Альбус Поттер и наследие Слизерина. Книга третья (джен)

В церкви Святого Иеронима погас последний фонарь. Ночная прогулка Альбуса по кладбищу подходила к концу. Был ли какой-то смысл в том, чтобы собирать крапиву и лаванду ночью? Едва ли. Горящие огнем от соскользнувшей с руки перчатки запястья это подтверждали. И тем не менее, Альбус не мог сидеть в четырех стенах: он отчего-то очень боялся того, что должно было случиться завтра. Приезжали Грейнджеры-Уизли.

Непонятное предчувствие убеждало его в том, что совсем скоро случится что-то страшное. Хотя казалось бы, чего ему бояться? Он, Альбус Северус Поттер, волшебник, что уже в двенадцать лет произвел на свет василиска. Волшебник, что заглядывал ему в глаза. Говорил с ним. И даже сцеживал яд с его клыков. Если бы не дурацкое проклятие седых волос, так не вовремя лишившее его сил, быть может, он и вовсе стал бы волшебником, приручившим василиска. Возможно, все дело в проклятии?

Альбус задумался. Ему кое-как удалось убедить Джеймса не сообщать отцу о том, что сделал Малфой. Спор завязался в спальне Альбуса, едва ребята вернулись домой.

— Разберусь со всем сам, — прошипел младший Поттер, стоило только брату поднять эту тему. — Ты обещал!

— Я обещал не рассказывать о твоем пристрастии к опасным тварям, — напомнил Джеймс. — О Малфое речи не было. Ты хоть понимаешь, насколько это, — он кивнул на белесую прядь волос Поттера, — может быть опасно!

Альбус повернулся к зеркалу. Повезло! В этот раз заклинание окрашивания продержалось два часа, и этого как раз хватило на поездку в машине с вокзала. Альбус всю дорогу то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, гадая, не пора ли уже спрятать голову под капюшон.

— В книгах пишут, что последствия проклятий могут быть абсолютно непредсказуемыми! — продолжал Джеймс. — И сперва даже незаметными, но потом… Нет, отец должен тебя осмотреть!

— Колорум! — воскликнул Альбус, проигнорировав слова брата и направив палочку на волосы. Те вновь приобрели черный цвет.

— Ты не сможешь скрывать это вечно! — Джеймс произнес контрзаклятье, и седина вновь спала Альбусу на глаза. Тот недовольно фыркнул.

— Я смогу скрывать это достаточно долго, — прошипел он. — Тебе же удается скрывать тот факт, что ты змееуст.

— С чего ты…

— Ведь удается? — усмехнулся Альбус. — Я не могу припомнить ни одного случая, когда бы ты говорил со змеями при отце.

— Это другое, — отмахнулся Джеймс.

Он только теперь краем глаза оглядел комнату, в которой был нечастым гостем.

— Почему? — Альбус демонстративно отсек седые волосы ножом для ингредиентов, отлично осознавая, что те совсем скоро отрастут.

— Не твое дело!

— Отлично! — ответил Альбус, открывая дверь и выпроваживая брата. — Вот и ты не лезь не в свое дело.

— Лили, — прошептал Джеймс, услышав шаги на лестнице, и, вопреки желанию Альбуса, нырнул обратно в комнату, запер дверь, а заодно и наложил на нее чары от прослушивания. — Только попробуй рассказать что-нибудь из того, что произошло в этом году, Лили! — он толкнул младшего брата.

— И не собирался, — возмутился тот.

— И про тварь! — настаивал Джеймс. — Ни в коем случае!

— Думаешь, ей не любопытно будет узнать? — с сомнением хмыкнул Альбус.

Конечно, он бы не стал рассказывать сестре о проклятье, о деталях выращивания василиска и своих опытах в области зельеварения, но о самом Безоаре ему хотелось упомянуть. В конце концов, кто как не Лили смог бы его оценить.

— Даже слишком, — произнес Джеймс. — Не хватало еще, чтобы она из-за тебя загорелась желанием на него взглянуть!

