, что я считал и буду считать, что разница между маглорождёнными и чистокровными есть. Истинный маглорождённый — это родоначальник, таких хорошо, если один в год на всю страну родится. У каждого из вас есть такой предок, тот, кто создал ваш род. И мои слова не значат, что мы должны подстроиться под них. Это они, приходя в наш мир, должны понимать, что это наш мир и что все его правила родились не на пустом месте. Что магия — это дар, и они его каким-то чудом заслужили, — оглядев слизеринцев и убедившись в том, что его слова, так или иначе, достигли ушей каждого, Северус пожелал всем спокойной ночи и покинул общую гостиную. Его ждало собрание педсовета, и что-то подсказывало декану Слизерина, что легко не будет.

В кабинете директора Снейпа дожидался уже начавшийся скандал. Устроила его, естественно, Минерва, она не желала верить в то, что её дорогой Альбус может быть повинен в том, что в замке едва теплится освещение. В итоге препирательства были остановлены банальным Силенцио, а Флитвик, совершенно не стесняясь, предложил Минерве покинуть занимаемый ею пост.

— Необходимый минимум мы сделали — благодаря вашему контракту, а также столь любезно согласившемуся сменить место преподавателя в академии аврората на ставку преподавателя ЗОТИ господину Кларку, мне удалось не допустить назначения в штат преподавателей с сомнительной компетенцией. Теперь же, когда замок окутался щитами, заложенными самими основателями, в полном штате нет такой острой необходимости. И если вы продолжите в том же духе, я буду вынужден сказать вам до свидания. Я понятно выражаюсь? — гневно раздувающая ноздри Минерва смогла лишь мелко кивнуть, было яснее ясного, что она не смирилась, но, тем не менее, понимает, что выхода у неё попросту нет.

— Филиус, что теперь? Все видели, к чему привело поднятие щитов, у замка практически нет энергии. Сейчас не важно, чья это вина, важно, что делать! — чуть громче, чем хотела, произнесла профессор Вектор.

— Что ж, я отвечу, дураков среди нас нет, и все понимают, что Хогвартс банально не выстоит, не с тем запасом энергии, что у нас есть. Щиты продержатся от двух до трёх месяцев. Мы можем надеяться, что за это время британская магическая общественность свергнет узурпатора. Но я бы на это не поставил, быстрее все забьются по норам, как это было до всем известного Хэллоуина. Это затем министерство развило бурную деятельность, и полетели головы. Отвечая на ваш вопрос, я рассчитываю на древние договоры. Хогвартс связан узами побратимства, и я надеюсь на помощь наших коллег из России, быть может, Франции или Германии. В уставе, что написан рукой основателей, весьма чётко сказано, что подобные договоры заключены именно на такой случай. Цитирую: «И отправит вепрь зов, и, да услышат его братья», следующая страница, как по заказу, отсутствует, не удивлюсь, если и это дело рук нашего экс-директора, но это лишь домыслы. Факт же в том, что название нашего замка, как известно, означает именно «вепрь». Отсюда можно предположить, что основатели заложили некий механизм, что позволяет обратиться за помощью. Как его запустить не знает никто. Но мы приложим усилия, возможно, изучив плетение чар, мы сможем приблизиться к разгадке. — О том, что он слегка недоговаривает и что переход в Колдотворец можно открыть хоть сейчас, ведь фальшпол в холле давно подготовлен и сковырнуть его не составит особого труда, Флитвик решил не распространяться. Русский Император решил, что чем больше спецэффектов, тем больше будет первый шок. Именно поэтому было решено, что получить доступ к арке можно только в час великой нужды. Флитвик без проблем мог бы снять иллюзию и инициировать поднятие арки в вертикальное положение, вот только помощь надо бы заслужить, а то, как превращать страну в клоаку — это пожалуйста, а как разгребать, так это по норам.

Новость о том, что Хогвартс перешёл на осадное положение, достигла магической России по прошествию немногим более часа и застала своего правителя за проработкой красочности явления внука его блудному народу. Боевая часть операции была рассчитана поминутно, а необходимые приготовления провели ещё летом. Ведь с тех пор, как директором стал Флитвик, вход в школу оказался открыт, следствием чего и стала возможность начать детальную проработку плана. Рассматривался как военизированный захват, так и иные варианты, среди которых особняком стоял тот, что позволил бы Олегу на глазах у всех не просто заявить права на трон, но и, так сказать, сесть на него, не отходя от кассы. И тут весьма кстати оказалось, что Певереллы были вовсе не лишены чувства прекрасного, а также не отказывали себе в красочной церемонии.

Благодаря перстню рода удалось выяснить, что существует четвёртый дар. Естественно, что никакого отношения к смерти он, как и три его собрата, не имел. Зато породил безчисленное количество легенд, одной из которых был меч в камне. Вот только «Чёрный феникс», а именно так назывался клинок, что передавался в роду Певереллов, в камне никогда не был. А вот ритуал его призыва был весьма красочен. Согласно хроникам, церемониал придумали за три тысячи лет до того, как род угас, и с тех пор применяли во время коронации. Собственно, именно описание этой церемонии и породило легенду о владельце даров. Вот только призвать корону и клинок смог бы лишь тот, в чьих жилах течёт кровь рода, но легенда об этом, естественно, умалчивала. Как собственно и о свойствах самого клинка. Придумавший церемонию явно был тем ещё шутником. Одна только кодовая фраза, что активировала рунную цепочку призыва вызывала такое умиление, что впору себе такую же делать. «Пробудись, дракон, пирующий кровью и плотью богов, разорви багровые тучи небес, услышь мой зов, явись ко мне», — именно так звучала кодовая фраза, но мало её произнести, нужно, чтобы у тебя были все дары. Кольцо, которое обязательно надето на указательный палец той руки, к которой прикреплены ножны с палочкой, сама палочка, обязательно находящаяся в наручных ножнах и, в момент призыва, касающаяся жил призывающего. На плечах мантия, при этом, читая призыв, надо встать в эффектную позу, словно бы тянуться к небесам. Иначе меч не появится. Конечно, без всего этого пафоса можно и обойтись, но зачем? Ведь вместе с мечом появится и корона Певереллов. Нужно лишь продолжить кодовую фразу словами: «И взошёл я на трон, и трон принял меня», сделать это необходимо после того, как появится клинок, ибо без него призыв короны ничего не даст. А учесть, что всё это сопровождается неплохими спецэффектами, вроде огненного дыхания и крика феникса, так и вовсе красота. Самое то для явления наследника.

Ритуал опробовали аккурат после совершеннолетия Олега, на родовом месте силы Ярославичевых, во избежание излишних затрат на призыв, ведь совершенно не ясно, где именно находятся клинок и корона. Получилось весьма красочно, всё пылает, аж дух захватывает, в общем, самое то для неотёсанных, отвыкших от своего сюзерена бриттов. В итоге Ярославичевы сошлись на том, что за такую красоту предкам Олега низкий поклон. Церемониал подогнали под свои нужды, и теперь меч и корона должны были явиться вроде как в час нужды, а способность клинка забирать жизненную и магическую силу мага позволила бы весьма красочно упокоить лича, превратив оного в иссохшую мумию прямо на глазах у его соратников.

Тем временем с момента восстания Хогвартса прошло целых три дня. Именно столько потребовалось на то, чтобы новость о неповиновении магической школы дошла до ушей возомнившего себя Тёмным Лордом чернушника. Круцио летело во всех и даже несколько авад затесалось. Весь ближний круг совершенно не аристократично сидел под столом и молился, чтобы Лорд не напустил на них свою питомицу.

Гринграсс Мэнор

Пока доверенный круг Пожирателей обживал все наличествующие в доме Малфоев ухоронки, лорд Гринграсс беззастенчиво сидел на полу у родового гобелена, сидел и с немного неадекватной улыбкой распивал бутылку дорогущего вина пятисотлетней выдержки. Отмечать он начал ещё в кабинете, и только затем пришёл в комнату с гобеленом. В эту комнату лорд приходил только в одном случае — когда он хотел поговорить с женой. По крайней мере, ему так было легче, в тишине, наедине с предками. Но сегодня был особенный день, сегодня до лорда Гринграсса наконец-то окончательно дошло. И если раньше он напросте запрещал себе думать на эту тему, действуя по принципу: меньше знаешь, крепче спишь, то теперь игнорировать происходящее стало уже просто неприличным. Последние десять лет он плыл по течению, стойко переносил удары судьбы, неудачи в Визенгамоте, общий курс, политический курс — всё слилось в единую серую круговерть и единственное желание жить ради девочек, ведь он их щит, единственная защита, что оберегает от жестокости этого мира. Первый действительно серьёзный удар настиг их маленькую семью летом девяносто третьего. Его девочку, его ясноглазого ангела прокляли, тогда он метался раненным зверем. Но случилось чудо — его солнышко жива и здорова, а взамен лишь настоятельная просьба, более напоминающая приказ, молчать и не мешать.

И он согласился, да и кто бы не согласился, окажись он на его месте. Да такой шанс выпадает один на миллион. Принцы в двери отнюдь не ломятся и в очереди не стоят. Именно поэтому тогда он попросту запретил себе копаться во всём этом. Так и вышло, что буквально до этого августа он, Марк, даже не задумывался над тем, а как же так вышло-то, что ритуал связал его ангела и наследника русского магического престола. Ведь знал же, знал, что за ритуал, и просто не думал, запретил, запер. А ведь ответ-то вот он, на самой поверхности, ему ведь назвали виновника и обещали наказать. Виновник наказан, тут всё честь по чести, даже про отхваченную им чёрную плесень сообщили и признали, что это их работа. Вот только одна маленькая нестыковка, что выбивается из общей канвы. Где Дамблдор взял кровь принца, а также кровь его родителей? Допустить хотя бы мысль, что русская магическая корона могла так накосячить, да это немыслимо, такого не может быть. Но он гнал от себя даже зачатки мыслей, уверял, что его, Марка Гринграсса, это не касается, и закрывал глаза. А тем временем русские и в том числе его, Марка, руками получали влияние в Визенгамоте. И он им помогал добровольно и радостно. Да и как не помочь, когда их предложение до крайности верное и вообще несёт исключительно пользу для родной магической Британии? Когда чувствуешь за спиной опору, жить становится в разы легче.

А затем он просто увидел полностью активный оммаж у своей дочери. Спрашивать что-либо он не стал, это было как озарение. Будто ждавшая своего часа, открылась истина. И давно забытые рассказы отца о том, как оно было до министра, те рассказы, что передавались из уст в уста. Их род ещё помнил, каково это иметь ту опору, что даёт сюзерен. И вот полностью пробуждённый оммаж. Вариантов только два. Либо более не осталось даже единой капли крови Певереллов и на трон готовится взойти новый правитель, что начнёт новую династию, а его девочка просто держит ушки на макушке. Но подобное уже было, многие пошли за тем полукровкой, а вот его, Марка, отец сам не пошёл и сыну воспретил, намертво воспретил. Так и сказал: «Пресеку род, коли клятвы предашь, не сюзерен он нам, нет в нём силы». Ослушаться воли отца было немыслимо, да и не очень-то хотелось, если честно. Так и вышло, что их род стал нейтральным: ни там, ни сям. А затем была война, и удар в виде ухода любимой, а также понимания, что род прерван. Нет наследника, только дочери, его ангелы, но род идёт по отцу, а значит, он последний, ибо так и не смог предать память любимой. Не сумел перебороть себя и взять другую, кто-то скажет блажь, и, скорее всего, будет прав, но видит Мерлин, пусть через тернии и всё же он был вознаграждён. Обе его дочери вот-вот войдут в один из сильнейших магических родов Европы. Чем тебе не награда за верность? Вполне себе!

Вот только одно маленькое «но»... Будь это новый сюзерен, он бы ощутил. Как глава он связан с каждым из входящих в род, и коли бы дочь отреклась от древних обетов, он бы узнал. Но нет, ничего, ни единого намёка, а это может значить только одно. Это не новый обет, а возобновлённый старый, а это значит — Певереллы. Правители Альбиона, но где, кто, откуда? Он перерыл библиотеку, но так и не нашёл. Только на задворках сознания не унимался стук, тот, что говорит: «Ну, вот же оно, посмотри прямо перед глазами, ответ совсем близко». Почему ноги принесли к родовому гобелену, ведь не заходил уже пять лет как? Больно, очень больно видеть под серебрящимся магией именем жены угольно чёрные даты рождения и смерти, именно так обозначается ушедший за грань родич. Глаза сами пробежали по линиям, вот она, его Виктория — любовь всей жизни, его счастье и свет, вот знаки магического союза и веточки дочерей. Обрамлённые покамест лишь узами помолвки. Астория и два её избранника. Каждый указан полным именем, Дафна… и воздух будто вышибло из груди. Дата помолвки двадцать пятое августа одна тысяча девятьсот девяносто третий год, даже вид уз указан, но главное, главное — это полное имя Олег Светославович Певерелл-Ярославичев. И дата рождения одна тысяча девятьсот восьмидесятый год, тридцать первое июля. Сколько, ну, сколько детей могло родиться в магическом мире именно в этот день? А с текущей по жилам кровью королевского рода? Даты рождения всех Ярославичевых не являются секретом, и он, Олег, такой один, и именно его дата рождения совпадает с датой рождения Гарри Джеймса Поттера, последней и безвозвратно утраченной надежды магического мира Британии. Его прибытия в Хогвартс ждали, и в считанные дни стало ясно, что мальчик не наследник. Силы, да нет там ничего, мозгов и того меньше, в дружках предатель крови. В общем, всем всё стало ясно, и какого-либо интереса юный Поттер ни у кого не вызывал.

Как оказалось, очень даже зря. «Вот же дурак-то, — закрыв рот ладонью, подумал лорд Гринграсс. — Но кто же мог знать... Хотя нет, нет, понять было можно, предпосылок было более, чем достаточно, а затем этот треклятый ритуал, для него нужна кровь, и не только ребёнка, и если сумел провести помолвку, то кто мешал навесить ограничитель? А никто не мешал, мальчик был полностью в его власти, а его права тогда ещё директору и главе Визенгамота поперёк горла. Запечатал магию и делов-то, а мы купились и поверили. Как жаль, что гобелен не показывает родословную не кровного родича, как же жаль. Хотя нет, если вспомнить, та просьба найти свидетелей магловской автокатастрофы. Ведь этого мальчика, Питера, нашёл именно я, нашёл и представил русским, — на то, чтобы вернуться в кабинет и поднять документы ушло не более десяти минут. — Вот же оно, Эвансы, ну точно, Генри и Кэтрин Эванс, а ведь девичья фамилия будущей леди Поттер тоже была Эванс.

Это получается, что эти Эвансы и есть убиенные по указу Дамблдора светлейший князь Светослав с супругой? Получается, что будущая леди Поттер была не маглорождённой, а, как минимум, полукровкой. И не простой, а из правящего рода магической России. Тогда её сын… кровь сразу двух королевских родов… теперь понятно, чего это Поттер за ней так бегал — зов крови, не иначе. Все думали блажь и воротили нос, а вот оно как вышло. Королевское наследие нуждалось в толчке, и родовая магия сподобила, седьмая вода на киселе наследника династии Певереллов. И вуаля, на свет родился Гарри Поттер», — стоило сложить головоломку, и всё встало на свои места, стали ясны мотивы Ярославичевых, а вместе с этим пришло спокойствие. — Скоро на трон взойдёт его Величество, а по левую руку от него сядет моя дочь, это ли не награда за верность?!!!»

— Динки, бутылку лучшего вина, у нас праздник, мы больше не одни! — верный домовик явился спустя миг и протянул слегка запылённую бутыль. — Молодец, можешь идти, — блаженно улыбнулся лорд Гринграсс и скрылся за дверью, что вела в комнату с родовым гобеленом.

Сказать, что Флитвик был удивлён, значило бы ничего не сказать, он был практически уверен, что охреневший от вседозволенности лич принесётся к стенам замка если не сию минуту, то в течение следующих суток, но этого так и не произошло, как не произошло ни через неделю, ни даже через три. Около замка и в Хогсмиде засели егеря, но считать это хоть мало-мальской угрозой было крайней степенью глупости. Это даже не внешний круг, да что там говорить, у них и меток-то нет. Отсутствие тавро наглядно показывало статус и силу приспешников Тёмного Лорда. Ведь клеймил он далеко не всякого, так как в его извращённом понимании рабское клеймо обрело статус вассальной метки, а брать в вассалы всякое отребье…

Новости же до Хогвартса доходили не так чтобы быстро. Именно поэтому защитники замка были слегка не в курсе, кому же они обязаны тем, что Волдеморт ещё не начал ломиться в дверь. Отвлекло его темнейшество то, что в министерство вломился Невилл Лонгботтом и его банда в лице Рональда Уизли и мисс Гермионы Грейнджер. Последняя, кстати, не хило так отожгла. Ведь мыслимое ли это дело, покалечить разум собственных родителей, и ведь делала исключительно во благо. Вот не зря, не зря говорят, что ментальная магия — это не игрушки, и не умеешь — не берись. Её неумелый обливиэйт вкупе с внушением, что самое безопасное место — это Австралия, привели к тому, что у четы Грейнджер поехала крыша, да так основательно, что оба супруга загремели в психиатрическую лечебницу, и ни о какой транспортировке обратно в Британию не могло идти и речи. Ведь стоило им хоть на мгновение усомниться, что они находятся в Австралии, как у них начинался сильнейший эпилептический припадок, в связи с чем к несчастным была приставлена медсестра, которая каждые два часа показывала им данные GPS мониторинга и уверяла, что они всё ещё в Австралии.

Когда Олег узнал об этом, то лишь покачал головой, он с трудом мог понять свою подругу детства. Но информация есть информация, и к сведению она была принята, как и то, что слегка видоизменившееся золотое трио непонятно зачем вломилось в министерство. Вломилось, надо сказать, совершенно неумело, чуть не попалось и, как следствие, пустилось в бега. Именно следствием деятельности Лонгботтома и стало то, что осада непокорного замка была отложена. Тёмный Лорд, таки уверовавший в то, что Гарри Поттер мёртв, вспомнил, что под пророчество подпадали два ребёнка и переключил всё своё внимание на юного Лонгботтома, как следствие, давая время защитникам Хогвартса как можно более грамотно подготовиться.

В самом же замке царило полное спокойствие, ведь, как и обещал своим змейкам Снейп, всех непонятливых ждали казематы и пайка в виде хлеба и воды. И то, и другое имели неимоверную эффективность и нескольких дней отсидки хватило даже самым отъявленным идиотам. К тому же по прошествии нескольких дней большой зал вновь огласили аккорды неизвестного автора:

Сокрушённое сердце в молитве —

Один путь примером для многих.

