Юность чувств (гет)

Кёко переоделась в школьную форму, хотя на душе скребли кошки. Хотелось увидеть Шо-чана, который вернулся лишь под утро и сразу заперся у себя, поговорить с ним, успокоить, рассказать, что они смогут все и без чужих денег… Но время поджимало — до школы оставалось совсем немного времени. Мелькнула робкая мысль не пойти никуда, и девушка ужаснулась от такого. Как это — не пойти в школу?!

Как-как, да просто! Сама же собиралась сегодня оказаться в Токио!

Выдохнув, Кёко кивнула самой себе и поставила портфель назад на татами. Останется в рёкане. Поговорит с Шо. Это важнее!

Дверь сдвинулась, являя на пороге Фуву-сан.

— Кёко-чан, опоздаешь в школу.

— Но… — девушка обернулась и прикусила губу в волнении. — Тетя, можно я останусь дома сегодня? Я…

— В школу, — мягко перебила ее женщина. — Воспитанной девушке образование очень необходимо. Так что, давай-давай.

— А… Шо-чан?

— Он наказан.

Наказан? Кёко сникла:

— Но тогда и меня надо наказать.

— Кёко-чан, — Яёй-сан чуть повысила голос, — если хочешь, чтобы мы тебя простили, то беги в школу. Не перенимай дурного примера Шо.

Девушка сжалась еще больше, покорно кивнула и, захватив портфель, шагнула из комнаты.

Все правильно, не ей сейчас выставлять условия. Пусть дядя и тетя не сердятся, но ведь она ничего не сделала, чтобы исправить свой проступок.

Однако до последнего шага за ворота она надеялась, что Шо-чан хотя бы выглянет, ведь его окна выходят как раз на внешний двор!..

Дорога в школу, равно как и сами уроки, тянулись просто бесконечно. Кёко не могла, да и не хотела сосредотачиваться ни на чем. В душе царило полное уныние. Даже мысли в голове дергались, как мухи в паутине. Впрочем, одна «муха» была самой крупной — как там Шо-чан? Все же несправедливо, что она тут в школе, а он сидит дома наказанный. Почему и ее не наказали? Отправили вместо этого в школу...

Впрочем, после школы она не летела в рёкан. Странное, удушливое предчувствие чего-то страшного сдавливало голову, не давая обрадоваться тому, что скоро увидит самого дорогого человека. Это предчувствие тревожило сердце, заставляя непроизвольно замедлять шаг.

Глупости какие, пыталась успокоить себя она. Ну чего бояться? Шо-чан дома, пусть и под домашним арестом, если можно так выразиться. Тетя и дядя вроде успокоились. В школе все нормально. Тогда почему ноги еле передвигаются? Да так, что даже заплетаются, цепляясь друг за друга!

Кёко поспешно оперлась рукой о стену, выдохнула и сообразила, что стоит как раз на углу за караоке-центром. Вспомнился голодный незнакомец, и она облегченно прикрыла глаза — все верно! Она же ничего со вчерашнего вечера и не ела! Потому и слабость, и мутит слегка! Фух, как хорошо!

В рёкан девушка вошла уверенным шагом, успокоившись и настроившись на решение всех проблем. Переодевшись, она сбегала на кухню, собрала нехитрый обед из уже приготовленного и с подносом двинулась на хозяйскую половину. Пусть Шо-чан и наказан, но покушать ему надо. Вот с ним вместе и она поест. И никто, ни дядя, ни тетя, не сможет воспротивиться.

Поставив поднос на пол, Кёко обтерла повлажневшие от волнения ладони о юкату и аккуратно проверила дверь комнаты парня. Закрыто. Она перевела дыхание и постучала, затем тихо проговорила:

— Шо-чан, это я.

Долгие полминуты царила полная тишина, что за дверью, что в коридоре, а затем послышалась возня, и на пороге возник Шо. Холодно окинув взглядом замершую девушку, он вернулся в комнату.

