Перекрёсток времён (гет)

Коллаж к главе: http://www.pichome.ru/q8

Ошеломлённый взгляд Гарри оторвался от кончика направленной на него палочки и наткнулся на самое великолепное создание, которое он когда-либо видел. Несмотря на то, что от неё веяло опасностью и какой-то холодной решимостью, он не мог отвести глаз от её красоты. Незнакомка обладала копной вьющихся чёрных волос, которые мягкими волнами ниспадали по её спине, черты её лица были прекрасны и аристократичны. В омуте её удивительных фиолетовых глаз можно было утонуть. Лицо своей белизной разгоняло полумрак, а кожа выглядела невероятно мягкой. Гарри почувствовал почти неконтролируемое желание протянуть руку и коснуться её полных алых губ.

Белла едва сдерживалась, чтобы не закатить глаза при виде ошеломлённого взгляда и глупой улыбки стоявшего перед ней парня. Она знала, что является привлекательной юной леди. Многие юноши пытались добиться её расположения, но пока ещё никто не дотягивал до её стандартов идеального жениха или положения члена семьи Древнего и Благородного Дома.

Белла звучно стукнула палочкой по его макушке, пытаясь вернуть его к реальности.

— В последний раз спрашиваю, сейчас уже проклинать начну. Кто ты такой, чёрт возьми, и что здесь делаешь?! — твёрдо спросила она, направив палочку ему в грудь чуть выше сердца.

— Ай! Какого чёрта ты делаешь?! — заорал Гарри, потирая макушку, пострадавшую от избиения палочкой.

— Привлекаю твоё внимание! А сейчас ты либо отвечаешь на мои вопросы, либо я позабочусь о том, чтобы ты не досчитался определённых частей тела, — угрюмо заявила она, метнув в парня убийственный взгляд, от чего тот был полностью уверен в том, что она не шутит.

— Меня зовут Гарри… Как будто ты сама не знаешь, — коротко ответил он черноволосой красотке, всё ещё потирая рукой пострадавшую макушку.

— Мда, как информативно… Гарри, говоришь? Я понятия не имею, кто ты такой, и никогда тебя раньше не видела, — заявила Белла.

— Ну да, конечно. Весь чёртов магический мир знает, кто я такой, так что не пудри мне мозги, — проворчал он.

— Да без разницы! — с раздражением парировала Белла. — Просто возвращайся и передай Руди и остальным, чтобы оставили меня в покое, чёрт подери, а не то в следующий раз, когда я его встречу, то не ограничусь тем, что врежу по яйцам.

— Кому-кому? — недоумённо спросил мальчик.

— С какого ты курса и факультета? — рявкнула Белла, а её палочка всё ещё была нацелена на него.

— Ты шутишь? — недоверчиво поинтересовался он.

Белла сократила дистанцию, так что теперь её палочка упиралась в грудь Гарри на уровне сердца.

— Я что, так похожа на шута?! А теперь отвечай на грёбаный вопрос!

— Ладно! Поиграем в твою игру. Я из Гриффиндора, как будто ты, чёрт возьми, не знаешь, и учусь на пятом курсе. К слову сказать, как тебя зовут и с какого ты факультета и курса? — коротко ответил Гарри.

Белла посмотрела на него скептически. Оказывается, он учится в Гриффиндоре на одном с ней курсе, но она его не помнит, и никогда не видела ни на одном из занятий, которые посещала совместно со «львами». Если бы он говорил правду, она, безусловно, его бы запомнила, ведь он был, возможно, одним из самых привлекательных парней, которых она когда-либо встречала. И уж точно, никакая сила не заставила бы её забыть эти глаза, такие манящие и... чарующие. Белла встряхнула головой, пытаясь собраться с мыслями, её душила бессильная злость на саму себя за то, что позволила себе отвлечься на красивую мордашку и пару великолепных зелёных глаз.

— Ты не похож ни на одного из грифов-пятикурсников, и в замке я тебя не видела. Так кто же ты на самом деле? — спросила она, и её глаза опасно сузились.

— Кого ты пытаешься разыграть? — спросил немного сбитый с толку Гарри. По её взгляду он с уверенностью мог утверждать, что она по-прежнему его не узнавала. — Я учусь в Хогвартсе с первого курса. — Белла безучастно смотрела на него. — Я ответил на все твои вопросы, теперь твоя очередь отвечать на мои.

Она разглядывала мальчика, и он казался немного знакомым, но она не могла понять, кого он ей напоминает. Чертами лица он походил на Блэков, особенно в части аристократичной структуры костей черепа. Чёрные волосы также были широко распространены в их семье, но на этом сходство заканчивалось. Такого цвета глаз в семье не было ни у кого, к тому же у незнакомца были широкие плечи, в то время как мужчины семьи Блэк, как правило, были высокими и худыми.

Заметив, что он ожидает ответа, она раздражённо вздохнула и ответила:

— Меня зовут Беллатрикс, пятый курс… Слизерин.

Гарри немного напрягся, что не осталось для неё незамеченным. Она видела, как его рука дёрнулась, словно он хотел достать палочку, но даже не попытался этого сделать. «Типичный грифф», решила она — вражда между факультетами так и сквозила в его новой позе.

Гарри знал, что только что позволил эмоциям повлиять на своё тело, заметив, что девушка тоже на это отреагировала и приняла более удобную для себя оборонительную позицию.

