Новый Гарри Поттер. Часть вторая: Тень (гет)

— Рождество! — подушка врезалась Невиллу в голову. Юноша зевнул. Дин и Симус носились по комнате в пижамах, кидаясь друг в друга подушками. Невилл сел на кровати и протер глаза кулаками.

— Подарки, — улыбнувшись, произнес Лонгботтом и, как по волшебству, Симус и Дин перестали кидаться подушками.

— А-а-а! Подарочки! — довольный Симус набросился на груду подарков, лежавших у изножья его кровати. Невилл с Дином занялись тем же. Следующие пару минут в комнате царило шуршание праздничных оберток.

— А где Рон? — спросил Невилл. Кровать Уизли была завешена, и нельзя было понять — спит парень или уже ушел. Дин отбросил на кровать набор новых кистей и, прихватив подушку, начал красться к кровати Рона. Однако когда он отдернул завесу, за ней обнаружилась лишь застеленная кровать.

— А ты думал, что он не проснулся от наших криков и все еще дрыхнет? — Симус снова запустил подушкой в друга.

— Да я тебя! — подушка полетела обратно, но попала в Невилла, который встал с кровати, чтобы одеться.

— Эй! — Невилл подхватил подушку и, сделав вид, что собирается кинуть ее обратно, запустил ее в Симуса.

После этого в спальне седьмого курса началась настоящая "подушечная" война, к которой вскоре присоединился и Гарри, зашедший на шум в свою бывшую комнату. Когда покрытые перьями, но довольные гриффиндорцы спустились в общую гостиную, они застали там необычную картину: весь пол был усыпан снегом, а из-за кресел и диванов то и дело высовывались ученики и кидались снежками.

Снег был совсем не холодным и не таял при прикосновении, зато великолепно лепился, и вскоре четверка гриффиндорцев пополнила ряды сражающихся.

— Тут такое, а мы там подушками балуемся! — пробурчал Дин Томас со зловещей улыбкой лепивший снежок, который вскоре полетел в сторону спрятавшихся за прикаминными креслами Лаванды и Парвати.

Вскоре гостиная поделилась на два лагеря — "прикаминный" и "другой", — разделенные большим алым диваном и двумя креслами, контроль над которыми переходил от одной стороны к другой. У каждой из сторон вскоре определились лидеры: у "прикаминного" лагеря — Гермиона и Колин Криви, у "другого" — Гарри и Лаванда. Лидерство, в общем-то, заключалось в том, что в этих ребят реже всего попадали, что, конечно, делало их наиболее желанными мишенями для противоположной стороны.

Ближе к полдню Лаванда, прятавшаяся вместе с Дином от снежков за маленькой софой, командным тоном приказала юноше снимать его белую футболку. Когда футболка оказалась у девушки в руке, она стала размахивать ей, как флагом.

— Эй! У камина! — Лаванда нырнула за кресло, прячась от снежка, запущенного Парвати. — Как насчет мирных переговоров?

— А кто их будет вести? Ой! — Денис Криви, не вовремя высунувшийся из-за кресла, получил снежком в лоб.

— С нашей стороны Гарри, как самый храбрый, — Лаванда лукаво посмотрела на Гарри. — Извини, мне тут еще юноше футболочку надо вернуть.

— Мы согласны! — Гермиона выглянула из-за кресла с золотистой обивкой. — Гарри, я жду тебя у дивана, в центре гостиной.

— О-о-о!.. — раздался хор голосов.

— Давай, Гарри! — крикнула Парвати, из укрытия следившая за тем, как покрасневшие Гарри и Гермиона подбираются к центру гостиной. Небольшая перестрелка снежками еще продолжалась, но большинство все же ждало результата переговоров.

Гарри и Гермиона были скрыты диваном и креслами от всех остальных учеников, поэтому никто их не видел.

— Ну так что, вы сдаетесь? — улыбаясь спросила Гермиона.

— Нет, — Гарри широко улыбнулся, — зачем?

— Вы проигрываете.

— А я сейчас могу захватить заложницу... — Гарри с хитрой улыбкой крепко обхватил талию Герми.

