Отдых в Дурмстранге (гет)

Игорь Збышин – директор Дурмстранга, хмуро оглядел худенького мальчика, стоящего перед ним. Мальчишке навряд ли исполнилось четырнадцать. Тощий, с длинной тоненькой шейкой, он походил на цыпленка. Игорь критически оглядел узкие плечики и женоподобное лицо паренька. Огромные ореховые глаза, с длинными ресницами, пухлые розовые губы, округлые щечки. Наверняка мальчишку дразнили в прежней школе. Как пить дать.

– Звать-то тебя как? – хмуро поинтересовался директор, напуская на глаза каракулевую шапку. Было достаточно холодно, да и поздно уже. Надо бы разжечь камин, но тут прибыл этот мальчишка… что он там бормочет себе под нос?

– Дик Гренс, – тихо пролепетал паренек, застенчиво отводя глаза. Он опустил голову, и короткие кудряшки вздорно прыгнули, напоминая Игорю самого себя в детстве. Эх, мальчику бы для картин позировать, в качестве ангелочка.

– Ты же из Хогвартса?

– Да, сэр, – кивнул мальчик, нервно теребя в руках край плаща.

– На каком курсе ты учился там, малец, на четвертом?

– Я перешел на шестой, сэр.

Игорь удивленно посмотрел на паренька. Надо же, а не подумал бы. Такой маленький и щуплый… Почему-то маг начал сопоставлять себя и этого Дика. Ему ведь тоже никто не пророчил судьбу директора в неполных тридцать, — но вот он глава Дурмстранга, одной из ведущих школ Европы. Черт дернул Гренса переходить из самого Хогвартса в его спартанско-полевое училище? Неужто хотел стать аврором? Матко Боска! с его-то данными?

Збышин весьма удивился, когда Дамблдор попросил его принять по обмену одного своего ученика. Старый перечник сперва хотел даже отправить к нему какую-то девчонку, это в его — то школу для мальчиков! Игорь даже рассмеялся, представив, что к нему в Дурмстранг попала девушка: да все мальчишки давно бы прекратили учиться. И теперь Дамблдор прислал этого недоноска. Хотя, если девчонка была подобна этому пареньку – может и не стоило так волноваться? Молодой директор еще раз критически оглядел нового ученика и подумал, что тому следовало бы родиться девушкой, и то симпатичнее был бы. Заморыш, ей богу, заморыш!

Взяв мальчишку за локоток, Збышин отвел его в Южную башню, где имелась свободная комната. Дав четкие инструкции Ричарду, Игорь отправился в большой зал, так как подходило время ужина. Опаздывать на раздачу пищи никак не стоило. Домовые не будут накрывать на стол дважды, даже для директора. Эти твари такие… Злобные, маленькие и зубастые… Им палец в рот не клади, как в прямом так и в переносном смысле слова…

Паренёк заявился ровно в срок: неловко протиснувшись меж рослых сокурсников, он уселся за стол предпоследнего курса и неуверенно оглянулся по сторонам. Остальные ученики чуть шеи не повыворачивали, пытаясь разглядеть новенького. Хотя рассматривать, по мнению директора, было нечего. Заморыш из Хогвартса, он и в Дурмстранге заморыш.

Директор был неимоверно весел: их школьная, форма простая и без излишеств, висела на Гренсе мешком, даже солдатский ремень не помог. Мальчик постоянно дрожал, и какой-то старшекурсник накинул на его плечи плащ на медвежьем меху. Игорь улыбнулся, к мальчишке не будут относится хорошо вечно. Дурмстранг был настоящей школой, откуда выходили мужчины достойные свой страны. Гордые, умеющие постоять за себя… Здесь было не место маменькиным сынкам, и черт подери, Дамблдор это прекрасно знал. О чем он думал, посылая сюда этого щупленького мальчишку?

– Как тебя зовут? – поинтересовался у новоприбывшего высокий статный брюнет, сильно смахивающий на цыгана.

– Ричард, но меня все зовут Дик, – поспешно представился мальчуган, протягивая ладошку.

– Рейко, – рукопожатие цыгана было твердым, юноша мотнул головой, так, что серьга в ухе начала бешено раскачиваться взад вперед, – так ты с шестого курса будешь?

– Д-д-да.

– Маленький ты какой-то, каши, что ли в детстве не ел?

– Да, чего ты с ним возишься, Рейко? Он – неудачник, заранее тебе говорю, ты только посмотри на него!

Дик затравленно обернулся на говорившего. Высокий коротко стриженный блондин резко цыкнул на бывшего ученика Хогвартса, отчего мальчишка чуть не свалился со стула.

– Помалкивай, Василь, не твоего ума дело. Хочу и разговариваю! – огрызнулся Рейко и резко подсунул под нос блондина кулак, – Видел?

Василь выдал длинное ругательство, которого Ричард не понял из-за ограниченности словарного запаса, но общий смысл уловил. После ужина Дик увязался за Рейко, боязливо оглядываясь на Василя и компанию его прихвостней.

– А он всегда так недружелюбно настроен?

– Ну… да. Это у вас в Англии в школе, говорят, спорят насчет чистокровности, а у нас – кто сильней тот и прав. Понял?

– Н-н-н-нет. – испуганно пролепетал мальчик.

– Если ты слабак, тебя будут третировать и уничтожат. Не боись, к концу года мышцы накачаешь. У тебя нож есть?

– НОЖ? Зачем? – Дик внезапно побледнел и вцепился в руку цыгана.

– Ты – хлюпик, потому тебе нужен нож, чтобы отбиваться. Посох тоже сгодиться, если умеешь им драться… да, Дик, когда будешь ложиться спасть – замуруйся получше. Наши любят устраивать первокурсникам боевое крещение… Здесь живут по законам джунглей. Понял?

Как только они с Рейко распрощались, Ричард поспешно зашел в свою комнату и начал накладывать заклинания, боясь, что незваные гости смогут добраться до него ночью. Комната была обставлена в исконно спартанском стиле: стол, кровать, тумбочка ничего лишнего. Огромное место для маневра и побоищ…. Мальчик так и не смог уснуть, а потому, перевернув посреди гостиной стол, он спрятался, терпеливо ожидая утра. Дик штудировал книгу заклинаний, когда дверь начала тихонько вибрировать.

Испуганный мальчик покрепче сжал палочку, понимая, что это и есть «боевое крещение», о котором говорил Рейко. Мощные охранные заклинания, наложенные Ричардом, сдерживали натиск, но вскоре все стены и пол завибрировали, наверняка поднимая на ноги всю школу. Налетчики же не собирались уходить. Дик решил, что даже если сейчас и придут учителя, отсидеться ему не удастся – не сегодня завтра нападение повторится.» Одним ловким движением мальчик снял все заклинания и «проверяющие» неловко ввалились в комнату.

Их было пятеро, и хотя все они были чрезвычайно удивлены оказанным сопротивлением, но очень быстро поднялись на ноги.

– Ступефай! – громко крикнул Дик, подобно кошке выпрыгивая из-за стола.

Заклинание невероятной силы отбросило испытателей обратно в коридор, больно стукнув о стену. Пока остальные старшекурсники, не ввязавшиеся в потасовку, помогали друзьям подняться, Ричард угрожающе выставил палочку перед собой.

– У вас есть еще проблемы, господа? – холодно поинтересовался мальчик, не сводя со старшекурсников настороженных глаз.

– Достаточно, Гренс, вы молодец, плюс пять баллов на ваш личный счет, – послышался голос появляющегося из-за поворота директора, – а вы, — он посмотрел на неудавшихся нападающих, — немедленно по комнатам.

Ричард вежливо кивнул и закрыл дверь, в спешке накладывая новые заклинания. Мальчик очень надеялся, что сие испытание станет последним…Дик тяжело опустился на пол около кровати, заправленной серым покрывалом, и, закрыв глаза, простонал:

– Какого черта ты согласилась на эту авантюру? Во что ты ввязалась, Гермиона Грейнджер?

Я отдыхала у родителей, когда со мной связался директор, настаивая на встрече. Не долго думая, я воспользовалась порт-ключом, который когда-то был сделан для меня, так же как и для Рона с Гарри…

Ах, да. Позвольте представиться. Гермиона Грейнджер, ученица школы Чародейства и Волшебства. Закончила пятый курс, на «отлично»!! Да, вот такая вот я молодец.

Я – ведьма, и, поверьте, это совсем не метафора или прозвище, это – констатация факта. Таких как я в мире очень много, у некоторых в роду насчитывается несколько поколений волшебников. Я не чистокровная ведьма, мои родители – магглы: то есть те, у кого волшебного дара нет. В последнее время магглорожденные волшебники стали рождаться все чаще и чаще и, хотя такие как Малфой и называют нас грязнокровками, мы – множимся.

Я учусь в самой лучшей в мире школе — в Хогвартсе, на факультете Гриффиндор! Туда отбирают самых храбрых. Правда, распределительная шляпа хотела отправить меня в Райвенкло, туда, где самые умные, но потом передумала. Кажется, Малфой (он учится на Слизерине, как и все чистокровные заносчивые маги) говорил, что Гриффиндор — это диагноз. Возможно. По крайней мере, мы с Гарри всегда вляпываемся в различные неприятности, а потом с четью из них выпутываемся. Каждый год. Это уже стало традицией.

Гарри — это тот, Вольдеморта, находясь в младенческом возрасте. Ну, маги называют Вольдеморта – Тот-Кого-Нельзя-Называть, как будто имя может чем-то навредить! Все, что я прочитала о Темном Лорде, позволяет мне убежденно говорить, что он диктатор, подобный Гитлеру. Как и Адольф Гитлер, Том Реддл (как вы уже догадались, «Вольдеморт» — лишь псевдоним) практикует теорию расового превосходства чистокровных волшебников над магглорожденными или полукровками. По мне, так это полная чушь! Честное слово! Я, например, учусь лучше многих чистокровных!

Но ничего, пока пять лет подряд, нам (Гарри, Дамблдору, Ордену Феникса и, в какой-то мере, мне) удается сдерживать все более и более тяжелые атаки Темного Лорда. Дамблдор – директор этой самой волшебной школы, а Орден Феникса – своеобразная оппозиция Вольдеморту и его последователям – Пожирателям смерти.

Итак, я отвлеклась… мои летние каникулы закончились довольно быстро. Вызванная директором через сову в начале августа, я, честно говоря, думала о моём назначении перфектом школы, но не тут то было…

Оказалось, что тут замешан Вольдеморт…. Как сказал директор, Темный Лорд был очень изобретателен и когда-то, в период своего могущества, сделал хоркруксы. Не спрашивайте у меня, что это! Сама не до конца поняла, а уж с моими-то умственными способностями… Что-то вроде места, где можно хранить кусочек души, и, благодаря которому, человек может жить почти вечно. Мне отчего-то вспомнилась детская русская сказка про Кощея Бессмертного. Похоже…

Так вот. Всего было сделано семь таких хоркруксов, пять из которых найдены и уничтожены. С началом лета велся поиск оставшихся двух. Этим как раз и занимался профессор Снейп. Меня сначала даже удивило это, но, как ни крути, профессор наш шпион в стане врага. Насколько я помню, зельевар появлялся в Ордене, но я не ожидала столь решительных и, в общем-то, открытых действий!

Как выяснилось, местоположение одного из хоркруксов найдено – это Дурмстранг. Тоже школа магии. Все, что было известно об этой частичке души Тома Реддла, это то, что она находилась в школе. До этого момента я слушала очень внимательно, но затем впала в ступор, совершенно не понимая, что от меня хотят. Оказалось, хотели всего ничего – чтобы я перешла в Дурмстранг и нашла хоркрукс. Когда же мне удалось выдавить вопрос, почему именно я, то мне ответили, что я единственная из всех волшебников учащихся в Хогвартсе умею логически мыслить, и достаточно сообразительна для этого праведного дела. Чрезвычайно польщенная, я согласилась. Зря!!! И ох как зря!..

Новым препятствием стало то, что в Дурмстранг не принималиют девочек. Тогда-то и было решено, что меня представят мальчиком. Я поистине не понимала, почему директор толкает меня туда, даже соглашаясь на обман. Мало, что ли, талантливых молодых магов в Хогвартсе или аврорате?! Но Дамблдор был уверен, что справится с этим могу только я. Мне была подозрительна такая уверенность, но причин, чтобы не доверять директору, у меня не было.

Вот так и началось мое перевоплощение в мальчика. Когда стригли коротко мои чудесные волосы – я плакала, а профессор Снейп обозвал меня дурой. К тому же меня ждало нелегкое испытание: пришлось туго перевязать грудь так, что было тяжело даже просто вздохнуть. Это предложил опять таки профессор Снейп, заявивший, что никаким мороком надолго это не скроешь.

Прямо скажу – мальчишка получился из меня неважный: «Кошмар какой!», — читалось во взгляде Снейпа, да и Дамблдора тоже. Когда я увидела себя в зеркале, то чуть не расплакалась от жалости: маленькое, жутко худое существо – одуванчик (так казалось из-за шапки коротко стриженных кудрей). Домовые эльфы действительно плакали, и все как один пытались накормить «сиротку». Даже Снейп прослезился… хотя теперь мне думается, он просто знал, что меня ждет в Дурмстранге.

Под чутким руководством зельевара, мадам Хуч, Дамблдора и Хагрида меня пришлось обучать ходьбе, манере говорить и даже плеваться как мальчишка. Всё это у меня не получалось, и я не понимала, какого черта должна ходить, растопырив ноги или сидеть с коленями в разные стороны. Все-то я делала не так, страшно выводя зельевара из спокойного состояния. Мадам Хуч попыталась дать мне несколько приемов бокса, но их я не осилила. Жутко болел подбородок и нос. Да и фингалы меня не украсили, совсем…

Помимо этого целую неделю мы потратили на составление достоверной легенды. Теперь я – Ричард Гренс, магглорожденный волшебник из западного Уэльса. Мой день рождения – 3 августа, любимая квиддичная команда – Пушки Педл. В общем, было много тонкостей, которые запоминались с трудом, но должны были, по-видимому, много значить. Я послушно зазубривала все, что мне говорили. Некоторые факты были абсурдными и, на мой взгляд, лишними. Ну, зачем, например, кому-то знать, что в четыре года я упал с крыльца, и сломал руку?! Но раз директор заставлял меня учить – я учила.

Мне пришлось вновь влезть на метлу, отчего мадам Хуч схватилась за голову, а Снейп закатил глаза и заявил, что я, помимо того, что дура, ещё и бездарность. Еще бы, если я свалилась прямо на него и, пардон, угодила локтем в самое больное место. Глаза мастера зелий полезли на лоб, а все мужчины на поле издали сочувствующее: «Ох-х-х!». Профессор Снейп даже всерьез предлагал заслать к ним Рона или Невилла, в качестве оружия массового уничтожения, но потом согласился, что я не хуже них могу справиться с данной ролью.

Дурмстранг. Школа магии, основана в 1276 году восьмью волшебниками с совершенно непроизносимыми именами и фамилиями. Даже мне их не удалось воспроизвести (Очень надеюсь, что с меня это в той школе не потребуют). Факультетов нет, каждый работает сам за себя. Спартанская подготовка – с утра бег, драки, борьба, плаванье (о, тут мне была выписана специальная справка: представьте, как бы эффектно смотрелась я в одних плавках или Ричард в симпатичном синем купальнике!). Вспоминаю Виктора: да, не зря он был такой накаченный и готовый ко всем трудностям.

Обучение магии. Подход весьма необычный. Когда я просмотрела программу, то опешила — там были почти одни черномагические заклинания! И в срочном порядке приншлось изучать большинство из них. Мамочка родная, да за использование некоторых светит год Азкабана! Они что, всерьез намереваются учить нас этому?

