Зеркальные миры — 1. Перерождение (джен)

Под ногами хлюпали лужи и грязь. Ирнест ещё ниже склонил голову, пряча глаза от колючих снежинок, летящих прямо в лицо. Куртка уже совсем промокла, а с чёлки беспрестанно стекали капли воды; черные волосы налипли на лоб и мешались перед взглядом, но вытаскивать из тёплых карманов руки, чтобы убрать их, не хотелось.

Навстречу плотным потоком спешили люди. Приходилось протискиваться сквозь них, подныривать под зонты и уворачиваться от торчащих локтей. Ирнест подёрнул плечами и только прибавил шаг. От толпы кружилась голова, но он продолжал идти вперёд, подталкиваемый одной-единственной целью. Наконец, они снова увидятся…

Вечерело. К тому времен как вдалеке замаячило нужное пятиэтажное здание, вся улица уже успела слиться в одну бесконечную серую массу, а мокрый снег окончательно сменился ледяным дождём. Ирнест не приходил сюда уже около месяца — на редкость долгий перерыв между их молчаливыми встречами. Интересно, Мари сильно злилась?

Раз. Два. Три. Третье окно слева на пятом этаже. Рама отчего-то выглядела новой, словно её совсем недавно меняли. Пара мелких камешков взлетели в воздух и глухо стукнулись о стекло, заставив то мелко задрожать.

Обычно ждать Ирнесту никогда не приходилось: Мари выглядывала в окно почти сразу же, словно каждую секунду пребывания в больнице только и ждала его. Но не в этот раз. Прошло несколько долгих минут, прежде чем в груди заскреблось беспокойство. Неужели перевели? Он опустил голову — капли дождя беспрепятственно стекали за шиворот — и застыл, судорожно размышляя.

Уже через пару минут Ирнест стоял у главного входа, пытаясь справиться с робостью. Он молил все высшие силы, которые только смог припомнить, чтобы это оказалось лишь проделками его расшалившегося воображения. Пальцы чуть подрагивали, когда он протянул руку к железной, мокрой ручке и, не дав себе времени передумать, резко дёрнул тяжёлую дверь на себя.

Закрыто.

Ирнест нетерпеливо вдавил кнопку видавшего виды звонка, обнаружившегося рядом с дверью. Дождь усилился. Сквозь навязчивый звон послышалось бряцание ключей — или так только показалось? — и тихий скрежет, будто бы кто-то не с первого раза смог попасть в замочную скважину. Ирнест успел отшатнуться как раз в тот момент, когда металлическая дверь приоткрылась. Охранник выглядел недовольным.

— Чего трезвонишь? Игрушек больше не нашлось? — голос его был хриплым, как после сна. — Вали домой, нечего здесь шататься.

Мужчина уже хотел было захлопнуть дверь, но Ирнест подался вперёд, не давая тому осуществить задуманное. Откуда-то пришла уверенность. Никогда раньше он не позволял себе надоедать людям больше необходимого, но сейчас просто не мог уйти ни с чем. Он повёл носом, вдыхая тёплый, чуть душный воздух, просачивающийся сквозь приоткрытую дверь, скорее по какой-то давней привычке, чем действительно за надобностью. Когда Ирнест начал, его голос не дрожал:

— Простите, что потревожил. Мне необходимо узнать об одной пациентке.

— С любыми вопросами обращаться к дежурному врачу, — охранник прищурил глаза. — В часы приёма.

— Пожалуйста! — В голову вдруг пришла дурацкая мысль, что будь у него хвост, то сейчас он бы умоляюще бил по бокам. — Это срочно.

Мужчина устало потёр переносицу:

— Слушай, парень… Уже поздно. Приходи утром.

На этот раз Ирнест даже не шевельнулся, когда дверь перед ним захлопнулась. Остро хотелось завыть от собственного бессилия. В голову лезли совершенно сумасшедшие варианты проникновения в больницу, но он понимал — ни один из них не был осуществим.

Дождь просачивался сквозь тонкую куртку. Ирнест невольно подёрнул плечами, словно пытаясь отряхнуться, но ткань, казалось, лишь плотнее прилипла к телу. За ближайшим окном шаркнула шторка: кто-то не особо церемонясь сдвинул её в сторону. Даже не поворачивая головы, он краем глаза заметил тёмную фигуру охранника, что отчётливо выделялась на фоне горящей в комнате лампы.

