Юность чувств (гет)

Что такое весна в шестнадцать лет? Это счастье и ощущение, что впереди огромная целая жизнь.

Кёко стояла во внутреннем дворике рёкана и не могла отвести взгляда от чистого ярко-голубого неба, на фоне которого сакура грозилась распустить свои нежнейшие лепестки со дня на день. Даже пахло по-особенному, с едва заметным сладким ароматом набухших почек и теплого ветра.

Завтра уже в школу, форма куплена, выглажена, учебники собраны, а самое главное — в ученической книжке прописано, что она учится по стипендии.

Девушка сделала глубокий вдох всей грудью и поймала себя на том, что широко улыбается. Впрочем, как и вчера и позавчера… Улыбка безотчетно появлялась на губах каждый день, и ни плохое настроение Шо-чана, ни обязанности по рёкану не могли препятствовать этому.

Кёко была счастлива, каким-то спокойным, неторопливым, но от этого не менее легким счастьем. Ее полнило предвкушение нового, еще более восхитительного года, где точно будет все — и друзья, и Шо-чан, и силы, чтобы, наконец, добиться любви. Все у нее получится.

— Вот ты где, — Яёй-сан выглянула во двор. — Помоги-ка мне разложить по свободным номерам чистые салфетки. Завтра начинается сезон любования сакурой, и времени уже не будет.

— Конечно, тетя, — девушка с готовностью зашагала к ступенькам. — Много гостей ожидается?

— Ну, два больших номера уже занято, еще один одиночный. Остальные, думаю, пустовать долго не будут.

— Это точно.

— Твои подруги не планировали? На цветение сакуры.

— Мы пока не говорили об этом, — покачала головой Кёко. — Да и будет ли у нас время? Ведь учеба начинается.

— Если решитесь, дай знать, мы тебя в кимоно оденем снова, — улыбнулась женщина.

— Спасибо!

А что, интересная идея — всем вместе сходить на любование сакурой. Сделать сэндвичи, взять с собой ячменного чая, пледы… Или вообще, вон, в саду расцветут свои сакуры — можно было бы пригласить друзей сюда. Вот только как отреагирует на это Шо-чан?

Хотя, когда парни с подругами ждали ее у ворот, чтобы пойти за покупками к новому учебному году, Шо-чан вроде ничего не сказал. Может, одумался? Хотя, чует сердце, просто выжидает и создает очередной план «стать круче Янки»…

 

Церемония открытия нового учебного года проходила все в том же спортзале, но теперь Кёко ощущала себя немного странно, замечая немало учеников в форме с желтым цветом на рукавах. Она для них уже сенпай, подумать только… Старше кого-то. Но младше тех, на форме которых присутствует алый цвет. Поймав ее взгляд, Ямагири приветливо кивнул, и девушка с улыбкой чуть поклонилась ему. Для него она по-прежнему кохай.

Она выдохнула и замахала появившимся на пороге подругам.

— Ну что, с новыми силами в новый класс? — Рина улыбалась так, словно они не виделись не четыре дня, а четыре месяца.

— Ага! — Кёко согласно кивнула. — Я так рада, что мы все вместе в одном классе снова!

— И Янки тоже, — Рэй хитро подмигнула. — Думаю, Юмено-сенсей тебя бы не отдал никуда из своего класса.

— Точно-точно. О, а вон и парни!

Появление Хизури с друзьями не осталось незамеченным — третьеклассники зааплодировали, как и второклассники, а вот первогодки с немым восхищением уставились на закадычную троицу. Кёко вспомнила, что многие приходят сюда из средней школы Санбиджюцу и наверняка слышали про «легенду старшей школы».

Позер, вздохнула она про себя, глядя, как невозмутимо раскланялся на овации Куон.

— Позер, — повторила девушка, когда он подошел ближе.

— Ты же не будешь отрицать, что я это заслужил, — чуть надменно приподнял брови он.

— Именно, — Кагурадзаки приобнял Кёко за плечи. — Банни-чан, я так рад, что мы будем учиться вместе. А ты?

— Если скажу, что «нет», ты обидишься? — фыркнула она.

— Я тебе не поверю, — невозмутимо ответил парень, заставив остальных рассмеяться.