— Послушай, я не причиню тебе никакого вреда, — сказал он ей, надеясь, что голос звучит искренне. — Как ты знаешь, у меня с твоими одноклассниками случались разногласия, но я не помню, чтобы ты когда-либо в этом участвовала. Более того, я вообще не припоминаю, что когда-либо видел тебя среди пятикурсников-слизеринцев или где-нибудь в замке.

Белла видела искренность в его глазах и озадачилась тем, кто же этот молодой парень и что у него за проблемы с Руди и компанией.

— Не хочу показаться грубым, но не могла бы ты повторить своё имя? — тихо попросил Гарри. Что-то в ней показалось ему знакомым, но он никак не мог понять, что.

— Беллатрикс, Беллатрикс Блэк, — ответила она.

Глаза Гарри расширились, когда он внезапно вспомнил, где же видел её раньше. Она присутствовала на семейном гобелене Блэков в доме на площади Гриммо. Женщина на гобелене была намного старше девушки, которая стояла перед ним, но теперь не оставалось никаких сомнений, что это она. Но это было невозможно — Беллатрикс Лестрейндж сейчас должно быть около сорока лет.

Гарри уставился на юную красивую ведьму и пребывал в недоумении, что думать и о чём говорить. Если она не Беллатрикс, то точная её копия. Но почему тогда она назвала себя Беллатрикс Блэк? Он ничего не понимал. Затем ему в голову пришла невероятно смехотворная мысль. «Почему бы и нет? — размышлял он, — странные вещи иногда случаются, а ничего другого я всё равно пока не могу придумать».

— Беллатрикс… хм… могу я звать тебя Беллатрикс? — вежливо поинтересовался Гарри. Девушка лишь коротко кивнула в знак согласия.

— Можно задать тебе вопрос, который может показаться немного странным, но, тем не менее, он крайне важен для меня, — начал Гарри.

Белла странно на него посмотрела, но потом пожала плечами и показала, чтобы он продолжал.

— Хмм… Какой сейчас год? — спросил Гарри почти извиняющимся тоном.

— Ты шутишь что ли? — Она посмотрела на него, как на ненормального.

— Ну, тогда рассмеши меня, — снова попросил Гарри.

— Сейчас тысяча девятьсот семьдесят первый, конечно. Ты дурак или прикидываешься? — с сарказмом протянула Белла.

Гарри с глухим стуком приземлился задом на пол и тупо уставился на ведьму, которая отступила на пару футов, но не сводила палочку с юноши, сидящего перед ней на полу со скрещёнными ногами.

— Проклятье, не может быть! — услышала Белла возглас Гарри. — Мордред и Моргана, это невозможно! — продолжал повторять он.

— О чём ты говоришь? — раздражённо поинтересовалась она. Гарри несколько секунд тёр лицо обоими руками, а затем посмотрел на неё.

— Ты случайно не призрак или что-то в этом роде? — серьёзно спросил он.

— Нет, я не долбаный призрак! И я серьёзно начинаю думать, что ты слетел с катушек, — ответила она. Гарри к её удивлению просто усмехнулся.

— Может и так, потому что в здравом уме такая мысль не родится, — сказал он, покачивая головой.

— Ты всегда такой раздражающе загадочный, или только ради меня стараешься? — поторопила его Белла, притопывая левой ножкой. Гарри опять засмеялся.

— Полагаю, если бы я и был таким, до загадочности Дамблдора мне далеко, — усмехнулся он.

Глаза Беллы сузились.

— Итак!

— Что, «итак»? — не понял Гарри.

— Итак, что, чёрт возьми, творится в твоей черепушке?! Мейв милосердная! Нужно было прибить тебя, как только ты вошёл в дверь! — Гарри снова усмехнулся.

— Хорошо, хорошо, тебе стоит присесть. Пожалуй, у тебя действительно будет повод считать меня ненормальным, после того, что я сейчас скажу... О том, почему, на мой взгляд, мы незнакомы и никогда не видели друг друга в замке, — сумбурно протараторил он, улыбнувшись своей патентованной кривой улыбкой, от чего желудок Беллы на мгновение затрепетал, к пущему удивлению её самой. «Проклятье, что это было?» — подумала она.

— Беллатрикс, в каком году ты родилась? — спросил Гарри, а затем добавил: — Это важно.

— Пятнадцатого сентября тысяча девятьсот пятьдесят пятого… а что?

— Я родился тридцать первого июля тысяча девятьсот восьмидесятого года, — серьёзно заявил он.

Белла посмотрела на него и приподняла красивую бровь. Как Гарри и ожидал, она начала смеяться.

— Ты точно сошёл с ума! — Она хихикала, покачивая головой. — Тысяча девятьсот восьмидесятый год, говоришь… а что ещё скажешь, что… ты путешественник во времени, который вернулся исправить зло этого мира? — Она схватилась за живот, так как на неё напал приступ неудержимого хохота.

Гарри молча смотрел на неё, и по его глазам было понятно, что он говорил со всей серьезностью.

— А если я дам тебе клятву волшебника, это поможет тебе поверить?

После такого заявления Белла мгновенно протрезвела и посмотрела на него скептически. Как и большинство чистокровных магов, её учили, что с волшебной клятвой шутки плохи. Дать её можно легко, но это может иметь очень серьезные последствия не только для магии, но и для жизни.

— Ты это серьёзно? Ты же знаешь, что произойдёт, если ты дашь клятву и солжёшь? — с грустью спросила она.

— Конечно, — ответил Гарри таким же тоном. — Беллатрикс, клянусь, для меня сегодня первое сентября… тысяча девятьсот девяносто пятого года.