Проигравший стал победителем,

И в битве больше не одинок он.

На дороге страданий и радости

Свет любви так сложно хранить.

Не вини других в своей слабости,

Я пришёл к тебе, чтобы жить,

Исцели мою душу,

Мой разум, тело моё.

Последние стены обрушены,

Так тихо лишь кто-то поёт

О чудесах, приложи свои руки,

Пусть и в последний момент

Останусь или уйду?

Но на устах с главным заветом:

Люби! И это порой всё, что мы можем.

Брат, я познал твою боль,

Сестра, наш дом не заброшен,

Я такой же, как ты, и я смог, вот моя ладонь,

Время — не срок, знай, он в сердце всегда с тобой,

Не победить того, кто победил себя,

Открывши сердце, принял путь,

Всё преодолевается только любя.

И лишь победив, я смогу уснуть

Ангелы за спиной, и я не вправе предать,

Ни шагу назад, он смотрит в меня

Сейчас и здесь готов сказать

Я больше не боюсь, нет страха огня

Небо, загляни в мою душу!

Небо, там холод и стон

Он вырывается с криком наружу

Боже, за что мне, а может всё сон?

Смерть у порога, последний диагноз,

Мало осталось пожить.

Всё в твоей власти: милость и счастье,

Сколько отмерил, столько держись.

Люби! И это порой всё, что мы можем

Брат, я познал твою боль,

Сестра, наш дом не заброшен,

Я такой же, как ты, и я смог, вот моя ладонь

Время — не срок, знай, он в сердце всегда с тобой,

Небо, загляни в мою душу!

Небо, там холод и стон,

Он вырывается с криком наружу

Боже, за что мне, а может всё сон? *

Ученики переглядывались, силясь понять, в чем смысл строк, он то ли есть, то ли его нет. Но на сердце посветлело, это странное чувство единства, некой общности, возникло само собой и осталось в сердцах. Конфликты стихли, едва начавшись, и даже гриффиндорцы поражали своим дружелюбием.

Занятия шли своим чередом, и если не считать вынужденного переезда класса зелий, и очередной подпотолочной песни, принёсшей с собой весьма неожиданный, но от этого не менее приятный для преподавателей результат, то ничего интересного не происходило. Класс зелий перевезли экономии энергии ради, зачем тратить драгоценные крохи на освещение, если можно раздёрнуть шторы и отмыть окна? Как нет окон, ах, подземелья, ну да ничего, свободных помещений более, чем предостаточно. Песня же неведомым образом сплотила студентов, угасли склоки, как отрезало желание спорить и доказывать. Лишённые новостей из внешнего мира, квиддича и Хогсмида, студенты погрузились в учёбу, и всё чаще можно было увидеть доселе сюрреалистичную картину, где слизеринец поясняет что-либо гриффиндорцу, можно и наоборот, но сути это не меняло. То, чего годами не могли добиться преподаватели, не помогали ни отработки, ни снятые баллы, было достигнуто всего парой куплетов, разнёсшихся под теряющимися в темноте сводами большого зала.

А тем временем Лонгботтом, науськанный Дамблдором и по его же указке отправившийся искать крестражи Тёмного Лорда, устроил налёт на Гринготс. Гоблины были весьма поражены, вот только на оперативно отправленный запрос лорд Блэк ответил просьбой не препятствовать. Именно поэтому юным мародёрам поколения миллениал удалось уйти из Гринготса и даже прихватить с собой сувенир. Правда, пришлось выплатить гоблинам неустойку, всё же дракон, хоть и старый, но денег-то стоит, как и стеклянный купол банка, что был немилосердно разнесён вдребезги этим самым драконом. Но всё это было весьма незначительно, ведь теперь действия юной троицы получили объяснение. Из сейфа была взята только чаша, та самая, что заменила собой настоящий крестраж.

— Бедные дети, мне их даже жаль, — со вздохом сообщил своему собеседнику Сириус.

— Мне тоже, ведь мы сделали всё, чтобы у Дамблдора не осталось последователей, вот только, по нашим данным, та же Минерва МакГонагалл уж на что взрослый человек и всё туда же, не верит. Похоже, что мы имеем дело с очередными весьма искусно поставленными закладками. — Откликнулся светлейший князь Светополк. — Но, как ни странно, нам это только на руку. Пока юный Лонгботтом отвлекает Реддла, у нас имеется время на то, чтобы добраться до его змеи, а то, что именно она и есть тот якорь, до которого мы ещё не добрались, сомнению уже не подлежит.

— Вот только как до неё добраться?

— У нас есть человек, который может это сделать, нужно лишь подобрать момент. Как ясно из допросов Дамблдора, он рассказал Лонгботтому далеко не всё. Мальчик имеет подсказки и, опираясь на них, идёт по минному полю. Я пока не понял, зачем он вломился в министерство, а вот Гринготс явно был следующим пунктом. К тому же Флитвик сообщил о том, что из директорского кабинета пропал меч Гриффиндора. Я полагаю, что клинок хотят использовать для уничтожения того, что они считают крестражами. Этот план, судя по всему, был рассчитан на то, чтобы исполниться независимо от жизнеспособности своего создателя. Более того, я практически уверен, что триггером к его началу была именно его смерть. Как следствие, мы имеем скачущего по лесам Лонгботтома, который рано или поздно придёт к мысли, что один из крестражей находится в Хогвартсе. А когда это произойдёт, у него, как и у Реддла, не останется выбора.

Гонка за Лонгботтомом продолжалась, и внимания Хогвартсу полоумный Лорд совершенно не уделял, и очень даже зря. Одно только то, что замок уже пятый месяц преспокойно обходится без какого-либо снабжения извне насторожило бы любого мало-мальски здравомыслящего человека. Но нет, полоумный лич зациклился на мальчишке, а внутренний круг и рад, ведь в школе их дети и кто знает, чем может обернуться штурм. А так из неприятного только то, что юный Малфой допрыгался и сидит под замком. О причинах подобного, как и о самом факте, оповестили Нарциссу. Женщина спала с лица, не то чтобы ей было так жаль грязнокровок, но теперь у неё не осталось возможности не верить. Люциус же оставался в неведении, и так находясь в немилости, его попросту пожалели.

В начале января произошло нечто неслыханное — Лонгботтома практически поймали, но вот именно это «практически» и портило всё веселье. Егеря не иначе, как чудом, умудрились взять мальчишку, взять-то взяли, а опознать забыли. Как итог, побег, разгром и взбешённый Лорд. В общем, страдали все, а юный Лонгботтом в очередной раз растворился на просторах британских островов.

Взбешённый побегом мальчишки, а также совершенной некомпетентностью своих слуг, Волдеморт внезапно воспылал праведным гневом, связанным с тем, что он узнал, что, оказывается, всё это время на просторах Британии вещает повстанческая радиостанция, призывая к бунту и неповиновению. Итогом стал труп идиота, осмелившегося донести до темнейшего столь ценную информацию. Судя по всему, тот думал, что таким образом выслужится. После десятка круциатусов Лорд всё же сменил гнев на милость и теперь пылал жаждой изловить бунтарей. Внутренний круг отпивался зельями и молился, чтобы следующий идиот-доносчик случился ещё не скоро. Итогом же такой смены приоритетов стало то, что напасть на след Лонгботтома вновь удалось только в середине марта. Параллельно с этим до Лорда, наконец, дошло, что мальчишка уничтожает его крестражи и что, как минимум, чаши, кольца и медальона уже нет. С тех пор свою змею он не отпускал ни на шаг, что лишь доказывало то, что она была одним из его якорей, как и то, что у Лорда окончательно поехала крыша.

Тем временем в Хогвартсе состоялся очередной педсовет, который был посвящён текущим вопросам, но как-то плавно перетёк в плоскость менее материальную. Так, Помона Спраут поведала коллегам о том, что её студенты, оказывается, с недавних пор видят примечательные сны. И если бы случай был единичным, то это не стоило бы внимания, ну, приснилось и приснилось, не бабайка и то хлеб. Но оказалось, что сны, по большей части, схожи, а если точнее, то во всех фигурирует светящийся человек. Третьекурсник, что рассказал о своих ночных видениях, также поведал, что несколько дней назад узнал о том, что его родителей больше нет, что их убили, потому что папа не смог доказать, что не крал магию, а мама пыталась его защитить и… Вот только говоря об этом, ребёнок был до странности спокоен, а на прямой вопрос ответил, что всё будет хорошо. Что светящийся человек обещал, что скоро всё закончится. Аккуратно наведённые справки показали, что похожие сны видит не только этот третьекурсник. И вот теперь декана Хаффлпаффа интересовало, было ли что-то подобное на других факультетах.

Отвечая на вопрос Помоны, Северус пожал плечами, мои змейки де сами по себе, и своими снами с ним, Северусом, не делятся, хотя и он отмечает, что некоторые из его студентов напряжены, тогда как другие, наоборот, расслаблены и благодушны. Видимых причин к подобному поведению вроде бы как нет. МакГонагалл сухо сообщила, что у неё таких сведений нет, на что получила едкий комментарий Северуса относительно частоты её появлений в общей гостиной вверенного её заботам факультета. А вот декан Рейвенкло согласно кивнула, сообщив, что напрямую ей подобного не говорили, но в разговорах студентов похожее проскакивает. Обсуждение так ничего и не дало, а Флитвик, прекрасно понимавший, в чем дело, благоразумно промолчал. Февраль же ознаменовался тем, что под сводами Большого зала вновь разнёсся голос неведомого певца.

Как твоё имя, мой друг?

Чувствую тебя без касания рук,

Без слов, без единого взгляда,

Твою душу ощущать так рад я.

Как твоё имя, брат мой?

Что на сердце у тебя, борьба или покой?

Что питает тебя и чем жив сейчас?

Помни и иди, я молюсь за нас.

Как твоё имя, моя сестра?

Сияние глаз, подобно искрам костра,

Нет страха, мы дети небес,

Вспомни и храни, тебя любит отец.

Была тьма, но появился свет,

Миллиарды форм жизни, тысячи планет,

Из света соткана душа и плоть,

Я знаю, истинное имя нам — это любовь,

Мы были и будем всегда,

Нет пределов и целей нет,

Почувствуй в себе творца,

Вспомни свой завет.

Мы были и будем всегда,

Ты знаешь вечности закон,

Я вспоминаю твои глаза,

Мне снится чудный сон,

В самом центре сердца — взрыв,

И всё объято волною любви.

Кто был пуст, стал жив,

Душа шепчет: «Обними».

В самом центре сердца — взрыв,

И всё объято волною любви.

Кто был пуст, стал жив,

Душа шепчет: «Обними».

Как твоё имя, мой друг?

Как твоё имя, мой брат?

Как твоё имя, моя сестра?

Я знаю, истинное имя нам — это любовь

это любовь**

Последние аккорды ещё не затихли, а в мелодичной тишине раздался чей-то робкий голос.

— Меня зовут Марк!

— Моё имя Джон! — донеслось с дальнего конца стола.

— Сириус, Малколм, Даниэль, Диана, — раздавалось со всех сторон, преподаватели смотрели на происходящее с огромным изумлением. МакГонагалл сердито поджала губы, а Северус Снейп не смог удержаться и тихо, одними губами, назвал своё имя, почему-то казалось очень важным сделать именно так. Краткий миг и по залу прошла серебристая вспышка, сам же зельевар лишился дыхания. В груди полыхал пожар, но он не причинял боли, просто не давал вдохнуть, а вот левую руку, казалось, поразило локальным пыточным. Предплечье дёргало и жгло, казалось, что под кожей что-то извивается. Почему-то пришла аналогия с предсмертными судорогами, а затем всё стихло, и он снова смог вздохнуть. Стараясь не подавать вида, Снейп поднялся и покинул зал через боковую дверь. Как добрался до своих комнат, зельевар буквально не помнил. Стоило оказаться в кабинете, как единственным желанием оказалось содрать мантию, а стоило той упасть на пол — буквально разодрав манжет закатать рукав. Закатать, чтобы с изумлением взирать на абсолютно чистую кожу предплечья, ни следа метки. Будто и не было глупой ошибки молодости, той, за которую раскаялся столько раз, что уже потерял счёт, той, что превратила в раба двух господ. «Как, как такое возможно, как какая-то песня смогла то, что считалось в принципе невозможным?» — тихий стук в дверь прервал размышления. На пороге оказался директор, Флитвику хватило одного взгляда, чтобы всё понять.

— Что ж, полагаю, я могу тебя поздравить, Северус, — с нотками веселья в голосе произнёс полугоблин.

— Вы знали, но как? — не верящим голосом прошептал упавший в кресло Северус.

— Просто я знаю автора этих куплетов, хотя, признаться, для меня несколько неожиданно то, что отреагировали именно вы, хотя вы ведь наполовину Принц. Безсомненно древний род — вот клятвы и ответили на зов. Он зовёт нас, Северус, сегодня это было достаточно громко.

— Кто он?

— Наш король, — спокойно ответил полугоблин и, видя как вытягивается лицо зельевара, добавил: — Полагаю, ты не в курсе того, что в магической Британии вообще-то монархия. Правящим родом испокон веков были Певереллы, но род практически угас, наследников по прямой линии нет, королевская магия заснула. Но некоторое время назад на свет появился наследник. Ему уже семнадцать, и он готовится взойти на престол. Будет жарко, Северус, и я рад, что вы не окажетесь между молотом и наковальней. Ведь мальчика растят согласно древним традициям и всех, кто предал Родину, ждёт лишь один конец. Я искренне рад, что мне не придётся терять ваш талант.

— Лорд тоже говорил, что он имеет право!

— А он и имел, я навёл справки. Северус, он действительно имел, но недолго. Крестражи, Северус, неужели вы думаете, что магия королевского наследия стерпит такое святотатство и надругание? Он лишился короны, даже не заявив своих прав.

— Но откуда…

— Откуда мне это известно? — плотоядно улыбнулся полугоблин. — Из закрытой части допросов Альбуса, конечно же, — и, видя неверие в глазах собеседника, продолжил: — Да, Северус, это его работа. Он верил, что собрав регалии рода и уничтожив наследников, он сам взойдёт на трон. Он засадил своего лучшего друга в Нурменгард, погубил Поттеров, свёл с ума последнего из Гонтов, попутно уничтожив ещё двадцать семей, так или иначе имевших хоть каплю крови рода Певерелл. Всё это он сделал ради единственной цели: взойти на британский магический трон. Взойти, не задумываясь о последствиях и не считая трупов. Вот только он не ведал, что если бы его план удался, то всё, чего бы он добился, так это прихода на трон побочной ветви с континента. Но нам повезло, и сама магия подарила Британии наследника. Кровь двух сильнейших правящих родов Европы. Уже скоро он заявит о своих притязаниях и лично я уже выбрал. Я пойду за своим сюзереном.

— Я просто устал, избавиться от одного ярма чтобы впрячься в новое? Нет, я этого не хочу.

— Если бы не хотели, не откликнулись бы на зов, вот только вы ошибаетесь, мой друг. Королевский оммаж — это не ярмо. Да, это клятва верности, но не человеку, а Родине. Король-маг это и есть родина, он её живое воплощение. Его магия объединяет, его воля ведёт вперёд, когда он придёт и взовёт к магии, ты поймёшь о чём я, предложил бы поверить, но не вижу в этом смысла, так что просто живи и не предавай своего сердца. Оно лучше любой клятвы подскажет то, что верно. Наместники правят так давно, что большая часть магов уже забыла, каково это, когда королевское наследие живо и дарует опору тем, кто в ней нуждается. Могу лишь посоветовать почитать про Русскую магическую империю, информация полностью открыта, Ярославичевы правят не одну тысячу лет и, что интересно, ни тебе войн, ни тебе тёмных лордов. Передовые разработки, а в артефакторике с ними соперничают разве что японцы, но и у тех монархический строй, и тоже не первую тысячу лет династии. Когда-то и у нас было также. Основатели, Мерлин, Хогвартс, тебе никогда не казалось странным, что за крайние триста лет в Британии не было ни единого значимого открытия? Все восхваляют великих магов древности, вот только почему-то забыли о том, кому эти маги служили, под чьим началом творили свои славные дела. Здесь и сейчас, Северус, у тебя имеется шанс, и только тебе решать, как ты с ним поступишь. Всем носителям метки несдобровать, они предали древние обеты.

— Я тоже их предал, так почему она исчезла?

— Может потому, что ты не предавал? Сложно предать то, о чём не знаешь, а ещё сложнее, когда тебя обманом завлекли в сети, но, как ты можешь заметить, у тебя появился шанс, не упусти.

Директор давно ушёл к себе, а Северус всё также смотрел на свою руку, смотрел и пытался понять, что же ему теперь делать. Он принял метку, едва закончив школу, а вся его жизнь состояла из череды ударов, и каждый из них так и норовил уничтожить его. Сначала побои отца, затем Мародёры и ссора с Лили. Когда в восемнадцать он покинул стены замка, то очень быстро понял, что никому не нужен очень талантливый, но нищий и безродный зельевар. Помыкался туда-сюда, и тут на его пути появился Лорд. Его предложение было раем, и он, глупый мальчишка, подставил предплечье. Как же, обещание ученичества. Он стал мастером, когда не было и двадцати двух, тут придраться не к чему, Лорд своё слово сдержал, вот только плата за это была весьма специфична и чем дальше, тем страшнее. Уже тогда он раскаивался и клял себя за глупость, но также понимал, что виной тому было то, что он вырос весьма асоциальной личностью. Но деться было некуда, и он исполнял, что велено. Затем было пророчество и охота на Поттеров. И снова он ошибся — обратился не к тому. Итог? Итог известен всем, а он, влюблённый идиот, позволил оплести себя новыми обетами. Они жгли и давили, а он делал всё, что только мог. Лорд пал, убился об годовалого ребёнка. Казалось бы, вот она — свобода. Но нет, «добрый» директор затянул удавку, и вот он — самый молодой декан Слизерина, и снова игра, ставка в которой смерть. Прошло десять лет, и в школу явился сын Поттера, но в нём нет ничего от той, которую любил. Ничего, кроме глаз, а директор давит и ведёт свою игру. «И как прикажете защищать охламона, который сам лезет в драконову пасть?!» Тогда, перед третьим курсом он просто надрался. Но старая плесень не успокоилась и теперь взялась за мальчишку Лонгботтома, и если раньше тот просто взрывал котлы, то уже к пятому курсу это был Джеймс Поттер дубль два. Старался замедлить проклятье, а про себя тихо ликовал — ведь ещё год, и он будет свободен. По крайней мере тогда казалось именно так. И вот долгожданная свобода, Дамблдора нет, метки нет, и что делать, как жить?

