Чем гуще тьма, тем легче быть звездой (джен)

Благо, уговаривать маму аппарировать в Лидс не пришлось. Из дальних странствий по Африке вернулся Тед, чем привел Мариуса в восторг. Да еще и зашел к нему, чтобы повидаться, даже принес кровь арахнотавра! Май даже не представлял, сколько она стоит. А самое главное — зачем она вообще нужна. Но флакончик он с благоговением поставил на полку в шкафу со своими ингредиентами и даже с минуту полюбовался на маленькую коллекцию. Придет время — и она вся будет ломиться от разных редкостей, из которых можно будет сварить все, что захочется.

— Спасибо, — улыбнулся Май и обнял Теда, а про себя отметил, что не особо чувствует себя должником. Все же в Хогвартсе он проводил больше времени, чем в Лютном, а там подход дикарей к дружбе и взаимопомощи не одобрялся. Слагхорн, конечно, имел взгляды очень близкие к дикарским, но обставлял все куда благообразнее.

— В Эфиопии кровь арахнотавра добавляют в напиток, если подозревают, что он отравлен, — пояснил Тед и покрутил в руках флакон с крысиной селезенкой. — Вроде безоара. О, волосы сфинкса! Кажется, что сто лет уже прошло. А ведь я был в Египте только в прошлом году.

Май промолчал и подавил приступ зависти. Тед сам всего добился и занимался тем, чем хотел: путешествовал по миру, вскрывал древние тайники и гробницы, учился. Законно! Только ежегодный взнос Гильдии Разрушителей Заклятий платил. Даже без драных гоблинов обошелся, а ведь Элли до сих пор из-под их кабалы вырваться не могла.

— Чувствую себя нюхлером, — фыркнул Май, и аккуратно закрыл шкаф. Свет плохо влиял на ингредиенты. — Коплю, коплю, а использовать жалко.

— А то, — хмыкнул Тед. — Я тоже хорошие чернила жму, если надо вскрывать склеп не особо богатой семейки. Да и не тратить же кровь арахнотавра на стандартное противоядие.

— Я не знал, что они вообще своей кровью торгуют, — удивился Май и развалился на диване. — Они же магическая раса, а с использованием крови можно проклясть кого угодно.

— Нельзя, они что-то с ней делают, прежде чем продавать. И они много чего продают — и паутину, и яд, даже чешуйки с хитина.

Тед, чтоб его дракклы покусали, сел на ноги Мариуса и даже поерзал. Май от такой наглости смог только еле убрать ноги из-под задницы дражайшего друга. Даже пинать не стал, хотя очень хотелось. Тед ему сегодня еще пригодится.

— Представляю, как далеко магов пошлют кентавры, попроси они у них кровь и волосы с хвоста, не говоря о сиренах и дриадах, — проворчал Май и глянул на Брахму. Он сидел на кофейном столике и чистил перышки. — Аппарируешь меня в Лидс?

— О, как давно я не был твоим транспортом!

— Ничего, следующим летом сдам экзамен на аппарацию, и больше не придется, — улыбнулся Май. Просил он в прошлом году Лапку научить аппарировать, и получил в ответ только фигу — именно так Лапка ответил. Мама постучала пальцем по голове. Больше просить было не у кого, и Май забил. В конце концов, есть Ночной Рыцарь и метла. Долго, муторно, но добраться с ними можно куда угодно. Горбин в последнее время был удивительно сговорчив и даже ничего не требовал взамен метлы.

— Переживу. К библиотеке?

— К волшебному зверинцу, — ответил Май. Он не очень хотел тратить деньги на сову, тот же черпак куда нужнее. Но каждый раз отправлять письма через почту на Косой выйдет дороже, а Том рано или поздно найдет предлог не давать Брахму.

— Собирайся, — улыбнулся Тед, и взъерошил Мариусу волосы. Май прошипел про грязных фетишистов, все-таки пнул его — Тед уже согласился аппарировать, — и ушел к себе. Шестнадцать лет, шесть футов роста, а Тед все еще воспринимает его малявкой!

Уже через десять минут они стояли у входа в магазин с волшебными животными, и Май скрупулезно пересчитывал свои пожитки. Сова стоила целых пятнадцать галлеонов. С такими успехами он скоро останется без кната в кармане. Точнее, уже остался, не считая неприкосновенного запаса в копилке.

