Родственные души (гет)

Наверное, что-то изменилось в Сакуре, когда Тодороки, наконец, проснулся и, обнаружив её, живую и невредимую, у себя под боком, так рьяно прижал её к себе, что щеки невольно из красных превратились в бордовые, а сама Сакура, совершенно не задумываясь, тут же отвесила ему апперкот левой.

— Да за что, злобная женщина? — полупрошипел-полупрорычал Тодороки.

Что, тем не менее, не помешало ему быстро поменять их положение, как только в палату зашёл представитель Комиссии. Энджи чуть закрыл её собой, и это был такой простой и почти бессознательный защитный жест, что Сакура почему-то не могла не обратить на это внимание. К счастью, у неё осталось достаточно мозгов, чтобы изобразить некоторую потерянность и нервозность, что свойственна гражданским после подобных ситуаций. Она прижалась ближе к Старателю, и он ответил ей, сжимая обманчиво хрупкую ладонь в своей. Самым странным для Сакуры стало то, что подобные вынужденные действия совершенно не вызвали у неё отторжения.

Человек из Комиссии сразу же предупредил, что его причуда распознаёт ложь, и в её интересах не осложнять своё положение. В сущности, Сакуре и не нужно было врать, потому что Все-за-Одного действительно сделал почти всё, чтобы её не в чем было обвинить. Единственным вопросом, который действительно заставил Харуно задуматься, стал момент, когда у неё спросили, что она помнит о своей жизни до инцидента, когда её обнаружил студент Айзава. Она вполне искренне изобразила задумчивость, чтобы вскоре ответить:

— Я не помню абсолютно никакого своего прошлого в Японии или любой другой стране Земного шара.

В итоге Сакуре строжайше запретили продолжать начатые исследования, заставили подписать бумаги о неразглашении и отстранили от обучения и практики на две недели, не забыв так же упомянуть, что они не вправе разлучить их с Тодороки, но если она собирается и дальше сотрудничать с Всемогущим, то у них есть гораздо более интересное предложение и уже готовое место в лаборатории Комиссии.

— Могу вас заверить, что ближайшее время мы намерены провести вместе, — тут же несдержанно заявил Энджи, чтобы моментально получить ответ.

— Тогда я искренне надеюсь, что в этом ближайшем времени Комиссия сможет поздравить вас с бракосочетанием, Старатель-сан. Как вы нас и заверяли. Всего наилучшего!

Когда представитель Комиссии покинул помещение, Сакура наконец отодвинулась и села нормально, в то время как Тодороки немного напряжённо ожидал её реакции и дальнейшего развития событий. Харуно же, откровенно говоря, не знала, что она думает и чувствует по этому поводу.

— Я хочу домой, Энджи, — устало заключила она.

Тот лишь молча кивнул и начал собираться, попутно развивая какую-то бурную деятельность.

Сакура просто промолчала в ответ.

* * *

Наверное, что-то изменилосьв Сакуре, когда у неё появилось достаточно свободного времени, чтобы наконец снова задуматься о том, а чего она, собственно, хотела. Большую часть своей жизни она хотела быть с Саске. Это было просто и понятно. Изменившие после войны взгляды помогли понять, что из пустого кувшина не напиться, и если она хотела нормальных отношений и нормальную семью, пора былопризнать, что с Саске им не по пути. Это оказалось уже не так просто, но по-прежнему понятно.

Не понятно только, чего бы она хотела от этих самых «нормальных» отношений. Харуно отчаянно пыталась вспомнить пример здоровых отношений, но раз за разом терпела неудачу. Её родители — не самый подходящий образец в этом плане, как и оба её наставника. Всё друзья девушки — шиноби, и как Сакура не силилась, все равно не могла сказать о ком-то из них, что вот эта парочка точно самые обычные и адекватные.

Хорошо, когда тебе тринадцать — цветы, шоколад и прогулки за ручку вполне могли удовлетворить твои романтические потребности. Сейчас Сакуре почти двадцать, и она определённо хотела большего. Хотела взаимности, видеть рядом интересного, умного и заботливого мужчину. Такого, чтобы можно было на него положиться и хоть иногда почувствовать себя просто красивой и желанной девушкой. Иннер-Сакура на это лишь едко замечала:

— Тогда, может, кому-то пора перестать отрицать очевидное?

Харуно просто молчала в ответ.

* * *

Наверное, что-то изменилось в Сакуре, когда во время очередной утренней тренировки та вдруг осознала, что Энджи не только хороший спарринг-партнер, но и молодой привлекательный мужчина. У него хоть и вечно хмурое, но красивое лицо, подтянутое тело и такие большие и сильные руки. Одна из которых тут же остановилась в сантиметре от её лица.