Через несколько секунд за дверью вновь послышался скрежет — теперь точно не показалось. Ещё в детстве Ирнест заметил, что мог слышать едва различимые звуки, недоступные для других людей, или способен был разобрать на отдельные составляющие мешанину запахов. Мари каждый раз, без исключения, приводило в откровенный восторг, как он без труда определял, что именно им подадут на ужин, находясь при этом со всеми детьми во дворе приюта.

Дверь снова приоткрылась. Охранник выглядел ещё более недовольным, чем раньше, но голос его смягчился:

— Пацан, если ты захотел резко схлопотать себе воспаление лёгких — то делай это в любом другом месте. Нахождение на этой территории после наступления комендантского часа — запрещено, понимаешь? Меня с работы уволят, если ты не свалишь отсюда по-хорошему.

Ирнест опустил глаза.

— Прошу прощения, я не подумал. — Он уже хотел развернуться и уйти, как вдруг повинуясь внезапному порыву, выпалил: — Я очень волнуюсь за свою подругу, она должна быть здесь, но окно тёмное… и она не выглянула как обычно, поэтому…

Мужчина устало потёр переносицу, словно надеясь, что этот навязчивый, промокший до нитки юнец окажется лишь плодом его воображения и после нехитрых манипуляций растает без следа. Одновременно с этим, правда, пришло понимание, что так просто от влюблённых мальчишек отделаться ещё никому и никогда не удавалось. Когда он открыл глаза, то не слишком удивился: парень весьма ожидаемо пропадать из поля зрения не торопился.

— Та-ак… — Охранник кивнул. — Ладно. Имя хоть у твоей подруги есть?

Парень непонимающе моргнул, словно потребовалось время, чтобы осознать вопрос.

— Д-да! — с жаром подался вперёд, даже не пытаясь скрыть ошалелой надежды. — Её зовут Мари... то есть Марисоль, — он замялся на секунду под насмешливым взглядом. — М-марисоль Брейт.

Охранник только хмыкнул, хотя в мыслях что-то настораживающе щёлкнуло, словно это имя уже возникало в разговоре совсем недавно.

— Я гляну в журнале, может её перевели в другую комнату, — он поскрёб подбородок, почти скрытый под щетиной. — Стой на месте, герой, и ничего не трогай больше.

Ключ от комнатушки, где в рабочие часы сидела симпатичная медсестра, принимавшая немногочисленных посетителей, нашёлся в связке довольно быстро. За воспоминаниями о том, как совсем ещё юная девушка милейшим образом смущалась, заметив на себе смелый взгляд, охранник почти пропустил момент, когда оказался в комнате, совершенно на автомате открыв пластиковую дверь.

Журнал, звавшийся «гостевым», никогда далеко не убирали. В него постоянно вносились необходимые пометки о размещении пациентов и режиме допуска к ним. Охранник не знал наверняка, но предполагал, что девушка, за которую так отчаянно переживал тот пацан, находилась на одном из верхних этажей — там, куда посторонние допускались лишь по специальному разрешению.

Искомая тетрадка обнаружилась прямо на столе, словно специально оставленная на видном месте. Торопливо пролистав её, и не найдя ничего даже похожего на имя Марисоль, — достаточно редкое в их краях — мужчина опустился на стул и включил лампу, стоящую рядом, решив проверить списки более внимательно.

Потратив ещё минут пять, он чётко осознал, что нужного имени в их журнале просто не было. И хотя на третий раз пришлось дотошно вглядываться почти в каждую строчку — ситуации это не меняло. В голову стали закрадываться нехорошие подозрения. Либо пацан был столь хорош, что сумел провернуть весь спектакль, заставив поверить себе, либо…

Охранник захлопнул журнал, осторожно положив его ровно на то место, с которого взял, выключил лампу и торопливо вышел из комнаты. Замок щёлкнул дважды, прежде чем он позволил себе задышать ровнее. Марисоль Брейт. Он, наконец, вспомнил, где слышал это имя. Именно о ней в последнее время шепталась вся больница. Девушка, пропавшая из запертой комнаты, которую ещё и пришлось спешно после этого ремонтировать. Дверь, ведущая в неё, оказалось намертво запаяна, а окна, напротив, — полностью выбиты. Стёкла, словно бы выдавленные из рамы снаружи, мелкими осколками покрывали пол. И больше никаких следов. Девушка просто испарилась.