Они зашли внутрь зверинца и Май едва не наколдовал себе головной пузырь. Пахло в магазине не полевыми цветами, и даже не прелой листвой. Вокруг стоял гам, не хуже, чем в Большом Зале во время обеда: совы ухали, крысы с клубкопухами пищали, жабы квакали, книзлы мяукали. Мариусу стало интересно, слышит ли лавочник собственные мысли в таком шуме.

Совы гнездились в дальнем углу магазина. Красивые — и полярные, и ушастые, совсем крохи сычики и громадные филины. Но Май хотел обычную сипуху или неясыть. Он подошел к ним и стал приглядываться. Не брать же первую попавшуюся? Совы тоже на него внимательно смотрели и корчили жутко смешные рожи. Май заприметил симпатичную сипуху, и подмигнул ей. Она приветливо ухнула и расправила крылья.

— Красуешься? — хмыкнул Май. — Думаю, мы подружимся. Только еще чуток поброжу.

Он в магическом зверинце всего пару раз бывал, и то, на Косой Аллее его оттуда гнали, когда он был совсем мелким. Стоит признать, не без повода — карманы увлеченных зверьем магов очень легко обчистить.

Из глубин магазина послышалось змеиное шипение и Май как под Империо пошел к террариуму. Он никогда не видел магических змей! А обычные жутко скучные.

Ярко-синяя змея, длиной в фут, медленно ползала по крошечному террариуму и что-то шипела себе под нос. Май подошел поближе. Змеи не были его любимыми животными — те же книззлы куда милее, но с ними он разговаривать не мог.

— Третья луна пош-с-шла, — без перебоя повторяла змея. Недовольные и очень грустные интонации смог бы различить и маг, который парселтанг не знал.

— Уйд-с-ди, ч-с-человек, — прошипела она, как увидела Мариуса и подняла голову. Укусить через стекло она не могла, так что Май и не подумал отойти подальше.

— Нет-с, — завороженно ответил на парселтанго Мариус и чуть не врезался лбом в террариум. Змея сразу опустилась и припала носом к стеклу.

— З-с-забери меня-с!

Май удивленно моргнул, и, глянув на ценник, грустно вздохнул.

— Не с-смогу. Дорого-с.

— Нет тепла-с и с-солнца, — прошипела она и внезапно увеличилась в размере. Потыкала носом в крышку террариума, и снова стукнулась носом о стенку. — Не уйти-с. Я с-слабею.

Умирает? Май не стал ее еще больше расстраивать и говорить, что на Туманном Альбионе с солнцем вообще все плохо. Но змею стало жаль — в Европе их не любят и считают символом хитрости и коварства. Хотя раньше это был символ мудрости!

— У тебя-с ес-сть яд? — ради интереса спросил Май.

— Он нес-с-ет с-смерть, — ответили ему. Мариус кивнул. Ядовитую магическую змею может взять зельевар, и змея от такого хозяина в восторге не будет. Кому понравится, когда тебе яд сцеживают без перебоя?

Она ничем не заслуживала долгой и мучительной смерти в неволе. Безумно хотелось ее забрать, но ценник стоял такой, что Май его потянет, только если продаст пару органов на ритуалы.

В очередной раз накатила волна злобы и отчаянья, и Май со злости стукнул подставку террариума. Постоянные бдения в лаборатории, неустанное зазубривание учебников, полное разочарование в самом себе — и никакой отдачи. Даже змею себе купить не может. Присказка оборотней помогала все меньше, а желание просто пролежать всю жизнь под напитком Живой Смерти появлялось все чаще.

Он сжал кулаки и тряхнул головой. Нужно успокаивающее и поход в лес. Но сейчас он может помочь если не себе, то хотя бы ни в чем не виноватой змейке.

А что, если…

Идея пришла дурная, но иных у него не было. Вдруг?

— Тед! — обратился он к нему и схватил друга за руку. Тот отстал от клубкопухов и приподнял брови. — Не хочешь тряхнуть стариной?

И подвел его к террариуму. Может, Мариусу и казалось, но та смотрела на них с отчаяньем.

