Альбус Поттер и наследие Слизерина. Книга третья (джен)

Воодушевленный поддержкой друзей, Альбус Поттер принялся работать над своим «антивасилисковым» зельем с утроенной силой. Хотя вернее это зелье было бы назвать «василисковым». В конце концов, по задумке Поттера оно должно было давать полный иммунитет ко взгляду василиска, а потому способствовать интеграции опасного змея в общество. В общество Альбуса, во всяком случае. О ядовитых клыках, невосприимчивости к магии и непробиваемой коже Поттер предпочитал не вспоминать. Это все было делом второстепенным. Сперва нужно было разобраться со смертоносным взглядом.

— Темный Лорд не боялся взгляда василиска, — сказал он как-то вечером, когда беседа вновь коснулась этой темы. — Наверняка, он знал способ обезопасить себя.

Альбус каждый день после отработки наказания у Филча проводил, выверяя пропорции зелья. Ориентироваться приходилось на записи Брауна о взаимодействии змеиного яда с кровью единорога. Эти заметки пришли Альбусу в начале сентября прямо в Хогвартс. Поттер все еще старался не задумываться о том, каким образом профессор Зельеварения поддерживает с ним связь, но уже знал, что сообщил бывшему преподавателю больше, чем нужно. С другой стороны, сам бы он едва ли смог разработать настолько сложное зелье, так что это был оправданный риск.

«Раз у профессора есть информация о применении крови единорога, стало быть, кто-то ее употреблял», — думал Альбус, убеждая себя в том, что проклятье единорога — выдумка. С ядом же василиска дела обстояли сложнее. Находились ли такие храбрецы?

— Может, он завязывал василиску глаза? — предполагал Скорпиус. — Ну или закрывал при помощи какой-то магии.

— Мне больше нравится вариант твоего отца, — отвечал Регулус Альбусу. — Лишить василиска глаз — самый эффективный метод.

— Сердце у тебя есть? — фыркал Альбус, погружаясь в пергаменты.

Так пролетали дни.

Скорпиус, возвращаясь из библиотеки, часами сидел над домашним заданием по Рунам. Иногда он, конечно, отвлекался на другие предметы, но когда бы Альбус ни заглядывал другу через плечо, всегда обнаруживал странные письмена и сотни вопросительных знаков, что Малфой ненароком рисовал каждый раз, когда был в чем-то не уверен. Альбус радовался тому, что он выбрал Уход за тварями и Прорицания. Эти предметы позволяли экономить время для чего-то более важного. Хотя и прорицаниями тоже приходилось заниматься.

— Ваше домашнее задание пить чай? — возмутился Малфой. Он оторвался от рунического справочника и посмотрел на Нотта, что в данный момент разливал горячую воду по чашкам прямо из волшебной палочки. МакГроу выпросил у домовиков с кухни листовой чай. Альбусу же доверили транфигурировать чашки из подручных материалов. Чашки Поттера Регулусу по душе не пришлись.

— Это самая халтурная трансфигурация, что я видел, — объявил он, указывая Поттеру на то, что чашка МакГроу подтекает.

— Какая разница? — отмахнулся Поттер. — Пить можно? Значит, пойдет.

Нотт придвинул к себе единственную чашку, что по его мнению получилась приемлемой, самую кривую же, наполнив чаем, протянул Поттеру. Заметив, что Малфой вновь с головой ушел в Руны, Регулус трансфигурировал еще одну чайную пару, и горячий напиток направился к столу Скорпиуса. На секунду Альбус было подумал, что чашка Малфоя сейчас опрокинется и зальет три ночи трудов Скорпиуса, но кажется, на подобное коварство не решился даже Регулус. Малфой в последнее время выглядел сильно уставшим.

— Вы серьезно планируете гадать на чаинках? — поинтересовался Скорпиус, бросив взгляд на чайную пару. Ароматный запах Эрл Грея наполнял спальню слизеринцев. Малфой смотрел на кружащиеся чаинки.

