Скандал вокруг Кеноби (гет)

Когда они вошли в Храм, Люк начал активно задавать идущей рядом с ним Асоке вопросы о джедаях и истории Ордена. А Энакин обратился к Оби-Вану:

— Сколько вам было лет, когда родился Люк?

— Девятнадцать, — мягко ответил тот.

В этом же возрасте сам Энакин уже был женат на Падме. Возможно, он и его бывший учитель вовсе не так уж и сильно отличались друг от друга?

— Его мать — Сатин?

Оби-Ван чуть не споткнулся: он смотрел на Энакина невидящими глазами. Он выглядел ... потрясенным. Нет, он выглядел так, словно ему выстрелили в сердце из бластера.

— Оби-Ван? — искренне обеспокоился Энакин.

Но все эти эмоции, горе и шок были тут же скрыты под маской напускного веселья. Это был первый раз, когда Скайуокер увидел и понял, что Оби-Ван вовсе не бесчувственный и отстранённый человек. Просто его наставник был замкнутым, и не любил афишировать свои страдания, предпочитая справляться с ними в одиночку. Но почему? У него было гораздо больше друзей в Ордене, чем у Энакина, но были ли у него доверенные лица?

Энакин мог прийти за утешением к Падме и Палпатину. А Оби-Ван? Был ли Мейс Винду достаточно близок с Оби-Ваном, чтобы тот доверял ему свои секреты? Что ж, Энакин скоро это узнает, увидев реакцию Мейса на Люка.

Оби-Ван, наконец, произнес печальным голосом:

— Нет, мать Люка умерла при родах.

У Энакина не нашлось подходящих слов, и он спросил вместо этого:

— Ты был там?

Оби-Ван отвел взгляд, скрывая боль:

— Она дала ему имя, но так и не смогла его подержать. Люк был у меня на руках, когда она скончалась.

— Ты любил ее?

— Она была одним из моих самых близких друзей.

Энакин положил руку на плечо Оби-Вана, и тот вздрогнул, как будто не привык, чтобы к нему прикасались.

— Почему не ты вырастил Люка?

— Я не годился в отцы. По крайней мере, в девятнадцать лет я в этом был уверен.

Они добрались до башни Высшего Совета, и Энакин ощутил беспокойство: ведь магистры должны были принять решение относительно поступка Оби-Вана. Странно, раньше он никогда не переживал относительно их мнения.

Когда бывший учитель Скайуокера вошел в зал Совета, его лицо побледнело, как будто он увидел на мозаичном полу нечто ужасное*.

— Оби-Ван?

Мастер повернулся к нему, его глаза были полны слез и необъяснимой боли. Энакин потянулся было к нему, но Оби-Ван отпрянул, словно испугавшись. Но в следующее мгновение он уже взял эмоции под контроль, натянув на лицо маску невозмутимости.

Все произошло так быстро, что Энакин не успел понять, чему он только что был свидетелем. Из всех присутствующих в комнате, казалось, только Йода заметил странное поведение Оби-Вана и прищурился, словно пытаясь увидеть его насквозь. Внимание же Мейса было приковано к Энакину. Как обычно.

— Мастер Кеноби, — резким голосом поприветствовал соратника Мейс и устремил тяжелый взгляд на спутников Оби-Вана. — Зачем вы привели Скайуокера и Тано на эту встречу?

Оби-Ван улыбнулся:

— Я подумал, что им тоже будет интересно поучаствовать в преставлении, мой старый друг.

Глаза Мейса сузились, напоминая черные дула бластеров:

— Кеноби, что ты натворил?

Услышав тон, которым Мейс обратился к его бывшему наставнику, Скайуокер внезапно безоговорочно поверил во все те истории, которыми Оби-Ван недавно с ним поделился. Энакин, определенно, был не единственным возмутителем спокойствия в Ордене — стоило только увидеть каким взглядом одаривает его учителя магистр Винду. Советник явно не был удивлен тому, что Оби-Ван что-то затеял. В очередной раз.

Магистр Пло Кун подался вперед:

— Коммандер Коди докладывал, что вы исчезли во время одного из сражений, а потом оказались в расположении 501-го легиона.