— А то, — хмыкнул он, но быстро нахмурился. — Ты хочешь спиздить змеюку? Мордред тебя дери, это даже не карманная кража, Май… Клубкопуха спизди!

— Нахуя он мне? — удивился он, и сильней сжал ладонь Теда. — Змее холодно, мало влажности, она умирает. Тед, прошу!

— Ты хоть знаешь, что это за тварь, спаситель ты дракклов? — проворчал Тед и вырвал руку из Мариусовой хватки.

— Нет, но она великолепна. И разумна! — с восторгом отозвался Май и опять глянул на змею. Синяя, очень заметная окраска и два ярких бирюзовых глаза. Красотища!

— Лазурная мамба, ее яд убивает мага за полчаса, если не ввести противоядие. Я их в Эфиопии видел, их там третьей дорогой обходят, если змееуста рядом нет.

— Я змееуст, — напомнил Май. — На нее даже согревающих чар не накинули, Тед!

Тот потер подбородок и вздохнул:

— Может, я тебе ее просто куплю? А долг вернешь, как сможешь.

Май хмуро на него глянул и покачал головой: не надо ему еще никаких долгов на будущее, блядского Гампа хватит. А ведь ему всего шестнадцать. Дай Мерлин еще полжизни впереди, он еще успеет набрать долгов и без подачек Теда.

— Нет, в долг не надо. Но если снимешь защитные чары — я могу вернуть зельями, или договориться с Томом по поводу чернил с Востока, он кучу контрабандистов знает.

— Мордред с тобой, — махнул рукой Тед. — Запалят — сам с аврорами объясняться будешь. Отойди, глянем, что тут намудрили. И встань, чтобы лавочник меня не видел.

Май послушно загородил собой Теда и улыбнулся:

— Спасибо.

— Рано благодаришь. Ого, какая тут защитка! Да тут никакие климатические чары и не смогли бы наложить. Одно лишнее заклинание — и террариум взорвется к дракклам вместе со змеюкой.

— Какой толк ее так запирать, если она умирает? — возмутился Май.

— Мертвую змею все еще можно продать, а вот лавочника останется разве что воскрешать, укуси его лазурная мамба, — хмыкнул Тед. Мариус захотел его стукнуть. — А без этой прорвы чар она рано или поздно сбежала бы. Это тебе не ужик.

— Она без повода никого не станет кусать, — не согласился Май.

— Ты сомневаешься, что повод возникнет? — тихо рассмеялся Тед и дернул себя за хвост. — Скажи ей, чтобы меня не трогала, и отвлеки продавца.

Май победно улыбнулся и закивал. Ему повезло — у Теда было хорошее настроение. Все же тот давненько не промышлял воровством, да и криминалом вообще. Незачем — гильдейские разрушители заклятий и без того хорошо зарабатывают.

— Другой-с ч-с-человек ос-свободит тебя-с, не нападай-с на него, — и указал рукой на Теда. — Потом-с я тебя-с з-с-заберу.

— С-спасибо, — почти как человек кивнула змея, опять уменьшилась и свернулась кольцами. — Я буду-с ж-ш-ждать тебя, ч-с-человек.

Он подмигнул змее и пошел покупать сову. Куда ее девать, если у него будет змея, он понятия не имел. Придется отдать маме, а она за это спасибо не скажет.

Продавец быстро откликнулся, и в мгновение ока оказался в углу с совами.

— Вы уже выбрали?

— Да, — улыбнулся Май, глянул на приглянувшуюся сипуху и указал на нее. — Вот эту красавицу.

Та снова расправила крылья и с уханьем подлетела к продавцу.

— Совам нельзя жить в клетке. Надеюсь, у вас есть место, где ее разместить?

— Чердак, — кивнул Май. — Но другая наша сова любит и по квартире гулять.

— Это нормально. А еще совы очень игривые. Да, девочка? — спросил он у сипухи и погладил ей спину. Та слегка клюнула его в руку. — Это твой новый хозяин.

Сова наклонила голову и села Мариусу на плечо. Виртуозно села — даже не порвала мантию. Брахма себя такой осторожностью не напрягал. Ныне у Мариуса половина мантий была цела только благодаря Репаро — дракклова птица оставляла дырки в ткани каждый раз, как садилась на плечо или предплечье.