Посчитав, что раз дверь не закрылась перед нею, то значит, Шо-чан не против, Кёко подхватила поднос и вошла.

— Ты ведь не ел со вчерашнего вечера? Я собрала тут на кухне… — она робко улыбнулась в мужскую спину. — Ты ведь не против покушать?

— Нет.

Девушка беззвучно вздохнула — похоже, Шо-чан не в духе. Впрочем, оно и неудивительно, учитывая недавние события. Но то, что он согласился с ней пообедать, может ведь быть знаком? Ну, что она для него особенный человек?! И даже в таком состоянии он рад видеть ее?

Или он просто есть хочет, но гордость не позволяет выйти и попросить?

Расставив тарелки на низком столике, она вопросительно глянула на парня, сидевшего за компьютером:

— Шо-чан, готово.

Он молча развернулся на стуле, сполз на пол и взял в руки хаси.

Молчание, царившее всю трапезу, Кёко так и не решилась нарушить. В сердце росло смятение, смешанное с виной, но как бы ни силилась она понять причину поджатых губ парня, на ум ничего не приходило. Да и не поднял Шо-чан ни разу на нее взгляд. За что? Что она сделала не так?

— Что ты сказала родителям? — лишь когда опустели тарелки и палочки легли на них сверху, он исподлобья глянул на Кёко.

— Что мы собирались в Токио… — она непроизвольно вжала голову в плечи от этого взгляда.

— Здорово, — парень искривил губы в насмешливой улыбке. — То есть ты предала меня.

— Я?! — Кёко непроизвольно отшатнулась, роняя свои палочки из ослабевших пальцев. — Шо-чан… я не предавала тебя!!

— Ты рассказала им все, не так ли? — Шо поднялся и снова устроился за компьютером. — А значит, предала меня.

От несправедливого обвинения на глазах выступили слезы:

— А… а сам??

— Я? — он развернулся и криво усмехнулся. — Я добыл деньги для нас, забрал документы и полностью доверился тебе. Я сделал все, чтобы мы не нуждались первое время в Токио. И ты называешь меня предателем?

— Ты украл деньги у родителей! — Кёко выпрямилась от осознания правоты своих слов. — Это низко!

— Я одолжил! — пальцы парня на спинке стула сжались в кулак. — Стал бы звездой, вернул бы всю сумму, даже с процентами! А теперь, благодаря тебе, мне не видать ни славы, ни денег!

Она замерла, с расширившимися глазами глядя на него:

— Шо-чан… почему… мне?

— Потому что теперь я сижу здесь! — Шо резко отвернулся. — Под пристальным надзором родителей!

— Но что я могла сказать?.. Ведь…

— Могла бы соврать, — тяжело бросил он через плечо.

Соврать?!

— Ты это серьезно? — на грани шепота проговорила Кёко.

Вместо ответа парень надел наушники, демонстративно не обращая на нее внимания.

Как во сне она собрала посуду и вышла, тихо закрывая за собой дверь.

В груди образовалась словно пустота, большая, холодная, в которой слабо трепыхалось сжавшееся сердце. За что? Почему важнейший человек в ее жизни вот так вот считает, что она предательница? Отчего предательница? Только потому, что искренне уважает дядю и тетю? Потому, что от мысли взять чужое становится гадко и горчит слюна? А тем более — взять у тех, кто заменил ей семью!..

Кёко прерывисто вздохнула и обнаружила, что судорожно сжимает в руках Корна. Даже не заметила, как достала и теперь сидит с ним. Слабо улыбнувшись своему верному талисману, она снова прижала его к груди и закрыла глаза.

За окном давно наступил вечер. Свет в комнате девушка не стала включать, лишь поглубже укуталась в одеяло от футона и легонько поцеловала гладкую поверхность Корна. При мысли, что он снова спас ее, забирая все плохие чувства, она приободрилась и, пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, попыталась абстрагироваться от пустоты. Надо разобраться, почему Шо-чан так повел себя. Ведь он же добрый, совсем не такой, каким был пару часов назад в своей комнате.