Мужчина не мог представить себе, как он должен был объяснить всё это парню, что ждал его на улице под дождём. В подобные истории и самому-то верилось с трудом. Кроме того, те люди ясно дали понять, чем для всего персонала обернётся ситуация, если информация просочится дальше, чем следовало.

* * *

Ворох разномастной бумаги почти полностью покрывал длинный деревянный стол. Рисунки, небрежно сваленные стопками на него парой минут ранее, разлетелись по всей поверхности и даже частично спланировали на пол.

— Варг! А поаккуратнее никак нельзя было? — грузный мужчина с бугристой светло-оливковой кожей скрестил руки на груди.

— Да ладно тебе сердиться! — беспечно отмахнулся названный Варгом тип, совершенно по-волчьи ухмыляясь. — Твоя подсобка и так не тянула на самое аккуратное помещение в этом отражении. Просто признай это, Хгор.

— Между прочим, мой народ славится…

Варг разразился вдруг лающим смехом, не давая закончить другу его извечную фразу.

— Да-да, мы знаем, что орки — образец чистоплотности, аккуратности и… Чего там ещё, Сэл?

— Пунктуальности, — отозвался худощавый парень, до этого безмолвно сидевший в углу. Губы его чуть дрогнули в полуулыбке: — Чем никогда не отличались оборотни на моей памяти.

Варг мгновенно ощерился, но в глазах замелькали смешинки, когда он откинулся спиной на скамью.

— Не оборотни, а двуликие!

— А ты всё ещё стыдишься своего происхождения, друг мой? Низшая каста двуликих издавна звалась…

— Ой, да просто заткнись! — Варг с обидой тряхнул головой: — Куда уж нам спорить с великими, высшими вампирами. Существами голубых кро… Ой, прости, я совсем позабыл! У вас-то кровь своя имеется?

Сэл только глаза закатил: это была любимая тема для беззлобных насмешек в его сторону. Сухая, до крайности бледная кожа, словно составленная из чистейших листов бумаги, действительно вызывала частые сомнения окружающих в том, что под ней текла живительная жидкость.

— Варг! А ну перестань ребячиться, и так тошно… Или тебе всё равно? — глубокий бас на этот раз магическим образом подействовал — оборотень резко свернул все свои ехидные речи; Хгор, тем временем, кивнул на рисунки, поднимая с пола те, что упали: — Давайте, надо разобрать их. Уже почти две недели лежат.

Повисло напряжённое молчание. Варг, насупившись, притих на своей скамье, бездумно вперившись взглядом в хаотично разбросанные по столу листы; Сэл равнодушно перевязывал шнурком иссиня-чёрные волосы, готовясь к кропотливой работе, но слишком гладкие пряди то и дело выскальзывали из высокого хвоста, спадая на лицо и плечи, мешаясь перед глазами и щекоча нос.

— О! Глядите-ка! — Варг выхватил вдруг из кучи какую-то бумагу.

Хгор вопросительно взглянул на товарища.

— Это же я! — тот совершенно счастливо потрясал зажатым в пальцах рисунком, не давая, правда, как следует его разглядеть. — А я вам говорил — батька меня больше всех любит!

Хгор, наконец перехвативший листок у Варга, хмуро уставился в него. Через мгновение недоверчиво перевёл взгляд на взбудораженного друга, словно сличая оригинал с рисунком.

— Ну…

— Да что «ну» то?! — Варг снова отобрал у товарища бумагу. — Смотри, здесь же и кисточки на ушах, прям как у меня и хвост такой… похожий на…

— …метёлку дранную, — услужливо подсказал Сэл, который даже и не пытался выползти из облюбованного угла, просто подтянув несколько рисунков ближе к своей стороне.

Варг кинул на него возмущённый взгляд:

— Уж кто бы говорил! Напомнить, у кого не крылья, а лохмотья позорные?