— Почему нет? — посмеялся Нотт. — Нужно же как-то убивать время.

— Да, — согласился МакГроу. — Это куда лучше домашки по Трансфигурации.

— Я почти закончил с рецептурой зелья, — отчитался Альбус. — Завтра начну готовить, так что пока можно немного отдохнуть.

Малфой осуждающе посмотрел на присутствующих. Неужели он один осознает истинную важность СОВ, неизбежность экзаменов и скоротечность времени? Три недели учебы уже позади, а они даже и не думали приступать к подготовке.

— Пей давай, — кивнул Нотт. — Поттер тебе погадает. Ты знал, что у него талант к прорицаниям?

Поттер толкнул Нотта, и тот чуть не подавился, сделав глоток.

— Серьезно, — засмеялся он, откашливаясь. — Профессор Трелони его нахваливает.

— Это не смешно, — пробурчал Поттер. — Гадания — та еще глупость.

Тем не менее, Поттер, покраснев, начал припоминать прошедшие на этой неделе уроки.

Сладкий аромат комнаты, погруженной в красноватый полумрак. Круглые столики в окружении мягких пуфиков и обитых пестрой тканью кресел. Темнота и духота кабинета Прорицаний словно должны были погружать учеников в состояние дурмана. Нотт и МакГроу проваливались в это состояние с огромным удовольствием. Мгновенно отключив все мысли, они принялись на перебой рассказывать всем присутствующим будущее еще до того, как профессор Трелони появилась в кабинете. Так, МакГроу сообщил какому-то гриффиндорцу, что совсем скоро того ждет череда пернатых проблем, и тут же с полки в отдаленном конце класса взмыла в воздух коробка, полная запыленных птичьих перьев. Впрочем, проблемой это оказалось для всех, потому как кабинет имел круглую форму и был довольно небольшим. Пух от перьев разлетался, оседая на подготовленных для учеников чашках, шторах, которыми были задернуты окна, многочисленных лампах, драпированных темно-красным шелком, прилипал к мантиям учеников. Даже Нотт и МакГроу в какой-то момент начали покашливать от пуха, заливаясь тем не менее хохотом.

Альбус, вытаскивая перья из непослушной шевелюры и занимая место за столом, завидовал Скорпиусу, что пропускал этот балаган. Регулус, бросив напоследок Мортимеру Грейсу, что того поджидает несчастный случай во время дуэли, занял место рядом с Поттером. МакГроу, повертев в руках найденный им на полу магический кристалл и выбросив его обратно, присоединился к друзьям. Он тут же принялся изучать выставленный на стол серебряный чайничек.

Альбус оглядывал бардак, что устроили слизеринцы, и немного опасался появления преподавателя, однако волновался он зря. Профессор Трелони, появившись в классе, не только не расстроилась беспорядку, но даже не удивилась.

— Обычно на первом занятии я предлагаю ученикам погадать на чаинках, но я знала, что сегодня все будет не так, — произнесла профессор, стараясь придать своему голосу «загадочности». Альбус закатил глаза: так в его представлении всегда себя вели шарлатаны.

— Гадание на птичьих перьях, — говорила она, — более сложный процесс. Но никто не может изменить предначертанного. Даже я.

Профессор Трелони прошла вглубь класса и остановилась у столика, за которым сидели слизеринцы. Альбусу стало не по себе, когда она посмотрела на него сквозь толстенные линзы очков и протянула к нему худую бледную руку, показавшуюся из-под невнятной шали. Рука эта вытащила из его волос ярко-желтое перо.

Осмотрев его на свету, профессор вновь взглянула на Поттера и, протянув тому оное, обратилась к классу:

— Осмотрите перо, что сейчас находится ближе всего к вам, — произнесла она. Потусторонний загадочный голос выключился, и теперь профессор звучала вполне обыденно. — Оно рассказывает о недалеком будущем. Попробуйте отыскать смысл предсказания. Внимательно изучите цвет пера, его расположение и особенности. Если перо имеет дефекты — скорее всего вас ждет не очень удачный месяц. А если же перо редкой красивой формы — удача будет сопутствовать вам в делах. Подробную информацию о различных перьях вы можете найти в учебнике.

