Старые друзья, новые друзья (джен)

Амелия Боунс, глава ОтМП, сейчас испытывала сильную головную боль. Фадж пытался ещё сильнее урезать бюджет департамента мракоборцев, чтобы вложить больше денег в относительно бесполезные направления вроде международных отношений. Но Амелия не была дурой и знала, что Фадж просто пытался упрочить свою популярность, чтобы усидеть в кресле министра ещё несколько лет. Власть развращала даже лучших людей, а Фадж к лучшим не относился.

В её дверь постучали.

— Войдите.

Вошёл высокий чернокожий мужчина с серьгой в ухе.

— Садитесь, Кингсли. Чаю?

— Не сегодня, Амелия, — вежливо отказался он.

— Ну как хотите. Так в чём дело?

— Мракоборцы подумывают о забастовке, если нас начнут увольнять без причины. Конечно, это не для протокола, — официально мы работаем как обычно, — он безрадостно хмыкнул.

Амелия кивнула:

— Я опасалась, что до такого дойдёт. Уж казалось бы, побег массового убийцы из Азкабана должен был хоть отчасти вправить министру мозги, но он настаивает, что больше мракоборцев нам сейчас не нужно. Зато, похоже, вкладывает ещё больше денег в приготовления для Чемпионата мира по квиддичу. Да и вообще Барти Крауч в последнее время часто ошивается вокруг него; не удивлюсь, если потом будет ещё какое-то международное событие.

— Барти Крауч — не тот человек, который стал бы крутиться около министра без причины, так что, возможно, вы правы. Но я волнуюсь из-за безопасности на Чемпионате мира. Бэгмена не назовёшь человеком, которого подобное сильно заботит. Не удивлюсь, если он вообще на ней сэкономит.

Амелия вздохнула и кивнула. Бэгмен не был коррумпирован, но не подходил на должность главы отдела. Единственной причиной, по которой он занимал свою должность, была его популярность. Бывшие игроки в квиддич предпочитали заниматься некрупным бизнесом либо становиться тренерами команд, а не работать в Министерстве.

— Ах да, пока я не забыл — я нашёл ту Доуз, о которой вы спрашивали. Вот её адрес, — Кингсли протянул Амелии листок пергамента.

Та кивнула и убрала его в карман:

— Кем она работает?

— Редактором в магическом книжном издательстве. Живёт одна, в тихом районе. Но почему вас это интересует? Она не похожа на человека, причиняющего кому-либо неприятности.

— Просто оказываю услугу другу. Спасибо, Кингсли.

— Не за что. Я пойду, а то меня ещё ждёт бумажная работа. Всего хорошего, Амелия.

— До свидания, Кингсли.

Когда дверь за чернокожим мракоборцем закрылась, Амелия испустила тяжёлый вздох и устроилась в кресле поудобнее. Возможно, забастовка мракоборцев и вправду была нужна, чтобы открыть глаза Фаджу. Хотя, если подумать, мракоборцы планировали забастовки довольно часто (за повышение зарплаты, за обновление экипировки и тому подобное), но редко воплощали эти планы в жизнь. Всё-таки в основной массе они любили свою работу. С другой стороны, беспричинное увольнение их коллег могло стать последней каплей: раньше Фадж такого не предпринимал.

Она повернулась к своей книге расписаний и коснулась её палочкой. Ясный, прохладный голос сообщил, что на сегодня ей осталось лишь просмотреть некоторые документы.

— Это подождёт, — пробормотала она себе под нос, и бросила в камин пригоршню летучего пороха.

На другой стороне она увидела пустой диван. Зазвенел колокольчик, и Амелия принялась терпеливо ждать. Вскоре в комнату вошла Андромеда.

— Привет, Ами. В чём дело?

— Ты не занята? Я могу войти?

— Конечно.

Секундой позже Амелия вынырнула из камина.

— Рада видеть, что ты больше не плюхаешься на зад, — сказала Андромеда с усмешкой, вспомнив, что молодая Ами была не менее неуклюжей, чем Дора.

Амелия бросила на неё сердитый взгляд и села на диван.

