Подменыш (джен)

Джинни старается. Правда, очень старается. Но переключаться с занятий со Снейпом на попытки вернуться к людям, вести себя как ни в чем не бывало, будто она — нормальная, будто ей не нужна эта отстраненность, чтобы сохранить рассудок... Это дается с трудом.

Она навещает Николу, заставляет себя спускаться в «Салон», приходит на тренировки в АД. Иногда получается лучше, иногда хуже. Но она старается, чёрт возьми.

А когда у неё не выходит, когда она поддается потребности сбежать куда подальше, Ханна всегда оказывается рядом. Она просто молча наблюдает и ничего не говорит. В этом нет нужды. Ее взгляд говорит сам за себя.

Сегодня Выручай-Комната почти пуста, и в такой обстановке даже легче дышится.

Джинни сидит на стуле у рабочего стола Николы, наблюдая, как та возится с крошечными металлическими деталями. Она даже не представляет ни что это, ни для чего. Но почему-то это успокаивает — смотреть, как Никола соединяет все части воедино, создавая нечто сложное, где каждый элемент движется в идеальной гармонии с другими.

Джинни берет в руки маленькую металлическую безделушку, перекатывая её в пальцах. Она сосредотачивается на ощущениях, пытаясь утихомирить бурю в голове. Вдруг безделушка вспыхивает крошечной искрой, и Джинни вскрикивает, почувствовав, как та обжигает палец.

— Это диод, — объясняет Никола, забирая его у неё.

— Прости, — морщится Джинни, потирая обожжённые подушечки пальцев.

Никола пожимает плечами.

— Обычно они не такие капризные. Разве что рядом с нестабильной магией.

— То есть я нестабильна? — она пытается пошутить, но голос звучит напряжённо.

— Если и так, — Никола пробегается взглядом по её лицу, — то диод — единственный, кто это заметил.

— Ну что ж, — Джинни принимает невозмутимый вид, хотя губы непроизвольно растягивается в улыбке, — у всех нас есть свои скрытые глубины.

Никола возвращается к возне с механизмами:

— То, что ты делаешь, — её голос звучит необычно осторожно, — не только в «Салоне», но и всё это... — она делает неопределённый жест рукой вокруг.

— Да, — коротко отвечает Джинни.

Никола стала первым человеком, существующим одновременно в двух этих реальностях, и это странное ощущение. Один человек, имеющий доступ к обеим её личностям, который будто видит сразу все грани её жизни. От этого Джинни чувствует себя непривычно беззащитной.

— Это серьёзная нагрузка, — замечает Никола.

Джинни останавливает себя, чтобы снова не схватиться ещё за одну металлическую деталь и не начать вертеть её в руках.

— Временами, — признаёт она.

Никола кивает.

Некоторое время они молчат, и Джинни уже думает, что разговор окончен, но тут Никола откашливается.

— Я просто хотела сказать… то есть… — она запинается. — Если я когда-нибудь смогу чем-то помочь… — Бросает взгляд на Джинни, словно понимая, насколько самонадеянно звучит её предположение, что такой, как Джинни, вообще может понадобиться помощь такой, как Никола.

Джинни колеблется, но затем протягивает руку и касается её пальцев.

— Это много для меня значит. Спасибо.

Никола улыбается, хотя её щёки слегка розовеют.

— Просто… ты не одна.

— Да, — соглашается Джинни. — Наверное, так и есть.

* * *

Не прошло и недели, как последовала расплата за неудачную инспекцию гриффиндорских спален. Кэрроу начинают заковывать первокурсников в цепи в подземельях. То, что годами грозился сделать Филч в шутку, теперь стало жестокой реальностью. Отныне любой самый незначительный проступок, и одиннадцатилетние дети проводят ночь в полной темноте, подвешенные к сырой стене.

Однако Джинни даже испытывает некоторое мрачное восхищение холодной, безжалостной логикой этого хода. Теперь квоффл на стороне АД. Их очередь делать ход.

Что они собираются предпринять?

Но прежде чем они успевают что-то обдумать, события развиваются самым непредвиденным образом, хотя Джинни следовало бы это предвидеть, ведь младшего брата Майкла Корнера приковали к той самой стене. Это уже само по себе ужасно, но становится ещё хуже, когда Майкла ловят при попытке его освободить.