Осада Хогвартса началась в самом начале апреля, чернушник-недолорд ломился в Хогвартс, грезя забрать диадему, ну и попутно подчинить себе непокорный замок. Примерно в то же время в замок пробрались Лонгботтом с Грейнджер и шестым Уизли. Гриффиндорцы только пересекли порог, как попросили МакГонагалл помочь им. Им де время надо, чтобы выполнить задание Дамблдора. Гриффиндорский декан как-то неуверенно оглянулась на находящегося здесь же Флитвика, но тот лишь кивнул, и она успокоилась, но лишь до того момента, как её подопечные унеслись куда-то на верхние этажи.

— Филиус, я о многом думала и полагаю, что международный трибунал не мог быть подкуплен, это не наш Визенгамот и никаких денег даже всего ближнего круга не хватит, чтобы устроить что-то подобное тому, что произошло прошлым летом. Ты уверен, что…

— Я знаю куда и зачем они направились, Альбус заигрался и мне очень жаль юного Лонгботтома, но ты ведь помнишь, что показала твоя диагностика!

— Неужели…, о Мерлин, но что же делать?

— Ничего, Минерва, ничего, мешать не имеет смысла, у нас попросту нет ни времени, ни сил гоняться за ними и вправлять им мозг. Даже если я попрошу Северуса, это потребует не один час, что толку? Лучше провести это время с пользой.

— О чём ты, мы ведь так и не поняли механизм, о котором написали основатели. Я боюсь, понимаешь, боюсь.

— И я, но сдаваться ещё рано, всё решится сегодня. Как говорится, или со щитом, или на щите. — откликнулся Флитвик и, поймав вспыхнувший решимостью взгляд своего заместителя, посчитал, что этого вполне достаточно.

Через неделю, после очередной песни, которую иначе как прямым обращением считать уже было просто невозможно, к нему в кабинет пришёл Снейп, пришёл и… в общем, разговор был долгим и обстоятельным. Полугоблин был весьма удивлён, оказалось, что его величество не отвернулся от сбившегося с пути вассала и помог Северусу понять, что именно произошло в его случае и чем ему это грозит. Оказалось, что всему виной было его искренне данное обещание оберегать Гарри Поттера. Оно, как и предпринятые в этом направлении действия, было воспринято магией весьма однозначно, и стоило зельевару ответить на прямо направленный зов, как клятвы его рода пробудились. Вот только в отличие от случая с юным Ноттом, имел место быть зов сюзерена и, как следствие, оный слился с искренним желанием самого Северуса, а также с его обетами, коими его захомутал Альбус. Итогом же стало то, что метка растворилась, не выдержала объединённого напора.

Так Северус Снейп оказался полностью на стороне ещё не известного ему короля-мага. Неизвестного потому, как всё, что он знал, это то, что парню немногим более семнадцати лет, и что он действительно Певерелл. Но ему, Северусу, хватило, ведь его величество дал слово, что шанс получат все, кто не пролил магическую кровь. Несколько дней после судьбоносной встречи Северус не находил себе места, ведь он верил, что именно он погубил Поттеров и именно с этим он и пришёл к Флитвику, а тот посмотрел так с прищуром и спросил:

— Лично ты убил?

— Я не…

— Что не ясно, ты лично убивал?

— Нет, я варил зелья. И это пророчество... Больше ничего.

— Значит, всё не так плохо, я ведь говорил, что его величество воспитывается в соответствии с традициями, и я не о тех искажённых догмах, что вбивают своим отпрыскам такие как Малфой и иже с ним. Его величество будет мерять именно этой мерой. Жизнь за жизнь, деяние за деяние.

Из директорского кабинета Северус вышел весьма задумчивым, а когда спустя две недели Филиус обратился к нему с просьбой посмотреть, не проклял ли кто его зама, уж больно она странно себя ведёт, решение было принято в миг. Раз деяние за деяние, то что мешает начать уже сейчас, глядишь, чаша весов и сместится. Чтобы осмотреть МакГонагалл, её пришлось обездвижить, но даже тогда гриффиндорский декан не желала сдаваться. Зато, когда диагностика была проведена, стало ну очень интересно, и Северус воздал хвалу своим талантам в области защиты разума. Ведь чего-чего, а такого он ещё не видел. Зато все выкрутасы МакГонагалл, как и её удивительная избирательная слепота нашли своё объяснение. Несколько дней они с Горацием варили зелья, тогда как гриффиндорского декана не выпускали из больничного крыла, благо его хозяйка, узнав причину, была совершенно не против, затем почти неделю ломали закладки.

Полностью от посмертных подарков Альбуса избавиться удалось лишь спустя три недели, зато гриффиндорцы впервые на своей памяти узнали, каково это, когда декан исполняет свои обязанности. Сам же Северус глубоко задумался, а не была ли четвёрка Мародёров продуктом схожих манипуляций? Ответ на это мог бы дать лорд Блэк, но он на континенте и в Англию возвращаться не собирается, да и нужно ли оно ему, ну узнает, что да, закладки, и что? Разве это что-то изменит? Нет, прошлое не изменить! А раз так, то тогда и заморачиваться не стоит.

Двадцать шестое апреля 1998 г.

Пожиратели бились уже более десяти часов, но щит и не думал ослабевать. По крайней мере, со стороны это выглядело именно так, тогда как на деле накопитель балансировал на грани истощения. Именно поэтому, когда взбешённый Тёмный Лорд пошёл в атаку, так сказать, лично, это уже не имело значения — щит уже и так распадался, и минутой раньше, минутой позже, не имело никакого значения. Но Лорд считал себя победителем, а затем решил, что непокорные защитники должны ответить за всё. Как итог, в бой были брошены все твари, что собрались под крылом лича. Вот только то, что первая волна атакующих полностью захлебнётся было полной неожиданностью. Единственный уцелевший нёс какой-то бред о сияющих клинках, разящих без промаха, и что нет от них спасения. По словам бедолаги получалось, что трое мальчишек умудрились сдержать атакующих и подставить их под массированный заградительный обстрел спрятавшихся за парапетами лестницы товарищей, что их сияющие клинки де возвращают заклятья. В общем, обезумевший от такого известия Волдеморт вдарил по замку молнией, после чего объявил, что де великодушно дарует защитникам один час, выдайте де Лонгботтома и будете жить. После чего направился к назначенному им же месту встречи, попутно убив выжившего после первого штурма идиота. Именно в этот момент лорд Нотт понял, что либо он сейчас сделает то, что задумал ещё тогда в кабинете, либо уже никогда не сможет посмотреть в глаза собственного сына. Сына, что стоял в холле и прореживал ряды желающих попасть в замок.

Тёмный Лорд явно нервничал, и даже пара круциатусов не подняла ему настроения. Понять, что именно его тревожит, он не мог, тревожно и всё тут. В отличие от темнейшего, стоящий менее чем в десятке шагов лорд Нотт неожиданно для себя ощутил так давно забытое ласковое тепло, словно внутри груди вспыхнула искорка, вспыхнула и превратилась в пламя. В этот момент он понял, что его дар был всегда с ним и что не зря он учил родовые плетения. «И обратись ты в прах» — именно так называлась одна из сильнейших фамильных пакостей Ноттов. Данное заклинание нельзя отменить и даже смерть заклинателя не даст никакого результата. Пока существует объект, на который направили чары, он будет гореть и неминуемо обратится в пепел. Эдакая вариация Адского Пламени, заточенная под точечное поражение. Один краткий миг — и внутри защитной сферы, в которую Тёмный Лорд поместил свою змею, полыхает неугасимый огонь. Почему змея? Действительно, странно — не Лорд, но его животина, но почему-то именно это показалось правильным и единственно верным. Магия вьётся вокруг и губы невольно растягиваются в улыбке. «Прощай, сынок», — единственная мысль и яркий зелёный свет, принёсший тьму и столь долгожданный покой.

Комментарий к Глава двадцать седьмая « Прощай сынок»

*Памяти бро (Автор Станислав Баталов (Светоч)) Здесь и далее получено разрешение на использование текстов песен.

**Как твоё имя (Автор Станислав Баталов (Светоч)) Здесь и далее получено разрешение на использование текстов песен.

для всех недовольных, я вообще-то редко выкладываю главы больше четырёх страниц, так что предъявы де текст песен чтобы что-то там увеличивает можете оставить при себе.

каждая глава рассказывает ровно то что я хочу рассказать.

Первая волна нападавших отступила, изрядно поредев, а защитников замка, мягко, говоря трясло. Все прекрасно понимали, что отбиться удалось исключительно потому, что Лорд бросил в бой мясо, и что стоит явиться его верным ПСам. Их детей пришлось запереть. Те же Кребб и Гойл. А Паркинсон? Эта вообще предлагала просто выдать Лонгботтома, де Лорд хороший и никого не тронет. Её тогда чуть не пришиб кто-то из студентов, судя по знакам различия, барсуки совершенно не разделяли её точку зрения. В итоге чистокровных идиотов спеленали и водворили по камерам. «Что ж, похоже, пора приступать ко второй части плана, да простят мне основатели сей небольшой обман», — мысленно извинился полугоблин, и инициировал первую часть активации врат.

Суть плана была в том, что арка была преднамеренно заблокирована так, чтобы появилась возможность её триумфального появления. К моменту начала осады Филиус позаботился о том, чтобы один из студентов Рейвенкло отыскал книгу о стационарных порталах, а также наткнулся на первое издание "Истории Хогвартса". Как итог, у мальчика было понимание сути происходящего, а также адрес, открывавший прямой переход в одну из русских магических школ. По плану, арку должны были отыскать силами директора и студентов, которые заметили странное поведение замка, а именно — лёгкую дрожь, проходящую по стенам. Оная сопровождалась весьма характерным для активного портала выбросом. Заставить арку имитировать активацию было совершенно не сложно, достаточно раз в несколько минут кидать на неё вызов и сбрасывать, не доходя до стадии полного открытия. Арка будет пытаться перейти в вертикальное положение и принять входящее соединение, что спровоцирует достаточно ощутимые магические колебания.

— Ты тоже это чувствуешь? Пол дрожит, — тихо произнёс староста Слизерина. — И ведь не в первый раз. Я как минимум дважды уловил эту странную вибрацию.

— Я тоже, и будь я проклят если её источник не где-то рядом, слишком слабо, но весьма отчётливо, —откликнулся шестикурсник с Рейвенкло.

— Интересно, что это? Вот, чувствуешь, опять!

— Ага, и будь я проклят, если это не то, о чём я думаю, — изумлённо откликнулся прислушивающийся к магическим вибрациям ворон. — Смотри, вон там, чуть дальше главной лестницы, пол подрагивает. Видишь, пыль немного клубится, словно там, под полом, что-то есть. И если я прав, то я знаю, что это.

— Новое оружие Тёмного Лорда?

— Нет, это портал, мать его... Уж больно похоже, а в книге на гравюре он был… — недоговорив, мальчишка рванул в сторону находившегося в паре десятков шагов от него директора.

— Профессор, профессор Флитвик, вы ведь тоже заметили эту странную дрожь?

— Да, молодой человек. Признаться, я не уверен, но полагаю, что замок пытается восстановить щиты. Но вы ведь понимаете, что это невозможно.

—А что, если это не щит, что, если там под полом что-то есть? Я читал, что когда-то в Хогвартсе была самая настоящая портальная арка. Эту историю считают такой же выдумкой, как и Тайную комнату Слизерина, вот только комната и в правду есть, так почему бы не быть арке?!

— И что вы предлагаете?

— Я слышал, как профессор Вектор говорила, что основатели оставили что-то вроде последнего шанса. А что, если это портал, стационарный портал? Профессор сказала, что по легенде он откроется в час нужды. Думается мне, что час у нас самый что ни на есть подходящий.

— Интересно. А главное, проверить вашу гипотезу нам никто не запретит, и если вы правы… — откликнулся полугоблин и, развернувшись в сторону, где и находилась арка, взмахнул палочкой.

—Филиус, что вы делаете? — изумлённо вопросила подошедшая на шум МакГонагалл.

— А на что это похоже?

— Я не…

— Мы ведь обыскали весь замок, но так и не нашли чего-то, хоть отдалённо напоминающего искомое. Час, так сказать, самый подходящий, а единственное, что я наблюдаю, так это то, что вот в этом месте дрожит пол. Как вы думаете, что бы это могло быть?

— Я не…

—Вот и я не, но проверить никто не мешает, с Альбуса и его предшественников сталось бы, как говорится, "с глаз долой — из сердца вон". Ну, или "не доставайся ты никому", это кому как больше нравится. А теперь я, пожалуй, продолжу. Северус, вы мне не поможете? Надо поднять эти плиты, у меня стойкое ощущение, что там может быть что-то интересное.

В две палочки фальшпол удалось поднять менее чем за пару минут, ещё две ушли на то, чтобы сложить плиты у стены, и вот из клубов оседающей пыли глазам защитников предстал белокаменный мрамор, украшенный весьма чётко прорисованным гербом школы. В центре герба явно угадывались очертания некоего кольцеобразного объекта, и именно в этот момент пол замка едва ощутимо задрожал, и спустя миг неизвестное большей части британских магов сооружение пришло в движение. Следующие секунд тридцать все с изумлением смотрели, как медленно и величественно поднимается кольцо неизвестного большинству назначения. Вот оно заняло вертикальное положение и, слегка опустившись вглубь пола, замерло, зафиксированное в рабочем положении. Испещрённый рунами обод едва заметно мерцал, будто бы приглашая.

— Что это, Филиус? — изумлённо прошептала МакГонагалл, но в насупившей тишине её слова услышали все.

— Полагаю, что это и есть то, что пошлёт зов. Я, признаться, чего-то подобного и ожидал. Ведь в древних текстах буквально сказано, что порталы работают по принципу «зов и отклик». Учитывая же, что арка приняла рабочее положение, я практически уверен, что для её активации нам необходим лишь адрес.

— Обалдеть, — воскликнул тот самый шестикурсник, — интересно, какая из легенд следующая превратится в быль? Сначала Тайная комната, а теперь вот легендарный портал Хогвартса, что дальше?

— Всех тайн замка не знает никто, — печально откликнулся Флитвик. — Но я согласен с вами! Вот только что теперь? Я, признаться, в портальной магии не силён, и ситуация довольно плачевна. Сами основатели дают нам шанс, но мы, нынче забывшие знания предков, не знаем, что с ним делать. Как по мне, так это наглядная иллюстрация к тому, что нельзя строить мансарду, беря материал из фундамента.

— Профессор, я не думаю, что всё так плохо, — тихо произнесла отлепившаяся от стены Дафна. — Я не сказать, что досконально, но тем не менее знакома с подобным механизмом. Правда, тот, что установлен в магическом посольстве империи, несколько отличается от этого, но, думается мне, что принцип запуска у них един.

— Ты видела работающий портал? Где? Когда? — раздалось сразу с нескольких сторон.

— Э… я ведь сказала, что он в Лондоне, в имперском посольстве. Я, если не забыли, наречённая его императорского высочества и, как и моя младшая сестра, все каникулы провела на континенте. Не думаете же вы, что мы добирались туда на мётлах? В России портальная магия очень развита, так у них в школу попадают. У нас Хогвартс-экспресс и почти десять часов пути, а у них шаг в портал — и ты на месте.

— Однако, возможно это меняет дело, весь Хогвартс надеется на вас, юная леди! — воскликнул Флитвик, и Дафна была готова поклясться, что он ей подмигнул. Теперь становилось понятным, почему Олег настоятельно просил подыграть директору, когда придёт время. «Что ж, подыграть так подыграть»

— Для активации портала нам необходимо набрать адрес абонента. Ну, точно также как по каминной сети. Только порталом удобнее — ни тебе неприятных ощущений, ни ограничений на дальность. Правда, для активации нужен довольно сильный маг.

— Я читал, что можно запустить портал усилиями нескольких магов, а ещё я нашёл "Историю Хогвартса" в издании восемьсот шестого года. Это, кстати, доказывает, что Хогвартсу как минимум более тысячи лет, но не это главное. В книге даны несколько адресов. Один я идентифицировал как Дурмстранг, ещё один ведёт куда-то в Азию, не уверен, но возможно, это адрес Махотокоро. Третий же, если я верно понял, соединяет с Колдотворцем. И если выбирать, то я постучался бы именно к русским — в отличии от Дурмстранга и японцев у них есть реальный интерес нам помочь, ведь здесь... Не обижайся, Гринграсс, но ты наш козырь.

— Какие обиды, ты ведь прав, да к тому же в Колдотворце обучается его высочество, а с наречённым я договорюсь. Он хоть и двадцать шестой в очереди, но это не отменяет того, что его слова будут услышаны.

— Итак, полагаю, с адресом мы определились, осталось всего-то набрать, — подвёл итог директор и сделал вид, что очень задумчиво рассматривает арку.

— Я смогу открыть, — раздался чей-то тихий голос, и теперь всё внимание принадлежало мальчишке-гриффиндорцу. Третьекурсник робко съёжился под несколькими десятками взглядов и промямлил что-то про родовой дар.

Пока шло обсуждение, пытливый ворон, так удачно раскопавший информацию о порталах, успел метнуться до родной спальни и вернулся с давешним изданием "Истории Хогвартса", раскрыл на нужной странице и всунул в руки малька.

— Вот адрес, ты только скажи, чем помочь.

— Эм… надо его разогнать, это старая модель, она много энергии жрёт, новые лучше. В общем, его подтолкнуть надо, была бы в замке энергия, он бы разогнался сам, а так придётся вручную. — Мальчишка всмотрелся в указанный адрес, затем обошёл арку.

— Ладно, я примерно понял. Отойдите все, он старый и выброс при активации может покалечить. Ни за аркой, ни перед ней чтоб ни души, я не хочу отвечать за чью-либо безвозвратную дематериализацию. — Ещё раз обойдя портал и убедившись, что в опасной зоне никого нет, львёнок протянул к арке руку и, зажмурив глаза, собрался с силами. Спустя минуту и пару капель пота, стёкших по вискам, раздался едва слышимый щелчок.

— Фух, ну и древность! Всё, он готов к ручному набору. Профессор, надо сдвинуть кольцо так, чтобы указанные в адресе символы последовательно оказались в центральном глифе, это тот, что на двенадцать часов. Вращать можно в обе стороны, а я буду фиксировать набор.

Инструкции были предельно просты, и Снейп, взмахнув палочкой, заставил кольцо портала медленно вращаться. Оказалось, что большого усилия не требуется, и спустя двадцать секунд первый шеврон был задан, ещё минута и последовательность адреса полностью введена.

