Юность чувств (гет)

Стоять под десятками взглядов было неловко, но совсем не страшно, как в той же средней школе. Может, потому, что сейчас Кёко чувствовала себя, как вышедший против огромной армии самурай — есть долг, есть честь, есть решимость.

— С сегодняшнего дня в нашем классе будет учиться… — Юмено-сенсей, классный руководитель первого «А» класса, глянул на девушку, застывшую у его кафедры.

— Могами Кёко, приятно познакомиться, — она сдержанно поклонилась классу.

— Занимай предпоследнюю у окна парту, — сенсей кивнул в сторону нескольких пустых парт на «галерке». — А я пока проведу перекличку.

Идя к указанному месту, девушка практически ощущала на себе оценивающие взгляды. Видимо, именно об этом шипел Шо-чан пару дней назад. Мол, ученики в такой академии будут оценивать все, начиная от стрижки и заканчивая туфлями, и купленные в соседнем супермаркете «такие же, как в школьном магазине» портфели будут приняты за признак бедности. Правда, Фува-сан грозно цыкнул в ответ, что в академии надо светить не портфелями, а знаниями… Но, кажется, в первую очередь тут именно оценивают внешний вид.

Усевшись за отведенную парту, Кёко оценила свое расположение позади всех. Будет меньше привлекать внимания. Она по возможности быстро и тихо достала учебник, тетрадь, ластик с карандашом и перевела дыхание, концентрируя слух на перекличке.

— …Тут, сенсей!

— Кагурадзаки-кун.

— Как обычно, — хихикнула одна из сидевших в первых рядах. — Ищите в спортзале.

— Мацуба-сан.

— Здесь!

— Нанимура-сан.

— Здесь.

— Нондабаяши-кун.

— Здесь.

Получается, кто-то не ходит на уроки? В начале учебного года?? В такой престижной школе?? Разве они не знают, во сколько обходится тут обучение??

— … Здесь.

— Яманагири-кун.

— Здесь.

Хотя… Взгляд девушки пробежался по затылкам своих новых одноклассников. Кто знает, вдруг они просто единственные дети богатых родителей, и им не приходится постоянно думать, как бы не расстроить семью, приютившую сироту при живой матери…

Юмено-сенсей вел японскую литературу и, судя по тому, как он проводил урок, предмет ему нравился. Кёко внимательно слушала его не только из-за решения учиться как можно лучше — ей действительно было очень интересно. Огорчиться из-за окончания урока она не успела: стоило сенсею покинуть класс, как к парте девушки подошли две одноклассницы.

— Здравствуй, я староста класса Химеджимаю Харухи, — высокая стройная шатенка приветливо улыбнулась. — Можешь обращаться ко мне по всем возникающим вопросам.

— Спасибо, Химеджимаю-сан! — Кёко быстро встала и вежливо поклонилась.

— Это мой заместитель Ватаджиба Рэй, к ней тоже можешь обращаться, если меня не будет рядом.

Невысокая брюнетка со строго поджатыми губами легким кивком приняла поклон Могами, затем тихо проговорила:

— Это правда, что ты набрала сто баллов на вступительном тесте?

Кёко скованно кивнула:

— Правда, Ватаджиба-сан. А разве это странно? Ведь уровень Академии Санбиджюцу намного выше обычной школы, и наверняка не только я, но и многие в этом классе...

— Не многие, — легкомысленно махнула рукой староста. — Ладно, это не важно.

Не важно? Не многие? Кёко в который раз за утро удивилась про себя. Она-то была уверена, что в таком месте она со своим уровнем знаний будет в лучшем случае на втором месте с конца!..

— Расписание тебе Юмено-сенсей дал? Следующий урок математика.

— Да, Химеджимаю-сан, расписание у меня на руках.

— Тогда — добро пожаловать в класс «А», — Харухи помахала рукой и вернулась к своей парте, второй во втором ряду. Следом ушла и Ватаджиба, напоследок бросив на Кёко внимательный взгляд.

Ну вот и сподобилась… Девушка сменила учебник и тетрадку, краем глаза замечая, как одноклассники переговариваются между собой, бросая на нее взгляды. Ну хоть староста не стала делать вид, что новенькой нет в классе. Правда, в средней школе с ней в классе учился и Шо-чан, на которого и уходило основное внимание одноклассников… А ей — или игнор, или гадости…

А теперь — взгляд Кёко невольно скользнул в окно, но, к ее скрытому сожалению, здание музыкального отделения было с другой стороны — он в другом классе. Как там у него? Наверняка его приняли более дружелюбно, ведь иначе и быть не может! Он всех поразил своей элегантностью и вкусом… а потом, когда еще запоет, тем более свою песню, вообще станет кумиром! Как в мангах, принцем школы…

Она едва слышно выдохнула и напряглась, когда до слуха донесся звонок.

