Старые друзья, новые друзья (джен)

Все в кабинете явно растерялись. Первым нарушил молчание Дамблдор:

— Гарри, я не сомневаюсь, что ты достиг в обучении волшебству куда больших успехов, чем я мог ожидать, но сражаться напрямую с Волдемором? Как я уже сказал, даже я сам сейчас не сравнюсь с ним в силе, и, прости за нескромность, я заметно сильнее среднего волшебника.

— Я знаю, что в дуэли Волдемора мне не одолеть, профессор. Но, как и любой тиран, он мало что знает о своих жертвах. Я хочу воспользоваться его невежеством и обратить то против него.

Дамблдор кивнул. Он не вполне понимал, куда Гарри клонит, но, смотря на него, осознал, что его тоже было не назвать средним волшебником.

— Что у тебя на уме, Гарри? — спросил Сириус.

— Назовём это... комбинацией.

* * *

— Ну так что, договорились?

Эдвард нервно переступил с ноги на ногу и бросил взгляд на Тайлера.

— Да, насчёт этого... — начал Тайлер, которому тоже явно стало неуютно.

— Какая-то проблема, Эд? — нахмурилась Тонкс.

Неужели Эдвард и его партнёр перетрусили, побоявшись, что Волдемор не погибнет и узнает о тех, кто приложил руку к попытке его уничтожения?

— Гм... не совсем. То есть, да, мы можем это сделать, но я поговорил с Тайлером, и...

— Вы боитесь? — прямо спросила Андромеда.

— Нет, конечно! — возмутился Тайлер. — Просто мы на этом зарабатываем, и даже весьма неплохо, но то, что вы просите... гм... отбросит нас назад в финансовом плане. Я бы не возражал расстаться с несколькими тысячами галлеонов, если бы это означало смерть Сами-Знаете-Кого, но подобная затея будет стоить дороже.

Эдвард смущённо опустил взгляд. Он чувствовал себя редким эгоистом, говоря о деньгах, когда от них вполне могло зависеть будущее магического мира. Но Тайлер указал, что, если война закончится, они вернутся к нынешним позициям только через несколько лет. Министерство вряд ли бы поддержало их финансово, и они должны были держать это в уме. Так что, хоть и неохотно, он согласился об этом заговорить.

— Не поймите неправильно, — продолжил Тайлер. — Вы для нас не просто покупатели, а друзья. Мы не будем ни на чём настаивать, но можете вы хотя бы собрать немного деньжат, чтобы после всего этого мы могли начать заново?

Сначала Гарри хотел рассердиться, но потом понял, что они были правы. Война забирала не только жизни. Если человек после помощи в войне останется нищим, в чём окажется смысл этой войны? Умереть с голоду ради свободы?

Но тут в разговор вмешался Сириус:

— Не волнуйтесь об этом, — сказал он с широкой улыбкой. — Мои предки заработали целую кучу золота более чем сомнительными методами. И, если понадобится, ради этого я отдам все деньги моей семейки. За сколько бы вы продали это обычному покупателю?

Чуть покраснев, Эдвард назвал сумму.

— Ха! Меньше половины состояния Блэков. Даже жалко. Вы получите ваше золото сегодня же.

— Но вам не нужно платить всю... — начал было Тайлер.

Однако Андромеда его перебила:

— Заткнитесь и начинайте работать.

— Ну... ладно, — пробормотал Тайлер, прежде чем развернуться и уйти.

Оставшиеся обменялись взглядами. Воздух словно стал тяжелее от осознания того, что им предстояло. Предложенный Гарри план был опасным и далеко не безупречным. В одно мгновение всё могло пойти не так, и многие жизни оказались бы в опасности. И даже сработай план, не было гарантии, что никто не погибнет. Увы, после долгих обсуждений и утрясания отдельных деталей всё выглядело так, что это был лучший вариант покончить с Волдемором и его Пожирателями.

— Начнём завтра, — наконец сказала Андромеда, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

Гарри механически кивнул. Одним делом было обсудить план до мельчайших деталей, но совсем другим — приводить его в исполнение.

— Пойдёмте спать. Завтра предстоит трудный день, — сказал Сириус.

То, что он даже не попытался пошутить, наглядно показывало, насколько серьёзной была ситуация.

* * *

Дата была назначена и опубликована во всех газетах. В один момент Тонкс поняла, что хотела бы, чтобы до знаменательного момента было ещё хотя бы несколько недель. Так у них с Гарри была бы возможность ещё чуть-чуть пожить нормальной жизнью.

Но ещё она понимала, что чем дольше они оттягивают, тем больше жизней будет потеряно. Почти каждый день пропадали люди; порой их изувеченные тела (как полагали, это была работа оборотней) находили позже, под Тёмной Меткой, а порой они пропадали бесследно, и никто не знал, кому везло больше. Несмотря на потери в своих рядах, Пожиратели продолжали активно действовать. Даже мракоборцы порой боялись применять более жёсткие меры, опасаясь, что жертвами станут их семьи. В магическом мире царил страх.

И потом, Тонкс осознавала важность собственной задачи. Конечно, это она сама решила стать мракоборцем и защищать дорогих ей людей. Но её роль в плане Гарри была такой важной, что даже небольшая ошибка могла подвергнуть волшебный мир и тех самых дорогих ей людей ещё большей опасности. Порой ей откровенно хотелось расплакаться. Но она знала, что никто не справится лучше неё, так что усилием воли задвигала страх на задворки разума и старалась вести себя спокойно и профессионально. Гарри и Андромеду это, похоже, не обманывало, но, к её облегчению, они не подавали виду.

— Ладно, ребята, кончаем разогрев! Пора переходить к настоящей тренировке! — объявил Сириус.

Все застонали.

— Ну серьёзно, мы все устали! Может, передохнём хоть чуть-чуть? — пожаловался кто-то.

— Кончайте ныть! Ладно, пять минут передышки, а потом я вернусь и порву всех.

— Он же не буквально, да? — спросила Тонкс, не обращаясь ни к кому конкретно.