— А теперь отойдите, надо подать команду на отправку вызова, — утирая вспотевший лоб, сообщил львёнок и снова закрыл глаза. Несколько секунд тяжёлого ожидания — и портальный круг засиял ярче, затем раздался мелодичный звук, а за ним последовал всплеск, будто кто-то бросил в воду здоровенный булыжник. Ещё миг и гладь портального зеркала замерла едва заметно рябящей поверхностью. — Работает! — радостно воскликнул львёнок. — У нас тридцать восемь минут до автоматического разъединения.

Следующие пару минут решали, что делать дальше, а затем директор попросту наколдовал патронуса и, надиктовав ему сообщение с просьбой о помощи, отправил в портал. Ответ пришёл по прошествии пары минут, правда, выглядел он не как заклинание. Это был небольшой шарик, который буквально прилетел, поздоровался и, немного покрутившись, представился именем ректора русской магической школы, а по прошествии десяти минут младшие курсы уже начали эвакуацию. На стороне Колдотворца их уже ждали поднятые по приказу императора аварийные службы. Детей осмотрели медики, после чего всех накормили, а специально подготовленные сотрудники службы экстренной психологической помощи помогли снять напряжение, но всё это было позже.

Эвакуация едва завершилась, а русские, сославшись на официальные межшкольные договора, прислали своих авроров, у них де имеются вопросы к некоторым приспешникам некоего Томаса Марволо Реддла. Добрых секунд тридцать до МакГонагалл доходил смысл слов директора Колдотворца, а из арки уже появились два полных круга, одетых в защитное снаряжение бойцов. Среди явно боевых магов несколько выделялись на общем фоне трое юношей, один из которых сразу же подошёл к директору и продемонстрировал ордер на арест. Стоило МакГонагалл осознать, что Томас Марволо Реддл и Тёмный Лорд Волдеморт это одно и тоже лицо, как единственное, что её интересовало, так это где же русские были раньше, и почему вмешались только сейчас. Ответил ей молодой имперец, парень немного недоумённо моргнул и сообщил, что согласно хартии международной конфедерации магов, лезть в дела иностранной державы без ясно выраженного со стороны оной державы согласия есть нарушение нескольких десятков законов. После чего посоветовал гриффиндорскому декану радоваться, что им вообще помогают. А то как довести страну, так сумели, а как расхлёбывать, так это спасите-помогите.

Пока один из женихов Астории Гринграсс занимался вправлением мозгов гриффиндорского декана, Олег немного неуверенно крутил головой. От своего возвращения на родину юный Певерелл ожидал многого и почти все его, Олега, ожидания имели явный негативный окрас. За последние месяцы юноша много о чём думал и всё пытался представить, как оно… а в итоге оказалось, что подготовиться было невозможно, да и глупо, наверное. Стоило пересечь границу портала, сделать пару глубоких вдохов и оглядеться, как появилось очень странное ощущение, как будто рядом раненый и очень сердитый неизвестной породы зверь. И вроде хочется помочь, а в тоже время боязно, ибо зверь был явно зол, точнее, нет, просто напуган и почти загнан, и именно это порождало почти неконтролируемую ярость, полную безсилия, и от того очень опасную. Почему-то вспомнились собственные приключения в стенах этого тысячелетнего монолита. «Мне тоже тяжело, и я тоже боюсь», — мысленно произнёс Олег и с удивлением понял, что зверь потянулся к нему, обнюхал и признал. Это чувство невозможно было описать, будто давно угасшее пламя взметнулось ввысь и, окутывая собою всё, стремилось согреть, согреть давно остывшие камни. Олег так и стоял, замерев, забыв как дышать, совершенно не замечая, что вокруг него полыхает самое настоящее пламя. Пламя что скрыло от глаз присутствующих потёкшие по щекам юноши слёзы. Удар почти обречённой и в единый миг рванувшейся к своему проводнику магии острова был по настоящему сокрушающим. Он не оставлял сомнений, в нем были лишь: боль, мольбы, отчаяние и страх. Страх смерти, безысходности, угасания и лишь едва-едва тлеющая искорка надежды и веры. Именно этим буквально пропитывалась всё вокруг. Где-то в глубине буквально вскипела ничем не контролируемая ярость. Ведь всё это так разительно отличалось от ставшей практически родной для него магической России. Миг и своды древнего как сама магия Альбиона замка огласил протяжный крик феникса. Вместе с песней этого древнего и могучего создания по замку разошлась переливающаяся вспышка света. Разошлась и понеслась дальше во все стороны, стремясь накрыть и укутать весь остров. Откуда-то со стороны Запретного леса пришло чувство утраты. Олег ещё не знал, что именно он потерял, но ему уже было больно. Правда, спустя несколько мгновений он увидел почти такой же огонёк, он трепетал на ветру и ему было очень больно. Сам не понимая почему, Олег направился в сторону этого огонька, очень хотелось поддержать его, утешить и разделить боль утраты.

Тем временем весь Хогвартс замер и с изумлением взирал на юношу, чья магия была одновременно тяжёлой и такой… такой родной, а юноша подошёл к тяжело привалившемуся к стене старшекурснику, но не успел произнести и слова, как тот рухнул на одно колено и, склонив голову, прошептал так тихо, но почему-то слышал весь Хогвартс:

— Мой король, я… — на то, чтобы сориентироваться и выйти из накрывшего его транса, Олегу потребовались считанные мгновения.

— Встаньте, лорд Нотт, — произнося эти слова, Олег подхватил парня за предплечье, простой и такой привычный жест приветствия превратился в утешающие объятья. — Я скорблю вместе с тобой, и кто бы ни был повинен, он заплатит, даю слово.

Шокированный замок безмолвствовал, а тем временем, недалеко от Лондона, в одном из шикарных особняков происходило что-то очень странное. Началось всё, правда, ещё с утра. Именно утром старый, давно отошедший от дел лорд Монтегю попросил внука устроить его у окна. Мужчина был очень стар и вот уже пятнадцать лет как был прикован к инвалидному креслу. Но в это утро удивил внука. Выполнить пожелание не составило труда, и вот уже не первый час дедушка неотрывно смотрел в окно. Грэхем даже забеспокоился, а что как дедушка чувствует, что скоро уйдёт? Оставаться наедине с отцом перспектива та ещё, а дедушка всегда мог сдержать гнев отца, ну, или научить чему-то внука. В детстве Грэхем очень любил рассказы деда, правда, отец всегда заявлял, что всё это выдумки, но интересно же!

Дело близилось к вечеру, а дед всё также неотрывно смотрел на закат. А затем из кабинета отца раздался душераздирающий вопль, а перепуганный мальчишка решительно не понимал, что происходит! Отец, бьющийся в судорогах, и дед, который, быть может, не проснётся с утра. Как-то помочь родителю парень был не в силах — всё тело отца словно горело изнутри и вскоре тот затих, но не раньше, чем произошло то, чего юный Монтегю никак не ожидал. За его спиной, перекрывая сипение умирающего отца, раздался полный неведомо откуда появившейся силы голос деда:

— А я ведь предупреждал тебя, я говорил, не предавай клятвы, но ты не послушал и вот итог. Ты ему не поможешь, внук. Видишь ли, твой отец преступил древние клятвы. Наш род клялся в верности своему королю, но твой отец отринул эти клятвы и раз за разом преступал их. Итог ты видишь перед собой.

— Дедушка, ты стоишь, но как?!!

— Королевская магия, ну и наша родовая. Король вернулся, и у тебя есть выбор: ты либо примешь его, либо последуешь за отцом. Быть может не так, но… что до меня, я свой выбор сделал давно, да был безсилен как-то приструнить сына. Да, виноват, и за сие отвечу, а пока мне дали шанс, и упускать я его не намерен. Я не смог воспитать из твоего отца достойного лорда, но, возможно, для тебя ещё не всё потеряно.

— Король? Отец говорил, что это всё сказки.

— А ещё твой отец не желал исполнять свои обязанности. Запомни, внук, одной из обязанностей председателя палаты лордов всегда была необходимость найти того, кто унаследовал корону британской магии. И когда твой отец занял пост, я напомнил ему о том, что негоже отрекаться от древних клятв, тогда он рассмеялся, а я, как видишь, оказался прав. Его величество вернулся, феникс вновь воспарил над туманным Альбионом.

— А причём тут феникс?

— А это, внук, и есть наш король, ведь герб рода Певереллов — это парящий в вышине небес феникс.

Произошедшее в особняке рода Монтегю было отнюдь не единичным случаем. Та же картина имела место быть в особняке Фаджей и ещё нескольких видных политических деятелей магической Британии. Что примечательно, во всех случаях такого вот самовозгорания участвовали исключительно те, кто с пеной у рта доказывал, что он нейтрален. Создавалось стойкое ощущение, что сама магия карала тех, кто за маской нейтральности прятал стяжательство и банальное предательство. Но на этом эпидемия странных магических происшествий отнюдь не закончилась, и утром следующего дня в больницу святого Мунго поступили сразу несколько человек. У всех был один и тот же диагноз — полное обнуление личности. Создавалось такое впечатление, что эти люди сами на себя наслали сильнейший обливиэйт. Примечательным же во всём этом было то, что все новые пациенты оказались авторами небезызвестных произведений, таких как «Взлёт и падение тёмных искусств», «Величайшие события волшебного мира в двадцатом веке», «Современная магия», а также ещё нескольких книг сходной тематики. Единственное, что объединяло всех этих людей, так это то, что в каждой из этих книг имелась как минимум одна, а то и несколько глав, посвящённая событиям Хеллоуина одна тысяча девятьсот восемьдесят первого. Единственным, кто избежал участи вечного забвения оказался автор малоизвестной книги, в которой содержалась попытка разобраться в произошедшем, а также соболезнования юному Поттеру. Все же, кто восхвалял мальчика-который-выжил, совершенно забывая, что ценой его выживания стали жизни его родителей, загремели в Мунго.

Но все эти события происходили вдали от школы чародейства и волшебства Хогвартс. Сама же школа буквально стояла на ушах — шокированные сильнейшим всплеском магии студенты и преподаватели пытались понять, что, как и почему, тогда как сама причина переполоха терялась в догадках относительно произошедшего ничуть не меньше всех присутствующих. Ведь не успел и шагу ступить по родной британской земле, как началась свистопляска, и ведь ничего подобного даже не предвиделось! Именно поэтому была одобрена идея с призывом клинка, а тут получается, что не очень-то и нужно. Мантия-невидимка, накинутая на плечи, полыхает без всякой магии, точнее, не без магии, а без каких-либо предпосылок, да и пение феникса слышат все. «Может, это Фоукс?» — с надеждой подумал Олег и, наплевав на этикет, забрался на один из подоконников, ища в небе огненную птицу. Но нет, увы, никакого феникса над замком нет, а значит, ему не мерещится, и причина происходящего — он сам. Разобраться бы в происходящем, да времени нет, до означенного Реддлом срока всего пятнадцать минут, так что потом, всё потом.

А тем временем, недалеко от Выручай-комнаты набирала обороты самая натуральная драка. Началось-то всё с банальной ссоры, точнее даже не так. Сначала Невилл замер, а затем начал недоумённо оглядываться, ну а Рон в своей манере начал выговаривать Лонгботтому, ты де чего тормозишь, тюфяк, ну и понеслось. И вот вспыхнувшая на ровном месте ссора переросла в полноценную драку. Третья же участница данных событий шокировано смотрела на мутузящих друг друга друзей и никак не могла взять в толк, что, собственно, происходит? Ведь Рон и раньше называл Невилла тюфяком, это вообще было одно из самых лестных прозвищ юного Лонгботтома, и парень никогда не обижался, а тут на тебе, в драку полез.

Сам же Лонгботтом наконец-таки извернулся двинуть рыжему в челюсть так, что тот больше не дёргался и тихо подвывал, поднялся и, отряхнувшись, задумчиво смерил взглядом стоящую рядом Гермиону.

— Я скажу это только один раз. Я сейчас стою и думаю какого хрена, как я вообще мог повестись на всё это? И если ты сейчас хоть слово скажешь, прокляну. Бедная бабушка, знала бы ты, как она орала все эти годы, а я не слушал, и вот итог. Будто пелена с глаз, теперь я понимаю, чем она была так недовольна. А я, дебил, ещё и денег ему давал. Нет, Грейнджер, ты как знаешь, а я больше в этом не участвую.

— Но как же крестражи?

—Захлопнись, дура, прокляну ведь. Ты ж умнейшая ведьма поколения, вот и подумай, что за нахер. Почему три подростка скачут по всей Британии, и почему аврорат ни сном, ни духом об этом. Или ты забыла, как незадолго до смерти к нам приходил министр Скримджер? Ну что тогда стоило сказать ему о крестражах, а?

— Но как же, неужели ты не понимаешь, министерство, оно же... Разве ты забыл, что говорил Дамблдор?!!

— Я ведь предупреждал?! Силенцио, и не смотри на меня так, я вообще не понимаю, как до всего этого докатился, я последний в роду мужчина и творю чёрт знает что. Какой к херам Дамблдор, ты что, не видела протоколы допросов? И не надо мне про оклеветали. Чушь, международный трибунал — это не игрушки, ищите дурака. В общем, ты как знаешь, а я к директору. Быть может, ещё не всё потеряно. Быть может, информация о крестражах поможет одолеть его, да и осталась только эта его гадина. Общими силами как-нибудь справимся. — Обалдевшая от демарша товарища гриффиндорка смотрела в спину удаляющемуся Лонгботтому, а Невилл спускался в холл и корил себя за близорукость. Он не стал этого говорить, но, учитывая происходящее, был практически уверен, что его чем-то околдовали. И вот теперь, непонятно почему, наваждение спало, оставив с пониманием того, что пошёл против рода, чуть не умер и вообще дурак дураком. Спустившись на первый этаж, Невилл с любопытством огляделся. Представшая его глазам картина требовала осмысления. Первое, что бросилось в глаза, так это выросшая будто из-под земли арка, хотя почему как будто. Вот и напольные плиты тут как тут, у стеночки сложены. С профессором говорит какой-то неизвестный парень, то, что не местный сразу видно. По периметру люди, явно в броне. «Кто они и что тут делают? Вопрос, конечно, очень интересный, но более всего интересно, кто этот парень с переливающимся будто перья феникса плащом, и о чём он говорит с Ноттом? ", — из попытки осмыслить происходящее Невилла вывел усиленный магией голос, это Волдеморт объявил, что время вышло и что де он, Невилл, трус. Трусом быть не хотелось, но и на смерть идти как-то не тянуло. Что он, мальчишка, сможет против Лорда и его ближнего круга? Вот, конечно, так прям и поверил, что окажись он способен хоть что-то противопоставить Лорду, его не огреют со спины. Дуэль, честь, да о чём вы?!! Какая, к Мордреду, честь? У кого, у этого змеерожего? Не смешите!

— О, мистер Лонгботтом, это вы удачно пришли, — воскликнул заметивший его появление Флитвик. — Спускайтесь к нам. Я полагаю, что до начала основных разборок у нас ещё есть от пяти до семи минут, тут всё зависит от скорости передвижения процессии «победителей» — последнее слово профессор сказал таким тоном, словно был совершенно убеждён в том, что пал отнюдь не Хогвартс.

— Профессор, я не... я должен вам сказать, я виноват, я знал и молчал, простите, но он... Мы не сможем, он сделал крестражи. И я, я не смог, не все, есть ещё как минимум два и я не знаю, что это, быть может один из них — это его змея, но я не уверен.

Пронизывающий до самой глубины взгляд ярких зелёных глаз заставил замолчать, и Невилл с изумлением уставился на их обладателя.

— Гарри, это ведь ты, Гарри, но как, ты же… — пробормотал он спустя несколько показавшихся вечностью секунд.

— Когда-то я действительно носил это имя, но это всё давно в прошлом. Я рад, что ты очнулся. Честно, не ожидал, что сам факт моего возвращения приведёт к подобному результату, но я и правда рад, что ты одумался и наконец понял, что игры, в которые тебя втянул бывший директор — это не то, что тебе нужно. Я, если честно, не понимаю, почему ты вообще повёлся и что именно он тебе наговорил, но я рад, что ты жив.

— Он говорил, что я избранный, что есть пророчество, и что оно предрекло, что ты остановишь его в первый раз, а мне предстоит закончить то, что ты начал. Вот только, я не…

— Не представляешь, что делать? Я так и понял. Благодарю за предупреждение, но, если честно, ты немного опоздал. Я не знаю, за чем именно ты гонялся, но точно не за крестражами. Дело в том, что ещё летом перед пятым курсом мой дедушка выяснил про эту пакость и приказал уничтожить всё, что стоит между родом Ярославичевых и магом, носящим имя Томас Марволо Реддл.

— Ярославичевых? Но как, откуда?

— Моя мама, Невилл. Она не была маглорождённой, там всё сложно, но факт в том, что дедушка не простил того, что сотворили с ней и со мной, и как только род матери выяснил моё местонахождение, меня тут же забрали на континент.

— Ого, — только и смог выдать Лонгботтом.

— И не говори, я сам не ожидал. Знаешь, это забавно, я — никому не нужный сирота, — и, предупреждая возможные возражения, Олег, вскинув руку, продолжил, — Если бы я кому-то был нужен, то рос бы отнюдь не у маглов, которые меня ненавидели за сам факт моего существования. Так вот, я, сирота, в одночасье обрёл семью, и не просто семью, но целый род. Род очень могущественный, если ты не понял, то дедушкой я его императорское величество называю. Так как я его двоюродный внук, то для меня подобное неофициальное обращение является нормой. В общем, за эти годы я многое понял и ещё больше выучил. Можешь мне поверить, Хогвартс и русская магическая школа, что общеобразовательный Колдотворец, что военная академия — это небо и земля. И небом тут будут русские школы. Какая, к чёрту, лучшая школа магии? Хогвартс — это общеобразовательное ПТУ, выпускающее слабо образованных магов с огромным самомнением, но стоит покинуть острова, как выясняется, что диплом Хогвартса это практически волчий билет. Университет магии в Сорбонне — что, о чём вы, юноша? Мастерство — да вы что, нет, не возьмёмся. Уникумы вроде профессора Снейпа — это единицы, и они лишь подтверждают правило. А тем временем ещё ни один британец за крайние сто лет не сдал вступительные экзамены по высшей трансфигурации! Да-да, профессор, это я вам, и не надо на меня так смотреть. Я на третьем году обучения в русской магической школе проходил то, что вы даёте на седьмом. Но что-то я увлёкся, а мы ведь говорили о чернушнике, что возомнил себя Тёмным Лордом. В общем, Невилл, можешь не переживать, нет у него крестражей, и давненько так нет. Ему не в Хогвартс ломиться надо, а ухоронку искать, да покрепче и желательно где-нибудь во льдах Антарктики, на худой конец Гренландии. Я, кстати, в курсе, что один из его крестражей был в Хогвартсе. Всего-то сорок лет под носом у самого «могучего светлого мага Британии». Моё почтение, моя леди, лорд Нотт. — улыбнувшись краешком губ и едва заметно склонив голову в знак искреннего уважения продолжил Олег, — Лично меня это заставляет задуматься, ну да ладно. Я бы ополчился на эту преступившую законы мироздания тварь всей страной, а чтоб не быть голословным, Невилл, просвети присутствующих, какие именно предметы этот «гений» превратил в крестражи. Ты не думай, всё честь по чести, мы каждый крестраж заменили его точной копией, так что всё честно.