Хватит мечтать. Жизнь все расставит на свои места. И она дождется своего принца!

В класс вошел новый сенсей, и девушка поднялась вместе со всеми, приветствуя его.

 

Из-за постоянного напряжения и контроля над собою усталость сдавила плечи, стоило Кёко выйти за ворота Санбиджюцу. Хоть, вопреки ожиданиям, нагрузка в плане учебы не казалась запредельной, девушка чувствовала себя вымотанной благодаря невидимому клейму «новенькая». Она невольно пожалела, что не поступила сюда с первого же дня учебного года, когда все друг другу новички. И никто не косится, не шепчется за спиной, не оценивает внешний вид…

Поймав себя на том, что идет, словно одетая в кимоно, Кёко заставила плечи расслабиться. Завтрашний день покажет, насколько она сумела влиться в класс, вернее, насколько к ней перестали настороженно относиться.

Она тихо вздохнула и слегка прищурилась, когда от проехавшей мимо машины в глаза ударили солнечные блики. На сердце воцарялась тяжелая печаль — с Шо-чаном так и не получилось нормально пообщаться в школе. У него были уроки в ее корпусе, но все, что смогла урвать для себя девушка, пару встреч и брошенная им фраза «я после уроков в клуб». А ведь она так и не выбрала клуб по интересам… Да и какой клуб, если после учебы надо помогать в рёкане… Хотя секретарь студсовета сказала, что все ученики обязаны числиться в клубах…

Размышления коротали неблизкую дорогу, равно как и поглядывания Могами на саму себя в витрины встречающихся магазинов. Все же, форма в Академии Санбиджюцу была очень красивой — аккуратный приталенный пиджачок черного цвета с обшлагами яркого канареечно-желтого цвета, белая строгая блузка с таким же желтым бантом, слегка расклешенная юбка чуть выше колена. По правилам полагались или гольфы до колена или носки до середины икр, но девушка успела заметить, что многие школьницы спокойно носили плотные чулки.

В очередной раз скосив взгляд и уловив свое отражение в зеркальной витрине, Кёко все же одернула себя. Хватит любоваться, время же идет! Да и было бы чем! Но все же, как ладно сидит форма!..

Снова одернув себя, она почти бегом припустила к станции метро. До рёкана еще почти сорок минут пути на поезде, потом пешком…

— Я вернулась!

— Кёко-чан, — Фува-сан заулыбалась заглянувшей на кухню девушке. — Как первый день?

— Хорошо, — та кивнула. — Я сейчас переоденусь и помогу вам!

— Ты одна?

— Шо-чан остался в клубе, — Кёко расстегнула пуговицы пиджачка. — У него там все серьезно.

— Вот как… Хорошо.

Кажется, тетя не очень обрадовалась такому известию. Вот только, что именно ее расстроило? То, что Шо-чан серьезно относится к клубу? Или сам факт того, что он в клубе?

Форма заняла место на вешалке, учебники перекочевали на столик, и, переодевшись в рабочую юкату, девушка поспешила на кухню. Уроки сделает позже. Вдруг Шо-чан вечером составит ей компанию? Робкая мечта заставила слегка смутиться от предвкушения радости. Ну а вдруг? Посидит с ней, споет, а она сможет полюбоваться на него…

Шо вернулся домой, когда уже накрывали на стол в общей комнате на хозяйской половине. Кёко хватило одного лишь взгляда на него, чтобы понять — доволен. Даже счастлив, немного.

— Тадайма, — парень прислонился плечом к косяку, оглядывая родителей и девушку. — Что у нас на ужин?

— Рис с красной фасолью, мясо со специями, рыба по-киотски и цукимоно, — она невольно улыбалась от радости, что у любимого человека все хорошо.

— Здорово. Я сейчас переоденусь.

— Прямо как подменили, — едва слышно хмыкнула Яёй-сан, когда ее сын скрылся за поворотом коридора. — Кенджи-сан, отложи свою газету и придвигайся ближе к столу.

Кёко казалось, что время вернулось назад на пару недель — когда еще не было их сорвавшегося побега, а они сами с Шо-чаном только оканчивали среднюю школу. И вот так же сидели за одним столом с дядей и тетей и просто разговаривали. Теплая волна легкого счастья заставила быстро заморгать, пряча лицо под челкой.

— Как школа, Шо?

— Академия Санбиджюцу, мама. Это не просто школа.

— Хорошо-хорошо, как академия?

— Классно! Там такие большие классы для музыки! Половина дня проходит в корпусе, где общие уроки, а половина в нашем корпусе.

