Quantum Entanglement (гет)

В лесу было тихо. Гермиона сидела, прижавшись спиной к дереву, и напряжённо прислушивалась, не раздастся ли позади какой-нибудь звук. Рон растянулся на клочке сухой травы, наблюдая, как его крошечная неуклюжая модель Виктора Крама ходит кругами, но Гарри, как и она, внимательно следил за каждым проблеском света от палочки или голосом сквозь деревья.

— Безумие, делать что-то подобное, когда всё Министерство там, — сказала Гермиона дрожащим голосом.

Но пока она говорила, послышался шорох и треск веток под ногами. Гермиона замерла, а Гарри поднялся на ноги и посмотрел на деревья.

— Кто там? — позвал Гарри.

Никто не ответил, и Гермиона вскарабкалась наверх, пока Рон убирал в карман свою модель Крама. На поляне позади них была тень. Холод прошёл по её спине, когда тень подняла палочку, а затем раздался крик.

— Мортмордре!

Ослепительный свет вспыхнул на поляне, а затем поднялся всё выше и выше по ночному небу, пока не взорвался. Гермиона даже пригнулась, ожидая увидеть обломки.

Появилась отвратительная зелёная фигура. Круг-Луна-Череп. Череп со змеёй, извивающейся между зубами, окутанный зелёным дымом. Со всех сторон послышались крики, и лес ожил от вспышек света и звуков бегущих ног. Гермиона обернулась и увидела Гарри и Рона, уставившихся на неё.

— Гарри, беги! Мы должны выбраться отсюда, — сказала она.

— Что? Что это?

— Это тёмная метка, Гарри!

— Что?

Он был напуган и ошеломлён. Она остолбенела.

— Это знак Сам-Знаешь-Кого!

* * *

Никто из них не знал, как происходит церемония посвящения.

Ни Гарри, ни Рон, ни Дамблдор, ни кто-либо из знакомых Гермионы не были свидетелями того, что происходило, когда посвящали в Пожиратели Смерти. Северус знал, но он никогда не делился этим знанием с Орденом.

Гермиона была первой и шла вслепую.

Она взяла серебряную ложку и сжала её пальцами. Металл был неоправданно холодным для чего-то, что было рядом с тёплым огнем, и потребовалось усилие, чтобы не отпустить его, чтобы не отбросить предмет как можно дальше.

Включился портключ. Блеснула синева, и она исчезла.

Гермиона открыла глаза, находясь в полной боевой готовности, и склонила голову набок. Она стояла на пустынной поляне, окутанной темнотой, без единой зажжённой палочки или парящего шара, освещающего пространство.

Она затаила дыхание. Она прислушалась.

Десятки огромных старых деревьев возвышались над поляной, и ночные птицы или летучие мыши порхали над головой, перелетая из одной тени в другую. Ночь превратила все в монохромный цвет, и деревья стали серыми, без размягчающей травы, цветов и кустарников. Унылый подлесок безжизненно корчился на твёрдой голой земле.

Поляна была настолько лишена жизни, что, если бы не одна деталь, Гермиона проследила бы за линией деревьев вокруг края, избегая риска оказаться на открытой земле. Деталь была бассейном. Бассейн, или что-то похожее.

Он стоял посреди поляны, приземистый и тёмный. Даже на фоне чёрных деревьев бассейн мерцал как мираж, и Гермиона моргнула. Он всё ещё был там. Если присмотреться — это был просто бассейн из простого серого камня, без сложных гравюр или резьбы.

Затем послышался звук, но не с неба, а со всех сторон, который сначала можно было принять за шелест листьев или хлопанье крыльев.

Звук становился всё громче, и, конечно, это был шелест мантий, шелест тонкого шёлка о землю. Они вышли из-за деревьев и начали собираться вокруг бассейна, окружённые темнотой. Фигура за фигурой шли вперёд, скользили по земле и собирались.

Все они повернулись к ней, их лица были скрыты за блестящими серебряными масками, мерцавшими в темноте. Десятки и десятки, больше Пожирателей Смерти, чем Гермиона видела со дня её казни.