В целом, профессор Снейп и директор остались довольны подготовкой, хотя с каждым днем мои страхи увеличивались в размерах, расцветая пышным цветом. Если бы я услышала, как Снейп объявил, что быть мне битой через три дня после приезда и даже поставил на это десять галлеонов, я бы не поехала. Гадкий зельевар принимал ставки и, увы, все они были не в мою пользу. Даже Хагрид поставил на мое избиение. Интуитивно я жутко боялась, прекрасно зная, какими неуправляемыми могут быть мальчишки

Как оказалось, я боялась не зря…

Утро началось ужасно. Нас выгнали на улицу совсем рано, солнце только— только начало подниматься, неуверенно окрашивая небо и лес в розовый цвет. Было очень холодно и не согревали даже теплые мантии. Я честно не понимала, какого черта нас стоило будить и что за ЧП произошло, но покорно стояла рядом с Рейко, изредка зевая в кулак. Все курсы собрались огромной кучей, хмуро о чём-то переговариваясь. Первоклашки, как и я, настороженно озирались по сторонам, но, по-моему, они все равно знали больше меня!

Чувствовала я себя ужасно. Не выспавшаяся (мне удалось поспать не более двух часов), с черными кругами под глазами, в мятой форме, за которую с меня сняли сразу же два балла, я представляла собой жалкое зрелище. Волосы, торчали во все стороны (что неудивительно: они и в лучшие времена, будучи до ягодиц, были непослушными). Рейко сказал, что я напоминаю Бармалея на выданье. Знать бы кто это… не думаю что что-то милое и пушистое…

Нас погнали (другого слова у меня не нашлось) вокруг школы. Это было даже по самым скромным подсчетам, примерно, пять-шесть километров. На втором я сломалась, за что с меня сняли еще два балла и объявили слабаком. Впрочем, надо мной никто не подшучивал – не до того было, наш физрук явно был не в духе. Кроме того, уже вся школа знала о моем посвящении. Валяясь где-то на обочине, я искренне надеялась умереть. Но даже в такой малости мне отказали.

После «легкой пробежки» нас поставили (точнее подняли за шкирку и кинули на поляну) парами, и мы начали драться. Мне, хвала Мерлину, достался Рейко, который по мере сил жалел мою особу и старался не покалечить. За время тренировки мне всего-то пару раз досталось посохом по голове, один раз в поддых, четырежды под коленку. Сочный синяк на скуле, разбитая коленная чашечка (хана моим брюкам) и пара ссадин на щеке оказались моими приобретениями уже с утра. Я чуть не застонала в полный голос. Хорошо, что хоть баллы не сняли!

Измученная, я еле добрела до столовой, где меня ждал новый сюрприз – еды не было! Здесь питались по правилу – кто успел, тот и съел. Я – не успела. Слишком долго провозилась на тренировке. Жуткие твари, накрывавшие на стол, заявили мне: «Тут вам не тут, а даже очень там!». Пришлось ограничиться стаканом воды, да и тот допить не дали. Я ужаснулась и подумала о том, как Виктор смог выжить здесь столько времени. Пришлось идти на занятия по магии на пустой желудок.

В классе я села на самую первую парту, поистине не понимая, почему все жмутся на последних рядах. Рейко хотел что-то сказать, но в эту минуту в класс вошел преподаватель. Господи, а я когда-то Снейпа считала страшным. Высокий, с жидкими реденькими бесцветными волосёнками, с нарывом на всю щёку и злобными маленькими глазками, буравящими каждого студента в аудитории – вид Яцека Фуллера был поистине ужасающим. Может и хорошо, что я не поела, иначе мой завтрак остался бы на парте. Одно слово – тошнотворный тип.

Яцек удивленно посмотрел на меня (немногие решались сидеть у него на занятиях на первых партах) и быстрым размашистым шагом подошел к своему столу. М-да, до грации Снейпа ему далековато…

– Быстро назовите мне отталкивающее заклятье! – неожиданно потребовал учитель, тяжело облокачиваясь на противоположную стену. У него был противный высокий голос, будто по стеклу карябали гвоздем. Я даже удивилась, почему все молчали.

– Reducto, сэр, – быстро ответила я, по привычке не дожидаясь, пока он посмотрит на мою поднятую руку.

Яцек согласно кивнул и, неожиданно развернувшись к классу, послал в меня мощное заклинанье. Я едва успела отклонить его траекторию и больно ударилась бедром о край стола. Зашипев, словно рассерженная кошка, я посмотрела на учителя. Он был совершенно невозмутим. Ему даже полегчало, вроде. По крайней мере, выражение лица, больше соответствующее тяжело больному человеку, пропало.

– Плюс пять баллов за правильно названное заклинание, Гренс, и плюс десять за великолепный блок. Продолжим.

Приходилось быть начеку. Этот квазимодо недобитый постоянно сыпал заклятьями в учеников. Какому-то рыжему мальчику не повезло, и его уложили на пол заклятьем ватных ног. Я трижды отбила весьма нешуточные атаки Фуллера, за что получила еще двадцать баллов. Этот чокнутый весьма нетрадиционно подходил к обучению, считая, что лучшие условия – полевые. Надеюсь, Аваду мы проходить не будем. Я ж не Гарри Поттер, чтобы выжить после непростительного!

На занятиях Влада Дивли (он вел уход за магическими существами) было не лучше. Меня чуть не укусил детеныш хвостороги, который по размерам почти вдвое превосходил меня! Испугавшись не по-детски, я сломала ограждение вокруг вольера с мантикрабами и лишилась пяти баллов. А так же получила пару ожогов, что казалось мне уже не таким уж большим горем. Хорошо хоть жива осталась! Влад пообещал наслать на нас подрастающих драконов на следующей неделе, чтобы мы учились общаться с животными и воспитывали свою любовь к ним... Впервые возненавидела занятия, какие-либо вообще. Хагрид, милый Хагрид! Где ж твоя хорошенькая и добренькая книжка с третьего курса?

В целом, уроки в Дурмстранге были значительно длиннее, чем у нас в Хогвартсе, и не в пример опаснее. Приходилось ежеминутно бороться за свою жизнь. Я вообще удивляюсь, как Виктор смог проиграть Турнир… что ему какие-то твари, когда он учился ЗДЕСЬ!!! Вот бы направить сюда Вольдеморта на месяцок — сразу забудет о расовом превосходстве чистокровных. И почему никому в голову до сих пор не пришла эта замечательная мысль?

Например, тому же Дамблдору. Он вообще знал, куда отправлял меня?! Если да, то я самолично убью его, не дожидаясь каких либо действий со стороны Вольдеморта. Меня уже так мутило после двух первых пар, что я подумывала о позорном бегстве домой. Лишь бы оказаться подальше от этой школы…

К обеду я валилась с ног, да еще пришлось терпеть шуточки одноклассников, которые, конечно же, заметили, что ко мне ластились единороги. Только благодаря широким плечам и крепким кулакам Сигурда и Рейко, да еще палочке, крепко зажатой в моей руке, никто не смел издевался надо мной.

Парни пытались научить меня управляться с посохом, но мне пока, слава Мерлину, хватало и того, что он не падал у меня из рук. А наличие сего предмета не прибавляло шансов быть накормленным. Еда – единственный вопрос, который занимал меня в Дурмстранге. В школе не было домовиков, лишь жуткие маленькие существа, сплошь заросшие бородой в каких-то грязных одеждах, звавшиеся смешно и непонятно – домовые — ведущие, следящие за домом.

Жуткие, злые твари. Наверное, именно поэтому еда здесь такая безвкусная и однообразная. На обед была какая-то несъедобная бурда под названием «перловка с сахаром». Удивительная гадость, и совершенно не сытная! Тем более порция была такая маленькая, что я проглотила ее в мгновение ока. Через месяц кормления такой едой, даже при моей неприхотливости, я точно протяну ноги. Едва ли полная тарелка перловки спасла бы меня от жутких спазмов в желудке… Хотелось есть. Может, попробовать договориться с этими домовыми? Я голодными глазами посмотрела на пустую тарелку. Говорят, твари не делали исключения даже для Збышина. Твари…

Я снова подумала над тем, знал ли Дамблдор, куда меня отправлял? Я очень надеялась, что нет. Но самое страшное – я не знала, как долго здесь задержусь. Хоркруксом могло быть что угодно в этом проклятом замке. Я составила целый ряд требований, которым должен был отвечать тайник души Вольдеморта, но это пока не приблизило меня к разгадке.

Когда после обеда сова принесла мне большую коробку от Снейпа, я поспешила пойти в свою комнату, но мне помешали. На моем пути выросла фигура Юрия с седьмого курса. Телохранитель местного короля. Читай между строк – помощник главы бандитской группировки Дурмстранга. Я уже успела узнать, что местные корольки третировали младшекурсников, отбирали вкусненькое, съедая за обедом лишнюю порцию, причем этого рода деятельность получила полное покровительство со стороны директора.

– Эй, Гренс, новички делятся с нами посылками из дома. Две трети наше.

Я с остервенением посмотрела на рослого (они здесь все такие) крепко сбитого ученика. Плевать мне было на их правила, не могла же я открыть посылку при нем! Мало ли что там прислал Снейп? Уж не шоколадки это точно! Скорее менструальное зелье, которое обещал мне сварить, чтобы у меня не было… проблем. Может тайное письмо с колдографиями предполагаемого хоркрукса?! Как я объясню всем вокруг происходящее? Пятки неимоверно зачесались, предчувствуя неприятности.

– Проваливай, Сафонов, – тихо бросила я, пытаясь обойти громилу.

– Чего? Да ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, мелочь вшивая? – далее последовала долгая и гневная тирада, которую я разобрала не до конца в силу ограниченных познаний в русском и близкородственных языках. Но я думаю, в эфире вместо слов Юрия стояло бы вежливое и длинное «Пи-и-и-и». Очень долгое «пи». Без перерывов.

Когда Сафонов двинулся ко мне, я решила не рисковать и сбила его Petrificus Totalus, надеясь, что после этого доживу до завтрашнего дня. Проскользнув мимо вихрастого Юрки, я с облегчением вздохнула, но рано обрадовалась, так как прямо из-за поворота на меня шагнул Игорь Бровски – некоронованный правитель Дурмстранга. Команда из десяти верных шавок не оставляла мне никаких шансов на спасение.

– Бунтуем? – холодно поинтересовался Игорь, критически оглядев лежащего Юрку.

– Не твое дело, – фыркнула я, соображая, сумею ли протиснуться между стеной и людьми достаточно быстро, чтобы они ничего не поняли, или нет. А если сумею, то смогу ли добежать до своей комнаты, и сколько продержусь в осаде. А главное, смогу ли дожить до завтра?!

– Почему не мое? Мое.

Я не особо поняла, какие чары он направил на меня, но успела воспользоваться заклинанием – щитом, которому меня обучил Снейп перед отправкой сюда. А вот это был высший класс, высшая магия, первого уровня. Я очень гордилась тем, что смогла усвоить ее. Говорят, иногда щит выдерживает даже Круциатус, а у Мерлина отбило Аваду. Краем сознания я отметила, что местный король использовал против меня что-то не совсем разрешенное правительством большинства стран…

Игорь присвистнул и с интересом посмотрел на меня. Мне же, собственно говоря, терять было нечего, и я со всей силы шарахнула по шатену Ступефаем. Король, не ожидая подобного, отлетел к противоположной стене. Свита угрожающе повернулась ко мне, но их остановил Бровски.

– Топай отсюда, Гренс, и пусть не говорят, что Игорь Бровски не умеет ценить достойного противника! Как говорил Виктор Крум, умей признавать чужую силу.

– Ты знал Виктора? – удивилась я, открыв рот. Неужели Вик тоже был королем? Куда катиться мир!

– А ты что, знал?

Я кивнула и Бровски присвистнул, снова. Махнув рукой своей свите, король прошел мимо меня, даже не удостоив взгляда. Как я уже говорила, в школе уважали только силу, и пока я прошла проверку на живучесть. Значит, меня уже не убьют. Я заняла свое место в четкой иерархии местных бандитов. Самое маленькое, но безопасное.

– Будет нужно что обращайся, может, поможем….

Я растерянно кивнула, с облегчением понимая, что союзник в лице короля – лучший помощник. Правда на его «может» лучше не полагаться… поможет, конечно, если ему это будет выгодно… Подобрав с пола коробку, я поспешила в свою комнату.

Запиревшись на десять заклятий и почувствовав себя в некоторой безопасности, я с облегчением распаковала посылку, а, увидев гору булочек, подумала, что уже почти люблю зельевара. С удовольствием вгрызаясь в сдобу, я развернула письмо.

«Мисс Грейнджер, надеюсь, вы еще живы.

Профессор С.С. Снейп.»

Да уж… найдешь тут. Поди туда, не зная куда, найди то, не зная что… надо сходить в библиотеку. Тем более что здесь она просто великолепная! Представьте себе запретную секцию, только раз в сорок больше! Догрызая булочку, я поспешила на второй этаж.

Мерлин. Все последующие недели я пыталась справится с Дурмстрангом. Без-ре-зуль-тат-но. Утром на физподготовке я теряла баллы, после завтрака набирала. Изо дня в день. Это уже становилось традицией: я поднималась с утра, но вокруг школы отказывалась бегать или выдыхалась через два-три километра.

Я даже умудрилась подраться, дважды. Все с тем же Василем. Последний раз он чуть-чуть не начал хвататься за грудки. Покровительство (совершенно неожиданное для меня) со стороны Бровски относительно обезопасило меня, но не окончательно. Изредка находились придурки, готовые вызвать меня на «поединок», думая отвоевать себе место любимчика Игоря. СВОЛОЧИ. Как я их ненавижу! Общения с мальчишками мне хватит на три года вперед. Хотя нет, на десять…

За пару месяцев я убедилась, что они в состоянии говорить только о девушках, квиддиче, борьбе и о том… не знаю, как сказать… у кого длиннее… Мне чудом удалось избежать такого «измерения». Кажется, они посчитали, что я комплексую… потому что у меня… ну вы понимаете. Стараюсь проводить больше времени с волшебными животными и наедине с самим собой.

Из комнаты без посоха (удобное, кстати, оружие), ножа и волшебной палочки не выхожу. Это опасно. Даже в столовой на виду у учителей. Вообще то преподавательский состав поощряет порой очень даже серьезные стычки, с кровопролитием (иногда это заканчивается тем, что учителя делают ставки), а недавно Фуллер — этот придурок — запустил в меня Круциатусом на занятии. Чудь не сдурела от боли, а он снял с меня пять баллов за нерасторопность! Так или иначе, пришлось зализывать свои раны в собственной комнате – в больничное крыло мне нельзя, ни под каким предлогом. Не помню, каким чудом я избежала ежегодного медицинского осмотра…

Таким образом, я шастала по замку, стараясь понять ГДЕ может быть спрятан этот чертов хоркрукс. Я уже выучила расположение всех возможных ходов, открыла два потайных (одним не пользовались как минимум пару сотен лет), познакомилась с половиной домовых (мой личный триумф, я теперь даже могу получать еду вне плана!), хотя я их не различаю. Они на удивление похожи. Главное, что эти твари помнят меня и охотно со мной общаются, особенно, если в дымину пьяные. Тогда у них можно достать чего-то съедобного. Интересно, как отреагировал профессоришка Снейп на мое желание получать бутылку, а то и две, водки вместе с посылками? Присылает регулярно, безропотно (хотя такое слово нельзя отнести к зельевару), у меня в такие дни праздник… у домовых тоже…

Приближалось Рождество, а для Хогвартса не было никаких утешительных новостей. Никаких. Я уже устала отправлять извиняющиеся записки Снейпу. Почему я переписывалась именно с ним? Просто он занимался нахождением хоркруксов, так что это было весьма логично. Зельевар пытался давать мне советы, но безрезультатно. Наши случаи были слишком разные.

Я даже начала сомневаться, что эта поганая душонка Вольдеморта спрятана именно в Дурмстранге. Но, как на зло, все правильно, сложное заклинание обнаружения показывало именно на замок. Но я уже все проверила в школе! Всё! Везде! Чуть ли не каждый камень! От бессилья мне хотелось плакать, а тут еще Василь стал чрезмерно интересоваться моей персоной. Я начала нервничать, опасаясь этого злобного мелкого хорька. Эх, почему я имею дело не с Малфоем?! Было бы значительно проще! Малфой, милый Малфой! Где же ты?!

На Рождество я должна была поехать в имение профессора Снейпа. Почему не домой? И как вы себе это представляете? Заявиться с обрезанными волосами, избитыми руками с обломанными ногтями и многочисленными синяками, которые не пропадали месяцами? Даже справься я кое как с этими признаками при мне осталась бы моя худоба (я умудрилась сбросить почти восемь килограмм!) Да мама бы сразу определила, что я – недоедаю, что было бы, по меньшей мере, странно.

