Огненная леди (гет)

Странная история Макгонагалл не выходила из головы Алекто Кэрроу, да и выйти не могла. То ли Макгонагалл сорок лет, то ли шестьдесят, то ли школьницей была в тридцатых, то ли уже преподавала, да и откуда вообще она взялась в жизни Хогвартса? Кем работала раньше? Где и как жила? Как видела мир? В крайнем случае можно было бы поговорить с её родителями, но кто их видел? «В деревне»? А мало ли деревень на свете? Лекта задумчиво перелистнула страницу «Справочника чистой крови». Может, Главная Кошка не единственный странный случай?

Все чистокровные фамилии, судя по тексту, можно было бы разделить на три группы. Первая: старые англосаксонские роды, берущие свое начало в VIII-IX веках.

Вторая: нормандские фамилии, пришедшие к нам с королем Вильгельмом в XI веке.

Третья: недворянские фамилии, сохранившие, однако, верность принципам чистокровности на протяжении веков. Список чистокровных родов прилагался ниже.

Лекта тепло улыбнулась, увидев, что их, по отцовской линии, род — Кэрроу — принадлежал ко второй группе. Мать, урождённая Фоули, не могла похвастаться, и группа ей досталась всего лишь третья, но Галатея, тем не менее, входила в число уважаемых фамилий. Всё бы хорошо, но именно это и заставило их дочь нахмуриться.

Вильгельм недаром носил прозвание «Завоеватель». Когда-то, в книге про знаменитых людей, Лекта вычитала, что этот человек основал в одиннадцатом веке единое Английское королевство, утвердил законоположения и систему управления им, создал армию и флот, провёл первую земельную перепись… А у Джорджа Кэрроу и других не осталось ничего, что могло бы напомнить о великом государе. Только справочник и мог бы напомнить чистокровным волшебникам, как и почему образовались их роды. Сами — ни за что не догадаются.

Без книжки про знаменитых людей, которую можно купить где угодно, Лекта никогда бы, толком, не узнала, кто такой Вильгельм Завоеватель. И кто, собственно, его потомки? Неужели ни один чистокровный род не помнит о своем основателе? Кэрроу вспомнила мудрый вопрос Анны: «Слагхорн — и тот холостяк. А где другие Слагхорны?»

Куда пропали?

* * *

Лекта естественно не могла не обсудить столь странный вопрос с приятелями. Уроки, к счастью, уже кончились, так что ничего не мешало собраться в гостиной за разговором.

— Интересно, — пожала Лекта плечами, садясь в изумрудное кресло. — Все мы считаемся чистокровными волшебниками. А как ими стали — не помним.

— Я даже не скажу, к какой группе отношусь, — вытянула ножки, сидя на диване, Анна. — Говорят, у нашей семьи вообще шотландское происхождение. Следовательно, должна существовать и некая четвертая группа?

— Я и сам не знаю, где наш род берет корни, — протянул Ал. — Я всегда гордился, что наша семья бережёт чистоту крови, но никогда не знал, чем занимались наши предки.

— Будто это сказка, — нахмурилась Алекто.

— Если бы, — фыркнул Ал. — Сказки каждый ребенок знает и любит. А мы про предков даже слова сказать не можем.

— Я об этом лет в пять еще задумалась, — объявила вдруг Анна. — Была в частном доме, игралась со шлангом, поливала дорожки, глядь — старая могильная плита лежит чёрная. Стою и думаю…о Как это? Тетку спросила — да она, дескать, шуточная. Отца спросила — да она, дескать, довоенная. Надо полагать, и не плита могильная.

— Странный случай, — бросил Ал. — Если довоенная, то и не могильная, и не плита.

— А война началась всего — навсего в тысяча девятьсот семидесятых. Вчерашний день, — отбросила роскошные волосы Анна.

— И случай не менее странный, — пробормотала Алекто. — Все как один говорят о Лили и Джеймсе Поттерах, но неужто Поттеры за всю войну единственная жертва? Были и сотрудники Министерства, был и Орден Феникса… А ничего… Если мы и про них не помним, то про предков тем более.

— А в чём проблема, казалось бы? — пожала плечами Анна. — Даже на школьное кладбище никто не сходит. Ни преподаватель, ни ученик. Будто его и не существует.

— Странно, — отозвалась Лекта, хотя и сама об этом никогда не задумывалась. — Школу — то основали ещё в Х, кажется, веке.

