3000 дней невиновности (гет)

Даже несмотря на то, что дата предварительного слушания была неожиданно перенесена, прессе, как и обычно, удалось об этом прознать. Секунду или две Джинни наивно надеялась, что, когда они узнают, будет уже слишком поздно что-либо предпринимать, и Драко удастся избежать унизительного представления перед десятками мелькающих фотовспышками камер и толпой бессердечных репортёров, которых в жизни не заботит ничего, кроме скандальных заголовков на первой полосе. Не говоря уже о множестве любопытствующих — куда бы Джинни ни пошла в эти дни, в каждом уголке Магической Британии попадались люди, обсуждающие и выдвигающие собственные предположения о том, где пропадал «этот отпрыск Малфоев» последние восемь лет.

Более того, они сотнями стекались в Лондон лишь для того, чтобы своими глазами увидеть сбежавшего наследника. Едва Джинни прибыла в министерство, как оказалась в окружении толпы посетителей, которые толкались возле стойки охранников, став всеобщей головной болью. До начала слушания оставалось ещё три часа, а они уже были здесь, стервятники, рассчитывающие вдоволь позлорадствовать над бедами чужого сына. Был слышен говор разных уголков магической Британии, Джинни обернулась на волшебника с резким шотландским акцентом, который рассказывал что-то другому, и невольно закрутила головой в поисках Саймона и Джона. Насколько она могла судить, незаметно просканировав толпу, они ещё не появились. Хвала Мерлину, ей удалось избежать ненужного внимания и без происшествий добраться до аврората.

Рон подошёл к ней, как только Джинни опустилась на стул за своим рабочим столом, его глаза были широко распахнуты от удивления.

— Знаю, — кивнула она. — Мне тоже сложно в это поверить.

— Это лишь потому, что он симпатичнее, чем тот же Лестрейндж или Яксли, — заявил Рон, присев на край её стола. — Ну знаешь, все эти бесконечные рассуждения о том, что он был втянут во всё это только из-за родителей и в то время, когда был ещё юн…

— Кто-то явно ознакомился с последними выпусками «Пророка», — сухо заметила Джинни.

Рон закатил глаза:

— Но правда же! Никто из Пожирателей смерти не удостаивался такого внимания!

— Нет ли какого-нибудь способа избавиться от толпы зевак, жаждущих зрелища? — спросила Джинни. — Может, какая-нибудь старая поправка, на которую мы можем сослаться?

— По закону все предварительные слушания должны быть публичными, — покачал головой Рон. — К тому же пресса нам головы оторвёт, если мы запретим им присутствовать.

Они направились в зал заседаний номер семь — самый большой зал суда Министерства магии. До полудня оставалось ещё добрых полчаса, но по огромному количеству посетителей, наводнивших коридоры, несложно было догадаться, что зрелище намечается нешуточное. Все встретившиеся им по пути в зал заседаний авроры желали Джинни и Рону удачи — хотя большинство тоже собирались посетить предварительное слушание, во всём отделе должно было остаться лишь трое дежурных, которым не посчастливилось вытащить короткие соломинки. Гарри, слух которого уже восстановился, но по-прежнему был чувствителен к резким звукам, спускался в зал суда вместе с ними, вспоминая с Роном все их школьные столкновения с Драко.

— А помнишь тот случай в «Хогвартс-Экспрессе»? — спросил он, смеясь. — Когда мы одновременно прокляли их, Малфоя и двух его дружков? Мерлин, эффект превзошёл все ожидания, на них противно было даже смотреть!

— Ох и влетело же мне от мамы, когда я ей об этом рассказал… — признался Рон, слегка скривившись. — Даже Гермиона, по-моему, добавила что-то о нападении на людей без какой-либо причины…

— Суд обещает быть интересным! — воодушевлённо произнёс Гарри, проходя в двойные двери зала заседаний.

Те были открыты настежь, и двое неудачливых стажёров аврората безуспешно пытались хоть как-то сдерживать поток людей, пытающихся войти или выйти из зала суда. Царившая здесь атмосфера больше соответствовала карнавалу или фестивалю, если судить по настроению посетителей, проносивших с собой закуски и камеры в карманах мантий. Дети, которые были ещё слишком малы, чтобы помнить какие-то из военных событий, толпились здесь вместе с родителями, и никто не проявлял должного внимания или уважения по отношению к работникам министерства, отчаянно пытающимся хоть немного утихомирить толпу.

Джинни оставалось лишь молча наблюдать. Неужели дело действительно нашло такой отклик у общественности?