Дамблдор решил не говорить моим родителям, что я учусь в другой школе. Представляете, как бы это выглядело? «Миссис Грейнджер, не волнуйтесь, вашу дочь перевели в закрытую школу для мальчиков. Нет, не беспокойтесь, ее тоже переодели мальчиком! Обрезали волосы и научили ругаться. Нет, нет, школа прекрасная, только они практикуют заклинания, даже черной магии, на детях. Ой, не переживайте вы так, не убьют же ее там. Наверное…». Да мама сама бы разнесла Дурмстранг к чертовой бабушке, и хоркрукс просто негде было бы искать.

* * *

Замок Снейпа — большой и мрачный — был подстать хозяину. Но вот природа — необыкновенная. Я все еще стояла на одном месте, приходя в себя после перемещения с помощью порт-ключа, с наслаждением вдыхая свежий воздух, и радостно думая, что, наконец, смогу снять эти кошмарные бинты, перетягивающие грудную клетку. Встречать меня вышли директор, профессор Люпин и Снейп. Ремус приглушенно ахнул, да и остальные мужчины выглядели «слегка» ошарашенными и испуганными.

Если до Дурмстранга я была «мальчиком-одуванчиком» (а еще раньше хорошенькой девушкой), то теперь больше походила на маленького уличного оборванца, мелкого уголовника со стажем: форма висела на мне мешком (никакая иголка, ни маггловская, ни магическая, с этим не справилась), скулы, подбородок и нос сильно заострились, а на лице «остались» только глаза, и то не в первозданном виде: под левым глазом уже слегка желтел синяк, который неделю назад мне поставил Василь, — а верхняя губа только-только начала заживать. В школе мои волосы отросли, так что местный цирюльник, даже не смотря на сопротивление, подстриг их почти под горшок.

Снейп приглушенно закашлялся, не веря своим глазам, и опустил руку в карман — если он мне сейчас даст галлеон, то я удушусь! Честное Грейнджерское!

– Мисс Грейнджер? – неуверенно протянул директор, оглядывая меня с ног до головы. А ведь когда-то я была симпатичной пухленькой девушкой! Докатилась,… Снейп смотрит на меня сочувственно и с некоторым страхом!

– Так точно, сэр, – брякнула я, по привычке шмыгая носом. М-дя, они были шокированы.

Начались расспросы. Дамблдора интересовала обстановка в школе, но никто так и не решался спрашивать меня ни о чём, вроде: «Ну, как учиться, мисс Грейнджер? Баллы зарабатываете?!». Я подробно рассказала о моих поисках хоркрукса, сетуя на то, что мне известно слишком мало.

Домовик, заносивший в комнату чай, уронил поднос, увидев меня, и поспешил на кухню за чем-нибудь сытным. Снейп заявил, что за неделю я должна откормиться. Это было сказано с такой прямолинейностью, что я даже вспыхнула. Мне, в принципе, хватало и отсутствия бинтов. Хотя возможность покушать упускать тоже не хотелось, да и посылки Снейпа были главной радостью моей школьной жизни!

– Мисс Грейнджер, как вы думаете, среди учеников Дурмстранга есть последователи Вольдеморта?

– Как вам сказать, директор, – пробормотала я, задумчиво почесывая ногу, – вряд ли. Это, конечно, настоящий ад, где тебе воткнут нож между лопаток, только повернись к ним спиной, но они очень гордые. Я не думаю.

– Но они были бы неоценимой помощью в войне против Темного Лорда. Не так ли?

– О да, профессор Люпин, безусловно. Вы знаете, что школа Авроров России, Венгрии, Румынии, Германии и Финляндии подписала договор с Дурмстрангом, о засчитывании выпускных экзаменов в школе как вступительных испытаний? Подготовка учеников в темной магии велика. Я видела, как многие семикурсники творили такое!.. Честно говоря, не понимаю, как Виктор мог тогда проиграть в Турнире?!

– Вы считаете, что в Дурмстранге подготовка лучше, чем у нас? – скептически заметил профессор Снейп.

– О да, профессор. Там от этого зависит нормальное существование, а иногда и жизнь. Это настоящий ад! Если бы я знала, что меня ждет заранее, никогда бы не согласилась, вы уж извините, директор.

Дамблдор кивнул. По-моему, он и сам не до конца догадывался, что меня там ждало. Да и никто не догадывался. Впрочем, мне было от этого не легче.

Снейп скептически меня оглядывал, но никакой его фирменный взгляд не мог уже вывести Дика Гренса из равновесия. Только не теперь…

Когда домовик принес пищу, я накинулась на нее подобно лесному зверьку. Трое мужчин поперхнулись и удивленно переглянулись. Я быстро заглатывала пищу, практически не жуя, как делала это в Дурмстранге, когда была велика опасность, что у тебя ее отберут, или домовые решат, что стол был накрыт уже достаточно давно. Ремус же сначала смотрел жалостливыми глазами, а потом пододвинул поближе ко мне свою тарелку. Именно этот жест вернул меня к действительности, и я принялась есть размеренно, как делала это когда-то в Хогвартсе.

Нет, надо было видеть, как Снейп подлил мне подливки и пододвинул тарелочку с хлебом! Клянусь такого еще никто не лицезрел!! Я сначала пребывала в шоке, но потом согласно закивала, так как говорить с набитым ртом не хотелось. Даже тарелку поближе к зельевару пододвинула и показала руками, что можно подлить еще… Снейп покраснел от злости, но послушался. Более или менее наевшись, я кивнула профессорам, давая знак, что разговор может быть возобновлен.

– Мисс Грейнджер, – начал снова директор, – чем может являться хоркрукс?

– Не знаю, директор, я облазила весь Дурмстранг и ничего не нашла путного. Я, кстати, хотела спросить, Вольдеморт мог пометить душу в живое существо? Просто в школе есть символ Дурмстранга – огромная змея. Она достаточно старая, чтобы быть хранилищем… Но, если не ошибаюсь, змеи — любимчики Темного Лорда?!

– Мы обсудим это позже, мисс Грейнджер. Думаю, вы хотели бы искупаться?

О да! Ванная была моею мечтой с самого сентября! Не стану же я мыться в общей душевой с сотней других мальчишек?! Приходилось обходиться тазиками и ковшиками. Я кивнула и, прихватив пару булочек, начала подниматься в комнату, отведенную мне. Необходимо было принять ванную, а потом попросить Снейпа залечить мне раны… если только он согласится…

– Мисс Грейнджер, а зачем вы просили присылать вам водку? – опомнился зельевар, когда я уже поднималась по лестнице.

– Ах, это… просто ее пили домовые, а когда эти твари пьяные, они охотно делятся вполне пригодной для поглощения едой. А что у нас на ужин? – даже та мысль, что я только что покушала, не была для меня успокаивающей.

– А что бы вы хотели? – нервно поинтересовался Дамблдор. По-моему, его замучила совесть… Ага, попались голубчики! Так вам, так!!!

– Что угодно, только не перловку или пшенку! – радостно пробормотала я и пулей понеслась наверх.

Не услышать удивленного голоса Снейпа я не могла. – Пшенка, перловка? Что за гадостью там кормят детей?

Я с наслаждением выбралась из ванной, ощущая себя превосходно, нацепила джинсы (в платье я бы смотрелась ужасно. Только не с такой стрижкой!) и спустилась к магам. На низеньком столике уже был чай с множеством булочек, которые тут же были пододвинули ко мне. Почувствовав что-то вроде благодарности по отношению к Снейпу, я улыбнулась.

Мне уже залечили все синяки и ушибы, так что выглядела я всего лишь тощим мальчишкой, который жутко хотел есть. Во взгляде Люпина сквозило столько жалости, что захотелось дать ему булочкой по голове, но я сдержалась — все-таки не стоит использовать съестное в таких низменных целях!.. Всегда можно запустить в оборотня тапком! Или графином… пустым!

– Мисс Грейнджер, не могли бы вы рассказать о том, что видели в школе? Может, мы могли бы догадаться, что именно является хоркруксом?

– Хм… да все что угодно! При приближении к замку магические силы уже зашкаливают выше среднего, а любой камушек испускает такие волны!.. Правда, попадались мне пару раз заколдованные ученики, но это так, по мелочи,… — задумчиво протянула я, откусывая кусочек булочки. Божественно. Нет, надо все-таки сместить домовых с поста челяди Дурмстранга и заменить их домовиками. Даешь свежие булочки на завтрак! Правильно говорил Рон — таким, как Добби, это даже нравиться! ГАВНЭ… Какое там ГАВНЭ! Не было такого, от всего отказываюсь!

Дамблдор, похоже, был в шоке, да и Снейп тоже. Люпин прошептал что-то вроде «бедная девочка». Да и меня ситуация, честно говоря, уже порядком напрягала. Сволочи они все! Наглым образом используют меня, чтобы добраться до этого несчастного хоркрукса! Стоп. Вопрос!

– Хм, директор, а не могли бы вы объяснить мне, желательно с примерами, доводами и таблицами, почему именно я отправилась в школу Дурмстранг? А не Гарри, к примеру?

– Гермиона, Гарри очень известное в колдовском мире лицо. Да Вольдеморт сразу бы догадался, что мальчик ищет хоркруксы.!

– М-м-м-м… Рон?

– Мисс Грейнджер, Вольдеморт ведет слежку за всеми потенциально опасными друзьями Поттера. Уизли входит в этот список, — раздраженно бросил со своего места Снейп, поражаясь моей недогадливости.

Я же чуть не задохнулась от возмущения. А меня, значит, можно списать со счетов? «Потенциально опасными»! А я?!! Разве я не супер-пупер засланный шпион?! Разве нет?! Заметив, что я стала хватать воздух ртом, поспешно вмешался директор.

– Гермиона, в колдовском мире не особо берут в расчет женщин, даже таких умных какой являетесь Вы. На этом Вольдеморт и «погорел». Кроме того, мы решили сработать на магии полюсности…

Пробормотав было под нос «шовинисты недобитые», я навострила ушки. Все-таки разговор пошел про какой-то новый вид магии. Главное, хотелось знать – с какого боку там я?! Мне не терпелось посмотреть в лицо тому человеку, который решил забросить меня на пару месяцев в настоящий ад! Даже из соображений личной выгоды.

– У всего в этом мире есть свой противоположный полюс, мисс Грейнджер. Добро и зло, север и юг, бог и дьявол, женщина и мужчина…

– Ага! – многозначительно произнесла я, отметив, что вначале он назвал именно женщину, как представительницу добра. А мужчины — они все зло! Поголовно! Зло! Зло! Зло! И я убедилась в этом как нельзя лучше.

Дамблдора же мое ехидное «ага!» сбило с толку, и он даже замолчал, удивленно поглядывая на преподавателей. Похоже, никто так и не понял значения моего возгласа. Что с них возьмешь? Мужчины…

– А противоположности, как известно, притягиваются… Вы улавливаете мою мысль, мисс Грейнджер?..

– Безусловно, директор, – важно кивнула я, отмечая краешком сознания, что, к чертям собачьим, ничего не улавливаю — у меня вообще с утра был насморк. А теперь, несмотря на обилие всех прочитанных книг и моих «выдающихся», без ложной скромности, мозгов, я даже не смогла понять сути дела! Мне надо было очаровать и «притянуть» Вольдеморта? Ну, уж нет! Он страшный! У него глаза красные, он злобный, вредный и отрицательный герой в мире волшебства! Меня же стошнит, и вообще, на что директор толкает подростка?!

– Так вот, — продолжал тем временем директор, — хоркрукс, оставленный сильным магом мужского пола, должен, по идее, притягивать магию женской особи…

Это я-то особь?! Господи, меня так еще никто не оскорблял! Я хотела, было, возмутиться, что пока кроме неприятностей, которые, собственно, являются представителями женского рода, ничего ко мне не притягивается, но затем передумала, решив, что скандал я всегда успею закатить, а сейчас главное — понять смысл рассуждений директора. Может, не так уж и не прав был Малфой, утверждавший, что у Дамблдора не все свои мыши в голове, а парочка вообще чужие?!

– Подумайте, мисс Грейнджер, вам что-нибудь хотелось иметь в своей собственности в школе? Вас куда-нибудь тянуло?

– О, да! Причем регулярно! – радостно возвестила я, оглядывая преображенные лица учителей, но тут же поспешила отсудить их пыл, — хотелось булочек и на кухню, К ЕДЕ!!!

Снейп выругался. Длинно и изящно,: за три минуты речи он ни разу не повторился, — и я даже решила, что стоит записать несколько выражений для дальнейшей учебы в Дурмстранге… Причем приличным в его речи было только «дура девчонка» и «какого черта?!». Ну, и еще парочка предлогов, но в сочетании со словами начисто забывался их безвинный смысл.

– Северус, не ругайся при Гермионе, она еще совсем дитя! – пролепетал Люпин, стараясь успокоить своего коллегу.

– О! Профессор, не беспокойтесь, не надо перебивать мистера Снейпа! И да, сэр, помедленнее, я записываю! – заявила я, вооружаясь блокнотом.

– Что?! – удивленно поинтересовался Снейп, прервавшись.

– А то, что вы, ей богу, ведете себя как малые дети! – разозлено рявкнула я, благополучно позабыв, что явилась инициатором такого поведения, – к разгадке хоркрукса мы не приблизились ни на йоту! Ни моего, ни, судя по отсутствию хвастовства, вашего! Вы же кроме бессмысленных и общих фраз, не даете мне никакой информации! Меня не интересуют гипотезы! Мне нужны доказательства и проверенны факты. Мистер Снейп, не будет преувеличением сказать, что в Дурмстранге я живу как на пороховой бочке! Скоро весна, состояться ежегодные слеты всех славянских школ. Куча мальчишек, из маленьких частных пансионов и школ покрупнее, приедут, чтобы состязаться в Больших Соревнованиях, а мне совсем не улыбается перспектива быть узнанной или, того хуже, участвовать в этих варварских играх! – зло закончила я, разорвав таки несчастную булочку напополам.

Люпин опасливо посмотрел на мои худенькие ручки и натянуто улыбнулся. То ли оборотень жалел меня, то ли опасался моего гнева, страшась при всем при этом участи булочки. Дожили-и-и-и!..

– Мисс Грейнджер, что вам в данный момент хочется? – бодро поинтересовался Дамблдор, которого вся ситуация, похоже, позабавила.

– Чего?! Мне хочется… — я прислушалась к своим внутренним чувствам и растерялась, – мне хочется обратно в Дурмстранг…

Я что, сошла с ума? Мне хочется в это спартанское училище, чтобы подраться с очередным желающим заполучить покровительство местного королька?!. Чтобы опять недоедать, чтобы вставать с первыми лучами солнца, чтобы… Бре-е-е-ед! Это противоестественно! Это ненормально!..

– К чему конкретно, Гермиона? Это важно.

– Да ни к чему конкретно не тянет… просто мне хочется быть на территории школы, — растерянно сообщила я, и волосы на моей голове зашевелились, почувствовав, что ничего хорошего эти желания мне не сулят…

– Да ни к чему конкретно не тянет… просто мне хочется быть на территории школы, — растерянно сообщила я, волосы на моей голове зашевелились, и я почувствовала, что ничего хорошего эти желания мне не сулят.

– Ага! – победоносно заключил Дамблдор, так что я даже подпрыгнула от неожиданности.

– Вы хотите сказать, что Вольдеморт использовал все здание Дурмстранга в качестве хоркрукса, чтобы естественный магический фон школы не давал определить, школу как вместилище его души?! – поразилась я. Нет, надо же, как широко мыслит наш директор!

– Вообще-то я увидел, что у Северуса из кармана выглядывает край пакета с моими шоколадушками, и теперь я точно знаю, кто спрятал от меня сладкое. Но ваш ход мысли нравиться мне больше, — заулыбался директор, грозя пальцем покрасневшему Снейпу.

Я опешила. Мне то казалось, что Дамблдор сам все понял значительно раньше меня. А что же теперь получается?! Я — герой дня, разгадавший загадку самого Темного Лорда?! Е-е-е-ехо!

Директор задумался и даже нахмурился.

– Что же теперь делать? Разрушить Дурмстранг?!

