Странные приключения Егора Чижова: Янтарное небо (джен)

Мыльная вода медленно, тонкой струйкой лилась на кляксообразный ожог на груди. Уроки ОБЖ в школе не прошли даром, ожоги от кислоты нужно промывать слабощелочными составами, а ожоги от щелочи — слабокислотными…

Разум Егора тем временем занимал несколько нетипичный вопрос. Не “что это блядь за нахуй в пизду”, ибо над подобным философским вопросом можно сидеть очень долгое время. И не “какого хрена я сейчас не валяюсь с переломом шеи” — хотя это уже более практичный вопрос.

Разум Егора занимал вопрос, который кому-то бы показался абсолютно второстепенным.

“Откуда я знаю, что эта черная гадость — кислотная, а не щелочная?”

Как говорил герой любимого Егором фанфика, “что ты знаешь, и почему думаешь, что это знаешь?..”

Гипотеза о том, что сейчас Егор галлюцинирует, разумеется, получила небольшое опровержение, хотя, конечно, фраза “не бывает таких подробных галлюцинаций” сама по себе противоречива — тот факт, что Егор воспринимает их как подробные, еще ни о чем не говорит.

Но вот тот факт, что он получает конкретную информацию из абстрактного астрала… вот этот факт является неплохим подтверждением теории сумасшествия. Ибо во всех психиатрических байках, что Егор читал, пациенты оперировали информацией, которая приходила к ним из ниоткуда.

“Хорошо, допустим, так. Но я ведь чувствую, что мне становится легче от промывания мыльной водой…”

“Разумеется, ты почувствуешь себя легче, эффект плацебо, слышал? Даже если ожог щелочной, термический или какой угодно еще, если ты сейчас поехал кукушкой, ты будешь чувствовать себя легче от соответствия своим глюкам”.

— Это… непродуктивно. — голос Егора, казалось, пробивался через бетонные заслоны сознания. — Я уже принял презумпцию о том, что я не сошел с ума, пока не доказано обратное. Я сделал простой подсчет, и понял, что я получаю большую выгоду, если фигня вокруг меня реальна, чем штраф, если фигня вокруг меня нереальна.

Егор потянулся за лейкой душа — и только потом осознал, что потянулся он вновь выросшей из плеча черной рукой.

Мнда…

Просто игнорировать это, кажется, не получится.

* * *

— Итак, что мы имеем?.. — Егор в новой рубашке нервно прохаживался по комнате. — На видеозаписи никакой черной руки не заметно, но видно, как та кислотная клякса вылетает из монитора. Это… не тот результат, которого я ожидал — в худшем случае камера бы ничего не зафиксировала… — Егор сделал паузу на несколько секунд, отгоняя непродуктивные сомнения. — А в лучшем — я бы увидел эту фигню целиком. Мнда.

Возможно, эту руку можно увидеть только невооруженным глазом? А что, если…

Егор подошел к шкафу, открыл дверцу и пристально уставился в мутноватое зеркало. Так, теперь попробуем вызвать ее произвольно.

Концентрированное… предпочтение… кх-х… победы…

По лбу Егора потек пот, но как в реальности, так и в зеркале отразилась черная рука, словно растущая из его плеча.

— Значит, для того, чтобы эту фигню увидеть, нужен непрерывный луч света?.. Может, просто матрица телефона не приспособлена для того, чтобы фиксировать этот особый… магический, мать его… поток фотонов?

Егор на секунду отвлекся от мыслей, упавших в приятную аналитическую колею, и обнаружил, что черная рука стала почти прозрачной. Мысленное усилие, концентрация — и вновь она обрела телесность, насыщенный цвет… хотя не до конца…

Егор быстрым шагом направился к столу и схватил телефон. Так, теперь режим вспышки, посветить сквозь теневую конечность… да, точно! Даже при максимальной концентрации рука была немного прозрачной!

— Призраки, ебать, — только и смог проговорить Егор.

Нет, серьезно, а как еще объяснить тот факт, что рука не просто не зафиксировалась на видеозаписи, но и вместо нее каким-то образом зафиксировался тот самый фон, который рука заслоняла от камеры? Это же не просто не-улавливание отраженного от руки света… надо ведь как-то улавливать свет, отраженный от фона, сквозь нее!

