Альбус Поттер и наследие Слизерина. Книга третья (джен)

XXVI Ежегодная Международная Конференция Волшебников «Будущее магической науки» завершилась. Франция, а вместе с ней и весь мир, открыли новые имена, перспективные направления исследований и ненадолго заглянули в будущее. Так кричали радиоприемники и писали газеты, однако немногие избранные знали, что фуршет для участников конференции и вип-гостей был едва ли не более значимым событием, чем сами выступления докладчиков. Именно здесь под светом тысяч свечей и в блеске драгоценных камней сапфирового зала заключались порой судьбоносные сделки.

Сотни блюд с самыми изысканными и разнообразными закусками занимали столы, бокалы с напитками перемещались по залу, а в это время волшебники со всего мира обсуждали последние новости, заводили новые знакомства и строили планы на будущее.

Драко было не впервой очутиться здесь, но впервые он ощущал себя не на своем месте. Всё, начиная с излишне яркого освещения и заканчивая составом приглашенных, раздражало его. Он был готов сбежать в любой момент. И сбежал бы, если бы отец не настоял на его присутствии.

— Выступление удалось, — объявил Люциус Малфой, взглядом изучая зал. — Можешь считать, что Орден Фламеля у тебя в кармане. Теперь Министерство едва ли решится что-то тебе предъявить.

Драко ничего не ответил. Он тоже смотрел по сторонам, однако, не выискивая приятелей, как отец, а придумывая убедительный довод, чтобы уйти. Тем не менее глаза нехотя задерживались на знакомых лицах. Мальсиберы, Нотты, Поттер…

«И какого черта Поттер забыл здесь?» — успел было подумать Драко, как, встретившись с ним взглядом, передумал это выяснять.

Гарри прошел к столу с закусками.

— Надеюсь, ты повторишь свой триумф в поместье Сен-Жермен в эти выходные, — добавил отец. — Мы с Нарциссой принимаем гостей, которым было бы очень интересно познакомиться с твоей работой поближе.

— Это исключено, — отрезал Драко. — Я не планирую задерживаться надолго.

— Ты меня неверно понял, — Люциус снисходительно кивнул. — Это очень важные люди и…

— Боюсь, что это ты меня неверно понял, — перебил Драко. — Я не подписывался гастролировать по стране.

Люциус скривил губы.

— Я должен быть рядом с Асторией, — напомнил Драко. — Ей все еще требуется мое внимание.

— К слову, об Астории, — протянул Люциус холоднее прежнего. — Мне напомнить, что именно эти люди помогли тебе выйти на один весьма полезный для твоих исследований журнал?

— Но я… — попытался было возразить Драко, а отец, смягчившись, добавил:

— Впрочем, думаю, они войдут в твое положение. Как насчет того, чтобы принять нас в Малфой-мэноре в августе? К этому времени ты успеешь уладить все свои дела?

Драко нехотя кивнул.

— Мы с твоей матерью задержимся в Уилтшире на какое-то время. Будь добр подготовить комнату для гостей. Кстати, — Малфой-старший, словно наконец заметил в толпе то, что искал, улыбнулся: — Твоя кузина, полагаю, также не откажется от гостеприимства.

Драко, проследив за взглядом отца, обнаружил, что обращен тот был к Дельфини. Дельфини Лестрейндж.

Девушка, что направлялась к ним, приковывала к себе взгляды всех присутствующих. Грациозная походка, идеальная осанка, лицо, выражение которого было точно подобрано к случаю: достаточно чопорное, чтобы появиться в свете, но не слишком высокомерное, чтобы вызывать неприязнь. Предметом зависти многих также могли служить густые черные волосы, что струящимся водопадом спадали, прикрывая глубокий вырез на спине.

— Драко, — Дельфини сделала легкий реверанс в сторону младшего Малфоя и повернулась к его отцу. — Люциус, рада вас видеть.

— Вы собираетесь в Лондон? — поинтересовался Драко, чуть быстрее, чем следовало бы.

Дельфини улыбнулась:

— Что вас так удивляет, кузен?

Драко промолчал. Мисс Лестрейндж, воспитанница его родителей, не была ему знакома в достаточной мере. Ее общества он не избегал, но и не искал. Знал он о кузине лишь то, что время от времени писали газеты и упоминали знакомые. Так, ему было известно, что образование Дельфини получила в Шармбатоне, в это же время опубликовала несколько статей по зельеварению и трансфигурации. После школы, кажется, участвовала в каком-то состязании волшебников. На светских мероприятиях не появлялась, несмотря на многочисленные приглашения, и предпочитала затворничество. Поговаривали, однако, что она не лишена близких друзей.

— Вероятно, мой сын обижен тем, что вы не посетили ни один организованный им благотворительный вечер, — ехидно заметил Люциус.

— Это мероприятия Астории, — поправил отца Драко и, немного подумав, добавил: — Вероятно, у вас очень важное дело, раз вы решились приехать.

— Работа, — кивнула Дельфини. — Но не волнуйтесь, — улыбнулась она в ответ на приподнятую бровь Драко. — Я не стану злоупотреблять вашим гостеприимством. Мне уже удалось найти чудесные апартаменты в центре Лондона.

По тому, как она обменялась взглядом с Люциусом, Драко понял, что тот уже предлагал кузине его помощь с размещением. Он взял бокал с прошмыгнувшего мимо подноса.

— Я оставлю вас, — произнес Люциус, заметив появившихся в зале Ноттов. Младшие направились к фонтану с пуншем, а старший завел разговор с каким-то волшебником.

— Могу я поинтересоваться…

— Хогвартс, — перебила Дельфини кузена. — Меня пригласили в качестве преподавателя зельеварения.

Драко, в этот самый момент сделав глоток, чуть не поперхнулся. Обошлось.

— Не буду злоупотреблять вашим вниманием, — прохладно произнесла Дельфини, едва он открыл рот, чтобы задать очередной вопрос.

Тотчас же Дельфини покинула его. Драко наблюдал за тем, как она пересекла ползала и присоединилась к беседующим у десертного стола, предпочтя его обществу, вероятно, компанию знакомых. В иных обстоятельствах Драко, пожалуй, обозлился бы на столь показное пренебрежение, но в то самое мгновение, как он подумал об этом, его пронзил резкий приступ головной боли и в глазах начало рябить. Дурацкие последствия зелья! Он зажмурил глаза и, чуть наклонив голову, коснулся рукой виска. К счастью, то была лишь минутная слабость.

Драко направился к выходу. Отец слишком увлекся разговором с Ноттом, а значит, у него был шанс сбежать незамеченным. Однако почти у самых дверей Малфой передумал.

— Что ты здесь забыл? — Драко подошел к Поттеру, что всем своим видом напоминал ему сторожевого пса: держался в очерченном радиусе, ни с кем не контактировал и пристально следил за происходящим. Малфоя тот заметил задолго до того, как он открыл рот.

— Я посещаю эту конференцию каждый год, — ответил Поттер с невозмутимым лицом. — Министерству важно знать о «прогрессе» темных искусств. А вот зачем ты здесь…

— Тебя не касается, — фыркнул Малфой и уже было собирался уйти, запамятовав, что сам начал этот разговор, но взял себя в руки и сдержаннее добавил: — У тебя найдется время?

Гарри оторвал взгляд от гостей и наградил им Малфоя.

— Думаю, мне нужно кое-что объяснить, — неуверенно продолжил тот. — После того, что ты видел.

— Твой отец прав. Орден Фламеля и полученные разрешения спасут тебя от обвинений Министерства.

— Ты подслушивал?! — Малфой едва не подскочил от возмущения.

Веки его вновь отяжелели. Выстрелила мигрень. Он в очередной раз закрыл глаза. Кажется, побочные эффекты зелья проявлялись все же не спонтанно.

Поттер промолчал и, отвернувшись, вновь приковал внимание к собиравшимся в небольшие группы волшебникам.

— Никто не будет обсуждать свои секреты в присутствии героя Британии! — прошипел Драко. — Так что перестань делать вид, что ты чем-то занят!

— Что тебе нужно? — спросил Поттер, вздохнув.

— Я бы предпочел не обсуждать это здесь, — Малфой, отставил бокал, что все это время держал в руке. — У горгулий есть уши.

На Поттера данный аргумент не подействовал. По крайней мере, он не сделал и шага.

— Я прочел твой дневник,— произнес Гарри тоном истинного мракоборца. — Не думаю, что он нуждается в дополнениях.

— Прочел… — едва слышно сказал Драко. Он смутно припоминал, что писал в дневнике последнюю пару месяцев, мысли его уже тогда ему не принадлежали, но в начале своего пути он определенно излагал информацию не для посторонних глаз. — Тогда ты должен знать…

— Что ты хотел убить человека? — Поттер посмотрел на него.

— У меня не было выбора, — произнес Малфой. — На кону была моя семья!

— Дневник уничтожен. Твоей семье ничего не угрожает. Как и тебе. Во всяком случае, пока что, — добавил Поттер. Он ждал, пока Малфой, как обычно состроив недовольную гримасу, уйдет, но тот не пошевелился. Более того, лицо его, кажется, выражало досаду. — Так что тебе нужно? — повторил Поттер свой вопрос.

Драко медлил. С одной стороны, все нутро требовало немедленно убраться отсюда и не видеть никогда в жизни больше эту морализаторскую рожу. Хорошо размышлять об этике и морали, когда не тебя коснулся сложный выбор. Можно подумать, Драко было легко на это решиться? Конечно, он не хотел никого убивать. С другой стороны, нужно было сделать большое усилие, чтобы хотя бы попытаться исправить то, что он уже испортил.

— Я хотел поговорить о Скорпиусе, — сказал Малфой, совладав с порывом. — Тебе не кажется, что запрещать им с Альбусом общаться это как-то… неправильно?

— Правильно настраивать моего сына против меня и подвергать его опасности? — тут уже Поттер не сдержал эмоций, и Драко пожалел, что они не покинули этот зал. Он опасался, что они могут привлечь к себе лишнее внимание. Впрочем, Поттер тоже этого не желал, а потому говорил тихо.

— Можно подумать, требуется прикладывать какие-то усилия, чтобы ты вызывал раздражение, — фыркнул Драко, но, одумавшись, добавил: — Скорпиус не имеет к этому отношения. Он на удивление хорошего о тебе мнения. И он не знал о моих планах.

— В самом деле? — Поттер хмыкнул. — Я припоминаю, в дневнике ты был крайне обеспокоен деятельностью ребят в школе. «Пожалуй, надо написать декану, чтобы проследил, чем занимаются дети», — с удивительной точностью воспроизвел он.

Драко побледнел.

— Я просто хотел убедиться в том, что Скорпиус не ввяжется в неприятности, — произнес Малфой. — Ничего больше.

Поттер промолчал. Драко думал, с какой стороны вновь подступиться к разговору, а заодно пытался припомнить, какие еще компрометирующие его сведения он занес в свой журнал. Не в последнюю очередь его интересовал и вопрос о том, как долго Поттер изучал его записи.

— Как самочувствие Астории? — первым нарушил повисшее молчание Поттер.

Драко отвлекся от своих мыслей.

— Ей лучше, — ответил он. — Симптомы полностью пропали.

— Значит, тебе удалось снять с нее проклятье? — прохладно уточнил Поттер.

Драко кивнул. Выходило, что так. О странном побочном эффекте в виде полного отсутствия способности колдовать у излечившейся он не упомянул. Они с Асторией вообще решили не распространяться об этом, во всяком случае, пока сами не разберутся, в чем дело.

— Ты в последний раз выходишь сухим из воды, — сказал мракоборец тоном, что Драко пришелся совсем не по душе. — Не рекомендую больше испытывать судьбу.

Малфой промолчал. Он вспомнил, что писал в дневнике о коррупции в аппарате Министерства и о связях отца. Упоминал василиска, правда, не мог восстановить в мыслях, насколько конкретно. Кажется, о разведении его он не писал. Приказал убить какую-то тварь? Да мало ли к чему это могло относиться. Практика проклятий требовала постоянных жертв.

— Я не собираюсь заниматься незаконной деятельностью, — сквозь зубы процедил Драко. — Больше нет, — добавил он, прочитав недоверие во взгляде Поттера.

— В таком случае, — с сомнением произнес тот, — раз уж мой сын также этого желает, я не буду препятствовать его общению со Скорпиусом.

— Спасибо, — произнес Драко.

Поттер, почти выразив удивление тоном Малфоя, в котором не было ни намека на раздражительность или сарказм, и заметив, что тот все еще стоит рядом, спросил:

— Что-то еще?

— Какие у Альбуса планы на август? — поинтересовался Драко, найдя взглядом отца.

Тот наконец отстал от Нотта и уже вовсю пытался завязать разговор с группой волшебников, которых Драко не знал.

— Этим летом он не поедет в Малфой-мэнор, — отрезал Поттер. — Ему нужно заниматься.

— Вообще-то, я надеялся, что Скорпиус проведет последний месяц лета в Годриковой Впадине, — сказал Драко, сам не веря в то, что произносит нечто подобное вслух. — Он мог бы помочь Альбусу с учебой. Все-таки он лучший студент на курсе, — добавил Малфой, непроизвольно вскинув подбородок.

— Боюсь, что у нас не найдется лишнего домовика в услужение, — ответил Поттер. — Да и свободных спален не предвидится. Впрочем, если он непривередлив, в состоянии сам о себе позаботиться и готов ночевать у Альбуса в комнате…

— Договорились, — оборвав Поттера на полуслове, заключил Малфой. — Мы прибудем первого числа.

В церкви Святого Иеронима погас последний фонарь. Ночная прогулка Альбуса по кладбищу подходила к концу. Был ли какой-то смысл в том, чтобы собирать крапиву и лаванду ночью? Едва ли. Горящие огнем от соскользнувшей с руки перчатки запястья это подтверждали. И тем не менее, Альбус не мог сидеть в четырех стенах: он отчего-то очень боялся того, что должно было случиться завтра. Приезжали Грейнджеры-Уизли.

Непонятное предчувствие убеждало его в том, что совсем скоро случится что-то страшное. Хотя казалось бы, чего ему бояться? Он, Альбус Северус Поттер, волшебник, что уже в двенадцать лет произвел на свет василиска. Волшебник, что заглядывал ему в глаза. Говорил с ним. И даже сцеживал яд с его клыков. Если бы не дурацкое проклятие седых волос, так не вовремя лишившее его сил, быть может, он и вовсе стал бы волшебником, приручившим василиска. Возможно, все дело в проклятии?

Альбус задумался. Ему кое-как удалось убедить Джеймса не сообщать отцу о том, что сделал Малфой. Спор завязался в спальне Альбуса, едва ребята вернулись домой.

— Разберусь со всем сам, — прошипел младший Поттер, стоило только брату поднять эту тему. — Ты обещал!

— Я обещал не рассказывать о твоем пристрастии к опасным тварям, — напомнил Джеймс. — О Малфое речи не было. Ты хоть понимаешь, насколько это, — он кивнул на белесую прядь волос Поттера, — может быть опасно!

Альбус повернулся к зеркалу. Повезло! В этот раз заклинание окрашивания продержалось два часа, и этого как раз хватило на поездку в машине с вокзала. Альбус всю дорогу то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, гадая, не пора ли уже спрятать голову под капюшон.

— В книгах пишут, что последствия проклятий могут быть абсолютно непредсказуемыми! — продолжал Джеймс. — И сперва даже незаметными, но потом… Нет, отец должен тебя осмотреть!

— Колорум! — воскликнул Альбус, проигнорировав слова брата и направив палочку на волосы. Те вновь приобрели черный цвет.

— Ты не сможешь скрывать это вечно! — Джеймс произнес контрзаклятье, и седина вновь спала Альбусу на глаза. Тот недовольно фыркнул.

— Я смогу скрывать это достаточно долго, — прошипел он. — Тебе же удается скрывать тот факт, что ты змееуст.

— С чего ты…

— Ведь удается? — усмехнулся Альбус. — Я не могу припомнить ни одного случая, когда бы ты говорил со змеями при отце.

— Это другое, — отмахнулся Джеймс.

Он только теперь краем глаза оглядел комнату, в которой был нечастым гостем.

— Почему? — Альбус демонстративно отсек седые волосы ножом для ингредиентов, отлично осознавая, что те совсем скоро отрастут.

— Не твое дело!

— Отлично! — ответил Альбус, открывая дверь и выпроваживая брата. — Вот и ты не лезь не в свое дело.

— Лили, — прошептал Джеймс, услышав шаги на лестнице, и, вопреки желанию Альбуса, нырнул обратно в комнату, запер дверь, а заодно и наложил на нее чары от прослушивания. — Только попробуй рассказать что-нибудь из того, что произошло в этом году, Лили! — он толкнул младшего брата.

— И не собирался, — возмутился тот.

— И про тварь! — настаивал Джеймс. — Ни в коем случае!

— Думаешь, ей не любопытно будет узнать? — с сомнением хмыкнул Альбус.

Конечно, он бы не стал рассказывать сестре о проклятье, о деталях выращивания василиска и своих опытах в области зельеварения, но о самом Безоаре ему хотелось упомянуть. В конце концов, кто как не Лили смог бы его оценить.

— Даже слишком, — произнес Джеймс. — Не хватало еще, чтобы она из-за тебя загорелась желанием на него взглянуть!

— Но я обещал рассказать ей, почему не поехал со всеми во Францию, — неуверенно возразил Альбус.

— Сделай, как все вы, слизеринцы, делаете, — закатил глаза Джеймс. — Соври.

Стук, раздавшийся тогда в дверь его спальни, сейчас грохотом зазвучал в голове. Это была Лили. Он не открыл.

Позже она приходила к нему еще и еще, и он каждый раз старался сделать вид, что чем-то очень занят. Стоило его сестре поднять тему, связанную с прошедшим учебным годом, как он старался перевести разговор в другое русло. Он не хотел врать сестре, но и рассказывать ей все было не лучшим выходом. Джеймс был прав. Лили о том, что происходило в школе, знать не стоило.

Да… Грейнджеры-Уизли… Завтра должна была приехать Роуз, и Альбус не знал, известно ли ей хоть что-то. Кажется, чуть больше половины школы уже видело его с прядью седых волос, и Роуз была в их числе. Альбусу нужно было убедить молчать и ее. Если бы он только подумал об этом раньше…

В доме Поттеров свет не горел. Альбус не опасаясь быть замеченным, прокрался через прихожую вверх по лестнице и, скрипнув одной лишь древней половицей, прошмыгнул в свою комнату. Включив свет, он вывалил травы на стол.

— Гм, гм, — кашлянула Лили так, что у Альбуса сердце екнуло от испуга. Сестра поджидала его возвращения, сидя на кровати. — Ночные прогулки?

Она встала, с важным видом прошла вдоль комнаты и оценивающе взглянула на находки Поттера.

— Не спалось, — признался он, заворачивая травы в газету и убирая их под кровать.

Лили повернулась к стеллажу Альбуса и изучила его содержимое. Затем она взяла пузырек из шкафчика и протянула брату:

— Как насчет этого?

— Усыпляющее зелье? — усмехнулся Поттер, разглядывая склянку с бледно-фиолетовым раствором. — Как ты его узнала?

— Ты не представляешь, насколько мне бывает скучно во время учебного года, — пробормотала Лили.

Взгляд ее ненароком упал на полку с книгами.

— Усыпляющее зелье имеет кратковременный эффект, — произнёс Альбус, вернув зелье в ящик. — Несколько часов — не более. Едва ли это бы мне помогло.

Лили пожала плечами и вновь направилась к стеллажу. Альбус заметил на кровати блокнот с ее рисунками и задумался. Когда нижняя дверца шкафа скрипнула, он пришел в себя.

— Ты не могла бы не рыться в моих вещах, — он подошел к шкафу поближе и захлопнул приоткрытую сестрой дверцу.

Сказал это Поттер чуть резче, чем хотел, оттого Лили перевела на брата удивленный взгляд.

— Некоторые ингредиенты, как я уже говорил, нуждаются в особых условиях хранения, — пояснил Поттер.

— Но ты же сам…

— И вообще, кажется, мне уже пора спать, — перебил сестру Альбус, припомнив, что давно не окрашивал волосы, а потому заклятье с них могло спасть в любой момент. — Тебе нужно идти.

Лили приподняла бровь и, мгновение подумав, повернулась к двери. Она не сказала ничего, но ее взгляд был красноречивее любых слов. Альбус почувствовал себя последним мерзавцем от того, что выгоняет ее вот так.

— Подожди, — сказал он, едва дверь открылась.

Лили вопросительно посмотрела на брата.

— Я... Я не этого хотел, — неуверенно пробормотал Поттер, пытаясь исправить ситуацию. — Наверное, нам нужно поговорить.

Лили закрыла дверь и, сделав пару шагов, осталась стоять у окна. Альбус молчал. Заговорить с ней о зельеварении? Рассказать про умиротворяющий бальзам, что в самом деле может погрузить в длительный сон? Может спросить, на какой факультет она хочет поступить? Узнать, может ли она говорить на парселтанге, как они с Джеймсом? Так… Нет. Можно просто потянуть время, пока его волосы вновь не поседеют. Тогда она узнает его секрет по чистой случайности, и Джеймс не сможет его упрекнуть.

— Ты расскажешь мне, что такое крестражи? — спросила Лили, вытащив его из мыслей. — Ну помнишь, я писала тебе о них?

Альбус нокаутированный первым же вопросом, смог только едва приоткрыть рот.

— Почему не поехал на свадьбу? Почему ушел из команды? Почему не отвечал на мои письма? Почему делаешь вид, что тебя нет в комнате, когда очевидно ты там?

Поттер сделал шаг сестре навстречу, и та спросила:

— Почему твоя карта у Джеймса?

— Откуда ты…

— О Мерлин! — воскликнула она. — Вы совершенно ничего не умеете прятать! Найти ее было чуть проще, чем твои книги по темным искусствам!

— Нет у меня книг по темным искусствам! — возмутился Альбус, наконец зацепившись за возможность возразить.

Лили прищурила взгляд.

— Точно?

— Да, — закивал Альбус.

— Ладно, книг не было, — согласилась Лили. — Но в остальном…

— Я не писал потому, что был очень занят, — сказал Альбус нехотя. — Помогал Скорпиусу сама знаешь с чем. Ушел из команды, потому что не хочу больше тратить время на квиддич.

— Чем ты был занят? — Лили выжидающе смотрела на него.

— Не могу сказать, — ответил Альбус.

Лили помотала головой. Она сделала несколько шагов по направлению к двери.

— Ты хоть что-нибудь мне можешь сказать? — спросила она, хмыкнув.

Альбус задумался. Он с надеждой посмотрел в зеркало.

— Я очень скучал по тебе, — признался он. — Весь этот год. Я написал писем куда больше, чем отправил. Мне понравился котел, что ты прислала на Рождество… И твое письмо, где ты рассказывала о визите миссис Малфой. Спасибо… А еще… В гостиной Пуффендуя есть яблоки. В клубе «Озарение» совсем не занимаются ничем полезным. Потайной ход из кладовой подземелья ведет в Хогсмид на причал для лодок. В Запретном лесу есть колодец утопленницы и волки…

Альбус пытался припомнить хоть сколько-нибудь важные факты, которые могли показаться интересными сестре, но та лишь недоуменно на него смотрела. Поттер же все косился в зеркало и ждал… пока, наконец…

— Альбус, — сказала сестра, указывая на него. — Что с твоими…

— Я случайно подвергся действию проклятья, — выдохнул Поттер, обнаружив в отражении то, что хотел. — Абсолютно безопасного, — добавил он, заметив беспокойство сестры. — Только волосы чуть-чуть побелели.

Глаза Лили округлились.

— И, если честно, — продолжил Альбус, — я хотел попросить тебя о помощи. Несмотря на то, что проклятье совершенно безопасно, отцу лучше все равно о нем не знать. Ты не могла бы убедить Роуз ничего ему не говорить?

— Что? — Лили не верила своим ушам.

— Роуз приедет завтра, — робко напомнил Поттер. — С министром магии. Ты не могла бы… — Альбус замолчал.

Лили, не сказав ни слова, вышла из комнаты.

Альбус стоял как вкопанный. А что, собственно говоря, такого он сделал? Лили сама просила что-нибудь ей рассказать. Он рассказал. Да, возможно, был немного резок в последнее время, но не его вина, что ему вечно приходилось что-то скрывать. Это очень утомляло. Еще и эти ее ревизии по его шкафам. Или… Быть может, Лили задело что-то другое?

Альбус помотал головой и подошел к дверце шкафа. Той самой, что пыталась открыть Лили. Там он держал свои первые наработки. Зелья непроверенные и, возможно, опасные. Их не то что употреблять, их даже тестировать на наличие запаха могло быть довольно рискованно. А она вот так бесцеремонно врывается и трогает тут всё. С другой стороны, он сам в этом виноват. Давно стоило поговорить с Лили об этом.

Альбус упал на кровать и закрыл глаза. Предчувствие того, что совсем скоро случится что-то плохое, продолжало давить на него. Он отлично осознавал иррациональность подобных мыслей, но те имели на него влияние чуть большее, чем ему бы хотелось. Хотя казалось бы: чего ему бояться? Он Альбус Северус Поттер, волшебник, что планирует в этом году спуститься в Тайную комнату. Волшебник, что собирается встретиться с василиском. Всячески готовится к этой встрече. Использует наработки талантливейшего зельевара. Ну и что, что у Безоара появился смертельный взгляд! Альбус был уверен в том, что он еще заглянет василиску в глаза.

* * *

Из-за ночных скитаний Альбус проспал довольно долго. К тому моменту, как он проснулся и спустился к завтраку, семейство Грейнджер-Уизли было уже здесь. Правда, не в полном составе. Хьюго и Роуз привезла к Поттерам на лето министр магии Грейнджер. Отказавшись от завтрака, она, сославшись на занятость, попросила отца Альбуса пройти с ней в кабинет для разговора. Даже Альбуса смутило то, как она пригласила его отца в его же кабинет. Впрочем, дела взрослых Альбуса не касались.

Завтракать волшебники сели в несколько сокращенном составе.

— В этом году Гриффиндор пополнится сразу двумя выдающимися волшебниками, — произнес Джеймс, едва послышался звон столовых приборов. Он взглянул на Лили и Хьюго. — Я рад.

— Гриффиндорская команда по квиддичу будет проводить отбор? — поинтересовался Хьюго, не прекращая при этом жевать индейку.

— Будет, — с сомнением протянул Джеймс. — Но едва ли состав сильно изменится.

Альбус смотрел на Лили.

— А как насчет дуэльного клуба? — спросила она у Джеймса. — Я слышала, они берут с первого курса.

— Отбор они не проводят, — ответил тот, — но если ты знаешь парочку атакующих заклинаний — лишним не будет, — он подмигнул Лили, и та улыбнулась.

— Ты мог бы помочь Лили, — заметила Роуз, кивнув Джеймсу. — Тебе очень повезло, — добавила она обращаясь к Лили. — Джеймс почти чемпион.

— «Почти», — буркнул Альбус про себя. Вслух же добавил: — Им совсем не обязательно поступать на Гриффиндор. В Хогвартсе хватает и других факультетов.

— Пуффендуй? — усмехнулся Джеймс. Альбус закатил глаза от очередного высмеивания Пуффендуя братом. — Или, может, ты думаешь, Лили хотела бы жить среди крыс?

— Джеймс, — возмутилась Джинни, резко оторвав чашку от губ.

— На Слизерине нет крыс, — заверил Альбус.

— Малфой, говорят, всех перебил, — согласился Джеймс.

Джинни посмотрела на старшего сына.

— Проклятья он практикует, — сказал Джеймс, ойкнув от пинка, прилетевшего от Альбуса под столом. — От него крысы седеют и дохнут. А может, и не только крысы…

— Выдумки, — фыркнул Альбус и тем не менее побледнел от взглядов Лили и Роуз. — Может, ты еще веришь в то, что он сын Волан-де-Морта?

— Но… — собиралась вступиться за Джеймса Роуз, однако Альбус ее перебил:

— Может, Лили хочет пойти на Когтевран, — сказал он первое, что пришло на ум. — Так ведь? — он повернулся за поддержкой к сестре.

Та после слов о проклятье смотрела то на одного Поттера, то на другого.

— Не, — протянул Джеймс. — Лили — настоящая гриффиндорка. Нечего ей делать среди заучек.

Альбус посмотрел на брата, что был необычайно доволен собой. Весь его взгляд говорил: «Я не буду тебя сдавать. Ты скоро сдашься сам». Альбус закашлялся.

— Главное, что я наконец-то отсюда уеду, — заявила Лили, и Альбусу показалось, что в этот момент она посмотрела на него.

— Мы тоже будем по тебе скучать, — обронила Джинни, шутливо потрепав дочь за волосы.

После завтрака Джеймс и Хьюго отправились на задний двор, чтобы полетать, а Роуз и Лили поднялись в спальню последней, чтобы разобрать вещи. Альбус какое-то время сидел внизу. Его крайне беспокоило то, что отец и миссис Грейнджер до сих пор не вернулись. Он подумывал о том, а не рассказала ли Роуз о его проклятии маме?

Решив, что едва ли ему стоит дожидаться взрослых, Альбус тоже направился наверх. Он собирался пойти в свою комнату и еще немного поработать над своими заметками, посвященными зелью, однако услышал девчачьи голоса и передумал. Он постучал в комнату Лили.

— Мам, нам ничего не нужно, — выкрикнула та.

Альбус, помедлив, открыл дверь.

Он обнаружил девочек сидящими на полу. Лили настраивала приемник, пытаясь поймать любимую радиостанцию, а Роуз раскладывала перед кузиной карты. Поттер еще в коридоре почуял запах странных благовоний от свечи, что горела на столе, но тогда не придал ему особого значения. Чемодан с вещами Роуз стоял у кровати, ожидая лучших времен.

Лили подняла взгляд.

— Я просто хотел…

— Заходи, — сказала она, кивнув ему на место рядом с собой.

Поттер с радостью принял приглашение.

— Новые карты, — неуверенно заметил он, оглядев расклад.

— Если бы ты реже выбрасывал мои старые, — почти укоризненно произнесла Роуз, а Лили отчего-то хихикнула, — мне бы не пришлось…

— Да, извини, — робко добавил Альбус. — Я как-то не подумал.

Лили поймала радиостанцию, и в комнате зазвучал слишком знакомый Альбусу голос Селестины Ведуньи.

— Роуз предложила сделать расклад на будущий год, — сказала Лили, улыбаясь Альбусу так, словно вчера он ей ничего не говорил. — Присоединишься?

Поттер неуверенно пожал плечами, только потому что не хотел отказывать Лили. Та приняла это движение за согласие.

— Это весело, — добавила она. — Меня вот, например, ждут новые знакомства, испытания и… я не запомнила…

— Дорога, — напомнила Роуз.

— Это можно понять и без карт, — произнес Альбус.

— И что же ты себе предскажешь на будущий год, о великий ясновидец? — закатив глаза, спросила Грейнджер-Уизли.

Альбус задумался.

— Нового преподавателя зельеварения, занятость учебой и... Какая карта обозначает впустую потраченное на прорицания время? — он опустил взгляд на расклад Роуз и остановил его на «Уроборосе». Кажется, такую карту он выбросил в прошлом году.

— Что ж, — хмыкнула кузина. — Давай проверим.

Альбус безразлично махнул рукой, и Роуз потребовала его коснуться колоды. Лили с интересом наблюдала за манипуляциями с картами, что выполняла кузина. У Альбуса от резких благовоний разболелась голова.

— Дурак, — произнесла Роуз, раскрыв первую карту. Альбус приподнял бровь. — Кассандра Ваблатски пишет, что в перевернутом виде он может обозначать проблемы со здоровьем.

Лили с тревогой посмотрела на Альбуса.

— Просто перевернем его обратно, — предложил Поттер, развернув карту на сто восемьдесят градусов. Роуз помотала головой.

— Тройка мечей, — продолжила она, вскрыв следующую. — Может обозначать разбитое сердце, тревоги, переживания…

— Мимо, — протянул Альбус, отодвигая пронзенное мечами сердце. — Последняя?

Роуз потянулась к карте.

— Смерть, — прочел Альбус и, смерив взглядом безобразного скелета, украшавшего карту, спросил: — В твоей колоде хоть что-то хорошее завалялось?

— Она же не обозначает смерть в самом деле? — с сомнением спросила Лили, потянувшись к толкователю Роуз.

— У нее много значений, — подтвердила та.

— И в этом вся суть прорицаний, — развел руками Альбус. — Никакой определенности.

— Вообще-то, — протянула Роуз. — В твоем случае значение может быть как раз весьма понятным, — она покосилась на волосы Поттера. — Возможно, проклятье…

— Стоп, — Альбус поднялся. — Если это Джеймс тебя подговорил…

Лили тоже встала.

— Джеймс ничего мне не говорил, — возмутилась Роуз. — И я никому ничего не говорила, — она вскинула голову. — А вот тебе бы стоило.

— Нет, — отрезал Альбус.

— Родителям говорить незачем, — согласилась Лили неуверенно. — Это не опасно.

Альбус посмотрел на сестру с благодарностью.

— Как знаешь, — хмыкнула Роуз. — Дело твое.

— Может, попробуем погадать на чаинках? — неуверенно улыбнувшись, предложила Лили.

* * *

— Так чем именно ты занимался в поместье Малфоев весь год?

На стол перед Гарри упала заметка, посвященная присуждению Малфою ордена Фламеля: ничем не выдающееся сообщение среди прочих было выделено красным.

— Я уже говорил…

— Ты нашел хоть один артефакт? — Гермиона, сегодня выглядевшая взволнованнее обычного, нервно отдернула статью, когда Гарри потянулся к ней, чтобы изучить поближе.

— Пока нет, но…

— И ты не заметил ничего подозрительного? — Гермиона недоверчиво нахмурила брови. — Например, что Малфой изучает крестражи?

— Слушай, — Гарри вздохнул. Гермиона не сводила с него глаз. — Я замечал нечто странное в его поведении, и у меня были некоторые косвенные улики, но их было недостаточно, чтобы ему что-то предъявить.

— Ты мог бы сказать мне, — важно сказала Грейнджер. — Мы бы нашли, на каком основании его задержать.

— Вот поэтому и не стал, — Гарри встал и решительнее добавил: — Ты хоть думала о последствиях?

— Что? — Гермиона возмущенно вскинула бровь. — Малфой сам должен был о них подумать перед тем, как лезть в темную магию! Мы здесь не при чем.

— Он не применял темную магию, а изучал ее.

— Это запрещено законом, — напомнила министр.

— Да, но…

— Мы не должны решать, кому можно нарушать закон, а кому — нет, — сказала она. — Закон для всех един.

— Отлично, — воскликнул Гарри. — Значит, ты немедленно должна предъявить ему обвинения! А заодно — своему отделу магической этики, отделу магического законодательства и отделу экспериментальной магии. Как Малфою удалось получить у них разрешение?

— Я это выясню, — холодно проговорила министр. — И можешь поверить, все причастные к этому будут уволены.

— Почему бы тебе не уволить и меня? — спросил Гарри, в ответ на недовольный взгляд Гермионы.

Та, недовольно поджав губы, помотала головой.

— Гарри, — произнесла она так, словно разговаривала с ребенком. — Ты просто не представляешь, насколько это все важно.

Поттер сел и указал Гермионе на стул. Та, сделав глубокий вдох, опустилась.

— В Министерстве сейчас неспокойно, — продолжила она. — Слишком многие не согласны с политикой интеграции магов и магглов. Но она нужна. Особенно после того, что случилось. А эта ситуация выставляет меня не в лучшем свете. МакЛагген теперь не упустит возможности сказать, что я ничего не контролирую. Уже начинают обсуждать возможные перевыборы.

Гарри промолчал. Он не хотел говорить о том, что, возможно, Гермионе следовало бы отдохнуть. Он знал, что последует за этим. Также не решился он выступить с критикой излишне радикальных, по его мнению, реформ. Они с министром уже не раз спорили на эту тему. Сейчас он просто ждал, в чем еще его на этот раз обвинят.

— Я понимаю, почему ты так поступил, — Гермиона кивнула, попытавшись улыбнуться. — Но я хочу верить в то, что ты на моей стороне и я могу на тебя рассчитывать.

— Так и есть, — подтвердил Гарри.

— В таком случае, — Гермиона произнесла это почти официально, — я хотела бы, чтобы именно ты узнал, как именно Малфой получил разрешения. И да, — сказала она, встав и поправив мантию, — надеюсь, твои поиски пропавших артефактов принесут ощутимые результаты. Я жду их в ближайшее время.

Министр Грейнджер уехала рано. Альбус даже не успел застать ее, хотя выбрался из спальни девочек задолго до того, как они принялись разводить чай, желая заглянуть в его будущее. Что именно она сообщила отцу, он не знал, но за ужином стало понятно, что речь шла отнюдь не о его проклятье. Во всяком случае, начал ужин отец с весьма странных новостей.

— В августе у нас будет гостить Скорпиус Малфой, — объявил он.

Джинни, в это самое мгновение изучавшая спортивную колонку, перевела удивленный взгляд на мужа. Лили с интересом придвинулась поближе. Джеймс выпалил недоуменное: «Что?» — и даже Альбус покосился на отца с недоверием. Ему Скорпиус о своих планах не сообщал, хотя последнее письмо Поттер получил от него совсем недавно. Роуз и Хьюго переглянулись.

— Полагаю, они с Альбусом смогут ночевать в комнате Джеймса. Она больше приспособлена к приему гостей, — продолжил Гарри в ответ на вопросительный взгляд Джинни. — А Джеймс пока переберется к Альбусу.

— Ни за что! — воскликнул Джеймс.

— Нет! — одновременно с братом выпалил Альбус.

— Не думаю, что разумно будет… — протянула Джинни.

— Они могут ночевать у меня, — с энтузиазмом предложила Лили. — Мне нравится комната Альбуса.

— Зачем вообще его приглашать? — искренне недоумевая, пробормотал Хьюго. — Папа говорил, Малфои…

Среди возмущений Джеймса о том, что ни одного слизеринца он к себе на порог не пустит, рассказов Грейнджера-Уизли о том, что его отец думает о семье Малфой, и настойчивых возражений Лили на этот счет, Альбус не уловил одного. Когда именно его отец вновь разрешил ему общаться со Скорпиусом и чем вызвана столь разительная перемена? Поттер-старший, как и Альбус, молчал до тех пор, пока разговоры за столом наконец не утихли. Последнее слово вставила Джинни:

— Нет, Джеймс, ты не переедешь в Нору, — прошипела она в ответ на фразу, которую Альбус не расслышал. — И ты еще не сдал экзамен на трансгрессию!

Альбус посмотрел на брата. Недовольно стиснув руки на груди, тот поднял взгляд в потолок, кивая слишком саркастично. Лили дергала его за плечо.

— Хорошо, — заключил Гарри так, словно он сейчас вел жаркую дискуссию с сыном, а не Джинни. — Скорпиус остановится в комнате Альбуса. Ты, — он повернулся к младшему Поттеру, — будешь ночевать у Джеймса.

«Не будешь», — возразил Джеймс Альбусу одним только взглядом.

Тот хмыкнул. Не особо и хотелось.

— Может быть, лучше я поеду к Малфоям? — робко спросил Альбус, повернувшись к отцу.

Визита Скорпиуса в Годрикову Впадину он опасался едва ли не больше, чем Джеймс, но по другой причине. Знакомить Малфоя с убранством своей скромной спальни, с садовыми гномами и скрипящими половицами ему не особо хотелось. Рядом с сотней редких птиц, фамильной библиотекой и роскошным садом это и близко не стояло.

— Нет, — отрезал Гарри. — Ты должен заниматься. Помнишь, что мы говорили о твоей успеваемости?

Альбус обреченно вздохнул, а Джеймс добавил:

— Позорище.

— К слову, о ней, — сказал отец, обращаясь к Джеймсу. — Я хочу, чтобы ты позанимался с Альбусом трансфигурацией, заклинаниями и…

— Зельеварением, — напомнила Джинни.

— Да, — кивнул Гарри сыну. — И зельеварением. СОВ не за горами, лучше не запускать учебу.

— У меня все прекрасно с зельеварением, — возмутился Альбус. — Это у Галлахер…

— У него все прекрасно! — резко поддержал брата Джеймс.

Лили засмеялась.

— Это не обсуждается, — сказал Гарри. — Я проверю.

А когда Джеймс закатил глаза, добавил:

— По результатам занятий обсудим расходы на будущий учебный год. В том числе, — он кивнул старшему сыну, — и покупку новой метлы.

— Мы покупали Джеймсу метлу всего два года назад, — недовольно напомнила Джинни, в то время как глаза того уже загорелись.

— И мне не нужна помощь, — фыркнул Альбус.

Лили, воодушевленная отцовской инициативой, посмотрела сначала на Джеймса, затем на Альбуса, решив во что бы то ни стало присоединиться к занятиям.

* * *

Начать занятия было решено на следующий день. Перед тем, как отправиться в Министерство, отец вытащил Альбуса и Джеймса из постелей и проводил их в свой кабинет, где уже было все подготовлено к уроку зельеварения. Джеймс, умудрившийся в этом году получить «Превосходно» по предмету, должен был выступить наставником и объяснить Альбусу, как правильно приготовить зелье улучшения памяти. Поттеру предлагалось следовать его рекомендациям и внимательно слушать. Единственное же, что на самом деле хотел услышать Альбус, это как именно Джеймс убедил миссис Галлахер поставить ему «Превосходно» с его талантами.

— Ладно, — сказал Джеймс, едва отец ушел. — Давай просто покончим с этим как можно быстрее. Мне тоже не хочется торчать с тобой весь день.

— Ты можешь идти, — ответил Альбус.

Несмотря на нежелание заниматься с братом, зелье ему сварить хотелось, хотя бы ради того, чтобы показать окружающим, что он умеет это делать.

— Вот еще, — произнес Джеймс, посомневавшись. — Разнесешь кабинет отцу, а мне потом за тебя отвечать. Я здесь подожду.

— Отлично, — без энтузиазма ответил Альбус. — И с чего мне начать?

Он приподнял уголки губ, гадая, удастся ли его брату припомнить основные ингредиенты зелья памяти и последовательность его приготовления. Когда Джеймс махнул ему в сторону листьев смоковницы и велел довести воду до кипения, ехидная улыбка сползла с лица Альбуса.

— Ты умеешь варить зелья? — почти возмущенно спросил он.

— Это простое зелье второго курса, — сказал Джеймс. — Чего тут уметь?

Альбус разочарованно принялся толочь листья смоковницы, испытывая уничижающее дежавю. Джеймс, косо поглядывая на него, потянулся к ящику стола. Тот оказался закрыт.

— Что ты делаешь? — возмутился Альбус, отодвинув ступку и высыпав листья в котел.

— Думал посмотреть, чем занимается отец, — безразлично ответил Джеймс, откинувшись на спинку стула.

— Так он тебе и оставит тут что-то важное, — усмехнулся Альбус.

Джеймс, не зная, чем себя занять, принялся качаться на стуле, махнув Альбусу на лирный корень:

— Мелко нарежь.

— Сам знаю, — шикнул Альбус.

Какое-то время Поттер работал молча. Джеймс тоже затих, увлекшись собственными мыслями, и Альбуса наконец ничего не отвлекало от любимого занятия. Хотя сейчас оно не было таким интересным. Джеймс был прав: зелье было элементарным, и варить его по учебнику было довольно скучно.

— Напиши своему другу, что ему лучше сюда не приезжать, — произнес Джеймс, нарушив тишину. — Ему здесь не рады.

— Только ты, — ответил Альбус. — Почему бы тебе не поехать к Тому или Хоперу?

— Тебя забыл спросить, — фыркнул Джеймс. — Если он приедет, я точно расскажу отцу, кто виноват в твоем проклятье. Посмотрим, как ему здесь будут рады.

— Только попробуй, — Альбус закончил помешивать зелье и ждал, пока оно дойдет на медленном огне.

— Или что? — усмехнулся Джеймс. — Что ты мне сделаешь? Натравишь василиска? — он засмеялся. — Давай. Может, в этот раз я его убью.

— Ты не сможешь его убить, — хмыкнул Альбус.

— Это еще почему? — спросил Джеймс.

— Меч Гриффиндора ты, говорят, не вытянул, — усмехнулся Альбус.

Джеймс изменился в лице. Альбус пожалел о том, что сказал об этом, но желание как-то уколоть брата после угроз в адрес Безоара оказалось сильнее его.

Джеймс недовольно стиснул зубы и, бросив взгляд на золотистое варево, добавил:

— Нет, новая метла того не стоит.

Касаясь котла палочкой, Альбус услышал, как за Джеймсом захлопнулась дверь.

* * *

Почти сразу после неудачного занятия Альбус направился к себе и в коридоре столкнулся с еще сонной Лили. Та очень жалела о том, что все пропустила, и настаивала, чтобы в следующий раз Альбус обязательно позвал и ее.

— Следующего раза не будет, — пробормотал Ал.

Он прошел в спальню и поставил пузырек с зельем памяти на полку.

— Это еще почему? — возмутилась Лили, прошмыгнув за ним.

— Мы с Джеймсом не созданы для совместной работы, — отмахнулся Альбус.

Он открыл клетку Коре и сел на кровать. Лили, потерев глаза, разместилась рядом.

— Глупости, — возразила она. — В следующий раз я вам…

Лили остановилась на полуслове, заметив, что Альбус ее не слушает. Поттер, погрузившись в свои мысли, наблюдал за тем, как копошится ящерица. Вопреки тому, что он сказал Джеймсу, он искренне верил в то, что тот в состоянии навредить змею, и опасался этого. Почувствовав теплую ладонь сестры в своей руке, он поднял на нее взгляд.

— Можешь не рассказывать, что у вас там происходит, — сказала она, приняв его молчание на свой счет. — Если не хочешь.

— Я не…

— Только не занимайся ничем плохим.

— С чего ты решила, что я занимаюсь чем-то плохим? — Альбус выпустил ее руку и посмотрел на сестру с недоумением.

— Джеймс говорит…

— Мало ли что там Джеймс говорит, — перебил он, раздражаясь. — Я, по крайней мере, не угрожаю никого убить.

— Что? — Лили посмотрела на него.

— Ничего, — буркнул Альбус, а затем, заглянув в кристально-голубые глаза сестры, подумал: «А, к черту!» — и полез под кровать.

Гриффиндор давно отобрал у него брата. Кузину. Альбус не хотел, чтобы теперь Гриффиндор отобрал у него и Лили.

Сестра наблюдала за тем, как Альбус роется в коробке с какими-то записями и что-то целенаправленно ищет. Пергаменты, письма, вырезки газет, среди которых Лили заметила и фотографию Альбуса с Джеймсом под заголовком «Миру не бывать». Младшая Поттер уже натыкалась на эту коробку, но не заглядывала в нее, догадываясь, что в ней брат хранит что-то личное.

Наконец, Альбус нашел то, что искал, и протянул Лили открытый конверт. В конверте оказался рисунок. Огромный змей с алым хохолком и идеально изумрудными чешуйками, переливающимися под эффектом мерцающих чернил, занимал собой все пространство пергамента. Присмотревшись, Лили отметила, что каждая чешуйка змеи была прорисована вручную и оттенки их разнились от бледно-бирюзового до болотно-зеленого. Черные глаза-бусины отражали свет, вероятно, от факела или палочки. «Перья» хохолка были написаны мазками краски прямо поверх готового рисунка, а потому выглядели весьма фактурными и объемными. Крошечная надпись в углу пергамента гласила:

«Надеюсь, тебе понравится. Дж. А. Уитби».

— Это Безоар, — сказал Альбус, когда Лили оторвала взгляд от рисунка.

Лили вопросительно посмотрела на брата.

— Я не поехал во Францию на Рождество, потому что ждал, пока из яйца вылупится василиск.

— Ты… Ты шутишь? — Лили недоверчиво вскинула бровь и вновь опустила взгляд на рисунок.

— Нет, — Альбус помотал головой. — Мне на самом деле удалось вывести василиска. Джеймс не хотел, чтобы я тебе рассказывал. Но я не собираюсь больше это от тебя скрывать.

— Мерлин, — протянула Лили так, что Альбус было подумал, а не погорячился ли он с откровенностью. — В Хогвартсе живет василиск?

Альбус кивнул. Он рассказал Лили все: о проклятье Малфоев и том, как василиск должен был им помочь. Об уходе за яйцом и о том, как он боялся, что его в любой момент обнаружат или чего хуже съедят. О вечерах, проведенных с Безоаром. О его интересе к книгам, о любимом бревне змея и его постоянных вопросах. В конце концов не умолчал он и о судьбе Безоара, сделавшей его несчастным узником Тайной комнаты.

Лили слушала, приоткрыв рот. Сперва выражение ее лица выражало смятение, но чем дальше брат углублялся в детали, тем больше недоверие на ее лице уступало место искреннему изумлению. Когда Альбус закончил свой рассказ, Лили схватила первую книгу, подвернувшуюся под руку, и со всей силы ударила его по плечу.

— Как ты мог молчать о таком?! — воскликнула она. — Целый год! Это же невероятно! Да если бы все узнали, они бы…

Лили прервалась на полуслове и, ужаснувшись пришедшим на ум мыслям, добавила:

— Никто не должен узнать об этом!

Альбус кивнул. Он был рад, что ему не пришлось объяснять это сестре.

— И Джеймсу не говори, что знаешь, — добавил Альбус. — А то он меня убьет.

Лили утвердительно помотала головой. Затем, поднявшись, она сделала пару шагов по комнате и, решившись, спросила:

— Ты познакомишь меня с Безоаром?

— Я не смогу, — неуверенно протянул Альбус. — Во всяком случае, пока. Тайную комнату в прошлом году закрыли. К тому же у него появился смертоносный взгляд. И... — Альбус медлил.

— Что и? — спросила Лили.