Ещё один ученик стал публичным примером.

Джинни сидит рядом с Ханной в Выручай-комнате, пока Невилл нервными шагами меряет помещение с мрачным лицом. Ханна грызёт ногти, и это ожидание невыносимо.

— Жаль, что он не пришёл сначала к нам, — снова говорит Джинни.

Ханна качает головой:

— Это его брат. Любой из нас поступил бы так же.

— Он вернулся, — объявляет Джинни, когда дверь Выручай-комнаты открывается.

Ханна вскакивает на ноги и выжидающе смотрит на Терри.

— Как он?

Терри так крепко сжимает челюсти, что сразу становится ясно: увиденное в больничном крыле его не обрадовало.

— Как и следовало ожидать. Примерно как если бы он оскорбил гиппогрифа.

Невилл громко ругается.

— Дело плохо, — продолжает Терри, и в его голосе впервые слышится дрожь. — Хуже, чем я когда-либо видел.

— Ему что-нибудь нужно? — спрашивает Ханна.

Терри качает головой.

— Помфри дала ему успокоительное. Продержит его там так долго, как только сможет.

Он опускается на диван, запрокидывает голову на спинку и устало потирает глаза.

Невилл тоже садится, но буквально на самый краешек, всё его тело напряжено, и Джинни слишком хорошо знает этот взгляд гриффиндорца, готового с радостью броситься со скалы.

— Что будем делать? — спрашивает он.

Джинни видит, что ему нужны решения и немедленные действия. Месть. К счастью, к этому неизбежному повороту она готовилась весь год.

— Насколько я вижу, у нас есть три варианта, — говорит Джинни.

Терри приоткрывает глаза и с прищуром смотрит на неё:

— Да?

Она поднимает большой палец.

— Первый: продолжаем как прежде, осознавая, что цена ответных мер значительно возросла. И будет расти дальше.

Ханна тут же качает головой:

— Но Майкл... Мы не можем…

Джинни кивает:

— Будет больше Майклов. — Она делает паузу. — Или ещё чего похуже.

Рано или поздно они убьют кого-то, случайно или намеренно.

— Ладно, — нетерпеливо говорит Невилл. — Второй вариант?

Джинни поднимает указательный палец.

— Прекращаем их провоцировать. Они сделали это, чтобы заставить нас остановиться. Вот мы и прекращаем. Не даём поводов для эскалации.

Невилл хмурится и выглядит не слишком довольным.

— И просто сидим сложа руки, надеясь, что война сама решится в нашу пользу?

Джинни пожимает плечами. Ей и самой не нравится идея бездействия, но она понимает, что кто-то должен её озвучить.

— Они пытают учеников, — тихо говорит Терри.

— Да, — соглашается Джинни. — Пытают.

— Ты говорила о трёх вариантах, — напоминает Ханна.

— Этот понравится вам ещё меньше, чем первые два, — предупреждает Джинни.

— Говори, — настаивает Невилл.

Джинни переводит взгляд на Терри, в его глазах читается такое же понимание. Она видит, что он уже думал об этом.

— Мы обостряем конфликт, — произносит Терри.

Ханна хмурится.

— То есть?

Терри, кажется, уже готов ответить, но молчит.

— Переходим в наступление против Кэрроу, — отвечает Джинни. — Проклинаем, избиваем, запираем где-нибудь, вынуждаем бежать.

Невиллу явно нравится эта идея:

— Засунуть их в Исчезательный шкаф?

— Запереть в Тайной комнате, — предлагает Терри и бросает на Джинни такой многозначительной взгляд, что в нем точно нет ни капли изящества.

Она только закатывает глаза. Рядом вздыхает Ханна.

— Скормить гигантскому кальмару! — с энтузиазмом говорит Невилл.

Джинни молча слушает, как они наперебой предлагают всё более нелепые варианты. Она даёт им выговориться, пока фантазии не иссякают сами собой. Предложения становятся всё более замысловатыми и нелепыми, но никто не решается сказать то, что действительно должно быть сказано.

— Ты что-то притихла, — замечает Ханна, толкая Джинни локтем.

Та пожимает плечами.

— Мы обостряем конфликт, они отвечают тем же. Это лишь приведёт к новым жертвам. Если мы всерьёз хотим разобраться с Кэрроу, есть только один выход.

Все вопросительно смотрят на неё.

