Страна Берендея (джен)

Неприятности начались сразу на следующий день.

Начиналось утро вполне безобидно, деканы Флитвик и Стебль и старосты Драко и Невилл собрали заболевших детушек и погнали в больничное крыло. Среди них были и старшекурсники: Невилл приволок Дина Томаса с температурой и насморком, Драко пригнал двух второклашек и притащил за шкирку бледного Забини.

Малышами занялся Кузя, а парням пришлось перейти в полное распоряжение мадам Помфри. Ну, дело обычное, как говорится, привычное… Дину колдомедичка вкатила дозу Бодроперцового, а Блейзу…

Гарри пришел с Невиллом, помог тащить Дина, и теперь ждал снаружи, когда того выпустят. Ну и дождался. Сначала под ногами дрогнул пол, одновременно с этим раздался звук, как будто рухнул великан, гулко загудело потревоженное пространство и вздохнуло что-то колоссальное. Затем раздался женский визг. Не сговариваясь, Гарри и Невилл дружно влетели в палату, держа наготове палочки, с другого конца в то же время ворвался Кузя в окружении малышей, и все они вместе замерли, глядя на нечто лакированно-черное, лежащее среди обломков раздавленной койки. Взметнулся огромный черно-белый хвост и глухо шлепнул об пол. Дин, сидящий на соседней койке, окутанный паром из ушей, поднял дрожащую руку и, показав на кита, выдавил:

— Блейз… Блейз превратился.

Все перевели взгляд на мадам Помфри, та стояла у стены и по цвету почти сливалась с ней. Кузя раздраженно осведомился, чеканя каждое слово:

— Что. Здесь. Произошло?

— Да ничего я не сделала! — истерично взвизгнула мадам Помфри. — Всего лишь навела Очищающие чары. Его тошнило, знаете ли, и я заодно опорожнила ему кишечник и мочевой пузырь, не хватало мне, чтобы он тут воздух испортил.

Кузя вытянул руки со скрюченными пальцами в её сторону, похоже они сами собой тянулись пожать шейку глупой тётке. Но, подушив воздух, Кузя с усилием опустил руки и на всякий случай завел их за спину, после чего ядовито спросил:

— А вам не пришло в голову подставить парню тазик, умная вы наша?

— Зачем? — скривилась та. — Это чтобы он тут все заблевал?

Кузя воздел глаза к потолку и запричитал:

— О, моя мама, поверь, я очень старался быть терпеливым!.. — после чего продолжил нормальным раздраженным тоном: — Во-первых, парень пришел к вам с признаками пищевого отравления, и теперь, благодаря вашей торопливости и брезгливости, мы никогда не узнаем, чем именно отравился мальчик, на анализ-то нечего отправлять! А во-вторых, вы применили к нему принудительное очищение-опорожнение, его ослабленный стрессом организм счел это насилием и соответственно отреагировал, выставил защиту… вот такую. И нам теперь остается лишь молиться, что превращался он в здравой памяти, а не в обмороке. Анимагическая кома — весьма неприятная штука, уж поверьте мне!

— Что это значит, сэр? — испуганно спросил Драко.

— Был у меня однажды похожий случай… — задумчиво начал Кузя. — Маленького волшебника впервые избил отчим, а у него и без того был жуткий стресс — мама уехала в роддом, он остался один на один с чужим человеком, которого мама почему-то просила называть папой, и вот этот «папа» жестоко избивает его, когда он пришел к нему с жалобами на боли в животике. Разумеется, у малыша шок и паника, кинулся бежать без оглядки, папаша с топотом и ремнем следом погнался, при этом орал "Зашибу паршивца!" Влетел ребёнок в тупик и подумал, что погиб, и со страху обернулся в котенка. Навсегда. Он прожил семнадцать лет и умер, так и не придя в себя, до самой смерти он оставался котенком, который так и не вырос. Это и была анимагическая кома. Отчим все семнадцать лет его нянчил, пытался растормошить, разбудить, вытащить из него зверя, но увы… Та история закончилась печально. Так, а теперь идите-ка прочь и позовите сюда всех старшекурсников, самых высоких и сильных. И ещё... нужен трансфигуратор. А вы, малыши, тащите сюда полотенца и тазики с водой, будем купать косатку, чтобы она не пересохла.

После чего Кузя обратился к киту:

— Блейз, ты меня слышишь? Если ты меня понимаешь, моргни. Блейз, отвечай…

Гарри и Драко побледнели — Блейз не ответил, он лежал и бездумно смотрел в никуда. Переглянувшись, они рванули за старшекурсниками. А Кузя и дети окружили Блейза и начали смачивать его спину и бока водой. Кузя поливал голову, безуспешно заглядывая в мутно-розовый овал глаза в тщетной попытке разглядеть в нем хотя бы малейший проблеск человеческого ума. Время от времени он звал его по имени:

— Блейз, Блейзи, отзовись, пожалуйста, Блейз…

Семи— и шестикурсники со всех четырех факультетов плотной толпой вошли в больничное крыло, Невилл привел МакГонагалл. Первый миг все растерянно таращились на косатку, невесть откуда взявшуюся, потом Минерва опомнилась и, держась за грудь, гневно вопросила:

— Что это за шутки?! Кто притащил сюда кита?

