Victory значит "победа" (гет)

Время для меня замерло.

Я, как заколдованная, таращилась на Алекса, и ничего не замечала вокруг. А он не отрывался от меня.

Так я и сидела, пока Сириус не вывел меня из этого транса.

— Виктория, ты меня слышишь? — с беспокойством спросил он, обхватив ладонями мое лицо. — Что с тобой?

Едва ли не с трудом я возвратила к нему взгляд, ощущая странное чувство сжатия в области сердца.

— Все нормально... — произнесла я. — Наверное, просто устала... На чем мы с тобой остановились?

— Пока ни на чем. Ты мне нужна здоровой.

— Значит, когда я болела, была тебе безразлична? — поинтересовалась я, отвлекаясь от мыслей об Алексе.

Сириус улыбнулся одними уголками губ.

— Поймала на слове?

— Ага... — протянула я, хитро прищурившись.

— Знаешь, это одно из тех качеств, которые меня привлекают в тебе сильнее всего.

— Хм... Какое качество?

— Находить в любой ситуации положительную сторону.

Я польщена, меня только что назвали оптимисткой. Сириус отчасти прав: наверное, чувство юмора — один из факторов, что не дают мне полностью погрузиться в отчаяние и тоску.

— Это скорее нервное, — сказала я, осторожно заглядывая за его плечо. Слышит ли Алекс наш разговор? А через секунду одернула себя. Какая мне разница? После того, как он поступил со мной, стоит ли беспокоиться о том, что чувствует и делает этот человек? Пусть он видит, что я наслаждаюсь жизнью в обществе любимого мужчины...

Я сказала "любимого"? А почему нет?

— Куда ты все смотришь? — спросил Сириус.

Он обернулся, перехватив мой очередной взгляд.

— Э... Никуда... То есть там на стене висит картина...

На стене напротив действительно висела картина, изображающая какую-то долину в закате, но ее я заметила только сейчас.

Говоря это, я увидела, как взгляды сидящих рядом мужчин пересеклись. Правда, ненадолго. Засвидетельствовав картину, Сириус повернулся обратно. А Алекс продолжал смотреть в нашу сторону. Лицо у него было совершенно непроницаемым, и я не могла понять, как подействовала на него наша с ним встреча.

Ну зачем я опять думаю о нем?! Меня так сильно впечатлила встреча? Черт бы ее побрал...

— Видишь, какими рассеянными бывают иногда творческие люди, не в себе то есть, — сказала я, стараясь, чтобы тон мой звучал буднично, но тут же прошептала: — Сириус, пойдем отсюда...

Здесь мне уже не казалось уютно, и хотелось избавиться от присутствия человека, напомнившего о самом нерадостном эпизоде моей жизни. А ведь несколько минут назад я желала, чтобы он увидел меня. Называется, сбылась мечта идиотки...

— Пойдем, — отозвался Сириус, вставая.

Его мантия оказалась мне, мягко говоря, великовата. Я хмыкнула, просунув руки в широкие рукава.

— Ничего, переживем, — сказала я, протянув ему ладонь.

Мы сделали пару шагов, как вдруг Сириус круто развернулся, отпустив меня. Я покачнулась, когда по инерции совершила полный оборот вокруг своей оси. Обретя равновесие, я увидела, что он, вывернув Алексу руку, прижимает волшебную палочку к его горлу. Мое изумление было так огромно, что я, вытаращив глаза, вскрикнула и невольно подалась к ним, но Сириус предупреждающе сказал:

— Не подходи, Виктория.

Я послушно замерла, вперившись в лицо Алекса. Теперь на нем можно было прочесть злость и даже ненависть. К кому? И его как будто не задело то, что в его шею утыкается какая-то деревяшка. Или же он ее не видит, думает, что в руке Сириуса что-то вроде маггловского оружия? Нет, тогда бы он почувствовал металл и как-то отреагировал.

Между прочим, с какой радости Алекс набросился на Сириуса? А то, что набросился, было очевидно.

Я украдкой осмотрелась. Поредевшие посетители с настороженностью и долей любопытства наблюдали за происходящим. Наверное, они тоже недоумевают над причиной небольшой потасовки. Как и я. И бармен.

— Эй, парни, если хотите подраться, выйдите на улицу, — с нескрываемой тревогой сказал он.

Я перевела взгляд на мужчин, которые в разное время занимали определенные места в моей жизни. Алекс смотрел на меня. Я кое-как нацепила маску холодного равнодушия.

А потом пришла мысль, что, может быть, он сделал это из-за меня? В смысле, может, в нем взыграли давние чувства ко мне?

Эта мысль показалось настолько дикой, что я отбросила эту немыслицу сразу.

Когда Сириус, не отпуская вывернутой за спину руки Алекса, подтолкнул его выходу, тот наконец заговорил:

— Отпусти меня, Блэк.

Сказал по-английски, сдержанно и как будто немного равнодушно.

Я стиснула края мантии, не в силах больше удержать выплеснувшейся на лицо оторопи. Блэк?! Он что, знает Сириуса?!

— Ты ведь не хочешь, чтобы с твоей девушкой что-нибудь...

Остальное Алекс не договорил — Сириус встряхнул его.

Сириус бросил на меня быстрый взгляд. Тревожный. Но что может со мной случиться в маггловском пабе на глазах десятка человек?

Подождите, Алекс мне угрожает???

На всякий случай я отступила от них, придерживая просторную мантию, подол которой складками опускался на пол.

— Ты кто такой? — спросил Сириус.

Он не замечал постороннего внимания. Для него в этот момент существовали двое людей: я, конечно, и этот необычный маггл, осведомленный, кто он такой. Маггл потому, что волшебник, проводящий время в маггловском заведении — практически не встречающееся явление. Чистокровный, во всяком случае.

Да Алекс и не может быть каким-либо волшебником, ни полукровным, ни чистокровным, в этом я была уверена на сто процентов.

— Мне повторить еще раз?