— На то была воля Силы, — невозмутимо ответил Оби-Ван.

— Мы изучили ваш отчет, — сказал официальным тоном Мейс, — но не нашли в нем надлежащего объяснения вашему исчезновению, магистр Кеноби. У всех ваших людей были комлинки, которыми вы могли бы воспользоваться.

— Я получил сигнал бедствия с Татуина, который потребовал моего немедленного внимания, — сказал Оби-Ван и положил руку на плечо Люка.

Все присутствующие разом посмотрели на юношу, и Люк явно почувствовал себя неуютно от такого пристального внимании. Но, переборов смущение, он слегка склонил голову и негромко поприветствовал советников.

— Люк, это — Высший совет джедаев. Магистры, это — Люк Кеноби, мой сын.

Особенностью советников было то, что все они были невероятно могущественны в Силе, и когда кому-то удавалось вызвать у них эмоциональную реакцию, их присутствие становилось… подавляющим. Энакин и Оби-Ван были готовы к этому, но Люк с Асокой одновременно вздрогнули и съежились.

Что же касается реакции магистра Винду, то Энакин был очень рад, что в этот раз не он угодил под раздачу.

— Что это значит, Оби-Ван? — потребовал объяснений Мейс.

— Опекуны моего сына были убиты сепаратистами во время попытки добраться до Люка.

— Тогда, возможно, тебе не стоило давать ему свою фамилию, — с укором сказала магистр Стасс Алли.

— Как оказалось, на Татуине проживает множество людей с фамилией, созвучной моей. Я не думаю, что о связи Люка со мной кто-то знал.

— Тогда почему он оказался в такой опасности, что ты решил оставить свой батальон в разгар битвы и отправился спасать его? — спросил Мейс Винду.

— Количество мидихлориан в крови Люка такое же, как у Энакина, — спокойно ответил Оби-Ван.

Энакин уставился сначала на Оби-Вана, а затем на его сына: Квай-Гон посчитал его Избранным из-за дурацкого анализа крови, но если существуют два человека с одинаковым количеством мидихлориан, значит ли это, что пророчество — полное дерьмо?

— Как давно ты знаешь о его родстве с тобой? — спросил Ки-Ади-Мунди.

— Девятнадцать лет — с момента его рождения.

— А его мать? — подала голос Шаак Ти.

— Она умерла, — сказал тихо Оби-Ван.

— Помимо твоих физических отношений с этой женщиной, были ли у тебя какие-то обязательства? — уточнила Ади Галлия.

Энакин поморщился: вот почему он никогда не хотел рассказывать Совету о своем союзе с Падме — то, как они говорили о браке, звучало непристойно.

— Мы были друзьями.

— Но она родила от тебя ребенка! — настаивала Галлия.

— Я до последнего не знал, что ребенок — мой. После ее смерти я отдал Люка его тете и дяде.

— А ты не думал привезти ребенка в Храм? — спросил Мейс. — Ты же знаешь, что это далеко не первый случай, даже за последние годы.

Это стало новостью для Энакина.

Оби-Ван кивнул:

— Я просил, и не раз, но опекуны не хотели, чтобы он становился джедаем. Я уважал их выбор.

— Тогда почему ты привел его к нам сейчас? — хмуро спросил магистр Винду, похоже, он уже знал, к чему все идет.

— Потому что у Люка врожденная связь с Силой.

— Способность левитировать предметы и развитые рефлексы не делают из него джедая, — сказал Мейс непривычно мягко, пытаясь образумить Оби-Вана словно маленького ребенка.

— Одаренность Люка достаточно высока, и если ситхи схватят его, то нас ждут серьезные проблемы.

Люк возмутился:

— Я не собираюсь становиться ситхом!

Оби-Ван вздохнул, глядя на юношу:

— Психические и физические пытки могут подтолкнуть тебя к Тьме против твоей воли, Люк. Без всякой подготовки ты будешь беззащитен. Чувствительность к Силе может быть, как благословением, так и проклятием. И ты слишком одарен, чтобы взаимодействовать с другими форсъюзерами, не привлекая внимания. Это означает, что ты либо снова спрячешься, либо будешь обучаться путям Силы.