Единственным ответом ей стало "гав" огромного чёрного пса.

Отошедшие в угол Андромеда и Гарри вели негромкий разговор.

— Ему точно нужно приходить сюда? — спросила Андромеда с видимой досадой.

— Кому? — спросила подошедшая Тонкс.

— Дамблдору, — ответил Гарри. — Он хочет посмотреть на наши успехи, и, если понадобится, дать пару советов.

— Да, очень мило и благородно с его стороны. Но почему он постоянно продолжает всюду совать свой длинный нос... — проворчала Андромеда.

Гарри вздохнул:

— Я знаю, вы его сильно не любите, да и для меня он не то чтобы кумир. Но он играет важнейшую роль в плане, и должен знать все детали. В конце концов, цель у нас общая, и он — единственный, кого Волдемор всегда боялся. Если у кого-то и есть шанс успешно сразиться с Волдемором, так это у него.

Андромеда поморщилась, но кивнула.

Ждать пришлось недолго, и скоро послышался стук в дверь. Сириус открыл ту и нацелил палочку на появившегося в дверном проёме Дамблдора:

— Какой был мой любимый предмет в Хогвартсе?

— Напрашивающийся очевидный ответ — защита от Тёмных искусств, но я отвечу "трансфигурация".

Сириус кивнул и опустил палочку:

— У вас довольно много волос. Вдруг кто-нибудь стащил бы один и использовал для Оборотного зелья?

Дамблдор хмыкнул:

— Разумная предосторожность, Сириус. К тому же волосы с возрастом редеют. Возможно, мне стоит попробовать тот кондиционер для волос, о котором говорила Минерва...

— Если вам поможет, то нам определённо стоит послать бутылочку Волдемору. Вот уж кому нужна новая причёска, — заметила Тонкс.

— А, Ним... мисс Тонкс, рад снова вас видеть. Андромеда, очень приятно, — Дамблдор отвесил ей лёгкий поклон. Андромеда отрывисто кивнула. — И, конечно, Гарри. Надеюсь, всё идёт хорошо?

— Да, профессор. Я настолько готов, насколько может быть готов тот, кому завтра предстоит убивать Волдемора, — ответил Гарри с ноткой сарказма.

Дамблдор улыбнулся:

— Разумеется. Ну что ж, не будем затягивать обмен любезностями, — он указал в сторону нескольких мягких стульев, которые только что сотворил. — Перейдём к делу.

Разговор продолжался больше часа, и к концу его Андромеда уже не смотрела на Дамблдора с такой враждебностью. Сейчас она особенно ясно чувствовала, что за его плечами было полтора века опыта и мудрости, и он знал больше, чем все они вместе взятые. Для многих проблем, которые могли возникнуть по ходу плана, он предложил решения, которые никому из них не пришли в голову, а также указал на некоторые детали, о которых они вообще не задумывались. И хоть он по-прежнему не одобрял убийств, он воздерживался от замечаний по этому поводу.

Когда каждая часть плана была оговорена дважды (или, для особо сложных, трижды), Дамблдор встал. Могло показаться, что он сейчас произнесёт речь, но в итоге он лишь сказал:

— Ну что ж, мне пора.

— Профессор, могу я поговорить с вами наедине? — спросил Гарри.

Директор несколько удивился просьбе, но улыбнулся и кивнул:

— Конечно, Гарри. Веди.

Они вышли на террасу, с которой открывался вид на зелёное поле. Этот вид был на удивление мирным, напоминая, что досюда война ещё не добралась. Пока.

— Война может заставить любого из нас ценить простые жизненные радости, — сказал Дамблдор, словно прочтя мысли Гарри.

Гарри кивнул. Он сам не до конца понимал, почему попросил Дамблдора о личном разговоре, но это почему-то казалось... правильным.

— Я всегда думал, что хочу избавиться от Реддла как можно скорее. Но теперь, когда дата назначена... мне порой хочется ещё потянуть время, — проговорил он, смотря на горизонт.

— Когда выступаешь против Волдемора, всей подготовки может быть недостаточно. Любые планы всё ещё могут пойти наперекосяк, и, прости за прямоту, мы все можем в итоге стать жертвами войны. И если даже мы преуспеем, нельзя сказать, какую цену придётся заплатить. Бояться естественно, Гарри. Ты не был бы человеком, если бы не боялся, — серьёзно ответил Дамблдор.

Гарри машинально кивнул. Конечно, он боялся. И не мог сказать, что боялся исключительно за других. Конечно, он знал, как будут убиты горем Андромеда, Сириус, Дора и его друзья, если он не переживёт завтрашний день. Но он и сам хотел жить. Хотел проводить время с Дорой, любить её и получать любовь в ответ. Возможно, когда-нибудь завести с ней семью. Увидеть, как Сириус и Дженнифер живут вместе до старости. Обзавестись ещё множеством чудесных воспоминаний о своих друзьях и их семьях. Его жизнь могла быть хуже, но он был уверен, что после всего, через что прошёл, он заслуживал нормальной, счастливой жизни.

— Знаете, одно время я вас ненавидел. Из-за того, что было раньше в моей жизни, — сказал он; в его голосе не было и тени обвинения. — Но потом понял, что оно того не стоит. Держать обиду, то есть. Посмотрите, каким человеком стал Снегг. Я не хочу быть как он. Вы совершили определённые серьёзные ошибки, и некоторые люди, включая меня, за них заплатили. Но если я буду жаловаться на это остаток своей жизни, я не смогу нормально жить этой самой жизнью. Так ведь?

В этот момент Дамблдор выглядел так, будто ему было не сто пятьдесят лет, а все пятьсот.

— Как человек ты куда лучше, чем когда-либо был я, Гарри. Знаю, никакие извинения не загладят тот вред, что мои действия тебе причинили... но ты прав: неразумно жить в прошлом и забывать о настоящем. И да, Гарри, хоть немалое число людей в волшебном мире считает меня мудрым и непогрешимым, я совершил немалое число ошибок. И, поскольку я обладаю несколько большими силами и властью, чем средний волшебник, — прости за нескромность, — эти ошибки порой приводят к весьма серьёзным последствиям. Мне пришлось видеть смерть немалого числа друзей, и не раз бывало так, что их смерти были вызваны моими действиями, или же отсутствием таковых. Сто пятьдесят лет — долгий срок...