Алекс не отвечал. Он смотрел на меня. Кажется, его положение ему не мешало. А я отчего-то не могла встретить его взгляд, он жутко смущал меня, — поэтому смотрела на Сириуса. В общем, получалась какая-то непонятная ситуация. Никакого проблеска ясности. Я бы внесла эту самую ясность, но... не ощущала в Алексе положительного настроя. Да и потом, уже не была столь уверена, что это тот самый человек, которого знала раньше.

И все же...

— Сириус, может, отпустишь его? — негромко сказала я, так, чтобы слышали исключительно они двое. — Он же ничего...

— Всего лишь набросился на меня и посылал угрозы в твой адрес. Не могу я его просто так отпустить — а вдруг он Пожиратель?

Мне стало немного смешно, несмотря на всю серьезность ситуации в целом. Алекс — Пожиратель?! Да он вряд ли знает о магическом мире, не то что является волшебником. Нет же! Тогда бы я была в курсе...

Сириус потянулся к свободной левой руке Алекса. Потянулся и не успел. Тот сделал рывок, отталкивая от себя Сириуса и едва ли не выворачивая собственную руку в захвате.

Я беззвучно ойкнула, когда он стремительно пронесся мимо, впечатывая плечо во входную дверь. И едва только Сириус бросился за ним, как его и след простыл.

С секундной задержкой я вывалилась на улицу — тяжелая дверь при этом чуть не прищемила мне пальцы и мантию. Сириус стоял посреди тротуара и озирался во все стороны.

— Исчез, — сказал он. — Я же говорил...

— Что он Пожиратель? Это невозможно!

Сириус посмотрел на меня. Я пожалела о вырвавшихся словах. Надо быть осторожнее.

— Почему ты так думаешь?

— Ну... не знаю. Не похож он на Пожирателя. Разве Пожиратель стал бы ходить в маггловские бары? Магглы же для них отбросы общества...

— Да, в этом ты, безусловно, права...

Сириус подошел ко мне.

— Но этот тип все же очень подозрительный.

Тип... Я опустила глаза. Какое неопределенное слово. Вроде еще не негодяй, но уже и не положительный.

Все! Хватит думать о нем, слишком много чести. Он этого не достоин.

— Ну что, пойдем? — спросил Сириус.

Дверь паба открылась, и он инстинктивно вскинул палочку. На улицу вышел один из посетителей, который остановился при виде нас, но тут же, оглядываясь, набрал скорость и скрылся в темноте за кругом света от ближайшего фонаря. Теперь магглы шарахаются от нас...

— Пойдем, а куда? — чуть тише спросила я.

Вопросец! Ни в Хогвартс, ни в другое известное мне место, пожалуй, нам сейчас не добраться. Как же ужасно неудобно находиться в розыске. Я покосилась на Сириуса. Вот кто об этом знает лучше всех...

— Переместимся сначала в Лондон, а там посмотрим.

Мне было, в общем-то, все равно куда, лишь бы вместе с ним, и чтобы поблизости не оказалось Пожирателей.

Мы трансгрессировали куда-то в центр Лондона. На мой вопрос о Гриммолд-плейс Сириус ответил, что предпочел бы пореже бывать там, и я быстро свернула эту тему. Нелюбимый дом, что поделаешь. А у меня в данный момент не то что нелюбимого, хоть какого не имелось. Живу где придется...

Как же я все-таки хочу домой...

За неимением более подходящего места для ночлега мы отправились в обычную гостиницу — маггловскую, конечно, ибо в магическую для нас ход был заказан. Заселение прошло как обычно — ну, насколько я осведомлена в этом вопросе, прежде я ведь ни разу не жила в отелях. Правда, оплата была произведена волшебными деньгами — фунтов не имелось ни у одного из нас, — но Сириус слегка воздействовал на сознание администратора, только чтобы не возникало лишних вопросов. В душе я протестовала против такого приема, но иначе было никак. Представляете, что творилось бы в мире, если бы волшебники вот так, исподтишка, использовали свою магию на ничего не подозревающих магглах?

А у нас с ним, похоже, появилась милая традиция: ночевать вдвоем в одной комнате, в этом случае — в номере. Нет, я была совсем не против и понимала, что Сириус все равно не стал бы спокойно спать в помещении, разделенном со мной стеной. Хотя, если бы я настояла...

Но я не настояла. Во-первых, так было безопаснее, зная, что мы находимся рядом. Во-вторых, наши отношения позволяли нам такое положение вещей, потому что, если бы мы не встречались, я бы вряд ли позволила и себе, и ему эту вольность. Несмотря на то, что даже наедине со мной Сириус не заходил дальше поцелуев...

Ах, нашла, о чем думать, место и время совершенно не подходящие. Но с другой стороны... очень даже...

Так, о чем это я?

Ну да, мы с Сириусом отправились в наш номер, располагавшийся на втором этаже. Отель был погружен в сонную тишину, и неудивительно: стояла глубокая ночь, до утра оставалось каких-то три-четыре часа. Переступив порог следом за мной, Сириус сразу же запечатал дверь и наложил на помещение всевозможные чары.

Я бегло окинула взглядом темную комнату. Она не была похожа на спальню. В дальнем конце я нашла вторую дверь и двинулась туда. За дверью и оказалась спальня. В полутьме кровать выделялась светлым покрывалом, и я, преодолев расстояние до нее, улеглась с краю. Все — больше ничего, надеюсь, не побеспокоит меня до утра. Но Сириус заставил меня открыть глаза, поинтересовавшись, собираюсь ли я спать в обуви. Да, вообще-то, не мешало бы снять и обувь, и мантию. Так-то лучше...

Сириус же, скинув верхнюю одежду, не спешил бросаться в объятия Морфея. Он бесшумно пересек комнату, ловко обходя в темноте попадавшуюся на пути немногочисленную мебель, и двинулся обратно. Я не выдержала, окликнув его.

— Что? — отозвался он.

Я скорее почувствовала, чем увидела, как он посмотрел в мою сторону.

— О чем ты думаешь?

— Обо всем, что случилось сегодня. Как, например, Кэрроу оказались на свободе? Снейп говорит, их выпустили, но кто мог это сделать? Кроме нас и преподавателей, о них никто не знал.