— Но это же… это невозможно, — её голос опустился до шёпота. — Сегодня третье сентября тысяча девятьсот семьдесят первого.

Двое подростков несколько минут сидели в тишине, каждый прокручивая мысли о том, как такое возможно. Это просто не укладывалось в голове. Белла первой нарушила молчание:

— Даже если всё это правда, то как мы можем находиться в одной и той же комнате в одно и то же время, ведь между нами разница в двадцать четыре года? Должны быть какие-то природные или магические законы, которые не допускают подобного, — заявила она, жестикулируя руками.

— Знаешь, не стоит недооценивать магию или этот замок. Например, я предполагаю, что он вполне может быть живым, — сказал Гарри, на что Белла ответила лишь скептическим взглядом и вопросительно изогнутыми бровями.

— Просто позволь мне объяснить ход моих мыслей, ладно? — умоляюще попросил Гарри. — Ты же знаешь, что лестницы двигаются, как им заблагорассудится, а классы без предупреждения перемещаются и появляются на других этажах. А сегодня меня привёл к этой комнате летающий золотой шар, который я никогда раньше не видел. Он говорил со мной женским голосом, и рассказал, как попасть в эту комнату.

После этого объяснения Белла выпрямилась.

— Со мной случилось то же самое. Я искала безоп… место, чтобы поспать. И тут появляется этот золотой шар, говорит со мной и отправляет сюда. Кстати говоря, почему ты не в общей гостиной своего факультета? — спросила Белла, глядя на него в упор.

— Ох… Ну… Я вроде как изгнан из Гриффиндорской башни, — хмыкнул Гарри.

— Изгнан?

— Да, но я не хотел бы это обсуждать, — решительно заявил Гарри. — А что насчёт тебя? Почему ты не в своей комнате в общежитии?

— Я тоже предпочла бы об этом умолчать, — ответила девушка.

— Справедливо, — согласился он.

— Итак, вернёмся к твоей теории, — решила сменить неприятную тему Белла.

— Да, ну… а что, если… — Гарри сделал паузу, потому что понимал — то, что он собирается сказать, прозвучит как полное безумие. Если бы он услышал такое от кого-то ещё, то наверно решил бы, что они пересмотрели научной фантастики. — Что, если каким-то образом основатели создали эту комнату как некий временнóй портал? Или, возможно, как место, которое находится вне времени, а может быть, и место, где время вообще не существует?

— Никогда раньше не слышала ничего подобного. В этой теории так много недостатков, что даже не знаю, с чего и начать, — ответила Белла, как ни в чём не бывало.

— Это всего лишь теория, — пожал плечами юноша. — Предложи свою версию, как это могло случиться.

— Я не совсем уверена в том, что всё это происходит на самом деле. Может, это какая-то замысловатая шутка или… шалость. — Последнее слово Белла прошептала про себя, снова внимательно разглядывая Гарри, а затем её осенило. Он был очень похож на её маленького кузена-шутника Джейми Поттера.

— Гарри, а как твоя фамилия? — неожиданно спросила она. Он на самом деле выглядел как смесь Поттеров и Блэков, в точности как Джейми. Но Джейми был единственным ребёнком в семье. Может, существовала какая-то другая ветвь семьи, о которой она не знала, и где тоже смешалась кровь Поттеров и Блэков.

Гарри совершенно не понравилось то, что он прочёл во взгляде Беллатрикс, и он начал раздумывать над тем, может ли он ей открыться. По словам Вальбурги, Беллатрикс присоединилась к Пожирателям Смерти, но сейчас на её левом предплечье не было никакой чёрной метки — он прекрасно это видел, потому что на ней была рубашка с короткими рукавами. А если верить всё той же Вальбурге, все Пожиратели носили на себе этот знак.

Но то, что на ней не было метки, не означало, что уже сейчас она не симпатизировала Пожирателям. «В каком же году Волдеморт перешёл к активным действиям?» — вспоминал Гарри.

— Почему тебе так важно знать мою фамилию? — осторожно спросил он.

— Скажем так, у меня тоже появилась «теория», и твоя фамилия либо подтвердит её, либо опровергнет. К тому же, свою я тебе назвала, будет только справедливо, если и ты ответишь мне тем же, — с подозрением пояснила она.

— А собственно, с какой стати мне предоставлять эту информацию? Мне ведь не составит труда ввести тебя в заблуждение, — предположил Гарри.

— Может да, а может, и нет. Пока что мне никто не внушает доверия. А теперь, ты скажешь мне своё полное имя, или придётся выбивать его из тебя силой? — Она снова угрожала, наставив на него палочку.

Гарри всё это порядком надоело, но не успел он выхватить свою палочку, как услышал голос Беллы, выкрикивающий оглушающее проклятие:

— Ступефай!

Он ожидал, что красный луч заклинания оглушит его, но тот растворился в воздухе в нескольких метрах от него. Он взглянул на Беллу, которая, в свою очередь, в недоумении рассматривала свою палочку. Этой заминки для Гарри было вполне достаточно, чтобы поднять свою палочку и направить её на девушку.

— Что ж, кажется, мы зашли в тупик. Беллатрикс, я говорил серьёзно, что не причиню тебе никакого вреда. Но коль у тебя такие проблемы с доверием, я предлагаю отложить наши палочки в сторону и обсудить всё как два цивилизованных человека, — предложил Гарри.

Белла фыркнула и закатила глаза.

— Моя палочка останется там, где и была.