Конечно, не такой! Просто он тяжело переживает, что план не сработал. Наверняка, он уже представлял, как пишет новые песни, как выступает… Да, он прав в том, что деньги бы пригодились — ведь пока бы она нашла работу и достойную квартиру. Но не прав, что взял исподтишка! Оставь он пояснительную записку, и кто знает, может, дядя и тетя успокоились и даже бы благословили их! Наверное, он просто не подумал заранее. Как с теми свидетельствами. Надо было ей самой проверить, откуда бы он взял деньги. Расспросить, уговорить. Да, точно, самой.

А злится он сейчас, наверное, еще и на самого себя, что не предположил такого варианта событий. И наверняка ему сейчас немного стыдно перед ней, ведь пообещал обо всем позаботиться… Ей вот было бы стыдно. Так и он…

Она с закрытыми глазами погладила камень у груди.

— Спасибо, Корн, что снова помог. Ты всегда помогаешь… — губы едва шевелились, но улыбка уже рождалась в их уголках. — Что бы я без тебя делала… Спасибо, спасибо, спасибо… И пусть у Корна все будет хорошо… — Кёко сама не знала, то ли просто желает, то ли молится, но сейчас ее пустота, ужасавшая душу весь вечер, заполнялась тишиной позднего весеннего вечера. Стали различаться легкие запахи свежести и покоя, в который погружался как рёкан, так и вся вселенная. Умиротворенно выдохнув, девушка наконец расслабилась, переползла на футон и позволила сну завладеть сознанием.

Даже встав на рассвете, она не потеряла того покоя, который завладел ею накануне. Наоборот, Кёко казалось, что ее переполняли силы и решимость поговорить еще раз с Шо-чаном, объяснить, убедить, что они попробуют еще раз, но теперь уже она сама будет все планировать! И просчитает все!

К некоторому удивлению, тетя позвала ее завтракать в общую комнату. Войдя следом с подносом в руках, девушка едва не вскрикнула от удивленной радости — Шо сидел напротив отца, поджав губы и глядя в окно.

Значит, его простили? Утро засияло новыми красками. Стараясь не улыбаться слишком явно, она помогла Фуве-сан сервировать стол и тихо опустилась на свое место, которое обычно занимала в обед или за общим ужином.

— Не убегайте никуда после завтрака, нам надо поговорить с вами, — уже взяв в руки палочки, проговорила Яёй, выразительно глянула на сына, с непричастным видом покосившегося на нее, на Кёко, с готовностью кивнувшую, и улыбнулась. — Приятного аппетита.

О чем она будет говорить? О поступке Шо-чана? О решении уехать в Токио? О наказании? Девушка бросала украдкой взгляды на дядю и тетю, не в силах предугадать правильный вопрос. Шо ел внешне невозмутимо, но она успела пару раз заметить, как он поглядывает на родителей. Те же ели абсолютно спокойно, словно и не замечали поведения молодежи.

— Мы хотели бы поговорить о вашем будущем, — выждав несколько минут после того, как были положены последние палочки на стол, проговорила Яёй. — Шо, ты будешь переведен в другую школу.

— А?! — парень вытаращился на мать. — Какую еще школу?!

— Северо-Восточная Академия Санбиджюцу.

— Но… она ведь платная!

— Платная, — та кивнула. — На оплату первого года пойдут те деньги, которые лежат в сейфе, — выдержав многозначительную паузу, чтобы до сына дошло, о каких деньгах идет речь, женщина продолжила. — У отца есть знакомый, родственник которого работает в администрации академии. Он готов помочь с бумагами для твоего перевода, — Шо нахмурился, открыл было рот, но она сделала знак помолчать. — В этой академии есть отдельный класс для учащихся с музыкальным слухом. Тебя зачислят в него. Преподает в этом классе очень уважаемый и известный в музыкальных кругах человек. Если по истечении года он скажет нам, что у тебя есть талант, ты закончишь эту академию и будешь волен делать, что пожелаешь.