— Янки, ты испортил Кагурадзаки-куна! — притворно возмутилась Могами. — Не стыдно?

— Нет, — не менее невозмутимо, чем Ода, парировал Куон. — Пусть учится, пока я рядом.

— Ты невозможен, — под общий смех покачала она головой. — Что с тобой делать?

— Ода, напомни, что делают подруги детства с друзьями детства?

— Гоняют! — вместо Оды подсказал Кён, сдерживая улыбку. — Так что, гоняй его, Банни-чан, гоняй!

— И ты, Брут?!

Закончить Хизури не дало появление учителей с директором во главе. Ученики быстро выстроились в зале, и в наступившей тишине Ямада-сан подошел к микрофону.

— Я рад видеть в этом зале всех, кто в будущем станет гордостью Санбиджюцу…

Все же жаль, что церемония открытия у музыкального отделения проводится позже. Понятно, что всех бы не вместил ни один спортзал, но…

Кёко одернула себя и вслушалась в речь директора. Тот говорил о важности учебы, выбора, связей и навыков, которые могут приобрести ученики.

Интересно, а что он говорит музыкальному отделению? Про уверенность? Славу? Успехи? Надо будет спросить у Шо-чана.

Наконец, Ямада-сан закончил и под аплодисменты спустился с трибуны.

— Рассаживаемся, — в классе Юмено-сенсей похлопал в ладоши, привлекая внимание. — Пока так, как сидели в последний учебный день.

Кёко, насупившись, оглядела невинно-невозмутимые лица Хизури, Кагурадзаки и Ошино, перевела взгляд на свой портфель, стоявший на парте, и с тихим вздохом села:

— Ладно.

— Банни-чан, ты ж сама понимаешь — без вариантов, — усмехнулся со стороны Кён, подмигивая. — Помнишь, что говорил в прошлом году классный? Что ты хорошо на нас влияешь. А чтобы влияла и дальше — тебе надо сидеть между нами. Тогда твое благотворное влияние не даст нам никакого шанса остаться прежними.

— И тебя Янки испортил, — насупилась она и успела перекинуть косу через плечо вперед. За спиной хмыкнули и аккуратно постучали пальцем между лопаток. — Абонент недоступен, перезвоните позже.

Парни захихикали, и Кёко едва сама сдержала смех.

Как же ей этого всего не хватало! И пикировки, и вот это хмыканье позади, и хитрая усмешка Куона, и спокойный голос Юмено-сенсея…

Как же все-таки классно!

 

— Пойдете на большой перемене смотреть клубы? — после второго урока поинтересовался Ода. Рэй немного удивленно глянула на него:

— Зачем?

— Ну, там прикольные бывают выставки для новичков.

— Ты собираешься еще в какой-то клуб вступить?

— Нет, — он отрицательно помотал головой. — Просто интересно.

— Кстати, а чего это вы сидите? А как же тренировки? — Рина насмешливо прищурилась на Янки, который лишь пожал плечами:

— Пока не отберем новичков в клуб, тренировок серьезных не будет, так, разминки.

— А когда будете отбирать?

— Сегодня и завтра, — он откинулся на спинку стула. — После уроков все желающие будут приходить в спортзал. Так что, на выставке клубов и наш будет. С президентом во главе.

— Слушай, — Сугита сложила руки на груди, — если ты помаячишь рядом со своим стендом на перемене, к вам половина от всех поступивших прибежит.

— Хорошая идея, — не менее хитро усмехнулся Куон. — Так и сделаю.

Кёко в разговор не вступала, лишь наблюдала за друзьями с легкой улыбкой. Какие они все замечательные… Если она сейчас признается им всем в любви, они сильно удивятся? Или скажут, что ничего другого от нее и не ожидали?..

— Банни-чан, придешь смотреть нашу выставку?

— Приду, — легко согласилась она на вопрос Ошино. — И другие с удовольствием посмотрю. Я же в прошлом году их не видела.

— Ну да, ты только через неделю перешла к нам, — кивнула Рина. — А в какой школе тогда начинала учебу?

— В муниципальной нашего района.

— А чего решили тебя перевести? — поинтересовался Ода.

— Не ее, а их, — поправил Куон, и Кёко покосилась на него, уловив едва различимое недовольство в его голосе.