— Послушай, — Гарри начал раздражаться, — Что мне сделать, чтобы ты поверила в то, что я не представляю для тебя угрозы и не пытаюсь подшутить над тобой?

— Ничего такого не приходит в голову, пока ты не назовёшь свою фамилию и не представишь какие-нибудь убедительные доказательства того, что ты из будущего, — решительно заявила она.

— Прекрасно. Можем мы хотя бы устроиться поудобнее? — спросил Гарри, жестом указав на кресла у камина. Белла усмехнулась и, отвесив ему шутливый полупоклон, последовала за ним. Устроившись с комфортом в мягких креслах, подростки принялись играть в гляделки. Гарри спорил с самим собой на предмет того, что он может ей сообщить. С одной стороны, он задавался вопросом, почему для него так важно завоевать её доверие. Не потому ли, что он был одинок и отчаянно желал иметь друга? Или же он просто пытался разрядить напряжённую ситуацию, прежде чем та станет хуже?

А может, всё дело было в его статусе Лорда Блэка, ведь Беллатрикс фактически была членом его семьи. Вальбурга объяснила ему, насколько важна лояльность членов семьи, а Блэки были почти фанатично преданы друг другу. Должен ли он рассказать ей о том, что принял титул главы рода? Позволит ли это решить проблему или только усугубит её?

Стоит ли ему сообщать ей свою настоящую фамилию? Его родители сейчас первокурсники, если ему не изменяет память. Что Беллатрикс сделает с этой информацией? И может ли она изменить прошлое, касающееся его родителей? Наиболее интригующим был вопрос о том, в каком времени они сейчас находятся. Он в её, или она в его… Или, может, они оба застряли где-то между? Пока в этом уравнении оставалось слишком много неизвестных. Наконец, приняв решение, он глубоко вздохнул, собрался с мыслями, сосредоточил на ней свой взгляд и заговорил:

— Мой титул… Лорд Андриан Джеймс… Блэк, глава Дома Блэк. — По раскрасневшемуся лицу и сощуренным глазам Беллы Гарри понял, что сейчас на него обрушится словесная атака невероятных масштабов. И, прежде чем она успела хоть что-нибудь сказать, он сосредоточился на безымянном пальце правой руки, где вдруг появилось большое серебряное кольцо с чёрным опалом и гербом Блэков.

Гарри поднял руку и быстро продемонстрировал перстень Белле. Та уже открыла рот, собираясь оспорить его неслыханное утверждение, когда увидела перстень на его пальце и замерла как вкопанная. Казалось, у неё пропал дар речи — перстень главы Дома Блэк у него на пальце. Невероятно!

— Как тебе, несомненно, известно, только законный наследник Дома Блэк способен надеть перстень на палец и не умереть на месте, — твёрдо заявил Гарри.

Белла застыла, словно молнией поражённая. Она поочерёдно смотрела то на Гарри, то на перстень. Ей, как и всем остальным членам семьи, было прекрасно известно, что носить перстень мог только Глава Рода. Но она же всего два дня назад видела дядю Ориона, и тот был здоров как гиппогриф. Это означало, что невозможное оказалось правдой — Гарри действительно был из будущего и… был настоящим Лордом Блэком.

Сработало её многолетнее обучение семейным традициям Блэков, и она упала перед Гарри на колени:

— Простите меня, милорд, за недоверие. Я смиренно прошу прощения за мою попытку оглушить Вас и несоблюдение мной правил приличия при нашем разговоре. Прошу Вас перед назначением наказания за мои проступки принять во внимание моё невежество.

Настала очередь Гарри потерять дар речи. Он в ступоре уставился на Беллу, которая стояла перед ним на коленях, низко склонив голову в поклоне. Гарри вышел из оцепенения и осторожно приподнял её за подбородок. Белла взглянула в его зелёные глаза и увидела там недоумение и… веселье?

— Беллатрикс, в этом нет никакой необходимости. Насколько я могу судить — мы семья, а я не хочу, чтобы мои родственники стояли передо мной на коленях, — твёрдо произнёс Гарри.

— Но, милорд, я вела себя как…

— Прекрати, Беллатрикс! Я рассказал тебе, кто я такой, не ради утверждения над тобой своей власти, а чтобы доказать, что говорю правду. Я из другого времени. — Он помог подняться Белле с колен и подвёл её обратно к креслу.

— Я Вам верю, милорд. Это также объясняет, почему не сработало моё заклинание, — мягко начала Белла. Член семьи Блэк не мог использовать магию для причинения преднамеренного вреда Главе Дома — этого не позволяла древняя семейная магия.

— Пожалуйста, Беллатрикс, зови меня просто Гарри, не нужно никакого «милорда», к чёрту формальности.

— Да, мил… хорошо, Гарри. — Он благодарно улыбнулся. Белла тоже улыбнулась в ответ и от этой улыбки юной ведьмы желудок Гарри, казалось, перевернулся.

— Что же нам теперь делать? — спросила она.

— Ну, вообще-то, мне кое-что любопытно…

— Что именно? — спросила Белла, вновь рассматривая его и одновременно гадая, в какой родственной связи они находились. Был ли он её двоюродным братом, или племянником? В его времени она уже достаточно взрослая, могла ли она быть его… матерью! Её глаза расширились от такой возможности.

Не догадываясь о её размышлениях, Гарри ответил на вопрос:

— Мне вот интересно, где мы сейчас находимся? Я имею в виду, в твоём времени или, может быть, в моём, а может вообще где-то между…

— А мне и в голову не приходило об этом поразмыслить! — отозвалась Белла; она была крайне признательна ему за то, что он вырвал её из таких тревожных мыслей. — И как, по-твоему, мы можем это выяснить?