— Может, сменить традицию? — сверкнул глазами Ал.

— Запросто, — бросила Анна. — Тем более, что кладбище лучший помощник для любого историка.

— Я бы «За», но как мы туда попадём? — вскинула брови Лекта. — Кто нас пропустит до тринадцати?

— Никто, — вздохнула Анна. — Но, согласись, это не контролируют каждые пять минут.

— Я кое-что слышала про проход у статуи одноглазой ведьмы на четвертом этаже, — раздумчиво проговорила Анна. — Попробуем?

Кэрроу поправила волосы. Дело того, разумеется, стоило. Во-первых, кладбище даст, вероятно, ответ хоть на один из многочисленных вопросов. Во-вторых, любопытно хотя бы мельком увидеть недосягаемое поселение. В-третьих, в тайном проникновении было что-то смешное и задорное одновременно. Но в этом — то всё и дело.

— А если поймают? — спросила она.

— Кто? — хлопнула глазами Анна.

— Ну мало ли, кто, — отозвалась Алекто. — Хоть Филч.

— Отвертимся, — бросила Анна, хотя Лекта понимала, что в душе подруга и сама волнуется.

— Если человек дурак это надолго, — ввернул Ал. — Но если не дурак? Если… например… Макгонагалл?

— Мерлин, да спрячемся где-то, — вздохнула Анна, по-взрослому закинув ногу на ногу и оперевшись локтями о ручки кресла. — За любой камень или дом.

— Тем более вечером, — протянул Ал. — Может, и прятаться не придётся. Не следит же Макгоша за проходом каждые пять минут.

— Да и дело того стоит, — подытожила Лекта. Неужто она, в самом деле, перепугалась какой-то дороги до Хогсмида?

— Можно и завтра ночью, — сказала Анна.

Собеседница кивнула. А почему бы и нет?

* * *

Назавтра, войдя в Большой зал, Лекта быстро уловила мягкий аромат запеченной тыквы. У потолка летало бесчисленное множество летучих мышей. Лекта улыбнулась. Она никогда не смогла бы понять этот праздник до конца. Вроде бы история его появления связана со смертью. Ужасом. Но в атмосфере Хэллоуина всегда было что-то трогательное и смешное.

— Всё же один из самых таинственных праздников, — вывел Алекто из размышлений мелодичный голос Лиз. — Хагрид, говорят, уже вырастил тыквы.

Лекта усмехнулась. Лесничий Хагрид казался безуспешным, но комичным, существом. Ещё ни разу ученики не слышали не то что умной, а просто — напросто грамотной фразы. Каждое второе предложение Хагрида сопровождалось «Э-э-э», «Гм» и «Кхм». Ехидная Лиз твердила, что не обходилось и без выпивки, и Лекта понимала, что поддерживает однокурсницу. Так или иначе, Слизерин единогласно признал Хагрида клоуном.

Тем не менее, лесник нередко гордился полным и редким доверием Альбуса Дамблдора. Это больше всего и удивляло. Чем директору, могущественному колдуну, главе сопротивления самому Тёмному Лорду был так выгоден обыкновенный дурень? Много ли проку он бы мог принести? Возможно, клоунская роль всего лишь роль? Иначе зачем директору столько лет держать Хагрида при себе…

— А что ему ещё остаётся? — ввернул Ал.

— Вот именно. А праздник, кстати, странный. — задумчиво сказала Стейси. — В нем словно есть что-то зловещее. Не даром Хэллоуин — день смерти.

— Самое интересное, что это смерть под маскировкой, — шепнул Джастин. — Тыквы… Ужастики… И как-то смешно становится.

— И сама природа словно умирает в эти дни… — прищурилась Стейси.

— Интересно, что мы об этом и не думаем, — хлопнул ресницами Джастин. — В большинстве случаев. Дразнимся. Смеёмся. Не более того. Мы даже не помним, как и когда возник этот праздник. Скажу больше — мы не помним и названия. Хэллоуин это День всех святых. А причём тут святые?

— Смерть и была изначальной тематикой, — бросил Ал. — Если День всех святых… На веселье не настраивает.

— И я о том же, — пожал плечами Джастин. — Мы даже не помним, откуда пошло название.