— И, наверное, Безоар злится на меня за то, что я его бросил, — договорил он, тяжело вздохнув.

— Ты же говорил, что он очень умный, — возразила Лили. — Уверена, он все понимает.

Альбус вяло улыбнулся. Лили остановилась. Она подняла ящерицу на руки и погладила ее.

— Познакомишь позже, — добавила она.

* * *

Затянувшее предварительное слушание по делу Кассиуса Бутби стало причиной того, что Гарри Поттер вернулся домой позднее обычного. Хотелось бы сказать, что он спешил к семье как мог, но именно из-за него очевидное по мнению большинства дело в очередной раз рассматривали дольше положенного и вновь вернули на доследование. Отсутствие орудия убийства, вменяемых свидетелей и, самое главное, правдоподобного мотива казались ему весьма важными обстоятельствами. Впрочем, у обвинителей было на этот счет свое мнение.

— Древнеегипетское проклятье, — фыркнул он про себя и, решив поскорее выбросить работу из головы, отряхнулся от поднявшегося над камином пепла.

Гостиная в этот час была уже пуста. Ужин давно закончился, и домочадцы разбрелись кто куда.

На заднем дворе Гарри услышал знакомый шум. Джеймс отрабатывал на садовых гномах атакующие чары, сегодня даже не пытаясь вести себя тише. Гномы разлетались по округе и возвращались еще более злобными и агрессивными. Когда Гарри подошел к сыну, один из них предпринял попытку укусить того за ногу. Джеймс ответил на это молниеносным выпадом. Воспламенившийся гном начал барахтаться по земле, и из него тут же посыпались отборные ругательства.

— Как ваши занятия? — поинтересовался Гарри, потушив гнома и раскрутив его перед броском.

— Мне не нужна новая метла, — отрезал Джеймс. — Занимайся с ним сам.

Гарри взглянул на сына поверх очков.

— Все у него нормально с зельеварением, — прошипел Джеймс, пнув очередного добравшегося до него гнома. От другого он отмахнулся книгой. — Да и вообще… Какое мне дело до его оценок?

Гарри вздохнул. Конечно, дело было не в оценках.

— Ладно, уберем зельеварение. Но заклинания...

— Еще этот Малфой, — перебил Джеймс, схватив гнома и раскрутив с такой силой, что тот даже не успел дернуться перед полетом. — Зачем он здесь нужен?

— Твои друзья приезжают погостить к нам на лето, — заметил Гарри.

Он посмотрел на книгу, что сын отложил в сторону. Пособие было посвящено снятию защитных чар.

— Среди моих друзей темных магов нет, — фыркнул Джеймс. — А этот Малфой, он… — Джеймс медлил. Нарушать свое обещание, несмотря ни на что, ему не хотелось. — Он проклятия практикует. Все в школе об этом говорят. К тому же они с Альбусом занимаются сомнительными вещами.

— Это какими, например? — спросил Гарри, приподняв уголки губ.

Джеймс помотал головой: все понятно — ему не верят.

— Неважно, — отмахнулся он. — Главное, что Малфой и остальные слизеринцы на него плохо влияют. Я пытался ему объяснить, но он… Ты же сам запретил ему общаться с Малфоем! — выпалил Джеймс, прервавшись. — Что изменилось-то?

Джеймс отвлекся достаточно для того, чтобы один из садовых гномов все-таки добрался до его лодыжки и впился в нее зубами. Он ойкнул и, попытавшись стряхнуть нахала с ноги, направил на него палочку.

— Малфои нам не враги, — сказал Гарри. Парализующее заклинание отбросило гнома. — Во всяком случае, не все Малфои, — добавил он чуть тише. — Тебе не следует ненавидеть Скорпиуса за его происхождение, иначе… чем ты отличаешься от тех, кто ненавидит магглорожденных?

Джеймс посмотрел на отца с недоумением. Что за день такой? Все кому не лень его критикуют.

— Просто присмотрись к нему, — настоял Гарри.

Джеймс промолчал. Уж кому-кому, а ему уже давно все было известно про Малфоя. Пусть лучше отец изучит этого слизеринца поближе.

— И за братом приглядывай, — велел Гарри. — Времена нынче неспокойные.

— Что ты имеешь в виду? — Джеймс с неприкрытым любопытством посмотрел на отца.

Гномы наконец разбрелись, и Поттер-старший позволил себе присесть.

— В Министерстве кадровые перестановки, — неуверенно признался Гарри, не увидев причин скрывать это. — Многие должности занимают не самые надёжные люди.

— Разве ты не можешь этому помешать? — возмутился Джеймс. — Ты же главный мракоборец! Арестуй всех этих людей, и всё.

Гарри засмеялся.

— Не все так просто, — сказал он.

Искреннее возмущение Джеймса и энтузиазм, с которым он принялся рассказывать, что бы он сделал на его месте, позабавили Гарри.

— Я не буду настаивать на занятиях, если ты мне скажешь, что у Альбуса все хорошо с заклинаниями и он сможет в случае чего постоять за себя, — произнес Поттер-старший, когда Джеймс выговорился.

Тот опустил голову и не ответил ничего.

Когда отец отправился в кабинет, чтобы еще немного поработать, Джеймс, взвесив все за и против, тоже вернулся в дом. Добравшись до спальни Альбуса и в последний раз посомневавшись, он постучал в дверь. Ответом на его стук стали звуки передвигающихся предметов и голоса сестры и брата. Джеймс слышал, как Лили что-то сказала Альбусу, но не разобрал, что именно. Когда дверь открылась и Альбус показался из комнаты, Джеймс произнес:

— Завтра утром буду ждать тебя на заднем дворе. Будем изучать атакующие заклинания. Не опаздывай.

То ли все дело было в Лили, присоединившейся к занятиям, то ли в Джеймсе, что вел себя чуть адекватнее обычного, но отработка чар пошла не так плохо, как предполагал Альбус.

Ребята каждое утро проводили на аллее с Лили. Там Альбус практиковался в магии под руководством брата и чутким надзором сестры. Последняя, по настоянию Джеймса, выступала исключительно зрителем. Впрочем, стоило ему немного отвлечься, и Лили не упускала возможность продемонстрировать, чему научилась за прошедший год. Альбус то и дело замечал левитирующие камни, горящие листья и искры там, где их быть не должно. Его шалости сестры забавляли, а вот Джеймс пресекал их на корню: объясняться с родителями по поводу невесть откуда взявшейся палочки ему не хотелось.

Хьюго и Роуз также не обходили Поттеров стороной. Кузина иногда предлагала свою компанию Альбусу в тренировочном поединке, что было довольно мило с ее стороны, потому как вечно проигрывать Джеймсу Альбусу надоело. С Грейнджер-Уизли же Поттер выступал как минимум на равных. Кроме того, кузина не опускала резких замечаний, как Джеймс, и не норовила причинить Альбусу увечий.

Хьюго держался возле Лили. Той такая компания была в тягость — отчасти из-за того, что палочку при нем не достанешь, — и она всячески пыталась от него сбежать. Она то и дело забрасывала клыкастое фрисби дальше, чем нужно, теряла камни из его новой игры, а однажды даже поспорила с Хьюго на галлеон, что тому не удастся подбросить встряску электрическим шоком Джеймсу в карман. И Хьюго, к немалому удивлению Лили, это удалось. Так она потеряла галлеон, зато получила полный запрет для Грейнджера-Уизли приближаться к месту тренировок.

Пролетел июль. К концу месяца щитовые чары стали получаться у Альбуса вполне прилично, атакующие заклинания хоть все еще и не попадали в Джеймса, но также определенно стали сильнее. Теперь старший брат уж во всяком случае прикладывал определенные усилия, чтобы отбиться. Что касается трансфигурации: крыса по-прежнему оставалась больше крысой, чем чашкой.

Альбус был признателен отцу за то, что зельеварением ему позволили заниматься самостоятельно. В первую же неделю изготовив все зелья из программы второго курса с тем, чтобы в конце месяца продемонстрировать их отцу, Альбус взялся за свои личные наработки. Зелье по привлечению змей удалось на ура. Ужи, кобры, гадюки — все вызванные им твари потянулись в спальню Джеймса, стоило только Альбусу закинуть туда камень, обработанный густой субстанцией. Хуже обстояли дела с зельем, в состав которого Альбус хотел включить кровь василиска. Всего лишь капля крови, отказавшись вступать во взаимодействие с основой, воспламенилась так, что Поттеру пришлось объяснять отцу, каким именно образом он стал причиной пожара в кабинете. На этом было решено приостановить эксперименты с опасным ингредиентом, во всяком случае до отправления в Хогвартс, тем более, что забот ближе к концу месяца и так хватало. Грейнджеры-Уизли уехали. Со дня на день должен был появиться Скорпиус, и Альбус, сгорая от волнения, готовился к этому визиту как мог.

* * *

Малфои трансгрессировали на центральную площадь ранним утром. Годрикова Впадина встретила их безлюдными улицами и небольшими однотипными домами, пропитанными стариной и уютом некогда волшебного пригорода. Скорпиус сразу же приковал свой взгляд к обелиску, располагавшемуся по центру площади, что при ближайшем рассмотрении оказался памятником Лили и Джеймсу Поттерам. Трое людей: взлохмаченный мужчина в очках, женщина с длинными волосами и младенец у нее на руках: мальчик-который-выжил.

Драко, выказав куда меньший интерес к мемориалу и всему поселению в целом, обратился к сыну.

— Уверен, что обойдешься без Нарви? — спросил он, остановив взгляд на крыльце полуразрушенного дома. — Не уверен, что Поттеры…

— Пап, — Скорпиус строго посмотрел на отца. — Мы уже это обсуждали.

— И тем не менее…

— Я справлюсь сам, — отрезал Скорпиус. Он окинул взглядом округу и заключил: — Тут довольно мило. Печально, но мило. Должно быть, тут все пропитано историей.

Драко ничего не ответил. Он кивнул в сторону проселочной дороги, и Малфои отправились на поиски нужного дома.

— Я хотел спросить, — неуверенно протянул Скорпиус, когда они проходили мимо местного кладбища. — Мой визит сюда как-то связан с тем, что… к нам приедет дедушка?

Драко, выказав весьма искреннее удивление, приподнял бровь.

— Ты сам говорил, что хотел бы побывать у Альбуса, — ответил он.

— Да, — согласился Скорпиус. — Но я не уверен, что Поттеры сейчас будут рады меня видеть, — он опустил голову. — После всего, что случилось.

— Глупости, — сказал Драко. — Ты ни в чем не виноват.

— Но…

— Может быть, тебе стоило взять с собой палатку, что осталась после Чемпионата в Аргентине? — спросил Драко, с искренним беспокойством взглянув на давно заброшенное покосившееся строение: бывший дом Батильды Бегшот.

Скорпиус, не сдержавшись, хихикнул. Серьезное лицо отца, с которым он говорил подобные глупости, не оставило ему шансов.

— У Поттеров довольно тесно, — не найдя ничего смешного, добавил Драко. — Наша палатка куда больше, чем...

— Ты был у Поттеров в гостях? — удивился Скорпиус, перебив отца, и Драко понял, что сболтнул лишнего.

Не рассказывать же сыну о том, что в прошлом году он не очень законно проник в дом главы Отдела мракоборцев, чтобы выкрасть некоторые вещи.

— Нет, — произнес Драко. — Я просто предполагаю.

— Уверен, что все у Поттеров отлично, — заметил Скорпиус. — А «тесно», — посмеялся он, — это отсутствие огромного количества пустых галерей и переходов? Я, честно, до сих пор не представляю, зачем нам Северное крыло.

— Я тоже, — улыбнулся Драко.

Дальнейший путь к дому Малфои проделали молча. Скорпиус ощущал, что отца что-то тревожит, но отказывался связывать это со своим отъездом. Он был уверен, что дело в чем-то другом. Может, мама? Астория, несмотря на отсутствие магии, чувствовала себя прекрасно. Она наконец начала спать по ночам, бодрствовать весь день, и у нее появилось много сил для общественно-полезной работы, которую она так любила. Астория искренне радовалась за Скорпиуса, когда узнала, что он проведет лето у друга. Но, может... Нет, Скорпиус до сих пор не мог до конца поверить в магическое исцеление, и ему постоянно казалось, что в любой момент что-то может пойти не так. С другой стороны, будь что-то не так, он наверняка бы заметил. Эти же два месяца лета прошли на удивление спокойно. Визит дедушки разве что должен был внести свои коррективы. Люциус Малфой еще не знал о том, что Астория лишилась сил, и Скорпиус был уверен: тот воспримет эту новость не так спокойно, как они с отцом. Благо отца не особо беспокоило мнение деда по этому вопросу.

Скорпиус сразу узнал дом Поттеров среди многих других. Внешне старинное двухэтажное строение ничем не отличалось от своих соседей, но в нем чувствовалась жизнь. Небольшой ухоженный сад, аккуратная дорожка, ведущая к крыльцу, скамейка, на которой кто-то из обитателей оставил валяться журнал, в окнах то и дело мелькали силуэты. Скорпиусу даже удалось разглядеть то, что он принял за площадку для квиддича на заднем дворе, и садового гнома, опоённого, вероятно, каким-то зельем и застрявшего потому в кустах. Малфоя повеселил его вид, потому как настоящих садовых гномов он давно не видел. Скорпиус, улыбаясь до ушей, кивнул на него отцу, но тот его радости не разделил, брезгливо сморщив нос.

Следующим, что привлекло внимание Скорпиуса, оказался ловец снов, висящий на крыльце. Шестиконечная звезда, обрамленная огненными перьями птицы-гром и синими — болтрушайки. Еще в детстве Скорпиус читал, что подобные вещи призваны защищать своих владельцев от кошмарных сновидений. Ему бы, пожалуй, не помешал такой. Красные перья напомнили о том, что этот год добавил страхов в его копилку.

Еще до того, как Малфой-старший успел постучать в дверь, откуда-то со стороны заднего двора появился Альбус. Судя по его виду, он места себе не находил в ожидании друга. Звякнувшая в кармане мантии Альбуса склянка навела Скорпиуса на мысль, что гнома опоили не случайно и к тому же совсем недавно.

Неловко поздоровавшись, Альбус обронил Скорпиусу что-то вроде: «Мама готовит завтрак, я могу показать тебе комнату», а затем повернувшись к Малфою-старшему и, окончательно покраснев, добавил:

— Папа хотел с вами поговорить. Он ждет вас в своем кабинете.

* * *

Малфои проследовали за Альбусом до гостиной. Там они обнаружили Лили, что сегодня, встав ни свет ни заря, взяла блокнот, карандаш и, не вызывая никаких подозрений, заняла диван и принялась караулить гостей, имитируя приступ вдохновения. Радостно помахав Скорпиусу, она хотела было прошмыгнуть следом за ним к лестнице, но, заметив взгляд Альбуса, решила повременить. Джинни появилась с кухни на минуту исключительно для того, чтобы поздороваться.

Альбус указал Малфою-старшему на кабинет отца и повел друга наверх.

Скорпиус продолжал с интересом смотреть по сторонам. Семейные фотографии в рамах, висящие вдоль лестницы, совсем не были похожи на портреты, что украшали коридоры особняка Малфоев. Вычурные рамки замысловатых форм содержали по пять-десять снимков, запечатлевших особо важные моменты жизни семейства Поттеров. Вот на одном снимке Лили, Джеймс и Альбус с метлами на заднем дворе; на другом — множество рыжих голов на фоне «Норы»; на третьем — вся семья на Чемпионате мира по квиддичу. Скорпиус узнал место, где был сделан снимок. Их с отцом палатка располагалась совсем неподалеку от этого места.

Альбус вел друга через плохо освещенный коридор достаточно быстро, и Скорпиус не успевал разглядеть все, что хотел. Так, приоткрытая дверь в самом начале коридора, резко захлопнувшаяся при их приближении, была украшена флагом какой-то спортивной команды, но Малфой не смог разобрать, какой именно. На стене рядом с другой дверью он заметил множество рисунков и несколько статей в рамках, дизайн которых соответствовал «Придире». Фотографии здесь тоже были, но в куда меньшем количестве, а вот интересных ковров с геометрическим узором здесь было столько, что они, местами наслаиваясь друг на друга, закрывали всю поверхность пола. Несмотря на это, Малфой, к огорчению Альбуса, услышал коронный скрип подлой половицы.

— Вот, — объявил Альбус, когда они остановились в конце коридора. — Моя спальня. Ты будешь жить здесь.

Альбус потянул дверь на себя, и перед Скорпиусом открылось определенно самое уютное жилище из всех, что он когда-либо видел. Скромная по своим габаритам спальня содержала в себе все необходимое, а именно: деревянную кровать под пологом, накрытую очень мягким с виду покрывалом; небольшой письменный стол и стул, обитый тканью; огромный книжный шкаф, занимающий собой почти всю стену и уходящий под самый потолок. Помимо книг Скорпиус заметил на нем склянки с травами, единичные статуэтки, несколько открыток с видами Франции и Египта, небольшое зеркало и даже крошечный безоар. У приоткрытого окна стоял внушительного вида сундук. Внимание Малфоя же привлекали магические шахматы, что остались на подоконнике после вчерашнего визита Лили. Альбус, вспомнив о них, поспешил закинуть их в сундук.

Приятный запах трав, пропитавший спальню Поттера, напомнил Скорпиусу о классе зельеварения.

— Не бог весть что, — протянул Альбус, опасливо ожидая вердикта. — Но…

— Тут здорово, — ответил Скорпиус, заглянув в клетку, стоящую на столе. Кора дремала, забившись в угол.

Малфой прошел к книжному шкафу, чтобы поближе ознакомиться с его содержимым.

— Жить можно, — пожал плечами Поттер.

* * *

Вещи Скорпиуса материализовались в коридоре прямо из воздуха. Альбус помог другу занести их и хотел было предложить свою помощь с одеждой, указывая на свободные полки в комоде, но Малфой, вытащив из чемодана несколько свертков пергаментов, небрежно отставил его в сторону.

— Я нашел достаточно много заклинаний по снятию защитных чар, — объявил он, выкладывая их на стол. — Как совсем элементарных, так и тех, что использовались для серьезных ограблений. Думаю, среди них совершенно точно есть то, что сможет нам помочь.

Альбус изогнул бровь.

— Ну… Они помогут открыть Тайную комнату, — пояснил Малфой в ответ на недоуменный взгляд. — Я собирал подходящие чары почти все лето. И, кстати, — добавил он, — на всякий случай изучил все, что связано с мифами о Горгоне. У нее, как ты помнишь, тоже был убийственный взгляд. Может быть, это чем-то нам поможет.

— Тебе не обязательно было…

— Обязательно, — возразил Скорпиус. Он развернул пергамент, и Альбус, заглянув ему через плечо, обнаружил внушительный список чар, составленный от руки. — Я обещал тебе помочь с Безоаром.

— Ты ведь не считаешь, что открывать Тайную комнату — хорошая мысль? — спросил Альбус, заранее зная ответ на свой вопрос.

— Да, — признался Скорпиус. — Но если ты уверен в том, что так нужно…

Альбус кивнул. На самом деле ни в чем он уверен не был. То есть он постоянно думал о том, чтобы спуститься к Безоару, поговорить с ним, извиниться. По крайней мере, наладить какую-то связь. Но затем он вспоминал обещание Джеймса разделаться со змеем и пособия по защитным чарам, что он видел у того в перерывах между занятиями, и уверенность его покидала. Что, если он сделает только хуже?

— Значит, — заключил Малфой, — будем искать способ.

Сказав это, Скорпиус встал для того, чтобы направиться к чемодану, но в глазах его резко потемнело, и он был вынужден ненадолго остановиться. Подступившее к Малфою легкое недомогание не скрылось от глаз Альбуса, и он спросил:

— Все в порядке?

— Да, — улыбнулся Скорпиус уже в следующее мгновение. — Ерунда, — он потянулся к чемодану и, бросив в Альбуса пачкой лакричных палочек, спросил: — Что Лили больше нравится? Мятные лягушки, летучие шипучки или, может быть, классический шоколад? Я на всякий случай захватил всё.

— Уверен, она будет в восторге от чего угодно, — ответил Альбус, убедившись, что причин для беспокойства нет.

— Тогда просто отдам все, — сказал Скорпиус, выгребая сладости из чемодана. — Для миссис Поттер мама заказала набор авторских сладостей из кондитерской мадам Пелле, — перечислял он. — А для мистера Поттера пирожные с патокой. В газетах писали, что он их очень любит. Джеймсу, — неуверенно добавил он, — мама велела вручить коробку сладких снитчей. Ну, знаешь, — протянул Скорпиус. — Тех, что разлетаются по комнате и двигаются тем быстрее, чем они вкуснее.

Альбус вопросительно посмотрел на Малфоя, и тот добавил:

— Во Франции они сейчас очень популярны. И еще, — вспомнив о чем-то, Скорпиус нырнул рукой в карман мантии и, выудив из него склянку с жуками, высыпал их в мисочку Коры. Ящерица, почуяв запах деликатесов, тут же пробудилась ото сна.

— Не думаю, что это хорошая мысль, — заметил Поттер, наблюдая за тем, как Кора поглощает жуков. — Подарки — это лишнее.

— Просто благодарность за гостеприимство, — пожал плечами Скорпиус. — Ничего особенного. Кстати, — произнес он, вновь отставляя чемодан в сторону. — Ты не приглашал Регулуса?

— Эм… нет, — смутившись, признался Альбус.

Нотт как обычно не отвечал на его письма и сам не писал. Да и расстались они в этом году не очень хорошо. Альбус с трудом мог представить обстоятельства, что могли побудить его приехать в Годрикову Впадину.

— Почему нет? — хмыкнул Скорпиус. — Думаю, тебе стоит ему написать. Мы же все-таки друзья.

Альбус смущенно кивнул и потянулся к пергаменту.

«Скорпиус проводит каникулы у меня. Будем рады, если ты присоединишься. Альбус», — черкнул он, припоминая, что Нотт вечно критиковал его за многословность. Поттер закинул пергамент в конверт и вывел на нем имя адресата.

На лестнице послышались шаги.

— Мама велела вас позвать, — сказала Лили, заглянув в комнату. — Идемте.

Заметив у Альбуса в руках конверт, она добавила:

— Давай, я передам Луне. Все равно хотела забежать к ней, отправить письмо Роуз.

Альбус посмотрел на Скорпиуса и нехотя передал конверт сестре. Та, улыбнувшись ребятам, выбежала из комнаты.

«Нотту совершенно точно есть чем заняться этим летом, — пробормотал про себя Альбус. — Это письмо он проигнорирует, как и десятки других».

* * *

Драко Малфой, формально постучав, вошел в кабинет и застал мракоборца Поттера за кипой бумаг, в которой вполне можно было утопить пару канцелярских крыс. Общее уныние этого места бросилось ему в глаза еще во время последнего визита: стеллаж с толстыми папками, забитыми никому не нужной макулатурой; жесткие узкие стулья; шторы непонятного оттенка серого… Из свежего Малфой заметил разве что подгоревший по какой-то загадочной причине уголок ковра и увядший фикус, скромно разместившийся на шкафу.

— Присаживайся, — обратился Поттер к вошедшему, указав ему на стул, стоящий напротив.

— Я постою, — ответил Драко, наблюдая за тем, как мракоборец, отложив бумаги в сторону, направил на него палочку.

Нет, не на него. Поттер наложил на дверь запирающие и заглушающие звук чары. Малфою стало не по себе.

— Меня вызвали на официальный допрос? — усмехнулся он в ответ на чрезвычайно серьезное выражение лица Поттера.

Гарри протер очки.

— Просто поговорить, — сказал он, еще раз кивнув Малфою на стул, и тот, немного поколебавшись, все же сел.

— Еще раз спасибо за приглашение для Скорпиуса, — произнес Драко. — Если что-то потребуется…

Он замолчал, заметив, как нахмурились брови Поттера.

— Да, кое с чем мне нужна будет твоя помощь, — признался тот.

Драко вопросительно изогнул бровь.

— Речь пойдет об артефактах, — продолжил Гарри, внимательно наблюдая за реакцией Малфоя на его слова. — О тех, что пропали из Министерства

— Из Министерства пропали какие-то артефакты? — переспросил Драко без особого интереса.

— Не сейчас, — добавил Гарри. — В период с девяносто шестого по девяносто восьмой.

Драко поднял взгляд к потолку, пытаясь припомнить, когда вообще это было и чем конкретно он тогда был занят.

— Нет, я слышал что-то об этом, — протянул он наконец неуверенно. — Но при чем здесь я?

— Есть все основания полагать, что эти артефакты могут храниться в твоем доме, — ответил Поттер.

— Разве ты не проводил там обыски раз в неделю? — язвительно поинтересовался Драко. — Уж наверняка обшарил каждый угол.

— Хочешь сказать, в твоем поместье нет тайников, в которые я не заглянул? — Поттер взглянул на Малфоя поверх очков.

— Я должен отвечать на этот вопрос? — Малфой наградил собеседника не менее пристальным взглядом.

— Сотрудничество в твоих же интересах, — сказал Поттер. — Если их там найдут…

— Ты опять хочешь меня в чем-то обвинить? — Драко стиснул губы так, что те побелели. Он посмотрел в сторону двери.

— Люциус Малфой имел доступ к Отделу тайн как раз в это время, — добавил Поттер, и Драко вновь перевел на него взгляд.

— Что именно мы ищем? — уточнил он.

— Не могу сказать, — ответил Поттер. — Информация об этом засекречена, и я не имею права ее разглашать.

— Отлично! — воскликнул Драко, нервно усмехнувшись. — И как прикажешь это искать?

— Тебе не нужно ничего искать, — Гарри пододвинул стопку бумаг и взял в руки перо. — Просто сообщи информацию о тайниках. Где твой отец может держать такого рода вещи?

— С чего я вообще должен сообщать тебе нечто подобное? — Драко, раздражаясь, встал.

— Видимо, я переоценил твое «нежелание заниматься незаконной деятельностью», — ответил Гарри, постучав пером по столу. — Но ты прав. Ты мне ничего не должен. Можешь пройти по делу соучастником.

Драко, запрокинув голову, закрыл глаза.

— Ты когда-нибудь отстанешь от моей семьи? — прошипел он.

«И нужно было Скорпиусу подружиться именно с Альбусом Поттером?»

— Как только твоя семья перестанет искать проблем с законом, — признался Гарри. — Пока Люциус вращается в подозрительных кругах…

— Ладно! — раздраженно выпалил Драко. — Ищи, что тебе нужно! Мне нечего скрывать.

Поттер, удовлетворенный ответом, кивнул. Малфой направился к выходу.

— Ты все равно не там ищешь, — помедлив, сказал он, обернувшись на Поттера уже в дверях. — Любому посвященному ясно, что рядом с темными артефактами чаще всего стоит фамилия Нотт.

Стук клюва по стеклу раздавался все громче, но хозяин комнаты и не думал обращать на него внимание. Все его мысли были заняты предстоящим экспериментом. Подготовка образца, изучение схемы, разучивание вспомогательных заклинаний — на все это он потратил не одну неделю. Теперь — пришло время претворять план в жизнь. Регулус в последний раз сверился с последовательностью действий, повертел образец в руках и повел палочкой по воздуху, вспоминая нужные движения.

Сделав вдох, он принялся зачаровывать предмет. Пустяковая вещица — тряпичная полоска, служившая его образцом — должна была вобрать в себя Чары дезиллюминации. «Рукопись тритонов», которую ему подсунул отец, кажется, была прочитана им верно. Ткань не исчезла, как в прочие разы. Оставалось лишь проверить, способна ли она скрыть предмет, которого коснется.

Осторожно переместив лоскут на стол, Нотт разместил его на тетради. Медленно дотронувшись до образца палочкой, Регулус восторженно вскрикнул. Тетрадь исчезла! Наконец-то!

Быстро нащупав кусочек ткани, Регулус вновь прикоснувшись к нему, сделал его видимым и вложил в книгу. Только тогда он заметил кошку: Химера сидела возле окна и шипением отвечала на раздражающие звуки. Регулус встал.

Стоило окну открыться, сова, недовольная столь долгим ожиданием, бросила конверт на пол и тут же покинула негостеприимный дом. Нотт взглянул на часы и поднял конверт.

«Поттер», — хмыкнул он про себя и, бегло ознакомившись с содержимым письма, закинул его в карман.

Время близилось к полудню, а это значило, что пора было идти в библиотеку. Сегодня на занятии должен был появиться отец, и Регулус рассчитывал продемонстрировать то, чему он научился.

— Еще чуть-чуть, и ты сможешь сшить шапку-невидимку, — усмехнулся Уильям, стоило только Регулусу показать тому образец. — Возможно, тебе стоит попробовать зачаровать это, — он стянул с брата ободок, и тот, недовольно фыркнув, поправил волосы, что сразу же спали на лоб. — Не придется гулять по замку в простыне.

Регулус приподнял бровь.

— Да и прогуливаться по второму этажу поместья станет проще, — понизив голос и кашлянув, произнес Уильям.

Регулус осмотрелся по сторонам.

— Откуда ты…

— Я слышал тебя вчера ночью, — признался Уильям.

— Наверное, это была кошка, — отмахнулся Регулус, нацепив ободок.

— Тогда посоветуй своей кошке выражаться потише, — добавил Уильям — До добра ее это не доведет.

Регулус придвинул к себе пергамент с уже знакомой схемой и, опустив взгляд, стиснул губы. И угораздил же его черт вчера споткнуться на лестнице. Ее верхняя ступенька, чуть более высокая, чем прочие, была словно создана для того, чтобы сворачивать шеи. Об этой ее особенности Регулус успел позабыть.

— Может, расскажешь мне, что ты ищешь? — предложил Уильям, потянувшись за книгой. — Я мог бы помочь.

Регулус еще раз огляделся по сторонам и, отметив про себя, что отец опаздывает, почти шепотом произнес:

— Артефакт.

— Это, определенно, сужает круг поисков, — засмеялся Уильям под закатывающиеся глаза брата. — У нас тут их всего-то несколько сотен, если не тысяч.

— Это особенный артефакт, — продолжил шепотом Регулус. — Отец не говорил тебе, над чем он сейчас работает?

Уильям задумался, открыл книгу на страницах, посвященных Запирающим чарам, и наконец помотал головой. Регулус кивнул. Не особо он и рассчитывал на ответ.

— Что бы это ни было, отец наверняка не хранит это в кабинете, — заметил Уильям. — Там не так много места. Да и к тому же это небезопасно.

«Раньше хранил», — подумал Регулус, однако вслух не сказал ничего. Конечно, найти там то, что он искал, представлялось маловероятным, но попробовать стоило.

— Можно посмотреть в хранилище, — добавил Уильям. — Но если предмет маленький, на это уйдет достаточно много времени. Так что ты ищешь?

Регулус промолчал. От ответа его спасли приближающиеся шаги. Эти же шаги заставили вспомнить об осторожности, и он вновь погрузился в свою схему. Уильям последовал его примеру.

— Надеюсь, мракоборцам ты врешь лучше, — сказал отец, едва переступив порог.

Регулус, вздрогнув от неожиданности, повернулся и взглянул на отца.

— Что? — переспросил он.

Старший Нотт, облаченный в черную официальную мантию, пересек зал и разместился в кресле, что появилось неподалеку от ребят.

— Домовик Глоин, — добавил он, ответив на взгляд. — Я был сегодня в Отделе регулирования магических популяций. Бюро распределения домашних эльфов предоставило мне некоторые документы. Из них следует, что домовик Глоин все еще принадлежит тебе.

— М-м-м, ну да, — неуверенно протянул Регулус, немного выдохнув.

Уильям посмотрел на брата.

— Ты говорил, что освободил его, — напомнил отец.

— Я хотел, — признался Регулус. — Но решил, что он может пригодиться.

— А что ты делал в Отделе регулирования популяций? — спросил Уильям, попробовав перевести тему.

Отец уловил его тон, но все же решил ответить:

— Уточнял информацию для декларации об имуществе перед переходом на новую должность. Оказывается, мне известно о себе не всё, — он посмотрел на Регулуса.

— Новую должность? — встревоженно спросил тот.

Губы старшего Нотта скривились в улыбке.

— В Отделе тайн. Теперь, когда дело Кассиуса Бутби почти закрыто, некоторые сотрудники Министерства готовы поддержать мой перевод.

— Ты получил должность невыразимца? — воскликнул Регулус, привстав. — Быть не может! Да грязнокровка никогда бы…

— К счастью, не все в Министерстве решает грязнокровка, — перебил сына Нотт-старший, определенно удовлетворенный реакцией.

Регулус промолчал.

— К слову, об этом Бутби, — протянул Нотт-старший. — Что в этот раз от тебя хотели мракоборцы?

Регулус сел.

— Ничего нового, — ответил он, взяв себя в руки. — Просто сверили показания трехлетней давности.

— Хорошо, — кивнул Нотт-старший. — Тебя они хотят видеть завтра, — обратился он к Уильяму. Тот кивнул.

Регулус придвинул поближе фонарь и сделал вид, что погрузился в схему. Ничего хорошего. Его вызывали уже второй раз. Сперва требовалось подтвердить слова отца о том, что в ночь нападения он находился в Болгарии. Он говорил всем, что планировал поступать в Дурмстранг, но в последний момент передумал. Затем требовалось почти дословно воспроизвести старые показания: рассказать об их отношениях с отцом, братом, матерью, соседями, даже домовиком. Разнервничался Регулус, только когда речь зашла о дяде, однако и тут причина его волнений была вполне понятна.

Магнус Таттинг, мракоборец, с которым общался Нотт, произвел на него впечатление идиота, но визита к нему Уильяма Регулус все равно опасался. Благо применение Зелий правды и изучение воспоминаний без согласия свидетеля при допросе в Британии не практиковалось, ибо подобные методы нарушали права волшебника и противоречили политике гуманизма. Регулусу и эти бессмысленные допросы казались лишними — обвиняемый давно во всем признался. Дело тянулось по абсолютно непонятным причинам.

Левски, что мог пролить хоть немного света на это, исчез. Регулус был уверен, что все дело в его нежелании говорить правду. Дядя не раз давал понять, что осуждает его решение. Но с какой стати ему волноваться о каком-то проходимце, которого подкупили или, быть может, запугали, когда это могло решить все проблемы?

— Где сейчас твой домовик? — спросил Нотт-старший.

— Вероятно, занят домом в Пловдиве, — предположил Регулус. Скорее всего, это было недалеко от правды. — Мне стоит вызвать его сюда?

— Нет, — отрезал отец.

Регулус понимающе кивнул. Поместье Ноттов всегда избегало лишних глаз.

Заметив наконец клочок ткани на столе, Нотт-старший взял его в руки и внимательно изучил. Регулус наблюдал за тем, как отец активирует его касанием палочки и кладет на стол. Когда угол стола скрылся, Нотт-старший поднес к нему фонарь и едва заметно кивнул.

— Неплохо, — сказал он. — Но радиус действия оставляет желать лучшего. И блики все еще видны.

Регулус промолчал: он сам все прекрасно видел. С другой стороны, это была его первая удачная попытка. Он посмотрел на брата, что ждал своей очереди поделиться результатами трудов, а затем вновь перевел взгляд на отца. Тот снял чары с образца и протянул его Регулусу.

— Покажи, как ты это делаешь, — произнес он.

Не без волнения Нотт разгладил лоскуток, положил его перед собой и приступил к наложению заклинания. Говорил он, как обычно, тихо, а движения выполнял резко. Отточены они были до совершенства.

— Нет, — заключил отец, когда Регулус закончил. — Так не пойдет.

— Я все делал верно, — ответил Регулус, тем не менее опустив палочку.

Он посмотрел на Уильяма в поисках поддержки, но тот только пожал плечами.

— Если бы это было так, результат был бы лучше, — заметил Нотт-старший. — Зачаровывание предметов — не махание палочкой в дуэльном клубе. Это более тонкий процесс.

«Можно подумать, махать палочкой так легко», — фыркнул про себя Регулус.

— Пробуй еще раз, — произнес Нотт-старший, вновь сняв чары с предмета. — Теперь медленнее, громче и четче. Пока не поймешь принцип.

Чувствуя себя идиотом, Регулус принялся выполнять движения так, как от него требовалось. В этот раз результат удовлетворил отца куда больше. Регулус и сам отметил, что блики почти исчезли. Тем не менее такой медленный способ произнесения заклинания показался ему нелепым и непрактичным.

Когда отец переключился на Уильяма и его Щитовые чары, Регулус задумался: зачем они вообще тратят время на все это? Он смотрел на отца и пытался понять, что происходит у того в голове. Непроницаемая маска формальности служила надежной защитой для всех его мыслей.

Ближе к концу занятия Регулусу пришлось еще пару раз повторить чары. Последняя попытка оказалось самой успешной, и отец отметил, что совсем скоро можно будет переключиться на более сложные образцы.

— А над какими артефактами ты сейчас работаешь? — поинтересовался Уильям, едва отец об этом упомянул.

Регулус также посмотрел на того, ожидая ответа.

— Боюсь, что я слишком занят делами в Министерстве, — произнес отец. — Так что в данный момент у меня нет важных проектов.

— Даже от Малфоев? — спросил Регулус.

Он с трудом удержался от того, чтобы отвести взгляд, когда отец на него посмотрел.

— Особенно от Малфоев, — ответил тот.

* * *

Драко Малфой с детства не любил гостей, а непрошеных гостей — вдвойне. И тем не менее в эти выходные он принимал целую делегацию неизвестных ему лиц. Среди приглашенных его отцом лишь фамилия Нотт принадлежала человеку, которого он знал лично. Едва ли, впрочем, это знакомство можно было считать близким или хотя бы приятным. С момента окончания школы они с Теодором почти не пересекались.

Скорпиус рассказывал отцу, что весьма дружен с младшим из сыновей Нотта, но судя по всему, их приятельство было несколько преувеличено. Во всяком случае, Теодор не счел нужным даже ответить на приглашение его сына в Малфой-мэнор в прошлом году.

С другой стороны, до Драко доходили слухи о том, что его отец время от времени наведывался в поместье Ноттов. Малфой никогда особо не интересовался делами отца, предпочитая верить в то, что те не выходят за рамки закона, а потому слухами дело и ограничивалось. Если бы не глупые обвинения Поттера, так бы, наверное, все и осталось. Теперь же Драко вынужден был посмотреть на это иначе.

— Зачем ты пригласил Нотта? — спросил он, когда отец по прибытии в поместье подсунул ему список гостей. — Я был уверен, что мы принимаем зарубежную делегацию, — усмехнулся он.

Разговор происходил в кабинете Драко, и лишних ушей можно было не опасаться. Тем не менее отец проигнорировал его вопрос.

— Когда ты планировал сообщить мне, что Астория лишилась магии? — холодно поинтересовался он.

Малфой-старший прошел мимо сына и занял его место за столом. Драко отошел в сторону. Он вдруг явственно ощутил, что теперь этот кабинет принадлежит не ему.

— Кто тебе…

— Какая разница? Ты хоть представляешь, что произойдет, если кто-нибудь узнает? Ты думал о репутации семьи?

— О какой репутации? — Драко позволил себе усмехнуться. — Ты читаешь газеты?

— Можешь поверить, мне известно куда больше, чем пишут в газетах, — Малфой-старший отпустил трость, и та, звякнув, повисла в воздухе. — Я давно говорил тебе, эта Гринграсс…

— Не начинай, — Драко прошел к окну. Астория гостила у сестры в Гринграсс Хиллс. Драко позаботился о том, чтобы во время визита гостей его семья была как можно дальше от этого места.

— Если бы я узнал о проклятье раньше... — решительно заявил Малфой-старший.

— ...то ничего бы не изменилось, — Драко посмотрел на отца. — Нам незачем теперь это обсуждать.

— Ты снял проклятье с сына? — спросил тот, заранее зная ответ. Драко поджал губу. Отцу не стоило говорить об этом.

— Я его сниму, — ответил он.

— И наследник нашего рода станет сквибом? — произнес Люциус, скривившись. — Кстати, где он? Уважение к старшим в этом доме уже успели упразднить?

— Скорпиус гостит у друга, — прохладно ответил Драко. — У него был тяжелый год. У всех нас.

Словно подтверждая его слова, слабость подступила к нему, и он, постаравшись по возможности это скрыть, присел.

Люциус недовольно взглянул на сына.

— Тебе бы стоило пригласить мисс Лестрейндж, — сказал он, когда список приглашенных магическим образом оказался у него в руках.

— Это еще зачем? — Драко поднял взгляд на отца.

Тот улыбнулся своим мыслям.

— Уверен, вы бы с ней отлично поладили, — протянул он. — Она эталон ума, красоты, правильных взглядов и...

— Она моя кузина, — возмутившись, напомнил Драко, наконец догадавшись, к чему клонит отец.

— Конечно, — согласился Малфой-старший. — Кровь Блэков и Лестрейнджей. И самое главное, на ней нет проклятий.

Драко дважды медленно моргнул. Люциус встал из-за стола и направился к выходу.

— Отдам распоряжение домовикам по поводу предстоящего мероприятия, — сказал он. — Все должно быть на высшем уровне. Приведи себя в порядок и не опаздывай.

Драко открыл было рот, чтобы возмутиться, но Люциус уже покинул кабинет. Трость его так и осталась висеть на месте.

Драко прошел к столу и сел. Каждый визит отца превращался в то еще испытание.

— Мистер Малфой велел напомнить вам, — в кабинете появился Нарви; он встал у самой двери и робко посмотрел на хозяина, — чтобы вы повторили свою речь.

* * *

На следующее утро Регулус проснулся рано. Он услышал от домовика, что отец отправился по делам, а так как и брат уехал в Министерство, он, оставшись один, просто не мог не воспользоваться возможностью обойти дом. Сперва он было хотел спуститься в хранилище Ноттов, но памятуя о его размерах, решил начать с кабинета отца. Все-таки на его осмотр времени требовалось куда меньше.

Регулус был приятно удивлен, отметив, что заперт кабинет был исключительно на ключ, а потому элементарного «Алохомора» вполне хватило для того, чтобы проникнуть внутрь. Даже ступенька не стала сегодня опасной преградой на его пути. Единственным, что несколько мешало планам, был портрет деда, висящий в кабинете, но и тут удача оказалась на стороне Нотта. Когда он проник в кабинет, рама портрета была пуста.

Задержавшись в дверях, Нотт, поправил на себе дезиллюминированную простыню и окинул кабинет взглядом.

Здесь, как и в его старой комнате, изменилось немногое. Тот же широкий дубовый стол, за которым отец когда-то показывал им с Уильямом сложные магические приборы, стулья с жесткими спинками, абсолютно не созданные для длительных лекций, что систематически здесь проходили, стеллаж с книгами и свитками, а также шкаф с магическими инструментами. Кресло, все еще стоявшее недалеко от портрета, напомнило Регулусу о его каждодневных визитах к деду. Иногда угрюмый старик его прогонял, но чаще всего он мог часами рассказывать о своей жизни, а также о самом древнем, чистокровном и могущественном из семейств — о Ноттах.

Регулус прошел к письменному столу и уже было собирался открыть верхний ящик, как внимание его привлек пустой угол неподалеку от двери. Когда-то в этом самом углу стояли внушительного вида песочные часы, одно воспоминание о которых заставило Нотта побледнеть. Он опустил взгляд.

Верхний ящик стола был занят корреспонденцией. Письма на английском, французском, болгарском не представляли для Регулуса особого интереса, и он, полистав их, убрал обратно. Во втором ящике Нотт также обнаружил бумаги: какие-то отчеты, сводки о делах отдела, списки и несколько газет. Открыв последний ящик, Регулус отступил в сторону. Ящик оказался почти пустым. В нем лежала лишь фотография, с которой на Регулуса смотрела красивая темноволосая женщина — его мать.

Случайно заглянув ей в глаза и обнаружив на ее лице улыбку, Регулус резко захлопнул ящик стола и отошел. В это самое мгновение он услышал у себя за спиной движение и обернулся как раз вовремя для того, чтобы вернувшийся в свой портрет Корнелиус Нотт смог заметить знакомые карие глаза.

— Регулус, — окликнул он, и Регулус вместо того, чтобы попятиться к двери, сбросил с себя простыню, смирившись с тем фактом, что его обнаружили.

— Мистер Нотт, — он почтительно кивнул, на что мужчина, изображенный на портрете, также ответил легким поклоном.

— Можешь называть меня дедом, — произнес он.

Мужчина, изображенный на портрете, был достаточно стар. Седые волосы обрамляли его худое лицо, казавшее достаточно вытянутым из-за длинной густой бороды. Глаза, карие, как у внука, сейчас смотрели с теплотой, хотя обычно казались пустыми и холодными. Морщины на лице говорили о том, что этот человек почти никогда не улыбался, а шрам над правой бровью — о передрягах, в которых тот успел побывать.

— Что ты здесь делаешь? — поинтересовался портрет. Он кивнул в сторону кресла, и Регулус, немного посомневавшись, сел.

— Я … хотел поговорить с отцом, — признался он. — Надеялся найти его здесь.

— Тео об этом знает? — спросил Корнелиус. Регулус, промолчав, помотал головой. — Нехорошо, — протянул Нотт-старший, и когда Регулус пожал плечами, принялся внимательно изучать внука.

Регулус ощущал, как взгляд деда скользит по его худому лицу, отросшим волосам, сжатой в руке волшебной палочке, простыне-невидимке, валяющейся на полу. Когда он остановился на кольце Ноттов, Регулус убрал правую руку в карман.

— Ты вырос, — заключил наконец Корнелиус, нарушив повисшее молчание.

Регулус едва приподнял уголок губы: эти слова были верхом эмпатии его деда.

— Я пойду? — спросил Регулус, взглянув на дверь. — Дождусь его у себя. Кстати, — неуверенно протянул он. — Отец не говорил, когда вернется?

— Еще не скоро, — ответил Корнелиус. — Можешь не торопиться. Почему бы нам пока не поговорить? Что ты хотел обсудить с отцом?

Регулус задумался. Лицо матери все еще стояло у него перед глазами, почти затмевая мысли о том, что он собирался сегодня сделать. Ну а в самом деле: о чем бы он хотел поговорить с отцом?

— Я хотел спросить, — посмотрев на деда, ответил Регулус, — почему он пытался меня убить?

— Что? — старший Нотт пришел в движение.

Регулус впервые обнаружил на его лице намек на беспокойство.

— Пока я жил в Болгарии, мне в руки дважды чуть не попали проклятые вещи, — признался он. — Один раз в моей еде обнаружился яд. Я только чудом остался жив.

— Тебе определенно стоит сказать об этом отцу, — произнес Корнелиус, встревоженно взглянув на внука. — Он бы никогда…

— Не причинил мне вреда? — усмехнулся Регулус.

— Не стал бы тебя убивать, — поправил его дед, и Регулус отметил, что старший Нотт очень точно подбирает выражения. — Зачем ему это?

— Вот это я и хотел спросить, — ответил Регулус, поднимаясь. — Но я зайду позже, —добавил он, направляясь к двери. — Как появится время.

Драко не утруждал себя повторением доклада. Во-первых, он четко дал понять отцу, что готов ответить на вопросы его гостей, но не более, а во-вторых, едва ли он был бы в состоянии забыть то, что узнал, даже при желании. А подобное желание у него было. Вместо этого он под благовидным предлогом ускользнул от старшего родственника и заперся в кабинете в надежде хотя бы на время избежать суеты. Время, однако, неумолимо утекало.

Без четверти четыре Нарви уведомил хозяина о том, что появились первые гости. Драко отреагировал на это известие с показным равнодушием, но тем не менее спустился в трапезную, дабы избежать нравоучений отца. Впрочем, торопился он напрасно. Гостями, посетившими дом, оказались его мать и мисс Лестрейндж.

— Смотрите, кто любезно согласился составить мне компанию, — улыбнулась Нарцисса, указывая глазами на Дельфини.

— Я не смогла отказаться от приглашения, когда узнала, сколько тут будет выдающихся волшебников, — в свою очередь добавила мисс Лестрейндж, обращаясь к Нарциссе. — Было очень любезно с вашей стороны передать приглашение лично.

Нарцисса и Люциус обменялись взглядами. Дельфини посмотрела на Драко и, не сказав ему ни слова, вновь обратилась к миссис Малфой:

— Я так давно не была в этом доме. Кажется, с детства…

— Да, тут, должно быть, все сильно изменилось, — ответила та.

Драко готов был подтвердить, что изменилось многое, причем всего за пару часов его отсутствия. Трапезная, что и обычно не была образчиком скромности, сейчас выглядела просто вызывающе. Обилие позолоченной посуды, свечей и зеркал, отсутствие темных портьер на окнах — их сменил полупрозрачный сатин. Арка, заменившая собой дверь, ведущую в соседнюю галерею. Особое недоумение вызвали у Драко вернувшиеся портреты: он отлично помнил, как по просьбе Астории перенес их на второй этаж. Из старой галереи переместился сюда и ее нелюбимый изумрудный ковер. Обеденный стол, ставший куда длиннее, теперь занимал собой солидную часть зала и готов был принять не менее трех десятков гостей. В данный момент на нем одно за другим появлялись угощения и напитки.

— Почему бы тебе не устроить экскурсию кузине до прихода гостей? — предложил Люциус, обратившись к Драко.

Тот неподвижно стоял, таращась на отца.

— Мне? — уточнил он, заметив, что внимание присутствующих приковано к нему.

— О, это совсем не обязательно, — протянула Дельфини.

— Конечно, тебе, — кивнул Люциус. — Это же твой дом.

— Я в этом уже не уверен, — произнес Драко почти беззвучно.

С громким хлопком в галерее появился стол с закусками.

— Я бы не хотела утруждать…

— Возможно, мне бы стоило… — проговорил Драко, но так и не придумал, что именно ему бы стоило.

— Идите, — прошипел Люциус, кивнув сыну на дверь.

— Начните с сада, — добавила Нарцисса.