— Так не честно! Это мирные переговоры. Парламентеры пользуются не прикосновенностью.

— На войне, как и в любви, все средства хороши, — Гарри повернул все еще пытавшуюся освободится Гермиону к себе лицом. — Хотя я могу и передумать...

— Если что? — игриво спросила Гермиона, уже успевшая положить руки на плечи Гарри.

— Ну, во-первых, ты согласишься пойти сегодня со мной на рождественский бал...

— А во-вторых?

— Небольшая контрибуция, в виде поцелуя будет вполне достаточной...

Гермиона притянула Гарри к себе, и ее губы прикоснулись к губам юноши. Сначала медленно, вопросительно. Потом быстрее.

— Эй! — раздался голос Дина. — Как там переговоры?

Гарри оторвался от Гермионы.

— Идут полным ходом. Обсуждаем условия перемирия!

Герми слегка толкнула юношу локтем.

— Мы целуемся.

— Одно другому не мешает. Кстати, если меня еще раз так поцелуют, я задумаюсь о переходе в другой лагерь...

Их губы вновь слились в поцелуе. Время застыло, юноша и девушка забыли, что вокруг еще куча учеников, которые в любой момент могут встать из-за своих укрытий и увидеть их. Гарри и Герми просто наслаждались поцелуем, тем кусочком времени, что судьба даровала им провести вместе.

— Ага! — синхронно произнесли Лаванда и Парвати, подкравшиеся с разных сторон.

— Мы тут ждем результатов их "переговоров"...

— А они нагло целуются... — подружки засмеялись, увидев, как Гарри и Гермиона вздрогнули от неожиданности.

— Эй, все! — крикнула Парвати. — По результатам переговоров заключен мир, абсолютный и нерушимый. Особенно между парламентерами...

Дружный смех потряс гостиную Гриффиндора, и только Рональд Уизли, все это время наблюдавший за перестрелкой из угла и единственный, видевший "переговоры" Гарри и Гермионы, остался хмур.

* * *

— Войдите, — Северус угрюмо посмотрел на профессора Дамблдора сидевшего в кресле напротив. В кабинет Снейпа зашла Миллисент Баллстроуд.

— Здравствуйте...

— Мисс Баллстроуд, у нас с директором важный разговор. Что вам угодно?

— Ну... сегодня рождественский балл. Ученики могут приглашать профессоров, но все об этом забыли из-за чемпионата дуэлянтов...

Северус хмуро покосился на директора и ледяным голосом произнес:

— Профессор Дамблдор напомнил мне об этом пять минут назад.

— Ну... я хотела пригласить вас...

— Хорошо, — произнес Северус с каменным лицом, буквально сверля Дамблдора взглядом. — Я жду вас здесь сегодня в семь ноль-ноль, не вздумайте опаздывать. Если вам более ничего не нужно, то вы можете идти, мисс Баллстроуд.

Подождав, пока слизеринка вышла, Северус обратился к Дамблдору.

— Господин директор, вам доставляют удовольствие подобные издевательства надо мной?

— Что ты, Северус. Я просто не хочу, чтобы в такой прекрасный праздник, как рождество, ты был один в своей лаборатории.

— Мне это нравится. Не вижу никакой необходимости тратить свое время на бал.

— Северус, нет никакой необходимости в добровольном отшельничестве. Ты искупил свои преступления уже давно, еще когда помогал Ордену до падения Волдеморта.

— Это еще не значит, что я хочу идти на этот чертов бал...

* * *

В последние часы перед балом Хогвартс напоминал растревоженный пчелиный улей: ученики носились туда — сюда, везде стоял шум... Найти свободный коридор или проход, не говоря уже о классе, было невозможно: везде сновали кучки учеников, кто-то кого-то приглашал...

Конечно, далеко не все позабыли о рождественском бале и том, что на него надо бы пригласить кого-нибудь. Однако большинство ребят были настолько увлечены подготовкой к чемпионату дуэлянтов, что напрочь позабыли о вечере 25 декабря.