— Получается, что и медальон, и чаша, и диадема все целы? Ты не представляешь, чего мне стоило занести клинок над пусть и осквернёнными, но от этого не переставшими быть реликвиями основателей артефактами. Этот змеемордый упырь исхитрился завладеть чашей леди Хельги, а также легендарной диадемой Ровены Рейвенкло. В том, что предметы он заполучил подлинные, сомнений нет. Так получилось, что я посредством омута памяти стал свидетелем тех моментов, как он добывал чашу и кольцо, которое, предположительно, является реликвией рода Певерелл.

— Ты ещё забыл про медальон Слизерина, а кольцо, упомянутое тобой, это не просто реликвия — это королевская печать рода Певереллов, хотя более всего она известна как второй Дар Смерти из сказок барда Бидля.

— Идут! — раздалось от окна, и разговор пришлось срочно сворачивать.

— Ну вот, придётся поговорить потом, — немного виновато улыбнулся Олег. — И да, извини, что забираю обещанные тебе лавры, но я всё-таки мальчик-который-выжил.

Холл опустел в мгновение ока, а начавшая было спадать напряжённость взвилась до предела. Тёмный Лорд шёл не таясь, вот он пересёк несколько подпалённые парадные двери замка и обозрел холл, полукругом обрамлённый своей свитой. Холодный, почти безумный смех, заметался под сводами древнего замка.

— Ну что же вы, храбрые защитники Хогвартса, я рассчитывал на большее, но, как вижу, вы слабы, слабы и немощны. О, мистер Лонгботтом, так вы всё-таки здесь, а я уже было думал, что вы забились в самую дальнюю нору.

— Не дождёшься! — запальчиво выкрикнул Невилл и вскинул палочку.

— О, похвально, похвально, но глупо. Я мог бы сохранить вам жизнь, но вы не пожелали, и теперь вы умрёте в назидание всем, кто противится моей воле, авада…

— НЕ СМЕТЬ!! — разнеслось под сводами зала и заклинание оборвалось на полуслове — НА КОЛЕНИ!! ВЫ ПРЕСТУПИЛИ СВОИ КЛЯТВЫ, ПРИШЛО ВРЕМЯ ОТВЕЧАТЬ, НА КОЛЕНИ!! — в этих словах было столько силы, что империус, наложенный лже-Моуди, был чем-то несущественным, ноги буквально подгибались, и спустя краткий миг на своих двоих остались считанные единицы, в числе таковых оказался не только юный Нотт и сёстры Гринграсс, Невилл также осознал, что его этот приказ не касается. А то, что это именно приказ, было неоспоримо, и рухнувшие на колени пожиратели были прекрасной тому иллюстрацией.

— Итак, Томас, вот ты и остался один, ты посмел осквернить королевскую печать. Пора платить по счетам, — ледяным голосом произнёс Олег и, вскинув к потолку правую руку, продолжил. — Ты так мечтал о власти, так смотри же! Пробудись дракон, пирующий кровью и плотью богов, разорви багровые тучи небес, явись ко мне, услышь мой зов! — каждое слово древнего призыва отдавалось многократным эхом, а к концу вокруг юного Ярославичева вновь полыхало неугасимое пламя. Последнее слово сорвалось с губ и вместе с ним пламя вокруг юноши обрело весьма узнаваемые очертания. Пронзительный и чистый крик феникса разнёсся по замку, и вместе с ним созданная магией огненная птица сорвалась ввысь, чтобы спустя миг спикировать прямо в протянутую руку юноши и обратиться в пылающий будто раскалённая магма клинок. Короткий взмах с эффектным разворотом — и лоб чернушника, возомнившего себя Тёмным Лордом, рассекла идеально ровная угольно-чёрная полоса.

— И взошёл я на трон, и трон принял меня, — тихим, уверенным голосом закончил Олег, и глаза Волдеморта расширились от изумления. Весь Хогвартс замер в тот миг, когда голову молодого пепельного блондина увенчала корона. Она, будто легендарная птица феникс, распахнула крылья. Миг — и на голове юноши проявился серебряный обод, выполненный в виде крыльев, усыпанных переливающимися оранжево-красным магическим сиянием камней. Центральную же часть украшали два прекрасных сияющих магией индиголита. Именно это и стало тем последним, что сумел осознать поверженный тёмный маг. Не он, мальчишка Поттер. «Но почему?», — пронеслось в затухающем сознании и две идеально ровные половины того, что ещё несколько секунд назад было тем, кто именовал себя Тёмным Лордом, начали медленно разделяться, но на пол опал лишь пепел. Чёрный феникс выпил всё.

Шокированный замок замер и все взгляды устремились к юноше, голову которого увенчал прекрасный, пылающий огненными переливами венец. Те, кто был посообразительнее, склонили голову, приветствуя возвращение законного правителя магической части туманного Альбиона. Полукровки и маглорождённые с недоумением пытались сообразить, с чего это они бухнулись на коленки. Сам же юный король не обращал на происходящее вокруг никакого внимания, для него произошедшее было очень личным. Павший несколько мгновений назад тёмный маг ознаменовал не просто окончание эпохи смуты и безвластия — его смерть поставила точку в многолетней и тщательно подготовленной операции, единственной целью которой было воздать по заслугам убийце родителей. Конечно, всё ещё оставались его слуги, но здесь и сейчас важным было лишь то, что убийцы его, Олега, родителей больше нет.

— Мама, я надеюсь, ты видишь это, я знаю, ты смотришь на меня, я справился. Да, впереди ещё много трудностей, но я всё одолею. Если бы ты только знала, как я скучаю по тебе, я помню твои последние слова. Теперь ты можешь спать спокойно, его больше нет, — тихо прошептал Олег.

— Ваше Величество, молю, пощадите сына! — раздалось откуда-то слева, и юный правитель магической Британии обернулся в сторону говорящего.

— Да не может быть, сам лорд Малфой и на коленях! Вам не кажется это странным? — с нескрываемой усмешкой в явной пародии на манеру самого Малфоя протянул Олег. — Не знаю, как вы, а я вот не забыл ни вашей безобразной драки во «Флориш и Блоттс», той самой, что имела место быть перед моим поступлением на второй курс, ни дневника-крестража Реддла, ни нападений василиска. Травли за то, что рождён с наследием Певереллов, а змеиный язык есть часть наследия этого рода, я тоже не забыл. Я помню, как меня травили за то, что я отогнал змею, но все решили, что я науськиваю её на Джастина. И никому и в голову не пришло, что мне, растущему у маглов-магоненавистников, и в голову бы не пришло нечто подобное. Для меня в то время Хогвартс был сказкой, сказкой и избавлением. И именно вы, лорд Малфой, превратили мой второй год в школе в настоящий ад. Это ведь именно вы поспособствовали тому, чтобы один из крестражей тёмного лорда оказался в руках ребёнка. Та безобразная драка во «Флориш и Блоттс», неужели вы думаете, что я её забыл? Извините, но нет, ведь именно тогда Джинни Уизли и стала «счастливой» обладательницей крестража, заключённого в обтасканный с виду магловский дневник. Я, конечно, очень хочу знать, куда смотрели её родители, а также четыре брата. Не заметить того, что ваша дочь и сестра одержима — это вызывает огромные сомнения в вашей магической профпригодности.

Когда-то я, дурачок, думал, что дружнее, чем Уизли, семьи попросту нет. Конечно, по сравнению с Дурслями, Уизли — это практически эталон. Вот только эталон весьма низкого пошиба, но об этом я узнал несколько позже. А сейчас мы вернёмся к событиям, происходившим в том году.

Я не знаю, способен ли кто-то из вас осознать, каково это слышать то, что не слышат другие. Ведь, будучи змееустом, я прекрасно слышал ползающего в стенах замка василиска. Он хотел нести смерть, мечтал о крови, а я боялся, что схожу с ума. Сначала кошка Филча, и если уважаемый завхоз думает, что я забыл его безпочвенные обвинения, то он глубоко заблуждается. Правда, с того времени многое изменилось. В общем, если указанная личность принесёт ИСКРЕННИЕ извинения, я приму их. А тогда я был напуган и не понимал, что происходит. Затем этот идиотский дуэльный клуб. Кстати, лорд Принц, не объяснитесь ли, НА КОЙ ХРЕН вы посоветовали юному наследнику рода Малфоев применить именно Серпенсортию?!

— Это был приказ Дамблдора, — сухо отчеканил слизеринский декан и поражённо замер, только теперь осознав, как именно к нему обратился его величество.

— Ах, Дамблдор, ну, это меняет дело. И не надо так смотреть, род Принцев клялся в верности роду Певерелл и магической Британии задолго до моего рождения. Не думаете же вы, что, приняв корону, я не вижу своих вассалов? Я не только вижу, но и чувствую каждого из вас. И именно поэтому первым, к кому я подошёл, был мой верный вассал лорд Нотт. Ведь именно в тот момент, когда я ступил на родную землю, сей достойный юноша потерял отца. Его отец, Магнус Аодх Нотт, оказался в тысячи раз сильнее всех вас. Да, ему потребовалось время, да, он совершил ошибку, но он же её и искупил. Ведь именно его заклинание уничтожило последний из крестражей Томаса Марволо Реддла. Для маглорождённых и прочих неучей это должно быть в новинку, но все чистокровные чувствуют утрату близких. Нас всех связывают нити магии, и когда такая нить обрывается, эта боль, она практически реальна. Я верю в силу вашего духа, лорд Нотт. Ты первый, кто преклонил колено, что было задолго до этого дня. Тот, чья сила духа и отвага должны быть примером для юных умов. Мы поговорим позже, ибо переписка — это переписка, но я в действительности рад видеть тебя в живую.

— Благодарю, Ваше Величество, это честь для меня! — поражённо откликнулся Теодор и понял, что с этого момента статус сюзерена в его глазах вознёсся на недосягаемую высоту. В словах юного правителя не было ни капли фальши, а идти за таким человеком юноша посчитал вполне достойным.

— Но что-то я опять отвлёкся, давайте вместе вспомним, какие именно меры предпринимало руководство школы в тот год. Первое нападение: пострадала незабвенная миссис Норрис, мы не будем касаться характера сей четырёхлапой особы. Это животное является любимицей и отрадой хогвартского завхоза, и именно поэтому я готов принять его искренние извинения. Но что было сделано для пострадавшей, пусть это животное, что с того? А я отвечу вам — НИЧЕГО. Не считать же за действенную против нападений василиска меру пост завхоза у места трагедии! И я ещё припомню близнецам Уизли их выходку с конфетами. Смеяться над чужим горем может лишь бездушная бестолочь, но что взять с предателей крови. А вот каких-либо действий администрации я не заметил. И если сейчас кто-то скажет, что да, что мог знать мальчишка второкурсник, я вам отвечу. Тогда я действительно не знал, но это не мешало мне недоумевать, а некоторое время назад у меня появился весьма достоверный источник информации и, по его сведениям, руководство школы не предпринимало ровным счётом ничего.

Затем трудами слишком сердобольного, полоумного домовика Добби, кстати, чей он? Хозяин зверушки, отзовись, мне ну очень интересно, кому я обязан столь экстравагантной помощью? Но да ладно, с эльфом позже разберёмся, никуда он от меня не денется. Суть же в том, что трудами этого полоумного эльфа, а также попустительством бывшего директора Дамблдора, нанявшего на должность преподавателя ЗОТИ небезизвестного вруна Локхарта, я загремел в больничное крыло и не просто с переломом. Этот дебил удалил мне все кости предплечья, как итог — безсонная ночь под немалой дозой костероста. Посреди ночи принесли окаменевшего Колина Криви. Что опять-таки небезинтересно, ни хрена не уважаемый мной Дамблдор тотчас же предпринял ряд действий, дабы уничтожить все возможные улики. А если проще, то стоило в его руках оказаться фотоаппарату, тому самому, что вероятнее всего и спас жизнь юного Криви, как он засветил плёнку. Я не уверен, успел ли Колин запечатлеть нападавшего, и была ли плёнка в сохранности. Всё же магическое воздействие такой силы, как взгляд василиска — это серьёзно и, тем не менее, что помешало бывшему директору сначала смотать плёнку, а затем уже вскрывать крышку, мне решительно непонятно. Присутствовавшая при этом профессор МакГонагалл каких-либо возражений не имела, а юный Криви до самого лета пролежал окаменевшим в больничном крыле. Ладно кошка, но студент!!! Да в любом нормальном учебном заведении, после подобного, тотчас же ввели бы карантин. Вызвали бы авроров, прочесали бы замок. Ладно, допустим, открыть Тайную Комнату без змееуста нереально, но кто помешал предпринять хоть какие-то меры? Неужели бы специалисты из аврората и Мунго не смогли бы выявить одержимость?

Согласно моим сведениям, занимавший тогда должность декана факультета Рейвенкло профессор Флитвик не единожды предлагал вызвать авроров, но всегда натыкался на слаженный дуэт Дамблдора и его зама. Итог вполне закономерен — ещё одна жертва. На этот раз окаменел маглорождённый Джастин Финч-Флечли. Произошло это сразу после памятного собрания дуэльного клуба. И снова никаких действий, ну совершенно никаких. Подобное уже начинает наводить на мысли о том, что поползновения василиска есть ни что иное, как необходимость, и необходимо это кому-то из администрации. Тем более, что идее вызова авроров и отправке пострадавших в Мунго, где последние, безсомненно, получили бы квалифицированную помощь и им не пришлось бы лежать окаменевшими до конца года, весьма активно препятствовали. В итоге всего, чего удалось добиться, так это обещания вернуть пострадавшим подвижность, как только поспеют мандрагоры в теплицах мадам Спраут.

Со всем моим уважением к вашим талантам, но, прошу, скажите, неужели нельзя было достать столь необходимые для зелья мандрагоры где-то ещё? Ладно, допустим, что товара нужного качества нет во всей Британии, что поделаешь, и такое бывает. Закупите на континенте, обратитесь, наконец, в международную ассоциацию зельеваров. Я не скажу за все страны мира, но в магических госпиталях Русской Магической Империи запас всех мыслимых и не очень ингредиентов всегда в наличии. Абсолютно уверен, да и братья не дадут соврать, обратись руководство Хогвартса с подобной просьбой, и им бы выделили всё необходимое. Не безплатно, конечно, но кому сейчас легко? Да и рыночная цена была бы гарантирована. И не надо завирать про «денег нет». Директор Флитвик не даст соврать, месяц обучения в Хогвартсе обходится в семьдесят галеонов, с дотациями от совета попечителей — тридцать. Плюс выручка от продажи урожая из теплиц, я бы ещё понял, если бы на уроках нам выдавались ингредиенты, а сейчас безплатно студент Хогвартса может рассчитывать только на воду, или я не прав? Лорд Принц, просветите общественность!

— Всё верно, Ваше Величество, — откликнулся один из двух школьных зельеваров. — Ингредиенты, выращиваемые в теплицах, до недавнего времени, были доступны только преподавателю зельеварения и то лишь вследствие того, что я наотрез отказался варить зелья для больничного крыла за свой собственный счёт. Мой коллега Гораций не даст соврать, зелье, приготовленное имеющим степень мастера, на порядок дороже любого иного.

— Да, всё так, — немного неуверенно пролепетал Слизнорт, — тут дело не столько в отличии зелья, хотя и такое бывает, а в том, что время дипломированного специалиста и простого подмастерья имеют совершенно разную ценность. То же бодро-перцовое: и тот, и другой сварят одинаково и за одно и тоже время, плюс минус пара минут. Но подмастерье не умеет и не допущен к варке сложных зелий. Тот же веритасерум или феликс-филицис. Требуемые для варки таких составов знания несравнимы с умением варить бодро-перцовое зелье. На континенте застать мастера зелий за готовкой бодро-перцового можно только в одном единственном случае — это зелье варится для личных нужд и никак иначе, ведь ни один уважающий себя мастер не возьмёт подобный заказ.

— Благодарю, коллега, — сухо кивнул декан Слизерина.

— Итак, неутешительный вывод относительно возможного отсутствия денег на закупку необходимых ингредиентов отпадает сам собой, но финансовой документацией Хогвартса пусть занимаются те, кому за это платят, а мы же вернёмся в школу. После нападения на Джастина, «наследник» затихарился и до самой весны всё было относительно спокойно. И вот, во время матча по квиддичу, произошло очередное нападение. На этот раз двойное, пострадали студентка факультета Гриффиндор Гермиона Грейнджер и староста факультета Рейвенкло Пенелопа Кристалл. На тот момент времени Гермиона была моей подругой, так что ничего удивительного в том, что я навестил её в лазарете, несмотря на её окаменевшее состояние, не было. А вот то, что никто не обнаружил, что в руке девочки зажата страница из «Фантастических тварей», на которой дано описание, о чудо, именно василиска и от руки приписано слово «трубы», верится с большим трудом, и именно это наталкивает на вывод, что некто ну очень сильно хотел, чтобы эту записку обнаружил именно я. Если бы известие о том, что чудовище Слизерина это именно василиск, желали бы сокрыть, то записка исчезла бы точно так же, как и возможное фото монстра. А значит, некто желал, чтобы я и тогда ещё мой друг Рональд нашли записку, прониклись идеей и, поняв, что за голоса я слышу, начали бы делать хоть что-то. На первом курсе я выучил очень простой, но действенный урок: если нуждаешься в помощи, не ищи её у профессоров. За урок — моя благодарность профессору МакГонагалл, я проникся до такой степени, что, узнав о василиске, уже не рискнул обратиться к вам. А затем пропала Джинни и, видя бездействие персонала, а также памятуя прошлый год, я под увещевания Рона пошёл к Локхарту, а тот тем временем собирал чемоданы. Не раскрываю некоторых весьма важных аспектов моей жизни, я не могу просветить присутствующих, как в мою голову забрела идея, что я должен спуститься в Тайную комнату и спасти похищенную девочку. Могу сказать лишь то, что я совершенно не похож на своего отца. У меня характер истинного представителя рода Ярославичевых. У нас тут имеется как минимум один специалист по ментальной магии, вот и думайте. — Побелевшее лицо лорда Принца было красноречивее тысячи слов, судя по всему, ему не потребовалось много времени, чтобы сложить два плюс два.