Гарри повёл их с Роном вверх по ступенькам к небольшому сектору, предназначенному для авроров и расположенному слева от мест Визенгамота. Над ними полукругом тянулись вверх сидения, занятые волшебниками и ведьмами в мантиях всех цветов радуги. Джинни разглядывала посетителей с возрастающим чувством беспомощности, пока не натолкнулась взглядом на одетого во всё чёрное Люциуса Малфоя, сидящего сразу за сектором Визенгамота. Выдавив какое-то жалкое оправдание для Гарри и Рона, она вскочила с места и поспешила к нему.

Когда Джинни подошла, Люциус приветствовал её слабым кивком головы.

— Неужели ничего нельзя было сделать со всем… этим? — выплюнул он с таким презрением в голосе, что Джинни едва удалось сдержать нервный смешок.

— Боюсь, ничего, — развела она руками. — Я говорила с Драко о том, что должно произойти сегодня, но только сейчас осознала, что вы…

— Полагаю, я достаточно осведомлён о том, как проходят предварительные слушания, благодарю, — холодно процедил Люциус. — Какие действия будут предприняты касательно его… потери памяти?

Джинни в двух словах попыталась объяснить процесс вынужденного обследования, которое обязаны провести целители клиники Святого Мунго, и то, как всё это будет проходить. Она почти закончила своё повествование, когда без нескольких минут двенадцать её внимание неожиданно привлекло волнение у входа в зал суда. Оттуда слышались громкие возгласы — похоже, авроры не пускали кого-то, желающего присутствовать на суде. Джинни извинилась и поспешила вниз, перепрыгивая по две ступеньки, надеясь хоть как-то разрядить обстановку.

Она поняла, кто это, ещё до того, как их увидела.

— Ему не разрешено присутствовать на слушании, — объяснял Саймону молодой аврор, преградивший им путь. — Посетители, не являющиеся гражданами Соединённого Королевства…

— Я же говорю вам, он со мной! — воскликнул Саймон. — Вы что, думаете, он собирается раскрыть страшную государственную тайну своим дружкам из Западной Австралии?

До этого Джинни видела их исключительно в маггловской одежде, но так как того требовала ситуация, сейчас Джон был одет в мантию. Стоявший рядом с ним Саймон был облачён в шотландский национальный костюм, состоящий из зелёного клетчатого килта, споррана⁽¹⁾, клетчатых гольфов, ботинок с массивными пряжками, чёрного жилета, рубашки и пиджака.

— Вы можете войти, вы шотландец, — сказал аврор, констатируя очевидное. — Но ваш спутник…

— Мой спутник? — переспросил Саймон, выглядя крайне оскорблённым, но вдруг, резко передумав, властно закинул руку на плечо Джона. — Дружище, этот парень — любовь всей моей жизни. Джонни и я, мы женаты. Так что вы обязаны впустить его вместе со мной.

Джинни едва не расхохоталась, ей пришлось прижать ладонь ко рту, чтобы не издать ни звука. Аврор, впрочем, как и сам Джон, выглядел совершенно сбитыми с толку.

— Что? — окинул аврора испытывающим взглядом Саймон. — Джонни, по-моему, он мне не верит.

— Полностью разделяю твои подозрения, — кивнул Джон, как заметила Джинни, тоже едва сдерживая смех. — Возможно, он не в силах поверить, что такой парень как я может быть с кем-то вроде тебя.

— Не представляю, почему.

— Знаю-знаю, ты ведь чертовски привлекателен.

— Да, любимый.

— Ладно, прошу прощения! — воскликнул аврор. — Если… Если вы действительно женаты…

Саймон закатил глаза.

— Просто пропусти нас внутрь, дружище, — сказал он. — Я здесь лишь для того, чтобы смотреть и слушать.

Джинни подошла к ним, наконец справившись с рвущимся наружу смехом.

— Что здесь за столпотворение? В чём проблема?

Аврор, один из новеньких стажёров, — если ей не изменяла память, его звали Найджел Бертрам, — вздохнул с облегчением, поворачиваясь к ней.

— Этот человек не является британским подданным, — объяснил он.

— Это не имеет значения, если они женаты как минимум три года, — заявила Джинни и, приподняв бровь, окинула многозначительным взглядом Джона и Саймона. Они широко ей улыбнулись и закивали, Джинни едва удалось сохранить бесстрастное выражение лица. — Джентльмены, приношу свои извинения. Позвольте мне помочь вам найти ваши места.

— Будь здоров! — сказал Саймон, бросая хмурый взгляд на несчастного Найджела, когда они вдвоём последовали за Джинни в зал суда.