— Ей надо дать имя, и оно появится на кольце.

И указал на лапку совы. У Брахмы тоже такое было — просто знак отличия и того, что сова выведена магическим питомником — так сказала продавщица с Косой Аллеи, когда Том покупал Брахму. Май тогда подумал, что это какая-то следилка. Но нет, просто кольцо.

Он вспомнил, как Том скрупулезно выбирал имя Брахме — перечитал кучу книг в поисках, если бы мог — то перетащил бы домой всю библиотеку Лидса. Все пытался подобрать такое, которое наверняка притянет удачу. Книга об индуистском пантеоне богов у них лежала месяц, и Май тоже ради интереса ее пролистал — красивых имен там было с избытком, и все что-то да значили.

— Шри, — выбрал он. Имя принадлежало богине удачи и процветания. Не творец, конечно, но тоже неплохо.

На кольце сразу появилось имя совы, и та не больно дернула Мариуса за волосы. Он теперь не очень-то хотел отдавать сову маме. А как вообще сова привязывается к хозяину?

— Волшебные совы всеядны, но я советую купить хотя бы пару десятков живых мышей для кормежки, — с кивками говорил продавец и указал на клетку с кучей мышей в стазисе. — Можете сами их убивать, а можете дать сове поохотиться.

Продавец говорил без перебоя и очень много, за это время Тед мог бы и гробницу фараона вскрыть. Где его дракклы носят?

Когда продавец вошел в говорильный раж и предложил сделать для сов по всей квартире насесты, Май готов был молиться Мерлину, чтобы Тед поскорее пришел. Ну, вот и как человек, который так любит птиц, при этом настолько плохо позаботился о змее? Чем она хуже?

Тед явил свой лик, когда Май отказывался от оборудования чердака специальным зачарованным окном для сов. «Всего триста галлеонов, и ваши питомцы всегда смогут покинуть дом, а зимней ночью не простынут!». Это при том, что братец сам смог так зачаровать обычное окно. С книжками и одним расплавленным стеклом, но смог. А тут триста галлеонов дерут!

— Только два десятка мышей, — устало пробормотал Май. Тед на него посмотрел с укором и ткнул в спину. Точно, змеи ведь тоже мышей едят. — Нет, лучше четыре десятка.

— И правильно! — улыбнулся продавец. — Думаю, Шри с вами будет хорошо. Сейчас надо оформить на нее документы для колдозооклиники, если с ней что-то случится. Самая лучшая клиника находится в Оксфорде, адрес будет в документах.

Продавец продолжал что-то говорить и суетиться за прилавком. Эта возня была очень кстати. Май сунул Теду все, что у него было — двадцать галлеонов, — и вернулся к террариуму. Оставалось надеяться, что пропажу заметят только после закрытия магазина.

— Вернулс-ся, — прошипела змея, как увидела Мариуса и с невероятной для ее вида скоростью стала наматывать круги по террариуму. — Я могу выполз-с-ти.

Умной змейке даже не пришлось объяснять, что делать. Май просто поднес руку к крышке террариума, и она проворно перебралась ему в рукав мантии, походя уменьшаясь. Пока она переползала, он успел даже представить, как его вяжут авроры и забирают в свои казематы, а дальше ведут в Азкабан. От такого зрелища он едва не скинул змею обратно, но ее было жаль больше. Он от авроров наверняка отделается штрафом, а вот змея без должного ухода наверняка умрет.

— Тепло-с, — довольно прошипела она и обернулась вокруг его предплечья. Змея, которая может сама управлять своим размером — очень удобно, оставалось надеяться, что она не может увеличиться до габаритов дракона. Мама такого питомца точно не одобрит.

— Не ш-шипи, с-сначала уйдем-с отс-сюда.

Для отвлечения внимания он облапал клубкопухов и потрогал жабу — змейка сразу предложила съесть эту мерзость. Май поспешил убрать руку подальше от аквариума с несчастными земноводными. Они не заслужили такой печальной участи.

— Выбрали еще что-то? — спросил продавец, и поставил на прилавок ящик с мышами. Тед подхватил его Левиосой, и сунул в свою сумку пачку совиного печенья. И зачем он их взял?