Альбус ненароком взглянул на собственное перо: красноречиво ободранное.

— Кончик вашего пера смотрел на север, — печально произнесла профессор Трелони, обращаясь к Альбусу. Поттер почувствовал, что ему только что вынесли приговор.

Следующие полчаса он лениво листал учебник в поисках того, что могло походить на его случай. Однако ничего подобного Поттер там не нашел.

— Вот твое, — Альбус ткнул Регулусу в учебник. Сам Нотт применял к своему перу чары левитации и томно зевал. — Синее перо болтрушайки. Значит, тебе будет сопутствовать удача. Смотрит на юго-восток, стало быть, успех в начинаниях. Форма идеальная. Говорит о том же. Мерлин, — вздохнул Поттер. — Какая же это все ерунда!

— А мое? Мое ты нашел? — поинтересовался МакГроу. Он, в отличие от Нотта и Поттера, был увлечен процессом и упорно листал книгу.

— Перо с зада авгурея, — протянул Поттер. — Тощее, унылое, как и сама птица. Может, тебя что-то сильно напугает? — предположил Альбус.

В учебнике он ничего про перо МакГроу не видел, поэтому просто сочинял на ходу. Знать он не знал, как выглядит перо авгурея и уж тем более что оно значит.

— Замечательно, — воскликнула профессор Трелони, до которой дошли его слова. — Очень хорошо, — повторила она. — Теперь ваше.

Поттер опустил взгляд, покраснев. Он не заметил, что за ними следят.

— Оно желтое, — пробормотал Альбус. — В плохом состоянии. Смотрело на север.

— Вы нашли его на голове, — наполнила профессор Трелони. — Это важно, — кивнула она. — Любая деталь может оказаться полезной.

Альбус приложил руку ко лбу и закрыл глаза. Он очень надеялся, что профессор решит, будто бы он сосредоточенно думает, а не скрывает свое отношение к происходящему.

— Я… У меня… Будет встреча со старым другом, — произнес он, наконец придумав что-то интересное. Если нельзя увидеть сейчас Безоара, то почему бы об этом хотя бы не помечтать?

Регулус приподнял бровь.

— Да, — кивнул Поттер. — Она пройдет не очень хорошо, — добавил он, оценив состояние пера. — И… После нее у меня будет много проблем. Возможно, я даже умру. — Последнюю реплику Альбус добавил, вспомнив рассказы отца о том, что профессор Трелони обожает предсказывать учащимся скорую кончину. Накануне ребята даже обсуждали, кому конкретно в этом году повезет.

Альбус посмотрел на Регулуса и попытался подавить непроизвольный смешок, когда тот усмехнулся.

— Ох, — вздохнула преподаватель, списав поведение Альбуса на нервы. — Я очень вам сочувствую, мой мальчик. Но как я уже говорила, все предрешено, — она вскинула глаза к небу. — Но вы не отчаивайтесь. Будущее так туманно.

На всех последующих уроках ребята гадали по перьям. Профессор Трелони не отходила от Альбуса ни на шаг, чем изрядно его раздражала. Сперва он выдумывал небылицы, только бы она отстала, но затем начал входить во вкус. Сочинять неприятности для себя и однокурсников оказалось занятием забавным.

Чайные церемонии превратились в домашнее задание. Каждый урок ребята должны были придумывать предсказания и отмечать среди них те, что уже сбылись.

— Итак, — Нотт допил свой чай и протянул Поттеру кружку с осевшими на дне чаинками. — Вещай, что ждет меня на этой неделе.

— Травмы на тренировке? — предложил Поттер. В чашку он даже не заглянул. Нотт постоянно пропадал в Дуэльном клубе, так что это был статистически вероятный вариант.

