Враг моего врага... (джен)

За день до переноса.

Мир людей.

Утро началось с привычного вопля папаши, который влетел в окно его комнаты на втором этаже, и попытки свернуть любимому сыночку шею. Ничего необычного. За последнюю пару лет это стало привычным ритуалом, и бороться с проявлениями отцовской любви Ичиго давно научился.

Парень с волосами колера «взбесившийся апельсин», не открывая глаз, выполнил подсечку и выставил неугомонного родителя из комнаты, отправив его в полет из разбитого им же окна. Только после этого рыжик с довольным видом принял сидячее положение, потянулся и открыл глаза. Лучше бы он этого не делал, открывшееся ему зрелище напоминало самый жуткий кошмар.

На его офисном кресле со всеми максимально возможными удобствами развалился ухмылявшийся Гриммджо Джаггерджак, а рядом с ним с абсолютно ничего не выражавшим лицом стоял Улькиорра Шиффер. Секста и Кватра Эспада, мать их! Личные отморозки его темнейшества, императора всея Уэко Мундо Айзена Соуске. Что могут натворить эти двое в мире людей — представить было несложно, опыт общения с этими личностями у Ичиго имелся. Голубоволосый арранкар явно хотел реванша за проигранный бой — тут и к Урахаре не ходи, все ясно. А вот со вторым, косящим под эмо, он не был уверен.

«Ксо! Может, свести Джаггерджака с Кенпачи? Эти явно найдут общие темы для... драк. Но зачем здесь Шиффер? Решил отомстить за обожаемого Айзена?»

— Что вы здесь делаете? Как сюда попали? — засыпал Ичиго их вопросами, отвлекая внимание и тем временем пытаясь нашарить печать временного шинигами под подушкой.

— Мы пришли служить вам, Куросаки-сама, — пафосно ответил Улькиорра, но на его слова никто не обратил внимания, потому что рыжий парень наконец-то нашел печать. С кровати он спрыгнул уже в виде бога смерти, схватился за рукоять Зангетсу, приготовившись сражаться не на жизнь, а на смерть... И тут до его сознания дошли слова Кватры.

Временный шинигами Куросаки Ичиго идиотом не был, вернее, не всегда им был. Если кто-то из его многочисленных друзей или врагов начинал вести себя странно, то виноваты в этом могли быть только двое: Айзен Соуске и Урахара Киске. И если первый не без его участия отправился на перерождение, то от второго еще никто не избавился, к сожалению.

Нет! Ему точно не нужно было просить у Панамочника никаких эликсиров для улучшения памяти! Но как же без них? Ведь на носу экзамены, а он, вместо того чтобы, как и положено примерному школьнику, грызть гранит науки, весь учебный год способствовал близкому знакомству предателей-капитанов с уже успевшим восстановиться Соукиоку. Урахара, конечно, предупреждал его о побочных эффектах, но кто о них думал, когда опальный капитан двенадцатого попросил отплатить услугой за обучение кидо? Да и кто думал, что побочными эффектами окажутся звуковые галлюцинации?

— Э-э-э, ты не мог бы повторить, Улькиорра? — немного придя в себя и подобрав челюсть с пола, попросил Ичиго.

— Мы пришли служить вам, Куросаки-сама, — послушно повторил арранкар.

— Гриммджо, он это серьезно? — решил спросить у самого человечного из этого дуэта Ичиго, обеспокоенно рассматривая Шиффера.

— Серьезнее некуда, Куросаки, — насмешливо фыркнул Секста, за что тут же удостоился убийственно холодного взгляда от своего вышестоящего по, так сказать, служебной лестнице товарища, на который Джаггерджак не обратил ни малейшего внимания.

Ичиго сел на кровать, пристроил рядом с собой свое тело, из которого он ранее так резво выпрыгнул, и Улькиорра тут же устроился на полу у его ног.

— И давно он так себя ведет? — кивнул на Четвертого Эспаду Куросаки.

— Я не следил за этим отморозком. Навязчивая идея припереться к тебе с утра пораньше появилась у него со вчерашнего вечера. И не у него одного. Я вот, например, тоже испытываю к тебе странное уважение и желание цивилизованно с тобой общаться. Просто не всем удалось вырваться из клеток того психованного капитана. Охренеть, Куросаки, я раньше думал, что Заэль один такой маньяк, но после близкого знакомства с вашим капитаном двенадцатого отряда... скажем так, моё мнение о Заэле изменилось в лучшую сторону.