— Я не стану описывать происходившее в тайной комнате, скажу лишь, что монстр Слизерина мёртв, я заколол его мечом Годрика Гриффиндора. В процессе боя оная тварь меня укусила и, если бы не помощь Фоукса, я бы с вами не разговаривал. Не менее примечательным было и то, что по возвращении из Тайной комнаты, добрый директор вместо того, чтобы доставить нас в больничное крыло, предложил нам всем по чашке какао и отправил отдыхать. Тут надо пояснить, что Фоукс перенёс нас именно в директорский кабинет. Уже на выходе я столкнулся с тем, кого в тот момент я посчитал лордом Малфоем. Сиятельного лорда сопровождал упомянутый мною домовик, что само по себе уже странно, но не для магловоспитанного наследника престола, который, если что, совершенно не в курсе о своём статусе. Как итог, я подстроил всё так, чтобы человек, которого я считал лордом Малфоем, вручил эльфу мой носок, просто и банально подсунул его в тот самый дневник, а тот, скривившись, бросил его эльфу. Лорд Малфой, только честно, в тот день это были вы?

— Нет, — с неподдельным ужасом в голосе выдавил готовый упасть в ноги сюзерена аристократ.

— Ну вот, значит, мой дед не ошибся, и это была оборотка. Собственно, на этом второй курс моего обучения в самой лучшей и самой безопасной школе магии можно считать оконченным. Одного этого достаточно, чтобы вы, лорд Малфой, лишились головы, ведь ваши действия подвергли опасности сотни детских жизней. Но вы просили за сына. Тут мой рассказ будет куда как короче, лишь сухие факты и никаких вводных. Ваш сын — насильник, свою деятельность он вёл с того момента, как вступил в инспекционную дружину, что была организована небезызвестной Долорес Джейн Амбридж. И продолжал на протяжении полутора последующих лет. В его активе тридцать три невинных жертвы. Все маглорождённые, большая часть из них — это студентки факультетов Гриффиндор и Хаффлпофф. О его похождениях знает, как минимум, половина Слизерина и их молчание не сделало им чести, но, к их радости, учителя также не дремали, вот только, как и в истории с василиском, все их попытки остановить юного Малфоя натыкались на железобетонную стену в лице директорствовавших тогда Долорес Амбридж, а после неё профессора МакГонагалл. Как оказалось, ваш отпрыск прекрасно владеет заклинанием Империус, а также мастерски делает Обливиэйт. Что вы так смотрите, да неужели вы и в правду не знали? Что ж, в таком случае, мне вас жаль, — ответом юному магу был лишь полузадушенный глухой вой. Сиятельный лорд дураком не был, и перспективы для себя и сына оценил здраво. Азкабан пожизненно — это меньшее, что им светит.

В то время, как в холле школы чародейства и волшебства Хогвартс разворачивалась душещипательная драма, двое гриффиндорцев спешно покидали замок. Гермиона Грейнджер и Рональд Уизли выскочили из потайного хода, ведущего в "Сладкое Королевство", и тут же аппарировали. То, что теперь уже бывший товарищ мёртв, у них не вызывало сомнений. Ведь в отличие от чистокровных магов, маглорождённые никаких клятв не давали, и именно это не позволило Гермионе понять, что происходит что-то глобальное. Она, как и все, ощутила странную волну магии, и песня феникса не прошла мимо неё, вот только девушка решила, что это феникс директора пытается подбодрить обороняющихся. А когда они с Роном увидели приближающихся пожирателей, а также то, что со стороны обороняющихся не полетело ни единого заклятья... В общем, для них всё стало ясно. Ясно, что Хогвартс пал, что Невилла больше нет, а его странное поведение оба списали на действие крестража.

А тем временем собравшиеся в холле маги безмолвствовали, не смея прерывать практически безпрерывный монолог своего сюзерена. Наконец, придя к удобоваримому в таком случае решению, Олег сделал глубокий вдох и озвучил вполне очевидный в таком случае смертный приговор. Дальнейшее заняло немногим более нескольких часов. Его величество коротко оповестил всех, что казна не намерена содержать предателей и убийц, и озвучил первый королевский указ:

— Всяк, тавро Тёмного Лорда имеющий, и в преступлении против магии и жизни человеческой уличённый, да будет казнён. — Не имеющих же метки, но также уличённых в преступлениях, ждала та же участь. По кивку юноши не шевелившиеся до этого момента бойцы русского магического спецназа также молча скрутили всех сподвижников наконец отбывшего за грань лича. Палочки были изъяты, а на магах защёлкнулись подавляющие магию наручники. Их ждали совершенно немилосердные казематы и допросы, допросы и ещё раз допросы. Уже позже Олег узнал, что реакция младшего Малфоя, стоило тому увидеть закованного в наручники отца, была весьма впечатляющей. Растерявший весь свой лоск и похудевший на тюремных харчах подросток с непередаваемым ужасом смотрел на то, как мимо его камеры провели отца, а тот лишь мазнул по нему полным боли и обречённости взглядом.

Следственные действия продолжались уже третий месяц, уж слишком много интересного вскрывалось на допросах. А тем временем вновь активизировалось радио так называемого Сопротивления. Неизвестные идиоты пытались поднять магическое население на бунт. Ведущий уверял, что «Ежедневный Пророк» лжёт и что Тёмный Лорд просто сменил тактику, что де нужно бороться, и нельзя прекращать борьбу. Во время очередной такой трансляции Олег переключил вещание на громкую связь и прямо во время заседания палаты лордов поинтересовался личностями смутьянов. Невилл немного затравлено оглянулся и, чувствуя себя школяром, поднял руку.

— Я слушаю, лорд Лонгботтом, — откликнулся Олег

— Я, Ваше величество, не уверен, но голос диктора похож на одну из моих одноклассниц. Возможно, Вы её помните…

— Мне вот тоже показалось, что я её узнал. Вероятность того, что мы оба ошиблись весьма мала и всё же, лорд Нотт, быть может вы развеете мои сомнения?

— Полагаю, что это мисс Грейнджер, правда, я решительно в недоумении касательно её призывов. «Пророк» выдал вполне развёрнутый обзор. Каждую неделю выходят очерки о том, как продвигается расследование. Понимаю, что отчёты весьма сильно подчищены, но пока идёт следствие, это вполне оправдано. Как по мне, так вполне достаточно сообщений об арестах и конфискациях.

— Вы не одиноки в своём суждении, но, тем не менее, трансляцию слышали все. Из выше отзвучавшего я делаю вывод, что имеет место быть подпольная подрывная деятельность. Оную необходимо пресечь, господин канцлер, извольте напрячь ваши ресурсы. Надеюсь, что вы справитесь, ибо мне совершенно не хочется давить смутьянов магией. С большой долей вероятности мы имеем дело с закладками, оставшимися ещё со времён Дамблдора.

— Ваше величество, позвольте, я попытаюсь их урезонить, — поднявшись со своего места произнёс юный лорд Лонгботтом. — Как бы то ни было, мы учились вместе и, в общем, возможно, мне удастся до них достучаться!

— Что ж, воспрещать не стану, магической крови пролито более чем достаточно, и если есть возможность, то почему бы и нет?!

С момента данного разговора прошла неделя. Увы, но договориться по-хорошему не получилось. Невилл честно старался, но его банально проигнорировали, считая, что он перешёл на сторону врага. Когда об этом узнал Олег, то вопрос с подпольным вещанием был поставлен ребром. Как итог уже следующая трансляция оборвалась приблизительно на половине.

— Ответьте мне мисс Грейнджер, зачем? Зачем вы всё это делаете? — голос пепельного блондина источал искреннее любопытство. — Вы ведь присутствовали в замке, и вы читали «Пророк», почему вы не учитесь на чужих ошибках? Я могу понять и профессора МакГонагалл, и лорда Лонгботтома, и даже Сириуса, но вы! Проверка показала, что ваш разум девственно чист. Ни единого следа ментального вмешательства, так почему?

— Потому что я не куплюсь. Ты такая же марионетка Волдеморта, как и ушедший в отставку министр. Монархия, да кого ты пытаешься обмануть. Убийца!

— Судя по всему, это не лечится, можешь поблагодарить Невилла, а также нашу былую дружбу, — с нотками грусти в голосе произнёс Олег. — И знаешь, я ведь и вправду благодарен тебе, ведь ты была мне другом — по крайней мере, тогда это было именно так. Что с тобой произошло, ты, конечно, и на первом курсе была не подарком, но… нет, не могу понять, просто не могу! — с едва заметным вздохом произнёс Олег и, поднявшись, направился к выходу. Уже на выходе юноша обернулся:

— Я бы, кстати, на твоём месте уже стоял в очереди на австралийскую визу. Хотя нет, я никогда не оказался бы на твоём месте, ведь мне бы и в голову не пришло свести с ума собственных родителей. Будь они у меня, я бы их боготворил. — Спустя два часа изумлённая Гермиона стояла посреди тротуара и не могла поверить — её реально отпустили, даже палочку вернули. Предупредили, конечно, о том, что поставили под надзор как потенциально неблагонадёжную, но и только.

— Почему ты её отпустил? — возвращая занавеску на место с удивлением вопросил Невилл.

— А что мне с ней делать? Закладок у неё нет, странно, но тем не менее это факт, чего-либо противозаконного, тянущего на что-либо большее, чем штраф, она не сделала. Да и наказала она себя…

— В смысле?

— Так я вроде говорил же, она прокляла собственных родителей. Они сейчас в психиатрической больнице в Австралии, и единственное их осознанное желание — это в этой самой Австралии остаться пожизненно.

Судьба же мистера Уизли была куда как менее завидна. Предатель крови просто по факту рождения имеет несколько иные права, да и Олег не забыл. Память у парня оказалась на диво хороша. В общем, штраф и исправительные работы на срок можно сказать до конца жизни он себе обеспечил. Ему припомнили всё, каждое оскорбление и каждый проступок. Обвинения накапливались, будто снежный ком. Штрафы были попросту неподъёмные, а на работу его не принимали, ведь мало кому нужен такой вот работник.

Расследование деятельности организованного преступного сообщества, именовавшего себя Пожирателями Смерти, получило совершенно закономерный итог. Весь ближний круг отправился на плаху. Точнее, не совсем на плаху, но участь их была незавидна. Уцелеть удалось считанным единицам, в числе которых оказался слегка прибалдевший от того, как изменился его статус и обязанности Северус Снейп, а также совершенно спавшая с лица Нарцисса Малфой. И если первый совершенно внезапно стал лордом со всеми вытекающими из этого последствиями, то вторая тихо превратилась в собственную тень. Род Малфоев прерван, и у неё ничего нет, но, к своему собственному удивлению, вмешался лорд Блэк: именно он взял поручительство за кузину и не дал ей наложить на себя руки.

Сама же казнь, а точнее её метод была сугубо прагматичной, да и в конце-то концов, почему это восстановлением средоточия Хогвартса занимаются всего два мага? Эти двое на протяжении года выжимали себя досуха, жертвуя свою жизнь и магию замку! Как итог, решение о способе казни было простым и до безобразия эффективным. Вокруг средоточия начертали соответствующие пентаграммы силы. Данные узоры были призваны передать магию и жизнь оказавшихся в них средоточию. Первыми на корм пошли братья Лестрейндж. На следующий день всё повторилось. Итогом же стало то, что средоточие восстановилось до девяносто пяти процентов. Ценой тому стали сорок девять человеческих жизней, и это с учётом того, что многие из казнённых были далеко не последними магами государства.

В последние несколько месяцев мир Олега сузился до «работа-дом», что по сути равно отрубиться и хорошо, если на кровати. Регулярное питание? Нет, не слышал. Итогом такого графика стало вполне закономерное событие, что произошло аккурат на Рождество. Вот чего-чего, а такого подарка Дафна никак не ожидала. Гринграсс-мэнор давно спал, отец вернулся с очередного заседания Палаты лордов и заперся у себя в кабинете. Астория едва вернулась на каникулы, и тоже целый день пропадала вне дома. В отличие от сестры, ей повезло несколько больше, ведь у неё было сразу два кавалера, и близнецы успешно справлялись. Пока один занят делами, второй проводит время с наречённой. До какого-то момента это вызывало некоторую оторопь, но в один из вечеров Астория вернулась домой очень задумчивой.

Как-либо внятно объяснить произошедшее она не могла, и на все вопросы отвечала, что между ними нет разницы. Уже значительно позже Дафна таки сумела отловить наречённого и тот ошарашил ответом. Из сказанного получалось, что близнецы, как тогда выразился Олег, показали ей свою истинную суть. Более дотошные расспросы окончательно поставили в тупик. Дафна в упор не понимала, как два человека могут быть одним и тем же, а Олег решительно не понимал, как можно не понимать настолько простых вещей. Закончилось всё это пространной лекцией о высокомерных измерениях и их жителях, а затем к разговору подключились близнецы, ну, как подключились, они вообще-то уже давно подпирали близлежащий косяк, но, видя недоумение девушки сжалились.

— Смотри, показываю один раз, — произнёс кто-то из братьев, а в следующий миг реальность вокруг исказилась, и вместо гостиной они оказались на неизвестном пляже. Изумлённая девушка огляделась по сторонам, а стоящий рядом Олег лишь хмыкнул. В следующий миг полыхнуло нестерпимо ярким звёздным огнём и в нескольких метрах от них появился сгусток иссиня-белой энергии, ещё миг, и он принял вполне узнаваемые очертания. Но в тоже время было в этом облике что-то, что сразу давало понять, что перед ними не один из близнецов. От неизвестного, но одновременно такого знакомого мужчины, а это был именно молодой мужчина, веяло такой мощью, что, казалось, ещё миг, и ты просто растворишься, исчезнешь, не выдержишь этого напора, самого его присутствия.

— Именно об этом пытается пояснить Астория, но ей легче, мы половинки и моя истинная суть не причиняет ей столько дискомфорта. С вашего позволения я не буду устраивать экскурс в историю, довольно и того, что я лег, шестнадцатимерное существо и, по-хорошему, мне в этом мире не место. Я создал это пространство, здесь я могу быть собой, но, как ты видишь, даже со всеми мерами предосторожности моё присутствие мягко говоря не желательно. Я и Асти познакомились очень давно, так получилось, что наши пути разошлись. Произошло это не сегодня, была война, и у меня не было выбора. Увы, но Асти застряла здесь. Самостоятельно покинуть этот мир она не может. Травмы, полученные ею, совсем чуть-чуть несовместимы с жизнью в том мире, где ей положено быть и именно поэтому единственный выход — это оставаться в этом мире и надеяться, что ей помогут. Сам я легом стал далеко не сразу, как итог я смог вернуться только сейчас.

— Но, зачем, я не…, если ты???

— Одному там очень скучно, к тому же, всему есть предел, и в какой-то момент я упрусь в потолок, и дальше без неё мне будет не пройти. В общем, лучше я сейчас, пока это ещё не вызывает особых проблем, чем когда само моё намерение проявиться в этой мерности вызовет такое искажение реальности, что четырёхмерный слой содрогнётся, ведь даже сейчас мне потребовалось разделиться на два независимых тела. Представь себе каково это будет, если нас будет несколько сотен тысяч. Эти-то два есть результат помощи побратимов. Ведь сунься я сам, и водил бы тут многотысячные хороводы, а так родичи подсобили, и нас получилось всего двое. Я понимаю, это сложно, но для меня нет разницы я или я. Если Асти захочет, она может и одного из нас выбрать, но проблема будет в том, что вследствие не совсем стандартной упаковки меня любимого, оба меня должны быть рядом. Это не значит «в одной постели», но долгая разлука весьма и весьма нежелательна. Что же до утех плотских, то тут всё совсем просто, мне не требуется физический контакт, это не значит, что у нас не будет детей, будут, как не быть, это же одна из частей плана по её реабилитации. Просто мне для зачатия не требуется соития, я могу создать необходимую мне вибрацию, не прибегая к каким-либо костылям. Ну а если Асти пожелает, то создам иллюзию схожую с той в которую затянул вас. Тогда она будет видеть меня одного.

Вынырнув из ни с того ни с сего всплывших воспоминаний, Дафна предприняла осторожную попытку убрать наглую загребущую лапу. В ответ хозяин оной засопел, после чего лишь крепче прижался, и выдал что-то про «зубатя крут». В общем, единственное, что спасало девичью честь, так это то, что наглый визитёр и не думал на неё покушаться, он просто объявился посреди ночи и, сбросив форменный китель, как был рухнул в кровать.

Когда первый шок остался позади, стало ясно, что до утра его величество проснуться не изволит, а значит придётся смириться с происходящим. Немного поворочавшись девушка сумела найти относительно удобное положение, и спустя минут двадцать провалилась в сон. Пробуждение же было весьма и весьма громким. Пришлось срочно утихомиривать сестру, ибо та, не сумев добудиться сестры, имела наглость вломиться в спальню, а там... Ну, всем и так понятно, что именно она там увидела. Запоздавшие попытки утихомирить сестру эффекта, увы, не возымели. Точнее, сестра-то замолчала, а вот его величество зашевелился и, распахнув немного мутные после сна глаза, сладко зевнул. Затем провёл беглый осмотр явно незнакомого помещения и наконец наткнулся на вопросительный взгляд двух серо-серебряных глаз.

— Привет солнце, — немного хрипловато поздоровался обнаглевший визитёр. — А я вообще где, и что я тут делаю?

— Так ты ещё и не помнишь!? — изумлённо заморгав, вопросила закутавшаяся до самого подбородка в одеяло девушка.

— Ну, у нас было заседание, оно закончилось, и я пошёл в свой кабинет, потом домой. Только видимо не дошёл, — задумчиво произнёс юноша и в этот момент до него дошла вся двусмысленность происходящего. На то, чтобы покинуть постель любимой, потребовалось не более пяти секунд. После чего на полу обнаружилась верхняя часть кителя, а беглый осмотр себя любимого сбил градус напряжения до приемлемого. «Брюки на месте, рубашка тоже, только ворот расстёгнут, но это я ещё по дороге в кабинет, фух, пронесло», — констатировал Олег и уже спокойным голосом произнёс

— Доброе утро, Дафна, Астория, я рад, что мой день начался именно в вашей компании, но, быть может, благородные леди просветят меня касательно того, который сейчас час?

— Да без проблем, ваше величество, — откликнулась уже сообразившая, что ничего интересного не произошло Астория и, сделав шутливый книксен, обрадовала: — Два часа по полудни. — Жест рука-лицо и полный обречённости вздох был ей ответом. В следующие несколько минут Астория, поймав полный отчаянной мольбы взгляд сестры, буквально вытолкала невесть как оказавшегося в её спальне кавалера. Они едва успели расположиться в гостиной, точнее, Астория уселась в одно из кресел, тогда как Олег, заламывая руки, наворачивал круги, и бормотал что-то про «проспал». Пять минут спустя к ним присоединилась Дафна.

