Ребенок, в чьих руках горело пламя  (джен)

31 июля 1992 года.

Мальчик-Который-Выжил сидел на подоконнике в своей комнате, с весельем наблюдая за Анку, что очень виртуозно ловил срывающиеся от ветра листочки и, довольно клокоча, приносил их своему хозяину.

Рядом собралась небольшая кучка из «добычи».

Ворон каждый раз, когда подлетал, прыгал на плотную ткань на коленях, подставляясь пернатой головой под поглаживания Гарри.

Тот был рад энтузиазму ворона, не считая моментов, когда листочки заменялись лягушками или неудачливыми мышками.

Анку в который раз слетел с рук за «новым трофеем», как вдруг вдалеке показалась стремительно приближающаяся фигура черного филина.

До подоконника оставалось несколько метров, как в горделиво летевшую птицу вцепился взрослый и достаточно тяжёлый ворон. Острые когти вцепились в крылья «почтальона», кидая того на землю.

Гордая птица, что никогда не знала такого отвратительного отношения, старалась скинуть наглеца, но более прыткий хищник, громко каркнув, был готов ударить чужака в грудь, когда раздался твёрдый голос:

— Анку, прекрати!

Самый внушительный представитель врановых, мгновение помедлив, ещё раз пихнул филина, отлетел на пару метров, оставаясь на расстоянии, где напасть вновь будет проще всего.

Через несколько мгновений на улице появился Поттер, который, подойдя быстрым шагом, склонился над раненой птицей.

— Анку, это почта. Не делай так больше.

Ворон недовольно затоптался, неудовлетворенный тем, что хозяин одёрнул его, но, когда Гарри поднял руку, устланную тканью, Анку, забыв об обиде, быстро перелетел на своё место.

Поттер, едва заметно усмехнувшись, сказал:

— Ты уже тяжеловат для моей руки, шкодник, подожди минутку.

Гарри согнал пернатого, переложил подкладку на плечо и несколько раз приглашающе похлопал.

Когда ворон занял законное место, Поттер поднял почтальона, который от удивления и боли даже не старался сопротивляться, и немедля поднялся в свою комнату.

Письмо было от Драко.

«Привет, Гарри!

С днём рождения тебя! Я надеялся, что ты можешь начать проводить каникулы у меня с сегодняшнего дня. Если согласен, просто произнеси: «Тинки!», и перед тобой появится мой домовик, который перенесёт тебя.

Отец говорит, что Птицы тяжело переносят аппарации, поэтому, если берёшь своего ворона с собой, лучше отправь его с Аароном.

Жду твоего приезда.

Драко»

Гарри незамедлительно проговорил имя домовика.

Перед ним появилось лопоухое создание, что, взглянув на Поттера, пискнуло и прижало уши к голове, стараясь закрыть глаза.

— Тинки, твой хозяин отправил тебя переправить меня в Малфой-менор, но я не уверен, что Аарон в состоянии лететь.

— М-может быть, Тинки сможет переправить птицу господина?

— А ей не станет хуже?

— Тинки будет аккуратен!

— Хорошо. Переправь тогда моего ворона заодно.

— Н-нет! Тинки не будет переносить существо, несущее смерть, — домовик сильнее сжался и с надрывом зашептал о «предвестниках смерти». Эльф был в ужасе, едва не задыхаясь от страха такой перспективы, как притронуться к черным перьям.

Поттер недоумевающе посмотрел сначала на ворона, а потом на существо перед собой. В груди росло раздражение.

— Почему?

— Нет!

Поднявшая голову сила недовольно посмотрела на то, что разбудило её. Она пренебрежительно фыркнула. Перспектива злиться из-за домовика её не впечатляла. Реальную угрозу эта раса представляла собой только после приказа хозяина.

Гарри выпустил часть своей магии, твёрдо проговорив:

— Попроси отправить мне птицу, которая поможет добраться Анку.

Домовик, сжавшись, едва слышно просипел:

— Да, господин.

Спустя мгновение на том же месте оказался сиятельный лорд Малфой вместе со своим слугой. Он с презрением и холодностью осмотрел комнату. В его глазах читалось:

«Мои павлины живут в лучших условиях, чем грязнокровки».

Люциус одним своим появлением создал такую удивительную карикатуру, что захотелось засмеяться от абсурдности ситуации.

Создавалось впечатление, будто художник нарисовал портрет на первом свободном клочке бумаги, который по ошибке оказался комнатой приюта Вула.

— Здравствуйте, мистер Поттер. В чём ваша проблема?

— Здравствуйте, мистер Малфой. Прошу прощения, моя птица приняла вашу за врага и напала на неё, защищаясь от мнимойопасности. Я попросил вашего домовика перенести Аарона и Анку в поместье, но эльф наотрез отказался прикасаться к ворону.

Люциус посмотрел на участников конфликта и слегка поджал губы, смотря на слугу.

Он опёрся о трость обеими руками и, мгновение подумав, сказал:

— У эльфов есть легенда, в которой говорится, что ворон, вкусивший кровь невинного, принесёт смерть. Поэтому домовики просто до ужаса боятся этих птиц.

Поттер неверяще посмотрел на спрятавшегося за хозяином эльфа, автоматически приподнимая руку, за которую уцепился Анку.

— Что же, — он едва заметно скривил губы в немом презрении, — каждый народ имеет право на суеверия.

«Какой идиотизм.

Хотя даже имя подходит. Удачно я его выбрал, ничего не скажешь.

Люди так слабы, когда стоят на пороге предубеждений. Религия, чувства, суеверия — барьеры, которые не суждено пересечь слабым людям.

Если подумать, у меня тоже есть предубеждения. Те же мнения насчёт слабых и сильных. Моя ненависть к людям. Это тоже слабость — та, с которой я не хочу расставаться»