Холодные сердца: право на любовь (гет)

«Время идет. Идет вопреки всему.

(Стефани Майер «Новолуние»)

— Белла, подожди, я не успеваю! — среди гула толпы послышался звонкий голосок Нарциссы.

Я остановилась и посмотрела на сестру, старательно расталкивающую толпу семикурсников. Она едва удерживала волшебной палочкой свой чемодан, который норовил вот-вот упасть. Мне ничего не оставалось, как достать свою и призвать его к себе, чтобы Нарцисса ненароком не уронила. Где-то спереди нас нетерпеливо ждали Рудольфус, Рабастан, Андромеда и Люциус, которые все утро торопили друг друга, чтобы не опоздать на поезд, а в нем занять одно из самых удобных купе. Нарцисса же с восьми утра носилась по гостиной Слизерина, вспоминая, не забыла ли свою очередную парадную мантию. Своими метаниями она так всем действовала на нервы, что ее предпочитали вовсе не ждать. Теперь же, отстав, она едва не плакала.

Когда сестренка поравнялась со мной, мы продолжили наш путь к Хогвартс-Экспрессу, пробираясь сквозь толпу учеников, которые начинали прощаться еще в Хогсмиде. Для меня это все происходило, словно во сне. Я не воспринимала ни одноклассников, ни знакомых, а шумная толпа, казалось, находилась в совершенно другом измерении. Каждое движение давалось мне с трудом, но я упорно продолжала идти вперед, стараясь не обращать внимания на пустоту в душе. Это, конечно, было невозможно, и я знала, что будет не одна слезная ночь. Но пока что я держалась, надеясь, что во мне все еще остались силы. Я знала, что изменюсь, что с этого дня стану совершенно другим человеком, хоть пока и не знала, каким именно.

Я продолжала идти вперед, не обращая внимания ни на что вокруг, желая поскорей оказаться в прохладном вагоне поезда, дабы спрятаться там от назойливых солнечных лучей. Наверное, с этого дня я больше всего на свете буду ненавидеть ясные и знойные дни. Лучи солнца казались такими навязчивыми, пение птиц слишком громким, а воздух слишком горячим.

В поезде, как я и ожидала, было намного спокойнее, чем на платформе. Я молча зашла в купе и села на край сидения около входа, поджав под себя ноги. У меня все так же кружилась голова, по всему телу чувствовалась слабость. Мой взгляд устремился в одну точку, я слышала, как в моем купе негромко переговаривались, но даже не пыталась вникнуть в суть разговора. Мне казалось, что с каждой секундой пустота, которая была в моей душе, становилась все больше и больше, хотя говорили, что время лечит. Хотя, какое время, ведь прошло только полдня!

Вскоре поезд тронулся, и теперь я меланхолично смотрела, как за окном стремительно меняются пейзажи. Солнце теперь светило под прямым углом, заливая поля ярким светом. Я смотрела на яркие краски за окном и недоумевала — как мир может так радоваться жизни, а у меня на душе с каждой минутой быть все больнее и больнее? Прислонилась головой к стенке, закрыла глаза. Не стоило бы — в голове тут же снова завертелись образы из прошлого, вспомнилось выражения лица Тома сегодня утром, пустая комната. Я до боли сжала в руки кулаки, чтобы хоть как-то перенести моральную боль на физическую. Но это не помогло — теперь только сильно болели ладони, а из глаз брызнули слезы. Этому я тоже была крайне не рада, мне не хотелось, чтобы кто-то в купе видел, что я не могу сдерживать свою боль. Чтобы этого не произошло, я быстро пробормотала, что пойду проветриться и поспешила покинуть купе. В вагоне, к счастью, было пусто, и я стала у ближайшего окна, принявшись всматриваться в мелькающие леса, поля и деревни.

Хогвартс-Экспресс мчался так быстро, что у меня начинала кружиться голова. Я вцепилась побледневшими пальцами в перила, что были возле окна, прислонилась головой к поцарапанному стеклу. Оно было холодным и от этого мне стало немного легче. Потом я глубоко вдохнула, надеясь, что это окончательно приведет меня в нормальное состояние. Наверное, и это тоже помогло.

И вдруг я почувствовала, как кто-то положил мне руку на плечо. Я вздрогнула и обернулась, увидев перед собой Андромеду, она стояла в полшага от меня и взволновано смотрела в мое лицо. Она мне показалась еще бледнее чем обычно, она нервно теребила руками застежку мантии и вообще держалась довольно необычно. В другой раз я непременно бы поинтересовалась, что происходит с сестрой, но сейчас я на это почти не обратила внимания.