Бордовые глаза мгновенно подёрнулись льдом, Сэл медленно поднялся со своего места и молча протянул руку. Варг вжал голову в плечи, безропотно отдавая листок, стараясь ненароком не коснуться мертвенно-бледной кисти. Вампир разглядывал рисунок чуть дольше, чем Хгор до этого, а после, совершенно серьёзно обронил:

— Не знал, что твоя новая звериная форма — горилла, дорогой мой друг.

Варг внутренне облегчённо выдохнул. Сэл всё ещё способен был шутить, а это означало, что он не перешагнул границу недопустимости на сей раз. Хотя и был близок. Всякое напоминание о крыльях странной для его народа формы, порой, приводило того в состояние, близкое к немедленному уничтожению обидчика.

— И ничего не горилла! Волк я… волк!

Хгор покачал головой:

— Дитё ты великовозрастное. И как только Ринар тебя терпит?

— Так это потому, что он меня любит! — Варг гордо вздёрнул подбородок. — Сколько вам ещё повторять?

Следующие несколько минут прошли в относительной тишине — друзья склонились над честно стащенными из человеческой больницы рисунками, словно выискивая что-то. Варг изредка над чем-то совсем несолидно подхихикивал, откладывая некоторые работы — видимо, особо полюбившиеся — в сторону.

— Здесь очень много фей, — Хгор подпёр массивную голову рукой. — Мы не ошиблись.

— «Не ошиблись», это верно, — в голосе Сэла проскользнули ледяные нотки. — Если бы только раньше нашли…

— Ничего уже не воротишь, — Хгор вздохнул, продолжая механически перебирать рисунки.

Сэл отвернулся, поджав губы:

— Он доверился нам.

— Да хорош вам киснуть! — Варг перегнулся через стол, склоняясь к товарищам. — Нам просто не повезло. Сейчас выясним, какие твари сцапали батьку, а потом уж…

— Что потом? Планируешь напасть на поселение фей?

Варг чуть замялся, искоса поглядывая в поисках поддержки на притихшего рядом Хгора.

— Тебе напомнить, дорогой мой друг, что наши силы весьма и весьма скромны? — голос Сэла — высокий, юношеский — казалось, сейчас мог заморозить всё живое в радиусе пары сотен метров. — А именно, они на данный момент ограничиваются… нами.

— Да знаю я! Знаю, — Варг вновь плюхнулся на место.

Тяжёлый вздох Хгора ситуации не исправил, лишь поставил в разговоре жирную точку. Несколько минут никто не решался даже поднять головы. Как вдруг Сэл молча положил один рисунок поверх других.

— Это ещё что? — Варг встрепенулся. — О!..

Карандашный набросок, сделанный на скорую руку, даже и полноценным рисунком назвать было сложно. Но в переплетающихся линиях и смазанной штриховке угадывались очертания безжизненной равнины и безликого воина, стоящего на скалистом выступе.

— Ну, по крайней мере, он помнит хоть что-то, — Варг натянуто улыбнулся.

— Я бы не надеялся на это, — чуть качнул головой Сэл.

— Это ещё почему?!

Не до конца разгоревшийся спор прервал Хгор:

— Если бы Ринар что-то помнил, он не ушёл бы с феями добровольно. Он ненавидит их всех поголовно.

— А рисунки? — Варг нетерпеливо взмахнул руками. — Вы сами посмотрите!

Друзья лишь переглянулись, не сразу найдясь с ответом.

— Послушай. — Хгор цыкнул, словно пытаясь подобрать нужные слова для Варга, который недоверчиво сверлил его взглядом исподлобья. — Он может помнить какие-то детали… интуитивно.

— Как это?

— Например, видеть некие образы во снах, мой друг. Многие рисунки — лишь незаконченные наброски. Думаю, именно по этой причине. — Речь Сэла прервало приглушённое рычание.

— Не верю, — Варг положил руки на стол и уткнулся носом в сгиб локтя. — Он просто не может… не может!

Хгор поднялся и что-то проворчал, отходя к стеллажу, занимающему почти всю стену. Опустившись на колени, изредка вполголоса ругаясь, принялся доставать с самой нижней полки металлическую коробку. Та неприятно скрежетала по полу, оставляя в дереве отчётливо различимые борозды от острых краёв.

Сэл подобрался:

— Это то, о чём я думаю?