– Зачем, Ремус? – возразил директор. — Мы просто переместим частичку души Вольдеморта в другой объект, который и уничтожим. Исчезновение такой крупной школы, как Дурмстранг, может стать грандиозным международным скандалом, — закончил он, мастерски призвав к себе пакетик с шоколадушками.

– За-ме-ча-тель-но! – облегчённо вздохнув, пробормотала я. Гип-гип ура! Закончился этот ад. Надо бы сходить к мадам Тьюри, у которой, как говорят, есть великолепные средства для роста волос. Хм, а моя худоба… даже пикантно будет выглядеть. Весьма аристократично, некоторая бледность, выпирающие ключицы… жаль, конечно, что я с Рейко и Сигурдом не попрощалась, но, как говориться…

– Я надеюсь на вашу помощь, мисс Грейнджер!

– Что?! На мою?!

Я открыла от удивления рот и во все глаза уставилась на директора. Он что с ума сошел?! Похоже, подобные мысли посетили не меня одну.

– Профессор, да вы в своем уме?! Вы хотите доверить такое дело, дело государственной важности, а может и международного масштаба, девчонке недомерку?

– ДА!!! – громко подтвердила я, пока до меня не дошел смысл сказанного, – минуточку! Это кто тут недомерок?!

Снейп смерил меня пренебрежительным взглядом и фыркнул. Я вообще не знала, что он может издавать такие звуки. Что-то на гране хрюка и пренебрежительного «пф-ф-ф-ф». Вот он значит как обо мне?! Подле-е-е-ец! Как он мог?! Он был одним из активистов того, чтобы меня запихнули в Дурмстранг, а теперь… Не-до-ме-рок?! Нет, даже булочки и водка, регулярно присылаемые мне, не обеляли этого человека! Подле-е-е-ец!

– Чрезвычайно импульсивный, надоедливый ребенок! – процедил сквозь зубы Снейп.

– АХ! Пока я отыскивала хоркрукс, я была надеждой волшебного мира, но как только отыскала… вы! Да вы!! – я сузила глаза и ехидно заметила, – насколько я знаю, своего хоркрукса вы еще не нашли! Так что не сметь говорить со мной в таком тоне! Неудачник!

Зельевар чуть не задохнулся от возмущения. Покраснел весь, бедняжка! Мамочки мои, неужто я Снейпа жалею? Дожила! Все, завязывать с этим надо! Завязывать, а то так и до клиники святого Мунго недалеко!

Люпин со своего места хихикнул и покосился на Снейпа, стараясь не засмеяться в полный голос. Дамблдор делал вид, что ему совершенно все равно, а сам тайком пытался открыть пакет с шоколадушками. Вот же старый перечник, и даже делиться не собирается! О времена, о нравы! Я им можно сказать всю себя, всю себя, а они!..

– Директор, я настаиваю, что нам не следует снова отправлять в Дурмстранг эту взбалмошную девчонку!

– Но-но! Поговорите мне тут! Я, между прочим, такое дело раскопала! Да мне Дурмстранг дом родной, я там везде своя, там меня каждая собака знает! Я могу выбить у домовых лишнюю порцию перловки. Да так молотить посохом по голове этих маленьких уродцев, как я, не может ни один ученик школы. Да я!..

– Вот и замечательно, Гермиона, так значит, вопрос решен?! Все в порядке. Я дам вам заклинание, а вы должны будете перетащить душу Вольдеморта в другой объект, – радостно закончил директор, подпольно съедая шоколадушку. Думает, я не заметила! Ха! Да у него вся борода в каком-то сиропе. Кстати, вопрос: откуда?! Они тут кушали что-то сладенькое, да еще и без меня?!

– Но?!.. – до меня неожиданно дошло, на ЧТО я сама напросилась… под ложечкой противно засосало, не предвещая ничего хорошего. Вот ведь дура, вечно лезу куда ни попадя!.. Странно, когда я общалась с Гарри, за мной такого не замечалось… Может, это болезнь какая-нибудь. Заразная?! – Хм… директор, а может это все-таки не такая уж хорошая идея?!

– Мисс Грейнджер, меня поражает ваша скромность! – воскликнул Дамблдор, и у него на глазах даже слезы выступили от умиления, хотя, может, это оттого, что ему бороду прижало ножкой стула профессора Люпина?!

Я попыталась, было, возразить, но директор меня не слушал… что же это получалось? Опять? Опять зарядка по утрам, перловка или подгоревшая пшенка на завтрак и постоянно опасаться за свою жизнь? Мамочки родные! Нет! Не-е-е-ет! Не надо, я буду хорошим послушным ребенком! Только не отправляйте меня туда. Я даже согласна делать за Невилла все домашние задания!.. Да что там, я готова Малфоя попросить помочь мне с зельями, хотя он ни черта не смыслит в них!..

– Альбус, мне тоже кажется, что отсылать в такое место ребенка…

Это я то ребенок? Е-мое, да ты сам просто старый, облезлый, сальноволосый зельевар! Снейп разозлено уставился на меня, лица Дамблдора и Люпина вытянулись, будто я только что заявила, что схожу с ума. По-моему, оборотень начал тихонько похихикивать. Мерлин всемогущий, да что это с ними? Новый вид массового помешательства?

– Ну, знаете ли, мисс Грейнджер, такого себе еще никто не позволял, даже близнецы Уизли!..

Мамма миа, что это со Снейпом?! Что же получается?! Я что, сказала все, что думаю об этом человеке в голос?! Господи, неужели я уже думаю вслух?! Дожили!! Состроив виноватые глазки, я повернулась к директору.

– Так вы расскажите мне суть заклинания, профессор? Оно очень сложно?

– Нет-нет, мисс Грейнджер, вы легко с ним справитесь, прошу ко мне в кабинет…

– Это мой дом, и кабинет мой… – зло буркнул Снейп со своего места, буравя меня злым взглядом.

– Безусловно, Северус! – примирительно согласился директор, подталкивая меня в спину, дабы я поторопилась и не мельтешила перед глазами и без того злого зельевара.

* * *

Я стояла на усыпанной гравием дорожке и старалась не заплакать. Мамочки, точнее учителя, не посылайте меня туда обратно! Но что-то во взгляде Снейпа и Дамблдора говорило мне, что я слишком многого хочу.

– Кулон?

– Здесь! – я подняла какую-то загагулину, которую упорно именовали кулоном, и показала его собравшимся учителям.

– Портал?

– Здесь!

– Заклинание?

– Помню! – твердо кивнула я.

Учителя вздохнули, будто не хотели меня отпускать, да и я готова была зареветь в голос. Мне-то, в отличие от них, было известно, куда меня направляют! Собравшись с духом, я активировала порт-ключ.

Яркая вспышка, и мир словно взорвался. Серое небо над головой, целые барханы снега, куда не глянь, и куча мальчишек, играющих в снежки.

Неожиданно меня со всего размаха понесло в сугроб. Минуты через три я вылезла, отплевываясь от снега, и злобно посмотрела по сторонам, мысленно пообещав посохом по голове всякому, кто приблизиться ко мне ближе, чем на два метра.

– Здоров, Дик! Как провел Рождество?

Я устало смотрю на Рейко и все-таки легко стукаю его по голове посохом, в знак приветствия. Интересно, почему он повалил меня в сугроб? Тоже обрадовался?

– Замечательно. Отъелся!

Рейко, которому как и всем мальчишкам школы вечно не хватало еды, понимающе улыбнулся. Судя по хитроватому выражению лица, он знал что-то, чего не знала я. Вопрос, понравиться ли мне это то, о чем я еще не догадывалась?

– У нас гость, Дик. Кто-то из темных магов! Фуллер ходит гордый как незнамо кто. Обещал, что гость лично потренирует на нас Империо и Круциатус!

– М-да? – кисло поинтересовалась я, надеясь, что Рейко сейчас хлопнет меня по плечу своей огромной ладонью и громко рассмеется. – Прям уж сам? И кто же счастливчик?

– Не знаю. Фуллер сказал, что он в бегах и скрывается от закона почти всех стран. Здорово, да?

Я покивала ради приличия. Подумаешь, темный маг, наверное, убийца, а то может и Пожиратель Смерти, приедет в школу, дабы показать мастер класс детишкам. Хм! И куда только смотрит правительство и директор в частности?! А так же аврорат, с которым вроде заключили спецдоговор?

Пробормотав что-то про чокнутого Фуллера, у которого крыша давно съехала и ремонту не подлежит, я поперлась в свою комнату, волоча за собой посох. По пути к школе я получила парочку снежков в голову, но это было не так страшно как завтрашний урок занятий по магии!

Утро началось как обычно ужасно. После каникул втягиваться в привычную рутину было сложновато, да и мысль, что я скоро скажу Дурмстрангу «тю-тю!» приятно грела, словно пуховая телогрейка, которую я стянула у Сигурда. Хотя, может, тепло сохранялось исключительно благодаря козьей шерсти? Короче говоря, бегать вокруг школы я наотрез отказалась, из-за чего и потеряла сразу десять баллов. Но что мне их баллы? Пф-ф-ф-ф! Физрук, правда, попытался огреть меня посохом по спине с воинственным криком – «В здоровом теле – здоровый дух!», но я легко увернулась и теперь действовала преподавателю на нервы, издевательски прохаживаясь возле «финиша».

На завтраке я, без особых зазрений совести, стащила лишний кусок хлеба с тарелки Василя, а этот дурашка даже не догадался! Вот что значит профессионализм! Впрочем, особо наедаться я не хотела – следующий урок у Фуллера, а у него, как говорят, вскочил очередной, особо тошнотворный прыщ на щеке, лицезрение коего — не для моих слабых нервов и желудка!

Какой-то заросший домовой остановил меня и дружески хлопнул чуть пониже спины, угостив заплесневевшим пряником. Надеялись, сволочи, на выпивку! Шиш вам, сегодня обойдетесь и одеколоном Люпина (жуткая вонища, но для луженых глоток косматиков сойдет). Прослышав про одеколон, домовой радостно заулыбался и всучил мне еще один пряник.

Со словами «надо помогать молодежи» я, от греха подальше, вручила провиант какому-то третьекурснику, который выглядел очень недокормленным. По дороге к кабинету магии меня мучили некоторые угрызения на счет мальчика и пряников, но, решив, что хороший понос или клизма никому ещё не повредили, я с чистой совестью вошла в кабинет.

На этот раз все ученики решили занять места впереди, дабы лично видеть гостя, которого нам приготовил Фуллер. Не обнаружив свободных мест в первом ряду, я пожала плечами и села рядом с Рейко около окна. Вообще, очень удобная парта. Во-первых, настоящий журнал комиксов, правда продолжение я смогу найти только в кабинете алхимии на третьем ряду, вторая парта от окна, но ради таких «приключений» стоит побродить по Дурмстрангу.

Как всегда, со звонком, в класс прошел Фуллер свой обычной походкой, от одного вида которой хотелось смеяться… Видок же у нашего преподавателя был еще тот… На счет прыща у кого-то была явно устаревшая информация. На щеке учителя красовалось целых три нарыва противного лилового цвета. Похвалив себя, что села настолько далеко, я злорадно покосилась на позеленевшего в первых рядах Василя.

За Фуллером зашел высокий светловолосый человек и с грацией хищника облокотился на кафедру. Тут я, мужественно перенесшая нарывы Фуллера, физкультуру и Рождество со Снейпом, чуть не упала в обморок. Светловолосым темным магом, которого нам обещал преподаватель, оказался Малфой! Нет не так… им оказался ЛЮЦИУС МАЛФОЙ!!! Пожиратель смерти! Ё-моё! Вот это я попала!

Стоп. Прекратить истерику и попытаться вспомнить насколько хорошо меня запомнил папаша Драко. Он и видел то меня раз или два, не больше. Под личиной Дика Гренса совершенно невозможно угадать Гермиону Грейнджер!!! Надеясь на конспирацию, я легла грудью на парту, стараясь всеми силами оказаться незамеченной.

– Итак, позвольте мне представить вам мистера Люциуса! Специалиста по Темной Магии самого наивысочайшего уровня! Мистер Люциус любезно согласился дать вам мастер класс по заклинаниям Круцио и Империус!

Пока ученики в экстазе поднимали руки, дабы эти заклинания опробовали именно на них, я раздумывала над тем, какого черта Малфой поперся в богом забытую страну, в Дурмстранг, где время от времени появляются авроры России и Венгрии? Если только… я выглянула в окно, скосив глаза на устремляющиеся в небо башенки школы. Он приехал за хоркруксом, и как только извлечет его – уедет.

– Что-то я не замечаю Дика Гренса. Где он?

От голоса Фуллера я вздрогнула. Говорили же мне — не высовывайся. Ну зачем, скажите мне, необходимо было зарабатывать славу этакого вояки, который может справиться с любым заклинанием учителя? Я попыталась втянуть голову в плечи, дабы надоеда-преподаватель не смог меня разглядеть за широким плечом Рейко. Цыган в самый последний момент подумал, что я желаю нарваться на Круциатус мистера Люциуса, и поднял руку.

– Он здесь, учитель!

Я, обалдевши, уставилась на друга. Неужели он предал меня? Он что псих, что желает поставить меня один на один с МАЛФОЕМ?! Процедив сквозь зубы несколько ругательств, почерпнутых от Снейпа, я стала не спеша выходить в центр аудитории.

– Дик, не хочешь попрактиковаться? – голос Фуллера был обманчиво мягок. Но нет, эта прыщавая сволочь явно хочет, чтобы меня хорошенько долбануло о противоположную стену.

Малфой, с чисто аристократическим пренебрежением, даже не смотрел в мою сторону. Мне в этот момент захотелось подойти к нему и отвесить хорошенького пинка под его благородный зад, главное, чтобы Пожиратель этого не заметил.

– Я?! Нет, – невозмутимо покачала я головой, надеясь, что на этот раз прокатит наглость.

– Отчего же, Гренс, вы везде во всех бочках затычка, везде лезете вперед…

Малфой, наконец, соизволил посмотреть на меня, и в его взгляде промелькнуло нечто…. Узнавание, что ли? Какое к черту узнавание?! Я не похожа сама на себя! Да я иногда собственного отражения в зеркале пугаюсь! И ничего этот аристократишка понять не мог! Похоже, началось уже самоубеждение!

– Я решил, что сегодня можно немного отойти от старых добрых правил и дать другим проявить себя!

– В центр, Гренс, без разговоров!

– У меня рука болит, – попыталась, было, возразить я, смутно понимая, что Круциатус Малфоя я могу и не выдержать. Тогда бы моё пребывание здесь открылось, что было недопустимо. – И нога тоже.

– А вам не кажется, что так даже интереснее, Гренс? – одним из призывающих заклятий Фуллер выдернул меня из-за парты и швырнул к окну.

Кое-как поднявшись, я посмотрела в глаза Малфоя и прочитала там свой приговор. И хотя папаша хорька явно не догадался, что перед ним Гермиона Грейнджер, но что-то явно заподозрил. Меня будут не просто пытать – убивать, а потом спишут все на несчастный случай. Мамма миа, да в школе ежегодно без вести пропадает от трех до пяти детей, а потом их находят, то в виде камушка, то исписанного мелка и следов на доске… а я так не хочу! Мне тут от силы осталось пробыть пару дней. Люди! Спасите! Убивают!!!

Малфой сделал небольшой круг по комнате, не спеша нападать на меня. Я глазами затравленного зверька следила за ним, надеясь, что смогу избежать луча заклинания.

– Мало каши в детстве ели, Гренс?

– Мало, мистер Люциус, не любитель я каш. Вот там шпротики, котлетки – это по мне, – наигранно бодро отозвалась я, не переставая следить за осторожными движениями мага, который играл со мной, как кошка с мышкой.

– Вредно для организма, мистер Гренс, – хищно улыбнулся Малфой и первым пустил в меня каким-то заклинанием.

Это был Круциатус, но смешанный еще с чем-то, непонятным и пугающим. Весь мир взорвался болью, хотя я достаточно проворно отскочила в сторону. Я до крови закусила губу, чтобы не закричать и потихоньку стала собирать силы для собственного заклинания. Я знала, что у меня будет один единственный шанс, который нельзя упустить ни под каким предлогом, а потому следовало выжидать.

– Как самочувствие, мистер Гренс?

