Драконовские сказки (джен)

— Страж, говорите, — протянул Курт, недобро глядя на тех, кого не смог убить. — Учиться, говорите, и вам служить. А с чего я должен вам служить? Какая мне с того выгода?

Они объяснили. Курт несколько повеселел. Если надо, он отслужит. Уж он им отслужит. А потом родится еще разок и устроит им такое!.. Он еще не знал что, но очень надеялся, что они еще не раз пожалеют и о том, что так погано устроили его грань, и о том, что решили сделать его Стражем, и обо всем том, о чем Курт еще даже не знает, но узнает непременно.

— Нет, так не пойдет, — вздохнул длинноволосый красавчик, который до сих пор в основном молчал. — Вы хотите еще одного Марка? Так сейчас получите, по той же цене.

Четыре пристальных взгляда обратились на Курта.

— Мда, — содержательно сказал младший. — Память поправить и обратно?

— Да можно даже и не поправлять, сам молчать будет, а по-настоящему навредить все равно не сможет. Не в том мире, — снисходительно сказал старший.

Они продолжили вполголоса обсуждать его, так, будто его здесь вовсе нет, будто он пылинка какая-нибудь неважная. Так, как его главный говорил о тех, кому все равно не жить, — прямо при них, потому что какая разница.

Курт порадовался про себя, что ему не придется работать на этих тварей: он их уже практически ненавидел. Тут от обсуждающей его компании отделилась девчонка. Хороша — слов нет, вся обвешанная побрякушками, да аккуратненькая, а глаза спокойные-спокойные, сразу видно, ни по лицу ей ни разу в жизни не прилетало, ни вообще ее обидеть не пытался никто. Такую обидишь, ага.

— Пока эти дурни там спорят, давай я с тобой пошепчусь немножечко, — сказала она и улыбнулась. А улыбка у нее — словно в темноте кто-то свечку зажег, причем вокруг не дрянная облезлая комната, которую лучше при свете вообще не видеть. А, скажем, сокровищница с золотом. Светится, в общем, и блестит. — Знаешь, что эта парочка собирается сделать с твоей гранью?

Курт отрицательно покачал головой. Откуда ему знать-то.

— Я сама в подробностях не знаю, не моя ведь грань, они мне ничего и не рассказывают, — наябедничала она. — Но кое-что и мне известно. Лет через десять кто-то из ваших правителей — не помню, как зовут, — догадается, что можно собирать армию не только из сильных воинов. Но и из слабых, увечных, любых, но умных.

Ага, очень умно. Посмотрел бы Курт на такую армию. А может, и против бы вышел. Взял бы группу, человек десять, и каюк той армии.

— И они придумают новое оружие, куда более разрушительное, чем все, что у вас сейчас есть, — продолжила девчонка. — Огонь будет летать по небу, огонь будет падать с небес и сжигать дотла деревни и города. А потом они придумают кое-что настолько сильное, что в огне сгорит вся ваша грань. Парочке соседних тоже достанется, но они все равно еще не заселены — не жалко. Правильно я говорю?

— Да, красиво будет, — среагировал мелкий и лохматый. Который Огонь. — А что не так?

Курт сидел и чувствовал, что его трясет. Скажи она — лет через пятьдесят, и он и ухом бы не повел, какая к Стихиям... да, этим самым... разница, что там будет с миром, он-то все равно не доживет. Но десять лет! Он же может это еще застать! И сестра застанет, если повезет... не повезет... и как ему теперь с этим жить-то?

— Но это ведь только план, — пояснил длинноволосый. — Его можно и изменить.

— А, вот вы к чему, — обрадовался Огонь. — Слушай, Курт, а ведь отличная идея! Как тебе? Никакой тебе посмертной памяти, никакого наградного перерождения... зато мы немножечко изменим историю твоей грани. Причем даже выслушаем твои пожелания. А?

В этот момент Курт понял две вещи. Во-первых, он всегда будет мечтать их убить. Во-вторых, это не помешает ему служить им со всем доступным ему старанием.