Украденное прошлое (гет)

После того, как Гарри целую ночь провел на коленях, отскребая рвоту и кровь с каменного пола и не имея при этом ничего кроме зубной щетки и ведра мыльной воды, он буквально с ног валился от усталости. Колени и спина болели от ползанья по жесткому холодному полу, и мальчику приходилось прилагать серьезные усилия, чтобы держать глаза открытыми. В конце концов в тот злополучный день мадам Дейвис открыла дверь лазарета только за несколько минут до начала занятий. Никак не прокомментировав его работу, она просто обвела взглядом пол, чтобы убедиться, что Гарри успешно устранил беспорядок, и отправила его в класс. Завтрак уже закончился, и у него не было времени даже на то, чтобы наскоро принять душ или сменить одежду. Гарри прибыл в класс истории с забрызганными мыльной водой коленями брюк и с намертво впитавшимся в волосы и одежду отвратительным запахом.

Второй учебный день тянулся даже медленнее первого, но Гарри удалось пережить его, не получив новой отработки, держа голову опущенной, а рот – закрытым. Это не было особенно трудной задачей; он просто вел себя точно так же, как когда старался избежать гнева дяди Вернона. Он придерживался выбранной линии поведения до самого ужина, после которого ему наконец-то представилась возможность сменить свою грязную одежду и принять душ. Затем, переодевшись в пижаму, он лег на пол, чтобы немного поспать впервые за прошедшие почти сорок часов.

Как и в прошлый раз, Гарри увидел сон почти сразу же после того, как заснул. На самом деле, это было довольно странно, потому что ему казалось, что до потери памяти сны ему снились далеко не так часто. Но, опять же, у него не было никакой возможности узнать об этом наверняка. В некоторые ночи – особенно тогда, когда ему снилась та девушка с улыбающимся лицом – он чувствовал, что хотел бы спать и видеть эти сны всю свою жизнь. К сожалению, сегодня выпала совсем другая ночь.

Гарри открыл глаза и обнаружил, что находится в самом сердце густого и очень туманного леса. Он огляделся кругом, пытаясь определить, как он сюда попал, но обнаружил, что не может увидеть ничего дальше нескольких шагов.

Звон в ушах стал громче, и женский голос потонул в нем целиком. Теперь глаза Гарри были закрыты, но ему было все равно. Ужасающий черный призрак просто убьет его, и тогда он наконец освободится от этого кошмара. Внезапно шум в ушах прервался, раздался громкий женский крик, и Гарри даже сквозь веки увидел вспышку ослепительного зеленого света. Его уши заполнил холодный пронзительный хохот.

Глаза Гарри резко распахнулись, и он обнаружил, что лежит на полу в общей спальне с одеялом, плотным коконом облепившим ноги. Успокоив тяжелое дыхание, он утер холодный пот, застилавший глаза.

«Это был просто сон», – снова и снова повторял он про себя. – «Всего лишь сон».

Гарри казалось, что успели пройти долгие часы, но на самом деле минуло не больше пятнадцати минут, когда он решился попробовать заснуть снова. Однако это было бесполезно. Каждый раз, стоило ему только закрыть глаза, как он видел фигуру в черном капюшоне, скользящую к нему по воздуху, а его уши заполнял отчаянный женский крик. Гарри никогда в жизни не занимался толкованием снов – это была одна из тех немногих вещей, что были общими у него с дядей – и теперь он обнаружил, что отчаянно желает, чтобы сны и правда были ничем иным, как случайными импульсами мозга, как любят внушать «психологи» по телевизору, а не видениями будущего.

Изнуренный, но не способный заснуть, Гарри наконец решил прогуляться и очистить голову от тревожных мыслей. Возможно, это было не такой уж и хорошей идеей, потому что студентам (или заключенным, как они сами себя иногда называли), запрещалось бродить по коридорам в ночное время. Но Гарри требовалось чем-то занять мысли, чтобы избавиться от образа того существа в черном капюшоне, прочно засевшего у него в голове. Гарри очень тихо поднялся с кровати, накинул халат, влез в старые домашние тапочки Дадли и на цыпочках вышел из комнаты. Вначале он пошел по направлению к туалету, просто на тот случай, если кто-то еще не спал и видел, как он уходил. Но вскоре, оказавшись вне зоны видимости общей спальни, он двинулся обратно, скрываясь в тени, пока не поднялся по лестнице и не вышел на свежий ночной воздух.