Отметив на лице отца непоколебимую решимость, Драко холодно кивнул. В эту дверь стучаться было бесполезно.

* * *

Сад, в это время года зеленый и цветущий, представлял из себя наискучнейшее зрелище. Идеально подстриженные кусты и деревья; цветы, среди которых невозможно было найти хоть один недостаточно идеальный; вычищенные до блеска фонтаны, дорожки, пустые скамейки. Драко понятия не имел, что именно он здесь должен показывать кузине, а потому решил проводить ее хотя бы до оранжереи. Там уж во всяком случае обитали редкие птицы и экзотические цветы.

Всю дорогу до оранжереи Драко и Дельфини молчали. Мисс Лестрейндж скучающе смотрела по сторонам, в то время как Драко думал о том, как бы подступиться к разговору, что был бы совсем не нужен, если бы Малфой-старший не лез в его жизнь. Наконец, он решился.

— Я не знаю, чего вам наговорил мой отец, — неуверенно проговорил Драко, когда они остановились у входа в оранжерею. Дельфини, в это время уделявшая куда больше внимания дверной ручке, украшенной красивым орнаментом, отвлеклась и перевела на него взгляд. — Но я очень люблю Асторию, и о наших с вами отношениях не может идти и речи.

Мисс Лестрейндж недоуменно посмотрела на своего спутника, а затем, к немалому удивлению Драко, искренне рассмеялась. Она смеялась так долго и звонко, что Драко стало не по себе. Он слышал похожий смех в этом доме, правда совсем при иных обстоятельствах: так смеялась Беллатриса Лестрейндж, пытая людей. Этот хохот мурашками отдавался по его коже. Хотя возможно, проблема все же была в нем, а не в этом смехе.

— Дорогой кузен, — продолжая скалить зубы, воскликнула Дельфини. — У меня нет на вас никаких видов. С чего вы вообще взяли, что можете меня заинтересовать?

Драко вдруг ощутил себя смущенным мальчишкой. Ему и в голову не приходило, что он может услышать нечто подобное.

— Вы приняли приглашение моей матери, — произнес он.

— Разумеется, — кивнула Дельфини. — Среди приглашенных будут мои друзья.

— В самом деле? — с недоверием хмыкнул Драко.

— Не думаете же вы, что я здесь для того, чтобы гулять с вами по саду, — она вновь хихикнула. — Какая нелепость.

Немного побродив по оранжерее в абсолютном молчании, Драко и Дельфини вышли на тропу, ведущую к центральной части сада. Там от неловкого молчания Драко спас появившийся домовик. Малфой нахмурился, заметив, что Горбаг сменил свое стандартное белое одеяние на тряпку.

— Гости уже прибывают, — сказал он. — Мистер Малфой велел вам вернуться.

Драко взглянул в сторону ворот и заметил у живой изгороди черную фигуру.

— Наверное, мистер Нотт, — заключил домовик, проследив за взглядом хозяина. — Я ощутил трансгрессию неподалеку.

— Я должен его встретить, — Драко обратился к Дельфини. — Прошу меня простить.

Зацепившись за возможность еще ненадолго отсрочить возвращение в поместье, Малфой направился к воротам. Те уже распахнулись перед Ноттом, приглашая его проследовать по извилистой дороге к особняку.

— Добро пожаловать, — проговорил Драко, протянув Теодору руку.

Тот без особого энтузиазма ответил на рукопожатие. Ощущая необходимость проявить видимость гостеприимства, Драко припомнил последние новости из газет и поздравил бывшего сокурсника с назначением.

— Благодарю, — обронил Нотт. — Полагаю, и мне следует поздравить вас.

Драко вопросительно посмотрел на гостя.

— Орден Фламеля, — добавил тот. — Сколько ваш отец за него заплатил?

— Вы присутствовали на конференции? — поинтересовался Драко.

— Потому и спрашиваю, — кивнул Нотт.

Малфой, скрывая раздражение, стиснул губы.

— Боюсь, что вам он не по карману, — протянул Драко. — Но обратитесь к Люциусу, может, он и вам его купит. За ваши услуги.

Теодор приподнял бровь, и Драко добавил:

— Или вы еще не расплатились за должность?

— Ваш отец не имеет никакого отношения к моему назначению, — холодно отрезал Нотт.

— Тем лучше для вас, — фыркнул Драко.

Когда бывшие сокурсники переступили порог трапезной, она была уже полна гостей. Волшебники, продолжающие прибывать через каминную сеть, приводя себя в порядок, проходили в галерею, где уже вовсю играла музыка. Драко отсюда видел целую плеяду смычков, взмывавших в воздух по волшебству.

— Наконец-то, — встретил его отец и, кивнув Нотту, отвел сына в сторону. — Где ты пропадаешь? Все почти собрались.

Драко оглядел зал. Волшебников и волшебниц здесь было не меньше двух десятков, и все вели себя так, словно давно знали друг друга. Дельфини и та уже обменивалась любезностями с каким-то высоким мужчиной. Драко оценивающе оглядел его: темно-зеленая мантия, очки, на вид ему было не меньше сорока.

— Это мсье Бонаккорд, — сказал подошедший к Малфоям пожилой волшебник, заметив, к кому приковано внимание Драко. — Выдающийся историк и автор многочисленных статей, не все из которых, впрочем, достойны внимания.

— Гюстав, — Люциус обернулся на говорившего и тут же обратился к сыну: — Позволь представить тебе господина Леклера. Он…

— Скромный слуга науки, — приподнял уголки губ старик.

Драко, впервые за сегодня почти тронутый искренней улыбкой, пожал протянутую руку.

— И о чем же пишет мьсе Бонаккорд? — поинтересовался он.

Кузина вместе с незнакомцем прошла к фуршетному столу.

— У вас наибольшую известность приобрели его труды о Салазаре Слизерине, — ответил Леклер. — У нас — исследования, посвященные природе сквибов. Весьма спорные исследования, нужно сказать.

Заметив чрезвычайную заинтересованность на лице Драко, Люциус кашлянул.

— Едва ли это достойный предмет для изучения, — сказал он.

Мсье Леклер кивнул. Высказав желание познакомить Драко с гостями, волшебник пригласил его в галерею. Люциус хотел было их сопровождать, но, заметив у камина Нотта, передумал и направился к нему. Тот, впрочем, в компании не нуждался. Драко заметил рядом с ним болгарина, которого позже Леклер представил ему как одного из своих ближайших друзей.

* * *

Регулус нисколько не сомневался в том, что Корнелиус Нотт доложит о его визите отцу, а потому действовать осторожно не было уже никакого смысла. Немного подумав, он решил направиться прямиком в хранилище артефактов — самое надежное место, — ведь доступ туда имели только Нотты. Именно там по их с дядей предположениям находилось то, что Регулус искал.

Нотт шел по коридорам, стараясь не встречаться глазами с портретами предков. Их высокомерные лица сейчас не вызывали в нем особого трепета, но могли посеять в душе сомнение, а он и без того ощущал себя вором в собственном доме. Что, впрочем, было недалеко от истины.

Спустившись по винтовой лестнице, Регулус пересек библиотеку, «пыточный» зал и задержался у стены, что должна была открыть ему проход в потайную часть хранилища. Эта стена никогда не была особым секретом для членов семьи. Еще из баек портретов он знал, что она открывает доступ к особо древним и темным секретам поместья. Правда, принято было считать, что пересечь потайной ход способен только старший член семьи. Регулус очень надеялся на то, что это всего лишь байка, проверять которую едва ли кто решался.

Помедлив, он обернулся на стеллажи, заставленные магическими приборами, и остановил свой взгляд на камнях, что в прошлом году показывал ему Уильям. Он не шутил, когда говорил Поттеру о том, что наказание за попытку пересечь защищенный барьер артефакта ограничивается исключительно фантазией создателя. Сказать, что он опасался фантазии своих предков — значило ничего не сказать. Он стоял и смотрел на стену, ощущая магию, которой было пропитано все вокруг. Так, во всяком случае, ему казалось.

Наконец он решился. Закрыв глаза и выставив палочку перед собой, он сделал шаг и провалился сквозь стену, но ничего из того, что он успел себе нафантазировать, не произошло. Ни жгучей боли, ни громких звуков, ни мгновенной смерти… Ничего. Он просто очутился в совершенно темном помещении, запах которого напомнил ему о сырых подземельях Хогвартса. Робко обернувшись и обнаружив у себя за спиной сплошную стену, Регулус выполнил движения палочкой и, едва шевеля губами, произнес:

— Люмос.

* * *

К тому часу, когда был подан ужин, Драко успел познакомиться со всеми гостями. К немалому удивлению, волшебники, что посетили его дом, и вправду по большей части интересовались наукой. Среди приглашенных Драко запомнился молодой магозоолог, что вывел в прошлом году особую породу дромарогов, волшебница, занимающаяся разработкой новой сыворотки от ликантропии, и собеседник Нотта — Тодор Драгонов, о котором господин Леклер дал очень размытую информацию, намекая на то, что работа его как-то связана с Темными искусствами.

Весь вечер напоминал Драко о благотворительных мероприятиях Астории: пустые разговоры состоятельных людей, еда и общая атмосфера бессмысленного пафоса ради какой-то высшей цели. Цель, впрочем, на этот раз оставалась для него загадкой. По крайней мере, до тех пор, пока слово за ужином в какой-то момент не взял господин Леклер.

— Позвольте еще раз поздравить вас с присуждением Ордена Фламеля. Это выдающееся достижение, — произнес он, обращаясь к Драко.

Мьсе Леклер сидел по правую руку от Драко, в то время как по левую сторону от него должна была сидеть Дельфини. Однако она пренебрегла рассадкой гостей и заняла другое место.

— Благодарю, — сдержанно кивнул Малфой.

Он не сводил взгляда с отца, что, расположившись неподалеку, ловил каждое его слово. Нарцисса, к немалому удивлению Драко, предпочла не присутствовать на ужине, сославшись на плохое самочувствие.

— Мы очень хотели устроить прием в вашу честь во Франции, — продолжил Леклер, — Это было бы куда удобнее, но…

— Я был очень занят.

— Разумеется, — согласился Леклер. — И тем не менее, как вы могли уже заметить, люди, что собрались сегодня здесь, тоже не часто отрываются от своей работы.

— Я не вижу причин тратить их время и сейчас, — ответил Драко.

Мсье Леклер улыбнулся. Драко уловил мимолетный взгляд, брошенный им в сторону Драгонова.

— Я пригласил их для того, — протянул он, — чтобы показать вам, насколько разнообразны члены нашего клуба, перед тем как предложить вам присоединиться к нам.

— Клуба? — усмехнулся Драко.

Леклера нисколько не смутила подобная реакция.

— Вы предпочитаете «Тайное общество»? — улыбнулся он. — Не кажется ли вам, что это звучит слишком вычурно?

— Как бы это ни называлось… — протянул Драко. — Я не хочу ни в чем участвовать. Сейчас у меня хватает забот и без этого.

— А я вам пока и не предлагал, — заметил Леклер. — Стать частью нашего круга не так-то просто.

— Отлично, — усмехнулся Драко. — В таком случае…

— Вам стоит помолчать, — стальной голос Драгонова, вклинившегося в разговор, заставил Драко вздрогнуть.

Он собирался было возмутиться, но взгляд отца его остановил.

— Хорошо, — безразлично кивнул Драко, обращаясь к Леклеру. — Я вас слушаю.

— Сотрудничество с нами в ваших интересах, — произнес пожилой волшебник, чей голос и чья внешность так контрастировали с болгарином. — Мы имеем связи в аппаратах Министерств почти по всему миру. Где-то больше, где-то меньше… Исследовательские центры, лаборатории, доступ к самым обширным библиотекам. Конечно, ваши возможности будут зависеть от положения, которое вы займете среди нас, но… — Драко открыл рот, и Леклер добавил: — Но уверяю, мы можем оказаться для вас очень полезны, учитывая обстоятельства, связанные с вашей женой и сыном.

Драко посмотрел на отца, но тот оказался удивлен осведомленности гостя не меньше.

— И чего вы от меня хотите? — холодно поинтересовался Драко.

— Ничего особенного, — господин Леклер едва коснулся пустого бокала, как тот вновь наполнился. Волшебник сделал глоток. — Нас интересует лишь, когда вы продолжите свои исследования.

— Они окончены, — отрезал Драко.

— Едва ли они представляют интерес без практической части, — заметил Леклер.

— Практической части? — возмутился Драко, встав. Теперь и те гости, что не слушали разговор, приковали к нему внимание. — Практической части?! Вы спрашиваете, когда я планирую убить человека?

— Ну что вы... — протянул Леклер, смутившись.

— Можете убить маггла, — хмыкнул Драгонов в шутку. — Кто их считает? Скольких уложил твой дромарог? — он кивнул юноше-магозоологу, и тот робко пожал плечами.

— Это был несчастный случай, — пробормотал он.

— А как иначе, — добавил Драгонов.

— Убивайте кого хотите, — понизив голос, Леклер обратился к Драко. — Мы не расисты. Главное, чтобы вас не останавливали подобные мелочи.

Драко изумленно оглядывал собравшихся и не находил понимания на их лицах. Абсолютно пустых и равнодушных лицах. Даже Дельфини сейчас смотрела на него скорее с недоумением.

Придав своему голосу максимальную твердость, Драко обратился к гостям:

— Вечер окончен. Я попрошу вас покинуть мой дом.

* * *

Просьба Драко, прозвучавшая как приказ, была обращена в том числе и к его отцу. Люциус, что собирался было возразить сыну, наткнулся в этот раз на решительный отпор: Драко сообщил, что отправит ему вещи в гостиницу, как только домовики закончат уборку. Малфой-старший с негодованием наблюдал за тем, как волшебники один за другим исчезают из зала, но последней каплей в чаше терпения стал домовик, вновь представший перед ним в своей белой рабочей одежде.

Заметив еще не успевшего трансгрессировать Нотта, Люциус резко и весьма неучтиво схватил его за рукав мантии.

— Позвольте вас проводить, — прошипел он, кивнув ему в сторону двери.

Нотт тут же высвободился из на удивление крепкой хватки Малфоя, но противиться не стал, проследовав в указанном направлении.

— Вы нарочно меня избегаете? — обвинительным тоном выпалил Люциус, едва они вышли в сад.

— Будь это так, я бы не посетил ваш дом, — отмахнулся Нотт.

— Мы оба знаем, что не я вас сюда пригласил, — отрезал Малфой. — Впрочем, неважно. Вы видели, что выкинул мой сын?!

Теодор промолчал. По лицу его было видно, что семейные дела Малфоев его мало тревожат.

— Вы должны поторопиться! Это переходит уже все границы, — продолжал он.

— Мое ремесло не терпит спешки, — прохладно заметил Нотт. — Я дам вам знать, как все будет готово.

— Нет! — решительно возразил Малфой. — Я больше ждать не намерен. Не знаю, что вы там задумали, но если в ближайшее время...

Теодор извлек из кармана мантии палочку, на что Люциус, резко замолчав, угрожающе ударил по земле тростью. Нотт, хмыкнув, отвел палочку в сторону, и из воздуха материализовался открытый конверт, что он тут же протянул Малфою.

— Что это? — спросил тот, даже не взглянув на выпавший пергамент.

— На этой неделе ко мне нагрянут с обыском, — прошипел тот. — Это немного мешает работе.

* * *

Проходя вдоль рядов со шкафами, занятыми многочисленными книгами и свитками, Регулус испытывал почти что благоговейный трепет. Здесь, в этом просторном, почти бесконечном, по его ощущениям, помещении, хранилась большая часть знаний многих поколений его семьи. С трудом удерживаясь от соблазна встать у первого же стеллажа и погрузиться в чтение, Нотт продвигался все глубже. Туда, где, по его предположению, должны были храниться артефакты. Мысль о том, что он попал сюда слишком легко, все еще не оставляла его, и он ждал опасности отовсюду. Нечто неведомое могло помешать ему в любой момент.

Когда шкафы с книгами закончились, им на смену пришли сложные механизмы. Регулус хоть и старался держаться подальше от них, не мог отказать себе в их поверхностном изучении. По большей части они оставались для него непонятными, хотя пару приспособлений ему все же удалось узнать. Так, здесь он увидел ту самую зачарованную дыбу, о которой упоминал его прапрадед. Несмотря на то, что магия из нее, скорее всего, давно ушла, выглядела она так, словно готова была вцепиться в любого, кто приблизиться к ней хоть на шаг. Веревки подобно змеям образовывали у подножия ее странные неестественные узоры. Заостренные шипы отражали свет палочки, наливаясь краской. Фантазия Нотта разыгралась настолько, что он почти увидел, как кандалы, висевшие на стене, покачнулись от ветра, хотя никакого ветра здесь, конечно, быть не могло.

За сложными механизмами шли украшения. Внимание Нотта привлекло опаловое ожерелье, что стояло на полке за стеклом. Он уже читал о нем, но видеть его раньше ему не доводилось. Подойдя поближе, Регулус оценил блеск камней и тонкую работу ювелира.

Чувствуя, что он все ближе подбирается к своей цели, Нотт внимательно смотрел по сторонам. Небольшие шкатулки, закрытые тканью зеркала, цепочки, кольца, часы… Наконец Регулус нашел, что искал, но взгляд его, вопреки желанию, остановился на другом предмете. Большой стеклянный сосуд, напоминающий песочные часы, угрожающе возвышался над всем в этой комнате. Содержимое его казалось невесомой дымкой, но стоило немного приблизиться к сосуду, как оно тут же материализовалось и начинало песчинками спадать, отмеряя ход времени. Регулус прождал два полных цикла.

Когда песчинки в очередной раз под действием неведомых сил превратились в дымку и поднялись в верхнюю часть сосуда, он отступил.

Ему вдруг показалось, что над головой послышались шаги. Списав все на разыгравшееся воображение, Регулус повернулся в сторону других песочных часов, что представляли для него сейчас куда большую ценность. Небольшой кулон на длинной золотой цепочке. Часы, насаженные на прямую ось.

— Маховик времени, — проговорил он.

Артефакт, не уцелевший в Отделе Тайн, однако, возможно, еще подлежащий восстановлению, предстал пред Ноттом так, словно и не думал скрываться. Он лежал на высоком постаменте, даже не укрытый стеклом или каким-либо защитным барьером. Регулус взял его в руку, словно это были обычные карманные часы. Цепочка скромно звякнула, ударившись о постамент.

Не оставляя время для раздумий, Регулус хотел было швырнуть маховик на пол, предприняв попытку его разбить, но в последний момент передумал. Рука сама замерла, отказываясь отпускать старинный и, возможно, единственный в своем роде артефакт.

Чувствуя, что он об этом еще пожалеет, Регулус закинул Маховик времени в карман. В это же мгновение ему в голову пришла мысль, и он стащил с пальца фамильное кольцо Ноттов, возложив его на постамент.

Теперь стоило сбежать отсюда как можно скорее.

Так же без труда выбравшись из тайника, Регулус почти впечатался в домовика, что зачем-то сегодня спустился в библиотеку. Заметив встревоженный вид молодого хозяина и его поспешность, Лони хотел было что-то сказать, но Регулус оглушил того прежде, чем ему удалось что-то сделать.

Заскочив в комнату за посохом и решив, что на сбор чемодана у него времени нет, Регулус направился к выходу. Только у самой двери он вспомнил, что забыл кое о чем важном.

«Что-то важное» мяукнуло в коридоре второго этажа.

Пока Регулус взбегал по лестнице, держа в голове мысль о верхней ступеньке, у входной двери послышались шаги. Оглушив Химеру и скрывшись с ней в своей старой спальне, Регулус затаил дыхание. Он отчетливо слышал, как кто-то поднялся по лестнице, свернул направо, а затем — как открылась и закрылась дверь.

«Уильям», — подумал он.

Тем не менее, не решаясь испытывать судьбу, он тихо, насколько это было возможно с огромным посохом и парализованной кошкой, покинул дом. Времени было немного, а потому он торопился как мог. Солнце уже клонилось к закату.

Выйдя на проселочную дорогу, Нотт, отдышавшись, позвал домовика. Глоин в этот раз явился без задержки. Окинув взглядом молодого волшебника, маленькое лысое существо вопросительно приподняло брови.

— У вас все в порядке, сэр? — поинтересовался домовик.

— Прекрасно, — ответил Регулус, улыбнувшись. Не желая напрасно терять времени, он положил посох на землю и принялся трансфигурировать клетку для кошки из того, что попало под руку. — Я просто хотел спросить, где сейчас твой хозяин и как мне к нему попасть?

— Боюсь, что сейчас это невозможно, — сказал домовик, наблюдая за работой Нотта. — Он на важном приеме. У вас что-то срочное?

— Нет, — Регулус помотал головой. — Совсем нет.

Клетка была готова. Химера пришла в себя, и Нотт поместил ее внутрь.

— Тогда я могу идти? — неуверенно уточнил домовик.

Регулус махнул на него, и домовик принял это за знак согласия.

Как только Глоин исчез, Нотт задумчиво опустил голову и засунул руку в карман. Нащупав там среди прочего смятый пергамент, он развернул его и вновь ознакомился с его содержимым. Почему бы и нет?

Стоило Регулусу только взмахнуть волшебной палочкой, как мгновение спустя на дороге сверкнули ярко-фиолетовые фары, послышался жуткий рев, и перед ним вырос внушительного вида трехэтажный автобус.

— Добро пожаловать! Это автобус для ведьм и волшебников, попавших в трудное положение! Взмахните палочкой и входите в салон: мы домчим вас куда угодно! Я…

— Годрикова Впадина, — произнес Регулус, протиснувшись в салон.

Скорпиус Малфой начал готовиться к своему визиту в Годрикову Впадину практически в тот же день, как узнал о нем. Сперва он составил список вещей, что могут пригодиться, начиная с одежды и заканчивая книгами, которые планировал прочесть этим летом. Отец упомянул, что Альбусу на каникулах предстоит заниматься, а потому особое внимание Скорпиус уделил литературе, что могла бы помочь им с учебой. Техникам трансфигурации и заклинаниям в библиотеке Малфоев был посвящен целый раздел, так что выбрать было из чего. Сложнее было с маггловедением. Скорпиус не знал, будет ли Альбус заниматься им летом, тем более, что с будущего года маггловедение превращалось в факультатив и сам Малфой его посещать не планировал, но… он опасался, что отсутствие учебника может быть интерпретировано окружающими не так, и все же закинул пособие в сумку. На всякий случай. С зельеварением дела обстояли ровно наоборот. Скорпиус знал, что профессор Галлахер оценила работу Альбуса на экзамене на «Удовлетворительно», но в то же время понимал, что если Поттер увидит хоть намек на то, что друг сомневается в его навыках, можно будет смело собирать вещи.

Раз за разом Скорпиус возвращался к мысли о том, что серьезно облажался. Он был просто ужасным другом. Из-за него Альбус ушел из команды, забросил учебу, забыл про покой и сон с уходом за василиском, который — по вине все того же Малфоя — оказался заперт в Тайной комнате. Из-за него Поттер обзавелся родовым проклятьем. И тем не менее Альбус писал, что будет рад его видеть. Скорпиус же, несмотря на то, что уже давно мечтал побывать в гостях у Поттеров, ощущал, что совершенно не заслуживает гостеприимства.

Закончив с подбором пособий для занятий, Малфой вернулся к талмудам, посвященным снятию защитных чар. Раз уж он оказался причиной заточения василиска, ему и освобождать его. Конечно, мысль о снятии защитных чар с Тайной комнаты не внушала доверия, но он и не собирался выпускать василиска в замок, так — открыть доступ Поттеру в обитель Слизерина. Поттерам… Скорпиус еще не забыл, что Джеймс тоже был в состоянии проникнуть в Тайную комнату. Интересно, думал ли об этом Альбус?

Размышляя об этом, Малфой вспоминал собственный опыт взаимодействия с василиском. Змей запросто проник в его сознание и завладел им. Выведал всю информацию, что была ему необходима. Изучил воспоминания. Сопротивляться тогда ему Скорпиусу казалось чем-то нереальным. А ведь он всегда верил в свои исключительные способности.

«Что, если, — приходила ему на ум мысль, — василиск завладел разумом Поттера? Или завладеет в будущем? Что тогда? Нет, — тут же повторял он себе. — Альбус все еще в своем уме. Не стоит и на минуту в этом сомневаться».

Помогая другу с проклятьями, Альбус доверял ему безоговорочно. Скорпиусу следовало ответить тем же.

Когда с вещами и книгами было покончено, Скорпиус переключился на свое первое появление в доме Поттеров. Волнение от предстоящей поездки заставляло его вновь и вновь продумывать все до мелочей. Правила хорошего тона обязывали Малфоя подготовить небольшие презенты хозяевам дома. Кроме того, он решил в этот раз основательнее подготовиться к возможным разговорам.

Скорпиус изучил последние статьи миссис Поттер в спортивных журналах, тщательнее ознакомился с фамильным древом Поттеров-Уизли, отметил для себя несколько интересных заклинаний и фактов, о которых можно было бы рассказать Лили. Малфой даже подумывал поискать общие темы для разговоров с Джеймсом, но, памятуя их последние встречи, решил, что разумнее всего будет напротив — всячески избегать любых взаимодействий. Но больше всего Скорпиус боялся не гриффиндорца, что в прошлом году чуть не сломал ему нос. Сильнее всего Малфоя страшило внимание Поттера-старшего. Особенно темы, связанные с отцом и проклятьем Альбуса.

В первом же письме Скорпиус расспросил друга о том, как его родители отнеслись к проклятью и что ему сказали в больнице святого Мунго. Разумеется, он знал, что они будут в бешенстве, и ждал, что со дня на день Гарри Поттер явится в поместье Малфоев, чтобы привлечь Скорпиуса к ответу. Малфой был к этому готов. Он даже собирался попросить отца написать о всевозможном содействии в снятии проклятья, но, подумав о событиях этого года, побоялся, что его могут не так понять. Отец поведал ему, что ради возможности спасти Асторию вынужден был заглядывать в такие области магии, которые в Британии находятся под строжайшим запретом. Альбус также считал, что это лишнее. В больнице его заверили, что причин для беспокойства нет, а родители хоть и были в ужасе от произошедшего, со слов Поттера, Малфоя ни в чем не винили. Альбус настаивал на том, что всем стоит как можно скорее забыть об этом и двигаться дальше. Отец Скорпиуса с Альбусом был абсолютно солидарен.

И тем не менее Малфой не мог не волноваться, особенно после того, как получил приглашение.

* * *

Первый завтрак Скорпиуса в доме Поттеров прошел на удивление спокойно. Джеймс, выказав пренебрежение к гостю, опоздал, а коробку сладких снитчей, что Малфой оставил у него под дверью, не решившись вручить лично, демонстративно отправил в ближайшую урну. Скорпиус проводил взглядом свою попытку задобрить гриффиндорца и вздохнул. Альбус предупреждал, что так оно и будет.

Мистер и миссис Поттер были к Скорпиусу очень добры и тактично избегали тем, связанных с проклятьем, его матерью или делами отца. Кое в чем, впрочем, Малфой оказался прав. Мистер Поттер и в самом деле решился присмотреться к приятелю сына поближе. Если в прошлую встречу Поттеров со Скорпиусом Малфой говорил в основном с миссис Поттер, то теперь инициативу взял в свои руки отец семейства. Скорпиус ощущал, что самому Альбусу от расспросов отца становилось не по себе: он ерзал на стуле и то и дело крутил перед собой ложку.

Глава мракоборцев между тем интересовался и уроками французского, и внеклассными занятиями, которые ребята посещают в школе. Не обошел он вниманием и увлечения Скорпиуса.

— Я много читаю, — сказал Малфой, когда Поттер-старший спросил его о досуге. — В основном все время уходит на учебу. Иногда посещаю дуэльный клуб. Что касается французского… Мы с родителями часто бывали в Дижоне. Я говорю на нем с детства. И у Альбуса хорошо получается, — добавил он, но, заметив, что Альбус смутился, замолчал.

— Вы играете в квиддич? — полюбопытствовал мистер Поттер. — Что? — добавил он, когда миссис Поттер кашлянула. — Может, ребята захотят посмотреть нашу площадку.

— Пап, — фыркнул Альбус. — Уверен, Скорпиус не…

— Я могу летать, — неуверенно признался Скорпиус.

Он покосился в сторону Джеймса и осторожно пригладил волосы.

— Вы не пробовались в команду? — последовал очередной вопрос Гарри Поттера.

Малфой был почти уверен, что вопрос этот был адресован ему исключительно потому, что его отец когда-то был ловцом. Хотя, может, это был очень странный способ поддержать беседу.

— Место ловца в команде Слизерина занято, — ответил Малфой, вновь взглянув на Альбуса. Мистер Поттер ждал, что Скорпиус скажет что-то еще, но тот промолчал. Зато неожиданно подал голос Джеймс:

— Ловец у них бездарность. Упустила снитч в последней игре перед самым носом.

— Почему же тогда дарования из Гриффиндора остались без Кубка? — прошипел Альбус себе под нос.

— А кто в этом году взял Кубок? — хмыкнула Лили. — Неужто Пуффендуй?

— Ага, конечно, — буркнул Джеймс. — Когтевран. Но им просто повезло.

Затем разговор зашел о покупках к будущему учебному году. Мистер Поттер упомянул метлу, что присмотрел для Джеймса. Лили напомнила отцу, что ей также не помешала бы метла. А вот когда миссис Поттер заметила, что Лили в этом году предстоит обзавестись еще и палочкой, Скорпиус почувствовал тревогу.

— Да-да, — пробормотала младшая Поттер, на мгновение округлив глаза. — Давно уже пора ее купить.

Скорпиус вопросительно посмотрел на Альбуса. Он отлично помнил, что друг купил сестре палочку еще в прошлом году, но тот, кажется, слов сестры не слышал. Взглянув на часы, он вновь сосредоточил все свое внимание на ложке.

* * *

— Родители еще не в курсе, что мы достали Лили палочку, — признался Альбус, когда друг поднял эту тему по пути на площадку для квиддича. Ребята собирались полетать. Скорпиус не был любителем полетов, но сам отчего-то вызвался, когда услышал, что мистер Поттер планирует поприсутствовать. — Я был уверен, что…

— Что они поймают меня раньше? — Лили подкралась к брату со спины, и он вздрогнул. Та же в свою очередь улыбнулась Малфою и, повернувшись к Альбусу, произнесла: — Прости. Я слишком дорожу вашими с Джеймсом жизнями.

— И что вы собираетесь делать? — спросил Скорпиус обеспокоенно. — Ну то есть… Ты планируешь купить еще одну палочку? — он обратился к Лили. — Наверное, эта подходит тебе не идеально. Все-таки ее взяли с рук.

Лили вместо ответа молниеносным движением руки нырнула в карман и, грациозно описав в воздухе линию, произнесла:

— Люмос!

Яркий свет озарил площадку, и Скорпиус вынужден был сощурить глаза.

— Она идеально мне походит, — объявила Лили. — Просто попрошусь сходить за палочкой с вами, — предложила она, — или Джеймсом и сделаю вид, что купила ее в лавке Буланже.

Скорпиус посмотрел на Альбуса.

— Отличный план, — поддержал сестру тот, потрепав по голове. — Но до тех пор тебе не стоит так открыто демонстрировать ее наличие.

— Вот еще, — хмыкнула Лили, убирая его руку. — Буду осторожнее, когда попадусь.

— Родителям врать нехорошо, — произнес Скорпиус, когда Лили умчалась вперед, чтобы успеть занять лучшую метлу, которой на данный момент являлась «Молния» Альбуса. — Может, просто сказать им? Уверен, они поймут.

— Ага, — буркнул Альбус, провожая взглядом сестру. — У меня ведь самые понимающие родители на свете.

— Но…

— Ты слышал моего отца? — спросил Альбус. — Уверен, он начал говорить о квиддиче только потому, что хочет, чтоб я вернулся в команду.

— А ты не хочешь? — уточнил Скорпиус. Он остановился и, взглянув на Лили, что уже взмыла ввысь, тише добавил: — Теперь, когда Безоара нет, у тебя будет больше времени для…

— Я ушел не из-за нехватки времени, — отрезал Альбус. Обнаружив в глазах друга беспокойство, добавил: — И не из-за тебя. Я просто устал от постоянного давления. Да и если честно, у меня много других дел.

Скорпиус промолчал. О странных делах Альбуса он мог лишь догадываться. Единственное, в чем он был уверен, что они так или иначе связаны с Безоаром.

Малфою досталась третья по качеству метла в доме Поттеров — «Комета 450». «Чистомет» Джеймса хоть и стоял еще в амбаре и был на порядок лучше, но Поттер все же не решился предложить его другу. Его метла была надежнее и совершенно точно не спровоцировала бы ненужный конфликт. Сам же Поттер оседлал старую метлу Джеймса, что явно знавала лучшие времена.

Малфой ничего не имел против «Кометы». У него самого совсем не было метлы. Отец предлагал купить ему метлу не меньше сотни раз, но Скорпиус никогда не находил полеты привлекательными, а потому в метле не нуждался. Всё, на что хватило настойчивости Драко, так это убедить сына научиться летать, и то в полетах Скорпиус предпочел практиковаться на отцовском «Нимбусе».

Оседлав метлу, Скорпиус взмыл ввысь и, обогнув кроны деревьев, что прятали площадку от солнца, оглядел округу. Отсюда, с высоты птичьего полета, крошечные дома Годриковой Впадины казались совсем одинаковыми. Однотипные лужайки, калитки, идеально ровные дорожки, церковь. Поселение можно было бы назвать типичным, если бы не внушительное кладбище на окраине и лес, виднеющийся сразу за ним. Скорпиус знал, что на этом кладбище похоронены многие выдающиеся личности. Он уже много читал о Годриковой Впадине и ее обитателях и вскоре надеялся увидеть пропитанные историей места воочию.

Сейчас же Малфой опустил взгляд и принялся изучать задний двор Поттеров, большую часть которого занимала площадка для квиддича. Кольца здесь были, но их было не шесть, как на поле Хогвартса, а только два, по одному с каждой стороны, и размерами они явно уступали своим товарищам. Зато площадка из-за своих скромных габаритов отлично проглядывалась с земли. Малфой про себя отметил, что родители наверняка провели множество приятных часов, наблюдая за игрой своих чад. Он знал, что семейство Поттеров-Уизли настолько многочисленно, что из кузенов Альбуса запросто можно было бы собрать две полноценных команды. При желании. Припомнив огромное, но совершенно безлюдное поле для квиддича, на котором тренировался он сам, Скорпиус поник. Альбус, что до этого орудовал волшебной палочкой где-то в стороне, в этот момент подлетел ближе к другу.

— Завтра погуляем по округе, — сказал он, перекрикивая ветер. — В нашей дыре много достопримечательностей.

Малфой, приподняв уголки губ, кивнул. Он уже подготовил для Альбуса подробнейший рассказ об исторических местах Годриковой Впадины и ее знаменитостях.

Вскоре на площадке появился мистер Поттер в сопровождении Джеймса. Последний тащил в руках внушительного вида сундук.

— Отлично! — воскликнула Лили, заметив старшего брата. Она все это время тренировалась, выделывая кульбиты в воздухе возле одного из колец. — Играем двое на двое, — она махнула Джеймсу и громко крикнула: — Вытащи квоффл. И бладжер! Бладжер выпусти!

Альбус посмотрел на сестру и переглянулся с Малфоем.

— Может, мы лучше…

— Я возьму биту, — перебил друга Скорпиус и спикировал вниз.

Не хватало еще, чтобы Альбус решил, что он трусит.

Еще на земле Малфой, разминаясь, попробовал выполнить замах. Это оказалось куда тяжелее, чем он себе представлял, но отступать было уже поздно. Заметив, что Гарри Поттер смотрит на него, Скорпиус потупился и, опустив биту, поспешил вновь оседлать метлу. Вторая бита ожидаемо досталась Джеймсу, и судя по тому, как тот рассек воздух, орудовать ею Поттеру было не впервой.

— Ты играл на позиции загонщика? — спросил Альбус, предчувствуя ответ.

Скорпиус, все еще изучая орудие, неуверенно помотал головой.

— Это не должно быть сложно, — сказал он. — Просто бить по мячу.

— Бладжер — довольно быстрый мяч, — продолжил Поттер. — И тяжелый. Может, лучше…

— Я справлюсь, — Малфой пожал плечами. — Ерунда.

Скорпиуса почти задело то, с каким беспокойством друг наблюдал за тем, как он держит биту. Ему казалось, что Альбус вот-вот подлетит и начнет его поправлять.

— Если все готовы, — обратилась Лили к ребятам. — Будем начинать, — она дала знак Джеймсу, и тот выпустил бладжер, сразу устремившись следом за ним. — Играем до пятнадцати попаданий, — объявила Лили и, молниеносно завладев квоффлом, понеслась к воротам соперника.

Как Скорпиус и предполагал, бладжер летел в него куда чаще, чем в других игроков. Джеймс, отдавая довольно точные пасы Лили, не упускал возможности отправить агрессивный мяч в Скорпиуса. Иногда, конечно, бладжер преследовал и Альбуса, но еще до того, как Малфой успевал вмешаться, Поттер умудрялся от него оторваться. Скорпиус был почти восхищен его маневрами, потому как именно Альбусу принадлежала самая медленная метла в игре.

Сам Малфой пока успехами на спортивном поприще похвастаться не мог. Первый его замах прошел мимо, как, к счастью, и бладжер. Второй — едва не закончился вывихом руки. Третий же остановил мяч, однако в него Скорпиус вложил всю свою силу, отчего едва не свалился с метлы. Уворачиваться от мячей у Скорпиуса получалось хорошо, на метле он держался уверенно, но не больше. Запустить хоть раз бладжер в Джеймса у него так и не вышло. В Лили он целиться даже не пытался, опасаясь хоть чем-то ей навредить. Впрочем, опасался Скорпиус напрасно. Лили сама была в состоянии навредить кому угодно, особенно когда этот кто-то вставал на ее пути. Летая на большой скорости, она не обращала внимания ни на кого вокруг и дважды чуть не сбила его самого с метлы.

Скорпиус и Альбус безнадежно проигрывали. Несмотря на попытки Скорпиуса блокировать кольца и контратаки Альбуса, Лили всегда перехватывала инициативу в свои руки. Джеймс, за которым нужен был глаз да глаз, также сосредоточиться не давал. Исход был очевиден. Поражение.

И тем не менее Скорпиус чувствовал себя вполне удовлетворенным. Джеймсу так и не удалось зашибить его бладжером или сбить с метлы, хотя честно и упорно старался, и Малфой считал это личной победой. Альбус, облегченно выдохнувший, когда все закончилось, был с ним полностью солидарен. Мистер Поттер, все это время наблюдавший за игроками, похвалил ребят за хорошую игру.

Близилось время обеда.

Скорпиус начал замечать нечто странное в поведении друга. Малфою казалось, что тот чаще обычного смотрит на свое отражение, словно разыскивая его повсюду, а кроме того, Альбус каждые полтора-два часа находил повод, чтобы ненадолго уединиться. Наконец, Малфой начал догадываться, в чем дело. Подкрашенные волосы Поттера сразу бросились ему в глаза, но только теперь он подумал о том, что ни разу не видел, как Альбус подкрашивал их при других. Это навело Малфоя на определенные мысли, однако высказать свои подозрения он не решился. В конце концов, все это могло быть простым совпадением.

Остаток дня Скорпиус провел, наблюдая за Альбусом и попутно погружаясь в быт Поттеров, радикально отличавшийся от того, к чему он привык.

Так, Малфои предпочитали тишину, а в этом же доме шум не смолкал ни на минуту. Из комнаты Лили доносились песни неизвестных Скорпиусу исполнителей, на кухне бубнил радиоприемник, что транслировал преимущественно спортивные матчи и новости, из кабинета мистера Поттера порой были слышны «каминные» голоса. Совы, заметил Скорпиус, не обитали в отдельной совятне, а ютились в небольшой деревянной постройке во дворе. Кроме того, одна из них, особо юркая — Луна, вообще имела привычку летать по дому и воровать еду. Миссис Поттер этого категорически не одобряла. Скорпиус слышал после обеда, как она выговаривала дочери за поведение питомицы, но та лишь пожимала плечами и разводила руками.

— Ума не приложу, как она открывает клетку, — говорила Лили, поглаживая коротышку по голове. — Дикая птица. Что с нее взять?

Здесь же, на заднем дворе, были грядки с какой-то растительностью, пригодной в пищу. Скорпиус не успел разглядеть посадки, зато увидел сарай, в котором хранились метлы, и гараж со стороны дороги, в котором, со слов Альбуса, стоял отцовский «Форд».

* * *

На ночь ребята разместились в спальне Альбуса. Миссис Поттер пыталась отправить младшего сына ночевать к Джеймсу, но Альбус заупрямился, и все, на что его хватило, это дойти до брата и забрать у него спальный мешок. Кровать же Поттер уступил гостю.

— Твой отец хотел поговорить с моим о проклятье? — робко поинтересовался Малфой, когда слизеринцы готовились ко сну. Он полдня думал, как подступиться к этому разговору, и наконец нашел, за что зацепиться. — Он ушел так быстро. Я даже не успел с ним поговорить.

— М-м-м, наверное, — неуверенно пробормотал Альбус.

Скорпиус изучал слишком мягкую на его взгляд постель, а Альбус стоял у комода.

— Хотя, скорее всего, нет. Мы с отцом решили это не обсуждать, — Альбус посмотрел в зеркало. Седина, что днем он так тщательно старался прикрыть, сейчас спадала ему на глаза. — И тебе лучше не поднимать эту тему. Отец… он… ну…

— Что именно тебе сказали в больнице святого Мунго? — почувствовав в словах Альбуса неладное, Скорпиус уставился на него. Поттер поджал губы и вздохнул.

— Ты не сказал родителям?! — воскликнул Скорпиус, прочитав ответ на лице Альбуса. — Вот почему они меня пригласили… — пробормотал он, глядя в пол и опускаясь на кровать. — Они не знают…

— Ну… — неуверенно протянул Поттер. — Я решил, что так будет лучше.

— Ты решил? — Скорпиус поднял взгляд. — А как же твои рассказы про поход в святого Мунго и… ты писал, что выслушал от них много…

— Извини, — замялся Поттер. Он развернул спальный мешок и бросил его неподалеку от стеллажа. — Я был уверен, что нам все еще запрещено общаться, а значит, ты точно не приедешь и… Откуда мне было знать? Я сказал всем молчать. У нас и так куча проблем. Не стоит родителей посвящать еще и в это. Они явно обвинят во всем тебя.

— И правильно сделают, — ответил Малфой, наблюдая за тем, как Альбус возится с волшебным замком. — Я виноват.

— Я тебя ни в чем не виню, — Альбус дернул замок сильнее, и тот разошелся. — Это я без приглашения ворвался в Выручай-комнату.

— Потому что василиск сбежал, — настаивал Скорпиус. — И опять из-за меня.

— Нет, — Альбус сел, прислонившись к стеллажу. — Я сам должен был ему все рассказать. Зря я… не доверял Безоару.

Скорпиус промолчал. Альбус посмотрел на друга и вздохнул.

— И все-таки… — сказал Скорпиус, когда Альбус, собравшись с мыслями, полез в спальный мешок. — Ты должен обо всем рассказать родителям. Они все равно все узнают.

— Теперь? — хмыкнул Альбус. — Когда ты здесь? Не самое подходящее время. А вдруг… Да они запретят нам общаться до конца жизни.

— Я готов уехать, — признался Малфой. — Я все понимаю.

В комнате вновь повисла тишина. Погас свет. Скорпиус, лежа в постели, слышал, как этажом ниже кто-то ходит, как тихо играет радио во дворе. Слышал скрип пера из соседней комнаты и ящерицу, что копошилась в своей клетке. Альбус, не привыкший спать на полу, возился с мешком ничуть не тише ее. Свежий воздух, поступавший из приоткрытого окна, наполнял комнату ароматом ночи.

— Ты не забыл, что мы пригласили Регулуса? — пробормотал Альбус. — Я на всякий случай сказал отцу.

— Ты в самом деле думаешь, что он приедет? — неуверенно спросил Скорпиус. — Я предложил из приличия…

— Нет, думаю, не приедет, — признался Поттер. — Но если да, а мы все расскажем…

— Ну и пусть, — сказал Скорпиус. — Он-то здесь при чем?

— Не уверен, что мои родители станут разбираться, — протянул Альбус. — Отец дважды переспросил у меня фамилию, когда я сказал о нем. Наверняка он и его найдет, в чем обвинить.

— Это после фраз-то про грязнокровок? — поинтересовался Скорпиус с иронией. — Ты думаешь?

Альбус закатил глаза.

— Ладно, — сдался Альбус. — Он не приедет. Расскажем о проклятье завтра.

— За завтраком? — спросил Малфой.

— Может, подождем хотя бы до ужина? — с надеждой уточнил Альбус, надеясь за день придумать пару весомых причин и дальше скрывать все от родителей.

Скорпиус помотал головой.

— Ну ладно, — вздохнул Поттер. — За завтраком так за завтраком.

* * *

Долгожданную экскурсию по Годриковой Впадине Скорпиус проводил себе сам. Близился вечер, а Альбус до сих пор не вернулся из больницы. Малфой, предоставленный сам себе, все это время прокручивал в голове утро злополучного дня, пытаясь убедиться в том, что поступил правильно.

Разбудила их с Альбусом Лили. Вообще, Малфой не был любителем поваляться в постели до обеда, но этой ночью он так долго не мог уснуть из-за волнения, что проспал дольше обычного. На завтрак собирался уже впопыхах. Надев приготовленную для него отцовским домовиком одежду — Скорпиус нисколько не сомневался, что повесил ее на спинку стула именно домовик, потому как никто больше бы не додумался поместить в карман его мантии шелковый платок, пропитанный парфюмом, — он спустился вниз и занял место за обеденным столом. Оглядев гостиную, Скорпиус поймал себя на мысли, что, возможно, видит ее в последний раз.

Мистер Поттер, сидевший во главе стола, читал газету. Был выходной день, а потому торопиться министерскому служащему было некуда. Миссис Поттер выслушивала рассказ Лили о последней статье в «Придире», посвященной трансильванским упырям. Джеймс между делом ворчал о том, что письмам из Хогвартса уже пора бы появиться. Лишь Альбус молча ковырялся в тарелке и думал о чем-то своем.

Когда разговоры за столом наконец смолкли, звон посуды затих, а мистер Поттер отложил в сторону газету, Альбус посмотрел на друга, и Малфой, сглотнув подступивший к горлу ком, кивнул.

— Гм, гм, — откашлялся Альбус. Он бросил взгляд на маму, что хрустела тостами, затем на Джеймса, что поглядывал в сторону окна, наконец — на Лили и непривычно серьезным для себя голосом объявил: — Я хотел бы рассказать кое-что.

Джеймс приподнял бровь. Отец, просто махнув рукой, положил перед собой следующее издание, а мама Альбуса, почуяв неладное, отложила еду в сторону.

— В конце учебного года со мной произошел несчастный случай, — продолжил Поттер.

Он вытащил палочку из кармана и, направив ее на волосы, произнес заклинание. Седина, теперь спустя все эти месяцы ставшая для слизеринца почти привычной, спала на лоб. Скорпиусу показалось, что Альбус даже немного выдохнул от мысли, что не придется больше постоянно подкрашивать волосы.

Джеймс приоткрыл рот и уставился на Малфоя. Тот отвел взгляд.

— Что это? — спросил отец у Альбуса.

— Мерлин! — воскликнула Джинни.

Она посмотрела на Скорпиуса так, словно не верила своим глазам.

— Проклятье, — ответил Альбус.

Малфой не отрывал взгляд от друга. Поттер казался ему удивительно спокойным и собранным с учетом обстоятельств. Сам он этим сейчас похвастаться не мог. Коленки были готовы в любой момент предательски задрожать.

— Крысиное? — воскликнула Джинни. — От которого крысы седеют и дохнут? — она перевела взгляд на Джеймса, припоминая его слова.

— Не дохнут они от него, — фыркнул Альбус. — Только седеют.

Гарри Поттер молчал. Скорпиус гадал, что происходит у главного мракоборца в голове. Успел ли он уже догадаться о вкладе Малфоя в это проклятье, и если да, то… Почему он не говорит ни слова?

— А у меня уже есть палочка, — выпалила Лили, вытащив орудие из кармана мантии.

Она помахала им, пытаясь привлечь внимание, но родители все еще смотрели на Альбуса.

— Это вышло случайно, — продолжил тот. — Я вошел в Выручай-комнату, когда Скорпиус пытался расколдовать крыс. Он занимался этим, чтобы разобраться в том, как снимают проклятья. Я помешал ему и… Я сам во всем виноват.

Малфой ощутил на себе ледяной взгляд мистера Поттера и смог только едва слышно пробормотать:

— Извините.

Тот встал из-за стола.

— Пойдем, — обратился он к Альбусу, кивнув на камин. — Нужно показать тебя специалистам.

— Со мной всё… — попробовал возразить Альбус, но передумал и тоже встал.

— Я пойду с вами, — добавила Джинни.

Она с таким отвращением взглянула на Скорпиуса, что ему от этого взгляда захотелось сквозь землю провалиться. Никогда еще миссис Поттер не смотрела на него с неприязнью, но теперь…

В какое-то мгновение все трое исчезли в камине, оставив после себя лишь приподнявшуюся в воздух сажу.

Лили закинула палочку обратно в карман и с сочувствием посмотрела на Малфоя. Тот не мог оторвать глаз от камина. Поднявшись следом за остальными, он замер в ожидании. Лили хотела было подойти к нему, но Джеймс ее опередил.

— «Ночной рыцарь» ходит в любое время суток, — произнес он. — Да и каминная сеть, я думаю, у Малфоев налажена. Можешь собирать вещи.

— Он никуда не поедет, — вступилась Лили. — Родители его не прогоняли. Ты не можешь принимать такие решения!