Она незаметно нашла их руки и сжала, они ответили ей таким же крепким рукопожатием. То, что Джон и Саймон были здесь, принесло Джинни неожиданное облегчение, словно уже благодаря их присутствию Драко должны были полностью оправдать.

— Чёрт побери, Джон, ты только глянь на нашу девочку в её роскошной униформе, — воскликнул Саймон, окидывая Джинни оценивающим взглядом. — У меня просто слюнки текут.

— Женаты всего пять минут, а он уже поглядывает налево, — возмутился Джон, драматично вздыхая.

— Да ладно тебе, ты же знаешь, я питаю слабость к людям в форме.

Джинни радостно хихикнула:

— Мерлин, Кинки, как же я по тебе скучала все эти дни!

— И я по тебе, дорогая, — отозвался тот, подмигивая.

— Вот бы мои ноги в юбке выглядели хоть вполовину так же восхитительно, как твои, — поддразнила она.

— Невежественные мещане, это килт!

— А теперь быстро занимайте свои места, оба! — хихикая скомандовала Джинни и подтолкнула их в направлении верхних рядов кресел. — Представители Визенгамота появятся здесь с минуты на минуту.

Джон и Саймон продолжили подниматься по ступеням наверх, а Джинни вернулась на своё место рядом с Гарри и Роном. Гарри хмурился, сверля взглядом спины Саймона и Джона.

— Это кто такие? — спросил он строго.

— У них возникли небольшие трудности на входе, — беззаботно отозвалась Джинни. — К несчастью для них, волшебное общество не отличается прогрессивностью взглядов, хотя я всегда выступала в поддержку прав геев.

Гарри удивлённо воззрился на неё, но как раз в этот момент открылись двери в дальнем углу зала, и вошли члены Визенгамота. В мгновение ока зрители умолкли, а авроры на входе закрыли главные двери, пресекая поток людей. Во главе Визенгамота шёл Кингсли Шеклболт, который был назначен на пост Верховного чародея несколько лет назад, справедливо заслужив эту должность годами эффективной работы на министерство. Все присутствующие в восхищённом ожидании наблюдали за тем, как самые уважаемые волшебники и ведьмы Великобритании направляются к центральному сектору зала суда и занимают свои места. Часы пробили полдень. Представление вот-вот должно было начаться.

Кингсли потянулся за молотком и ударил один раз.

— Судебное разбирательство объявляю открытым, — прогрохотал он, и его глубокий голос разнёсся, казалось, по всем уголкам зала. — Дамы и господа, заседатели Визенгамота, прошу представиться для записи.

Каждый член Визенгамота — а сегодня суд собрался в полном составе — по очереди назвал своё имя. Как только секретарь заседания внёс всех в список, Кингсли продолжил:

— Сегодня мы должны провести предварительное слушание дела и определиться с фактической датой суда, как только все обвинения будут зачитаны. Если у Визенгамота нет возражений или пожеланий, приступим.

Никто не заговорил. В зале суда, только минуту назад заполненном возбужденной болтовнёй, шелестом мантий и скрипом скамеек, теперь было тихо, словно на кладбище, и каждый из присутствующих сидел на своём месте, затаив дыхание и не смея пошевелиться.

— Отлично, — сказал Кингсли и махнул аврорам, дежурившим у дальних дверей.

Двери распахнулись, и в зал вошли двое охранников в форме, между которыми шагал Драко, а завершал шествие колдун с палочкой наизготовку. С появлением младшего Малфоя зал суда буквально взорвался голосами — волшебники подскакивали со своих мест, крича оскорбления и обвинения в его адрес так громко, как только позволяли им лёгкие, ведьмы шипели и сыпали проклятиями, тут и там, как недолговечные фейерверки, мелькали и гасли вспышки колдоаппаратов. Драко, как было видно Джинни, был одет в маггловский костюм-тройку — выглаженные брюки, жилет и пиджак тёмно-серого цвета в тонкую полоску, белая рубашка и кобальтово-синий галстук. Волосы аккуратно зачёсаны и убраны назад, открывая лицо, лицо, на котором застыло выражение ужаса и отчаяния — явно по причине далеко не радушного приветствия присутствующих в зале суда. Двое охранников, не церемонясь, провели его к креслу в центре зала и усадили, замерев позади, в то время как ожившие цепи приковали его лодыжки и запястья к стулу, заметно шокировав Драко. Охранники насмешливо хмыкнули, заметив его реакцию — как и те из зрителей, кому удалось лицезреть его вытаращенные глаза.

Кингсли пришлось стукнуть молотком несколько раз, прежде чем в зале суда снова воцарилась тишина.