У Энакина возникло странное чувство, что Оби-Ван пытается объяснить Люку больше, чем говорит вслух.

— Он слишком стар, — сказал Йода.

Оби-Ван, неожиданно для самого себя, закатил глаза:

— Джедаи не всегда проходили инициацию в столь юном возрасте, а Сила часто наследуется.

— И пали они во Тьму, многие пали.

— Дуку, Ксанатос, Брук, Понг Крелл, Баррисс Оффи — все они начали обучение с детства. Даже Асажж Вентресс, обученная вне Храма, но все же одним из наших мастеров-джедаев, узнала о путях Силы с детских лет. Если вы отказываетесь принимать более взрослых форсъюзеров, вы делаете это из страха и суеверия.

«Баррисс?» — удивленно подумал Энакин, переглянувшись с Асокой. Луминара Ундули, которая была наставницей Баррисс Оффи, не присутствовала на собрании, и, похоже, никто не заметил оговорки Оби-Вана*.

Аргумент Йоды был довольно лаконичен:

— Нет, я не согласен на это.

Оби-Ван приподнял уголки губ в подобии улыбки:

— Либо Люк будет моим следующим падаваном, либо я уйду из Ордена и все равно обучу его.

В комнате повисла грозовая тишина. Энакин и Асока растерянно смотрели на Оби-Вана, но Люк не выглядел особо удивленным — должно быть, отец предупредил его заранее.

Мейс застыл, уставившись на Оби-Вана так, словно никогда не видел его раньше:

— Ты — мастер-джедай Высшего Совета и генерал армии Республики. Ты не можешь просто уйти.

Оби-Ван улыбнулся:

— Интересная теория, не хотите ли проверить ее?

Лицо Мейса помрачнело, и он поднялся со своего кресла:

— Хватит игр, Оби-Ван. Ты не уйдешь.

— Я сделаю это, если вы заставите меня.

— Ты нам нужен.

— Я думаю, вы и без меня отлично проиграете войну.

Энакин нахмурился:

— Мы не проигрываем, Оби-Ван.

Оби-Ван посмотрел на него, его голубые глаза были ясными:

— Мы ведем войну, чтобы навязать демократию людям, которые не хотят быть частью политической коррупции. Мы потерпели неудачу в тот момент, когда согласились вступить в войну ради амбиций Сената. Орден проиграл в тот момент, когда мы предали свой кодекс и своих людей, взяв на службу купленную армию, солдаты которой не имеют права выбора.

— Без этих солдат ты и Скайуокер погибли бы на Джеонозисе! — парировал Мейс Винду.

— И сколько еще джедаев мы потеряли в тот день? — спросил Оби-Ван.

— Это война, Оби-Ван! — сказал, жестикулируя, Мейс.

— Да, но мы не джедаи древности: мы не обучены вести войну на галактическом уровне и не занимаем никаких государственных постов. Мы — марионетки Сената и канцлера.

Похоже, Оби-Ван долго сдерживался, но появление Люка стало переломным моментом: то, что сейчас происходило, не было просто сражением мастера-джедая за право обучать падавана. Пусть даже он приходился ему сыном.

— Оби-Ван, — вздохнул Мейс, — власть развращает и…

— Мы погибнем, — сказал Оби-Ван, — Джедаев мало, и мы слишком уязвимы. Республика рушится изнутри, и мы теряем всё, что делает нас такими, какие мы есть!

До этого момента Энакин еще никогда не видел, чтобы его бывший наставник так открыто бросал вызов другому члену Совета.

Мейс сердито смотрел на коллегу:

— И что же мы теряем, Оби-Ван?

— Галактика боится нас, Мейс. Тех монстров, в которых превращаются джедаи из-за этой войны.

Мейс отступил под тяжелым взглядом Кеноби и вздохнув, спросил:

— Что ты предлагаешь сделать?

— Освободить клонов от обязательного призыва. Большинство из них останутся в армии, но заставлять их служить — это рабство.

— Мы не можем позволить себе потерять никого из них.