— Кажется, я знаю, кто, — медленно сказала я, потому что вспомнила о некой парочке, бодрствующей этой ночью вместе со мной.

— Знаешь?

Сириус появился на фоне окна, свет с улицы четко обрисовал его силуэт.

— Незадолго до встречи с Пожирателями я едва не столкнулась с Малфоем и Паркинсон. Они о чем-то шептались — сначала я не поняла, о чем, а сейчас...

— Малфой и Паркинсон? — переспросил Сириус, в его голосе чувствовалась недоверчивость. — Ты уверена?

— Ну да. Уверена, что это были Малфой и Паркинсон. А вот в том, что они говорили — не очень, имен-то они не произносили. — Я немного помолчала, вспоминая. — Они говорили о ком-то, кто не доверяет кому-то и о ком-то, кто поручил Паркинсон что-то сделать. И теперь у меня складывается впечатление, что речь шла о...

— Волдеморте?

Я невольно вздрогнула. Что за ерунда? Когда кто-нибудь произносил при мне это имя, у меня появлялось нехорошее предчувствие. Неужели так повлияли на меня давние слова Снейпа? Кстати, о Снейпе...

— О нем самом. М-м... Сириус, ты не знаешь, где Снейп?

Силуэт возле окна переместился вправо и пропал на мгновение в темноте. Затем я увидела Сириуса рядом.

— Снейп? — удивленно переспросил он. — Понятия не имею. А почему ты спрашиваешь?

Правда, зачем я спросила? Кто он такой, чтобы я о нем беспокоилась?

"Да потому что ты ему тоже должна, — вкрадчиво, совсем по-снейповски, сказал внутренний голос. — Ты просто не можешь жить спокойно, имея за душой долг".

Господи, да я, получается, всем кругом обязана! Что мне теперь, разорваться?!

— Кэрроу видели Снейпа в твоей компании, там, в Хогвартсе. Вы прошли мимо нас... Они пообещали устроить Снейпу веселую жизнь. Вернее, этот Амикус сказал, что... Темный Лорд предательства не прощает.

Я замолчала, прислушиваясь к ночным звукам и дыханию Сириуса.

— Я бы не беспокоился так о Снейпе, — сказал он с легкой усмешкой. — Он мастер изворачиваться. Наплел же он что-то сперва Дамблдору, и тот его принял, как будто ничего и не было, а потом Волдеморту...

— Сириус, прошу тебя, не произноси это имя!

Я вновь умолкла, едва не поперхнувшись. Что на меня нашло?

Кровать немного прогнулась — Сириус сел рядом.

— Что это значит? Что заставило тебя так сказать?

И что мне ответить? Что Снейп посеял во мне зерно сомнений?

— Виктория?

Сириус взял меня за плечи и повернул к себе, так как я продолжала сидеть, словно набрав в рот воды.

— Прости, немного перестаралась...

— Так почему ты это сказала? — настаивал он. — Раньше ты свободно произносила имя Волде...

— Сириус!

— Я ничего не понимаю!

— Это Снейп сказал... — вздохнув, призналась я и осеклась.

Вновь произносить имя Снейпа, похоже, оказалось ошибкой: руки Сириуса, лежащие на моих плечах, ощутимо напряглись.

— Снейп? Сказал? Что он тебе сказал?

Я чуть расслабилась. Ну нельзя в самом деле опасаться реакции Сириуса. Я что, не могу говорить, о чем думаю? Просто Снейп у него как раздражитель, как красная тряпка перед разъяренным быком.

— Он сказал, что у стен могут быть уши — правда, говорил он это в Хогвартсе... То есть лучше всего имя... э-э... Темного Лорда не произносить вслух.

— Ерунда, Виктория. Ничего от этого не переменится. А Пожиратели смерти не называют Волдеморта по его прозвищу. Не обращай внимания на слова Снейпа, мало ли что он говорит. И вообще, когда ты успела с ним пообщаться?

Интонация его голоса поменялась, теперь в нем проскальзывали нотки возмущения.

— Сириус, ты же сам говорил, что мне можно его не опасаться. Так или нет?

— Так, — нехотя согласился он. — Но я не имел в виду, что ты можешь болтать с ним о чем угодно!

— Я и не болтала! К твоему сведению, я не по своей воле отправлялась в подземелье, чтобы мило побеседовать со слизеринцами и их деканом!

В порыве чувств я вскочила на ноги. Не люблю выставлять напоказ свои эмоции, но тут во мне словно включилась какая-то кнопка, снявшая все барьеры. Если мы с Сириусом продолжим в том же духе, то поссоримся.

— А кто тебя туда отправил?

— Это... не важно. Главное, сам Снейп здесь ни при чем.

— Ты что, его защищаешь? — недоверчиво и в то же время с интересом спросил Сириус. — Похоже, это у вас в крови.

Я, уже было открывшая рот для дальнейших протестов, замерла на полувздохе. Теперь уже я ничего не понимала.

— У нас? У кого это — у нас?

— Ведьм из семьи Эвансов, — вставая, спокойно сказал он.

Я вновь заткнулась, потрясенно хлопая глазами. Мне не нравятся такие шутки.

— Подожди, ничего не говори.

Как будто я могла сейчас что-то сказать. Мне от возмущения не хватало воздуха.

— Виктория, как только ты рассказала про девушку из твоего сна, которую ты узнала на колдографиях Гарри, я сразу понял...

— Что? Что ты понял? — мой голос наконец прорезался, и я заняла оборонительную позицию. — Что я — Эванс? Это смешно!

— Ведь та девушка — Лили?

Сириус приблизился ко мне, вглядываясь сверху вниз в мое лицо.

— Да... — выдавила я. — Но это ничего не значит.

— А какое другое может быть здесь объяснение, Виктория? — очень осторожно спросил он. — Вы с Лили похожи, и твой сон, и колдография — все это части одного целого.

Все это, конечно, звучало убедительно и довольно логично, по крайней мере для самого Сириуса, но я не верила его словам. Слишком нереально.