— А они рядом, эти корпуса?

— Да там все рядом! Рукой подать…

— А у тебя, Кёко-чан, как занятия прошли?

Девушка не успела открыть рот, как Шо вдохновенно вскинулся:

— Кстати, мне сказали, что в Академии по две внеклассные экскурсии в год! А не как в обычных школах. Причем… — он довольно прищурился на отца, который надменно покосился на него, — со второго и третьего года обучения — за границей.

— За границей?! — ахнула Фува-сан. — Куда?

— На втором году обычно Южная Корея и Тайвань, а на третьем году Европа и Австралия или Новая Зеландия. Это, правда, для тех, кто углубленно изучает английский, но все равно, — парень немного мечтательно улыбнулся. — Это ведь отдельный мир…

— Вот еще — ездить по всяким заграницам, — Кенджи-сан неодобрительно поджал губы. — И в Японии хорошо.

— Это обязательно, — парировал сын. — Можешь спросить у Кёко.

Та замерла под взглядами взрослых, затем боязливо пожала плечами:

— В правилах вроде так было сказано… что нельзя отказываться от школьных мероприятий, разве что по очень уважительным причинам…

— А считать, уважительные причины или нет, будет студсовет, — закончил Шо и с видом победителя отправил в рот кусок маринованного дайкона. — Так что надо озаботиться, чтобы к следующему году был готов загранпаспорт.

— Посмотрим на твои оценки, — Фува-сан успела вмешаться вперед мужа, который явно разгневался от подобного требования. — Так что все зависит от тебя.

— Ха, да там программа не сложнее обычной школы, — отмахнулся парень. — Кёко, скажи.

— Пока легко, — девушка послушно кивнула. — Но это только начало года…

— Вот именно, только начало года, — Яёй-сан бросила быстрый взгляд на Фуву-сана. — Так что давайте не забегать слишком далеко.

Не забегать… Легко сказать! Кёко машинально пережевывала ужин, судорожно размышляя. Если и вправду со второго года обучения начнутся зарубежные поездки, то… Кто ей выдаст разрешение?! Тетя с дядей не смогут, надо просить… Ее.

От мысли, что придется встретиться лицом к лицу с матерью, по спине прошелся холодок страха. А вдруг мама решит, что это слишком легкомысленно?! А вдруг спросит про успеваемость и решит, что Кёко не достойна поездок?! Ведь она никогда не была ею довольна…

Она робко покосилась на Шо, на дядю с тетей и мысленно осадила себя.

У нее есть дом, есть Академия, в которую она ходит вместе с Шо-чаном, есть возможность учиться и попытаться насладиться настоящей школьной жизнью. Да, не поедет за границу, но ведь в этом году поездки будут по Японии, а значит — вместе с Шо-чаном. А там, глядишь, случится еще одно чудо…

 

Урок домоводства был только в среду, как раз перед большой переменой. Дарима-сенсей, оказавшейся приятной пожилой женщиной, объявила, что сегодня темой будет обычное песочное печенье самого простого рецепта. Рецепт Кёко знала отлично, поэтому уверенно взялась за небольшой пакет муки, стоявший на ее столе. Такие же пакеты, как и остальной набор продуктов для выпечки, находились на каждом столе, за которым расположились по две школьницы. Пары для самой Кёко не нашлось — занятие было факультативным и сразу для нескольких классов. Поэтому из тридцати человек более-менее знакомыми оказались лишь четверо. Вон та девушка, кажется, из ее класса… и вон те двое… ну и замстаросты класса, Ватаджиба-сан. Понятно, что одноклассницы объединились в пары друг с другом, проигнорировав ее. Впрочем, Могами не чувствовала себя обделенной — она сама пока присматривалась к классу, стараясь общаться по минимуму. Сказывался опыт предыдущих школ — не высовывайся и к тебе привыкнут.

Класс наполнился тихим гомоном, позвякиванием венчиков о металлические миски, смешками и ворчанием. Кёко тоже не стояла и не смотрела на других — отмерить муку, взять молоко, яйца, взбить, просеять муку…

— А зачем так делать? — внезапный вопрос со стороны заставил вздрогнуть и глянуть девушек за соседним столом.

— Чтобы… — Могами чуть кашлянула, прочищая горло, — чтобы мука напиталась воздухом и тесто получилось без комков.

— А… — они переглянулись. — Ты с общего?

Общего? А, они про отделение!

— Да, — она чуть поклонилась, не выпуская венчика из руки. — Могами Кёко, класс один А.

— Мы с музыкального, — девушки снова переглянулись. — Класс вокал, первый год.

Вокал? Тот самый, где учится сейчас Шо-чан?!