— Все, что пожелаю?! — он даже подался вперед, не сводя горящего взгляда с матери, затем перевел его на Фуву-сана, который до сих пор молчал. — Это правда?!

— Шо, — Яёй чуть повысила голос, привлекая внимание сына, — если же нам передадут, что у тебя нет таланта, ты закончишь академию, вернешься в рёкан и примешь его по праву наследника. Договорились?

— Договорились! — парень вскочил на ноги, возбужденно сверкая глазами. — Я докажу вам, что стану звездой в шоу-бизнесе!

— Для начала надо, чтобы тебя приняли в академию, — впервые подал голос Фува-сан. — Иди одевайся, нам надо там быть через полтора часа.

— Прямо сегодня? — Шо на мгновение замер, затем глянул на часы и направился к двери. — Я успею!

— А где твоя благодарность?

— За что? — от порога обернулся он и довольно усмехнулся, глядя, как отец сурово сдвигает брови. — За то, что сразу меня не устроили в эту академию? Я возьму с собой гитару.

— М-мальчишка… — сквозь зубы процедил Кенджи, но супруга положила руку на его локоть:

— Дорогой, мы уже обо всем поговорили, разве нет? Успокойся, пожалуйста.

— Где мой выходной костюм? — помолчав, мужчина поднялся.

— На вешалке в спальне.

Весь разговор Кёко просидела неподвижно, ощущая себя лишней. Даже не просто лишней, а несуществующей.

Платная академия означала лишь одно — они будут разлучены. Шо-чан уйдет в престижную академию, а она… останется. В обычной школе, в рёкане… Но если так надо для счастья Шо-чана, то лучше спрятать все свои мечты до лучших времен… Правда, что в таком случае делать с ее чувствами?!

На глаза запросились слезы, но она мысленно одернула себя, сдерживая их, собрала непослушными руками посуду, но встать не успела. Яёй перехватила ее за запястье:

— Кёко-чан, тебе тоже надо идти переодеться.

— Да, я помню, я не опоздаю в школу, — голос все же дрогнул, и девушка постаралась взять себя в руки. — Не беспокойтесь, тетя.

— Я имела в виду — переодеться для поездки в академию Санбиджюцу.

— Мне?.. — сердце пропустило удар, пока Кёко изумленно смотрела на Фуву-сан, которая мягко улыбнулась:

— А я разве не сказала? Ты переводишься вместе с Шо. Так что позаботься там о нем.

— Вы… вы заплатите за меня?! — девушка упала на колени, не сводя потрясенного взгляда с Яёй. Та погладила ее по голове:

— Если постараешься с учебой, то сможешь претендовать на стипендию и на то, что будешь учиться бесплатно. Пока же мы будем платить за тебя.

— Спасибо… — на глаза Кёко набежали счастливые слезы, и она порывисто прижала руку женщины к своей груди. — Спасибо, тетя!!

Она будет учиться с Шо-чаном! Вместе с ним!!

Всю дорогу до академии Кёко казалось, что она в сказке. Нереальной, волшебной сказке, в которой к доброй и трудолюбивой девушке приходит фея-крестная. Конечно, она сама не Золушка, куда ей, да и принц вместе с нею — вот, сидит на переднем сиденье рядом с отцом, сжимая в руках гриф гитары, поставленной между ног. Да, не обращает внимания на нее, но ведь это и понятно сейчас! Сбывается его мечта, пусть не про Токио, но ведь он мечтал о престижной школе. А тут — музыкальный класс! Специально для него!

Девушка едва слышно перевела дыхание от радости за любимого человека и тут же замерла, когда автомобиль остановился на стоянке. В метрах двухстах от нее виднелись красивые кованные ворота. А вот за воротами…

Дыхание невольно перехватило не только у Кёко, вышедшей из машины, но и у Шо, который так и не выпустил гитару из рук, даже стоя на тротуаре. За воротами виднелась широкая аллея в обрамлении высоких сакур. Аллея огибала с двух сторон высокий фонтан и упиралась в крыльцо с колоннами здания, которое возносилось вверх на семь этажей и венчалось изящной башенкой с часами.