Драко Малфой был среди тех, кто обо всем позаботился заранее: во-первых, он пригласил Панси Паркинсон, которая, конечно же, согласилась; во-вторых, памятуя о прошлогоднем посещении больничного крыла мадам Помфри, слизеринец старался "не нарываться" до поры, до времени.

Конечно, соблазн сказать какую-нибудь гадость Поттеру или этой дуре Грейнджер у Драко был... Однако слизеринец сдерживался, теша себя надеждой отыграться позже: если верить намекам в письмах отца, такой шанс может представиться довольно скоро.

А мы — слизеринцы — всегда умеем выбрать нужный момент, — подумал Малфой, бросив взгляд в сторону куда-то спешащего Уизли. Оруженосец Поттера — вот что странно! — был не при своем господине, а абсолютно один.

— Крэбб, Гойл, идите за мной, — Драко свернул в скрытый проход, рассчитывая перехватить Уизли в относительно безлюдной части замка: до бала оставалась всего пара часов и все, кто хотел кого-то пригласить, это уже сделали и сейчас готовились к празднику у себя в гостиных. В общем-то, Драко тоже собирался направиться в гостиную... но нельзя же упускать такой шанс!

* * *

— Я иду с Майклом Корнером и точка! — Падма Патил ударила каблучком по полу. — Я не твоя собственность, Рон. Если мы пару раз сходили в Хогсмид, это еще не дает тебе права требовать от меня пойти с тобой на бал! Счастливо оставаться, неудачник.

Рон, скривившись, наблюдал за тем, как Падма уходит, изящно качая бедрами. Парень сглотнул.

Снова я остался позади кого-то! То Поттер, то Корнер. Почему мне всегда так не везет? Может...

— Эй, Уизли! Ты снова в пролете? — из-за угла вышел ухмыляющийся Драко Малфой. Его сопровождали, как всегда, Крэбб и Гойл.

— Чего тебе, белобрысый?

— О, смотрите-ка, Уизли оказывается способен на что-то и без Поттера! — Крэбб и Гойл загоготали. — Как там он, кстати, не с Грейнджер, случайно, развлекается?

— Иди ты... — Рон с ненавистью смотрел на Драко. Богатый, пользуется популярностью у девчонок, пусть и слизеринок... Зависть медленно начала подниматься из глубин памяти Уизли: купленное место в квиддитчной команде, купленные шикарные метлы, великолепные мантии из лучших тканей, куча карманных денег — у Малфоя было все или почти все, о чем мечтал Рон.

— Где твои манеры, Уизли? — издевательски спросил Малфой, за спиной которого совсем уж откровенно закатывали рукава Грегори и Винсент. — У родителей не было денег на учителей этикета?

— Заткнись, ублюдок! — уши Рона алели от прилившей к голове крови. Парень с трудом сдерживался, с трудом подавляя желание достать палочку и трансфигурировать Малфоя в хорька.

— Как грубо! Неужели мамочка разрешает Рончику говорить такие плохие слова... — Малфой сделал театральную паузу. — Ах да... Как я мог забыть! Наш Уизли теперь сиротинушка. Такое бывает со всеми магглофилами. Учти, это Уизли. Скоро времена поменяются, и если ты выберешь не правильную сторону, то последуешь за своей...

Договорить Драко не успел. Взмахом волшебной палочки Рон отбросил и его, и Крэбба с Гойлом к стене. Малфой больно ударился головой, но сознание не потерял. Крэбб и Гойл вообще ничего не почувствовали: похоже, их затылки были не менее крепкими, чем их лбы.

Им не составило труда скрутить Уизли, которого Драко обезоружил при помощи Expelliarmus.

— А вот теперь мы поговорим, Уизли, — зловеще прошептал Малфой и со всего размаху заехал Рону, которого держали Крэбб с Гойлом, в живот.

* * *

We don"t need no education,

We don"t need no thought control,

No dark sarcasm in the classroom.

Teacher leave the kids alone.

Hey, Teacher! Leave the kids alone.

All in all it"s just another brick in the wall.

All in all it"s just another brick in the wall.

[Pink Floyd, Another Brick In The Wall]

— Прямо про Снейпа, — шепнул Гарри Гермионе, когда "Чертовы Сестрички" закончили играть очередную песню.