— Ну, когда мы выйдем из комнаты, то, очевидно, выясним, где находимся. Но, судя по тому, что в твоём времени сейчас тоже комендантский час, я предлагаю подождать с этим до утра.

— Звучит разумно, — согласилась Белла.

— А теперь, может, покажешь мне эту замечательную комнату? — попросил Гарри, желая отдохнуть от нелёгкой дискуссии и взять тайм-аут на приведение мыслей в порядок.

В течение следующего часа Белла показывала Гарри комнату и остальные помещения. Они кратко обсудили соединение гостиной с двумя спальнями. Ещё Гарри несказанно поразился размеру ванной комнаты и бассейна, который находился в её центре.

Дальнейшее исследование подростков показало наличие множества других удивительных вещей. Например, в одном из углов комнаты на постаменте лежала большая книга с чистыми страницами, и они обнаружили, что если написать в ней название интересующего предмета или книги, он тут же материализовался перед ними. Так же, оба совершенно случайно обнаружили ещё одну особенность комнаты. Гарри взглянул на гриффиндорскую расцветку своей спальни и его наполнил гнев из-за предательства своего факультета. Он вслух заявил, что цвет зелёной листвы был бы более для него приемлемым. В мгновение ока цвета спальни поменялись.

Так между ними началась небольшая игра: они начали просить комнату изменить некоторые детали интерьера, такие как мебель или освещение. Убедившись, что все запросы успешно выполняются, они попытались найти пределы размеров помещения. К их удивлению, комната могла предстать в любой ипостаси, какую бы они ни просили: будь то библиотека, в которой хранились сотни фолиантов, или арсенал со всевозможным оружием для любого возраста. Она даже могла превратиться в лес, луг, или саванну под звёздным небом.

Было около часа ночи, когда подростки, наигравшись, устало сидели напротив друг друга, скрестив ноги на ковре, укрывавшем пол прямо перед камином. Они смотрели друг на друга и понимали, что ещё остались вопросы, на которые нужно получить ответы.

— Итааак… — начала Белла, — ты из будущего? — Её голос был полон любопытства.

— Ага, — пожал плечами Гарри. Образовалась неловкая пауза, когда они пытались придумать для собеседника вопросы, которые бы не звучали слишком глупо.

Белла с досадой откинула с лица прядь вьющихся локонов.

— Это смешно! — прошептала она, но Гарри расслышал. Она умирала от желания получить ответы на некоторые вопросы и, наконец, просто пошла напролом:

— Какая у нас степень родства там, в будущем? Только не говори мне, что я твоя мать! — спросила она у Гарри, лицо которого приобрело ошарашенное выражение.

— Что!? — он задохнулся, застигнутый врасплох вроде бы случайным вопросом. — Нет, нет, ты не моя мать, — ответил он, замотав головой и пытаясь подавить смешок.

— Ну, слава Мерлину, — облегчённо вздохнула Белла, на что Гарри приподнял бровь.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он, изобразив обиду. Белла рассмеялась и лишь пожала плечами, подарив ему загадочную улыбку.

— А если серьёзно, то… мы как-то связаны? Я имею в виду, что у нас есть родственная связь, ведь ты — Лорд Блэк, а в моём времени Глава Дома Блэк — дядя Орион. Так что, ты, должно быть, сын Сириуса или Регулуса. Я права? — спросила она.

Гарри не знал, что на это ответить, и должен ли вообще отвечать. Если он приоткроет перед ней завесу будущих событий, то может причинить непоправимый вред временной линии. Не так ли? Гермиона на третьем курсе говорила ему, что слишком сильное вмешательство в события прошлого могут привести к катастрофе.

Память услужливо подсунула ему воспоминания о том, как он использовал маховик времени для спасения своего крёстного от поцелуя дементора. Гермиона тогда постоянно твердила ему о том, что они ни в коем случае не должны сталкиваться со своими прошлыми «я», иначе это может привести к временнóму коллапсу. Или же он узнал об этом из какого-то шоу по каналу Sci-Fi? Как бы то ни было, предположительно, это очень плохо.

Гарри решил дать ей самый минимум, по крайней мере сейчас, ведь ситуация может изменится… в зависимости от того, что он пока не знает, но рассказать больше он всегда успеет.

— Моя бабушка из рода Блэк, что дало мне некоторую кровную принадлежность, но потом… — Гарри проглотил комок в горле, представив, как душу его крёстного высасывают стражи Азкабана, — Из-за серии неблагоприятных обстоятельств мне пришлось стать главой Дома Блэк, — закончил он.

У Беллатрикс Блэк было не только красивое личико, но и чрезвычайно острый ум, так что у неё не заняло много времени сформулировать в голове сценарии и начать их озвучивать.

— Если ты не из прямой линии Ориона… Значит, что-то случилось не только с ним, но и с Сириусом и Регулусом, потому что они — прямые наследники. Если семья Ориона каким-либо образом уничтожена, наследие переходит к семье ближайшего брата или сестры. У дяди Ориона таковых было трое: мой отец — Цигнус Блэк, самый младший; следующая по старшинству — тётя Кассиопея; значит, остаётся тётя Артемида как самая старшая после дяди Ориона. Нет, нужно учесть ещё одно поколение назад. — Белла прокручивала в голове всех членов семьи.