Лекта и сама не могла бы с точностью ответить на этот вопрос. Хэллоуин давно стал в понимании большинства шуточным, вроде бы страшным, маскарадом, но не более того. Было бы даже удивительно вспомнить, что изначально праздник был связан со смертью. А это явно не предвещало ничего смешного. Откинув волосы, Лекта заняла место у котла. Элизабет Смит приветливо улыбнулась и тоже постаралась сосредоточиться. Всё же, что ни говори, а со Снейпом шутки плохи. Никогда нельзя предсказать, что, как и когда решит профессор зельеварения.

Профессор же сегодня был, как говорится, в ударе, и задача досталась действительно интересная. Рецепт восстановления памяти. Лекта старалась запомнить каждую деталь по крайней мере потому, что дело того действительно стоило. Память необходимая составляющая для каждого человека на Земле. Познавая жизнь, человек приобретает воспоминания. Решая тот или иной вопрос, человек рассуждает и приходит к выводам, а выводы — к решению. С теми человек сближается, с теми ругается, а к тем и вовсе равнодушен… А как бы выглядела жизнь без памяти? Лекта вздрогнула. И представить — то было бы странно.

Тема заинтриговала, как оказалось, и других. Джастин, обычно растерянный ученик, на этот раз собрался и внимательно слушал преподавателя. Похоже, тема памяти и его не оставила равнодушным. Стейси постепенно перемешивала синеватую густую массу. Серебристые глаза сверкнули, словно она уже поставила перед собой какую-то другую, любопытную, задачу, и поклялась её выполнить.

— Человек в твоей власти, если ты управляешь его памятью, — пробормотала Лекта, когда урок закончился, и слизеринцы вышли из коридора. — Ты можешь управлять… почти всей его жизнью.

— Более того, — протянула Элизабет, поправляя золотые волосы. — Если воспоминания возвращать приходится, их возможно и отобрать.

— Но тогда должна существовать и защита от чужого воздействия, — поравнялся с однокурсницами Джастин. — Иначе с любой памятью можно сделать что угодно.

— Не понадобится, — пожала плечами Стейси. — Мы и сами себя не защитим. Ты можешь достоверно сказать, что ты делал в прошлый вторник в 14:20? А в позапрошлый? И я не могу.

— А повзрослеем — и это забудем, — подытожила Лиз. — Много ли наши родители о своем детстве помнят?

— Что там детство, — с усмешкой добавила она. — Сегодня Хэллоуин. Мы смеемся над тыквами, а знаем, как появился праздник? Мы находимся в школе, а знаем, как появилась школа? Разумеется, мы знаем добрую легенду об Основателях. Но не можем ни согласиться, ни соврать, ни возразить — где конкретика?

Ребята молчали. Каждый понимал, что Лиз права. Лекта и сама удивлялась, насколько быстротечно время. Сможет она сказать, что делала во вторник третьей недели позапрошлого апреля? От секунды к секунде? Не факт. Прошлого? Тоже. А когда-то и этот, сегодняшний, день затеряется, как все предыдущие.

Урок ЗОТИ выдался, мягко говоря, не из простых. Ребятам предстояло загнать корнуэльских пикси обратно в клетку. Проблема заключалась в том, что пикси оказались на редкость неуправляемыми, непослушными и даже глупыми созданиями. Они едва не бросили Стейси на шкаф, если бы не защитные чары преподавателя. Лекта усердно хлопала неугомонных пикси «Люмос Максима» и Заморозкой, стараясь ослепить их или обездвижить. Элизабет не церемонилась и бросала Инцендио, так что скоро в классе послышались писки и неприятный, но знакомый, запах. Анна уверенно пускала в пикси водяными струями, загоняя в клетку что одного, что другого. Кончилось всё одновременной заморозкой от преподавателя. Лекта рада была услышать, что практика, более менее, удалась. Неприятная, конечно, но что поделать. Лекта прыснула — Мерлин с пикси, предстояло дело куда более важное и любопытное — поход! Радость от предвкушения столь интересного и захватывающего путешествия слегка останавливало только одно — что, если их всё-таки поймают? Макгонагалл как-то повторяла, что после отбоя бродить по школе запрещено. Что в итоге, зная ее нрав?

С другой стороны, не хотелось и отказываться. Во-первых, дело того стоит. Как найти ответы на вопросы в настоящем, если прошлого не знать? Во-вторых, они увидят, наконец, этот таинственный Хогсмид. Ночью, но увидят! Разумеется, до пропуска в деревню остался всего лишь год, но запрет добавлял азарта. В-третьих, не признаваться же друзьям, что испугалась какого-то школьного замечания? Странно и смешно. А если и снимут баллы, можно заработать новые

* * *

Проблема прошлого была явлением слишком редким и интересным, чтобы уйти из мыслей в пять секунд, так что друзья продолжили обсуждение по пути к подземному ходу.