Снаружи светил только серебряный диск луны, но этого хватало для освещения уменьшенной копии тюрьмы, которой, по сути, и был Святой Брутус. Высокая стена из гладкого камня и кирпичей, окруженная постройками, образовывала что-то вроде внутреннего двора, а верх стены был покрыт битым стеклом, металлическими шипами и опасно выглядевшими кольцами колючей проволоки. Редкие деревья за заграждением стояли довольно далеко от стены, несомненно, это сделали для того, чтобы никто не мог сбежать, взобравшись на дерево и спрыгнув по другую сторону стены. Гарри глубоко вздохнул и подошел к ближайшему дереву, прислонившись ладонями и лбом к гладкой древесине.

Внезапно тишину прорезало хлопанье крыльев прямо у Гарри над головой, и он немедленно подумал о летучих мышах и быстро пригнулся, глядя вверх и загораживая лицо руками. Однако ему не стоило беспокоиться о летучих мышах, потому что через секунду стало видно, что источником услышанного им звука оказалась крупная полярная сова, которая покинула свое насиженное место на дереве и спикировала к Гарри. Сова захлопала крыльями, плавно приземляясь, и Гарри инстинктивно вытянул вперед левую руку. Сова села на вытянутую руку, ее неожиданно большой вес едва не опрокинул Гарри, но она очень старалась не впиваться в руку мальчика когтями через тонкую ткань халата и пижамы.

– Эй, ты, – позвал Гарри тихим изумленным голосом.

Сова посмотрела на него, и в ее взгляде было нечто очень странное, отчего у Гарри сложилось странное впечатление, что эта сова знает о нем больше него самого.

– Ты до ужаса ручная, да? – продолжил Гарри, поглаживая правой рукой гладкие белоснежные перья. – Откуда ты прилетела? Ты чье-то домашнее животное?

Сова мягко ухнула и склонила голову набок, как будто бы была удивлена или сбита с толку этими вопросами. Но, с другой стороны, это же была просто сова. Она в любом случае не понимала, о чем он говорит, ведь так?

– Гарри, что ты делаешь? – настойчивый шепот раздался у Гарри за спиной, и он развернулся так резко, что чуть не уронил крупную птицу. Это был Тайлер.

– Не мог уснуть, – ответил Гарри. – А почему ты здесь?

– Я увидел, как ты выходишь тайком, и пришел, чтобы вложить в твою пустую голову хоть каплю здравого смысла, – прошипел Тайлер. Как обычно, его маленькие глазки-бусинки мелькали из стороны в сторону, вглядываясь в неясные тени в поисках какой-то неведомой опасности. – Ты попадешь в серьезные неприятности, если тебя поймают.

– Значит, нам всего лишь надо постараться, чтобы не поймали, – резонно заметил Гарри. – Ты видел сову?

– Да, – прошептал Тайлер. Теперь, когда мальчик высказал свои опасения относительно нарушения комендантского часа, он, казалось, уже не так спешил вернуться в общую спальню. Тайлер ближе рассмотрел птицу. – Он и в самом деле совсем ручной, да? Как тебя зовут, парень? – мальчик вытянул палец, чтобы почесать сову по голове, но она распушила перья и щелкнула на него острым клювом.

– Эй! – взвизгнул Тайлер, затем тревожно огляделся вокруг, как будто бы боялся, что его восклицание привлечет сюда свору бойцовских собак.

Гарри рассмеялся:

– Возможно, это она, – сказал он. – Ведь так? – Сова ткнулась клювом в его руку. – Извини, что Тайлер обидел тебя, девочка, – сказал он успокаивающим голосом. – Теперь он будет осмотрительнее.

Тайлер с изумлением наблюдал за этим обменом любезностями:

– Черт возьми, Гарри, кажется, она действительно понимает, что ты говоришь, да? Умная птица. Откуда она?

Гарри пожал плечами:

– Она сидела на дереве, когда я вышел на улицу. А потом просто спустилась вниз и приземлилась мне на руку.

– Подожди минуту, – сказал Тайлер, едва сдерживая волнение. – А вдруг она была твоим домашним животным раньше, потому и прилетела к тебе? Только ты, очевидно, не можешь вспомнить.

Гарри задумался над этим предположением. На первый взгляд, оно имело смысл, особенно если учесть, что он и сова, казалось, уже прекрасно знали и понимали друг друга. Хотя, если это и было правдой, она должна была круглый год оставаться в Святом Брутусе. В том, что дядя никогда не позволил бы держать домашнюю сову на Тисовой улице, Гарри был уверен на все сто процентов. Возможно, именно по этой причине она ждала его на этом дереве. Гарри медленно кивнул.

