Бумеранг (джен)

готово сердце к переменам

заточен нож лопата есть

и место знаю где сегодня

зарою прошлое своё

© Глеб Стародубцев

Рождественская атмосфера окончательно захватила замок, не давая никому грустить. Контрольные и зачеты были давным-давно сданы и переписаны, некоторые по нескольку раз, и даже Северус на время отвлекся от своих печальных размышлений.

Хагрид, добродушно ворча, затаскивал в Большой Зал уже пятую или шестую громадную ёлку, и неугомонные младшекурсники так и норовили прокатиться на ней верхом, с оглушительным хохотом цепляясь за густые колючие ветви.

После случая в потайном коридоре Матильда торжественно объявила, что хочет заключить перемирие со Снейпом — на что он язвительно ответил, что бесконечно рад. Джейк, сердито прищурившись, просверлил его взглядом, и Северус, смирившись с неизбежным, сбивчиво извинился перед Райт за тот случай на Травологии. Девочка мигом утратила всю свою строгость, и, изрядно смутившись, торопливо закивала.

— Смотрите, феи! — крикнула она, указывая на главную ель.

Северус обернулся и на секунду оказался ослеплен ярким сиянием. Тысячи крошечных изящных созданий беспорядочно кружились у дерева, изредка задевая ту или другую игрушку, отчего те издавали едва слышный звон.

— Они настоящие? — удивился Северус. — Я слышал про таких, кажется.

— Да, это Хвойные стрекозы, — проинформировала приятелей всезнающая Райт. — Их привлекает запах.

— Они такие классные, — вытаращился Эббот. — Только свет бьет в глаза.

— Я думала, что ослепну, — кивнула Матильда, приставив ладонь козырьком. — Здорово, что они прилетели.

— Потому что их можно использовать в зельях? — уточнил Северус. Райт с Эбботом молча переглянулись.

— Нет, просто примета хорошая, — фыркнул Джейк. — О, там Ханна меня зовет... Что? — заорал он. — Я побежал.

— Ага.

Наступило время обеда, и зал наполнился гомоном сотен голосов. Самым шумным по традиции был, конечно же, стол Гриффиндора, а вот за столом Слизерина было как-то необычайно тихо. Усевшись с краю, Северус смог расслышать шелестящий шепот однокурсников, оглядывающихся на Драко.

Снейп замечал, так же как и все остальные, что Малфой с каждым днем становится все бледнее и тише, будто бы он был болен неизлечимой болезнью. Слухи ходили самые разные — что на нем лежит темное проклятие, что у него погибли родители, а кто-то подкинул даже такую невероятную идею, что Драко кому-то крупно задолжал...

Северус с ужасом осознавал, что каждый из этих слухов не так уж далек от истины.

Малфой, так ничего и не съев, поспешно поднялся, и, покачав головой на вопросительные взгляды Крэбба и Гойла, поспешил прочь. Северус, пользуясь всеобщим тотальным невниманием, недолго думая, отправился следом.

Драко очень медленно шел по коридору в сторону выхода из школы, иногда останавливаясь и оглядываясь по сторонам, будто бы подозревал о преследовании, но Северусу не составляло труда каждый раз укрываться в нише за очередными доспехами или за поворотом.

Они с Малфоем повторили тот же самый путь до квиддичных трибун, по которому Северус уже однажды следовал за Поттером, только сегодня небо было совершенно ясным, тусклое зимнее солнце освещало засыпанное снегом поле, неуловимые блики на квиддичных кольцах напоминали мигающую рождественскую гирлянду.

По протоптанной дорожке Драко добрался до слизеринской раздевалки, но внутрь не зашел, вместо этого опустившись на скамейку, расположенную у внешней стены. Здесь он, видимо, расслабился, судя по непринужденной позе: закинув руки за спинку скамейки, он зажмурился и подставил лицо едва греющему солнцу.

— Выходи, кто бы ты ни был, — спокойно сказал он. — Я тебя заметил.

Снейп осторожно выглянул из-за угла.

— Драко?

— Садись, погрейся, — кивнул тот, не открывая глаз.