Он замолчал на несколько секунд:

— Тебе, возможно, интересно, почему я так сильно не одобряю убийства. Я знаю, что без некоторых людей наше общество стало бы лучше, а некоторых, вроде Тома, требуется остановить раз и навсегда. Но поверь мне, Гарри, это накладывает отпечаток. За свою жизнь мне доводилось сражаться с несколькими тёмными волшебниками. Люди просили меня убить их, но я просто сдавал их властям. В итоге некоторые из них сбегали и снова начинали свой террор, и я видел осуждение в глазах людей. Убей я этих волшебников сразу, они бы не сбежали... но я считал, что не вправе решать, кому жить, и кому умирать. И... не хотел лишней крови на руках. Как видишь, это не всегда оказывалось правильным решением, но, надеюсь, ты понимаешь меня.

Гарри не знал, что ответить. Ему было странно видеть Дамблдора, знаменитого и великого волшебника, настолько печальным, настолько сожалеющим. Он задался вопросом, каким станет сам, если доживёт до возраста директора.

— Я понимаю, профессор, — прошептал он наконец.

* * *

Для неосведомлённого человека это был просто приятный солнечный день. Небо было ясным, дул лёгкий ветерок. Такой день был идеален для пикника. Но пикник был последним, что могло произойти в сегодняшнем Хогсмиде.

Для читателей "Ежедневного пророка" этот день был знаменательным. Сегодня Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, созывал пресс-конференцию, на которой обещал раскрыть волшебному миру, почему Тот-Кого-Нельзя-Называть был не такой уж большой угрозой. Те, кто помнили времена прошлой войны, были настроены, мягко говоря, скептически, и сообщали всем желающим знать, что Поттер, по их мнению, схлопотал бладжер в голову или просто глубоко заблуждался. Некоторые считали, что он недооценивает Тёмного Лорда, а большинство просто решило дождаться пресс-конференции и послушать самим, благо ту обещали передавать по колдорадио. В общем и целом, почти все волшебники и ведьмы Британии, а также немалое число магов из остальной Европы желали послушать, что скажет Гарри Поттер.

О том, что именно будет происходить, знала только небольшая команда, все последние дни усердно тренировавшаяся в одном из домов, принадлежавших Блэкам. И хоть они не были уверены, что победят, одно они знали точно: сегодня прольётся немало крови, и большей частью, если не целиком, она будет принадлежать Пожирателям. Если всё пройдёт гладко, с их стороны потерь не будет, а большая часть Пожирателей и сам Волдемор умрут. Но, как заметил Грозный Глаз, "Если ждёшь, что во время войны всё пройдёт как ты хочешь — можешь вообще не сражаться".

Неподалёку от "Кабаньей головы" установили помост с сиденьями для журналистов со всей Европы. Рядом разместили отдельную платформу для фотографов и персонала с колдорадио. Андромеда наняла профессиональных организаторов, чтобы всё было идеально. В конце концов, было бы обидно, пойди их план насмарку, потому что какому-нибудь журналисту не досталось места.

План был достаточно прямолинеен, но это не означало его простоты. Было возможно, что Пожиратели вообще не заглотили наживку, или, ещё хуже, что они пошлют несколько новичков, с которыми будет легко разобраться. Но все согласились, что Волдемор почти наверняка появится лично. Предоставлявшаяся возможность была слишком заманчивой.

Когда до начала конференции осталось немного времени, начали прибывать журналисты. Римус Люпин и Эммелина Вэнс принялись разводить их по местам. Одним из плюсов помощи Дамблдора стало то, что он отрядил в помощь Орден Феникса. На очередном собрании он объяснил, что, вероятно, это была последняя битва с Волдемором, и все до последнего человека вызвались помочь.

Когда все места заняли, Андромеда проверила, все ли находились на нужных позициях. Они знали, что если Пожиратели и Волдемор появятся, то только после появления Гарри. Так что у них ещё оставалось время для последней проверки.

Для связи они использовали зачарованные серьги, работавшие наподобие магловских раций. Тонкс заняла позицию в "Кабаньей голове". Сириус закончил раздавать порт-ключи владельцам хогсмидских магазинов и засел в Визжащей хижине. Раздалась трель феникса, свидетельствующая, что Дамблдор тоже был готов.

— Ну, начинаем. Удачи всем, — прошептала Андромеда в серьгу.

* * *

Диана Аллерс сидела на месте, ожидая появления Гарри Поттера, и её грыз страх. Её задание было простым. Если Гарри Поттер действительно появится, и поблизости не окажется Альбуса Дамблдора или слишком многих мракоборцев — прижать пальцем недавно приобретённую Тёмную Метку. Она не хотела принимать Тёмную Метку, но когда Тёмный Лорд только что убил её мужа и держал сына под прицелом, особого выбора у неё не было. Она лишь надеялась, что её маленький Тимоти был в порядке.

Вскоре светловолосая девушка объявила о начале конференции, и шум на мгновение стих. Потом на помост поднялся Гарри Поттер, и грянули аплодисменты. Диана огляделась, и увидела лишь мракоборца Долиша и другого, неизвестного ей, стоявших под сторонам от помоста. Признаков Дамблдора или других мракоборцев не наблюдалось. Тёмный Лорд должен был быть доволен.

Она знала, что должна была коснуться пальцем Тёмной Метки, но никак не могла решиться. Краем уха она слышала, как Поттер говорил что-то про Тома Реддла. Если она сейчас коснётся Метки, то, вероятно, погубит единственную надежду магического мира. А если она каким-то чудом переживёт войну, то как будет жить с осознанием этого? Но, с другой стороны, если она ничего не сделает, они убьют её сына...

