Гарри — дракон, и это не проблема (джен)

— Ну вот и всё, — сказал Дин, когда они покинули экзаменационную комнату через несколько дней. — Экзамены на этот год закончены.

— Да, жалко, — рассеянно согласилась Гермиона, проверяя, что всё её оборудование на месте.

— Э-э... нет? — моргнул Дин. — Я прежде всего рад, что мы больше не можем наделать больших ошибок. Во время экзаменов я всегда боялся что-то забыть.

— Профессор Дамблдор говорил, что каникулы нужны, чтобы опустошить наши головы, и на следующий год мы могли их снова наполнить, — вспомнил Гарри.

— Да, но профессор Дамблдор — не хочу показаться нетактичным, — чокнутый, — сказал Невилл. — Крутой, но чокнутый.

— Иногда у меня такие же чувства по поводу магии в целом, — сказал Дин.

— Ребят, а что вы написали в ответе на пятый вопрос? — спросил Рон. — Я не сумел вспомнить, сверхновая ли Эта Киля, или там просто был большой выброс вещества.

— У неё большая туманность, но не думаю, что это сверхновая, — нахмурилась Гермиона. — Только потенциальная сверхновая.

— Вот чёрт, — застонал Рон.

— Она за последний век стала очень яркой, так что, возможно, часть баллов начислят, — ободрила его Гермиона. — А какие кометы ты написал в четвёртом вопросе?

— Ну, кометы Шумейкеров-Леви и Галлея оказалось вспомнить легче всего, — ответил Рон. — Но ещё...

Гарри слушал вполуха, но его занимала другая мысль. Ему всё ещё требовалось упаковать подарок, который он готовил для мистера Малфоя; он не знал, когда тот появится вместе с остальным попечительским советом, но лучше было иметь подарок наготове.

— А ты что думаешь, Гарри? — спросил Дин. — Есть идеи, как отпраздновать окончание экзаменов?

— Нет, зато я знаю, как меня заставит праздновать Оливер Вуд, — ответил Гарри. — Помнишь, на следующей неделе последний матч по квиддичу?

— Упс, и правда. Я забыл, — признал Дин.

Гарри пожал крыльями:

— Все в команде просто радуются, что его уговорили не проводить тренировки во время экзаменов.

— А тебе вообще нужно практиковаться? — спросил Невилл. — Ты ж до абсурдного хорош.

— Думаю, всё-таки нужно. Остальным в команде нужно знать, как я играю, мне нужно сыгрываться с ними, и тому подобное, — пояснил Гарри.

— И это наверняка будет довольно долгая игра, — вмешался Рон. — Когтевран пока что справлялся прям очень хорошо, особенно благодаря той четырёхчасовой игре в апреле, так что Гриффиндору потребуется оторваться на восемьдесят очков, прежде чем Гарри сможет поймать снитч.

— Подобное заставляет меня думать, что квиддичу нужна серьёзная переработка правил, — пробормотал Дин. — Как Гриффиндор может выиграть все три игры, но не завоевать кубок?

— Таков уж квиддич, — хмыкнул Невилл. — Будь он менее чокнутым, люди бы просто играли в кводпот.

* * *

В тот вечер Гарри ненадолго слетал в Форт-Уильям, желая узнать, появились ли с начала экзаменов какие-то новые книги. В книжном не нашлось никаких заинтересовавших его новинок, но обнаружилась одна книга, настолько заинтриговавшая описанием, что он купил её для Рона — просто из вежливости. Книга называлась "Красный Марс" — забавное название, ведь Марс и так был красным, — и рассказывала о людях, полетевших на Марс, чтобы там жить.

Также в описании говорилось, что это первая книга из трилогии, так что, может быть, другие книги будут названы по другим цветам? Так или иначе, Гарри не сомневался, что Рону будет интересно.

Больше он не нашёл ничего, что, как считал, могло бы заинтересовать его других друзей, но в библиотеке Гарри нашёл кое-что интересное для себя, по неожиданной причине.

Сначала, найдя новую книгу под названием "Мальчик-дракон"⁽¹⁾, он подумал, что она о ком-то вроде него — мальчике, превратившемся в дракона. Однако сюжет оказался иным — даже, скорее, почти противоположным его ситуации, — и повествовал о мальчике, которого усыновила семья драконов.

(Очевидно, отчасти потому, что они сидели на строгой безчеловековой диете для похудения).

Гарри не закончил книгу в этот день, но решил взять её из библиотеки и сделать несколько копий, чтобы показать людям вроде Хагрида. А потом, уже на летних каникулах, купить настоящий экземпляр в магазине, чтобы быть справедливым к автору.

* * *

На следующей день, на тренировке по квиддичу, Гарри предавался размышлениям о плохой квиддичной погоде и хорошей квиддичной погоде.

Для него всё очевидно было чуть по-другому, поскольку ему не было дела до перепадов температур (или даже дождя), но что являлось хорошей погодой для всех остальных? В футбол, к примеру, порой было трудно играть в жаркую погоду, но в квиддиче любой игрок мог мгновенно обеспечить себе ветерок со скоростью пятьдесят миль в час.

Дождь мог быть проблемой, поскольку капли порой отвлекали ударами, град в этом отношении был даже хуже... а ещё был ветер, при достаточной силе способный сдувать игроков в сторону.

Тут Гарри пришлось сосредоточиться на кое-чём другом, а именно отыгрывании охотника на пару с Кормаком Маклаггеном (в то время как остальная часть команды защищалась), но, закончив с этим, он ещё поразмыслил и решил, что худшей погодой для квиддича будет туманная. Или вообще любая, из-за которой игрок не видит мячи, других игроков или землю.

Например, обыкновенная ночь.

Ну а лучшая погода, по размышлении, приходилась на дни сразу после дождя: воздух тогда был чист, а небо — почти безоблачным. Ещё лучше, если стояло лето, воздух был тёплым, и игроки не испытывали проблем с температурой на высоких скоростях.

Хотя, вероятно, в профессиональном квиддиче с дождями, снегом и холодом разбирались с помощью магии.

* * *

За два дня до матча Гарри слушал, как Оливер Вуд напоминает ему (снова) не ловить снитч, пока у них не будет достаточно очков.