Северус послушно подошел и сел рядом, с удивлением отмечая, что скамейка теплая — наверное, кто-то догадался зачаровать ее на сохранение тепла.

— Знаешь, хотел бы я вернуться лет на пять назад, — вдруг вздохнул Малфой.

— На пять? — отозвался Снейп.

— Около того.

— И что бы тогда было? — на всякий случай уточнил он.

— Я бы все делал по-другому, — невнятно ответил Драко, резко помрачнев. Через мгновение тень слабости уже исчезла с его облика, и перед Снейпом предстал прежний решительный и невозмутимый аристократ Малфой. — Зачем ты за мной следил? — строго спросил он.

— Боялся.

— Чего боялся?

— Что ты свалишься по дороге, — ляпнул первое пришедшее на ум Снейп. — Ты выглядишь как мумия.

Малфой только фыркнул на эти слова.

— За что Волдеморт тебя так наказывает? — прошептал Северус, придвигаясь ближе. — Ты не можешь выполнить задание?

— Нет.

Снейп не понял, то ли это был ответ на вопрос, то ли Драко таким образом дал ему понять, что он ошибся в своих догадках, но спрашивать дальше мальчик пока не решался.

— У меня есть шоколадка, — вместо этого вспомнил он. — Угостили, представляешь?

— Шоколадка? — рассеянно переспросил Малфой. — Снейп, когда тебя вернут в твой возраст?

— Не знаю. Слагхорн говорит, что зелье еще не готово.

— Ясно.

Разговор получался странный: один из собеседников явно предпочел бы молчание любой беседе, а другой меланхолично жевал горький шоколад, забравшись с ногами на скамейку.

— Слушай, а я не могу тебе помочь? — наконец решился Северус. — Скажи, что мне делать?

Смех у Драко вышел во сто крат горше, чем темная плитка в руке Снейпа.

— Ты? Помочь?

— Какое у тебя задание?

Малфой пару минут озадаченно таращился на второкурсника, потом наклонился и что-то коротко прошептал ему на ухо. Северус вздрогнул и выронил шоколадку.

— Это же невозможно!

— Догадываюсь.

— Это же просто... как жить в кошмаре, — выдохнул Снейп с ужасом.

— От которого проснуться можно только на том свете, — в тон ему закончил Малфой.

— Я тоже подумаю, что можно сделать.

— Не стоит.

Снейп покачал головой и вспомнил, что собирался кое-что спросить:

— Драко, а ты не знаешь, что это значит, когда человека называют снитчем?

— Понятия не имею.

Северус протянул остатки угощения Малфою и как можно быстрее поспешил прочь, чувствуя, что еще немного, и он, наверное, сойдет с ума от переизбытка невероятных новостей. Вчера Основатели капитально загрузили его совершенно непонятной информацией (гоблинова привычка говорить загадками), сегодня Драко решил побить все рекорды безумия своей ошеломляющей новостью. Интересно, как много нужно узнать, чтобы голова просто-напросто лопнула?

Вверх по склону в сторону школы двигалась большая темная точка, и Северус, подбежав ближе, узнал Слагхорна, тащившего что-то в широкой плоской корзине.

— Сэр! Здравствуйте! — с радостью отвлекся он. — Может, я помогу?

— О, Северус, я как раз собирался тебя разыскивать, — пропыхтел профессор, перехватывая поудобнее свою ношу.

— Не тяжело?

— Вполне приемлемо, — улыбнулся Слагхорн. — Что с тобой приключилось?

— Да ничего такого, сэр, о чем бы вы не знали, — с честным-пречестным выражением лица ответил мальчик. — А что это у вас в корзине?

— Это для зелий, — профессор шел так быстро, что Северус едва успевал за ним. — Надо будет нарезать и законсервировать... А для тебя у меня есть особое задание, — добавил он.

— Да, я помню. Кому относить?

— Вот, — Слагхорн протянул ему желтый квадратик бумаги.

— Я бы запомнил три имени, — фыркнул Северус. — Спраут, Вектор и Трелони. Это гадалка? — презрительно скривился он. — Где ее найти?

Профессор, всем своим видом выражая явную неприязнь к этой Трелони, коротко пояснил, где она обитает.