— Драко Люциус Малфой, — произнёс он громко, и его голос эхом разнёсся по помещению. — Вы предстали перед высоким судом, который призван определить, виновны ли вы в приписываемых вам преступлениях. Как только ваша вина или невиновность будет установлена, вы предстанете перед судом в его полном составе, где сможете защищать себя любыми средствами, которые Визенгамот сочтёт целесообразными и разумными. Является ли это приемлемым для суда?

Он замолк, и представители суда и даже несколько присутствующих зрителей выразили своё согласие.

— Похоже, вы намерены сделать посмешище из этого суда, мистер Малфой, — резко произнесла ведьма справа от Кингсли.

Джинни сцепила руки на коленях, её сердце в панике забилось быстрее.

— Я… Я не понимаю, мадам, — послышался напряжённый ответ Драко.

— На вас маггловская одежда, — гаркнула ведьма. — Если вы вдруг не заметили, это магический суд.

— Данное замечание оскорбляет обвиняемого и несущественно для суда, — перебил Кингсли. — Если ни у кого нет иных возражений, приступим, — ведьма кивнула и махнула рукой, призывая Кингсли продолжать. — Мистер Малфой, что вы ответите суду на обвинение в том, что вы сознательно и по собственному желанию вступили в ряды так называемых Пожирателей смерти, также известных как Вальпургиевы рыцари, с намерением вредить магглам, магглорождённым и чистокровным ведьмам и волшебникам, которые не поддерживали взглядов лидера вышеназванной организации, известного как Том Марволо Риддл?

— Я не знаю, — сказал Драко.

На несколько секунд в зале повисла оглушающая тишина, прежде чем взрывы хохота начали раздаваться со всех углов. Кингсли снова пришлось прибегнуть к помощи молотка.

— Мистер Малфой, вы рискуете заработать обвинение в неуважении к суду, — заявил он, сурово нахмурившись. — Я задал вам вопрос и ожидаю получить на него однозначный ответ.

— Сэр, я не помню ничего до ноября девяносто восьмого года, — ответил Драко с нотками отчаяния в голосе.

— Это ваше официальное заявление? — спросил волшебник, сидевший позади Кингсли.

— Да, сэр, — кивнул Драко. — Я не помню ничего ни о войне… ни об этих преступлениях.

Нервным и сбивчивым тоном он коротко рассказал о своей диссоциативной фуге. Зрители в зале внимали каждому его слову, хотя, как заметила Джинни, некоторые из них качали головами в знак недовольства и недоверия.

— В таком случае, полагаю, следует зачитать полный список обвинений под запись, — объявил Кингсли, и представители Визенгамота согласно загудели. — Мистер Малфой, вы обвиняетесь в убийстве Колина Криви, нападении на Падму Патил, покушении на убийство Кэти Белл, покушении на убийство Рона Уизли, попытке убийства Альбуса Дамблдора… — отовсюду послышались яростные возгласы, и понадобилось некоторое время, прежде чем Кингсли смог продолжить. — Вы также обвиняетесь в применении Империуса, принадлежности к Пожирателям смерти, преступном сговоре, хранении запрещённых артефактов и создании угрозы безопасности несовершеннолетних. Можете ли вы ответить хоть на одно из выдвинутых обвинений?

Драко даже больше не смотрел на Кингсли, он удручённо глядел в пол.

— Нет, — выдавил он хрипло, — не могу.

— Также вам вменяется обвинение в уклонении от правосудия, — добавил Кингсли. — Но оно ожидает подтверждения, как только будет определена серьёзность вашей потери памяти. Если вам нечего добавить…

— Отправьте его в Азкабан! — выкрикнул волшебник с верхнего ряда. — Малфои не заслуживают снисхождения!

— Паршивый Пожиратель смерти! — яростно добавила какая-то ведьма.

— Преступник! Хладнокровный убийца!

Крики становились громче, приумножались, полностью заглушая стук молотка Кингли. Джинни подозревала, что заседание пройдёт плохо, Перси предупреждал, но… Мерлин Всемогущий! Не так же! Она и подумать не могла, что их ждёт такой кошмар.

Рон обнял её за плечи и прижал к себе, коротко поцеловав в волосы, пока толпа продолжала бесноваться.

— Почему? — прошептала она.

— Мне жаль, Джин, — пробормотал он, утешая её. — Мне очень жаль.

1) Спорран (англ. sporran, на гэльском sporan) — поясная сумка-кошель, чаще всего кожаная, носимая на поясе, на ремне килта или на отдельном узком ремешке или цепочке. Исторически использовалась для хранения всяких мелких вещей или в качестве кошелька для денег, поскольку у килта отсутствуют карманы.

Вернуться к тексту