Гарри пытался сказать, что запомнил, но Оливер был крайне настоятельным, и как раз объяснял, как Гарри нужно следить за снитчем и не давать когтевранскому ловцу его поймать, когда к ним спикировала Ядвига.

Гарри выдвинул хвост наподобие жёрдочки. Ядвига приземлилась на него, заставив "Нимбус-2001" качнуться чуть вниз, и позволила Гарри взять письмо у неё из клюва.

— Что такое? — спросил Оливер, подлетев чуть ближе. — Твоя сова не знает, что письма доставляются за завтраком?

Ядвига резко повернула голову и смерила Оливера таким взглядом, что тот вместе с метлой отшатнулся назад.

— Она знает, но также знает, что порой письма бывают срочными, — пояснил Гарри, вскрывая конверт когтем.

"Гарри, — гласило письмо, — я очень сожалею, что вынужден оторвать тебя от безусловно замечательного способа проводить летнее утро (или день, в зависимости от того, как скоро это письмо будет доставлено), но я надеялся, что мы сможем обсудить твои внекласнные занятия этим летом.

Боюсь, что предпочтительнее будет провести этот разговор так скоро, как только возможно. Мой текущий пароль от кабинета — "Опал Фрутс".

С надеждой, что это письмо застанет тебя в добром здравии,

Альбус Дамблдор (Великий Волшебник, Главный ландрат и т.д.)"

— Извини, Оливер, мне нужно к профессору Дамблдору, — сказал Гарри, складывая письмо. — Это выглядит срочным; я вернусь, как только закончу.

— Ну... — начал Оливер, а затем кивнул: — Если срочно, то ладно. Я не полностью одержим квиддичем.

— Позволю себе не согласиться! — крикнул Фред.

— Эй! — крикнул Оливер в ответ. — Так, пора отрабатывать защиту от бладжеров; Кормак, бери биту!

* * *

Обратно в замок Гарри добрался быстро. Он пролетел над Хагридом и профессором Кеттлбёрном (те учили Нору нырять, и драконице это явно нравилось) и влетел прямо в башню Гриффиндора.

К счастью, летом окна там были открыты, чтобы впускать свежий воздух. Хотя Гарри рассудил, что может влететь через окно и зимой, если будет знать, как его починить.

В спальне он убрал свою метлу и на всякий случай взял упакованный подарок.

— А тренировка уже закончилась? — спросил Невилл, оторвавшись от полива одного из своих паучников. — Непохоже на Оливера Вуда.

— Нет, меня просто вызвали к директору, — пояснил Гарри, беря также пергамент для заметок и перо. — Если это недолго, я потом вернусь на тренировку.

Он поразмыслил, брать с собой книгу или нет, но наконец решил, что это будет выглядеть грубовато. И потом, в кабинете Дамблдора и так имелись книги.

* * *

— А, Гарри, рад тебя видеть, — сказал профессор Дамблдор, когда Гарри поднялся по спиральной лестнице. — Как проходят твои тренировки по квиддичу? Мне весьма интересно, удачной ли оказалась идея назначить последний матч на время после экзаменов.

— Думаю, всё нормально, сэр, — ответил Гарри. — Но я не уверен, что буду играть в квиддич в следующем учебном году.

— О? — поднял брови директор и взмахнул палочкой, после чего на его столе появились заварочный чайник, тарелка с печеньем и чашки тонкого фарфора. — С ним что-то не так?

— Я просто хочу заниматься другими клубами, — объяснил Гарри. — У меня постоянно возникает ощущение, что времени не хватает, а ведь я подумываю на следующий год основать новый клуб... хотя всё это, конечно, ещё зависит от того, сколько времени будут отнимать новые предметы.

— Разумная причина, Гарри, весьма разумная, — согласился Дамблдор. — Позволишь мне быть матерью?

Гарри моргнул:

— Извините?

— А, вижу, ты незнаком с этим выражением, — улыбнулся директор. — Это такой способ спросить, желает ли гость выпить чая.

— Как хотите, сэр, — ответил Гарри. — Кстати, откуда это всё взялось? В учебнике написано, что еду невозможно сотворить, хотя я могу есть и то, что большинство едой не считает.

— Верно, — согласился Дамблдор. — Сотворить хорошую еду и правда невозможно. В этом случае, однако же, чай был приготовлен заранее услужливым домовым эльфом по имени Фарли, а печенье — моё собственное. Попробуй хотя бы его.

Гарри послушался, взяв одно из печений, с шоколадной глазурью, и откусил кусок. Вкус оказался отличным, хотя прежде ему такого пробовать не доводилось.

— А теперь — к тому, почему я желал с тобой поговорить, Гарри, — продолжил Дамблдор. — Во-первых, я хотел напомнить, где тебе лучше жить в течение месяца.

— Я знаю, что первый месяц должен буду жить в Тисовом вейре, — заверил его Гарри. — Месяц, да ведь? Не уверен, сколько времени нужно тем чарам, чтобы перезарядиться.

— Увы, я и сам не до конца уверен, — признал Дамблдор. — Но поскольку прошлым летом месяца вполне хватило — а я могу определить, что заклинание по-прежнему на месте, — думаю, стоит остановиться на этом сроке, если, конечно, это не доставляет тебе слишком больших неудобств.

Гарри кивнул, подумав, что его это вполне устраивает. За этот месяц он мог сделать домашнюю работу, закупиться книгами и тому подобное. А если письмо со списком необходимого придёт раньше, то даже приобрести всё нужное для третьего курса.

— Замечательно, — провозгласил Дамблдор. — Тогда поговорим о другом вопросе — о заклинаниях, которые тебе рано или поздно стоит выучить, но которые слишком опасны, чтобы практиковать здесь, в Хогвартсе, даже если у тебя будет время.

Он улыбнулся, словно это была шутка, но Гарри так не показалось.

— Вы говорите о заклинании Адского пламени, профессор? — уточнил он.

— Совершенно верно, Гарри, — согласился Дамблдор. — И, возможно, других заклинаниях той же категории. Я знаю, что молодой Сириус обзавёлся домом в Хогсмиде, но Адское пламя слишком опасно, чтобы практиковать его и там. В любом случае, тебе стоит знать, что эти тренировки предстоит начать с менее разрушительных заклинаний. Я просто хотел заверить тебя, что знаю о предстоящих тебе сложностях, и стараюсь найти решение.