— Отравление, — воскликнул МакГроу. Он в чашку Нотта заглянул. — Это похоже на дерьмо гиппогрифа.

— Проблемы с учебой, — произнес Скорпиус, делая первый глоток из своей кружки. — Лучше бы Руны делал, а не этими глупостями занимался. Напомнить, что мы должны сдать перевод до конца недели?

— Я свой еще вчера закончил, — отмахнулся Регулус. И к немалому изумлению Скорпиуса полез в ящик стола и протянул тому свои записи. — Вот, можешь подсмотреть.

Скорпиус, взглянув на бумаги краем глаза, категорически отверг предложение. Отставив чашку в сторону, он стиснул губы и вернулся к переводу.

— Так, а тебе, Поттер, нужно быть осторожнее на поле для квиддича, — сказал Регулус, заглядывая в чашку Альбуса. — Возможно столкновение с птицей, — улыбнулся он.

— Ну точно, — поддержал МакГроу. — Или.., — он поднял взгляд к потолку. — На следующей неделе обещали дождь. Ты можешь промокнуть.

— Или столкнуться с мокрой птицей, — настоял Нотт.

— Ну вас, — фыркнул Поттер. — Напишу про травму на поле. И головную боль. Вчера столько всего задали. Головная боль у меня точно будет.

— Когда именно ты делал перевод? — поинтересовался Скорпиус, взглянув на Нотта.

— Ну…

— Проснулись мы одновременно, — произнес Малфой. — Потом пошли на завтрак. Затем два урока ЗОТИ, обед и две Трансфигурации. А после ужина я пошел в библиотеку, а ты в Дуэльный клуб. Вернулись мы поздно. И я сел за перевод.

— Я тоже, — кивнул Нотт.

Скорпиус припоминал, что Регулус в самом деле что-то писал.

— Но не мог же ты его сделать за один вечер! — воскликнул Скорпиус недовольно. — Позавчера после уроков ты практиковался в чарах перед дуэлью. В среду занимался Трансфигурацией. Во вторник просто весь вечер играл с кошкой!

— Да, да, я бездельник, — протянул Нотт. — Но перевод я уже сделал.

— Ты не мог его закончить раньше меня, — возмутился Скорпиус. — Мой готов только наполовину, а я уже третий день над ним сижу.

— Ну, — пожал плечами Нотт. — Возможно, я просто эффективнее расходую время.

Малфой медленно моргнул. Альбус с опаской посмотрел на друга. Скорпиус с присущим ему самообладанием постарался пропустить мимо ушей последний комментарий. Поттеру не совсем было понятно, о чем там у них шла речь, потому как он на домашку больше часа в день не тратил, и Руны не изучал, но Малфоя он понять мог. Скорпиус в отличие от Регулуса все время посвящал учебе и вечно жаловался на то, что не успевает. Альбус списывал все на дотошность Скорпиуса. Он знал, насколько Малфой ответственно подходит к учебе. О Нотте он такого сказать он не мог.

* * *

— Да ладно, — протянул Регулус, выхватывая у Скорпиуса чашку. — Давай я тебе погадаю.

Малфой положил перо на стол и посмотрел на слизеринца. Нотту от его взгляда стало не по себе.

— Так, — протянул он, делая вид, что внимательно изучает содержимое чашки. — Как по-твоему, — обратился он к Альбусу, демонстрируя тому чаинки, — это похоже на нервный срыв?

— Не больше, чем содержимое твоей чашки похоже на боггарта, — протянул Малфой и криво улыбнулся.

Регулус оскалил зубы в ответ.

— Может, еще по чашечке? — предложил МакГроу, кивая на пергамент с высушенными листьями.

Спустя мгновение горячий напиток вновь наполнил чайные пары. Скорпиус, решив, что на сегодня Рун с него достаточно, спрятал тетрадь поглубже в ящик. Альбус отложил свои заметки. МакГроу сделал чуть громче радиоприемник, что транслировал песню группы «Ритмичные руны». Нотт извлек из стола упаковку шоколадных лягушек.

