Излом (джен)

Он проснулся раньше, чем зек из отряда Асоки появился в дверях палаты. Заранее знал, что его ищут, но не знал кто. Опасности, однако, не чуял. Опасность была там, в вышине, за бескрайней межзвездной пустотой. Здесь же было время подумать.

Прошлым вечером Асока оставила ему деку. Выяснилось, что они скрывались на Кабале, больше чем в двенадцати тысячах парсеков от Ядра. Голонет ловил слабо, но его хватило, чтобы пробежаться по новостным сводкам. Ничего в них не было: аварию списали на несчастный случай, дворец молчал, заявлять о ротации было рано. В конце недели планировали открытие цепи оборонных производств на Ганассе, где Вейдер должен был выступать особым гостем. Он специально проверил в разных источниках — коррективы в план мероприятий не внесли. Его судьбу замалчивали.

Перед тем, как делать выводы, нужно было бы покопаться в даркнете, но уже стало ясно, что Император не санкционировал покушение. Он не стал бы играть с ним в кошки-мышки — он бы просто его убрал. Вместо этого Палпатин оставил дорогу назад открытой, если у Вейдера достанет сил выжить.

«Кто?»

— Подъем, — вчерашний зек стоял в дверях. Не кричал на него, но злился. Вейдер чувствовал его доведенное до края бешенство на самого себя. — Пора отдавать долги.

Он открыл глаза. Качок зажег в палате свет и уже подготовил у койки инвалидное кресло. Смотрел в глаза в глаза, как резал. Вейдер такие взгляды помнил еще с войны: дураки сразу метили или в смертники, или в герои. После, уже в Империи, таких инициативных первыми скашивали в штрафбат.

Вокруг них звенела тишина. На улице стояла ночь. Люди на базе разбрелись по своим углам, отсвечивали в Силе сонными мухами и дремали. Спали плохо, это Вейдер чуял — все чего-то боялись.

Зек продолжал настойчиво сверлить его взглядом. Вейдер молчал.

— Не сядешь сейчас сюда, Асоку через две недели отымеет губернатор.

Слепое бешенство поднялось где-то в глубине груди. Вейдер вдохнул на весь объем легких, выдохнул до хрипа. Как же он был жалок! Учитель вдоволь бы посмеялся над ситуацией, учитель бы в нее не попал. Будь любой криминальный авторитет для Вейдера угрозой в любом из вариантов прошлого, этого криминального авторитета бы не стало.

Вейдер задержал дыхание, направил Силу на ноги и поднялся с кушетки. Благо — за ночь стянулись трещины, благо — заросла кожа.

Жизнь всегда радовала его сюрпризами. Но этот: с дыханием, ногами и бессилием — пока что оставался самым гадким.

Качок кинул Вейдеру на колени куртку со штанами и повез его вперед. Руки на коляске дрожали, шаг был резкий, быстрый. Он едва смог натянуть рукава, когда они оказались в коридоре, и тугой нефильтрованный воздух ударил в легкие.

— Доступы на Кессель ребятам выбил Джаред, — начал качок на очередном повороте, — он прибился к «Сыновьям» полгода назад, устроил нам крышу. Взамен мы должны спереть у Банкира новый прототип спайса. Там защитное кольцо, фаерволл на локалке, толстенная дюрасталь по периметру и беспилотники. Гик уже доломала половину, оставшиеся нас не засекут. Посажу тебя в ангаре, будешь править с базы. Как только приземлимся, скроешься в магнитной буре, она закроет сканеры. Не вернусь через полтора часа — уводи корабль.

Коляска скакала по неровному полу, пересекала жгуты проводов. Воздух был все сырей, ночные лампы — тусклей и жарче. Тупая боль отдавала в спину, мысли через силу сменялись в голове, словно увязшие в меде мухи. Опять не хватало кислорода.

— Нет, — слово Вейдера лязгнуло в душном коридоре, проскакало по покрытым грибком стенам, ушло сквозь битую плитку пола.

Коляска вздрогнула, пошатнулась и остановилась.

Зек рыкнул за спиной, грузно обошел ее и встал напротив. Одно колесо наехало на выступающую платформу, свет тусклой лампы жалил глаза резаком.