Гарри выпучил глаза, когда увидел, с какой лёгкостью Беллатрикс выстраивает цепочки. Он начал беспокоиться, что его тайне недолго осталось жить. Как он мог быть таким беспечным? Семья для Блэков была всем, и уж конечно каждый Блэк очень хорошо разбирался в своей генеалогии.

Беллатрикс заглянула в глаза Гарри и принялась перебирать в уме всю свою родословную. Тётя Кесси никогда не была замужем, но это не значит, что до тысяча девятьсот восьмидесятого года она не вышла. Он так же не мог быть и её, Беллы, сыном. Интуиция так же подсказывала ей, что он не отпрыск одной из её сестер, иначе знал бы её получше. У Беллы перехватило дыхание, когда она поближе рассмотрела черты лица Гарри — она увидела в строении его скул и тоне кожи свою двоюродную бабушку Дорею, но окончательно сделала вывод по небольшой родинке за мочкой его левого уха, в том же самом месте, что и у тёти Дореи. Неряшливые непослушные волосы торчали так же, как и у дяди Карлуса и её кузена Джеймса! Джейми был единственным ребёнком в семье — тётя Дорея больше не могла иметь детей… а это значит!

— ЧЁРТОВА БОРОДА МЕРЛИНА! ДА ТЫ ЖЕ ПОТТЕР! ТЫ — СЫН МАЛЕНЬКОГО ДЖЕЙМИ, не так ли?! — Белла вскочила на ноги, зная, что права, и уверенность стала абсолютной, когда на лице Гарри отразилась смесь страха и шока.

— Моргана! — ликовала Белла, — Я знала, что пойму это! — Она скакала вокруг гостиной, восхваляя свой исключительный интеллект. Палочка, направленная точно между глаз, неожиданно оборвала её радость.

— Оххх… что… Гарри? — Белла сглотнула, увидев, что её троюродный кузен смотрит на неё немигающим взглядом. Она попыталась отступить назад, но натолкнулась на спинку одного из кресел.

— Ты не должна была этого делать, Белла. — Гарри заговорил тихо, практически шёпотом. — Было бы лучше, если бы ты не нашла связи между нами. Эта информация слишком опасна, — прорычал Гарри, его воображение уже рисовало ему ужасные картины того, что Беллатрикс (известная сторонница Волдеморта) будет в своём времени делать с такой информацией.

— Ч-что ты имеешь в виду, Гарри? — в замешательстве спросила Белла, невольно вздрогнув от того, что его палочка продолжала смотреть ей в голову.

— Это всё только усложняет, — покачивая головой, произнёс Гарри себе под нос.

— Что усложняет? Мы семья, Гарри, почему опасно знать о том, что мы родственники? Или ты обеспокоен тем, что я поняла насчёт дяди Ориона и его семьи? — В воспоминаниях мальчика снова промелькнули некоторые из предупреждений Гермионы о путешествиях во времени. Даже небольшой кусочек знания о грядущем способен полностью изменить прошлое и будущее.

— Знание будущего может иметь непредсказуемые…

— Последствия, — закончила за ним Белла. Двое подростков снова посмотрели друг на друга, размышляя о том, что теперь делать. — Слушай… А если я поклянусь, что никому ничего не скажу, это поможет? — спросила она.

Гарри недоверчиво приподнял бровь.

— Ты же из рода Блэк, Белла; само собой, ты используешь это знание в свою пользу, — уверенно сказал он, вспомнив один из многочисленных уроков тёти Вальбурги на тему использования любого преимущества для блага себя и своей семьи.

Белла посмотрела на него с интересом.

— Мне преподали несколько уроков касательно семейной философии Блэков. — Гарри ухмыльнулся, а Белла ничего не могла с собой поделать и широко ему улыбнулась.

— Гарри… — начала она. То, что она собиралась ему предложить, казалось невероятным даже для неё. Просто было в нём что-то, что говорило — ему можно доверять, а доверяла она немногим, точнее лишь одному человеку… самой себе… ладно, может быть ещё и сёстрам. Поэтому ей было совершенно не свойственно испытывать подобные чувства по отношению к малознакомому человеку. Фиолетовые глаза смотрели в зелёные, а Белла просчитывала все последствия того, что собиралась сделать. Она прекрасно осознавала, что это может не раз ей аукнуться и укусить за задницу.

— …если я дам тебе магическую клятву не раскрывать всё, что ты мне скажешь, или любые другие секреты, открытые тобой при мне другому человеку без твоего явно выраженного разрешения, и… — Белла быстро продолжила, потому что знала о том, что Гарри собирается прервать её. — Или не использовать упомянутую информацию для получения личной выгоды, если ты не позволишь иное, это развеет твои опасения по моему поводу? — спросила она на полном серьёзе.

Гарри долго смотрел на неё, не отрываясь, и совершенно не знал, что с ней делать. Всё происходило слишком быстро. Не далее, как восемь часов назад он сошёл с Хогвартс-экспресса. Без друзей, в одиночестве, не зная, что принесёт ему учебный год, он отправился в замок. Он занял место в Большом зале и на него обрушились полные ненависти и злости взгляды. Взрыв Рона не стал неожиданностью, но ему всё равно было больно.

Затем ему показали эту волшебную комнату, которую занимала печально известная Беллатрикс Блэк. Хотя поначалу их встреча была непростой и немного напряжённой, атмосфера вскоре сменилась на странную, а затем практически дружескую, когда они вместе исследовали комнату, теперь же их общение снова вернулось в напряжённое русло. Но, несмотря на это, глядя в её глаза, он почему-то был уверен, что доверяет ей.