— Нет, но клубкопухи очень милые, — ответил Май и натянуто улыбнулся. В такие моменты он жутко боялся, что где-то прокололся, или у него в лоб спросят: «А кто украл змею из террариума?». Хотя тут даже увиливать не придется — змея вообще сама к нему на руку заползла.

— Ждем вас снова, — вежливо попрощался продавец. Май подозвал Шри, и они вышли из магазина. Не успела на него накатить паника, как Тед аппарировал в Химеров тупик.

Лучше бы в лес.

Май мазнул окровавленным пальцем по двери, но руки тряслись так, что даже ручку на секунду заклинило — так он ее дергал. Как мог быстро, он зашел домой, впустил Теда, и сразу подозвал флакон с успокаивающим бальзамом. Пока он участвовал в краже, то чувство тревоги не успело раздуться до размеров мумака, а как все закончилось — накатило все и сразу. Мало было начать варить яды, так еще и змею украл. Они же не наследили? Не дай Мерлин.

Ненавистный, но от того не менее нужный бальзам сработал, как надо: сердце перестало биться как бешеное. Когда-нибудь злоупотребление этой дрянью сведет его на погребальный костер, но он ничего не мог с собой поделать — если у нормальных магов юношество протекало так, будто они напились любовных зелий, то у него жутко повысилась тревожность, хоть купайся в успокаивающем бальзаме. Его улучшение ныне стало самой важной задачей, да только денег совсем не осталось, чтобы докупить ингредиентов. За что ему все это?

— Мерлин, будто весь день по лесам бегал, — пробормотал Май, когда бестолковое стояние в прихожей несколько затянулось. — Шри, тебе на чердак, там есть Брахма, твой сосед. Еще Пьеро, но это сова соседей.

Шри прищурилась, слегка проехалась крылом по макушке Мариуса и улетела на чердак.

— Вот это встряска, — довольно сказал Тед, вытащил из сумки флягу и отпил из нее. — Давно я не рисковал оказаться в аврорских казематах. Где трофей?

Май прошел в зал и присел на подлокотник дивана. Несчастная мебель скрипнула, и он привычно кинул в нее Репаро; хотя видит Мерлин, это уже давно не помогало.

— Выполз-с-зай, — попросил змейку Мариус. Она высунула из рукава крохотную мордочку, и уже через пару секунд в полном размере растянулась на диване, уложив голову ему на колени.

— Пять футов, если не больше, — хмыкнул Тед и сел на другой подлокотник.

— Как хорошо, что не всегда, — ответил Мариус и погладил змею по голове. — И как тебя назвать? Тоже богиней индуистского пантеона?

Змея приподняла голову, покачала ей, и Май стукнул себя по лбу. Она же не понимает человеческой речи! А он сам понятия не имел, как передать «индуистский пантеон богов» на парселтанго. Поэтому просто спросил:

— Как тебе-с имя Мохини-с?

— Мохини-с, — повторила змея и приподняла голову. — Хорош-шо.

— Я Май-с, — представился Мариус и опять погладил ее, на сей раз по кончику носа. Он хотел радоваться, но бальзам еще действовал. Зато предвкушал наплыв счастья, когда действие зелья закончится. У него появилась змея, магическая змея, которую он так хотел лет с восьми. И сейчас он достаточно ответственен, чтобы за ней ухаживать. Осталось только расспросить ее, как обустроить ей жилище. И посмотреть в библиотеке Лидса, какие существуют зелья для змей. А Том сможет трансфигурировать ей террариум при надобности.

— Я з-с-запомню, — ответила Мохини, свернувшись кольцами.

— Тебе тепло-с? — спросил Май, и не дожидаясь ответа, кинул на нее согревающие чары.

— Теперь х-хорош-шо, — довольно откликнулась она. — С-солнца нет.

Оставалось только почесать ей макушку; расстраивать ее вестью, что солнца Африки на Туманном Альбионе можно не ждать, не хотелось. Придумает что-нибудь взамен.

Они с Тедом попили чая, тот пообещал заглянуть на неделе и попросил не ввязываться в передряги. Май кивнул и грустно вздохнул. Другу еще многое предстоит узнать, дай-то Мерлин, из правильных уст и в правильной подаче. Сам Мариус рассказывать о своих злоключениях не стал — он это уже пережил, хватит с него.

