Моя война (гет)

А мы не ангелы, парень

Нет, мы не ангелы

Темные твари

И сорваны планки нам

Если нас спросят

Чего мы хотели бы

Мы бы взлетели

Мы бы взлетели

Мы не ангелы, парень

Нет, мы не ангелы

Там на пожаре

Утратили ранги мы

Нету к таким ни любви, ни доверия

Люди глядят на наличие перьев

Мы не ангелы, парень. слова из песни "Мы не ангелы" группы Би-2 для этой главы. Читайте вместе с ней, если хотите.

«Драко,

Я знаю, ты будешь испуган, когда получишь это письмо, и потому я прошу тебя, не волнуйся. У нас все хорошо. Пока что. Я надеюсь, у вас с Элизабет тоже. Просто прочитай это письмо.

Ты был очень хорошим другом для меня, Драко. Я очень ценю это. Знаешь, ты был мне другом больше, чем кто-либо когда-либо, потому что именно ты понимал, когда стоит поддержать меня, а когда мне не нужна ничья помощь. Именно ты был со мной всегда, именно ты никогда не оставил бы меня без своей незримой поддержки, я верю в это. Ты стал для меня таким другом, о котором я никогда не мечтал. В моих детских фантазиях рядом со мной всегда был такой же мальчишка как я, а ты был моей полной противоположностью. Сначала. Я изменился, ты изменился, изменилась Джинни. Мы все изменились, но я уверен, я сделал правильный выбор. Единственно верный.

Я прошу тебя, когда все кончится, посети места своей юности. Там ты найдешь в святая святых особняка интереснейшие хроники о жизни небезызвестного Тома Риддла. Уничтожь эту вещь мечом Гриффиндора в ту же секунду, когда увидишь ее. Ни в коем случае не пиши в нем!

Я также прошу тебя позаботиться о моем сыне, как если бы он был твоим. Передай Элизабет, что вы с ней прекрасная пара. Я рад, что ты нашел ее, именно она сняла с тебя маску. Мне жаль, что я не увижу вашу дочурку.

Джинни передает тебе, что она любит тебя. Как друга, конечно. Мне жаль, что так получилось, но так будет лучше для всех.

Твой друг, Гарри Джеймс Поттер.

P. S. Я прошу вас, назовите свою дочь в честь Джинни. Я хочу, чтобы ее имя не было забыто, как не была бы забыта эта война.

Я ни в чем не виню ни тебя, ни Элизабет. Свой выбор я сделал сам, и я ни о чем не сожалею. Моя жизнь — моя война. И впервые я не буду бороться, наплевав на все свои принципы. Моя война закончилась, и я даже не рад этому.

Прощай, Драко.»

Он бежал так, как никогда не бежал в жизни. За ним никто не гнался, но он бежал так, будто надеясь оставить за собой весь свой страх. Он молился. Впервые в жизни молился, чтобы это письмо оказалось глупой шуткой, вот только шуткой это не было. Элизабет ухватилась за рукав его мантии, когда он аппарировал, и она перенеслась с ним, чтобы увидеть то, чего он так боялся.

Уютный домик с темно-красной черепицей был разрушен. Откуда-то несся детский крик, и Драко бежал на звук, надеясь, что хотя бы сын… Нет, он не будет об этом думать! Это все розыгрыш! Это глупость! Этого не может быть! Гарри Поттер не мог быть побежден! Он же Гарри Поттер…

Он чувствовал, как где-то в горле зарождается комок, как давит сердце в груди, когда он понял из кроватки в наполовину разрушенной детской маленького Гарри Артура Поттера. Он передал малыша Элизабет, и та прижала его к себе, стараясь закрыть от всего мира, стараясь успокоить.

Он брел как в бреду через осколки, развалины, руины, он брел, пытаясь найти тело своего лучшего друга, лучшей подруги. Ее он нашел первой, в детской.

Она лежала на полу с открытыми стеклянными карими глазами, и впервые в жизни ее кожа была такой же мертвенно-бледной, как у всех аристократов. Потому что она умерла. Рыжие волосы разметались огненным ореолом вокруг ее головы, будто показывая, что их хозяйка достойна быть самим ангелом, а на ее веснушчатом лице застыло выражение тоски, бесконечной боли, отчаяния. И в ее глазах до сих пор стояли слезы, будто пытаясь доказать, что она еще жива, и это все лишь страшный сон.