— Мы устраняем их.

— Устраняем? — переспрашивает Ханна, больше озадаченная, чем потрясённая.

Джинни понимает: это потому, что она ещё пока не осознаёт, что именно она имеет в виду. Ханна просто не мыслит такими категориями.

Джинни пристально смотрит на неё до тех пор, пока та резко не бледнеет.

— Ты имеешь в виду... убить их?

Джинни поднимает подбородок.

«Смогла бы ты убить, если бы пришлось?»

— Они ещё не убили ни одного ученика, — говорит она. — Пока что. Но их руки несомненно в крови. В крови магглов. В крови всех, кого Том приказал им убить. Они не невинны.

— Но мы-то — да, — твёрдо отвечает Ханна. — И моя мать погибла не для того, чтобы я стала убийцей.

Джинни не говорит вслух, что может наступить момент, когда придётся выбирать между невинностью и жизнью.

— Ханна права, — поддерживает Невилл.

Терри выдыхает и обратно откидывается на спинку дивана.

— Как ни больно это признавать, но Майкл тоже не хотел бы такого для нас.

Все поворачиваются к Джинни, словно ожидая возражений, но она здесь не для того, чтобы спорить, она лишь констатирует факты:

— Нельзя забывать, кто их сюда прислал. Убийство, нейтрализация, изгнание — всё это привлечёт его внимание к школе. Это будет открытым объявлением войны.

Терри тихо присвистывает.

— Что ж, второй вариант внезапно стал куда привлекательнее.

Джинни кивает. Она с самого начала предполагала, что этим всё и закончится.

Невилл откидывается на спинку дивана, опустив голову.

— Значит, мы сдаёмся. Бездействуем.

Для гриффиндорца, должно быть, это худший из возможных исходов.

— Нет, — возражает Ханна. — Мы не бездействуем. Просто направляем энергию в другое русло.

Невилл хмурится.

— Например?

Ханна оглядывает взглядом комнату.

— Это же место становится тем, что нам нужно, верно?

— Ну да.

— Тогда создадим здесь то, чего ученикам не хватает снаружи. Создадим безопасное место. И весёлое.

Джинни скептически поднимает бровь:

— Ты предлагаешь устроить... вечеринку?

Ханна расплывается в улыбке:

— Ага. Именно это.

— Признаю, этот вариант не приходил мне в голову, — сухо замечает Джинни.

Ханна толкает её локтем.

— Потому что у слизеринцев полностью отсутствует воображение.

Все смеются. Через мгновение присоединяется к ним и Джинни.

* * *

Пока Ханна сосредоточена на организации досуга для членов АД, Джинни продолжает занятия со Снейпом. С каждым днём риск расправы растёт, возможности сопротивления сужаются и только эти уроки в некоторые дни способны дать ощущение, что стены не смыкаются вокруг неё окончательно.

Она постепенно развивает способность использовать легилименцию без прямого зрительного контакта, методично отделяя разумы один от одного и проникая в нужное сознание. И, что самое важное, делает это без слов. Это невероятно сложно, но так приятно полностью погружаться в одно дело, забывая обо всём.

В этот раз, когда она вечером приходит в класс зельеварения, Розье стоит на страже у двери.

Его глаза слегка расширяются при её появлении.

Джинни кивает ему в знак приветствия, и он отвечает тем же. На его лице читается такое же смущение, что появлялось почти каждый раз, когда они пересекались в последнее время. Будто сам не до конца понимает, как оказался в этой ситуации, и уж тем более не видит из неё выхода.

Джинни кажется, что так сейчас чувствуют себя многие.

Единственный другой ученик в классе — мальчик, которого она знает лишь поверхностно. Кажется, один из кузенов Надиры. Хассан вроде бы? Интересно, что он натворил, чтобы оказаться здесь?

Снейп входит следом за Джинни и тут же направляется проверить работу Хассана.

— Неряшливо, — бросает он короткое замечание, взмахом палочки уничтожая сразу половину ингредиентов. — Будьте внимательнее, иначе придётся начинать заново.

Хассан не произносит ни слова, его лицо остаётся бесстрастным.

— Мисс Уизли, — обращается к ней Снейп, доставая табурет и указывая на него пальцем.

Она послушно садится, слегка поморщившись от отвратительного запаха, исходящего от чана с флобберчервями, ожидающими тщательной очистки.