— Я не боюсь боггартов, — произнес он, обращаясь к Малфою.

— Я и не утверждал обратного, — хмыкнул тот.

Регулус раздраженно прикусил губу. Хогвартс вечно полнился дурацкими слухами. Поводом к одному из них стали уроки ЗОТИ, что прошли на этой неделе.

Профессор Слизнорт продемонстрировал ученикам боггарта. Первой жертвой привидения не повезло стать Мальсиберу. Когда он, по просьбе преподавателя, шел к шкафу, еще ни о чем не подозревая, Регулус таращился в окно. Уроки Защиты от Темных искусств давно его не увлекали. Обычно, как только он демонстрировал навык владения определенным сглазом или способом его снятия, декан Слизерина предлагал ему разучить что-то еще, и Нотт занимался отдельно от остальных. Время от времени ему компанию составлял и Малфой, хотя последний и старался не опережать класс. Он считал, что в закреплении и отработке уже известных заклинаний нет ничего страшного. Более того, он находил это полезным. В общем, Нотт был не особо увлечен демонстрацией очередного сглаза, а потому посмотрел в сторону преподавательского стола только тогда, когда послышались охи, вскрики и разговоры.

Перед Филиппом Мальсибером стоял возникший словно из ниоткуда внушительных размеров огнедышащий дракон. Кажется, появления такого создания не ожидал даже профессор Слизнорт. Едва голова дракона ударилась о потолок и снесла внушительных размеров люстру, Слизнорт отскочил в сторону. В это время хвост дракона решительно перевернул стол преподавателя и пергаменты, перья, чернила рассыпались по всему полу.

Декан Слизерина подошел поближе к дракону, отодвинув в сторону ошалелого Мальсибера, и еще до того как боггарт успел принять новую форму, произнес: «Ридикулус». Взмах палочки отправил привидение обратно в шкаф. Регулус не успел заметить последнее воплощение этого создания. 

— В общем, боггарт, — представил тему урока профессор.

Регулус вскинул бровь. Прежде ему не доводилось наблюдать за тем, чтобы боггарты были причиной таких разрушений. Выглядел дракон весьма убедительно, хоть и не очень гармонично в стенах кабинета.

— Боггарт — это разновидность привидений, — объяснял профессор Слизнорт, помещая люстру и стол со всем его содержимым на место. — Никто не знает, как он выглядит на самом деле, потому что боггарт меняет свою форму в зависимости от того, чего или кого боится стоящий перед ним человек. Вы, очевидно, — преподаватель обратился к Мальсиберу, — боитесь драконов?

— Кто их не боится, — буркнул Филипп.

— Боггарты, как и прочие привидения, иногда могут взаимодействовать с предметами вокруг, — кивнув в сторону люстры, объяснил Слизнорт. — Хотя обычно, они так, конечно, не делают. Их в первую очередь интересует ваш страх.

Регулус проводил взглядом Мальсибера, что подошел к Фарли и Белби. Те не упустили случая посмеяться над все еще перепуганным приятелем.

— Одолеть боггарта несложно, — продолжал профессор. — Достаточно представить что-то смешное и произнести: «Ридикулус». Попробуйте! — призвал он, когда слова заклинания зависли в воздухе.

В классе зазвучали робкие попытки произнести заклинание. Выждав некоторое время, чтобы ребята попрактиковались, профессор Слизнорт велел всем встать в очередь и настроиться. Сам же он подошел к шкафу, готовый в любой момент выпустить привидение.

Регулус в нерешительности замер. Демонстрировать при всех свои страхи ему не очень-то хотелось. Что касается обезвреживания боггарта, то таким навыком он до сих пор похвастаться не мог. Отчего-то именно это простое действие — смеяться над своими страхами — было ему недоступно.

— Может быть, вы начнете, — профессор обратился к Нотту, и тому показалось, что он сейчас провалится сквозь землю. Все взгляды были прикованы к нему, а он лишь робко помотал головой.