— Могу, — возразил Джеймс. Он достал палочку и направил ее на Скорпиуса. — Помочь собраться?

— Джеймс! — Лили тоже вскинула палочку и направила ее на брата.

Малфой проигнорировал выпад.

Джеймс взглянул на палочку сестры, заметил решительность, застывшую в ее глазах, и, недовольно фыркнув, убрал палочку.

— Да пусть остается, — с отвращением произнес он. — Может, отец подберет для него подходящее место. В Азкабане.

Дальнейший разговор брата и сестры Скорпиус не слышал. В какой-то момент он совладал с собой и, не сказав никому ни слова, вышел из дома.

Малфой бродил по поселению, размышляя над тем, что делать дальше. Признаться честно, он был уверен, что мистер Поттер тут же выставит его за дверь, как только обо всем узнает, и он был готов уйти. Но исчезнуть сейчас, когда ему об этом не говорили… Не примут ли его отъезд за побег? Трусость… Так оно, в общем-то, и будет.

Скорпиус решил дождаться возвращения Альбуса и выслушать вердикт. С тем он и принялся прохаживаться по кладбищу в поисках знакомых имен. Он изучал надписи на надгробиях, памятники и даже зашел в церковь, чтобы занять время. Возвращаться в дом Поттеров сейчас он не был готов.

Так прошел почти весь его день. Несмотря на то, что за завтраком Малфой не съел и крошки, голода он не ощущал, хотя на улице уже начинало темнеть.

Когда Скорпиусу надоело скитаться, он занял место на одной из скамеек неподалеку от монумента Поттерам и принялся воспроизводить по памяти все известные ему формулы трансфигурации, чтобы не сойти с ума от мыслей. Впрочем, они все же настойчиво лезли к нему в голову.

— Скорпиус, — вскоре он услышал знакомый голос. — Наконец-то я нашла тебя! Где ты был? Я обошла всю округу. Уже думала, не трансгрессировал ли ты часом…

Лили, что спешными шагами направлялась к нему, выглядела взволнованной: волосы ее растрепались, дыхание участилось. Скорпиус встал.

— Альбус вернулся? — спросил он.

— Не знаю, — призналась Лили. — Наверное. Пойдем, — добавила она, заметив, что Скорпиус замер в нерешительности. — Тебе незачем здесь быть.

— Да, — согласился Малфой. — Понимаю. Я скоро уеду.

— Да нет же, — фыркнула Лили. — Уже темнеет. Нам пора…

Лили не успела договорить. Вечерний сумрак озарила яркая вспышка света. Малфою на мгновение показалось, что ближайший к ним фонарь вспыхнул фиолетовым свечением. Раздался звук, похожий на рев мотора, и нечто с бешеной скоростью пролетело по совершенно пустой улице поселения, остановившись прямо возле них. Скорпиус не сразу сообразил, в чем дело.

— Годрикова Впадина, — объявил голос, раздавшийся из трехэтажного автобуса, возникшего посреди дороги.

Скорпиус и Лили уставились на материализовавшийся «Ночной Рыцарь», нарушивший тишину предместья, и Малфой тут же узнал силуэт, появившийся из распахнувшейся в следующее мгновение двери.

Волшебник протянул Малфою руку для рукопожатия, а потом повернулся к Лили.

— Регулус Нотт, — представился он, кивнув.

Лили опустила взгляд на чемодан, поверх которого стояла клетка с кошкой. Регулус поспешил выпустить животное, которому поездка на большой скорости явно не пришлась по душе.

— Лили Поттер, — ответила младшая Поттер и принялась с интересом, хоть и не очень навязчиво, изучать гостя и его питомицу.

— А как же «чистокровный волшебник в двенадцатом поколении. Семья входит в «Священные двадцать восемь»»? — передразнивая друга, произнес Малфой.

Сказал он это тихо, но Лили все же услышала замечание и посмотрела на него вопросительно.

— Тебе стоит быть скромнее, Малфой, — ехидно добавил Нотт, хлопнув друга по плечу. — Мы все-таки в гостях.

Когда ребята вернулись в дом, Поттеры были уже здесь. Лили с порога услышала обрывки разговора родителей, проходившего на повышенных тонах. В чем заключалась суть спора, ей разобрать не удалось, но она, на всякий случай попросив слизеринцев подождать ее в прихожей, решила пойти и все разузнать.

Альбус, сидевший у камина в гостиной, молча провожал сестру взглядом, когда та подбиралась к двери кухни. Судя по всему, спор происходил там. Джеймс тоже был здесь. Расположившись на софе, он делал вид, что интересуется едва бубнящим радиоприемником.

Из того, что услышала Лили, было понятно, что в кухне решается судьба Скорпиуса. Мама требовала немедленно выслать гостя домой, отец же, к большому удивлению Лили, настаивал на том, чтобы Скорпиус остался. Последнее слово, как и всегда, осталось за ним.

Еще до того, как Лили успела хоть что-то сообразить, дверь кухни распахнулась и показался мистер Поттер. Заметив дочь, он тут же обратился к ней:

— Ты нашла Скорпиуса?

Лили кивнула, взглядом указав на прихожую.

Слизеринцы, не проронив ни слова, вошли. Альбус встал, увидев Нотта, которого здесь было быть не должно. Джеймс же не просто встал, он подскочил.

— Что этот здесь делает? — выпалил он, направившись к слизеринцам. — Пусть уматывает… Он же…

Альбус заметил, как Регулус, сохранявший абсолютно безучастный вид, опустил руку в карман. Химера же, проследовавшая за гостями, недовольно зашипела на Джеймса. Тот побагровел от злости, но палочку в присутствии отца достать не решился. Напротив — обнаружив на себе строгий взгляд, он поджал губы и сделал шаг назад.

— Мистер Поттер, я… — неловко пробормотал Скорпиус, склонив голову. — Я…

— Уже поздно, — произнес Гарри, пропустив мимо ушей слова Малфоя и обращаясь к Альбусу. — Идите к себе. Поговорим о случившемся утром.

— Но… — попытался было возразить Скорпиус, однако снова замолк.

— Джеймс, — мистер Поттер повернулся к сыну, что все еще стоял посреди комнаты, кипя от злости. — Принеси Нотту спальный мешок. У тебя должен быть еще один лишний.

Джеймс открыл рот от возмущения, но, решив, что сейчас не время спорить, тут же его закрыл.

— Лили принесет вам поесть, — добавил мистер Поттер, вновь повернувшись к слизеринцам. — Вы наверняка проголодались. Сегодня поспите у Альбуса. Завтра придумаем, как вас разместить.

Ребята, ничего не ответив, отправились к себе. Первым наверх поднялся Джеймс. Возможно, он и решил бы задержаться, да отец весьма категорично намекнул, что ждет исполнения своих указаний немедленно. Следом за Джеймсом наверх поплелись Альбус, Скорпиус и Регулус. Замыкала шествие Химера. Лили задержалась, чтобы по просьбе отца «помочь маме на кухне». Альбус ощутил ее недовольство подобной несправедливостью.

Спальный мешок Нотта вылетел прямиком в коридор за мгновение до того, как дверь, украшенная флагом «Пушки Педдл», с грохотом захлопнулась. Регулус, ничуть не смутившись подобным «гостеприимством», подобрал мешок и потащил за собой. Альбус старался вести друзей в комнату как можно быстрее, чтобы не дать им возможности разглядеть семейные фото, висящие повсюду. Регулус, тем не менее, успевал глазеть по сторонам.

— Рассказывайте, — произнес Нотт, закрывая за друзьями дверь в спальню и накладывая на нее Чары от прослушивания. — Что у вас здесь произошло?

— Ты… ты приехал? — неуверенно пробормотал Альбус, занимая место на своем спальном мешке, что с утра был не заправлен.

Регулус оглядел не особо внушительные апартаменты, и потеснив ногой спальное место Альбуса, расположил свой мешок неподалеку.

— Так бывает, когда кого-то приглашаешь, — пожал плечами Нотт. — Так что случилось?

— Мы признались, что я проклял Альбуса, — ответил вместо друга Скорпиус. Он обронил «мы», но себе напомнил, что он трусливо в этом участия не принимал.

— Серьезно? — спросил Регулус. Он посмотрел на Малфоя: — Не думал, что ты настолько устал от учебы. Теперь тебя исключат.

— Может быть, — неуверенно протянул Скорпиус.

— Совершенно точно, — подтвердил Регулус. — Как думаешь, что первым делом сделает Гарри Поттер? Конечно, напишет профессору МакГонагалл.

— Но…

— И Слизнорта, возможно, уволят, — продолжал размышлять Регулус.

Взволнованным он не выглядел. Скорее уставшим.

Скорпиус побледнел. До Нотта вдруг дошло, что тот совсем не подумал о своем «научном руководителе».

— Ох, Малфой, ты такой эгоист, — вздохнул Нотт и, повернувшись к Поттеру, хотел было еще что-то сказать, но в дверь постучали.

В комнату вошла Лили. Точнее, втиснулась, потому как комната Альбуса совсем не была рассчитана на такое количество гостей. Поставив поднос с едой, что представляла из себя скромный набор бутербродов и пару бутылок тыквенного сока, Лили залезла на подоконник.

— Разве мама не нуждается в твоей помощи? — спросил Альбус, обнаружив, что сестра не планирует покидать комнату.

— М-м-м, — протянула Лили. — Нет. Она отобрала у меня палочку и отправила спать, пообещав разобраться со мной позже. О чем разговор?

Альбус смутился. Он надеялся обсудить то, что произошло, с друзьями наедине. Их, впрочем, присутствие Лили, кажется, не смущало. Регулус повел палочкой по воздуху, приманив к себе бутерброд, и уселся на спальный мешок. Лили с интересом проследила за перемещающейся по воздуху пищей. Следом за бутербродом направилась бутылка сока. Малфой залез на кровать.

— Что тебе сказали в больнице? — спросил Скорпиус.

У него после всего случившегося аппетита совершенно не было, и он мог только непонимающе смотреть на Нотта, что принялся есть.

— Жить буду, — обронил Поттер. — Ничего серьезного.

— Но останешься седым? — уточнил Регулус. — И судя по тому, как работают проклятья, все твои потомки…

— Не будет у меня потомков, — фыркнул Альбус. — А седина — это так…

— Мы не знаем, как именно будет работать проклятье, — вмешался Малфой. — Оно же спонтанное. Но...

— Но будем считать, что Поттер легко отделался, — заключил Нотт.

— Я не хочу больше об этом говорить, — протянул Альбус, приглаживая непослушные волосы. — Закроем тему?

Регулус безразлично пожал плечами и еще раз окинул взглядом комнату. Альбусу от столь тщательного изучения его обители стало не по себе. Он отлично представлял, к каким условиям привыкли «слизеринские аристократы», и прекрасно понимал, насколько его комната далека от их представлений о комфорте. Это была основная причина, по которой он не хотел звать друзей к себе. Второй причиной был — Джеймс. Альбус был уверен, что его брат еще успеет оказать слизеринцам теплый прием. Сейчас он, однако, старался об этом не думать.

— Придумал, чем будешь заниматься, когда тебя отчислят? — Регулус обратился к Малфою, но, заметив на себе недовольный взгляд Поттера, добавил: — Что? Я просто пытаюсь сменить тему…

— Скорпиус мог бы преподавать французский, — важно ответила Лили, пользуясь возможностью присоединиться к разговору. — Для этого палочка не нужна. Но, — добавила она, — я уверена, его не отчислят. Он же лучший ученик на курсе.

— В самом деле? — усмехнулся Регулус, посмотрев на друга. — Так уж и лучший…

— Я такого не говорил, — буркнул Малфой, смутившись.

— Возможно, мне стоит взять у тебя пару уроков, — продолжал Нотт. Альбус закатил глаза. Началось… — Ты уже изучил Манящие чары? — поинтересовался Регулус, растянувшись в улыбке. — Я сейчас как раз ими занимаюсь.

Малфой промолчал.

— Манящие чары проходят только на четвертом курсе, — произнесла Лили. — Они очень сложные.

— Не очень, — заметил Регулус и, желая похвастаться новым навыком, демонстративно призвал бутылку с соком, несмотря на то, что старая была пуста лишь наполовину. Движения оказались слишком быстрыми для того, чтобы Лили смогла успеть их различить. — Во всяком случае, для лучшего ученика на курсе.

— Я над ними сейчас работаю, — прохладно произнес Скорпиус. — Совсем скоро начнет получаться.

— Я в этом не сомневаюсь, — произнес Нотт, уголок губы которого приподнялся выше.

— Как твоя дезиллюминация? — спросил Альбус, чтобы перевести тему. — Добрался до людей?

— Ну, Малфоя я могу заставить исчезнуть, — ответил Нотт. — Нужно лишь обронить пару слов о вашем школьном проекте. Надеюсь, в него вы родителей посвятить не догадались?

— Он говорит о василиске? — Лили взглянула на Альбуса, и Регулус, выпучив глаза, приложил руку ко лбу.

— Поттер, ты серьезно? — он взглянул на друга.

— Я только Лили рассказал, — прошипел Альбус. — Она никому…

— Ну, конечно, — фыркнул Нотт. — Восьмилетние дети отлично хранят секреты.

— Мне одиннадцать, вообще-то, — возмутилась Лили.

— Это неважно, — махнул Нотт.

— Важно! — воскликнула та.

— Кажется, — неуверенно предложил Скорпиус. — Нужно составить список людей, которые знают о василиске.

— Да зачем? — спросил Нотт. — Впору уже объявление в газету давать. Посвятить тех немногих, что еще не знают.

Альбус помотал головой. Скорпиус же начал перечислять, загибая пальцы:

— Мы четверо, Джеймс, Лиам, мой отец, Уитби…

— Уильям, — добавил Регулус, поднимаясь.

Дверь в комнату скрипнула, и в нее вошла Химера. Регулус прошел к окну, чтобы открыть его и впустить вечерний воздух. Лили недовольно шмыгнула в сторону.

— Ты рассказал брату? — уточнил Малфой.

— Случайно проболтался, — отмахнулся Нотт.

— Итого… — подводил итоги Скорпиус. — Девять?

— Больше, — произнес Нотт. — И это только те, о ком мы знаем. Удивительно, что василиск вообще до сих пор остается тайной.

Альбус промолчал. Он припомнил Регулусу заточение василиска в Тайной комнате и вдруг подумал, что совсем не рад видеть его теперь здесь. Зачем он приехал? Да и Малфой, если честно, немного мешал его планам. Поттер хотел остаток лета оттачивать мастерство в приготовлении зелий, чтобы уже в сентябре попробовать приготовить что-то с кровью василиска, а теперь... Хотя, может быть, так было даже лучше. Задумки его пока были довольно сырыми и требовали куда большего времени на проработку. Торопиться не стоило. Наверняка он был уверен только в одном: больше он посвящать друзей в свои планы не станет. Нотт его совершенно точно не поддержит. Скорпиус просто не поймет.

— Кто-то же должен охранять Тайную комнату, — услышал Альбус голос Лили и отвлекся от своих мыслей. — Можно сказать, вы восстановили экосистему Хогвартса.

Альбус дважды медленно моргнул. Регулус недоуменно посмотрел на сестру Поттера, что, взяв на руки кошку, вновь залезла на подоконник.

— Я тут подумала, василиск за эти годы столько крыс съел, — продолжала она. — Должно быть, без него их в замке стало гораздо больше.

— Малфой успешно сокращает их популяцию, — ответил Нотт. Он вновь занял место на спальном мешке и потянулся за бутербродом. — Можно было бы обойтись и без василиска.

Повисла тишина.

— А Манящими чарами можно приманить палочку? — задумавшись, спросила Лили. Альбус посмотрел на сестру с беспокойством, и та добавила: — Что? Джеймс обещал показать мне одно заклинание… А теперь… Как мне его отрабатывать? Мама смотрела на меня так, словно палочку я получу только в Хогвартс-экспрессе.

— Это в оптимистичном варианте, — сказал Альбус. — Зачем ты вообще ее достала?

— Ну как… — смутившись, пробормотала Лили. — Хотела помочь.

Альбус и Скорпиус переглянулись.

— Куда убрали твою палочку? — спросил Регулус, подавив зевок.

— Она на кухне. В правом верхнем ящике. Мама наложила на него целую кучу чар, — недовольно пробормотала Лили. — Можно подумать…

Нотт, не дослушав, встал и стянул с кровати Малфоя простыню.

— Плохая мысль, — протянул Скорпиус, невольно поднявшись. — Нас завтра и так будут отчитывать за все, что мы сделали. Так что не стоит…

— Я ничего не сделал, — напомнил Нотт.

Он наложил Чары дезиллюминации на простыню и, завернувшись в нее, исчез. Ребята слышали лишь, как открылась дверь и скрипнула ступенька возле лестницы.

* * *

Нотт вернулся с волшебной палочкой Лили спустя считанные минуты. Та, отметив, что теперь ей нужно срочно позаниматься, покинула слизеринцев, и ребята начали готовиться ко сну. Лишь Скорпиус, кровать которого уже была расправлена, собирал вещи.

— Миленький дом, — заметил Регулус, кивнув Альбусу в сторону двери.

Химера, оставшись без приятного общества Лили, перебралась с подоконника на кровать.

— Ага, — протянул Альбус. — Куда лучше поместья в Уилтшире.

— Ну, Малфою не угодишь, — протянул Нотт, наблюдая за тем, как тот сворачивает одежду. — Уже скучает по фамильному замку.

— Я просто хочу быть ко всему готов, — прохладно ответил Скорпиус. — Не думаю, что кто-то захочет меня здесь видеть после всего случившегося.

— Вообще-то, — неуверенно протянул Альбус. — Я слышал, как отец говорил маме, что ты останешься. Так что со сбором вещей, думаю, можно повременить.

— Что? — переспросил Скорпиус.

— И я говорил родителям, что сам во всем виноват, — напомнил Альбус. — Ты ведь в Выручай-комнату ушел и все такое…

— Он проклятья практиковал, на минуточку, — напомнил Регулус.

Альбус пожал плечами.

— Сам-то чего приехал? — спросил он, взглянув на Нотта. — Только не говори, что соскучился.

Регулус непроизвольно потер палец, на котором еще совсем недавно было фамильное кольцо.

— Кто знает… — пробормотал он. — Может, и соскучился.

* * *

Напряженную атмосферу за завтраком разбавила почта. Никогда еще дом Поттеров не посещало так много сов. Первыми прилетели школьные совы, в этот раз не обделившие и Лили. Затем — прибыли свежие газеты. Скорпиус тут же распахнул разворот «Пророка», пользуясь возможностью скрыться за ним, но робко отодвинул его в сторону, когда заметил на горизонте знакомого филина. Фердинанд доставил письмо Гарри Поттеру. Скорпиус взглянул на Альбуса, а тот же, пожав плечами, покосился на Джеймса. Брат изучал конверт со школьным письмом куда тщательнее, чем следовало бы. Он буквально ощупывал его изнутри.

— Наверное, ищет значок старосты, — хихикнула Лили в ответ на вопрос, застывший на лице Альбуса.

— Надеюсь, он его не найдет, — едва шевеля губами, произнес тот.

Пока Гарри Поттер читал письмо, Нотт позаимствовал у Малфоя «PORTEUR DE NOUVELLE» и, не отвлекаясь от поглощения пищи — кажется, он был единственным, кроме Лили, у кого этим утром был аппетит, — принялся просматривать заголовки. Альбус же продолжал смотреть по сторонам, отчасти потому, что ждал сову с новыми ингредиентами, что заказал еще на прошлой неделе, отчасти — потому, что не особо хотел встречаться глазами с матерью. Миссис Поттер, сидевшая во главе стола, почтой не интересовалась совсем, и хотя за все утро не проронила ни слова, выглядела весьма недовольной.

Скорпиус растворился в газете.

— У вас больше не будет доступа в Запретную секцию, — произнес Гарри Поттер, сворачивая письмо, доставленное ему филином, и обращаясь к Скорпиусу.

Малфой робко выглянул из-за газеты. Альбус облегченно выдохнул, услышав голос отца. Сидеть в тишине было куда страшнее.

— О наказании вам сообщит директор МакГонагалл в первый учебный день.

— Меня не отчислят? — не сумев скрыть удивления, уточнил Скорпиус.

Нотт тоже вопросительно посмотрел на мистера Поттера.

— Нет, — ответил тот. — Стоило бы, наверное, — добавил он, — но с учетом обстоятельств...

— С учетом обстоятельств его стоило бы отправить в Азкабан! — воскликнул Джеймс, недовольно скомкав и выбросив свой конверт.

Он посмотрел на Нотта, что не сдержал улыбку при виде его раздражения. Лили, сидящая рядом, шикнула на брата.

— Тебя тоже ждет наказание, — продолжил мистер Поттер, на этот раз обратившись к Альбусу. — Раз ты смог пройти в Выручай-комнату, значит, ты знал, чем именно там занимается твой друг, и...

— Альбус ничем таким не занимался, — поспешил возразить Скорпиус. — Он только кормил крыс, — Малфой запнулся, обнаружив на себе холодный взгляд миссис Поттер, — на рождественских каникулах.

— Ага, конечно, — фыркнул Джеймс.

— И тем не менее, — сказал мистер Поттер. — Так будет справедливо.

Альбус препираться не стал. Подумаешь, наказание. Если бы отец узнал о василиске, школьным наказанием дело бы не ограничилось. Он с опаской поглядывал на брата, на лице которого отчетливо читалось желание сказать больше, но тот держался до конца. Желание разобраться с василиском лично, видимо, было очень велико. В него Альбус верил куда больше, чем в братскую заботу.

— Надеюсь, профессор МакГонагалл осознает, насколько серьезное наказание полагается за такое грубое нарушение правил, — произнесла миссис Поттер.

Альбус посмотрел на мать. Мистер Поттер молча кивнул.

— Что касается вас, Нотт... — глава семьи посмотрел на Регулуса, который тут же постарался стереть улыбку с лица.

— Я проклятьями не занимался, — Нотт развел руками и, отложив газету в сторону, поднес стакан сока в губам. — И в Выручай-комнату не ходил. Даже крыс не кормил.

— И василисков по коридорам замка не выгуливал, — добавил Джеймс, так что Регулус поперхнулся, едва сделав глоток.

Альбус вытаращил глаза на брата.

— Об этом розыгрыше писали в школьной газете, — напомнил тот, удовлетворенный результатом своих слов.

Альбус заметно занервничал. Малфой опустил взгляд в стол. Даже Лили побледнела.

— Да, я наслышан о вашей выходке, — произнес Поттер-старший. — Профессор МакГонагалл сообщила мне, что вы свое наказание уже отработали.

Нотт молча кивал, отчасти потому, что в горле до сих пор першило.

— О подобном шутить не стоит, — продолжил мистер Поттер. — Миртл Уоррен...

Не успел Поттер-старший договорить, как окно гостиной с грохотом распахнулось и в комнате появилась еще одна сова. Альбус было подумал, что прилетели его ингредиенты, но уже в следующее мгновение отметил, что сова совсем не похожа на почтовую. Шоколадно-бурая птица с очень длинным хвостом казалась гораздо крупнее своих сородичей. Острые когти и дикий взъерошенный вид заставили даже Луну, присоединившуюся к Лили за завтраком, отпрянуть в сторону. Филин Малфоя, ожидавший ответа у камина, недовольно ухнул в ответ на громкое и неосторожное приземление.

Впрочем, Альбус отметил, что осторожно сове с ее грузом устроиться было бы сложно. Стопка пергаментов и книг, привязанная к ее лапке и сбившая несколько тарелок со стола, приобрела внушительную массу, едва коснувшись твердой поверхности. Перекусив веревку и освободившись от тяжелой ноши, сова клювом выцепила конверт из второй лапы и, небрежно бросив его перед Ноттом, была такова.

Малфой приподнял бровь, оценив количество книг.

— Наверное, я забыл что-то дома, — сказал Регулус, придвигая к себе книги и запихивая конверт в карман. Прошу прощения, — добавил он, поспешив восстановить разбитые тарелки и вернув их обратно на стол.

— Мы не одобряем волшебство несовершеннолетних в этом доме, — ледяным тоном произнесла Джинни, и Регулус недоуменно посмотрел на Альбуса, а затем вновь на миссис Поттер.

— Давно ли? — Джеймс, что перешептывался с Лили, удивившись, отвлекся от разговора.

— С этого дня, — ответила миссис Поттер и, бросив короткий взгляд на Скорпиуса, добавила: — Министерство не зря устанавливает подобные правила.

— Хорошо, — пожал плечами Нотт. — Меня можно не одобрять.

Альбус посмотрел на Нотта, намекая, что сейчас можно было бы и промолчать, но тот в ответ на этот взгляд кивнул на груду книг:

— Можешь отдыхать все лето, а мне для занятий нужна палочка.

Миссис Поттер посмотрела на мужа.

— Это лишнее, — тяжело вздохнув, сказал тот. — Пусть занимаются.

Джинни открыла рот, чтобы возразить, но потеряла дар речи, услышав:

— Лили, думаю, палочку тоже можно вернуть. Все-таки она собиралась записаться в дуэльный клуб. Полезно будет попрактиковаться.

Малфой и Нотт переглянулись.

Младшая Поттер засветилась от счастья, несмотря на то, что палочка уже лежала у нее в кармане. Джеймс облегченно выдохнул, подумав о том, что теперь ему не придется волноваться из-за того, что родители обнаружат его сестру за «тайным» колдовством. И только Альбус, единственный из детей Поттеров, отметил, что атмосфера в воздухе после этих слов как-то резко накалилась.

После завтрака Скорпиус предложил друзьям пройтись по Годриковой Впадине. Он уже давно заготовил подробнейший рассказ об исторических достопримечательностях магической деревни, и ему не терпелось ознакомить с ним друзей, а также лично посмотреть на то, что до этого дня он видел исключительно на фотографиях. Альбус поддержал его идею, а вот Нотт, демонстративно широко зевнув, отметил, что с куда большей пользой проведет время в доме. От утомительных лекций Малфоя он этим летом отдохнуть еще не успел.

— И чем ты будешь заниматься? — с беспокойством поинтересовался Альбус, заметив, что взгляд Нотта устремлен в сторону лестницы.

— Письма почитаю, книги просмотрю, — ответил Нотт. В руках он держал те самые свитки и книги, что пришли ему по почте. — Кажется, я видел на заднем дворе садовых гномов. Может, попрактикуюсь в заклинаниях.

— А я с радостью с вами схожу, — услышав разговор слизеринцев, сказала Лили. — Уверена, это будет интересно!

Встретившись с Лили взглядом, Скорпиус покраснел.

— Ну, не то чтобы… — протянул он.

— Ладно, удачно вам повеселиться, — махнул Нотт, пропитав последнее слово изрядной порцией сарказма.

Он сделал шаг в сторону лестницы, и Альбус, выскочив перед ним, обратился к Скорпиусу:

— Я сейчас. Только захвачу мантию. Кажется, сегодня ветрено.

Регулус приподнял бровь, а Альбус, не дожидаясь ответа, побежал по ступенькам.

— Что это с ним? — недоумевая, спросил Регулус, обратившись к Скорпиусу, но тот лишь пожал плечами.

Когда Нотт оказался в спальне Поттера, тот уже собирался ее покидать. Они практически столкнулись в дверях. Поттер в самом деле накинул поверх рубашки мятое одеяние.

Проводив друга взглядом, Регулус закрыл за ним дверь и устроился на своем спальном мешке. Он не заметил, чтобы в комнате что-то переменилось, а потому списал свою подозрительность на разыгравшееся воображение. В следующее мгновение он услышал, как хлопнула дверь неподалеку: вероятно, в свою комнату вернулся и Джеймс Поттер.

Регулус пошарил в кармане и извлек из него конверт, запечатанный фамильным гербом Ноттов. Несмотря на то, что отец писал ему нечасто, он сразу узнал его сову, а потому никакого секрета в том, от кого пришло все это добро, для Регулуса не было. Эту же тайну выдавала и тематика книг. Все они в той или иной мере были посвящены артефактологии. Не то чтобы Регулус планировал отлынивать летом от занятий, но брать что-то с собой из фамильной библиотеки Ноттов перед побегом он не решился. Учебники, однако, догнали его достаточно быстро.

Повертев в руках конверт и немного поколебавшись, Нотт решился его вскрыть и перевернуть. Пергамент опустился прямо перед ним, в то время как кольцо, ставшее для Нотта неожиданностью, звякнув, прокатилось по полу, остановившись неподалеку от письменного стола. Перед тем как ползти за ним, Регулус опустил глаза на пергамент.

«Нужно поговорить. Встретимся в Лютном переулке в последний выходной месяца. Паб «Вяленый гусь».

P.S. Не думай, что твой отъезд освобождает тебя от занятий».

Вновь прозвучавший хлопок двери сообщил Регулусу о том, что Джеймс Поттер покинул комнату. Нотт, изучив содержимое письма еще раз, по привычке поспешил его сжечь.

— Акцио кольцо, — произнес он, выполнив движения волшебной палочкой.

Фамильный артефакт, не так давно оставленный Регулусом на месте другого, завис в каком-то дюйме от его глаз.

Решив до поры до времени спрятать кольцо куда подальше, Нотт завернул его в платок и закинул на самое дно чемодана. Перестать гипнотизировать чемодан у Регулуса, однако, не выходило, и он, оставив книги на столе, решился покинуть комнату. Вопреки своим планам.

«Так… Что дальше? — размышлял он. — Садовые гномы?»

Регулус направился в сторону заднего двора, но, дойдя до кухни, замедлил шаг и остановился, став невольным свидетелем разговора родителей Альбуса.

— …не лучшая идея, — слышал он голос Поттера-старшего. — Они же все-таки гости. Мы не имеем права запрещать им колдовать у нас дома, если их родители это позволяют.

— Их родители слишком много им позволяют! — возмущалась мать семейства.

— Не нам решать, — отрезал мистер Поттер. — Да и ты в самом деле думаешь, что Скорпиус что-то сделает Альбусу? Здесь? Когда мы рядом?

— Я не… — протянула мать Альбуса. — Не в этом дело.

— А в чем?

— Лили, Джеймс, Альбус, — проговорила она. — Они все еще наши дети? Им-то запретить пользоваться магией мы можем.

— А смысл? — тон Поттера-старшего сквозил вселенской усталостью. Регулус слышал его шаги. — Я в прошлом году отбирал у Альбуса с Джеймсом палочки. И где сейчас успеваемость Альбуса? А Джеймс все равно вытащил свою палочку из моего кабинета. — он остановился и добавил: — Палочка Лили, кстати, уже у нее. Я слышал, как кое-кто вчера ночью пробрался на кухню.

Регулус, замешкавшись в самом начале и теперь осознав, что речь пошла о нем, уже планировал ретироваться, как услышал знакомую фамилию и напротив — приблизился к двери.

— Я знаю, что запрещал Альбусу общаться с Малфоем, но его отец сейчас помогает мне в одном деле… Скорпиусу лучше побыть здесь.

Регулус сделал еще шаг и приложил ухо к двери.

— В каком? — миссис Поттер не звучала удовлетворенной.

— Он помогает с поиском пропавших артефактов, — ответил отец Альбуса. — Драко уже дал мне одну наводку.

Повисла тишина. Регулус пытался представить, что сейчас происходит в комнате. Он затаил дыхание, ожидая, что еще скажет глава мракоборцев.

— Он считает, что в этом замешан Нотт. Мы сейчас проводим обыски.

— Что ты тут делаешь? — услышал Регулус голос Джеймса.

Когда тот появился в гостиной и как долго он наблюдал за ним, Нотт не знал. Он поспешил отпрянуть от двери.

— Подслушиваешь? Серьезно?

Регулус готов был наложить на недруга Заклинание немоты, но слова его уже прозвучали и прозвучали слишком громко, чтобы можно было надеяться, что их никто не услышал.

— Я искал, как пройти на задний двор, — прошипел Нотт.

— Ну конечно, — воскликнул Джеймс.

Он открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но Регулус, отметив, что голоса в кухне уже стихли, поспешил пересечь ее, игнорируя обращенные к нему взгляды, и выйти во двор. Там, заметив площадку для квиддича, он направился к ней.

«К черту садовых гномов, — подумал он. — Можно поискать лягушек. Будет повод провести хоть какое-то время подальше от дома».

* * *

Скорпиус и Лили отлично провели время. Малфой с присущей ему дотошностью сыпал фактами, связанными с каждым домом магического поселения, а Лили, как внимательный слушатель, зачарованно хлопала глазами и задавала вопросы. Только Альбус чувствовал себя не в своей тарелке. Он успел вытащить из комнаты мешочек Брауна, в котором содержались все его записи и письма, опасаясь, как бы Нотт со своей привычкой шарить у него в вещах на него не наткнулся, но все еще переживал за зелья, оставленные в шкафу.

«Он все равно ничего не поймет, — проговаривал Поттер про себя. — Да и зачем ему лезть в мой шкаф? Да. Незачем. А если и поймет, там нет ничего страшного. Какие-то заготовки. Настойка ягод беладонны, немного растопырника, пара порций зелья для привлечения змей, зелье ясного зрения, немного крови василиска… Так, стоп… Кровь василиска я убрал. Чтобы отец ее не нашел. И яд. Яд тоже. Раствор с подснежниками и…»

Альбус досконально вспоминал содержимое своего шкафа. Представлял порядок, в котором пузырьки стоят на своих местах. Запах каждого зелья. Вкус. Это позволяло отвлечься от тревожных мыслей.

В какой-то момент он поймал себя на том, что совсем перестал следить за ходом экскурсии, кивать на слова, обращенные к нему, и слушать Лили, что, держа его за руку, тащила за Малфоем.

— В сторону дома… — услышал он и только после этих слов сосредоточился на происходящем.

— Уже? — воскликнул он.

Лили засмеялась, а Скорпиус, неловко поджав губы, добавил:

— Кажется, я окончательно тебя утомил.

— О нет, я… — пробубнил Альбус. — Это было интересно.

Малфой помотал головой, а Лили, кивнув ребятам куда-то в сторону, сказала:

— Или можем отправиться к нашей поляне. Ты, должно быть, проголодался, — обратилась она к Альбусу. — Я захватила бутерброды.

Альбус возражать не стал. Ему стало настолько неловко перед Скорпиусом, который по выражению его лица понял, насколько внимательно друг его слушал, что он пообещал себе во что бы то ни стало сосредоточиться на прогулке.

— Извини, — сказал он, обращаясь к Малфою. Лили, опередив ребят, пошла по узкой тропе, ведущей к поляне для пикников. — Я задумался.

— О чем? — поинтересовался Малфой.

Обиженным он не выглядел.

— Потом расскажу, — отмахнулся Поттер. — Просто небольшие эксперименты.

— Они связаны с Безоаром? — шепотом уточнил Скорпиус, выказывая искреннее любопытство.

— Некоторые из них, — неуверенно протянул Поттер. — Ничего особенного.

— Почти пришли, — объявила Лили, останавливаясь. Она развела руками, демонстрируя Скорпиусу вид, и добавила: — Самое живописное место во всей округе. Вон в той стороне — болото, там, — она махнула куда-то на север, — кладбище, а наш дом чуть дальше.

Альбус был искренне рад сделать привал. Несмотря на то, что он привык много ходить, сегодня ноги отказывались его слушаться. Да и Лили отчасти была права, он уже успел проголодаться. Уминая вкуснейший бутерброд с бужениной, Альбус вдруг подумал о том, что его сестра могла бы стать украшением Пуффендуя. Она была столь же заботлива и дружелюбна, сколько умна и храбра.

«Только не Гриффиндор, — проговорил он про себя в тысячный, наверное, раз. — Ну пожалуйста. Только не Гриффиндор».

— В каких школьных клубах ты состоишь? — спросила Лили Скорпиуса, пока тот наливал себе стакан апельсинового сока.

— М-м-м... дуэльный клуб, — ответил Малфой и, немного подумав, добавил: — Я хотел записаться в кружок нумерологии или, может быть, ораторский клуб, но…

— Но? — уточнила Лили.

— Было не до этого, — сказал Скорпиус, опустив взгляд на траву.

Лили чуть не хлопнула себя по лбу от подобной бестактности. Ну конечно! Нашла о чем спрашивать!

Альбус заметил на горизонте знакомую фигуру. Со стороны болот к ним приближался Регулус. В руках он держал деревянную клетку с лягушкой.

— О, Малфой, — воскликнул он, вручая клетку с лягушкой Альбусу. На Лили он даже не взглянул. — А я как раз тебя ищу.

— Меня? — Скорпиус приподнялся. — Что-то случилось?

— Да нет, — протянул Нотт, улыбнувшись. — Просто, пока ловил лягушек, подумал, почему бы нам с тобой не устроить тренировочный поединок?

Альбус напрягся. Что-то в интонации Регулуса ему не нравилось. Это же, вероятно, ощутил и Скорпиус, хоть вида и не подал.

— Тренировочный поединок? — переспросил он.

Лили с любопытством смотрела на ребят.

— Да, — ответил Регулус. — Ты, кажется, упоминала вчера дуэльный клуб? — он повернулся к Лили. Та, растянувшись в улыбке, кивнула. — Я решил, — Нотт снова обратился к Малфою. — Почему бы нам не показать, как это делается?

— В другой раз, — отмахнулся Скорпиус. — Я устал. Мы обошли сегодня…

— Нет, — категорично отрезал Нотт, извлекая из кармана мантии палочку и направляя ее на слизеринца. — Сейчас.

Лили посмотрела на Альбуса, почуяв неладное. Скорпиус понимающе кивнул.

— Ну… — протянул он, — если ты настаиваешь.

Малфой убрал волосы со лба и достал волшебную палочку.

— Это необязательно, — заметила Лили, тоже поднимаясь. — Можно и потом…

Слизеринцы, не обратив на ее слова никакого внимания, отошли в сторону. Альбус наблюдал за тем, как они формально обмениваются приветствиями. Два коротких отточенных кивка, и они, повернувшись спина к спине, принялись отсчитывать шаги.

— Лучше отойди подальше, — Альбус взял Лили за руку и отвел в сторону. — А то еще…

Он не договорил. Едва слизеринцы развернулись, первая зеленая вспышка уже устремилась в сторону Малфоя. Лили не расслышала, как Нотт произносил заклинание, и едва успела уловить движения палочкой, а та уже налетела на невидимый щит, образовавшийся в паре дюймов от Скорпиуса.

— Это Лацеро, — выкрикнул Нотт. Слова его были обращены к Лили. — Заклинание, создающее рваные глубокие раны, — говоря это, он отбил обращенное в его сторону Обезоруживающее заклинание. — Если оно слабое, — продолжал Нотт, — его можно отбить Протего. Если же оно сильное…

Регулус вновь повторил заклинание, и в этот раз, как Нотт и планировал, оно пролетело насквозь, и едва успевший увернуться Малфой отделался надорванным рукавом мантии.

— Обычного Протего будет уже недостаточно.

— Экспеллиармус! — Малфой также повторил свое заклинание, но палочка в руке Нотта не дрогнула.

— Заклинание трусов, — фыркнул Регулус. — Кому охота сбегать от драки? Хотя вроде бы оно в ходу у Поттеров.

Альбус закатил глаза. Малфой, раздраженно стиснув зубы, предпринял попытку вызвать молнию, но он нисколько не врал, сказав, что сегодня совсем не в настроении сражаться. Волнения последних дней, бессонница и длительная прогулка поубавили в нем сил. Вспышка оказалась куда слабее, чем он рассчитывал. Она потухла еще до того, как успела нагнать противника.

Регулус засмеялся.

Под ноги Малфою полетела «Бомбарда». Нотт сопроводил и это заклинание своими комментариями. Малфой заклинание отбил, но земля все равно приподнялась у него под ногами. В следующее мгновение его мантия воспламенилась, но Скорпиус тут же успел ее потушить. И вновь вспышка зеленого света пролетела всего в дюйме от Малфоя.

— Может, на сегодня хватит? — выкрикнул Альбус, заметив беспокойство на лице Лили.

Нотт пропустил его слова мимо ушей. Заклинания летели в Скорпиуса одно за другим. Быстрые, почти беззвучные. Какие-то Скорпиусу удавалось отбить, какие-то — нет. Альбус видел, что Малфой просто не успевает атаковать. Скорпиус отходил все дальше, в то время как Нотт упрямо наступал. И вот, за мгновение до того, как Поттер успел вмешаться, все закончилось.

Альбус понятия не имел, какое заклинание применил Нотт. Он не особо следил за Регулусом на поединках, но это определенно было что-то ему, Поттеру, незнакомое. Серой змеей вышедшая из палочки дымка закружилась, опутав ноги Малфоя и повалив его на землю. Затем — она начала сжиматься и сжималась все сильнее до тех пор, пока Скорпиус не вскрикнул и не выбросил палочку. Только после этого она растворилась в воздухе.

Нотт, постояв мгновение в нерешительности, отвернулся от Малфоя и зашагал прочь. Лили испуганно смотрела то на удаляющуюся фигуру, то на Альбуса. Затем, опомнившись, она направилась к Скорпиусу, что пришел в себя и начал приподниматься, потирая ноги.

* * *

К ужину Регулус в доме Поттеров не появился. Альбус сказал родителям, что Нотт хотел прогуляться по округе, хотя сам не был уверен, что тот вернется домой. С другой стороны — куда бы ему деться. Его кошка Химера лакала молоко из миски у Лили под ногами, а чемодан все еще занимал почетное место в спальне Альбуса. Лили за ужином была тише обычного, и Поттер боялся представить, о чем конкретно она сейчас думает. Сам он разобраться в произошедшем даже не пытался.

По окончанию трапезы мистер Поттер объявил, что Альбус будет ночевать у Джеймса, в то время как его друзья останутся на прежнем месте. Ни Альбуса, ни Джеймса такой расклад не устраивал, но слушать их никто не собирался. Много времени было потрачено впустую на пререкания, но, в конце концов, Альбус перенес свой спальный мешок в комнату брата. Тот в свою очередь пообещал, что если Альбус будет злоупотреблять его гостеприимством, то он задушит младшего Поттера, пока тот спит. Альбус был уверен, что брат этого не сделает, но посыл понял, а потому постарался не появляться в спальне Джеймса до последнего.

Нотта он в этот день так больше и не застал.

* * *

Скорпиус ворочался в постели и не мог заснуть, как и все последние ночи до этого. Только если раньше его тревожили муки совести и мысли о предстоящем дне, то теперь его бессонница была совсем другого рода. Лодыжки все еще горели огнем, стоило только чему-либо к ним прикоснуться. Малейшее движение заставляло его стискивать зубы, подавляя боль.

В тот момент, когда Малфою уже начинало казаться, что он наконец проваливается в сон, он услышал, как скрипнула дверь, и мгновенно пробудился.

— Что с тобой не так?! — зашипел он на Нотта, что пересек комнату и уже толкал чемодан в сторону выхода.

— Со мной не так? — переспросил Регулус возмущенно.

Малфой посмотрел в сторону двери, и Регулус, прочитав у того на лице нежелание будить половину дома, наложил на нее Чары от прослушивания.

— Да, с тобой! — Скорпиус приподнялся и сел. То, насколько ему было тяжело это сделать, было написано у него на лице. — Что я тебе сделал-то?

— Ты — Малфой, — выпалил Нотт.

Скорпиус не смог скрыть удивления. Он готов был услышать что угодно, но не это. В еще большее недоумение его повергло то, с каким презрением были брошены ему эти слова. Он даже не сразу нашелся, что на это ответить.

Регулус ответа не ждал. Он остановил чемодан посреди комнаты и прошипел:

— Твой отец сдал моего отца Поттеру.

— Ты о чем? — Малфой встал.

— О том, что вся твоя семья — кусок гиппогрифьего дерьма, — прошипел Нотт. — Сначала твой дед, теперь твой отец… Твой ублюдский предок, основатель вашего рода предателей, и тот…

— Подожди, — перебил Регулуса Малфой, стараясь пропускать его слова мимо ушей. — Ты можешь объяснить, в чем дело?

— Я уже сказал, — отрезал Нотт. — Я слышал сегодня, как Поттер говорил о том, что твой отец — Драко Малфой ведь твой отец? — обвинил моего отца в краже артефактов.

— Уверен, ты что-то не так понял, — протянул Скорпиус. — Я не знаю ничего ни о каких артефактах. А мой отец не стал бы...

— Еще бы, — фыркнул Нотт.

— Слушай, если тебе что-то сделала моя семья, то мне жаль, но я…

— Не начинай эту песню, — Регулус сделал шаг по направлению к Скорпиусу. — Оставь ее грязнокровкам.

— Он мог просто сказать, что артефактами занимаются Нотты, — стараясь собраться с мыслями, предположил Скорпиус. И почему ему вечно приходится за всех оправдываться? — Это все знают.

— Знаешь, что еще все знают? — оскалившись, спросил Регулус. — Что Малфоям доверять нельзя! Все знают, что вы жалкие неудачники. И трусы. И если бы не ваши деньги…

— Да я даже не знаю, о каких артефактах идет речь! — раздражаясь, выпалил Малфой.

— А я знаю, — прошипел Нотт. — И еще я знаю, что их спер твой дед. А мой отец, вероятно, его покрывает. И да, их могут найти в нашем доме! Но не потому, что мы их украли!

Малфой молча уставился на Нотта. Регулус, пожалев, что сказал лишнего, тоже замолк. С минуту Скорпиус и Регулус слушали тишину, прерываемую лишь стрекотанием кузнечика под окном да кваканьем жабы, что все-таки добралась до спальни.

— Я не знал, — проговорил Малфой, возвращая себе самообладание. — Я понятия не имею, чем занимаются мои отец и дед. Правда.

Почувствовав, что стоять на ногах становится все труднее, Скорпиус сел. Регулус толкнул чемодан в сторону двери.

— Хочешь, я тебе помогу? — спросил Скорпиус.

— Сам как-нибудь дотащу, — фыркнул Нотт.

— Да я не про вещи, — сказал Скорпиус. — Плохой из меня сейчас помощник, — хмыкнул он, покосившись на ноги; Регулус, заметив это боковым зрением, почувствовал укол совести. — Я про другое.

Нотт остановился в дверях.

— Я ничего не слышал об артефактах. Это так. Но я как-то был свидетелем твоего разговора с отцом. Кажется, отношения у вас не очень.

Регулус фыркнул, но уходить не спешил.

— И я могу узнать, что происходит в моей семье. Думаю, я мог бы...

— Забудь, — Нотт раздраженно опустил взгляд. — Я не должен был тебе об этом говорить. Библиотечную крысу вроде тебя в дела семьи точно не посвящают.

Скорпиус стиснул губы, подавляя в себе желание сказать что-нибудь не то.

— Я не злюсь, — произнес он, заметив, что Нотт замешкался. — Ты можешь не уходить. Да и зачем тебе уходить?

— Плевать мне, злишься ты или нет, — пробормотал Нотт. — Не собираюсь торчать в одной комнате с Малфоем.

— Думаешь, твое общество приятнее? — протянул Скорпиус. Он предпринял попытку использовать «Акцио» на чемодане Нотта, но у того лишь едва пошевелились колесики. Регулус хмыкнул над неудачей друга. — Я наваляю тебе, как только приду в себя. Если ты, конечно, до этого не сбежишь. Сегодня я был не в форме.

— Отговорки, — произнес Нотт, но чемодан толкнул в сторону спального мешка. — Ты и в лучшей своей форме ко мне не приблизишься.

— Может быть. Зато я знаю пару проклятий, — напомнил Скорпиус.

— Если я поседею хоть одним волоском, род Малфоев прервется мгновенно, — заверил Нотт.

— Я успел выучить еще заклинание вросших ногтей, слипшихся хвостов, читал много о проклятии вдовцов…

— Тебе стоило во время дуэли начать перечислять прочитанное, — пробормотал Регулус. — Был бы хоть шанс, что я усну в процессе.

Малфой ничего не ответил. Повернувшись на бок, он вновь вздрогнул от жжения в ногах. Нотт, порывшись в чемодане, молча бросил в Скорпиуса противоожоговую мазь и забрался в спальный мешок.

— Я не собираюсь вмешиваться в твои дела, — сказал Скорпиус. Он открыл тюбик, и едкая вонь наполнила спальню. Он поспешил распахнуть окно. — Но если я могу что-то сделать…

— Ты можешь помолчать, — буркнул Нотт, поворачиваясь к стенке. — Я собираюсь спать.

Поездка в Косой переулок была запланирована Поттерами на последние выходные лета. Переполненные магазины, шумные улицы, излишняя суетливость — все то, что так не любил Альбус — прилагались к привычке его родителей откладывать дела на потом. Нотт и Малфой также не видели никакой необходимости в спешке. Скорпиус уже давно купил большую часть того, что должно было пригодиться в школе. Регулус же заверял, что в списке школьных принадлежностей нет ничего такого, без чего он не мог бы обойтись. Поддерживала Поттера в его желании съездить в Косой переулок заранее только Лили. Это должен был быть ее первый визит в качестве почти первокурсницы, и ей не терпелось закупиться всем необходимым.

Альбус наблюдал за сестрой с восхищением. Сам он, будучи практически первокурсником, не особо готовился к школе. Да, он прочитал историю Хогвартса, морально настраивался учиться вместе с братом, но такого энтузиазма, как у Лили, у него определённо не было. Младшая Поттер же за прошедший год проштудировала все пособия Альбуса с первого курса, выбрала факультативы для занятий, узнала все о будущих преподавателях и была решительно настроена обзавестись друзьями. Альбус был уверен, что и факультет Лили уже давно для себя выбрала, но сколько он ни расспрашивал сестру о ее предпочтениях, та отшучивалась или отмалчивалась.

— Шляпе решать, — пожимала плечами она. — Тебя же Шляпа не спрашивала.