— Приступайте.

С этими словами он отходит к стене, будто проверяя систему организации запасов Слизнорта. Судя по выражению лица, ею он совсем не впечатлён.

Джинни не обращает на него внимания, сосредоточившись на скользких флобберчервях. Через некоторое время незаметно опускает руку к коленям и сжимает пальцами волшебную палочку.

Она уже привыкла к гулу множества давящих сознаний и теперь научилась лучше разделять их. Хотя Снейп всё ещё в кабинете, его разум ощущается скорее как пустота, чем присутствие. Но куда удивительнее другое: разум Розье тоже закрыт. Только не защищён по-настоящему, а как будто окружён чем-то. Грубый, небрежный и совершенно не скрытный блок.

Джинни отступает, бросая быстрый взгляд на Снейпа, и видит, что он уже наблюдает за ней. Уголок его рта изогнут в надменной усмешке. Тут-то она и понимает, что он намеренно защищает от неё Розье. Очевидно, он гораздо лучше осведомлён о её уловках, чем она предполагала.

— Какие-то проблемы, мисс Уизли?

— Нет, сэр.

Она возвращается к монотонному потрошению флобберчервей. Рядом молча работает Хассан, его движения точны и эффективны.

— Я вернусь через час, чтобы проверить вашу работу, — объявляет Снейп.

Джинни выжидает несколько минут и только потом снова погружает своё сознание в чужое. Разум Хассана найти легко, поскольку он единственный доступный, но она всё равно действует осторожно, отрабатывая мягкое проникновение. Снейп постепенно снижает дозу тумана: и из необходимости сохранять у учеников достаточно рассудка для отработок, и чтобы испытывать Джинни.

На расстоянии Джинни наблюдает за сознанием Хассана: мелькание воспоминаний и разрозненных мыслей, гул голосов на незнакомом языке. Краем глаза она улавливает проблеск чего-то...

Она следует за воспоминанием, даже когда оно ускользает сквозь пальцы. Её шаги ускоряются, пока оно удаляется всё дальше. Она проскальзывает в узкий проход между высокими каменными стенами, давящими со всех сторон, и внезапно выходит на открытый двор, где солнечный свет на мгновение ослепляет её.

В центре у небольшого ручья стоит одинокий силуэт. Джинни застывает на месте, внимательно наблюдая.

Он поворачивается к ней.

— Убирайся.

Джинни оглядывается, но сзади никого нет. Когда она снова смотрит вперёд, он уже почти рядом.

— Убирайся, — сквозь зубы бросает он. — Вон!

Он сжимает её запястье, и его рука ощущается как нечто реальное, твёрдое и причиняющее боль.

Джинни подавляет крик, потому что её буквально разрывает на части. Она чувствует, как он безжалостно копается в её мыслях, воспоминаниях и чувствах. Это не поиск, а нападение. Проходит мучительная вечность... Минута? Час? Жизнь? Она не может сказать, но зато ей удаётся наконец выстроить защиту.

Стул со скрежетом отодвигается по каменному полу, когда она возвращается в физический мир.

Они замерли, уставившись друг на друга, оба разума плотно закрыты и почти сталкиваются в незримой схватке.

Затем он резко вскакивает и бросается к ней. Джинни тоже поднимается на ноги, но его рука уже мощно ударяет её в грудь, швыряя о стену, и палочка вылетает из пальцев.

— Эй! — где-то вдали кричит Розье.

Руки Хассана сжимаются на её горле, его лоб покрыт испариной, взгляд растерянный, будто он всё ещё борется с действием тумана, застряв между разумом и реальностью.

Кругом раздаются крики и чьи-то шаги, но всё это где-то на периферии. Джинни видит только яростную панику в его глазах и чувствует, как её пальцы беспомощно сжимают пустоту.

Мир начинает тускнеть по краям.

«Это всё, на что ты способна, малышка?»

Нет.

Используя последние крупицы контроля, Джинни хватает его за запястье, собирая магию в ладони.

«Осторожно, — будто звучит в её голове голос Нимуэ, — не слишком много. Никогда не отдавай слишком много себя».

Пальцы Хассана сжимаются сильнее, и Джинни выпускает энергию наружу. Он испуганно вдыхает, а затем его глаза закатываются, и в следующий миг он теряет сознание, его тело оседает, падая прямо к её ногам.