Именно тогда он понял. Что вот, оно все кончилось. Только лучше не стало. Война закончилась, но радости нет, нет счастья, хотя и есть свобода. Такая желанная ранее, она казалась сейчас издевательством над его прошлыми мыслями и чувствами. Именно тогда он осознал, что Гарри мертв. Потому что такие, как он, никогда не смогут жить в мирное время, никогда не будут счастливы. Потому что в их душе — война, и она никогда не закончится.

Он лежал на полу первого этажа. Такой же спокойный и равнодушный, как всегда. Только его ярко-зеленые глаза больше не проникали в душу, больше не смотрели на этот мир, больше не видели. Потому что он тоже был мертв, и Драко казалось, что вот здесь, умер он сам. Только что умер, увидев своего единственного лучшего друга не живым, не яростным ангелом мести, каким он становился, когда в опасность попадали его близкие, не радостным и сияющим, как на своей свадьбе, не нежным, как с Джинни. Он не был живым.

Он умер.

Кажется, он рыдал. Впервые в жизни, он рыдал как девчонка, прижимая к себе тело своего лучшего друга. Тело.

* * *

2020 год

Блондин в длинной черной мантии с серебряной каймой по краю медленно опустился на колени рядом с могилой двух его лучших друзей. Рядом с ним присел на корточки молодой человек с черными растрепанными волосами и ярко-зелеными, проникающими в душу глазами.

— Я привел к тебе его, Гарри, я привел твоего сына, — Гарри Артур Поттер вздрогнул, услышав совсем не типичный для его крестного хриплый голос, — ты знаешь, он скоро женится. Я уверен, ты и сам знаешь на ком. История любит повторяться, — он все также хрипло рассмеялся, — ты спросишь, почему я привел его только сейчас? Боялся, что он увидит мою слабость, боялся, что сам покажет, что и ему присуща слабость, которую ты всегда ото всех прятал. Я приду к тебе завтра снова. Сегодня же — это его время.

Он замолчал. Медленно поднялся, будто не хотел уходить отсюда, с кладбища. Протянул руку, и медленно погладил надгробие, на котором выделялась эпитафия:

«Тем, кто не дожил до своей свободы, но сделал для нее больше, чем другие».

Он смотрел куда-то в горизонт, будто видя что-то незримое для других.

— Он оставил тебе письмо, крестник. Я нашел его в руинах их дома, — он вытащил помятый, но запечатанный конверт с подписью: «Гарри Артуру Поттеру, лично в руки».

— Я не читал его, оно же лично в руки, — он грустно усмехнулся, — но если ты дашь мне потом прочитать его, я буду тебе благодарен.

— Конечно, крестный.

Драко Малфой аппарировал с кладбища, оставив Гарри Артура Поттера напротив могилы его родителей.

— Я… Я не знаю, что говорить! Я… Наверно, я счастлив. И вы, конечно, те, кто сделал для моего счастья больше, чем другие.