— Мы не можем позволить себе мириться с несправедливостью. Договор о создании и приобретении армии клонов подписан от имени Республики, независимо от того, был ли к этому причастен Сайфо-Диас или нет. Именно Сенат купил клонов, а мы это допустили. И если джедаи — миротворцы, то они не должны вставать на чью-либо сторону, будь то республика или сепаратисты. Слишком поздно выходить из войны, но еще есть время попытаться образумить политиков.

Шаак Ти кивнула:

— Он прав!

— Но у нас нет ресурсов для этого, — заметил Сэси Тийн.

— Они появятся, если Совет будет более активно участвовать в работе Сената, — подал голос Кит Фисто.

— На темную сторону такие разговоры приведут, — раздраженно проскрипел Йода, громко стукнув об пол тростью.

— Вы ведете галактическую войну и боитесь политики? — неожиданно спросил Люк.

Йода хмыкнул:

— Храбрый ты, хм-м-м, храбрый, потому что не ведал еще опасностей, юноша.

Люк взглянул на него со странным выражением лица: так обычно смотрят на разумных, которые болтают несусветные глупости, хотя из вежливости им никто об этом не говорит.

Мейс посмотрел в пространство между двумя Кеноби, еще раз вздохнул, откинувшись на спинку кресла, и сказал:

— Я за то, чтобы Люк Кеноби присоединился к Ордену в качестве падавана Оби-Вана, если это означает, что Оби-Ван останется с нами.

— Согласен, — сказал Пло Кун.

— И я, — сказал магистр Фисто.

Остальные советники тоже выразили свое согласие, хоть и не очень одобряли происходящее. Когда пришла очередь Йоды высказаться, он недовольно вздохнул:

— Не согласен я, но в меньшинстве остался. Я вижу твой разум, Кеноби юный, — магистр указал когтистым пальцем на Люка, — безрассуден ты и нетерпелив.

— Он научится терпению, — сказал Оби-Ван спокойно.

Йода буркнул что-то себе под нос, затем впился взглядом в Оби-Вана:

— Не просто так привел сюда ты Скайуокера и Тано, я думаю. Так зачем?

— Когда я был на Татуине, до меня дошли слухи о том, что зайгеррианские работорговцы намерены заключить сделку с сепаратистами относительно колонии тогрут на Киросе. Я уверен, что планета подвергнется нападению в ближайшее время.

— Кирос не является частью республики! — заявил Сэси Тийн.

Шаак Ти и Асока синхронно смерили советника гневным взглядом*, а магистр Кун сказал:

— Оби-Ван один из самых молодых среди нас, но он смог увидеть наши ошибки. Я согласен с тем, что мы должны предоставить свободу действий клонам. Что же касается Кироса, то неважно, входит ли этот мир в состав Республики или нет. Мы не должны помогать и защищать кого-либо выборочно. Это неправильно.

Мейс склонил голову:

— Или мы уже проиграли.

Энакин потерял дар речи: неужели советники вовсе не были такими упертыми старыми пнями, какими он привык их считать, и действительно прислушались к гласу истины? Тогда еще не все потеряно для Ордена.

— Ступайте. Помочь Киросу должны вы, — сказал Йода Оби-Вану и его спутникам. — Да пребудет с вами Сила.

Оби-Ван поклонился:

— И с вами, магистры.

После этого Кеноби быстрым шагом покинул зал Совета, заставив Энакина, Асоку и Люка поспешить вслед за ним. Странно, похоже Оби-Ван очень хотел оказаться как можно дальше от советников, — подумал Энакин. Что же творилось с его учителем и другом?

-

* Оби-Ван вспомнил видеозапись ужасной сцены убийства юнлингов в зале Совета, которую он видел после падения Храма. Ту самую, в которой Энакин, уже будучи Вейдером, нападает на детей с сейбером.

*Баррисс Оффи была подругой Асоки Тано, но из-за ужасов войны пала на Темную сторону и устроила в Храме джедаев теракт, в котором ошибочно обвинили Асоку. Но в данный отрезок времени этого еще не произошло, поэтому-то Энакин и Асока были так удивлены заявлением Оби-Вана.

*Асока Тано и магистр Ти — обе принадлежат к расе тогрут, понятно, что они будут переживать за своих сородичей.