...И мне не нужно никакого Силодара (гет)

Проснулась я в десять часов утра. Сходила в душ, после чего Раиса Ивановна накормила меня блинчиками.

— Привет. — сказала Алина, глядя на хромую канарейку в клетке. — Если что мама пошла в аптеку.

— Что случилось? — спросила я, думая что с мамой произошло что-то нехорошее.

— Не волнуйся так, она пошла за календулой и белизной. — объяснила Алина, обнимая меня. — Домового травить…

— Да ты что? — с искренним удивлением произнесла я.

Понимаю, конечно, он натворил делов, но с ним же договориться можно... Я вот с ним перемирие устроила, а мама... Всё же надо было рассказать о нашем разговоре. А может прямо сейчас и рассказать Алине?

— Алин, идём в гостиную, разговор есть. — Я набралась смелости и на одном дыхании произнесла эти слова. Сестра встрепенулась. Она без лишних слов пошла за мной.

— Что-то случилось? — спросила она, когда мы сели на диван.

— Он говорил мне не рассказывать о даре... Но тебе я скажу. — я улыбнулась. — Я могу видеть и слышать нечисть. Домового в том числе.

— Ух ты! — радостно удивилась Алинка. — Ты с ним разговаривала?

— Да. О нашем разговоре я и хотела рассказать.

Я рассказала ей о том, как я допрашивала Бора, как заключила с ним перемирие. Как тупо глядела в дверь и думала о его прекрасном голосе тоже, хи-хик.

— Классно! — сказала всё ещё не отошедшая от лёгкого шока Алина. — А конфеты где брать будем?

— Или тут, или у нас. У соседки конфет много, особенно моих любимых... А у нас ты полазила по шкафам и всё съела без меня! — я ткнула её пальцем в нос. — Предательница такая! Теперь выплачивай компенсацию! Конфетами! — сестренка завизжала и забегала по дому от меня. Вдруг я услышала как открывается дверь и сразу пошла встречать маму.

— Мам, привет! — запрыгала вокруг мамы Алинка. — Даша уже встала. А ты знала, что она р... — она недоговорила, потому что я заткнула её рот рукой. Нефиг пуляться такой инфой направо и налево.

— Не говори ничего. — шепнула я сестре на ушко.

— Что, Алин? — спросила мама, разбирая пакет.

— Да просто поиграли с ней немного. — вывернулась я. — А может ты не будешь домового убивать...? Всё-таки можно договориться...

— После того, что он натворил? Он же... Как дикарь! Ну уж нет.

— Ну пожалуйста! Я ему буду давать конфеты, а он не будет хулиганить...

— Нет, Даша! Таким способом его не задобрить. Есть более действенные способы... — отрицала мама, доставая сборы трав. — Раиса Ивановна, у вас молоко и варенье есть?

— Есть! И молоко, и варенье. Варенье, кстати, черничное. — ответила хозяйка с кухни.

— Алина, я сейчас пойду к Бору предупредить его. — шепнула я сестре. — Постарайся сделать так, чтобы взрослые не заметили моего отсутствия. Я минут на пятнадцать.

— Хорошо, — ответила Алина и пошла в комнату, в которой она ночевала вчера.

* * *

— Бор, — позвала я домового, закрывая дверь в квартиру. — Ты тут? Мне с тобой поговорить надо. — Я прошла в гостинную.

— Дора? — произнёс он, смотря на меня головой вниз с книжного шкафа. — Что опять?

— Мама купила календулу и белизну, придёт сюда, даст тебе молоко и варенье. Ты ничего не ешь, ладно?

— И зачем я вообще согласился на это перемирие... — пробормотал он. Я стояла около шкафа, облокотившись на стену. — Кстати, ты кем им приходишься, не понял?

— Алина — маленькая девочка — моя сестра. Вика — рыжая девушка — моя мама.

— Ясненько. Значит, ты с ними заодно...

— Эй, я этого не говорила! Я наоборот! И Алина тоже! Мама вот хочет тебя выгнать, а я только задобрить...

— Во-первых, я хочу есть. Во-вторых, с какого хрена я должен тебе верить? В-третьих, это моя квартира. Всё, разговор окончен.

— Дурак... — тихо сказала я, выходя из квартиры.

— Ты не забывай, я всё слышу! — донёсся голос Бора из гостиной. Я только показала ему язык.

* * *

— Ну, как прошли переговоры? — спросила Алина, когда я уже была у соседки и тырила конфеты для Бора.

— Так себе. Он не поверил. — ответила я, запихивая одну конфетку в рот.

— Эх... Домовые же все добрые... Вдруг он хотел только поиграть или так пытался развеселить нас? — бормотала себе под нос сестрёнка.