— Подожди, ты с его бывшим шефом не знаком, тот ещё хуже. Куроцучи хотя бы не прикидывается белым и полосатым... Что?! Не все? А кто еще? — ошеломленно спросил парень.

— Халибел, Одершванк и Старк... — на автомате ответил Гриммджо, прежде чем до него дошел смысл сказанной Ичиго фразы. — Повтори, что ты сказал! Есть еще кто-то хуже?

— Да, и сейчас мы к нему отправимся. Плевать на школу, когда тут такое! Уж этот хитрозадый точно сможет сказать, что с вами случилось. Или я за себя не ручаюсь. — Последнюю фразу парень проговорил скорее уж для себя. Мало ли что придет в голову излишне исполнительному Улькиорре.

По приходу в Магазинчик Ужасов, как его друзья между собой называли перевалочную станцию для шинигами между Обществом Душ и Миром живых, их постигло страшное разочарование — магазин был закрыт и ни самого владельца, ни его домочадцев не наблюдалось. Зато на Ичиго свалилась еще одна проблема, вернее, две: на нем повисли девушки количеством две штуки, в которых он с удивлением узнал бывшую и действующую Третью Эспаду, которые его едва не задушили бюстами.

— Куросаки-сама, — игриво прощебетала Нел, тиская апельсинового парня, — с этого дня я буду служить вам.

— Нет, это я буду служить вам, Куросаки-сама, — обиженно протянула Халибел, тиская его с удвоенным энтузиазмом.

Арранкарши выпустили уже начавшего задыхаться Ичиго и решили выяснить отношения, но их прервали самым наглым образом.

— Девочки, не ссорьтесь. Ичиго хватит на всех вас, — промурлыкала с крыши Йороуичи, как всегда появляясь незаметно. — Мы с ним старые знакомые, если хотите, могу вам про него очень много интересного рассказать. Пойдем внутрь, Урахара оставил мне ключ.

Как ни странно, послушать захотели все арранкары, даже Гриммджо, которого временный шинигами считал на данный момент самым адекватным из этой компании.

Прислушавшись к тому, о чем вещала восторженно смотревшей на неё Эспаде принцесса клана Шихоуин, Куросаки сначала покраснел, потом побледнел, а затем дошел до ближайшего столба и с чувством начал об него биться.

— Ками, за что? — вопрошал он в пустоту между ударами.

«— Я, конечно, не бог, но могу ответить. Это тебе кара за многочисленные грехи, — насмешливо протянул его внутренний Пустой. — То есть за пьянство, курение и отказ от совместной тренировки с Кенпачи на прошлой неделе».

«— Ой, ну подумаешь, отметил я победу над Айзеном. Имею право, между прочим. А насчет последнего пункта обвинения скажу одно — поищи другого идиота, я еще жить хочу и желательно долго. И вообще, позови старика, у меня тут катастрофа, нужен его совет». — В ответ на это Пустой презрительно фыркнул, но просьбу исполнил.

«— Ичиго», — в своей обычной манере поприветствовал его меч.

«— Зангетсу, ты ведь все видел? — жалобно спросил Ичиго. — Знаешь, что с ними произошло?»

«Видел. Думаю, что твои подозрения насчет причастности ко всему этому Урахары верны. Но и Богиня Скорости тоже наверняка как-то в этом замешана. Не забывай, что Киске изгнали из Общества Душ, и только Шихоуин как глава клана Божественных оружейников и как бывший капитан второго отряда знает тайные проходы сквозь врата и на территорию Сейретея, что позволяет ей каждый раз беспрепятственно проникать туда, не засветившись в списках прошедших или ушедших».

«— Может быть, ты и прав. Но пока я буду это выяснять, что мне делать с арранкарами?» — еще жалобнее спросил Куросаки. Он слишком надолго оставил Йороуичи с благодарной аудиторией, мало ли чего она им там расскажет?

«— Как что? Ичиго, у тебя есть Эспада, которая по вине Урахары и Куроцучи желает тебе служить. По-моему, тут может быть единственный ответ».

«— Да? И какой же?»

«— Расслабься и получай удовольствие, король», — мрачно захихикал его внутренний Пустой, вмешавшись в разговор и прервав его.

Расслабиться и получать удовольствие, значит? Им легко говорить! А то, что они все еще недавно были врагами — это ничего? А то, что Гриммджо и Улькиорра его едва не убили? И как ему теперь расслабиться и получать удовольствие? Рано или поздно то, чем Куроцучи опоил арранкаров по просьбе Урахары, прекратит своё действие, и он и Нел останутся один на один с жаждущими их смерти чудовищами. А это значит, что им как можно скорее нужно попасть в Общество Душ. Там целых десять капитанов, которым, поднатужившись, вполне по силам справиться практически с любой угрозой.