— Знаете, мне иногда кажется, что крестный так и не смирился с вашей смертью. Он же разговаривает с вашей могилой! — он рассмеялся так, будто на самом деле хотел расплакаться, — я тоже. Мне так не хватает вас. Я знаю, вы умерли ради того, чтобы я выжил. Элизабет рассказала мне эту историю, ну, ту, про магию Крови и Любви… Знаете, раньше я не верил, что любовь — это что-то настолько сильное. А потом Джинни, ну, моя Джинни, — он нежно улыбнулся, — умудрилась потеряться в магловском городе. Она не умела аппарировать, так что мы все очень волновались, а я чуть не разнес магией весь наш особняк… Драко потом рассказал мне, что вы оба тоже любили разрушать магией вещи, когда злились. Он тогда смеялся, рассказывал про любимую вазу моей бабушки, которая была разбита и починена обратно почти сотню раз, — он снова улыбнулся, — Джинни нашлась, даже почти не испуганная, но именно тогда я понял, насколько люблю ее. Я счастлив, — он вдруг закивал сам себе, — совершенно счастлив, и я не хочу ничего менять. Я очень благодарен вам за это, — он в задумчивости замолчал, — Драко говорит, что вы не хотели бы, чтобы я винил себя в вашей смерти, но я… — он вдруг всхлипнул, уткнулся лицом себе в руки и хрипло прошептал, — но я ведь виноват, правда? Я совершенно точно виноват. Не будь меня, ничего бы этого не произошло! Вы могли бы сбежать, если бы не я! Если бы я не был слишком маленьким для аппарации… — он медленно покачивался в истерике, — а крестный так смотрит на меня иногда, будто я не такой, каким был ты, отец, будто я не оправдываю его ожиданий! А тетя Катрин каждый раз плачет, видя меня, и бабушка обнимает ее тогда, а у самой в глазах слезы… Они так редко приезжают сюда, во Францию. Там в Англии все еще ищут их Героя, — он саркастично хмыкнул, — а Герой уже спокойно отучился в Шармбатоне, женится, да и вовсе Героем себя не считает!

Шелестели на ветру редкие желтые листочки, будто шепчась друг с другом о чем-то, не понятном простым людям, голубое небо, закрытое тучами, сейчас казалось серым. Где-то чуть стучал по веткам мелкий дождик, а Гарри Артур Поттер аккуратно открывал письмо, написанное двадцать лет назад, открывал дрожащими пальцами.

«Дорогой Гарри,

Знал бы ты, как я хочу быть рядом с тобой, когда ты будешь расти. Твоя мама поддерживает меня в этом целиком и полностью…

Зная Драко, тебе, должно быть, сейчас около двадцати лет. Он будет до последнего откладывать передачу письма тебе. Я ни о чем не жалею, сын. Я знаю, что умру, и в этом совершенно нет твоей вины. Ты можешь винить себя и дальше, но все, что произошло в ту ночь, было давно спланировано и продуманно мной. Я должен был умереть. Джинни тоже.

Знаешь, история любит повторяться, так что я не удивлюсь, если окажется, что ты уже женат или готов жениться. Не удивлюсь, если ты женишься на Джиневре Элизабет Монтгомери-Малфой. Передай ей привет. Спрашиваешь, откуда я могу такое знать? Все просто. Я примерно предполагаю, какой должна быть половинка твоей души. Драко, конечно же, рассказывал тебе о моем даре видеть души, так что это не должно тебя удивить.

Знаешь, вся эта история с нашей с Джинни смертью началась гораздо раньше: сорок лет назад, когда я был еще в чреве у моей мамы, твоей бабушки. Именно тогда было сделано некоторое пророчество, содержание которого я, пожалуй, утаю от тебя. Если тебе интересно, спроси у своей бабушки, она должна знать.

Не позволяй своему крестному вести себя, как идиот, ты ни в чем не виноват. Свой выбор я сделал сам, и ни капли не жалею о нем.

Да, Гарри, я забыл одну вещь. Никогда не верь своему крестному. Ни я, ни Джинни не были ангелами. Мы были убийцами, мы убивали, и после такого мы уже не могли быть святыми.

Мы здесь, Гарри. Мы рядом с тобой, а не там, далеко в облаках. Мы рядом с тобой, мы в тебе — мы в твоем сердце, и пока ты веришь в то, что мы здесь, мы никуда не уйдем.

Верь в это Гарри.

Мы любим тебя, малыш.

Твои родители, Гарри Джеймс и Джиневра Молли Поттер».

* * *

Холодный осенний дождь большими каплями смывал слезы с щек юноши с растрепанными черными волосами и ярко-зелеными глазами. Письмо было спрятано в кармане его мантии и защищено множеством заклятий. Это была его единственная память о родителях.

Холодный осенний дождь смывал следы слез с лица юноши, будто приглашая его начать заново.

История не кончилась, она лишь сделала новый круг, новый поворот.

Это было лишь начало Судьбы для Гарри Артура Поттера, в чьих глазах никогда не было той страшной ярости, присущей его отцу. Его глаза сверкали от счастья, и в этом было их главное различие.

Это было лишь начало.