Джинни едва не падает следом, прислоняясь к стене на дрожащих ногах, кашляя и судорожно хватая ртом воздух.

Когда дыхание наконец хоть немного удаётся выровнять, она поднимает взгляд.

Розье таращится на неё круглыми глазами, рот его чуть приоткрыт.

Снейп застыл на полпути, будто только что бросился вперёд. Его глаза метнулись от неё к Хассану.

Размеренно вышагивая, Снейп наклоняется, поднимая её палочку с пола, и в этот момент Джинни понимает, что он видел, что она сделала.

Снейп бесцеремонно взмахивает своей палочкой, и Розье также оседает на пол, потеряв сознание.

— Он знает, — голос Джинни дрожит, — он знает.

Она все ещё тяжело дышит, голова кружится от вторжения и потери магии.

— Я разберусь, — отвечает Снейп с ледяным спокойствием.

Джинни шатаясь идёт к столу, вцепляется в спинку стула и опускается на него.

Снейп кладёт её палочку на стол перед ней с отчётливым стуком. Он выжидающе замирает, будто ждет, что она объяснит, как защитилась без палочки. Джинни плотно сжимает губы.

Через мгновение Снейп отходит к Хассану, отбрасывая мантию в сторону, чтобы присесть рядом.

— К счастью, — говорит он, прижимая пальцы к его шее, — он жив.

Джинни вздрагивает, поднимая на него глаза. Она не думала, что магия может быть настолько смертоносной. Конечно, Нимуэ предупредила бы... не могла не сказать… Так ведь?

— Приношу свои извинения, — ровно произносит Снейп, всё ещё глядя на Хассана. — Я не предполагал, что у него настолько продвинутая подготовка.

Она переводит на него взгляд.

— Но вы знали, что он обучен?

Он изучает её без тени раскаяния:

— Вам нужно было это узнать.

Неясно, что именно он имеет в виду: ощущение сопротивления и борьбы с равным или просто предостережение, чтобы она не расслаблялась. Предупреждение всегда быть настороже. Быть готовой к обороне.

Джинни потирает шею, гадая, не проступают ли уже синяки.

— Что ж, теперь я знаю, — бросает она. — Миссия выполнена.

Снейп великодушно игнорирует её сарказм, поворачиваясь к бессознательным ученикам.

Она молча наблюдает, как он стирает воспоминания у обоих.

Хассан не шелохнулся ни разу.

* * *

В течение следующих трёх дней Джинни чувствует себя словно в тумане. И из-за ментального нападения, и из-за защиты с помощью беспалочковой магии, которая всегда требует высокой цены, ей ведь об этом говорили. Но только теперь она по-настоящему понимает это.

Она позволила себе забыть важную истину о Нимуэ. Даже ей нельзя доверять полностью. Ведь Нимуэ никогда не жила по-настоящему и не может умереть, так как же она может понять цену, которую приходится платить живым?

Глупая ошибка, которую Джинни больше не повторит.

Она настолько погружена в свои мысли и усталость, что почти роняет все книги, столкнувшись с кем-то в коридоре. Младшекурсник испуганно смотрит на неё, бормоча извинения.

Джинни качает головой, понимая, что нужно быть внимательнее. Из соседнего коридора доносится крик — несомненно, Карательный отряд снова усердно трудится. Они стали смелее после долгого молчания АД и полного отсутствия сопротивления.

Джинни вздыхает, по крайней мере радуясь, что Кэрроу восприняли это как победу. Теперь гораздо меньше учеников подвергают пыткам на уроках, и ничего похожего на случай с Майклом больше не повторялось.

Этого уже должно быть достаточно.

— Джинни.

Она поднимает взгляд и видит, как Бассентвейт стремительно движется по коридору в её сторону. Люди расступаются перед ним: и не только из-за внушительных размеров, но и, как ей кажется, из-за грозного выражения лица.

— В чём дело? — спрашивает она, когда тот подходит.

Его челюсть напрягается.

— Это Рейко.

Джинни чувствует, как лёд сковывает тело.

— Где она?

Он лишь приподнимает бровь и резко кивает в сторону. Есть только одно место, о котором он не может говорить открыто.

— Я подумал, что так… безопаснее, — негромко добавляет он.