Н-да уж, глупей вопроса и не придумаешь. Минерва, снимаю шляпу, вы сейчас всех превзошли по тупости. Обещаю поставить вам памятник.

— Это не шутки! — рявкнул Кузя. — Парень пришел к врачу с пищевым отравлением, ему было плохо, его тошнило, а эта сверхвумная медичка ничего умнее не придумала, как применить к нему очищающие заклинания, что и привело к анимагической коме. А теперь будьте добры, трансфигурируйте мне вот эти ширмы в носилки для косаток.

— Зачем? — тупо моргнула МакГонагалл. Кузя и половина ребят дружно совершили жест «рукалицо», остальные только присвистнули. Затем Теодор Нотт решительно отодвинул Минерву в сторону, закатал рукава и обнажил палочку:

— Давайте, парни, все вместе на счет три!

Около дюжины семикурсников нацелили палочки на ширмы и хором гаркнули:

— Раз! Два! Три!..

Миг, и перед ними на полу лежат транспортные носилки для китообразных. Потом была долгая и кропотливая работа, позвали Флитвика, с его помощью создали целую систему блоков, рычагов и подвесов, под грудь и основание хвоста кита протянули тросы, с их помощью приподняли тяжкое восьмитонное тело, спешно подстелили под него носилки, подогнав под всю длину, примерно девять метров. Пропустили грудные плавники в зазоры-окошечки, убрали тросы и задумались. Будь это многотонная каменная глыба, они бы, не задумываясь, пролеветировали её или уменьшили вес на крайняк, но косатка живая и, возможно, дикая, такого отношения к себе она может не потерпеть.

Гарри глянул в конец длинной комнаты-палаты, на широкое треугольное окно, собственно говоря окна тянулись вдоль всей комнаты, но там был пологий спуск к озеру. Ну, тягач с башенным краном сюда не протащить, конечно, но драконы и великан вполне способны протиснуться… И он принял решение, захлопал в ладони, привлекая внимание к себе, и обратился ко всем:

— Мы с Невиллом сейчас пойдем позовем драконов, а ты, Рон, сбегай к Хагриду, пусть он к тому окну снаружи приведет своего брата-великана.

С тем и разбежались, трое отправились звать на помощь великанов-драконов, а оставшиеся занялись окном, решив не только открыть его, но и разобрать часть стены снизу, чтобы ничто не мешало вытащить косатку наружу.

На опушке леса Гарри и Невилл притормозили и на всякий случай позвали драконов, как учила их профессор Амбридж, и надо сказать, её ценные уроки не пропали даром! Серени и Мария отозвались. А вскоре и сами появились, по широкой спирали спустились с небес, лазурно-голубой Серенгети и лиловая Мария Мирабелла, носители самых благородных цветов Радуги. Ох, как же ребята были рады их увидеть после двух месяцев разлуки, которые из-за насыщенности событий показались им целой вечностью. Сердце Гарри сладко екнуло, когда когтистая лапа Серени заключила его в частокол-круг пальцев и прижала к горячей драконьей щеке. Дракон привычно пах раскаленным металлом и солнцем, а приветственное рокотание было ласковым и немного ворчливым. Ах, Серени, я тоже соскучился по тебе!

Хагрид не стал спрашивать, зачем Рону понадобился Грохх, молча собрался и пошел за ним. На всё про всё, так или иначе, ушло два часа, и всё это время столько-то бригад студентов, сменяя друг друга, спасали жизнь Блейзу, поливали его водой, разбирали стену, из выломанных камней складывали скат-пандус, благо что больничное крыло располагалось на втором этаже. Мадам Помфри к тому времени успела тысячу сто раз раскаяться, миллион раз пожалеть о том, что вообще родилась на свет, и триллион раз проклясть свою некомпетентность. Ох, куда проще было бы подставить несчастный тазик бедняге Блейзу и сводить в туалет… Вокруг кита и обломков кровати образовалась огромная лужа, в которой все оскальзывались и плюхали промокшими ботинками, но никто не задумывался о себе и о том, что могут простудиться, все беспокоились о Забини, потому что новый доктор периодически тормошил и звал его, похлопывая по блестящей голове или покачивая полутораметровый спинной плавник…