Это было сущей правдой. Альбус знал, что Лили говорила это не в укор ему, но он все еще задавался вопросом «почему?» и не находил на него ответа. Оранжево-красные цвета комнаты Джеймса — цвета его кумиров команды «Пушки Педдл» — каждое утро теперь напоминали Альбусу о Гриффиндоре и заставляли задаваться вопросом: как бы все было, если бы Шляпа выбрала для него Гриффиндор. Впрочем, возможно, общество Джеймса так влияло на него. Сам он давно уже решил, что все равно выбрал бы для себя Слизерин.

Но выбрал бы он Слизерин для Лили?

Альбус смотрел на своих друзей. Уже на следующий день после дуэли они вели себя так, словно ничего не произошло. Ничего необычного. Малфой немного поворчал по поводу ожогов, Нотт прошипел что-то очень отдаленно напоминающее извинения, и всё. Потом, правда, Регулус все чаще начал отмечать, что Скорпиусу стоит больше времени уделять дуэлям, дабы не позорить факультет. Малфой же равнодушно кивал, в свою очередь очень рекомендуя другу профилактический визит в отделение Святого Мунго для душевнобольных.

Нет, Альбус не хотел бы, чтобы Лили вела себя так же.

С другой стороны, кажется, только Лили и задело произошедшее. Альбус начал замечать, что с того дня она начала сторониться Нотта. Приглашая ребят на пикник, она как-то непроизвольно радовалась тому, что Регулус всегда отказывался, отдавая предпочтение занятиям. За столом Лили едва ли обменялась с ним парой фраз. Не то чтобы у них было время сдружиться, но Поттер-младший явственно ощущал, что теперь подобная возможность была почти исключена. Хотя Нотт и сам вел себя непривычно тихо.

Альбус был уверен, что друг станет искать неприятностей, и все ждал, когда Джеймс и Регулус вцепятся друг другу в глотки, но и тут ничего не происходило. Регулус все больше проводил время в комнате за зачарованием предметов, а Джеймса же сейчас куда больше беспокоил Малфой, что, по его мнению, проводил непозволительно много времени с Лили и Альбусом. К слову, Лили считала личной победой то, что старший брат наконец начал проводить время с ними. Альбус таким оптимистом не был, а потому отчетливо видел все попытки Джеймса увести Лили подальше от слизеринцев. Поттер то и дело предлагал младшей сестре разучить новое заклинание, попрактиковаться в полетах на заднем дворе, а однажды напомнил Лили, что мама велела им заняться выдворением садовых гномов, будучи на сто процентов уверенным, что Малфой побрезгует подобным занятием.

— Давай в другой раз, — отмахнулась Лили, поджимая губы, словно речь шла о какой-то гадости. — Это скучно. Лучше сходим к пруду, попрактикуем чары.

— Мама просила сегодня, — настоял Джеймс.

— Но я так хотела…

— Идите к пруду, — Скорпиус обратился к Джеймсу. — Мы с Альбусом займемся гномами.

Поттер-младший недоуменно посмотрел на друга, затем на брата. Тот не нашелся, что ответить. Лили хотела было возразить, что страдать нужно всем вместе, и уже согласилась отправиться к гномам, но Малфой заверил, что они как-нибудь справятся сами.

Уже на заднем дворе Скорпиус признался, что никогда не имел дела с гномами, и попросил Поттера рассказать, как именно их нужно выдворять.

Сам процесс выдворения показался Скорпиусу весьма увлекательным. Первое время он жалел гномов и кидал их недостаточно далеко, но пару укусов спустя жалость как рукой сняло. В конце концов, они с Альбусом устроили соревнование — нет, не по метанию гномов — тут бесспорным лидером навсегда оставалась Лили. Они поспорили о том, кто соберет в свой адрес самую обширную коллекцию ругательств.

Вообще, Альбус отметил, что Скорпиус в доме Поттеров определенно приобрёл несколько новых навыков, назвать которые полезными язык у Поттера не поворачивался. Так, к концу каникул Малфой не только узнал несколько новых ругательств, научился выдворять гномов и чистить разные виды овощей, но и уже без труда узнавал любимые треки Лили и голоса спортивных комментаторов Джеймса, что каждый вечер доносились до комнаты Альбуса через стенку. Регулус такими достижениями похвастаться не мог.

Нотт не вызывался принимать участия в готовке и уборке, от садовых гномов в восторг не приходил, отборным ругательствам и сам мог бы их обучить при желании, да и от всех посторонних звуков он обычно себя изолировал, чтобы не мешали занятиям. Иногда Альбусу казалось, что он бы и их со Скорпиусом заглушил, если бы позволяли приличия.

Вечерами ребята занимались. Всем понемногу. Малфой уже составил список тем, что необходимо было изучить к СОВ, и теперь они с Альбусом отмечали те, что уже прошли, попутно занимаясь повторением. История, трансфигурация, заклинания, зельеварение, ЗОТИ… Свитки угрожающей кучей возвышались на столе, пугая Альбуса обилием информации, которую ему предстояло запомнить. Нотт тоже не удержался от того, чтобы продублировать себе список тем, сопроводив процесс переписывания едкими комментариями о том, что Скорпиус — неисправимый зануда.

— До СОВ еще три года, — говорил Регулус, откладывая один пергамент и хватаясь за другой. — Тебе совсем заняться нечем?

— Это тебе не нужно, — Скорпиус кивнул на свиток, что потянул к себе Нотт. — Вы с Альбусом не будете посещать нумерологию.

— Ты думаешь, я не знаю, на какие предметы записан? — фыркнул Нотт, разворачивая пергамент. — Просто хотел посмотреть.

— Так много всего, — пробормотал Альбус, в очередной раз взглянув на груду свитков.

— Здесь еще нет прорицаний и ухода за магическими существами, — продолжал Скорпиус, обращаясь уже к Альбусу. — Но я могу помочь тебе составить план подготовки, как обзаведешься учебниками. Кстати, — вдруг вспомнил Малфой, повернувшись к Регулусу. — Руны тут есть, но… ты уверен, что потянешь предмет? Он довольно, ну… сам понимаешь… Зачем ты вообще его взял, кстати? Насколько я помню, будущим мракоборцам он не требуется.

— Насколько я помню, — протянул Регулус, — я не собирался становиться мракоборцем.

Альбус не мог пожаловаться на это лето. Время за занятиями мчалось как скоростная метла, и даже день рождения, что всегда для Поттера был скорее чем-то обременительным, чем радостным, нынче прошел хорошо. Лили подговорила маму приготовить Альбусу торт в виде котла. В журнале она вычитала рецепт, позволяющий зачаровать его так, чтобы начинка в виде шипучки имитировала процесс бурлящего зелья. Были нынче на столе и имбирные печеньки со змеями, приготовленные сестрой лично. Печенье оказалось на вкус весьма отвратительным, но вот реакция Джеймса на безобидное угощение вполне порадовала Альбуса. Сам брат отдал Альбусу свое старое пособие по атакующим чарам.

Лекция о дорогих подарках также возымела свой эффект, и в этом году друзья наконец подарили Альбусу что-то безобидное. Нотт хотел было выкрасть Карту Мародеров у Джеймса, но Альбус его остановил, заверив, что лучше уж пожертвовать картой, чем отправиться в Азкабан за выращивание василиска. Тогда Регулус вручил Поттеру пузырек с непонятной субстанцией.

— МакГроу сказал, что это какая-то очень полезная настойка, — сказал он, протягивая ее Поттеру. Альбус приоткрыл пузырек и принюхался. Состав ему не был знаком. — Я забыл для чего. Думаю, сам разберешься.

Малфой вручил Поттеру пару серебряных запонок и Чудовищную книгу о чудовищах, перевязанную так, что Альбус не решился ее распаковывать.

— Обычно я люблю полистать книги перед покупкой, — обронил он. — Но в этот раз решил сделать исключение.

Альбус улыбнулся.

В воздухе начала витать ощутимая хандра по случаю окончания летних каникул.

* * *

Косой переулок встретил семейство Поттеров и их гостей как всегда с вниманием. Репортеры, желавшие непременно запечатлеть Героя Британии и его младшую дочь, что вот-вот должна была пойти в школу, появились на площади почти мгновенно, а потому Альбус поспешил отвести друзей в сторону. Вспышки камер сопровождались густым пурпурным дымом.

Лили у большей части «писак» вызывала умиление. И это было совсем не удивительно. Наблюдая за тем, как она махала рукой остальным, освещая все ангельской улыбкой, Альбус непроизвольно съеживался, вспоминая внимание, что было приковано к нему в первый год учебы в Хогвартсе. Лили, кажется, это совсем не было в тягость. Постояв рядом с отцом, она перешла к маме и папе, а затем сделала еще один снимок с Джеймсом. Попутно Альбус слышал, что она отвечает на вопросы, но сами вопросы из-за шума он разобрать не мог. Поправляя платье, она кивала и принимала поздравления.

Ослепляющая вспышка привела Поттера в чувство. Отметив, что она, должно быть, запечатлела недоумение на его лице, он обернулся на Малфоя и Нотта. Скрип пера Скитер преследовал его теперь в мыслях постоянно. Каким заголовком она сопроводит этот кадр?

— Какие у нас планы?

— Предлагаю разделиться, — ответил Нотт. — У меня встреча.

— Хорошо, — кивнул Поттер, пытаясь прогнать мысли о том, что в этот раз газеты напишут о нем. — Я все равно собирался за ингредиентами.

— Я с тобой, — сказал Малфой. — Тоже нужно пополнить запасы.

— Решено, — заключил Нотт. — Встретимся у Гринготтс через час.

* * *

Лили нагнала Альбуса и Скорпиуса, едва они сделали пару шагов по извилистой улице. Младшая Поттер, единственная из троих, сжимала в руках список покупок. Несмотря на то, что она уже бывала в Косом переулке, теперь ей все виделось совершенно по-другому. Монеты звенели в кармане, требуя немедленно потратить их на какую-нибудь ерунду, витрины маняще блестели и зазывали войти, но она держала себя в руках. Сперва нужно было обзавестись всем для учебы.

Альбус помог сестре выбрать котел, стеклянные флаконы для зелий и весы. В аптеке Малпеппера этого добра было столько, что у него лично в первое посещение глаза разбегались. Теперь же он напротив отмечал весьма скудный ассортимент ингредиентов.

— Я хотел забежать кое за чем в лавку Шайверетча, — Альбус обратился к другу, понизив голос.

— Это же в Лютном переулке? — с сомнением уточнил Скорпиус.

— А кто мне говорил, что там можно встретить много полезного?

— Я не…

— О чем шепчетесь? — Лили, запаковав покупки, подошла к ребятам.

— Туда лучше не ходить в одиночку, — обронил Малфой.

— Куда? — Лили посмотрела на Скорпиуса.

— В магазин волшебных вредилок, — улыбнулся Альбус. — Я попросил Скорпиуса сводить тебя туда. А я пока сбегаю за картами Таро.

— Но сперва нужно купить все для учебы, — напомнила Лили, помахав списком. — В «Волшебные вредилки» можно сходить и позже.

— Уверяю тебя, блевательные батончики и лихорадочные леденцы пригодятся тебе уже в первом семестре, — сказал Альбус. — Я быстро вернусь.

Лили с недоверием посмотрела на брата.

— Пойдем, — согласился Скорпиус. — Там можно посмотреть отличные перья.

Слизеринцы переглянулись, и Альбус, преисполненный чувством признательности, покинул магазин. В то же мгновение в аптеку зашла пара третьекурсников, которых Скорпиус сразу узнал — Мальсибер и Белби.

— О, и Малфой здесь, — кивнул Белби однокурснику, указывая на Скорпиуса, что помогал Лили убрать котел в тележку.

Скорпиус ответил приветствием. Мальсибер недовольно скривился.

— Если б моя мать стала сквибом, я бы умер со стыда, — протянул Белби, оценивающе оглядев Малфоя.

Мальсибер толкнул Белби в бок.

— Мама просила никому не говорить, — шикнул он, но во взгляде его читалось не меньше презрения.

— Да можно подумать, он не знает? — буркнул Белби.

Мальсибер указал другу на дверь. Малфой мгновение пребывал в растерянности. Лили и Скорпиус опять остались в аптеке одни.

— О чем они говорили? — спросила Лили. — Что с миссис Малфой?

— Ничего, — отмахнулся Скорпиус, приходя в себя. — Собирают сплетни.

Лили открыла было рот, чтобы добавить еще что-то, но взгляд Скорпиуса четко дал понять, что он не желает об этом говорить.

— Просто давай продолжим покупки, — произнес он.

Прогуливаясь вдоль торговых рядов, Скорпиус и Лили не особо торопились. Младшая Поттер останавливалась у каждой второй палатки, чтобы посмотреть на товары для школы. Яркие перья, кожаные обложки для книг, вредноскопы, телескопы, ожившие модели солнечной системы — все привлекало ее внимание. Да, она давным-давно видела волшебные вещи у братьев, но теперь у нее была возможность выбрать особенные предметы для себя. Она думала о разговоре, свидетелем которого только что стала, но, глядя на невозмутимого Скорпиуса, скоро убедила себя в том, что волноваться не о чем. Малфой как ни в чем не бывало разглядывал перья и выбирал новые флаконы для чернил.

Возле одной из таких палаток они столкнулись с Джеймсом, что, судя по довольному виду, все же купил себе новую метлу в «Все для квиддича». Впрочем, выражение его лица быстро переменилось, когда он заметил сестру в компании слизеринца.

— Заказал метлу? — спросила Лили, стоило брату поравняться с ними.

— Да, — важно объявил Джеймс. — Теперь у Слизерина нет шансов. Хочешь посмотреть? — он кивнул в сторону магазина, из которого только что вышли Том и Хоппер.

Лили заметила на груди первого блестящий значок старосты и улыбнулась.

— Поздравляю, — сказала она, едва Том подошел к другу.

Джеймс при этом скривил какую-то очень недовольную мину. Лили на секунду задумалась, что конкретно она сделала не так.

— Спасибо, — Том кивнул. Затем, обратившись к Джеймсу, сказал: — Теперь можно идти во «Волшебные вредилки».

— Мы как раз туда направлялись, — просияла Лили.

Она повернулась к Скорпиусу, которому в столь гриффиндорском обществе явно было не по себе. Только теперь Лили подумала о том, что большую часть пути он молчал.

— Я найду Альбуса, — сказал Скорпиус и, не дожидаясь ответа, оставил Лили в компании брата и его друзей.

* * *

Регулус знал, где находится «Вяленый гусь», но ноги категорически отказывались его туда вести. Сама судьба заставила Поттеров привезти его сюда в тот день, когда его ждал отец, но Нотт отчего-то не был уверен в том, что ему стоит идти. Он уже двадцать раз пожалел о том, что сказал Корнелиусу Нотту лишнего. Если бы не фотография матери и так неожиданно нахлынувшие воспоминания, никто бы не вытянул из него и слова. Теперь же… Хотя, может быть, отец предложил встретиться не поэтому. Конечно, все дело в артефакте. Он хотел вернуть маховик. Значит, Регулус был прав, предположив, что никто не сунется за ним в дом главы Отдела мракоборцев. Оставалось только довести маховик до Хогвартса. Надежнее укрытия не придумаешь. В Выручай-комнате сломанный маховик можно будет искать целую вечность, а если удастся каким-то образом закинуть его в Тайную комнату, то его и вовсе никогда не найдут. Может быть, попросить дядю ее открыть?

Регулус помотал головой. Нет. Он справится как-нибудь сам.

Нотт был неприятно удивлен, обнаружив, что Поттер не передумал ее открывать. Более того, как-то вечером Скорпиус подходил к нему, расспрашивая о заклинаниях, которые определенно могли пригодиться в этом деле. Ладно Поттер, но Малфой… Не иначе как василиск давно подчинил их своей воле. Хотя вариант того, что его друзья просто идиоты, Нотт тоже не отметал.

«В любом случае, — решил он, — за ними следует приглядывать».

Размышляя об этом, он проделал первый круг по торговым рядам.

«Отца назначили невыразимцем. Теперь он мог получить доступ к инферно и начать эксперименты. Это было совсем не то, что Регулус обещал профессору, но с другой стороны, Нотт надеялся, что, как и прочие «разработки» Ноттов, инферналы не покинут поместья. Секрет создания инферналов. Самих инферналов наверняка можно будет продавать. Вызовет ли это вопросы мракобрцев? Определённо».

Второй круг остался позади.

«Возвращаясь к Поттеру. О чем там бормотал Малфой? Он в самом деле не знает о делах своей семьи? Скорпиус будет неприятно удивлен, узнав, какие на него планы у деда. Может быть, стоит поговорить с ним об этом? В конце концов, его это тоже касается. Но можно ли ему доверять?»

Нотт остановился у входа в Лютный переулок. «Вяленый гусь» располагался в самом конце улицы, а потому не пользовался особой популярностью. Сам Регулус бывал там раз или два. Более унылое и заурядное место сложно было представить. Но как показывала практика, самые важные встречи происходят в самых заурядных местах.

Обнаружив на себе взгляды уличных торговцев, Нотт закинул руку в карман и прошел дальше по темному переулку. Странные запахи наполняли воздух. Он все еще сомневался в том, что делает.

Аптечные лавки остались почти позади, когда дверь одной из них открылась. Регулус заметил Альбуса, спешно покидающего аптеку и попутно утрамбовывающего что-то в сумку. Поттер был так занят, что не увидел Нотта. Регулус поднял взгляд на вывеску: «Яды и отравы Шайверетча».

* * *

Альбусу не нравился Лютный переулок. Даже днем здесь было слишком много подозрительных личностей и сомнительных вещей, он боялся представить, что происходит на этой мрачной улочке после заката. На пути к лавке старуха пыталась выторговать у него зубы. В самом магазине мистер Шайверетч крайне медленно проверял его заказ, то и дело поглядывая на растрепанные волосы, торчащие из-под капюшона мантии. Витрины, словно нарочно покрытые толстым слоем пыли, абсолютно не выполняли своей функции, скрывая от Поттера товар. Найти нужные ингредиенты он смог только потому, что точно знал, что искал. Запах этого заведения, казалось Альбусу, навсегда пропитал его одежду и отложился в его памяти как самый неприятный из всех, что он встречал до этого. Кроме того, Поттер был уверен, что заплатил за товар втридорога.

— Заблудился? — поинтересовался Нотт, когда Альбус, запнувшись о выставленные на улице горшки с непонятным содержимым, чуть не выронил сумку из рук.

Склянки решительно звякнули в ответ на его неосторожность.

— У тебя же, кажется, встреча, — буркнул Поттер. — Здесь?

— Нет, просто решил присмотреть украшений для дома, — усмехнулся Нотт, кивнув в сторону витрины, на которой были выставлены средневековые орудия пыток.

— Нашел что-нибудь? — хмыкнул Альбус, опустив взгляд на полупустую сумку Нотта.

— Ничего нового, — разочарованно вздохнул Нотт. — Давай убираться отсюда.

Альбус согласно кивнул, они уже начали привлекать внимание. «Зубастая» старуха поглядывала на них с противоположной стороны улицы. Нотт услышал, как скрипнула вывеска «Вяленого гуся».

«Нет. Не сегодня», — подумал он.

* * *

Малфой заметил слизеринцев у банка Гринготтс. Ему было неловко от того, что он так оставил Лили, но он был уверен, что в компании брата младшая Поттер проведет время гораздо лучше. К тому же, ей наверняка полезно будет привыкать к обществу гриффиндорцев. Скорпиус, в отличие от Альбуса, нисколько не сомневался в том, что цветами Лили станут красный и золотой.

— Лили с Джеймсом, — сказал он в ответ на вопросительный взгляд Альбуса. — Ты купил, что хотел?

— Почти все, — кивнул Альбус.

— Хорошо, — Скорпиус посмотрел на Нотта. — Куда теперь?

— «Твилфитт и Таттинг»? — предложил тот. — Кажется, в прошлом году я изничтожил добрую половину своих мантий.

— Не только своих, — заметил Скорпиус.

— Ох, — Альбус представил очередной разговор с отцом и, нащупав пару галлеонов, в кармане добавил: — Идем, — отметив про себя, что он об этом еще сильно пожалеет.

Когда мантии были заказаны, новинки «Флориш и Блоттс» пересмотрены и перечитаны, а сумки ребят трещали по швам от бесполезной ерунды вроде позолоченных шаров для игры в плюй-камни, слизеринцы отправились к «Дырявому котлу». Именно там Альбуса ждали родители.

Лили встретила ребят в черной остроконечной шляпе, завернутая во внушительных размеров флаг сборной Ирландии. Судя по обилию спортивной атрибутики у гриффиндорцев, флаг был скорее маленьким сувениром, приобретенным Лили. Жестикулируя стаканчиком мороженого, сестра тут же принялась рассказывать Альбусу о волшебных карандашах, что они с Джеймсом нашли во «Волшебных вредилках», способных на время оживлять рисунки, выполненные на зачарованной бумаге.

Скорпиус посмотрел в сторону барной стойки, не веря своим глазам. Неподалеку от мистера Поттера сидел Малфой-старший. Бывшие однокурсники что-то обсуждали, и хоть мистер Малфой как обычно не выглядел довольным, Скорпиус был поражен самим его фактом присутствия здесь. Он направился к отцу.

Регулус же проследовал в сторону гриффиндорцев. Он, как и Лили, не обошел вниманием значок старосты, красовавшийся на друге Джеймса.

— Вижу, что ты нашел свой значок, Поттер, — заметил он, занимая место за столом. — Поздравляю.

Наблюдая за перепалкой, что возникла между Ноттом и Джеймсом, Альбус на секунду отвлекся от рассказа Лили.

— Что ты сказала? — спросил он, когда сестра замолчала.

— Ничего, — улыбнулась та. — Просто подумала о том, что через каких-то три дня начнется учеба. Ты представляешь? Я наконец стану первокурсницей!

Альбус вздохнул. Да, всего через каких-то три дня они будут мчать на алом паровозе к замку, с которым у него связано так многое. Поттер подумал о том, что впервые за последние месяцы он окажется так близко к Безоару. Лили совсем скоро предстоит распределение, а ему предстоит снова столкнуться с сокурсниками и Джеймсом, что в Хогвартсе всегда ведет себя куда хуже, чем дома. Сейчас его это отчего-то совсем не волновало.

— Гриффиндор, наверное, не самый ужасный факультет, — сказал он, обращаясь к сестре. — Ты же не перестанешь общаться со мной, если тебя распределят туда? — он приподнял уголки губ.

— Никогда, — заверила сестра, улыбаясь, и, смутившись, добавила: — Но давай дождемся решения Шляпы.

Джордж Уитби с нетерпением ждал нового учебного года, а потому появился на платформе 9 и ¾ неприлично рано. Привычной суеты не было и в помине, паровоз еще не пришел, и даже табло не объявляло о его скором прибытии. Платформа была почти пуста. Лишь одинокие зеваки, вероятно, сошедшие с последнего паровоза из Хогсмида, и те уже направлялись к зоне трансгрессии. Второкурсник же занял место на скамье и развернул газету.

Это лето далось ему нелегко. Джордж всегда любил слушать рассказы отца о работе: выслеживание, изучение, приручение тварей, но теперь все эти слова лишь вызывали тоску и учащали сердцебиение. Каждый раз за ужином ему хотелось подскочить и вскрикнуть: «Какие змеезубры? Василиск! Я видел василиска! Представляете? Настоящего василиска! Вся моя тумбочка забита записями о нем. Я проделал такую работу! Мой труд хоть сегодня можно отправлять в ведущие научные журналы мира! Да я… Я книгу могу выпустить! У меня на руках сведения о самой неизученной твари из всех! Разумной твари. Неуязвимой! Мне светит орден Мерлина первой степени!»

«Или срок в Азкабане», — додумывал он и разумно помалкивал.

Каждый раз. Изо дня в день. И хотя желание поделиться тем, что он узнал о василисках хотя бы с отцом было непреодолимым, ему удавалось сдерживать порыв, да так хорошо, что в какой-то момент он начал сомневаться в реальности произошедшего. Рисунки, записи, все это… Вся история уже в середине лета начала казаться ему настолько фантастичной, что он готов был счесть ее плодом воображения. Уитби даже отправил Альбусу рисунок василиска, чтобы тот скромным кивком подтвердил, что тварь была и он тоже ее видел. Но Поттер не потрудился ответить.

«Здесь, на платформе, ему труднее будет избежать разговора», — решил Джордж и принялся, пролистывая газету, придумывать предлог заговорить о змее со слизеринцем.

В идеале, нужно было намекнуть на то, что он не прочь спуститься в Тайную комнату, если Поттер не отказался от идеи связаться с Безоаром. Джордж долго убеждал себя в том, что заточение — лучшая участь для твари, но все же что-то тянуло его к ней. То ли любопытство, то ли честолюбие. Сколько бы сведений о василиске у него не было, знал он далеко не всё.

— Ерунда какая, — фыркнул себе под нос Уитби, откладывая газету. Со страниц «Пророка» на него смотрела миссис Малфой, очередная жертва пера Скиттер. — Совсем писать не о чем?

Задумавшись о том, почему газеты так любят собирать сплетни, Уитби представил, как могла бы выглядеть статья, посвященная главному событию прошлого года. Выведение василиска в стенах замка, казалось ему, привлекло бы читателей куда больше. К счастью, в ближайшем будущем такую статью ждать не приходилось.

«Кто-нибудь осмелился бы сфотографировать василиска?» — усмехнулся он про себя.

Платформа понемногу наполнялась людьми. Уитби вглядывался в лица прохожих до тех пор, пока наконец не заметил тех, кого искал. Поттеры прибыли в полном составе. Джордж еще издалека заприметил тройку растрепанных голов, одна из которых, украшенная сединой, все же отличалась от других намеками на попытку привести себя в порядок.

Уитби дождался, пока Альбус, в компании сестры, направится к вагонам, и только после этого последовал за ними. Нотт и Малфой, также прибывшие с Поттерами, отчего-то предпочли задержаться на платформе. Уитби не обратил на них никакого внимания.

* * *

— И что ты будешь говорить? — спросил Нотт, обращаясь к Малфою.

За завтраком Скорпиусу «посчастливилось» узнать, что слухи о его матери дошли до редакции Скитер и та не преминула поделиться ими со всем светом. Он не проронил ни слова утром, молчал в машине по пути сюда и лишь сейчас, заметив вдалеке фигуру Мальсибера, обронил осторожное: «Мне придется что-то сказать».

— Еще не знаю, — признался Скорпиус.

Больше чем статья Скитер, Малфоя встревожила реакция Нотта на произошедшее. Скорпиус ждал едких замечаний, заготовленных колкостей, да даже очередного нападения, но Регулус не отреагировал никак. Более того, Скорпиусу показалось, что он прочел на его лице волнение. Это было странно, если учесть, что сам Малфой не особо переживал из-за огласки.

— Думай быстрее, времени остается мало, — обронил Нотт и посмотрел по сторонам.

Малфои уже покинули платформу. Скорпиус успел обменяться парой фраз с отцом и матерью и отметить, что их произошедшее также не тревожит. Астория взяла с сына обещание непременно приехать домой на каникулы. Драко же передал ему разрешение на посещение Хогсмида.

Нотты пока не появлялись.

— Иди за Поттером, — произнес Регулус, услышав гудок. — Я вас догоню.

— Не хочешь появляться в компании прокаженного? — усмехнулся Малфой.

Нотт пропустил его слова мимо ушей. Заметив у зоны трансгрессии брата и отца, он, махнув Малфою, направился к ним.

Первым его заметил брат. Уильям сделал пару шагов на встречу и протянул руку.

— Тебя не учили прощаться? — хмыкнул тот. — Почему каждый твой отъезд из дома выглядит как побег?

Регулус смущенно улыбнулся, а затем взглянул на отца.

— Я не смог прийти, — пробормотал он. — Поттеры ездили за покупками в другой день. Надеюсь…

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — сказал Нотт-старший. Регулус хотел было спросить, к чему относятся эти слова, но нахмуренные брови отца заставили его передумать. — Ты общаешься с Малфоем? — уточнил тот, резко переменив тему.

Регулус непроизвольно обернулся, отметив, что Скорпиус пропал.

— Ну да, — неуверенно подтвердил он. — Немного.

— Не стоит, — Нотт-старший проследил за его взглядом. — Малфоям нельзя доверять.

— Если это из-за его матери, — попытался произнести Регулус, но слова застряли у него в горле, и он лишь кивнул.

Отца такой ответ вполне удовлетворил.

Очередной гудок паровоза заглушил слова Уильяма о том, что пора идти. Нотт-старший обронил еще несколько скупых фраз, смысл которых до Регулуса доходил с трудом. Что-то о Бёрках, с которыми стоит наладить отношения и о том, что нужно быть начеку. Регулус прочел по глазам Уильяма, что тот осведомлен куда больше, а потому решил непременно расспросить брата обо всем, как только представится возможность.

* * *

Поттер с сестрой скрылся из виду достаточно быстро, и Уитби пришлось идти по коридору, заглядывая в каждое купе. Наконец встретившись после долгих каникул, школьники обменивались свежими новостями. Шумные веселые компании были повсюду. Одни обсуждали прошедшие матчи по квиддичу и хвастались новыми метлами. Другие изучали тележку со сладостями. Третьи рассказывали о семейных путешествиях и родне. Мальчик, нахваливающий свою жабу, напомнил Джорджу о Мэтью, что вскоре мелькнул в соседнем купе. Пройдя мимо девочки с пухлым котом, Уитби, позабыв на время о своей цели, остановился. Торнхилл был в купе не один. Сара МакГроу что-то рассказывала другу, активно жестикулируя, но стоило двери открыться, тут же замолкла.

— Привет, — робко произнес Уитби.

Сара смерила его взглядом и отвернулась. Мэтью же протянул Уитби руку.

— Может, вам все же стоит помириться? — предложил он, обращаясь к Саре, что поджала губы. — Столько времени прошло. Неужели та шутка была настолько плоха?

— Отвратительна, — прошипела Сара.

Глаза ее полыхнули гневом.

— Извини, — Уитби сделал шаг навстречу, но МакГроу встала, готовая в любую секунду выйти.

Джордж медлил.

— Я хотел сказать… Если бы ты дала мне объяснить все...

— У тебя был шанс. Да и что тут объяснять? — Сара вскинула голову. Прошедшие месяцы, судя по всему, нисколько не остудили ее пыл. — Ты напал на меня!

— Напал? — Мэтью недоуменно посмотрел сперва на Сару, затем на Джорджа. — Ты шутишь?

— Нет, — ответила Сара. — Напал. Он парализовал меня и бросил в коридоре! Выставил идиоткой перед преподавателем. А еще соврал мне!

— О чем? — Мэтью посмотрел на подругу.

В конце года она и словом не обмолвилась о том, что случилось Говорила лишь о какой-то дурацкой шутке. Торнхилл был уверен о том, что произошло недоразумение.

— Это не важно, — буркнула она.

Отметив, что еще мгновение, и Сара направится к двери, Уитби опередил ее. Едва дверь хлопнула, он спешно направился вперед, совсем забыв о том, что стоит заглядывать в купе. Его подмывало обернуться. Он надеялся услышать, что Мэтью выйдет следом за ним, чтобы поговорить, но никого так и не появилось. В коридоре продолжали толпиться лишь малознакомые студенты других курсов.

Зато в конце состава он вновь заметил Поттера с сестрой.

— Альбус! — Уитби дождался момента, когда Поттер распахнет дверь, и прошмыгнул следом за ними. — Наконец-то! Я хотел с тобой поговорить.

Джордж попытался скрыть радость от встречи, которую предвкушал последнюю пару недель, но вышло у него это плохо. Даже Лили, что видела когтевранца впервые, отметила про себя, что он слишком взволнован. Осадок от встречи с бывшими друзьями пропал, стоило только ему подумать о василиске.

— Это не подождет до Хогвартса? — недовольно фыркнул Альбус и, взглянув на сестру, спросил: — Ты, кажется, хотела знакомиться с первокурсниками? Я займу место, а ты…

— Нет, — Лили, улыбаясь, забралась к окну и уставилась на Уитби. — Мне и здесь неплохо. Познакомлюсь позже.

— А Роуз говорила, что…

— Что друзей мы встречаем в поезде? — засмеялась Лили. — Чушь. Никто не умрет, если я не пойду приставать к незнакомцам.

— Ну так что у тебя? — спросил Альбус, повернувшись к Уитби, когда понял, что Лили не собирается покидать купе.

— Это по поводу нашего прошлогоднего проекта, — сказал Джордж осторожно.

— Я не собираюсь его больше с тобой обсуждать, — ответил Альбус.

— Но… — Уитби открыл было рот, но, заметив выражение лица Поттера, решил, что и в этом купе ему не рады, а потому настаивать не стал. — Потом так потом.

Он бросил взгляд на первокурсницу, что показалась почти разочарованной его нерешительностью, и вышел.

На этот раз он замер в дверях. Очередной вдох дался ему нелегко, но он не терял оптимизма. Однако чтобы собраться с мыслями, Уитби потребовалось некоторое время.

— Пойду знакомиться с первокурсниками, — раздался высокий голос Лили по ту сторону двери. В купе послышалось движение.

— Но ты же…

Еще до того, как Альбус закончил фразу, дверь резко открылась, и Уитби, что едва успел сделать пару шагов, ускорил шаг. Лили нагнать его не удалось.

* * *

К тому моменту, как паровоз тронулся, слизеринцы уже заняли купе. Стоило Лили уйти, как к Альбусу заглянул Малфой, а позже и Нотт в сопровождении Химеры. Последним к ребятам присоединился МакГроу. Загар его красноречивее любых слов рассказывал о том, что лето он провел с родителями в Египте, а новенькая мантия из «Твилфитт и Таттинг» и позолоченные запонки — о том, что провел он его не впустую.

Почти весь путь ребята проделали молча. Нотт обронил лишь пару слов, чтобы забрать у Поттера модель игрушечного маховика времени, что зачем-то закинул ему в сумку во время сборов. Малфой вслух размышлял о предстоящем учебном году и новом преподавателе зельеварения. Поттер был полон оптимизма: едва ли кто-то мог быть хуже Галлахер, даже если этот кто-то состоял в родстве с Пожирателями Смерти. В близком родстве. Ну то есть Скорпиус буквально сообщал, что ее родители были самыми преданными и фанатичными последователями Темного Лорда. Что могло пойти не так?

— По крайней мере она почти наверняка умеет варить зелья, — пожимал плечами Альбус.

МакГроу работал над первым в этом году выпуском школьной газеты. Он был так увлечен процессом, что никак даже не прокомментировал назначение мисс Лестрейндж, к немалому огорчению Альбуса.

Нотт думал. Очень много думал о том, что он уже знал о семействе Малфой и о том, что могли значить слова отца. Думал о Скорпиусе и о том, стоит ли делиться с ним своими соображениями, а потому обсуждение преподавательницы зельеварения прошло мимо него. Не одно поколение Ноттов уже убедилось в том, что Малфоям доверять не стоит, но... Настолько ли он глуп, чтобы проверить эту истину на себе?

Вероятно, Регулус косился в сторону «прокаженного» слишком часто, потому как тот наконец не выдержав, оторвался от разговора с Альбусом и спросил:

— Что?

— Просто интересно, — пробормотал Нотт, — как в Хогвартсе наказывают учеников, наложивших проклятье?

* * *

Интрига разрешилась достаточно быстро. Уже в Большом зале, в праздничной атмосфере первого учебного дня, декан Слизнорт, заметив Малфоя и Поттера за столом факультета, не преминул сообщить им об их участи. Альбус ждал, что их вызовут к директору и прочитают длинную лекцию о поведении, а также выскажут все что думают об их моральном облике, но нет. Наказание было брошено им как бы между делом, словно они и не совершили ничего вопиющего. Альбус был назначен личным домовиком Филча на целый месяц, а Скорпиусу же предстояло переписывать архивные записи в библиотеке до конца года. Регулус скривился, услышав о наказании. Он переписывал записи о правонарушениях из каморки Филча всего неделю, а рука болела после этого еще две.

— Гениальный план, — заявил он. — Отдаю должное директору. Год переписывания бесполезной ерунды, и ты палочку в руке держать не сможешь. Стало быть, никому не навредишь.

Малфой принял свое наказание с достоинством, как, впрочем, и косые взгляды в свою сторону за столом. К этому за прошедшую пару лет он, можно сказать, привык. Едва ли после всего что о нем писали до этого, хоть кто-то начнет думать о нем хуже. Слухи о происхождении седины Альбуса тоже, скорее всего, сыграли свою роль. Во всяком случае, от Скорпиуса уже даже слизеринцы старались держаться подальше. Неподалеку от ребят рискнули разместиться только Ванесса Амбридж, Аннабель Принц и Элизабет Бёрк. Последняя прошла мимо капитана слизеринской команды с таким недовольным видом, что Скорпиус убедил себя в том, что в этом году Слизерин ждет новый ловец, и в который раз за лето покосился с этой мыслью в сторону друга.

Альбус приковал взгляд к двери, что вот-вот должна была распахнуться, приглашая в зал первокурсников.

— Ты волнуешься так, словно тебе самому предстоит пройти распределение, — произнес Скорпиус, когда Альбус проводил глазами Шляпу, что внесли в зал.

— Еще один родственник на Гриффиндоре, а Поттер? — усмехнулся Нотт.

Поттер молчал. Он не выбрал факультет для Лили. Он не знал, чего ждать.

— Моя сестра тоже поступает в этом году, — услышал Альбус голос Бёрк; двери Большого зала распахнулись и старшекурсники принялись одобряюще аплодировать и без того напуганным первокурсникам. — Вон она, — Элизабет кивнула на светловолосую девочку. — Урсула.

— Интересное имя, — пробормотал Альбус исключительно для того, чтобы отвлечься от подступившего волнения.

Краем уха он слышал, как Элизабет принялась важно рассказывать о своем родстве с Блэками, упоминая, кажется, что Урсула была какой-то ее дальней родственницей, в честь которой и была названа сестра. Лили, что сейчас занимала мысли Альбуса куда больше, стояла неподалеку от юной Бёрк и так же, как та, не разговаривала ни с кем. Зато с интересом следила за Шляпой, что, проснувшись, потянулась.

Наконец, когда голоса в зале стихли, Шляпа завела свою песнь. Альбус следил за складками, что смыкались и размыкались подобно губам.

Я так стара, ребята, так стара,

Но долг свой исполнять мне только в радость,

Ведь некогда четыре колдуна,

Отставив и гордыню и предвзятость,

Доверили мне сей вести обряд.

Сегодня, как и сотни лет назад,

Увижу в вас я добрые начала,

И храбрость будет золотом блистать

А хитрость, серебром что отливала,

Змеей свернется, лев ей нипочем

Орел, барсук им будут не помеха.

Я в каждом вижу ум, но только в том,

В ком будет тяга к знаниям при этом,

Признаю когтевранца я вполне.

Пусть гриффиндорец честностью, отвагой

И благородством скажется двойне.

А Пуффендуй проявится в труде.

И пусть я не хитра и без амбиций,

И даже парселанг не разберу,

Смогу увидеть в ком-то слизеринца

И тем определить его судьбу.

Альбусу показалось, что на последних строках песни Шляпа посмотрела на него. Едва ли, однако нечто подобное было возможно. В зале находилось не меньше сотни человек, а он был даже не в первых рядах. Тем не менее он отчего то почувствовал на себе тяжелый взгляд. А между тем распределение началось.

Урсула Бёрк первая среди первокурсников оказалась распределенной на Слизерин. Элизабет пригласила сестру к ребятам и тут же представила остальным. Альбус встретился глазами с Монтегю, и тот тут же, словно только этого и ждал, напомнил всем, что отборочные состоятся в конце недели.

— Я жду всех, кому небезразлична судьба нашей команды, — важно добавил он. — Всех.

— Тебе стоит пойти, — шепнула Амбридж Поттеру, едва он отвернулся.

— Пожалуй, — нехотя добавила Бёрк, также взглянув на него.

Альбус недоуменно приподнял бровь. Не та ли это Элизабет, что весь прошлый год поносила его почем зря и рвалась занять его место? Что изменилось?

Бёрк обратилась к Нотту:

— А ты не думал попробовать?

Регулус, в это время внимательно изучавший преподавательский стол, в особенности преподавательницу зельеварения, посмотрел на сокурсницу с непониманием.

— Ты же неплохо летаешь, да? — спросила она.

— Нет, — признался Нотт. — Весьма посредственно.

Альбус смотрел на Лили. Нераспределенных первокурсников становилось все меньше, и Лили заметно нервничала. Она то и дело косилась в сторону стола Гриффиндора, за которым уже занял место Хьюго. Грейнджер-Уизли все еще обменивался рукопожатиями со всеми, кому его представлял Джеймс. Альбус вообразил, что именно так могло бы выглядеть его распределение пару лет назад.

— Поттер, Лили, — объявила директор Макгонагалл.

Теперь уже в сторону Лили повернулись Малфой и Нотт. Невысокая рыжеволосая девочка, что казалась такой активной в поезде, сейчас шла, затаив дыхание. Ее прогулка до Шляпы показалась Альбусу непозволительно долгой.

— КОГТЕВРАН, — воскликнула Шляпа, едва коснувшись ее головы.

Лили растерянно улыбнулась Альбусу, затем кивнула Джеймсу и пошла занимать место за столом своего факультета. Поттер уронил вилку, заметив, что села она рядом с пригласившим ее Мэтью Торнхиллом и Сарой МакГроу. Глаза его непроизвольно отыскали Уитби, что, держась в противоположной части стола, совершенно не следил за распределением. Он был слишком занят изучением каких-то записей.

— Здорово, — отметил Лиам, услышав, как Лили засмеялась. — Возможно, наши сестры подружатся.

Альбус ничего не ответил. То, что его сестра оказалась рядом с жертвой Безоара, не казалось ему удачным совпадением. Сара МакГроу представала перед ним как еще один повод для волнений.

— Да, наверное, — тем не менее запоздало протянул он. — Твоя сестра не говорила тебе ничего о…

Лиам вопросительно посмотрел на Поттера. «О» непозволительно затянулось. Наконец Альбусу удалось выдавить из себя едва слышное «Безоар», и Лиам панически замотал головой.

— О нет, нет, нет, — пробормотал он. — Это меня не касается. Я уже сказал ей не лезть, но… Ох, пусть делает что хочет.

Регулус, которому активно пыталась присесть на уши Элизабет, прислушивался к разговору.

— Думаешь, это не совпадение? — поинтересовался у Поттера Малфой, тоже взглянув на девочек.

— Наверное, это паранойя, — попытался улыбнуться Поттер.

— Здоровый скептицизм, — поправил Нотт.

Звон тарелок заглушал несмолкающие разговоры. Альбус следил то за когтевранцами, то за гриффиндорцами, и упустил момент, когда закончилось распределение. Речь директора с очередными предостережениями также прошла мимо него. Нынче он даже не удостоил взглядом преподавательский стол. Скорпиус отметил, что Альбус витает в облаках.

— Не он один, — хмыкнул Лиам, кивнув в сторону Нотта, что также сегодня имел весьма отсутствующий вид. Элизабет, утомленная подобной компанией, пересела в другую часть стола к Лите. — Что случилось? — продолжал МакГроу. — Только начало учебного года, а у вас вид такой, словно Темный Лорд пришел к власти. Кстати, — он обратился к Скорпиусу, — читал сегодня, что твоя мама — сквиб. Это правда?

«Кстати, — хмыкнул про себя Малфой. — Очень кстати».

Скорпиус ждал, когда кто-то за столом об этом заговорит, но не ждал, что это сделает Лиам, еще и в настолько нетактичной манере. Можно было хотя бы постараться деликатно подвести к этому разговору, но нет... Нужно было говорить в лоб. Не стоило и отвечать на подобную грубость. Тем не менее вопрос Лиама привлек любопытных слушателей, и Скорпиус понял: пора сделать заявление.

Регулус не отводил глаз, гадая, станет ли Малфой отрицать слухи. В конце концов, никакой конкретики в своей статье Скитер не выдала. Да и веры ей… Скорпиус был уже и сыном Темного Лорда. И проклятым ребенком, последним из рода Гринграсс. И мать его уже побывала любовницей Поттера и меркантильной симулянткой. Возможно, отрицать все было бы лучшим выходом.

— Да, — ответил Скорпиус, оглядывая любопытные лица. — Моя мама лишилась магических сил после ритуала. Скорее всего, их уже не удастся вернуть.

Нотт насупил брови. Скорпиус замолчал. Добавить к этому ему было нечего. Он хотел было сказать, что это никак не помешает ей вести обычную жизнь, но он бы солгал. Конечно, летучий порох, домовики и зелья могли бы заменить ей магию, но едва ли хоть один чистокровный волшебник из древней семьи теперь пригласит ее в свой дом. Да и среди новообращенных «чистокровок» снобов хватало. Эти люди были готовы терпеть все, если у тебя есть деньги: плохую репутацию, сомнительные поступки, слова, но сквибы, как и магглы, в их представлении были чем-то непростительным. «Грязью», от которой свое имя уже не отмыть. И пусть найдется немало волшебников для которых это не важно, общество миссис Малфой состояло не из таких.

Скорпиусу показалось, что он нашел подтверждение своих мыслей в глазах Нотта и остальных. Никто не желал больше развивать эту тему.

— Старосты, — воскликнула директор Макгонагалл, и старшекурсники повели ребят к гостиным факультетов.

Спускаясь в подземелья, Альбус наслаждался приятным запахом сырости и мыслями о том, что где-то поблизости сейчас обитает Безоар. Здесь, в замке, их встреча представлялась ему вопросом времени. Приятное зеленоватое свечение гостиной напоминало ему о блестящих чешуйках василиска. Запах зелий — о тщетных попытках его приручить. Картины с сюжетами о легендарных чудовищах будоражили воображение будущим василиска. Поттер был настолько опьянен привычной атмосферой подземелья, что почти был готов вновь попробовать обсудить с Ноттом то, что случилось в конце года. Лето прошло. У всех было время основательно подумать о произошедшем.

Именно эти мысли занимали Альбуса, когда Нотт, отправив МакГроу к своему брату под надуманным предлогом, объявил:

— Нам нужно поговорить.

Зеленоватое свечение от единственного окна под потолком тускнело, сообщая о том, что день близился к завершению.

Альбус направился к чемодану и принялся рыться в вещах, в поисках одежды поудобнее, когда Скорпиус только окинул взглядом непривычно пустую комнату. Четыре кровати под пологом, полки, еще не трещащие под тяжестью книг. Особенно в глаза бросался стол Нотта: ни клеток с пауками, ни звенящего вредноскопа, ни лягушек. Скорпиус почти предвкушал редкую тихую ночь.

Альбус вывалил одежду из чемодана.

Скорпиус подошел к своему багажу и тоже принялся разбирать вещи. Несмотря на то, что оба слизеринца были заняты по сути одним и тем же, процесс у каждого протекал по-своему. В то время как Поттер, отделив в спешке сваленную одежду от книг, единым комом запихнул ее в комод, Малфой скромными стопками переносил еще дома отсортированные и аккуратно уложенные рубашки, брюки и мантии, стараясь ничего не помять. Книги, перевязанные шнуром, стояли у кровати отдельно. Нотт пнул чемодан под кровать и зажег лампу.

— Ты хочешь открыть Тайную комнату? — спросил Альбус, довольно быстро покончив с вещами.

Он оттащил громадный котел — подарок Лили — в дальний угол и разместил клетку с Корой на подоконнике.

— Что? Нет, конечно, — отмахнулся Регулус. Совершенно свободный от забот, он расположился на кровати. — С чего ты…

— Я почти придумал способ обезопасить себя от взгляда василиска, — сообщил Альбус. — Пока, конечно, только теоретически, но как только я опробую зелье…

— Мы поговорим об этом, как только ты придумаешь способ обезопасить весь замок от василиска, — ответил Нотт. — Не раньше. И речь не об этом. К тому же… Зелье? Ты серьезно?

Альбус хотел было выпустить ящерицу погулять по комнате после длительного пребывания в клетке, но та отчего-то не была расположена к прогулкам. Забившись в угол, она принялась кусать себя за хвост.

«Вот уж кто точно не соскучился по замку», — подумал Поттер.

— Если ты хотел поговорить о моей матери, то обсуждать тут нечего, — Скорпиус осторожно сворачивал галстуки и отправлял их в комод.

— Вообще-то…

— Слизнорт еще в прошлом году сообщил, что отдельную комнату мне не предоставят. А Мальсибер и Белби будут определенно против такого соседства, — продолжал он. — В общем, хочешь не хочешь, тебе придется со мной жить.

— Да, Скорпиус никуда не переедет, — поддержал друга Альбус.

Регулус приложил руку ко лбу и потер глаза.

— Но чтобы не портить безупречную репутацию древнейшего и чистокровнейшего семейства Ноттов, — Скорпиус не изменил своей привычно сдержанной манере речи, — я готов оборвать с этим семейством какие-либо связи.

Ящик комода закрылся с тихим хлопком, и Скорпиус повернулся к книгам.

— И да, — добавил он, заметив, что Регулус хочет что-то сказать. — Мне нет дела до того, что ты там думаешь о моей семье.

Регулус молча кивнул.

— Ты не можешь так просто перестать общаться со Скорпиусом! — возмутился Альбус, посмотрев сперва на одного друга, затем на другого. — Миссис Малфой не оскверняла чистоту крови. Не уверен, что ее вообще можно считать…

Альбус не договорил. Слово «сквиб» застряло в горле.

Повисла тишина. Скорпиус начал готовиться ко сну, Регулус же потянулся, высунув из кармана мантии волшебную палочку.

— Ты, кажется, говорить собирался, — буркнул Поттер, когда Регулус принялся гонять по воздуху игрушечный снитч.

— Жду, когда вы закончите, — ответил Нотт. Скорпиус, в затылок которому прилетел снитч, ойкнул и на мгновение отвлекся от своего занятия.

— И я хотел говорить не об этом, — добавил Регулус. — Думаете только о себе.