Наконец, закусив губу, она коснулась пальцем Тёмной Метки.

* * *

Волдемор ощутил, как Аллерс вызывает его, и усмехнулся. Похоже, он переоценил мальчишку. После нападения, повлекшего смерти во многих семьях, некоторые из которых были близки Поттеру, можно было ожидать, что тот затаится. Хотя бы по совету Дамблдора. Но, похоже, глупость мальчишки не знала границ.

Северус часто исходил ядом на тему того, что мальчишка был полным бездарем, неспособным даже ровно нарезать корень для зелья, но Волдемор знал, что как минимум в силе Поттеру было не отказать. Он со всей болезненностью осознал это той ночью на кладбище, когда Поттер сжёг его палочку.

Конечно, никто из Пожирателей не знал, какой ущерб мальчишка тогда ему нанёс. После того, как у Крэбба-старшего хватило наглости спросить, действительно ли Поттер серьёзно обжёг Лорду руки, пытка Круциатусом продолжалась добрых полчаса, и к её концу Крэбб стал пускающим слюни овощем, не сильно отличавшимся от Лонгботтомов. Никто больше не отваживался поднять эту тему.

Он велел Белле собрать его Внутренний круг. Появляясь на публике, он не брал с собой новичков. Он долго муштровал Внутренний круг, и его члены знали, чего Тёмный Лорд хотел, без необходимости слышать прямые приказы. Новички скорее бы просто перепугались самого его присутствия рядом, и толку от них было бы мало.

Пятнадцать человек собрались вокруг него, ожидая распоряжений. Их число сократилось после злополучного дня, когда кто-то (он подозревал нанятого Министерством убийцу) проник в штаб-квартиру и убил нескольких Пожирателей, а также его дорогую Нагайну. Когда Волдемор узнал об этом, его ярость не знала границ. Все Пожиратели, присутствовавшие в тот день в штаб-квартире, могли это подтвердить собственным видом.

— Я думал, что у мальчишки хватит здравого смысла залечь на дно. Похоже, я ошибался. Но если Гарри Поттер так жаждет встретиться со смертью, то кто я, чтобы ему отказывать?

Он рассмеялся высоким, холодным смехом, от которого у всех присутствующих пробежали мурашки. Точнее, у всех, кроме Беллатрисы — та лишь предвкушающе ухмылялась.

— Не оставляйте выживших. Мальчишка — мой, остальное не имеет значения. Можете пощадить несколько журналистов. В конце концов, кто-то должен будет рассказать, какая судьба ждёт осмелившихся бросить вызов лорду Волдемору.

Пожиратели Смерти надели маски, и все вместе они трансгрессировали.

* * *

Едва они возникли в центре Хогсмида, взгляд змеиных глаз Волдемора начал шарить в поисках Поттера. Раньше мальчишке удавалось от него ускользать, но в этот раз он намеревался не повторить прежних ошибок.

Поттер стоял на сцене, и при виде новоприбывших сразу выхватил палочку. Журналисты завопили в панике, но никто не попытался трансгрессировать прочь. Это было несколько странно, но Волдемор не стал тратить время на раздумья. Его последователи начали уничтожать всё поблизости, в то время как Поттер ринулся на них. Похоже, мальчишка ещё не заметил его, чего и следовало ожидать: сразу по прибытии Волдемор бросил на себя дезиллюминационные чары. Был риск, что при виде его Поттер сбежит, и Волдемор намеревался этого не допустить.

После минуты наблюдения он понял, что переоценил мальчишку. Тот бросал множество заклятий, но целился настолько плохо, что ни одно не попало в его Пожирателей. Двое мракоборцев ещё держались, но все прочие сбежали, спасая свои жизни, так что им едва ли оставалось больше минуты.

Решив, что с него довольно, Волдемор снял дезиллюминацию и швырнул в Поттера парализующее заклятие. Словно по неудачному стечению обстоятельств тот в последний момент увернулся и заметил его.

Тёмный Лорд собирался уже применить Убивающее проклятие, когда произошло нечто странное. Мальчишка выкрикнул что-то, вроде бы ни к кому не обращаясь, и с сосредоточенным видом закрыл глаза. И через две секунды головы трёх из Пожирателей рядом с Волдемором попросту взорвались. А он не ощутил никакой магии, лишь небольшое дуновение ветра. Он начал в бешенстве оглядываться в поисках нападавшего, и через мгновение еще три головы превратились в месиво из крови, кости и мозгов.

* * *

— Троих? Точно?

— Ага. Расположение идеальное.

— Как скажешь.

— По моей команде... сейчас!

Через три секунды последовала реакция.

— О-хре-неть, — недоверчиво прошептал кто-то.

* * *

Теперь настал черёд Пожирателей паниковать. Они попытались трансгрессировать (и ещё трое упали наземь с дырами в головах), но кто-то уже наложил чары против трансгрессии. Волдемор, однако же, не обращал внимания на своих последователей. Он швырял проклятие за проклятием в Поттера, который уворачивался, словно танцуя, и останавливался лишь за мгновение до того, как очередные Пожиратели лишались голов.

Однако Волдемор был безжалостен не только к своим врагам, но и к своим последователям. Так что выбор между жизнями нескольких Пожирателей и возможностью прикончить Поттера был для него очевидным.

Он даже не повернулся, когда Люциус в отчаянии попытался сбежать и через мгновение упал с пробитой пулей головой. Оставшиеся пятеро Пожирателей безостановочно двигались, но через несколько секунд очередная пуля достала одного из них, и осталось только четверо.

В момент, когда Поттер остановился, Волдемор бросил в него очередное Убивающее проклятие, но, к его шоку, то пролетело прямо сквозь мальчишку. Тот лишь слегка замерцал в месте, где оно в него попало. Поттер усмехнулся:

— Ты ещё здесь? Я-то думал, ты уже сбежал. До твоего скудного умишка так долго доходит, что тебе в меня не попасть?