Гарри подумал, что это здорово, и так и сказал.

Дамблдор пригладил пальцем бороду:

— Возможно... — он осёкся.

— Профессор? — с беспокойством спросил Гарри.

— Судя по всему, к нам сейчас придут гости, — сообщил Дамблдор. — Полагаю, совет попечителей решил почтить нас своим присутствием.

* * *

Гарри прежде уже встречался с попечительским советом, в начальной школе, но тогда они не показались ему особо грозными людьми. В основном они спрашивали его мнения о школе и о том, что можно было сделать лучше.

Вспомнив об этом, Гарри неожиданно сообразил, что его предложение построить посадочную полосу на случай дождя должно было показаться крайне странным, как минимум для попечителей. Тогда он думал, что все видели его драконность, и даже раскрыл крылья, чтобы подчеркнуть причину своей просьбы, но учитывая, что для маглов это выглядело как разведённые в стороны руки, вряд ли он сумел их убедить.

Этот попечительский совет выглядел похоже, только состоял из волшебников и ведьм. Первым вошёл мистер Малфой, потом — четыре человека, которых Гарри не узнал, и все они остановились, уставившись на него.

— Альбус, что это такое? — спросил один из волшебников, которых Гарри не знал. — Почему здесь Поттер-дракон?

— А, Гросвенор, — улыбнулся Дамблдор. — Видеть вас столь же приятно, сколь и всегда. Полагаю, вы ещё незнакомы. Это Гарри Поттер; Гарри, это Гросвенор Пьюси, один из членов Попечительского совета.

Гарри помахал.

— Уверен, имеется разумное объяснение, почему мистер Поттер здесь, — сказал мистер Малфой.

— Увы, я могу предложить лишь слегка неразумное объяснение, — весело сказал Дамблдор. — Боюсь, я обсуждал некоторые темы с мистером Поттером и не уследил за временем.

У Гарри возникло ощущение, что происходит что-то не совсем ему понятное.

— Уверена, это не станет проблемой, Альбус, — сказала одна из прочих попечителей, ведьма с дружелюбной улыбкой.

Мистер Пьюси поджал губы:

— Это серьёзный вопрос, Амритт. Директор Хогвартса должен уважать авторитет попечительского совета.

— Заверяю вас, Гросвенор, я отношусь к попечительскому совету с немалым уважением, — сказал Дамблдор. — Кто-нибудь из вас хочет чаю?

Ведьма по имени Амритт согласилась, как и один из других волшебников. Выждав, пока чай не закончат разливать, мистер Пьюси продолжил:

— Альбус, — проговорил он, издав что-то вроде вздоха, — вы должны понять, что мы уже достаточно долго закрывали глаза на ваши странные развлечения. Это был достойный эксперимент — даже благородный, полагаю, — но теперь его безуспешность стала абсолютно ясной.

— Полагаю, вы правы, — печально согласился Дамблдор. — Я искренне надеялся, что золотые звёзды на серебряном фоне могут выглядеть красиво, — он отставил одну из чашек. — Но, полагаю, мне придётся воспользоваться более сочетающимися цветами.

— Занятно, — сухо сказал мистер Малфой. — Однако эксперимент, о котором говорит Гросвенор, касается нечеловеческих студентов в данной школе. Стоит ли мне напомнить вам, Альбус, что пятьдесят лет назад здесь уже учился один нечеловеческий ученик, и его исключили на третьем курсе?

— Вам не нужно напоминать мне, Люциус, я прекрасно это помню, — ответил профессор Дамблдор. — Однако я не вижу, как это соотносится с текущими событиями.

— Они опасны! — выпалил мистер Пьюси. — Поступали жалобы... в прошлом семестре сфинкс на кого-то напала!

— А, да, я помню этот инцидент, — кивнул Дамблдор. — Мисс Санура очень извинялась и обещала в будущем быть сдержанней. Однако, если память меня не подводит, дела обстояли следующим образом: в тот момент мисс Голдхорн рылась в вещах мисс Лавгуд, и мисс Санура по понятным причинам бурно отреагировала на то, что кто-то может обокрасть её подругу.

— Об этом я не знала, — сказала последний член делегации, незнакомая Гарри ведьма. — Гросвенор, вы говорили, что инцидент представлял из себя неспровоцированное нападение.

— Возможно, это вопрос интерпретации? — предположил мистер Малфой.

— Нет-нет, я точно помню, что было использовано слово "неспровоцированное", — возразила ведьма. — И вы говорили, что она сильно пострадала.

— Ничего серьёзнее сильного испуга и пары толчков, — легко сказал Дамблдор. — Конечно, я буду следить за ситуацией, Гросвенор, но вам стоит помнить, что это всё же школа. Если бы мы серьёзно наказывали учеников за то, что они толкают друг друга, нам бы пришлось назначать по двадцать отработок в неделю только за это.

Мистер Пьюси, кажется, слегка растерялся, и бросил взгляд на мистера Малфоя.

— Вероятно, мы можем счесть это небольшим и разрешённым дисциплинарным инцидентом, — предложил Люциус. — Однако, надеюсь, подобное не станет регулярно повторяться?

— С мисс Санурой — почти наверняка нет, — улыбнулся профессор Дамблдор. — За исключением этого случая она была образцовой ученицей, — и осмелюсь сказать, что ведьма, с жаром бросившаяся защищать свою подругу, — лучшая личность, чем та, кто бы этого не сделал. Очобенно когда при этом никто не пострадал.

Он побарабанил пальцами по подбородку:

— И уж тем более она лучше той, кто готова была без спросу взять что-то из вещей другого ученика.

— А как насчёт другой — волчицы? — требовательно спросил мистер Пьюси. — Не могу поверить, что волк из леса в принципе может учиться в Хогвартсе, касается ли это поведения или сдачи экзаменов!

Он фыркнул:

— Вы должны понимать, что лишь из-за принятия той сомнительной поправки вы не можете зачислять в Хогвартс кого попало!

— Однако это не единственное, чем мы обеспокоены, — прервал мистер Малфой. — Нас также беспокоят, гм, розыгрыши... мой сын рассказывал мне о проблеме, связанной с довольно жестокими розыгрышами двух гриффиндорцев-четверокурсников.

