Отдых в Дурмстранге (гет)

Мерлин. Все последующие недели я пыталась справится с Дурмстрангом. Без-ре-зуль-тат-но. Утром на физподготовке я теряла баллы, после завтрака набирала. Изо дня в день. Это уже становилось традицией: я поднималась с утра, но вокруг школы отказывалась бегать или выдыхалась через два-три километра.

Я даже умудрилась подраться, дважды. Все с тем же Василем. Последний раз он чуть-чуть не начал хвататься за грудки. Покровительство (совершенно неожиданное для меня) со стороны Бровски относительно обезопасило меня, но не окончательно. Изредка находились придурки, готовые вызвать меня на «поединок», думая отвоевать себе место любимчика Игоря. СВОЛОЧИ. Как я их ненавижу! Общения с мальчишками мне хватит на три года вперед. Хотя нет, на десять…

За пару месяцев я убедилась, что они в состоянии говорить только о девушках, квиддиче, борьбе и о том… не знаю, как сказать… у кого длиннее… Мне чудом удалось избежать такого «измерения». Кажется, они посчитали, что я комплексую… потому что у меня… ну вы понимаете. Стараюсь проводить больше времени с волшебными животными и наедине с самим собой.

Из комнаты без посоха (удобное, кстати, оружие), ножа и волшебной палочки не выхожу. Это опасно. Даже в столовой на виду у учителей. Вообще то преподавательский состав поощряет порой очень даже серьезные стычки, с кровопролитием (иногда это заканчивается тем, что учителя делают ставки), а недавно Фуллер — этот придурок — запустил в меня Круциатусом на занятии. Чудь не сдурела от боли, а он снял с меня пять баллов за нерасторопность! Так или иначе, пришлось зализывать свои раны в собственной комнате – в больничное крыло мне нельзя, ни под каким предлогом. Не помню, каким чудом я избежала ежегодного медицинского осмотра…

Таким образом, я шастала по замку, стараясь понять ГДЕ может быть спрятан этот чертов хоркрукс. Я уже выучила расположение всех возможных ходов, открыла два потайных (одним не пользовались как минимум пару сотен лет), познакомилась с половиной домовых (мой личный триумф, я теперь даже могу получать еду вне плана!), хотя я их не различаю. Они на удивление похожи. Главное, что эти твари помнят меня и охотно со мной общаются, особенно, если в дымину пьяные. Тогда у них можно достать чего-то съедобного. Интересно, как отреагировал профессоришка Снейп на мое желание получать бутылку, а то и две, водки вместе с посылками? Присылает регулярно, безропотно (хотя такое слово нельзя отнести к зельевару), у меня в такие дни праздник… у домовых тоже…

Приближалось Рождество, а для Хогвартса не было никаких утешительных новостей. Никаких. Я уже устала отправлять извиняющиеся записки Снейпу. Почему я переписывалась именно с ним? Просто он занимался нахождением хоркруксов, так что это было весьма логично. Зельевар пытался давать мне советы, но безрезультатно. Наши случаи были слишком разные.

Я даже начала сомневаться, что эта поганая душонка Вольдеморта спрятана именно в Дурмстранге. Но, как на зло, все правильно, сложное заклинание обнаружения показывало именно на замок. Но я уже все проверила в школе! Всё! Везде! Чуть ли не каждый камень! От бессилья мне хотелось плакать, а тут еще Василь стал чрезмерно интересоваться моей персоной. Я начала нервничать, опасаясь этого злобного мелкого хорька. Эх, почему я имею дело не с Малфоем?! Было бы значительно проще! Малфой, милый Малфой! Где же ты?!

На Рождество я должна была поехать в имение профессора Снейпа. Почему не домой? И как вы себе это представляете? Заявиться с обрезанными волосами, избитыми руками с обломанными ногтями и многочисленными синяками, которые не пропадали месяцами? Даже справься я кое как с этими признаками при мне осталась бы моя худоба (я умудрилась сбросить почти восемь килограмм!) Да мама бы сразу определила, что я – недоедаю, что было бы, по меньшей мере, странно.

Дамблдор решил не говорить моим родителям, что я учусь в другой школе. Представляете, как бы это выглядело? «Миссис Грейнджер, не волнуйтесь, вашу дочь перевели в закрытую школу для мальчиков. Нет, не беспокойтесь, ее тоже переодели мальчиком! Обрезали волосы и научили ругаться. Нет, нет, школа прекрасная, только они практикуют заклинания, даже черной магии, на детях. Ой, не переживайте вы так, не убьют же ее там. Наверное…». Да мама сама бы разнесла Дурмстранг к чертовой бабушке, и хоркрукс просто негде было бы искать.

* * *

Замок Снейпа — большой и мрачный — был подстать хозяину. Но вот природа — необыкновенная. Я все еще стояла на одном месте, приходя в себя после перемещения с помощью порт-ключа, с наслаждением вдыхая свежий воздух, и радостно думая, что, наконец, смогу снять эти кошмарные бинты, перетягивающие грудную клетку. Встречать меня вышли директор, профессор Люпин и Снейп. Ремус приглушенно ахнул, да и остальные мужчины выглядели «слегка» ошарашенными и испуганными.

Если до Дурмстранга я была «мальчиком-одуванчиком» (а еще раньше хорошенькой девушкой), то теперь больше походила на маленького уличного оборванца, мелкого уголовника со стажем: форма висела на мне мешком (никакая иголка, ни маггловская, ни магическая, с этим не справилась), скулы, подбородок и нос сильно заострились, а на лице «остались» только глаза, и то не в первозданном виде: под левым глазом уже слегка желтел синяк, который неделю назад мне поставил Василь, — а верхняя губа только-только начала заживать. В школе мои волосы отросли, так что местный цирюльник, даже не смотря на сопротивление, подстриг их почти под горшок.