— Но я обещал рассказать ей, почему не поехал со всеми во Францию, — неуверенно возразил Альбус.

— Сделай, как все вы, слизеринцы, делаете, — закатил глаза Джеймс. — Соври.

Стук, раздавшийся тогда в дверь его спальни, сейчас грохотом зазвучал в голове. Это была Лили. Он не открыл.

Позже она приходила к нему еще и еще, и он каждый раз старался сделать вид, что чем-то очень занят. Стоило его сестре поднять тему, связанную с прошедшим учебным годом, как он старался перевести разговор в другое русло. Он не хотел врать сестре, но и рассказывать ей все было не лучшим выходом. Джеймс был прав. Лили о том, что происходило в школе, знать не стоило.

Да… Грейнджеры-Уизли… Завтра должна была приехать Роуз, и Альбус не знал, известно ли ей хоть что-то. Кажется, чуть больше половины школы уже видело его с прядью седых волос, и Роуз была в их числе. Альбусу нужно было убедить молчать и ее. Если бы он только подумал об этом раньше…

В доме Поттеров свет не горел. Альбус не опасаясь быть замеченным, прокрался через прихожую вверх по лестнице и, скрипнув одной лишь древней половицей, прошмыгнул в свою комнату. Включив свет, он вывалил травы на стол.

— Гм, гм, — кашлянула Лили так, что у Альбуса сердце екнуло от испуга. Сестра поджидала его возвращения, сидя на кровати. — Ночные прогулки?

Она встала, с важным видом прошла вдоль комнаты и оценивающе взглянула на находки Поттера.

— Не спалось, — признался он, заворачивая травы в газету и убирая их под кровать.

Лили повернулась к стеллажу Альбуса и изучила его содержимое. Затем она взяла пузырек из шкафчика и протянула брату:

— Как насчет этого?

— Усыпляющее зелье? — усмехнулся Поттер, разглядывая склянку с бледно-фиолетовым раствором. — Как ты его узнала?

— Ты не представляешь, насколько мне бывает скучно во время учебного года, — пробормотала Лили.

Взгляд ее ненароком упал на полку с книгами.

— Усыпляющее зелье имеет кратковременный эффект, — произнёс Альбус, вернув зелье в ящик. — Несколько часов — не более. Едва ли это бы мне помогло.

Лили пожала плечами и вновь направилась к стеллажу. Альбус заметил на кровати блокнот с ее рисунками и задумался. Когда нижняя дверца шкафа скрипнула, он пришел в себя.

— Ты не могла бы не рыться в моих вещах, — он подошел к шкафу поближе и захлопнул приоткрытую сестрой дверцу.

Сказал это Поттер чуть резче, чем хотел, оттого Лили перевела на брата удивленный взгляд.

— Некоторые ингредиенты, как я уже говорил, нуждаются в особых условиях хранения, — пояснил Поттер.

— Но ты же сам…

— И вообще, кажется, мне уже пора спать, — перебил сестру Альбус, припомнив, что давно не окрашивал волосы, а потому заклятье с них могло спасть в любой момент. — Тебе нужно идти.

Лили приподняла бровь и, мгновение подумав, повернулась к двери. Она не сказала ничего, но ее взгляд был красноречивее любых слов. Альбус почувствовал себя последним мерзавцем от того, что выгоняет ее вот так.

— Подожди, — сказал он, едва дверь открылась.

Лили вопросительно посмотрела на брата.

— Я... Я не этого хотел, — неуверенно пробормотал Поттер, пытаясь исправить ситуацию. — Наверное, нам нужно поговорить.

Лили закрыла дверь и, сделав пару шагов, осталась стоять у окна. Альбус молчал. Заговорить с ней о зельеварении? Рассказать про умиротворяющий бальзам, что в самом деле может погрузить в длительный сон? Может спросить, на какой факультет она хочет поступить? Узнать, может ли она говорить на парселтанге, как они с Джеймсом? Так… Нет. Можно просто потянуть время, пока его волосы вновь не поседеют. Тогда она узнает его секрет по чистой случайности, и Джеймс не сможет его упрекнуть.