— Вы, должно быть, имеете в виду Фреда и Джорджа Уизли, — сказал Дамблдор. — Вы, безусловно, правы, хотя я должен заметить, что обычно они получают за это наказания. А также, судя по всему, не так давно они наконец нашли себе достойных противников в мастерстве розыгрышей — пару первокурсников со Слизерина, весьма успешно им противостоящую.

Его глаза весело блеснули:

— Я спрашивал их, не желают ли они прекратить, но по какой-то причине ни один из них не выказал ни малейшего интереса.

— Это вы так контролируете учеников, Альбус? — осведомился мистер Пьюси с лёгким ядом в голосе. — Вежливо просите?

— Я обнаружил, что это работает довольно неплохо, — невозмутимо ответил Дамблдор. — Манеры помогают достичь очень многого, Гросвенор.

— Пусть так, Альбус, — сказал мистер Малфой с еле заметной улыбкой. — Полагаю, Гросвенор упомянул проблему с молодой волчицей?

— Да, юная мисс Юна Лестер, — согласился Дамблдор. — А с ней имеется какая-то проблема? Пуффендуй принял её в свои ряды весьма радушно.

— Это ничего не значит, — бросил мистер Пьюси. — Пуффендуй принял бы к себе и кочан капусты.

— Гросвенор! — ахнула ведьма, о которой Гарри ничего не знал.

— Что? — небрежно спросил мистер Пьюси. — Это правда! И только потому. что они говорят, будто проблемы нет, не значит, что её не существует.

— Если бы был кочан капусты, способный колдовать и проходить программу, — почему не принять его в школу? — спросил Гарри.

Все, кроме Дамблдора, подскочили.

— Батюшки, я и забыл, что вы здесь, — сказал другой волшебник.

— Кстати, а почему Поттер здесь? — добавил мистер Пьюси.

— А почему нет? — спросил Гарри, который во время разговора обдумывал услышанное и то, что могло из него следовать. — Вы говорите о Юне так, словно она должна будет покинуть школу, но она следовала всем правилам и изо всех сил старалась на экзаменах! — его крылья чуть дрогнули. — Она просила у меня совета, как ей быстрее писать, и у неё оставались с этим некоторые проблемы, но если это единственная причина, по которой она не сдала экзамены — это же несправедливо! У неё, считай, меньше времени на письменную часть, чем у всех остальных.

— Не думаю, что уместно... — начал мистер Пьюси.

— Видите ли, мистер Поттер в хороших отношениях с другими нечеловеческими учениками, — дружелюбно пояснил Дамблдор. — Ты хотел сказать что-то ещё, Гарри?

— Я хотел сказать, что, м-м... если вы говорите о чьём-то исключении, то не обязательно спрашивать, сделали ли они что-то неправильно, — сказал Гарри. — Как я понимаю, это неправильное должно быть очень значительным, чтобы прямо требовать исключения. В конце концов, Сами-Знаете-Кто тут учился, и его не исключили.

На лице мистера Малфоя отразилась досада, а мистер Пьюси словно раскусил особо кислый лимон, однако остальные попечители кивали. Гарри испытал некоторую гордость, потому что это был, как он полагал, его самый сильный аргумент.

— То, что вы победили Сами-Знаете-Кого, не означает, что вы заслуживаете особого отношения, юноша, — процедил мистер Пьюси.

— Но... я и не хочу особого отношения, — озадаченно ответил Гарри. — Я не знаю, что считается подходящими основаниями для исключения, но, насколько я знаю, я не нарушал школьные правила.

— А что это вы говорили о волчице? — спросил мистер Пьюси.

— Я не думаю, что правильно называть её волком, — уточнил Гарри, чуть нахмурившись. — Мы об этом говорили, и она сказала, что ей нравится название "варг". Ну знаете, из "Властелина колец".

Ни один из попечителей, кажется, не понял, что Гарри имел в виду.

— Если мы заглянем достаточно далеко в прошлое, то обнаружим, что мисс Лестер даже может считаться человеком, — задумчиво прибавил Дамблдор. — Её семья происходит от оборотня, а оборотни считаются людьми, и, как мы прежде обсуждали...

— Нет никаких доказательств... — начал мистер Пьюси, но потом мистер Малфой прервал его, и он немедленно замолк.

— Пожалуй, нам стоит прекратить вопросы в этом направлении, пока Альбус не попросил нас доказать, что мы — люди, — сказал он с лёгким смешком. — Но, думаю, мы как минимум можем согласиться, что вне зависимости от того, заслуживала мисс Лестер больше времени на экзаменах или нет, её результаты остаются прежними. Я должен с сожалением настоять, чтобы к ней относились как любому другому ученику, и следовательно, удалили из школы.

— Боже мой, ну и задачу вы передо мной ставите, — сказал Дамблдор. — Мои соболезнования, Люциус, — вашему сыну тоже придётся покинуть школу.

Мистер Малфой перестал улыбаться:

— Что?

— Видите ли, мисс Лестер справилась с экзаменами довольно неплохо, — пояснил Дамблдор. — Гарри и мисс Танизис набрали больше баллов, чем она, но при расположении учеников по убыванию среднего балла мисс Лестер оказалась в конце первой половины списка. Боюсь, если мы исключим всех учеников, справившихся на том же уровне или хуже, то потеряем почти половину Хогвартса.

— Думаю, нет причин продолжать настаивать, — сказала Амритт. — Судя по всему, грандиозный эксперимент Альбуса пока идёт вполне хорошо.

— Я не верю этим результатам! — вскричал мистер Пьюси. — Волчица... она же... она росла в лесу! Как она могла справиться лучше половины учеников?!

— Ну, наверное, она просто старалась? — сказал Гарри. — Я знаю, что она много трудилась, чтобы выучить английский.

— Гросвенор, если вы настаиваете, что результаты её тестов некорректны, мы, конечно, можем просмотреть её домашнюю работу, — предложил Дамблдор. — По счастливому совпадению у меня в шкафу как раз лежат все домашние работы первого курса. Полагаю, прибиравшийся здесь утром домовой эльф допустил ошибку; разбирать всё это оказалось непросто.

— Полагаю, мы отняли у Альбуса достаточно времени, — сказал мистер Малфой после нескольких секунд, в которые он лишь хмурился.