Снейп приглушенно закашлялся, не веря своим глазам, и опустил руку в карман — если он мне сейчас даст галлеон, то я удушусь! Честное Грейнджерское!

– Мисс Грейнджер? – неуверенно протянул директор, оглядывая меня с ног до головы. А ведь когда-то я была симпатичной пухленькой девушкой! Докатилась,… Снейп смотрит на меня сочувственно и с некоторым страхом!

– Так точно, сэр, – брякнула я, по привычке шмыгая носом. М-дя, они были шокированы.

Начались расспросы. Дамблдора интересовала обстановка в школе, но никто так и не решался спрашивать меня ни о чём, вроде: «Ну, как учиться, мисс Грейнджер? Баллы зарабатываете?!». Я подробно рассказала о моих поисках хоркрукса, сетуя на то, что мне известно слишком мало.

Домовик, заносивший в комнату чай, уронил поднос, увидев меня, и поспешил на кухню за чем-нибудь сытным. Снейп заявил, что за неделю я должна откормиться. Это было сказано с такой прямолинейностью, что я даже вспыхнула. Мне, в принципе, хватало и отсутствия бинтов. Хотя возможность покушать упускать тоже не хотелось, да и посылки Снейпа были главной радостью моей школьной жизни!

– Мисс Грейнджер, как вы думаете, среди учеников Дурмстранга есть последователи Вольдеморта?

– Как вам сказать, директор, – пробормотала я, задумчиво почесывая ногу, – вряд ли. Это, конечно, настоящий ад, где тебе воткнут нож между лопаток, только повернись к ним спиной, но они очень гордые. Я не думаю.

– Но они были бы неоценимой помощью в войне против Темного Лорда. Не так ли?

– О да, профессор Люпин, безусловно. Вы знаете, что школа Авроров России, Венгрии, Румынии, Германии и Финляндии подписала договор с Дурмстрангом, о засчитывании выпускных экзаменов в школе как вступительных испытаний? Подготовка учеников в темной магии велика. Я видела, как многие семикурсники творили такое!.. Честно говоря, не понимаю, как Виктор мог тогда проиграть в Турнире?!

– Вы считаете, что в Дурмстранге подготовка лучше, чем у нас? – скептически заметил профессор Снейп.

– О да, профессор. Там от этого зависит нормальное существование, а иногда и жизнь. Это настоящий ад! Если бы я знала, что меня ждет заранее, никогда бы не согласилась, вы уж извините, директор.

Дамблдор кивнул. По-моему, он и сам не до конца догадывался, что меня там ждало. Да и никто не догадывался. Впрочем, мне было от этого не легче.

Снейп скептически меня оглядывал, но никакой его фирменный взгляд не мог уже вывести Дика Гренса из равновесия. Только не теперь…

Когда домовик принес пищу, я накинулась на нее подобно лесному зверьку. Трое мужчин поперхнулись и удивленно переглянулись. Я быстро заглатывала пищу, практически не жуя, как делала это в Дурмстранге, когда была велика опасность, что у тебя ее отберут, или домовые решат, что стол был накрыт уже достаточно давно. Ремус же сначала смотрел жалостливыми глазами, а потом пододвинул поближе ко мне свою тарелку. Именно этот жест вернул меня к действительности, и я принялась есть размеренно, как делала это когда-то в Хогвартсе.

Нет, надо было видеть, как Снейп подлил мне подливки и пододвинул тарелочку с хлебом! Клянусь такого еще никто не лицезрел!! Я сначала пребывала в шоке, но потом согласно закивала, так как говорить с набитым ртом не хотелось. Даже тарелку поближе к зельевару пододвинула и показала руками, что можно подлить еще… Снейп покраснел от злости, но послушался. Более или менее наевшись, я кивнула профессорам, давая знак, что разговор может быть возобновлен.

– Мисс Грейнджер, – начал снова директор, – чем может являться хоркрукс?

– Не знаю, директор, я облазила весь Дурмстранг и ничего не нашла путного. Я, кстати, хотела спросить, Вольдеморт мог пометить душу в живое существо? Просто в школе есть символ Дурмстранга – огромная змея. Она достаточно старая, чтобы быть хранилищем… Но, если не ошибаюсь, змеи — любимчики Темного Лорда?!

– Мы обсудим это позже, мисс Грейнджер. Думаю, вы хотели бы искупаться?

О да! Ванная была моею мечтой с самого сентября! Не стану же я мыться в общей душевой с сотней других мальчишек?! Приходилось обходиться тазиками и ковшиками. Я кивнула и, прихватив пару булочек, начала подниматься в комнату, отведенную мне. Необходимо было принять ванную, а потом попросить Снейпа залечить мне раны… если только он согласится…

– Мисс Грейнджер, а зачем вы просили присылать вам водку? – опомнился зельевар, когда я уже поднималась по лестнице.

– Ах, это… просто ее пили домовые, а когда эти твари пьяные, они охотно делятся вполне пригодной для поглощения едой. А что у нас на ужин? – даже та мысль, что я только что покушала, не была для меня успокаивающей.

– А что бы вы хотели? – нервно поинтересовался Дамблдор. По-моему, его замучила совесть… Ага, попались голубчики! Так вам, так!!!

– Что угодно, только не перловку или пшенку! – радостно пробормотала я и пулей понеслась наверх.

Не услышать удивленного голоса Снейпа я не могла. – Пшенка, перловка? Что за гадостью там кормят детей?