— Приятно… познакомиться… — Кёко робко улыбнулась, едва сдерживая желание начать расспросы — как учится Шо-чан? Как он сошелся с классом? Где сидит? Чем занят сейчас, когда идет факультативное занятие?? Тем же, что и ее одноклассники — клуб, самоподготовка в библиотеке — или сочиняет музыку? Но приходилось молчать, чтобы не показаться в чужих глазах сталкершей. Лучше попробовать вечером разговорить Шо-чана, даже если он, как и в предыдущие дни, уйдет после ужина к себе…

— Ой, а можно мы посмотрим, как ты это все делаешь?

— Конечно… — Могами чуть смутилась, когда соседки встали по обе стороны ее стола. — Сначала надо перемешать все в миске, потом, когда мука впитает влагу, переложить на стол и вымесить…

— Ты часто делаешь такое печенье?

— Бывает… — она ограничилась односложным ответом, не желая говорить, что каждый день готовит на кухне. Мало ли…

— Девочки, не стойте там!

На оклик Дарима-сенсей Кёко испуганно обернулась, а обе соседки молча проследовали на свое место.

— Простите…

— Я не тебе, — подошедшая женщина покачала головой и строго глянула на девушек с музыкального отделения. — Вы еще не начали?

— Сейчас начнем, сенсей, — буквально пропели они и взялись за утварь.

— Как у тебя дела? — Дарима перевела взгляд на Могами.

— Хорошо… — та немного напряженно улыбнулась. — Сейчас буду выкатывать на стол.

— Молодец, — удовлетворенно кивнув, сенсей двинулась дальше по классу, следя, кто как и что делает.

Уффф… Кёко покосилась на соседок, которые с преувеличенным рвением занимались тестом, затем решительно сжала свой венчик. Не отвлекаться. Домешать тесто в миске, выложить, вымесить… Привычная работа успокоила, а уж когда из духового шкафа появился ее противень с подрумянившимся печеньем, девушка уже вовсю мечтала, как сложит его в красивый пакетик и, найдя на перемене Шо-чана, отдаст ему! Конечно, это не с его любимым миндалем, но тоже ведь вкусно!

Пересыпав печенье в небольшую плетенку, она подошла к открытому окну — требовалось немного остудить выпечку, прежде чем перекладывать в пакет. Поставив плетенку на подоконник, Кёко невольно залюбовалась открывающимся видом. Класс был на первом этаже, и из его окон открывался отличный вид на большой фонтан между корпусами отделений и других зданий. Невысокий, аккуратно подстриженный кустарник скрывал скамейки вокруг фонтана, на которых на большой перемене часто располагались учащиеся со своими обедами. По крайней мере те, кто не ходил в столовую…

Раздавшиеся неподалеку голоса заставили слегка отвлечься, глянуть на плетенку, и именно в этот момент из-за карниза с улицы появилась рука, которая самым бесцеремонным образом потянулась к остывающему печенью.

— Это не для тебя!! — шлепок по чужой кисти получился автоматически, равно как и протестующий вскрик самой девушки. Ухватив печенье, она прижала его к груди и только затем подняла возмущенный взгляд на наглеца. Тот стоял в явном замешательстве, изумленно глядя на Кёко, а она сама с некоторым удивлением рассматривала необычную внешность: светлые волосы, правильные черты лица и поразительно-зеленые глаза.

Рядом с посягнувшим на печенье появились еще парни, и она осознала, что он к тому же еще и высокий! Наверное, старшеклассник…

Додумать мысль не получилось — при виде парней к окну сыпанули другие девушки, грубо оттирая Могами вглубь класса:

— Привет-привет! Янки, привет!! Хочешь моего печенья?

— А нам почему не предлагаете? — черноволосый парень подтянулся на руках, игриво улыбаясь. — Только Янки такая честь, что ли?

— И вас угостим!! — в направлении парней начали протягиваться плетенки с печеньем. — Берите!

Кёко отошла еще дальше, недоуменно разглядывая столпотворение сначала у одного окна, затем уже у остальных, к которым тоже подходили парни.

Это здесь в норме?

Она обернулась, ища взглядом преподавательницу. Та сидела за своим столом и с легкой улыбкой, подпирая щеку рукой, наблюдала за общением молодежи.

В норме. Ну и ладно. Пусть что хотят, то и делают. Заигрывают с незнакомцами, угощают их своим печеньем… У нее есть свой важный человек, которому она и делает печенье!

— Дарима-сенсей, — девушка подошла к учительскому столу, — я все сделала. Что еще требуется?

— У тебя есть опыт готовки?

— Есть, — она честно ответила на прямой вопрос и замерла от следующего:

— Будешь ходить на мои уроки?