* * *

Мохини оказалась образцом спокойствия и благообразия. Даже мамин шок и метание туфель по квартире восприняла как должное.

— Ч-с-человек боитс-ся, — прошипела она на ходу, и юркнула в деревянный ящик, где Май до этого хранил травы, а ныне приспособил как ее временное обиталище. Восхитительный вывод! Мариус же считал, что мама в ярости и вот-вот начнет кидаться Круциатусом. Он даже не знал, что делать — то ли кидаться обнимать и успокаивать матушку, то ли самому сбегать и просить как его… политического убежища у Теда, вот. Лапкина хибара походила просто на убежище, но никак не политическое.

Мама даже на него внимания не обратила, как зашла домой, ибо к ней в коридор первой выползла именно Мохини. Но как та скрылась в ящике, мама вспомнила, что змея сама приползти к ним в квартиру никак не могла. Очень жаль.

— Мариус! Это что такое? — воскликнула она и указала на ящик. — Верни туда, где взял!

«Это» высунула голову из ящика и попробовала воздух на вкус, продемонстрировав синий язык. Очень не вовремя. Или Мохини решила поиздеваться?

— Ты все-таки притащил домой змею, — страдальческим тоном сказала мама и всплеснула руками. — Я не разрешала, а ты дома не один живешь!

— Она очень мирная! — попытался оправдать и себя, и змею Май, отлевитировав ящик в свою спальню, от беды подальше. — И никого не будет кусать, пока я не попрошу обратного.

— Ты не можешь быть серьезен, — вздохнула она и накрыла глаза рукой. — Прошу, скажи, что ты пошутил. Ты притащил не просто змею, ты притащил ядовитую змею?

— Да, — вырвалось у Мариуса, и он еле сдержался, чтобы не удариться головой о стену. Блядово проклятье, из-за него он когда-нибудь серьезно встрянет.

— Ты совсем с головой не дружишь? — на удивление спокойно спросила мама. — Немедленно унеси туда, где ты ее взял.

— Не могу, — покачал он головой и занял защитную позицию — за диваном. На всякий случай.

— Это еще почему? Она что, краденая? — вкрадчиво спросила мама, и Май пригнулся. Все же она слишком хорошо его знала. В детстве ругала, конечно, но почти вся мелкотня Лютного промышляла карманничеством, Мариус не хотел отставать. Скорей всего, в детстве мама и сама была не прочь обчистить чужие карманы.

— Угу.

От первого жалящего заклятья он увернулся, как и от второго, а вот третье угодило в ухо. Больно! Фрай по ногам и рукам им лупил, а вот уши к жалящему не привыкли. Май зашипел, отвлекся, и ему в лицо прилетела подушка.

— Засранец! А если тебя поймают? Арестуют?

— Мы не наследили! — вновь попытался оправдаться он и увернулся от летящей в него стайки птичек. И когда мама поднаторела в высшей трансфигурации?

Очередных птичек он спалил на подлете, и поставил перед собой Протего.

— Она бы умерла в магазине, а я очень давно хотел змею! Считай, звезды совпали.

Мама опустила палочку и совсем скорбным тоном сказала:

— Ненавижу твоего отца и всю его семейку. Почему они не могли разговаривать с книзлами или совами? Да хоть с жабами! Почему драккловы змеи?

— Какими уродились, — осторожно сказал Май, но щит убирать не спешил. — Мам, Мохини тебе никак не помешает, а потом я заберу ее в Хогвартс.

— Ядовитую змею в Хогвартс? Кто же тебе разрешит? — спросила мама и резко села на диван. — Мерлин мой, ты без спроса притащил домой змею. Я подозревала, что рано или поздно гены в тебе взыграют, но не настолько же! Морфин при себе ужа таскал, а не ядовитую хренотень!

— Для тебя она не ядовита, — убежденно сказал Май. Мохини твердо пообещала никого не кусать без просьбы. И какой бы умной она не была, ослушаться змееуста, да еще и своего спасителя, ей будет очень трудно. — Могу поклясться.

— Никаких клятв, — отрезала мама. Она встала с дивана, нервным движением расправила складки на платье и принялась ходить вокруг дивана. — Может, ты ее кому-нибудь отдашь?