— Что же вы, джедаи, за народ такой? — прошипел он, усаживаясь по-пацански напротив Вейдера. — Тебе говорят: дело край — а ты не слышишь. Тебе молчат, что вариантов нет — а ты считаешь себя умней других. То, что пробирочные ублюдки вас всех повырезали — воля эволюции, — он наклонил голову, сузил глаза, оскалил зубы. — Асока, умница, это хоть поняла. Я не знаю, как ты там корефанился с имперцами за восемь лет, но не поверю, что был в плену. Эта дрянь, — он кивнул на его протезы, — стоит под сотню каждая, это если в свободном доступе. Только вот в доступе их нет. Закрытая разработка, нужды армии… А на чернухе за каждый заваливают штук за триста. Знаешь, что бы я сделал, будь на твоем месте кто другой? — он цокнул языком, прицениваясь к его протезам. — За нашу девочку я продал бы тебя по запчастям. Вот только Джар считает, что ты на что-то годен, иначе спрятал бы ключи. И за Асоку ты жопу порвешь, я такое по глазам вижу. Так что запихай свое мнение себе в зад и правь, когда я скажу, чертов корабль.

Воздух сгущался вокруг, лился в легкие машинным маслом. Вейдер пошевелил рукой на кресле, сжал и расслабил пальцы. Ощутил неровные трещины кожзама, разглядел полопавшиеся капилляры в склерах качка, бьющейся на шее пульс. Парень сопел тяжело, с надрывом, словно это он, а не Вейдер заставлял нерабочие легкие дышать. Качок стиснул кулак, и жилы заиграли на живой руке, протез заскрипел в запястье.

— Я ранен, — констатировал очевидное Вейдер, — у меня замедлена реакция. Задержки сигнала хватит, чтобы тебя похоронить. Я полечу с тобой. Я не буду править из ангара.

Качок встал и разжал кулак, вены на руках вздыбились. Крепко стиснутые губы скептично изогнулись.

— Да ты же калека, парень.

— Ты сам сказал о протезах.

— Никакой протез не заменит рук, — он сложил свои перед собой на груди, — уж я-то знаю.

Вейдер сделал глубокий вдох.

— У тебя нет вариантов, — продолжил он. — Я проведу тебя туда и оттуда выведу. Подключим меня к кораблю, я скажу как. Объяснишь путь заранее, проведешь по голограмме к базе. Расскажешь все, что есть, по укреплениям и беспилотникам.

Зек привалился плечом к стене коридора, смерил его оценивающим взглядом, отстучал железными пальцами по руке, пока шевелил мозгами.

— Джедай Скайуокер, — усмехнулся он. — Помню, как о тебе трещали в новостях. На канале еще баба такая придурочная была, вечно текла по тебе слюнями. А я все думал, что ты красишься, и яиц у тебя нет. Все же знали, что у джедаев их не бывает, — он повел плечом, оскалил белые зубы. — А потом ты выходишь, весь переломанный и голый из огня. Должен был помереть, а встал. Асока в тебя, как гончая в кровяную колбасу, вцепилась. Давно ее такой не помню, а уж она дерьма-то повидала… Если это ты ее такой сделал, то, видать, чего-то и стоишь. Может, и не подохнем.

— Выживем.

Ему не нужна была Сила, чтобы управлять кораблем. Сталь сольется со сталью, протезы заменят мускулы. Это — одно, и еще механика — в нем осталось еще с Татуина.

Парень фыркнул, разомкнул руки и оттолкнулся от стены. Молча повез его дальше к темному ангару, врубил свет. Судно светочем вспыхнуло на черном поле, засияло зеркало дорастали.

Корабль стоял там один среди россыпи юрких истребителей. Он был красив: надстройка на базе простого «Преследователя», упор на скорость в обход маневренности, пять тяжелых пушек взамен трех, дополнительные турбины двигателей. Над бластерами бугрились пластины, каждая подключенная к отдельному генератору. Похоже — ячейки щитов для дронов, каждой усилили емкость и проводимость, замкнули на локальные цепи, изящно спрятали под обшивку корпуса — в бою и не разберешься. Да и сама обшивка… Полировка — зеркало и огонь. Черное пламя на каждом изгибе, блики по панелям и иллюминаторам, скошенный абрис крыльев. В каждой линии улучшенная аэродинамика для боев в атмосфере, каждая не потерпит ошибки.

— Чей это корабль? — спросил Вейдер у парня, пока тот через терминал снимал экран с ворот.