— Олег, ты всё равно уже проспал, так может хватит? Ты трудишься на износ и, раз уж так вышло, то может ты устроишь себе выходной?!

— Да я его и так устроил, вот только сегодня в десять было очень важное совещание, но, как вы понимаете, мой будильник будил пустоту.

— Я так понимаю, что ты по недосыпу ошибся с точкой аппарации?

— Получается, что так, думал сократить дорогу, на машине ведь дольше, — понурив плечи откликнулся Олег. — Прости, что напугал.

— Да ничего, это было даже забавно, а кто такой Зубатя?

— Зубатя? Я… вот же… игрушка это моя, не важно в общем.

— Игрушка?

— Не важно, говорю же.

— Ну ладно, — нехотя отступилась начавшая было приставать Астория. Следующие полчаса прошли за поглощением завтрака, если уж совсем точно, то обеда. В общем, от завтрака там был только сам завтрак, ибо от плотного обеда юноша отказался, а затем плюнувший на всё Олег позвонил близнецам, и после короткого обсуждения ситуации продлил незапланированный выходной. К трём вернулся слегка недовольный лорд Гринграсс, а спустя пару минут с немым изумлением взирал на играющего на рояле короля.

— Ваше величество?!

— Выходной у меня, а если серьёзно, то я проспал, ещё вопросы? — ответом было лишь покачивание головой. Лорд с лёгким прищуром посмотрел на давящую смех Асторию и разыгрывающую показную невозмутимость Дафну. То, что одним будильником тут не обошлось, было ясно и вопрос был исключительно в том, что же именно произошло. Но долго гадать не пришлось. Вызванный домовик выложил всё как есть.

— Вы ничего мне рассказать не хотите? — побледневшая Дафна попыталась было оправдаться, но её перебил Олег.

— Вас что-то не устраивает, лорд Гринграсс? Быть может, вы будете отрицать, что мой график самую малость не оставляет мне времени даже на банальный полноценный сон? Я, если честно, поражён, что всё запущено до такой степени! То, что вы гордо называете магической Англией, есть ни что иное, как развалины и остатки былого великолепия, а до некоторых так и не дошло, что времена, когда было можно всё, прошли. Я слишком часто ловлю себя на мыслях, что всё это надо только мне. Быть может, мне стоит обратиться к государю-регенту? Молчите? Вот и молчите, и впредь следите за своими мыслями. Я имею надлежащее воспитание и полностью отдаю отчёт своим действиям, и даже если меня довести до состояния, когда я путаю координаты точки перехода, и вместо собственной спальни засыпаю в объятьях своей без пяти минут супруги, это не значит, что я позволю себе какие-либо вольности.

— Прошу простить, мои сомнения недопустимы, я…

— Довольно, — примирительно прервал начавшиеся было извинения лорда Олег. — Мы друг друга поняли. Вы без пяти минут тесть короля. Я уверен, что, несмотря на моё отсутствие, заседание прошло в более-менее конструктивной форме.

— Не без помощи лорда канцлера и лорда Нотта, увы, как вы и сказали чуть ранее, до некоторых так и не дошло.

— Я просто не хочу приниматься за репрессии, магическая Англия и так едва жива. Да, король вернулся, да, все, кто хотел, ощутили его поддержку, но, как вы понимаете, это не всё. Люди отвыкли, они не понимают, точнее нет, не так, они не помнят. С момента, как трон опустел, успело родиться не одно поколение. И если ваши деды помнили, то уже ваши отцы слышали лишь рассказы. Своим же детям это рассказали единицы. Как видите, каких-то четырёх поколений оказалось более чем достаточно для того, чтобы большинство превратилось в Иванов, родства не помнящих. Я всё понимаю, но моё воспитание, я просто не могу судить о магической Англии. У меня перед глазами исключительно имперский пример, а тот, кто скажет, что я жил в магическом мире Англии целых два года, ну, я даже не знаю. Что я видел-то? Школу, Косой Переулок, Гринготс, что? Меня полностью, от слова совсем, изолировали и держали в придуманном специально для меня мирке. Как следствие, ни о каком понимании и знании речи идти не может. Вот только всё это никоим образом не препятствует и даже наоборот помогает. Ведь будучи изначально лишённым самой возможности впитать в себя все те псевдо ценности, что так упорно навязывались британским магам, я вижу всю подноготную. Быть может, именно поэтому мне так сложно. Я просто не способен принять то, что некоторые впитали с молоком матери. — Ответом ему был лишь едва заметный кивок. Лорд Гринграсс прекрасно понимал, что его величество прав, да и воспитание, данное отцом, способствовало. Но, тем не менее, он также понимал и другую сторону. Тех, кто не желал меняться, ведь меняться всегда тяжело, и плыть по течению куда как проще.

С момента столь неожиданного, но от этого не менее важного и нужного выходного пролетело несколько месяцев. Магическая Англия наконец-таки сделала волевое усилие и немыслимым для обывателя образом таки отшагнула от края бездны, за краями которой маячила одна лишь пустота. Лето уже давно вступило в свои права, но вовсе не это заботило Его Королевское Величество. Вот уже несколько дней он не мог найти себе места. Не помогали ни физические упражнения, ни вечера, что проводил, запершись в домашней студии. Вот всё же хорошо и даже лучше, чем могло бы. С датой свадьбы и то определились, и вот именно эта самая дата и заставляла нервничать, учитывая, что наступит она завтра! И дело вовсе не в том, что «прощай холостяцкая жизнь», свобода и так далее. Вовсе нет, к этому-то он как раз готов, это в Хогвартсе сей аспект, мягко говоря, не преподавался. В академии это было совершенно не так. Её выпускники были готовы не только Родину защитить, но и род продлить, и сделать это с честью. В общем, за своё будущее юноша был спокоен. Были, конечно, нюансы, как без них, начать можно было с того, что от родового имения остались одни камни да подземелья, что, прямо скажем, не фонтан, и уж точно не место, где будет комфортно молодой семейной паре. Но эту-то проблему решили ещё в первые недели, а если совсем точнее, то решать начали, когда Олег ещё в академии учился. Прикрытие себе любимому он, Олег, обеспечил и обеспечил достойно.

С честью и не просто с честью, а с помпой выдержав испытание на финансовую профпригодность, Олег привёл выделенную ему компанию к процветанию. Так в холдинге «Ярославичев групп» стало на одну успешную компанию больше, и, как следствие, прикрытие образовалось само собой. Ведь когда ты владелец одной из успешнейших компаний, работающих в сфере разработки профессионального оборудования звукозаписи, то нет ничего удивительного в том, что тебе принадлежит один из самых новомодных и так далее небоскрёбов Лондона*. Вид из пентхауса сорок пятого этажа просто божественный, а если не забывать, что близнецы тоже участвовали, то ничего удивительного, что они облюбовали такие же апартаменты, но этажом ниже. В общем, поехать на лифте в гости для братьев было в порядке вещей, но уже завтра в этих шикарных апартаментах на одного жителя станет больше. Наречённой, конечно, придётся привыкать, но Олег надеялся, что период адаптации не займёт много времени. Недаром ведь каждые каникулы таскал девушку по магловскому миру. Всё было с умыслом и в том числе ради этого. Ведь ему, Олегу, едва исполнилось пятнадцать, когда дед поставил перед фактом того, что отстроить себе мэнор в Лондоне не вариант, как и вселиться в уже имеющийся. Активы Поттеров распроданы. «Добрый» директор переписал на себя и перепродал практически всё. Дом в Годриковой Впадине — вот то немногое, что так и осталось в его, Олега, владении. Старый хрыч то ли побрезговал, то ли не сумел найти покупателя, как итог, дом Поттеров в Годриковой Впадине стал мемориалом и при этом тихо и мирно разваливался. Крыша протекла, и так как чинить её и не думали, дом можно было только снести. Участок в Годриковой Впадине был мал, да и неудобен. Поттер-мэнор сделал ручкой, узнав об этом Олег, конечно же, расстроился, а затем был разговор с дедом и вот тогда-то Олег понял, что традиции — это хорошо, но они не должны переходить в ретроградство, и что нельзя в угоду своему «хочу замок» спустить на это все деньги. Итогом стало то, что юноша вложился в землю. Жалкий клочок в центре Лондона, но прошло несколько лет, и на его месте вырос сорока восьмиэтажный небоскрёб. Не мэнор, конечно, зато удобно, а вместо мэнора — шикарный особняк на море, а если точнее, то во Франции на Лазурном Берегу. Портальная арка, она, знаете ли, решает. И что, что центр магловского Лондона, маги вы или где, а когда ты владеешь всем зданием… В общем, проблема, где жить не стояла от слова совсем. Правда, от мандража это не избавляло. Ну что поделать, Ярославичевы, как и Певереллы, женятся только раз, а первый раз он всегда волнителен.

Церемония прошла на одном дыхании, это вам не магловский ЗАГС, тут всё отдано её величеству Магии. Свадьбы сдвоили, как когда-то имя наречение, да и повод имеется. Мало того, что сами братья, так ещё и женятся на сёстрах, странно, что не близняшках, но тут Олег был без претензий. Костры и путь под сенью клинков, и, наконец, столь долгожданные объятья — всё слилось в один единый порыв, а затем был медовый месяц, а точнее неделя. Но теперь, когда нагрузка не была такой зверской, а магической силы для открытия портала было более чем достаточно… В общем, хочешь отдохнуть — какие проблемы? Лазурный Берег всегда рядом, а если хочется чего-то эдакого, так на совершеннолетие дедушка расщедрился, да и статус обязывает. Короче говоря, один звонок и новейший бизнес-джет со всеми положенными по статусу плюшками всегда к вашим услугам.

Очередное заседание Палаты лордов заставило задуматься, а умеют ли эти люди говорить? Вот, кажется, сам формат собрания способствует, но это что угодно, но не разговор. За крайние месяцы у Его Величества вообще сложилось стойкое ощущение, что маги Англии разучились говорить. Все заперлись за дверьми, да за безчисленными засовами. Уже дома за игрой на рояле поймал себя на мысли, что просто не может не переложить свои мысли на музыку. Хлопнула дверь домашней студии, а очнулся, когда любимая пришла напомнить, что сон — это хорошо, и что уже давно за полночь. Улыбнулся и, отложив-таки законченный текст, позволил ей увести себя в спальню. Утром было очередное заседание очередной рабочей группы, но текст всё не отпускал. Как итог, к обеду бросил клич, и вот уже вечером едва пересёк порог дома и поздоровался с женой, как портал оповестил о входящем.

— Разве мы кого-то ждём? — с удивлением поинтересовалась Дафна.

— Да, прости, я забыл предупредить, что будут гости, заодно познакомишься. Здравия тебе, Ульяна, рад, что ты так быстро откликнулась, — раскрывая дружеские объятья, с искренней улыбкой поприветствовал гостью Олег.

— И тебе здравия, так что там за текст такой, что покоя тебе нет, да так сильно, что на трон вон сел, а всё поёшь?

— Да я тут подумал и решил, что к чёрту всё, хочу петь и буду петь. Это моя жизнь, я так выражаю свои мысли, это мои чувства и отказываться от них я не собираюсь.

— Да я и не предлагала... Познакомишь?

— Ой прости, совсем забыл. Ульяна, это моя жена, Дафна. Лады, красавицы, я верю, что вы подружитесь, ведь для меня вы обе важны.

— Рада знакомству, я правильно понимаю, что вы учились вместе и как-то связаны?

— Всё верно, на пятом курсе, вот этот вот тогда ещё мальчишка искал композитора для своих творений, так и познакомились.

— Так это ваша музыка делает стихи Олега такими… такими живыми?!

— Да, моя, и, кстати, можно на «ты», не люблю я это «вы», так к врагу обращаются либо к тому, кому нет доверия.

— Прошу простить, я знаю, но, когда растёшь в гадюшнике, на «вы» становятся все. Ведь пока Олег не пришёл, тут каждый был друг другу враг. Ибо при любой возможности прошёл бы по головам и ни секунды бы не задумался.

— Это очень грустно, и, надеюсь, что со временем изменится. У нас в Империи не так, представляю, как тебе тяжело, — обернувшись к Олегу, с грустной улыбкой откликнулась Ульяна. — Но, да ладно, что там у тебя и где близнецы? Вот не поверю, что ты собрался писать без них.

— Ну с этим-то просто, пять минут и будут тут, — весело улыбаясь, откликнулся Олег, после чего исчез в створе лифта, чтобы спустя пять минут появиться вновь, да не одному, а с тремя довесками, в виде близнецов и увязавшейся за ними Астории. Стоило последней услышать про музыку, как она заявила, что тоже хочет хотя бы посмотреть. А затем была студия, и сёстры с изумлением смотрели на то, как рождается новая песня. Сначала Ульяна села за партитуру, как оказалось, она уже накидала приблизительный мотив и осталось только свести и отшлифовать. Спустя неделю и маленький проходной двор, ведь запись целиком и полностью велась в домашней студии Его Величества, на свет родилась новая песня. Наблюдать за тем, как стоящий перед микрофоном Олег дышит на счёт и с упоением то ли поёт, то ли ритмично читает текст, было очень интересно, а затем к микрофону встала Ульяна. Как выяснилось, она слегка дополнила текст. Записались довольно быстро. Ещё час, и трек полностью сведён, а затем ожили колонки, и все собравшиеся услышали первые аккорды нового творения.

Где-то среди нами не названных мест

Мёртвую деревню проглатывал лес.

Там, где из живущих никто не жилец,

Расставались сын и отец.

Одному пора за столетием лихим

Тихо обратиться в коренья и мхи,

А другому впредь без советов чужих

Самому отправиться в жизнь.

«Выйдешь сегодня же на заре,

Надышись таёжным дёрном и шорохами зверей.

За болотами места, куда я тебя не водил —

Человеческое море, но в том море ты будешь один.

Всё, чему я тебя научил,

Твоим бедам будет самой значительной из причин.

Там не знают сказок, что я читал тебе наизусть,

Там помогут, только если услышат: «Я тебе пригожусь».

Строят там дома в десять тысяч семей,

Десять тысяч разных железных дверей,

Будто бы повсюду свирепствует мор,

И заразен сам разговор.

Все скрывают залежи мечт и надежд,

Но всё заплесневеет в стоячей воде.

Душу изливают, совсем постарев,

Стае голубей во дворе.

Знай, что однажды придёт пора,

Ты почувствуешь, насколько сегодня я был не прав.

После стольких беспробудно закрытых дверей подряд

На твой стук ещё одну такую же запросто отворят.

С кем-то разительно не таким —

Назиданиям моим и твоему опыту вопреки,

Когда на ночь отгремят засовы у каждой двери,

Вы сядете поговорить».

Спой нам, птица-свет,

Мы не поём друг другу песен,

Вот уж целый век

По городам и весям

Молчат.

Спой о начале начал,

Спой, о чём пели мы до войны,

Пели мы до войны,

Спой, о чём мы здесь пели до тишины. **

В динамиках отзвучали крайние аккорды, и в зале воцарилась ошеломлённая тишина. Такого эффекта не ожидал никто. Астория просто разрыдалась, Дафна оказалась несколько крепче и ограничилась парой глубоких вдохов, после чего приобняла сестру и поинтересовалась:

— Родной, ты хоть иногда думаешь? Ты вообще представляешь, что это и как оно звучит?

— Я написал так, как написал…

— Да я не о том, ты даже не заметил, как вложил чуть ли не всю свою силу. Думать же надо, Асти вот до слёз пробрало, я, правда, всё понимаю, но думать же надо.

— Я не виноват в том, что сам мой голос таков, что мои подданные не могут не услышать, но неужели так плохо?

— Да нет, как раз наоборот. В общем, я боюсь даже представить, какова будет реакция, коли это выйдет в массы.

— А оно и выйдет, я передам запись на радио, я хочу донести свои чувства до всех. И если для этого я должен петь, значит, я буду петь.

Спустя неделю данный текст прозвучал на волнах магической радиостанции Британии. Аудитория была шокирована, люди пытались понять, кто же этот таинственный автор, но редакция радио была: «Без понятия». Им прислали песню, её прослушали, оценили и признали годной, а то, что автор не пожелал показаться лично, так это не ново. Далеко не все готовы к тому, каковы будут последствия такой вот публикации. Текст пробирал до такой глубины, что многие не скрывали своих слёз. Ведь всё, о чём поёт пожелавший остаться неизвестным автор, оно есть здесь и сейчас.

Семья юного лорда Лонгботтома не стала исключением, стоящий у камина Невилл не пытался мешать и лишь тихо наблюдал за тем, как его бабушка, известная как железная леди Лонгботтом, безсильна сдержать так долго удерживаемые чувства и слёзы. Именно в этот вечер он, Невилл, узнал о своей бабушке очень много нового. А когда разговор по душам плавно перерос в чаепитие, отсалютовал чашкой и поблагодарил Его Величество за столь поистине безценный подарок.

— О чём ты, Невилл, и причём тут Его Величество?

— О, тут всё очень просто, ты ведь не была в Хогвартсе, вот и не слышала, а я не писал... В общем, не узнать это было бы, короче, я даже не знаю. В общих чертах, не знаю в курсе ли ты, но такие вот музыкальные послания мы впервые услышали, когда я был на пятом курсе. Тексты каждый раз были разными, и я почти уверен, что конкретно вот этот — это ответ Его Величества на то, что произошло на крайнем заседании палаты лордов. Если кратко, то он, вероятно, решил, что не был услышан, хотя лично я его посыл понял и думаю, что я такой не один. Но я и лорд Нотт не все, конечно, есть ещё лорд Гринграсс, но этого недостаточно. Итог ты слышала, это, безсомненно, его работа. Я, правда, не уверен, кто спел женскую партию, точно, что не Её Величество. Но, как по мне, так всё это меркнет перед тем посылом, что вложен в данные строки. В общем, не стоит удивляться, я вот уверен, что это не первое и уж точно не последнее послание. Иногда такой способ в разы более доходчив, чем тысячи заявлений и интервью. Видела бы ты, какой фурор произвела его предыдущая композиция. Мне так жаль, что я там не был, но лорд Нотт был так любезен, что показал свои воспоминания. Это было нечто, и всколыхнуло весь Хогвартс. А теперь вот расширение аудитории. Ну, оно и правильно, чего мелочиться-то.

Комментарий к Глава тридцать вторая «Поговорим»

* https://en.wikipedia.org/wiki/Strata_SE1 в моём мире его построили раньше. И да я в курсе что накинула этаже. Это мой магический мир, и я так хочу.