— Я узнала адрес Дженнифер Доуз, — сообщила она, достав листок пергамента и протянув его Андромеде. — Она работает в магическом издательстве, и живёт одна, в тихом районе.

— Живёт одна? Интересно, — пробормотала Андромеда, задавшись вопросом, был ли ещё у Сириуса шанс.

— Как в целом жизнь? — спросила Амелия.

Андромеда не сразу ответила. Казалось, она пыталась что-то решить.

— Более-менее. Есть зацепки по Сириусу Блэку? — спросила она наконец.

Амелия мрачно покачала головой:

— Ни единой. Он явно знает, как скрываться. Дементоры ещё никогда так не злились.

Наступила короткая пауза, после которой Андромеда спросила:

— А ты помнишь его дело, Ами?

Амелия уставилась на неё так, будто у Андромеды выросла вторая голова:

— Предал Поттеров и взорвал Петтигрю вместе с дюжиной маглов сразу после падения Сама-Знаешь-Кого. Как-то трудновато забыть.

Андромеда хмыкнула:

— Ладно, согласна. И ты помнишь, что произошло с Петтигрю?

— Ну конечно. Его разорвало на такие мелкие части, что от него нашли только указательный палец.

— А тебе не казалось это подозрительным?

Повисло некоторое напряжение. Петтигрю был героем-мучеником, и сомнение в обстоятельствах его смерти могло быть воспринято многими волшебниками как неуважение.

— На что ты намекаешь, Анди? — спросила Амелия слегка дрогнувшим голосом.

Зная, что идёт по тонкому льду, Андромеда продолжила, тщательно подбирая слова:

— Давай на секунду отбросим сантименты и посмотрим на всё логически.

Амелия осторожно кивнула.

— Единственной частью Петтигрю, которую нашли, был палец. Но если его взорвали заклятием, должны были быть найдены другие такие мелкие части. Но их не нашли. Улавливаешь мою мысль?

Амелия снова кивнула и нахмурилась. Она никогда не задумывалась об этом...

— Будь это нормальное заклятие, тело бы не разорвало на такие мелкие части. Допустим, что заклятие было тёмным. Но даже в таком случае некоторые кости крайне трудно раздробить в пыль, если не целишься прямо в них.

— Но он мог исчезнуть другие части, — возразила Амелия.

— Мог, но тот палец нашли прямо перед ним. Как он мог его пропустить? И не забывай, что он стоял прямо там, когда прибыли люди из ОтМП. Если бы он хотел избавиться от улик, он бы не убил Петтигрю в присутствии свидетелей, и не стал бы ждать, пока его схватят. И ещё — ты знаешь, что было на суде над ним?

— Э... нет. Крауч провёл его закрыто. Почему ты спрашиваешь?

— Только глава ОтМП может разрешить доступ к записям о судах, верно? — спросила Андромеда.

— Да, но если ты хочешь увидеть записи о суде над Блэком...

— Не я. Просто сходи, проверь эти записи и скажи мне, если с ними окажется что-то не так, — она указала Амелии на камин.

— Что именно не так? И почему тебя это так интересует? — Амелия с подозрением взглянула на неё.

— Обещаю, я расскажу тебе всё, когда ты вернёшься.

* * *

Через полчаса, когда Амелия снова появилась в доме Тонксов, её лицо было слегка раскрасневшимся.

— Ладно, что именно ты знаешь, Анди? — требовательно спросила она.

— Ты что-то нашла? — невинно спросила Андромеда.

— В том-то и дело, что ничего! Вообще ничего, записи о суде просто нет. Я просмотрела записи Визенгамота и за день, когда схватили Блэка, и за несколько следующих, и суда над Блэком там не было. Знаю, многих Пожирателей швырнули прямо в Азкабан, но кто-то столь важный, как Сириус Блэк... о чём Крауч вообще думал? — Амелия была почти в ярости.

Андромеда выждала ещё минуту, чтобы её подруга успокоилась, и наконец решилась:

— Как быть, если окажется, что Петтигрю жив?

Понадобилось пять стаканов огневиски и целый час, но наконец она сумела убедить Амелию, что Петтигрю был анимагом и всё ещё живым, а Сириус был невиновен.