Волдемор пришёл в настоящее бешенство. Он швырял в Поттера проклятие за проклятием, но все пролетали сквозь него, словно он был призраком! Чтобы проверить эту возможность, он бросил несколько заклятий, которые подействовали бы и на привидений, но мальчишка, казалось, был полностью неуязвим к магии.

— Возможно, твоя магия просто плоховато работает? Почему бы тебе не опробовать её на вон тех бедных журналистах? — Поттер указал на людей, прятавшихся за стульями и всем, что они смогли найти.

Волдемор швырнул в ту сторону мощное взрывное заклятие, но лишь ударилось в землю, пройдя сквозь них.

— А теперь позволь мне показать пару фокусов, Том. Предупреждаю, может быть больно.

Едва мальчишка произнёс это, голову Волдемора пронзила чудовищная боль, словно к нему откуда-то подкрался Хагрид и со всей силы ударил по ней кувалдой. Он был уверен, что, не будь его кожа магически усилена, он бы просто лишился головы.

Упав на колени от силы удара, Волдемор огляделся и увидел, что в живых осталось только трое его Пожирателей — Беллатриса, Снегг и Долохов. Но всем им приходилось удерживать полный, закрывающий всё тело щит, что лишало их возможности колдовать другие заклинания.

— Какая скука. Когда мы сталкиваемся, это ты обычно болтаешь без умолку. Пожалуй, я теперь вижу в этом нечто приятное, но всё же предпочитаю настоящий бой с тем, кто умеет колдовать, — Поттер демонстративно зевнул.

Волдемор швырнул в него очередное заклятие, с тем же результатом. Позади него Долохов рухнул на землю с простреленным сердцем; очевидно, он не сумел удержать щит, и тот отключился. Так что Тёмный Лорд, неспособный попасть ни в кого заклинанием, остался лишь с двумя своими последователями, которые были слишком заняты, спасая собственную шкуру. Тут сверкнула вспышка, и, казалось, повсюду забушевал огонь.

Впервые за много лет лорд Волдемор испытал настоящее чувство паники. То было настолько чужеродным ему, что сначала он даже не распознал его.

Быстро приняв решение, он приготовился трансгрессировать прочь, но обнаружил, что кто-то установил чары против трансгрессии. Он едва не рассмеялся над глупостью этого поступка. Для лорда Волдемора преодолеть эти чары было бы не сложнее, чем вдохнуть!

И снова он запаниковал, когда обнаружил, что не может. Кто вообще обладал магической силой, способной сравниться с его? Кто?

Но тут он увидел фигуру, медленно приближавшуюся к нему через завесу дыма, и ему пришлось стиснуть челюсти, подавляя желание вскрикнуть.

— Пришёл умереть, Альбус?

— Здравствуй, Том.

Он резко повернулся к своему другому противнику, который снова начал мерцать.

— Оставлю пока вас двоих. До скорого! — крикнул Гарри, после чего пропал, вместе с журналистами и даже мебелью.

* * *

Тонкс знала, что скоро выбьется из сил, и видела, что остальные из её команды тоже были измотаны. Один из них ещё пять минут назад потерял сознание от перенапряжения. Бледная Сьюзен стискивала зубы, удерживая защитные чары. Чтобы не нарушать концентрацию, им не сообщали о происходящем, и Тонкс не имела понятия, сколько Пожирателей осталось в живых. Она лишь знала, что Дамблдор вступил с Волдемором в схватку, и Гарри скоро должен был присоединиться.

Едва она подумала о Гарри, тот появился рядом с ней и осторожно, не желая напугать, коснулся её плеча. Её сердце затрепетало, когда она увидела его. Хоть Гарри и не был в особой опасности на этом этапе плана, с Тёмным Лордом нужно было быть начеку.

— Всё пока идёт как надо, — сообщил Гарри. — Остались только Снегг и Беллатриса. Мы не бьём по Снеггу слишком сильно, Дамблдор ведь утверждает, что он на нашей стороне... но и ускользнуть и позвать подмогу я ему не позволю. Сам Дамблдор сражается с Томом. Сколько вы ещё сможете удерживать щиты?

— Не слишком долго, — ответила она дрожащим голосом. — Максимум пять минут.

Гарри кивнул и поцеловал её в висок:

— Тогда скоро увидимся.

Она вымученно улыбнулась и кивнула.

— И ещё, Дора...

Она повернула голову к нему, уже выходившему за дверь.

— ...я люблю тебя.

* * *

— Видимо, придётся позволить этим двоим уйти. Иначе мы тут все лишимся сознания от перенапряжения, — сказала Андромеда с мрачным выражением на лице.

Какая-то часть её сожалела, что Белла была настолько искусной ведьмой, а другая часть просто хотела, чтобы её сестра была не настолько ужасным человеком.

— У меня есть идея получше, — сказал Гарри.

Сириус выпустил очередную пулю в свою самую нелюбимую кузину и вопросительно посмотрел на него. Когда Гарри появился рядом с ними, лишь очень немногие выстрелы стали попадать в Беллатрису, и почти ни одного — в Снегга. Но Пожиратели не знали, могут опустить свои щиты или нет.

— Какая идея? — спросила Андромеда.

— Ну, немного опасная...

Практически все в комнате одновременно испустили вздох.

* * *

Через несколько минут Гарри вооружился лёгким пулемётом, способным выстреливать сто пятьдесят пуль в минуту. Не слишком впечатляюще по магловским стандартом, но пулемёт был переносным, и Гарри этого было достаточно. Он даже повязал на лоб красную полоску ткани, заявив, что теперь выглядит совсем как Рэмбо. Андромеда сочла это нелепым, но Сириус всецело одобрил. Оба они отнеслись к плану с некоторым скепсисом, но альтернативы предложить не смогли, и признавали, что у него были свои преимущества.

Вскоре Гарри уже подходил к Беллатрисе. Та расхохоталась, завидев его, хоть на её лице и мелькнуло некоторое замешательство при виде неизвестного устройства, которое Гарри нёс.