— Ну… эта школа с музыкой… — рассказывать о неудавшемся побеге она не хотела.

— То есть, если бы не канарейка, ты бы с нами не училась? — Кагурадзаки недовольно хмыкнул. — Вот же. Ладно, скажу ему спасибо при случае.

— Нобунага, ты меня пугаешь! — Рина покачала головой. — Ты…

— Я серьезно, — возразил он, хмурясь от прозвища. — Хоть что-то хорошее для нас он сделал. Разве не так?

Девушки переглянулись. Крыть было нечем, да и такой серьезности от Кагурадзаки они не ожидали. Впрочем, покосившись на Куона, Кёко обнаружила, что тот сидит с не менее серьзным видом. На ее взгляд он кивнул:

— И я скажу. Ода прав.

Блин.

— Не надо.

— Почему? Я ведь от всей души.

В класс вошел преподаватель, и девушка со вздохом выпрямилась.

Как ему объяснить, что его «от всей души» Шо-чан воспримет как оскорбление?.. Хотя, тот факт, что парни — Ошино кивком подтвердил готовность последовать за друзьями — собираются не ехидничать, а честно поблагодарить Шо-чана за ее появление в их классе… радовал. И было очень приятно, если честно. Потому что до сего момента она практически никогда не слышала от других, что ее присутствие рядом с ними очень важно…

Но, представив выражение лица Шо-чана, она снова вздохнула, уже про себя. Точно решит, что издеваются над ним.

 

Изобилие клубных стендов во внутреннем дворе школы впечатляло. Кёко с удивлением обнаружила, что есть клубы астрологии и астрономии, клуб изучения мифологии, гаданий и манги. И это помимо немалого количества спортивных, предметных и…

Она замерла перед небольшим стендом, на уступе которого сидела кукла. Тряпичная, с безликим лицом, но ее наряд один в один повторял наряд ее Белоснежки! Но ведь Белоснежка у сестренки Юи-сан и уж точно не покидала их фамильного поместья.

Кёко подняла растерянный взгляд на стоявшего у стенда второклассника, который внезапно уверенно кивнул:

— Да, это ты.

— А?

— Ты та самая, которая создала Белоснежку. Ты ведь узнала ее платье, верно?

— Д-да, — девушка окончательно растерялась. — Но зачем…

— Я искал тебя, — он улыбнулся и указал на название своего стенда.

«Fashion»

— Клуб моды и стиля. Я Асакура Тайра из второго «С».

— Могами Кёко, второй «А». Но зачем ты искал меня?

— Я хотел позвать тебя в наш клуб.

Позвать ее в клуб моды и стиля? Она озадаченно сморгнула, глядя на Асакуру, который под ее недоумевающим взглядом начал торопливо объяснять:

— Понимаешь, я был просто поражен на прошлом фестивале твоей куклой, хотел даже купить, но меня увезли в больницу…

Кёко более внимательно всмотрелась в нового знакомого, отмечая его бледность и темные круги под глазами. Да и руки его, в которых он крутил указку, были очень худыми.

— Прости, но я не помню тебя в прошлом году.

— Из-за болезни я провел в больнице почти весь триместр, в итоге остался на второй год.

Так он ее сенпай… вернее, бывший сенпай!

Она снова глянула на куклу.

Из-за Белоснежки ее хотели позвать в клуб моды и стиля?

— Но… почему остальные члены твоего клуба тогда не пришли?

Асакура чуть сник, но взгляд не отвел:

— У нас не так много участников, да и… сенпаи сейчас заняты своими делами. По правде говоря, в клубе состоит всего пять человек.

Девушка в задумчивости прикусила губу, рассматривая Асакуру.

Если подумать, что он наверняка в своем клубе, как Шинодзава-сенпай в кулинарном — в единственном числе. Но Шинодзава-сенпай все же выглядит привлекательно, да и высокий, а этот одного с ней роста, болезненный...

— Соглашайся, — парень немного заискивающе улыбнулся. — Обещаю, будет очень интересно! Да и у тебя точно есть чувство стиля, ведь для Белоснежки ты сделала отличные аксессуары, которые лишь усилили впечатление от нее.

