Женись пока молодой, Поттер (гет)

Путешествие на «Ночном рыцаре» Гарри почти не запомнил. Все его мысли занимало только желание скрыть свое настоящее имя и не выдать нового знакомого, своего крестного, каким-нибудь нелепым замечанием. Последнее было особенно нелегко — когда Стэн Шанпайк излагал официальную биографию Блэка, Гарри так и подмывало что-нибудь сказать, но он сумел сдержаться. А у «Дырявого котла» его встретил целый министр магии Корнелиус Фадж.

Фадж Поттеру не понравился. Министр был слишком суетливым, слишком сильно держал Гарри за плечо, слишком много говорил и не подписал разрешение на посещение Хогсмита. С другой стороны, он не стал его наказывать за происшествие с теткой и разрешил не возвращаться к Дурслям, а пожить остаток лета в «Дырявом котле». Гарри прикинул, что для него все закончилось более чем благополучно.

А вот в комнате № 11 Гарри понравилось. Она была больше, чем его комната на Тисовой, в ней была мягкая и удобная кровать, отполированная до блеска дубовая мебель, а в камине потрескивал огонь. Кроме того, к нему вернулась Хедвиг, он немного поел и, в принципе, был счастлив. Гарри долго сидел на кровати, поглаживая сову и никого не опасаясь. Гарри подумал, что не отказался бы здесь жить на всех предстоящих каникулах, если, конечно, получится не возвращаться к Дурслям. Но теперь он хотя бы знает, как от них сбежать.

Внезапно Гарри стало страшно. Он как-то не подумал, что за Сириусом Блэком гоняется и Министерство магии, и магловская полиция, и если его схватят, то найдут при нем мантию-невидимку, которая принадлежит Гарри Поттеру. И тут вряд ли министр Фадж будет так благодушен, он потребует рассказать, как его вещь оказалась у преступника, и почему он ничего не рассказал об этом. Гарри даже собрался спуститься вниз, снова разбудить Тома и попросить его связаться с министром, но не стал. Ему почему-то не хотелось, чтобы Блэка поймали, а тот мог и не успеть убраться из заброшенного сарая в Литтл-Уингинге. Но додумать эту мысль мальчик не успел и заснул.

Утро для Гарри началось неплохо. Он проснулся ближе к полудню, пообедал, чем Том послал, и отправился знакомиться с Косым переулком.

Когда Гарри в первый раз был в Косом переулке, то был слишком занят попытками увидеть сразу все и почти ничего не запомнил. Конечно, он был уверен, что найдет Гринготтс или магазин мадам Малкин, лавку Олливандера или книжный магазин, — в общем, те места, в которых закупался и перед следующим учебным годом. Но ни разу за два посещения ему не удалось узнать, чем еще торгуют в этом переулке. И сейчас он собирался восполнить этот пробел.

После завтрака-обеда он прошел через задний двор «Дырявого котла», нашел нужные кирпичи в стене и постучал по ним палочкой. В стене появилась арка, открыв мальчику самую волшебную улицу Лондона. Его уже не приводили в восхищение замечания прохожих о дороговизне ингредиентов для зельеварения, да и на прочие чудеса он обращал мало внимания — привык за два года. Ненадолго увлекла новая гоночная метла -«Молния», — но тратить на нее деньги Гарри не собирался. Гарри съел мороженое в кафе Фортескью, зашел в книжный магазин и купил там пару книг по защите — они не входили в школьную программу, но показались интересными. Думал над приобретением иллюстрированного справочника по квиддичу, но тоже решил не заморачиваться — наверняка что-то подобное есть у Рона или в библиотеке Хогвартса.

Он бы еще побродил по Косому, но отведенное на прогулки время заканчивалось и пора было приниматься за летние эссе. Жутко не хотелось, но он обещал Блэку и не хотел создавать у того впечатление, что не держит своего слова.

Учиться Гарри нравилось — в принципе. Он не собирался совсем забивать на занятия, как Рон, но и проводить все время за чтением книг, как это делала Гермиона, не хотел. Слишком скучно и то, и другое. Гарри понимал, что того же Рона без помощи их общей подруги давно бы отчислили — сам бы он писал сочинения только на двойки, а уж подготовиться к экзаменам самостоятельно не смог бы, даже если бы ему пообещали «Молнию». Но и подход Гермионы Гарри не разделял — у него просто не было необходимых навыков долгого корпения над скучными учебниками. Но он бы, наверное, справился с учебой и без помощи девочки, особенно если как-то удалось бы нейтрализовать Рона с его шахматами и бесконечными разговорами о квиддиче.

Летние эссе тоже не представляли какой-то сложности. Их только нельзя было списать, так как темы у каждого были индивидуальными, но за рамки учебников необходимые для них знания не выходили. Для Гарри большую сложность представляло таскать за собой весь набор книг за предыдущий курс. У Дурслей ни о каких эссе и речи быть не может, слишком уж сурово они относятся ко всему, связанному с магией. В прошлом году Гарри свои работы писал в Норе, где тоже условия были не самыми шикарными, но как-то справился и даже получил неплохие оценки — в отличие от Рона, которому потом пришлось все переписывать с помощью Гермионы. Ну а теперь Гарри, наверное, вообще поразит учителей своими знаниями. Отвлекать некому.

От автора: когда перечитываешь канон после многочисленного фанона, возникают странные ощущения. Например, что «Большая Игра Дамблдора» это суровая реальность поттерианы, и Роулинг действительно писала свои книги с учетом тайного плана директора. Но потом встряхиваешься и понимаешь, что все гораздо проще, и никто не приставлял Рона к Гарри, чтобы мешать тому учиться. Просто в реалиях канона Поттеру нужен был забавный и смешной друг, которым и стал шестой Уизли. Нужен был враг — это Малфой-младший. Нужна была верная подруга — и появилась Гермиона. Вспомните «Приключения Тома Сойера» — не удивлюсь, если троицу главных героев мама Ро позаимствовала прямо оттуда, чуть приспособив готовые типажи для Англии конца XX века. В русской литературе примеры тоже есть — Аркадий Гайдар, «Тимур и его команда»; давно не перечитывал, не помню, кто там был смешным другом Тимура и был ли такой вообще (все же соцреализм, положительные персонажи не должны быть смешными), но главный герой, его враг и симпатичная девочка-отличница имеются. В общем, Гарри, Рон, Гермиона и Малфой — это такой стандартный суповый набор детской литературы.