Расслабиться и получать удовольствие, значит? Что же, он это умеет.

Пинком распахнув дверь в магазинчик, Ичиго еще сильнее, если это вообще возможно, нахмурился и бросил:

— Все за мной. Ты тоже, Йороуичи.

— Да? С какой это стати?

— Ты идешь со мной. — В голосе Ичиго появились металлические нотки, почти такие же, как когда он надевал маску Пустого.

— Тогда поймай меня, Клубничка-кун, — подмигнула ему женщина и, обернувшись вокруг своей оси и превратившись в кошку, скрылась в шунпо. Только горка одежды напоминала о том, что здесь появлялась Богиня Скорости. Вздохнув, временный шинигами исчез тем же способом, отправившись вслед за ней. Переглянувшись, арранкары бросились догонять этих двоих.

История умалчивает о том, каким образом Ичиго все-таки сумел поймать принцессу Шихоуин, тем самым осуществив давнюю мечту Кучики Бьякуи. Также она умалчивает, как он заставил её открыть проход в Общество Душ, но факт остаётся фактом: в проход они вошли, а вот вышли совсем не там, где планировали.

...

За два дня до переноса. Вечер.

Общество Душ. Территория двенадцатого отряда. Главный офис.

Куроцучи Маюри с подозрением рассматривал посылку, переданную ему Урахарой через Шихоуин Йороуичи. Небольшая картонная коробка, в которой лежал флакончик с какой-то подозрительной жидкостью и коротенькая записка.

«Куроцучи-кун, не поможешь мне с одним довольно забавным экспериментом? Я слышал, что после твоих опытов выжила только часть Эспады. Добавь каждому в еду по несколько капель из флакона и завтра утром позволь им сбежать. Гарантирую, смертей и разрушений не будет, зато повеселимся. Главное, не переборщи с дозировкой препарата», — гласила она. Подписи не было, но авторство записки не вызывало сомнений. Рисунок, изображавший забавную рожицу в полосатой панамке, давал понять — её действительно написал Урахара.

— Хм, для чего же эта гадость? — задумчиво пробормотал главный маньяк-ученый двенадцатого отряда, просмотрев анализ списка ингредиентов, использованных бывшим командиром. Ни один из опытов не смог выявить, для чего предназначен препарат, а это значило, что ему придется-таки подлить его арранкарам. Но вот в какой пропорции? Если добавить больше, эликсир начнет действовать раньше и сильнее, и тогда он сможет раньше Урахары вычислить и получить результат эксперимента. Обскакать бывшего шефа, с которым его всегда мысленно сравнивали и который, чего уж скрывать, был гораздо гениальнее, — давнишняя мечта Маюри.

— Эй, Нему!

— Да, Куроцучи-сама? — В кабинет капитана двенадцатого отряда заглянула лейтенант.

— Прикажи добавить это в еду и питье Эспады. — В руки девушки незамедлительно полетел флакончик Урахары.

— Дозировка? — деловито спросила Нему, рассматривая препарат на свету.

— Весь в равных пропорциях. И поставь кого-то следить за малейшими изменениями их поведения, — приказал Маюри.

— Слушаюсь, Куроцучи-сама. — Нему поклонилась и вышла.

Наутро, придя покормить арранкаров, рядовой двенадцатого отряда обнаружил пустые клетки Эспады и распадавшегося на духовные частицы шинигами, которого по приказу Куроцучи Нему поставили наблюдать за поведением обитателей карцера. Не было даже Старка, которому иногда и есть лень, не то что двигаться.

Тут же были оповещены остальные отряды, и на поиски отправились заскучавшие на рутинной работе капитаны с лейтенантами. Только с Зараки отправились еще и его так же оригинально мыслящие офицеры.

Вот только до мира живых, куда по показаниям всех датчиков и артефактов направилась Эспада, карательный отряд шинигами так и не добрался. В переходе между двумя мирами их что-то захватило и выкинуло в странный круг, огороженный защитным полем. Чуть позже в соседнем поле появился временный шинигами Куросаки Ичиго со сбежавшими арранкарами, женская половина которых повисла на нём и отпускать явно не собиралась. Отсутствовал только Старк.

На руках рыжий парень держал Шихоуин Йороуичи, почему-то находившуюся в виде кошки, и отчего-то с маниакальным удовольствием тискал её так, что у неё глаза на лоб лезли.