Сердце замерло от услышанного. Посторонний человек считает, что у нее есть чувство стиля?! Серьезно?! Но… но… но тогда вступив в этот клуб, она сможет усилить это, а значит… стать яркой, красивой и Шо-чан уж точно поймет, что она не как старая бабка!?

— Я не против, — она решительно выдохнула, — но у меня понедельник, вторник и четверг заняты — я состою еще в кулинарном клубе.

— Я не против! — радостно улыбнулся Асакура, сжимая указку так, что она согнулась. — Среда, пятница, суббота — любой день!

— Давай среда и пятница, — девушка улыбнулась в ответ. — Заявку отнести куратору?

— Можешь просто принести в комнату триста восьмую, в первом клубном корпусе, — он кивнул в сторону зданий. — Наш куратор — Дарима-сенсей.

— Ой, у нас она тоже!

— Буду ждать тебя в среду, — парень протянул ей руку, и Кёко уверенно пожала ее:

— Приду, обязательно.

 

— Куда ты записалась?

— В клуб «Fashion», — Кёко показала изумленным друзьям флаер. — Мода и стиль.

— Вот и оставь тебя без присмотра на пять минут, — протянул Куон, двумя пальцами беря флаер и приподнимая его на уровень глаз. — Ты что, в модели собралась?

— Может, и собралась! — она подпрыгнула, выдернула яркий листок из его рук и насупилась. — По-твоему, я не способна?

— Способна, конечно, — вступилась Сугита, — но…

— Но тебя там съедят, — безапелляционно заявил Куон, складывая руки на груди. — Уж поверь человеку, у которого мать — профессиональная фотомодель. Съедят и даже не заметят. Потому что не тот у тебя характер.

— Это почему же?!

— Подлости делать не умеешь, — он серьезно смотрел на надувшуюся Могами. — Гадости исподтишка. Не умеешь идти по головам.

— Янки, серьезно так?

— А что ты думал? — парень перевел взгляд на Кагурадзаки, который с удивленным видом смотрел на него. — Это очень жестокий мир конкуренции. Без мирового имени это борьба, выживание, как в джунглях. И даже с мировым именем всегда надо быть настороже.

— Кошмар какой, — Рэй осуждающе покачала головой. — Кёко-чан, ты уверена?

Кёко лишь поджала губы:

— Уверена. В модели я идти не собираюсь, — она хмуро глянула на приподнявшего брови Хизури, — мне просто интересно, понимаете? Проверить, по крайней мере, свои силы.

— Если проверить свои силы, то почему бы и нет, — заметил Ошино. — А кто президент клуба?

— Не знаю, у стенда был Асакура-кун из второго «С», он меня и пригласил.

— Асакура? — парни переглянулись. — Это не тот ли, которого родители оставили на второй год по болезни?

— Вы откуда знаете? — удивилась Рэй.

— Его бывший одноклассник рассказал перед каникулами, — пояснил Кён. — Этот Асакура часто болеет, вроде, что-то с сердцем, потому что ему запрещены спортивные и другие нагрузки.

— Но для парня странно быть в таком клубе…

— И ничего не странно, — Сугита хмыкнула Оде. — Шинодзава-сенпай вон в кулинарном, президент уже!

— Ну, в какой-то мере ты права, — Куон улыбнулся краешком рта. — Многие ведущие кутюрье как раз-таки мужчины.

О как… Кёко снова глянула на флаер. Что ж, проверим, сможет ли она стать яркой и заметной благодаря новому клубу.

 

Дома она ничего не рассказала о новом клубе, лишь представляла уже воочию, как через месяц, ну или два, она будет стильной, красивой и Шо-чан в какой-то момент словно заново увидит ее и замрет, пораженный в самое сердце… А потом, потом он скажет, что счастлив иметь такую девушку, как она…

Кёко счастливо вздохнула и закрыла учебник по биологии.

Ведь так и будет, верно? И она потом поблагодарит Асакуру-сана за то, как вовремя он позвал ее в клуб Fashion. И друзья согласятся, что она с Шо-чаном прекрасная пара, и Куон подружится с…

Она представила все это и с сожалением откинула эту мечту. Не подружится, ведь для этого надо, чтобы Шо-чан перестал видеть в нем врага. А если предложив стать его девушкой, он поставит ей условие — перестать дружить с Куоном? Она на такое не согласится. Ни за что.