— А, малютка Поттер решил поиграть с большими дядями и тётями! Малютка Поттер может пораниться! И что это он держит? Свою новую игрушку? — осведомилась она издевательски-сюсюкающим голосом.

Гарри усмехнулся:

— Представь себе, Белла, ты права. Это моя новая игрушка, и я пришёл поиграть с тобой. Гляди!

Без лишних предупреждений он открыл огонь, целясь Пожирательнице в район живота.

Будь Беллатриса менее опытной, шок заставил бы её щит угаснуть и привёл к её смерти. Но она успела укрепить щит, и тот выдержал очередь.

— Что это за хрень?! — прорычала она; в её голосе не осталось и следа от сюсюканья.

Гарри ответил не сразу. Он медленно наступал на Беллатрису, и та пятилась назад, продолжая удерживать щит.

— А, просто магловская игрушка. Тебе нравится? — осклабился он.

Его глаза сверкали. И он, и Беллатриса понимали, что под пулемётным огнём щит рано или поздно падёт. Так что у Пожирательницы оставалось два выхода: или перейти в атаку (что было опасно для Гарри, но давало ему шанс покончить с ней), или тянуть время, продолжая защищаться.

Беллатриса выбрала первый вариант. Издав яростный крик, она прекратила удерживать щит и начала атаковать.

По крайней мере, попыталась. Прежде чем она успела закончить тёмное режущее заклятие, её правая рука оказалась изрешечена пулями. Близость к пулемёту принесла свои плоды, и на месте кисти остался лишь рваный кусок из плоти и костей.

Снова завопив, Беллатриса выхватила откуда-то нож и кинулась на Гарри. В этот момент тот со всей ясностью понял, почему она была самым приближённым Пожирателем Волдемора. Её рука была искалечена, палочка — разбита в щепь, но она даже не обратила на это внимания. Остановить Беллатрису могли только Волдемор или смерть, причём насчёт второго Гарри был не уверен. Но попытаться в любом случая стоило.

— Простите, Анди, — прошептал он, прежде чем перевести прицел и снова нажать на спусковой крючок.

Разорванный в клочья, но когда-то столь блестящий мозг Беллатрисы Лестрейндж разлетелся по пыльной земле Хогсмида, а через несколько секунд последовало и её тело. Гарри на мгновение закрыл глаза, давя подступившую тошноту.

Открыв глаза, он повернулся к Снеггу. Тот явно был шокирован увиденным.

— Опустите щит, бросьте палочку и поднимите руки, — негромко сказал Гарри.

Зельевар, опомнившись, презрительно посмотрел на него:

— Я на твоей стороне, Поттер! И не собираюсь выслушивать...

Закончит он не успел, потому что Гарри снова открыл огонь. Всего на несколько секунд, не пробив щит Снегга, но этого было достаточно, чтобы тот заметно побледнел.

— Опустите щит, бросьте палочку и поднимите руки. Я вам не доверяю. Если вы не сдадитесь... ну, вы видели, что случилось с Беллатрисой.

Несколько секунд продлилось молчание, и Гарри начал поднимать пулемёт, целясь Снеггу в голову. Тогда нервы того наконец не выдержали.

— Ладно, я сдаюсь! — крикнул он, бросая палочку и поднимая руки вверх.

Гарри остановился. Несколько секунд поизучав зельевара взглядом, он кивнул, опустил пулемёт и засунул руку в карман. Глаза Снегга округлились, когда он увидел, что Гарри достаёт оттуда пистолет.

— Стой, Поттер, мы же услови...

Но он не успел закончить и это предложение. Гарри выстрелил, и после резкой боли (хотя его кожу ничто не пробило) Снегг ощутил рывок в районе пупка и исчез.

— Интересно, у меня получится таким же образом убить Тома? — пробормотал Гарри, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Вряд ли, — ответила Андромеда по связи; её голос еле заметно дрожал. — У тебя не хватит патронов, чтобы его истощить. И к тому же пули его не убьют.

— Ладно. Приготовьте зелья, пора мне закончить эту войну, — с этими словами Гарри отключил связь. Ему нужно было хотя бы полминуты побыть наедине с собой.

Несмотря на все приготовления, он не знал, справится ли. Конечно, у него заметно прибавилось магической силы, но шанса испытать её в полную мощь у него не было, так что он не имел понятия, насколько Волдемор был его сильнее. Волдемор стал таким могущественным после многих лет практики и множества тёмных ритуалов; Дамблдор был на одном уровне с ним, но от природы одарён, и имел за плечами полтора века практики. Надеяться сравниться с ними было довольно глупо.

И поэтому Гарри не намеревался играть честно.

Когда Волдемор чуть ранее не мог ни в кого попасть, причиной было то, что этих людей там не было. Вся сцена представляла из себя большое спроецированное трёхмерное изображение (идею подарили разные фантастические фильмы категории Б, которые Гарри смотрел вместе с Тонкс, а Эдвард изобрёл метод магического воплощения подобного). Гарри находился неподалёку под плащом-невидимкой, удостоверяясь, что снайперы попадали в свои цели. И, когда Волдемор начал очевидно колебаться, подал сигнал Дамблдору, не дав Тёмному Лорду ни обдумать происходящее логически, ни позвать на помощь. Они предполагали, что Реддл привёл с собой свой Внутренний круг, но не сомневались, что он держал наготове и других Пожирателей, которые должны были прибыть по первому зову. Гарри и остальные твёрдо намеревались этого не допустить.

— Ну, где зелья? — спросил он, входя в комнату, где собрались все остальные.

Андромеда протянула ему два флакона. Кивнув, Гарри откупорил их и залпом осушил. Сначала он ощутил себя так, будто его внутренности загорелись, но потом его тело наполнила сила, чувства обострились, а магия мурашками побежала по коже. Зелья представляли из себя сложную смесь Бодроперцового, Укрепляющего и кофеина. Одного флакона было достаточно, чтобы на час дать выпившему обострённые рефлексы, большую физическую силу и более плавное течение магии, но после окончания действия приходило чувство усталости, как физической, так и магической, длившееся день-два. Два флакона ещё сильнее обостряли эффекты в этот час действия, но усталость должна была продлиться целую неделю. Гарри это не заботило: в случае, если ему удалось бы победить Волдемора, он мог позволить себе долгий отдых. Он бы выпил и больше двух флаконов, но это создавало огромный риск остановки сердца.