— Джарри, — силовой щит замигал и сдулся. — Мы работали в паре, пока он не продался этим ублюдкам.

Значит, тот самый жонглер кинжалами. Асока говорила, что он фанат. Неужели в голонете после чисток еще остались записи времен джедайства? Или он, будучи юнлингом, еще помнил его по Храму?.. Идея с искажением корпуса была толковой, но оно же и раскрывало кабину для атаки. Пилот работал на высоких скоростях, корабль был создан, чтобы штопором впиваться в цель, а не обороняться, путать или выматывать. На таком облетишь Корускант за час и не заметишь. Когда качок описывал ему свой план, Вейдер рассчитывал в лучшем случае на какой-нибудь старый двухместный V-крыл, на этот же случай и продумывал риски. Приятно было ошибаться.

Пока зек возился с подготовкой, Вейдер нашел в ангаре бесхозных дроидов, отладил их программы, проверил ограничители и пустил строевым маршем к трюму. Приметил одного, полухромого, — он станет его руками. Остальные останутся на подхвате: сам Вейдер парня не вытащит, если потребуется помощь, но всегда сможет прикрыть турелями и отправить дроидов. Все лучше, чем ничего.

Когда закончили со взлетной подготовкой, вошли внутрь. Бугристый трап рябил под коляской, небольшой трюм оказался забит ракетами. Старыми, еще доимперскими, на которые давно отозвали лицензии. Малый ручной подвид: без огня на входе и выходе, чтобы не рассекретить позицию с воздуха. Там же вповалку лежали шланги, провода и инструменты — хозяин явно что-то мастерил в рубке. Приятная находка.

— Этих, — Вейдер указал взглядом на скрутку из проводов, — три метра. Два стандартных переходника, щипцы и набор отверток. Дроид… — Вейдер прищурился, глядя на троих, которых забрал из ангара. Остановился на бракованном, с зарубкой в колене, — средний. Неси в кабину.

Качок хмыкнул и ловко намотал провод на локоть. Дроид в кабину захромал сам. Вейдер подышал, набрался воздуха и Силой затолкал за ним коляску. Придется повозиться, чтобы приловчиться к управлению, но в конце концов корабль станет его телом. Он так уже делал однажды, когда нестерпимо хотелось полета. Никогда не пытался в бою. Стоило попробовать.

Когда парень вернулся с добычей, Вейдер с горем напополам стянул на груди корсет, привел в порядок одежду, устроился в кресле пилота и выкручивал второе гнездо из манипуляторов. Первое лежало на коленях; разобранный дроид валялся в ногах рухлядью металлолома. Ничего не спрашивая, качок уселся напротив панелей и ловко заорудовал отвертками — с самого начала понял весь план. Это было хорошо — с сообразительными Вейдер любил работать.

— Как тебя звать?

— Эл’Кес.

Вейдер ничего не сказал и поймал косой взгляд качка. Устал уже, наверно, от шуток, что ему на роду написано жить на Кесселе.

— И откуда ты?

— Кореллия, — можно было и не спрашивать.

Кес передернул плечом. Встал вместе с первой панелью рубки, убрал ее в сторону и взялся за следующую. Пнул остатки дроида к коридору, чтобы не мешались, снял с щитка магнитные закрепы. Когда закончил со второй панелью, Вейдер уже снял навершие протеза с левой руки, закрепил на суставе контактное гнездо и подключил к нему провод. Кес, недолго думая, отрезал от мотка половину, выкрутил проволоку и подключил к системе через гнезда для дроидов.

Вейдер повел рукой — от корпуса отделились закрылки. Прислушался к чувствам, перевел внимание к терминалу, Силой опустил рычаг вывода турелей из гнезд. Изогнул ладонь — турели обернулись вокруг оси, захватили целью ворота ангара и мигнули в готовности.

Кес разогнулся от пола, бросил на Вейдера взгляд, посмотрел на ангар сквозь рамку захвата и довольно ухмыльнулся.

— Сейчас сделаю вторую.

Она пошла быстрее.

Вот для чего на самом деле нужны были эти протезы. Вот почему врачи настояли на них, когда проводили плановый осмотр тела. В них был электронный дубликат нервной системы, и она могла подключаться к станциям и кораблям, управлять ими лучше и точней любого дроида или человека. Идеальное оружие, корона биоинженерии. Чуть больше металла в теле, чуть больше запаянных в трубки проводов — и плоть раз и навсегда осталась бы вторична. Реакция ускорилась бы на двадцать, тридцать, пятьдесят процентов.