— Давайте я, — вызвался Скорпиус, занимая место в начале очереди.

Регулус отошел в сторону и принялся наблюдать.

Едва шкаф открылся, перед Малфоем появился василиск. Огромный змей обнажил свои клыки и сверкнул желтеющими глазами, что хоть и не причинили никому вреда, испугать умудрились многих. Змей подбирался к Скорпиусу все ближе, разевая пасть, а тот же только собирался с духом, чтобы произнести заклинание. Испуганным Скорпиус, если и был, то не казался. Нотт в очередной раз про себя восхитился его выдержкой. Наконец, прозвучало решительное:

— Ридикулус.

В следующее мгновение на глазах василиска появились очки-половинки, перед мордой его зависла детская книжка, и он принялся поучительно мурлыкать, подобно котенку.

Малфой отошел в сторону, давая возможность Мортимеру Грейсу выступить против боггарта. Альбус посмотрел на Скорпиуса вопросительно. Появление перед Малфоем василиска Поттера явно озадачило. Регулус ненароком уловил этот взгляд.

В тот день очередь до Нотта так и не дошла. Как не доходила она и во все последующие дни. В конце концов, профессор Слизнорт это заметил: он разрешил Нотту попрактиковаться с особо сложным случаем полуночного сглаза. Как обычно. Свою проблему с боггартом Регулус планировал решить сам. Без свидетелей. Но не сейчас. Дел было невпроворот. Вопреки предположениям Скорпиуса, он совсем не бездельничал. Регулус вот уже две недели как тестировал отцовский маховик. Пока, правда, на небольшой дистанции.

Отравиться на уроки и параллельно с этим выполнять домашнюю работу в пустой аудитории подземелья — такое мог придумать только зануда вроде Скорпиуса. И Регулус по первой даже осуждал себя за такое «ленивое» применение маховика. Однако Малфой был прав, отметив, что нагрузка по учебе к третьему курсу стала непосильной. Особенно из-за Древних рун. Они и Нотта сводили с ума. К тому же, у Регулуса были определенные трудности с использованием маховика из-за того, что Карта Мародеров находилась у Джеймса Поттера. Он был уверен, что старший Поттер всенепременно заметит, если на карте мелькнет два Регулуса, а потому свои перемещения согласовывал с расписанием Джеймса. Вынужден был согласовывать, чтобы случайно не выдать себя.

«Едва ли, — думал он. — Джеймс Поттер достает карту во время уроков».

Но с таким положением дел Регулус мириться был не намерен, а потому искал пути спровоцировать Джеймса на дуэль. Желательно с высокими ставками. Карта Мародеров должна была оказаться в руках слизеринцев как можно скорее. Регулус начал следить за Джеймсом еще и поэтому.

Так, в один из дней Нотт, приняв участие в рейтинговом поединке, использовал маховик, чтобы одновременно с этим проследовать за Поттером, который выглядел, как Нотту показалось, довольно взволнованно. Во всяком случае, пролетел он мимо Нотта, направляющегося в Малый зал, довольно быстро.

Дезиллюминировав «походную» простыню и постаравшись, насколько позволяют чары, заглушить свои шаги, он направился за Джеймсом, путь которого, как оказалось, лежал на второй этаж. Регулус замер, заметив, что скрылся гриффиндорец в туалете Плаксы Миртл. Не скрылась от его внимания и табличка, появившаяся на туалете и сообщавшая о том, что туалет не работает. В прошлом году подобной таблички Нотт не замечал.

Предчувствуя неладное, Регулус подошел к двери туалета и прислушался.

— Что опять там? — услышал Нотт голос привидения-грязнокровки.

— Да тише ты, — нервно отмахнулся Джеймс. — Ничего не слышу.

Какое-то время голосов слышно не было. Регулус только улавливал звуки движения. В сам туалет он заходить не решался, опасаясь быть обнаруженным.