Постояв немного, слушая его, я развернулась и направилась к выходу. Я, может быть, и терпелива, и когда надо бываю белой и пушистой, но всему в конце концов есть свой предел.

— Ты куда? — окликнул меня Сириус, когда я пересекла номер и дернула дверь на себя.

Она была заперта. Ну да, Сириус запечатал ее.

— Открой мне дверь, пожалуйста.

— Куда ты собралась, Виктория? — повторил он совсем близко.

Я обернулась.

— Ты хочешь представить меня совершенно другим человеком, а я в такие игры не играю. Не пытайся убедить меня в том, чего нет. Я оставлю тебя одного, чтобы ты это понял, поэтому открой дверь.

— Ты думаешь, я позволю тебе уйти, сейчас? Совсем одной? — осведомился Сириус, не сдержав беспокойства.

— А что? Я давно совершеннолетняя, имею право идти одна куда пожелаю!

Все потрясения этой ночи сплелись в один клубок, и я боялась банально сорваться. Господи, какой же я становлюсь истеричкой... Если Сириус ответит на мою провокацию, и это перерастет в ссору, не знаю, что я сделаю!

Я отвернулась, продолжая держаться за дверную ручку. Горло сдавило от с трудом сдерживаемых слез. Меня прямо-таки пронзило напряжением, когда Сириус обнял меня и повернул к себе лицом.

— Я не держу тебя силой, Виктория, но сейчас никуда не отпущу! — прошептал он в мои волосы. — Мне не важно, кем ты родилась, мне важно, кто ты сейчас.

Последние слова снова заставили меня напрячься. Я подалась из его объятий. Он прижал меня к себе еще крепче.

— Не важно, говоришь? — пробормотала я. — Но почему-то настаиваешь на невозможном...

— Это не невозможное. Это допустимое.

— Нет! — громким шепотом сказала я, подняв голову.

Почему я так упорствовала? Ведь могла бы просто не поддаваться на эти убеждения, игнорировать их.

Но в следующий момент все это вылетело у меня из головы, протест потонул в поцелуе, которым Сириус накрыл мои губы. Не отрываясь от них, он повлек меня вглубь номера. Ноги наткнулись на препятствие, колени подогнулись, и я опустилась на кровать.

— Сириус... — пробормотала я, кое-как собрав мысли в кучу.

Черт, мне не хотелось отвлекаться от этого преувлекательного занятия, но...

— Сириус... — повторила я, потому что он, очевидно, найдя мою шею не менее соблазнительной, скользил по ней губами.

— Что? — Он поднял голову и с тревогой посмотрел мне в глаза. — Тебе не нравится?

В смутном сожалении, что прервала такой момент, я покачала головой.

— Не в этом дело... Просто мы забыли о Гарри... Он же не знает ни где мы, ни что с нами...

Сириус секунду или две продолжал смотреть на меня. Затем, пробормотав что-то типа "вот я дурак", потянулся за мантией. Проследив за созданным им Патронусом, пронесшимся сквозь стену, он вернулся на кровать.

— Спасибо, что обо всем помнишь, — тихо сказал он, заключая меня в объятия.

— Если бы обо всем, — вздохнула я, положив голову ему на плечо. А многое мне бы хотелось просто забыть.

— Ведь Гарри тебе совсем не чужой, можно сказать, самый родной...

— Что?

Я ощущала странную безмятежность, такую, что все вокруг сейчас казалось... второстепенным, что ли. Не было того хаоса, что окружал меня последние четыре месяца, а существовала спокойная темнота гостиничного номера, в которой были только я и Сириус.

— Если все правда, то вы с Гарри приходитесь друг другу родственниками.

— Прости, что?!

С неохотой открыв глаза, я выпрямилась.

— Если ты действительно сестра Лили, то Гарри твой племянник, — серьезно сказал Сириус.

— Ты опять? — Я уже не знала, сердиться мне или смеяться.

Гарри — мой племянник?! Так как Гарри был куда как реален по сравнению с погибшей сестрой Лили и самой Лили, то это заявление казалось более чем невероятным.

— Любимая, я просто хочу разобраться.

При слове "любимая" мое сердце екнуло. И я готова была лишь ради него простить Сириусу его упорство в отношении моего мнимого родства с Лили Поттер.

— А я не очень. Во-первых, как я могу быть тетей Гарри, если старше его всего на шесть лет?

Сириус хотел ответить, но я не дала ему возможности это сделать.

— И, во-вторых, самое главное: у меня есть моя родная семья. Родная, я подчеркиваю! Или ты хочешь сказать, что мои родители вовсе не мои, а я — приемная?

Я выжидающе уставилась на него. Сириус молчал, не отводя взгляда.

— Поговорим об этом завтра, — произнес он по истечении целой минуты. — Вернее, уже сегодня.

— Вот, — пробормотала я.

Нет ответа на этот вопрос. И не может быть. Потому что я без всякой тени сомнения могу сказать, что мои родители самые настоящие, родные. Я помню их всю свою жизнь. Я похожа на них — правда, не так сильно, ведь я рыжая и светлокожая, хотя в семье больше нет рыжеволосых. Одним из первых сознательных вопросов, которые я задала маме, был — почему я одна такая? И не могла не задать: мои волосы, как маяк, притягивали ко мне неуемное внимание окружающих людей, причинявшее массу неудобств. Так вот, мама тогда сказала, что этот цвет волос проявляется в нашей семье через поколение. Мне пришлось поверить, так как к тому времени из старшего поколения осталась единственная бабушка, хотя она и не была рыжей.

Я верила и сейчас. Неужели родители стали бы мне врать, скрывать что-то? Ради чего? Поэтому у меня не было повода подозревать их в чем-то. Тем более что все происходило с точностью до наоборот: забота иногда переходила всякие границы. Конечно, это может как-то насторожить, но к чему мне было придраться? К тому, что мама закатила грандиозный скандал, когда я в шестнадцать лет перекрасилась в жгучую брюнетку? Или к тому, что родители пытались оградить меня от "тлетворного" влияния моей подружки, хотя ее и правда иногда заносило на поворотах? Мои мама и папа очень хорошие люди, и я их безмерно люблю, несмотря ни на что.

