Драконовские сказки (джен)

Про Сады Счастливых в Мире Ветра говорили разное. Некоторые считали, что для того, чтобы попасть туда, нужно просто знать о Садах и очень сильно хотеть их найти. Другие полагали, что этого недостаточно, что нужно особое расположение духа, а также список совершенных при жизни добрых дел, которые — что немаловажно! — нужно помнить. Еще кое-кто уверял, что для того, чтобы оказаться в Садах, не нужно вообще ничего, кроме дурного везения оказаться в нужное время именно там, где вздумалось открыться входу в Сады. "И только настоящий идиот может этим входом воспользоваться," — презрительно бросали они, но наотрез отказывались объяснять Элле, что же такого глупого в желании быть счастливым хотя бы после смерти. Разве лучше бродить неприкаянно по пустым равнинам среди шепчущих теней, боясь наткнуться на бездну отчаяния, или забыть, кто ты и откуда, или просто обезуметь, осознав наконец, что так теперь будет всегда, и это и есть твоя нынешняя жизнь, и другой не будет...

Но несмотря на очевидную неприглядность такого существования, среди мечтающих о садах, ищущих сады или вовсе уже забывших, что нужно искать, и только смутно желающих счастья, действительно встречались те, кто презирал сады и мечтающих туда попасть. Правда, объяснять свою позицию они не хотели, от прямых вопросов отмахивались, а намеков на эту тему намеренно не понимали. Элле подозревала, что они и сами не знают, что стоит за их убеждением, что желание попасть в Сады Счастливых — глупость. По крайней мере, сейчас, когда она вдруг оказалась перед воротами, ей очень хотелось думать, что они неправы.

— Может быть, все-таки не пойдешь туда? Хотя бы не сегодня, — спросил кто-то, неожиданно оказавшийся рядом. Впрочем, понятно было, что "кто-то" может быть только Невидимкой. Прочие обитатели Мира Ветра считали, что беспокоиться о чьей-то судьбе и тем более снисходить до просьб — дурной тон. Ну вот разве что можно давать советы, да и то только от скуки...

— И почему бы мне туда не пойти? Ты тоже считаешь, что желание быть счастливым — это глупость? Или просто сам туда попасть не можешь, а потому и меня не хочешь отпускать? Ни себе, ни людям, да?

— Не в этом дело. Просто оказавшись там, ты уже не сможешь оттуда выйти. Тебе не кажется, что это смахивает на добровольное заточение?

— Не вижу проблемы. Здесь, прямо сейчас я тоже в заточении, и выйти отсюда, заметь, могу только в сады или в бездну...

— Не только туда.

— А куда же еще?

— Если очень постараться, можно получить разрешение на новое рождение и оказаться в одном из других миров. Правда, без памяти...

— Ну, если без памяти, то это не считается, строго говоря, это буду уже не я. Кстати, почему я никогда об этом не слышала?

— Понятно почему, — усмехнулся Невидимка. — Все, кто об этом знают, старательно молчат. Знаешь, какая у них там очередь? И требования, и бюрократия какая-то... зачем давать информацию тому, кто может стать твоим конкурентом?

— А ты, значит, конкуренции не боишься?

— Нет, не боюсь. И вообще, я бы выбрал другой способ выбраться отсюда.

— Считай, что ты меня заинтересовал.

— Ну, если найти здесь выходы — а это не сложнее, чем найти врата в Сады или встретиться с Бездной — то можно попасть отсюда на другие грани. Вот таким, как есть, призраком, бесплотным духом, ну или чем получится. Зато собой.

— И ты полагаешь, что в другой грани мне будет веселее, чем здесь, и даже чем в садах? — с сомнением уточнила Элле.

— Да, я так думаю. По крайней мере, ты не окажешься заперта там навсегда. И сможешь уйти еще куда-нибудь. Или вернуться сюда, в конце концов. Но знаешь, мне вовсе не было скучно в вашей грани мира. И сам, по доброй воле, я бы сюда не вернулся...

— Можно подумать, я тебя силком тащила, — фыркнула Элле. — Не надо обвинять меня в собственных ошибках. Потащился за мной — так имей хоть честность признать, что это дурное приключение придумал себе сам. И знаешь что? Мне кажется, это глупость. Большинство людей искренне полагают, что их грань — единственная, и никакого другого мира нет. И загробной жизни нет. Они живут всю жизнь в одной деревне среди знакомых с детства людей, и все дни их жизни похожи друг на друга, кроме разве что свадьбы и похорон. И не надо меня убеждать, что их жизнь более счастливая и настоящая, чем то, что ждет меня в Садах. Там, по крайней мере, можно быть счастливой. Так что прощай, — сказала Элле и двинулась к воротам в Сады Счастливых.

Только никаких ворот там уже не было.