— Кстати, — сказал Гарри, неожиданно вспомнив.

Вся встреча прошла совсем не так, как он ожидал, и больше походила на дружеский разговор, чем на то же слушание в Визенгамоте, но кое-что он должен был сделать.

У него ушла пара секунд, чтобы найти подарок, — пока он говорил, тот вывалился из-под крыла, — и он протянул его мистеру Малфою.

— Знаю, в прошлом году мы немного повздорили в Косом переулке, сэр, — сказал он. — И я надеюсь, что этот скромный подарок поможет загладить это недоразумение.

— Ну надо же, дракон с хорошими манерами, — протянул мистер Малфой, принимая подарок, завёрнутый в зелёную и серебристую бумагу, — Гарри специально взял её у Блеза. — Чудеса да и только.

Он ощупал подарок и чуть нахмурился:

— Одежда, Поттер?

— Я сам связал, — с гордостью сообщил Гарри. — А что?

— Очень надеюсь, вы не пытаетесь таким замысловатым образом освободить моего домового эльфа, — сказал мистер Малфой, а затем слегка улыбнулся. — Шучу, конечно.

Он коротко кивнул Гарри и последовал за остальными попечителями вниз по лестнице. До Гарри долетел обрывок разговора, где один из попечителей говорил, что домовик мистера Малфоя в целом не особо хорош.

* * *

Вторая половина того дня и весь следующий у Гарри ушли почти исключительно на квиддич. Оливер Вуд хотел выиграть Кубок школы в свою бытность капитаном как минимум один раз, и для этого у него оставалось лишь два года.

Интересно, размышлял Гарри, что об Оливере думает Перси? В конце концов, префект считал получение хороших оценок наиболее важным, а Оливер готов был денно и нощно тренироваться в квиддиче, разрабатывать квидличные стратегии или, в особо экстремальных случаях, говорить о квиддиче. Хотя, возможно, отчасти поэтому анимагической формой Перси оказалась цапля?

(Гарри полагал, что годы жизни рядом с Оливером Вудом кого угодно заставят заинтересоваться квиддичем, хотя бы в качестве психологической защиты).

Наконец наступил день финального матча.

* * *

— Слушай, Гарри, — сказал Фред, поднимая взгляд к небу, — я не говорю, что ты должен быстро поймать снитч...

— Более того, я говорю, что ты не должен быстро поймать снитч, — прибавил Джордж. — Потому что если ты это сделаешь, и мы не победим, Оливер тебя буквально расплющит в лепёшку.

Гарри осмотрел себя:

— Не думаю, что меня можно расплющить. У меня есть грудная клетка, и всё остальное во мне весьма прочное. так что рёбра, наверное, ещё прочнее.

— О, он найдёт способ, — сказала Алисия. — Верно, Оливер?

— Если это связано с квиддичем, то да, — рассеянно ответил Оливер. проверяя диаграммы построений. — Иначе — нет.

— Ну и вот, — сказал Джордж.

Гарри не был уверен, что это именно Джордж, но был уверен, что этот близнец превращался в норку. Возможно, когда они выберут Мародёрские имена, или же кто-то выберет за них, станет проще?

— Как я говорил, — перебил Фред, — я не говорю, что ты должен поймать снитч быстро, но пару вещей сказать всё-таки хочу. Во-первых, вероятно, будет хорошо, если ты поймаешь снитч сразу же, как его поимка позволит нам победить.

Он указал на небо:

— И во-вторых, если игра затянется, нам может понадобиться узнать, насколько устойчивы драконы к ударам молний.

Гарри проследил взглядом за направлением руки, но уже знал, о чём Фред говорит.

Всё утро воздух ощущался тяжеловатым, и Гарри понимал, что причиной тому низкое давление. Из-за этого лететь на крыльях было чуть труднее обычного. Это был явный признак надвигающейся плохой погоды.

Хотя, пожалуй, огромная грозовая туча на горизонте являлась даже более явным признаком.

— Вы не можете прикинуть, как скоро она будет здесь? — спросила Алисия.

Фред покачал головой, но Джордж достал палочку и наколдовал заклинание для определения времени.

Рассеяв цифры через несколько секунд, он некоторое время что-то бормотал, загибая пальцы.

— Не-а, — сказал он наконец. — Не могу.

— Шикарно, спасибо, — проворчала Алисия.

— Но игра скоро начинается, — добавил Джордж. — Наверное, нам пора идти на поле.

* * *

Почти сразу после начала игры Гарри оказался занят.

Снитч ему ловить пока не следовало, но Оливер поручил ему мешать когтевранским охотникам. Так что сначала Гарри загородил путь Роджеру Дэвису. не дав ему пролететь мимо Кэти Белл, а потом использовал крыло, блокировав бладжер.

Все первые пять минут игры шли примерно в таком ключе; Гриффиндор забил три мяча, Когтевран — один. Наконец всё чуть улеглось, и Оливер подал знак Гарри.

Знак этот означал, что Гарри требовалось играть от защиты снитча, и Гарри набрал высоту. Он уже заметил снитч, парящий над травой, но пока его не видела когтевранский ловец, проблем возникнуть было не должно. И потом, он находился ближе, и мог при необходимости ей помешать.

Анджелина забила. Потом Фред прервал подачу Когтеврана бладжером, но Джереми Стреттон сумел схватить квоффл и забить в ответ.

Сорок-двадцать. Пятьдесят-двадцать. Пятьдесят-тридцать. Счёт рос, медленно, но верно, отрыв Гриффиндора увеличивался и уменьшался... вероятно, все хотели закончить игру до прихода грозы, но поскольку ни одна сторона не хотела уступать, игра велась с пылом, которого Гарри раньше не доводилось видеть.

Летя вдоль пустых частей трибун, Гарри вдруг заметил кое-что странное.

За игрой наблюдал домовик. Его длинные пальцы теребили ткань знакомой наволочки... а на его голове красовалась бумажная шляпа из серебристой и зелёной обёрточной бумаги.

Оглянувшись на поле и убедившись, что ловец Когтеврана далеко от снитча, Гарри спустился чуть ближе.

— Добби? — позвал он.