— Так понимаю, это означает, что ты в контакте с Блэком? — спросила Амелия.

— И с Петтигрю. Я расскажу тебе, где он, если ты пообещаешь Сириусу честный суд с использованием Сыворотки правды.

— Это можно, хотя мне придётся здорово попотеть, чтобы его устроить. Так где Петтигрю?

Андромеда усмехнулась:

— У меня в кармане.

* * *

Через три дня во всём волшебном мире поднялась немалая шумиха. Все ведьмы и волшебники, подписанные на "Ежедневный пророк", обсуждали одну и ту же тему, которая была заголовком последнего номера газеты.

Сириус Блэк пишет в "Ежедневный пророк", заявляя о своей невиновности

Совершив совершенно непредвиденный ход, массовый убийца Сириус Блэк, недавно ставший первым человеком, успешно сбежавшим из тюрьмы Азкабан, написал в "Ежедневный пророк" письмо. Доказывая его аутентичность, он даже приложил к нему образец крови, который мы проверили с помощью министерских записей и подтвердили его подлинность. В этом письме Сириус Блэк заявляет о некоторых поистине поразительных вещах, и, что страннее всего, выражает готовность пройти суд под Сывороткой правды или иного зелья правды. Приводим текст письма, немного отредактированный из-за использования в оригинале непечатных слов.

Приветствую всех, кто это читает. Я — Сириус Блэк. Вы можете не поверить этому лишь из-за слов, так что я прилагаю свой образец крови. Вам достаточно проверить его в Министерстве.

Волшебному миру я известен как массовый убийца и предатель моих друзей. Но дело в том, что я невиновен. Я не жду, что кто-то мне поверит, но я готов пройти справедливый суд с использованием Сыворотки правды либо иного аналогичного по эффектам зелья, о котором я знаю. Если Министерство готово провести такой суд, который также будет проходить открыто, в присутствии публики, то я готов сдаться ему.

Если вам интересно, что происходило на моём первом суде, то знайте: тогда суда просто не было. Власти отправили меня прямиком в Азкабан. Опять же, вы можете обратиться с проверочным запросом в Министерство, но сомневаюсь, что они покажут вам такие важные документы, которые — вот совпадение — просто не существуют.

Я изловил настоящего преступника и уверен, что он тоже сможет признаться во всём под Сывороткой правды. Я обычно не сторонник радикальных мер, но не стану возражать, если для получения информации к нему применят даже Империус. И могу заверить: вы будете очень удивлены, узнав имя этого преступника.

Так что пока Министерство публично не пообещает провести надо мной справедливый суд, живите в страхе того, что я могу прийти и убить вашу семью в глухой ночи. Не волнуйтесь, это была шутка. Я никогда не делал подобного и не планирую делать в будущем. Я бы сказал, дементоры, посланные меня ловить, внушают людям куда больше страха, чем я.

Буду ждать вашего ответа, Фадж.

Сириус Блэк

Таким было письмо Блэка. Мы в "Пророке" попытались узнать у министра, правдивым ли было заявление Блэка об отсутствии суда. Он отказался отвечать, и его телохранители обошлись с нашим репортёром довольно невежливо. Но отсутствие опровержения заставляет верить, что слова Блэка, скорее всего, правдивы.

Волшебный мир с нетерпением будет ждать заявления Министерства. Все мы надеемся, что над Блэком проведут справедливый суд, и настоящий преступник будет покаран.

— Не ждал, что "Пророк" меня поддержит, — сказал Сириус с улыбкой, положив газету.

Сейчас они с Андромедой были у Амелии. Он всё ещё опасался находиться рядом с главой ОтМП, но не подавал виду. И Амелия после того, как закончила его допрашивать, оказалась довольно приятной женщиной.

— Им нравится критиковать Министерство при каждой возможности, — поморщившись, сказала Амелия.

— Если уж откровенно, критиковать Министерство нетрудно, учитывая решения Фаджа. Я слышала, они опять урезали бюджет мракоборцам? — спросила Андромеда.