А что касается того, что Сириус с таким упорством старается разглядеть во мне погибшую (!) сестру Лили Поттер... может, она в его жизни что-то значила? Нет, вряд ли... Она была — я помню, Ремус говорил, — намного младше Лили и Мародеров, на тринадцать или четырнадцать лет. А когда произошли все те трагические события, этой девочке было всего лет семь-восемь. Кстати, Сириус вообще хоть раз ее видел?

Я посмотрела на него. Он лежал на спине, а я пристроилась сбоку. Прижавшись щекой к его плечу, я слушала его дыхание, ровное и, кажется, не сонное. Спросить или не надо? Он может подумать, что я заинтересовалась этой неизвестной мне девочкой, и это подтолкнет его к расследованию с новой силой. А я только хочу выяснить, почему он это делает?

— Сириус, ты спишь?

— Нет.

— Можешь ответить мне на один вопрос, не спрашивая ни о чем?

— Попробую, но ничего не обещаю.

Он что, серьезно?

Я незаметно вздохнула.

— Скажи, ты когда-нибудь видел ее?.. Ну, в смысле, сестру... э-э... Лили?

Сириус пошевелился, поворачиваясь.

— Почему ты спрашиваешь?

— Просто ответь.

Не надо было все-таки спрашивать — вон какое удивление вызвала своим внезапным вопросом. Но мне было жутко любопытно.

— Да, я видел... ее, — подумав, сказал он. — Несколько раз.

— Можешь не продолжать. Спасибо.

И что мне это дало? Только сильнее разожглось любопытство. Как выглядела та девчонка, личность которой Сириус так упорно пытается наложить на меня?

Он повернулся на бок, глядя на меня.

— Я не собираюсь объяснять, зачем мне... — начала я.

— Ну и не надо, — легко согласился он. — Я просто хочу сказать тебе, как ты мне дорога.

— Ты мне тоже...

Его признание ввело меня в небольшую растерянность. И в волнение.

— Я люблю тебя.

Комнату затопила тишина. Это был тот самый волшебный миг, при котором земля должна уйти из-под ног от счастья, или за спиной вырасти крылья и вознести к небесам. Может быть, это и произошло бы со мной, если бы я стояла. Я чувствовала, что нужно немедленно что-то ответить — Сириус ждал, я видела. Всего три слова. Но мне что-то мешало.

Когда-то я пообещала себе ни при каких обстоятельствах не признаваться кому бы то ни было в любви, а в первую очередь ни за что не влюбляться. Слишком глубоко была ранена моя гордость после того, как мои чувства предал человек, который был для меня всем. Человек, исчезнувший вместе с надеждой на лучшее накануне моего дня рождения, не сказав ни слова. Удалился из моей жизни, словно нажав "Delete". А всего-то полчаса назад я его снова встретила.

Что это, злой рок? Насмешка судьбы?

Я прикрыла глаза, избавляясь от образа Алекса. Зачем он опять появился?.. Я только-только начала жить без боли, что в первые дни просто сжигала меня изнутри. И вот теперь где-то глубоко затрепетал отголосок непонимания, напоминая о прошлом.

Легкое прикосновение к руке заставило меня открыть глаза.

— Сириус, я...

Что я собиралась сказать? Может быть, оправдаться? Или все-таки признаться?

Сириус не дал мне закончить — видно, почувствовал мое смятение.

— Если ты не уверена в своих словах, лучше промолчи.

Прямо философия. Я невольно улыбнулась в темноте. Протянула ладонь к его лицу, провела кончиками пальцев по слегка заросшей щеке.

— Я уверена в своих чувствах и словах, — чуть хрипловато сказала я. Надо же, и откуда в моем голосе эта томность? Впрочем, она мне на руку. — Хочешь, докажу?

Когда я научилась так говорить? Это просто какая-то ночь открытий...

Сириус ответил положительно, как и следовало ожидать, и я принялась претворять свои слова в жизнь. Как говорится, кто не рискует...

Поглощенная "доказательством" огромного и светлого чувства к самому любимому мужчине на свете, я ощутила его горячую ладонь на талии. Она медленно переместилась дальше, сдвигая вверх рубашку и обнажая мой живот. Пальцы нежно коснулись его.

— Я люблю тебя... — по-русски едва слышно шепнула я.

Похоже, ночь обещает быть долгой и бессонной...

* * *

Флэшбэк. Двадцать один год назад.

Хогвартс-Экспресс замедлил ход и остановился. По коридору поезда к дверям устремилась толпа школьников. С платформы послышались приветствия встречающих.

Ремус оглянулся в дверях купе на Сириуса, в самый последний момент решившего зачем-то заглянуть в свой сундук и не торопящегося выходить.

— Бродяга, ты скоро? — нетерпеливо спросил Джеймс.

Мимо их купе только что прошли однокурсницы-гриффиндорки.

— Уже, — отозвался Сириус, взял сундук и вышел в коридор, опередив друзей.

— Кажется, он не в настроении, — прокомментировал Джеймс, последовав за ним. — Что же с ним случилось?

— Похоже, Сириус не в восторге от предстоящей встречи с родней, — тихо сказал Ремус.

— Кто там такой умный? — громко спросил Сириус, уловивший разговор приятелей.

Он резко обернулся. Спешащий следом Питер Петтигрю едва не врезался в него.

— Осторожно, Питер! — хором сказали Ремус и Джеймс.

— Ты тоже хочешь что-то добавить? — поинтересовался у него Сириус. — А, Хвост?

— Нет, — растерянно сказал Питер. — А надо?

— Попробуй, мой хвостатый друг, — ласково сказал Сириус.

— Да какая муха тебя укусила? — спросил Джеймс, хлопнув его по плечу.

— Большая и толстая.

Сириус мрачно посмотрел в окно, в котором была видна целая людская река. Все радовались друг другу. Один он не находил для себя ни частички счастья в бушующем на платформе море эмоций.

— Ладно, проехали. Пойду поищу своих.