— Буду, — Кёко с готовностью кивнула. — Мне нравится готовить.

— Хорошо, — женщина по-доброму улыбнулась. — В Академии, кстати, есть кулинарный клуб. Приходи, если тебе нравится готовить.

— Я еще не выбирала клубы…

— Да, я в курсе, что ты только в понедельник приступила к занятиям, но все равно — подумай, — сенсей покосилась на остальных девушек, махавших из окна парням. — Раз все сделала, можешь быть свободной.

— Спасибо! — Могами вежливо поклонилась, радуясь про себя, что рабочее место успела убрать, пока печенье пеклось. — До свидания.

А теперь — сложить в бумажный пакет печенье, снять передник с косынкой и бежать искать Шо-чана!

Идя по коридорам первого этажа, она невольно вернулась мыслями к инциденту в классе домоводства.

Странное имя — Янки. И странные глаза… Нечеловеческие какие-то…

 

Прошло больше половины большого перерыва, и отчаянье потихоньку завладевало душою от того, что Шо так и не было видно. Кёко даже рискнула заглянуть в корпус музыкального отделения, но заробела при виде арочных коридоров, расходящихся веером, и вновь вернулась к фонтану. Вокруг обедали, разговаривали, смеялись, шутили, но девушка почти не замечала всего этого. В голове крутилась лишь одна мысль — где Шо-чан? Вернуться снова в его корпус? Или попробовать поискать тех девушек с урока домоводства, которые из его класса?

Взгляд, лихорадочно скользящий по окружавшим ее парням и девушкам, внезапно замер на знакомой фигуре вдалеке, а затем Кёко бросилась за Шо. Тот, попрощавшись с двумя парнями, вошел в основной корпус.

— Шо-чан!.. — она догнала уже внутри и с радостной улыбкой подлетела к обернувшемуся Фуве. — Наконец-то! Вот!!

— Что это? — он с подозрением отодвинулся от протянутого пакета.

— Печенье для тебя! — девушка счастливо выдохнула. — Я сама пекла на уроке домоводства! Специально для тебя! Попробуй!

— Ладно… — с тяжелым выдохом Шо достал одно печенье, с подозрением осмотрел его, а затем откусил.

— К сожалению, миндаля не было, иначе бы я…

— Ты что, решила поиздеваться?!.. — Кёко замерла, непонимающе глядя, как он отплевывается, а затем вытирает губы. — Тьфу, гадость какая!

— Ш-ш-шо-чан… — едва слышно выдавила она, — я… не….

— Сама ешь эту гадость! Которую сделала специально для меня! — передразнив, парень скривился, развернулся и двинул к урне в углу, куда мгновением спустя влетело недоеденное печенье.

Специально для него…

Девушка, не двигаясь, смотрела вслед, не в силах собрать мысли. Толчки с обеих сторон вынудили машинально отойти к окну, на подоконник которого безвольно опустились руки с пакетом. В голове по-прежнему было пусто от шока.

Почему он так?.. Ну да, без миндаля… обычное печенье… но почему гадость? Почему он с такой злобой смотрел на нее? Она ведь просто для него…

Внезапно стало так больно и обидно, что дыхание перехватило от образовавшегося комка в горле. Глаза защипало, и Кёко инстинктивно приказала себе — не реветь. Не плакать тут, среди школьного коридора, среди одноклассников и…

Она распахнула глаза во всю ширь, до боли, пытаясь сдержать непослушные слезы, которые так и просились из дрожащего сердца.

Не плакать!! Не здесь!! Плакать можно только на реке!! И…

В поле зрения появилась рука, вызывая чувство дежа вю, и поворачивая голову вслед за взглядом, девушка откуда-то знала, что увидит. Вернее — кого.

Тот самый зеленоглазый и светловолосый, по-прежнему одетый в спортивную форму, спокойно отправил в рот сразу несколько печенек и пожал плечами, встречая растерянный взгляд карих глаз:

— Чего? Судя по тому, что я видел, печенье ему не понравилось. Только не бей больше по рукам, договорились?

Кёко сморгнула, вновь перевела взгляд на свой пакет, который быстро опустошался. Плакать отчего-то перехотелось. Может, из-за необычности ситуации, что явно популярный парень спокойно ест ее печенье, которое совсем недавно она не дала попробовать? Или из-за того, что рядом с ним она ощутила себя совсем маленькой со своими ста шестьюдесятью тремя сантиметрами?..

— Кстати, довольно вкусно, — парень поворочал кистью руки в пакете, видимо, собирая остатки. — Наконец хоть кто-то додумался испечь соленое печенье, а не это приторное…

— Как соленое?! — пораженная услышанным, девушка резко развернулась, буквально из мужских пальцев выдрала одно печенье и откусила его. Дыхание замерло — на языке отчетливо чувствовалось соль. По количеству, как у обычных чипсов.