Скорпиус потер затылок. Альбус сел на кровать, закинув ноги.

— Ни одно зелье не поможет тебе, Поттер, обезопасить себя от василиска, — проговорил Нотт. — Забудь об этом.

Альбус промолчал. Что Нотт знал о зельеварении? Его пренебрежение данной областью магии порождало невежество. Альбус мог привести сотню цитат великих зельеваров, постулирующих почти безграничные возможности зелий. Все это Скорпиус прочитал у того на лице, во всяком случае, так ему показалось по мрачному взгляду исподлобья.

— Я рад, что твоя мать выжила, — прохладно добавил Регулус, обращаясь затем к Малфою.

Скорпиус растерянно кивнул.

— Но я хотел поговорить о другом представителе твоей семьи, — продолжил Нотт, приковав взгляд к белесым волосам Скорпиуса. Он сел, опустил палочку, и снитч упал на ковер. Последнее мгновение поколебавшись, Нотт спросил: — Ты же знаешь, какой твой дед мерзкий тип, да?

— Ты снова об этом, — Малфой тяжело вздохнул.

— О чем? — Поттер ощутил, что упустил часть беседы.

— Регулус утверждает, что моя семья портит ему жизнь, — пробормотал Малфой. Чтобы занять руки, он принялся расставлять книги. — И мне иногда кажется, что одним только своим существованием.

— Твоя семья портит жизнь не только мне, да и не столько мне, — Регулус фыркнул. — Люциус Малфой представляет угрозу для всего магического сообщества. Да и твой отец, судя по тому, как он его покрывает… — Нотт остановился, заметив, что Скорпиус, едва речь пошла о старшем Малфое, растерял свою невозмутимость и посмотрел на него.

— Что? — уточнил Скорпиус, махнув учебником, что сжимал в руке. — Продолжай. Что мой отец?

— Мне известно, что он принимал у себя в доме очень ненадежных людей, — продолжил Нотт, стараясь, однако, взвешивать каждое сказанное слово. — Вероятно, события прошлого года немного вытеснили у него из памяти итоги Второй магической войны.

— Вау! — неожиданно резко воскликнул Малфой. — Серьезно. Вау. Ты решил начать учебный год с обвинений?

— Тебя я не в чем не обвинял, — проговорил Регулус. — Но…

— Может, ты просто скажешь, что хотел? — неуверенно предложил Альбус.

Он пока смутно представлял, что происходит, но догадывался, что это как-то связано с дуэлью, что состоялась накануне.

— В эту игру можно играть вдвоем, — произнес Скорпиус, опуская книгу. — Жаль, что мне нечего предъявить твоему отцу. Хотя подожди... Это не его назначили невыразимцем недавно, как раз после получения тобой секрета создания инферналов?

Регулус, нервно улыбнувшись, собирался ответить, но Скорпиус не предоставил ему такой возможности.

— И, кстати, ты говорил, что краденые артефакты хранятся в поместье Ноттов. Не потому ли, что чем бы там мой дед ни занимался, твой отец ему в этом помогает?

Альбус недоуменно смотрел то на одного друга, то на другого.

— Ну и наконец… — Скорпиус задумался. Взгляд его упал на газетные вырезки, что занимали почетное место среди книг. — По поводу дела Кассиуса Бутби…

— Понял я, понял, — прошипел Нотт. — Не собирался я с тобой сейчас ругаться!

Малфой замолк, поджав губы, и Нотт добавил:

— Ты вроде помощь предлагал.

Скорпиус приподнял бровь:

— Тебе нужна моя помощь?

— Нет, — отрезал Нотт. — Точнее, не совсем. В общем, я просто подумал, что тебе стоит кое о чем узнать.

Регулус посмотрел на Поттера, а затем перевел взгляд на дверь. Убедившись в том, что она заперта и защищена чарами от прослушивания, он сказал:

— Люциус Малфой хочет изменить прошлое.

Пафос, с которым были произнесены эти слова, почти заставил ребят улыбнуться. Скорпиуса с недоверием, Альбуса — вполне искренне.

— Ты сильно переоцениваешь его возможности, — произнес Малфой.

Газетные вырезки заняли почетное место в письменном столе.

— А ты опять недооцениваешь возможности магии, — почти возмущенно воскликнул Нотт. — Помнишь про Воскрешающий камень?

— Про камень, имитирующий воскрешение? — поправил Скорпиус. — И что?

— А то, что магические артефакты способны на многое.

— Допустим, — протянул Скорпиус, — но мой дед… Он всего лишь сварливый политикан. Скажи ты мне, что он задумал спровоцировать какой-то скандал, я бы, может, и поверил, но изменить прошлое…

— Все маховики времени уничтожены, — вслух размышлял Альбус. — Разбились в Отделе тайн. Отец об этом говорил. Да и они вроде бы не меняют прошлое.

— По-твоему, Поттер, маховики времени, растут на деревьях? — раздражаясь, прошипел Нотт. — Это магический артефакт, который кто-то изобрел. А значит, кто-то может его и починить. И даже усовершенствовать. Не говоря уже о том, что это не единственный магический артефакт, связанный со временем. А твой дед… — Регулус вновь обратился к Малфою.

— Подожди, — перебил его тот. — Я, кажется, знаю одну семью, специализирующуюся на артефактах. И это не Малфои.

Нотт закатил глаза.

— Ты хочешь сказать, что кто-то в самом деле может изменить прошлое? — хмыкнул Альбус.

— Я не знаю, — признался Нотт. — Я лишь допускаю такую возможность.

— И с чего ты решил, что мой дед этого хочет? — спросил Малфой, наконец решив повременить с книгами.

— А у него нет на это причин? — усмехнулся Нотт.

Скорпиус промолчал.

— Представь, что Темный Лорд не вернулся к власти, — настаивал Нотт. — Твоя семья, следовательно, его не поддержала. Никаких репутационных и материальных потерь. В конце концов, твой отец мог не жениться на твоей матери, и на семью Малфой не пало бы проклятье Гринграссов. И это только самое очевидное, — заключил он.

— Ну тогда нужно было бы отправиться в очень далекое прошлое, — возразил Альбус. — Когда это было? И неизвестно, как бы тогда сложилась история. Да и, так ли легко, допустим, предотвратить возрождение Волдеморта?

Нотт пожал плечами.

— Делай с этой информацией, что хочешь, — он обратился к Скорпиусу: — Я предупредил. Тебе стоит присмотреться к своей семье. Твой отец тоже может быть в этом замешан.

— Определенно, нет, — возмутился Малфой. — Он весь прошлый год потратил на то, чтобы найти лекарство от проклятья матери. Да и он не стал бы ничего менять в своей жизни.

— Ты так уверен? — хмыкнул Регулус.

— Конечно! — воскликнул Скорпиус.

— Да, — поддержал друга Альбус. — Если бы его отец попытался изменить прошлое, Скорпиус мог бы не родиться даже.

— Такая ли это большая плата за снятие с семьи клейма позора и проклятья? — протянул Регулус, явно не согласный. — Не ты ли в прошлом году узнал, что твой предок сбросил с метлы родного сына?

— Мой отец не такой, — отрезал Малфой.

— Ага, — бросил Нотт.

— Откуда тебе вообще об этом известно? — спросил Альбус. — И как, по-твоему, Люциус Малфой планирует это сделать?

— Я почем знаю? — ответил Нотт. — Он передо мной не отчитывается. Слышал, и всё.

— Когда? — Скорпиус пристально изучал Нотта. — Что ты слышал? При каких обстоятельствах?

— Давно, — отмахнулся Нотт. — А обстоятельства тебя не касаются.

— Давно? — уточнил Скорпиус.

— Я тебя предупредил, — сказал Нотт. — Время у тебя еще есть.

— На что время? — Малфой непонимающе посмотрел на него.

Альбус тоже приковал взгляд к Нотту, ожидая пояснений.

Тот в очередной раз пожал плечами.

— Твой отец помогает ему, ведь так? — уточнил Скорпиус. — Он делает для него артефакт?

— Тебе не о чем волноваться, если ты в это не веришь, — усмехнулся Нотт.

Ему с самого начала была любопытна реакция Скорпиуса, и сейчас он ловил каждое его движение. Что тот будет делать с полученной информацией?

— Но тогда у твоего отца тоже должны быть причины пытаться изменить прошлое, разве нет? — неуверенно протянул Поттер. — Он бы не стал помогать Люциусу Малфою во вред себе. Но ведь он не поддерживал Темного Лорда и…

— Я сказал, что хотел, — перебил его Нотт. — Добавить мне нечего.

Вскоре в спальню вернулся МакГроу, и робкие перешептывания на тему путешествий во времени, продолжавшиеся еще какое-то время между Альбусом и Скорпиусом, стихли. Малфой после тяжелого дня валился с ног — ну или во всяком случае хотел казаться таковым, — а потому достаточно скоро скрылся за пологом. Альбус последовал его примеру.

Регулус погружался в свои мысли. Самое сложное было позади. Маховик времени успешно добрался до Хогвартса и теперь был почти в безопасности. Оставалось только придумать, где его спрятать. Он нисколько не сомневался, что и здесь его будут искать, а потому расслабляться было еще рано. С другой стороны, как он ни старался, его не покидала мысль о том, что кража маховика далась ему слишком легко. Подозрительно легко. Не стоило ли ему усомниться в подлинности артефакта?

Регулус надеялся развеять свои опасения в первый же визит в Хогсмид. Он уже передал с Глоином записку и искренне надеялся встретиться с Левски в ближайшие выходные. Уж кто-кто, а известный мракоборец сможет отличить подлинный артефакт от подделки. Сам Регулус, сколько ни старался, не смог заметить изъянов.

«Жаль, добираться придется опять через пыточное подземелье, — буркнул про себя Нотт, проваливаясь в сон. — Отец забыл подписать разрешение на посещение Хогсмида».

* * *

Утро почти стерло из памяти Альбуса вчерашний разговор. Да и могло ли быть иначе? Слова Регулуса были такими странными и неопределенными, тогда как сегодняшний день — первый день учебы — был пропитан будничностью, по которой Поттер уже успел заскучать.

За завтраком он почти с удовольствием, хоть и не очень внимательно, слушал разговоры, сводившиеся преимущественно к отборочным, что должны были пройти у команд в конце недели.

— Гриффиндор еще не выбрал нового капитана, — сообщал Монтегю товарищам по факультету. — Ройс, Поттер или Перкот. Вариантов немного, и все, мягко скажем, так себе.

— Миджен был опытным загонщиком, — добавила Силестина Уоррингтон, староста Слизерина, — заменить его будет нелегко.

— Опыт — это все, что у него было, — усмехнулся Пьюси. — С ним или без него защита Гриффиндора — сплошное недоразумение.

Все одобрительно закивали. Тем не менее неловкая, пусть и непродолжительная тишина, возникшая после, продемонстрировала, что позорное поражение Гриффиндору в прошлом году еще свежо в памяти многих. Вопреки значительному перевесу в очках «змеи» проиграли, наиглупейшим образом упустив снитч.

— Когтевран в этом году тоже обновит состав загонщиков, — нарушила молчание Пенелопа Хиггс.

Несмотря на попытки уйти от болезненной для факультета темы, разговор снова вернулся к Слизерину. Главным образом, всех, конечно, волновало, кто станет ловцом в этом сезоне. Альбус, поймавший на себе красноречивый взгляд Монтегю, поспешил отвернуться.

Первым уроком у слизеринцев в расписании стоял уход за магическими существами, а потому из всех соседей Поттера по комнате за столом находился только Лиам. Скорпиус, пользуясь свободным временем, отправился в библиотеку отрабатывать наказание, а Регулус же решил пропустить завтрак без какого-либо предлога. Они данный предмет не посещали.

— Ты же хотел вступить в команду, — обратился Поттер к МакГроу, что был занят крайне несвойственным ему делом — чтением. — Почему бы не попробоваться на позицию ловца?

— Ловец должен быть доходягой вроде тебя,— не отрываясь от занятия, буркнул Лиам. — А я ну… крупноват, — скромно заключил он.

«Крупноват, — подумал Альбус, — это мягко сказано».

МакГроу, что и раньше маленьким никогда не был, за лето увеличился в размерах настолько, что вполне мог потягаться с двумя-тремя Поттерами.

— Да и эта газета не оставляет никакого времени, — пожаловался он, протягивая Альбусу пергамент. — Хочешь прочитать о миссис Малфой? Это черновик, но…

— Пожалуй, не стоит, — Альбус решительно отодвинул от себя записи.

— Вообще, мы хотели написать о твоей сестре, — признался Лиам, приступая к завтраку. — Все-таки младшая Поттер наконец в школе, но если честно…

— Что? — Альбус покосился в сторону бронзово-синего стола и нашел взглядом Лили.

Она сидела неподалеку от Сары и Мэтью. В это самое мгновение ловец Когтеврана рассказывала об одной из последних игр. Поттер уже умел отличать разговоры про квиддич по характерной жестикуляции. Альбусу показалось, что сестра выглядит немного потерянной.

— Материала не набралось, — ответил Лиам. — Поступление на Когтевран? Подумаешь. Тоже мне новость. Даже Скитер не придумала, что из этого высосать.

— Вообще-то Лили планировала пробоваться в команду, — возмутился Альбус, не сразу сообразив, что недовольство его вызвано странной причиной; ему бы радоваться следовало, что сестра избежала грязи из-под Прытко Пишущего Пера. — И в Дуэльный клуб.

— А кто не планирует? — хмыкнул Лиам. — Ткни мне в этого первокурсника, — он засмеялся.

Альбус помотал головой. В день зачисления Джеймса на первый курс Скитер превзошла себя и нарекла того блеклым подобием Гарри Поттера. Объявив, что старший сын мракоборца едва ли пойдет по стопам отца, она, тем не менее, отметила, что место в команде по квиддичу ему подберут и награду за какие-нибудь школьные заслуги в подходящее время присвоят. Альбус же в первый день учебы просто был объявлен вселенским злом. Змееуст на Слизерине, стоило ли еще что-то добавлять? Лили повезло, что Скитер обошла ее своим вниманием.

Поттер заметил Амбридж, что только что вошла в Большой зал.

— Вы тоже записались к профессору Хагриду? — Ванесса заняла место возле Поттера. — Кажется, — неуверенно добавила она, — нас будет всего трое. Этот предмет не очень популярен на Слизерине. Я удивилась, что ты выбрал его, — девочка, говорившая быстрее, чем следовало, попыталась убрать прядь волос, спавшую на очки, но та мгновенно отпружинила обратно. Она неловко улыбнулась Альбусу.

— Да, — признался Поттер. — Я в прошлом году увлекся магическими существами.

— А ты? — Амбридж посмотрела на Лиама.

— Ага, я тоже, — отчеканил МакГроу, едва заметно покраснев.

Завершив завтрак, Альбус в компании Ванессы и Лиама направился к хижине Хагрида. Они обсуждали странные учебники, когда на половине пути Поттера окликнул знакомый голос.

— Не желал бы ты продлить членство в клубе «Озарение» еще на один год? — поинтересовался Уитби, возникнув перед Поттером.

Его запыхавшийся вид выдавал, что нагнал когтевранец Альбуса не случайно. Джордж растянулся в доброжелательной улыбке, и Альбус задался вопросом, почему некоторым людям так сложно от него отстать?

— Клуб «Озарение»? — спросила Ванесса.

Лиам взглянул на второкурсника неодобрительно, когда тот протянул ему руку.

— Мы изучаем временные парадоксы и аномалии, — пояснил Джордж, важно поправив очки. — Они непостижимы, но мы пытаемся их постичь.

— Как интересно, — сказала Ванесса. — Ты не говорил, что занимаешься исследованиями, — она взглянула на Альбуса с любопытством.

— О, мы еще и статью в соавторстве написали, — воскликнул Джордж.

— Я вышел из клуба, — отмахнулся Поттер. — В конце прошлого года, — зашипел он на Уитби.

— В связи с недоступностью предмета исследования, — кивнул Джордж, — но что, если нашему клубу есть что тебе предложить. Возможно…

— Я вас догоню, — Альбус обратился к Ванессе и Лиаму.

Амбридж хотела было подождать однокурсника, а заодно послушать про клуб, но Поттер заверил ее, что в этом нет необходимости.

— Что тебе нужно? — спросил Поттер, едва слизеринцы скрылись из виду.

— Я хочу принимать участие в операции по спасению Безоара, — объявил Уитби, глаза которого загорелись только от возможности сказать о василиске вслух. — Готов всячески содействовать.

— Нет никакой операции по спасению Безоара, — произнес Поттер. — Мы со Скорпиусом не продвинулись ни на шаг.

— Ты что, бросишь его там? — возмущенно воскликнул Джордж.

— Не ты ли в прошлом году уверял меня, что для Безоара так будет лучше? — возмутился Альбус.

— Ну… Да, — неуверенно признался Джордж. — Но я много думал об этом. Все-таки василиски немного отличаются от обычных тварей. Может, позволить василиску одичать в заточении и не лучшая мысль.

— Издеваешься? — Альбус стиснул губы. — Мне напомнить, что ты способствовал его заточению?

— Спасению, — поправил Уитби недовольно. — И вообще… Сам-то ты что сделал? Отдыхал в Выручай-комнате, пока я был его проводником по замку!

Альбус не верил своим ушам. Джордж, испугавшись, что сболтнул лишнего, добавил:

— Безоар вполне разумен. Мы не можем допустить, чтобы такой экземпляр… Ну, то есть чтобы он… Ну ты понимаешь.

Уитби прикусил губу, сетуя про себя, что красноречие так не вовремя решило его подвести.

— Мне нужно идти, — сказал Альбус. — Занятие вот-вот начнется.

— Но...

— Я не против помощи, — добавил Поттер, скорее для того, чтобы Уитби перестал его преследовать.

Это уже начинало нервировать. Не хватало еще, чтобы когтевранец снова начал следить за тем, чем Альбус занимается в классе зельеварения. Там он предпочел бы уединение.

— Только чем ты можешь быть мне полезен? — спросил он. — Ты владеешь навыком снятия защитных чар? Имеешь иммунитет ко взгляду василиска? Может, хотя бы в трубах разбираешься?

Уитби открыл было рот, чтобы возразить, но не сразу нашелся, что ответить. Его познания магозоолога-любителя едва ли были полезны в отсутствии магической твари.

— Я учусь в Когтевране, вообще-то, — вскинул голову он. — Значит, я довольно умен.

— Ага, — выдохнул Альбус. — А я учусь на Слизерине. Что это значит, сам решай.

Погода стояла пасмурная, небо было затянуто серыми облаками. И хоть дождя не было, сильный ветер значительно трепал мантию Альбуса, пока тот шел через луг. Спустившись к Запретному лесу, возле которого находилась хижина Хагрида, Поттер отметил, что пришел последним. Пуффендуйцы, коих здесь было большинство, уже вовсю переговаривались, предвкушая первый в своей жизни урок по уходу за магическими существами. Они гадали, кого же сегодня им покажет профессор Хагрид. Предположения были самые разные, от гиппогрифа до мантикоры, но Поттер не ждал ничего от этого дня: он был уверен, что преподаватель ограничится флоббер-червями. Ничего против них Альбус не имел — напротив, он был решительно настроен пополнить свои запасы их слизью.

Альбус подошел к Ванессе и Лиаму, что держались чуть в стороне от остальных.

— Я бы с радостью посмотрела на единорога, — сказала Ванесса, едва Альбус подошел.

— Главное, чтобы это было не что-то опасное, — проворчал Лиам. — Мне уже хватило этого учебника.

Альбус взглянул на свою «Чудовищную книгу о чудовищах», перетянутую тугим канатом, и согласно кивнул. Мыслями он все еще был где-то с Уитби. И как тот посмел обвинить его в заточении василиска?

Вскоре из хижины появился профессор Хагрид. Внушительных размеров полувеликан держал в руках не менее внушительный деревянный ящик. Опустив его на землю неподалеку от ребят, Хагрид улыбнулся и оглядел присутствующих. Заметив довольное выражение на лице преподавателя, все сделали скромный шаг назад.

Самые смелые попытались заглянуть в ящик издалека через приоткрытую крышку, чтобы понять, кто же там. Ясно было одно — это были не флоббер-черви, на которых рассчитывал Альбус.

Не затягивая интригу, Хагрид извлек из ящика черного пушистого длинноносого зверька, передние лапы которого были плоские словно лопаты.

— Это нюхлер, — представил зверька профессор, и несколько учениц вздохнули от умиления. Нечто, напоминающее странную смесь утконоса и крота, глядело по сторонам.

Альбус приковал свое внимание к черным глазам-бусинкам, что остановились на нем. Он не слышал того, что великан говорил об этих созданиях после, потому как думал о совсем другой магической твари, что когда-то смотрела на него с таким же любопытством. Он представлял, как сейчас должны были выглядеть глаза Безоара, после того, как взгляд его стал смертоносным. Он вспомнил день, когда глаза василиска начали отливать желтым. Погрузился в свои сны: тайная комната, шипение, всепоглощающий страх. Как много времени потребуется Безоару, чтобы превратиться в его самый жуткий кошмар?

Поттер помотал головой, прогоняя дурные мысли.

— Давайте-ка устроим маленькое соревнование, — предложил Хагрид, поднимая на руки второго нюхлера и заглядывая в ящик. — Разделитесь на пары.

Ванесса тут же взяла Альбуса за руку. Лиам, немного огорченный, вынужден был направиться искать пару среди пуффендуйцев. Альбусу стало неловко перед другом, и он выдернул руку Ванессы из своей.

— Я возьму нам нюхлера, — нисколько не смутившись, обронила Амбридж и пошла к профессору Хагриду, что уже начал вручать нюхлеров ученикам.

— Вон там я закопал золотые монеты, — объявил полувеликан, указывая на небольшую территорию неподалеку от Запретного леса. — Чей нюхлер найдет больше всех золотых монет, тот получит приз.

Приз был продемонстрирован тотчас же. В огромной руке преподавателя, что вынырнула из кармана кротовой шубы, показался бежевый комочек шерсти. Суетливо перекатываясь, он принялся мурчать и пищать, приковывая внимание всех вокруг. Альбус не был среди тех, кого очаровали нюхлеры, но даже он не мог не признать обаяние карликового пушистика. Милее создания он в своей жизни не видел.

— Какая прелесть! — воскликнул кто-то из ребят.

Альбус наблюдал за тем, как Ванесса гладит нюхлера, что всячески пытается вырваться, а затем перевел взгляд на Лиама. МакГроу объединился с Лавандой Вейл, которой, как оказалось, и принадлежал восторженный голос. Невысокая темноволосая девочка с Пуффендуя бросила слизеринцу пару фраз и направилась за нюхлером. Альбус неловко поджал губы: из-за него Лиаму пришлось идти на крайние меры. Поттер знал, что Лаванда была из магглорожденных. Сам МакГроу по этой причине предложил Нотту сбросить ее с метлы, еще когда они были первокурсниками. Поттеру было искренне жаль Вейл. Интересно, знает ли она, кто над ней тогда подшутил?

Ванесса вернулась к Альбусу, все еще пытаясь совладать с нюхлером, что вырывался как мог. Лаванда, улыбаясь, протянула нюхлера Лиаму.

«Нет, определенно не знает», — подумал Поттер.

— Пойдемте, — объявил Хагрид, и ребята в компании своих нюхлеров и преподавателя направились к перекопанной поляне.

— Так. Я его скоро отпущу, — сказала Ванесса Поттеру. — Запомни, у нашего нюхлера глаза черные, шерстка бежевая, белое пятнышко за ушком. На случай, если мы его потеряем среди других.

Альбус кивнул. Впрочем, следить за нюхлером в его планы не входило. Осознав, что ничего интересного на уходе за тварями сегодня не предвидится, он решил нырнуть в конспекты по зельеварению. После обеда стояли зелья, и Поттер надеялся пролистать свои записи. Он отошел немного в сторону от будущих раскопок и устроился на траве.

— Отпускайте, — дал команду Хагрид, и с десяток нюхлеров побежали в сторону поляны и «занырнули» в землю так, словно это была вода.

Лиам встретил своего нюхлера первым. Лепреконское золото блеснуло в его руке, и он тут же кинул его Лаванде. Нюхлер же, быстро обнюхав слизеринца, отправился в новый «заплыв». Поттер сквозь тетрадь посмотрел на свою напарницу. Вскоре показался и их с Ванессой зверек. Выплюнув золотую монету Амбридж в руку, он зашевелил своим огромным носом и, вопреки ожиданиям, направился не к поляне, а прямиком к Альбусу. Поттер уже готовился указать заблудившемуся созданию направление, как вдруг почувствовал, что нечто очень мягкое и легкое скользнуло ему под рубашку. Пытаясь нащупать его на себе и стараясь не засмеяться от щекотки, он уловил, как с шеи его соскользнула цепочка, а следом за ней звякнул медальон Блэков. Звякнул и — исчез. Нюхлер же, довольный уловом, удирал со всех ног.

— А ну-ка стой, — закричал Альбус, подскочив и едва успев сообразить, в чем дело. Он побежал за нюхлером, панически ощупывая шею, но ни цепочки, ни медальона на ней уже не было. Нюхлер, прибавив ходу, «нырнул» в землю. Альбус со взглядом умалишенного замер возле остальных учеников.

— Он украл! Украл мой медальон! — возмущенно воскликнул Поттер, обращаясь к профессору. Нюхлеры семенили один за другим. Альбус не решился бы сказать сейчас наверняка, который из них был тем самым вором.

— Ну я же говорил, — смущаясь, протянул Хагрид. — Все украшения снять. Уж больно они любят… Безделушки.

— Безделушки?! — вскрикнул Поттер. Несколько ребят обернулись на него. — Да этой безделушке не меньше сотни лет! Медальон принадлежал самому Сигнусу Блэку второму! Он… он… Он кучу денег стоил!

«Скорпиус мне его подарил», — добавил он про себя, гадая как теперь другу в глаза посмотрит. Потерять такую вещь.

Профессор Хагрид выдохнул:

— Во дела…

Глаза Альбуса панически метались, выискивая вора.

— Ну-ну, — добавил профессор, заметив это. — Не переживай. Найдем мы его. Они… Нечасто они вещи прячут. Все чаще в себе таскают.

— Что? — спросил Альбус.

— Жадные они, — пояснил Хагрид. — Все при себе носят. Сейчас мы его отыщем, пощекочем и…

— Вот он, — Ванесса подошла к Альбусу, прижимая к груди того самого нюхлера. Бежевого с белым пятнышком. В руке ее сверкала горсть монет.

Альбус посмотрел на нее, и ему стало неловко.

— Возьми его покрепче, — сказал Хагрид Ванессе, — и переверни головой вниз. А ты, — он обратился к Альбусу, — пощекочи его.

Поттер подошел поближе к нюхлеру и принялся натирать его пузо. Посыпались монеты, упала крохотная сережка, блестящий кончик пера… Сверкающие вещи появлялись одна за другой. Существо дергало лапками, явно не желая расставаться с награбленным и всячески сопротивлялось. Наконец — Альбусу пришлось тряхнуть нюхлера посильнее — из него выпал и медальон на платиновой цепочке. Поттер бережно протер его корпус о края мантии, и сапфиры, которыми были украшены вороны и волшебная палочка на его гравировке, вновь заблестели.

— Лучше убери его подальше, — сказал Хагрид. — И… Минус десять очков Слизерину, — добавил он. — Слушать на занятиях нужно внимательнее.

Альбус поджал губы и, спрятав медальон поглубже в сумку, отошел в сторону. Нюхлер, обиженно ткнув Ванессу носом, побежал копаться в земле.

Немного успокоившись, Поттер посмотрел по сторонам. Лаванда и Лиам лидировали в соревновании, причем с большим отрывом. Ребята расслабились настолько, что их нюхлер отдыхал, наслаждаясь поглаживаниями Вейл, в то время как нюхлеры других команд еще искали монеты. Лиам, перебиравший в руках золото лепреконов, рассказывал о чем-то пуффендуйке. О чем-то очень увлекательном, судя по тому, что Лаванда то и дело смеялась. У Альбуса подобная картина вызывала недоумение.

Нюхлер Альбуса и Ванессы, ожидаемо, монет собрал меньше остальных. Время, которое он потратил на обыск Альбуса и то, в течение которого подвергался обыску сам, было упущено. Но и без этого нюхлер не горел желанием помогать слизеринцам в поисках после всего, что с ним проделали.

После занятия ребята отправились на обед в Большой зал. Ванесса, несколько огорченная тем, что Альбус оказался отвратительным напарником, шла чуть поодаль, а МакГроу, пользуясь случаем, напротив — нагнал Поттера.

— Поздравляю с победой, — обронил Альбус, заметив друга. — Надеюсь, приз стоил усилий?

— Да какие усилия, — протянул Лиам. — У меня этого лепреконского золота…

Альбус недоуменно посмотрел на МауГроу, и тот понял, что погорячился с откровенностью.

— Разве оно не исчезает в течении суток? — поинтересовался Поттер.

— Исчезает, — признался МакГроу. — Но если обработать его специальным раствором, какое-то время еще можно хранить. Это проще, чем держать личного лепрекона.

Альбус даже спрашивать не стал, зачем МакГроу золото лепреконов. Ответ лежал на поверхности. Вместо этого он подумал о другом:

— И Лаванда не возражала сжульничать?

— Ну… — Лиам растерялся. — Не думаю, что она заметила.

Альбус медленно моргнул.

— Вот уж не думал, что тебе так нужен карликовый пушистик, — хмыкнул Поттер. — Скорпиус не обрадуется еще одному обитателю комнаты.

— О, за это можешь не переживать, — отмахнулся Лиам. — Я отдал его этой… Вейл. Все равно за животными ухаживать не умею.

Альбус приподнял бровь.

— Не говори Регулусу, — неловко протянул МакГроу, и Альбус наконец понял, по какой причине тот его нагнал.

— Не говорить о чем? — тем не менее поинтересовался он.

— Ни о чем, — помотав головой, сказал Лиам. — Забудь. Не о чем тут говорить.

Альбус промолчал. Пожалуй, он счел бы поведение друга странным, если бы ему было хоть какое-то дело до этого. Сейчас же его куда больше занимали мысли о предстоящем зельеварении. Профессор Галлахер и ее «уроки» все еще были слишком свежи в памяти. 

* * *

Регулус заметил «прокаженного» в пролете второго этажа. Если быть точнее, Скорпиус Малфой привлек его внимание, еще когда был на лестнице: черно-зеленое пятно пыталось спасти книги, посыпавшиеся из лопнувшей сумки, как раз в тот момент, когда лестница начала маневрировать. С невозмутимостью, достойной восхищения, Малфой прижимал спасенные вещи к груди, ожидая, пока лестница замрет на месте. Немногочисленные студенты, находившееся рядом с ним в тот момент, не предприняли ни малейшей попытки помочь. Напротив. Нотт заметил, как Филипп Мальсибер случайно или специально подтолкнул застрявший между прутьями перил учебник, так что тот, выскользнув, свалился куда-то вниз.

Очутившись в вестибюле, Малфой немедля починил сумку и, бегло оценив потери, убрал оставшиеся вещи.

— Как дела в библиотеке? — поинтересовался Нотт, приближаясь к сокурснику.

— Неплохо, — ответил Малфой, стараясь незаметно прикрыть мозоль, образовавшуюся на правой руке. — Не хуже уборки кладовых. Во всяком случае, удается что-то прочесть.

— Списки провинившихся? — ехидно предположил Нотт, припоминая свое наказание у завхоза.

— Я решил посвятить время переписыванию старинных трудов, посвященных истории Хогвартса, — произнес Скорпиус.

«Ты решил, — усмехнулся про себя Нотт. — Можно подумать, тебя кто-то спрашивал».

— Знаешь, есть неплохие заклинания для защиты вещей, — Регулус кивнул на сумку Скорпиуса. — От недоброжелателей.

— Знаю, — ответил Скорпиус, сдержанно улыбнувшись. — Но пусть уж лучше сумка. К тому же, я не уверен, что моим недоброжелателям доступно что-то сложнее банального «Диффиндо». Пусть уж лучше вымещают недовольство так.

Нотт помотал головой. Он утро провел в Запретном лесу за отработкой чар. Сложных чар. И ему казалось совершенно абсурдным то, что Скорпиус не использует магию для того, чтобы решить свои проблемы самым очевидным образом. Хотя он, Нотт, конечно не ограничился бы защитными чарами. Любой, кто посмел бы выступить против него, за это ответил бы.

— Ты идешь на обед? — поинтересовался Скорпиус, кивнув в сторону Большого зала.

Звон столовых приборов и не стихающий шум голосов сообщали о том, что трапеза уже началась.

— Не сейчас, — ответил Нотт. — Сперва я хотел обновить свое членство в Дуэльном клубе. Списки составляют каждый год.

— Точно, — протянул Скорпиус. — Пойду с тобой. Надо соблюсти все формальности. Заодно Альбуса запишем.

— Нет, — весьма категорично произнес Нотт и, в ответ на вопросительный взгляд Малфоя, добавил: — Все его время будет занимать квиддич.

— Но…

— Уверяю тебя, — протянул Нотт. — Я только что говорил с Пьюси и Монтегю. Его не отпустят. Это решенное дело.

Малфой недоуменно посмотрел на Нотта, но спорить не стал.

В Малом зале, вопреки ожиданиям Регулуса, было довольно многолюдно. Он оказался не единственным старшекурсником, что, пожелав избежать суеты, решил записаться пораньше. Правда, большую часть присутствующих составляли гриффиндорцы. Для них членство в Дуэльном клубе было чем-то почти обязательным. Сам зал находился в режиме «подготовки» к учебному году: подиумов для сражений еще не было, подушки не были аккуратно разложены по диванчикам, а были свалены в кучу на балконах второго этажа. Кураторский стол был завален какими-то пергаментами и книгами. Списки участников клуба висели прямо на каменной стене у входа и как всегда делились на три подгруппы: «Начинающие», «Продолжающие», «Эксперты». Первый список пока что был почти пустым. Как и последний. Большинство учеников относилось к центральной группе, как пока еще и сам Нотт.

— В этом году я возьму кубок, — объявил Регулус Малфою, оставляя размашистый автограф на пергаменте.

— Это будет несложно, — прозвучал у него за спиной знакомый голос. — Все, кто хоть чего-то стоят, уже перешли в Высшую Лигу.

Нотт обернулся и заметил Джеймса Поттера, что выводил свое имя в «экспертной» группе. Старший Поттер как призер прошлого года прошел досрочно и теперь сражался на равных со старшими курсами.

Скорпиус сделал шаг назад. Не из трусости, а из опыта, подсказывающего ему, что от агрессивных людей лучше держаться подальше.

— Устроим дуэль? — вызывающе спросил Нотт. — Посмотрим, чего ты стоишь.

— А мне это зачем? — усмехнулся Джеймс. — Клуб не поощряет неравные поединки. Ну то есть поединки с неудачниками.

Нотт не успел ответить, потому как Поттер почти сразу спросил:

— Бегал с утра в Запретный лес? Ищешь неприятностей?

На мгновение Нотт удивился, как и когда он успел попасться, но затем сообразил: Карта Мародеров теперь у Джеймса.

— Заняться больше нечем, кроме как следить за мной? — прошипел он.

Скорпиус, также догадавшийся о причинах осведомленности Поттера, неуверенно бросил взгляд в сторону. Он заметил Тома Бреннана, старосту Гриффинора. Кивнув на него Нотту, он добавил:

— Идем.

Регулус, однако, сдаваться был не намерен.

— Неофициальный поединок, — выдавил Нотт. — Вне Хогвартса. В Хогсмиде. Без каких-либо правил.

— Нотт, — прошипел Малфой.

— Победа за мной — отдашь карту, победишь ты — проси, что хочешь.

— Смелое предложения от того, кто все лето прятался от меня в моем доме, — хмыкнул Джеймс.

— Я не…

— Я подумаю, — отрезал Поттер и, не желая тратить время на слизеринцев, вернулся к своим.

Регулус проводил его взглядом.

— Ты еще не записался, — напомнил Нотт, повернувшись к Малфою и кивнув ему на список.

— А ты можешь хотя бы день провести в школе без проблем? — возмутился Скорпиус, выводя на пергаменте свое имя. — Что это было? Еще даже не обед.

— А что прикажешь делать? — поинтересовался Нотт. — Карта нам нужна. Без нее Поттер нам жизни не даст.

— Да пусть следит, — отмахнулся Малфой. — Ему скоро надоест.

— Ну конечно, — буркнул Нотт. — Надоест ему…

Выходя из Малого зала, Регулус почти демонстративно толкнул плечом какого-то второкурсника с Гриффиндора и недовольно выругался. Скорпиус чувствовал, что дурное настроение Нотта теперь аукнется всем магглорожденным в замке. Уже в вестибюле тот, казалось, высматривал свою новую жертву. За этим его и застала Селестина Уоррингтон, староста Слизерина.

— Вот ты где, — произнесла она, появившись со стороны лестницы, ведущей из подземелий. — А я как раз тебя ищу.

Малфой и Нотт переглянулись. Скорпиус уже начал перебирать в голове варианты того, что еще за это утро успел натворить Регулус. Тот, судя по недоуменному виду, пребывал в не меньшей растерянности.

«Видимо, — думалось ему, — вылазка в Запретный лес оказалась не такой уж незаметной».

Нотт посмотрел на старосту.

— Есть разговор, — сказала та. — Пойдем.

Вопреки ожиданиям, Селестина повела Регулуса не в сторону кабинета декана, а назад — к Малому залу. Скорпиус, заметив, что Нотт не возражает, увязался за ними. Любопытство в этот раз взяло верх над тактичностью.

— Как тебе известно, или может быть, нет, — обратилась к Регулусу Уоррингтон, — с этого года я не только староста факультета, но и староста школы, а это значит, что обязанностей у меня в этом году прибавится. Не говоря уже о ЖАБА. Предметов много, все сложные и…

Скорпиус и Регулус в очередной раз растерянно переглянулись, гадая, отчего вдруг Уоррингтон ни с того ни с сего решила излить им душу.

— А ведь я еще куратор в Дуэльном клубе, — почти возмущенно добавила она. — Знаешь, — она смотрела на Нотта, — обычно кураторов назначают начиная с пятого курса, но мы в этом году посовещались и… Нет, не так, — она остановилась у входа в Малый зал. — Я голосовала за Пьюси, но он слишком занят со своим квиддичем. К тому же сказал, что не хочет возиться с новичками. Мальсибер-старший занят ЖАБА. Можно подумать, он единственный семикурсник, сдающий руны! Я пошла к профессору Слизнорту… Ну понимаешь, не отдавать же мне свою группу гриффиндорцам или когтевранцам. Ты не подумай, это только начинающие…

Скорпиус смотрел на закрытую дверь Дуэльного клуба, Регулус же, глядя на Селестину, кажется, перестал моргать.

— Слизнорт сказал, что тебя стоит чем-нибудь занять, — пожала плечами Селестина. — Это была его идея. За учеников не переживай. Им всего одиннадцать. Большая часть из них вообще ничего не умеет. Старшекурсников я беру на себя. Что скажешь?

— Насчет чего? — не понял Нотт.

— Будешь куратором Дуэльного клуба? — спросила Селестина.

— Я? — Регулус приподнял бровь.

— Он? — резко уточнил Скорпиус, на всякий случай указав на друга.

— Пару дней в неделю, — продолжила староста. — У кураторов, кстати, есть небольшие привилегии. Круглосуточный доступ в Малый зал и посещение ванны для старост. Ну и наша библиотека.

— Это очень плохая идея! — воскликнул Скорпиус. — Ужасная! Согласно уставу школы куратор Дуэльного клуба должен отвечать за безопасность учеников, соблюдение правил поединков, грамотное обучение…

Пока Скорпиус продолжал перечислять то, с чем, по его мнению, Нотт ну никак не справится, сам Регулус пребывал в легком ступоре. Обучать новичков? Не сказать, чтобы у него было много свободного времени или желания тратить его подобным образом, но ...

— Я согласен, — воскликнул он с энтузиазмом гораздо большим, чем хотел продемонстрировать.

Глупая улыбка застыла на его лице, и он никак не мог от нее отделаться. Он посмотрел на Малфоя, что только сейчас замолчал.

— Отлично, — ответила Селестина. Она открыла дверь в Малый зал и добавила: — Открытие клуба в конце недели. Я свяжусь с тобой, как определимся с расписанием.

Настало время обеда. Новость о том, что Нотт стал куратором Дуэльного клуба, даже за столом Слизерина вызывала весьма противоречивые отклики. Уильям торжественно пожал брату руку и предложил отметить это в ближайшие выходные в Хогсмиде. Пьюси одобрительно кивнул. МакГроу, потирая руками, принялся вслух размышлять, удастся ли добиться каких-то «неофициальных» привилегий. А вот Мальсибер-младший заметил, что Слизнорт мог бы подобрать кандидатуру получше. Впрочем, Элизабет не преминула напомнить, как часто Нотт выбивал сокурсника с подиума.

Альбус разделял опасения Скорпиуса, что читались у того на лице. Он еще не успел забыть о том, как Регулус калечил первокурсников и задирал магглорожденных. Да и личный опыт Поттера был не таким уж приятным. Даже воспоминания о занятиях с Ноттом отдавали тупой болью в затылке. Нынешним первокурсникам он не завидовал.

До остальных факультетов новость также дошла мгновенно. Во всяком случае, только появившаяся в Большом зале Лили уже успела где-то об этом услышать, а потому, появившись возле стола Слизерина, она бросила в сторону Нотта небрежное: «Поздравляю». Не дожидаясь его реакции, Лили обратилась к Скорпиусу.

— Я нашла это по пути сюда, — она протянула Малфою книгу. Увесистый рунический словарь. — Как ты умудрился его потерять?

Альбус взглянул на сестру, а затем на Скорпиуса, что немного смутился.

— Кажется, выронил, когда был на лестнице, — признался он. — А как ты…

— Эти лестницы такие ненадежные, — улыбнувшись, сказала Лили. — Пожалуй, тоже начну подписывать свои учебники.

— В этом нет необходимости, — заявил Нотт, обращаясь к Лили. — Терять вещи здесь умудряется только Малфой.

Лили промолчала.

Немного поговорив с братом о своем первом впечатлении от Когтеврана, что было весьма сдержанным, Лили направилась к столу факультета. Альбус вновь с тревогой остановил взгляд на Саре МакГроу, возле которой села его сестра. Подобное соседство ему не нравилось.

— Я не мог не отметить, — протянул Нотт, когда слизеринцы вернулись к трапезе, — что все еще не услышал поздравлений от тех, кто называет себя моими друзьями, — он взял в руки все еще лежавший перед Малфоем рунический словарь и принялся листать его, пусть и без особого интереса.

— Тебе нужны наши поздравления? — хмыкнул Альбус. Скорпиус улыбнулся.

— Ну я же тебя поздравляю с редкими победами в квиддиче, — Нотт приподнял уголок губы и покосился в сторону Монтегю. — Хотя что-что, а это — ерунда, совершенно недостойная внимания.

— Редкими победами? — возмутился Альбус, и Регулус пожал плечами.

— Справедливости ради, — добавил Нотт, — я и ни одно твое поражение без комментариев не оставил.

Поттер закрыл глаза.

— Ох, ты прав, — выдохнул он. — Прими мои искренние поздравления.

— Ты станешь отличным куратором, — осторожно добавил Скорпиус, — если будешь поступать справедливо и непредвзято.

— А я когда-то поступал иначе? — спросил Нотт и закинул рунический словарь Малфоя к себе в сумку.

* * *

Альбус впервые за очень долгое время был рад оказаться в классе зельеварения. Неуместно яркий свет покинул подземелье вместе с миссис Галлахер, и Поттер хотел верить, что с ним ушло все то, что так раздражало его весь прошлый год. Утопая в зеленоватом свечении подземного озера, едва пробивающегося из окон под потолком, Альбус вдыхал легкие ароматы трав почти с благоговением. Больше никаких режущих глаза свечей, никаких глупых журналов, украшений и грубого парфюма. Никакой Галлахер.

Альбус занял место рядом со Скорпиусом и устремил свой взгляд в сторону преподавательского стола. Профессора Лестрейндж на месте не было.

— Наконец-то преподавательский состав пополнился достойной волшебницей, — услышал Альбус голос Элизабет Бёрк. — Эти полукровки… полулюди… призраки… Будто бы нормальных волшебников уже не осталось.

Она расположилась неподалеку от ребят. К ней подсела Лита.

— Полукровки-то тебе чем не угодили? — фыркнула Ванесса, вынужденная занять место за подругами.

На зельеварении ребята привыкли работать парами. Парой Ванессы вынужденно становился Фарли.

— За неимением других вариантов, — лениво протянула Бёрк.

— Лестрейнджи ведь, кажется, относятся к «Священным двадцати восьми»? — поинтересовалась Лита с напускным любопытством. Она нашла глазами Нотта, и тот кивнул.

Альбус окинул взглядом класс и вдруг заметил еще одну перемену, которой до сих пор не придавал значения. Если раньше ученики на сдвоенных занятиях напоминали ему красно-зеленую мешанину, то теперь группы гриффиндорцев и слизеринцев держались настолько обособленно, что гриффиндорцы почти наверняка и не слышали их разговор. Роуз, на которую Поттер обратил свое внимание, сейчас показывала что-то Марии, и Альбус лишь отдаленно улавливал, о чем у них там шла речь.

— Лестрейнджи, Бёрки, — важно перечисляла Элизабет, — Нотты … — она повела взгляд в сторону Скорпиуса, но его фамилию предпочла проигнорировать.

— Малфои, — вместо нее закончил Нотт.

Скорпиус не делал вид, что беседа его не касается, но и заинтересованным не выглядел.

— Не уверена, что Малфой сейчас попадает даже под критерий чистокровного волшебника, — хмыкнула Элизабет. — С учетом того, что его мама…

— Это не важно, — перебил однокурсницу Альбус.

Ухмылка на лице Бёрк стала шире.

— Да и можно ли считать чистокровным волшебником того, кто сам, возможно, скоро станет сквибом, — обронила она.

Мальсибер и Лита одобрительно закивали. Ванесса, встретившись глазами с Альбусом, поспешила отвернуться.

От дальнейших дискуссий ребят отвлекло появление преподавательницы. Профессор Лестрейндж прошествовала к кафедре, приковав к себе все взгляды.

Уже после урока Лита и Элизабет подмечали ее полную благородного достоинства грацию. Ванесса восхищалась идеальной укладкой темных как смоль волос. Мальсибер отметил ее пронзительный взгляд. Нотт — то, как непринужденно она взмахнула палочкой, оставив свои инициалы на доске. Альбус же был готов поклясться, что уловил легкие ароматы бадьяна и ванили. И только Малфой упомянул холодный и совершенно лишенный жизни голос.

* * *

После зельеварения Альбус направлялся драить кладовки Филча, полный воодушевления. Если в прошлом году в это же время он строчил отцу письма, полные отчаяния, то теперь был готов рассыпаться в благодарностях. Новая преподавательница зельеварения была просто подарком судьбы.

Да, конечно, на первом занятии профессор Лестрейндж предложила ребятам сварить зелье на «свободную» тему, чтобы посмотреть на их навыки, но это нисколько не помешало ей проявить себя с лучшей стороны. Преподавательница перемещалась по аудитории, следила за успехами учеников, фиксируя что-то в свой блокнот, и помогала нуждающимся советом. По тому, как легко она определяла зелье и то, на какой стадии оно находится, уже издалека, было ясно — учебник с ответами, которым так злоупотребляла Галлахер, ей не понадобится.

На этом достоинства преподавательницы не заканчивались. К огромной радости Поттера, профессор Лестрейндж объявила, что класс зельеварения будет открыт в любое время для всех желающих попрактиковаться. Галлахер запирала кабинет в выходные дни и иногда выставляла из него студентов по вечерам. Поттер помнил о не единожды впустую потраченных ингредиентах.

Кроме того, с одобрения профессора МакГонагалл, профессор Лестрейндж планировала перенять систему поощрения одаренных студентов, некогда предложенную профессором Горацием Слизнортом и именуемую неофициально «Клубом Слизней». Собрания одарённых студентов, считала профессор Лестрейндж, и их сплочение поможет многим ребятам найти свое место на поприще магической науки. Так, уже на первом собрании, что должно было состояться ближе к концу октября, профессор Лестрейндж обещала рассказать о своем участии в Кубке по зельям. В дальнейшем предполагалось приглашать на беседы специалистов из других областей.

Альбусу так не терпелось попасть в список приглашенных, что он пообещал себе начать обдумывать зелье, способное произвести впечатление на профессора Лестрейндж, уже во время уборки кладовых. Ингредиенты и их возможные сочетания то и дело приходили на ум. Жалел Поттер лишь о том, что не сможет продемонстрировать свои самые выдающиеся разработки: все они, пусть и пока оставались только в его фантазиях, должны были содержать кровь василиска.

Альбус так спешил по коридору, погруженный в свои мысли, что не заметил, как влетел в Джоша Пьюси. Шестикурснику этот удар едва ли доставил какой-то дискомфорт, а вот Поттера изрядно пошатнуло.

— Эй, — загонщик слизеринской команды уже планировал с силой оттолкнуть зазнавшуюся мелюзгу, как заметил знакомые взъерошенные волосы и нелепый вид и немного смягчился. — Это ты, — протянул он. — Глаза разуй.

Альбус растерянно моргнул. Он сделал пару шагов, однако Пьюси схватил его за рукав.

— Подожди, — произнес он. — Все равно тебя искать собирался. Дело есть.

— Меня ждет Филч, — отмахнулся Альбус, планируя сбежать, но не тут-то было.

Хватка у шестикурсника была стальная.

— Подождет, — буркнул Пьюси. — Поговорить надо.

— Я в команду не вернусь, — решительно произнес Альбус.

Он готов был руками ловить мысли, что, казалось, вот-вот материализуются и улетучатся.