— Я, конечно, уважаю профессора Снейпа, как преподавателя, но мне кажется, что его сарказм это, действительно, не правильно.

— Ну, сегодня я его могу понять — его пригласила Баллстроуд. У него, наверное, это самое страшное рождество.

Гермиона засмеялась, уткнувшись Гарри в плечо. Отсмеявшись, девушка вытерла уголки глаз и произнесла:

— Не хорошо, конечно, так говорить, но я бы даже Снейпу не пожелала такой пары, как Миллисент.

— Пойдем еще потанцуем? — спросил Гарри, услышав, что "Сестрички" заиграли очередную мелодию.

— Ты же вроде еще час назад не любил танцевать?

— Я передумал, — улыбнулся юноша, обнимая девушку. — Кроме того, мне нравится мелодия.

Her skin is like velvet

Her face cut from stone

Her eyes when she"s smiling

Will never reach home

But hear how she sings

Девушка положила голову на плечо Гарри и закрыла глаза. Медленный гитарный перебор и руки юноши кружили Гермиону. Было невероятно спокойно и хорошо.

Her touch would be tender

Her lips would be warm

But when we"re together

I"m always alone

But hear how she sings

But hear how she sings

Hear how she sings

Гарри нежно приподнял подбородок Герми и поцеловал девушку. Губы Гермионы были теплыми и мягкими. Все вокруг будто исчезло, остались лишь мелодия и нежность губ любимой.

Her skin is like velvet

So I went to her home

Her place like a palace

With things you can"t own

Her skin is like velvet

And hear how she sings

Hear how she sings...

[A-ha, Velvet]

* * *

— Драко, почему ты такой довольный? — жеманно спросила Панси, когда закончилась очередная мелодия и слизеринец, уставший танцевать, направился к столику, чтобы взять себе напиток.

— Ты действительно хочешь знать? — Драко отхлебнул сливочного пива и поморщился: подобные напитки в Малфой-маноре были, как минимум, на порядок лучше хогвартских.

Панси кивнула.

— Пойдем.

Драко схватил слизеринку за руку и потащил ее за собой. Панси еле успевала, однако не решалась попросить Малфоя идти медленнее. Не хватало еще, чтобы он разозлился и отправил ее к Слизерину на куличики. Панси еще на первом курсе положила глаз на отпрыска рода Малфоев. Дело было даже не во внешности или личных качествах Драко, а в том, что он рано или поздно должен был унаследовать огромнейшее состояние.

Мне нужен именно такой супруг, — решила Панси. И с тех пор она старалась быть всегда рядом с Малфоем: пусть немного попривыкнет, а затем и "окольцевать" можно будет; кроме того, всегда найдутся охотницы до такого завидного жениха. Надо сказать, что родители Панси — мистер и миссис Паркинсон — только поддерживали намерения дочери.

Тем временем Драко притащил Панси к туалету, известному всей школе, как место обитания Плаксы Миртл. Малфой, не церемонясь, впихнул Панси внутрь и захлопнул за собой дверь.

— Драко, — кокетливо произнесла Панси, — для поцелуев можно найти и другое место...

— Дура, — Малфой подтолкнул ее к одной из кабинок. — Открой.

— Драко, я не пони...

— Да открой ты просто и все, — раздраженно бросил Малфой.

Панси подчинилась. Внутри кабинки головой вниз висел Рон Уизли. Его ноги были привязаны к висящему в воздухе крюку, который периодически опускался, после чего голова гриффиндорца оказывалась в унитазе.

— Эй, Уизли, нравится висеть? — поинтересовался Драко, вальяжно прислонившись к открытой двери.

Рон, у которого во рту был кляп, что-то "промычал" и яростно посмотрел в сторону Панси.

— Что это ты так смотришь на мою девчонку? — поинтересовался Драко. — Хочется ИМЕТЬ такую же?

Малфой по-хозяйски притянул к себе Панси и, запустив ей руки под мантию, впился в ее губы поцелуем.

Рон закрыл глаза — лишь бы не видеть этих чертовых слизеринцев. Почему одним все, а другим ничего?