Забыв о зельеварении, Джинни разворачивается и направляется к Выручай-комнате, смутно отмечая, что люди расступаются перед ней почти так же быстро.

Посреди дня в комнате почти никого нет, поэтому Джинни быстро находит Рейко, сидящую на скамье рядом с Николой.

Никола поднимает взгляд при их появлении, и на её лице появляется облегчение.

— Они взялись за старое, — говорит она.

Джинни замирает перед ними, резко вдыхая, когда Рейко поднимает на неё глаза.

— Это ерунда, — раздражённо смахивает слёзы, только размазывая их вместе с кровью по лицу. — Я в порядке.

Джинни не слушает её, молча оценивая каждую царапину и синяк на избитом лице. Затем поворачивается к Бассентвейту:

— Найди Ханну.

Тот кивает, сжимает плечо Рейко и выходит.

Джинни снова смотрит на девушку, но не сокращает дистанцию между ними.

— Кто?

Рейко качает головой, и Джинни замечает в этом движении... страх. Руки сами по себе сжимаются в кулаки.

— Кэрроу?

— Нет.

— Не верю.

— Это были не Кэрроу.

— Тогда кто?

Рейко вздыхает и отводит взгляд:

— Крэбб и Гойл.

— Понятно, — говорит Джинни, чувствуя, как внутри растёт пугающее спокойствие.

— Это была глупо с моей стороны, — бормочет Рейко. — Я одна пошла на поле, а они... Просто глупо.

— Рейко! — резко обрывает её Джинни. — Ни в одной вселенной это не твоя вина.

Что-то меняется в выражении её лица, губы дрожат, и Джинни вдруг понимает, что всё, что осталось у Рейко, — это её бравада и дерзость. К счастью, в этот момент врывается Ханна, а за ней — Невилл и Бассентвейт. Ханна резко задерживает дыхание, её глаза наполняются ужасом.

Рейко тут же выпрямляется, гордо вскидывая подбородок.

Ханна быстро берёт себя в руки, осторожно садится рядом и мягко поглаживает девушку по плечу.

— Только лицо?

— И спина, — признаётся Рейко.

Ханна хмурится, бросая взгляд на Джинни:

— У меня нет нужных зелий…

— Я не пойду к Помфри, — твёрдо заявляет Рейко. Джинни рада видеть в её глазах знакомые искры упрямства. — Не доставлю этим уродам такого удовольствия.

Ханна качает головой:

— Но это было бы разумнее...

— Нет.

Ханна смотрит на Джинни в поисках поддержки, но та лишь изучает Рейко и выносит вердикт:

— Она остаётся.

— Джинни...

— Она остаётся.

Ханна выдыхает, понимая, что спорить бессмысленно.

— Ладно. Сделаю, что смогу.

Ханна быстро всех организовывает: Невиллу поручает собрать нужные ингредиенты, Николу ставит варить обезболивающее зелье.

— Садись здесь, — указывает она Бассентвейту на свободное место рядом с Рейко.

Когда всё готово, Ханна бережно очищает раны и перевязывает порезы на лице, которые явно были нанесены заклятиями.

Джинни наблюдает, как Рейко постепенно успокаивается под заботливыми руками Ханны, пока её голова наконец не опускается на плечо Бассентвейта.

Разобравшись и с синяками на спине, они укладывают сонную девушку на кровать Николы, действие зелья начинает сказываться.

Все это время Джинни стоит в стороне, сдерживая ужас, ярость и желание выбежать и избить кого-нибудь.

— Рейко, — говорит она, когда наконец может говорить ровным голосом. — Та с усилием открывает глаза. — Я разберусь с ними.

Это звучит как обещание.

Рейко кивает, взгляд её становится мрачным. Джинни разворачивается, собираясь уходить, и замечает, что Бассентвейт следует за ней к двери.

Невилл подходит к ним.

— Что мы будем делать?

— Мы? — Джинни смотрит на него спокойно, будто внутри не бурлит лава. — Мы ничего не будем делать. Мы уже решили, что АД больше не может рисковать.

Невилл хватает её за руку, останавливая.

— Джинни…

— Они слизеринцы, — говорит она тихо, — а со своими мы сами разбираемся.

Она переводит взгляд на Бассентвейта. Тот мрачно кивает, уступая ей это дело.

Джинни выходит.