— Люк? Обалдеть, — протянул Снейп в ответ на это, представив старуху, болтающуюся под потолком на тонкой веревочной лестнице. — Ха, понятно, почему вы туда и не собираетесь идти, вы там и не пролезете, наверное, — захихикал он.

— Однако ты бессовестный, я смотрю, — добродушно отругал его Слагхорн, услышав это. — Заходи.

На столе уже стояли три бутыли из толстого стекла, куда Северус аккуратно налил зелье с запахом соленых огурцов.

— Сумку возьми, вон ту, — велел профессор. — Не разбей их только, ради Мерлина.

— Магглы используют обычный рассол, — хмыкнул Снейп.

— Так у них и выпивка, поди, маггловская...

До школьных теплиц мальчик добрался за каких-то несколько минут, пройдя через парочку потайных ходов и секретных коридоров. Спраут оказалась на месте, ничто, даже приближающееся Рождество, не могло отвлечь ее от возни с любимыми растениями. Печально знакомые Северусу Щелкающие фиалки угрожающе раскачивались над головой маленькой грузной профессорши, так и норовя стянуть помятую шляпу с ее растрепанных волос. Она что-то напевала, и поэтому не услышала, как Снейп подошел почти вплотную.

— Добрый день, мэм! — крикнул мальчик, вытаскивая одну из бутылок. — Это вам от профессора Слагхорна!

Спраут повернулась, и, коротко взглянув на зелье, утвердительно кивнула.

Северус оставил бутылку на ящике и уже собрался дальше, когда она окликнула его.

— Я надеюсь, ты извинился перед той девочкой? — строго спросила она, аккуратно вытирая от зелени лезвия секатора. Фиалка щелкнула цветком над самым ухом Спраут, но та даже не шелохнулась.

— Девочкой?.. А, да, конечно.

— Точно?

— Да, все нормально.

— Предположим, — вздохнула Спраут. — Ладно, иди.

— До свидания, — зачем-то попрощался Снейп.

— Да, кстати, десять баллов Слизерину, — улыбнулась та.

— О, спасибо.

Ого, если каждый профессор из его списка накинет хотя бы по десятке баллов, может, удастся отыграть хотя бы часть потерянных очков, и тогда собственный факультет перестанет его бойкотировать?

Снейп внезапно остановился и замер в недоумении. Как же он упустил такую мелочь? Ведь он сам недавно был в зале Основателей и видел, что у зеленого факультета давным-давно восстановились потерянные баллы. Значит, бойкот продолжается совсем по другой причине. Может, из-за того, что он спас Поттера в Тайной Комнате?

Озадаченный, он побрел дальше. Кабинет Вектор располагался неподалеку от класса Трансфигурации, и Снейп довольно быстро справился со второй частью задания. Вектор не стала ничего спрашивать, но и баллов не добавила, так что Северус постарался уйти как можно быстрее, провожаемый неприязненным взглядом.

— И куда это мы так торопимся? — прозвучал за его спиной холодный голос.

Северус резко обернулся и мысленно выругался: как неудачно, поблизости не было никакого скрытого хода, чтобы можно было удачно смыться.

Нотт и еще трое слизеринцев полностью перегородили коридор, недвусмысленно потирая кулаки.

— Что это за манера, Снейп, обманывать своих друзей, а? — прошипел Нотт. — Мне кажется, или кто-то окончательно обнаглел?

Мальчик с тоской подумал про последнюю бутылку в полотняной сумке. Что ж, у таинственной Трелони, кажется, были все шансы помучаться от сильнейшего похмелья на это Рождество. Только бы не порезаться самому осколками стекла в случае чего...

— Что молчишь, красавчик? — прищурился слегка раскосый приятель Нотта. — Язык проглотил?

— Слушайте, мне надо донести зелье, — ответил Северус, подумав. — Если я не донесу, наш факультет потеряет баллы.

— Еще что придумаешь? — не поверил ему противник.

— Я не вру!

— Давай нам, сами отнесем, — ухмыльнулся Нотт, протягивая руку.

— Нет, это мне поручили.

— Считаю до трех, — мгновенно отреагировал третий слизеринец, широко улыбаясь.