Выйдя из поезда, парни закрутили головами в поисках родных. Джеймс, Питер и Ремус отыскали их почти сразу и разошлись в разные стороны. Сириус остался в одиночестве. Не было похоже, чтобы его дорогая матушка соизволила прибыть на вокзал для встречи своих сыновей.

Сириус внимательно понаблюдал за братом, стоящим почти рядом с барьером. Около Регулуса, едва ли заметный в толпе, крутился их фамильный домовик. Сириус фыркнул. Миссис Блэк прислала вместо себя эльфа. Судя по всему, ей не хочется лишний раз видеть старшего сына, поведение которого каждый раз разочаровывало родителей. На мгновение взгляды братьев пересеклись, и Сириус отвернулся, тем самым демонстрируя, что он думает о семье в целом и в частности о брате, якшающемся с такими неприятными личностями, как Снейп и Розье.

— Девочки, скоро увидимся! — услышал он где-то в толпе. — Удачных вам каникул!

Присмотревшись, Сириус увидел блеснувшие на ярком июньском солнце рыжие волосы. Лили Эванс, попрощавшись с подругами, заторопилась к выходу.

— Доберусь как-нибудь сам, — сказал себе под нос парень и тоже направился в ту сторону.

— Лили! Подожди!

К Лили внезапно из-за колонны наперерез кинулся Снейп. Вслед за ней зачем-то затормозил и Сириус.

— Чего тебе? — недовольно спросила девушка. — Дай пройти, я спешу!

— Пожалуйста, дай мне сказать, — взволнованно проговорил Снейп, нервно оглянувшись.

— Мы обо всем уже поговорили, — сухо сказала Лили и обошла слизеринца. — Для тебя, Северус, меня больше нет.

Она перехватила поудобнее свой сундук и шагнула в стену. Миг, и она растворилась в ней.

— Не повезло тебе, Снивелус, — "сочувствующе" сказал Сириус. — Девушки как избегали тебя, так и продолжают избегать. Я мог бы дать тебе пару советов, но вряд ли они помогут.

Успев поймать растерянный взгляд Снейпа, он закинул сундук в стоящую у стены тележку и вышел за барьер.

— Мама! Папа! — раздался впереди радостный вопль.

На губах Сириуса появилась невольная улыбка при виде Лили, бросившейся в объятия родителей.

— Ну как ты, Лили?

Стройная светловолосая женщина — очевидно, мать Лили, — слегка отстранила ее от себя, разглядывая.

— Я сдала все экзамены!

— Мы так и думали! Для тебя нет ничего невозможного, дочь, — с гордостью сказал отец Лили — высокий и рыжеватый. — Дейзи, а ты чего не здороваешься с сестрой?

И только тут Сириус со своего места у барьера заметил, что встречающих не двое, а трое. Просто маленькая рыженькая девчушка, пристроившаяся возле матери, была не выше того же домовика.

— Пивет, Лил, — прощебетал звонкий голосок.

— Привет, Дейзи! — воскликнула девушка, подхватывая сестренку на руки. — Я так соскучилась по тебе!

— Осторожнее, Лили, она вырывается, когда ее берут на руки, — предупредила миссис Эванс.

И точно: на секунду обхватив ручками шею сестры, Дейзи потянулась вниз. Чмокнув в щеку, Лили опустила ее на пол.

— Ну, сколько тебе уже исполнилось? — спросила она, улыбаясь.

Девочка растопырила ладошку, показывая два маленьких пальчика.

— Ты что здесь стоишь? — произнес сзади зловещий голос. — Заколдовали, что ли?

Вздрогнув, Сириус обернулся.

— Тьфу ты, Поттер, напугал меня!

Он снова отвернулся от усмехнувшегося Джеймса. Тот перевел взгляд в сторону семьи Эвансов.

— Наблюдаешь за Эванс? — поднял он брови. — Не думал, что она тебя интересует...

— Во-первых, я наблюдаю не за ней, а...

— Эй, вы чего встали?

Оказывается, парни создали некоторый затор перед барьером, и позади них образовалась живая очередь в лице Питера, Ремуса и их родителей.

— Здравствуй, Сириус, — поздоровалась с Блэком миссис Поттер.

— Здравствуйте, миссис Поттер. Отлично выглядите, — дерзко сказал он.

Женщина тепло улыбнулась.

— Спасибо. Ты как всегда галантен. Не пойму, почему на тебя вместе с Джеймсом почти все время приходят жалобы от профессора Макгонагалл...

— И не говорите, сам не пойму. Мы же ведем себя тише воды, ниже травы...

— Эй, может, хватит? — вмешался Джеймс, поглядывая на Эвансов. — Мам, идите с папой дальше, мы вас догоним...

— Кстати, миссис Поттер, — внезапно сказал Сириус с нехорошей ухмылкой, — видите ту рыжую девушку? Так вот, это ваша будущая невестка.

Джеймс покраснел как рак.

— Ты что несешь, Блэк? — сказал он, когда чета Поттеров, усмехнувшись, отправилась вперед. — Кто тебя за язык тянул?

— А что, я разве что-то не то сказал? — хмыкнул Сириус. — Или ты уже передумал? Кто непрерывно говорит о несравненной Эванс? По-моему, твоя мать должна знать о твоей мании, вдруг это можно вылечить?

— А кто здесь совсем недавно пялился на Лили? — в тон ему спросил Джеймс. — Или мне почудилось?

Ремус и Питер удивленно смотрели на них.

— Я не пялился, а наблюдал, и не за Лили, а за всей ее семьей.

— Они уже ушли, между прочим, — заметил Ремус. — Может, и мы пойдем?

— Да, пойдемте, — неохотно сказал Сириус, вспомнив о собственной семье.

Мало того, что его никто не встретил, не считая домовика, так еще, неизвестно какой предстоит прием по его возвращении — с учетом опоздания.

Они преодолели половину зала ожидания Кингс-Кросса, когда перед тележкой с сундуком Джеймса, вертевшего головой во все стороны, пролетел кто-то маленький и, споткнувшись, упал вниз.

— Осторожно! — запоздало воскликнул Ремус и резко ухватился за тележку Джеймса, останавливая ее. — Там...