Толпа Пожирателей Смерти разошлась веером, отходя назад, чтобы показать человека в центре. На нём одном не было маски, и, несмотря на весь страх перед неизвестным, глядя на это открытое лицо у неё было гораздо больше поводов для ужаса.

Лорд Волдеморт по-прежнему был красив, но его лицо было таким жестоким, что, несмотря на прекрасные черты, он выглядел чудовищно. Он поднял руку и поманил Гермиону вперед.

Гермиона шагнула к гранитному бассейну. Она почувствовала странное магнетическое притяжение. Шаг за шагом она пересекала поляну, пока не оказалась ближе к Пожирателям Смерти, чем к деревьям позади неё. Вода в чаше бассейна попала в поле зрения — отражение луны, плавающей в ряби, крошечный близнец ее аналога в небе.

— Милорд, — сказала Гермиона, отвешивая короткий поклон.

Лорд Волдеморт закатал рукава, обнажая костлявые, но мускулистые руки. Его тёмные глаза остановились на её лице.

— Гермиона Друэлла Блэк. Зачем ты пришла сюда сегодня? — спросил он.

Гермиона снова перевела взгляд на воду, подальше от щелевидных глаз, подальше от нетерпеливого ропота толпы, окружавшей их. Она облизнула губы и ответила.

— Поклясться жизнью, моим послушанием и душой.

— И ты обещаешь это, Гермиона Блэк?

— Я обещаю это, — сказала она.

Коллективный вздох и шорох одежд. Где-то звякнули галеоны. Ставки были сделаны.

Лорд Волдеморт шагнул вперёд и одобрительно кивнул. Из ножен он вытащил блестящий серебряный кинжал. На мгновение Гермиона почувствовала странную вспышку узнавания, а затем поняла. Это был кинжал Беллатрикс. Она уже чувствовала этот кинжал в своей плоти.

— Твоя рука.

Гермиона протянула руку над бассейном. В лунном свете её кожа казалась совершенно бесцветной — рука выглядела так, словно принадлежала мертвецу.

Кинжал сверкнул один раз, а затем последовала острая боль, и брызги ярко-красного цвета.

Вода под рукой Гермионы вспыхнула. Алое и сверкающее, короткое, как фейерверк. В последующем мраке, пока негативный образ пиротехнического взрыва всё ещё цвел как чёрный цветок перед глазами Гермионы, вода продолжала пузырится в тишине.

— Хорошо.

Лорд Волдеморт протянул руку. Родольф поспешил к нему и протянул серебряный кубок. Не говоря ни слова, Лорд Волдеморт окунул его в бассейн и поднял.

— Пей.

Гермиона взяла кубок обеими руками. Серебро было теплым. Она поднесла его к губам, и вкус соли обжёг ей язык. Оно было горьким и пахло железом.

— Плоть взывает к плоти, кровь к крови, — сказал Лорд Волдеморт, и Пожиратели Смерти присоединились к нему, послушно говоря. — Кровь моей крови, плоть моей плоти. Сегодня ты станешь нашей сестрой. Одна плоть, одна кровь, один Повелитель. Пей кровь своих братьев и сестёр.

Гермиона замерла. Её не вырвало, она не могла выбросить кубок, она не могла отказаться пить. И она пила, осушая зелье, содержащее кровь каждого Пожирателя Смерти, пока кубок не опустел. Потом вытерла рот тыльной стороной ладони, оставив красную полоску, и улыбнулась.

Родольфус взял кубок из её рук, его лицо ничего не выражало.

— Хорошо, — снова сказал Лорд Волдеморт.

Он повернулся к толпе. Казалось, он вибрирует от возбуждения, находясь, тем не менее, в своей стихии.

— Сегодня мы приветствуем Гермиону Блэк в наших рядах. Есть ли здесь кто-нибудь, кто против её посвящения.

Наступила тишина. Никто не двигался, никто не осмеливался дышать.

Что-то было не так.

Гермиона поворачивала голову то в одну, то в другую сторону, ища в уме источник диссонанса, который она чувствовала, как запах опасности на ветру.