Снейп отступил на пару шагов, но Нотт в это время проворно заскочил ему за спину, отрезая последний путь к отступлению.

— Давно хотел до тебя добраться, Снейп, — довольно потер руки он.

— Да что я вам сделал-то?! — в панике заорал мальчик. — Что вы прицепились?!

Вместо ответа Нотт ухватил легкого мальчишку за грудки и приподнял над полом так, что их лица оказались на одном уровне.

— Как ты думаешь, Снейп, если некая группа людей вместе участвует в каком-либо рискованном деле, а потом все они, кроме одного, попадают в тюрьму, что бы это может значить? А? Отвечай!

— Я не з-з-знаю, — прохрипел Северус, едва касаясь носками пола. Сумка с бутылкой почти сползла с плеча, и мальчик, вывернувшись, придерживал ее затекшими пальцами: стекло, конечно, прочное, но мало ли.

— Зато я знаю, — выплюнул Нотт, встряхнув тщедушного Снейпа так, что тот ударился затылком о каменную кладку. Перед глазами в такт бешено колотящемуся сердцу затанцевали красивые звезды. — Это значит, что кто-то один заложил всю компанию, — пояснил он. — Лучше бы нам не встретиться за пределами замка.

— Я никого не закладывал, если ты об этом! — возмутился Северус. — Отпусти!

— Для начала...

— А ну отвалите от него! — грозно прорычали справа.

Снейп, наверное, впервые в жизни был так рад видеть гриффиндорцев, одновременно удивляясь, откуда они тут взялись. Нет, это ведь не иначе как факультетская особенность — появляться там, где требуется кого-нибудь спасти, или там, где вот-вот начнется заварушка. И эта особенность неожиданно и вправду послужила хорошую службу.

Поттер, Грейнджер и Лонгботтом угрожающе наставили палочки на злющих слизеринцев.

— Четверо на одного? — прищурился Гарри. — Что вам от него нужно?

— Не могу поверить, тебе понадобилось защищать вот этого? — захохотал Нотт. — Вы же, кажется, ненавидели друг друга раньше?

— С вас сколько баллов снять? — мило улыбнулась Гермиона. — Сорок, пятьдесят? — Северус отчаянно замотал головой, зная, что и потерю и этих баллов поставят ему в вину, и Грейнджер незаметно подмигнула ему.

— Кажется, грязнокровка посмела открыть рот?

— Не называй ее так! — рявкнул Поттер.

— Ты ответишь за это! — вторил ему Лонгботтом, сжимая кулаки.

— Вы разучились считать? — фыркнул раскосый слизеринец. — Вас меньше.

— Переживем!

— Экспеллиармус! — раздалось внезапно с другого конца коридора, и палочки слизеринцев, не ожидавших подвоха, плавно взлетели в воздух.

— Как приятно, когда твоя волшебная палочка снова с тобой...

— Все время...

— А не только на уроках, — принялись восхищаться довольные близнецы.

— А когда у тебя несколько палочек, это вообще замечательно...

— Не правда ли?

Слизеринцы выглядели настолько злыми, что милые зверюшки Хагрида по сравнению с ними были бы просто котятами.

— Оставим их здесь на время, — распорядился один их Уизли. — Инкарцеро! — ошарашенные слизеринцы не успели ничего предпринять, и он повторил заклинание несколько раз, для каждого из любопытства используя другую палочку. — Палочки заберете у МакГонагалл. Мы расскажем ей о ваших подвигах.

— Может, подвесить их на елку? — хихикнул второй, левитируя всех четверых в тупиковый коридор.

— Феи разлетятся.

И они, довольные собой, ушли, унося трофейные палочки.

— Снейп, ты в порядке? — наклонилась к нему Гермиона.

— Ага, — кивнул он, потирая затылок. — Спасибо.

— Что они хотели? — спросил Невилл. Гарри молчал, странно глядя на Северуса, и находился будто бы и не здесь. И не сейчас.

— Говорили, что я кого-то заложил. Но я же не помню... Да не мог я такого сделать! Да? — он внимательно посмотрел на смутившихся гриффиндорцев.

— Пойдем, Гарри, — потянула друга за рукав Гермиона, пока тот что-нибудь не высказал.