— Фува-сан? — откуда-то из-за ворот появился невысокий мужчина в строгом костюме. Кенджи поклонился в ответ, протянул визитку:

— Все верно.

— Я Савамора Дайкичи, заместитель директора. Следуйте за мной.

Дорожки были выложены аккуратной плиткой, немного бликующей на солнце, запах цветущих сакур просто опьянял, а лепестки розовым дождем усыпали волосы, плечи и аллею. Все казалось просто невероятным сном. Впрочем, девушка старалась не крутить головой, опасаясь потеряться среди всей этой сказочной красоты. Отстанешь, и того гляди, что попадешь в какой-нибудь лабиринт и все, поминай как звали!

Савамора привел их на шестой этаж — Кёко едва подавила вздох изумления при виде лифта в холле школы — и постучал во внушительную высокую дверь, на которой висела блестящая металлическая табличка «Директор академии». Огромный кабинет с не менее огромными окнами поверг девушку в легкую прострацию, которая, правда, не мешала ей прятаться за спиной дяди. Чтобы не привлекать лишнего внимания. Вон, пусть Шо-чан привлекает, ему полезно…

Шо действительно держался прямо, рядом с отцом, и, разумеется, именно на него обратился взгляд невысокого улыбчивого директора.

— Итак, молодой человек, вы явно знакомы с музыкой?

— Знаком, — Кенджи опередил сына и с поклоном протянул визитку. — Мое имя Фува Кенджи, это мой сын Фува Шотаро. А это Могами Кёко.

— Очень приятно, я Ямада Тоору, присаживайтесь. Вы принесли все документы?

— Конечно, все они здесь, в этой папке.

Кёко, замерев мышкой на краю кожаного дивана, проследила, как Ямада просматривает необходимые заявления, свидетельства о рождении, выписки из табелей средней школы. Она понятия не имела, когда дядя успел все подготовить, и теперь внутренне трепетала от оказанного ей доверия со стороны семейства Фува.

— Что ж, очень хорошо. Шотаро-кун…

— Шо, — твердо перебил парень, отдернул руку, за локоть которой его ущипнул отец, и повторил. — Пожалуйста, называйте меня Шо.

— Хорошо, — к удивлению Кёко директор проигнорировал такое неуважение, спокойно кивнув. — Итак, Шо-кун, сейчас подойдет декан музыкального отделения, чтобы прослушать вас. По итогам вас зачислят в один из «М» классов. Что же касается вас, юная леди… — осознав, что Ямада смотрит именно на нее, Кёко вздрогнула и поспешно выпрямилась, всем видом давая понять, что она вся во внимании, — вас проверит декан общеобразовательного отделения. По итогам пройденного теста вы будете определены согласно своей успеваемости… — он перевел взгляд на вошедших и, поднявшись, представил их. — Марияма Джун, декан музыкального отделения, и Куругами Мамору, декан общеобразовательного отделения.

Главное — произвести хорошее впечатление. Девушка вскочила и поклонилась Куругами и Марияме. Последний коротко кивнул и поманил за собой Шо. Куругами же с любезной улыбкой оглядел девушку и пригласил следовать за ним.

— Подождете меня у машины, — вслед обоим отозвался Фува-сан и вновь развернулся к директору.

Кёко незаметно перевела дыхание, пытаясь унять бешено стучавшее сердце. Конечно, подождет! Если не умрет от разрыва сердца! Известие о том, что она должна прямо сейчас пройти тест, вселило такую панику, что девушка почти чувствовала, как шевелятся волосы на затылке. Сможет ли она пройти его?! А Шо-чан? Впрочем, за него точно не надо волноваться — в музыке он как рыба в воде. А вот она… Оправдает ли доверие?!