— Ты расскажешь мне, что такое крестражи? — спросила Лили, вытащив его из мыслей. — Ну помнишь, я писала тебе о них?

Альбус нокаутированный первым же вопросом, смог только едва приоткрыть рот.

— Почему не поехал на свадьбу? Почему ушел из команды? Почему не отвечал на мои письма? Почему делаешь вид, что тебя нет в комнате, когда очевидно ты там?

Поттер сделал шаг сестре навстречу, и та спросила:

— Почему твоя карта у Джеймса?

— Откуда ты…

— О Мерлин! — воскликнула она. — Вы совершенно ничего не умеете прятать! Найти ее было чуть проще, чем твои книги по темным искусствам!

— Нет у меня книг по темным искусствам! — возмутился Альбус, наконец зацепившись за возможность возразить.

Лили прищурила взгляд.

— Точно?

— Да, — закивал Альбус.

— Ладно, книг не было, — согласилась Лили. — Но в остальном…

— Я не писал потому, что был очень занят, — сказал Альбус нехотя. — Помогал Скорпиусу сама знаешь с чем. Ушел из команды, потому что не хочу больше тратить время на квиддич.

— Чем ты был занят? — Лили выжидающе смотрела на него.

— Не могу сказать, — ответил Альбус.

Лили помотала головой. Она сделала несколько шагов по направлению к двери.

— Ты хоть что-нибудь мне можешь сказать? — спросила она, хмыкнув.

Альбус задумался. Он с надеждой посмотрел в зеркало.

— Я очень скучал по тебе, — признался он. — Весь этот год. Я написал писем куда больше, чем отправил. Мне понравился котел, что ты прислала на Рождество… И твое письмо, где ты рассказывала о визите миссис Малфой. Спасибо… А еще… В гостиной Пуффендуя есть яблоки. В клубе «Озарение» совсем не занимаются ничем полезным. Потайной ход из кладовой подземелья ведет в Хогсмид на причал для лодок. В Запретном лесу есть колодец утопленницы и волки…

Альбус пытался припомнить хоть сколько-нибудь важные факты, которые могли показаться интересными сестре, но та лишь недоуменно на него смотрела. Поттер же все косился в зеркало и ждал… пока, наконец…

— Альбус, — сказала сестра, указывая на него. — Что с твоими…

— Я случайно подвергся действию проклятья, — выдохнул Поттер, обнаружив в отражении то, что хотел. — Абсолютно безопасного, — добавил он, заметив беспокойство сестры. — Только волосы чуть-чуть побелели.

Глаза Лили округлились.

— И, если честно, — продолжил Альбус, — я хотел попросить тебя о помощи. Несмотря на то, что проклятье совершенно безопасно, отцу лучше все равно о нем не знать. Ты не могла бы убедить Роуз ничего ему не говорить?

— Что? — Лили не верила своим ушам.

— Роуз приедет завтра, — робко напомнил Поттер. — С министром магии. Ты не могла бы… — Альбус замолчал.

Лили, не сказав ни слова, вышла из комнаты.

Альбус стоял как вкопанный. А что, собственно говоря, такого он сделал? Лили сама просила что-нибудь ей рассказать. Он рассказал. Да, возможно, был немного резок в последнее время, но не его вина, что ему вечно приходилось что-то скрывать. Это очень утомляло. Еще и эти ее ревизии по его шкафам. Или… Быть может, Лили задело что-то другое?

Альбус помотал головой и подошел к дверце шкафа. Той самой, что пыталась открыть Лили. Там он держал свои первые наработки. Зелья непроверенные и, возможно, опасные. Их не то что употреблять, их даже тестировать на наличие запаха могло быть довольно рискованно. А она вот так бесцеремонно врывается и трогает тут всё. С другой стороны, он сам в этом виноват. Давно стоило поговорить с Лили об этом.