Невилл остался рядом.

— Это правда? — спросил у него Северус. Лонгботтом тоже молчал, но, по крайней мере, не отворачивался.

— Откуда мне знать? — честно ответил он. — Ты куда шел?

— К Трелони, — Северус приоткрыл сумку, проверяя целостность бутылки. — Я должен отнести ей зелье.

— Пирожки и горшочек масла? — фыркнул Невилл, а Северус только нахмурился. — Пошли, провожу, — махнул рукой гриффиндорец. — А то очередных шакалов встретишь.

— А там на самом деле веревочная лестница?

— Ну конечно.

Они почти дошли до кабинета предсказательницы, когда Северус искоса поглядел на Лонгботтома.

— Невилл, а что произошло в школе четыре года назад? — затаив дыхание, спросил он.

— В смысле?

— Ну вообще? — повторил Снейп. — Было что-то особенное?

— А почему ты спрашиваешь?

— Ответь, пожалуйста.

Лонгботтом пожал плечами и, глядя прямо, принялся рассказывать историю открытия Тайной комнаты.

— С помощью дневника Реддла? Это и был Волдеморт? — перебил его Снейп. — А что потом случилось с дневником?

— Гарри уничтожил его.

— Вот как. Понятно.

— Что тебе понятно? — строго спросил Невилл.

— Да неважно, — отмахнулся Снейп. — Мы пришли?

— Пришли, — сказал Лонгботтом. — Забирайся, я подам тебе сумку.

Северус, до сих пор чувствуя, как немного кружится голова, уцепился за жесткие петли и неуклюже полез наверх, проклиная дурацкую предсказательницу и ее кабинет.

Массивный люк остался позади, и Снейп, сжимая тканевую лямку, замер, ощущая, как по позвоночнику пробежался противный холодок. В комнате было тепло, даже очень, но мальчику показалось, будто бы ледяные щупальца пытаются дотянуться до него и заковать в объятьях. Больше всего хотелось бросить все и бежать без оглядки обратно, в известную реальность.

Трелони уютно восседала среди пуфиков и подушек перед пестрым ковриком, на котором были разложены обломки перьев, какие-то мелкие косточки и цветные камушки. Бормоча нечто, похожее на ругательства, она передвигала все эти предметы с места на место. Снейп старался дышать пореже — в воздухе витал отвратительный запах ароматических палочек, тлевших везде, куда ни посмотри.

— Мэм?

Гадалка — а назвать ее профессором у Снейпа язык не поворачивался — судорожно встрепенулась, и, становясь похожей на смесь цапли и стрекозы, немного раскачиваясь, встала во весь рост.

— Северус Снейп, наконец-то ты посетил меня! — громко высказалась она, разводя руки в стороны.

— Это вам, — грубовато отозвался мальчик, вытаскивая бутылку с зельем. — Мне надо бежать, до свидания.

— О-о-о, неужели ты не желаешь узнать свое будущее? — протянула она нараспев, а Северус подумал, что худшей актерской игры он в жизни не видел.

— Не хочу, — четко ответил он, делая шаг назад. — Я его знаю.

— Да, милый мой, знаешь, — недобро усмехнулась Трелони. — И в тот раз ты тоже пытался сбежать... — сказав это, она вдруг покачнулась и едва не рухнула на свои бесчисленные подушки и ковры. Только сейчас до Северуса донесся резкий тошнотворный запах алкоголя. — Подожди, Северус, я должна предсказать...

— Вам бы лучше поспать, мэм, — пробурчал мальчик. И это, хотите сказать, один из профессоров Хогвартса?

Трелони осела на пол и неожиданно зарыдала, причем настолько жалостливо, что Северус по-настоящему встревожился.

— Мэм? — робко спросил он, неохотно подходя ближе. — Может позвать целителя?

— Нет-нет, ты... Ты сам лучше подойди...

— Вам плохо?

Гадалка вперилась в него неожиданно острым немигающим взглядом. Неопределенного цвета глаза, к тому же сильно увеличенные толстыми стеклами очков, заставили Северуса вздрогнуть.

Вцепившись в его штанину узловатыми пальцами, Трелони заставила его сесть рядом. Он отклонился от нее как можно дальше.