– Великолепно, только вот левый глаз чешется, – сообщила я, надеясь, что голос предательски не дрогнул, потому как нельзя было показать, что круциатус задел меня весьма ощутимо.

– Вам почесать? – услужливо осведомился Малфой, и на кончике его палочки загорелся нехороший огонек.

– А я сам не безрукий, – раскланялась я, едва увернувшись от заклинания. Для моего ответного удара требовалась сила, а потому я выжидала, одновременно танцуя танго со смертью и болью. Хотя Рейко сказал бы, что цыганочку, но мне танго нравиться больше. Оно такое чувственное…

Я увернулась от очередного заклятья Малфоя, отмечая, что мужчина начал порядком раздражаться, да и Фуллер в противоположном углу что-то странно притих. Чего этот старый козел там замышляет?! Надеюсь, не старается сделать дуэль более жизнерадостной?

– К чему все эти увертки, щенок?

Я промолчала и сразу же после очередной атаки Пожирателя Смерти, подбадриваемого радостными криками с первых рядов, нанесла свой удар. Заклинание, вычитанное мной в самых древних книгах Дурмстранга, было не просто противозаконным, оно было запрещенным во всех странах кроме одной, как раз той, на территории которой стояла школа. Я била наверняка, чтобы Малфой не скоро поднялся.

Блондин рухнул как подкошенный, смешно дернув конечностями. Аудитория погрузилась в немыслимую тишину, Фуллер застыл посреди комнаты, не веря в происходящее. То ли учитель не думал, что я могу применить ТАКОЕ заклинание (у самой вопрос – как оно получилось?), то ли что сумею вырубить Малфоя — Левую руку лорда Вольдеморта. Так или иначе, Фуллер как был, так и остался стоять около окна, в немом шоке раскрыв рот. Главное, чтобы преподаватель не вздумал меня «проучить» или наказать за своего гостя! Сил у меня нет даже на Люмос! И появятся не раньше, чем к вечеру. Впрочем, Малфой проснется, дай Боже, к завтрашнему утру, так что не надо сильно волноваться о сохранности хоркрукса, если только вместе с незабвенным Люциусом не прибыл еще кто-нибудь. Например, сам Лорд Вольдеморт!

– Вон!! – не своим голосом закричал Фуллер, и уже выбравшись из класса, мы увидели, что преподаватель кинулся к Малфою, стараясь привести Пожирателя в чувства.

Меня окружили однокурсники и горячо поздравляли с удачно проведенным уроком, за подобное полагалось не меньше сотни баллов. Я слабо кивала, стараясь вспомнить все, что мне необходимо было для ритуала переноса гадкой душонки Вольдеморта в кулон, пока Малфой не пришел в себя. Решив, что медлить больше нельзя, я направилась в свою комнату, дабы подготовить необходимые записи и сумки.

* * *

Я стаяла прямо перед воротами Дурмстранга и чувствовала себя кошмарно. Во-первых, Дамблдор не предупреждал, что мне настолько сильно захочется принять душу Вольдеморта, когда я буду «вынимать» ее из здания школы, во-вторых, заклинание переноса, наложенное на разрушительно-боевое, плохо сказалось на мне. Я, единственное что не падала, пытаясь повесить кулон с гадкой душонкой Темного Лорда на шею.

Нет, наверное, следовало бы доверить все Снейпу. Вопрос, кстати, почему наш дорогой зельевар не знал, что Вольдеморт на днях желает забрать частичку себя из старых стен магической академии Дурмстранг? Неужели Темный Лорд резко поумнел и вычислил шпиона в своих рядах?

Неожиданный шорох в кустах заставил меня насторожиться и юркнуть за ближайшую колонну, надеясь, что это два ученика нестандартной ориентации решили прогуляться под луной. Но, увы, моим ожиданиям не суждено было оправдаться — из-за поворота показалась фигура Малфоя, который поразительно рано пришел в себя после моего заклятья. Пожирателя сопровождала незнакомая мне женщина, очень смахивающая на вампира.

Женщина принюхалась и нервно дернула плечиком, пока папаша хорька делал измерения, где ему необходимо встать.

– Чертов мальчишка! Из-за него я потерял целый день! Лорд будет недоволен!

– Господин…

– Заткнись, Афрага! Я не желаю слушать тебя! У меня в печенках уже сидит твоя страна, ты, вместе с ней, а заодно и все мальчишки с их гормонами! Мне хватает собственного сына, сбежавшего прямо с церемонии посвящения, и уведшего вместе с собой двадцать своих однокурсников!

Вампирша недовольно покосилась на бурчащего Малфоя, и, принюхавшись, повернулась в мою сторону. Волосы на моей голове встали дыбом, и я почувствовала, что скоро мне придет конец. Необходимых сил для активации специального портала до Хогвартса не было, а попадать на ужин (или ранний завтрак?) к этой милой клыкастой брюнеточке тоже не особо хотелось. Прикинув расстановку сил, я сразу сообразила, что мне не тягаться в скорости со взрослым вампиром, и приготовилась дорого продать собственную жизнь. Так, интересно, сумею я восстановить магию за пять минут, что понадобятся Малфою, чтобы понять, что душа Лорда больше не в здании Дурмстранга, или нет?!

Я не сводила глаз с вампирши, а она продолжала смотреть в мою сторону, нехорошо скалясь. Состроив кислую улыбочку, я помахала даме ручкой, чувствуя, как силы постепенно возвращаются ко мне. Женщина не торопилась сообщать о своей находке Малфою. Зря он ее оборвал, что ли? Не говорила ему мамочка в детстве – будь вежлив с дамами? Вот и страдай, хорек побитый!

Почувствовав, что силы у меня достаточно, я решила подождать, чтобы увидеть выражение лица блондина, когда он поймет, что «пролетел» с душой старины Волди! Притаившись и выглядывая из-за колонны, я ждала развития событий. Вампирша молчала, но глаз с меня не сводила. Похоже, она была уверенна, что я никуда не денусь! Самоуверенность – грех, дамочка, тяжкий грех!

Хотя основания для такой уверенности у вампирши были. Еще бы! Антиаппарационный и антипорт-ключный барьер накрывал территорию всей школы. Но! Он не был рассчитан на специального вида порталы, которым меня снабдил Дамблдор! Чувствуя себя в безопасности, я встала в слегка вульгарную позу, стараясь при этом, не слишком выделяться.

Интересно, я так же пыхтела и краснела, как это делал Малфой? Если да, то мне повезло, что я не видела себя со стороны, иначе бы точно рассмеялась. Меня и сейчас тянуло лечь на землю и дергать ногами от смеха, но маскировка, блин! Утешало то, что вампирша тоже не могла в открытую выражать свое веселье. Интересно, она что, щеки прикусывает, чтобы не огласить округу звучным «ха-ха-ха»?

– Нет… – растерянно сообщил Малфой после десяти минут безуспешных попыток, – что за черт, Афрага?!. Ты точно вычислила место? Куда ты смотришь?

Я не стала утруждать вампиршу отвечать Пожирателю, и сама вышла из-за колонны, театрально раскланявшись.

– Ты?! Ах ты, мелкий червяк, какого черта ты тут делаешь?

– Вашу работу, сэр!

Воплотив в жизнь давнюю мечту, я показала Малфою язык и, элегантно взмахнув кистью, нажала на кнопочку в центре портала. Кулон, выданный мне Дамблдором, издал странное «Пф-ф-ф-ф» и… все! Я удивленно посмотрела на серебряную побрякушку в моей руке и тряхнула кулончик, надеясь, что неполадки временные. Выражение моего лица было сложно передать и это даже притом, что я его не видела!

Бросив рюкзак на землю, я с остервенением начала трясти злополучный портал, который лишь дымил и ничего больше. Вампирша с интересом следила за моими движениями, а Малфой, похоже, решил, что я сошла с ума.

– Так, значит, мою работу, Гренс?

Я подняла на блондина заплаканные глаза и поняла, что скоро мой путь закончиться, и я стану хрупкой бестелесной тенью. Хотелось рыдать и кричать в голос, однако остатки чувства собственного достоинства все еще сдерживали меня от столь неподобающего поведения.

– Ну не то чтобы… — попыталась оправдаться я, пододвигаясь поближе к тропинке, ведущей к склону холма, – так, развлекаюсь… Шалю понемногу… Балуюсь тут…

То ли мой ответ не понравился Пожирателю, то ли он просто устал ждать и решил убрать опасного свидетеля, но Малфой отдал приказ, и вампирша кинулась на меня, метя прямо в горло. Закричав что-то благим матом, я дернулась и нажала на кнопочку в центре портала. Кулон, скрипнув и выпустив целое облако вонючего газа, наконец, сработал.

Рывок. Дикая боль в затылке и чувство чего-то мокрого в области таза. Одно из двух: либо я при переносе описалась, либо… лежу в чьем-то супе. Пытаясь понять, где же всё-таки нахожусь, я открыла глаза и не смогла сделать ничего лучше, как сдавленно хихикнуть. Прямо напротив меня сидел Драко Малфой. С головы блондина свисала лапша, которую тут же снял Забини, сидящий справа от Драко.

– Что за….

Дальше последовал целый каскад отборного портового мата, от которого уши начали медленно сворачиваться в трубочку не только у меня, но и у Блейза, тут же заткнувшего рот однокурснику сочным яблоком.

Через пару минут тупого созерцания слизеринцев (до меня долго доходило, что у нас просто часовые пояса разные и в Хогвартсе сейчас время обеда) меня наглым образом сдернули со стола и, грубо волоча за шкирку, вывели из большого зала.

– Мать вашу, Грейнджер, у вас что, тяга к эффектным появлениям?

Я посмотрела на зельевара и снова хихикнула. Когда необходимость быть собранной резко отпала, у меня началась настоящая истерика. Я плакала, обнимала и целовала зельевара в губы, пока он нес меня в больничное крыло. Чувствую, у всех учеников появилась неожиданно мысль, что Снейп – стареющий педофил, да еще, к тому же, нетрадиционной ориентации.

– Мисс Грейнджер, вы, конечно же, не могли обойтись без представления, не так ли? – злобно поинтересовался Снейп, пытаясь меня отодрать от себя. Самым странным оказалась то, что я никаким образом не желала оказаться на полу. М-м-м-м-м… зельевар такой теплый, как варежка, хм, о чем это я?! Все, Дурмстранг сказался на мне не самым лучшим образом, и я схожу с ума! Однако «отлепляться» от Снейпа я пока тоже не собиралась.

Но уж очень не хотелось показывать ему, что на ногах я сейчас вряд ли устою. Пусть лучше думает, что я — спятившая маньячка. Видит Бог, в Дурмстранге мне хватило мужского общества на годы вперед.

Наконец, с помощью мадам Помфри, меня удалось усадить на койку и даже напоить чем-то гадким. Примерно через полчаса пришли Дамблдор с профессором МакГонагалл. Я уже немного успокоилась и сразу же поспешила избавиться от кулона с душонкой Вольдеморта. Следующей моей ошибкой стало откровение про Малфоя – старшего. Директор даже забеспокоился и сел на кровать напротив меня.

– Мисс Грейнджер, боюсь, Дик Гренс все еще должен жить…

– В каком смысле?

– Люциус не остановиться ни перед чем, чтобы узнать кто этот мальчишка, так легко выкравший душу Темного Лорда. Поспешное исчезновение Гренса может натолкнуть его на расследование. Нас могут обвинить в убийстве мальчика, – туманно пояснил директор.

– Чего? Дика Гренса и не существовало никогда! Это была я!

– За обман и переодевание вас могут посадить в тюрьму, мисс Грейнджер, как шпиона, с целью выведать стратегически тайны Венгрии, России, Румынии и других стран, входящих в союз магических славянских государств.

– Меня?! Но я действовала согласно вашему приказу, директор! Если уж на то пошло, сажать должны вас!

Честно говоря, мысль провести пару недель в обществе дементоров, пока все не решиться, меня нисколько не прельщала. Подумать только, эти престарелые интриганы затеяли опасную игру, а я должна расплачиваться? Говорила мне мамочка не верить мужчинам много старше себя!

– Мисс Грейнджер, вы либо дура, либо прикидываетесь,: профессора Дамблдора никто не посадит, у него не тот статус! Но если власти попытаются это сделать, вы не подумали, насколько это подорвет силы оппозиции?

Да, нежности Снейпу еще придется поучиться! Так схватил меня за плечо. Жаль, что рядом со мной нет посоха, я бы ему дала по тыковке, чтобы не зарывался, а то тоже мне, строит из себя тут главного! Хотя обижало, что директор явно был на стороне престарелого зельевара.

– Профессор Снейп прав, девочка моя, тебе еще придется побыть Диком Гренсом.

– Как долго? – хрипло поинтересовалась я, почувствовав, что буквально вся чешусь от желания поскорее смыться отсюда.

– До тех пор пока мы не отыщем все хоркруксы, и не сможем противопоставить мощи Вольдеморта разрушительную силу его собственной души.

М-да, ответ директора можно назвать туманным. Даже очень. То есть, мне придется сидеть до скончания века, дожидаясь, пока неудачник Снейп отыщет этот самый последний хоркрукс? Надеюсь, этот зельевар не прочел мои мысли? С него станется.

– И да, мисс Грейнджер, вам придется еще раз пройти распределение на факультеты.

Я застыла на месте, когда пыталась дотянуться до стакана. Чего? Опять это воющую шапку одевать на голову? Мама миа! Мне и прошлого раза хватило, когда она с упорством дикого осла старалась отправить меня в Райвенкло!

Профессор МакГонагалл, конечно же, дружелюбно улыбнулась мне, говоря всем своим взглядом – «все хорошо, девочка! Гриффиндор – это диагноз!». Я безрадостно скорчила что-то, что отдаленно должно было напоминать радостное выражение лица, и нехотя кивнула.

* * *

Все ученики с интересом изучали мою спину, гадая, кто же этот мальчик, упавший прямо в тарелку Малфоя, словно с потолка, да и еще собирающийся учиться теперь в Хогвартсе. Мне, конечно, подравняли прическу, но все равно из меня не получился образцовый юноша. Ну, были кое-какие мускулы, ну был худеньким (я слышала, как Лаванда назвала меня стройным – бред!), но… длинные ресницы и пухлые губы, острые скулы, вздернутый носик, все выдавало во мне женскую природу, как мне казалось.

МакГонагалл вынесла шляпу и низенький табурет. Засунув руки в карманы (чтобы никто не видел скрещенных на удачу пальцев), я вальяжной походкой приблизилась к стулу. После того как мне взгромоздили на голову древнее распевающие чудовище портняжного искусства, я услышала противный дребезжащий голос шляпы.

– Знакомые мозги! Но все остальное чужое… Куда тебя отправить?

– Гриффиндор! – тихонько пробормотала я, но шляпа даже не слышала меня.

– Хаффальпафф? Нет, слишком умна для него…

– Гриффиндор! – настойчиво повторила я, надеясь, что глухая особа, оживленная Годриком Гриффиндором почти тысячу лет назад, наконец-то услышит меня. Профессор Флитвик, по крайней мере, услышал и даже подмигнул мне.

– Райвенкло? Нет, слишком сильна для него…

– Гриффиндор! – немного громче повторила я, начиная закипать. У меня возникло огромное желание запинать шляпу, но тогда существовала вероятность попасть себе любимой по голове. На первых рядах явно услышали мои слова, и стол, где сидели ребятами с золотисто-бордовыми нашивками на мантиях, тихонечко приветственно загудел, словно репетируя мое приветствие.

– Слизе… – взревела шляпа на весь зал, начисто проигнорировав мои предпочтения. Прежде чем старая кошелка сумела закончить название факультета, она таки получила кулаком по тому месту, где вроде бы должен был быть рот. Шляпа странно икнула, но закончила, – …зерин.

В зале повисла гробовая тишина. Со слизеринского стола кто-то неуверенно хлопнул в ладоши, но затем все стихло. МакГонагалл выглядела растерянной, Снейп – удивленным, а Дамблдор был занят лишь пакетом с шоколадушками, который прятал под столом. Вот так всегда! Рушиться моя судьба, можно сказать, а старый перечник занят только сладким. Так еще и в одиночку!