Альбус упал на кровать и закрыл глаза. Предчувствие того, что совсем скоро случится что-то плохое, продолжало давить на него. Он отлично осознавал иррациональность подобных мыслей, но те имели на него влияние чуть большее, чем ему бы хотелось. Хотя казалось бы: чего ему бояться? Он Альбус Северус Поттер, волшебник, что планирует в этом году спуститься в Тайную комнату. Волшебник, что собирается встретиться с василиском. Всячески готовится к этой встрече. Использует наработки талантливейшего зельевара. Ну и что, что у Безоара появился смертельный взгляд! Альбус был уверен в том, что он еще заглянет василиску в глаза.

* * *

Из-за ночных скитаний Альбус проспал довольно долго. К тому моменту, как он проснулся и спустился к завтраку, семейство Грейнджер-Уизли было уже здесь. Правда, не в полном составе. Хьюго и Роуз привезла к Поттерам на лето министр магии Грейнджер. Отказавшись от завтрака, она, сославшись на занятость, попросила отца Альбуса пройти с ней в кабинет для разговора. Даже Альбуса смутило то, как она пригласила его отца в его же кабинет. Впрочем, дела взрослых Альбуса не касались.

Завтракать волшебники сели в несколько сокращенном составе.

— В этом году Гриффиндор пополнится сразу двумя выдающимися волшебниками, — произнес Джеймс, едва послышался звон столовых приборов. Он взглянул на Лили и Хьюго. — Я рад.

— Гриффиндорская команда по квиддичу будет проводить отбор? — поинтересовался Хьюго, не прекращая при этом жевать индейку.

— Будет, — с сомнением протянул Джеймс. — Но едва ли состав сильно изменится.

Альбус смотрел на Лили.

— А как насчет дуэльного клуба? — спросила она у Джеймса. — Я слышала, они берут с первого курса.

— Отбор они не проводят, — ответил тот, — но если ты знаешь парочку атакующих заклинаний — лишним не будет, — он подмигнул Лили, и та улыбнулась.

— Ты мог бы помочь Лили, — заметила Роуз, кивнув Джеймсу. — Тебе очень повезло, — добавила она обращаясь к Лили. — Джеймс почти чемпион.

— «Почти», — буркнул Альбус про себя. Вслух же добавил: — Им совсем не обязательно поступать на Гриффиндор. В Хогвартсе хватает и других факультетов.

— Пуффендуй? — усмехнулся Джеймс. Альбус закатил глаза от очередного высмеивания Пуффендуя братом. — Или, может, ты думаешь, Лили хотела бы жить среди крыс?

— Джеймс, — возмутилась Джинни, резко оторвав чашку от губ.

— На Слизерине нет крыс, — заверил Альбус.

— Малфой, говорят, всех перебил, — согласился Джеймс.

Джинни посмотрела на старшего сына.

— Проклятья он практикует, — сказал Джеймс, ойкнув от пинка, прилетевшего от Альбуса под столом. — От него крысы седеют и дохнут. А может, и не только крысы…

— Выдумки, — фыркнул Альбус и тем не менее побледнел от взглядов Лили и Роуз. — Может, ты еще веришь в то, что он сын Волан-де-Морта?

— Но… — собиралась вступиться за Джеймса Роуз, однако Альбус ее перебил:

— Может, Лили хочет пойти на Когтевран, — сказал он первое, что пришло на ум. — Так ведь? — он повернулся за поддержкой к сестре.

Та после слов о проклятье смотрела то на одного Поттера, то на другого.

— Не, — протянул Джеймс. — Лили — настоящая гриффиндорка. Нечего ей делать среди заучек.

Альбус посмотрел на брата, что был необычайно доволен собой. Весь его взгляд говорил: «Я не буду тебя сдавать. Ты скоро сдашься сам». Альбус закашлялся.

— Главное, что я наконец-то отсюда уеду, — заявила Лили, и Альбусу показалось, что в этот момент она посмотрела на него.

— Мы тоже будем по тебе скучать, — обронила Джинни, шутливо потрепав дочь за волосы.