— Возможно. — Хгор с трудом открыл грубые защёлки, которые, впрочем, лишь тихонько скрипнули. — Давно уже надо было свериться с ним.

— Я не буду слишком удивлён, если наш провал уже был учтён Мастером.

— Слушайте! Почему нам вообще не прочитать всё сразу? — Варг всё ещё расстроенно смотрел куда-то в пустоту.

— Не стоит заглядывать в будущее слишком глубоко, друг мой. Неужели ты позабыл договорённости?

— Да брось! По-вашему, он сам не заглядывал в будущее, когда писал весь этот план?

— Вот поэтому после приготовлений Ринар уничтожил свои воспоминания об этом, — Хгор продолжал копаться в ящике, сунув туда руку по локоть.

Варг недовольно хмыкнул.

— Тебе ведь это известно так же, как и нам. Ячейки запечатаны лично Мастером. — Сэл выглядел так, словно убеждал тяжело больного. — Даже я не способен разрушить его руны. Защита сама спадёт в назначенный час…

— Да помню я! Но мне всё это не нравится.

Сэл едва заметно улыбнулся краешками губ и протянул вдруг руку, ласково касаясь жёстких волос. Варг дёрнулся было от неожиданности, но уже через мгновение покорно расслабился, наслаждаясь ощущением чужих тонких пальцев, зарывшихся в тёмно-серые, отросшие пряди.

— Нашёл! — голос Хгора звучал глухо из-за того, что он уже по пояс влез в коробку, которая явно внутри была больше, чем казалась снаружи.

Пальцы Сэла дрогнули и исчезли в ту же секунду, заставив Варга тихо вздохнуть от разочарования. Он с тоской поднял глаза, но друг уже обернулся на зов, словно бы ничего и не произошло.

Хгор, усевшийся обратно на скамью, выглядел немного взъерошенным, даже несмотря на то, что был лыс. В руках у него обнаружилась небольшая стопочка исписанных от руки листов и прикреплённое сверху письмо.

— Довольно ностальгично, — Сэл заглянул в бумаги.

Варг вытянул шею и даже немного привстал, чтобы увидеть хоть что-то.

— В последний раз мы сверялись с планом года два назад, — кивнул Хгор.

— Приятно вновь увидеть знакомый почерк…

— Точнее знакомые закорючки!

Хгор согласно ухмыльнулся: почерк Ринара действительно был мало понятен любому, кто не имел достаточной практики в расшифровке его писем. Сэл же лишь насмешливо посмотрел в их сторону.

— Ты гляди-ка, — Хгор удивлённо присвистнул, кивая ему. — А ты был прав.

— Мастер вновь оказался предусмотрительнее всех?

— Он просто знал, что мы обязательно всё завалим, — Варг осклабился, опираясь ладонями на стол, и заглядывая в листы сверху, едва не столкнувшись лбами с Хгором.

— Что, друг мой, совершенно не является поводом для гордости.

Варг лишь фыркнул в ответ, искоса поглядев на Сэла, что вновь скрылся за маской равнодушия.

— Опять вы за своё, — Хгор устало покачал головой на этот поток взаимных колкостей. — Взгляните лучше! Не знаю как, но Ринар сумел предугадать даже место своего заключения. И если это подтвердится…

— И вот мы снова вернулись к тому, с чего начали. Просто прелестно, — Сэл тряхнул головой, смахивая в сторону вновь выскользнувшие из-под шнурка волосы. — Так что именно там написано?

Хгор чуть нахмурил брови, зачитывая письмо вслух:

— «Если вы читаете это, то вы, дурачьё, упустили меня в первом отражении. За что низкий вам поклон и клятвенное обещание выдрать розгами каждого без исключения…»

Варг, не выдержав, прыснул со смеху:

— Я как будто даже батькин голос слышу.

Хгор усмехнулся на это замечание и продолжил зачитывать рукописные строчки, что змеились по листу, иногда натыкаясь друг на друга, кривясь то вверх, то вниз.