— Что случилось? — испугался тот.

Четверо парней заглянули вперед.

— ...ребенок, — закончил Ремус.

На блестящем плиточном полу сидела рыжеволосая, со смешными, торчащими вверх, хвостиками девочка. На ее личике застыла испуганная гримаска, но плакать она явно не собиралась. Джеймс опрометью бросился к ребенку.

— Откуда она здесь взялась? Кто-нибудь видел?

— Поздравляю, Сохатый, теперь благосклонности твоей драгоценной Лили тебе не видать как собственных ушей, — мрачно предрек Сириус.

Джеймс застыл с протянутой к девочке рукой. Та потирала голову, которой, видимо, ударилась о тележку.

— Почему это?

— Потому что эта кроха — ее сестра.

— Ты шутишь?!

— Эй, может быть, вы обратите внимание на ребенка? — вмешался Ремус, подходя к девочке. — Ты ушиблась? — обратился он уже к ней.

Она с настороженностью посмотрела на него, игнорируя протянутую руку. Затем поднялась сама. Ее большие серые глаза тревожно обводили взглядом каждого из Мародеров

— Кажется, ты не очень внушаешь ей доверие, Лунатик, — сказал Сириус, наблюдая за девчушкой. — Без обид.

Тот пожал плечами. А Джеймс, продолжая стоять без движения, смотрел на девочку, словно она внезапно превратилась в нечто совершенно невероятное.

— Почему она одна? Где Эвансы? — спросил он. — Где твоя мама?

Услышав про свою мать, девочка заозиралась и принялась выискивать ее в сновавшей по вокзалу толпе провожающих и уезжающих.

— Похоже, она потерялась, — прокомментировал молчавший до этого Питер и с сожалением добавил: — А мне нужно идти. Родители ждут.

— Мне тоже, — вздохнул Ремус, покосившись на отца, делавшего ему знак уходить.

— Тогда до встречи, — кивнул Сириус. — Надеюсь, мы летом еще увидимся?

— Не знаю, — с грустью сказал Ремус. — Но хотелось бы. Пока, Джеймс. Пока, сестренка Лили, надеюсь, твоя семья тебя скоро найдет.

Джеймс отозвался с легкой растерянностью: он еще переживал столкновение с девочкой, от которой, возможно, зависела судьба его дальнейшего общения с Лили. Петтигрю с Ремусом ушли, а Сириус с Джеймсом остались на месте, стоя по обе стороны от девочки.

— И что мы будем делать? — спросил Джеймс.

— Дождемся ее родителей, — пожал плечами Сириус. — Они наверняка ищут ее.

— Мои родители меня тоже наверняка уже заждались.

— Тогда иди. Я с ней один побуду. Ты не против, кроха?

Девочка задрала голову, глядя на высокого Сириуса как на башню.

— Я не коха! — твердо заявила она.

— Правда? А кто ты?

Сириус присел на корточки, чтобы быть с ней на одном уровне.

— Дизи, — гордо сказала она.

Джеймс недоверчиво приподнял брови.

— Как тебя зовут? — переспросил он.

— Дизи.

— Дейзи, — перевел Сириус. — Еще один прелестный цветок в цветнике Эвансов.

— Слушай, Дейзи, — немного неловко начал Джеймс, наклоняясь к ней, — ты ведь не сильно ушиблась?

Ее рука непроизвольно взметнулась к волосам. Но было непохоже, что ей что-либо причиняло страдания. Дейзи помотала головой, тонкие медно-рыжие хвостики затрепыхались вместе с ней.

— Слава Мерлину! — поблагодарил Джеймс, сложив ладони вместе.

Едва он это сказал, прямо к ним рванулась женская фигура.

— Дейзи! Девочка моя!

— Мам! — Голосок Дейзи потонул в объятиях матери, крепко прижавшей ее к себе.

— Дейзи, как ты нас напугала. С тобой все в порядке?

— Миссис Эванс, с ней все хорошо, — осторожно сказал Сириус, поднимаясь на ноги. — Ваша дочка всего лишь набила себе шишку.

Мать подвергла Дейзи тщательному осмотру и только потом, спохватившись, вскинула глаза на стоящих рядом юношей.

— Мы знакомы? — спросила она, вставая вместе с дочерью.

— Может быть, поверхностно. Мы учимся вместе с Лили.

— Понятно. Спасибо вам, мальчики, что не оставили Дейзи. Наверное, она засмотрелась на что-то и отстала от нас. Не правда ли, Дейзи?

— Нет! — решительно ответила та.

Сириус улыбнулся ей, а девочка недовольно отвернулась, как бы возмущенная тем, что про нее говорят неправду.

— О, по-моему, у тебя на одну поклонницу меньше, — ввернул шепотом Джеймс ему на ухо.

— Ну, мы пойдем, — сказала миссис Эванс.

— Мы проводим вас до выхода, — предложил Сириус, отмахиваясь от приятеля. — Нам по пути.

— Вы говорите, что учитесь с Лили? — сказала миссис Эванс, не выпуская руки дочери, которая добилась того, чтобы идти самой. — Вы ее однокурсники?

— Не только, мы учимся на одном факультете, на Гриффиндоре, — с прежней расслабленностью ответил Джеймс, толкая вперед тележку с сундуком. — Лили лучшая среди учениц, пожалуй, во всей школе.

— Неужели во всей? — с легким удивлением сказала женщина, но в то же время было заметно, что она давным-давно не сомневается в способностях средней дочери.

— Ну да, раз она еще и староста...

Они вышли из здания вокзала под синее небо июньского дня. Сумеречная прохлада сменилась жарким, обжигающим светом яркого солнца, находящегося высоко в небе. К Джеймсу тут же подошли его родители, и он, с большой неохотой попрощавшись с Сириусом и приветливой мамой Лили, отправился домой.

— А где твои родители? — спросила миссис Эванс. — Как тебя, кстати, зовут?

— Блэк. Сириус Блэк, — совершенно серьезно представился Сириус.

— Сириус Блэк? — улыбнулась она. — Тогда я тебя действительно знаю. А с тобой был Джеймс Поттер?