Состроив кислую мину, я поперлась к столу факультета, который объявила шляпа, и с плохо скрываемым неудовольствием принялась за пищу. Подумаешь, Слизерин! Пережила же я Дурмстранг, а змеиный факультет и в подметки не годиться славянской школе. Да и всегда есть возможность утянуть наглый чистокровный факультет в минус!

Малфой повернулся ко мне и протянул листок с расписанием. По-видимому, он староста и общаться ему со мной не хочется, но надо…

– Ты откуда?

– Из Дурмстранга, – хмуро прокомментировала я, всеми силами стараясь изображать низкий голос.

– Понятно…

С расспросами ко мне больше не лезли, хотя по глазам Краббе, например, я видела, что он охотно бы набил мне морду лица в качестве установления дружеских отношений внутри факультета. Фу-у-у-у! Эти салаги не знают, с кем связались. Д я их одним заклинанием! Да я их посохом по голове, да я… Фыркнув в сторону слизеринских мальчишек, я принялась за еду, наслаждаясь каждым кусочком. Все-таки домовики – замечательные существа.

Заставить меня встать к шести раньше не представлялось никакой возможности, однако в Хогвартсе я вскочила, едва стрелки часов начали приближаться к нижней точке круга. Выйдя во двор никем не удерживаемая я, было, хотела, начать пробежку вокруг школы, но тут же отдернула себя. Еще чего не хватало! Наворачивать круги вокруг Хогвартса, словно последняя спортсменка!.. Но, подумав, что вставать в такую рань просто так – кощунственно, я решила сделать хотя бы несколько упражнений по гимнастике.

Хагрид, гулявший неподалеку с Клыком, замер на месте и посмотрел на меня как сумасшедшую. Конечно же, он узнал меня, но прибывал в таком шоке, что не подошел ко мне ближе, чем на пятьдесят метров. Я же философски решила не замечать этого и поправила на боку специально уменьшенный посох: что-то подсказывало, что здесь меня ждут неприятности, и с оружием лучше не расставаться ни в коем случае. Постояв немного для приличия, я направилась обратно в замок, надеясь, что завтрак уже готов.

Столы еще не накрыли, но домовики охотно принесли мне чашку ароматного чая и целую тарелку булочек. Растрогавшись до слез (еще бы! Сей порыв был совершенно бескорыстен, а не за бутылку водки!), я погладила ушастика по голове.

За столом Гриффиндора однако, уже сидели Гарри и Рон. Странно подобной привычки раньше я у них не замечала. Может выработалась, когда меня в срочном порядке отправили в Дурмстранг и им пришлось делать все самим, не рассчитывая на помощь маленькой зубрилы?

Я небрежно подошла к мальчишкам, которые что-то горячо обсуждали. Увидев меня, Рон заткнулся и удивленно посмотрел в мою сторону. Я, кивнув мальчикам, плюхнулась рядом, протягивая ладошку Гарри.

– Дик Гренс.

– А я…

– Гарри Поттер и Рональд Уизли! Занозы в задницах Слизерина. Я знаю, уже просветили.

Вообще-то это было чистой воды вранье, — со мной никто так и не стал говорить вчера вечером из Слизерина, решив, что мое явное стремление попасть в Гриффиндор добавляет мне больше минусов, чем плюсов. Гойл, правда, попытался меня, по-дружески, поколотить, в знак принятия на факультет, но я увернулась и тут же увеличила посох, опасно качнув им в сторону круглого лица Грегори. На том наши дискуссии закончились, но я долго не ложилась спать в своей комнате, которую мне выделил Снейп (еще бы меня поместили в общей!).

– А… ну и как Слизеринцы?

– Милые ребята, – пожала я плечами. Да и что объяснять, если Малфой и его приспешники просто святые в сравнении с тем же Василем?!

Гарри выпучил глаза, но промолчал. Рон присвистнул, но тоже решил, что говорить со мной совершенно не обязательно. Спорю на что угодно, что мальчишки мучительно думали, чтобы такого сказать, хотя мне и в тишине сиделось довольно неплохо.

Мимо прошел недовольный чем-то Снейп и, покосившись на меня, скривился, словно от зубной боли. Метра через два до него дошло, что я, то бишь ученица Слизерина, мирно болтаю с Поттером и Уизли, не грозясь им при этом выбить зуб или еще что-то в этом роде. По-моему, у зельевара чуть приступ не случился (по крайней мере, выражение его лица было сложно передать). Во взгляде явственно читалось – «Что ты делаешь, идиотка?! Вся твоя конспирация летит к чертовой матери!». Я выдержала все «обвинения» мастера зелий и даже исподтишка, в спину, показала ему язык.

– Мерзкий тип, – вынесла я вердикт. Господи, всю жизнь хотела об этом сказать, но всегда сдерживалась и мальчишкам не советовала этого делать.

– Скользкий, – подтвердил Гарри.

Я решила сыграть в дурочку и, посмотрев на бывших однокурсников невинными глазами, поинтересовалась.

– Так это правда, что он маслом натирается?

– Кто?

– Снейп.

– С чего ты взял?

– Ты сказал…

Гарри, по-моему, стало не по себе. Не знаю, что уж он решил, что я псих, соглядатай или еще что в этом роде, но брюнет заткнулся и настороженно покосился в мою сторону. Потихоньку начали подтягиваться остальные ученики, и я была вынуждена пересесть за стол Слизерина, тут же став лениво ковырять ложечкой салатик. Есть отчего-то расхотелось. Может, от осознания, что через десять минут у тебя не отберут еду? Малфой недовольно опустился на скамью напротив и решил, видимо, сделать мне выговор.

– Гренс, мы не общаемся с гриффиндорцами, а особенно с Поттером. Понял?

– А то что? – воинственно поинтересовалась я, с. Сейчас у меня не было ни малейшего желания терпеть какие бы то ни было выходки или приказы со стороны слизеринского хорька.

– Получишь, Гренс. Мы улаживаем свои проблемы сами, понял?

– Нет, не понял, Хорек!

Малфой удивленно на меня посмотрел: похоже, то ли перечить вздумала только я, то ли просто слизеринец подивился моей осведомленности на счет его животных форм. Краббе справа от блондина угрожающе сжал ложку. Мерлин, как же все это похоже! Что Дурмстранг, что Хогвартс… Я покосилась в сторону преподавательского стола и по глазам Снейпа, наблюдавшего за нами, поняла, что он просит не начинать драки. Пожав плечами, я принялась за еду. Пару месяцев назад, я сама бы старалась избежать каких либо силовых выяснений отношений, но, отнюдь, не теперь. У меня кулаки чесались пообщаться с Малфоем за все предыдущие годы вынужденного молчания, и очень хотелось почесать их, желательно об зубы слизеринца.

Драко Малфой все время за завтраком исподтишка поглядывал за мной, а я думала, как пихнуть всем своим сокурсникам байку о домашнем обучении, что якобы я, оставаясь закрепленной за Хогвартсом, училась дома, на тот случай, если Пожиратели начнут интересоваться моим досье.

Покинув стол значительно раньше остальных ребят, я направилась к кабинету ЗОТИ, которое преподавал Люпин. Не знаю, что же такого отразилось на мне так, что я стала настолько беспечна, чтобы забыть про Малфоя. Может, осознание директора поблизости, или, что тебя совершенно не собираются убить на днях в собственной кровати, а потом сказать, как говорил Ивась, мальчик с какой-то деревеньки, — «Це так и було!». Так или иначе, я неожиданно полетела вперед.

Когда я приземлилась, стукнувшись головой о противоположную стену, то услышала слева от себя резкий вскрик, и, если память не обманывает меня, голос, принадлежал Джинни. Не помню, что кричала младшая Уизли, пока я пыталась подняться. В голове шумело, из носа текла кровь, но я уже, чисто автоматически, увеличила посох, готовая драться до победного. Все таки Дурмстранг закалил меня как нельзя лучше. Подобные стычки, а то, может, даже более жестокие, происходили в школе ежедневно, а если ты проигрывал – становился «рабом» сроком не меньше, чем на неделю. Побыв «мальчиком на побегушках» раз или два, я научилась отстаивать себя и свои интересы.

Гойл, кинувшийся было ко мне, получил посохом в живот и отлетел к противоположной стене, разом накрыв собой троих или четверых зевак. То ли Слизеринцы не рассчитывали на отпор, то ли надеялись, что я с покорностью кролика пойду на избиение, но несколько мальчишек решило позабавиться, избив меня. Эх, зря вы это, ребята!

В общем, когда Джинни притащила профессора Снейпа и Люпина, вокруг меня образовалась тихая зона. Сваленные в кучу, половина мальчишек Слизерина с моего потока, Малфой, которому я порядком подпортила прическу файерболом, и так, по мелочам. Кто изрыгал слизней, кто пытался расколдовать струпья и язвы на теле, а кто просто лежал и тихо скулил.

– Мистер Гренс, что это?!

Я оглянулась по сторонам и соизволила, наконец, слезть с поверженного тела Краббе, из которого получился неплохой пуфик. Надо сказать, что я действовала далеко не в одиночку, несколько заклинаний принадлежали явно гриффиндорцам, которые не захотели в открытую ввязываться в драку, но и в стороне не остались. Хотя какая там парочка — большая часть. Чувствую, без Гарри и Рона (а то, что это были они, я не сомневаюсь) мне пришлось бы туго, даже хуже того.

Снейп был шокирован произошедшим, он, кажется, не мог поверить, что я сделала это одна. Да и правильно, что не верит, но, разубеждать его никто не собирался.

– Мистер Гренс, я желаю знать, что же здесь произошло?

– Хм… если я скажу, что мы немножко решили инсценировать гоблинские войны, происходившие в десятом веке после Рождества Христова, вы мне, конечно, не поверите? – вяло поинтересовалась я, подходя к Гойлу, – Грегори, например, был вожаком гоблинов, Нотибунг второй.

Снейп весь покрылся пятнами, словно его облили кипятком. Я понимала то, что последует за этим – снятие баллов. Знаменательный момент, впервые в жизни, Снейп снимет баллы со своего факультета — барабанная дробь!..

– Минус двадцать баллов со Слизерина и отработка у меня в подземельях, в семь вечера, мистер Гренс!

Зельевар резко развернулся на каблуках и пошел в сторону подземелий. Можно не сомневаться, что к сегодняшнему вечеру эта старая летучая мышь найдет целый вагон немытых котлов, пробирок и склянок. Повернувшись к гриффиндорцам, я пихнула ногой какого-то слизеринца, неподвижно лежащего на полу, открывая проход в кабинет, и протянула руку Лаванде Браун.

– Прошу!

Лаванда хихикнула, вызвав у меня целую бурю «восторгов» и прошла в кабинет. Следом потянулись остальные ученики. Люпин колдовал над поверженными слизеринцами и ничего не говорил. По-моему, Ремус пребывал в глубочайшем шоке от увиденного.

Пока не начался урок, я почти физически чувствовала, что меня обсуждают. Да ради бога! Лишь бы не называли «глистой в мантии», как это любили делать в Дурмстранге. Чувствуя себя теперь в относительной безопасности, я даже позволила себе вальяжно развалиться на стуле, прошептав Гарри и Рону «спасибо» одними губами. Они меня поняли и даже подмигнули в ответ. А что, в Слизерине может быть не так уж плохо!

Я уселась на столе Снейпа по-турецки и сложила руки, будто для медитации. Зельевар уже в третий раз попытался согнать меня оттуда, но я упрямо возвращалась на свое место, начисто игнорируя какие либо угрозы со стороны брызгающего слюной профессора. Дамблдор решил, что стоит провести внеочередное собрание знающих обо мне, дабы посоветоваться на счет оставшегося хоркрукса и, желательно, нависшей надо мной опасности.

Мадам Помфри, Хагрид, мадам Хуч, Люпин, директор и престарелый зельевар выжидательно уставились на меня, будто это я должна была им что-то сказать! Нет, меня поражают эти люди! Какого черта?! Состроив сосредоточенное лицо, я издала звук, напоминающий: «Ом-м-м-м!».

– Итак, – произнесла я, многозначительно покосившись в сторону присевшего за стол директора.

– Последний хоркрукс почти найден, мисс Грейнджер, и я уверен, что вам недолго осталось учиться на Слизерине.

Это «почти найден» меня нисколько не взбодрило,: было бы гораздо лучше, заяви директор, что этот чертов хоркрукс уже раздолбали на маленькие кусочки и его уже давно нет. Я бы лично попрыгала на его останках! Ударила бы кувалдой, по его раздавленным кусочкам, а потом сама бы и захоронила на глубине сорока метров, хотя, можно и ста. Подстраховка никогда не помешает!

– Мистер Малфой активно наводит справки о молодом волшебнике, по имени Дик Гренс, – как бы невзначай бросил Снейп, подходя к шкафу с пробирками.

Мне не понравилась ни информация, ни будничный голос профессора. Еще бы! Кому-нибудь понравилось бы, что за его задницей охотиться Пожиратель Смерти, озлобленный после проигрыша? Не думаю, что Вольдеморт погладил своего слугу по головке, да еще и поцеловал в лобик, чтобы спалось лучше! Хотя нет, от такого всякий сон пропадет!

– И как наши легенды? – хмуро осведомилась я, отмечая краешком сознания, что мой тон как-то… слишком выходит за рамки почтительного. А-а-а-а! Плевать! Эти старикашки натравили на меня чересчур агрессивного блондина, так что пусть терпят!

– Замечательно! – жизнерадостно сообщил директор, как-то неестественно дернувшись.

– Трещит по швам, – буркнул Снейп, недовольно покосившись на Дамблдора. Похоже, зельевар желал, чтобы я знала всю правду, какая бы она ни была! Я, конечно, ним согласна, но! Кто ж так сразу сообщает подобные новости?!

– Ну, теперь вас, по крайней мере, убьют не сразу, а сначала попытают, чтобы узнать, кто вы есть! – заявил Люпин, дружески хлопая меня по плечу.

Я, конечно же, сделала обрадованное лицо и часто-часто закивала, как китайский болванчик. Радостная перспектива, вам не кажется? По-моему, весьма обнадеживающая. Снейпу тоже «понравились» слова коллеги, и он от души похлопал оборотня по голове… толстым томом, в котором насчитывалось более четырехсот страниц.

Дамблдор поспешил сменить тему разговора, и волшебники начали обсуждать какое-то новое заклинание, которое хотели применить против Вольдеморта. Мне же жутко хотелось спать, так что я сразу же решила идти в свою комнату.

Увеличив на всякий случай посох при подходе к гостиной, я глупо хихикнула, представляя, почему-то, себе «Звездные войны»: неплохой из меня получился бы джедай, как думаете? Интересно, можно заставить посох так же светиться?

Мои однокурсники явно не ложились спать. Более того, они стояли в центре гостиной окруженные старшими мальчишками и, видимо, ждали меня. Прокляв себя за то что очень часто попадаю в дурацкие ситуации, я, не прячась, вошла.

– Гренс, ты это… кончай… – начал было какой-то громила очень краббеподобный. Интересно, а они случаем не родственники?

От подобного предложения я даже опешила. Ну, Дурмстранг, конечно, считается достаточно «вольной» школой в плане поведения, но чтобы такое… Я растерянно поглядела по сторонам, стараясь осмыслить сказанное громилой.

– Что, прям здесь? – поинтересовалась я, всеми силами стараясь скрыть удивление, – это…м-м-м-м… неприлично как-то…

Слизеринцы впали в ступор, не понимая моей фразы. До девчонок дошло раньше остальных, и скоро они старались не свалиться от хохота, держась за стены. Мужская часть слизеринского факультета побагровела, то ли от возмущения, то ли от едва сдерживаемого смеха. Забини, который, видимо, долго впихивал в гориллу нужные слова, хлопнул себя ладонью по лбу и процедил сквозь зубы что-то нецензурное.

Громила, сообразив, что я над ним издеваюсь, взревел и вскинул руку с палочкой, готовя заклинание. К чести сказать, слизеринец пытался уложить меня добротным заклинанием ватных ног — от той дозы магии, что это краббеподобное вложило в заклинание, свалился бы и слон, и я еле успела отбить пресловутый Перфектус. Решив, что особо церемониться не стоит, я запустила в гориллу простеньким, но эффективным заклинаньецем, превратившим его в поросенка. Милое вышло животное: розовенькое, с крошечными раздвоенными копытцами, хрюкающее…

Все посторонились, давая мне дорогу, правда, Блейз еще попытался что-то предпринять, но получил посохом по голове. После этого парень как –то весь сник и противостоять мне не стал. Даже странно! Так быстро сдаться? Нецелеустремленные какие-то Слизеринцы, ох не целеустремленные! Когда путь окончательно расчистился, я вошла в свою комнату и привалилась к косяку, закрыв глаза. Коленки слегка подрагивали, и было хреново, как никогда.