— Кому, интересно?

— Не знаю! Ты и в школе вечно в делах, тут шляешься где попало. Когда ты будешь за ней следить?

— Сам сдамся в аврорат, если ей станет хуже!

— Никакого «сдамся»! Просто подкинем обратно в магазин, где ты ее украл, — медленно сказала она и прикрыла глаза. Май издал радостный вопль и кинулся ее обнимать.

— Ты разрешила? Спасибо! — с восторгом сказал он и сильней ее стиснул в объятиях.

— Раздавишь! Разрешила до первого прокола, ясно?

— Ясно, — улыбнулся он и отошел. — Мы как раз с ней обсуждали, что ей нужно.

— Мерлин, сумасшествие заразно, — пробормотала она и подозвала из кухни бутылку с бренди. А Май ушел к себе — думать, как наколдовать подобие солнца в собственной комнате. Мордред, он же о Шри маме не сказал!

Нести благую весть он не стал. Пусть мама сначала переварит появление змеи.

Та в свою очередь жаловалась только на отсутствие солнца. Конечно, Губрайтов огонь Мариус даже со своей «Выше ожидаемого» по чарам не сможет наколдовать. Но и обычный волшебный огонь должен подойти, только цвет с синего на желтый поменять бы.

— Так-с пойдет-с?

Мохини слезла с его шеи, увеличилась, и покрутилась вокруг желтого не обжигающего пламени.

— Слиш-ш-шком рядом-с, — прошипела она и опять устроилась на его шее.

Светильники с этим же пламенем Май со стен снимать не хотел — и правда, не один в доме живет.

Пришлось искать пустую банку и приспосабливать ее под «солнце», и думать, как наколдовать Левиосу так, чтобы банка перемещалась вместе с ящиком, а не оставалась на месте. За этим занятием его и застал Том.

— Пошел за совой, купил змею? — пренебрежительно спросил он, но с интересом глянул на саму Мохини.

— Это мой-с брат-с, — сказал Май змее, и сам передал ее Тому. Интереса от братца, пожалуй, мог добиться только трактат по темным искусствам. И змеи. Не зря же он так разоряется по поводу великого Слизеринового наследия, чтоб ему пусто было.

— Ее з-с-зовут Мохини-с, — сказал он уже Тому, и продолжил на человеческой речи:

— Сову я купил, не извольте беспокоиться.

— Откуда у тебя деньги на змею тогда? — требовательным тоном спросил братец. Абри за такие бестактные вопросы в компании начинал вещать об этикете и манерах, даром, что он сам их соблюдал только тогда, когда ему самому надо. А при Мариусе и Вальбурге вообще будто забывал об их существовании. Вот и Мариусу по его примеру очень захотелось сказать, чтобы Том не лез в чужой карман.

— Мы с Тедом ее украли, — ровно ответил Май. Он знал, что братец его не осудит — сам недалеко ушел. На работе он вполне мог сказать неискушенному покупателю цену на несколько галлеонов выше, чем она есть, и разницу сунуть себе в карман.

— Я тоже думал о змее, но на третьем курсе я бы не смог ее купить, а ужи и гадюки тупее флоббер-червя, — поделился Том. Он гладил Мохини и улыбался. Искренне. Это было так странно и непривычно, что Май не сразу нашелся с ответом.

— Так и есть, — наконец пробормотал он. — Я сейчас думаю, как протащить ее в Хогвартс.

— Напиши Рахти-младшему, — посоветовал Том. — У него же солнечная эфа.

— Точно! — обрадовался Май, и сразу подозвал перо с пергаментом. — Она тоже ядовитая. Спасибо!

Идея была великолепна, и Рахти был однокурсником Тома, а не Мариуса, так что, сам бы он в жизни о неприметном мальчишке не вспомнил. Братца захотелось обнять, но Май сдержался. Том чужих прикосновений не любил, брат там, не брат, без разницы.

— С тебя ужин, — кивнул Том, и положил Мохини в ящик, заглянув в него. — Почему бы тебе просто не привязать банку бечевкой к крышке?

— Привязать? — удивленно спросил Май. Такое ему в голову не приходило. — Левиоса же.