Затем Нотт услышал бормотание, похожее на чтение заклинаний. Прислушавшись, Регулус убедился в своей догадке. Он различил знакомое заклинание для снятия защитных чар.

«Неужто не только Альбус пытается проникнуть в Тайную комнату?» — подумал он.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась Миртл.

— Проверяю кое-что, — признался Джеймс. Регулус не знал, получилось ли у Поттера хоть что-то. Едва ли чары Левски были тому под силу. Да и зачем Поттеру открывать Тайную комнату?

— Что? — настаивала Миртл.

Нотт порадовался, подумав о том, что докучливость грязнокровки играет ему на руку. Джеймс, однако, планами делиться не спешил.

— Миртл, ты можешь покараулить снаружи? — услышал Регулус голос Поттера и чуть не выругался. Это был явный знак того, что пора уходить. Его дезиллюминация могла скрыть на расстоянии, но при ближайшем рассмотрении становилась очень заметной. Рисковать было нельзя.

Чего желал Джеймс, догадаться было не сложно. Едва ли Поттер готов был смириться с тем, что опасная тварь так и осталась жить в замке. К тому же, Регулус не списывал со счетов и тягу старшего Поттера погеройствовать. Тот явно стоил планы по убийству василиска. В кой-то веки Регулус был готов его в этом поддержать. Он также был совершенно уверен в том, что твари не место в замке.

Немного переварив увиденное, Нотт наконец понял, что мог бы поставить против карты. То, что совершенно точно заинтересовало бы Джеймса Поттера: Распределительную шляпу. Ее Регулус мог бы выкрасть без особого труда. Оставалось придумать, как навести на подобные мысли самого Джеймса Поттера, так чтобы он не догадался о излишней осведомленности Нотта. Идея запросить шляпу должна была принадлежать ему. Как Поттер будет доставать из нее меч, Регулуса волновало уже мало. Проигрывать он не собирался.

Нотту нужно было достать карту как можно раньше. Пока он перемещался в прошлое лишь на пару часов, но отец утверждал, что маховик способен на большее. По-настоящему серьезные испытания, во время которых могли бы возникнуть проблемы, были еще впереди. Впрочем, Нотт до сих пор еще никогда не вмешивался в ход времени. Он даже не был уверен в том, что это возможно. Отец писал, что глобальных изменений во времени при помощи маховика добиться не получится. Но то была лишь гипотеза, которую предстояло проверить.

«Хочет ли он изменить прошлое? — каждый раз перед сном задавался вопросом Регулус. — Какой момент он должен изменить? Возможно ли это? И совпадение ли, что маховик времени оказался именно в его руках?»

После чаепития ребята готовились ко сну. Альбус еще возился с пергаментами, что хотел показать завтра профессору Лестрейндж. Поттер и так невероятно волновался перед каждым уроком Зельеварения, но завтра, насколько знал Нотт, тот планировал что-то очень важное. Малфой уже лежал в кровати и смотрел в потолок. Мысли его были поглощены чем-то важным. Возможно, он наконец задумался над тем, что у «успеха» Нотта есть какой-то секрет. Не зря Регулус делал Руны исключительно в «дополнительное» время. Изводить Малфоя первое время было конечно очень весело, но с каждым днем это становилось все скучнее. Скорпиус должен был заподозрить хоть что-то. Совсем скоро.

Регулус зажег свечу и приготовился строчить отчет о проделанной работе отцу. Свой рассказ о жизни в Болгарии он все откладывал на потом. Погружаться в воспоминания ему совсем не хотелось. Да и, наверное, не стоило посылать такое с совой.

Радиоприемник замолк. Тень гигантского кальмара на мгновение погрузила комнату во тьму, но тут же исчезла, вернув ей привычное зеленоватое свечение. Обертки из-под шоколадных лягушек, засохшие чаинки и пустые чашки, сваленные в углу, хоть и не способны были предсказать будущее, зато могли скрасить этот вечер, возможно сделав это будущее не таким мрачным.