— Алина, Даша,нам пора. — позвала нас мама. Она направилась в нашу квартиру с банкой варенья. Алина взяла Кузю с собой.

Практически крадучись мама зашла внутрь. Но домовой услышал шаги.

— Опаньки, беженцы вернулись. — произнёс он с балкона. — За вещами и документами?

— Домовой, привет! — дружелюбно отозвалась Алина.

— Тихо, тихо... — произнесла мама.

— Домовой, давай жить дружно! —мама закрыла дверь. На полу лежали наши чемоданы с вещами.

— Смотри, он собрал наши чемоданы... — сказала мама, показывая на "сундуки", как я их называю, и небрежно положенные в них вещи.

— Чтобы мы уехали? Домовой, ты чего? Мы же только приехали... — Алина не теряла надежды, что он согласится "жить дружно".

— Так, спокойно... — успокаивала мама, заходя в гостиную.— Сейчас мы проведём с ним мирные переговоры... Только соображу где он... Куда к нему обращаться...

— Ну ты в кастрюлю гаркни, может лучше услышу. — Бор стоял около кухни, облокотившись на угол. Я зажала нос, что бы не рассмеяться.

— Да вот же он, стреляйте в него! — вдруг сказал Кузя по-человечески. Дар... Кузя у нас, походу, нечисть. Ну ваще зашибись. — Пусти! — Кузя выпрыгнул из рук Алины.

— А ты что, Леопольд, стукачок чтоль? — саркастично спросил домовой, подходя к коту.

— Э, а ты кого стукачом назвал? — раздраженно мяукнул Кузя.

— Тебя, рыжий! — Ответил Бор. Ух, наглая задница...

— Домово~ой! — ещё раз позвала Бора мама. — Мы свои!

— Ты понимаешь кошачий?... — до Кузи наконец дошло.

— Невидаль-то какая! Шерстяной носок заговорил! — съязвил Бор. — Давай, бери свой лоток и вали отсюда со своими бабами!

Эй, обидно вообще-то...

— Это мои люди и моя квартира, так что уйти придётся тебе. — как угрожающе...

— Твоя квартира? — Бор пнул Кузю так, что тот отлетел в другой конец комнаты.

— Ну домовой, ну... Мы хорошие! — не сдавалась Алинка.

— Ты за это заплатишь... — пригрозил Кузя.

— И ты хороший... — продолжала сестра. — Все домовые добрые! Как Дед Мороз... Давай жить дружно!

— Не унижайся, воткни ему вилку прямо в глаз! — не унимался кот.

— Я тебе щас воткну вилку! — отреагировал на агрессию Бор и сел на кресло-качалку.

— Мам... — произнесла Алина.

— Господин домовой... — начала мама.

— Запомни! — щёлкнул пальцем Бор и показал на нас.

— Я тебе запомню! — Кузя явно не был настроен мирно.

— Прими...те наше угощение! — мама налила в блюдце молоко.

— Понял, рыжий, кто тут главный? — Бор встал с кресла.

— Что!? Моё молоко ему!? — удивился Кузя.

— Вот... — мама поставила молоко и отошла. Но Бор пнул тарелочку и молоко разлилось по полу.

— Ах! — испугалась мама. — Я тоже молоко не очень люблю... А может, вареньица? — мама взяла со стола баночку. Бор сидел на кухонном столе. Его глаза загорелись янтарём. — Сладенького... Черничного... Не побрезгуй... — приговаривала мама, наливая варенья в вазочку. — Отведай. — Бор выгнул шею, чтобы лучше видеть, что она там делает. — Угощайтесь, господин хороший... — Бор взял ложку и стал крутить. — И давайте жить вместе, одной семьёй... — тут Бор уронил ложку, и Алина с мамой убежали в спальню. А я осталась.

— Я не буду жить с этим уродом! — шикнул Кузя.

— Понял, мохнорыл? Варенье достаётся... По~обедителю! — сказал Бор и спрыгнул со стола.

— Ну всё! Готовься к войне... — Кузя спрыгнул с дивана и пошёл куда-то.

Бор подошёл к вазочке и понюхал варенье. Его глаза снова стали янтарными. Он приблизил руку к вазочке и начал впитывать энергию от угощения. Золотистая пыль обвела его руку. Сидел домовой в абсолютно кошачьей позе. Вдруг его глаза на секунду стали чёрными. Он начал кашлять, Бора отбросило назад. Его начало вертеть, крутить, уже чёрно-синей пылью.