— С чего ты…

— Я знаю, чего добивается Алард, — протараторил Поттер. — Мне квиддич не нужен. Поищите кого-то еще.

— Поищем, — кивнул шестикурсник. — Отборочные в выходные. Но желающих немного.

— С чего бы это? — буркнул Поттер, демонстративно одергивая рукав. — Слизерин ведь так хорошо относится к своим ловцам.

Пьюси выпустил Альбуса из мертвой хватки. Поттер, смирившись с тем, что мысли его разлетелись, тяжело вздохнул.

— Тебе бы жаловаться… — возмутился Пьюси. — Досталось один раз, и что с того?

— У меня нет на это времени, ясно? — прошипел Поттер.

Он демонстративно отряхнул мантию и постарался придать себе максимально важный вид.

— И чем же ты занят? — хмыкнул Пьюси.

Альбус промолчал.

— У меня хватает времени и на квиддич, и на дуэли, — продолжил Пьюси. — И ты как-нибудь разберешься. Не для того я четыре года места в команде ждал, чтоб сейчас отдавать кубок Гриффиндору.

Альбус закатил глаза.

«Дуэли, — подумал он. — Конечно, сравнил чемпионство в Дуэльном клубе с попытками вывести зелье, способное обезопасить от взгляда василиска. А ведь это только полдела. Нужно будет еще как-то убедить Нотта открыть...»

Альбус замер.

«Чемпионство в Дуэльном клубе, — пробормотал он про себя. — Почему я так зациклился на Нотте?»

— Ты хорошо разбираешься в защитных чарах? — Поттер посмотрел на Пьюси так, словно видел его впервые в жизни.

— Я хорошо разбираюсь в атакующих чарах, — Джош в очередной раз схватил Альбуса за рукав и резко одернул. — И я гарантирую, что если ты не придешь на отборочные, тебя случайно зашибет бладжер.

— Если бы ты помог мне кое с чем, — неуверенно пробормотал Альбус, отстраняясь, — я бы, возможно, и пришел на отборочные. Может, и пару игр сыграл бы.

— Что тебе нужно? — раздражаясь, поинтересовался Джош, заметив, как у Поттера забегали глаза.

— Ничего сложного, — Альбус развел руками. — Снять пару защитных заклинаний.

«Их наложил второкурсник, — пробормотал Поттер про себя, — так что ты, наверное, справишься».

— И где твои защитные заклинания? — лениво протянул Пьюси.

— Ты только не говори никому, — неуверенно сказал Поттер.

Секрета из своей обители он не делал, но и распространяться об этом не хотел.

Пьюси выжидающе смотрел на Поттера, и Альбус решил: была не была.

— Они в девчачьем туалете, — добавил он.

* * *

Скорпиус Малфой появился в классе изучения рун первым. По привычке выложив карманные часы, инкрустированные изумрудами, на край стола и отметив, что до начала занятия у него еще есть целых пятнадцать минут, он принялся пролистывать записи. За лето он уже успел составить список тем, которые следовало разобрать к СОВ. Древние руны считались самым сложным предметом в Хогвартсе, а потому Скорпиус начал готовиться к этому предмету заранее. Кроме того, обстоятельства сложились так, что в прошлом году при изучении многих типов проклятий он уже сталкивался с рунами и успел оценить, насколько трудным должно было быть их изучение. Предмет требовал от учеников знания огромного количества рун, отдельных символов и ключей, умение их верно трактовать в зависимости от контекста и местоположения. Не добавляла простоты предмету и его монотонность. По тому, что Скорпиус уже мог наблюдать в общей гостиной, ученики могли часами сидеть со словарем и записями для того, чтобы расшифровать минимальный по объему текст.

К сожалению, именно рунические символы чаще всего использовались при наложении проклятий, зачаровании артефактов и иного рода магии, подразумевающей длительный срок действия.

На рунах учеников не делили по факультетам, как раз потому, что предмет был максимально непопулярным. Насколько Скорпиусу было известно, посещать его в этом году отважились лишь пять человек. Хлоя Долгопупс из Гриффиндора, Эндрю Вагнер и Лори Алдервейрелд из Когтеврана и два представителя Слизерина: сам Скорпиус Малфой и Регулус Нотт.

Пока Скорпиус выводил на пергаменте основные ключи первого параграфа по памяти, в класс начали понемногу проникать ученики. Нотт, занявший место неподалеку, протянул Скорпиусу его словарь и достал из сумки свой — точно такой же.

— В библиотеке дали, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд.

Наконец, появился и преподаватель.

Профессор Дервент, пожилой мужчина в болотно-зеленой мантии, показался Скорпиусу живым воплощением своего предмета. Скупые движения, размеренный поставленный голос, полное отсутствие эмоций. С другой стороны, Малфой не мог не отметить аккуратный почерк профессора и лаконичность изложения материала. Даже Нотт, так любивший дремать на лекциях профессора Бинса, слушал преподавателя Рун весьма сосредоточенно.

Объяснив базовые принципы перевода и разобрав с учениками несколько основных рун, профессор Дервент выдал ученикам задание и удалился. Скорпиусу достался непонятный рисунок, руны на котором шли по кругу, у Нотта же в пергаменте Малфой заметил нечто, напоминающее руническую спираль.

Воспользовавшись отсутствием преподавателя, ученики разбрелись по просторному классу, больше напоминавшему библиотеку. Обилие стеллажей и учебных зон позволяло любому найти себе тихое место и сосредоточиться на работе.

Скорпиус, повозившись немного со своим переводом и осознав, что собраться с мыслями у него не получается, решил найти Нотта. У того, к немалому удивлению Малфоя, проблем с концентрацией не было. Перевод медленно, но двигался вперед. Не решившись его отвлекать, Малфой вновь заглянул в словарь.

— У твоего отца есть артефакт, способный изменить прошлое? — спросил Скорпиус, в какой-то момент осознав, что именно его тревожит.

Регулус отложил перевод в сторону и поднял глаза на него.

— Вероятнее всего, сейчас нет, — неуверенно признался он.

— А у моего деда мог бы… — Малфой остановился и, немного подумав, сказал: — Ты упоминал, что он что-то украл. Не то чтобы я это подтверждал, просто… Ты не знаешь, что именно? Ты говорил, это хранится в поместье Ноттов.

Нотт молча продолжал смотреть на Скорпиуса.

— Хотелось бы чуть больше фактов, чтобы разобраться во всем, — добавил тот. — Я мог бы спросить у отца, знает ли он…

— Нет, — отрезал Нотт. — Не вмешивай в это своего отца.

— Но я доверяю ему, — сказал Скорпиус. — Он может нам помочь.

— Зря, — протянул Нотт, возвращаясь к переводу. — Доверять нельзя никому.

— Слушай, Люциус Малфой может быть… Может быть, — еще раз подчеркнул Скорпиус, — что-то и затевает, но я уже говорил, мой отец…

— Я слышал, что у твоего отца есть интересная отметка на левой руке, — Регулус усмехнулся, обнаружив реакцию Скорпиуса на это заявление. Судя по всему, подобные обвинения он слышал не раз. — Не напомнишь, как она там оказалась? Я слышал одну версию, но тебе, наверное, виднее.

Скорпиус закатил глаза.

— Ты, наверное, полагаешь, что он и Орден Фламеля получил за свои заслуги? — Регулус улыбнулся. — Поражаюсь иногда твоей наивности.

— Вообще-то, да, — сохраняя самообладание, ответил Скорпиус. — Его исследование…

— Не вмешивай в это своего отца, — перебил Скорпиуса Нотт.

— Ладно, — сдался Скорпиус. — Но ты неправ.

Повисла тишина. Регулус вернулся к переводу.

— Ты сообщишь мне что-то еще? — протянул Скорпиус. — Или ты просто хотел, чтоб я плохо спал по ночам?

— Я и так сболтнул тебе лишнего, — буркнул Нотт. — Ты же поедешь домой на каникулы?

— Да, — кивнул Скорпиус.

— Ну… гляди в оба, — пожал плечами Нотт.

— Очень информативно, — съязвил Скорпиус. — Спасибо.

Малфой вновь опустил глаза в пергамент. Некоторые руны казались ему очень знакомыми: с подобными письменами он бегал в прошлом году к профессору Слизнорту, пытаясь разобраться в крысином проклятье. В этом году Скорпиус пообещал себе забыть о проклятьях. Его занятия ни к чему хорошему не привели. Астория Малфой выжила, и это было главное. О большем и мечтать не стоило.

— Я не хотел поднимать эту тему, — неуверенно начал Скорпиус, вновь вынуждая Нотта отвлечься, — но все-таки. По поводу дела Кассиуса Бутби…

— Что? — голос Регулуса заметно похолодел.

— Ты… Ты же понимаешь, что именно там происходит? Он же точно не убивал… миссис Нотт.

— Не понимаю, о чем ты, — сказал Регулус. — Он признался. Это была попытка ограбления, которая пошла не по плану. Орудия убийства, конечно, нет, но показания свидетелей и воспоминания…

— Кое-кто считает, — осторожно возразил Скорпиус, — что подлинность воспоминаний вызывает вопросы.

— Ну тебе, конечно, видней, — усмехнулся Нотт.

— Нет, — признался Скорпиус. — Просто я подумал… Ты не находишь странным тот факт, что убийцу твоей матери нашли именно сейчас?

— На что ты намекаешь?

— Ну… Я думаю, для тебя не секрет, кого обвиняли в убийстве миссис Нотт до этого, — Скорпиус произносил «миссис Нотт», но все равно ощущал, что Регулуса каждый раз передергивает при упоминании матери.

— А… — протянул Регулус. — Так это месть? Ну ладно, — махнул он. — Извини. Будем считать, что Орден Фламеля твоего отца вполне заслуженный.

Он встал с намерением отсесть от Малфоя подальше, но тот поднялся следом.

— Вообще-то, я просто подумал, что на твоем месте хотел бы знать, кто совершил это преступление, — сказал Скорпиус, пожалев, что начал этот разговор. — Для меня это было бы важно.

— Ты что-то знаешь? — спросил Нотт.

— Уилтшир — не такое большое поселение, — ответил Скорпиус. — И у нас не так часто происходят убийства. Я помню этот день. В нашем доме тоже обсуждали произошедшее. После того, как бригада мракоборцев покинула ваш дом.

Регулус вопросительно посмотрел на Скорпиуса.

— Мой отец сказал, что ее убил Теодор Нотт. В нашей семье никто не ставил это под сомнение, и я думал… Ну то есть… Ты же знаешь это, да?

Регулус промолчал, и Скорпиус в еще большей растерянности добавил:

— Конечно, против твоего отца нет улик. Так что, наверное, ему ничего не будет, но… Прости, — добавил он, заметив, как резко Нотт переменился в лице. — Ты же говорил, что был в Болгарии, и я не знаю, что именно тебе известно. Я ставил это под сомнение, но все последние события не кажутся мне совпадениями.

Скорпиус замолчал. Он никогда не имел привычки вмешиваться в чужие дела и сейчас жалел, что сделал исключение. Он не мог не заметить, что в глазах Нотта теперь выглядит врагом или по меньшей мере наивным дураком, которым, впрочем, Нотт и без этого его считал. Малфой не знал, что именно было известно Регулусу, но…

— Орудием убийства являлся какой-то артефакт, — пробормотал Малфой. — Люциус Малфой негодовал по поводу того, что тот пришел в негодность. Я помню, как он говорил о финансовых убытках и о том, что твой отец теперь за это заплатит.

Скорпиус не врал. Ему было лет девять, когда он услышал разговор отца с дедом. От него тогда никто и не думал скрываться. Да и сам Скорпиус в разговоры не вникал. Отец его занимался коллекционированием артефактов, и о них в доме говорили часто. Мать увела его, как только разговор пошел на повышенных тонах. Позже он узнал, что произошло какое-то убийство.

— Я… Я зря это сказал, — Малфой потупил взгляд и замолчал.

Нотт захлопнул справочник и, закинув сумку на плечо, покинул кабинет.

* * *

Лили Поттер готовилась ко сну. Первый день учебы остался позади, и теперь она была готова сделать какие-то выводы. Хогвартс оказался совсем не тем местом, которым она его себе представляла.

Лили надеялась отличиться на занятиях. Заученные от корки до корки учебники Альбуса и занятия с Джеймсом должны были ей в этом помочь, но как оказалось, на Когтевране этим было никого не удивить. Когда преподавательница зельеварения задала вопрос о применении асфодели, все в их группе без исключения подняли руки.

«Тоже мне дело, — так и читалось в глазах остальных, — прочесть школьные учебники».

Когтевранцы без запинки отвечали на вопросы, дополняли и исправляли друг друга, а то и вовсе сыпали фактами, о которых Лили не слышала ничего. Ей казалось, что все, кроме нее, прошли какой-то ускоренный курс подготовки к учебе, и только ей забыли сообщить о том, где и когда он проходил.

Нет, она понимала, о чем говорят преподаватели, ей удалось сварить хорошее зелье и получить Превосходно за конспект по травологии, но когда ее соседка по парте Люсинда Стокворт в очередной раз вызывалась назвать еще один способ применения крови дракона, Лили хотелось запустить в нее пузырьком с чернилами.

Особо близка к исполнению этого желания Лили была в тот момент, когда Люсинда предложила помочь ей с зельем, что, по ее мнению, было недостаточно пурпурным.

Отдельной болью оказался квест по проникновению в команду по квиддичу. Лили надеялась попробоваться на позицию ловца, но быстро узнала, что это место занято второкурсницей Сарой МакГроу. Сара, как успела убедиться Лили, летала просто отменно и, кроме того, за прошедший год успела стать душой команды. Именно ей принадлежал победный снитч в игре против Пуффендуя. Впрочем, Лили не сдавалась. Сара посоветовала ей попробоваться на позицию загонщика, и Лили планировала пойти на отборочные.

Сама Сара, к слову, Лили понравилась. Второкурсница уже в первый день проявила участие и предложила познакомить Лили со всеми. Младшая Поттер не очень хорошо запоминала имена, но кое на кого внимание она обратила. Так, ей запомнился Мэттью Торнхилл, светловолосый мальчишка, что всегда носил с собой жабу, и Джордж Уитби, невысокий парень в очках. Последнего Сара ей не представляла: Лили сама подошла к Уитби, когда узнала в нем приятеля Альбуса из поезда.

Сара, впрочем, предостерегла Лили от подобной дружбы.

— Джордж — он не из тех людей, которые умеют дружить, — протянула она, когда Лили спросила, что с ним не так. Стоило младшей Поттер к нему подойти, Джордж придумал предлог сбежать. — Он обычно занят своими… проектами.

Распространяться МакГроу на эту тему не стала, и Лили поняла, что, наверное, и расспрашивать не стоит. Вообще, ощущение того, что все вокруг знают что-то, чего не знает она, не оставляло ее ни на минуту.

Слухи… Слухами заполнялось все вокруг. Лили уже успела услышать, что брат ее Альбус Поттер не отличается дружелюбием, злоупотребляет зельями и постоянно где-то пропадает. Скорпиус, по мнению многих, особенно на Когтевране, был причастен к уничтожению местных крыс — не то чтобы им место в школе, но… изучение проклятий на Когтевране не поощрялось. Кроме того, говорили, что Малфой, как и все в его семье, был необычайно высокомерным и мнил себя лучше других. Обвиняли его и в расизме. Лили слушала рассказы о друге Альбуса с недоумением. Ей всегда Скорпиус казался милым и отзывчивым. Ей нравилось проводить время в его компании.

Более-менее достоверные слухи, считала она, доходили до нее только о Нотте. С ними Лили была готова согласиться если не полностью, то почти во всем. Регулуса описывали как неуравновешенного выскочку, грубого и просто опасного. О его отношении к магглорожденным знали все, а о тяге к насилию и подавно. Лили смутно представляла, что может объединять ее брата с этим человеком.

Поттер готовилась ко сну. Сегодняшняя газета не сообщала о ее распределении и строчки. Даже Рита Скитер не сочла ее достойной своего внимания. Не то чтобы Лили это задевало, но она уже смеялась над статьей, посвященной Джеймсу в год его распределения, и с Альбусом они перемывали кости Скитер после статьи о нем. Лили ждала, что Скитер выдумает что-то несуразное о ней и они с братьями вместе над этим посмеются, но этого не случилось.

Люсинда Стокворт, оказавшаяся по «удачному» стечению обстоятельств еще и соседкой Лили по комнате, посмотрела на ту, засмотревшуюся в окно.

— Все в порядке? — спросила она.

Люсинда утопила свой стол в пергаментах, посвященных, вероятно, трансфигурации, и с энтузиазмом, недоступным Лили, выполняла какой-то конспект.

— Тебе не нужна помощь с домашкой? Ты не против, что я лягу чуть позже? Свет не будет тебе мешать?

Лили помотала головой и, запрыгнув на кровать, скрылась за балдахином.

Хогвартс всегда был для Лили мечтой, отложенной на завтра. Она знала, что в конце концов в него попадет, но этот момент представлялся ей очень далеким. Она предвкушала, как будет колдовать, не скрывая ни от кого свою волшебную палочку, как будет участвовать в полноценных матчах по квиддичу на огромной площадке, как, выбирая книгу на вечер, будет блуждать в коридорах бесконечной библиотеки, как впервые заглянет в телескоп на Астрономии и посмотрит на звезды. Шахматные поединки с сокурсниками, прогулки у Запретного леса, опасные магические дуэли и многое другое не раз становились объектами ее фантазий, когда братья в очередной раз покидали дом Поттеров на учебный год.

Лили рисовала в своем воображении портреты своих будущих друзей — таких же мечтателей, полных энтузиазма и неуёмного желания учиться. Она представляла, как будут проходить вечера, полные смеха, обсуждений заклятий и совместных поисков ответов на трудные вопросы. И хоть Лили никогда не выбирала для себя факультет, она знала, куда бы Шляпа ни распределила ее, она везде обретет то, что ищет. Оставалось узнать только, что именно.

В поиске друзей за первую неделю учебы Лили не преуспела. Если не считать Сару МакГроу, что отчего-то была к ней любезнее всех остальных, и Люсинду, что так и норовила затащить Лили в свой «кружок выполнения домашки», включающий пока только саму Люсинду, круг ее общения был весьма ограничен. Как-то вечером, когда Сара рассказывала о прошлогодних матчах Когтеврана, к ним подсел Мэттью. «Парень с жабой», — как про себя прозвала его Лили. Привычками он напоминал ей деда Уизли, за тем лишь исключением, что дед только норовил вечно разобрать какой-нибудь механизм, желательно маггловский, а Мэттью при этом еще и сыпал непонятными терминами из того, что он называл электродинамикой.

Среди однокурсников Лили также было много очень увлеченных людей. Одни говорили об открытиях в области трансфигурации, другие обсуждали загадки и головоломки, третьи интересовались музыкой. Благодаря последним Поттер то и дело отвлекалась от домашки по вечерам на звуки неожиданно появившейся в гостиной зачарованной арфы или — что хуже — сошедшего с ума тромбона.

Сама Лили свободное от учебы время проводила за рисованием. Стоило ей только взять в руки карандаш, как весь шум вокруг исчезал и пред ней представали всевозможные сюжеты: от волшебных пейзажей, простирающихся до самого горизонта, до фантастических тварей, что посылало ей воображение.

Каждый день был наполнен разговорами о предстоящих экзаменах и проектах, учебе, творчестве, но Лили ловила себя на том, что ей не хватает просто искренности и легкости общения. Ей хотелось найти кого-то, к кому бы она могла обратиться так же легко, как к своим братьям — с совершенно любой ерундой, не показавшись при этом глупой или неуместной.

Так, Лили попросила Альбуса рассказать ей поподробнее о Запретном лесе и существах, что там обитали. Особенно ее интересовали акромантулы, ведь именно их ее старший брат героически одолел на первом курсе. Джеймс не раз рассказывал Лили, как прокрался в их логово, чтобы найти Воскрешающий камень, и эта история всегда казалась младшей Поттер немного преувеличенной. Встреть она гигантского паука, наверное, лишилась бы чувств. Джеймс же уверял ее в том, что одолел троих.

— Это правда, — признался Альбус, когда Лили поделилась с ним своими мыслями.

Произошло это посреди недели в подземелье во время уборки кладовой. Как только Лили узнала, что Поттер теперь вынужден проводить каждый свой вечер за этой неблагодарной работой, тут же вызвалась помогать брату и составлять ему компанию. Альбусу, хоть он и отнекивался, остановить Лили не удалось.

— Тогда, может быть, они не такие и опасные, — усомнилась Лили. — Взглянуть бы на них хоть глазком.

— Они очень опасные, — заверил Альбус. — Не вздумай отправляться в Запретный лес.

— Но вы с Джеймсом…

— Джеймс — дурак, — ответил Альбус. — А я держусь подальше от Запретного леса. Ничего хорошего там нет.

Лили насупила брови, скрестив руки на груди. Конечно, брат все еще считал ее слишком маленькой. Это было то немногое, что их с Джеймсом пока объединяло.

— Кстати, раз уж мы здесь… — протянул Альбус, заметив потухший взгляд Лили. — Пойдем, я кое-что тебе покажу.

Лили вспоминала, как они спускались по лестнице глубже в холодное подземелье. Обида застилала ей глаза, и она думала о том, что слизеринцы, должно быть, не зря считаются хитрыми и скользкими. Который раз ее брат просто сбегал от ответа. Альбус тащил Лили за собой так, словно в самом деле приготовил что-то интересное, но что интересного могло быть здесь, в кладовой у кабинета декана. Грязь да пауки… Ведра и швабры… Альбус отворил перед ней каморку с таким видом, будто в ней было сокрыто настоящее сокровище. И… Так оно и было. Когда Альбус убедил сестру шагнуть внутрь и вызывать свечение на кончике палочки, все переменилось. Лили поняла, что Альбус не убегал от ее вопросов — напротив — он вручил ей ответ.

Это место — потайной ход, что, как уверял Альбус, вел в тупик, — некогда было секретом Хагрида. Именно здесь жил самый первый и самый крупный из всех акромантулов — Арагог. Лили, во всяком случае, хотелось в это верить. Огромные хитиновые панцири, что остались после него, внушали Лили ужас, и она не хотела думать о том, что где-то в лесу обитают пауки еще больше.

Не отставал от младшего брата Лили и Джеймс. Старший из братьев Поттер хоть и ворчал по поводу того, что Альбус рассказал Лили про секретные ходы, сам не удержался и проболтался о тайнике, ведущем на причал для лодок. Он его обнаружил еще на первом курсе, когда они с друзьями искали пути попасть в Хогсмид за сладостями.

— Но тебе туда нельзя, — тут же отрезал Джеймс, заметив, как у Лили загорелись глаза. — Точнее, незачем тебе туда идти, — поправился он в ответ на недовольство Лили. — Я сам принесу тебе все, что ты захочешь. Обещаю.

— Хочу Визжащую хижину, отделение Совиной почты и… — Лили задумалась. — И я слышала, там работает радиостанция.

— Может, я просто принесу тебе красивых перьев и зачарованных чернил? — предложил Джеймс. — Ну и сладости. Много-много сладостей.

— Ладно, — пожала плечами Лили. — На первый раз пойдет.

Джеймс помогал сестре с освоением магии. Конечно, Лили отлично справлялась и сама, но во всем, что касалось Дуэльного клуба, готова была положиться на брата. Он даже на Когтевране имел репутацию отличного дуэлянта. Альбус пожимал плечами, когда Лили расспрашивала его о поединках, Джеймс же восторженно описывал каждое новое атакующее заклинание, что ему доводилось найти. Как-то раз, правда, Лили неосторожно упомянула Скорпиуса в разговоре, и в этот день теорию и практику заклинаний сменили нравоучения по поводу общения со слизеринцами. Старший Поттер выступал категорически против ее общения с ними. Даже об Альбусе Джеймс отзывался весьма небрежно.

Лили не слушала никого. Она сама с любопытством наблюдала за братьями и их друзьями: за трапезой, в перерывах, при встрече. Джеймс, Том и Хоппер были неразлучны. Лили видела, что они постоянно болтали и шутили, обменивались сладостями и играми. Накануне занятий они сверяли домашки, в коридорах практиковались в чарах и иногда даже задирали кого-то из ребят с других факультетов. В основном из Слизерина.

Альбус и его друзья виделись ей иначе. Если бы Лили не знала об их близких отношениях, то и предположить не смогла, что этих троих что-то связывает. Да, они сидели рядом за обеденным столом. Да, время от времени Регулус задирал Скорпиуса без видимой на то причины. Да, Скорпиус каждый раз томно вздыхал, отвечая на очередной «полезный» комментарий Нотта, а иногда и выдавал нечто в ответ. Так, Лили наблюдала почти что «сверение» домашки, когда Нотт отдал Малфою свою работу по Истории магии, а тот, минуту ее изучив, перечеркнул и вернул владельцу.

Были здесь и своеобразные игры. Лили не совсем был понятен контекст, но когда она подошла к столу брата во вторник, то слышала, как Скорпиус и Регулус наперебой, словно соревнуясь, перечисляли, что может случиться, с Поттером если тот попадет в «рабство Пьюси».

— Ретроградный Меркурий, — отмахнулся Альбус в ответ на вопросительный взгляд сестры. — Заняться им нечем.

Эта странные отношения, тем не менее, как она знала, привели к появлению в стенах замка василиска, поэтому списывать со счетов их Лили не спешила.

«Дружба, — думала она, — наверное, бывает разной».

* * *

Близился конец недели. Сразу два самых важных события должны были произойти в школьной жизни новоиспеченной когтевранки: открытие Дуэльного клуба и отборочные в команду по квиддичу. Лили ждала этого с нетерпением. Она всю неделю утомляла братьев разговорами об этом, и теперь, когда ей предстояло столкнуться со всем лицом к лицу, она умирала от волнения.

Дуэльный клуб встретил Лили шумом и гамом. Маленькие диванчики, расставленные вдоль стен, были столь многочисленны, что запросто вместили всех желающих. Подиумы, самый большой из которых стоял в центре, простирались вдоль всего Малого зала, что лишь назывался Малым. Лили отметила, что название его нисколько не отражает действительность. Зал был огромным, просторным, к тому же содержал два яруса. Балконы, с которых, должно быть, было очень удобно наблюдать за поединками, сейчас также были заняты школьниками: в основном старшекурсниками, которые сегодня в дуэлях участвовать не собирались.

Лили продолжала смотреть по сторонам. Она нашла глазами братьев: Джеймс с Томом и Хоппером вели оживленный разговор на одном из балконов, указывая на новичков, Альбус же сидел на диванчике внизу, погруженный в какую-то книгу. Скорпиус, что был рядом с ним, заметил Лили и сдержанно кивнул. Лили помахала в ответ и уже собиралась подойти к ребятам, как случайно в какофонии голосов услышала отрывок разговора, пробудивший в ней любопытство. Она решила немного задержаться и даже подошла поближе к кураторскому столу, чтобы незаметно подслушать.

— Мы еще не начали сезон, а на тебя уже поступают жалобы, — донеслось до Лили. Голос принадлежал старосте Слизерина: об этом во всяком случае сообщал значок на ее груди. — Мы не проверяем родословную при приеме в Дуэльный клуб!

Лили посмотрела на того, к кому были обращены эти слова.

— Зря, — ответил Регулус, пожав плечами. Лили уже не раз отмечала, что Нотт постоянно держит руку в кармане. Теперь же ей показалось, что неспроста. — Почему я, чистокровный волшебник в двенадцатом поколении, должен тратить свое время на…

— Потому что это теперь твоя обязанность, — прошипела староста, призывая Регулуса говорить тише. Она посмотрела по сторонам, и Лили поспешила отвести взгляд. — Что, если бы это заметила не я? О чем ты думал, вычеркивая магглорожденных из списка?

— Оказывал им услугу, — закатил глаза Нотт. — Время экономил. Из них все равно ничего не выйдет.

— Не тебе решать, — Селестина вручила Регулусу какой-то пергамент. — Вот список твоих учеников. Ты должен обучать всех! Без исключения.

Нотт пробежался глазами по списку.

— Ладно, — хмыкнул он. — Пусть посмотрят, что из себя представляют настоящие волшебники. — Нотт смял пергамент и засунул его в карман. — Но большая часть из них не продержится и до Рождества.

— Мы не исключаем из Дуэльного клуба, — напомнила староста.

— Они уйдут сами, — улыбнулся Нотт.

Когда староста Слизерина направилась к подиуму, а Нотт вернулся к кураторскому столу, Лили вновь отыскала в толпе брата.

— Джеймс не говорил, что тут многолюдно, — обронила она, чтобы завязать разговор. Альбус, заметив сестру, отложил книгу в сторону. Книга оказалась очередным справочником по зельеварению.

— Обычно людей меньше, — ответил Альбус. — Просто сегодня первый день. Все пришли поглазеть.

— Даже мы здесь появляемся нечасто, — признался Скорпиус.

— Да, — согласился Альбус. — Есть дела поважнее.

— Смотри, чтоб Регулус тебя не услышал, — хмыкнул Малфой. — А то опять начнет про честь факультета и то, как мы его позорим.

— По-моему, это он позорит честь факультета, — проворчала Лили.

Случайно подслушанный разговор, окончательно перевесил чашу весов не в пользу Нотта.

Альбус и Скорпиус вопросительно посмотрели на Лили.

— Если бы не он, — продолжала она, — никто бы не говорил о том, что слизеринцы — плохие. Не понимаю, почему вы вообще с ним общаетесь.

Лили как-то по-детски раздраженно поджала губы, так что Альбус даже улыбнулся.

— Если честно, — осторожно произнес Скорпиус, — то проблема не в Нотте. На нашем факультете хватает разных людей. Как и везде. Да и сам Нотт не то чтобы невыносим…

— Как ты можешь его защищать? — спросила Лили. — Разве не он в прошлом месяце напал на тебя?

— Ничего страшного, — отмахнулся Малфой.

— Ничего страшного? — воскликнула Лили. — Друзья так себя не ведут.

— Скорпиус меня проклял, — вмешался Альбус, заметив, что Малфой растерялся под напором Лили. — Не в упрек тебе, — добавил он, взглянув на друга. — Я немного увлекся с сокрытием информации о Безоаре. Из-за меня он мог… В общем…

— Это все произошло случайно, — перебила брата Лили, — а то, что делает Нотт, то, как он относится к остальным…

Лили прервалась на полуслове и вздрогнула. Оглушительный эффект заклинания «Сонорус» она испытала на себе впервые. Первой реакцией было желание поскорее прикрыть уши, но затем она робко опустила приподнявшиеся руки, отметив, что к этому можно привыкнуть.

— Мы рады приветствовать всех волшебников, что решили присоединиться к нашему клубу в этом году, — прогремело на весь зал.

Лили посмотрела на главный подиум. Тобиас Коул, высокий темноволосый парень в очках и черной мантии с гербом Гриффиндора, представившись, вскинул руки к залу. Староста школы и Слизерина, Селестина Уоррингтон, стояла возле него молча. Лили показалось, что она уловила тень недовольства на ее лице, но уже в следующее мгновение та улыбнулась.

— Позвольте рассказать вам о нашем клубе и правилах, которые здесь необходимо соблюдать, — произнесла она.

Лили слушала инструктаж без особого интереса. Джеймс уже посвятил ее во все правила Дуэльного клуба и поединков в принципе, а потому она просто смотрела по сторонам, выискивая знакомых. Когтевранцев в Дуэльном клубе хватало. Была здесь Сара МакГроу, что болтала с братом. Мэттью в компании Лори Алдервейлерда. Не обошлось и без вездесущей Люсинды Стокворт, что, поймав на себе взгляд Лили, помахала рукой.

— Ну, а теперь, — донесся до Лили голос Тобиаса, — Добро пожаловать! Желающие участвовать в дуэли прямо сейчас разделитесь на пары. Зрители — пройдите на второй ярус или займите свои места на диванах.

— Желающие обучаться новым заклинаниям, следуйте за мной, — произнесла Селестина и направилась в конец зала. Туда же, как заметила Лили, направился и Нотт. Младшая Поттер пропустила момент, когда Регулус оказался возле других кураторов.

— Ты идешь? — возникла перед Поттер Люсинда, что еще минуту назад стояла в другой части зала.

— Иди, — поддержал Лили Альбус, кивая туда, где Нотт уже собирал новичков.

— Удачи, — махнул Скорпиус.

Лили тяжело вздохнула.

* * *

— Тебе нужно приглашение? — буркнул Нотт, отметив, что Лили неуверенно осталась стоять в стороне, тогда как других первокурсников он уже успел разбить на пары и расставить по местам. Люсинда, что оказалась чуть смелее прочих, поднялась на подиум первой и кивнула Лили, приглашая занять место напротив.

Заминка Лили объяснялась лишь робким желанием дождаться возвращения Селестины, так подло покинувшей их совсем скоро, но она все равно смутилась, когда все взгляды устремились к ней. Она запрыгнула на подиум, от волнения чуть не споткнувшись, и приготовила палочку.

— Сегодня учимся падать, — объявил Нотт. Он заметил улыбки и смешки, что пронеслись по рядам новичков, и добавил: — Это самый важный и полезный навык. Особенно для тех из вас, кто планирует пропускать тренировки.

— Мы, по-твоему, не умеем падать? — донесся до Регулуса голос первокурсника с Гриффиндора. Нотт взглянул на светловолосого мальчишку, и Лили догадалась по его выражению лица, что, должно быть, это был один из тех, кого Нотт вычеркнул из списка: Джек Бэнкфорт. Лили доводилось пересекаться с ним на зельеварении.

— Правильно падать, — подчеркнул Нотт. — Неудачное падение может привести к серьезным травмам и даже смерти. Есть добровольцы для демонстрации? — Нотт впервые за вечер извлек палочку из кармана и повел ею по воздуху.

Первокурсники робко переглянулись, но вызваться никто не решился. Лили закатила глаза.

— Но сперва посмотрим, что вы умеете, — продолжил Нотт. — Попробуйте выбить с подиума человека, что стоит напротив вас. Для этого, кстати, отлично подходит заклинание «Эверте Статум». — Регулус взмахнул палочкой так резко, что Лили не успела разобрать ни одного движения. Уловила вспышку она уже в полете, когда та, попав в Бэнкфорта, выбила его с подиума прямо в угол, по удачному стечению обстоятельств набитый подушками.

— Демонстрировать заклинания нужно медленнее, — сказала Лили достаточно громко, чтобы ее услышали. — И не на учениках, — строго добавила она.

Регулус перевел взгляд на когтевранку, что хоть и покраснела от пристального внимания, но глаз не отвела.

— Так мы ничему не научимся, — продолжила она. — Мы же для этого здесь?

Люсинда, что стояла напротив Лили, одобрительно закивала.

Нотт промолчал. Он демонстративно медленно повторил движения палочки уже без слов. Бэнкфорт в это время выбрался из кучки подушек и вернулся на подиум.

— Приступайте, — сказал Нотт. Он небрежно взмахнул палочкой, и слова «Эверте Статум» застыли в воздухе. — На случай, если у кого-то есть проблемы еще и со слухом, — добавил он.

Нотт отошел в сторону и принялся наблюдать. Лили поспешила отвернуться и сосредоточить все внимание на своей сопернице.

Поттер была рада, что напротив нее оказалась именно Люсинда. Джеймс обучил Лили нескольким атакующим заклинаниям, и она очень хотела продемонстрировать надоедливой соседке по комнате, что тоже кое-что умеет. Желание столкнуть Люсинду с подиума Лили имела просто колоссальное. И не потому, что та вечно выскакивала с ответами на уроках, не давая отвечать остальным. И даже не из-за занудства, с которым Люсинда поучала всех по абсолютно любым вопросам: от подбора канцелярии и способов ведения конспектов до зельеварения. И нет, даже не потому, что скрип пера Люсинды вот уже три дня мешал Лили спать. Младшая Поттер мечтала столкнуть соседку с подиума, чтоб насладиться ее первой неудачей. В этом Лили видела долгожданную справедливость.

— Это ничего, если ты не знаешь заклинаний, — воскликнула Люсинда, улыбаясь, заметив, что Лили не спешит атаковать. — Я могу начать. Кажется, я разобралась.

Лили стиснула палочку со всей силы. Стоило ей только услышать «Эверте Статум» и увидеть появившуюся на кончике палочки Люсинды вспышку, она тут же поспешила применить настолько сильное «Протего», насколько была способна. От волнения и предвкушения Лили даже закрыла глаза. Она ощутила, что осталась стоять на месте. Почувствовала, как заклинание соперницы, наткнувшись на невидимый щит, отразилось, и услышала звуки падения. Открыв глаза, она обнаружила, что победила. Люсинда приземлилась на ковер даже дальше, чем Лили рассчитывала. И судя по тому, что наблюдала Лили вокруг, она даже оказалась первой, кому удалось выбить соперника с подиума.

Лили захотелось подскочить и вскрикнуть от радости. Наконец-то! Наконец-то у нее что-то получилось. Лицо ее озарила улыбка, но прыжка победы так и не случилось. Взглянув на Люсинду, Лили застыла на месте.

Та , приподнимаясь, прятала рукавом мантии глаза, что вопреки ее воле наполнялись слезами. Лили заметила, что девочка покраснела, но не успела сказать или сделать хоть что-то. Люсинда растворилась в толпе практикующихся школьников и покинула Малый зал.

* * *

Нотт поставил в пару Лили Бэнкфорта. Его соперника уже успели признать непригодным и отправили отрабатывать заклинание на манекене, «таком же деревянном, как и он сам». Лили, минуту поколебавшись, не решилась бежать за Люсиндой.

«Должно быть, она сильно ударилась, — подумала Лили. — Наверное, убежала в Больничное крыло».

Лили пообещала себе вечером поговорить с Люсиндой и извиниться за то, что ранила ее по неосторожности. Как бы Лили ни хотела победить Стокворт, причинять ей вред в ее планы не входило. Нотт, как показалось Лили, пропажу одной из учениц даже не заметил. Дальнейшая часть тренировки прошла как ни в чем не бывало.

Когда Лили покидала Малый зал, она испытывала смешанные чувства. С одной стороны, занятия с Джеймсом не прошли бесследно, и она определенно справлялась лучше других. Бэнкфорт пал под натиском ее атакующих заклинаний, в то время как она смогла защититься от всех его атак. С другой стороны, чувство, которое окончательно оформилось в ней, лишь когда Люсинда, вопреки своим привычкам скрипеть полночи пером, легла спать раньше, было не тем, чего она искала.

Лили не решилась потревожить соседку. Она молча легла спать.

* * *

Утром следующего дня Лили обнаружила, что кровать Люсинды была уже пуста. Не найдя в этом ничего странного, ведь на сегодня были назначены отборочные в команды по квиддичу, Лили поспешила присоединиться к остальным в Большом зале. Она планировала застать соседку уже там.

И в самом деле, многие ученики пришли завтракать раньше обычного. Лили заметила Сару, Мэттью и даже Уитби, что не показался ей особым любителем квиддича, а вот Люсинду среди прочих она не нашла. Впрочем, Лили быстро выкинула сокурсницу из головы, когда услышала, что Лан Ким, новый капитан команды Когтеврана, рассказывал за столом о стратегии на этот год. Желая продемонстрировать заинтересованность, она поспешила занять первое же освободившееся место неподалеку от капитана и принялась впитывать каждое его слово.

— Отборочные проведем по всем позициям, — объявил Ким. — Думаю, действующие члены команды отлично справятся с испытанием, — он посмотрел на Сару МакГроу, и неспроста. Лили слышала, что в этом году на позицию ловца претендует еще и Абигейл Баркер, что некогда уже была членом команды. — В этом году нам как никогда нужен сильный состав, чтобы удержать кубок. Ни Слизерин, ни Гриффиндор у нас его больше не заберут.

Все за столом одобрительно закивали. Точнее, почти все. Лили случайно остановила взгляд на Уитби и заметила, что Альбус, только что появившийся в Большом зале, привлек его внимание куда больше, чем разговор о какой-то игре.

— Совершенно точно обновим состав загонщиков, — продолжил Ким, и Лили вернулась мыслями к нему. — Я жду командной работы. Будем проверять замах битой. Ну и, конечно, знание тактик игры будет вашим преимуществом. Кстати, — добавил он, как будто что-то вспомнив, — жду от всех эссе с анализом игр прошлого года.

— Эссе? — хихикнула Сара. — Ты, должно быть, шутишь? У меня было домашнее задание на лето?

Лили заёрзала на месте. Эссе? Какое эссе? Ее братья ни о чем подобном не говорили.

— Ничего особенного, — отмахнулся Ким. — Хватит пары футов. Рекомендую отразить в нем ошибки соперников, игроков нашей команды, какими вы видите перспективы дальнейшего роста… Ну, может, — он задумался. — Да, без аэродинамики метел можно обойтись.

— Что? — не сдержавшись, буркнула Лили себе под нос.

— Если хочешь, я расскажу тебе потом об устройстве воздухозаборника, — предложил Мэттью, единственный человек, что ее, должно быть, услышал. — Ничего сложного. Сплошная механика.

— Да, спасибо, — неуверенно проговорила Лили и встала из-за стола.

Старшекурсники принялись спорить о разных моделях метел, Сара угрожала Киму, уже отмечая, что его нововведения ей не нравятся и что он сам бы не написал эссе даже на фут, а Уитби все еще таращился на младшего Поттера.

Лили молча направилась к столу Слизерина. Она протиснулась в свободное место на скамье между Скорпиусом и Альбусом, посмотрев на каждого из них по очереди. Нотт, сидящий напротив, вопросительно и не без осуждения взглянул на сине-бронзовую форму, нарушившую идеально изумрудную гамму.

— У меня нет эссе, — пробормотала Лили. — Но есть полчаса. Кто готов рассказать мне о прошлогодних матчах?

— Твоей сестре не следует так делать, — обратился Регулус к Альбусу, едва Лили покинула стол Слизерина, добившись своего.

Альбус пересказал сестре самые яркие моменты игр прошлого года и даже помог с анализом основных ошибок игроков и их слабых мест. Скорпиус в свою очередь дал пару советов по структуре эссе.

— Как так? — уточнил Альбус.

Он подумал о том, что, должно быть, немного увлекся рассказом о команде Слизерина, но с другой стороны — ничего особенного он не сообщил. Открытие ли, что Пьюси и Паркинсон постоянно нарушают правила, а Монтегю часами штудирует книги в поисках той самой стратегии игры?

— Вторгаться на территорию нашего факультета, — строго ответил Нотт. — Разделение по факультетам придумано не просто так. Это, — он обвел рукой стол, на котором все еще находились остатки завтрака, — территория Слизерина.

— Большой зал — место для всех, — отмахнулся Поттер. — Она же не в гостиную факультета заявилась.

— Он прав, — поддержал друга МакГроу. — А если бы здесь обсуждалась секретная стратегия будущей игры?

Альбус промолчал. Стратегией Слизерина в этом году было замучить Альбуса Поттера бесконечными тренировками, и в этой стратегии никакого секрета не было. Она была известна всем.

— Как твое кураторство в Дуэльном клубе? — обратился Скорпиус к Регулусу, чтобы перевести тему.

Нотт, хоть и заметил маневр, настаивать не стал. Тема была исчерпана.

— Пустая трата времени, — обронил он. — С тем же успехом я мог бы обучать пауков окклюменции.

— Да ладно, это же только первое занятие, — протянул Малфой. — Многие только палочкой недавно обзавелись.

— Это их проблемы, — буркнул Нотт. — Я велел им отрабатывать «Протего». Посмотрим, сколько из них в пятницу устоит на ногах.

— Ты не думаешь, что это слишком? Может, для начала что-то попроще? — предложил Малфой. — Все-таки защитные чары изучают в середине года, да и выполнить защитные чары на приличном уровне…

Альбус уверенно закивал. Его отец рассказывал, что даже некоторые министерские работники не владели «Протего» на достаточном уровне, что уж говорить о школьниках.

— Посмотрим, — хмыкнул Нотт. — Кстати, о защитных чарах, — протянул он, взглянув на Альбуса. — Пьюси тебе помог?

Скорпиус тоже с интересом посмотрел на друга.

— Он обещал, что поможет после победы в первом матче, — сквозь зубы проговорил Альбус. — Но это не так страшно, — добавил он. — У меня все равно еще не все готово.

— Я уверен, что Пьюси чары не снимет, — отрезал Нотт. — Ты только время зря потеряешь. Но если ты соскучился по квиддичу, мог не искать повод…

— Приму к сведению, — Альбус поднялся, отметив, что большая часть учеников уже покидает зал.

— А что будет в случае проигрыша? — поинтересовался Лиам, встревая в разговор.

— А кстати, — хмыкнул Нотт. — Отличный вопрос.

Альбус пожал плечами. Его выгонят из команды? Заставят играть до окончания школы? Побьют? Запрут в том же девчачьем туалете, в котором он так хотел открыть Тайную комнату? Вот, наверное, Миртл обрадуется. Что угодно из этого списка звучало абсурдно.

— Я не проиграю, — ответил Поттер. — В конце концов, это всего лишь Когтевран.

* * *

Лили сидела на трибуне и, пытаясь подавить волнение, наблюдала за суетой спортсменов и зрителей. Она уже вручила свое эссе Лану Ким, выразила желание отбираться на позицию загонщика — единственную позицию, конкуренция на которой не казалось ей непреодолимой стеной, — и теперь просто ждала. Сперва с составом команд должны были определиться Гриффиндор и Слизерин.

Гриффиндору предстояло принять очень важное решение: выбрать капитана. За этим команда, погруженная в гул обсуждений, удалилась в раздевалку.

— Они выберут Джеймса, — подсел к Лили Хьюго.

Кузен Лили, долговязый и рыжий, как все Уизли, вольготно развалился на кресле и похлопал Поттер по плечу.

— А потом я стану новым загонщиком.

— Ты не можешь быть так уверен, — ответила Лили, убирая его руку.

— Могу, — кивнул Хьюго. — Кого еще им выбирать? Я летаю отлично. К тому же сработаюсь с Роуз. Если она, конечно, под ногами мешаться не будет.

— Кто кому будет мешаться, — усмехнулась Лили. — У нее опыта вообще-то побольше…

— Слышал, ты тоже в загонщики метишь, — протянул Хьюго, и Лили прочитала в его тоне некоторую снисходительность.

Неужто он не верил в ее успех?

— Да, — отрезала Лили. — Так что имей в виду, бладжером тебе может прилететь и от меня.

Хьюго усмехнулся.

— Бей по Альбусу, — сказал он, заметив младшего Поттера в компании капитана и загонщиков. — Вот кому не мешало бы вправить мозги.

— У Альбуса все в порядке с мозгами, — фыркнула Лили. — И его, между прочим, сбить нелегко. Он летает лучше нас всех.

— Может, и летал, — протянул Хьюго неуверенно, — но он, кажется, уже полгода вне игры. Почему, кстати, он ушел?

Лили задумалась, но не успела ответить, потому что на поле показались игроки Гриффиндора и Хьюго отвлекся на них. Кузен просиял, заметив на мантии Джеймса значок капитана команды. Впрочем, о результатах голосования можно было догадаться и по лицу Поттера. Таким самодовольным Лили брата давно не видела.

— Ну что я говорил? — воскликнул кузен.

Лили испытала странное чувство от того, что ее брат стал капитаном команды. Радость ее была разбавлена тревогой, возникшей по совершенно непонятной причине. Она посмотрела на Альбуса. Тот, пожав руку Монтегю, направился в сторону трибун.

— С таким капитаном львы точно заберут кубок! — важно объявил Хьюго. — Слизерину ничего не светит.

Лили вновь посмотрела на гриффиндорцев. Кузина Роуз шла по правую руку от капитана и обменивалась любезностями с Томом Бреннаном. Астра Перкот, ловец, шла слева от него. Она размахивала руками, вероятно, пересказывая фрагмент какой-то игры. Лили поймала себя на мысли, что сотни глаз сейчас прикованы к Джеймсу, а тот даже не смотрит в сторону трибун.

— Вообще-то, есть еще Когтевран, — напомнила кузену Лили.

— Ну да, — махнул Хьюго, поднимаясь. — Удачи, кстати, на отборочных. Мы с Джеймсом будем болеть за тебя.

Лили хотела пожелать удачи кузену в ответ, но тот быстро сбежал, бросив напоследок, что надо успеть достать не самый убитый «Чистомет». Гриффиндорцы, желающие занять место Миджена, уже начинали толпиться у стойки со школьными метлами.

— Ну как ты? — спросил Альбус, занимая место, что вот-вот покинул Хьюго.

Лили не сразу заметила приближение брата, потому как была слишком занята происходящим на поле. Поттер поставил неподалеку свою «Молнию Суприм» и отряхнул спортивную мантию.

— Почему всех сегодня так волнует мое состояние? — поинтересовалась Лили.

Она наблюдала за тем, как гриффиндорцы один за другим взмывают ввысь. Джеймс занял привычное место у колец.

— Я волновался перед отбором, — пожал плечами Альбус. — Представляю, как волнуешься ты. — Он тоже взглянул на поле. — Сдала эссе?

Лили кивнула. Перкот, что пока стояла на земле, открыла сундук и выпустила бладжеры. Лили заметила, что Хьюго облетел сестру и, обхватив биту покрепче, сделал пробный замах.

— А ты? — Лили улыбнулась.

— Мне не задавали, — развел руками Альбус. Немного поколебавшись, он спросил: — Ты будешь не против, если я не буду присутствовать на ваших отборочных?

— Сбегаешь от меня в Хогсмид? — наигранно возмутилась Лили, припоминая, что по выходным старшекурсникам разрешено посещение магической деревни.

— Я хотел позаниматься в классе зельеварения, — признался Альбус. — Из-за этого дурацкого наказания совсем не остается времени ни на что.

Лили заметила, как Хьюго отбил бладжер в сторону соперника. Это был сильный удар.

— Просто расскажешь потом, как все прошло, — добавил Альбус.