— Помнишь, нам про маггловские сказки о готах рассказывали? — спросила Анна. — Я вот сейчас подумала…. Почему все сказки про эльфов и королей такие грустные?

— Меня тоже это удивляло, — протянула Лекта. — Будто они обречены на несчастье…

— Я сейчас подумала… понизила голос Анна. — А если это история мира, который погиб?

— Интересная мысль… И этот мир взывал о помощи?

— Ну ты хватила… — засмеялся Ал. — Сказки же!

— А тебе не проходило в голову, что нам врет Бинс на уроках? — задумчиво сказала Анна.

— Но чтобы утверждать, кто врёт, а кто нет, мы должны знать правду, — бросила Лекта.

— Знаешь, это было два года назад. К нам гости пришли, — зашептала Анна. — Я книжку схватила «Средневековый роман и Повесть» и села читать про Тристана и Изольду.

— О любви. Девчачье чтиво! — фыркнул Ал.

— Если бы… — пробормотала Анна. — Там куда интереснее.

— Например? — хлопнула глазами Алекто.

— Там рассказано, что Ирландия была очень могущественным королевством, и мы ей дань платили. В комментариях написано, что такого не было никогда. Вообще никогда. А в романе про Тристана это в деталях описано.

— Но где гарантия, что в тексте нет авторского вымысла? — бросил Ал.

— А ещё там говорится о королевстве Корнуолл и Лоонула. И все имена французские…. Вымысла… но какая-то явно история целого мира!

— А вот не описано их, типа, ничего не было…. — сказала Анна.

Коридор петлял словно нора гигантского кролика. Анна держала палочку с пламенем на конце, но то и дело освещала ей.

— Там ещё было написано, что это типа Анжуйской государство в двенадцатом веке, где мы с югом и Западом Франции были одно целое. У нас тут вся знать говорила по-французски. Вроде потому Тристан и кельт, и француз.

— Может, это оно и есть? — Лекта навела палочку со светом на видневшиеся уже земляные ступеньки.

— Может, но только там другой мир описан со своей историей, — неожиданно серьезно бросила Анна.

— Даже не знаю, чем для нас тот мир сейчас приходится, — отозвалась Лекта. — Сказкой? Но сказки мы все с детства знаем…

— Знать — то знаем, — протянул Ал. — Но не думаем, что это было реальностью.

— Смотрите! — неожиданно обронила Лекта. У головы фигуры одноглазой ведьмы появилась надпись: «Диссендиум!»

— Поднимайтесь тихо, — прошептала Анна. — И поставьте слабый ночной свет.

— Люк, похоже, — пробормотала Лекта, когда ребята наткнулись на что-то твердое. — Пришли?

Над люком оказался подпол, заставленный деревянными ящиками и корзинами.

— Никогда бы не подумала, что подземный ход начинается именно здесь, — ввернула Анна. — Тут еще одна лестница…

Лекта не удержалась от улыбки. У цели. Почти у цели! Совсем скоро можно было бы увидеть загадочную деревню.

Неожиданно послышался звон колокольчика.

— Это что? — дёрнулась от неожиданности Лекта.

— Кажется, мы вышли к «Сладкому королевству», — ответил Ал.

Алекто осмотрелась. Сказочные домики, словно темные пустые мельницы одиноко торчали в темноте. Только в одном из них виднелся маленький лучик света, словно зовя случайных путников погреться

Повсюду тьма, а в небе — мириады звезд. Кэрроу давно заметила, что ближе к полуночи небо в одном месте светлеет, а бледное зарево постепенно разгорается. Вот появилась и полная луна, на которой даже с земли видны странные рисунки, созданные рельефом ее поверхности. Лекта никогда не сомневалась, насколько всё это казалось прекрасным. Иногда, любуясь на чудеса природы, они с Амикусом даже забирались на крышу, и, конечно, помнили, как ругалась мама. Амикус… Амикус… Лекта тепло улыбнулась, вспомнив о брате. Осталось полгода, всего лишь полгода, и они будут учиться вместе! Лекта поспешила догонять друзей, обещая себе, по приходе, послать брату сову с рассказом о путешествии.