– Ну, ты и вляпалась, девочка… – услышала я со стороны кровати.

Не веря в происходящее, я открыла глаза и посмотрела на человека, сидящего на зеленых покрывалах. Мои глаза дико расширились и стали точь-в-точь, что у громилы-поросенка, а рот непроизвольно раскрылся…

– Какого черта, Малфой?!

– Констатирую факт, Грейнджер!

– Перегрелся на солнце, хорек несчастный? – разозлилась я, надеясь, что Малфой решит, что все ему причудилось, и ничего похожего между мной и Гермионой нет. То есть, конечно, есть, но для него – нет.

– Нет, Грейнджер, просто сопоставил факты и посмотрел на твои портреты…

– Ты с ума сошел, Малфой, что общего может быть между мной и этой сексапильной подружкой Поттера?.. – я бравировала, но уже было абсолютно все равно, лишь бы Малфой поверил, что ошибся.

– Ты себе льстишь, Грейнджер, даже в самые лучшие твои годы сексапильности в тебе, ровно столько же, сколько в холодной овсянке, размазанной па тарелке!

– Нет, ну почему? Очень даже ничего… – обиженно возмутилась я, – в Дурмстранге все мальчики были бы моими… стоп! Откуда ты знаешь?

Малфой снисходительно на меня посмотрел. Да я только что выдала себя с головой, не вспоминая даже про конспирацию. И как этот хорек обо всем догадался? Стоп! Хорек, вот где мой прокол! Ну не мог Дик Гренс так быстро узнать об этом! Дура… полная дура!

– И что дальше? – хмуро поинтересовалась я.

– Ничего, Грейнджер, ничего.

Я даже разозлилась. Блондин должен был сказать что-то вроде: «умри, презренная гриффиндорка, я расскажу обо всем Вольдеморту», ну, или, на худой конец, «растреплюсь всему Хогвартсу, детка». Тогда бы я, с чистой совестью, хорошенько дала бы ему по тыковке посохом и запихала под кровать, чтобы не оставлять улик, или могла бы скормить его зверушкам Хагрида (им, бедняжкам, всегда жрать хочется!).

– Совсем ничего?

– Ничего, Грейнджер, ведь в этом замешан и профессор? Значит, мы в одной лодке! – заявил слизеринец, откусывая немного кремового пирожного, появившееся из воздуха. Нет, ну нахал!

Видимо на моем лице обозначилась работа мысли, потому как Малфой презрительно фыркнул. Что же делать, если последнее время, данная работа для меня редкость? Так и разучиться недолго! Итак, что же получается? Малфой не просто сбегает с посвящения в Пожиратели, он втянут в дела ордена? Только не говорите мне, что этот недомерок вместе со Снейпом ищет последний хоркрукс! Умереть — не встать!

Дверь угрожающе качнулась, и меня даже немного толкнуло. Испуганная, я отошла в глубь комнатушки и достала палочку, только-только спрятанную в карман. До меня как-то не сразу дошло, что дверь просто ломают. Секунда, и я оказалась на кровати, с силой сжав шею блондина, но при этом задев графин с водой, и все содержимое вылилось на простыни. Ввалившиеся Слизеринцы застыли в шоке.

Немая сцена – кровать, со сбившимися покрывалами, Малфой с помятой прической, я, обнимающая блондина, у которого рот измазан чем-то белым, мои мокрые брюки и покрывала под нами с Драко.

Кажется, Панси Паркинсон рухнула в обморок, но за это, правда, не поручусь…

Снейп выговаривал мне и Малфою все, что он о нас думает. Интересно, как столько мыслей умещается у него в голове? Зельевар ругал нас вот уже пятнадцать минут и ни разу не повторился, а сие, люди,… сие подвиг и практически неограниченный запас ругательств! Пожалев, что под рукой нет диктофона, я скучала в уголке кабинета зелий. Из прослушанной тирады я поняла, что все мои выводы насчет совместной работы мастера зелий и хорька правдивы, а Малфой – боец невидимого фронта Ордена Феникса... Маразм. Сын Пожирателя борется против Темного Лорда!

Мне даже стало интересно: а какая роль во всем этом отводится Гарри? Все-таки старое пророчество, которое пока действовало… нет, убей мой друг этого красноглазого уродца, я бы, конечно, обрадовалась, но все лавры достанутся ему. А как же мы — все те, кто приближал его победу? Нам хоть по ордену дадут? Ага! Дику Гренсу, посмертно!!! А я – Гермиона Грейнджер!

– Итак, профессор, может вы, наконец, расскажите мне, что там за история с оставшимся хоркруксом? Насколько я понимаю, Вольдеморт должен быть обеспокоен потерей части своей души из Дурмстранга?

Снейп и Малфой будто бы только что очнулись и переглянулись между собой. Было видно, что им не хочется разглашать секретной информации. Конечно, что и говорить, а вдруг я шпион?

– Мисс Грейнджер, последний и, пожалуй, самый сложный хоркрукс находиться в Шармбатоне…

Я опешила, почувствовав, что мне становится нехорошо. Вместо того чтобы послать меня в женскую гимназию, где все равно работал бы этот дурацкий принцип полюсности магии, меня подстригли под мальчика, заставили ходить в раскорячку и пихнули в Дурмстранг, где меня избивали, морили голодом и использовали как пособие по обороне от темных проклятий?! Видимо, по моим глазам было видно, КАК я расстроена, потому что Малфой как-то странно придвинулся бочком за спину декана.

– А теперь объясните мне, какого ежа, я провела четыре месяца в аду?

– Мисс Грейнджер, метод полюсности, что мы использовали в Дурмстранге, не сработал бы, так как там полная школа женских особей, так что, в данном случае, мы работали по принципу единения. Я и мистер Малфой…

Я глупо хихикнула, представив, почему-то, что двое слизеринцев заявились в Шармбатон в синеньких обтягивающих платьицах с рюшами, с накладными локонами и накрашенными губами. Буквально через минуту я вовсю уже хохотала, держась за живот, тогда как ни Драко, ни Снейп не понимали моего веселья. Я, все еще продолжая смеяться как невоспитанная лошадь, села на стул, изредка кидая в сторону слизеринцев радостные взоры. Интересно, Малфой куда-нибудь отлучался за время учебы? Надо будет спросить…

– Я и мистер Малфой, сумели установить место, где может быть душа Темного Лорда…

– И?..

– Увы, мисс Грейнджер, я не могу вам сказать, ибо вы не владеете окклюменцией, и кто-то может выведать у вас эту тайну.

– А Малфой умеет? – обиженно поинтересовалась я, выпятив нижнюю губу. В ответ получила сухой кивок и даже немного расстроилась.

– Хорошо, как долго я еще должна быть Диком?

– До финальной битвы, мисс Грейнджер, я так думаю, или до лета…

Мне стало нехорошо. У меня самые радужные перспективы – почти полгода быть мальчиком. Позор! Позор на мою голову! Какой же я была дурой, когда соглашалась на эту авантюру! Нет, ну надо быть такой идиоткой? Малфой хихикнул. Скотина. Сдается мне, он знает, через что я прошла…. я припомню тебе это, чокнутый слизеринец! Вам обоим!

– Итак, ладно, нам надо выработать план дальнейших действий!

– Действий? Пошел нафиг, Малфой! Я собираюсь сдружиться с Гарри и Роном и мне искренне плевать на то, что вы с профессором там планируете!

Драко пренебрежительно на меня посмотрел и тут же получил посохом по голове. Опасливо отодвинувшись парень покрутил пальцем у виска. Подумаешь, какая цаца?! Уже и посохом нельзя постучать ему по головке! То же мне, неженка!

– Если бы ты меня дослушала, Грейнджер, именно это мы с профессором и предлагали!

Я недоверчиво покосилась на Снейпа, занимающегося своим очередным зельем, и пожала плечами. Мало ли что придет в их слизеринские головы? Такие сосредоточенные лица, будто решают мировую проблему!

– Именно проблему мирового масштаба мы и решаем, Грейнджер, спустись на землю!

Я разозлено посмотрела на Малфоя, который во время вынужденного молчания Снейпа – тот отсчитывал капли настойки белладонны, которую было необходимо добавить в зелья – занял ведущую роль в нашем разговоре. Жаль, что блондин сел настолько далеко, что я не смогу достать до него посохом.

Драко поправил коротко, почти по-армейски, стриженые волосы и продолжил изложение своего плана. Но именно этот жест привлек мое внимание. Раньше, в конце пятого курса, у Малфоя были удивительно длинные волосы, почти доходящие до локтя, которые он щегольски перевязывал бархатной лентой. Какого черта надо было отстригать такие шикарные пряди? Поглощенная этими мыслями я совершенно не уловила сути разговора.

– Все понятно?

Я встрепенулась и слегка непонимающе посмотрела на слизеринца, который был удивительно горд тем, что ему доверили такое важное дело – вправление мозгов мне любимой. Я сделала умное лицо и важно кивнула, давая понять, что все усвоила и приняла к сведению. Кажется, Малфой всерьез подумал, что я полностью «исправилась»… нет, все-таки эти мужчины – неимоверно безнадежны, не находите? Их иногда легче обвести вокруг пальца, чем обкурившегося ежика сбить с лесной тропы!

Снейп обернулся, посмотрел на меня и блондина, сияющего, словно начищенный пятак, и пренебрежительно хмыкнул, выражая тем самым свой протест происходящему. Подумаешь, тоже мне, великий предсказатель моего поведения.

– Итак, мисс Грейнджер, вам следует затихнуть и желательно никуда не выходить за пределы Хогвартса. Для Темного Лорда вы сейчас добыча едва ли не желаннее, чем наш общий знакомый Поттер, потому что именно вы знаете, где храниться хоркрукс. Вы меня понимаете?

– Но я ведь не знаю!

– Неважно, мисс Грейнджер, слушайте дальше. Ваша дружба с Поттером просто необходима, постарайтесь приглядывать за ним, при этом не навязываясь. И помните всегда – вы Дик Гренс, магглорожденный мальчишка, не знающий своего отца. Вы родились в Западном Уэльсе, и нигде больше.

– Я прекрасно помню свою биографию!

– Тогда все просто замечательно, потому что это спасет вам жизнь, мисс Грейнджер.

– Жизнь? – я удивленно посмотрела на зельевара: при чем тут моя биография? Даже те мелочи, что я до четырех лет спал исключительно в памперсах? – А! я еще слишком молода, чтобы умирать, не надо таких громких слов, господин мой хороший, не надо!

– Грейнджер, ты явно дура: если тобой заинтересовался мой отец, значит дело труба!

– Ну, ты то до сих пор жив!

– Я тоже Малфой, Грейнджер!

Подумаешь, тоже мне Малфой! Просто хорошо окопался и не высовывает носа, потому что и его ждет парочка дружеских отцовских Круциатусов в спину! Значит и мне надо залечь и вспомнить некое послушание оставшееся от Гермионы Грейнджер!

С Малфоем – вынужденный нейтралитет, с остальными слизеринцами просто не церемониться – удар посоха по голове и в кусты, трупов не оставлять! И самое важное – помочь Слизерину в таком важном деле как кубок школы! Без пары сотен баллов он вполне проиграет Гриффиндору!

Дни текли своим чередом. Моя дружба с Гарри и Роном крепла, несмотря на явное недовольство слизеринцев. Но у меня был посох, желание выжить и почти пятимесячная выучка Дурмстранга! Что мне их палочки? Думают достать меня ими? Презренные!

Утешало только одно – Слизерин катастрофически терял баллы, его обгонял уже даже Хаффальпаф, что неимоверно сердило Снейпа. Но, честное слово, не во всем была я виновата! Хотя… если задуматься… ладно, но раскаянья я не чувствовала никакого.

Я вела себя, в целом, неприметно, строя за спинами половины учителей и учеников мелкие пакости, и сумела обскакать самого Пивза, по крайней мере, больше со мной в коридоре тот предпочитал не встречаться. Однако в целом мои отношения с факультетом не сложились. Слизерин не простил ни последнего положения по баллам, ни дружбу с гриффиндорцами, ни мои успехи в картах… зато я обогатилась.

За одну карточную партию я вытягивала из всех этих богатеньких ребяток кучу золота, которое приятно отягощало мой карман. Отбивать его у меня никто не собирался. А жаль, хорошая встряска мне бы не повредила. Иногда я с такой надеждой поглядывала на Гойла, что тот даже слезу пускал то ли от сочувствия, то ли от страха.

Со мной предпочитали не связываться даже старшекурсники, а уж они то были не прочь подраться. Но с посохом я не расставалась, спала по ночам бессовестно чутко, да и вообще, вела себя из рук вон хорошо. Правда, одно грело душу – Малфой проиграл мне в покер. Причем не просто проиграл, а продулся в пух и прах: ему пришлось даже снять последние вещи и тащиться в свою комнату в боксерах, которые я ему оставила из жалости. Но самым главным моим приобретением стал дневник Малфоя, который он завел в тот период, когда вместе со Снейпом отыскивал последний хоркрукс. Из сплетней школы я уже знала, что несчастного хорька не было в Хогвартсе ровно две недели и, судя по кислому выражению лица Драко, меня ожидало как минимум увлекательное чтение. По крайней мере, Малфой уже раз пятнадцать предлагал выкупить тетрадку в зеленом переплете за баснословно большие деньги. Но нет, я не дурочка, так что пришлось Драко убираться вон, траурно подтягивая боксеры.

Правда, дневник я получу не раньше, чем летом, или сразу же после финальной битвы, потому как тот сейчас на разработке у Снейпа, но потом… я уже в предвкушении потирала ручки, готовясь к феерическому шоу. Ой, что будет.

Впрочем, проблем и всяких шоу мне хватало и сейчас, Люциус Малфой не переставал интересоваться моей, то бишь Дика Гренса, личностью. А это наводило на серьезные мысли. Похоже, Вольдеморт бросил в «разведку» все свои силы, потому как не далее, чем месяц назад, мною весьма интересовалась половина Слизерина, неожиданно воспылав братскими чувствами. Одного вида бросающейся мне на шею Панси заставило доблестного Дика Гренса схватиться за посох, впрочем, бить девушку я не стала.

После того как нас с Малфоем застукали, ко мне, кроме всего прочего, начали подходить мальчики со всякими мерзкими предложениями. Мерлин всемогущий, откуда в Хогвартсе столько людей нетрадиционной ориентации? Не помню. Не было такого. И, кстати, в основном на Хаффалпафе! Наводит на определенные, не очень радужные мысли… Хотя и пара гриффиндорцев было. Вообще подозрительно, что Малфой так быстро отделался от клейма «сладкого мальчика», а я нет.

Я все равно все это время мучалась. Дик Гренс должен был вскоре умереть. Да. Погибнуть в неравном бою за Гарри Поттера. Хм, а меня не сделают посмертным дружком нашего брюнетика-то?! Не-е, не надо, я нормальной ориентации, мне мальчики нравятся!.. То есть, тьфу! Короче говоря, не надо!

С каждым довольно таки радужным сообщением Снейпа мне становилось все грустнее, потому как это только приближало мой конец… Снейп теперь постоянно был в кошмарном состоянии, ибо это все обозначало и его возможную кончину. Не думаю, что половина из нас переживет финальную битву, и как бы памятник не пришлось ставить сразу двум – Дику Гренсу и Гермионе Грейнджер. Хотя, пусть наше государство раскошеливается! Зато на Земле ни у кого не будет две могилы сразу, причем обе — собственные… Интересно, мое тело распилят на две части или один гроб будет пустым? Надо бы подумать.

* * *

Приближалась уже Пасха, когда меня и хорька вызвали в директорский кабинет. В крошечной комнатке уже собрались почти все учителя, заполняя собой свободное пространство. Я опасливо отодвинулась от камина и отметила, что Гарри здесь не присутствует. Обделили мальчика, да и зачем ему знать, что ради его победы рискуют его самые дорогие сердцу друзья и враги? Правильно, незачем, — легче будет драться.