— Какого чёрта?! У нас, если ты забыла, сейчас всё ещё тренировка. О чём ты вообще думаешь?

Куноичи растерянно захлопала глазами, пытаясь придумать какой-то ответ, в то время как стремительно краснеющие щеки выдали её с лихвой. Брови Тодороки вдруг удивлённо поднялись вверх, и Сакура с изумлением заметила, как пламя у него на голове начало мигать, а его щеки окрасил аналогичный румянец. Ещё секунда понадобилась, чтобы парень буркнул: «На сегодня всё», и поспешно ретировался.

Сакура просто промолчала в ответ.

* * *

Наверное, что-то изменилось в Сакуре, когда та начала замечать некоторые мелочи, вроде меньшего количества перца в еде или то, что Энджи всегда заваривал кофе на двоих. Или когда перед ней в очередной раз молча ставили обед, пока она не могла оторваться от работы в лаборатории. Или то, как каждый раз, когда Всемогущий находился в офисе Старателя, Тодороки всегда, так или иначе, физически находился между Яги и Сакурой. Странно, что Сакура находила это в большей степени милым, нежели раздражающим. Тошинори периодически беззлобно над этим подтрунивал, весело подмигивая.

Харуно просто молчала в ответ.

* * *

Наверное, что-то изменилось в Сакуре, когда она заметила, что когда они вместе, Энджи всё чаще брал её за руку или приобнимал за плечи, когда они стояли рядом. Это удивительно осторожные жесты, от кого-то с таким огненным темпераментом, и немного весело было наблюдать за тем, как её пытались «приручить», хотя Харуно и понимала, чего он опасался. Её хук правой и апперкот левой по-прежнему оставались достаточно убедительными, чтобы продолжать о них помнить.

Что-то изменилось в Сакуре, когда она заметила, что привычные, хоть и редкие вечерние просмотры фильмов, вдруг приняли совершенно другой окрас. Она внезапно осознала, что больше следит за рукой Тодороки, нежели за сюжетом. К концу фильма Харуно катастрофически не понимала, каким образом она оказалась прижата к боку Энджи и как снова сделать свои щёки нормального цвета.

Что-то изменилось в Сакуре, когда такие просмотры фильмов стали для неё привычными. В очередной вечер она просто сразу удобно устроилась возле Старателя. Она даже помнила сюжет, который они обсуждали на протяжении всего фильма. Правда, ровно до того момента, когда она повернулась, чтобы сказать ещё что-то, и осознала, что лицо Энджи так близко и он такой милый, когда не хмурится. Сакура не уверена, кто первый из них потянулся за поцелуем.

Это стало лучшим, чем она предполагала. Ей определённо понравилось целоваться, понравилось, как Энджи прижимал её к себе, понравилось ощущать прикосновения больших горячих рук. Понравилось, что Тодороки не пытался её торопить, и они шли в удобном именно ей темпе. Конечно, возможно, дело в том, что её лучшие друзья, хук и апперкот, по-прежнему были с ней, но Сакуре нравилось думать, что дело в трепетном отношении к её скромной персоне.

Иннер-Сакура просто молчала в ответ.

* * *

Наверное, что-то уже изменилось в Сакуре, когда однажды вечером та поняла, что не хочет прерывать поцелуй. Вместо этого она поддалась своим желаниям и легонько очертила рукой рельефные мышцы, чтобы затем проскользнуть ловкими пальчиками под футболку. Это стало немного новым продолжением для них, и на секунду Энджи почти окаменел. Что, впрочем, не помешало ему практически сразу же начать ответные действия.

Сложно сказать, когда именно они прошли точку невозврата. Может быть, когда его губы скользнули по тонкой шее. Может быть, когда Сакура, движимая непонятными желаниями, бездумно заёрзала на чужих коленях. Может быть, когда она издала первый стон, а чужие руки на её бедрах лишь притянули её ближе, отчётливо потираясь чем-то большим и твердым о её разгоряченный центр.

В любом случае, следующее утро они встретилив одной постели. Тело чувствовало себя немного вымотанным, а несколько особенно крупных засосов почти болели. Сакура уже даже готова была возмутиться, когда Энджи повернулся к ней спиной, чтобы взять футболку, и Харуно могла видеть результаты своих собственных действий. Тодороки молчал об этом.

Сакура просто промолчала в ответ.

* * *

Все окончательно и бесповоротно поменялось в Сакуре, когда она обнаружила себя в ослепительно белом кимоно. Когда увидела напротив Энджи в традиционном свадебном костюме. Когда поняла, что они сейчас в синтоистском храме. Когда трижды отпила саке из чаши. Когда у неё что-то спросили, и сейчас она не смогла просто промолчать в ответ.

— Да, — уверенно произнесла Сакура.