Откуда соль?! Нет, она была положена по рецепту, но не столько, чтобы… Неужели она перепутала?? Как?!

Рука опустилась на подоконник.

Вот почему Шо-чан так отреагировал… Это печенье просто есть нельзя…

— Вот ты где! — к ним подошли двое парней тоже в спортивной форме. — И даже что-то хомячишь?! Дай попробовать!

— Уже… — блондин ловко выхватил из пальцев Кёко последнее печенье, закинул в рот и обезоруживающе улыбнулся друзьям, — закончилось.

— Эй! Хоть бы нам оставил!.. — один из них потряс пустым бумажным пакетом, смахнул пару крошек с подоконника на пол и огорченно глянул на девушку. — Больше нету?

— Н-нету… — она невольно ощутила вину от этого взгляда.

— Блин, Янки! Где твоя совесть?!

— На месте, — в ответе было столько довольного злорадства, что Кёко ошеломленно глянула на блондина. Он поймал ее взгляд, подмигнул и улыбнулся, в этот раз мирно и как-то даже дружелюбно. — Спасибо за печенье, мне понравилось, — забрав пакет, Янки смял его в шарик и ловко отправил в полет. Девушка машинально обернулась, следя, как легкий снаряд падает точно в ту же урну, куда ранее Шо выкинул печенье.

Когда она снова развернулась, у окна уже никого не было.

Понравилось соленое печенье? Как он сказал — наконец кто-то додумался испечь такое? Но она-то и не собиралась! Вот-вот, как туда попало столько соли?? Может, в ее наборе сахар был перепутан с солью?..

Мысли не отпускали до самого класса, но едва она добралась до своего класса и села за парту, как подошла девушка:

— Привет, — темно-синие, почти черные глаза смотрели прямо и серьезно. — Я Сугита Рина. Хотела предупредить… — Кёко замерла, чуть испуганно глядя на нее. — Будь внимательна на уроке домоводства. Сегодня, когда ты уже ушла, твои соседки с музыкального шептались про добавление соли в муку.

Сердце на мгновение сбилось с ритма, а затем его охватило холодное яростное понимание.

Все ясно.

— Спасибо, Сугита-сан, за предупреждение, — девушка внешне спокойно улыбнулась. — Я буду внимательна.

— Я тоже, — Рина тоже чуть улыбнулась в ответ, заметно расслабляясь. — Не особо обращай на это внимание, просто у некоторых с музыкального пунктик насчет своей избранности. И делают гадости просто так, «из любви к искусству», так сказать.

— Буду иметь в виду. Спасибо, — в этот раз Кёко улыбнулась уже благодарно.

— Пожалуйста, — кивнув, Сугита отошла к своей парте, оказавшейся в ряду у противоположной стены.

Красивая. И вон какая внимательная и справедливая — предупредила, как только услышала…

Злость, на несколько минут отодвинутая благодарностью и легким восхищением перед одноклассницей, вернулась, заставляя непроизвольно сжать руки под партой.

Гадости «из любви к искусству»? Вряд ли. Сталкивалась она уже с подобным… Все очень просто — она близка с Шо-чаном. На которого уже претендуют эти две… милые соседки. Наверняка видели, как они утром приходят вместе…

Вошел учитель, и девушка поднялась вместе с одноклассниками, приветствуя его.

Она подумает обо всем по дороге домой. Как обезопаситься, как исключить по максимуму возможности ей пакостить. Хм, а в этом есть и положительная информация: если такое начинается уже с третьего дня, это значит, что Шо-чан уже стал популярным в своем классе!

 

Меняя учебники на перемене перед последним уроком, Кёко всерьез задумалась сбегать к музыкальному корпусу, найти Шо и объяснить ему, что произошло. В конце концов, она же не виновата!

Мысли испуганно разлетелись из головы, когда на стоящую пустой впереди парту приземлилась большая спортивная сумка, а на стул плюхнулся парень и облокотился на его спинку:

— Привет! Я Кагурадзаки Ода, приятно познакомиться.

Ошеломленная девушка мгновением спустя опознала в новичке того самого парня в коридоре, который жалобно заглядывал в глаза, выпрашивая печенье. А еще раньше залезал в окно на злополучном занятии по домоводству.

А, и фамилия! Юмено-сенсей ее называет при перекличке и сетует на отсутствие!

— Приятно познакомиться, Кагурадзаки-кун… — она взяла себя в руки и приветливо улыбнулась. — Я Могами…

— Привет, — на парту справа присел еще один парень, за спиной которого тоже оказалась спортивная сумка. — Я Ошино Кён.