Вздохнув уже тяжело, девушка подперла щеку кулачком.

Даже ради Шо-чана она не предаст дружбу, которая придает ей столько сил. Конечно, попробует объяснить ему всю важность для нее этих отношений с Куоном, но почему-то сомнение все так же гложет душу. Сможет ли Шо-чан понять ее? Поверить, что Куон не желает ему ни зла, ни позора?

Покажет лишь время. А пока что она будет стараться…

Вытащив из сумки флаер, Кёко снова покрутила его в руках.

Неужели в мире высокой моды действительно так, как говорил Куон? И вот те красивые стройные и высокие девушки, которых печатают в журналах, ненавидят друг друга и делают подлости?

Верить в это не хотелось, но и отбрасывать слова друга тоже было как-то совестно. Он же всерьез предупреждал ее.

 

Во вторник Шинодзава попросил ее задержаться после клуба. Кёко чуть недоуменно кивнула, дождалась, когда в классе никого, кроме них не останется, и глянула на парня:

— Сенпай, ты что-то хотел?

— Да, — Сузуки вздохнул, явно о чем-то думая. — Нам в клуб требуется выбрать вице-президента, и я хотел спросить тебя — ты хочешь им быть?

Она удивленно распахнула глаза:

— Я?

— Ну да. Ты отлично разбираешься в направленности нашего клуба, ты могла бы быть моим заместителем.

— А что делает заместитель?

— Ведет учет посещений, закупок, следит за состоянием продуктов в холодильниках… я найду полный перечень обязанностей.

— А… а кто был им в прошлом году?

— Я, — Шинодзава сложил руки за спиной. — Но в этом году, сама понимаешь, я не могу совмещать две должности.

Кёко растерянно смотрела на него:

— Но я никогда не была вице-президентом… — пришедшая мысль заставила встрепенуться. — А вдруг кто-то хочет стать им? Ты других не спрашивал?

— Нет, не спрашивал, — немного растерялся он.

— Предлагаю спросить, — она решительно выдохнула. — Если не будет желающих и никто не будет против моей кандидатуры, то я стану твоим заместителем.

— Хорошо, — после секундной паузы согласился Сузуки, и девушка просияла:

— Тогда договорились, сенпай. У тебя еще были ко мне вопросы?

— Э… — он отвел взгляд, заставляя ее насторожиться. — Вообще-то есть, — Кёко выжидательно смотрела на него. — Я слышал, что у тебя был парень с музыкального отделения. Это правда?

На пару мгновений она замерла, затем немного вымученно улыбнулась:

— Я бы не сказала, что мы были парой… Мы друзья детства… как и с Янки.

— А. Понятно… — Шинодзава глянул на нее, явно поколебался, а затем резко выдохнул, как перед прыжком. — Если ты свободна, ты согласна со мной встречаться?

Вздрогнув от неожиданного поклона, в котором замер парень, Кёко внезапно осознала суть вопроса.

Встречаться с ней?.. Как с девушкой?!

Изумление прокатилось по телу горячей волной, оставив после себя смущение и священный трепет.

Шинодзава-сенпай хочет видеть ее своей девушкой?! Ее, Могами Кёко?!

Не дождавшись ответа, Сузуки выпрямился, и она вспыхнула еще больше, встречая его ожидающий взгляд. Некстати вспомнились советы подруг насчет другого парня, чтобы заставить ревновать Шо-чана. Ну вот, отличный случай, как говорится…

Глядя в темно-карие глаза, девушка вздохнула про себя.

Разумеется, она так не может.

— Прости, сенпай, — она склонилась в ответном поклоне. — Мне очень приятно… очень важно знать о твоих чувствах, но я не могу ответить на них. А встречаться с тобой без чувств это неправильно и некрасиво по отношению к тебе!

— Спасибо за честность, — тихо проговорил Шинодзава, и Кёко ощутила себя просто преступницей.

— Сенпай, но это… действительно будет не…

— Я понимаю, — перебил он и с явным усилием улыбнулся. — Не скажу, что я надеялся на другой ответ, но все же рассчитывал, что мне повезет.

— Тебе повезет, обязательно! — горячо воскликнула она, прижимая руки к груди. — Уверена, ты скоро встретишь достойную девушку, которая будет рада твоим чувствам!