Да, так оно и было.

Это был Мальсибер. Его губы едва начали приоткрываться, глаза едва начали расширяться, когда Гермиона силой проникла в его разум. Её хватка была такой сильной, что он закатил глаза. Затем она просмотрела его поверхностные мысли. Они были тревожными.

Мальсибер знал, что Гермиона убила Эйвери. Он каким-то образом узнал правду. Но не стоит другим Пожирателям Смерти осознавать, что она способна убить и их.

Потребовалось всего несколько секунд, чтобы стереть мысли Мальсибера, но в нервном состоянии Гермиона перестаралась. Как только она выскользнула из его мыслей, Мальсибер рухнул на колени. Другие Пожиратели подняли его, и Лорд Волдеморт немедленно повернулся к нему.

— Что всё это значит?

Мальсибер ошеломлённо покачал головой.

— Простите, я просто споткнулся о мантию.

Лорд Волдеморт долго смотрел ему в глаза, потом отвернулся.

— Идиот.

Гермиона стояла там, где её оставили, с липкими от крови ладонями и ждала.

— Очень хорошо, — продолжил Лорд Волдеморт. — Гермиона Блэк была выбрана, чтобы присоединиться к нам, и никто не возразил. Вытяни руку.

Гермиона медленно вытянула левую руку. Хотя шрамы исчезли, рука пульсировала. Грязнокровка.

Одним быстрым движением Волдеморт разрезал её руку от запястья до локтя, и ткань мягкими складками упала. Длинный костлявый палец ласкал ее обнажённую руку.

— С этого дня ты моя.

— С этого дня я твоя, — повторила Гермиона.

Волдеморт прижал кончик палочки к её коже.

— Морсмордре!

Боль.

Это была не боль от пожирателя плоти и даже не от проклятия Круцио. Это была боль, которую Гермиона никогда раньше не испытывала. Как будто кто-то сдирал с неё кожу или вбивал в неё гвозди. Её пальцы судорожно сжались.

Боль пронзила всю Гермиону, и её губы сжались. Словно что-то тёмное и гнилое пустило корни прямо в костном мозге. Когда она посмотрела вниз, то увидела темноту, распространяющуюся, как чернила, от кончика палочки Лорда Волдеморта в её кожу.

Всё было сделано.

Волдеморт вырвал палочку из её плоти, и она бы пошатнулась, если бы могла позволить себе такую роскошь. Вот он на её руке, незнакомец, которого она никогда не приглашала жить в своей плоти. Череп и змея, на ней.

Пожиратели Смерти разразились аплодисментами. Всё было кончено.

Лорд Волдеморт повернулся к толпе.

— А теперь наш следующий гость.

Гермиона удивлённо оторвалась от разглядывания своей руки. Она почти забыла, что будет не единственной. Люциус Малфой шагнул вперед, нетерпеливо сбросив мантию.

— Я готов, Милорд.

Волдеморт кивнул.

— Люциус Малфой, зачем ты пришёл сюда сегодня?

Когда ритуал повторялся, Гермиона смотрела на него, зачарованная тем, как Люциус с благоговением повторял слова, словно это была величайшая честь в его жизни. Гермиона знала, что где-то среди этих людей был Абраксас Малфой. Интересно, гордится ли он своим сыном?

Когда пришло время пить кровь, Люциус подавился и его вырвало, красные струйки потекли между губ и ниже подбородка. Гермиона видела, как сильно ему хочется блевать. Но он проглотил всё.

Но когда метка проникала ему в руку, Люциус завыл, как собака, извиваясь и крича на земле, и вцеплялся пальцами в свою руку. Гермиона бесстрастно наблюдала, как он это делает, и почувствовала неодобрение толпы. Он стыдил себя.

Но и это подошло к концу, и с выжженной меткой на руке Люциус с трудом поднялся и был введён в круг.

Теперь, когда Гермиона подумала, что может рискнуть, она взглянула на небо. Луна почти взошла, и через несколько минут она вернётся к Северусу. Всё было почти кончено.

Лорд Волдеморт снова хлопнул в ладоши.