– Это имеет смысл, – продолжил Тайлер. – Эй, а как ты собираешься ее назвать?

– Что? О, я еще об этом не думал. – Гарри бросил взгляд на сову, прежде чем продолжить. – Думаю, тебе нужно имя, да? Я бы хотел просто спросить его у тебя, но что-то подсказывает мне, что это не сработает. А как насчет того, чтобы я дал тебе на время новое имя, а если когда-нибудь ко мне вернется память, ты выберешь то, которое тебе больше нравится?

Сова нежно ущипнула Гарри за палец, как будто бы прекрасно поняла все сказанное и пыталась ответить, что согласна.

– Тогда как насчет Вьюги? – спросил он. – В конце концов, ты же полярная сова. Знаю, это не очень оригинально, но я никогда не был особенно хорош в придумывании имен домашним любимцам.

Сова ухнула в знак согласия, а затем протянула левую лапку Гарри, балансируя на другой лапе.

– Что она делает? – спросил Тайлер.

– Не знаю, – ответил Гарри. – У тебя что-то случилось с лапой, девочка? – он осмотрел вытянутую лапку, но не заметил ничего особенного.

– Что случилось, Вьюга? – снова спросил Гарри.

Вьюга сердито ухнула, хлопнула крыльями, подозрительно напоминая пожатие плечами, и снова взлетела на нижнюю ветку дерева.

– Нам лучше вернуться, – сказал Тайлер. Теперь, когда Вьюга покинула свой импровизированный насест на руке Гарри, Тайлер снова впал в беспокойство.

– Думаю, ты прав, – подтвердил Гарри. Когда они двинулись назад по направлению к зданию, он оглянулся через плечо и мягко сказал:

– Спокойной ночи, Вьюга.

Сова ухнула в ответ за миг до того, как они скрылись в здании школы.

Как только Гарри и Тайлер закрыли за собой дверь и пошли по направлению к лестнице, с нижнего этажа донеслись чьи-то громкие шаги. Звук приближался. Мальчикам понадобился только короткий обмен взглядами и кивок, чтобы сойтись во мнении о том, что лучше всего будет спрятаться от патруля в коридоре справа. Они ринулись вниз по коридору, мысленно благодаря свои мягкие домашние тапочки, заглушающие шум шагов. Гулкий топот тяжелых ботинок, ударяющихся о каменный пол, раздавался уже в темном коридоре совсем рядом с ними. Гарри судорожно вцепился Тайлеру в руку и потащил его в боковой коридор, оканчивающийся дверью. Он подергал за ручку, но она не поворачивалась.

– Заперто, – прошептал он. В голосе Гарри явно слышался страх: он боялся, что их вот-вот поймают. Шаги становились все громче, и теперь они могли видеть луч фонаря, приближающийся ко входу в их убежище. Бежать было уже слишком поздно.

– Я попробую подцепить, – отозвался Тайлер паническим шепотом. Он достал проволочную скрепку из-за отворота пижамы и загнул ее, пытаясь найти в темноте замочную скважину. Спустя секунду он издал разочарованный стон.

– Бесполезно, – прошептал Тайлер. – Должно быть, это задняя дверь кабинета – с этой стороны нет замочной скважины.

– Что? – Гарри пришлось приложить усилия, чтобы от разочарования не сорваться на крик. Он вновь схватился за ручку двери, и тут картинка из одного из его снов повисло перед глазами. В том сне он стоял перед закрытой дверью, почти как сейчас. Но тогда ним была какая-то девочка. Она прошептала что-то, что заставило дверь открыться – что-то вроде пароля – но что это было? Как только безумная мысль о пароле, открывающем закрытые двери, промелькнула у него в голове, он вспомнил, что именно сказала девочка. Не собираясь терять на дальнейшие раздумья больше ни секунды, он прошептал: «Алохомора!». К его вящему изумлению, раздался тихий щелчок, и ручка двери тут же поддалась. Он открыл дверь и втащил Тайлера в темную комнату, а затем закрыл ее так быстро и тихо, как только мог.