— Как ты, Белла? — хрипловатым голосом спросила Меди, ее взгляд переметнулся куда-то в сторону. Кажется, она избегала смотреть мне в глаза. Интересно, это из-за жалости ко мне?

— Все хорошо, — безжизненным голосом ответила я, повернувшись к окну. Снова всматривалась в пейзажи, в море зелени и солнечного света. Конечно же, я врала, как у меня может быть все хорошо? Хоть я еще не до конца осознала, что же произошло, но мне было так плохо без теплых рук и загадочного голоса. Снова вспомнив о Томе, на мои глаза навернулись слезы.

Андромеда, это, конечно же, заметила и обняла меня за плечи, погладила по голове, а я была уже не в состоянии отвернуться. С каждой слезинкой становилось все больнее и больнее, а кровоточащая рана делалась все шире и шире. Так трудно было осознавать, что его больше нет, и не будет, и я, скорей всего, его никогда не увижу. Мои пальцы сжали медальон, когда-то подаренный Риддлом, что так и висел у меня шее и мне, наверное, показалось, что он стал немного теплее. Через несколько минут я осторожно отстранилась от Андромеды и вытерла рукавом слезы.

— Я больше не буду плакать, обещаю.

— Зачем себя сдерживать? — тихо спросила сестра. — Ведь это твои чувства, если их накапливать, то будет еще больнее.

— Я думаю, дома будет легче, — прошептала я. — Когда мы вернемся, я…

— Вы вернетесь, Белла, — перебила меня Андромеда.

Я удивленно глянула на сестру, уже собираясь задать вопрос, но она опередила меня.

— Может быть, я поступаю неправильно, но я не могу выйти замуж за Селвина, — сказала она. — Я не еду домой.

В другой ситуации, я, возможно, и удивилась бы, узнав, что Андромеда решает уйти из дома. Но только не сейчас. Я так ярко помнила ее лицо, когда она говорила мне, чтобы я шла к Тому, и бежала вместе с ним. Но я опоздала… А потом в моем сознании нарисовался образ долговязого, темноволосого старосту Хаффлпафа и то, как Меди на него смотрела. Когда я видела их вместе, казалось, что они единое целое, что они — это большой и полноценный мир, отдельный от того, в котором находилась я. Но было так трудно представить, что Меди сможет решиться на такой отчаянный шаг. Я была уверенна, что после этого вся семья откажется от нее, назовет ее предательницей крови, но… Сама Андромеда будет счастлива и ей не будет никакого дела до нашего рода.

Я вздохнула. Что ж, хоть я и понимала Андромеду, но все же не могла одобрить ее выбора. Но пускай же хоть одна из сестер Блэк будет счастлива. Я постараюсь как-то приспособиться к жизни, а Нарцисса. Надеюсь, что она будет такой же умной, как и наша старшая сестра. Мой взгляд обратился к Андромеде. На ее лице читалась и грусть, и боль, но еще какая-то непонятная радость, какая бывает только у без памяти влюбленных.

— Удачи тебе, Меди, — прошептала я пересохшими губами, молясь, чтобы из глаз снова не потекли слезы.

— Ты будешь счастлива Белла, тебе нужно только немного постараться. Ты очень сильная, — ответила мне Андромеда.

Еще минуту постояла рядом со мной, потом коснулась рукой моего плеча и медленно удалилась прочь, в конец вагона, где, скорей всего ее поджидал тот, кому она отдала свое сердце. Я же еще какое-то время смотрела вслед сестре, а потом повернулась к своему купе.

Да, Меди права, я сильная, смогу пережить много чего. Радо или поздно я обязательно искуплю свою вину перед Томом, не знаю как, но сделаю все, лишь бы не чувствовать этой невыносимой боли и гложущей вины. А сейчас главное лишь глубже вдохнуть и просто плыть по течению. Я стану другой, буду сильной и больше не поддамся слабости. А этот год станет всего лишь сладким сном, который когда-нибудь, возможно, забудется. Забудутся все мои глупые ошибки и печали. Но смогу ли я забыть те серые глаза? Время покажет…

Я глубоко вздохнула, откинула назад тяжелые волосы, решительно ступила в сторону купе и положила руку на холодную металлическую ручку. Что ж, добро пожаловать в новую жизнь, Беллатрикс Блэк…

__________

*Последний выход

Продолжение следует