— О-отравили... — сказал Бор сквозь кашель. Кузя хихикал, утыкаясь в подушку. — Календула с белизной... — Бор врезался в шкаф, опрокинув кучу, в последствии разбившихся, тарелок, потом опрокинул стул, раскидывал все попадавшиеся ему на пути вещи, откинув вазочку, он пошёл, видимо, в туалет. Раскидал книги. Его тошнило.

— Хотите войны? Вы её получ... — Бор хотел договорить, но его снова затошнило.

Вдруг раздался звонок в дверь

— Сейчас, Алинка... — говорила мама, подходя к двери и открывая её. Бор вышел из туалета и облокотился на косяк. — Демонолог К-Кирилл? — спросила мама, когда какой-то пузатый хрен входил в нашу квартиру.

— Он самый. — ответил тот. — Разгулялась нечистая... Так и вьюжит отрицаловым... — говорил он.

— Ну наконец-то! — обрадовался Кузя. — Демон прячется в сортире!

Ха, демон! Гениально.

— Шампунь в варенье подмешивали? — спросил демонолог.

— Да-да, — ответила мама.

— Очень хорошо.

— Ага. — выдавил Бор. — Тяжёлую артиллерию приволокли.

— Ставлю на пузатого! Сразу видно, опытный бесогон! Матёрый. — мяукнул Кузя.

Домовой пошёл к себе на шкаф. Я заметила, как демонолог нарисовал мелом на стене что-то вроде руны. Я вошла в гостиную. Домовой, сидя на шкафу пытался крутить свою шкатулку, но шкатулка золотом не светилась...

— Я на вашу квартиру печать Каина поставил! — объявил бесогон. — В общем, теперь он не сможет наводить ни на кого из хозяев морок.

— Ах ты лысый урод! — ругнулся Бор. — Ну всё, готовься к войне! — я ушла в нашу с Алинкой комнату. Алина и мама тоже пошли со мной. Когда все зашли, я встала у двери и начала наблюдать за происходящим.

— В гости пока никого лучше не приглашать. — говорил Кирилл из гостиной. — Для них это будет небезопасно.

Бор залез на шкаф с дивана большим прыжком (нифига он лётает, конечно). Открыл большой сундук, из него взял другой, поменьше. Оттуда он взял золотистую флягу с какой-то серебристой жидкостью, открыл её и выпил немного содержимого.

— Ну что? Пространство колыхнулось! Чует нечистая свою кончину?! — забормотал демонолог.

— Рыба-карась... Игра началась! — улыбнулся Бор и начал играть на гармошке.

— Слышь свою кончину! Ах...— закричал демонолог, размахивая какой-то травой и начал пятиться. — Давай-давай, выходи... — Домовой молниеносно соскочил со шкафа, пододвинул стул и демонолог упал на него. Бор кружил его, а тот орал. И так голова от всего этого болит, он ещё и орёт...

— Мам, что это? — спросила Алинка.

— Ничего, ничего... — успокаивала мама перебирая наши рисунки. — За дом нужно сражаться...

— Изыди, Сатана! — кричал демонолог.

— Эй! — объявился Кузя. — Хватит веселиться! — Тут Бор скинул бесогона со стула, и тот упал около стола, на который он положил свою атрибутику. Демонолог пытался встать, но только опрокинул стол и содрал с него изумрудную скатерть.

— Алина! — позвала сестру мама, когда заметила, что та наблюдает вместе со мной. — Давай я пока тебе что-нибудь нарисую.

— Вставай, тряпка! — подбадривал демонолога Кузя.

— Что... — бормотал бесогон, вставая. — Что, нечисть? Трепещешь?

— Трепещу! — Бор замахнулся на него подушкой и начал ею избивать его.

— Из-подтишка нападаешь? — спросил демонолог и потянулся к сумке. Домовой ударил его подушкой по заднице. — А справишься с моим магическим ножиком?

— Осторожно с ножичком... — сказал Бор уклоняясь.

— Тебе не уйти от моей горячей руки! — Домовой кинул несколько наших вещей в бесогона и перелез через диван.

— Давай, ткни! — Кузя явно болел за демонолога. Бор защищался от того подушкой, и демонолог её проткнул. Пух разлетелся по всей комнате.

— Тебе негде спрятаться! — кричал демонолог, махая ножом, который пылал синим огнём, а Бор всё отмахивался подушкой. Кузя подбадривал, но в один момент Кирилл выронил нож. Домовой ударил демонолога об стену, тот уже собрался падать, но... Бор поймал его за цепь на шее и, в каком положении бесогон был, в том он и начал с ним "танцевать". Кузя протестовал, подбадривал демонолога, но тот потихоньку сдавался. И в конце концов его увезли в психушку. Фух, я даже сама устала...