— Постоянно забываю, — нахмурился Том, и достал палочку. Пара минут колдовства — и Том на пробу ногой передвинул ящик. Банка двинулась вместе с ним. Вот как?

Что мог забыть Том, у которого идеальная память, Май не понял. Поэтому просто улыбнулся, хотя желание лезть обниматься только увеличилось.

— Еще раз спасибо. Но завтрашняя уборка все равно на тебе.

Братец опять кивнул и пошел переодеваться.

* * *

Май скрупулезно отсчитал пятнадцать крупинок пыльцы фей, собрал их ножом с доски, и кинул в котел. Момент истины. Дай-то Мерлин, все пройдет как надо.

Зелье мгновенно покрылось перламутровой пленкой, которая быстро надулась от пара. Май мельком глянул в свои записи. Через десять секунд пленка должна лопнуть. Но этого, мать его Моргану, не произошло. Опять, блядь.

Пленка лопнула только через минуту, и кухня погрузилась в туман. Запахло васильками. А вот зелье было безвозвратно испорчено. Май в ярости разорвал пергамент с записями и скинул обрывки со стола.

Это была уже пятая попытка.

Яды всегда получались с первого раза. С первого, всегда и без осечек. Разве что редко могли появиться непредвиденные эффекты: цвет или запах получиться не такими, какими должны были стать по выкладкам, сонливость или учащение сердцебиения, еще какая фигня. Но они работали и действовали как надо.

Содержимое котла Май уничтожил, и Репаро восстановил пергамент. Чего-то в рецепте не хватало, он знал это наверняка — чувствовал. Но формула была идеальной и выверенной. Точно по таблице. Май прикрыл глаза и тряхнул головой. В самом начале работы он намеренно отказался от яда змеезуба в составе, в надежде уменьшить цену зелья; он и пыльцу хотел убрать, как получится контрольный образец. В теории выходило, что без яда обойтись можно. На деле же оказалось иначе. Лучше всего подходила чемерица Лобеля. Благо, собрать ее — плевое дело.

Парой взмахов палочки он убрал на кухне бардак и вновь наполнил котел водой. Успокаивающий бальзам заканчивался, и пусть Мариус и предвещал скорый конец своих почек, печени и остатков мозгов, на которые он влияет, но отказаться от него не мог.

Ему бы в Мунго, но лишних денег не было, а зависимость от зелий никто не будет лечить бесплатно. Сам виноват, как всегда.

Он привычными движениями кинул в котел пару лунных камней, наколдовал Темпус и принялся резать ингредиенты. От этой скукоты тянуло в сон, мозги варились в собственных дурных мыслях, а прекрасные виды леса все чаще мелькали перед глазами вместо разделочной доски и ножа. Оставалось надеяться, что Гамп даст хотя бы пару заказов, а то Май совсем от скуки помрет. Ну и деньги нужны. У него осталось всего пара сиклей — даже на головку сыра не хватит.

Когда зелье очередной раз настаивалось, на кухню вползла Мохини и мигом обернулась вокруг его шеи. Поразительное змеиное нахальство. Но она так ластилась — как дракклов книззл! — что он даже возмутиться не смог.

— Птица-с з-с-забрала мою добычу-с, — пожаловалась она. Май рассмеялся и погладил Мохини нос. Шри ревниво восприняла, что из магазина забрали не только ее, и повадилась тырить у Мохини мышей. Май их обычно не убивал — Мохини нравилось делать это самой. Но иногда она давала мышке убежать слишком далеко, и тогда-то появлялась Шри, и тырила мышку, сразу же улетая на чердак. А еще был Брахма. Ему не нужна была мышь — свои были, но он обязательно крутился под потолком и вносил еще больше бедлама.

Май призвал мышку, снял Стазис, и быстро свернул ей шею. Мохини сразу же схватила ее зубами, и сползла на пол. Еще бы хвостиком повиляла.

Но доварить спокойно зелье ему не дали — только Май взялся за мешалку, как сработала сигналка у входной двери. Стука не последовало, значит, за дверью был или Тед, или неугомонный сброд из братии варщиков. Остальные всегда стучали. Май сразу забеспокоился, едва не обжегся в попытках погасить огонь под котлом, и пошел проверять, кого нелегкая принесла.