— Когда я буду вести корабль, я не смогу говорить и двигаться. Рассказывай свой план сейчас.

Кес обернулся к нему от разобранной панели, закрепил последний провод и поднялся с пола, отряхнув от пыли колени.

— А план простой, — гадко ухмыльнулся он. — Забраться этим сукам под брюхо и дернуть, пока не улеглась буря. Останемся до утра — там и поляжем.

— Что за буря?

— Метель с ветрами под несколько сот километров, магнитные аномалии и мороз, на котором трещит железо. Легкие истребители просто сбивает, тяжелым глушит турбины. Но тут, — он любовно постучал по корпусу кабины, — усиленный движок с военной защиткой. Джар сам дорабатывал, встраивал под корпус. За птичку-то я не сомневаюсь…

Он прищурился, пожевал губами. Ход его мыслей читался по лицу и без всякой Силы.

— А знаешь, к черту! Помирать, так хоть не в одиночку!

— План, — напомнил ему Вейдер.

— А что план? — Кес раскинул руки. — Проведи меня к базе, а уж я добуду нам эту драную ранкорами шмаль. Не пробьемся до утра — никакого плана не будет. Ночью там даже сканеры ни криффа не различат, зато днем из бойниц будут шмалять так, что и на танковый выстрел не подберешься. Вот, — Кес щелкнул по терминалу, и карта над штурвалом вспыхнула многослойным пирогом, — тут всего одна дорога: с севера и востока ледники. Еще два подземных тоннеля. По одному везут спайс-сырец, по второму — разреженный коаксиум из шахт. Если как следует бомбануть тут, — он спустился на два слоя ниже и увел к югу экран, — то обвал проканает за магнитный шквал. Пошлют дронов, но проверять станут утром. Главное рассчитать удар. Оттуда нырну в тоннель, тоннель выведет к лабе, в лабе найду спайс. Останется только выйти.

— Тем же путем?

Кес кивнул, отвел голограмму в сторону, раскрыл уровень с лабораторией.

— Если не выйдет и подниму тревогу, база схлопнется сама в себя. Возьму с собой взрывчатку, изнутри подорву генератор. Они будут защищать его, чтобы все не взлетело на воздух. Будет легче пробиться к выходу.

— Один к трем, что тебя разорвет.

Парень пересекся с ним взглядом, оскалился.

— Два к трем, что порвет этих сук.

Вейдер сцепил зубы, отвел взгляд к экрану. Дурацкий отход, как ни глянь, но лучше у него не было. Для других нужны были целая спина и доспехи.

Он сделал глубокий вдох, задержал дыхание и подтащил к себе Силой разобранного дроида. Силой снял пластину с его головы, вынул сетевые мозги вместе с камерами и настроил передачу изображения с линз на экран корабля.

— Попытаюсь подстраховать, — отрывисто бросил Вейдер.

Как именно будет пытаться, он не добавил. И в лучшее-то время для непрямого взаимодействия нужна была концентрация. Но хоть что-то взамен ничего, хоть какая-то нить к действиям.

Кес ловко закрепил камеру с микросхемами проволокой вокруг плеча. Покрутил им, проверил — держались. Остаточного заряда едва ли хватит на час, но большего и не нужно.

— Сколько у нас времени?

— Четыре часа. Мы должны вылететь оттуда до шести.

Вейдер скосил взгляд на растянутую по экрану голокарту, еще раз оглядел корабль, перебрал в уме все внесенные в него изменения. Заметил значки резервных аккумуляторов на панели, заполненные ячейки форсажа. Шлангами, которые валялись в трюме, второпях закрепили дополнительное охлаждение на движок. Если бы было время, это сделали бы малой кровью и подсоединили аккуратно, не вспарывали бы половину трюма…

Корабль готовили под бурю. Его готовили под нее еще вчера, в предельно сжатые сроки фаршируя изнутри всем, что могло пригодиться в пути, чтобы пройти сквозь нее и выйти.

Сколько же тот парень наблюдал за ним в Храме, что так легко доверил ему жизнь друга? Отдал корабль практически на убой.

Радовало, что он точно знал, куда они полетят, а Вейдер за эти годы лишь улучшил навыки пилотирования.

Справятся.