Гарри стало интересно: если здесь не поработали высшие силы, то с какой непонятной целью их обоих привели сюда? Может, они преследовали какую-то цель… «А может, я слишком много думаю!» — размышлял он, хмыкнув про себя.

Приняв решение, он, глядя на неё, покачал головой…

— Тебе не нужно приносить клятву, — сказал Гарри с полуулыбкой. — Дружба должна начинаться с доверия друг другу. — Белла улыбнулась черноволосому мальчику, но тут же схватила свою палочку.

— Я, Беллатрикс Адьен Блэк, клянусь моей жизнью и магией не выдавать тайны Гарри Джеймса… Поттера. — Здесь она ему усмехнулась. — Клянусь не использовать предоставленную им мне информацию в целях личного обогащения, если он не даст на то своего явного позволения. Да будет так!

— Белла! Не нужно было этого делать! — прорычал Гарри.

— Я знаю, но не хочу, чтобы у тебя оставались во мне какие-то сомнения, — ответила она. — Я всё ещё жду, Гарри. — Белла ожидала, когда он примет её клятву.

— Ох! Ммм… да будет так! — Как только Гарри закончил клятву, вокруг обоих подростков вспыхнул голубой свет.

После того как клятва была произнесена, и беспокойство Гарри улеглось, они снова расслабились. Белла возобновила диалог и поинтересовалась причинами очевидных переживаний Гарри о будущем. Она не могла не заметить, что юноша почти интуитивно реагирует на её упоминания о семейных узах. Белла прекрасно понимала, что здесь замешана какая-то история, и надеялась, что в один прекрасный день Гарри расскажет ей подробности, но пока могла лишь догадываться, почему его это так тревожит.

В конце концов, на обоих навалилась усталость, и они разошлись по своим спальням. Сегодня был странный день с большим количеством взлётов и падений для них обоих, и завтрашний обещал быть не менее интересным.

Когда оба погрузились во владения Морфея, над каждым из них по очереди некоторое время кружился удивительный золотой шар. Раньше он никогда не интересовался личной жизнью студентов, но если теперь он сможет подтолкнуть этих двоих на совместный путь открытий, то зло, способное в течение двух десятилетий поглотить магический мир, будет уничтожено прежде, чем станет реальной угрозой для добропорядочных волшебников. Он подготовил почву, но решать, в какую сторону теперь повернёт история, предстоит этим двум главным героям.

* * *

Утро субботы настало для Гарри слишком рано, когда внезапно он свалился с кровати. На мгновение его охватила паника, ведь он совершенно не понимал, где находится. Это место совсем не походило на спальню в Гриффиндорской башне. Некстати вспомнился вчерашний вечер и то, что в Гриффиндоре ему больше не рады.

— О, да! — Гарри усмехнулся, так как вчерашний вечер теперь отчётливо предстал перед его глазами. «Загадочная волшебная комната, Беллатрикс Лестрейндж… вернее, Беллатрикс Блэк», — напомнил он себе. При мысли о черноволосой красавице его воображение принялось рисовать ему будоражащие кровь картины, впрочем, это было вполне нормально для подростка с переизбытком гормонов. Тело, естественно, отозвалось типичной утренней реакцией.

— Так, стоп! Стоп, остановись! — сказал он себе. — Ты едва знаешь эту девушку и её семью… Не говоря уже о том, что она старше твоих родителей. К тому же, она явно не из твоей лиги! Кроме того, она — самая опасная ведьма в современной истории.

Он направился в свой туалет, который не был частью большой ванной комнаты, общей для него и Беллы. Покончив с утренними процедурами, Гарри вышел из спальни и обнаружил, что Беллатрикс уже встала и оделась. Она растянулась на одном из больших диванов и читала книгу, лёжа на животе, и болтала в воздухе скрещёнными в лодыжках ногами.

От открывшегося зрелища Гарри застыл на месте. Белла облачилась в красные короткие шорты, которые обтягивали невероятно аппетитную попку и практически не скрывали пару длинных скульптурных ножек. А чёрный в обтяжку топ только усилил прилив крови к его голове. Она лежала, несколько приподнявшись, чтобы было удобнее читать книгу, подложив руки под грудь, от чего открывался невероятный вид на молочно-белые полушария женственности, угрожавшие выпасть из темницы плотной эластичной хлопковой ткани.

— Мухи, милорд.

— Ч-что? — заикнулся Гарри.

— Если Вы так и будете стоять с открытым ртом, то мухи залетят, — застенчиво улыбнулась Белла. Гарри, опомнившись, захлопнул рот с отчётливым стуком зубов.

— Я-я просто… хм… просто искал к-кое-что, — Гарри заикался, краснел и смотрел куда угодно, только не туда, куда мгновением раньше был прикован его взгляд.

— Уверена, что так и есть, милорд, — захихикала Белла, а в её глазах плескалось веселье. «Мальчишкам так легко угодить», — размышляла она, присаживаясь на диван и захлопывая книгу.

— Я думал, мы договорились по поводу всех этих «милордов», — сказал Гарри, уже лучше контролируя свой голос, и уселся перед прекрасной ведьмой, которая смерила его оценивающим взглядом.

— Прости… Гарри, — Белла озорно улыбнулась ему, снова вызвав переворот в желудке. Гарри не понимал, почему это с ним происходит. Он никогда не испытывал такого в присутствии других девушек. Видимо, всё дело в странных обстоятельствах, в которых они оказались. А ещё из-за того, что он знал о её будущей репутации как фанатичной сторонницы Волдеморта, но видел её прошлое «Я». Да, должно быть из-за этого.