— Не мне, Снейп, не мне плохо... Всему нашему миру! Очень нехорошо!

— Ну, раз так, то я пойду?

— Нет, ты уже убежал тогда от нас... Не убегай сейчас...

Северус вздохнул:

— Когда? — понимая, что эта ненормальная его не выпустит, пока не выговорится, он смирился с неизбежностью и прекратил выкручивать штанину из мертвой хватки.

— Тогда, в Кабаньей Голове... тамошний бармен держал тебя за шкирку, а ты был такой радостный, хотя и злой...Я это видела... Подслушивал тогда, конечно же.

— Подслушивал? — замер Северус. — А о чем вы таком говорили?

— О, милый мой, в тот день директор беседовал со мной, чтобы взять меня на работу в школу, и, конечно же, остался доволен. Разумеется, нашей школе нужен был настоящий специалист, чье всевидящее Око служит... — по-видимому, Трелони была еще недостаточно пьяна, чтобы потерять возможность проговаривать такие длинные предложения. Но ее состояние уже не позволяло ей тщательно следить, что же конкретно она говорит.

— Ну, а дальше что было?

— Ох, я помню, у меня что-то сознание помутилось, и я упала в обморок...

— А я?

— Ну что, ты... Когда я очнулась, тебя уже не было, а бармен с директором переговаривались в углу, я хорошо слышала... Они думали, что я еще без сознания... Они говорили о каком-то пророчестве.

— Пророчестве? — выдохнул Снейп, постепенно догадываясь, о чем она твердит. Или нет, нет, подождите, может она говорит о совершенно другом пророчестве? Мало ли пророчеств на свете... Только бы не...

— А о чем оно было? — медленно проговорил Северус, затаив дыхание. Полной версии событий от нее, конечно же, не дождешься, но и такое количество совпадений могло привести к достаточно однозначным выводам.

— Дамблдор повторял слова «мальчик», «темный лорд», «победит»... И директор тогда сильно жалел, что не смог тебя задержать, такого молодого, хитрого... Бармен еще сказал, что зря вы отпустили этого Пожирателя... Что случится теперь великая беда...

— Там говорилось про семью Поттеров?

— Не совсем, говорилось только, что Темный Лорд отметит мальчика...

Отметит? Ну конечно, шрам, о нем говорилось в том учебнике. Шрам от проклятья.

Снейп схватился за голову: если пророчество и правда было произнесено в тот день, и, кроме него и Дамблдора, его никто не слышал, то догадаться, кто именно донес его до ушей Волдеморта... Не может такого быть. Оставалась еще одна попытка, один призрачный шанс, одна крошечная спасительная соломинка.

— Мэм, а в каком году это случилось?

— О, это было около шестнадцати лет назад... В восемьдесят первом году.

Комната поплыла перед глазами, тусклое пламя свечей смазалось в одну светящуюся непрерывную линию. Одним движением вырвавшись из цепких рук прорицательницы, Северус метнулся к люку и через две минуты, чуть не сломав себе шею, оказался за пределами проклятой комнаты.

— Нет... Так не бывает... — отчаянно забормотал он. — Лили!..

Человек на портрете, висящем у самой лестницы, укоризненно покачал головой, приняв мальчика за сумасшедшего, но тот этого даже не заметил.

Сейчас он не заметил бы и огнедышащего дракона, летящего к нему навстречу с раскрытой пастью. Чудовищная мозаика из отрывочных сведений о его собственной жизни выстраивалась в более-менее четкую канву, и чем яснее и полнее становилась картина, тем хуже Северус себя чувствовал. Теперь понятно, почему его ненавидят все — и Темные, и Светлые, он и правда умудрился предать и тех, и других. И нельзя было делать скидку на то, что он точно не знал, о какой семье идет речь.

Факт оставался фактом — кошмарным, рвущим душу на части фактом — Северус Снейп послужил причиной гибели Лили Эванс, рассказав о Пророчестве Волдеморту.

Как исправить прошлое? Как вернуть жизнь Лили? Маховик времени, по словам директора, не сработал бы в этом случае, но ведь непременно должен был бы остаться способ изменить прошлое, не возвращаясь в него.