Директор, поспешно запихнув в ящик стола пакетик с леденцами, поднялся и торжественно воздел руки кверху. Так как Дамблдор стоял в таком положении не меньше минуты, мы все задрали головы, рассматривая покрытый белой штукатуркой потолок. Ничего примечательного. Снейп кашлянул, и директор выше из своего псевдотранса.

– Итак, благодаря самоотверженности профессора Снейпа и, конечно же, мистера Малфоя, последний Хоркрукс найден!

– И где же эта гадость находилась? – подола я свой голос с окна, не очень надеясь на то, что меня услышат, но, то ли кислая мина Снейпа начисто отмела у всех желание радостно покричать, то ли просто все разом откусили себе языки с голодухи, но мой голос прозвучал неожиданно громко.

– Никогда не догадаетесь, мисс Грейнджер!

– И не надо, – легко согласилась я, надеясь, что директор не начнет притворно сладким голоском рассказывать про то, какие Снейп и Малфой герои. Про меня все равно не рассказывал, старый перечник – Однако, мне хотелось бы знать, как только мы раздавим последний огрызок бесценной души старины Вольдеморта: эта престарелая скотина помрет?!

Дамблдор замолк и удивленно посмотрел на меня. Впрочем, меня многие поддержали, большую часть собравшихся интересовал тот же самый вопрос. Директор замялся и отрицательно покачал головой.

– Нет, но у Темного Лорда больше не будет защиты против Гарри, который и сможет уничтожить его. Я предлагаю нанести удар первыми, пока Вольдеморт полностью не собрал армию.

Было и страшно и радостно одновременно, все притихли, что-то сосредоточенно обдумывая и, наконец, радостно закивали. Действительно, лучше напасть первыми и иметь призрачный, но все же шанс на спасение, чем постоянно трястись, ожидая удара в спину или в бок. Тут Дамблдор посмотрел на меня словно на Гарри – с сочувствием.

– Мисс Грейнджер, надеюсь, вы понимаете, что Дик Гренс должен умереть чуть ли не при первом штурме?

Я серьезно кивнула. Еще бы. Иначе мне так и придется остаться гадким мальчишкой еще очень и очень долго…

Мне было нехорошо, хотелось убежать, скрыться, а так же вот уже полчаса тошнило, пока мы сидели в засаде около замка, где, предположительно, находился на данный момент Темный Лорд. Снейп отправился на разведку, пока самые-самые из Авроров плели антиаппарационную сетку, чтобы не упустить никого из наших будущих гостей. Среди притаившихся в засаде борцов света был почти весь аврорат, и даже Гарри, которого бесцеремонно выдернули с уроков (Рону, конечно же, не сообщили о предстоящем событии). Была еще естественно я, то есть Дик Гренс, который должен был сегодня героически погибнуть (главное – по настоящему копыта не откинуть), а дальше…

Матерые авроры были явно недовольны моим присутствием, считая, что детям не место рядом с предстоящим сражением, но что же поделать, дяденьки, если в Хогвартсе у Дика Гренса минимальные шансы отдать богу душу, нарвавшись на чью-нибудь дружелюбную Аваду?!

Ожидание медленно сводило меня с ума, и я уже готова была сама броситься в бой. Мне всюду чудились какие-то ужасы, чудовища и уродцы. Поэтому, когда кто-то опустил мне на плечо руку, я громко и пронзительно закричала, словно девица, которую ущипнули за мягкое место, едва не переполошив не только наш лагерь, но и противника в замке.

– Вы с ума сошли, Грейнджер? – зло прошипел Снейп, успевший запихнуть мне в рот чуть ли не половину рукава своей мантии.

Наш зельевар был бледен, однако его бледная кожа очень выгодно сочеталась с буро-зелеными полосками на лице. Заметив мой удивленный взгляд, Снейп мотнул головой в сторону Хмури, который на данный момент портил всем лицо изрядным количеством краски. Дикоглаз угрюмо оглядел толпу в поисках чистого лица, и я поспешно спряталась за спину зельевара. Даже Гарри щеголял давно немытыми разводами на щеках и лбу. Мне же рисовальческие наклонности одноногого аврора не внушали доверия, да и эта его гуашь тоже. Мало ли на основе чего она сделана?

– Грейнджер, на рожон не лезьте, поняли? «Попадаете» под первый же луч и где-нибудь прячьтесь, пока не пройдет сражение.

Я часто закивала, мне и самой не хотелось вмешиваться в игры взрослых дяденек. План минимум – побежал, «умер», спрятался, выжил! Видимо именно это Снейп и прочитал в моей голове, потому как мрачно улыбнулся. Хмури подал знак рукой, и авроры потихоньку начали расходиться по позициям. Я тоже собралась лениво поплестись на свое место, отмеченное в земле колышком, чтобы не забыть где я должна стоять, но по пути задумалась и повернулась к зельевару.

– Профессор!

Снейп обернулся на зов и замер. Я, набрав в легкие побольше воздуха, подошла к нему и поцеловала в губы, едва согнув его шею, потому как зельевар пытался-таки вырваться, сволочь. Представляю, как мы смотрелись со стороны. Профессор Хогвартса, гроза всей школы, и целующийся с ним подросток лет пятнадцати. Мальчик. Нервы у кого-то из Авроров не выдержали. По крайней мере, я явственно слышала звук чего-то падающего. Неужели кто-то оказался таким чувствительным, что рухнул в обморок?

– Зачем это, Грейнджер? Зарабатываете мне славу престарелого педофила?

Я улыбнулась, глядя на Снейпа снизу вверх. Почему-то в этот момент стало неимоверно страшно, будто среди пожирателей должен был показаться Василь с посохом на перевес.

– А то как же, сэр! Упустить такую возможность! – пробормотала я, стараясь не показывать слез, – это… чтобы не жалеть потом, что не сделала…

Снейп усмехнулся и наклонился поближе ко мне, замирая над самым ухом. Мое глупое сердечко затрепыхалось, надеясь на поцелуй, но не на медово-сладкий голос зельевара:

– Послезавтра отработка у меня, в семь…

– А если…

– Ради того чтобы поиздеваться над вами, а заодно и снять с вас парочку баллов, мисс Грейнджер, я выживу.

Снейп быстрым размашистым шагом пошел в сторону, подготавливать все для беспрепятственного проникновения в замок, а я лениво поплелась к своему колышку, надеясь, что Снейп сдержит свое обещание.

Притаившись в кустах и периодически дергая деревяшку, служащую мне меткой, я так увлеклась, что пропустила сигнал к атаке. Когда мимо меня понеслись люди с криками: «За Англию!», «За Дамблдора!» и что-то в этом роде, я опомнилась и с грацией бешенного зайца вынеслась на поляну. Пожиратели уже высыпали за кольцо рва, хотя значительная часть осталась на стенах, предпочитая обстреливать наших из-под прикрытия. Гарри был уже где-то далеко, даже может во дворе замка, а я выискивала своего убийцу. Наконец, молоденький, еще безусый Пожиратель был найден, и именно к нему я и кинулась.

– Убей меня! Ну что тебе стоит? Шарахни каким-нибудь заклинаньецем!!!

Пожиратель удивленно выпучился на меня, не веря в происходящее, даже оглянулся бедняжка, надеясь, что это не к нему. Я знала, что делала, ведь благодаря занятиям у Фуллера имела девяносто девять шансов из ста увернуться от заклинания. Так как юнец не предполагал никаких действий, мне пришлось кинуться к нему. Перепуганный пожиратель помчался прочь, не разбирая дороги. М-да, не предупреждали его о чокнутых врагах, желающих на тот свет… Так как терять шанс на смерть я не собиралась, то понеслась вслед за парнишкой. Смешно, наверное, со стороны смотрелось – бегущая я с криками: «ну, постой, ну, одно заклинанье!» и оно, для скорости высоко задравшее мантию и смешно вскидывая ноги, несущееся в сторону замка…

Наконец Пожиратель вспомнил, кем является, и резко развернулся передо мной около самых ворот. Мальчик вскинул палочку и… осел на землю, сраженный заклинаньем одного из Авроров, который дружески отдал мне салют, пробивая себе путь вперед. В сердцах плюнув, я оглянулась по сторонам выискивая новую жертву. Цыпа-цыпа-цыпа-цы-ы-ыпа! Иди ко мне, мой хорошенький. Выворачивая ноги, что мне позавидовал бы любой кузнечик, я вбежала во двор замка, где вовсю шло сражение.

Моя цель – темницы. Спрятаться там и переждать, пока меня, то есть уже Гермиону Грейнджер, не освободят. Пришлось активировать посох и бежать по коридорам, сбивая по пути всех попадавших под руку Пожирателей. Подумаешь — не убили! Пусть считают Дика Гренса без вести пропавшим, сама подтвержу, что мальчик мужественно сражался перед моей камерой, и был полностью сожжен неизвестным мне заклинанием!

Наспех переодевшись в лохмотья, что я притащила с собой в мешке за спиной, я уселась на тонкую жердочку, что по идее служила вместо лавки. Так, можно отдохнуть, пока битва не закончилась. Честно говоря, не испытывала никаких угрызений совести по тому поводу, что пока на верху шел бой, я позорно отсиживалась в подземельях. Мне и тут неплохо… соломка в углу, крыски такие приветливые, сразу за ногу хотят поздороваться… зубками.

Я пока старательно массировала голову специальным зельем, которое должно было в спешном порядке отрастить волосы, потому как со стриженной головой, даже в неком подобии женской мантии я буду весьма и весьма походить на Дика Гренса… голова зачесалась, и я не смогла удержаться от желания почесать ее.

Из-за поворота показался аврор. Увидев меня, он остановился на приличном расстоянии, испугавшись видимо, что у меня вши. Я угрюмо посмотрела на мужчину, не должен он меня спасать, так рано, по крайней мере!

– Выходите, мисс, у вас есть палочка? На верху бой!

Кинув мне под ноги палочку, принадлежавшую ранее, скорее всего, Пожирателю, аврор двинулся дальше, освобождая редких заключенных. В уме я подсчитала шансы на получение ордена, если останусь в темнице, и неуверенно озираясь, вышла в коридор. Волосы уже отросли чуть ниже плеча, но скоро действие лосьона должно было прекратиться, будем надеяться, что никто не заподозрит во мне Дика Гренса.

Осторожно ступая вдоль стены, я вышла наверх, продолжая держаться в тени и особо не высовываясь. Бой был в самом разгаре, точнее нет, уже подходил к концу, и насколько я могла рассмотреть, Вольдеморт был убит, ибо Гарри уже дрался с обыкновенными, рядовыми Пожирателями. Захотелось взвыть – пропустить такое важное событие, как смерть Темного Лорда! Где его труп?! Дайте его труп! Я на нем попрыгаю!

Находясь под защитой небольшого выступа, я мелко пакостила людям в черных балахонах, очень надеясь, что меня не увидят. Надо сказать, пожиратели неизвестно на что надеялись, так как их оставалось не больше десятка, но они упорно отбивались. Наконец, один из приспешников Темного Лорда решил, что погибать нужно не одному и начал подкрадываться к Снейпу. Зельевар был ранен, кроме того, не ожидал нападения откуда бы то ни было, так что представлялся легкой добычей.

А! Не дам убить Снейпа! У меня еще отработка! В семь! Нет!!! Взвизгнув, я кинулась на спину Пожирателю, сбивая его с ног. Зельевар обернулся и одним мощным заклинанием отправил нападавшего в нокаут.

– Мисс Грейнджер? Какого черта? Вы же должны были быть в темнице, я как раз собирался вас идти освобождать!

– Извините, профессор, – я развела руками, – у меня уже был принц на белом коне и сказал, чтобы я выметалась из камеры, не портя аппетита крысам! Вы опоздали, профессор, все поцелуи я уже раздала!

Снейп коротко хохотнул сочувственным взглядом выискивая моего «принца на белом коне». По его меркам никто не подошел на эту роль и зельевар решил, что я просто захотела урвать немного славы.

– Вы окружены! Сдавайтесь и бросайте палочки!

Испугавшись трубного голоса, усиленного целым рядом заклинаний, я бросила палочку на землю и подняла руки, и, подумав, бросила и вторую, ту, что мне дал аврор в темнице, надеясь на снисхождение. Снейп закатил глаза и тряхнул меня за плечо.

– Вы дура, Грейнджер, это относилось к Пожирателям.

Итак. Я все-таки герой. У меня целых два ордена! Правда, у Дика Гренса орден на порядок выше, да фиг с ним! Все равно мне его не отдали. Я самолично сходила на могилку своей мужской ипостаси и даже всплакнула. Поразительно сколько хороших слов обо мне сказали! Даже делегация из Дурмстранга приехала! В числе оплакивавших меня был и Василь, хотя сдается мне шельмец просто хотел в Англии побывать.

Ко мне подходил Рейко и Сигурд и интересовались, не родственница ли я Дику Гренсу? Пришлось разочаровать, хотя они сразу же догадались, а вот в Хогвартсе никто так и не связал меня и худощавого парнишку.

Слизеринцы в своей гостиной устроили настоящую панихиду, точнее разгульную пьянку. Вы знаете, мой посох теперь лежит на самом видном месте. Оказалось, что не так уж много выходцев со змеиного факультета получают ордена Мерлина Второй Степени.

Всем, конечно, казалось странным, что после Дика Гренса не сохранилось ни одной фото, не то, что колдографии. Однако все разбирательство быстро сошло на нет. Этому активно способствовал Дамблдор и Орден Феникса.

Гарри покончил с Темным Лордом весьма нетрадиционно – скинув ему на голову двухтонновую колону, но, по-моему, наш мальчик-который-выжил просто-напросто шарахнул не тем заклинанием или не в ту сторону. Так или иначе – Враг уничтожен, герои воспеты и награждены, и наступает мир.

К чести моего друга, надо сказать, у него явно имелись какие-то подозрения на счет меня и Дика Гренса, но они так и не были озвучены. Рон рвал и метал, очень оскорбившись, что его не позвали на самое грандиозное развлечение этого года – избиение Лорда Вольдеморта, но очень скоро рыжеволосый парень смирился, и «Золотое» трио воссоединилось.

На счет меня, то есть Гермионы Грейнджер, была придумана отдельная история. Выходило, что меня похитили Пожиратели и держали у себя в плену чуть ли не три месяца. Оставшиеся в живых сторонники Темного Лорда пробовали отнекиваться, но под мощными пинками и ударами сотрудников аврората они выложили все как на духу. Да, похитили, да, пытали, причем весьма и весьма извращенно. Тут им еще раз пинка дали, чтобы не завирались окончательно! Итак, я — героиня, а кто в этом сомневался? В общем, ни у кого не возникло даже тени сомнений на счет моих слов.

Дик Гренс похоронен, зато я, Гермиона, жива и прекрасно себя чувствую. Отработка у зельевара не состоялась, потому как назначал он ее Дику Гренсу, зато мы замечательно почаевничали, поговорив о жизни и обо всем подобном (кошмар какой! Праведные гриффиндорцы – вешайтесь!).

После торжественного награждения орденом и сдачи Зельев (мне и Гарри разрешили сдавать по одному экзамену, засчитав в качестве проверки на прочность наше участие в Финальной битве), я взобралась на подоконник в своей комнате старосты Гриффиндора и достала, наконец, тоненькую, на сорок восемь листов, тетрадь в зеленой обложке.

Почерк Малфоя оказался абсолютно не читаем, и даже витиеватые взмахи палочки не дали результата, буквы не хотели преображаться. Плюнув на магию, я просто стала вчитываться, вспоминая, что этот почерк все равно лучше, чем у Рейко.

13 декабря.

Убейте меня об стену, милостивые люди. Мир сошел с ума! В России сдохли последние мамонты, Лонгботтом, наконец, сварил правильное зелье, а дедушка перевернулся в гробу. Дважды. Хотя нет, он там устроил настоящий канкан, силясь дотянуться своей костлявой ножкой до моего зада. Я помогаю Дамблдору, а вместе с ним и Поттеру и всему волшебному миру…

Прервавшись, я усмехнулась, понимая, что история Малфоя, хоть и похожа неумолимо на мою, но уже совершенно другая...