— Итак, какие у нас планы, Гарри? — спросила Белла, скрестив ноги в индийском стиле.

— Ну, я хотел бы узнать, что произошло, то есть, как мы здесь очутились в одно и то же время вместе, или не знаю… просто всё это несколько странно… тебе так не кажется? — пробормотал он.

— Что ж, полагаю, единственный способ выяснить, в каком мы сейчас времени — это выйти из комнаты и посмотреть, что там снаружи, — предложила Белла.

— Я как раз об этом подумал. Но тебе, наверное, не помешает переодеться в хогвартскую мантию, — заметил Гарри.

— Почему? Я так плохо выгляжу в этом наряде? — спросила она, надув губки. — Я настолько отвратительна?

— Что?! Нет, ты великолепна… Я-я имею в виду, т-ты отлично выглядишь, твои ноги такие… не то, чтобы я смотрел! Я хочу сказать… Я просто… Ух! — Гарри неистово покраснел и отвернулся, чувствуя себя полным придурком, и тут услышал музыкальный смех Беллы и её пение.

— Ты думаешь, что я великоле-е-епна, хочешь встреча-а-аться со мной, обнима-а-ать меня и целова-а-ать! — Белла танцевала вокруг и забавно пела, наслаждаясь тем, что вызвала у молодого лорда такое волнение.

— Я этого не говорил! Я-я просто… Всё, что я имел в виду, это… А, ладно, забудь! — проворчал Гарри, развернулся на пятках и ушёл в спальню, захлопнув дверь. Белла победоносно хихикнула и тоже вернулась в свою комнату, чтобы переодеться.

Она не знала, почему постоянно дразнит Гарри. Это не походило на флирт… Ну, разве что самую малость, ведь она просто не могла сопротивляться желанию подразнить своего нового соседа. Когда он краснел, то выглядел таким милым; кроме того, это ещё сильнее подчёркивало цвет его изумрудно-зелёных глаз.

Она ошеломлённо поняла, что быстро почувствовала себя рядом с Гарри комфортно, достаточно комфортно для того, чтобы игриво его поддразнивать. Она была не из тех девушек, которые легко заводят себе друзей, но предпочитала держать людей на контролируемом расстоянии, чтобы они не могли близко подобраться к ней ни физически, ни эмоционально. Но с Гарри это оказалось настолько легко, просто удивительно, если не сказать странно! Впрочем, у неё ещё будет время над этим поразмыслить.

Через двадцать минут Белла вышла из спальни, одетая в школьную мантию, несмотря на то, что это была суббота… Ну, по крайней мере, в её времени многие студенты носили мантии постоянно. Гарри стоял возле большого книжного шкафа и рассматривал древние фолианты, которые в нём хранились. Она тихонько кашлянула, привлекая внимание.

— Так Вас больше устраивает, милорд? — спросила она, положив руки на талию и обернувшись вокруг своей оси, а затем поддразнила его небольшим реверансом. Гарри закатил глаза и что-то проворчал, вызвав у Беллы смешок.

— Лучше убей меня сейчас, — застонал он. — А если серьёзно, то нам нужно сходить в Большой зал и посмотреть, кого мы там встретим, — предложил юноша.

— Ну, коль уж я при полном параде, — ответила Белла с усмешкой. Они развернулись, подошли к большой двери, которая вела к выходу из комнаты, и остановились.

Оба посмотрели на неё, и всё веселье, царившее минуту назад, как ветром сдуло. Пора было возвращаться к суровым реалиям мира. Гарри подумал о том, что он по-прежнему пария в школе — изгнанный из Гриффиндора, потерявший друзей, на которого все смотрят с подозрением и презрением.

Белла же помрачнела, когда вспомнила вчерашнее нападение на себя и угрозы от банды Рудольфуса. Несмотря на полное отсутствие манер, тот был сильным волшебником, и вместе с братом представлял собой силу, с которой приходилось считаться, и которая не спускала с рук ни одного своего поражения. И они уж точно не упустят возможности преподать ей урок.

В то же время два подростка, глядя друг на друга, видели явственное нежелание покидать комнату, и каждому было интересно, откуда оно взялось в соседе. Несмотря на рассказы каждого о своей истории, они не раскрыли подробностей того, почему скрывались в волшебной комнате, а не спали в общежитии своего факультета. Это было их негласное соглашение не совать нос в неприятные дела друг друга.

Однако в этот момент они поняли, что какими бы серьёзными или неприятными ни были их обстоятельства, по сравнению с выходом из безопасной комнаты всё это не так уж и важно, и это дало им некоторые точки соприкосновения, чтобы прийти к пониманию друг друга.

— Ну что, ты готова? — спросил Гарри, взглянув на Беллу.

— Ага, — неуверенно кивнула она после короткой паузы.

— Только давай пока никому не рассказывать об этой комнате, ладно?

Девушка согласно кивнула. Само собой, не было никакого смысла позволять другим узнать, где находится её убежище.

— Тогда сейчас в Большой зал? — спросил Гарри.

— Точно, — бесстрастно отозвалась Белла.

Гарри протянул руку к двери и открыл её. Они осмотрели пустой коридор и оба с облегчением вздохнули. Вокруг не было ни души, а значит, и шанса, что их заметят. У обоих было уверенное выражение лица, когда они сделали шаг в пустоту коридора.

— Ну что, пошли… Белла?

— Гарри? — девушка осмотрелась и поняла, что осталась в одиночестве.