Едва уловимая эфемерная мысль крутилась на краю сознания, задевая самые тонкие нити, самые хрупкие опоры. Он, только он один виноват в гибели Лили. Если бы не было его, Северуса... Да, вот оно.

* * *

Наступил день отъезда. Многие студенты, в связи с неясной военной обстановкой, получили разрешение от родителей остаться в школе на Рождество, а остальные, устроив невероятную сутолоку и производя максимальное количество шума, радостно собирались домой.

В гриффиндорской гостиной, среди бардака и пустых бутылок, вольно развалились на ковре Гарри с друзьями и присоединившийся к ним Невилл. Карта Мародеров валялась неподалеку в активированном состоянии.

— Странно, что Малфой не уехал, — проворчал Поттер, оглядываясь на остальных.

Остальные только и смогли, что пожать плечами.

* * *

Чернильно-темная вода, не замерзающая даже в лютые морозы, благодаря стараниям водяных и русалок, приковывала взгляд, вытягивая холодную решимость и заменяя ее бесконечным страхом неизвестности.

Вокруг было пустынно и тихо, снег ласково укутывал мерзлую землю мягким белым покрывалом. В глубокой задумчивости Северус снял ботинки вместе с носками и, закинув их подальше, приблизился к воде. Бесчисленные звезды, светящиеся на темном небе, тускло отражались на черной глади, мерцая, когда легкий ветерок будоражил гладкую поверхность.

Следуя плану, Снейп поднял палочку и огляделся в поисках крупного тяжелого предмета. Рядом такового не оказалось, и тогда мальчик при помощи простейшего заклинания заморозил воду у берега и выломал глыбу размером с Хагридову тыкву. С трудом размахнувшись, он забросил свой груз в темную глубину, снаряд с утробным бульканьем исчез, и теперь Северусу оставалось только ждать. Кто-нибудь непременно должен появиться и разобраться с нарушителем спокойствия.

Прошла минута, за ней вторая, а потом и третья, но ничего не происходило.

Ни русалок, ни гриндилоу, ни уж тем более гигантского кальмара, судя по всему, не волновали такие мелочи, как закинутый в воду ледяной снаряд. А может, они все и вовсе спят и не собираются на него сердиться?

План, похоже, катился к троллям. Оставалась еще Астрономическая башня, но, к сожалению, в соответствии с последними нововведениями, к самому Рождеству она закрывалась, во избежание несчастных случаев.

Вариант с ядом, пришедший в голову в первую очередь, тоже не годился, школьные запасы ингредиентов, представляющих потенциальную опасность, охранялись довольно тщательно, а просить кого-то достать тот или иной компонент было бы слишком опрометчиво — никто не должен заподозрить, что именно Северус собирается делать.

Или, может быть, имеет смысл пойти в лес? Но Снейп, благодаря тому Хагриду, знал, что в Запретном лесу, не смотря на все уверения в его опасности, особенно в ночное время, водилось очень много добрых существ, которые могли при случае доставить обратно незадачливого самоубийцу. Северус же хотел сделать все так, чтобы не было возможности ни спастись, ни передумать.

Ледяная вода могла ему в этом помочь. Когда руки и ноги онемеют от переохлаждения, или откажет сердце, ничего поделать уже будет нельзя.

Издалека донесся тягучий заунывный звук, будто бы скрипела плохо смазанная дверь. «Послышалось, — подумал мальчик. — Или это вьюга».

Сначала ему показалось, что вода обжигающе горячая, и лишь затем Северус почувствовал, будто морозные клешни сковали замерзшие ноги. Снежинки на ладонях перестали таять, и Снейп старался не двигаться, чтобы дать холоду пробраться в каждый уголок сознания. Он не собирался вспоминать прожитую жизнь, или мысленно прощаться со всеми, кого знает, он просто стоял по колено в воде, глядя на замок с уютно светящимися окнами.

«Мне не место здесь, — подводил он итог, трезво и спокойно. — Мне вообще нет нигде места. Я совершил столько зла, что лучше б меня и вовсе не было».

С этой мыслью в голове он сделал над собой усилие и шагнул вперед.