** ГРОТ — Поговорить: https://vk.com/grot_official

Напоминаю, что жалобы на якобы искусственное увеличение главы за счёт текста песни не имеют смысла. каждая глава рассказывает то что я хочу рассказать. и если вместо текста дать ссылку это лишь уменьшит главу, она не будет больше или меньше. Ровно такой как написан текст. Песня нужна лишь для того чтобы вы знали что я хочу донести ибо у меня не всегда в наличии запас культурных выражений. А матюгающийся как портовый сапожник Олег как по мне так много хуже чем представленный вам вариант.

Прошло три с половиной года, имя автора композиций, что периодически звучали на волнах магического радио Британии, так и оставалось тайной, ну, как тайной, официально его никто не публиковал, но по факту недогадливых уже почти не осталось, да и сарафанное радио работает безотказно. Главным же было то, что необходимый эффект таки был достигнут, британские маги в той или иной степени пришли к определённым выводам, а за окном были сплошные изменения. Маховик перемен вращался неравномерно: то рывок, то застой, ведь легко исключительно падать, а вот вставать и карабкаться… Вовремя перевоспитанный академией и дедом Олег оказался из той породы, что не боится трудностей, а учесть, что в случае чего всегда можно попросить совета. Это в магловском мире каждый каждому враг, у Ярославичевых это совсем не так. И что, что правитель другой магической державы? Договоры и родственные связи никто не отменял. Именно поэтому, когда не желавший терять магическую кровь Олег обратился за помощью, был разработан весьма филигранный план. Десятки обсуждений и мозговых штурмов дали вполне закономерный итог. Каста творцов и жизньрекущих разработала программу, следуя которой восстановить магические линии Британии стало вполне возможным. Именно поэтому перед тем, как пойти на плаху, каждый из обвиняемых прошёл целый комплекс очистительных ритуалов, после чего его образы крови и магии были скопированы и помещены на хранение. В дальнейшем предстояло ещё много работы, одна из частей которой состояла в тщательно выполненном подборе будущих матерей, а в некоторых случаях и партнёров. Олегу также предстояло поучаствовать, даже лорд Блэк не отвертелся, и это несмотря на то, что своих трое, лишь глубокомысленно вздохнул, после чего выполнил, что должно, и был таков. Что до Олега, то на нём висел долг трёх родов. Пресекать линии было последнем делом, и, как следствие, их первенца, а точнее первенцев, ибо ожидалась двойня, рассчитывал полный круг жизньрекущих и лично ас Радомир. Роды приняли в госпитале имени Сергея Радонежского, всё прошло просто замечательно, и спустя четыре часа пятнадцать минут Олег уже держал на руках своё маленькое солнышко. Близняшки хоть и были близняшками, но это не мешало им отличаться, это вам не Мирки. Именно поэтому, а ещё благодаря расчётам и ритуалам, дети получились разными. Тот, который не спал и вследствие этого первым оказался на отцовских руках, получился маленькой копией своего отца. Те же глаза, те же волосы и, судя по всему, это теперь уже родовое. Второй же, сладко сопящий в колыбельке, был вылитый дед, дед по материнской линии.

С огромным интересом изучая уже пытающегося шибуршаться кроху, Олег позволил себе нырнуть в воспоминания. С момента как он, Олег, взошёл на трон, минуло почти четыре года. Четыре года, за которые изменилось практически всё. Медленно катившаяся под откос магическая Англия уверенно поднималась с колен. Ведь молодой правитель практически всё своё внимание отдавал на то, чтобы исправить тот ущерб, что был нанесён теми, кто считал, что главное — это свой карман, и при этом совершенно не замечал, что пилит сук, на котором сам же и сидит. В ход шли все мыслимые и не очень способы воздействия. Когда стало ясно, что разговорами многого не добиться, пришлось вернуться к тактике безымянных музыкальных посланий. Волшебное радио исправно принимало и выдавало в эфир всё, что он писал. Каждая песня всегда была как ответ, а когда он в виде подарка на один из летних кологодных праздников выдал не столько социальный, сколько чувственный текст, это произвело фурор. Песня, что по факту была посланием для любимой, стала достоянием народа. Именно так зародилась новая традиция. Теперь если кто-то хотел что-то донести до кого-то, то было нормой в рамках программы по заявкам послать такой вот музыкальный привет, действовало безотказно. Сам же автор на все подначки братьев и любимой лишь улыбался, да выдавал новые песни, текст коих бередил душу много сильнее, чем законы, да статьи, публикуемые в ежедневном «Пророке».

Начавшиеся с приходом Его Величества изменения коснулись всего и всех, начиная от политики министерства и заканчивая реформами образования. Как итог, казна пополнялась, а народ, наконец, сбросил свою полусонную дрёму. Когда на его, Олега, имя пришло первое предложение, это было занятно. Предложение было от одного маглорождённого, парнишка оказался не лишённым зачатков таланта, закончил Рейвенкло и, как оказалось, в свободное от учёбы и работы время занимался углублённым изучением рун и артефакторики. И пусть его идея была не новой, но сам факт. Именно так родился проект поддержки таких вот дарований. Нет, никто не спорит, что закупить в той же магической Японии проще, проще, но это попросту не умно, да и не дешёвое это удовольствие, закупать то, что мог бы делать и сам. Как итог, «Ежедневный Пророк» опубликовал обращение Его Величества, и на специально выделенный адрес посыпались сотни предложений. Девяносто процентов были либо плагиатом, либо попыткой навариться за чужой счёт, из оставшихся десяти: пять были безперспективными либо невыполнимыми, если не привлекать иностранных партнёров, а вот оставшиеся пять…

Косой переулок переживал свой бум. Гильдия зельеваров также не осталась в стороне. Её глава заслал в лице лорда Принца парламентёра. Он и не чаял, что его просьбу услышат и именно поэтому не рискнул явиться пред светлы очи лично. Его Величество же выслушал лорда, а затем выпустил разрешительный указ. Ведь то немногое, что ещё осталось, надо беречь, как итог, зельеварение скакнуло вверх. Оказалось, что в свободное от преподавания и деканства время, лорд Принц без дела не сидел, не та у него оказалась натура. Два десятка патентов оформили в считанные дни. И так как запрет на публикацию, что наложил ещё Дамблдор, остался в прошлом… В общем, лорд Принц был в своей стезе, и даже навешанная Его Величеством задача: не уклоняться и не позднее, чем в трёхгодичный срок обзавестись наследником, не помешали его таланту. А затем была модернизация Хогвартс-экспресса. Перед её проведением были взвешены все «за» и «против». После чего стало ясно, что магическая Англия — это не магическая Россия. И столь развитая портальная сеть тут попросту непотребна, по крайней мере, не в данный момент и не в таких количествах, да и Хогвартс-экспресс был для Его Величества чем-то вроде хочучки. Первое путешествие так запомнилось, что убирать поезд не хотелось от слова совсем, а вот модернизировать — это можно, и не только можно, но и нужно. А если совсем точно, то заменить давно отжившую свои дни рухлядь на вполне современный и соответствующий всем мыслимым и не очень требованиям состав.

Один звонок, две встречи и подписанный банковский чек, что ещё нужно? Правильно, ничего! Как итог, в ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое августа две тысячи третьего по тоннелю под Ла-Маншем проследовал один немножко не учтённый в расписании состав. Новенький АGV имел ярко-алую окраску, а его головной вагон украшал великолепно сработанный герб школы чародейства и волшебства Хогвартс. Первый же его рейс показал, что маги вполне себе заинтересованы в комфортном и недорогом способе перемещения по стране. Как итог, было принято решение о том, что сеть железнодорожного сообщения будет расширена, а пока что ограничились тем, что Хогвартс-экспресс делал стабильные два рейса в сутки. Вследствие этого замок-школа стал в разы доступнее.

Теперь никто не мешал провести выходные с родителями. Ведь это старый состав тащился целый день, тогда как новому экспрессу требовалось чуть более двух часов. Да и преподавание магловедения дало свои плоды. Курс был кардинально переработан, и это привело к тому, что на заседание палаты лордов эта самая палата нынче в большинстве своём прибывала на авто премиум класса с личным водителем. Сидевшие по мэнорам лорды таки выползли на улицу, а там был непочатый край работы. Пример холдинга «Ярославичев групп» был весьма заманчивым, как итог, лежавшие в сейфах деньги нашли применение, что привело к качественному скачку не только магической, но и магловской экономики. Лорды, кто помоложе, обратили внимание на сектор инновационных технологий, умудрённые же сединами предпочитали более консервативные отрасли инвестиций. Как итог, многим магам пришлось выйти из тени. А это значило, что статусу надо соответствовать. Зачин этому положил лично Его Величество, его доработанный русскими магами Aston Martin был просто загляденье. А пока британские маги искали свою золотую середину между магловскими инновациями и сохранением традиций, первый этап проекта по восстановлению британской магии подошёл к своему концу. На свет появилось первое поколение маленьких магов, вся жизнь которых будет проходить чуть ли не под микроскопом. Постоянные осмотры и мониторинг состояния. Они те, кому предстоит возродить свои рода, и они должны быть идеальны. Среди первой волны оказался и род Малфоев, а точнее родившиеся десять дней назад близняшки. Совершено платиновый детский пушок выдавал их с головой, а серые, практически серебряные глаза довершали образ.

Естественно, что изменения коснулись не только Хогвартса, экспресс был чем-то вроде хочучки, к тому же хочучки легкодоступной. На одном из заседаний палаты лордов, Олег решил, что изобретать велосипед не имеет смысла, и, как следствие, посмотрев на пример Русской Магической Империи, издал указ, суть которого была в том, что отныне в магической Британии система управления является копией того, что имеется в Империи. Министерство магии претерпело кардинальные изменения и разделилось на несколько названых для удобства министерствами управлений. Среди которых на первый план вышли министерство иностранных дел, оно же МИД. Министерство науки и образования, в чьём ведении оказался не только Хогвартс, но и всё, что так или иначе связано с магической наукой. Министерство финансов, министерство здравоохранения, на плечи которого легла необходимость поднять британскую магическую медицину с колен. Министерство внутренних дел и министерство труда. Особняком выделился отдел при министерстве иностранных дел, сотрудники которого оказались ответственными за общение с маглами, а точнее, за общение с магловским правительством. Правда, последние вот уже четыре года как не подавали голоса, и складывалось впечатление, что о магии и магическом населении маглы благополучно забыли. Исправлять сие пришлось лично Олегу. Ну как исправлять, по его приказу магловский премьер-министр получил соответствующее уведомление. Вот только его реакция… в общем, она, мягко говоря, изумляла. Мужчина был весь на нервах, как итог, переговорами занялся светлейший князь Светополк. Не то чтобы у брата Императора не было иных дел, но, когда стала ясна степень не конструктивности того варианта общения, что в бытность министерского правления предпочитало британское министерство магии, русский самодержец настоятельно посоветовал внуку не лезть. И как оказалось, был совершенно прав, многоопытный политик и глава русского МИД сотворил настоящее чудо. Когда позже Олег просматривал воспоминание о встрече, то честно признал, что он бы так не смог, а учесть его, Олега, возраст… Короче говоря, ничего путного из этой встречи всё одно не получилось бы. Правда, довольно скоро всё поменялось. Продолжающий перенимать опробованные и доказавшие свою эффективность решения Олег решил, что опыт магической России, в части отслеживания и контроля маглорождённых, весьма и весьма полезен, а методы, многократно доказавшие свою эффективность, значительно удобнее и выгоднее, чем содержание практически безполезного отдела по контролю, ведь Его Величество и не думал забывать то письмо, что ему прислали из-за действий одного полоумного домового эльфа.

Более всех из вновь созданных министерств отличилось Министерство финансов, сотрудники которого подписали весьма и весьма жёсткие контракты, во главе угла которых стояла защита финансовых интересов едва начавшего подниматься с колен государства. Именно этим людям пришлось принять нелёгкое бремя ответственности за финансовые потоки, налоги, а также ценообразование и контроль над банком Гринготс. Да, вы не ослышались, именно контроль, оный был достигнут всего одним-единственным заявлением. Гоблинов уведомили, что им придётся подчиняться, те, в свою очередь, заявили, что волшебники им не указ.

Непосредственно в момент дачи данного заявления на крыльце банка материализовался Его Величество и, мило улыбнувшись репортёрам, оповестил, что у банковского клана Гринготс есть ровно двадцать четыре часа, по истечении коих они либо принимают выдвинутые условия, либо покидают территорию Британии. Глава банка попытался апеллировать к тому, что без банка магической Англии не прожить и месяца. На что Олег лишь пожал плечами и обрадовал всех присутствующих тем, что на континенте магическими финансами заправляют отнюдь не гоблины, что вся восточная Европа и Русская Магическая Империя вполне довольны услугами земляных кошек*, и что оные хранители с превеликим удовольствием откликнутся, стоит лишь бросить клич. Что же до гоблинов, то своей королевской властью он, Олег, их попросту изгонит. Противиться прямому приказу короля-мага не сможет ни одно магическое существо, и, как итог, весь гоблинский народ лишится самой возможности пребывания на британской земле.* Итогом данного заявления стало то, что банковский клан подписал все требования британской магической короны немногим более чем через четыре часа с момента официального заявления его величества, по факту банк оказался национализирован. А затем на очередном заседании палаты лордов глава министерства здравоохранения, по совместительству являвшийся главой единственной в стране магической больницы, среди прочего сообщил, что хорошо бы решить проблему с детской магией у маглорождённых. Ведь к ним вот только вчера поступил малыш, который чуть не угробил несколько человек. Молодая мать-алкоголичка воспитывала ребёнка одна, в их дом явились представители службы опеки. Как выяснилось, поступил сигнал о насилии над ребёнком. Итог не утешителен: всплеск детской магии. Машина представителей опеки годится только на свалку, пострадал водитель и двое инспекторов. Олег кивнул и, едва дослушав отчёты остальных министров, обрадовал присутствующих новой инициативой. Спустя месяц всё необходимое оборудование было закуплено. Обязанности разделились: часть легла на министерство здравоохранения. Именно его сотрудники должны были осмотреть новорождённого маглорождённого мага и помочь его родителям. За правовую часть отвечало министерство внутренних дел. Как итог, за первый год работы выявили ажно сорок три маглорождённых мага в возрасте до одиннадцати лет. Две трети детей пришлось забирать из детских домов и приютов. Личные дела воспитанников были, мягко говоря, не фонтан. Казалось бы, ни тебе войн, ни иных потрясений, а поди ж ты. У половины найдёнышей родители погибли в разного рода несчастных случаях. Маглы всё списывали на бытовуху: то газ взорвётся, то пожар. Причины, ясное дело, разные. Были даже самоубийства, но большинство были отказными. Оставшиеся без поддержки и понимания, люди просто не представляли себе, что делать, а ребёнок чудил. Как итог, приют и гос. опека. Пришлось срочно решать, что делать, и если с детьми, что воспитывались в родительском доме всё было более-менее просто: к ним в дом под предлогом социальной службы приходил маг, а дальше всё было тихо и спокойно. Прошедшие соответствующее обучение сотрудники справлялись на отлично. Открытие же специализированных дошкольных групп обучения позволило разгрузить замученных детской магией родителей. Оплата была вполне умеренной, как итог дети росли под надлежащим присмотром, а вот приютских пришлось срочно забирать и пристраивать по магическим семьям.

Комментарий к Глава тридцать третья «Национализация и счастливое детство»

*https://fantasticbeings.fandom.com/ru/wiki/%D0%97%D0%B5%D0%BC%D0%BB%D1%8F%D0%BD%D0%B0%D1%8F_%D0%BA%D0%BE%D1%88%D0%BA%D0%B0

** Пояснение от автора, я специально пробила Поттер мор. Восстания гоблинов упоминаются как минимум дважды и все они происходят в 17отом-18отом веках. А в пятнадцатом гоблины преспокойно входят в магический совет Британии. Тогда как в 1865 английское министерство магии издало указ о переходе банка Гринготс под полный гоблинский контроль. Вывод до этого момента отнюдь не гоблины заправляли деньгами магов. Для тех, кто запутался поясняю. Династия Певереллов по прямой линии обрывается в 13ом веке. Далее три века правят Слизерины. За ними Гонты, но в середине семнадцатого их линия начинает хиреть, а в восемнадцатом окончательно теряет права на магический престол. Из выше изложенного следует, что все восстания гоблинов пришлись на смутное время. Король вернулся и более восстать ни у кого не получится.

Дни пролетели, словно мгновения, казалось, только вчера качал сына на руках, а сегодня он уже ученик. Споры о том, где именно будут учиться старшие близняшки были долгими, но в итоге сошлись на том, что в Империи им будет лучше, и дело было вовсе не в том, что программа школ отлична. Тут-то как раз можно было поспорить. Ведь за крайние годы британская магическая альма-матер весьма и весьма подтянулась. И то, что вся Европа за глаза называла магическим ПТУ, ныне по праву именовалось одной из лучших магических школ. Все преподаватели профессора не потому, что это должность, а потому, что защитили степень по соответствующей дисциплине. Да, учиться стало не в пример сложнее, да, не осталось время на шалости, а если таки находилось, то стоило этим самым шалостям перейти черту дозволенного, как дебошир тут же осознавал, что школа — это не место для проявления подобных своих качеств.

Для Его Величества главным было исключительно то, что, по его мнению, дети не должны купаться в роскоши и основанном на родительских достижениях признании и поклонении. На его сторону совершенно неожиданно встал лорд Гринграсс, который напомнил дочери, что у Его Величества есть вполне резонный повод опасаться, ведь он на личном примере познал, что такое лавры Мальчика-Который-Выжил. Как итог, близнецов от подобного решили оградить. Их высочеств ждала Его Императорского Величества военная академия Олега Трисветлого, и, в отличие от отца, что закончил ускоренный её курс, наследники отправились на учёбу, как это изначально положено, то бишь в восемь лет. Их ждали море приключений и новые горизонты.

Точно такие же, как те, что ожидали и магическую Англию. Одиннадцать лет, много это или мало? Многое достигнуто, но ещё большее предстоит достичь, ведь банальное копирование помогает лишь на первых порах, это лишь костыли. Костыли и гипс, без которых не срастётся перелом, но вот перелом зарос и в подпорках более нет надобности. Пора идти дальше, к тем горизонтам, где ещё не был, где ты будешь первым. Одним из таких горизонтов была интеграция с маглами. Их развитие наконец-таки решилось сделать шаг за тот рубеж, когда полу разумный, пусть и в высшей степени организованный, вид хотя бы попытается начать свой путь к разуму. Когда он, Олег, впервые это услышал, то был изумлён, ведь он считал, что человек — это разумное существо, и каково же было его удивление, когда на его вопрос Светополк Мстиславич лишь грустно улыбнулся, а затем ответил: «У них есть религия».