— Прошу, — заведя девушку в пустой класс двумя этажами ниже, Куругами положил на парту стандартный экзаменационный тест и механический карандаш. — Садитесь.

Она робко устроилась за партой, взяла в задрожавшие пальцы карандаш и подняла взгляд на декана. Тот вскинул руку, обнажая запястье часов под манжетой рубашки, и кивнул:

— Начинайте. У вас час.

Как обычно — час. Эта мысль внезапно принесла спокойствие. Ничего ведь сверхординарного, верно? Обычный тест, сколько она сдавала таких… Кёко открыла первую страницу. И задания очень похожи на те, которые были в тесте за год. Что ж, приступим…

Отдавая заполненный ответами тест, девушка не волновалась. Она сделала все, что было в ее силах. Видимо, ее уверенность заметил и Куругами:

— На все ответили? Замечательно. Результат вам сообщат по телефону, а пока, если интересно, можете посмотреть школу. Секретарь студсовета вам ее покажет.

Только сейчас Кёко заметила в дверях класса невысокую девушку в красивой форме. Все в незнакомке мгновенно очаровало, вызывая уверенную мысль — королева. Ну или, по меньшей мере, наследная принцесса, ведь так гордо и в то же время доброжелательно смотрели на Могами серые глаза.

— Корино Коронэ, — представившись, секретарь безукоризненно вежливо поклонилась.

— Могами Кёко! — девушке показалось, что собственное имя совершенно не звучит после такого величественного представления. — Пожалуйста, позаботьтесь обо мне!

— Разумеется, — Корино сдержанно улыбнулась. — Я покажу вам школу.

Едва экскурсия началась, Кёко совершенно позабыла о тесте, о волнении, о восхищении новой знакомой — школа оказалась из разряда мечты.

— Учебный корпус включает в себя пять этажей. Первые два отведены на занятия по домоводству, рисованию, труду и программированию, остальные три — на обычные предметы. Третий этаж — первый класс, четвертый — второй, пятый — третий. Шестой и седьмой этажи административные, там расположены учительские, склады для методических пособий, кабинеты замдиректора и директора, кабинеты студенческого совета, конференц-залы.

— Вон то трехэтажное здание — библиотека. Включает в себя два этажа книг и журналов и этаж аудио- и видеоносителей, — библиотека поражала воображение своим стилем хайтек.

— Спортивный комплекс находится западнее основного административного здания. В нем три больших зала: для волейбола, баскетбола, футбола; три спортивных поля: бейсбольное, регби и футбольное. Левее корты для тенниса и бадминтона. Бассейн у нас крытый, но крыша у него раздвигающаяся. Летом его открывают в жаркую погоду. В той стороне додзё для единоборств, полигоны для лучников и кендоистов.

— У вас представлены, похоже, все виды спорта… — едва слышно пробормотала Могами, но секретарь услышала:

— Школа старается, чтобы были раскрыты все таланты учащихся. Стадион для легкой атлетики рядом с бассейном… Вот клуба сумо у нас нет.

Ну хоть что-то отсутствует!..

— А там что? — Кёко указала на четыре, веером расходящиеся трехэтажные здания.

— Клубные корпуса. Клубов в школе много, так как по правилам каждый учащийся должен состоять в клубе. Вот их список, — из папки, которую несла Корино, в руки Могами перекочевала брошюра листов на двадцать. — Выбери тот, который понравится.

— Отказаться нельзя? — осторожный вопрос вызвал недоуменный взгляд секретаря:

— Я же сказала, что таковы правила. Нарушать их нельзя.

— Я просто так спросила… — пролепетала Кёко, сжимая брошюру. — Там же и музыкальный клуб?

— Нет, это с южной стороны — вон башенки комплекса. Там занимаются музыкальные классы по своим направлениям, там же и их клубные комнаты.

— То есть, те, кто в классах «М»… — сердце на мгновение замерло от нехорошего предчувствия, — они не учатся вместе с остальными?