Добби уже его заметил, и радостно закивал:

— Гарри Поттер очень мудр! И добр; узнал Добби после стольких месяцев...

Эльф на мгновение опустил взгляд:

— Добби очень извиняется, что сделал ваш первый матч таким трудным.

— Ничего страшного, Добби, — Гарри снова оглянулся. Счёт стал 90:50, и гриффиндорцы разразились радостными возгласами, когда Кэти довела его до 100:50, но доносившийся зловещий рокот намекал, что гроза уже совсем близко.

— Добби, ты работаешь на Малфоев? — спросил затем Гарри.

Добби ахнул.

— Как Гарри Поттер узнал? — воскликнул он, стискивая свою наволочку; его шляпа чуть не свалилась с головы.

Но тут Чжоу Чанг начала пикировать, и Гарри пришлось прервать разговор, полетев ей наперерез, чтобы не дать поймать снитч.

* * *

Через полчаса игра всё ещё продолжалась, а ливень шёл стеной. Струи барабанили по голове Гарри, маленькими водопадиками стекали с его крыльев, а несколько минут назад до всех донёсся оглушительный грохот, когда молния ударила в самое высокое дерево в Запретном лесу.

Она не попала в Астрономическую башню, которая имела даже большую высоту, но, возможно, потому, что с точки зрения башни грозы вообще не было.

— Гриффиндор забивает! — крикнул Ли Джордан. — По крайней мере, мне так говорят! Счёт ­­— 190:110 в пользу Гриффиндора!

Ли несколько преувеличивал: ярко-красный квоффл по-прежнему было видно. Но стало слишком темно, чтобы Гарри мог разглядеть снитч. Разве что...

Небо разорвала очередная молния, на мгновение осветив поле, и Гарри увидел золотой мячик. Повернувшись, он яростно заработал крыльями, помчавшись в нужном направлении.

Поимка им снитча сопровождалась звучным "плюх!"; он не успел выйти из пике и пропахал в грязи канаву несколько метров длиной. Но когда он поднял его, и мадам Трюк дунула в свисток, Гарри показалось, что он услышал вздох облегчения от всех зрителей с трибун.

Даже когтевранцев. Ибо было слишком уж мокро.

* * *

— Три пойманных снитча из трёх! — сказал Рон где-то часом позже, когда празднование в гриффиндорской гостиной чуть улеглось, и друзья смогли отыскать стол для себя. — Гарри, это невероятно круто!

Гарри пожал плечами:

— Как скажешь.

— Да ладно тебе, Гарри, — хмыкнул Дин. — Ты в этом году добыл для квиддичной команды четыреста пятьдесят очков. И поскольку, несмотря на все мои усилия, это почти что единственный спорт в школе, тебе следует гордиться.

Это заставило Гарри чуть улыбнуться.

— Только вот... на следующий год я, скорее всего, уже не буду играть, — признался он.

Рон застонал:

— Что, серьёзно?

— Квиддич просто отнимает слишком много времени, — ответил Гарри. — Учитывая домашнюю работу, у меня едва оставалось время на что-то ещё, а я с большей охотой займусь другими делами.

— Ты спятил, приятель, — возвестил Рон. — И кто будет ловцом, если не ты?

— Кормак? — предположил Невилл. — Он же вроде запасной игрок.

— Плакали мои надежды, что на следующий год хоть одна из моих команд поймает снитч, — пробормотал Рон.

— Эй, — обиделась Джинни, — ты забыл, что на следующий год я буду на втором курсе? Я, может, и не так хорошо замечаю снитч, как Гарри, но готова дать тебе фору в том, чтобы его поймать!

— А разве ты не должна давать фору Гарри? — уточнила Гермиона.

— А? — Джинни чуть растерялась. — Да нет, Гарри до абсурдного хорош. А я просто надеюсь быть хороша по меркам нормального квиддича.

— Так чем ты займёшься в следующем году, если не будешь играть в квиддич? — спросил Дин.

Гарри заранее это обдумал, и начал загибать пальцы:

— Читать больше книг. Чаще летать в Форт-Уильям. Ходить в Хогсмид, ведь это разрешают как раз с третьего курса...

— Последнее смотрится как-то излишне, тебе не кажется? — спросил Рон. — Ты ведь и так можешь летать в Форт-Уильям.

— Всё равно приятно, — пожал крыльями Гарри. — А ещё у меня есть идея организовать что-то вроде группы поддержки для тех учеников, которые не люди, потому что у Танизис и Юны в этом году возникли проблемы, и они даже не знали, с кем о них поговорить. И ещё я думал попробовать устроить игру в "Подземелья и драконы".

— Это будет круто, — согласился Невилл. — Может, мы так составим какую-нибудь интересную историю.

— Как-то много всего взамен всего одного спортивного клуба, — заметил Дин.

— Оливер Вуд немного фанатичен, — хмыкнул Гарри. — И я ещё не знаю, всё ли у меня получится, ведь у нас будут новые предметы.

— Думаю, получится, — сказала Гермиона. — Перси сказал, что у тебя хватает времени, даже если ты префект. взявший двенадцать предметов, хотя о деталях он не говорил. Сказал лишь, что учителя с этим помогут.

Он пожала плечами:

— Хотя, честно, я не совсем понимаю как. В сутках только двадцать четыре часа.

— Если ты не Госпожа Вейра Морета, — сказал Гарри.

— Морета? — переспросил Невилл. — Не помню такой книги.

— Я дам тебе почитать, — пообещал Гарри.

— Мы совсем ушли от темы, — сказал Рон. — Слушай, а насколько тяжело было там летать? Мы спрятались под крылом у Норы, и всё равно было мокро до ужаса.

— А сама Нора где-нибудь пряталась? — спросил Гарри.

— Хагрид раскрыл свой зонтик, — ответила Гермиона. — Он сказал Норе, чтобы она его не перекусила, и она поняла.

Гарри невольно улыбнулся, представив себе жующую зонтик Нору, а потом вспомнил, что спросил Рон:

— Был один странный момент... на трибунах был Добби.

— Квоффл попытался завязать твой хвост узлом? — спросила Джинни. — Думаю, я бы такое заметила.

— Нет, кажется, он просто смотрел, — ответил Гарри. — Он даже извинился за первый матч, но... в общем, я понял, кто его хозяин. Он — домовик мистера Малфоя.