— Приятно познакомиться, я… — ощутив взгляд в затылок, Кёко развернулась и обомлела.

— Мы, оказывается одноклассники, — Янки в отличие от своих друзей улыбался едва заметно, но все же… — Хизури Куон.

Что он тут делает?! Она ведь была уверена, что он старшеклассник! Но канты на рукавах пиджака были желтыми, как и у Кагурадзаки-куна и у Ошино-куна… Он ее одноклассник?!

Появление Юмено-сенсея спасло ее от ступора, но едва все сели после приветствия учителя, как за кончик косы дернули, вынуждая обернуться через плечо.

— Как твое имя?

Девушка слегка возмущенно сдвинула брови от такого нахальства и отвернулась. Тем временем Юмено-сенсей взял журнал и оглядел клас:

— Так… Кагурадзаки? Ошино? Хизури? Судя по тому, что вы в классе на второй неделе занятий, новости мне открывать не стоит. Все самое главное свершилось.

— Юмено-сенсей, мы тоже очень рады вас видеть! — с готовностью откликнулся Ода.

— А, то есть полторы недели вы не рады были, а теперь рады? — с легкой усмешкой мужчина открыл журнал.

— Юмено-сенсей, нас Хаджимото-сенсей не выпускал из зала, — с интонациями ябеды пояснил Ошино. — Вот, вырвались наконец…

— Ладно-ладно, если уж пришли, то ведите себя, как полагается школьникам. Итак, начинаем перекличку. Або-кун.

— Здесь!

Кёко скрипнула зубами, когда за косу снова подергали, и обернулась:

— Еще…

— Так как твое имя?

— Еще раз дернешь — пожалеешь! — вместо ответа прошипела девушка. Недоуменно приподнятые брови Янки окончательно разозлили — он что, даже не понимает, что ведет себя вызывающе?! И что он себе вообще позволяет, так дергая ее?!

— Химеджимаю-сан.

— Здесь.

— Хизури-кун.

— Здесь, — отозвались из-за спины девушки.

— Чудо, просто чудо… Йокогама-кун.

— Тут.

Вот именно, чудо! Какое-то недоброе и непонятное! Как этот нахальный верзила оказался в ее классе?! Да еще и сидит позади нее! А его два друга…

— Кагурадзаки-кун.

— Всегда к вашим услугам, сенсей!

… впереди и сбоку от нее! Она как в осаде!

— Могами-сан.

— Тут! — откликнувшись, она тихо выдохнула и чуть не воспарила, когда ощутила движение под левым локтем. Отпрянув вправо, Кёко с опаской уставилась на маленький сложенный листок бумаги, оказавшийся на ее парте, осторожно развернула его и едва сдержала порыв, чтобы не обернуться назад.

«Так как твое имя?»

Демонстративно смяв записку, она сунула ее в карман юбки.

— Открывайте учебник на странице девятнадцать — поэзия эпохи Хейан…

Непроизвольно прислушиваясь к шорохам позади, Могами открыла учебник.

— Итак, для эпохи Хейан различают следующие поэтические направления…

Юмено-сенсей говорил неторопливо, и девушка, записывая за ним в тетрадь, постепенно успокоилась, поэтому рука, скользнувшая под левым локтем и положившая на стол записку, снова напугала ее.

«Взгляд, что заморозить сможет пламя,

Так мил для взора.

Как твое имя?»

Мстительно прищурившись, Кёко взяла красный карандаш и поперек импровизированного хокку быстро начертала.

«Не соблюден канон по слогам. 0 баллов»

Задумчивое хмыканье с задней парты заставило злорадно усмехнуться про себя — а она предупреждала! Вот пусть и не лезет! А если снова потянет руки, то… Будет так же, как и с печеньем!!!

Девушка обернулась через плечо, недобро сузила глаза, глядя, как Янки, поджав губы, потирает тыльную сторону ладони, на которую секундой ранее пришелся шлепок, и прошипела:

— Не буди во мне зверя, понял?!

Парень с отстраненным видом пожал плечами и перевел взгляд на доску.

То-то же…

Она еще минут десять прислушивалась к движению позади, но потом расслабилась. Кажется, понял…

— На сегодня урок окончен, — Юмено-сенсей закрыл журнал. — Хизури и компания, надеюсь, это было не одиночное посещение занятий?

— Как получится, — отозвался за всех Ошино.

— Тогда все свободны.

Кёко собрала портфель, но встать не успела — на мгновение над ней нависла высокая фигура, а затем девушка с потрясением осознала, что ее подняли на руки, как ребенка.