— Первый год у них обязательные занятия по общеобразовательной программе параллельно со своими уроками, а последующие годы у них факультативное посещение, — Коронэ чуть пожала плечами. — То есть, если хотят посещать общие предметы, то приходят в тот класс, где идет интересующий их урок.

— Понятно…

— Ну раз понятно, — секретарь то ли сделала вид, что не замечает, как сникает Могами, то ли не обратила на это внимание, — тогда вот правила внутреннего распорядка школы, это список учебников и необходимых вещей для занятий, это требования к форме. Учебники и форму можно купить в школьном магазине. Идем, я провожу тебя.

— У вас тут еще и магазин…

— Конечно, — Корино чуть горделиво улыбнулась. — Северо-Восточная Академия Санбиджюцу считается одной из самых престижных старших школ Киото. Здесь учатся дети известных в городе и стране фамилий: бизнесменов, ученых, шоуменов. Поэтому школа и старается обеспечить своих учеников всем.

Кёко ощущала, как от услышанного слегка кружится голова. Куда она попала? Здесь элита, «золотая молодежь», как выражалась старшая служанка. Наверняка, приезжают в школу на длинных лимузинах… или вообще в карете! Их сопровождают везде горничные и дворецкие, как в мангах. Их обед привозится из особняка, где готовится европейскими поварами…

— У тебя есть вопросы?

— Нет, — смиренно покачала головой Могами. — Спасибо тебе за пояснения и экскурсию.

— Значит, возникнут со временем, — Коронэ протянула новую брошюру. — Здесь контакты всех административных лиц, к которым ты можешь обращаться по разным вопросам.

— Спасибо.

— Идем, я провожу тебя до ворот.

Фувы-сана и Шо еще не было в условленном месте встречи. Кёко обошла автомобиль, а затем устроилась на каменном выступе ограды академии.

Она ощущала себя Золушкой, которую внезапно, без помощи феи-крестной, без бального платья и туфелек, привезли в королевский дворец. Разве она была достойна такого места? Ей годилась бы и обычная муниципальная школа. Если бы речь шла только о ней самой — попросилась бы у тети и дяди назад, отработала бы эти деньги! Ведь наверняка сумма там внушительная!

Но тут будет учиться Шо-чан — в этом у девушки сомнения не было. Для принца по духу и таланту это именно та школа, которая его будет достойна.

Вот и остается выбирать: или видеться с Шо-чаном только по вечерам или же ходить вместе в школу и из нее, видеться на переменах, пусть даже он будет учиться в другом классе.

Кёко едва заметно усмехнулась. Сидит тут, выбирает… Может, она вообще не прошла тест! И завтра позвонят и скажут, что такую дуру никто не возьмет в престижнейшую академию!

В поле зрения появились ноги, обутые в слегка потрепанные кроссовки. Подняв голову, девушка с некоторым недоумением обнаружила, что мимо нее прошел высокий парень. Спортивные брюки, темно-зеленая футболка, рюкзак на одном плече и бейсболка, надетая задом наперед, — все это выглядело достаточно просто и непритязательно, даже, можно сказать, улично. Однако парень свернул в ворота академии и уверенно скрылся среди сакур.

— Здесь и такие учатся? — невольно прошептала Кёко. — А где же лимузины, кареты и дворецкие?

Паника слегка отпустила душу. Если здесь учатся те, кто с виду напоминает обычного школьника, то вполне возможно, что не так уж строго будут относиться и к ее неблагородному происхождению? И для нее здесь найдется местечко..?

— Он сказал, что я первый, кто так серьезно подготовился к прослушиванию! — еда на тарелке оставалась нетронутой, но девушка не перебивала Шо, которого прямо распирали эмоции. — А еще сказал, что просто удивительно, как меня не заметили раньше! А если бы ты видела, какой там огромный мьюзик-холл! Мест на тысячу, не меньше! Там такая акустика — голова кружится!