— Мерлинова брыжейка! — выдохнул Рон.

— Рон! — резко сказала Гермиона. — Не ругайся!

Рон начал было протестовать, но тут Гермиона подняла руку:

— Хотя нет, погоди. Брыжейка... это ж такой орган пищеварительной системы?

— Ну да, — кивнул Рон. — Решил попытаться быть более изобретательным и менее грубым.

— Тогда извини.

— Итак, теперь мы знаем, чей Добби, — сказал Невилл. — Но что с этим делать?

— Я постараюсь при возможности сказать Дамблдору, — ответил Гарри. — Но помимо этого... было бы здорово, имейся способ его оттуда освободить.

— Так он есть, забыли? — сказала Гермиона. — Бюро релокации домовых эльфов! И теперь, когда мы знаем, чей Добби эльф, они могут что-то сделать. Ведь обращаться с эльфами так, как обращаются с Добби, попросту незаконно.

— Может, и незаконно, но не думаю, что большинству тех ужасных чистокровных семей, кто плохо обращается со своими эльфами, есть до этого дело, — сказал Невилл.

— О, им будет дело, — прошипела Гермиона. — Будет, или я — не я!

— Ну всё, Малфою крышка, — покачал головой Дин.

— Вероятно, — согласилась Джинни.

Она достала палочку и осмотрела её:

— Только что подумала, что скоро не смогу пользоваться ей целых два месяца. К этому привыкаешь, да?

— Нет, — покачал головой Рон. — И близко нет. Кстати, заряди несколько перьев заклятием стирания чернил, и лучше сделай домашку как можно раньше.

— ...ты точно мой брат? — с подозрением посмотрела на него Джинни. — А не какой-нибудь метаморфомаг?

— Мы все метаморфомаги, — ответствовал Рон. — Ты не знала? Наверное, мама тебе ещё не рассказала.

— Хорошая попытка, но я видела анимагические формы Фреда, Джорджа и Перси, — парировала Джинни. — Но почему ты говоришь, чтобы я делала домашку заранее?

— Потому что она куда легче, если ты можешь стереть неправильно написанные слова, — пояснил Рон. — О, кстати, чуть не забыл: меня очень заинтересовала та статья из "New Scientist"; надо будет поискать способ смотреть велетизор.

— Телевизор, — поправила Гермиона. — А какую статью ты имеешь в виду?

— Ну ту, про комету!

— А-а. Так она, кажется, будет на следующее лето, — Гермиона нахмурилась. — Только что сообразила: мы ведь так и не выяснили, какие приборы работают в Хогвартсе, а какие нет...

* * *

Последние несколько дней второго курса Гарри в Хогвартсе очень напоминали последние несколько дней его первого курса, — прощания, сбор вещей, выписки из библиотечных книг, которые могли помочь с домашней работой летом...

Они получили свои оценки за экзамены, и те оказались вполне хорошими, — оценка Невилла по зельеварению по-прежнему была худшей за все предметы, но лучше, чем на первом курсе, — и, конечно, отметили те предметы, которые планировали взять на следующий курс.

Одно из основных различий заключалось в том, что когда Гарри полетел к Хагриду, он попрощался не только с ним, но и с Норой.

— Пока? — повторила Нора, хмурясь. — Так ты летишь обратно к себе в комнату?

— Не совсем, — ответил Гарри. — М-м... помнишь прошлое лето? Я уехал на два месяца, а ты тем временем стала большой, а когда я вернулся, ты уже научилась говорить.

— Научилась говорить! — с гордостью согласилась Нора. Потом её морда чуть осунулась: — И ты опять так... уедешь?

Она осмотрела себя и раскрыла крылья:

— И я опять стану настолько больше?

— Я вернусь через два месяца, — заверил её Гарри. — И не думаю, что ты станешь настолько больше.

— Месяца? — повторила Нора и перевела взгляд на Хагрида. — Что это — месяц?

— Примерно десять, десять и ещё десять дней, — ответил Хагрид.

Гарри на мгновение закрыл глаза.

— Тридцать дней, — поправил он, снова открыв их. — Тридцать.

— Тридцать, — повторил Хагрид. — Спасиб', Гарри, я запомню. Полезное слово.

Гарри задался вопросом, не станет в итоге Хагрид лучше говорить по-драконьи, чем по-английски.

— А ты станешь больше? — спросила его Нора. — Ты раньше был больше меня, а теперь меньше.

— Ну, возможно, я стану немного больше, — пожал крыльями Гарри. — Точно не знаю.

Нора неожиданно подалась вперёд, вытянула крылья и передние лапы, и заключила Гарри в сокрушительные объятия.

Потом она ослабила хватку, чуть отстранилась и неуверенно взглянула на Хагрида.

— Да не переживай, — улыбнулся Хагрид. — Гарри — парень крепкий.

Ободрённая, Нора снова обняла Гарри.

— Жалко, что тебя не будет, — сказала она.

* * *

Потом наступил Прощальный пир, и прежде чем начался ужин, профессор Дамблдор сообщил, что собирается сказать "пару, а точнее, даже несколько пар слов".

Как оказалось, этими словами были "пара, парта, парабола, паранормальный, парашют, Парагвай".

Затем он вручил Кубок школы Когтеврану, Кубок квиддича — Гриффиндору, и посоветовал всем как следует насладиться едой, ведь к их возвращению остатки уже слишком заветрятся, и подать их будет проблематично.

* * *

— Думаю, больше в этом купе никто не поместится, — рассудил Рон, когда "Хогвартс-экспресс" ехал через, вероятно, южную Шотландию. — Разве что Перси пригласить.

— Почему Перси? — спросил Дин.

— Уверен, он знает, как расширять комнаты и тому подобное, — объяснил Рон. — А больше мне никто в голову не приходит.

— Ещё Гарри может поставить свою палатку, — предложил Джордж. — Или те из нас, кто научился превращаться в животных, могут превратиться в животных, и это освободит больше места.

— Пожалуй, — согласился Рон.

Тут разговор прервался, потому что совёнок Джинни, Пигвиджен, вырвался и следующие несколько минут носился по купе, отскакивая от стен и весело щебеча. Наконец Гарри сумел поймать его меж сложенных крыльев.

