...И мне не нужно никакого Силодара (гет)

Я, моя сестра Алина и моя мама переезжали в новую квартиру. Мы шли по тёмной улице.

— Мам, может вернёмся? — тихо спросила Алина.

— Возвращаться — плохая примета! Такой шанс бывает всего один раз в жизни! — ответила мама.

Вдруг из-за кустов донеслось шуршание.

— Мне страшно… — Алина крепче сжала мою руку и из кустов вышел чёрный кот.

— А ну брысь! — зашипела на кота мама. — Этого ещё не хватало! — но её слова только напугали кота и он перебежал нам дорогу. Мама пошла быстрее.

— Ещё тётку с пустыми вёдрами встретить и будет полный комплект! — нервно сказала она.

— Мама… — прошептала Алина. — С-смотри… — она указала на женщину с пустыми вёдрами.

— Я пошутила. — оправдалась мама.

Вскоре мы пришли к красивой высотке, подошли ко второму подъезду и позвонили в домофон.

— Да-да?! — из домофона послышался женский голос.

— Здравствуйте, Элла Аркадьевна. Это Вика, мы пришли квартиру посмотреть.

— Конечно, открываю! — ответила женщина.

Мама подёргала дверь, но она не открылась.

Мне вдруг стало плохо. Я прислонилась к стене и почувствовала, что где-то в этой высотке есть какое-то странное существо... Но это прошло так же резко и быстро, как и появилось, так что Алина с мамой ничего не заметили. Но небольшое напряжение всё же осталось.

Мама набрала ещё раз.

— Да? — Ответила Элла Аркадьевна.

— Элла Аркадьевна, это снова мы. Дверь не открылась!

-Да вы что?! Открываю ещё раз. — наигранно ответила та и открыла дверь.

Когда мы ехали в лифте Алина вдруг спросила:

— Мам, а чья почка дороже? Моя или твоя?

— Моя, конечно. Моя уже сформировалась, а твоя… Подожди, а что за вопросы?

— Ну просто одна моя одноклассница сказала, что если мы не сможем выплатить кредиты по потребительскому счёту, то кому-то из нас придётся продать почку. Так чью почку мы продадим? — и Алина улыбнулась. Такой вопрос, а она улыбается...

— К этому разговору мы больше не возвращаемся. — сухо ответила мама. Вскоре мы подошли к квартире 222.

Дверь нам открыла Элла Аркадьевна.

— Здравствуйте! — поздоровались мы с Алиной.

— Ой, а кто это у нас такой… — засюсюкала Элла Аркадьевна.

Вдруг какая-то золотистая пыль толкнула меня назад.

" Это ещё что за нечисть?!" — пронеслось у меня в голове.

— Ты чего толкаешься?! — спросила мама.

— Я не толкалась... — тихо сказала я.

— Мама… А как же гарантия 30 дней с выходными и праздниками?! — пробормотала себе под нос Элла Аркадьевна.

Мама вошла в квартиру.

— Ну посмотрите, девочки какая замечательная квартира! — воскликнула мама.

— Мы теперь здесь будем жить?! — спросила Алина.

-Да! — подтвердила мама, ожидая нашей реакции.

— Ура-а! — Мы с сестрёнкой запрыгали по гостиной, как вдруг я услышала:

— Я бы на вашем месте так бы не радовался. — сказал голос.

Я остановилась, как вкопанная.

— Ты чего? — нахмурилась Алина, споткнувшись об меня.

— Ты… ничего не слышала? — с осторожностью спросила я.

— Н-нет. — ответила она и недоуменно посмотрела на меня.

Я вздохнула:

— Ужастиков пересмотрела...

— Ясно… — с подозрением сказала Алина.

— Вся мебель полагается вам, в качестве бонуса. Даже телевизор! — Элла Аркадьевна уже хотела положить руку на него как вдруг… Он упал.

И я увидела парня. Он был лохматый, в свитере, в мягких штанах и босиком.

"А это ещё что за бес?" — удивлённо подумала я. — "Неужели это и есть... нечистая? Если ни Алина, ни мама, ни Элла Аркадьевна его не видят и не слышат, это может быть... Домовой? Точно нечистая... Надеюсь, это сон".

— Был… — уточнила Алина, глядя на упавшую технику.

— И сплыл. — с сарказмом подытожил домовой, сидя на кресле.

— Я такая неуклюжая! — спохватилась хозяйка. — А телевизор я вам свой подарю, а вообще, телевизор смотреть вредно.

Домовой вскочил:

— Ах, вот как? А так?! — он подпрыгнул к потолку и ногой качнул люстру.

— Мам! Люстра! — закричала Алина.

— А у вас здесь всё нормально? — смотря на потолок, спросила мама.

— Нормальней некуда, ха-ха… Метро… Три ветки сходятся!

Вдруг домовой быстро подошёл к занавескам, раздвинул их и открыл дверь на балкон. Мама, сестра и эта риэлторша были напуганы.

— Сквозняки… — нервно выдавила Элла Аркадьевна. — Прямо как… Турбулентность… — и она поспешила закрыть занавески.

— Ловко вывернулась! — засмеялся домовой. — А так?! — он подошёл к полке с книгами и начал разбрасывать их и хлопать дверьми.

— Давайте я покажу ванную, такого кафеля, как там, вы ещё не видели! — прокричала Элла Аркадьевна. Но я осталась на месте и стала наблюдать за парнем. Он полез на книжный шкаф, достал оттуда какую-то маленькую шкатулку в виде приплюснутого яблока из железа, с вырезанными узорами. Внутри она светилась золотом. Потом он пошёл в комнату, где прятались Алина и мама. Я пошла за ним. Он стал крутить ручку шкатулки и из неё полилась спокойная тихая музыка... Глаза домового стали янтарными.

— Это счастье. Это радость. От того, что вы дома. — говорил он, крутя шкатулку. — Здесь хорошо. И очень уютно. И больше всего на свете вы хотите жить в этой квартире. Вы счастливы. Вы спокойны. И вы очень хотите выйти на свой балкон. — Домовой выдохнул и перестал крутить шкатулку.

Я вдруг почувствовала радостное чувство, будто я наконец дома. Вместе с этим резкую усталость. Чувство, что в этом доме есть что-то потустороннее не покидало меня ни секунды за всё время, пока я находилась в высотке. Скорее всего, это из-за домового. Но домовой ли это? Когда мы только заходили в квартиру что-то толкнуло меня... Скорее всего, это он и был. Я, чуть пошатываясь, пошла в гостиную, но вдруг запнулась об толстую книгу.

"Домовые" — Так она называлась. Понятно. Это точно домовой. И он нам явно не рад.

Вдруг я упала, но опёрлась о стену. Силы покидали меня... Я сплывала по стене вниз. Сухой ком подступал к горлу. В носу защипала соль. Далее я, похоже, потеряла сознание.