Если путешествие, конечно, состоится… Лекта не знала, почему профессора настолько серьёзно и строго относятся к ночным прогулкам, и узнавать, честно говоря, не хотелось ни ей самой, ни, разумеется, друзьям.

— Расслабься, — ехидно бросил Ал, стараясь, видимо, удержать мину. — Остаётся уповать на милосердие Мерлина.

— Милосердия Мерлину не занимать, раз мы вообще сюда добрались, — поддержала шутку Лекта.

— А значит, — подытожила Анна. — И бояться нечего.

* * *

К удивлению ребят на склоне холма были всего три или четыре одиноких плиты.

— И это… Всё? — удивлённо вскинула брови Лекта. Для школы, основанной ещё в десятом — десятом! — веке, кладбище оказалось на редкость небольшим.

— Мало, — кивнул Ал, проходя мимо могилы некой Элизабет Бэддок. — Но красноречиво. Ни одной современной могилы. А ведь недавно война была. Неужто за десять дальнейших лет не было ни одного погибшего?

— Что десять, — махнула рукой Анна. — Тут и на один год мало.

— Смотрите, что я нашла! — Анна, посветив палочкой, позвала ребят к странному каменному строению, утонувшему в высокой траве.

— Осколок памятника? — хмыкнул Ал.

— Не похоже… Кажется обломок кладбищенской стены!

— Интересно, — нахмурилась Лекта. — Нужно ли для трёх могил стену строить?

— Ой, да очнитесь…. — Анна заулыбалась, словно нашла решение трудной шарады. — Это кладбище было раньше большим. Его почти все снесли.

— Я и говорю: для трёх могил строить стену странно, — отозвалась Лекта. — А если могил было куда больше…

— То их снесли, — закончила Анна. — Знать бы, когда…

— Не слишком, кажется, давно, — поправила волосы Лекта. — Или наоборот?

Вместо ответа ее подруга подошла к памятнику и задумчиво осмотрела его.

— А дата странная… — посветила она.

59

— А чем именно? — бросил Ал.

— А смотрите…. — позвала их Анна.

Дета в самом деле была записана Римской цифрой типа MDCCCL, то есть комбинацией букв, как и положено в Римской цифровой системе.

— Правда странно, — нахмурилась Лекта. — С чего такая честь?

— Такое принято в богатых семьях…. — зашептала Анна… — Но сбей одну букву, и дата неверная.

— И не факт, что верная, даже если не сбивать, — протянул Ал.

— Но заметь — на остальных могилах надписи обыкновенные, — пробормотала Лекта.

— Интересно, а кто и когда это все разрушил? — спросил Ал.

— Ни одной могилы недавней войны нет, — раздумчиво проговорила Лекта. — Может, это как-то связано? Чтоб мы не искали связей прошлого и настоящего?

— А нельзя как-то определить, когда памятники построены? — спросил Ал.

— Неа, — покачала головой Анна.- В богатых семьях модны памятники «под старину».

— И ведь богатым так путать связь прошлого с войной, кажется, невыгодно, — поправила волосы Лекта. — Знать была на стороне Лорда, говорят. В большинстве случаев.

— Понимаешь, — сказала Анна, — живет себе сейчас знатная дама, умерла, а родные памятники под 1880 год решили сделать. Вот можно! Хочу копию.

— Интересно, кстати, — отозвался Ал. — А что мы знаем про 1880 год?

— Мы удивлялись, что Уизли непохожи на внуков Цедреллы Блэк, — вспоминала Лекта. — Но и для нас Блэки тех времён абстракция. Что мы про них знаем? Только имена…

— Они так не думают. — махнула рукой подруга. — Есть памятник старый на кладбище — и скопировать.

— Так в том и дело, что не думают… Копия готова, но каким был оригинал? Может, в этом и цель? — пожала плечами Лекта. — Цель тех, кто рушил кладбище, точнее.

— А мне кажется, нам пора назад, — сказала Анна. — Больше мы тут ничего не найдём….

Сама она, похоже, думала иначе, раз светила фонарём около памятников. Лекта и сама хотела бы найти хоть какую-то зацепку. Хоть что-то, что позволит выйти к правде. Были захоронения — и нет. Было кладбище — нет. И никто ни разу не задавал себе вопрос — а что было раньше? Хотя б до наших бабушек и дедушек?