Судя по всему, в комнате, которую они выбрали для убежища, совсем не было окон, потому что Гарри не видел ничего, кроме маленькой полоски света, пробивающейся из-под двери. Гулкие шаги слышались уже за поворотом в узкое ответвление коридора, ведущего к комнате, в которой прятались Гарри с Тайлером, и Гарри с ужасом осознал, что дверь все еще открыта. Однако прежде чем он успел среагировать, Тайлер протиснулся мимо него и прижал пуговицу пижамы к центру дверной ручки, снова закрывая ее от вторжения снаружи.

Шаги замерли прямо за дверью. Гарри с Тайлером задержали дыхание. Человек снаружи подергал за дверную ручку, чтобы удостовериться, что дверь все еще заперта. Как только его шаги удалились, оба парня издали вздох облегчения. После долгой минуты, в течение которой они молча переводили дыхание, Тайлер принялся с треском открывать дверь. Вокруг не было ни души. Гарри вышел вслед за своим другом из комнаты без окон и осторожно нажал пуговицей с той стороны ручки, чтобы снова запереть дверь. Он уже двинулся было обратно к главному коридору, когда Тайлер схватил его за руку.

– Как ты это сделал, Гарри? – прошептал Тайлер.

– Сделал что? – спросил Гарри в ответ.

– Не играй в дурачка, приятель. Мы оба знаем, что та дверь была заперта. А затем ты что-то прошептал, и она открылась. Так не бывает! Что происходит?

– Я не знаю, – искренне ответил Гарри. Тайлер скептически поднял бровь, но промолчал, так что Гарри продолжил:

– Понимаешь, я видел сон, ясно? В этом сне меня чуть было не поймали поздно ночью – прямо как сейчас – и я остановился перед закрытой дверью. А затем у меня из-за спины вышла какая-то девочка и прошептала: «Алохомора», и дверь открылась. Думаю, я действительно серьезно запаниковал, раз уж попытался повторить такое. Ведь сразу ясно, что надеяться, что подобное может помочь открыть запертую дверь – это просто безумие.

– Но это сработало, – заметил Тайлер. – Алохомора, значит?

Гарри кивнул. Тайлер положил руку на дверную ручку, чтобы убедиться, что она по-прежнему закрыта, и прошептал:

– Алохомора.

Ничего не произошло.

– Как я и сказал, – прошептал Гарри. – Едва ли подобное действительно может сработать. Наверное, замок просто был не до конца закрыт, а я случайно расшатал его, или что-то вроде того.

Даже несмотря на то, что это объяснение выглядело ни лишенным смысла, Гарри не мог не заметить скептицизма в собственном голосе, и, он был уверен, Тайлер тоже заметил.

– Ну, тогда попробуй снова, – предложил Тайлер. – Нам же надо проверить, работает это или нет.

Гарри нерешительно взялся за дверную ручку. Он попробовал повернуть ее, но она все еще была заперта. После короткой паузы он тихо пробормотал:

– Алохомора.

Раздался тихий щелчок, и ручка поддалась.

– О, черт! – восторженно прошептал Тайлер. – Это волшебство, точно тебе говорю! Эй, Гарри, а может, ты состоял в какой-то колдовской секте до того, как потерял память?

Гарри честно обдумал эту идею, закрывая дверь.

– Я в этом сомневаюсь, – наконец сказал он. – Просто это… ну, не про меня. Я имею в виду, произносить заклинания и кататься на метлах – это уж точно не мое. Кроме того, волшебства и не существует вовсе. Даже самые великие волшебники говорят, что все их трюки – это просто иллюзия, а не настоящее волшебство.

– Думай как знаешь, приятель, – откликнулся Тайлер, пока они шли обратно по коридору, – но я уверен в том, что только что видел. И если это не было настоящим волшебством, то я даже не знаю, что и думать.

Они продолжили путь в молчании, каждый погруженный в свои собственные мысли, пока не пришли в общую спальню. Шепотом пожелав друг другу спокойной ночи, мальчики легли на пол. Образы демонов в черных капюшонах не шли у Гарри из головы, но теперь у него было нечто бесконечно более реальное, над чем стоило поразмыслить. Объяснение Тайлера всему произошедшему казалось уж очень надуманным, но как еще можно было объяснить случившееся? Всю оставшуюся ночь сознание Гарри было отравлено сновидениями, в которых картины того, как он улепетывает на метле от какого-то самонаводящегося снаряда, сменялись странными снами про человека с землистого цвета лицом и сальными черными волосами, одетого в черную мантию, который свирепо сверкал на Гарри глазами и угрожающе нависал над кипящим котлом.