— «…и если после этих слов у вас всё ещё не пропало желание вытаскивать меня из той задницы, куда сами же и отправили, то вот вам несколько фактов. Первый: на пару лет можете обо мне качественно забыть…»

— Чего?! — Варг выхватил у того из рук листок, несмотря на укоризненный оклик. — Где же это… — он пробежался взглядом по строчкам, беззвучно шевеля губами, поднеся лист почти к самым глазам. — А вот! «…качественно забыть. Варг, сядь, пожалуйста, и не мельтеши перед глазами. Твои друзья и без того поняли, куда заплыли…»

Теперь уже не выдержал Сэл. Обычно крайне сдержанный и непробиваемый, он вдруг рассмеялся, прикрывая глаза ладонью. Варг удивлённо вытаращился на друга, пытаясь запечатлеть этот момент надолго в своей памяти.

— Прошу прощения, друзья мои, — отсмеявшись, тот поднял взгляд и приглашающе кивнул: — Варг, ты можешь продолжить.

Ещё пару секунд он не мог заставить себя вновь уткнуться в листок, но потом, деланно кашлянув, всё же вернулся к чтению:

— «А заплыли вы, дорогие мои, в Дом Ветров. Уверен, Хгор сейчас вам объяснит масштаб катастрофы, а я пока подожду…» — Варг вскинул голову. — Что ещё за Дом Ветров?

В глазах Хгора отчётливо мелькало недоверие и почти священный ужас.

— Крупное поселение фей, — слова приходилось выдавливать чуть ли не по слогам. — Огороженное барьером, за который даже насекомые не могут пролезть. Возглавляет его дамочка, основавшая когда-то собственный клан наёмных убийц.

— Я правильно полагаю, что именно этот клан и лёг в основу поселения? — Сэл сцепил перед собой пальцы, переводя взгляд с одного товарища на другого.

Хгор мрачно кивнул.

— Ну, наёмники и наёмники. В чём дело-то?!

— В том, что Дом Ветров неприступен, — Хгор растёр лицо ладонями. — Вот почему Ринар сказал забыть о нём на пару лет.

— И что будет-то через пару лет? Что изменится?! Стена рухнет или эта тётка сама окочурится? Нельзя просто так сидеть на задницах два года! Нельзя!

Сэл вдруг поднялся и молча перехватил чужую руку, с силой сжав за запястье. Взгляд Варга на мгновение остекленел, но уже через секунду он заторможенно моргнул и, тут же понуро опустив голову, спрятал глаза за отросшей чёлкой.

— Не нужно было, — он дёрнул рукой, пытаясь вырваться из стального захвата с виду хрупкого Сэла.

— Ты никогда не был способен самостоятельно справиться с эмоциями, — тот не спешил ослаблять хватку.

— Это не повод меня их лишать, Сэлларен!

— Я лишь немного помог…

Хгор, до этого молча наблюдавший за этой сценой, вдруг поднялся, нависая над столом:

— Хватит. Вы, оба, — низкий голос угрожающе завибрировал. — Отдай мне письмо, Варг. И сядь на место.

Крылья носа оборотня гневно затрепетали, но после секундной заминки тот выполнил требуемое, продолжая буравить Сэла недовольным взглядом. Хгор только кивнул, удовольствовавшись и этим.

— «Жаль, не могу видеть вашу реакцию, ребята. Но я очень надеюсь на то, что кто-то догадается связать нашего буйного волка…» — он невесело хмыкнул, кинув быстрый взгляд на Варга, что всё ещё сидел обиженный на весь мир и одного не в меру прыткого вампира, в частности. — «Думаю, Хгор уже в достаточной мере сгустил краски, поэтому я не буду ещё раз напоминать про то, что штурм Дома Ветров в три рыла абсолютно недопустим. Вместо этого скажу обнадёживающие вести, и это уже будет второй факт. В самом гнезде фей у нас будет… точнее уже есть, союзник. Тот, в чьей преданности можно не сомневаться. Слышите, да?»

Варг скептично рыкнул, но на этот раз смолчал.

— «Я доверил его проверку Шетаару. Думаю, вам не нужно заверений в том, что древнего дракона обмануть не под силу никому? Внимательно ознакомьтесь с бумагами, прикреплёнными к этому письму, но не ждите чётких указаний. Прошло уже слишком много времени. Всему есть предел, понимаете?».

Повисла звенящая тишина. Хгор перевёл дыхание и поднял глаза от письма. Нижняя губа невольно подрагивала, когда он зачитал последнюю фразу:

— «С надеждой на скорую встречу, Риннаэрхель».