После завтрака Джеймс и Хьюго отправились на задний двор, чтобы полетать, а Роуз и Лили поднялись в спальню последней, чтобы разобрать вещи. Альбус какое-то время сидел внизу. Его крайне беспокоило то, что отец и миссис Грейнджер до сих пор не вернулись. Он подумывал о том, а не рассказала ли Роуз о его проклятии маме?

Решив, что едва ли ему стоит дожидаться взрослых, Альбус тоже направился наверх. Он собирался пойти в свою комнату и еще немного поработать над своими заметками, посвященными зелью, однако услышал девчачьи голоса и передумал. Он постучал в комнату Лили.

— Мам, нам ничего не нужно, — выкрикнула та.

Альбус, помедлив, открыл дверь.

Он обнаружил девочек сидящими на полу. Лили настраивала приемник, пытаясь поймать любимую радиостанцию, а Роуз раскладывала перед кузиной карты. Поттер еще в коридоре почуял запах странных благовоний от свечи, что горела на столе, но тогда не придал ему особого значения. Чемодан с вещами Роуз стоял у кровати, ожидая лучших времен.

Лили подняла взгляд.

— Я просто хотел…

— Заходи, — сказала она, кивнув ему на место рядом с собой.

Поттер с радостью принял приглашение.

— Новые карты, — неуверенно заметил он, оглядев расклад.

— Если бы ты реже выбрасывал мои старые, — почти укоризненно произнесла Роуз, а Лили отчего-то хихикнула, — мне бы не пришлось…

— Да, извини, — робко добавил Альбус. — Я как-то не подумал.

Лили поймала радиостанцию, и в комнате зазвучал слишком знакомый Альбусу голос Селестины Ведуньи.

— Роуз предложила сделать расклад на будущий год, — сказала Лили, улыбаясь Альбусу так, словно вчера он ей ничего не говорил. — Присоединишься?

Поттер неуверенно пожал плечами, только потому что не хотел отказывать Лили. Та приняла это движение за согласие.

— Это весело, — добавила она. — Меня вот, например, ждут новые знакомства, испытания и… я не запомнила…

— Дорога, — напомнила Роуз.

— Это можно понять и без карт, — произнес Альбус.

— И что же ты себе предскажешь на будущий год, о великий ясновидец? — закатив глаза, спросила Грейнджер-Уизли.

Альбус задумался.

— Нового преподавателя зельеварения, занятость учебой и... Какая карта обозначает впустую потраченное на прорицания время? — он опустил взгляд на расклад Роуз и остановил его на «Уроборосе». Кажется, такую карту он выбросил в прошлом году.

— Что ж, — хмыкнула кузина. — Давай проверим.

Альбус безразлично махнул рукой, и Роуз потребовала его коснуться колоды. Лили с интересом наблюдала за манипуляциями с картами, что выполняла кузина. У Альбуса от резких благовоний разболелась голова.

— Дурак, — произнесла Роуз, раскрыв первую карту. Альбус приподнял бровь. — Кассандра Ваблатски пишет, что в перевернутом виде он может обозначать проблемы со здоровьем.

Лили с тревогой посмотрела на Альбуса.

— Просто перевернем его обратно, — предложил Поттер, развернув карту на сто восемьдесят градусов. Роуз помотала головой.

— Тройка мечей, — продолжила она, вскрыв следующую. — Может обозначать разбитое сердце, тревоги, переживания…

— Мимо, — протянул Альбус, отодвигая пронзенное мечами сердце. — Последняя?

Роуз потянулась к карте.

— Смерть, — прочел Альбус и, смерив взглядом безобразного скелета, украшавшего карту, спросил: — В твоей колоде хоть что-то хорошее завалялось?

— Она же не обозначает смерть в самом деле? — с сомнением спросила Лили, потянувшись к толкователю Роуз.

— У нее много значений, — подтвердила та.

— И в этом вся суть прорицаний, — развел руками Альбус. — Никакой определенности.

— Вообще-то, — протянула Роуз. — В твоем случае значение может быть как раз весьма понятным, — она покосилась на волосы Поттера. — Возможно, проклятье…

— Стоп, — Альбус поднялся. — Если это Джеймс тебя подговорил…

Лили тоже встала.