— Спасибо, Могами-сан, — теперь Сузуки улыбнулся более открыто.

 

Как такое могло случиться? Ведь она никогда не общалась с Шинодзавой-сенпаем более чем по-дружески! И тут…

Не дойдя до станции метро, Кёко опустилась на ближайшую лавочку, ощущая, как от хоровода мыслей слабеют коленки.

Мимо проходили люди, спешили домой с работы или учебы, а она сидела, рассеянно глядя на улицу.

И как теперь себя вести в клубе? Распрощались они вроде как обычно, но… А еще эта кандидатура его заместителя...

Как же все сложно!

— Кажется, это уже давно сложившаяся традиция, — в голосе сверху слышалась легкая дружеская насмешка, и, вскинув голову, Кёко уже знала, чей взгляд встретит.

Опустившись рядом, Куон вздохнул, устраивая сумку на коленях:

— Ну, что на этот раз учудила канарейка?

— Не называй Шо-чана канарейкой, — привычно попросила она, на что парень покладисто кивнул:

— Сути моего вопроса это не меняет.

— Ничего, — девушка чуть улыбнулась. — Он тут ни при чем.

— Та-а-ак, — Куон заинтересованно прищурился. — Тогда почему ты сидишь здесь, перед станцией, а не спешишь домой?

— Думаю. А ты что делаешь здесь?

— Хотел заехать в спортивный центр на следующей станции, посмотреть пару мячей. А о чем думаешь?

Она глубоко вздохнула, переводя взгляд на улицу:

— О странностях жизни.

— Ты меня пугаешь, — помолчав, проговорил он. — Что случилось?

Что случилось, что случилось…

Внезапно Кёко поняла, что она может поговорить об этом с другом.

— Скажи, тебе часто признавались девушки?

Парень вопросительно выгнул бровь, но кивнул:

— Было такое.

— И всем ты отказывал, так?

— Ну не всем, но и такое случалось.

— Как ты себя чувствовал после отказа? — решив не заострять внимание на ответе, девушка развернулась к Куону, который настороженно нахмурился:

— Что значит — как чувствовал? Нормально чувствовал. Как говорится, насильно мил не будешь.

— Верно, — вынужденно признала она и вздохнула. — И вины не ощущал, что расстроил хорошего человека?

— А… — он долгую минуту испытующе смотрел на нее, а затем выпрямился с понимающей улыбкой. — Так, тебе что…

— Мне признались сегодня, — кивнула Кёко и вздохнула. — Предложили встречаться.

— И ты, конечно, отказалась, — парень хмыкнул и тут хитро прищурился. — И кто он?

— Не скажу, — она отвернулась к улице.

— Да ладно, мне же можно.

— Нет. Это останется между нами. Я и так сделала ему неприятно своим отказом, и не буду усугублять свою вину тем, что начну рассказывать, кто и что…

Куон снова хмыкнул:

— Ну-ну. И об этом ты так усиленно думала, сидя здесь? — Кёко покосилась на него и коротко кивнула. — Зачем? Это жизнь. И как я сказал — а ты согласилась со мной — насильно мил не будешь. Если этот человек нормальный и адекватный, то он это поймет, — она снова вынужденно кивнула, соглашаясь с ним. — Так в чем проблема?

— Я не понимаю, — помолчав, призналась она.

— Чего?

— Почему я? Пойми, ведь вокруг столько красивых девушек, которые…

— Не понимаю, — парень пожал плечами. — Ты девушка, ты умная девушка, ты способная девушка, ты прекрасная девушка, так почему парни не могут в тебя влюбляться? Или, по-твоему, только одна канарейка имеет мужской пол, а остальные бесполые эльфы?

Кёко растерянно сморгнула, гляда на друга, зеленые глаза которого раздраженно блестели.

— Я думал, что ты просто стараешься не замечать внимания парней к тебе, но судя по твоим словам, ты даже не предполагаешь, что оно есть.

— К-какое внимание? — пролепетала она, ощущая панику от таких непривычных слов. Да и голос Куона приобрел незнакомые ранее интонации разочарования, от чего хотелось ухватиться за руку и попросить так не делать.