— А как же твои отборочные? — спросила Лили, взглянув на его метлу.

— Они обойдутся без меня, — махнул Альбус. — Я в команде.

— Так просто? — уточнила Лили. Хьюго отбил еще один мяч. — А как же поимка снитча и…

Альбус промолчал, и Лили отчего-то поникла. Возможно, она хотела как можно дальше оттянуть момент собственных испытаний. Или — взглянуть на Альбуса в деле. Поимка снитча на таком огромном стадионе — это не то же самое, что их полеты на заднем дворе.

— Хорошо, — сказала Лили. — Ты поздравишь Джеймса? — она кивнула на поле.

Там Джеймс раздавал указания охотникам.

— Поздравь его за меня, — ответил Альбус.

Выдав пару напутственных слов сестре, он удалился, и Лили вновь осталась одна. Она заметила, как Альбуса попытался нагнать Джордж Уитби, но тот отмахнулся от него как от назойливой мухи. Должно быть, у ее него и в самом деле были важные дела.

Лили продолжала наблюдать за кузеном. Продемонстрировав владение мячом, тот разыграл комбинацию с Роуз и вывел Эванса Торхарда — что исполнял роль противника — из игры. В итоге отборочные Гриффиндора прошли точно так, как Хьюго и прогнозировал. Его взяли в команду. Роуз, что скорее всего и тренировала брата половину лета, поздравила его первой. Джеймс размашисто хлопнул кузена по плечу, и Хьюго принялся принимать поздравления от остальных. Хьюго выглядел так, словно его окружили старые друзья. Шутил, смеялся, активно делился впечатлениями. Лили же вдруг испытала некоторую неловкость от того, что концентрация ее родственников в квиддиче начала зашкаливать. Сама она, однако, не была намерена сдаваться. Она тоже провела за игрой в квиддич не одну сотню часов и готова была продемонстрировать, что умеет.

С этим намерением она отправилась в самую гущу событий. В первых рядах уже толпились действующие участники команды Когтеврана и потенциальные игроки.

— Привет, — робко обратилась Лили к Саре МакГроу.

— О, привет, — кивнула та. — Не передумала?

Лили помотала головой, и Сара улыбнулась.

— Лан похвалил твое эссе, — сказала она. — А я вот в своем отметила только неожиданно появившуюся бюрократию в команде Когтеврана.

— Ловцы отбираются первыми? — поинтересовалась Лили.

Она заметила, что Баркер, взяв метлу, уже направилась на поле.

— Ах да, — махнула Сара. — Загонщики после нас. Готовься.

МакГроу подхватила метлу, что стояла неподалеку, и поспешила занять место напротив Баркер. Больше желающих пробоваться на позицию ловца в команде Когтеврана не нашлось, и как только девочки взмыли ввысь, Лили поняла почему.

И МакГроу, и Баркер двигались просто отлично. Первое же появление снитча, притом очень скорое, продемонстрировало, насколько нелегко будет Когтеврану выбрать ловца. Девочки летели практически вровень, при этом в манёвренности они также не уступали друг другу. Наблюдая за тем, как снитч пытается скрыться от преследования, Лили думала об Альбусе. Она всегда знала, что позиция ловца очень ответственная, потому что от него по большей части зависел исход игры, но до этого момента она не задумывалась о том, насколько она сложная. Когда снитч устремился вниз, Сара нырнула за ним, развернув метлу почти вертикально. Баркер же спикировала вниз под углом, отчего проиграла немного времени. Не скройся снитч в последний момент — этот раунд был бы за Сарой.

Лили наблюдала, затаив дыхание. Она даже не знала, за кого болеет. Ей просто хотелось, чтобы снитч уже кто-нибудь поймал. Сильный ветер, огромные скорости, резкие развороты. Лили предвкушала собственный триумф, и ей не терпелось присоединиться к остальным.

Наконец, Сара опустилась на поле, сжимая в руке снитч. Растрепанная и запыхавшаяся когтвернка улыбалась, демонстрируя всем свой трофей. Баркер, заметившая последнее появление снитча слишком поздно, приземлилась неподалеку и пожала Саре руку.

— Загонщики, — скомандовал Ким.

Лили схватила школьный «Чистомет» и поспешила с остальными ребятами на поле. Потенциальных загонщиков здесь хватало. Лили насчитала десять кандидатов, половина из которых была куда старше и крупнее ее.

«Хьюго это не помешало, — напомнила она про себя. — У тебя все получится».

— Устроим вышибалы, — объявил Ким. — Разбейтесь на две команды. Сейчас вы, — он указал на первую половину, — атакуете. Ваша цель — как можно больше раз отправить бладжер в противника. А вы, — он махнул на вторую часть игроков, среди которых оказалась и Лили, — защищаетесь. Через четверть часа меняемся.

Поттер сжала биту покрепче и оглядела стадион. Команды других факультетов не спешили покидать свои места. И гриффиндорцы, и слизеринцы изучали потенциальных противников. Лили нашла глазами Джеймса и Хьюго, что, устроившись в первых рядах, наблюдали за ней, и ее поглотило волнение. Сейчас она была даже рада, что Альбус не смог присутствовать. Этих взглядов на спине ей вполне хватало.

— Я справлюсь, — повторила она про себя.

Хьюго продемонстрировал ей замах битой в воздухе, а Джеймс, улыбнувшись, помахал рукой.

— Соберись, — в последний раз сказала себе Лили.

Она отвернулась от трибун и поспешила с остальными подняться в воздух.

Бладжеров на стадионе летало какое-то просто невероятное количество. Лили казалось, что их едва ли не больше, чем участников испытаний, что, конечно, было далеко от правды. Проверять свои догадки Лили было некогда, так как она была вынуждена то и дело уворачиваться и отбиваться. Все, совершенно все посылали свои бладжеры в нее. Лили готова была в этом поклясться. Впрочем, уверенность ее в этом немного пошатнулась, когда один из участников, выбитый бладжером, упал с метлы. Члены команды тут же подхватили поверженного и помогли ему безопасно спуститься. За одним последовал и второй, затем третий. Лили везло: попасть в нее было не так-то просто. Ей удалось продержаться до конца.

На втором этапе испытания удача покинула Лили. Теперь ей предстояло отправлять бладжеры в полет, что было делать не так-то просто. Замах битой Лили успела потренировать во время многочисленных игр с братьями и по мячу попадала отлично, но вот вложить силу в удар выходило не всегда.

«Просто попадать битой по игрокам было бы легче», — бормотала она про себя, в очередной раз вкладывая все силы в удар.

В тот момент, когда Лили показалось, что она наконец приноровилась, раздался свисток. Испытание закончилось.

Осознавая, что справилась она не так хорошо, как могла, Лили нисколько не удивилась, услышав вердикт. Лили Поттер в команду по квиддичу не прошла. Вместо нее место загонщика занял какой-то второкурсник. Лили неловко было смотреть в сторону гриффиндорской команды, ведь она отчего-то чувствовала, что всех подвела. Она даже не ответила Саре, что вроде пыталась высказать слова поддержки. Лили пропустила все мимо ушей. Почувствовав себя максимально растерянной, она просто сбежала.

* * *

Лили бродила вдоль Черного озера, погружаясь в собственные мысли и убеждая себя в том, что ничего страшного не произошло. Она не провалилась. Она не упала с метлы, не получила травму, не потерпела позорное поражение. Она просто оказалась не самой лучшей из всех. Может быть, она даже неплохо справилась.

Отчего же тогда Лили чувствовала себя проигравшей? Почему не смогла посмотреть в глаза Джеймсу или Хьюго? Задержаться на поле чуть дольше, чтобы искренне порадоваться за Сару, что прошла отбор, продемонстрировав высочайший класс? Лили почти убеждала себя в том, что не очень-то и хотела играть в квиддич. Она пошла на отбор, потому что так принято. Все Поттеры играли в квиддич. Ее мама и папа были отличными ловцами. Ее братья, кузены, да даже дяди — все в свое время были в команде. Ну а она, вероятно, не будет играть. Во всяком случае пока. Никто же не запретит ей пробоваться на будущий год. Лили представляла реакцию Альбуса на ее провал. Наверняка он будет даже завидовать ей. Он всегда говорил, что есть много вещей гораздо более интересных, чем квиддич.

«Но его взяли в команду даже без отбора», — вздохнула про себя Лили.

День выдался теплым. Если бы не предстоящий старшекурсникам поход в Хогсмид, у озера было бы не протолкнуться, а так Лили встретилась лишь пара одиноких зевак: девочка с Пуффендуя, что выискивала плимпов по кустам, да гриффиндорец за отработкой чар. Не казалось, чтобы кого-то из них вообще интересовал какой-то там отбор. Так почему ее он волновал? Квиддич — это еще не весь Хогвартс.

Немного успокоившись, Лили направилась в сторону замка. Стоило все-таки наверстать упущенное: поздравить Хьюго с зачислением в команду, Джеймса с получением значка капитана, Сару с отличной игрой. Найти наконец где-то потерявшуюся соседку по комнате Люсинду Стокворт и предложить ей сделать домашку по Трансфигурации вместе. Ну или попрактиковаться в защитных чарах для Дуэльного клуба.

«Даже удивительно, что вездесущая Люсинда не пришла на отборочные — подумала Лили. — Уж она бы не преминула рассказать мне, как правильно летать».

Важно фыркнув, Лили оглядела округу и заметила вдалеке еще одну фигуру. На этот раз поток мыслей прервался, и она решила пересмотреть маршрут, потому как в фигуре узнала уже не раз сбежавшего от нее Джорджа Уитби. Вот кто должен был ответить на все ее вопросы.

— Давай, рассказывай, что со мной не так, — произнесла Лили, занимая место напротив.

Она тяжело вздохнула, в то время как Уитби вздрогнул от неожиданности. Он был так сосредоточен на собственных записях, что совершенно не заметил приближения когтевранки. Честно сказать, он не заметил бы и приближения стада гиппогрифов, настолько он был увлечен своим занятием. Уитби поднял глаза на Лили, но не сразу нашелся с ответом.

— Ты… Лили Поттер? — уточнил он так, словно впервые в жизни видит первокурсницу.

Лили, что представлялась ему уже по меньшей мере два раза, нашла это почти оскорбительным.

— Да, — протянул он, кивая в такт своим мыслям, — ты Лили Поттер. Поттер, слушай… Ты должна мне помочь. Что, по-твоему, значит…

Он поднял указательный палец в воздух, призывая Лили подождать, и принялся очень быстро пролистывать записи.

— Вот, — воскликнул он.  — Сха.. ша… зси...

Лили молча наблюдала за второкурсником, что принялся издавать совершенно противоестественные звуки: шипение, кряхтение, одному Мерлину известно что. При этом он таращился на Лили сквозь круглые линзы своих очков так, словно звуки, что он с трудом выдавливал из себя, должны были в самом деле что-то значить. Что-то важное.

На лице Лили застыло недоумение. Возможно, Сара была права, и что-то не так было все-таки с Уитби, а не с ней.

— Ты не понимаешь? — спросил он.

Лили помотала головой, и Уитби поник.

— Змеи тоже не понимают, — огорченно добавил он.

— А что именно я должна понять? — спросила Лили.

— Сха… ша… сзи... — Уитби продолжил бормотать в этот раз почти по слогам. — Сха… ша… зси… — повторял он, добавляя сдержанную жестикуляцию. — Не знаю, в чем дело. Может, интонация не та. Может, это «сзи» более «сззи» ну ты понимаешь… У него степень протяженности не та. Может, оно на восьмую длиннее или на тон повыше. Но в общих чертах должно же быть понятно!

Лили моргнула.

— Так, есть идея! — воскликнул Уитби, потянувшись за палочкой. — Я призову змею, и ты ей все объяснишь.

Он взмахнул волшебной палочкой, и перед Лили в самом деле появилась змея. Лили уже с любопытством наблюдала за происходящим, правда, пока ей было не понятно, что и как она должна объяснить змее.

Появившийся на поляне уж смотрел на Лили с не меньшим недоумением.

— Попроси ее, пожалуйста, перевести, — обратился Уитби к Лили и вновь завел свое «сха… ша… сзи...» — Ну, — требовательно добавил он, закончив. — Все понятно? — он обратился к змее.

Змея агрессивно шикнула на него и повернулась в сторону леса. Лили вскинула бровь. Кажется, уж и Уитби были уже неплохо знакомы, однако едва ли их отношения можно было назвать теплыми.

— Что она сказала? — спросил Уитби, повернувшись к Лили.

— Я не знаю, — пожала плечами та, совершенно не понимая, что от нее хотят услышать.

— Как это не знаешь? — возмутился Джордж. — А это «ш-ш-ш»? — он попытался повторить змеиную речь. — Это же должно что-то значить? Ну!

— Ну я же не Альбус! — недовольно фыркнула Лили, осознав, что от нее требуют услуги переводчика.

— Но ты же Поттер! — воскликнул Уитби. — Альбус и Джеймс со змеями говорят, значит… — Уитби резко остановился и переменил тон: — Хочешь сказать, что эта способность передается у вас в семье по мужской линии?

Глаза Лили округлились.

— Джеймс говорит на парселтанге? — уточнила она, не веря своим ушам.

— Ты не знала? — робко поинтересовался Джордж. — Эм… Ну…

— И ты говоришь на парселтанге? — воскликнула Лили возмущенно.

— Судя по всему — нет, — признался Джордж, наблюдая за тем, как вызванный уж уползает подальше от странных волшебников. — Я пытаюсь, — пробормотал он, демонстрируя Лили записи, разобраться в которых совершенно точно было невозможно. — Но у меня не так много источников информации. Не очень популярный предмет для изучения. Кстати, — Джордж Уитби поправил очки и, оглядев Лили так, словно только ее заметил, спросил: — Что ты там хотела? Я забыл, зачем ты подошла…

Лили, перед глазами которой вдруг пронеслась вся последняя неделя, почувствовала в ногах слабость и опустилась на траву, поджав под себя колени.

— Я не умею говорить на парселтанге, — пробормотала она, и Уитби заметил, что на глазах ее едва не проступили слезы. — Даже со змеями говорить не могу, — повторила она, спрятав голову в коленях.

— Да ладно, — растерянно протянул Джордж. — Если подумать, это не такой уж и полезный навык…

— Я бы могла тебе помочь… — продолжала бормотать Лили. — Но я не умею… Джеймс и Альбус умеют, а я…

— Ой, это пустяки, — неловко признался Джордж, убирая записи в сторону. Он держался немного в стороне, оказавшись в ситуации, когда он не понимал, что происходит. — Ну… ну… — осторожно добавил он.

— Меня не взяли в команду по квиддичу, — призналась Лили. — Меня избегает соседка по комнате. Я не лучше всех на курсе. Все должно было быть не так. Меня даже Рита Скитер игнорирует, — возмутилась она, вскинув голову. — Я… Я…

— Подожди.

Уитби вновь поднял указательный палец вверх и, засуетившись, принялся рыться в сумке. Он вытряхнул пару книг на траву и нащупал, что искал. Уитби протянул Лили упаковку шоколадных лягушек.

— Судя по симптомам, у тебя была встреча с дементором, — произнес он. — Шоколад должен помочь. Только вот где ты могла его встретить…

— Не было никакого дементора, — отмахнулась Лили.

Она отложила угощение в сторону.

— Ты уверена? — Уитби обеспокоенно посмотрел на нее. — Похожие эмоции, конечно, вызывают и некоторые магические твари, но… В наших широтах такие не водятся, — важно добавил он. — Шоколад, в любом случае, лучше съесть. И вот еще что, — Джордж окинул взглядом лежащие на траве книги. — Возьми вот это, — он протянул Лили стопку пергаментов, — это мои записи уроков парселтанга с Альбусом. Они довольно подробные. Все обозначения — на полях. Я уже все равно выучил все наизусть.

— Мне не…

— Бери, бери, — настоял Уитби. — Ты не представляешь, как сложно вытащить из твоего брата полезную информацию.

Лили опустила взгляд на конспекты и неловко поблагодарила, не решившись возразить. Джордж также настоял на том, чтобы она съела шоколадную лягушку для возвращения «концентрации».

— Ты обязательно выучишь парселтанг, не переживай, — сказал он. — Главное, не слушай Альбуса, он в этом ничего не понимает. А кстати, зачем тебе нужен парселтанг?

Лили закинула в рот шоколадную лягушку, чтобы дать себе время на раздумья. А и вправду, зачем? И когда она упоминала, что собирается его учить?

— Ты тоже участвуешь в проекте? — поинтересовался Уитби.

Глаза его вновь загорелись, и Лили даже на мгновение испугалась, что он вновь начнет шипеть. Во время этого процесса у него был именно такой взгляд.

Лили растерянно кивнула. Что угодно, чтобы не слушать в очередной раз это странное «сха… ша… сзи…»

— Конечно, Альбус наверняка посвятил тебя в детали, — размышлял Джордж. — Но уверяю, у него нет такой обширной базы данных об объекте, как у меня. Ты же знаешь о Безоаре? Ну, в смысле не том, что… Кстати, раз уж мы об этом заговорили, буду признателен, если Джеймс не узнает о нашем разговоре. Он, видишь ли, мне угрожал Азкабаном, — Уитби на мгновение замолк, а потом как ни в чем не бывало продолжил: — Если ты выучишь парселтанг, то поможешь мне расшифровать то, что я услышал. Это может быть важно. Но нам нужно будет видеться чаще. Уверен, у тебя возникнут проблемы с произношением. У меня есть еще несколько книг о том, как понимать змей. Я могу поделиться. Может, у тебя слух лучше, чем у меня. И по поводу Джеймса… Мы учимся на одном факультете, наверное, не подозрительно, что мы будем пересекаться, но ты не хотела бы вступить в клуб «Озарение»? Чем ты занимаешься по понедельникам?

Когда Уитби замолчал, Лили поняла, что ей следует что-то ответить.

— Я не планировала учить парселтанг, — призналась она осторожно. — И я не знаю ни о каком проекте Альбуса.

— Точно? — Джордж хмыкнул.

Лили решительно кивнула.

— А как ты относишься к василискам? — с надеждой спросил Джордж.

— Что? — уточнила Лили.

— Меня тоже избегают соседи по комнате, — смутившись, проговорил Джордж.

Лили посмотрела на Уитби, что, отвернувшись, принялся спешно закидывать книги в сумку. Пачку лягушек и пергаменты, посвященные парселтангу, Поттер все еще сжимала в руках.

— Вообще, у меня много свободного времени, — сказала Лили.

Она поднялась, отряхнула спортивную мантию, осознав, что та не очень-то ей и идет, и вытащила из упаковки еще одну шоколадную лягушку.

— Расскажешь мне об этом клубе «Озарение»?

— Поттер опять спрятался в классе Зельеварения, — отметил Нотт, вернувшись с утренней тренировки. Сегодня ни он, ни Малфой на отборе не присутствовали, потому как последнему квиддич был совершенно безразличен, а Регулус же решил дать себе больше времени, чтобы подумать о предстоящей встрече. Маховик времени, уже неделю болтавшийся у него на шее, сегодня ощущался особенно опасной ношей. Всего через каких-то пару часов Нотт планировал показать артефакт дяде: пора было проверить его подлинность.

— Это все из-за Клуба Слизней, — высказал предположение Скорпиус. Регулус нисколько не удивился, застав соседа по комнате за домашкой. Правда масштабы ее продолжали впечатлять. Малфой буквально утопил свой стол в пергаментах.

— Наверняка, Альбус хочет впечатлить профессора Лестрейндж, — протянул Скорпиус, не отрываясь от работы. — Кстати, что ты о ней думаешь?

— Я? — усмехнулся Регулус. — Кажется, это ты состоишь с профессором в близком родстве. Ты и скажи, что думать. Впрочем, подобное родство — уже повод задуматься, — хмыкнул он.

Скорпиус пропустил его слова мимо ушей.

— Я написал отцу, хотел расспросить о ней, но… — Малфой, задумавшись, покрутил в руке перо.

— Дай угадаю, — ответил Нотт. — Он о ней крайне высокого мнения.

— Вообще-то, — поправил Скорпиус, — после его ответа я не знаю, что и думать. Он сказал, что знаком с ней поверхностно, а затем сразу переменил тему. Может, мне, конечно, показалось, но… Я думаю, с ней что-то не так. Обычно мой отец более… многословен.

Нотт пожал плечами и наконец приступил к делу, ради которого вернулся в спальню. Следовало дезиллюминировать простыню и подготовиться к длительной прогулке по потайному ходу до Хогсмида. Строить домыслы касательно профессора Лестрейндж ему сейчас не хотелось.

— Знаешь, с кем в самом деле что-то не так? — бросил Нотт, вытаскивая из-под кровати «походную» простыню. — С Поттером. Вот с ним совершенно точно что-то не так. Сначала его сделка с Пьюси, теперь эта беготня в класс Зельеварения… Ведет себя как одержимый. Тебе известно что-то о его «антивасилисковом» зелье?

— Антивасилисковом? — Скорпиус сдержанно улыбнулся.

— Ну он там что-то бормотал о том, что нашел способ защититься от василиска, — напомнил Нотт. — Об этом зелье.

— Я ничего не знаю, — признался Малфой. — Но не думаю, что нечто подобное даже теоретически возможно.

— Домыслы твои мне не интересны, — отрезал Регулус, направляя палочку на простыню. — Меня интересуют факты. Чем конкретно там занимается Поттер?

Скорпиус развел руками. Альбус в последнее время в свои планы никого не посвящал.

— Уверен, он знает, что делает, — ответил Малфой и, поймав на себе взгляд Нотта, добавил: — Но я пригляжу за ним. На всякий случай.

Нотт удовлетворенно кивнул и, оценив результат своей дезиллюминации, еще раз нащупал под рубашкой маховик.

— Ты куда-то собираешься? — уточнил Скорпиус. Малфой все это время приводил свои записи по рунам в порядок и только сейчас отложил перо в сторону.

— Старшекурсникам по выходным разрешено посещение Хогсмида, — напомнил Регулус, свернув простыню и закинув ее в сумку. — Планирую воспользоваться привилегией.

Скорпиус вопросительно посмотрел на торчащий из сумки уголок простыни, ну или на то место, где как ему казалось этот уголок был.

— Мое разрешение на посещение Хогсмида, — пояснил Нотт. — Другого у меня нет.

— Твой отец не подписал разрешение? — поинтересовался Скорпиус. Он трижды подумал, перед тем как произнести это вслух, памятуя их последний с Ноттом разговор. Регулус быстро считал во взгляде Малфоя, что вопрос этот касается совсем не разрешения.

— Мои отношения с семьей тебя не касаются, — заявил он. — И чтобы ты знал, мой отец не убивал… мою мать. Подобные слухи распространяли газеты, возможно с подачи твоей семьи. И я не собираюсь их обсуждать.

Скорпиус молча кивнул. Регулус, вооружившись простыней, направился в сторону выхода. Глоин подтвердил встречу: «Кабанья голова» два часа по полудню. Нужно было поторапливаться. До пыточных подземелий стоило добраться как можно скорее. Не то чтобы Нотта беспокоило, что он может попасться Поттеру на карте, но отбывать очередное наказание в первую неделю учебы за незаконное проникновение в Хогсмид у него желания не было.

Еще до того, как он повернул ручку, раздался стук в дверь. Тут же на пороге появилась Силестина, староста Слизерина.

— Ну что я говорила, — недовольно прошипела она, заметив Нотта. — Доигрался. Слизнорт хочет тебя видеть.

— Что? — Нотт вскинул бровь.

— Наверняка узнал о твоих выходках в Дуэльном клубе, — продолжала она. — Или кто-нибудь из учеников нажаловался. Думаю, Бэнкфорт. Я сказала Слизнорту, что ты тут ни при чем и что это все Гриффиндор. Они пытаются нас дискредитировать, чтобы забрать место куратора, — продолжала Силестина. — Но Слизнорт все равно велел тебе явиться. Причем сейчас же.

Регулус взглянул на Силестину с беспокойством. Визит к декану факультета совсем не входил в его планы. Та же, еще что-то недовольно проворчав, вышла, хлопнув дверью. Нотт посмотрел на Малфоя.

— Хочешь, я схожу с тобой? В качестве свидетеля, — предложил Скорпиус

— Свидетеля чего? — поинтересовался Нотт.

— На месте решим, — протянул Скорпиус. — Сперва нужно выслушать обвинения.

Регулус отмахнулся и вышел. Не так уж много жалоб на него могло собраться за неделю кураторства. Он был уверен, что дело в чем-то другом. Он припомнил, что Левски однажды уже подловил его у кабинета Слизнорта в обличье Паркинсона, загонщика Слизерина, и улыбнулся, подумав, что это должно быть часть его очередной «игры». Конечно. Говорить в замке было куда безопаснее, да и к тому же, не пришлось бы выносить такой ценный артефакт. Наверняка, глупый домовик что-то перепутал. Или это тоже было частью плана. Регулус не собирался гадать.

Спускаясь по лестнице подземелья на уровень ниже, Нотт прислушивался к шагам. В прошлый раз его поджидали здесь, возле статуи каменной горгульи, сейчас же коридоры были пусты. Регулус слышал лишь отдаленные голоса, доносящиеся из кабинета Слизнорта. Вероятно, его посетитель был сейчас там. Регулус подошел к двери и постучал. Голоса стихли. Дверь отворилась.

— Профессор Слизнорт, — обратился Регулус, отвесив декану легкий поклон. — Силестина сказала, что вы хотели меня видеть.

— Да, заходите, — профессор Слизнорт отступил, приглашая Нотта войти. Регулус сделал шаг и мгновенно перевел свой взгляд на фигуру, стоявшую возле окна. Он в очередной раз готовился гадать, в чьем обличье предстанет перед ним бывший мракоборец. Ученик? Очередной министерский работник? Может, он сойдет с ума настолько, что обратится каким-нибудь магглом? Регулус поежился от одной только мысли об этом. Однако, несмотря на многочисленные предположения, что он успел прокрутить в голове, реальность все равно застала его врасплох.

— Я передал профессору Слизнорту твое разрешение на посещение Хогсмида, — сказал человек, что совершенно точно выглядел как отец Регулуса. Нотт подключил все свое внимание, чтобы уловить характерные интонации его голоса. Холодные и ровные. — Конечно, я мог бы отправить его с совой, — продолжил тот, приковав к Регулусу взгляд. — Но мы так и не смогли встретиться до твоего отъезда, так что я подумал, что это будет отличным поводом.

Регулус стоял в нерешительности. Либо это была очень глупая шутка, либо его отец и в самом деле решил неожиданно его навестить. И если второе то… Рука Регулуса непроизвольно коснулась маховика, скрытого под рубашкой. Ему очень захотелось вновь убедится, что тот сейчас на своем месте, а не исчез от какого-нибудь хитроумного заклятья. Это движение не укрылось от взгляда его отца, и тот едва заметно улыбнулся.

— Прогуляемся до Хогсмида пешком, — предложил Нотт-старший. — Уильям присоединится к нам в «Кабаньей голове».

— Если честно, я сегодня не собирался в Хогсмид, — ответил Регулус, не найдя, что возразить. — Много заданий по рунам и трансфигурации, и…

— Сделаешь вечером, — прервал его мистер Нотт. — Есть очень важный разговор.

Мистер Нотт повернулся к профессору Слизнорту и, поблагодарив того за уделенное время, поспешил откланяться. Регулус последовал за отцом. Нотт прокручивал в голове одну мысль за другой, пытаясь выдумать повод, чтобы хоть на минутку забежать в комнату и спрятать маховик, однако ничего более-менее убедительного ему на ум так и не пришло. К тому же, он не считал свою комнату надежным местом для хранения такого опасного, пусть и сломанного, артефакта. Волнения добавлял и тот факт, что Нотт не был до конца уверен, что перед ним сейчас находится его отец. Целый час выгуливать незнакомца около Черного озера у него также желания не возникало, так что он пытался придумать иной способ проверить, кто сейчас перед ним.

Между тем отец и сын уже прошли Гремучую иву, и сейчас перед ними открывался вид на то самое озеро.

— О чем ты хотел поговорить? — поинтересовался Регулус, делая вид, что его очень интересует карабкающийся по дереву лукатрус.

— Тебе известно, как именно Нотты сохранили свое наследие и, вопреки всему, приумножили его?

«Отец не врал, — подумал Регулус. — Это будет долгий разговор. Возможно, часовая прогулка вдоль озера — вполне рабочая идея».

— Я догадываюсь, — протянул он. Отец дал Нотту-младшему знак продолжить, и Регулус задумался, но лишь на мгновение. Ответ на этот вопрос ему давно вручил Корнелиус Нотт.

— Первое. Принцип первородства, — произнес Регулус. — Поместье, золото, тайные знания, артефакты: всё наследует старший потомок по мужской линии.

Мистер Нотт кивнул.

— Второе, — продолжил Регулус. — Продажа или передача рецептов изготовления артефактов и принципов их работы, а также иных сведений, составляющих тайну семьи, кому бы то ни было — запрещена, и влечет за собой страшное проклятье, — Регулус попытался точно припомнить слова Корнелиуса Нотта. 

— Проклятье — это преувеличение, — улыбнулся мистер Нотт. — Но в целом, делать это не рекомендуется, ты прав.

— Но дед говорил, что… — Регулус остановился на полуслове, почувствовав себя глупо от обращенного к нему взгляда отца.

— Продолжай, — кивнул Нотт-старший.

— Третье. Браки только с чистокровными волшебниками. Сохранение репутации семьи и положения в обществе. Чистота крови ставится превыше материальных благ и является приоритетом, — почти гордо ответил он. — Мы же не Малфои какие-нибудь… — фыркнул он себе под нос, ожидая реакции отца, которой не последовало. Тот всего лишь вновь подал знак продолжить. У Регулуса, впрочем, заканчивались пункты.

— Четвертое, — он задумался, гадая, что еще не упомянул, — «исключение» из семьи неугодных?

Мистер Нотт приподнял уголок губы.

— Думаю, этот пункт включен в предыдущие, — заметил он. — И это скорее не «исключение», а «устранение».

Регулус поджал губы, ему совершенно не хотелось спорить о терминологии.

— Что-то еще? — поинтересовался мистер Нотт.

Регулус неуверенно пожал плечами. Корнелиус Нотт говорил о многом, но едва ли его отца сейчас интересовали сплетни о членах семьи или их кровавые преступления. Значительных же фактов на ум не приходило.

— Дисциплина, — напомнил ему отец, — работа в интересах семьи и рода. Все то, с чем у тебя сейчас большие проблемы, — отрезал он. В подтверждение своих слов, Нотт-старший выполнил движение волшебной палочкой, и клочок простыни, что вновь стал видимым, выглянул из сумки Нотта. — Ты собирался покинуть замок?

Регулус невольно закатил глаза.

— Собирался в Запретный лес практиковаться, — соврал он. — Некоторые чары требуют уединения. А вообще, может я не в курсе, но… — прошипел Регулус. — Давно ли Люциус Малфой стал членом нашей семьи?

Мистер Нотт, вопреки ожиданиям Регулуса, не повел и бровью. Он напротив приковал свой взгляд к одной точке — маховику, что в какой-то момент показался из-под рубашки Нотта и теперь свисал у того на груди. Регулус не знал, как давно и каким именно образом артефакт проявился. 

— Маховик времени — это хрупкий, сложный механизм, — произнес мистер Нотт, заглянув в глаза сына, — к тому же очень опасный в чужих руках. Не следует обращаться с ним как с игрушкой.

Регулус поспешил обхватить маховик, словно боясь, что тот у него отберут. Он тут же схватился за палочку.

— Не следует выносить его из замка и тем более демонстрировать окружающим, — продолжил отец. — Я, конечно, наложил на него защитные чары перед тем, как передать его тебе, но…

— Передать его мне? — возмутился Регулус.

— А ты думал, ты смог бы его украсть? — рассмеялся мистер Нотт. — Уверяю тебя, Круциатус стал бы для тебя небольшим дискомфортом после того, что ты испытал бы, если бы я не снял чары с хранилища.

Регулус вздрогнул от одного упоминания Непростительного заклинания. 

— Подожди, — выдохнул Регулус. — Зачем тебе отдавать его мне? Разве тебе не нужно его чинить? Этого же требует от тебя Люциус Малфой.

— Разве я не говорил, что не занимаюсь сейчас никакими проектами Малфоя? — прохладно спросил отец. — Я закончил работу над артефактом еще пару месяцев назад. Что касается твоего «зачем?», то… Памятуя твою тягу к воровству артефактов, — мистер Нотт замедлился, и Регулус побледнел, — в этот раз я решил уступить. Если ты так желаешь обладать им, можешь помочь мне провести его испытания. К тому же, я уже заявил Люциусу, что во время обысков артефакт пропал. Я не хочу быть лжецом.

Нотт-младший снял с шеи артефакт и взглянул на него так, словно видит впервые в жизни. Неужели у него в руках сейчас единственная вещь в магическом мире, способная изменить время?

— Но есть еще кое-что, — произнес отец. — Я говорил с Корнелиусом после твоего побега.

Регулус отвел взгляд и промолчал. Он уже не раз успел пожалеть о том, что тогда ляпнул. Однако, он все равно замер в напряжении, ожидая услышать признание от отца. Опасное любопытство не оставляло его в покое. Он постоянно задавался вопросом «почему?» и в тот раз произнес его вслух.

— Что бы с тобой ни происходило в Болгарии, я к этому не имею никакого отношения, — сказал мистер Нотт. — Я не хотел твоего возвращения домой, однако и убивать тебя в мои планы не входило.

— Проклятые артефакты, — возмутился Регулус очевидному вранью. — Один из них буквально представлял из себя проклятый пергамент, вложенный в конверт, запечатанный гербом Ноттов! Я чуть не коснулся его! Я думал, это письмо о состоянии Уильяма, оно пришло сразу после…

Мистер Нотт промолчал. Регулус, пожалуй, впервые сумел заметить на этом холодном лице проскользнувшую и тут же скрывшуюся в глубинах сознания мысль. О чем она была, однако, Регулусу оставалось только догадываться.

— Разубеждать тебя не стану, — отрезал мистер Нотт. — Однако требую, чтобы ты подробнейшим образом изложил мне в следующем письме обстоятельства, при которых «я пытался тебя убить».  И еще кое-что…

Регулус не заметил, как они с отцом прошли половину пути. Вдалеке уже виднелись крыши домов Хогсмида, неожиданно напомнившие Нотту о встрече, которую он вынужден был пропустить.

— Маховик, — продолжил отец, — если ты не доверяешь его хранение мне, то испытаниями его будешь заниматься сам. Но это не значит, что я пускаю все на самотёк. Вот, — он протянул сыну пергамент, — здесь изложены вопросы его функционала, которые меня интересуют. Ты должен проверить все на практике. Я буду ждать от тебя подробный отчет к Рождеству. Ни на минуту не выпускай его из рук, не позволяй никому видеть его у тебя или даже подозревать его наличие. Я даю тебе еще одну возможность доказать, что дела нашей семьи для тебя не пустой звук.

Регулус заглянул в пергамент и, ужаснувшись изобилию пунктов и подпунктов, свернул его и закинул в сумку с намерением изучить позднее.

— Сейчас мне маховик не нужен, — продолжил Нотт-старший. — И он достаточно защищен, чтобы его не попытались его у тебя украсть. Защита не сработает только в случае, если ты решишься отдать его кому-то сам, но я пока еще верю в то, что ты не на столько глуп. Доверять нельзя никому.

Регулус вновь припомнил Левски, что в это самое мгновение ждал его в «Вяленом гусе». Неужели отец говорил о нем?

— Ты… ты хочешь изменить прошлое? — неуверенно поинтересовался Регулус, отчего-то вновь ощутив себя глупым ребенком, что задает очевидный вопрос отцу, после длительной лекции. — Ты собираешься помочь с этим Люциусу Малфою?

Нотт-старший промолчал. Регулус помнил, что он никогда не удостаивал глупые вопросы ответом.

* * *

Перед тем как начать подготовку ингредиентов и рабочего места к приготовлению очередного «чудо-эликсира», на который Поттер возлагал большие надежды, Альбус принял бутылек зелья для концентрации внимания. Последний усовершенствованный им рецепт этого зелья еще нуждался в испытаниях, и Альбус решил воспользоваться случаем. Концентрация ему сейчас была жизненно необходима. С момента возвращения в Хогвартс Альбус Поттер спал очень плохо. Его мучили кошмары. Тайная комната представала перед ним пустым холодным склепом. Он просыпался в ней много раз, ощущая на себе тяжесть бесконечно высоких туннельных сводов, серость потрескавшихся стен и скрежет колонн, что, оживая, превращались в гигантских змей. Змеи уползали, проклиная его, крысы вопили, кусали его, а он отчего-то не мог сдвинуться с места. Труп василиска «смотрел» на него пустыми глазницами, обнажая острые клыки. И даже этот труп вскоре обращался в прах. Все стремились покинуть это проклятое место. Альбус же был обречен провести в этом месте вечность.

Иногда ему казалось, что он слышал шепот. Шепот этот звал его, но был совершенно несвязным и бессмысленным. В этот момент он обычно просыпался. Просыпался с огромным чувством вины. В мыслях о Безоаре.

«Может быть, стоит приготовить зелье для привлечения змей? — подумал он, стараясь отвлечься от подступивших воспоминаний. — Оно во всяком случае оригинальное. Авторское, можно сказать»

Альбус извлек из сумки крошечный пузырек гноя бубонтюбера и направился к хранилищу ингредиентов, чтобы одолжить немного полыни и алихоции.

Работа понемногу пошла. Вода в котле бурлила, наполняя эту часть класса специфичной вонью гноя. Старшекурсник, планировавший приготовление зелья неподалеку, отсел в противоположную часть класса, смерив Поттера недовольным взглядом. Альбус хотел было отметить, что вонь продержится от силы четверть часа, но передумал. Соседи, в каком-либо виде его не привлекали. 

Впрочем, к тому моменту, когда вонь прошла, кто-то все же решился разместить свой котел неподалеку. Аннабель Принц с любопытством принюхалась, взглянув на варево Альбуса. Заметив ее пристальное внимание, Альбус вздохнул и, направив палочку на котел, отчистил то немногое, что уже получилось. Какое зелье привлечения змей? Кого он обманывает? Профессору Лестрейндж это будет совершенно не интересно.

— О, так тебе есть что скрывать? — посмеялась Принц, едва зелье исчезло.

Альбус посмотрел на слизеринку и помотал головой.

— Просто зелье плохое, — ответил он. — Только ингредиенты зря перевел.

— А что это было? — Аннабель, наполнила свой котел водой и положила перед ним учебник.

— Неважно, — Альбус вздохнул. — Не то что мне нужно. Я должен придумать что-то более оригинальное.

— Так тебя тоже заинтересовал Клуб Слизней? — спросила Принц.

Альбус перевел на нее взгляд. Что-то во второкурснице вдруг показалось ему непривычным, но он не мог понять что. То ли за лето она избавилась от глупой привычки постоянно поправлять волосы, то ли во взгляде ее почувствовалась какая-то уверенность, которой там никогда не было, то ли этот глупый смешок сбил его с толку. Что-то в этой Принц за лето явно переменилось.

— Я тоже подумываю о том, чтобы туда попасть, — сказала Аннабель. — Решила попытать удачу с ядом.

— Ядом? — Альбус вскинул бровь. — Что интересного может быть в яде?

— Много чего, — почти обиженно вскинула голову Аннабель. Теперь прядь черных волос все-таки спала ей на лицо, и та недовольно убрала ее за ухо, отчего-то смутившись. — Отравлять — это тоже искусство.

— Не думаю, что ядом можно кого-то впечатлить, — настоял на своем Альбус. — Тогда уж лучше противоядие. Больше простора для творчества.

— У тебя просто скудная фантазия, — фыркнула Принц.

Альбус отвернулся, не желая тратить время впустую, и вновь наполнил котел водой. Принц навела его на мысль, что он мог бы попробовать приготовить что-то всем знакомое, но при этом сложное. Например, Оборотное зелье. Альбус читал, что его приготовление требует таланта и изрядной сноровки. К тому же, этого зелья нет в обычных школьных учебниках. Альбус вычитал его рецепт в сборнике Брауна. Поттер был почти уверен, что профессор Лестрейндж не станет выспрашивать, как он достал рецепт.

Обдумывая, где раздобыть редкие ингредиенты, входящие в его состав, и прикидывая, не завалялось ли в его запасах необходимого, Альбус начал делать заготовки. Зелье готовилось не один день, а потому времени на поиск рога двурога и шкуры бумсланга у него хватало.

Поттер посмотрел на Принц, но та уже сосредоточенно суетилась перед своим котлом, позабыв о нем.

Отыскав в шкафу с ингредиентами три пучка водорослей и добавив в зелье столько же спорыша из своих запасов, Альбус помешал котел по часовой стрелке, а затем коснулся его палочкой. Теперь нужно было дать зелью настояться. У Альбуса было почти полтора часа на то, чтобы подумать о чем-то другом. Конечно, он мог бы вернуться в комнату, но оставлять свое зелье без присмотра он не хотел. Это пусть и был начальный этап, но испортить все зелье из-за него было бы глупостью. К тому же Альбус всегда умел себя занять. Он вспомнил, как прогуливался по коридору у зеркала, размышляя о рецептуре зелий и ожидая, пока зеваки разойдутся и позволят ему проникнуть в тайник василиска. Место было оживленное. Альбус в очередной раз подумал о том, что василиск мог покинуть свое убежище в любой момент.

«Это было небезопасно», — лишь на секунду пронеслось у него в голове и тут же исчезло за мыслями о том, как, должно быть, сейчас василиск жалеет, что вовремя не сбежал.

Пользуясь свободным временем, Альбус погрузился в свои записи. Он чувствовал, что пришло время проверить свои догадки касательно нового зелья. Непродолжительная, но довольно содержательная переписка с профессором Брауном натолкнула его на мысль, как создать зелье, способное защитить от взгляда василиска. Теоретически… Пока все ингредиенты отвергали кровь и яд василиска, но недавно Поттер вычитал в трудах все того же профессора, что кровь единорога также редко вступает в реакции с другими ингредиентами, зато отлично взаимодействует с ядом змей. Возможно, Поттеру стоило подумать о зелье на ее основе. Минусы у этого плана были и весьма существенные. Во-первых, принятие внутрь яда василиска было совсем не безопасной идеей. Возможно, поэтому Поттер и не торопился с ним экспериментировать. С другой стороны, кровь единорога способна была вернуть к жизни человека, находящегося на пороге смерти, а потому, виделось ему, должна была нейтрализовать действие яда. Сам же яд, а также кровь василиска, представлялись ему путем к обретению иммунитета. Возможно, эта смесь могла бы стать основной его зелья.

«Свежая, густая, тёплая … Испив эту кровь однажды, человек подвергается страшному проклятию, которое следует за ним всю жизнь, — пробормотал про себя Поттер, пролистывая записи. — Стало быть, добавлять ее нужно в последнюю очередь, и еще, — думал он. — Проклятье какое-то, — Альбус случайно наткнулся на свое отражение в дверце шкафа и, заметив седину, пробормотал — одним больше, одним меньше».

Поттер знал, что кровь единорога так просто не купишь, но он слышал от Хагрида, что единороги обитают на территории Запретного леса, а стало быть, раздобыть их кровь вполне возможно. Ему немного и надо, на пару склянок. Альбус был уверен, что единорог даже не пострадает.

«Однако, следует взять с собой на поиски единорога пару крыс, — продолжал он. — Зелье придется готовить и принимать на месте. Времени на проверку будет немного, но все же лучше подстраховаться. Крысы лучше, чем ничего».

Поттер продолжал прокручивать в голове свой план, что с каждой минутой обрастал все большим количеством деталей. Котел и ингредиенты он сможет захватить с собой в мешочке Брауна. Оборудовать место для готовки в лесу будет не сложно, не так много ему и нужно. Только вот… поиск единорога. Обычно они избегают людей. Поттер где-то читал, что единороги предпочитают общество девочек, мальчиков же взрослые единороги не жалуют. Впрочем, возможно, удача будет на его стороне и Поттеру удастся найти жеребенка. Эти магические твари менее разборчивы. Поттер посмотрел в сторону Аннабель Принц и тут же прогнал из головы идею потащить ее искать единорога. «Откуда там вообще эта мысль взялась?» — возмутился он про себя.

На скрип двери Альбус никогда не реагировал. Класс зельеварения, особенно в выходные дни, превращался в проходной двор. Однако в этот раз появившийся в классе ученик все-таки отвлек его. Альбус очень рад был видеть Скорпиуса, хотя и не догадывался о причинах его появления.

— Как продвигается твое зелье? — поинтересовался тот, занимая место рядом с другом. — Закончил на сегодня с рунами, решил заглянуть к тебе. Помощь не нужна?

— Вообще-то да. Нужна, — признался Альбус. — Я хотел бы попросить тебя кое о чем.

— Конечно, что угодно, — улыбнулся Малфой. Альбус неуверенно поерзал на месте. Аннабель Принц ему в лесу была не нужна, но и совсем в одиночку ему идти не хотелось. Может, Альбус и смог бы придумать способ найти единорога, а вот не заблудиться при этом в Запретном лесу было куда сложнее. Скорпиус мог бы помочь. По крайней мере на пути туда, обратный путь зависел от результатов эксперимента.

— Выращивание василиска было незаконным, ведь так? — робко протянул Поттер, сам не веря, что решил начать с этого. — Но я все равно помог тебе. Это было опасно и шансы на успех были не велики и…

Альбус был готов поклясться, что и без того бледный Скорпиус стал еще бледнее. Улыбка исчезла с его лица, и на нем замерло недоумение.

— Это я к тому что… У меня есть очень плохая затея, но она может сработать, — продолжил Альбус. — Так что дослушай до конца. И, пожалуйста, не говори никому об этом, — Поттер перешел на шёпот. — Мне просто нужно попасть в Запретный лес.

— А, это, — выдохнул Малфой, — Конечно. Мы же там уже были.

— Мне нужно будет попасть туда ночью, — продолжил Альбус, убедившись, что их никто не слышит. — И найти кое что. Ты должен помочь мне с поисками.

— Хорошо, — ответил Скорпиус. — А что мы будем искать? И почему ночью?

«Днем в Запретном лесу меня будет легче обнаружить, — проговорил про себя Альбус. — А приготовление зелья потребует времени».

— Особый ингредиент для зелья, — ответил Альбус. — Мы будем искать единорога.

— Единорога? — уточнил Скорпиус. — Но его шерсть и тертый рог можно просто заказать из Косого Переулка. Если у тебя иссякли запасы, я могу одолжить тебе…

Альбус посмотрел по сторонам. Аннабель Принц ушла в хранилище ингредиентов, а больше по близости не было никого, кто мог бы их подслушать. Скорпиус, повторяя за другом огляделся.

— Мне нужна кровь единорога, — прошептал Альбус. Глаза Скорпиуса округлились. — Немного. Всего пару капель. У меня есть идея по поводу зелья.

— Любой, кто выпьет кровь единорога будет проклят, — прошипел Скорпиус. — Ты знаешь, что сам Темный Лорд ее пил? Ты видел, что с ним стало?

— Ну конечно, это все из-за крови, — фыркнул Поттер, — а не от того, что он душу разделил на части. Да и если из-за крови. Ты вот знаешь, сколько точно он ее пил?

— Да какая разница? — спросил Малфой.

— Разница есть, — настоял Поттер. — У любого снадобья может быть нежелательный побочный эффект, если принимать его сверх меры.

— Проклятье — это нежелательный побочный эффект? — возмутился Скорпиус. Уж кто как не он знал, что с проклятьями шутки плохи.

— Нет никакого проклятья, — продолжал Поттер. — Я уверен. Выдумки это все.

Аннабель вернулась за стол, и Альбус замолчал. Он не ожидал от Скорпиуса понимания, а потому пока не торопился посвящать его в детали. Пара капель, пара пузырьков… Поттер был уверен, что проклятье единорога — не больше чем сказка. Не будь ее, все бы истребляли единорогов, чтобы дольше жить. У Альбуса же цель была куда благороднее. Он хотел изобрести зелье, что могло бы раз и навсегда защитить людей от взгляда василиска. Во всяком случае, ему хотелось в это верить.

— Это для твоего безоарового зелья? — уточнил Скорпиус, немного подумав.

Альбус кивнул. Скорпиус остановил свой взгляд на Поттере. Малфой знал, лето ему на пользу не пошло: он был все таким же уставшим и бледным, словно и не отдыхал вовсе. Синяки под глазами, что он успел заработать в прошлом году, седые волосы, помятый вид. Да и глаза его сейчас как-то неестественно таращились и моргали по ощущениям реже, чем нужно. Все из-за зелья. Скорпиус посмотрел в сторону бурлящего котла.

— Пара капель? — уточнил он.

Альбус вновь кивнул. На этот раз более неуверенно. Ему показалось, что Скорпиус это заметил, а потому тяжело вздохнул.

— Я помогу, — сказал Малфой. — Но… ты хорошо подумал? Я… Я не уверен, что оно того стоит.

Альбус молчал. Дело было не только в Безоаре. Альбус чувствовал, что он должен попробовать. Что это должно случиться. Что-то сродни интуиции подсказывало ему, что он на верном пути. Что все получится. Он практически видел перед глазами результат. Ему было сложно объяснить это остальным, но он его видел.

— И когда мы…

— Я скажу, — ответил Поттер. — Нужно придумать способ отыскать тварь и кое-что подготовить. Думаю, в конце месяца.

На этот раз Скорпиус кивнул. Альбусу показалось, что он прочитал во взгляде Малфоя желание его отговорить.

— Со следующей недели начнутся Прорицания, — сказал он, надеясь сменить тему. — Теперь я сам себе смогу предсказывать неприятности, — хмыкнул он. — Роуз больше не пригодится.

Скорпиус вяло улыбнулся.

— Ну правда же — глупости, что мы должны тратить на это время...