Гарри раскрыл рот, собираясь сказать прощальные слова, но Тонкс его опередила:

— Даже не думай прощаться! Просто иди, прикончи этого сукиного сына и возвращайся ко мне.

С этими словами она прильнула к его губам. Он ответил на её поцелуй, и на мгновение ему захотелось просто бросить всё это и сбежать вместе с ней куда-нибудь далеко, на другой континент... но он решительно отогнал эту мысль. Он не собирался лишать её дома, он собирался ей этот дом вернуть.

— Я люблю тебя, Гарри, — прошептала она, оторвавшись от него.

— И я тебя люблю, Дора.

Следующим его обнял Сириус. Разомкнув руки, он лишь коротко кивнул своему крестнику. Под конец в объятия Гарри заключила Андромеда.

— Гарри, на этой войне я уже потеряла человека, которого любила. Я не хочу, чтобы с моей дочерью случилось то же самое. Одолей эту сволочь и вернись к нам, ладно?

— Не волнуйтесь, Анди, я не собираюсь умирать, — заверил её Гарри.

Он вышел на улицу и направился туда, где беспрестанно сверкали магические вспышки дуэли между Дамблдором и Волдемором.

* * *

Альбус Дамблдор не слишком хорошо справлялся в этой схватке. Он был уже далеко не молод, и Реддл, конечно, пользовался этим фактом. Но и Тёмный Лорд не оставался невредимым. Его мантия была порвана во множестве мест, кожа была разукрашена ожогами, ссадинами и кровоточащими порезами. И потом, он начал попросту выдыхаться. Его руки, которые Гарри обжёг на кладбище, всё ещё были довольно чувствительными, а палочки, которыми он с той поры пользовался, были просто непривычны к мощи и тьме его магии. Так что временами просто отказывали или даже спонтанно воспламенялись.

— Почему ты не умрёшь, старый дурак?! Ты же знаешь, что тебе не победить меня. Ты до сих пор боишься использовать тёмную магию. И надеешься выиграть в этой битве?!

С этими словами Волдемор запустил в своего противника несколько бритвенно-острых осколков чёрного льда. Дамблдор расплавил их брошенным огненным шаром и атаковал ударом пламенного кнута.

Волдемор блокировал кнут своим щитом, ответил кипятящим кровь проклятием и издал рык раздражения. Схватка длилась уже почти полчаса, и хоть он был уверен, что в итоге победит, он уже двигался чуть медленнее из-за усталости, а Дамблдор явно не намеревался сдаваться.

— Вам помочь, профессор?

— Не откажусь, Гарри.

Змеиные глаза Волдемора сузились, когда он увидел приближавшегося к ним Поттера. В другой день он бы рассмеялся над глупостью мальчишки, вмешавшегося в дуэль между ним и Дамблдором, но Поттер показал, что не так прост, как казался. Его трюк, которым он воспользовался раньше (какая-то иллюзионная магия?), был Волдемору совершенно незнаком, а он мог похвастаться знаниями практически во всех областях магии.

— Пришёл умереть, Поттер? — прошипел он, посылая в него зловеще-синий луч проклятия.

Однако после этого ему пришлось тут же уклоняться, потому что Дамблдор запустил в него мощным режущим заклятием. А Поттер просто сделал шаг в сторону, и проклятие пролетело мимо него.

— Забавно слышать от тебя такое. Не припомню ни одного случая, когда мы сражались и ты бы победил. Пожалуй, мне стоит найти более достойного противника.

— Твоя смерть будет крайне мучительной, мальчишка! — зашипел Волдемор.

Они принялись обмениваться заклятиями, и Волдемор невольно удивился комбинации, которую применял Поттер. Он начал с ватноножного сглаза, продолжил разоружающим заклятием, потом наколдовал режущее, а за ним — взрывное. От первых двух Реддл легко увернулся, третье блокировал, а для последнего ему пришлось наколдовать щит. Что было хуже для него, Дамблдор принялся атаковать с удвоенной силой, словно ободрённый появлением Гарри.

Однако он не был бы величайшим тёмным волшебником столетия, если бы не мог справиться с двумя противниками. Ему удавалось успешно сдерживать натиск с обеих сторон, хотя непривычная палочка и не давала ему получить преимущество.

— Да, Том, ты совсем плох стал, — заметил Гарри, посылая два взрывных заклятия ему в голову и в ноги. — Я ждал большего.

Затем из его палочки вырвался разряд молнии. Волдемор не знал этого заклятия и сотворил металлический щит.

Что было ошибкой.

Едва молния ударила в щит, тот заискрился, и электричество прошло по палочке Волдемора ему в руку.

Волдемору никогда прежде не доводилось сталкиваться с ударами током; он вскрикнул от боли, и палочка дрогнула в его руке. Дамблдор не упустил возможности (хотя прежде сделал мысленную пометку спросить Гарри об этом заклятии) и достал его невербальным разоружающим.

Однако битва ещё не была закончена. Волдемор упал на землю, перекатился, избегая нескольких следующих заклятий, и схватил палочку Долохова, лежавшую рядом с его обезглавленным трупом.

Выпустив несколько Убивающих в своих противников, он с неудовольствием отметил, что палочка слушалась его плохо. Интересуйся он хоть немного изготовлением и поведением палочек, его бы это не удивило, ведь Долохов не проиграл ему в схватке и не отдал палочку добровольно.

— Прикройте меня, профессор! — крикнул Гарри, запуская руку в карман.

Скоро в его руках оказалось несколько маленьких сфер, каждая едва больше снитча. Выбрав нужные, он швырнул их в Волдемора. Тот наколдовал щит, но именно этого Гарри и хотел. Столкнувшись со щитом, шарики взорвались, выпустив красноватый дым.