— А теперь испытание!

Гермиона резко подняла голову, и её пальцы непроизвольно сжались вокруг палочки. Это было неожиданно. С деревьев донёсся звон, и в лунном свете появились два Пожирателя Смерти, волоча между собой груду цепей.

Лорд Волдеморт улыбнулся. Это была улыбка змеи, прежде чем она набросится на беспомощную мышь. Он шагнул вперёд, вертя бледную палочку между пальцами, и повернулся спиной к Гермионе и Люциусу, чтобы обратиться к Пожирателям Смерти.

— Только лучшие из чистокровного волшебного общества становятся Пожирателями Смерти. Наш мир становился хаотичным и беспорядочным на протяжении веков со времен Мерлина. С течением времени наш народ сбился с пути, который для него естественен.

Все кивнули в знак согласия, и Лорд Волдеморт выразительно огляделся. Он был талантливым оратором.

— Критическая ситуация не может быть исправлена примирением с самой причиной, нужно радикальное уничтожение этих причин. И эту борьбу придётся вести даже ценой крови и жизней, если потребуется. Из всех идей, с которыми мы сталкиваемся, самыми благородными и священными для человечества являются те, в которых каждый вид должен сохранять чистоту крови, которую дала ему магия.

Гермиона прикусила губу так сильно, что почувствовала кровь, не в силах поверить, что услышала начало всего этого. Лорд Волдеморт кивнул.

— В нашем обществе есть только одна ошибка, которую нельзя исправить с того момента, как только люди её совершили. И это неспособность признать важность сохранения крови свободной от смешения, а также магический аспект и характер, который был дан нам всем.

Зрители аплодировали, несколько раз пробормотали «да». Люциус, казалось, стремился наверстать упущенное и энергично кивал.

— Итак, — продолжил Волдеморт. — Для достижения наших целей нам не нужна слабость. Нам не нужна мягкость. Нам нужны солдаты.

Он повернулся к Гермионе и Люциусу и оглядел их с ног до головы.

— Благодаря этому процесс отбора будет следовать законам природы и магии. А те из наших людей, кто проявит наибольшие природные способности в магии и выносливости, будут назначены на более высокие должности в руководстве. Всё, что имеет значение — это сила, кровь и магия.

Гермиона впилась ногтями в ладони, застыв на месте, когда Волдеморт взмахнул палочкой. Цепи и кандалы поднялись в воздух и повисли в воздухе. Два Пожирателя Смерти схватили Гермиону за руки. Её потащили через поляну, её руки дёрнули вверх и заковали в кандалы. Они были крепкими.

Рядом с собой она увидела, что Люциуса Малфоя тоже притащили, и он начал яростно кричать.

— Прекратите! Это просто смешно. Я настаиваю, чтобы вы немедленно меня отпустили. Отец! Отец!

Абраксас Малфой смотрел в толпу, его глаза были тщательно скрыты маской. Гермиона увидела, как Люциус запаниковал, поняв, что отец не придёт ему на помощь.

— Выпустите меня. Я требую этого. Отпустите меня!

Гермиона проверила кандалы, но они держались крепко. В любом случае, это не имело значения — она должна была вынести это, иначе всё будет напрасно. Лорд Волдеморт встал перед ними. Он проигнорировал Люциуса и уставился на Гермиону, одобрительно кивая на её отсутствие сопротивления.

— Ты, кажется, очень быстро поняла ситуацию, — сказал он.

Гермиона склонила голову как можно ниже, закинув руки за голову.

— Я хочу только проявить себя.

Лорд Волдеморт улыбнулся с такой жестокостью, что она похолодела.

— Удачи, — сказал он. Он повернулся к Пожирателям Смерти.

— Вы всё это уже видели. Вы знаете, что делать.

А потом Пожиратели Смерти волной хлынули вперед. Гермиона закрыла глаза.