— Ох, даже не напоминай. Я пыталась втолковать Фаджу, что, раз уж из Азкабана сбежал преступник, нам нужно больше мракоборцев. А он просто продолжает твердить, что его поймает дементор. Эти твари теперь и вход в Министерство охраняют... бр-р, — поёжилась она.

Сириус понимающе кивнул.

Тут в окно влетела сова-неясыть, уронившая на колени Амелии письмо.

— Это сова Фаджа, — сказала она, распечатывая письмо. То оказалось коротким и срочным. — Извини, Анди, мне пора. А вы, — она повернулась к Сириусу, — пока не высовывайтесь. Не позволяйте никому вас увидеть.

Мгновением позже она трансгрессировала в свой кабинет. Быстро послав бумажный самолётик с сообщением, она направилась в кабинет министра, где Фадж сидел со своим первым секретарём Долорес Амбридж. Амелия мысленно застонала. Амбридж постоянно выдвигала предвзятые и глупые идеи, но по каким-то известным лишь ему причинам Фадж высоко ценил её мнение.

— Входите, Амелия, — сказала Амбридж своим приторным голоском.

Проигнорировав её, Амелия села лицом к министру, так, чтобы не видеть первого секретаря.

— Что вы собираетесь предпринять, министр? — прямо осведомилась она.

Фадж заметно нервничал:

— Не знаю, почему Блэк решил обратиться с этим к прессе. Если я приму неверное решение, люди этого не забудут.

— Я предлагаю дождаться, когда он придёт в Визенгамот, и тогда мракоборцы смогут схватить его и отправить в Азкабан, где ему и место, — с важным видом сказала Амбридж.

Амелия пристально посмотрела на Фаджа:

— А разве это морально правильно, министр? Представьте, как будут негодовать люди, узнав, что вы обманули невинного человека, который...

— Это нелепость, — фыркнула Амбридж.

Амелия наконец повернулась к ней:

— Что именно?

— Блэк — преступник. Он заслуживает быть в Азкабане.

— И с чего вы в этом так уверены, если над ним не было суда? Вы, должно быть, забыли, но я уже говорила вам и министру, что никаких документов о суде над Сириусом Блэком нет. Так что, если мы здесь не для того, чтобы потратить ещё больше времени на бессмысленный спор, предлагаю скорее принять решение. Блэк хочет всего лишь справедливого суда под Сывороткой правды. Это никак не может быть плохо, — она снова пристально посмотрела на министра.

— Да, это действительно справедливое требование, но прямо перед тем, как вы пришли, Долорес предполагала, что Блэк может напасть на людей в зале суда, или взять заложников, или...

Амелия еле-еле сдержалась, чтобы не возвести очи горе:

— Ну что я могу сказать, министр... если вы продолжите урезать бюджет мракоборцам и увольнять их, то у Блэка действительно может быть шанс против пяти-шести оставшихся новичков. Но если мы назначим мракоборцев дежурить в суде и по всему Министерству, то могу заверить вас, что Блэк никому не навредит.

— Но назначить мракоборцев дежурить по всему Министерству... для этого потребуется больше мракоборцев, чем у нас есть, — жалобно сказал Фадж.

— Снова наймите прежних. И примите это как урок на будущее, чтобы мы не были неподготовленными в следующий раз, когда в Министерстве окажется кто-то потенциально опасный.

— Вы пытаетесь намекнуть, что решение министра вложить больше средств в международные отношения было неверным? — сладко осведомилась Амбридж.

Амелия на мгновение закрыла глаза, борясь с гневом, а потом ответила, очень медленно:

— Да, именно так. Эта идея была глупой. И если она исходила не только от вас, министр, то позвольте сказать вам: человек, предложивший эту идею, крайне недальновиден и не заслуживает того, чтобы в будущем его слушали.

Она с удовлетворением отметила, что после этих слов Амбридж побагровела.

— Право же, Амелия, нет нужды... — начал Фадж, пытаясь выгородить своего первого секретаря.

— Я ожидаю получить дату суда сегодня же, министр, — холодно сообщила Амелия. — Нет нужды с этим тянуть.

С этими словами она встала и трансгрессировала прочь.