— Декану же понравились твои песни? — воспользовавшись паузой, тихо поинтересовалась Кёко. Парень, успевший сунуть в рот кусок запеченной рыбы, энергично закивал, стараясь побыстрее прожевать:

— Ешшчо как! Он шкажал… что это новое напра… вление! Правда, третью песню надо переделать, там аранжировка хромает…

С улыбкой слушая Шо, она внезапно подумала, что он даже не спросил, а как ее собственное собеседование. Может, он просто уверен в ней? Так же, как она в нем самом?

— А вот форму могли бы и получше придумать! Видела уже ее? У нас, как у первогодок, будет черная с желтыми кантами по рукавам, — он хмыкнул. — Выглядишь, как будто курсант какой-нибудь военной академии.

— Нет, еще не видела, — девушка покачала головой. — Только прочитала, что Северо-Восточная Академия является третью ступенью обучения для Северной Средней Школы Санбиджюцу. Многие школьники из нее подают документы для поступления в Академию.

— Ну повезло кому-то…

— А тебе разве не повезло? — она робко улыбнулась, глядя, как Шо подбирает кусочки маринованных овощей. — Ты мечтал о такой школе…

— Я мечтал о славе, — он с назидательным видом помахал палочками перед собой. — Ладно, слава никуда не денется — Марияма сказал, что клубные мероприятия М-классов включают в себя прослушивания в звукозаписывающих студиях и даже дебюты! Если достаточно проявить себя, то вполне можно даже начать шоу-карьеру, учась в Академии.

— Так это совсем здорово! — невольно обрадовалась Кёко. — Так ты сразу убиваешь двух зайцев — и получаешь музыкальное образование, и можешь дебютировать!

— Посмотрим, — нейтрально отозвался парень, но она видела по его глазам, что эта идея ему нравится.

Дверь комнаты Шо сдвинулась, и сердце девушки замерло при виде серьезного Фувы-сана. Он оглядел обоих и проговорил:

— Звонил Савамора-сан. Вы оба зачислены в академию. Кёко-чан, тебе, кажется, давали список необходимого?

— Д-да!! — Кёко подхватилась, чуть не упала, но сохранила равновесие. — Вам принести?

— Да, в кабинет ко мне, — мужчина чуть нахмурился, словно хотел еще что-то сказать, но все же промолчал и удалился.

— Здорово, будем вместе учиться, — прочавкал из-за спины Шо.

Она вздрогнула и обернулась к нему. Счастье от таких простых, вроде бы, слов заставляло сердце биться вдвое быстрее.

Значит, он обрадован! Наверное, просто не хотел показывать своего волнения за нее, а теперь радуется!!

Тело казалось таким легким-легким, когда девушка сначала сходила в свою комнату, а затем отправилась к дяде. Даже пришлось украдкой смахнуть слезы с уголков глаз — настолько на душе было светло и тепло.

— Вы должны приступить к учебе с понедельника. Завтра поедем в школьный магазин, — изучив список, Фува-сан с легкой гримасой вздохнул. Кёко понимала, в чем причина такого настроения — для нее цена на форму и учебники была просто заоблачной.

Но ведь в ее силах хоть немного помочь, верно?

— Дядя, я… я постараюсь учиться так, чтобы получить стипендию! — она согнулась в глубоком уважительном поклоне. — Обещаю!

— Хорошо, Кёко-чан, — мужской голос отчетливо потеплел. — Я верю, что ты приложишь все силы. Передай, пожалуйста, Шо, чтобы завтра к девяти утра он был готов выехать.

— Конечно!

Да, теперь у нее есть цель, которая придает смелости и уверенности перед перспективой учиться в престижнейшей школе Киото. Она просто обязана учиться так, чтобы никто не смел упрекнуть ее, и тем самым поставить дядю и тетю в неловкое положение. Ведь они рискнули и заплатили за нее огромную сумму. И она никогда не сделает ничего, чтобы ее назвали неблагодарной!