Когда первый удар пришёлся в цель, она с удивлением поняла, что это кулак. Она ожидала почувствовать магию, но это было физическое испытание. Удар пришёлся ей в живот, и она почувствовала рвоту, кровь прилила к горлу. Снова посыпались удары, и рядом с ней раздался крик. Люциус Малфой рыдал и кричал, как ребёнок, умоляя нападавших остановиться, оставить его в покое, заплатить им, сделать что угодно.

Гермиона открыла глаза. Она смотрела на Лорда Волдеморта до тех пор, пока он не встретился с ней взглядом, и что-то в её вызове привлекло его внимание.

Он встал перед ней, протискиваясь мимо Пожирателей смерти, пока они не остановились, и поднял палочку.

— Круцио!

Гермиона засмеялась. Она не пыталась уклониться от ударов и не подтягивала колени, чтобы прикрыть живот. У неё не было магии, чтобы защитить себя, она просто не заботилась об этом. Люди умирали из-за неё, люди страдали из-за неё в этой жизни и в последней. Она заплатит эту цену.

Пожиратели Смерти смотрели широко раскрытыми глазами, пока она смеялась. Лорд Волдеморт зарычал и удвоил усилия. Гермиона задрожала от смеха, содрогаясь в кандалах, и выплюнула окровавленную мокроту в лицо ближайшего Пожирателя Смерти.

Лорд Волдеморт подошёл ближе и направил палочку прямо ей между глаз. Гермиона поняла, что он собирается сделать, за долю секунды до того, как стало слишком поздно.

— Легилименс, — прошипел он.

Гермиона закричала. У неё не осталось ни стен, ни защиты, ни способа скрыть секреты, запертые в её сознании, и она восстала против этого.

Разрушитель моего мира! Я не позволю тебе уничтожить меня!

Деревья начали трястись, и все замерли, когда птицы взлетели, взвизгнув от тревоги. Энергия пронзила сломанное тело Гермионы, жар, который опалил её вены и артерии, когда волна магии прошла через неё, выплеснувшись наружу.

Лорд Волдеморт пронзительно закричал, когда магия ударила его. Пожиратели Смерти вокруг него были отброшены назад, когда он перелетел через поляну. Гермиона не могла понять, что происходит, она не знала, что сделала, но чувствовала, как магия вторгается в каждую клеточку её существа, прорываясь волнами.

Сила впилась в кожу Гермионы, и когда она исчезла, она на мгновение ясно увидела правду, которая всегда была на виду. Магия была светом, яркой радугой оттенков всех возможных цветов, и она была повсюду, в каждом сердце, душе и живом существе. Она была прекрасна. Она могла протянуть руку и прикоснуться к ней…

Гермиона попыталась вытащить руку из цепи, и тут же боль ударила её с сокрушительной силой. Она обмякла в кандалах, совершенно истощённая, когда последние остатки магии покинули её, не в силах пошевелить ни одной частью тела. Свет померк, и всё снова стало серым.

Все молчали. Пожиратели Смерти лежали на земле, скорчившись, и только капающая кровь нарушала тишину. Палочка Гермионы была неизвестно где, и у неё не было возможности сбежать. Её зрение начало пропадать, когда агония охватила её тело.

Но за мгновение до того, как она потеряла сознание, ей показалось, что она увидела что-то неуместное, что-то странное. На противоположной стороне поляны среди деревьев прятался человек, выглядевший очень испуганным. Его мантия была тёмно-серой, но длинная борода отливала серебром, и он смотрел прямо на неё с удивлением. Прежде чем Гермиона смогла понять, что это за странное зрелище, тьма поглотила её, и больше она ничего не видела.

Когда её голова наклонилась вперёд, поляна внезапно осветилась голубым светом. Бесчувственное тело Гермионы исчезло из цепей, оставив кандалы мягко звенеть, покачиваясь.

Гермиона не знала, что её падение в бессознательном состоянии активировало портключ глубоко в запястье, потому что она никогда не знала, что он был там. Ранее этим вечером она закрыла глаза от боли, вызванной зельем для восстановления роста плоти, и поэтому пропустила момент, когда Северус сунул ей в руку маленький металлический предмет. Она не заметила, когда плоть выросла над ним, запечатав его внутри. Запасной план.

Последний шанс выжить.