— Блейз! Блейз, отзовись, моргни, голос подай, Блейз…

Раздался гулкий рокот, это снаружи к больничному крылу подошел великан, чуть позже с обеих сторон от пролома в стене встали два дракона, готовые помогать всем, чем смогут. Кита снова приподняли и подкатили под него низкую платформу на колесиках, срочно трансфигурированную профессором Флитвиком из нескольких коек. Стальная тележка тихо охнула и опасно прогнулась под чудовищной тяжестью, восемнадцать её колес с трудом провернулись и нехотя, очень через силу покатили косатку к окну. Толкали её все, тесно сгрудившись сзади и с боков, тридцать метров катили и толкали десять минут. Но наконец-то подкатили, Невилл, Драко и ещё кто-то, ползая по Блейзу, передали в пасти драконов концы тросов, а те с помощью Грохота осторожно вытянули носилки с китом наружу. Потом так же осторожненько развернулись головами к озеру и потихонечку двинулись к нему, помогая себе крыльями, Грохх шагал рядом и страховал на сложных участках спуска. Дошли, аккуратно вошли в воду и спустили кита. Те же Невилл и Драко спустились следом по тросам и освободили грудные плавники из окошечек, кит вяло шевельнулся и хвостом вперед ушел в глубину, пуская пузыри. Все собравшиеся на берегу настороженно смотрели на эти пузырьки.

— Рыбка буль-буль? — глубокомысленно изрек Грошка.

— Это странно, но, кажись, он того, утоп… — печально прогудел Хагрид.

Мария и Серени с круглыми глазами переглянулись, а потом, плотно сложив крылья, дружно ухнули в воду следом за утопающим китом. Гермиона запоздало взвыла:

— Господи, он же плавать не умеет! Мамы-китихи учат новорожденных китят плавать и держат их на поверхности, чтобы они дышали.

Все в ужасе уставились на неё и на круги на темной воде озера, начиная понимать, что что-то пошло не так. Однако не успели они толком напугаться, как из воды вынырнули драконы, придерживая лапами косатку. Разошлись разноцветные челюсти, черная верхняя и белоснежная нижняя, раскрывая гигантскую нежно-розовую пасть, усаженную конусообразными зубами сантиметров тринадцать длиной. Выпустив мощный фонтан воздуха и воды, Блейз испустил визгливый вопль. Кузя с надеждой обратился к нему:

— Блейз, ты меня понимаешь? Если понимаешь, то кивни или моргни, пожалуйста…

Подумав, кит неуверенно качнул головой вниз, отчего нижняя челюсть окунулась в воду и та попала ему в рот. Спохватившись, он сплюнул, пустив вперед струю, и протяжно свистнул. Гарри опустился на колени и шлепнул по воде рукой, привлекая внимание кита:

— Блейз, используй хвост, вспомни ноги и толкайся ими вверх-вниз. Попробуй. И руками себе помогай, знаю, они короткие, но ты всё равно двигай ими вот так…

И Гарри показал, как. Развел руки в стороны и хлопнул ими друг о друга. Блейз повторил, его мощный хвост плавно пошел вверх, а потом резко улетел вниз, отчего его тело чуть не впечаталось в пологий берег, но он быстро сориентировался, вовремя повел плавниками и тем самым сумел затормозить. Фыркнул, неуклюже встал на хвост и развел в стороны плавники, всем своим видом выражая понятно какой вопрос. Гарри смущенно пробормотал:

— А я не знаю, Блейз… В России посоветовали не переживать, а дождаться подходящего случая. Как там Ядвига говорила, Невский?

— Она сказала… — Невилл, пытаясь припомнить, посмотрел на облака. — Сможет превратиться, когда понадобятся человеческие руки. Примитивная магия, простенько и со вкусом…

— Да, точно! — подтвердил Гарри и добавил: — Ладно, Блейз, мы пойдем, а ты пока поучись плавать туда-сюда и… не знаю, как с твоим пропитанием. Что там косатки едят?

— Тюленей, моржей, пингвинов… — тут же пустилась перечислять всезнайка Гермиона. — Охотятся на тунца, кашалотов…

— Гермиона, это Блейз! — поспешно перебил Гарри. Гермиона покладисто переключилась:

— А, ну да, в неволе косаток кормят крупной свежей рыбой, говядиной и… и апельсинами!

— Ну, рыбу и апельсины мы ему обеспечим, — подал голос директор Поттер, который только что вернулся из Министерства и издали наблюдал за происходящим, постепенно врубаясь в ход событий. — А насчет говядины я договорюсь с поставщиками из Хогсмида. Попрошу доставлять нам на стол мяса немного больше нормы.

— Суточная потребность косатки в пище составляет от ста десяти до двухсот двадцати фунтов, — на всякий случай вставила Гермиона.

— Благодарю, мисс Грейнджер, я учту это, — кисло проговорил Чарльз Поттер. Гарри забеспокоился и затараторил:

— Да вы не волнуйтесь, сэр! Уверен, это продолжится недолго и Блейз скоро сможет превратиться обратно в человека.

Постояли ещё немного на берегу озера, понаблюдали за тем, как Блейз учится плавать и нырять, а потом постепенно разошлись. И наши друзья вскоре направились в замок — Гарри, Невилл, Гермиона, Драко… Несколько раз Гермиона оглянулась на озеро, а потом нерешительно спросила:

— Как вы думаете, кальмар уцелеет?

— Да вроде должен, а что? — без интереса спросил Невилл.

— Просто я вспомнила, что в рацион косаток входят головоногие моллюски…