— Джеймс ничего мне не говорил, — возмутилась Роуз. — И я никому ничего не говорила, — она вскинула голову. — А вот тебе бы стоило.

— Нет, — отрезал Альбус.

— Родителям говорить незачем, — согласилась Лили неуверенно. — Это не опасно.

Альбус посмотрел на сестру с благодарностью.

— Как знаешь, — хмыкнула Роуз. — Дело твое.

— Может, попробуем погадать на чаинках? — неуверенно улыбнувшись, предложила Лили.

* * *

— Так чем именно ты занимался в поместье Малфоев весь год?

На стол перед Гарри упала заметка, посвященная присуждению Малфою ордена Фламеля: ничем не выдающееся сообщение среди прочих было выделено красным.

— Я уже говорил…

— Ты нашел хоть один артефакт? — Гермиона, сегодня выглядевшая взволнованнее обычного, нервно отдернула статью, когда Гарри потянулся к ней, чтобы изучить поближе.

— Пока нет, но…

— И ты не заметил ничего подозрительного? — Гермиона недоверчиво нахмурила брови. — Например, что Малфой изучает крестражи?

— Слушай, — Гарри вздохнул. Гермиона не сводила с него глаз. — Я замечал нечто странное в его поведении, и у меня были некоторые косвенные улики, но их было недостаточно, чтобы ему что-то предъявить.

— Ты мог бы сказать мне, — важно сказала Грейнджер. — Мы бы нашли, на каком основании его задержать.

— Вот поэтому и не стал, — Гарри встал и решительнее добавил: — Ты хоть думала о последствиях?

— Что? — Гермиона возмущенно вскинула бровь. — Малфой сам должен был о них подумать перед тем, как лезть в темную магию! Мы здесь не при чем.

— Он не применял темную магию, а изучал ее.

— Это запрещено законом, — напомнила министр.

— Да, но…

— Мы не должны решать, кому можно нарушать закон, а кому — нет, — сказала она. — Закон для всех един.

— Отлично, — воскликнул Гарри. — Значит, ты немедленно должна предъявить ему обвинения! А заодно — своему отделу магической этики, отделу магического законодательства и отделу экспериментальной магии. Как Малфою удалось получить у них разрешение?

— Я это выясню, — холодно проговорила министр. — И можешь поверить, все причастные к этому будут уволены.

— Почему бы тебе не уволить и меня? — спросил Гарри, в ответ на недовольный взгляд Гермионы.

Та, недовольно поджав губы, помотала головой.

— Гарри, — произнесла она так, словно разговаривала с ребенком. — Ты просто не представляешь, насколько это все важно.

Поттер сел и указал Гермионе на стул. Та, сделав глубокий вдох, опустилась.

— В Министерстве сейчас неспокойно, — продолжила она. — Слишком многие не согласны с политикой интеграции магов и магглов. Но она нужна. Особенно после того, что случилось. А эта ситуация выставляет меня не в лучшем свете. МакЛагген теперь не упустит возможности сказать, что я ничего не контролирую. Уже начинают обсуждать возможные перевыборы.

Гарри промолчал. Он не хотел говорить о том, что, возможно, Гермионе следовало бы отдохнуть. Он знал, что последует за этим. Также не решился он выступить с критикой излишне радикальных, по его мнению, реформ. Они с министром уже не раз спорили на эту тему. Сейчас он просто ждал, в чем еще его на этот раз обвинят.

— Я понимаю, почему ты так поступил, — Гермиона кивнула, попытавшись улыбнуться. — Но я хочу верить в то, что ты на моей стороне и я могу на тебя рассчитывать.

— Так и есть, — подтвердил Гарри.

— В таком случае, — Гермиона произнесла это почти официально, — я хотела бы, чтобы именно ты узнал, как именно Малфой получил разрешения. И да, — сказала она, встав и поправив мантию, — надеюсь, твои поиски пропавших артефактов принесут ощутимые результаты. Я жду их в ближайшее время.