— О-о-отпусти!!.. — она взвизгнула, дернулась, ощущая, как жуткое смущение охватывает все тело.

— Счас… — Янки качнул ее и с задумчивым видом кивнул. — Кролик.

— Какой кролик? — Кагурадзаки с удивлением вскинул брови.

Кролик?!! Ярость потеснила смущение. Ну сейчас она ему покажет кролика!!!

— Боевой. Которого… — Хизури осторожно поставил на стул разъяренную девушку и невозмутимо закончил, не отводя взгляда от потемневших глаз Кёко, — … лучше не будить.

Уже разбудил!! И главное — никакого раскаянья в этих странных глазах!!

Девушка, тоже не отводя своего взгляда, потянулась к портфелю, стоящему на парте, но Янки за мгновение сдвинулся к своей сумке, закинул ее на плечо и обезоруживающе улыбнулся уже на пороге класса:

— До завтра, Банни-чан!

Кто?!

Ярость клокотала в горле, готовясь проступить горячими злыми слезами.

Ну нет, плакать из-за этого нахала она точно не будет!! Но сделает все, чтобы он пожалел о своем к ней отношении!!

Кёко сжала покрепче ручку портфеля и внезапно осознала, что до сих пор стоит на стуле, возвышаясь над всем классом. И под изумленными и пораженными взглядами одноклассников. Захотелось просто взвыть от бессилия, но она с каменным лицом спрыгнула на пол, оправила пиджак и двинулась к двери.

Интересно, можно попросить о переводе в другой класс?!

 

До самого вечера при воспоминании о случившемся в классе у нее начинали чуть подрагивать руки.

Кролик?! Банни-чан?! Да как он вообще посмел!.. Мало того, что сам не ходит на занятия, мало того, что пол-урока отвлекал ее, так еще такое выкинул после него! Да кто он вообще такой?! Прогульщик! Ну и что, что эти все девушки чуть ли не на шею ему вешались!! Думает, и она такая?! Нахал!! Одно слово — янки!

Кипящий гнев немного утих за ужином. Кёко не хотела рассказывать никому про инцидент. Дядя с тетей не поймут и осудят как поведение одноклассника, так и ее. А Шо-чан… зачем ему ее проблемы?..

— Шо-чан… — воспользовавшись тем, что дядя, поужинав, ушел в кабинет, а тетя понесла пустую посуду на кухню, девушка осторожно прикоснулась к мужской руке. — Насчет печенья… — Шо покосился на нее. — Произошло… недоразумение. Случайно в тесто попала соль… Прости, мне надо было сначала самой попробовать, но я была уверена, что все в порядке… Поэтому и предложила тебе…

— Они были очень солеными, — помолчав, он пожал плечами. Кёко, ободренная его реакцией, кивнула:

— Ага, очень. Прости, что так получилось. Теперь я буду всегда проверять и пробовать, прежде чем тебе предлагать!

— Да ладно… — парень дернул уголком рта. — Все нормально.

— Ага, — на губы рвалась улыбка, но девушка сдерживала ее. — Как день прошел?

— Хорошо, — он явно расслабился. — Сегодня клуб в концертном зале пробовал репетировать.

— Ого! И как?

— Здорово, — в мужском голосе послышалась мечтательность. — Там такая акустика, такое оборудование…

— Ты там пел, да?

— Ага. Старую свою «Обрыв в бесконечность».

— И как?! — Кёко даже подалась вперед, ощущая, как от волнения сбивается дыхание. — Всем же понравилось, да??

Шо покосился на нее и с горделивой улыбкой кивнул.

— Как замечательно! — она даже тихо захлопала в ладоши. — Шо-чан, это просто здорово! Все поймут, что у тебя талантище!

— Посмотрим, — он чуть кашлянул. — У тебя как в классе?

— Нормально, — на мгновение задержав дыхание, девушка улыбнулась. — Знакомлюсь с одноклассниками.

— До сих пор? У меня класс дружнее — я всех уже знаю.

Кто бы сомневался… Она следила, как Шо доедает свой ужин, и ощущала, как в груди что-то тихо трепещет.

Рассказать ему о том, как попала соль в тесто? Но ведь сама она и не видела ничего, просто знает, что те девушки шептались об этом. А за руку никого не ловила… Наверное, не поверит Шо-чан, скажет, что не могли его одноклассницы такое сделать… Он же уверен, что это совсем не обычная средняя школа… И учатся здесь не обычные люди, а такие, как он. А он гадостей никогда никому не сделает.

Кёко вздохнула про себя.

Не будет ничего говорить. Просто, как и решила для себя, будет внимательнее.

От мысли, что одна проблема решена, стало чуть легче. Остались две другие — возможные пакости и… Янки.