— Верно, со мной был Джеймс Поттер, мой лучший друг. А знаете вы о нас, я так полагаю, от Лили?

— Да, Лили как-то говорила о вас. Так где твои родители? Почему никто не встречает тебя?

— Все заняты, — равнодушно сказал он. — Да я живу в Лондоне, так что не заблужусь.

— Точно? А то мы могли бы подкинуть тебя домой.

— Точно, — Сириус кивнул, чувствуя тепло, но не от солнца, а от участия постороннего, в общем-то, человека. — Хотя спасибо за предложение.

— Мам, — позвала Дейзи, на некоторое время оставшаяся без внимания взрослых.

Они посмотрели на нее. На ее личике появилось усталое выражение, и, казалось, она вот-вот уснет. Миссис Эванс взяла дочь на руки. Дейзи в последний раз взглянула на Сириуса, подмигнувшего ей, и устроила голову на материнском плече.

— Еще раз спасибо, Сириус, за Дейзи, и до свидания.

Женщина повернулась и направилась к автомобильной стоянке.

— До свидания! — крикнул он вдогонку. — Пока, кроха!

"Я не коха!" — прозвучало у него в голове, и он улыбнулся. Странно, но эта малышка приподняла ему настроение, упорно державшееся на нулевой отметке с момента посадки на Хогвартс-Экспресс.

* * *

Я чуть приоткрыла глаза, чтобы убедиться в том, что реальность другая, а не та, которую я видела каких-то несколько мгновений назад.

Все правильно, меня окружала спальня гостиничного номера. Откуда здесь может взяться комната, похожая на кабинет, с книжными шкафами и компьютерным столом? Это все сон...

Как же я от них устала, эти сны скоро сведут меня с ума. Возможно ли от них избавиться? А это идея...

Не совсем проснувшись, я перевернулась на спину и раскинула руки. Мысль меня немного приободрила.

А потом очнулась. Что-то не о том думаю.

Щекам стало немного жарко при воспоминании о...

Я зашарила левой рукой по другой половине постели, одновременно поворачиваясь на бок. Ожидала нежных объятий, а уткнулась в пустоту.

Я распахнула глаза.

Никого. Одна смятая простыня. Весело же начинается утро.

Сириуса в комнате не оказалось. Где же он?

Я с беспокойством спустила на пол ноги, обозревая красивую, выполненную в пастельных тонах, спальню, залитую сейчас серым утренним светом.

Кстати, сколько времени?

Не успела я встать, на пороге появился Сириус. Почти полностью одетый.

— Привет, — улыбнулся он, подходя.

— Привет, — чуть помедлив, сказала я.

После короткого, но нежного поцелуя он вдруг произнес:

— Нам нужно уходить отсюда. Ты можешь одеться быстро?

Уже открыв рот, чтобы задать предсказуемый вопрос "почему?", я закрыла его и просто кивнула. Надо так надо.

И все-таки спустя три минуты, продравшая глаза и готовая к труду и обороне, я мимолетом подумала: "И это вместо "доброе утро, любимая, выглядишь потрясающе..."

Перед тем, как выйти из номера, Сириус бросил на меня непонятный взгляд.

— Обещаю, в следующий раз все будет по-другому, — тихо сказал он, сжав мою ладонь. — И еще... — он отчего-то заколебался, глядя мне в глаза, — ты всегда выглядишь потрясающе.

До меня не сразу дошло. А осознав, о чем он, я замерла.

— Ты что, мои мысли прочитал? Это нечестно...

— Прости, это нечаянно получилось. Твои мысли были открыты.

— Как это, открыты? — удивилась я, решив, что сейчас не время для возмущения и смущения.

— Не защищены, не скрыты блоком. Хотя это и не легилименция.

А... Ну теперь более или менее понятно, кроме того, что такое легилименция. Только вот у меня возник новый вопрос — откуда появилась эта связь между нами.

— Вот и я теряюсь в загадках, — сказал Сириус.

— Сириус! — предостерегающе сказала я. — Почему ты читаешь мои мысли, а я твои — нет?

— Наверное, потому, что я какой-никакой,но окклюментист.

Окклюментист... Сколько всего я еще не знаю. Ладно, об этом потом...

Мы наконец вышли в коридор. Завернули за угол, и тут же Сириус едва ли не отшвырнул меня назад.

— Что слу?..

Но он закрыл мне рот ладонью, прижав меня к стене.

— Там Пожиратели, несколько, — прошептал он.

Или это я услышала у себя в голове?

"Пожиратели? Откуда? Они никак не могли знать, где мы..."

"Вот это меня и беспокоит больше всего. Надень капюшон, пожалуйста. Твои волосы слишком заметны".

Я выполнила мысленную просьбу Сириуса и накинула на голову капюшон мантии, которая была для удобства немного подогнана под мою фигуру.

Он протянул мне волшебную палочку.

"У меня их две, помнишь?"

Я кивнула, стиснув палочку в руке. Не уверена, что хорошо справлюсь с какими-либо заклятиями, но хоть какая-то защита. Не вечно же мне ждать помощи от Сириуса.

Мы развернулись и направились в противоположный конец коридора. Но и там нас поджидал неприятный сюрприз.

Перед лестницей, ведущей в холл, стояли трое Пожирателей смерти. Не наткнулись мы на них лишь потому, что не рискнули идти дальше, не проверив путь на предмет безопасности.

Мы окружены, безо всяких "кажется"...

— Как я и подозревал, он Пожиратель, — сказал Сириус, втянув меня за собой в первую попавшуюся дверь.

— Кто?

— Тот тип из паба. Теперь я уверен, что это он проследил за нами...

— Не может быть... — отрешенно пробормотала я. — Ты уверен?

— По крайней мере похож на него. У меня было всего доля секунды на то, чтобы его рассмотреть.

Его слова вызвали у меня облегчение. Доля секунды — еще не гарантия уверенности, что там, в коридоре, стоит Алекс. А то мне было бы ужасно неприятно узнать, что я встречалась с Пожирателем смерти.