“Ты прекрасно понимаешь, что можно предоставить еще штук пятьдесят объяснений”, — шепот скептицизма несколько охладил Егора. — “Например, что это не прозрачность, а камуфляж. Не спеши упарываться по одной гипотезе…”

“Нет, вот если бы я начал думать, что в меня вселился призрак геймера, умершего от сердечного приступа во время игры в Borderlands, и теперь он вопиет об отмщении, навеки одетый в броню Зеро — вот тогда бы я точно упоролся”, — подумал Егор в ответ. — “А так это просто эвристика, приоритезация гипотез на основании крайне недостаточных данных”.

“Вот именно что недостаточных”, — усмехнулся скептицизм.

“Но надо ведь что-то делать, Петька!” — усмехнулся Егор в ответ.

— Хм, — он прокашлялся, — и вот опять, за время моих абстрактных рассуждений рука решила сбежать в непонятном направлении. А ну-ка, давайте снова… вот, стоит только сконцентрироваться на том, что готов рисковать и побеждать, и она снова проявляется. Стоп, хватит наливаться цветом, а давай-ка я вот что проверю…

Добившись того, что рука была еле-еле видна, Егор на пробу пошевелил ее пальцами. Пальцы шевелились с задержкой, словно он эту руку… отлежал, что-ли?.. Попытка взять карандаш — и оказывается, что в руке теперь сил не больше, чем в котенке, и даже такая небольшая нагрузка дается ей с трудом.

— Хм, я так и подозревал. Но если эта фигня — призрак, то она, наверное, может…

Мысль-желание — и, подчиняясь, рука ныряет в ящик стола за циркулем.

Ныряет в ящик стола, не открыв его.

Осязанием, хоть и ослабленным, Егор нащупал циркуль и попробовал вытащить его наружу. Увы, нет — циркуль просто еле слышно стукнулся об столешницу, а проходить сквозь нее не собирался.

“А ну-ка, давай попробуем ее материализовать посильнее! Вдруг так получится?” — любопытство стало подталкивать Егора.

“Нет, ты точно долбанулся”, — скептицизм зашептал в другое ухо. “Вот сейчас ты ее материализуешь, и стол отрежет тебе твою третью руку. Как тебе суперспособность, призывать культю?” — тихий смешок раздался под сводами черепа.

“Да пофиг, у тебя есть четвертая!” — отмахнулось любопытство. “Помнишь, как ты выдержал удар об ванну? Ты явно схватился с двух сторон!..”

Хм.

“Нет, разумеется, скептицизм прав”, — Егор отпустил циркуль и медленно вытащил призрачную конечность из ящика. — “Но и любопытство дало хорошую подсказку… кстати, а ведь я не только руки тогда призвал, вроде бы, какая-то фигня у меня перед лицом была… или это у меня просто потемнело в глазах?..”

Несколько секунд концентрации на боевом настроении — и вот из левого плеча растет вторая рука. Еще немного — и перед глазами потемнело, словно Егор надел черные очки. Бегом к зеркалу!

“Ну что, можешь себя поздравить”, — ехидно засмеялся скептицизм, — “твоя гипотеза про геймера и броню Зеро оказалась корректной”.

Зеркало отражало шлем странной формы — словно какому-то дизайнеру выдали реальный гладкий шлем, закрывающий лицо и всю голову с шеей, сказали перевести его в 3д-модель, но предупредили, что за каждый лишний полигон будут бить кнутом.

Треугольники, крупные треугольники, покрывающие черную, блестящую, словно бы пластиковую поверхность. Завораживающий узор — каждый треугольник стоит немного под другим углом, чем все остальные, и при пристальном взгляде это уже казалось даже не полигонами, а оптимизацией брони корабля или танка, чтобы повысить шанс рикошета…

Егор автоматически попробовал снять с себя шлем, чтобы осмотреть его со стороны — но руки просто скользнули по поверхности, не в силах не то чтобы его снять, но и вообще как-то на него повлиять. Другая автоматическая мысль — и черные руки подключаются к попыткам снять шлем…

В комнате раздался короткий, словно сдавленный взвизг. Только спустя пару секунд Егор понял, что завизжал он сам, потому что позвоночник пронзило острой болью — словно он пытался не снять с себя шлем, а оторвать себе голову. Боль пришла точно в позвоночник, а не в затылок и подбородок, как было бы, если бы шлем просто застрял на голове...

— Намек понял, — севшим голосом проговорил Егор, — снимать с себя шлем не будем.