— Подержи его пока, — попросила Джинни, доставая пергамент и начиная на нём писать. — И... вот так. Пиг, у меня для тебя письмо!

Неугомонный совёнок вскинулся, подлетел к ней и протянул ногу. Джинни привязала записку к ней, затем открыла окно и выкинула птицу.

— Кому это? — спросил Невилл.

— Маме с папой, — ответила Джинни. — Просто хотела его чем-нибудь занять, — она нахмурилась. — Может, этим летом дать Эрролу отдохнуть, а все письма поручать Пигу? Он в этом явно хорош.

— Звучит как план, — кивнул Рон.

— Ох ты ж! — вскричал Фред таким тоном, будто только что осознал нечто очень важное.

— Что такое? — спросил его близнец, опуская взгляд на то место в "Зубе и клыке", на котором Фред остановился. — Оно даже смешнее, чем тут говорится?

— Ну да, но я не поэтому ахаю, — ответил Фред. — Я только что сообразил... наша учительница защиты в этом году!

Он сделал паузу. Все ждали.

— Да говори уже, — не выдержал Рон.

— Она подписывалась как Сью Д. Ним, — воскликнул Фред. — Это же просто изменённое "псевдоним"! Готов спорить, это не настоящее её имя!

— Ты уверен? — спросила Гермиона. — Нет, такое может быть, но если вспомнить, что арифмантию, например, преподаёт профессор Вектор...

— Но это бы значило, что подобное имя уместно для кого-то, работающего под прикрытием, — указал Джордж. — Так что, возможно, это её настоящее имя, но обычно она защиту не преподаёт?

— Но если она была под прикрытием, то использовать настоящее имя ей не следовало, — рассудил Фред. — Разве что это потому, что она — американка, и тут её никто не узнает?

— Это если она американка, — добавил Гарри. — Или вообще человек. Возможно, нам следовало в классе посматривать наверх, на случай, если там прятался бы грифон.

— Почему грифон? — удивился Рон.

— Потому что драконы живут в Шармбатоне.

Все согласились, что это отличный ответ и Рон сам на него напросился. За исключением Рона.

* * *

Пару часов спустя, когда поезд ехал через Мидлендс, Фред с Джорджем решили освободить чуть больше места и принять свои животные формы.

В этот раз тот, кто называл себя Фредом, оказался норкой, а тот, кого называли Джорджем — куницей. (Понять, что это именно норка и куница, оказалось трудно, и Гарри даже пришлось купить энциклопедию, но теперь они были уверены).

Одним из неожиданных преимуществ смены формы оказалось то, что Фред получил возможность съесть тыквенный пиродок размером больше собственного торса.

Никто не был уверен, что у него получится, но наблюдать было весело, и друзья увлеклись разговором о том, чего ждали от новых уроков на следующий год, — или. в случае Джинни, через год.

Тут дверь чуть приоткрылась, и в щель скользнул рыжий силуэт. Оглядевшись по сторонам блестящими, настороженными глазами, лиса прыгнула на свободное место и явно вознамерилась прыгнуть на стол, но тут заметила Фреда, переставшего есть пирожок.

На мгновение лиса, кажется, заколебалась... и тут на неё сверху приземлился Джордж.

Последовала небольшая возня, а потом Джордж превратился обратно в человека, осторожно, но крепко держа лису обеими руками.

— Ага! — с гордостью сказал он. — Вы — не единственные, кто умеет играть вдолгую!

Тайлер (или Энн) тявкнул что-то, вероятно, грубое.

— Хотите прийти в гости летом? — добавил Джордж. — Думаю, наши отношения после такого займутся как пожар!

— Пожалуйста, пусть это будет не буквально, — жалобно попросила Джинни.

* * *

В середине второй половины для они доехали до Кингс-Кросс, и, попрощавшись с друзьями, Гарри направился к выходу на магловскую станцию.

Он мог бы полететь домой, но после произошедшего прошлым летом решил посмотреть, ждёт его дядя Вернон или нет.

Пройдя через барьер, он действительно увидел дядю Вернона и тётю Петунью. Но ещё Сириуса.

К его удивлению, Сириус был одет так, как обычно одевался Ремус, — в чуть потрёпанную и поношенную одежду. Выходя в магловский мир, он обычно носил что-то в стиле смарт-кэжуал, а на Гриммо и в новом доме в Хогсмиде предпочитал джинсы и футболку.

— Гарри, вот и ты! — сказал он. — А это твои дядя с тётей?

Гарри кивнул, и дядя Вернон с подозрением посмотрел на Сириуса.

— Кто вы? — коротко спросил он. — Не помню, чтобы вас раньше видел. Вы один из... них?

— Конечно! — широко улыбнулся Сириус. — И зовут меня Сириус Блэк. Вы, значит, Вернон, а вы, видимо, Петунья!

Тётя Петунья еле заметно кивнула.

— Помню, Лили говорила о вас! — сказал Сириус так, словно пребывал в настоящем восторге. — Вы знаете, что мы с Лили в школе дружили? Ну или скорее враждовали, но это уже прошло и быльём поросло. Дело в том, что мой лучший друг в неё влюбился!

— Вы случайно не друг того сальноволосого мальчишки? — спросила Петунья.

— Нет-нет, никоим образом! — заверил её Сириус. — В отличие от моего друга, он всё ещё жив. Вообще я довольно долго был в отрыве от жизни из-за небольшой проблемы массового убийства и тюремного срока — в Азкабане, если вы о нём слышали, — но хорошие новости в том, что благодаря одной лазейке меня выпустили, и я очень, очень рад познакомиться с вами!

Он потряс им обоим руки:

— Кстати, а где вы живёте?

— Пошли, мальчишка, мы уезжаем, — поспешно сказал дядя Вернон. — И считай себя не приглашённым!

Гарри с трудом сдержал смех.

Конечно, так поступать с его дядей и тётей было некоторым ребячеством со стороны Сириуса... но, с другой стороны, если он теперь мог шутить о произошедшем, ему явно стало куда лучше. И эта мысль заставляла морду Гарри расплываться в улыбке.

1) Скорее всего, имеется в виду книга Дика Кинг-Смита "Dragon Boy", вышедшая в 1993 году. На русский, насколько мне известно, она не переведена.

Вернуться к тексту