Дым, состоявший из частичек мелко истолчённого сушёного перца чили.

Когда он проник за края щита, Волдемор начал кашлять и смаргивать слёзы. И поэтому не увидел следующее, что запустил в него Гарри, — три светошумовые гранаты.

Временно лишённый трёх важнейших в битве чувств, — зрения, слуха и обоняния, — Волдемор бешено завопил и начал швыряться заклятиями куда попало...

...а затем его крики резко оборвались. Всё ещё ничего не видя, Волдемор не увидел приближавшегося к нему Гарри Поттера, не увидел, как тот достаёт что-то длинное и серебристое, зато прекрасно ощутил, как меч Гриффиндора пронзил оба его лёгких и вышел из другого бока.

Ощутить ещё что-то ему шанса не предоставилось. Гарри выдернул меч, замахнулся, и через секунду отсечённая голова лорда Волдемора, на чьём лице навечно застыло выражение неверия, упала на пыльную землю Хогсмида. Переведя дыхание, Гарри нацелил палочку на обезглавленное тело своего заклятого врага и взорвал его. На какое-то мгновение ему захотелось насадить голову Тёмного Лорда на меч, как бы это сделал воин Римской империи, но потом он отбросил эту идею. Он просто слишком устал.

— Всё кончено. Этот ублюдок мёртв, — прошептал он в переговорную серьгу.

Он машинально отбросил меч, и тот исчез в вспышке света. По всей видимости, вернулся туда, где когда-нибудь мог понадобится другому гриффиндорцу, как сейчас понадобился Гарри.

Сняв серьгу и отбросив её тоже, он последний раз посмотрел на отрубленную голову Волдемора. Этот человек лишил его детства, убил тысячи людей, и был прямо или косвенно связан со всеми бедами в его жизни.

Теперь Гарри осознавал, что провёл последние месяцы, готовясь к этому моменту, но не чувствовал ни чувства триумфа, ни даже простой радости. Ему просто хотелось вернуться домой, принять душ и заснуть в обнимку с Дорой. А ещё съесть всё, что нашлось бы в холодильнике, хотя это, вероятно, было побочным эффектом выпитого зелья.

Он повернулся и увидел группу бегущих к нему людей. Возглавляла её розоволосая ведьма, которая чуть ли не подпрыгивала на бегу. Гарри хмыкнул, предвидя, что произойдёт дальше.

Она споткнулась и плюхнулась лицом на землю.

— Привет, красотка, — сказал он ей, выдавив улыбку.

— Привет, красавчик, — проворковала она, хотя эффект был несколько смазан тем, кто она всё ещё лежала на земле, и её лицо было в пыли.

И тем не менее Гарри думал, что сейчас она была прекрасна как никогда.

— Выйдешь за меня?

* * *

Он стоял на том же месте, что и несколько дней назад, в той же компании. Два разговора разделял конец войны. Хотя в этот раз о разговоре попросил Дамблдор, а не Гарри. Вид, открывавшийся с террасы, был всё таким же зелёным и безмятежным. Война сюда не добралась.

— Я решил уйти с поста директора Хогвартса, — сказал Дамблдор, выглядевший задумчивым.

Гарри удивился:

— Почему?

— Отчасти благодаря тебе, — ответил Дамблдор. — Я понял, что допустил в отношении тебя немало ошибок, и это заставило меня переосмыслить некоторые другие мои действия. Ещё с молодости я знал, что не гожусь для того, чтобы обладать властью. Именно поэтому всякий раз отклонял предложения стать министром магии. Но я не понимал, что даже без этой должности обладаю значительной властью. Так что я подаю в отставку со всех моих постов. Я убедил своего брата Аберфорта нанять меня барменом в его паб. Надеюсь, такая смена обстановки окажется благоприятной.

— Вы хотите работать барменом в "Кабаньей голове"? — недоверчиво спросил Гарри. Он с трудом представлял себе старого волшебника, разливавшего напитки для посетителей по стаканам.

Завидев выражение его лица, Дамблдор хмыкнул:

— Да. После всех этих лет я бы хотел пожить как обычный человек, прежде чем отправлюсь в своё следующее большое приключение. Хотя, подозреваю, мой брат будет весьма придирчивым начальником.

Гарри не знал, что и сказать.

— Ну, тогда удачи вам, — пробормотал он наконец. — Подозреваю, подобная работа может быть непростой, учитывая, кто захаживает в "Кабанью голову".

— О, безусловно. Мне придётся немало постараться, чтобы соответствовать! — глаза Дамблдора весело блеснули.

* * *

— Нет, Дора, то, что я попросил тебя выйти за меня, не означает, что мы должны жениться прямо сейчас. Думаю, нам стоит подождать ещё года четыре.

— Ты уверен? Сейчас я не могу взять отпуск, мракоборцы нужны для выслеживания оставшихся Пожирателей, но, если надо, я могу и уйти с работы. Деньги ведь у нас есть? Не то чтобы я хочу жить на твои деньги, я просто...

— Нимфадора, помолчи, — прервала её Андромеда, смерив Гарри красноречивым взглядом.

— Ох, слава богу, она замолчала, — простонал Сириус. — Нет, детёныш, это твоё предложение было очень милым, но ты не мог подождать ещё пару лет?

Гарри рассмеялся, увидев, что Тонкс надулась, и её волосы стали жгуче-красными.

— Не волнуйтесь, ко времени настоящей свадьбы она свыкнется с идеей, — хмыкнул он.

— Мы ещё посмотрим, кто свыкнется! Меня просто отчасти вдохновляет идея выйти замуж и жить в отдельном доме и заниматься всякими взрослыми делами и ещё я думаю нам нужно будет завести домового эльфа потому что я хреново справляюсь с обязанностями по дому и...

— И вот опять... — жалобно пробормотал Сириус.

— Дора? — прервал её Гарри.

— ... и ещё хороший район... что, Гарри?

— Ты хоть заметила, что забыла сказать "да"?

КОНЕЦ