— Обычное, — с легкой язвительностью объяснил Хизури. — Ты что, не замечала, как поглядывал на тебя Ямагири? Или этот, Шинодзава из вашего клуба? Я уже не говорю, что у меня в команде аж двое подходили ко мне и спрашивали, могут ли они обратиться к тебе.

— А… а почему к тебе подходили?

— Потому что я твой друг детства, — он дернул бровью и выпрямился, сжимая сумку в руках. — В общем, заканчивай с этими глупостями. Твой отказ не обязывает тебя каяться до скончания веков.

— Но я… я послезавтра увижусь с этим человеком… и мне придется и дальше видеться…

— И что? — Куон поднялся, закинул сумку на плечо. — Уверен, он сделает вид, будто ничего не было. Потому что понимает, что это было твое право — отказать.

Ее право?

— К слову, если ты с ним послезавтра увидишься… и виделась сегодня… но явно не в классе, иначе бы я видел… это Шинодзава?

Вздрогнув, Кёко жалобно глянула на друга снизу вверх, заставив его самодовольно усмехнуться:

— Ага, значит, не выдержал сенпай все же… Смотри-ка, в поварской душе бьется сердце самурая, раз так рискнул.

— Зачем ты так…

— Нормально, — отрезал он. — Не волнуйся, я никому не скажу. Но и ты начинай думать, что не канарейкой единой наполнен мир вокруг.

— Да я думаю, — вздохнув, девушка поднялась со скамейки.

— Прогре-есс…

Она снова вздохнула, глянув на ехидно улыбающегося Куона исподлобья:

— Не злись, пожалуйста.

— А что мне за это будет?

— Спасибо будет, — чуть запнувшись, проговорила Кёко и робко улыбнулась. — Ты не представляешь, как помог мне разобраться в том, что произошло… Ведь мне никогда раньше не признавались, и я так растерялась, что… что испугалась — вдруг я что не так сделала…

Парень закатил глаза, затем с обессиленным видом покачал головой:

— Все так ты сделала. Ты просто была сама собой. В этом твоя сила, которая заставляет людей тянуться к тебе. Не была бы ты сама собой, ни меня, ни остальных рядом с тобой не было. Так что, просто прими это и не бойся, хорошо?

Слова были серьезные, но сердце и душа в первую очередь откликнулись на голос, уверенный, спокойный и теплый.

Все замечательно!

— Хорошо, — она просияла и кивнула.

 

Уже дома, после ужина и домашнего задания, лежа под одеялом, Кёко вновь перебрала случившееся.

Слова друга позволили взглянуть на себя с новой стороны — на нее обращают внимание парни. Если бы это сказали Рина-чан или Рэй-чан, она бы вряд ли поверила. Ведь откуда девочки могут знать такое?

Но Куон врать не будет ей. Зачем ему придумывать, что двое парней из команды подходили к нему за разрешением?..

Она представила это и невольно хихикнула.

Прямо как к старшему брату. Как там он сказал — я твой друг детства. Верно, друг, который оберегает и присматривает, как старший брат. И правду влепит, может, не очень приятную, но от этого не теряющую свой смысл.

Вздох получился задумчивым.

И все это внимание было вызвано тем, что она была самой собою. Тогда что не так с Шо-чаном? Или… или он просто привык видеть ее такой постоянно? Поэтому не считает это чем-то особенным, уникальной чертой только ее, Могами Кёко? Как там говорят — к хорошему привыкают быстро и перестают замечать. Может, именно поэтому Куон по-прежнему так пренебрежительно говорит о Шо-чане «канарейка»? Обижается за свою подругу?

Ладно, и что ей сейчас делать? Ну, с Шинодзавой-сенпаем понятно, она будет делать вид, что сегодняшнего признания не было. Тем более, Куон говорит, что и Шинодзава-сенпай тоже будет так себя вести. А ему в этом плане можно верить…

А с Шо-чаном? Оставить все, как есть, и надеяться по-прежнему, что он однажды прозреет? Или все же попытаться измениться — для него одного? Вон, завтра ее будет ждать Асакура-кун и новый клуб. Кто знает, может, это действительно ее шанс. В конце концов, если уж на нее действительно обращают внимание, как на девушку, что мешает ей усилить этот эффект?

Ничего.

Вот и попробует.